Сказания Дарины. Книга первая.

Глава 5. Благодетели?

Сознание возвращалось медленно, плавно, спокойно. Великая Лень и полное удовольствие от нее. Сознание плавало в неге, тепле, какой-то воздушности. Охватила настолько Великая Лень, что не хотелось не то чтобы открывать глаза, а и вообще чувствовать собственное тело. Но тело все-таки было. Свое, родное, только совершенно расслабленное. Такого ощущения я не испытывала с самого детства. И это было приятно. Никаких эмоций, волнений, переживаний, необходимостей и нужностей. Просто расслабление и нега. Свежий летний воздух, проникающий в легкие при каждом вдохе, дополнял эти ощущения.

Состояние между дрёмой и полным просыпанием отличается этой великой ленью, когда уже не хочется спать, но и незачем вставать, когда можешь себе позволить остаться в этом состоянии как можно дольше. Эти моменты в своей жизни я называла полной релаксацией. В эти моменты и мое тело, и мой разум, и мои эмоции, и мои чувства полностью регенерировали, набирались силы. Всегда было жаль расставаться с этим состоянием. Всегда было жаль, что они так редки и так коротки.

В открытое окошко впархивал легкий ветерок, принося запах полевых цветов, нагретых солнцем. Редкие вскрики птиц рассказывали о окружающем мире. Шелест листвы навевал радость. Тело постепенно начало тихо напевать песню полного здоровья, легкости, счастья. Я лениво прислушивалась к нему и наслаждалась тишиной вокруг и тишиной внутри меня.

Тихонько отворилась дверь, качнув легкий ветерок из окна. Раздались чуть шаркающие шаги все ближе и ближе. Теплая шершавая ладошка легла на мой лоб, мягко погладила по голове. По телу прошла теплая волна и я внезапно ощутила его целиком. Легкие «мурашки» пробежали по коже, закололо, согрелось и тут же охладилось. Теперь я полностью ощущала себя и вдруг поняла, что лежу совершенно голая на перине, укрытая пуховым одеялом.

От неожиданности осознания себя в таком виде непонятно где, я сглотнула набежавшую слюну — получилось громко — открыла глаза.

Надо мной склонилась древняя старушка с добрыми глазами и улыбкой на морщинистом лице. Чистенькая одежда, аккуратный платочек прикрывает седые волосы.

— Очнулась, дитятко, — у нее был приятный молодой голос — Это хорошо. А я уж грешным делом и не надеялась. Ничего, теперь все будет хорошо. Теперь ты быстро поправишься и будешь как новенькая.

Она улыбалась и подтыкала под мое тело одеяло. В добрых глазах блестели слезы.

— Я очень хорошо себя чувствую — прокаркала я вмиг пересохшим горлом, с трудом разлепив губы — Где я?

Ладошка тут же прикрыла мне рот.

— Помолчи, дитяко, помолчи. Тебе нельзя сейчас разговаривать. Ты слишком слаба. Поспи, дорогая еще немножко. А я тебе бульончика куриного пока сварю. А потом разбужу и ты покушаешь. Знаешь какой я бульончик варить умею. Спи, деточка. Спи.

Она говорила тихо, быстро, как бы торопилась убедить меня в моей слабости и своей заботе. Я послушно прикрыла глаза и старушка, тихо шаркая, вышла из комнаты, плотно прикрыв за собою дверь.

Интересно, куда меня это чертово заклинание «драконьей лапы» перенесло? То, что это было именно оно, я не сомневалась. Чей это дом? Где он находится? Кто эта благообразная бабулька с молодым голосом? И где, черт возьми, моя одежда?

Интересно, почему это старушка решила, что я слаба и мне необходим сон?

Я послушала свое тело, пошевелила пальцами рук и ног, покрутила головой. Напрягла и расслабила мышцы. Я чувствовала себя необычайно сильной, гибкой, легкой. Как говорится, могла горы своротить. С чего она решила, что я больна или немощна?

Что-то здесь было не так. Это я чувствовала всем своим существом. Надо разобраться что и почему меня насторожило.

Менять положение тела сию минуту я не рискнула. Решила для начала просканировать место, где вдруг оказалась.

Для начала я уравновесила дыхание. Покидать тело, переходя в эфир в незнакомом месте, было бы безрассудным. Я знала достаточно случаев, когда даже недолгий выход энерго тела за пределы физического причинял немало хлопот с возвращением назад. Поэтому я приняла решение использовать давно известный мне метод ментального луча.

Я вообразила себе тоненький прозрачный лучик, выходящий из правого глаза, сотканный из низкочастотной энергии, который мог бы проникнуть сквозь любую преграду, воспринять своим кончиком все, что его окружает и передать эту информацию хрусталику. Мозг обработает полученные картинки и мое сознание получит общий образ этого места.

Для тренировки я сначала осмотрела комнату, в которой находилась. Открыла глаза, проверила соответствие, осталась довольна точностью полученного образа. Потом решила пустить лучик следом за ушедшей старушкой.

За дверью был коридор, куда выходили несколько дверей. Интересно, куда же она пошла? Подумала и добавила лучику качеств поисковика теплового излучения. Следов оказалось много. Я присмотрелась — рисунки разные. Вернулась в комнату, где лежала — старых следов было много. Свежий был только один. Старушкин. Рассмотрела форму рисунка, вернулась в коридор. Направила лучик по следу в последнюю дверь справа — туда она только что вошла. Проведя кончик лучика сквозь дерево, я остановила его в паре миллиметров от поверхности двери. Осмотрелась.

Это была кухня. За столом сидели мужчина и женщина, внимательно слушали распрямившуюся не по годам старушку с прекрасной молодой фигурой. Только одежда была какая-то сказочно-не-настоящая, слишком уж новая и придирчиво отглаженная. Моя «старушка» стояла, опершись мягким местом о кухонный рабочий стол, сложив руки на груди, между которыми был зажат платок, видимо только что снятый с головы. Ее собеседники развернулись лицом к ней и внимательно слушали. У них были такие же седые волосы и сморщенные лица и молодые, сильные тела.

Я тут же исправила неточность луча, добавила восприятие звуковых волн.

— … суток удалось продержать ее в отключке, но она пришла в себя неожиданно быстро после лошадиной дозы препарата. Вроде бы удалось ее успокоить, но нужно немедленно ввести еще дозу, иначе мы так и не успеем получить нужное — слушатели удивленно переглянулись и закивали согласно головами — Только я боюсь, как бы она раньше времени не загнулась. Выделение из тела энерго сферы обычно заканчивается летально для носителя.

— Значит, такова ее судьба — вздохнула женщина — Жаль, конечно. Молоденькая еще, могла бы и пожить. Она ведь не виновата, что родилась с этим и даже дожила до такого возраста. Обычно носители умирают в раннем детстве.

— Но мы должны попытаться получить сферу не нарушенной. Это наша обязанность, если учесть, что мы впервые за столько столетий сумели разыскать ее вовремя. И вовремя заполучить взрослого носителя. — мужчина погладил ладонью скатерть на столе.

Какая сфера?! Какой носитель?! Это они про что?! И кто они такие? Как они собираются «выделять» эту сферу? Из кого? Из меня?!!!

Сердце замолотило чаще. Холод страха сковал конечности. Я сжала зубы до скрежета, но концентрацию все же удержала. Если это все относится ко мне, то я должна знать о чем речь, а если не ко мне, то к кому?

— Барт, ты так говоришь, будто бы она не имеет права на жизнь и ты готов убить ее, лишь бы достать сферу — женщина за столом подалась вперед от напряжения.

— Лея, ты должна понимать, что для нас это единственный шанс получить изначальный заряд чистой энергии. Она своей смертью откроет возможности жизни другим! — убеждал мужчина.

— Погодите, погодите! У меня мелькнула мысль: почему же наши приборы запеленговали ее только несколько дней назад? Почему они не реагировали на такой сгусток энергии раньше? — вмешалась «старушка» — Ведь прошлый, такой же сильный, сигнал был последним и мы его зарегистрировали несколько столетий назад. Как мы могли пропустить нечто подобное, когда наши приборы реагировали на носителя в то время, когда мать будущего ребенка еще носила его под сердцем?

