Превратности судьбы

Глава 4 Четыре по сто пятьдесят или история одного подзатыльника

Остановились мы лишь на пологом склоне берега реки. Несколько минут салон машины напоминал музей восковых фигур: ни движения, ни звука. Лишь равномерно под капотом шумел двигатель на холостых оборотах.

— Минус тридцать шесть, — сказал как бы в пустоту Андрей и заглушил двигатель.

Лучше бы он этого не делал. Оглушающая тишина навалилась на нас. Казалось, что она сейчас раздавит тебя. Заставит, как пружину, сжаться до предела. Мне даже стало тяжело дышать.

Я рывком открыл дверь машины, и теплый воздух ударил мне в лицо. Выбравшись, я глубоко вдохнул. Каким же сладким он мне показался. Я даже прикрыл глаза от удовольствия. Сделав еще несколько глубоких вздохов, я понял, что у меня начала кружится голова. И сел, оперевшись спиной на колесо 'Барсика', став массировать виски.

Пытаясь связать последние события в единую картину и найти логическое объяснение всему происходящему, я снова и снова прокручивал в голове наше скоростное ралли наперегонки со смертью.

Каждый из моих друзей пытался сбросить навалившееся напряжение по–своему. Алексей сидя в машине, молча бился головой об мягкий подголовник сиденья, всегда сдержанный Толик матерился, переворачивая что‑то в багажнике. Андрей же рыдал на капоте машины, обнимая ее и постоянно твердя:

— Барсик, родной мой!

Было тяжело и необычно видеть Андрея в таком состоянии. Как, впрочем, и всех остальных. Не знаю, как я сам выглядел в этот момент — наверное, не лучше. С одной стороны, произошедшее никак не хотело укладываться в голове — готов поспорить, что не только у меня. С другой же… Такое впечатление, что мы все восприняли случившееся как что‑то… Обыденное? Нет. Скорее неизбежное. Хотелось уподобиться Лёхе и тоже побиться головой обо что‑нибудь. Чтобы отвлечься от столь навязчивой идеи, я перевел взгляд на 'Барсика'.

Да уж, автомобилю досталось, весь в копоти, подпалинах, с помятым и поцарапанным капотом, он мало напоминал машину, которая выехала вчера утром из гаража. Но все же, Барсик спас нас, выдержав безумную гонку, в очередной раз доказав, что наш автопром еще может делать надежные машины.

Сегодня мы стали невольными участниками битвы и под колесами нашего автомобиля погибло много людей, но нереальность всего происходящего и шок смягчали ощущения вины от совершенных нами убийств. Да и на фоне сегодняшней битвы, наши «минус тридцать шесть» были лишь песчинкой в море. Оправдывая себя тем, что мы просто пытались выжить, я более–менее успокоил себя. Но понять и принять в полной мере, что же вообще с нами произошло, мне не удалось.

Вернулся Толик, держа в руках минералку и бутылку водки — чудом не разбившуюся после нашей 'поездки'. Мы без слов поняли друг друга. Выпить сейчас было просто необходимо, и я позвал Лешу и Андрея. Толик налил каждому по полному пластиковому стаканчику.

— Андрей, ты это… Спасибо, — сказал Толик, положив руку ему плечо. Хотя каждый из нас брал всю ответственность за произошедшее в равной степени на себя, но все же, Андрей был за рулем автомобиля, и, наверное, сейчас ему было тяжелее всего. Хотя думаю, окажись на его месте любой из нас, то он сделал бы для остальных то же самое.

— Да, Андрей, спасибо, если бы не ты… — сказал я, хотя и без слов было понятно, как мы все благодарны Андрею.

Он посмотрел каждому из нас в глаза. В этот момент, мне казалось, что ни одна сила в мире не сможет разорвать нашу дружбу. После таких моментов, что‑то меняется в сплоченной группе людей, делая ее монолитной. Как будто невидимые нити связывают в едино не только дружбу, делая ее еще крепче, но и частички наших душ, делая нас практически кровными братьями.

— За Барсика, за Снежного Барса! — сказал Андрей, отдавая дань уважения не только машине стоящей рядом, но и всем тем, кто приложил руку для ее создания.

