Повелитель Бездны

Глава 1 Первое задание Гильдии Воров

— Ты обучался два года у наших мастеров. Демир, сегодня важный день для тебя. Ты отправишься со старшими братьями на площадь. Это твое первое серьезное задание как члена Гильдии Воров. Ты не можешь нас подвести. Ступай. Братья тебя ждут у верхне-восточной канавы.

— Конечно, Лидер.

Я неспешно покинул аудиторию лидера гильдии. Хотя, аудитория сильно сказано. Так называют места приема гостей короли и графы. Для лидера гильдии больше подошло бы название логово. Несколько совмещенных между собой пещер, посреди запутанных лабиринтов ходов.

Ни один стражник из верхнего Сноустейна никогда сюда не добирался. В противном случае, гильдия бы испытала наисильнейший позор. Запутанные коридоры и множественные тупики — единственная причина, почему наша гильдия ещё не пала. Воры — преступники, и ни одна из гильдий нас не привечает, хоть и обращаются к нам иногда. Маги боятся кинжала в спину, что в узких и запутанных отнорках очень легко устроить. А воины постоянно плутают, натыкаясь на наши ловушки. Впрочем, кое-чего они все же добились. Согнали нас в самые низины города, не давая высунуться. Но ходов из нашего логова столько, что ни одного горнизона не хватит, что бы перекрыть все.

Семнадцать лет отроду, невысокий, нескладный, с округлой спиной парень, и уже вор. В Гильдию Воров я пришёл из семейных убеждений. Дед мой был разбойником, отец вором, и я буду вором. Бедному, с плохой городской репутацией, тяжело выбиться в богатое общество, а скорее — невозможно. Богачом не буду, зато украсть на пропитание всегда смогу.

Направо, налево, снова направо. Передо мной проход вверху и внизу. Забравшись по выступам, я залез в верхний. Затем снова петляние и несколько малозаметных и непримечательных проходов внутри тусклых тоннелей. Свет здесь был за счет светящихся мокриц, что питались потолочными грибами. Эти грибы, если их никто не съедал и не обрывал, словно сталактиты, росли шляпками в низ. Фнушки — так назывались грибы, растущие у нас, не источали света, вместо него они издавали специфический запах, от которого сторожевые крысы впадали в раш, и не слушались хозяев. Следовательно, про основную свою обязанность — искать следы беглецов, они напрочь забывали. А иногда случалось, что даже нападали на своих поводырей, изгрызая им руки и ноги. В общем, хорошие грибочки. Полезные.

Последним был проход, по своей форме напоминающий сильно сплюснутую подкову, куда приходилось пролазить бочком. Несколько секунд тесноты и темноты, и на мои глаза падает уже не бледно-зеленоватый свет, а что ни на есть алый. Оказавшись посреди каменной канавы, где уже сидели трое братьев по гильдии, я задрал голову и уставился на ульи. Огромные алые ульи огненных ос. Страшные и очень опасные создания. Но именно благодаря ним мы живы. От света, источаемого этими насекомыми, растут растения, которыми питаются животные, которых уже едим мы. Впрочем, нам, беднякам, зачастую достаются только растения, наравне с животными.

Братья, в серых неприметных плащах, молча уставились на меня. Постояв немного, один из них протянул мне такой же драный плащ и миску. Плащ, это сильно сказано. Вот у нашего Лидера плащ, так плащ. А эта рванина, где вместо отверстий под руки были вырезаны и выдраны с лоскутами бесформенные дырки, мало походила на плащ. Но ничего не поделаешь, большинство бедняков Сноустейна одевались в то, что смогли найти. Редкостных оборванцев, которые не смогли даже одежды себе найти, страстно гоняла стража, но лишь до тех пор, пока свет ульев не сменится с алого на оранжевый. Это значит, что осы закончили работу и собираются спать. Намеков на желтые цвета в свете не было, значит, день только начался.

После того как я надел рвань и убрал глиняную миску за пазуху, один из братьев махнул рукой, и мы полезли по крутой лестнице из канавы. Верхне-восточная канава, как и следует из названия, находится на восточных кротовых фермах. На востоке от города находится огромное круглое отверстие, выплавленное осами, откуда они приносят свет в свои ульи, и откуда очень редко бьет нестерпимо яркий свет. И дыра эта уходит ровно вверх, будто над верхним Сноустейном есть ещё более верхний город.