— Может быть сфера не активировалась прежде и находилась в ее теле в какой-нибудь защитной оболочке? — предположила Лея.

Барт достал сигареты, прикурил, задумчиво затянулся, медленно выпустил дым. «Старушка» проворно поставила перед ним пепельницу в виде лилии.

— Глупость, наверное, но может быть она каким-то образом получила сферу из вне? — Барт тряхнул головой — Нет, это невозможно. Сфера бы ее убила.

— Пора мне варить бульон. Я ей обещала. А то не с чем будет дать новую дозу препарата, чтобы она ничего не заподозрила. Давайте разойдемся по своим делам и каждый подумает, а потом все это еще раз обсудим — «старушка» пошла к холодильнику, а Барт и Лея, встав из-за стола, направились к двери.

Лея обернулась к «старушке»:

— Ивона, а ты уверена, что эта доза не станет для нее последней? — ее тонкие пальцы сцепились замком и побелели.

«Старушка» обрывала целлофан с замороженной синюшно-спортивной курицы из ближайшего супермаркета, брезгливо держа ее в тонких ухоженных пальцах. Она оторвала взгляд от предмета своей занятости, глянула на Лею, пожала плечами:

— Ну откуда я могу знать какой будет реакция? Может протянет еще пару дней и мы успеем выдолбить из ее тела сферу, а может крякнет сразу после бульона.

Она еще раз пожала плечами и вернулась к своему занятию.

Я поспешно выдернула лучик из двери и обезопасила себя, подняв его высоко над головами тех, кто собирался появиться в коридоре.

Лея вышла первой и направилась к двери, рядом с той комнатой, где находилась я. Барт проводил ее до двери и вернулся назад. Ну и я, естественно, за ним.

Ивона успела «ободрать» целлофан и вместе с салфеткой, приклеевшейся к тушке, пыталась запихнуть целую курицу, с головой, лапами и клювом в кастрюльку. Та никак не хотела вмещаться.

Меня замутило от одного представления запаха и вкуса такого бульона.

Барт подоспел вовремя. Деликатно потеснил Ивону от курицы, вынул тушку из кастрюльки, разделил ее на части, достал кастрюлю побольше, промыл и залил мясо водой, и поставил на огонь. Молча.

Ивона всплеснула руками:

— Ну что я могу сделать, если кухарка из меня никакая?! Не чувствую я продуктов, ну никак! Прости, Барт. И спасибо тебе! — в ее глазах блеснули слёзы.

— Ивона… ты… это… — он смущенно подыскивал слова — ты… дай ей ту же дозу… пусть не мучается… проще будет выделить сферу… — сглотнул шумно и почти бегом ушел из кухни.

Тааак…. Чем дальше, тем страшнее…

Меня это уже начало забавлять. Пока они разговаривали, я вспомнила Замок и то ощущение, которое осталось после ритуала. Кодовым для моей памяти оказалось слово «сгусток». Именно сгустком энергии я назвала тогда это новое для меня ощущение! Именно сгустком!

Блин! Значит, жертва — я. Ну вы молодцы, ребята!

А меня вы спросили — согласна я быть жертвой или нет? В какой это гадюШник я попала, интересно мне знать?! Что это за приборы и дозы, о которых они говорили? И кто они такие вообще?

Мой лучик скользнул за Бартом. Тот шел к последней двери, в другую сторону от кухни. В этой комнате стоял огромный стол, заваленный какими-то чертежами и бумагами. Но Барт к нему не пошел, а подошел к компьютерному столу и уселся на стул. Монитор не светился. Барт уставился в окно неподвижным взглядом. Видимо задумался. Трудно принимать решения за жизнь другого человека. Особенно за его смерть.

Я не стала ждать и вернула лучик назад. Пора было исследовать комнату по-соседству, куда ушла Лея.

Я осторожно коснулась лучом стены и мягко прошла ее. Сноп искр вспыхнул в сознании и я тут же ретировалась.

Переждав, пока утихнет головная боль и исчезнут искры, я попробовала снова попасть лучиком туда, куда попасть с первого раза не смогла.

Искры. Удар по сознанию. Темнота.

Сознание протестовало, голова раскалывалась, но я помнила одно — от этого зависит моя жизнь. Или я смогу совладать с собой и своими ощущениями или мне крышка. Я не знала.

Сколько времени пролежала без сознания и получила ли свою «последнюю» дозу неведомо чего. Но я разозлилась по-настоящему. Никто не имеет права решать за меня — жить мне или умереть. Это моя жизнь и только я властна распоряжаться ею. Еще и тот, кого каждый из живущих зовет Богом. Но от естественных причин, а не по чьей-то безумной или жестокой воле.

От этих мыслей и вызванных ими эмоций мне стало совсем хорошо — они меня взбесили. Будто бы и не теряла сознания.

Повторила предыдущий опыт и снова создала лучик.

Чтобы проверить сколько времени потеряла, я направила лучик на кухню. «Старушка»-Ивона стояла у окна, отвернувшись и от плиты, и от готового закипеть бульона.

Ясно. Прошло минут двадцать. Надеюсь, это не решающе много. Я тоже глянула в окно: паллисадник пестрел цветами, над которыми кружили пчелы, бабочки и трутни.

Пора к Лее.

Лучик, подчиняясь моей воле, метнулся к двери в соседнюю комнату, мягко просочился сквозь дерево и застыл в положенном сантиметре от ее поверхности.

Без сомнения, это была маленькая лаборатория, которой могла бы позавидовать любая из известных мне доныне. Стены уставлены сложными компьютерными блоками, где-то что-то перетекало за стеклянными перегородками, где-то что-то бурлило и парило, где-то конденсировалось в жидкость, которая опадала каплями, на лету превращающимися в лед.

Стена, граничащая с моей комнатой представляла из себя массу мониторов, на каждом из которых то мигали какие-то графики, то неслись бесперебойной чередой какие-то цифры, то высвечивались голограммы, то летели строки кривых.

Я присмотрелась. Ага. Ритм сердца, селезенки, печени. Главные нервные узлы. А вот тут главные разветвления артерий. А вот и венозные сплетения. Объем кислорода в легких. Таак… и куда ведут «енти» проводки?

Прошла лучиком вдоль изоляции, разделив его на части.

Ах, вот как весело! К моей кроватке!

Ну и хороша же я в таком виде! Ни дать, ни взять труп трупом.

Я вернула лучик тем же путем в комнату, где лежала.

Теперь он скользнул под кровать.

Так я и думала! Креногравитационнаая плита!

Ай, да молодцы! Ай, да умники! И Хто ж вы такие-то, а?

Ладно. Потом разберусь. Теперь бы только выбраться отсюда.

Лучик скользнул снова в коридор, проплыл сначала вправо, исследуя чужие пустые комнаты, потом влево. Входная дверь была в конце коридора слева. Я выглянула за нее.

Аккуратный сельский или, может быть даже, дачный домик, с постриженными вокруг него газончиками, цветочными клумбочками, дорожками, выложенными подбеленными камешками, каменная мозаика вокруг фонтанчика, ворота с калиткой, фонарь. Под фонарем надпись: Астральщиков 5, и полукругом мелкими буквами: ОАО «Индивид».

Лучик вернулся внутрь дома.

Что-то я тут мельком видела. Что-то важное.

Осмотрелась.

Стены обиты темным деревом. Слева от двери прямое зеркало, уголки которого поддерживает кованная вязь.

Вот это мне, кажется, и надо.

Я вернула лучик, вобрала его в себя. Уравновесила дыхание. И, впервые черпанула энергии из СГУСТКА в моем теле, одновременно поднимаясь с постели и, вместо себя, оставляя его, ровно настолько энергии, насколько тяжело было мое тело. Сама я соскользнула на холодный пол. Огляделась.

Ни шкафа, ни стола с ящиками, ничего, где можно было бы разметить то, что было на мне и в руках.

