Развод. Я все еще люблю

13. Я все отдам

— Надя так со мной и не поговорила, — обреченно закрываю глаза.

Грач сидит напротив и хмурит свои мохнатые брови:

— Вы больше не ходили к ее сестре?

— Нет. Бессмысленно. Катя даже на порог не пускает, прячет от меня Наденьку.

Ком встает поперек горла. Нервно стучу пальцами по столу.

— А что в кофе оказались вещества, она знает? — мрачный Костя смотрит на меня в упор.

— На звонки Надя не отвечает, сообщения не читает. Я везде в черных списках, — тяжело вздыхаю. — Думаешь, возбудитель в моем напитке это смягчающее обстоятельство?

— Еще какое! — взмахивает рукой. — Хотите, позвоним Надежде Михалне с моего номера?

— Нет, Кость, спасибо.

— Давайте я поеду к ее сестре и поговорю!

Я ценю, что Костя изо всех сил старается помочь. Только все бессмысленно.

— Не нужно.

— А может нам Алину все таки шугануть?

— Кость, забудь о ней. Я ее уволил. Алина в прошлом.

— Стерва рыжая! Я до сих пор не верю, что она все разрушила! — Грач стучит кулаком по столу, чем пугает подошедшую официантку.

— Готовы сделать заказ? — сипит брюнетка взволнованным голосом.

— Простите, девушка, я просто взвинченный из-за…

— Костя, — пресекаю Грача строгим взглядом.

Он сжимает пальцы и делает заказ.

— Надя подала на развод, — сообщаю, как только официантка отходит.

Грач выпучивает темные глаза. Шок прямо написан на его вытянувшемся лице.

— Босс, это совсем плохо.

— Знаю, — потираю лоб ладонью.

Я не хочу терять ее. Надя это именно та женщина, с которой я впервые в жизни почувствовал себя мужчиной. Сильным, отважным, готовым выгрызать зубами место под солнцем для нашей семьи.

Она сделала для моего успеха все, что зависело от нее.

Но полюбил я ее всей душой не за это.

— Нужно что-то решать, Дмитрий Романович! Нельзя так просто все пустить на произвол! Вы же с Надеждой Михалной десять лет в браке… какой теперь развод? Так ведь нельзя! — Грач, действительно, взвинченный.

Ему прямо на месте спокойно не сидится, и он ерзает на кресле, как будто у него шило в заднице.

— Я разведусь с ней, если она хочет. Отдам ей все, что попросит. Нужно подождать. Надя остынет. И тогда я начну действовать.

— Что вы задумали?

— Буду ухаживать за ней. Как будто только познакомились. Я добьюсь ее второй раз.

Вчера я получил Надины документы о разводе. Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать.

Моя жена не сделала бы этого так поспешно. Я четко понимаю, что на этот шаг ее толкнула Катя.

Две сестры, а разные как романтичный джаз и лютый рок.

Надя милая, нежная, ранимая, спокойная. Катя полная ее противоположность. Домашняя ромашка и гитлер в юбке. И я уверен, что они обе пойдут на меня войной, будут стараться отжать как можно больше имущества и, возможно, часть бизнеса. Но я уже решил, что все отдам.

Пусть берут.

Мне для Нади не жалко.

Мой успех — ее заслуга.

Тем более я виноват перед ней. Я изменил. И это не просто стечение обстоятельств и возбудитель в кофе. Я бы мог сдержаться. Я отдавал себе отчет о своих действиях.

Но мне так дико хотелось спустить нужду, что я ничего лучше не придумал, как наброситься на малолетку.

Я знал, что это неправильно. Понимал, что этот поступок может разрушить мою семью.

Я понадеялся, что Надя не узнает.

Поступил, как сволочь.

И я даже рад, что измена вскрылась так стремительно.

Как бы я смотрел в чисто голубые любящие глаза жены после своего подлого поступка? Да меня бы совесть изглодала до костей. Все мясо бы объела. Я все равно не смог бы жить с мыслью, что предал…

Официантка приносит наши заказы.

— Я тут подумал, — гаркает Грач, уложив локти на стол. — Вы все правильно делаете. Нужно Надежду Михалну подкупить. И если нужна будет помощь, вы обращайтесь. Мы же друзья.

Помощь от Кости, действительно, будет нужна.