Пройдя мимо жирных и упитанных кротов, я выхватил коричневый растительный шар, целый на вид, и откусил. Не очень вкусно, но сдутый живот настойчиво просил любой еды. Со вчерашнего оранжевого вечера не ел ничего.

Идя мимо домов-сталагмитов, мы не привлекали внимания посторонних. Мало ли бедняков пришло с ферм в город. Фермеры постоянно жалуются, что им приходится гонять попрошаек, что бы те не объедали их скот. Будто маленькая группа нищих может объесть здоровенного крота, шириной с эльфийский рост.

На площадь мы выходили с разных мест и в разное время, что бы ни привлекать лишнего внимания. Моё место было на глиняной брусчатке возле торговых рядов. Заняв хорошее смотровое место, я сел и достал перед собой глиняную миску, прося милостыню у проходящих.

Мой коллега полез выше, прямиком в мостовой город, там тоже находятся торговые палаты. Наша с ним работа заключается в нахождении и оценке потенциальной жертвы.

Провел указательным пальцем сверху в низ, будто указываю ручной крысе, где ей нужно сесть. Перед пальцем высветились четыре круглых пентаграммы. Две белые, одна серая и одна красная. Белые — окно профиля и окно стилей, серая — недоступный пока карман, а красная — самая опасная и страшная.

Неизвестный никому «Logout». Причем, если нажать её, то у тебя спросят о желании умереть. Если согласиться, то наступает мгновенная смерть. Очень страшно. Но некоторых эльфов это не останавливает, и они умирают такой вот загадочной смертью, навсегда исчезая из этого мира. Ещё никто не возвращался.

Ячейка ментального кармана открывается, если набрать двадцать пять разума. Количество ячеек не ограничено, но пропорционально очкам разума.

Не удержавшись, ткнул в пентаграмму профиля.

Ух-х-х-х, как много всего есть. За каждый уровень дается по пять очков характеристик для распределения. Ещё очки развития можно получить, развивая навыки. Один уровень навыка дает единицу к характеристике, к которой он относится. Те навыки, что у меня развиты до пяти, это расовые. За время жизни успели развиться. А те, что пока только на единице, получены в Гильдии Воров. Оценивание и зрение подняли восприятие. Язык эльфов поднял харизму. Скрытность добавила к пассивной маскировке, а ловкость рук и владение кинжалом повысили ловкость.

Ладно. Хватит пялиться. Сегодня важный день, нужно не облажаться. Смахнув выведенные в пентаграмму данные, я обратился в зрение.

Мимо проехала повозка, запряженная мохнатой медведкой, с хитиновым панцирем на голове. Медведка явно уступает в размерах мясным кротам, однако многократно превосходит их в силе и подвижности. Приглядевшись к товару в повозке, я отвернулся. Воровство маленьких подземных броненосцев, каменных муравьев, сородичей медведки и многих разновидностей червей, для Гильдии Воров не интересно.

Тем временем, какой-то начинающий чародей, с огромной синей змеёй на плечах, купив какой-то товар на рынке, сбросил медную мелочь в мою миску для подаяния. Ещё и руку вытер об штанину после этого. Будто медные монеты грязь, хуже помоев. Урод.

Какое-то время на площади не происходило ничего, заслуживающего внимания. Затем глаза зацепились за странного эльфа, выходящего из боковой улицы. Одет неброско, да и идет не быстро, будто степенно прогуливается, а глаза то выдают. Отсюда их не разглядеть, но то, что он водит лицом из стороны в сторону и часто озирается, выдает его суету. Ещё и руки в карманы засунул. Ну точно что-то прячет.

Цокнув миской, я сделал вид, что поправляю её. С посудой для подаяния все было в порядке, это был специальный сигнал, привлекающий внимание ближайшего вора. Стражники временами раскусывают наши сигналы, поэтому нам приходиться менять их. Этот ещё не раскусили, поэтому никто, кроме членов гильдии воров, не понял, что сейчас произошло.

Одними сигналами я обозначил жертву, для карманника гильдии. Если я что-то смогу умыкнуть на работе, мне это зачтется, но основные добытчики — это карманники. Сейчас будет работать профессионал, против предусмотрительной и опасливой жертвы.