Я проверила движения тела. Вроде бы все было нормально — легкость, гибкость, пластичность все те же. Сконцентрировавшись на восприятии аурой, подошла к двери. Слабенькое заклятие «запор» сняла без особого усилия. Труднее было открыть саму дверь так, чтобы этого не почувствовали присутствующие в доме.

Наконец, после долгих усилий, мне это удалось. Я вышла в коридор и, осторожно ступая, двинулась в сторону зеркала, не забыв выпустить впереди себя ментальный щуп, безошибочно обнаруживающий любые ловушки.

До зеркала удалось добраться тихо и без привлечения внимания. В нем отразилось мое голове тело, но я отбросила собственные эмоции по этому поводу и сосредоточилась на подруге.

Лариса.

Лара.

Л а р а….

Облик мелькнул и исчез.

Л а р и с к а! — вложила я эмоцию Зова.

Серебристое стекло помутнело и я увидела ее. Она стояла нагишом перед зеркалом в ванной и расчесывала свои золотистые волосы. Собралась купаться, что ли?

— Лара, протяни руку к Зеркалу! — крикнула я.

Та машинально вытянула руку, еще ничего не соображая и я тут же ухватилась за нее. Успела только оглянуться на хлопание дверей, откуда выскакивали обитатели дома, и прыгнула в Зеркало.

Мы с подружкой дружно упали на кафель и просунулись по нему. Я успела лишь швырнуть выхваченную у Лариски расческу в отражающее стекло и, одновременно с осыпающимися осколками метнуть обратный заряд энергии.

Теперь меня не найдут несколько часов. За это время я успею придумать «пленку» защиты, о которой предположил Барт. Или что-нибудь другое, столь же эффективное.

А пока, мы с подружкой голышом валялись на кафельном полу, обсыпанные крошевом битого посеребренного стекла и обе рыдали навзрыд. Она — от испуга. Я от счастья, что в очередной раз осталась жива.

Подружка Лариска.

Мы сидели в глубоких мягких креслах, попивая ароматный чай из фарфоровых чашечек, завернувшись в махровые длинные халаты, благо их у подружки было великое множество. Я давно рассказала Лариске о своем приключении так, чтобы не пугать мою дорогую блондинку ненужными страшилками. Она, как положено нормальной блондинке, поахала, поохала, вволю построила испуганные и восхищенные глаза, помахала ручками, покрутила головой. Я улыбалась и успокаивала подружку, говорила, что всякое бывает в жизни. На том и успокоились. Заварили крепкий черный чай и теперь наслаждались им молча.

Закатное солнце из открытых окон заливало маленькую гостиную золотом света На душе было тепло и спокойно. Я думала о том, что все хорошо, что хорошо кончается. Лариска пила маленькими глотками чай, опустив длинные, такие же золотистые, как солнечный свет, ресницы.

Как же красива моя подруга! — залюбовалась я — Будто бы ожившая, когда-то идеально вылепленная, статуэтка какого-нибудь древнего мастера. Нет в ней изъянов, нет несовершенных черт, не к чему придраться. Даже сейчас, в этом толстом махровом халате она была прекрасна во всех отношениях. — Я улыбнулась своим мыслям — Надо же! Оказывается женщина тоже может любоваться женской красотой без других эмоций, кроме восхищения и получать от этого истинное удовольствие.

Звуки города не мешали наслаждаться жизнью, чаем, молчанием и красотой Лариски. Подруга о чем-то думала, не поднимая глаз, застыв с чашкой в изящных пальцах. Я долила чай из чайничка в чашечки. Это вывело ее из задумчивости.

— Дарина, мне последние три недели каждый день звонил Эльдар. Спрашивал о тебе. Тебя не было три недели. Ты знаешь об этом?

Она глянула мне в глаза. Я отшатнулась. Глаза подруги, вместо обычных веселых ярко-голубых, были стальными. В них появилась жесткость и какая-то неумолимость. Черты лица посуровели, полные губки напряглись, став тонкими, решительными. Я замерла. Такой Ларисы я не знала. Да и новость о времени моего отсутствия выбила из колеи. Три недели?!

Лариска поставила чашечку на столик, обеими руками пригладила растрепавшуюся прическу, шумно выдохнула, как человек, который, после долгих размышлений, решил сказать что-то важное.

— Из того, что ты рассказала и о чем умолчала, я поняла, что тебя похитили прямо из-под носа дракона и двух серьезных магов, когда вы выходили из дверей Центра. Это под силу далеко не каждому. Вернее, не под силу никому, кроме Древних Магов. Причем Высших. Скорее всего это было заклятие «драконьей лапы», которое не применяется в присутствии дракона — без колебаний подтвердила она мою догадку.

— Почему? — брякнула я, тупо уставившись на подругу.

— Потому что оно лишает дракона своих природных магических сил, вытягивая их на усиление заклинания. Если или когда такое происходит, это чувствуют ВСЕ драконы. Весь Драконий Мир. Они все получают этот сигнал. Сигнал нападения на Дракона. Это сигнал к войне, Дарина. Драконы таких вещей не терпят и не прощают. Последний раз это заклинание в присутствии дракона было применено только единожды, тысячи лет назад. Тогда началась война и она привела к почти полному опустошению земли. Погибла целая цивилизация. Ты ведь слышала об Атлантиде, не так ли? Тогда они — Высшие Маги Атлантиды — применили это заклинание в присутствии приглашенного на Совет Фарнира. Они хотели получить абсолютную власть на Земле… Драконы уничтожили целый континент. Всех без разбору — и людей, и не-людей, живущих там, используя для этого магические силы самой планеты. Остановились лишь тогда, когда богиня Дарина, представь, была такая — Лариса вымученно улыбнулась — вмешалась и добровольно ушла к ним жить, отдав им свою божественную силу, чтобы помочь восстановить их магическую суть и спасти людей. Боги были против, но иного выхода не было. Больше о ней никто ничего не слышал.

— А я тут при чем?

— Не знаю. Но тебя похитили в присутствии дракона, бывшего там в человеческом теле. Знаешь что тогда произошло?

— Нет. Откуда мне знать — растерялась я.

— Драгир потерял сознание. Как тогда Фарнир.

— И что? — не поняла я.

— Он едва не погиб. Удар заклинания был так неожиданен и силен, что он не успел блокировать его. Он потерял сознание, продолжая подпитывать своей энергией заклинание, быстро терял силы и едва не умер — она покачала головой, вспоминая происшедшее — Я едва успела туда телепортироваться и блокировать отток энергии. Драгир остался жив, но он еще очень плох. Борель, еще не обретший силы после вселения в новое тело ничего не смог предпринять. Эльдар растерялся. У него не было еще такого опыта. Но хорошо помог, когда я начала командовать. Теперь он ухаживает за обоими пострадавшими. Они приходят в себя в твоей квартире. Так что, дорогая подруга, придется тебе пожить у меня несколько дней, пока мы не придумаем что делать дальше. Если ты, конечно, не хочешь жить это время в компании двух полумертвых и одного потерянного — Лариска усмехнувшись покачала головой.

Поток информации, обрушившийся на меня, был шокирующим. Я совсем запуталась. Закрыла глаза, пытаясь разобраться в только что услышанном.

О Древних я слышала когда-то в Таверне, когда случайно оказалась за соседним столиком с преподавателями Магической Академии. Они потихоньку шептались о Древних — о каком-то расколе и междуусобной войне за власть, которая почти уничтожила их Город, будто победили те, кто решил пожертвовать не только людьми, но и другими существами, чтобы выжить самим. Больше я ничего тогда не успела услышать — они встали и ушли. Теперь мне припомнился этот разговор, на который я тогда не обратила внимания и тут же возникла масса вопросов.

— Лара, ты кто? — спросила я, боясь поверить догадке.

— Древняя — просто ответила она.