Мы стукнулись стаканчиками и выпили. За этим занятием нас и застала группа из двадцати рыцарей в позолоченных доспехах. На прекрасных породистых вороных скакунах они приблизились к нам и остановились напротив. Кони, еще не успев остыть от прошедшей погони, фыркали и били копытами оземь.

Закрытые забрала шлемов скрывали лица воинов. На груди у каждого поверх доспехов был изображен клинок, вокруг которого обвивались красивые цветы, похожие на розы. У каждого из воинов на левом боку был меч в ножнах, а на правом был закреплен кинжал. Из‑под доспехов выглядывала кольчуга, которая доходила до середины бедра, а латы, защищающие ноги, были украшены замысловатым орнаментом. У каждого из всадников шлем был украшен пышным плюмажем из крашенного в красный цвет длинного конского волоса. Вперед выехал рыцарь в самых богато декорированных доспехах — видно, командир. Кроме плюмажа, его шлем был инкрустирован драгоценными камнями, ярко переливающимися в лучах солнца.

Помедлив немного, явно выдерживая 'театральную' паузу, а может разглядывая нас, он открыл забрало, и произнес:

— Кырым хао тар нео, кос рона эхо.

Я внимательно всматривался в лицо, в общем‑то, молодого воина. Ничем особенным оно не выделялось, может, был немного смуглее нас. Немного сбивало то, что я ожидал увидеть сурового, заросшего щетиной мужика, а тут оказался парень. Водка несколько сбавила напряжение, державшее нас после получасового марафона, поэтому я спокойно произнес, стараясь сохранить серьезное выражение лица:

— Леха, ты же в сервисном центре работаешь. Привык уже, что все инструкции на китайском, так что это твой клиент, переводи, а то я его не понимаю, — протянул я, пытаясь придумать, как нам объясниться с прибывшими людьми. Так и хотелось поднять правую руку и сказать 'Хао', хотя это были и не индейцы.

— Ты чё, Рома, какой китайский, мы же непонятно где, — Леха покрутил пальцем у виска, видно, приняв меня в серьез.

Рыцарь удивленно взглянул на нас, затем повернулся и сказал что‑то своим спутникам. Один из воинов спрыгнул с лошади, подошел ко мне и снял шлем. И тут я понял, что доспехи — универсальное средство маскировки.

Шлем медленно поднимается… И что, вы думаете, мы видим? Наконец‑то кривую заросшую рожу, преисполненную рыцарского достоинства? Черта–с-два! Под шлемом скрывалась миловидная девушка с живыми голубыми глазами. Пара светлых прядей, выбившихся из под подшлемника красиво обрамляла ее лицо.

Небольшой, аккуратный носик, пухлые, сочные губки, которые даже без косметики были ярко–алыми, словно она то и дело кусала их, задумавшись о чем‑то.

Все это мгновенно располагало к ней. Очаровательно улыбнувшись, она сняла латную перчатку и, чуть наклонив голову, вынула из мочки уха золотую сережку с достаточно крупной черной жемчужиной. Показав пальцем на украшение, она приложила его к своему виску. Потом показав пальцем на меня, протянула сережку. Я конечно не гений, но два плюс два сложить умею, поэтому, взяв украшение, приложил его к своей голове. В ушах раздался легкий щелчок, а рыцарь опять заговорил.

— Я принц Этлании Эрик Дан Лирийский, приветствую вас, доблестные воины. Позвольте выразить вам свою благодарность за вашу помощь в разгроме армии Ваалкха. Приглашаю вас сегодня отужинать вместе с нами и отпраздновать нашу знаменательную победу. Нам было бы очень занятно побеседовать с вами и уточнить, кому мы обязаны столь легкой победой. А сейчас прошу простить меня, мне необходимо вернуться к войскам. Я пришлю за вами того, кто проводит вас в лагерь.

Понимая, что аудиенция закончена, я протянул назад серьгу девушке, но она отрицательно замахала головой.

— Тын лан осум, касатлех, — сказала она и хитро улыбнулась.

Я приложил серьгу опять к виску.