Брат Лантру был одним из лучших карманников. Его ещё никогда не ловила стража. Когда-нибудь я стану похож на него. Брат уже был в двух метрах перед жертвой. Я прекрасно знал, что он будет делать. Поравнявшись с эльфом он сделал вид, что почесал ухо, резким движением руки сбросив в воздух стертый в труху гриб фнушку. Этой же рукой он прикрыл капюшоном нижнюю часть лица.

Фнушки обладают специфическим запахом, сбивающим крыс с толку, но если его правильно сорвать и стереть в пыль, а затем хранить в сухом месте пару недель, то он превращается в особый ингридиент — грибковая пыль

Продажа алхимического сырья — один из путей обогащения гильдии. Но мы бы никогда не стали продавать все свои ингредиенты. Грибковая пыль используется для приготовления зелья крысиной ярости, а также, создания дымовых гранат с эффектом неконтролируемого паралича. Может, паралич и сильно сказано, но действие схожее. Вон как опасливого эльфа перекосило.

Грибковая пыль, попав в глаза, заставляет их беспрерывно плакать, от чего они сами собой закрываются. Испытав жжение в глазах жертва обычно открывает рот, что бы выругаться, или просто вдохнуть побольше воздуха. Попадание пыли в нос нестрашно, а вот в рот, мгновенно вызывает приступы неконтролируемого кашля.

И без того зажмуренную и перекосившую рожу эльфа скривило ещё сильнее, и рука сама собой потянулась к лицу. В освободившийся карман юркнула рука Лантру. Одного мгновения хватило, что бы рука с зажатым мешочком исчезла в полах дырявого плаща.

— А-а-а-ЧХИИ! — чихнув, эльф едва не упал от удачной подсечки. Он замотал руками в разные стороны, но Лантру сам поймал его вторую руку и придержал, одновременно опуская в карман вторую руку.

Не больше пяти ударов спокойного сердца и брат скрылся в толпе, а неизвестный мне эльф продолжал кашлять и тереть глаза руками. Никто из других эльфов не обращал на него внимания. Мало ли что с ним случилось. Вдруг просто кашель сморил, а ты лезешь с расспросами. Или вдруг, болезнь какая, тогда тем более нужно держаться подальше.

Несмотря на то, что гильдии не нужны слишком смышленые воры, нас все же обучали основам мироздания. Так мастер-наставник Варохели обучал нас счету монет, так как любой вор обязан уметь считать деньги, обучал письму подземных эльфов, измерению расстояния при помощи шагов, и счету времени. Последние было самым сложным, так как время, за которое странный фигурный сосуд из слюды ссыпал весь песок в одну сторону приходилось делить на шестьдесят частей. Каждая такая часть называлась секундой, а каждый раз, когда песок полностью ссыпался — минутой. Как измерялись часы таким способом, я не понял, как и не понял, сколько раз нужно перевернуть сосуд с песком, что бы прошёл именно час.

По моим представлениям, стража примчалась на крики эльфа о пропаже денег и ворах всего через две минуты. Плохо, ведь это значит, что стража не спит, и тщательно ведет службу. Недостаточно, что бы поймать нас, но мешать всё же могут.

Под гневными взглядами местной стражи, облаченной в панцирный доспех из медведок, я быстро подхватил миску и юркнул в ближайшую к входу на площадь улицу. Не хватало, чтобы ещё забрали за подозрение в помощи Гильдии Воров. Такое уже бывало, избивают и отпускают через пару дней.

Пропетляв по кварталам, я вышел к так называемой «запасной» позиции для нашей пары. Лантру был уже здесь. Кивнув ему, я уселся на глиняную брусчатку и выставил миску. Ещё не успел окинуть новую местность взглядом, как справа послышался цокот когтей. Пришлось спешно отбегать в сторону, что бы всадник на огромной зеленой двух ногой ящерице не затоптал. Держать такого питомца дорогого стоит, значит ему ничего не будет, за то что затопчет бедняка на улице. Вернувшись на свое место, я лишь с завистью посмотрел на быстро удаляющегося ящера.