Я начала смеяться. Комичность ситуации заключалась в том, что моей подругой на протяжении стольких лет была Древняя магиня, а я даже не подозревала об этом, считала ее обычной глупенькой блондинкой, кое-как закончившей институт и пристроившейся, за неимением выбора, в первую попавшуюся поликлинику участковым врачом. А ведь могла и догадаться, хотя бы тогда, когда реанимировали девушку, сорвавшуюся с Тропы. Возможностей все понять у меня было множество, но мне было удобнее не думать и принимать подругу такой, как я хотела ее видеть. Комичной была моя глупость, недалекость, лень. Я смеялась над этой комичностью все сильнее и сильнее, пока смех не перешел в истерический хохот. Слезы катились из глаз. Какая же я дура! Какой дурак дал мне степень мага?! Такую плюху я никогда еще не получала. Хохот сотрясал моим телом, и я закатывалась от смеха, с трудом вдыхая воздух. Спазмы мышц вызвали колику. Я не могла уже остановиться. Истерика было выходом нервного перенапряжения последних недель.

Лариска подскочила ко мне, силой отнята мои руки от лица и закатила пару звонких оплеух. В голове поплыло, как в тумане, в ушах зазвенело, голова мотнулась в стороны, но хохотать я перестала. Подружка прижала меня к себе, тихонько успокаивая, поглаживая по голове и спине ласковой мягкой ладошкой. Постепенно я успокоилась и затихла. Лариска заглянула мне в лицо:

— Полегче стало?

Я кивнула и прижалась к ней. Я была ей благодарна за все и, наконец-то, оценила ее терпеливость и уважение ко мне, ее заботу и мудрость.

— Прости меня, пожалуйста! Я была такая глупая! — попросила я.

Лариска отодвинула меня от себя, придержав вытянутыми руками за плечи, заглянула в глаза:

— Даринка, ты не глупая, ты просто еще маленькая по сравнению со мной. — и тут же со смехом добавила — Ты обещаешь мне больше не рыдать? — я кивнула — А то я по праву старшинства выпорю тебя ремнем — она звонко засмеялась своим серебряных смехом и подтолкнула меня из кресла — А теперь марш умываться, малявка! И быстро на кухню! У тебя сегодня «наряд вне очереди» чистить картошку и готовить ужин.

Я метнулась в ванную.

— Почему ты позвала меня через зеркало? — спросила Лара, прихлебывая горячий чай, после сытного ужина и моего, теперь уже, подробного рассказа о похищении.

Я пожала плечами:

— Не знаю. Наверное потому, что ближе тебя у меня никого нет… — я помолчала пару секунд и рассмеялась — Представляешь, если бы я ввалилась в таком виде и таким образом к кому-то из моих знакомых или сотрудников! — Лариска хохотнула и замотала головой, пытаясь проглотить чай и не подавиться — Дурдом человеку был бы обеспечен до конца жизни. Вот и не рискнула.

Мы посмеялись, представляя ситуацию в разных видах.

— О какой сфере они говорили? — отсмеявшись, спросила Лариска.

— Не знаю, если честно. Но думаю, что это связано с Борелем — и я рассказала ей о ритуале, который провел Борель в Замке с участием его Учеников, и как я испортила эффект вовремя брошенным Словом Силы, вдруг всплывшим из моей памяти, и что чувствовала, когда вернулась домой в сопросвождении магов.

— Ты говоришь, что, по твоим ощущениям, тот комок энергии растворился в тебе?! — Лариска вытаращила на меня глаза, ловя воздух открытым ртом.

Я кивнула.

— Дарина, но это невозможно! — обрела речь подруга после глотка чая — Сфера имеет такую энергию, что никакое физическое тело не в состоянии не то что растворить ее в себе, но даже хранить некоторое время! Оно просто гибнет, сгорая в чистой силе!

— Но я же не сгорела — в замешательстве я пробовала сообразить — Как такое может быть? Может быть я уже стала духом и сама не заметила?

— Не говори глупостей — буркнула она — Не верить тебе я не могу. Подтверждением твоих слов является похищение. Никто не стал бы рисковать применить драконью магию в присутствии дракона. Значит, они точно установили, что сферой владеешь ты…. Думаешь почему Борель столько веков прятался в Дюнах? — я вопросительно вскинула брови — Потому что он украл сферу и боялся, что ее у него отберут, а использовать ее не научился, хоть и научился хранить в искусственном теле Замка. Если бы он вышел во внешний Мир, его тут же схватили бы Древние и вытрясли бы из него сферу любыми путями. Ты решила проблему, но подвергла себя серьезной опасности.

— Черт возьми, Лариска, говори толком, при чем здесь я и что теперь делать. Мне не нужна эта сфера, маги, борели, Древние, драконы и все остальные. Я хочу жить спокойно и потихоньку заниматься любимым делом.

Лара грустно покачала головой:

— Боюсь, подруга, это не для тебя. Твоя жизнь никогда не будет спокойной. Придется тебе попотеть, чтобы избавиться от сферы.

— И как от нее избавиться? — жадно спросила я.

— Не знаю. Ответ тебе придется искать самой.

— Знать бы еще где…. - я загрустила.

Подруга пожала плечами:

— Может быть в Древнем Городе — это опасно, может быть у драконов — это еще опаснее, а может быть здесь, среди не-людей. Не знаю.

Мы смотрели в окно, любуясь закатным небом. Легкий ветерок шевелил ажурные занавески. Лариса о чем-то думала, у меня в сознании застыл немой вопрос — что делать? — на который ответа не было….

Ночью я сорвалась с дивана с бешено колотящимся сердцем. Пот лил с меня в три ручья. В три прыжка я оказалась в спальне Лариски. Подруга безмятежно разметалась по постели и сладко спала.

— Ларка! Вставай! — заорала я. — Скорее просыпайся!

Лариса едва пошевелилась, что-то муркнув сквозь сон. Я кинулась к ней и принялась ее тормошить:

— Черт возьми, просыпайся! Что на тебя нашло? Разоспалась тут! Просыпайся скорее! — подруга едва разлепила веки, непонимающе смотрела на меня, приподнявшись на локте.

Я бросилась к платяному шкафу, рывком открыла дверцы, схватила первое, что попало под руку, кинула Лариске на постель, другое попавшееся начала натягивать на себя. Лариска попыталась снова закрыть глаза и повалиться на подушку.

— Одевайся, лежебока! Скорее! — тормошила я подругу.

Та в этот раз даже не открыла глаз, болталась в моих руках, как тряпка.

Блин! Осенило! Это же «наведенный сон»! Город спит и может не проснуться! Мне с этим не справиться в одиночку! «Наведенный сон» обычно охватывает то место, где умирает дракон. И чем старше и сильнее он, тем большую территорию охватывает сон, и чем ближе к дракону, тем он глубже. И поражает этот сон всех — и людей, и не-людей, и растения, и животных, и птиц, и все живое.

Эта мысль перехватила дыхание. Так вот от чего я проснулась! Но мне нужна помощь! Без Лариски в новой для меня ипостаси я не справлюсь! Я принялась снова тормошить подругу, надеясь, что она, как Древняя, не поддастся сну. Мои попытки оказались тщетными.

Странно, все заснули, а я проснулась, да еще и так резко. Почему?

Думать над этим времени не было — потом обдумаю, когда будет время.

Я смотрела на красавицу Ларису, морщила лоб, подыскивая безопасное заклинание, чтобы разбудить ее и не повредить соседям. Далеко не каждое заклинание тут подходило, потому что «наведенный сон» драконьей смерти искажал любое проявление Силы.

Как же мне разбудить Лариску и не убить при этом соседей? Если я ее не разбужу, то погибнет город, если разбужу, все равно не легче. Чужие смерти, даже в такой ситуации, вешать себе на горб совсем не хотелось.

Решение пришло само.

Штаны и рубашку для Лариски я натянула на себя вторым ярусом, два свитера — неизвестно что будет дальше, а мерзнуть не хотелось понапрасну — завязала рукавами на талии, к поясу привязала легкие кроссовки. Подхватила спящее тело подружки, взвалила на плечо, крякнула от тяжести и потащила к двери, согнувшись в три погибели.