— Сестра говорит, что сережку вы сможете вернуть за ужином. И что так, вы не сможете отказаться от нашего приглашения, — улыбнулся Эрик, а я понял, что его высочество настойчиво приглашает нас и оставлять без контроля непонятных гостей не собирается.

Девушка повернулась и направилась к скакуну. Запрыгнув на него, она убрала золотистые локоны и надела шлем. Алексей все это время не сводил с нее глаз. По нему было заметно, что девушка своей красотой сразила его наповал.

Когда воины покинули нас, ребята окружили меня. Естественно, им было очень интересно, что же такого успел сообщить мне рыцарь, и что за подарок мне достался.

— Ну? — спросил Толик, заинтересованно смотря на меня.

— Что 'ну'? — прикинувшись дурачком, сказал я, сделав удивленное выражение лица.

— Баранки гну! Что это было? — начинал сердиться Толик, а Андрей с Лешей с укором посмотрели на меня.

— Да поговорили просто, вернее он говорил, а я слушал, — вздохнув, сдался я.

— И что, ты его понимал? — удивленно спросил Леша, подозрительно смотря на меня, как будто не веря.

— Вообще‑то, да, — ответил я, с вызовом в голосе.

— Тебе в глаз дать? — шутливо угрожая, спросил Андрей.

— За что? — искренне удивился я.

— Чтоб ты кота за то, что блестит, не тянул. Мы что клещами должны у тебя каждое слово вытягивать?

— Рассказывай давай, — говоря это, Толик показал мне сжатый кулак.

Кто владеет информацией — тот владеет миром. Поэтому наслаждаясь моментом, я шутливо продолжил.

— Да ничего в принципе и не сказал: говорит мол, я Эрик, работаю принцем, приглашаю вечером водки попить, пришлю за вами человечка, он и отвезет, куда надо, — говоря это, я попытался сделать серьезное выражение лица, но на нем предательски расплылась улыбка.

— А девушка что сказала? — спросил Леша. Наверное, этот момент интересовал его больше, чем мой разговор с будущим монархом.

— Девушка? Какая девушка? Ах, девушка. Она сказала, что без вон того худого в гости можете не приходить, имея ввиду тебя, уж больно ты ей понравился, — я просто не смог сдержать себя, чтобы в этот момент не подшутить над Лешей.

У меня зазвенело в ушах, это прилетел подзатыльник от Толика.

— Хватит дурью маяться, ты лучше скажи, за что тебе сережку дали, — применил свое излюбленное лекарство Толик. И почему я позволяю ему это делать?

— Не за что, а для чего, — надувшись, ответил я, потирая затылок. — С ее помощью я мог понимать их язык.

Толик и ребята стали рассматривать серьгу, которую я держал в открытой ладони.

— Ладно, давайте присядем. Поговорить серьезно надо, — предложил Толик и достал одеяла из багажника, чтобы постелить их на траву.

Усевшись на одеяла, мы стали держать совет. Во–первых, окончательно решили, что все‑таки мы попали в другое измерение или Вселенную, ведь все, увиденное нами, никак не вписывалось в привычную картину нашего мира. С ума сходят поодиночке, а не вчетвером и все сразу, так что на буйство фантазии грешить не приходилось.

Во–вторых, постановили, что я — придурок потому как принес непонятный кинжал в лагерь, Толик — баран, потому, что сумел его активировать, Андрей — герой, спасший всех нас, а Леша вообще здесь просто погулять вышел.

Чтобы хоть немного адаптироваться в этом мире, решили перекидывать образы из наших фентезийных книг: если встретится мужик с острыми ушами, значит, это эльф, а если кто бросается огненными шарами, то это маг и т. д. и т. п.

И, наконец, главное — нужно не искать на пятую точку приключений, а как можно скорее возвращаться домой!

Посещение лагеря принца даже не обсуждалось, других вариантов развития дальнейших событий никто не видел. В гостях мы надеялись получить информацию о нашем местоположении и о происходящих вокруг событиях, чтобы решить, что же делать дальше. Да и чего таить: мы надеялись на помощь от неожиданных союзников.

Когда мы уже заканчивали наш импровизированный совет, послышался топот копыт. Со стороны лагеря войска Этлании к нам приближался конный воин без доспехов. Подъехав и спешившись, он представился. Пришлось мне опять выступать в роли толмача–переводчика.

