Повелитель Бездны

Глава 2 Побег из Сноустейна

— Ваше мнение?

Технарь вздрогнул всем телом, от резкого вопроса, прозвучавшего в полной тишине. С самого начала записи безопасник не произнес ни слова.

— Я… я не знаю, — автоматически выдавил технарь, что бы разбавить давящую тишину, и тут же попытался исправиться: — Но может…

— Не может, — властно перебил безопасник. — Мне не нужны догадки.

— Извините. Я думаю, у игрока прописана врожденная особенность — одаренность. За каждые десять единиц ловкости он будет получать дополнительную единицу. Она не будет отображаться в его характеристиках, но сам коэффициент параметра ловкости у него равен 1,1.

— И что? — безопасник быстро утер платком выступившую каплю пота со лба.

— Может, у персонажа должна была сработать одаренность, открыв ему навык скалолаз, но по какой-то ошиб…

Одними глазами безопасник заставил закрыть рот администратора.

— То есть вы думаете, — уточнил он, — что из-за какой-то… хм… «неточности», система отключила игрока, взяв время на дополнительную обработку полученных данных.

Технарю ничего не оставалось, как молча кивнуть. Спорить бессмысленно.

— Тогда мне все понятно, — заключил безопасник, закидывая руки за спину. — Система, собрав данные, взяла дополнительное время для обработки и анализа информации, по результатам которого добавила игроку навык скалолаз.

Открыв боковую панель планшетки, технарь указал на меню характеристик.

— Но навык отсутствует, возможно, всё же произошел сбой в системе.

Седой зло выдохнул, буравя взглядом администратора.

— Я вам ещё раз повторяю: Система, собрав данные, взяла дополнительное время, для обработки и анализа информации, по результатам которого добавила игроку навык скалолаз. Все понятно?

— Да.

— В отчете сообщите: о «неточности» и длительной обработки системы, а так же не забудьте упомянуть, о том, что «НЕ произошло», — безопасник сурово посмотрел на технаря.

— Да.

Крутанувшись на пятках, седой направился в сторону лифта.

— Хм, не произошло, ага, как же? — выдавил администратор, когда капсула с безопасником направилась вниз.

Особая система, созданная для того, что бы никто из разработчиков обслуживающего персонала или хакеров не смог вмешаться в игровой процесс — так описывают ИИ «DefenTCW». Вот только любому грамотному человеку в сфере айти технологий ясно, что если что-то создано людьми, то это что-то можно взломать. Пусть система не накинула тому игроку навык сама, зато это можно сделать вручную. Пару часов в работе исходного кода ИИ «DefenTCW» и одним читером на сервере Насшарил станет больше.

Сильнейшая струя затхлой воды ударила в лицо, мгновенно приведя в себя. Открыв глаза, тут же сощурился от ярко-алого света, бьющего в лицо. Проморгавшись, потихоньку открыл глаза. Секунды хватило, что бы узнать место и пожелать умереть от стыда. Это конец, попасть во внешнюю тюрьму. Из внутренних подземных тюрем никто почти не возвращается, но и попасть во внешнюю тюрьму вору — худший позор. Провалил вчерашнее задание, не явился в гильдию сегодня, ещё и в тюрьме. Такой позор мне никогда не смыть. Это конец — конец меня, как вора.

Внешняя тюрьма находилась на краю города, прямо под тем местом, где протекает река гнилушка. Вонь от неё поднималась из пропасти даже сюда. Обрыв, на краю которого была оборудована тюрьма, был не меньше тридцати эльфийских ростов. У края обрыва был огромный сталагмит, внутренняя пустота которого была отдана для стражи. Не далеко от вытесанной в камне башни был небольшой прудик с затхлой водой. Её обливали и поили преступников два раза в день. Но это все не важно, в сравнение с тем, как здесь держали заключенных.

Примерно в пяти метрах от края отвесного обрыва в породу были вбиты балки из каменного кедра. На балках был крюк, к которому цеплялась сеть. В этих сетях сидели пленные, ожидая своей голодной смерти, или милости стражи, решившей отпустить провинившихся.

