Шальной вертолет. 1941

Глава 24. А решающее сражение готовится...

Жалко старика... Классный мужик был. Уважительный к людям. И добрый по натуре...

Бой закончился в пользу наших. Отбились! Мы потеряли убитыми восемь человек, и большей частью тех, кто не обучался под командой диверсантов. Плюс четыре заложницы, одну из которых убило рикошетом, а троих застрелили убегающие немцы. Зачем они стреляли в безоружных абсолютно непонятно. Раненых бойцов оказалось пятеро, в т.ч. и мой дружок лейтенант Леха Денисенко. Были так же ранены и шесть заложниц, как от рикошета, так и от стрельбы немцев. Можно сказать, что заложницы, так или иначе, пострадали почти все, не зацепило только троих. И по счастью не зацепило пятерых детишек которых немцы усадили в грузовик. Героические женщины успели уложить их на пол кузова и прикрыть собой. Еще в результате боя сгорел один амбар, тот самый где должен был быть пулемет, и один из домов.

У немцев потери были гораздо больше. Все ж таки наши были за какими-никакими, а укрытиями, а немцы, хоть и грамотно, но наступали в поле. Сунулись было обойти по опушке леса, но нарвались на растяжки с "лимонками" и, потеряв несколько камрадов, откатились обратно, посчитав, что встретили серьезное сопротивление. Опушку действительно прикрывали два автоматчика, но основную роль сыграли таки гранаты. В итоге только убитыми немцы потеряли 47 человек и наши не стали церемониться и добили 19 раненых. Причем, добивали деревенские, красноармейцы не стали этого делать, но и не препятствовали мужикам. Понимали всё, они и сами все в прошлом в основном такие же деревенские. Пленных не было. Да они и не нужны были.

А передо мной стояла задача перебросить Марину и оставшихся офицеров к развалинам замка Гедроты. В принципе проблем не было, но и Марина и Ольга жутко боялись лететь в транспортных контейнерах. Они бы и в кабине самолета или вертолета побоялись, но тут вообще чуть ли не истерика. Лететь в замкнутом пространстве, да еще и ночью - жуть жуткая. Но вроде уговорили. Ольга, кстати, категорически не хотела оставлять Марину, которую смерть Амелина потрясла едва ли больше всех. Ведь из-за легенды, смахивающей на байку, уже погиб ее родной отец и теперь ближайший друг семьи...

Делать мне пришлось четыре рейса. От "дивизии" Серпуховского я перевез 16 бойцов, а в обратном направлении одним рейсом Офицеров с женщинами, а тремя другими... яблоки для бойцов "дивизии"! Их у крестьянок Дьяконово было очень много!

Доставка офицеров и женщин не обошлось без курьеза... Ну как без курьеза? Марина захотела лететь с Карцевым. Так ей было не страшно. А Ольге пришлось лететь с Исаевым. Тоже вроде не страшно, но по приземлении она растрепанная шипела как бешеная кошка, а у поручика на лице прибавилось царапин. А потом и фингал, уже от меня лично, еле оттащили... А вот надо берега видеть... Надо...

***

- Меня зовут Пауль Ротенхойзер. Я служащий организации Аненербе, доверенное лицо Бруно Гальке, назначен вашим куратором. Меня интересуют точные координаты предполагаемого действия.

(Бруно Гальке был в Аненербе руководителем Фонда «Наследие предков» - прим. автора)

- Я же уже сообщал координаты Гюнтеру.

- Не Гюнтеру, а гауптману Шланнерту. Не забывайтесь!

- Но он мне сказал....

- То, что он позволял вам, отменяется. Забудьте. Причина вам известна.

- Я не мог знать что так произойдет, это же война и враг тоже не бездействует.

- Оставим пустые разговоры! Я спросил про координаты действия...

- Развалины замка Гедроты возле озера Кемонт...

- Покажите это место на карте...

- Вот здесь...

- Где именно на месте находится вход в подземелье?

- Мне нужны гарантии, что я окажусь там во время активации Камня.

- Считайте, что вы их получили.

- Нет, так не пойдет. Я отправлюсь туда вместе с вашими солдатами.

- Сидите здесь, ждите...

Ротенхойзер собрал карту и вышел за дверь. Гашинский остался сидеть под присмотром автоматчика. Ротенхойзер прошел по коридору и зашел в третий справа кабинет.