— Какой идиот сказал, что ты стройненькая, хрупкенькая, легонькая?! Пушиночка, блин! Ну и задницу ты разъела, дорогуша, ни обхватить, ни пронести — бурчала я под нос, таща подружку по лестнице — Так и радикулит схлопотать можно на всю оставшуюся жистю! Блин, Ларка, я тебя на диету посажу! Попробуй мне еще раз про тортик напомнить! Я тебе тогда свою задницу на плечо взвалю и будешь таскать как миленькая! Блин, точно зубы здоровые! Это ж сколько жрать надо, чтобы столько весить…

Во входных дверях подъезда мы все-таки не поместились. Пришлось Лариску сгрузить и протащить, подхватив подмышки.

Спасибо старому строю за лавочки перед подъездами!!!

На лавочке было удобно и приятно. Тело Лариски откинуто на «спинку» лавки с запрокинутой головой. Отдышалась. Встала. Огляделась.

То тут, то там редкие прохожие лежали прямо на тротуаре рядом с бродячими кошками и собаками. Кое-где валялись ночные птицы, заснувшие на лету.

Тишина….

Стало немного жутко.

Я передернула плечами, взвалила на многострадальное плечо Лариску и потопала на перекресток. Там больше места для радиуса действия заклинания.

Положила подружку на теплый еще асфальт, сосредоточилась, тихо запела «брюшным» голосом. В конце заклинания резко дунула подруге в лицо. Огляделась. Тишина. Лишь едва слышный сонный шум листвы говорил, что жизнь еще продолжается.

Лариска открыла глаза, часто заморгала.

— Что это было? — каркнула она.

Блин, забыла воду взять. Хоть бы было чем горло промочить. Теперь бежать уже поздно.

— «Наведенный сон» — буркнула я, стаскивая с себя второй экземпляр одежды и кидая кроссовки — Одевайся быстрее. Дракон умирает.

Я не успела моргнуть, как Лариска, полностью одетая и обутая, понеслась по улице, бормоча заклинание «антисон». Я кинулась следом, едва поспевая за ней.

До моего дома мы домчались минуты за три. Взлетели вверх по лестнице. Лариска легонько стукнула двумя пальцами по замку. Дверь открылась.

В зале дружно валялись три тела — одно на диване, второе в кресле, еще одно на полу. Ясно, что Эльдар украшал ковер, Борель в теле рыжего парнишки развалился в кресле. Почетное место на диване занимал Драгир.

Его старенькое тело иссыхало у нас на глазах. Едва заметно колыхалось перышко, прилипшее к верхней губе — видимо Эльдар так пробовал определить жив дракон или уже нет.

— Что будем делать? — спросила почти не запыхавшаяся Лариска, привычно беря в пальцы тоненькую ручку Драгира, пробегая по ним, ища пульс.

— Что… делать… что… делать… конечно…. телепортировать… его… отсюда… а… то… всем… каюк… придет… — попыталась высказать свое решение, одновременно стараясь быстрее отдышаться.

— Присядь на корточки — посоветовала подруга.

Я послушалась. Два безумно медленных вдоха-выдоха — думала сердце выскочит, возмутившись моим хамским отношением к нему — вернули нормальную речь. Я выпрямилась. Лариска осматривала Драгира.

— Скорее мертв, чем жив… — заключила она — Никогда не могла себе представить, что придется когда-то осматривать человеческое тело дракона. Оказывается, различий мало.

— Лар, хватит, а! Каждая секунда дорога. — прервала я ее раздраженно — Давай, хватаем тело подмышки и двигаем отсюда, пока он не окочурился и не утянул за собой весь город.

— А куда? — озабочено спросила блондинка.

— Знаю одно местечко. Доверься мне.

Лара кивнула. Мы подхватили ставшее сухоньким тело Драгира с двух сторон, без труда подняли, пронесли в центр комнаты. Голова дракона безвольно свесилась на грудь, ноги были гибкими, как змеи. Но мы удержали его между собой.

— Лар, присоединись ко мной в ментале и не теряйся. Сама я не справлюсь с этим.

Лариска кивнула.

Я сосредоточилась на портале, ведущим в знакомое мне место. Он открылся точно там, где мы стояли, светясь блеклым лунным светом. Кивнула.

Дружный шажок вперед и быстрое перемещение по красочно сверкающему туннелю. Выбирать-то не из чего. Туннель тоже может быть. Чем не средство передвижения? Я улыбнулась своим мыслям и мы ступили в центр ковра….

Дракон.

Мы ступили в центр ковра с тем же рисунком, что и в моей квартире. Только этот ковер лежал на каменном полу маленькой уютной пещерки. Письменный стол с чернильным прибором, деревянный стул с высокой спинкой, каменное ложе, прикрытое шкурами, камин, ниша в стене, задернутая занавеской, заменяющая шифоньер и несколько осветительных шаров, едва тлеющих магическим светом, две двери — одна ведет наружу, к солнышку, другая — внутрь скалы, туда, где скрыта самая древняя библиотека Миров.

Драгир безвольно висел на наших руках. Его хлипкое старушечье тело вдруг стало неподъемным.

— О, боже! — испугалась я, неожиданно поняв, что через несколько минут тело древнего дракона может принять свой естественный вид, драконий, и тогда мы с Лариской вряд ли выберемся из пещерки живыми. Оно просто размажет нас по стенам — Лар, давай быстрее уложим его куда-нибудь и попробуем реанимировать.

Подруга поняла. Это я увидела в ее глазах — в них колыхнулся дикий ужас., но Лариска успела тормознуть эмоцию. Мы резво подхватили тело и поволокли к постели. Оно наливалось свинцом с каждым шагом. Поднять его на ложе не хватило наших физических сил, хотя обе были не из слабеньких, а применить заклинание левитации не было времени.

— Оставляем здесь — решила я — главное, что с ковра стащили, а то бы умыкнул куда-нибудь через портал во время трансформации. Ты работай по точкам, а я качну ему энергии.

Лариска кивнула, одним резким движением разорвала рубашку и пиджак на половинки, ловко сорвала их с тела, обнажив худой торс, отбросила тряпки в стороны и тут же принялась за аккупрессуру.

Я закрыла глаза. Сосредоточилась на своей внутренней энергии, поискала эмоциональную связь с той, которая растворилась во мне после возвращения из живого Замка, прислушалась. Сгустка энергии не было — он самостоятельно вплелся во все мое существо и тут же откликнулся на эмоциональный призыв. Тело наполнилось светом и мягкой пульсацией Силы. Руки сами легли на область сердца и лоб Драгира. Из них полилась «чистая» энергия, направленная моим сознанием и волей в тело дракона, не давая ему трансформироваться. Сердце, едва успевшее остановиться, медленно сжалось под напором наших усилий, выталкивая кровь, замерло на долю мгновения и тут же расправилось, наполняясь кровью, погнало ее по организму. Мы с Лариской облегченно вздохнули, радостно смотря друг на друга.

Драгир медленно втянул воздух в легкие, еще медленнее выдохнул.

Удивительное дело! Как быстро сознание дракона возвращается в норму после, грубо говоря, «клинической смерти». Человеческому организму такое не под силу. А дракон без проблем уже контролирует себя и обстановку вокруг. Драгир тут же доказал это.

Меня качнуло, в глазах помутилось от резкого оттока энергии — это наш дражайший недавний труп потянул подпитку в себя. Я расслабилась, предоставляя ему напитаться Силой, одновременно полностью открываясь окружающему Миру. Энергия потекла ко мне со всех сторон, тут же преобразовываясь в нужный вид. Видимо, не без помощи того, что Древние называли «сферой», что я носила в своем существе.

Драгир приоткрыл миндалевидные глаза, с мстительным наслаждением черпая энергию и ожидая момента, когда я упаду от истощения.

Я решила подыграть ему и покачнулась еще раз. Лариска подхватила меня под руку, помогая добраться до ложа. Одновременно я усилила исходящий поток. Драгир заулыбался, приподнимаясь на локтях.