Тугие канаты сети больно впивались в спину, но лучше лишний раз не шевелиться, это может быть опасно. Называть сетью то, в чем я лежал, у меня язык не повернется. Мне доводилось видеть сети у рыбаков. Вот там сеть так сеть, ячейки такие, что не каждая рыба проскочит. А «это» явно не сеть. Три, четыре или в лучшем случае пять веревок связанных между собой в несколько десятков узлов вряд ли можно назвать сетью даже крупноячеистой. В такую ячейку эльф проползет, не говоря уже о рыбе.

«Сеть» висела над пропастью, поэтому многие предпочитали лишний раз не шевелиться, ведь от падения тебя удерживали лишь несколько полос тугой веревки.

Я посмотрел направо, там, в каменную породу были вбиты три балки. В сетях, на двух из них, мирно сидели эльфы, вытянув ноги и руки. Одна была пустой. Посмотрел в другую сторону. Здесь сетей было больше, а некоторые скрывались каменным гребнем, идущим вдоль всего обрыва.

Балки были установлены на разной высоте и длине, поэтому каждому заключенному было прекрасно видно всех остальных. Сразу рядом со мной лежал безухий эльф, внимательно смотрящий на меня. Уши отрезают за провинность перед хозяином. Скорее всего, провинился перед господином больше двух раз.

За ним, свернувшись в комочек, и чудом не провалившись в дырку в сети, лежала вчерашняя девушка. Лежала без сознания и выглядела очень плохо. Хорошо, что хоть не убили. За девушкой висел покрасневший от натуги эльф. Видимо, какой-то неугомонный был. Такие обычно много дергаются, попав в такую сеть. Вот и додёргался, ноги висят над пропастью, а белые от усилий пальцы сжимали прутья веревок.

Ох, не завидую я ему. Долго так не провесит, если стража не поможет. Справа послышался всплеск. Один из стражей с ведром обливал нас по очереди. Эльф удачно открыл рот, и приличная порция воды попала в него. Так же поступил следующий эльф, после чего страж удалился.

Следом за бунтарем сидел эльф, медленно раскачиваясь на двух оставшихся от сети прутьях. Опасная у него качеля. Моя сеть, ещё хотя бы целая. Крайняя балка до гребня пустовала. Точнее, пустовало даже место под неё. Глянув в низ, я быстро нашёл причину. Прямо под нами был каменный желоб, прикрытый сверху. В этом месте река гнилушка вымыла себе путь прямо в толще камня, а дальше по течению был разлив, не прикрытый «каменной крышей». Под нами, на этой самой «каменной крыше» лежало около двадцати скелетов. Некоторые ещё не до конца избавились от плоти, и один из них лежал на спине, раскинув руки и ноги в стороны, подставив лицо алому свету. Рядом с «отдыхающим» телом виднелся единственный темный проём в каменном желобе. Готов спорить на сто медяков, что именно туда рухнула балка.

Стоило мне поднять взгляд, как раздался отчаянный вопль, и что-то стремительное полетело вниз. Взгляд успел выхватить бунтаря, не удержавшегося в сети, до того, как его размазало о желоб. Проводив его в последний путь взглядами, все заключенные вернулись к своим способам времяпрепровождения. А я тем временем начал с интересом разглядывать обрыв. То там, то здесь есть места, за которые можно попробовать зацепиться.

Один раз я уже пытался залезть, не очень хорошо это закончилось. Кстати, черт, а что там произошло? Пересмотрев вторую память, именуемую некоторыми — логи, я задумался. После сообщения об успешной краже ножа и продуктов, и всяких безделушек, виднелись всего две надписи. Последняя понятна, потеря всего, что было у меня с собой, но вот вторая надпись. Первый раз такое вижу.

Я получил новый навык, за выдающиеся способности ловкости! Новый навык! Это первый мой навык, полученный самостоятельно. И ловкость выросла на одну единицу, за поднятие навыка, зависящего от неё. Не удержавшись, провел пальцем в воздухе, приказывая открыть меню характеристик.