Какое-то время мы вновь выжидали. Нет смысла грабить тех, у кого нечего брать. Грабить нужно тех, у кого есть что брать, и это отнюдь не местные торговцы или большая часть здешней публики. Если постоянно обирать торгашей, то вскоре, либо некому будет торговать, либо стражу усилят до того, что нас на площадь не пустят. Мы крадем у пришлых, местных богачей, по какой-либо причине зашедших поторговать, и тех, кто нечист перед гильдией. Прошлый эльф держал руки в карманах и озирался по сторонам, опасаясь нас, значит, он что-то скрывал от гильдии.

Я слишком засмотрелся на новую жертву, из-за чего едва не попал под ноги целому отряду стражи. Обычные эльфы обходят сидящих бедняков стороной, а те, что едут верхом, или в сопровождение стражи, вольны идти как им вздумается.

В последний момент, уйдя от пинка стражника, я сместился к краю маршрута конвоя. Семь стражников сопровождали жирного эльфа, едущего на запряженной медведке. Я видел как скривился стражник, промахнувшийся по мне своим ботинком, но идя в авангарде колоны он не решился гнаться за мной. Вместо него ко мне отошёл стражник, идущий с левой стороны от богатого жиртреса.

Увидев манёвр стражника, я посильнее вжался, опустив голову, и поднял миску повыше. Если просто выпнет из рук миску, то ладно. Не лень будет сходить, главное, что бы бить не стал. Подойдя, стражник замялся. Я поднял голову как раз в тот момент, когда страж вытащил горсть монет на руку.

В голове начали светлеть мысли о порядочности этого эльфа.

Страж как-то нехорошо осклабился, после чего моментально закашлялся. Найдя на ладони то, что искал, эльф откашлялся и бросил единственную медную монету в миску. Я никак на это не отреагировал. Страж чуть постоял и бросил ещё пару кругляшей, на что я отреагировал благодарным взглядом. Добившись чего хотел, эльф собрал побольше слюны и смачно схаркнул в миску, залив кругляши монет зеленой слизью.

Я опустил голову, стиснув до скрипа зубы. Мне не нужно открывать характеристики, что бы понять, что бар ярости заполнился чуть ли не до верху. Ещё немного и я был готов вцепиться стражнику в глотку, попытавшись убить, но он лишь заржал и отправился догонять ушедшую колону. Я прожигающе посмотрел в спину ублюдку, прекрасно запомнив его лицо. Придет время. Ты ещё пожалеешь. Я прекрасно видел, в какой из домов-сталагмитов зашёл жирный эльф с большинством стражников.

Уже поднял миску, что бы звякнуть её, для привлечения внимания, но тут окрик сверху заставил меня замереть.

— Воры! Воры! Лови их!

Кричали над площадью, где-то в мостовом городе. Я спешно начал вглядываться в переплетения мостов, медленно пятясь в сторону выхода с площади.

— А-а-а, — раздался крик падающего тела.

Хрустнуло. Поморщившись, посмотрел на тело. Не нужно подходить в плотную, что бы узнать брата Атала.

— Там ещё одни! Держите их! — снова крик с мостов.

Пора уходить. Если поймают одного вора, есть шанс, что удастся выкупить его. А если поймают сразу нескольких, то отрезание указательных пальцев обеспечено, и вытащить из темных нор тюрьмы будет крайне сложно. К тому же, помочь нашим братьям мы ничем не могли. Спину Атала после падения изогнуло в неестественной позе, он нежилец. Быстро забраться в мостовой город и помочь второму брату мы тоже не могли, больше внимания привлечем.

Каждый из нас заранее знал, как будет «исчезать» с площади, поэтому я направился в одну из крутых улочек. Среди сталагмитов невозможно проложить идеально ровные улицы, поэтому все дороги в Сноустейне то и дело петляли. Целью моего бегства был тайник. Место, куда карманники складывают награбленное, чтобы если пытливая стража все же поймала их, у них не нашлось ничего награбленного.

Тайником был совсем крохотный сталагмит, продолжающий расти. В таких обычно никто не живет, из-за то и дело капающей воды. Но как и бывает, кто-то уже начал застраивать его, пробив вход и маленькую комнатку. Нежилой дом, который уже начали застраивать, что может быть лучше для тайника воров?

Отодвинув тряпичную занавеску, повешенную кем-то из братьев, я заполз внутрь. Крохотный светящийся кристалл едва освещал внутреннее пространство. Кроме меня здесь теснились уже трое братьев. В отблеске кристаллов, я видел всего лишь пару свертков в каверне. Туда складывали все награбленное, и прикрывали камнем, уходя из тайника.