— Дарина — Дарина — Дарина…, глупая ты девчонка. Сейчас ты умрешь, а я останусь жить — проворковал он с наигранной укоризной — и никто в городе, который ты спасла, даже не вспомнит о том, что ты когда-то жила на свете и что-то для них сделала. Я высосу всю твою энергию, Дарина. Прямо сейчас и прямо здесь, на земле Драконов. Здесь я сильнее тебя…

Лариска, все еще державшая меня за руку, рванулась к нему:

— Да как ты смеешь…

Я удержала ее, предупреждающе сжав руку. Она достаточно хорошо знала меня, чтобы понять, что здесь что-то не так. Остановилась на полуслове-полудвижении, будто бы реагируя на мой своевременный стон.

Драгир поднялся на ноги, потянулся, не ослабляя концентрации на подпитке. Я картинно закатила глаза, заставив себя побледнеть. Драгир подошел к ложу, глянул Лариске в глаза.

— Ты останешься жива и вернешься в свой Мир. Ее тело останется здесь, когда я с ней закончу. Я обрушу своды пещеры и буду приходить сюда, чтобы насладиться ее смертью. Но ты будешь здесь до конца…

— За что, Драгир? — слабо прошептала я, протягивая к нему трясущиеся пальцы и уменьшая поток энергии, как если бы у меня наступало полное истощение.

— Ты должна помнить тот день, когда ты спасла того, кого я приговорил к смерти еще до его рождения — прошипел он мне в лицо — Ту ящерицу, которая вылупилась в лесу, у горячего источника. Его мать спрятала от меня оставшееся яйцо в надежде, что я его не найду. Но я нашел. И преследовал его. Он был слишком быстрый и удрал вниз по ручью. Но я свалил дерево на его пути и он запутался в ветвях. А ТЫ! Ты его вытащила! Ты его спасла! И ТЫ нянчилась с ним, пока он не подрос и не ушел от тебя! — Драгир орал и брызгал слюной, лупя себя кулаком по ладони. Он был вне себя от ярости. — Он бросил тебя, он предал тебя, как и его отец предал когда-то меня. А предательство среди драконов не прощается. Он предал меня, отдав наш семейный талисман людям! — глаза дракона превратились в щелки, он весь дрожал от ненависти и злобы — Теперь ты умрешь и своей смертью заплатишь мне за содеянное!

Драгир отошел на несколько шагов, протянул скрюченные пальцы, усиливая высасывание жизненной силы.

Я улыбнулась, садясь на ложе, как ни в чем не бывало. Иногда актерская игра помогает выжить даже с таким противником. Я была довольна, что моя задумка удалась и теперь я знаю причину его ненависти ко мне. Хорошо, что получилось так, а не иначе. Хорошо, что все произошло в Мире Драконов, а не где-то в другом месте. Хорошо, что я полностью открылась Силе и Драконы поневоле оказались свидетелями происшедшего.

В Мире Драконов среди драконов месть друг другу, а тем более малышам, категорически запрещена. Это неписанный закон и я знала об этом. Нарушение закона каралось смертью и не подлежало обсуждению. Драгир своим языком подписал себе смертный приговор. Значит, я могу поступать с ним так, как посчитаю нужным. Значит, я имею право защищаться и за преследование драконьего малыша убить его. Я чувствовала, что могу это сделать. И я хотела это сделать. В моей душе не было ни злости, ни жажды мести, ни обиды. В моей душе было спокойное решение необходимости избавления всех Миров от этого гада, который покусился не только на мою жизнь, но и на жизнь моего друга, на жизни многих людей, которых он уже убил и ещё убъет.

Лариска удивленно смотрела на меня. Я встала. Драгир зловеще улыбался и тянул из меня энергию. Он не заметил когда за его спиной открылась дверь из Библиотеки. Не заметил почти прозрачного благородного Старца с длинной белой бородой и волосами, за которыми едва проглядывались такие же белые одежды. Я вопросительно глянула Старцу в глаза. Тот кивнул, сложив руки на груди. Лариска отошла к стене, точно так же сложив руки на груди.

— Ты заплатишь мне, Дарина! — безумно захохотал Драгир — Ты уже платишь мне! Твои секунды сочтены!!!

Я встала и шагнула к Драгиру, усиливая отдачу. Его глаза загорелись красным, раздвоенный язык замельтешил между приоткрытыми губами. Тело напряглось, пальцы удлинились, ногти изогнулись, превращаясь в когти.

Теперь энергия этого Мира текла через меня в Драгира, наполняя его истинную сущность до предела. Наши руки соприкоснулись, пальцы переплелись. Теперь мы стали не разделимы. Я усилила поток. Драгир дернулся, попытался вырвать свои ладони. Не получилось. Сила удерживала его, не давая отделиться от моих пальцев. Смех прервался. В глазах мелькнул страх, сменившийся ужасом. Драгир дернулся еще раз. Не получилось.

В пещерке стало душно от дыхания присутствующих — теперь здесь были все члены Совета Мира Драконов. Когда она сюда телепортировались я не успела заметить, занятая борьбой с Драгиром. Все стояли в одной и той же позе — скрестив руки на груди. Молча.

Я усилила поток максимально. Воздух вокруг дрожал от напряжения. Теперь было не только душно, но и невероятно жарко.

Драгир хрипел с присвистом. Колени его человеческого тела подогнулись, но упасть он не успел.

Темный пепел осыпался к моим ногам, припорошив край ковра с рисунком, как в моем доме…

— Казнь нарушившего Закон состоялась — прошелестел тихий шёпот Старца — Драконы не будут преследовать тебя, Дарина, за убийство нашего соплеменника. Ты выполнила то, что нужно было выполнить давно, но у нас не было доказательств. Признание Драгира решило исход вашего поединка Все драконы видели и слышали все, что тут произошло и единогласно согласились с карой для отступника. — он оглядел присутствующих, пошамкав губами, покачал головой и все же продолжил — Это не в наших правилах, Дарина, но драконы настаивают на ритуале.

— На каком ритуале? — испугалась я.

Лариска застыла с вытаращенными глазами, приоткрытым ртом и скрещенными на груди руками. Я беспомощно оглядела присутствующих. По каменному выражению лиц и спокойному взгляду членов Высшего Совета понять что-то было невозможно. Я перепугалась еще больше. Прозрачный Старец неожиданно легким шагом приблизился ко мне, аккуратно обходя рассыпанный по ковру пепел. Его шершавая ладонь взяла меня под локоть. Я попыталась вырваться, но не тут-то было. Железная хватка мощных пальцев держала крепко. Старец кивнул через плечо Лариске, чтобы следовала за ним, и повел меня в Библиотеку.

Я шла молча, лихорадочно припоминая себе все, что знала о драконьих ритуалах, ни никак не могла вспомнить ни одного, который бы касался людей. Задавать второй раз тот же вопрос было бесполезно — если дракон не ответил на него сразу, то рассчитывать на ответ до тех пор, пока он сам не посчитает нужным сказать о чем речь, бесполезно. Лариска плелась сзади, осторожно ступая по каменному полу. Я чувствовала ее растерянность и страх, но поддержать подругу хотя бы взглядом не могла — железные тиски, сжавшие мой локоть, стремительно вели меня сквозь огромную пещеру со стеллажами книг, свитков, артефактов. Остальные двенадцать человекоподобных драконов в молчании следовали за нами.

Мы долго шли по лабиринту Библиотеки, пока не вышли на огромное, залитое солнцем, каменное плато. Небо и камень сливались в единое целое. Справа от входа возвышался шпиль скалы, испещренный руническими надписями и рисунками. Перед ним лежал огромный отшлифованный камень, как мне показалось со страху — жертвенный. Перед камнем красовалась округлая чаша фонтана с инкрустированными магическими завитушками боками.

Здесь я никогда раньше не была. Моя пещерка, Библиотека, иногда дома драконов — вот все, что я посещала, когда училась здесь древним Знаниям.

Это плато было святая святых для всех драконов. Туда посторонних, а тем более людей, не пускали.