Растущие навыки и характеристики — это, конечно, прекрасно, но вот то, что я оказался из-за этого в тюрьме. Я резко сел, от чего веревки заскрипели, а левая нога провалилась в пустоту, до самого пояса. Впредь, стоит здесь делать поменьше резких движений, не хватало ещё повиснуть и сорваться, как менее удачливый пленник. В голове медленно начал вырисовываться план.

Остается только один вопрос, готов ли я? Рискнуть своей жизнью, подняться по обрыву до самого верха. Всего метров пять от балки. На неё можно залезть, если подтянуться на сетке. Балка была не широкой, не больше расстояния от указательного до большого пальца.

А что я теряю, собственно говоря? Пару дней голодной жизни, или изгнание из гильдии, в случае, если стража смилуется.

Решено! Вверх, на кону жизнь и честь.

Медленно, что бы ни раскачивать сеть, я встал в полный рост, опершись на прутья веревки. Не смотреть вниз, мой путь только наверх. Переставив ногу на узел, я подтянулся выше, ещё раз и ещё. Вот уже пальцы обхватывают балку. Самый страшный момент, нужно пролезть в ячейку. Медленно, продеть руку между прутьями. Ухватиться покрепче за балку, так, теперь вторую. Высунуться половиной тела наружу, главное не запутаться и правильно поставить ногу. Я уже начал перебирать ногой, в поисках точки опоры на внешней стороне сети, когда где-то наверху раздались неуверенные крики. Они были далеко и не имели значения в этой ситуации, но через секунду криков стало намного больше, и за ними последовал взрыв. Мощная волна сотрясла сеть. Мгновение и под второй ногой исчезает опора. В отчаяние дергаю ногами, но под ними лишь бесполезные веревки без узлов. Руки взмокли и удерживать скользкую поверхность древесины стало совсем невозможно. Сердце бухнуло, вырываясь из груди, когда пальцы соскользнули с балки.

Непонятный визг и неутихающие крики, перемешались с гулкими ударами сердца. Стоило пальцам разжаться, как я зажмурился и стиснул зубы, в ожидании…

— А ты везучий.

Открыв глаза, я увидел обрыв с абсолютно другого ракурса. И эльфа, качающегося на сетке, как на качели. Всё стало совсем другим, когда висишь вверх ногами. Что-то жесткое и давящее сомкнулось на левой ноге. Опустив взгляд вверх, Я увидел запутавшеюся в сети ногу. Определенно последние дерганья ногой приносят свои плюсы.

Внезапно, я понял, что к крикам в городе добавились звуки ожесточенного боя. Да что там вообще происходит?

Попытавшись согнуться вдвое, что бы уцепиться за сетку, я ничего не добился. Мышцы живота сдались, стоило согнуться наполовину. Повисев ещё немного, я понял, что нужно срочно действовать. Кровь успела притечь к голове. Со стороны лицо явно начало опухать и краснеть, но не это было проблемой. Нога, сдавленная в веревочные тиски окончательно потеряла чувствительность. Боль не ощущалась, но и возможности пошевелить пальцами ноги не было. К тому же, велика опасность выскользнуть из спасительной петли сетей.

Собравшись с силами, я схватился за плащ в месте, где должен располагаться пояс. Потянув руками и, одновременно, что было силы, согнувшись, спешно начал перебирать руками по рванине, которая тут же затрещала. Некачественная ткань мгновенно разорвалась на левом боку, оставив в руке кусок ткани. Остальная часть плаща, медленно планируя, полетела вниз. Пусть из одежды на мне остались только старая потрепанная безрукавка и перештопанные несколько раз крестьянские штаны, зато я успел ухватиться за прут веревки в самый последний момент.

Переведя дух, я понадежнее перехватился и подтянулся, залезая вновь в сетку. Вернулись к тому, с чего начали. Кто-нибудь сказал бы, что оно к лучшему, но я решил все ещё в первый раз. Дав отдохнуть мышцам, я снова полез на балку, выбираясь из сетки. Только на этот раз без неожиданных приключений.