— Двоих братьев поймали, а один сорвался с мостового города, — заявил брат Лантру.

— Это их вина, — в сумраке было не разобраться, кому из братьев принадлежит этот голос.

— Пусть так, но мы слишком мало набрали сегодня, Лидер будет недоволен, — держал ответ Лантру. — Сегодня на площадь больше никто не суется, завтра будет решать Лидер. Я сам доложу ему о нашей неудаче и постараюсь загладить вину. Вы все свободны.

Выдерживая промежутки времени, братья начали покидать укрытие. Вскоре и Лантру закрыл каверну с награбленным камнем и покинул тайник. Я остался в одиночестве, размышляя над своим первым заданием и его крахом. Загладить вину в гильдии воров можно только одним — золотом. Краденным золотом. Его у меня не было. У меня нет, но есть у того жирного борова. От воспоминания о грязном стражнике кулаки сами сжались. Я обещал ему отомстить. Если бы я мог отомстить и загладить свою вину…

Едва город окрасился в оранжевые цвета, за вещами из тайника пришёл эльф-оценщик. Он, как несложно догадаться, оценивает стоимость награбленного, забирает сам, или если слишком много украденного берет с собой кого-то. Карманники и наводчики получают от добычи процент в зависимости от занимаемой должности. Мой процент — не более пяти.

Оценщик окинул меня заинтересованным взглядом, но спрашивать, почему я так долго сижу в тайнике, не стал. И правильно, это не его работа.

Сидел я, потому что стражники, с тем толстым богачем, приехавшие сегодня в стояночный дом, до сих пор оставались там. Видимо и на ночь они останутся там, а значит, у меня есть прекрасная возможность поквитаться. Я старался не думать, что будет, если меня поймают. Я был возле того трехъярусного сталагмита уже несколько раз. И, несмотря на его кажущуюся крутость, залезть по нему на третий ярус вполне реально. Думаю, жирдяй расположился именно там, вместе с тем, я абсолютно уверен, что стражникам будет ой как не сладко, когда на утро жирдяй обнаружит пропажу чего-то сакрального.

Выглянув за ширму, убедился, что вечер подходит к концу. На улицы опускается сумрак. Почему-то, в ночное время запах помоев особенно усиливался, и по городу приходилось перемещаться, зажимая нос. Впрочем, тем, кто вырос в бедных кварталах Сноустейна это не требовалось.

Вновь петляя по улочкам, я направился к стояночным домам. Выйдя на одно из разветвлений, я повстречался с прогуливающейся парочкой. Поджарый эльф в серой кожаной форме с мечом на поясе неспешно шёл под руку с эльфийкой. Одного взгляда на стройные и ухоженные ножки хватило, что бы опознать в девушке богатое происхождение. Не знаю, что заставило господ выйти в столь поздний час на прогулку. Эльф явно обучен обращению с мечом, так как держится уверенно и какой-либо опаски в мою сторону не выказал. Не став им мешать я отошёл на противоположную сторону улицы и продолжил путь.

Где-то на площади раздались крики, отсюда было совсем не разборчиво, но кричали с гневом. Стража запросто может разгонять собравшихся там бедняков.

Внезапно послышалась непонятная возня, прямо позади меня. Я резко обернулся. Примеченная мной ранее пятерка мелких эльфов на улице окружила парочку господ.

Мелкая шпана из детей бедняков. Гильдия воров иногда привечает их, но этих вижу впервые. Совсем ещё мелкие, в отличие от всех взрослых я могу видеть их имена и уровни, даже без принадлежности к единой гильдии. Только у двоих из пятерки была подпись о втором уровне, у остальных и того ниже — первый.

Шпана, как обезумевшие от голода крысы, запрыгали вокруг парочки, будто вокруг кормчего. Они махали руками и палками, шипели и делали рывки в сторону господ. Один из шпаны схватил эльфийку за ладонь, от чего та взвизгнула, на миг отдернув сжимаемый у носа платок.