- Гюнтер , вот это место. Но неизвестно где точно находится вход в подземелье, русский отказывается говорить точное расположение. Вам надлежит взять с собой солдат, рабочих с инструментами и отправиться туда. С собой возьмете этого русского. Пусть показывает. Дайте ему гарантии безопасности, он мне еще может пригодится, не все вопросы пока заданы.

- Хм... В том направлении движется колонна русских партизан. Под прикрытием того самого аппарата, между прочим. И явно с той же целью, найти вход в подземелье.

- Значит возьмите больше солдат. Возьмите не роту, а батальон. Два батальона, черт возьми!

- Боюсь, что даже два батальона будет слишком мало...

- Все настолько серьезно?

- Да! Мы каждый раз атакуя их недооцениваем мощь этого аппарата. К тому же при атаке на Diakonovo мы столкнулись с тем, что противник был поголовно вооружен автоматическим оружием. Они меньшими силами просто задавили нас огнем. Я все это видел собственными глазами и сам спасся лишь чудом. К тому же ими была использована ручная артиллерия неизвестного нам типа, а самолеты сбиты с земли очень точными ракетами.

- Ваши предложения...

- Считаю, что для атаки на партизан, которых прикрывает аппарат, нужно не меньше пехотного полка для истребления самих партизан. Для атаки на аппарат потребуется не меньше батальона танков вооруженных скорострельными пушками. Все танки должны в первую очередь бить по аппарату, пехоту добьют после. Нужны еще одна-две батареи дальнобойных 105-миллиметровых орудий. Лучше даже три батареи.

- Чего не четыре, не пять? Русские в таком случае говорят guba ne dura. Вы слышали такое выражение?

- Тем не менее, я настаиваю! С меньшими силами мы просто потеряем наших солдат и технику. А так у нас появляется хоть какой-то шанс разбить их, уничтожить или повредить аппарат и прорваться к развалинам замка. Атаковать нужно одновременно всеми силами и со всех сторон. У любого оружия есть предел эффективности, безусловно, есть он и у аппарата. И пока мы не достигли этого предела, не знаем каковы его возможности до израсходования им боеприпасов. Его просто нужно попытаться задавить одновременным нападением со всех сторон, с земли и с воздуха.

- Хорошо, ваши аргументы принимаются, свяжусь с обергруппенфюрером Бах-Зелевски.

- О! Передайте ему мои поздравления с повышением в звании, пожалуйста...

- Обязательно! Хотя ему сейчас очень нелегко и возможно даже не до нас с вами - улыбнулся Ротенхойзер.

(Эрих фон Дем Бах-Зелевски - в этот период был командующим антипартизанской службы СС в Белоруссии и прилегающих районах Литвы и Польши, звание обергруппенфюрера СС получил 9 ноября 1941 года - прим. автора)

- Что-то случилось?

- Слишком неожиданно активизировались партизаны в других прилегающих районах.

- Вот как... А неожиданно ли?

***

- Как вы будете пополнять свои боеприпасы, Виталий Александрович?

- По уже отработанной мной схеме. В трех местах, укрытых от наблюдения противником и при помощи моего командования уже организованы схроны с ракетами, снарядами и патронами для вертолета. На каждом из этих мест нужно иметь по 13 обученных человек плюс отделение охранения. Тоже обученных зарядке на всякий случай. Итого 20 человек на схрон.

- Это почти десятая часть всего наличного состава. Много. Меньше нельзя?

- Меньше можно, но тогда скорость перезарядки серьезно упадет. Один я буду перезаряжаться не менее часа. При помощи такого количества заряжающих не более 5-7 минут. Но нужно помнить, что после каждой перезарядки 20 человек сразу высвобождаются и отправляются на позиции. Зато вместо 40 ракет я смогу использовать 160 ракет, а это, поверьте, очень много.

- Принимается. Заряжающие обучены?

- Так точно! Занятия проведены.

- Есть соображения по возможной тактике противника?