Не удержавшись, я посмотрел вниз с высоты деревянной балки. В груди все мгновенно сжалось, от осознания высоты. Взгляд зацепился за зияющий темнотой зев желоба, пробитого рухнувшей балкой. Если я прав и там внизу бежит Гнилушка, то есть возможность, не разбившись, прыгнуть отсюда. Вот только неизвестно, что там бежит на самом деле, и какова глубина тамошних вод. А что, если в полуметре от поверхности воды там здоровенный каменный валун. Каменная стена, рядом с желобом и каменная пустошь, со сталагмитами за ним, ничего более обнадеживающего не предлагают. Единственный путь — наверх.

Осмотрев отвесный склон обрыва, пять метров по-которому мне придется преодолеть карабкаясь, я убедился, что путь всё-таки есть. Тернистый, сложный и опасный, но также спасительный и обнадеживающий. Именно потому что я смог обнаружить этот путь, я и решился выбираться из тюрьмы.

— Так, вот так, — бубнил я себе под нос, медленно взбираясь по выступам камней.

Теперь, ногу сюда, а сюда поставить руку-у-у. Чёрт! Хотелось закричать от страха, когда босая нога соскользнула с выступающего камня, а вторая рука ещё не успела схватиться за что-нибудь. Я безуспешно обдирал ногти о камни, летя три метра вниз. Удар, и я едва сумел схватиться за край балки.

1

Всего-то. Единица полученного урона при ещё четырнадцати в запасе. Но должен признать, что содранные с кожей ногти и разбитое запястье доставляют мало удовольствия.

Забравшись на балку сверху, я вновь посмотрел вверх.

— Да будьте вы прокляты, пять метров обрыва! — прошипел я сквозь зубы, прижимая поврежденную руку к одежде.

Третий восход начался минут через пятнадцать, когда кровь на трех пальцах в районе ногтя запеклась и перестала бежать, а разбитое запястье вновь вернуло полный контроль.

Ну, теперь точно заберусь, тем более, что крики на верху уже стихли.

— Так, а здесь вот так, — продолжал я шептать мантру себе под нос.

Метр позади, а вот уже и два. Стоп, что это? Вниз, срочно вниз. Безошибочно спустившись вниз, я уже спокойно прочитал появившееся в логах сообщение.

Повышен навык: Скалолаз +1

Единичка прибавки в навыке и единичка прибавки в ловкости. Теперь вообще замечательно. Скалолаз вырос вдвое, показав заветную двойку в меню характеристик, а ловкость наконец-таки достигла пяти. Когда вернусь в гильдию, ни один брат не будет мне ровней в ловкости. Теперь меня точно признают, буду не карманником на площади работать, а буду лазать по домам и резиденциям, обчищая богачей. Но это планы будущего, первым делом нужно сбежать из тюрьмы и все-таки обокрасть того торгаша с гнусными стражниками.

Воодушевленный будущими перспективами роста, я и не заметил, как преодолел половину пути до края обрыва. Прямо над головой замаячил выпирающий из породы валун, уцепившись за него обеими руками, я подтянулся. Теперь надо найти опору для ног. Попробовал один выступ — слишком скользкий, другой был из мягкой породы и под босой ногой легко развалился. Вот то, что надо — твердый выступ, о который можно уверенно опереться.

Вставить ладонь в зияющую трещину, подняться повыше, забираясь ногами на валун. До края обрыва осталось совсем чуть-чуть, можно подпрыгнув ухватиться руками. Но страх с инстинктом сохранения жизни и здоровья своего тела подсказывал, что лучше будет медленно добраться до этого края, чем так по-глупому рисковать.

Ещё минута вскарабкивания и голова оказалась выше края обрыва. Дальше, порода медленно уходила в горку, туда, где шагов через сто начинались первые сталагмитные дома города. В двух шагах от моего носа был затхлый прудик, с которого тянуло влажным неприятным запахом. Слева от пруда сиротливо стояло единственное ведро из каменного кедра, обитого тонким листом металла для прочности.

Справа, чуть вдалеке, виднелся забор, огораживающий скотные поля кротов. Толстые древесные столбы, глубоко вкопанные в землю, соединенные гибкими жердями из того же каменного кедра. Идеальная ограда для медлительных, но упорных и сильных слепышей.