Что имел в виду Прозрачный, когда говорил о ритуале? Странно, что моего согласия и даже мнения никто не спрашивал, а выставлять себя на посмешище я совсем не собиралась. Естественно, в жертвы я не собиралась и была готова драться на смерть, если они такое придумали для меня. Мой буйный характер и строптивость не позволяли мне становиться овцой для заклания и я была готова на все, если ритуал будет заключать мое жертвоприношение.

Пока я раздумывала, Прозрачный оставил мой локоть в покое и прошел к фонтану. За его спиной жертвенный камень ожил, наливаясь голубым светом. То же произошло и с бордюром фонтана. Вода в фонтане закипела. Пар заклубился круговоротом вверх. С четырех сторон света к нему потянулись такие же круговороты пара, пока не соединились в незамысловатый рисунок Драконьей Руны, нависшей прямо над чашей фонтана. До меня вдруг дошло, что это не пар, а потоки концентрированной энергии, вызванные появлением Прозрачного рядом с Источником Силы Мира Драконов, выглядевшим, как самый обычный старинный фонтан, каких много в разных странах нашего Мира. У меня отвисла челюсть от догадки, что любой из них может быть синонимом этого. Я лихорадочно сглотнула слюну.

— Дарина! Ты совершила тяжелое преступление, убив одного из нас! — грохнул раскатистым басом отовсюду.

Я подскочила на месте от неожиданности. Лариска тихо заскулила где-то сзади. Оглянуться на нее, чтобы приободрить, я не могла. Громоподобный голос отбился от камня и звуковой волной швырнул меня на колени, придавил к камню так, будто я распласталась в покаянии. Боль в ушибленных коленях резанула по мозгам, удар вышиб воздух из легких. Кровавые круги разбежались перед глазами. На мгновение я провалилась в смоляную черноту.

Это меня взбесило по-настоящему.

На непослушных ногах мне все же удалось подняться во весь рост. Метэлики еще мельтешили перед глазами, но моя душа уже непокорно рыкнула и я шагнула вперед.

Дарина! — опять грохнул голос — Ты совершила великий подвиг, освободив нас от одного из нас!

Я остановилась и огляделась. Пустое прежде плато теперь было заполнено драконами всех цветов, оттенков, возрастов. Они стояли неподвижно и смотрели на меня своими змеиными глазами с продолговатыми зрачками. Их взгляды были спокойны и решительны. Некоторые из них были в человеческом облике.

Я никак не могла понять кто это говорит и откуда. А уж в такой толкотне разобраться с этим не удалось бы и подавно.

Прозрачный стоял у фонтана, что-то тихо бормотал, двигая руками над фонтаном. Теперь от столба «пара» не осталось и следа. Над фонтаном переливались всеми цветами радуги искрящиеся потоки энергии пяти стихий. Зрелище было неповторимым. Я смотрела на эти потоки, от восторга затаив дыхание. Это было сравнимо лишь со струящимся светом во всех оттенках. Переливы оттенков бело-прозрачного сплетались, перетекали друг в друга, укладывались в магические руны, вспыхивали и снова преображались…

— Дарина! — все тот жу бас вырвал меня из созерцания — Народ Драконов порицает тебя за убийство и требует твоего очищения от убийства! — я огляделась, все молчали — Народ Драконов благодарен тебе за убийство и требует справедливости Сил!

Блин! Что им нужно в конце концов?! Если это ритуал, то какой-то ненормальный! Или это я уже совсем рехнулась и все это лишь кажется моему больному сознанию?!

— Дарина! — снова загрохотал голос — Для окончательного решения Сил Суда Справедливости войди в Источник! Пусть Он решит твою судьбу!

Упорная зверюга моего «Я» попыталась недовольно зарычать, но я вдруг заметила тоненький, почти прозрачный, лучик, метнувшийся от моего сердца к потоку энергии Источника и от него такой же лучик устремился ко мне. Два лучика сплелись в один, дополняя друг друга, наливаясь Силой, переливаясь перламутром. Меня подхватило потоком Силы, пронесло над каменными плитами плато, подняло чуть выше, закружило в энерго потоках фонтана. Хотелось петь и смеяться от радости и свободы, от чувства силы и полноты жизни. Хотелось обнять весь мир и согреть своим теплом всех, кто в этом нуждался. Хотелось помочь каждому, кому было плохо. Хотелось рыдать от счастья, что я живу и все это вижу, чувствую, понимаю. Что я есть.

Отрезвило меня падение в ледяную воду. Не просто ледяную, а холерно ледяную, в которую я неожиданно погрузилась с головой и довольно глубоко. Дна не было или оно было еще глубже. Проверять я не стала, быстро замолотив руками и ногами. Мышцы не успели скрючиться и еще слушались меня. Сопротивление воды не пускало вверх и меня все еще кружило на месте. Я поняла, что попала в сердцевину водоворота, затягивающего меня вниз.

По собственному опыту я знала, что в таком случае шансов выбраться на поверхность у меня нет или они ничтожны. Оставалось только поддаться стихии и дать себя утащить на дно. А там резкий толчок в сторону, пара сильных гребков в том же направлении и можно выныривать. Одно плохо — легкие были почти пусты и в висках уже начало стучать двумя молотами. Безумно хотелось вдохнуть, но это означало поддаться и погибнуть. Я подавила нарастающую панику, с трудом сглотнула набежавшую слюну, выдохнула остатки запаса воздуха и расслабилась.

Дно оказалось не так уж далеко, как сначала мне показалось. Когда пальцы ног едва коснулись твердого, я медленно поджала ноги, отдаваясь последним виткам круговорота. Сильный толчок в сторону, гребок руками, удар головой о что-то, круги перед глазами, еще гребок куда-то, и я с плеском вынырнула из фонтана, судорожно хватаясь за каменный край и тяжело переваливаясь через него.

Воздуха вокруг было мало. Я хватала его ртом, носом, руками, шкурой и никак не могла надышаться. Чьи-то сильные руки подхватили подмышки, оттащили в сторону. Ноги тряслись слабостью, в глазах мельтешило, голова гудела. Кто-то врезал мне пару пощечин. Голова мотнулась туда-сюда, в глазах просветлело.

Драконы были везде. Их было так много, что мне показалось, будто кроме них я больше никогда никого не увижу. Они рычали от восторга, били хвостами и крыльями, топотали когтями по каменному плато, высекая снопы искр.

Лариска помогла мне встать. Я пощупала голову. Шишка вздувалась знатная.

— Сильно ударилась? — заботливо спросила подруга.

— Пройдет — буркнула я не очень вежливо.

— Я думала ты не вернешься. — подруга смотрела себе под ноги, нахмурив брови и покусывая губы — Тебя долго не было…

— То есть? Не поняла. Меня не было не больше минуты…

Лариска отрицательно покачала головой.

— Тебя не было почти пять часов.

— Не может этого быть! — я ошеломленно вытаращилась на нее.

— Никто не двинулся с места, — продолжила подруга — все ждали когда Старец объявит о решении Силы. Я все время смотрела на него. Он, казалось, даже не дышал. Весь такой напряженный был. И не сводил глаз с фонтана.

— Лар, это не фонтан….

— Угу, знаю… Это я так… чтобы не вспоминать как это называется… извини…. я так испугалась за тебя…

Я прижала подругу к себе, погладила мокрой рукой по волосам, не обращая внимание, что изрядно мочу ее одежду обильно стекающей с меня водой…

— Спасибо тебе, Лар. Спасибо за все.

— Да, ладно тебе, — шмыгнула носом подруга — я рада, что все хорошо закончилось.

Я тоже была рада.

— Дарина, подойди — позвал Старец приглушенным голосом, но все его услышали и на плато тут же стало тихо.

Все также обнимая подругу за плечи, я двинулась к нему.

— Сама — приказал Прозрачный.

Я отрицательно покачала головой, продолжая идти. Лариска хотела остановиться, но я ей не позволила.

— Она имеет право знать то же, что и я — спокойно сказала я.

Он внимательно посмотрел мне в глаза и согласно кивнул. Интересно, что он там увидел?