Мгновенно выдернув руку девушки из хватки, офицер, а я уже не сомневался, что эльф относится к гильдии воинов, отстранил девушку к ближайшей стене, прикрывая своей спиной. Самый рослый из нападающих замахнулся палкой, но офицер отбил её рукой, будто и не почувствовав удара. Затем, он быстро схватил другого эльфа с палкой за волосы и дернул, выдрав внушительный клок волос и повалив его на землю. Тот только сильнее зашипел, и вся банда одновременно бросилась на офицера. Выхватив с пояса меч, эльф рубанул ближайшего разбойника снизу вверх, рассеча тому грудь. Шпана в тот же миг рванула в разные стороны, будто пред ними оказался не знатный эльф, а самая настоящая огненная оса.

Несколько секунд и мелких разбойников нет, а офицер с девушкой уже удаляются. Никого даже не удивила подобная ситуация на улицах ночного Сноустейна. Утром стража найдет труп и сбросит его в пропасть на краю города. Там, на дне пропасти, течет местная речушка, называемая — Гнилушка. Прозвали её так, потому что пить из неё нельзя. Вода в реке постоянно грязная, а на огненном свете днём видно, что её покрывает очень красивая пленка, называемая радужной. Радужный цвет очень красивый, жаль нельзя собрать эту пленку с воды и сделать из неё, например, одежду.

Решив, что не страшно потерять пару минут, я вернулся к телу эльфа. Он ещё был жив. Очень плохая рана на его груди кровоточила. Если быстро не позвать лекаря, то от такой раны умрет любой эльф. Если бы ранили офицера, возможно, кто-то бы и нашёл сейчас лекаря, а ради этого бедняка из неизвестной семьи никто не будет гнать сюда обученного эльфа. Пусть подохнет, меньше гнили на улицах будет.

Глаза эльфа заблестели, а потом и вовсе остекленели. Нагнувшись, я прикрыл их и пошёл дальше. Взгляд зацепился за лежавшую на камнях палку. Со стороны, деревяшка как деревяшка, однако, если взять в руку и провести пальцем, открывая меню, а затем использовать пентаграмму просмотра характеристик, то можно осмотреть вещь куда более детально.

В некотором оружии ещё может быть спрятан скрытый эффект, но что бы его увидеть, нужно быть оружейником или владельцем оружия. Осталось ещё немного прокачать оценивание предметов. Попристальнее всмотрелся в вещь и мысленно попытался прикинуть её цену.

Хлам — есть хлам. Бросив обратно палку, я направился дальше.

Стоило мне дойти до конца улицы, как тут же пришлось остановиться. Буквально в ста шагах от нужного мне дома была целая толпа эльфов. Двенадцать сгорбленных спин стояли ко мне, внимательно слушая эльфийку, стоящую под пучком растущих кристаллов. В зеленоватом свете камней лицо девушки выглядело не естественно.

— Во имя кронпринца Сноустейна послушайте меня! Он жив! Сын короля Сноустейна, кронпринц Сноустейн Младший жив, сейчас он собирает армии, странствуя по соседним городам и подгорьям. Все мы должны верить в его возвращение и ждать спасения. Он придет! Он спасет нас от нашего золотого короля, ставящего торговцев вперед всех эльфов. Кронпринц Сноустейн обещает казнить всех торгашей и раздать их грязные деньги всем нуждающимся. Он придет и свергнет короля! Принц отменит казни за провинности и перестанет собирать поборы с крестьян и ремесленников.

Видя, с каким замиранием эльфы слушали девушку, я не смог не воспользоваться ситуацией. Глянув по сторонам, я убедился в отсутствии приближающейся стражи. Первый слушатель был совсем худ и беден, одет в похожее рванье. Брать нечего, зато у следующего бугая на поясе виднелся настоящий кинжал. Подойдя к нему со спины, я убедился, что всем остальным нет до меня абсолютно никакого дела.

— Кронпринц Сноустейн явится с невиданными союзниками. Это не эльфы, они достигают двух эльфийских ростов и могут ломать камни голыми руками. Его воинство прибудет на запряженных в телеги огненных осах.

Я старался вытаскивать кинжал аккуратно, но вовремя сообразил, что просто трачу время. Дернул кинжал, тут же спрятав в полах рваного плаща. Проверил карманы громилы и направился дальше. Обойдя задние ряды, я вовремя заметил патруль и отошёл на другую сторону улицы. Присев на выступающий кирпич, я обтер найденный в кармане одного из крестьян клубень нурка и вгрызся в сочный стебель.