А слева, на фоне пологого подъема, стояла монолитная укрепленная сталагмит-башня, со срезанной вершиной и обстроенной смотровой площадкой. На плоском пяточке двухъярусной башни были заметны утопленные в пол нескладные фигурки стражников в кожаной броне.

Неожиданное сообщение застало меня в позе маленького крота, выглядывающего из-за края своей норы.

— Эй, Ловкач, да, ты, альпинист наверху, — снизу донеслось приглушенное шипение.

Опустив голову, что бы стража ненароком не заметила, я посмотрел вниз на пленников. Все смотрели на меня с интересом и только эльф, раскачивающийся на сети-качели, поглядывал на меня с ожиданием.

Ещё в первый раз я приметил, что у этого отбитого обитателя подземелья цвет волос сильно отличается от обычного пепельного. В городе можно встретить многие тона пепельных цветов, но у этого волосы на голове были близки к цвету копоти от факела. С левой руки темноволосого развивался отчетливо видимый призрачный дымок.

— Ты мне поможешь? — одними губами прошептал я, но собеседник, кажется, понял меня и без слов.

— Будь аккуратнее, там должно быть трое стражников и сторожевая крыса, но я слышал крики и бой, думаю, минимум один отправился в город, проверить, что там произошло. Эй, это ещё не всё, — настойчивый шёпот эльфа говорил о его опыте в подобных ситуациях, — где-то на входе в башню должна быть веревка с зацепом, для снятия сетей с пленными. Вытащи меня, и мы сочтемся.

Я молча кивнул. Основной закон гильдии воров вечен — око за око. Он попытался повысить мои шансы на успех, я сделаю все возможное, что бы попытаться его вытащить.

Зацепившись руками, я подтянулся, помогая себе ногами, закинул грудь и, что бы не создавать лишний шум, медленно перевалился через край. Наконец-то я оказался на горизонтальной поверхности. Как же приятно чувствовать под ногами твердую и широкую породу, а не скользкие ненадежные выступы.

Убедившись, что никакого лишнего шума не появилось, я медленно подполз к пруду. Стража ещё не появилась, значит, я остался незамеченным. Черпнув ведром воду, я жадно присосался к краю огромной посудины. Я пил затхлую воду, разливая её на землю, до тех пор, пока желудок не наполнился. Жажда отступила, но скоро должен появиться голод.

И что теперь делать? Я наверху, но пологая горка, ведущая в город, абсолютно пуста. С высоты башни должны прекрасно просматриваться все ближайшие окрестности. Незамеченным не уйти и не прийти. Можно попытаться рвануть через забор на кротовые фермы, но стража всё равно должна заметить, потому что кротов там не наблюдалось. Стоит хотя бы одному увидеть, как за мной мигом помчится одна из крыс, а то и две. С моей-то скоростью от погони не удрать. Не думаю, что теневой контур играет большую роль в моем прикрытии. Стражники просто смотрят в сторону города. Кстати город.

Раздумывая, что делать дальше, я даже не придал значения полыхающим пролётам мостового города. В клубах черного дыма я отчетливо разглядел мелькающие огромные силуэты. Да это же огненные осы. Неужели случился новый катаклизм.

Когда из-за неизвестных причин в прошлый раз обвалился один из ульев, погибло ничуть не меньше трех сотен стражников и вдвое больше мирных жителей. В ульях есть жидкость, которая мгновенно вспыхивает и не затухает, если её облить водой. Один из кусков улья упал в толпу эльфов. Те, что были в центре, сгорели мгновенно, а тех, кого зацепило брызгами, вспыхнули как свечки, но в панике ещё успели разбежаться, перенося пламя пожара дальше. И хоть тогда от осиного огня погибло не больше полусотни эльфов, основную смертность принес Дух Смерти. Мастер-наставник Варохели объяснял, что в осином огне обитает Дух Смерти. Дух питается деревом, тканями, воском, что добывают с брошенных ульев, и всем съедобным. Когда Дух наедается, в черном дыме проявляется его смертоносная аура. Я был ещё совсем маленьким в тот раз, но отчетливо видел, как один из стражников, что руководил тушащей бригадой, будучи в нескольких шагах от огня, упал безвольной куклой. Эльф, что попытался его поднять, тут же сам развалился рядом. Их зацепила аура, и они мгновенно умерли. Многие из братьев гильдии в то время погибли в подземельях под городом. Только совместные усилия боевых магов ветра и воды смогли дать отпор набравшему силы Духу Смерти.