Как я и предположил, воин оказался нашим сопровождающим, а звали его Таран Оз. На вид Озу было лет сорок пять, но это был подтянутый, крепкий воин. Стрижка ежиком, квадратное, обветренное лицо, нос картошкой, добрый располагающий взгляд. Хотя воин был без доспехов, за его плечами на перевязи находился клинок, а с левого бока на ноге три маленьких метательных ножа.

Оз прекрасно понимал всех нас, поэтому мне приходилось переводить только его речь. Мне конечно же, стало интересно, где его жемчужина.

— Оз, а как ты понимаешь то, что мы говорим, ведь я не вижу у тебя жемчужины и ты ничего не прикладываешь к голове.

— Каждый раз делать это совсем не обязательно, — ответил Оз, — достаточно того, чтобы она находилась довольно близко. Кто‑то вставляет жемчужину в украшения, кто‑то носит на цепочке на шее. Я же заказал у лекаря вставить ее вместо выбитого в драке зуба, — и, улыбнувшись, Оз продемонстрировал мне чудо здешней медицины. Один из верхних резцов был черным.

Стараясь расположить к себе Оза, я вел себя просто и добродушно. Пока что он был нашим единственным источником информации, и мне было крайне важно добиться его доверия. Весело и непринужденно я задавал ему простые вопросы и переводил ребятам его ответы.

Попросив Оза рассказать поподробнее о жемчуге, который помогал общаться представителям разных народов, мы узнали, что на континенте их было много достаточно много. Соответственно, существовало огромное количество разных языков и наречий. Поэтому проблему общения решили с помощью магии. Было изобретено заклинание 'всеобщего языка', которое накладывалось на жемчужины черного цвета. Такая зачарованная жемчужина, конечно же, стоила денег, но по цене была вполне доступна даже обычному лавочнику или трактирщику. Цена зависела лишь от размера жемчужины.

Наложить такое заклинание можно было и на жемчужину размером с бусинку, но стандартный размер был чуть больше горошины потому, что меньший размер жемчужины вызывал задержку перевода на пару секунд. Еще размер влиял на расстояние, на котором она могла располагаться, чем больше жемчужина, тем дальше от головы она могла находиться. И наконец, существовали жемчужины с грецкий орех, и это была большая редкость. Такие жемчужины позволяли общаться на расстоянии пяти гиров нескольким собеседникам, не используя другие жемчужины.

— Тоже мне еще оперативная память, с блютусом вперемешку, — усмехнулся Толик, внимательно слушавший мой перевод.

— О чем это он? — спросил Оз. Наверное, жемчужина не смогла перевести эти понятия.

— Это он о похожих магических предметах у нас дома, долго объяснять. Лучше скажи, а почему именно жемчуг, а не какой‑нибудь другой дешевый материал? — спросил я, не давая Озу забраться в дебри знаний нашего мира. Иначе наш разговор мог бы затянутся на очень долго, а мне было крайне необходимо получить максимум информации о месте, где мы сейчас находились, и желательно побыстрее.

Оказалось, что по структуре заклинание было очень сложным и было составлено именно под черный жемчуг, и никому не удавалось его переделать под другой материал. Маг же, который представил это заклинание миру, был одним из главных акционеров организации по добыче черного жемчуга, и ему было выгодно сохранять монополию. А еще, ходили слухи, что маг вовсе и не изобретал это заклинание, а просто обнаружил его в одном из древних источников и выдал его за свое, чтобы получить степень магистра. Как бы то ни было, на протяжении пяти веков черный жемчуг ценился именно за возможность наложить на него это крайне полезное заклинание.

— Оз, я так понял, гир — это мера расстояния? — спросил я, пытаясь понять правильно ли я понял воина.

— Да, это приблизительно один широкий шаг, — ответил Оз, и развел руки на расстояние около метра.

— Ну, хоть в расстояниях мы не запутаемся, поскольку гир и метр приблизительно равны, — сказал я ребятам. Я не думал, что нам будет важно точное расстояние до сантиметра, тем более линейки у нас не было. Так что, придеться в будущем, переходить на местные измерительные величины.