- Единственный вариант для немцев - задавить меня числом. Множеством одновременных атак со всех направлений. Пехота, танки. Не исключаю бомбардировки с воздуха просто по площадям. Так что пусть бойцы хорошенько укрепляют и маскируют окопы и траншеи - хоть так у немцев не будет видимого прицела. Артиллерию, надеюсь выбью первой. Поэтому в местах наиболее вероятного расположения батарей необходимо посадить наблюдателей с рациями. Рации уже доставлены. И для них важно сохранять радиомолчание, немцы наверняка будут пеленговать эфир.

- Глушить им связь не будете?

- Только после сообщения от разведчиков.

- Вы думаете будут танки?

- Почти уверен. Танки и самолеты - то на что расходуются наиболее мощные боеприпасы. Немцы наверняка ожидают, что бить по ним я буду ракетами. Очень уж они разрушительны по силе.

- А вы не будете?

- Незачем. Ракеты лучше дать по пехоте, накроют площади. У них мало танков способных противостоять моим 30-миллиметровым пушкам. И даже 23-миллиметровым. «Тройки» если только, но сколько их там будет. Да и крыши у «троек» уязвимы и мне от них угрозы меньше. В основном там будут более опасные для меня «двойки», да почти наверняка. У них автоматические скорострельные пушки - самое то ловить меня в воздухе. Так что, если я не завалю какую «тройку», то их должны будут добить гранатометчики. А РПГ-7 вынесет любой современный вам танк. Даже наш КВ. Главное - попасть в цель.

- Хорошо...

- Тут основная опасность в том, что пока я занимаюсь немцами с одной стороны, они могут добраться до наших позиций с другой стороны. Мне будет крайне сложно распределить цели системе вот так на скороспешном ходу. Так что этот бой для моего вертолета не будет привычной мне атакой наскоком из засады. Наверняка будут большие неожиданности. Полагаю, что немцы применят и Эрликоны на самоходных шасси. Так что работы у меня будет много и бойцам тоже достанется...

- Удержим...

Может показаться, что генерал Серпуховский вообще в военном деле ничего не соображает и задает вопросы уровня первоклассника. Но на самом деле он собирал информацию от конкретных специалистов. И не только соображения Никитина, но и остальных командиров. Так он лучше понимал, какие возможности есть у него, что можно ожидать от противника в сложившихся условиях. И, кроме того, он понимал, что у немцев в этом районе не слишком-то и много боевых частей, но они для уничтожения его «дивизии» скорее всего не поскупятся и могут выставить не полк-два, а сразу целую дивизию.

И Иван Антонович понимал, что не выстоит против нее. Даже под прикрытием никитинского вертолета. А уж если его собьют, то и подавно. Поэтому он еще загодя запросил Москву с предложением начиная с 7 ноября, т.е. как бы прикрываясь ноябрьским праздником начать массово раздергивать атаками партизан немецкие войска в ближайших районах. И партизаны не сплоховали!

***

Между тем «дивизия» Серпуховского достигла развалин замка Гедроты и теперь на местности вокруг него кипела работа, строились оборонительные сооружения, дзоты, копались и маскировались траншеи. На подходах устраивалось минирование, как при помощи растяжек, так и традиционными противопехотными и противотанковыми минами.

Облегчало работу то, что значительный отрезок периметра обороны занимало озеро Кемонт. Примерно четверть. Там посадили наблюдателей из числа раненых бойцов и снабдили их ракетами. А кто знает, может немцы попробуют форсировать озеро на лодках и опрокинуть «дивизию» неожиданной атакой с этой стороны. Вот наблюдатели и наблюдали за противоположным берегом. На всякий случай посланная туда разведгруппа заминировала подходы к нему растяжками сигнальных фейерверков.

Кипела работа и на самих развалинах. Пятеро бойцов раскапывали неприметный холмик из которого выворачивали посильные им обломки замка. Марина и Ольга, не занятые на тяжелых работах, приводили в порядок могилу Леонарда Августовича и двоих погибших вместе с ним в одном бою солдат. Они попросили бойцов сносить вывороченные камни к могиле и укладывать их в курган. Так они рассчитывали, что во время боя могила не будет разворочена попаданием бомбы. Случаи бывают всякие и от подобного никто не застрахован.

И тут вдруг на месте раскопа раздался крик и неожиданно исчез один из бойцов...

(Продолжение следует)

P.S. Очень тяжело писать сейчас после произошедшего в Крокусе...

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ МУЧЕНИКАМ!