Что происходит в городе сейчас — не известно. Но пылающий мостовой город и летающие разъяренные осы не оставляют вариантов. Обвал ульев — это мой шанс. Нужно попытаться помочь тому эльфу в сетях, и скорее убираться отсюда.

Поставив ведро на место, я ползком направился к башне. Выбитый в камне овальный проход встретил меня мраком. Внутри не было ни намека на свет. Войдя внутрь на четвереньках, я обратился в слух. Контраст ярко-алого света с серым мраком разителен, не видно даже своего носа, но глаза должны быстро адаптироваться. В темноте начали проступать узнаваемые очертания стола, табурета, выставленного прямо на дороге, пристенных кроватей и сундука. Мебели в излишке. Вот в темноте проступили расплывчатые линии клетки, если крыса ещё не заметила, значит её там нет. Нюх у этих натасканных тварей что надо. Если запах не сбить, по-любому учует. А мне сбивать аромат соленого пота нечем, никаких грибов под рукой.

Стараясь ставить ноги и руки как можно тише, я пополз к сундуку. Ящик, сбитый из подогнанных досок каменного кедра, никто даже и не думал запирать. Кому может прийти в голову мысль обокрасть тюремную башню. Как оказалось, мысль не только может прийти, но и прекрасно притвориться в жизнь, потому как крепления крышки не издали, ни единого звука. В полной тишине я раскрыл сундук и на ощупь начал обшаривать его содержимое.

Как это ни странно, но рука безошибочно легла на переплетение кожаных ремней. Второй рукой нащупал рукоять. Кинжал, даже сомнений не возникает. Крайний предмет сундука перекачивал ко мне на пояс, благо я разобрался как завязать кожаные ремни вокруг таза.

Дальше пальцам попалось что-то тряпичное, я уж было подумал, что это одежда, но вещь оказалась твердой. Подняв и покрутив, нашёл единственный узел. Развязал и вытащил что-то округлое. Поднеся странный предмет, втянул воздух носом. От ударившего колючего и резкого кислого запаха пришлось отшатнуться. Аромат не из самых приятных. Покрутив его в руках, я все-таки решился и лизнул. На языке остался кислый привкус чего-то съедобного. Откусив приличный кусок, я проживал мягкую кисловатую массу. Понятия не имею, что это, но пункты сытости оно восстанавливает очень быстро.

Забыв про остальные вещи сундука, я принялся есть. С набитым ртом меня застали шлепающие шаги по вырезанной в стене лестнице. Мягко прикрыв крышку сундука, я юркнул за него, сжавшись калачиком. Шаги спустились и направились прямиком через всю комнату. Где-то на середине раздался внезапный грохот.

— Твою ж кротовую мать, Асхар! Какого хрена ты оставил этот гребаный табурет на дороге?!

— Зажги уже, наконец, свет, или смотри под ноги внимательнее. Чай — не слепая курица, — донеслось сверху

— Сам ты курица! Я эту твою курицу ни разу и не видел в жизни.

К шагам и перепалке добавился чиркающий звук, а затем, в комнате загорелся тусклый огонек света. На секунду выглянув, я заметил стоящего ко мне спиной стражника, возле подставки с факелом. Страж как раз убирал горшок с подземным маслом под стол. Чёрная жидкость, добываемая из земли, горит ничуть не хуже той, что в ульях огненных ос, но не вспыхивает сама по себе.

— Эй, Асхар, а почему курица слепая? У неё что, как у червя, нет глаз.

— Есть, да только от глаз у неё толку нет, чуть темнота — она совсем ничего не видит. Начинает тыкаться в стены со всего разбега, это так глупо выглядит, хе-хе.

— Во бесполезная скотина, такая точно не выживет сама под землей.