Кстати, я заметил, что после того как привел для себя соответствие 'метр равно гир' слово 'гир' исчезло и теперь я слышал более привычное слово метр. Интересно работает жемчужина. Тут, похоже, существует обратная связь между пользователем и волшебным девайсом.

— А тысяча метров это сколько? — решив проверить свое предположение, спросил я.

— Один крок, — ответил Оз и поправил перевязь с мечом за спиной.

У меня возникла мысль, что раз гир равен метру, то крок должен быть равен километру.

— Сколько–сколько? — переспросил я, сделав вид, что не расслышал.

— Один километр, — ответил Оз, продолжавший все время посматривать на нашу машину.

А я отметил, что теория о замещении понятий работает, чем и поделился с друзьями.

Продолжая нашу беседу, я получил очередное обещание от Толика — поставить мне фингал под глазом и отобрать у меня серьгу, если я не прекращу шутить при переводе. Но все равно, иногда, я не мог удержаться. Так на предложение Оза, желаем ли мы перед ужином привести себя в порядок и искупаться, я естественно согласился. Ребятам же перевел, что Оз спрашивает, готовить ли ему палатку на четверых или Леша будет ночевать у принцессы?

— Да что ты прицепился ко мне с этой принцессой! — Воскликнул психанувший Леша.

— Еще скажи, что она тебе не понравилась? Я же видел, какими глазами ты на нее смотрел, — ухмыляясь сказал я, увернувшись от Толиного подзатыльника.

— А у одного из вас есть реальные шансы стать мужем принцессы, — улыбнулся Оз, он‑то понимал всех нас и с удовольствием наблюдал за нашей перепалкой с Лешей.

— Что?! — удивленно воскликнул я, никак не ожидав такого поворота событий.

— Что он сказал? — взволнованно спросил Толик, а Андрей с Лешей переводили взгляд то на меня, то на Оза не понимая, что могло меня так взволновать.

— Похоже, одному из нас придется стать мужем принцессы, и я не шучу, — выдохнул я.

— Чего? Каким, блин, еще мужем? — спросил Андрей, все еще не совсем понимая, о чем идет речь.

— Ну, не все так плохо, — заржал Оз, — я же сказал - 'может', а не обязан.

Оз рассказал нам, что отец принцессы Алины, король Этлании Дариус Третий давно хотел выдать свою любимую дочурку замуж, так как он и королева уже давно хотели понянчить внуков. Обычно в этом мире, девушек высшего сословия отдавали замуж через год после совершеннолетия, которое наступало в восемнадцать лет. Но принцессе уже почти исполнился двадцать второй год, а она еще не была замужем, давая от ворот поворот всем претендентам.

Алина всегда восхищалась старшим братом и с детства старалась ему подражать. Так что неплохо владела мечом и стреляла из лука. А ее различные затеи не раз добавляли седых волос в бороду короля. Даже двухлетнее обучение в академии магии с ее строгими правилами не изменило ее характер, а только добавило изобретательности ее шалостям.

Выходки несносной девчонки давно надоели королю, и он надеялся, что хоть брак успокоит его дочурку. Поэтому идея с замужеством стояла как никогда остро.

Этлания была очень небедным государством, и Алинино приданое не давало спать многим королям и герцогам. Тем более, породниться с одной из самых влиятельных династий цивилизованного континента желали многие монархи. Поэтому предложений руки и сердца было непристойно много.

Когда очередной претендент Валент оф Гофман, принц одного из северных королевств, по прибытии во дворец три дня подряд провел не выходя из сортира, и ни одно лекарство не помогало его бедному желудку, король пришел в бешенство. Он вызвал Алину, так как не сомневался, что это было ее рук дело. В запале ссоры, король поклялся, что если в течении года она сама не назовет имя своего жениха, он выдаст ее замуж за этого 'засранца'. Это так взбесило Алину, что и она поклялась, что выйдет замуж за первого встречного, если тот выполнит три ее условия. Первое условие — он должен был убить одного из двух кровных врагов королевства: вождя южных варваров Ваалкха или шамана южной орды Кинарга. Второе условие — найти самую большую черную жемчужину в королевстве, и третье — разгадать ее загадку.

