Впутаться в такую безумную, такую паскудную историю! Что-то будет теперь?
Безимени покинул Веру Амурски уже далеко за полдень.
Когда он уходил, артистка спала как мертвая. И не проснулась бы, даже если б всю ее квартиру разнесло в шепки. Однако обивщик мебели вынес от нее лишь иллюстрированную газету. Ту где был изображен он сам со своей тележкой.
Поначалу Безимени тоже испытывал лишь одно-единственное желание — спать! Не бить и крушить, а спать!
Он растянулся на своей лежанке, укрывшись всем, чем только мог, так как помещение сильно остыло и его колотил озноб.
Котельная дома давала жильцам только горячую воду. Отопление же было печное.
Безимени спал, должно быть, час-полтора, но зато глубоким, крепким сном.
Проснувшись, он пришел в ужас: его разум не в силах был справиться с обрывочными, спутанными мыслями.
Какие последствия может иметь это его приключение с артисткой? Будет ли она притязать и далее на его услуги такого рода? А что он, решительно станет на путь кота, ловеласа? Или?…
Нет, Аги теперь в счет не идет!
В этом вопросе Безимени не испытывал никакой неуверенности. Им владел только гнев, только инстинкт мести. Он лежал с открытыми глазами в мрачной задумчивости.
Стемнело. Но вот он вздрогнул: перед домом, знакомо сигналя и фыркая, остановилась машина.
Однако Безимени не стал выбираться из-под наваленного на себя барахла, чтобы поинтересоваться, кто приехал.
Так пролежал он с полчаса. И вот со двора в двери щелкнул ключ.
Кроме него, ключ от этой двери был только у Агицы.