— А она и не живет под землей.

— Чего? А где она живет тогда?

— Да на поверхности она обитает, я её в клетке видел у зверолюда одного. Эй-эй, смотри чего, наши маги бьют молниями прямо по городу. Массовыми молниями, понимаешь?

— Да быть того не может, глаза протри, такого никогда не было.

— Да ты сам посмотри.

Бросив странные манипуляции над столом, стражник направился вверх и в этот момент я отчетливо заметил его лицо. Вот мы и встретились, я с силой сжал кулаки, раздавив мягкую массу, определяющуюся как — сыр из барсучьего молока. Взаправду говорят, что все подземелья когда-нибудь возвращаются к своему началу. Как бы ты не бегал по этим подземным лабиринтам, рано или поздно все равно бы встретились. Я сразу узнал того урода, что харкнул мне в миску. Именно из-за него я оказался теперь в тюрьме. Уже второй раз проводив его удаляющуюся спину злобным взглядом, направился к выходу. Месть местью, а того эльфа надо бы вытащить. Сдернув висевшую на деревянной жердине веревку с крюком, выбрался наружу и сбросил её с обрыва. Силы подцепить и вытянуть сеть с эльфом у меня явно не хватит, а темноволосый оказался не глупым и тоже это понял. Веревка быстро натянулась, и пришлось искать упор в камнях, что бы не полететь вниз от тяжести. Несколько секунд и за край обрыва зацепилась рука, а мгновением позже показалась темная шевелюра.

Нагнувшись к моему уху темноволосый прошептал:

— Буду должен, но здесь не лучшее место для благодарности. Давай уходить.

— Иди, — ответил ему на ухо я, — у меня здесь есть ещё одно дельце, считай, что я их отвлеку.

— Если тебя поймают, убьют на месте.

— Этот страж обесчестил меня.

Четырех слов хватило, что бы убедить эльфа в моей решительности. Он, молча кивнул, свел руки на груди, применяя какое-то умение, и его контуры тела начали растворяться прямо в воздухе. Мастер маскировки, не иначе. А мне вот не так повезло с единственным умением стихии иллюзий.

Посмотрев в след уползающему на четвереньках темноволосому, я решительно направился в башню. План созрел буквально в тот же момент, когда я увидел лицо стражника. Словно чиркнули огнивом, зажигая факел. Раз и план готов. Может, немного сумбурный, но зато, если все получится, то слава и почет в гильдии мне обеспечены.

Уже увереннее вернувшись в башню, я сорвал с края кровати плащ из кротовой кожи и накинул на себя. Не забыв все же сначала глянуть на него.

Подскочив к столу, я увидел усеянные символами глиняные таблички. Сейчас они меня не интересовали, присев, я вытащил из-под стола горшок, в котором отчетливо плескалось земляное масло. Горшок совсем небольшой, но его опасность ничуть не преувеличена. Хранить такое рядом с горящим факелом — не самое умное занятие. Добавленный в земляное масло осиный воск, из брошенных ульев, заставляет содержимое горшка долго гореть, цепляясь за всё подряд, причем, если основа может поддаваться огню, она обязательно загорится. С одной стороны, удобно — макнул в такой горшок любую, даже мокрую деревяшку, поджог и она загорелась. И гореть будет, загляденье. А вот если на тебя такое масло попадет, то гореть тебе придется не хуже той деревяшки. Поэтому, во время набегов монстров на город, такие вот горшки становились самым действенным оружием, даже против целой стаи.

Ухватив поудобнее горшок, в другую руку взял горящий факел и начал свое неспешное восхождение по вертикальной лестнице, помогая себе рукой с источником света. Ещё один шаг, выглянуть из-за края каменного проема. Всего двое стражников. А я то думал, почему меня до сих пор не обнаружила сторожевая крыса, ответ оказался донельзя простым — её не было. Всего двое стражников, вместо обычных, минимум, трех и одной зверушки. И неизвестно с чем связан такой недобор личного состава.