В общем, в понимании принцессы, первый встречный должен был быть безумно храбрым, чтобы побеждать всех врагов направо и налево. Второе — быть богатым, чтобы мог себе позволить королевский подарок, ну и третье — не быть тупым, как пробка.

Слухи сразу же поползли по королевству, и количество претендентов резко уменьшилось до нуля, потому как самоубийц не было. Случилось это одиннадцать месяцев назад, и через месяц связанный клятвой король, должен будет объявить о помолвке принцессы Алины и принца Валента.

Неприязнь принцессы к принцу Валенту увеличивалась пропорционально сальному взгляду принца и его хамству. На последнем из приемов в столице, когда он при всех назвал ее женушкой, Алина не выдержала и спалила с помощью магии его шевелюру. А утром собрав вещи, сбежала к брату, который в то время находился на юге королевства в графстве Тора.

— История, конечно, интересная, но мы здесь каким боком? — спросил я, открывая начатую бутылку минералки и предлагая Озу утолить жажду. Он как‑то странно посмотрел на бутылку, но ничего не сказал и взяв ее, сделал сразу пару больших глотков.

— Ну как же, ведь это именно вы убили шамана южной орды — Ки.. Кинарга, — запнулся Оз от попавших в горло пузырьков воздуха.

— Когда?! — опять удивился я, хлопая Оза по спине.

— Там, на холме, возле жертвенного камня, вы своим механическим тартагом раздавили эту тварь, — показывая на наш автомобиль, сказал Оз.

— Приплыли. Мужики, помните того деда в красном балахоне? Оказывается, это был один из местных Боссов, шаман южной орды Кинарг, — невесело улыбнулся я.

— Тогда понятно, почему мы им так всем не понравились, — сказал Андрей и обиженно добавил, — и вообще нехрен было всякой гадостью в Барсика швырять.

Да уж, попали мы с ребятами в прямом и переносном смысле. Друзьями еще не обзавелись, зато серьезных врагов себе уже нажили, что грозило нам большими неприятностями.

— В погоню за вами, чтобы отомстить за смерть отца, отправился его сын Ачхел. Вам повезло, что его высочество успел вовремя, — продолжал Оз, приложившись еще раз к бутылке. Видно, пузырьки в воде его забавляли.

— Раз сын погиб, уже легче, мстить не будет, — сказал Толик, — Но расслабляться все равно не стоит, кто его знает, сколько у этого Кинарга еще родственничков.

Разговор, конечно, мог продолжаться еще очень долго, но нам было пора отправляться в лагерь и мы начали собираться. Я спустился к реке сполоснуть лицо и вымыть руки. Пологий берег был усыпан темной крупной галькой. На обратном пути, я решил приколоться над Лехой. Выбрав из гальки черный камушек покрупнее, я подойдя к машине, кинул его Леше.

— Леха, лови.

— Что это? — крутя в руках круглый камень, спросил он.

— Как что? Это тебе черная жемчужина, теперь осталось разгадать загадку принцессы, и можешь жениться, — заржал я.

— Ну, все! Ты меня достал, — закричал Леша и хотел запустить камнем в меня, но его руку перехватил Оз.

— А ну покажи, — брови Оза поползли вверх, когда он взял из Лешиной ладони камушек. — Да это же настоящая черная жемчужина!

Обретя способность говорить, я перевел ребятам возгласы Оза, и все с интересом стали рассматривать жемчужину, кидая на меня косые взгляды.

— Поразительно, — с неподдельным удивлением комментировал Оз. — Такая должна стоить не меньше тысячи золотых.

— Ты где ее взял, чудовище? — строго взглянул на меня Толик.

— Руки ходил мыть, там весь берег усыпан галькой, решил над Лехой подшутить и взял один из камушков.

Как бы в свое оправдание, показывая руки, я в очередной раз потерял дар речи: на правой ладони медленно исчезало изображение зеленого листика клевера.

Вернув жемчужину, Оз вскочил на коня и попросил следовать за ним, а я, немного придя в себя, вслед за друзьями забрался в машину, и мы поехали в лагерь.