— Он явится и освободит нас!

Ох, зря она перед стражниками продолжает это выступление.

— Он явиться уже совсем скоро, не дайте им отобрать у вас надежду! Защищайте себя и свои семьи! Долой короля!

— Долой! — толпа поддержала эльфийку.

— Долой короля!

— Долой! — как заведённые орали собравшиеся.

— Долой золотого убий… а-а-а…

Стража грубо протиснулась мимо толп стоящих и, схватив девушку, повешала ошейник с кляпом. Толпа фанатиков тут же двинулась на стражу. Один из кожаных выхватил меч и рубанул того самого громилу с украденным ножом. Ударил в плечо, от чего тот вскрикнул и попятился. Вмиг, большая часть толпы, будто очнувшись от гипноза, разбежалась в разные стороны. Остальные шарахнулись от стражи, как от огня, но расходиться ещё не собирались.

— Именем стражи! Всем разойтись по своим домам, если не хотите последовать на плаху за этой преступницей против короля!

А вот теперь дело запахло совсем дурно, пора и мне двигать отсюда. Поднявшись, я поспешил по улице. Чуть позади меня шёл эльф, зажимая рану.

Поравнявшись с нужным домом, я прошёл чуть дальше и замер. Один из стражников сидел на груде камней, сразу у входа, и без зазрений совести дрых. Будто почувствовав мой взгляд, он на секунду поднял голову, и снова склонил её. Типичный страж.

Мимо проковылял громила, зажимая плечо тряпкой. Рана не смертельная, а скорее поучительная. Вряд ли он когда-нибудь ещё будет стоять в подобной толпе, и уж тем более переть на стражников.

Вспомнив про патруль, я повернулся, но следов стражи и девушки уже не было. А ведь её без шуток могут казнить за такие речи против короля. Нынешний король Онорадун, не задумываясь прикажет казнить десятую часть города, если это поможет ему усидеть на троне. В последние пару лет при его правлении стали хорошо жить только торговцы, ну может ещё и гильдия воинов. Количество магов в гильдии заметно поубавилось, а их довольствие упало в несколько раз. Новый король не жалует магов, но считаться с их силой ему приходится. Боевой архимаг Рут — та сила, с которой приходится считаться не только королю, но и многим другим народам подземных эльфов и нетопырей. Поэтому, если маг решит свергнуть неугодного себе короля, то ему не понадобиться помощь никакого вымышленного кронпринца Сноустейна Младшего.

Бунтовщики разошлись, патруль тоже не показывается. В гостевом доме только на первом ярусе, где сидит дремлющий страж, горит зеленоватый свет кристаллов. На верхних двух темнота. Интересно, где находится стража. Двойка, или даже один, должны как минимум сидеть у входа, а остальные могут спать в тесноте первого этажа, или расположиться на втором этаже. Тогда торговец в любом случае на последнем ярусе. Но если окажется, что апартаменты второго этажа лучше, тогда стража может спать на первом и третьем. Пока не проверю, не узнаю.

Я подошёл к ближайшему бутону уличных кристаллов, отколол кинжалом самый тонкий из них, и направился к дому. Нож в полы плаща, кристалл в зубы. Ещё днем я видел крутость этого сталагмита, но что-то внутри подсказывало, что залезть по нему — более, чем реально.

Аккуратно, подсвечивая кристаллом во рту, я начал карабкаться, цепляясь за неровности постройки. Получается. Да это легче, чем казалось, только руки сильно устают. Добравшись до окна второго яруса, я уцепился за него одной рукой, а второй спрятал кристалл. Поднатужившись, подтянулся и заглянул в темноту помещения. Несколько секунд я не двигался, замерев на подоконнике, навалившись на него грудью. В темноте послышалось одно сопение.

То, что нужно? Нет, вон в том угле кто-то заворочался. А там ещё кто-то сопит. Если я прав, и тот жирдяй торговец из другого города, то он никогда не пустит в свою комнату спать стражников.

Пришлось вылезать назад, снова брать кристалл в рот и ползти выше. Выше, ещё чуть-чуть. Пальцы уже нащупали выступ окна на третьем ярусе, когда в глазах внезапно потемнело.