Плоская, как блин площадка башни была окаймлена каменной баррикадой, на случай обстрела, за которой можно легко укрыться от дротиков и стрел. Снаружи преграда укреплена шипами, для предотвращения штурма через верх. Все башни подземных эльфов строятся по одному плану. Одинокий сталагмит, с укрепленным основанием и стенами, плоской вершиной и, обязательно, шипы, как у того шипастого броненосца. Любая форпостная или сторожевая башня будут идентичны, различия возможны только в количестве и силе личного состава.

В момент, когда цель мести столь близка, начинают закрадываться сомнения. Напасть в одиночку на тюремную башню — безумие, но отступать будет глупо. Рука с горшком отчетливо вспотела. Не трусить. Шаг выше, плечи уже отчетливо выступают над проёмом, если сейчас кто-нибудь из стражей повернется, я даже не успею скрыться.

Я уже начал поднимать горшок, как один из стражников дернулся, грудь раздулась, и он закричал:

— По-о-обег!

Второй, тот самый урод, развернулся к люку и наши взгляды встретились. На миг, я увидел мелькнувший страх в его глазах, быстро сменившийся на взгляд превосходства. Моё восприятие в разы меньше маскировки опытного стражника, из-за чего я не вижу ни имени, ни уровня противников, а вот они могут с лёгкостью видеть мою тройку в уровне.

Стражник рванул ко мне, пока его товарищ, как заведенный, орал одно и тоже, явно растерявшись в ситуации.

— По-о-обег!

Ублюдок успел преодолеть половину крыши, прежде чем к его ногам полетел закинутый горшок, разбрызгивая свое содержимое во все стороны. Страж едва не пнул сосуд, в тот момент, когда я поднес факел к остаточному пути земляного масла.

Пламя вспыхнуло, ринувшись в обе стороны. Правую руку и грудь, на которые попали брызги масла, тут же обдало огнем. Не став медлить, я сиганул вниз, распинывая в стороны табуреты и мчась к спасительному выходу.

Справа, на периферии зрения, вспыхнула цифра урона, и тут же обожжённую руку прострелило нестерпимой болью.

1

Боль от огня отдавалась, казалось, в самой голове.

1

Завывая от боли, я выскочил из башни, в несколько шагов достигнув пруда, рухнул туда с головой. Земляное масло с осиным воском не тухнет от воды, но зато его можно смыть с тела, если рядом есть много жидкости. Холодная вода приятно обволокла все тело. Несколько секунд блаженства и снова настигает боль в обожженной руке. Открыв глаза, я на несколько секунд ошарашено замер, наблюдая самую прекрасную картину в своей жизни. Смытое с плаща и руки масло, растеклось по поверхности воды, продолжая гореть. Неведомые узоры, образованные разлившимся по воде огнем, завораживали своей красотой и великолепием.

Я бы так и остался под водой, наблюдать буйство противоположных стихий, если бы грудь не обожгло отсутствием воздуха. Пришлось резко выныривать у самого края пруда. Выскочив, я тут же жадно схватил воздух, резко вскакивая. В ушах образовалась водяная пробка, и стоило ей исчезнуть, как мир наполнился криком. Отчаянный крик боли донесся совсем близко — за спиной. Инстинктивно обернувшись, я успел увидеть всполохи огромного пламени и услышать металлический дзынь.

Нечто большое впечаталось в меня на скорости, разом сбив с ног, и, отправив в полет. Мир прокрутился, на мгновение, сменив местами пол с вод грота, а затем последовал жесткий удар о камень, разом выбивший весь воздух из груди.

2

Судорожно захрипев, попытался втянуть воздух, но боль, в отшибленной спине, не позволила сделать ни единого вдоха. По инерции слетев с камня, сделал ещё один оборот и едва не сорвался с края обрыва. Под правой рукой и ногой не оказалось твердой опоры. Уставившись в пропасть, я, было, дернулся назад, наконец-то втягивая в легкие воздух, как в спину достался очередной толчок, сопровождающийся многочисленными дзиньканьями.

Сердце сжалось в комок, попытавшись забиться в левую пятку, когда я полетел вниз с обрыва. Камень с трупами очень быстро приближался. Вроде бы я даже кричал… а может и не я один.

10