Мы приблизились. Прозрачный стоял около пульсирующего светом жертвенного камня, положив пальцы на ритуальный кинжал. Кинжал был изогнутым, сделанным из чего-то полупрозрачного, подобного Лунному Камню. И очень острым.

— Мне нужна капля твоей крови, Дарина, чтобы ритуал был завершен. Дай палец, Дарина. Этого будет достаточно.

Его взгляд был настолько усталым, что мне стало жаль его и я протянула руку, держа ее над жертвенником. К тому же, я знала, что незавершенный ритуал Высшей Магии, а он именно таким и был, если я что-то в этом понимала, мог больше навредить обеим участвующим сторонам, причем, довольно качественно и не одному поколению.

Прозрачный взял нож, острием проколол мой безымянный палец, окропил кровью жертвенник — та зашипела, как на раскаленной сковороде. Тут же проколол этот же палец себе и окропил своею мою кровь на камне. Смешанная кровь скатилась ртутью в центр углубления, обогнула выпуклость, соединилась кольцом, полыхнула огнем и тут же остыла.

Да. Это было кольцо. Прозрачный потянулся, снял его с выпуклости, молниеносным движением одел-снял на свой безымянный палец, потом медленно одел его на мой.

От неожиданно пронизавшей меня резкой боли, я взвизгнула и попыталась вырваться, но Прозрачный держал крепко. Лариска сползла по моему боку молча и отвалилась на камни без чувств. Я поняла, что вырваться не удастся и молча скрипела зубами, одидая, когда пройдет боль.

Наконец та понемногу стала утихать, оставаясь тупой, пульсирующей.

— Это немного поболит, — утешил старейший дракон — пока Кольцо Крови, вернее, моя кровь в Кольце, не адаптируется с твоей. Но это стоит того, чтобы остаться в живых и не иметь проблем с местью.

Мы втроем сидели в моей старой пещерке, пили легкое сладкое горячее вино и разговаривали.

На полу лежал новый ковер с подобным рисунком-порталом. Старый, с пеплом Драгира, вероятно, забрали драконы.

Шары-светлячки мягко освещали помещение.

Прозрачный сидел в кресле, а мы с Лариской, завернувшись в шкуры, расположились на ложе. Камин потрескивал дровами. Было тепло и уютно.

— О какой мести ты говорил, Старейший? Ведь перед этим ты сказал, что никто из драконов не будет мстить за смерть Драгира.

— Да, я так сказал, — кивнул Старец белой головой — и это правда. Это касается всех драконов и их потомков, но не Драгира. Он мог бы мстить.

— Но Драгир мертв! — возразила я, отхлебывая из громадной кружки парующий напиток.

— Пока мертв, — кивнул Прозрачный, пригубляя кружку и после блаженного глотка — но он может в любой момент возродиться.

Я едва не уронила емкость себе на колени, Лариска тихо ойкнула.

— Это как? — выдавила я из себя, пытаясь справиться с накатившим страхом.

— Очень просто, Дарина. А ты, Ларинтесса, не знаешь?

Ларка покачала головой. А я чуть не подавилась вином. Ларинтесса! Ну надо же, какое имя! Красиво! Прям Принцесса! Но я промолчала, прислушиваясь к словам Дракона.

— Тогда слушайте. Сфера — это талисман рода Драгира. Такой талисман есть у каждого древнего рода драконов и его берегут как зеницу ока, потому что если он исчезнет, то и роду конец. Это чистая энергия, заключенная в сфере. Она способна создать новый Мир или реальную Вселенную, или продолжить нескончаемо жизнь, или уничтожить все существующее…. — Прозрачный чуть помолчал, окунувшись в воспоминания. Мы не шевелились, затаив дыхание — Мдааа… уничтожить…. Драгир — третий в роду, поэтому хранение Сферы ему не было доверено. Этим занимался его отец и первые двое сыновей. Драгира положение третьего не устраивало из-за его непомерных амбиций и он решил остаться первым или единственным в своем роду. Он долго искал сильного и знающего мага, чтобы соединить свои планы с ним и получить Сферу в собственное распоряжение. И нашел такого.

— Борель… — выдохнули мы с Лариской дружно.

— Да, Борель. — Старец кивнул и продолжил — Уж не знаю как Драгир уговорил Бореля, но тот согласился. И тогда Драгир подставил отца и братьев, обвинив их в уничтожении нескольких Миров с помощью энергии Сферы…. Был суд. Драконы решили уничтожить порочный род и привели приговор в исполнение.

В это время случилось так, что старший брат Драгира попал в магическую западню и не мог вырваться. Доказательств нет, но, думаю, что это были проделки Бореля и Драгира. Пойманный дракон не мог ни освободиться, ни принять образ дракона, будучи в образе человека. Какой-то вельможный князь, объезжая свои владения, увидел в зачарованной ловчей яме попавшего туда человека, принял его за дичекрада — так назывались тогда те, кто пытался прокормиться, охотясь в чужих лесах без позволения хозяина — и без раздумий убил его. Началась война между драконами и людьми. Погибло много и наших, и ваших, но победили люди. Драконье племя решило, что это вина рода Драгира и-за потерянной Сферы и принятый приговор решили привести в исполнение. Но Драгир успел удрать с помощью Бореля. Сферу он, конечно же, прихватил с собой.

— Значит они давние приятели — расстроенно заключила Ларинтесса.

— Ты права. — вздохнул Старец — Они укрылись в Дюнах реального Мира, отгородились магическим щитом, подпитываемым энергией Сферы и долго не появлялись нигде.

Прошли века, начали поговаривать, что Драгир появлялся то там, то тут. Но он уже никого не интересовал.

Драконы — существа долго помнящие, но и у них есть своя личная жизнь и они не особо поддерживают постоянное состояние мести. Да и за что мстить-то? Ведь доказательств вины Драгира не было. На него не махнули рукой, но и никаких шагов не предпринимали, ожидая, когда он совершит ошибку.

Но тут в Дюнах, не существующих ни на одной карте реального Мира, появилась Дарина. Мало того, она прошла в Замок-Бореля, арестовала Бореля в Эфире, растворила в себе Сферу, да еще и выбралась оттуда живой.

Драгиру ничего не оставалось делать, как инсценировать свою смерть с помощью придурков-Древних, клюнувших на посулы получения Сферы от Дарины. Но ты, моя детка, удачно удрала от них. Драгир попался на собственную жадность и амбиции — остановить процесс развоплощения он уже не мог. А Древние дураки сферу не получили. Дарина не поддалась их воздействиям на нее тщательно приготовленной аппаратурой.

Драгир рассчитывал на то, что Сфера будет выделена из тела Дарины и тогда он в любой момент выйдет из агонии. Но так не произошло.

Ты, Дарина, не зная всей подоплеки, кинулась спасать жителей Города, которых решил забрать с собой умирающий дракон. И первое, что пришло тебе в голову — это твоя старая пещера в нашем Мире. Пришедшая в себя, но все еще ошеломленная смертельным сном Лариса, помогла тебе. Но магия Мира Драконов помогла ему и сыграла против тебя, Дарина. Ты приняла вызов и вступила в неравный бой с Драгиром.

— Неравный?! — возмутилась я.

Прозрачный скривился в ответ на мою несдержанность. Лариска дернула меня за распущенные по спине волосы.

— Извини… Я не хотела…

Дракон кивнул и продолжил:

— Я не ошибся, говоря о не равном бою. Человек никогда не выиграет схватку с драконом на земле и в Мире Драконов. Но тебе помогла в этом случае Сфера и ты испепелила Драгира с ее помощью. Пепел вместе с ковром кто-то украл, когда все были у Источника. Теперь Драгир может вернуться к жизни в любой момент. Конечно, не без чужой помощи. А ему помогут те, кто украл ковер-портал.

— Ну, теперь мне ясно, что Драгир вернется к жизни и будет мне мстить за свою смерть. Тогда зачем был нужен этот ритуал?

Прозрачный Старец отхлебнул горячего вина, глянул на меня хитрыми миндальными глазами с длинными зрачками, с улыбкой ответил:

— А это мой ответ Драгиру на его будущие действия.

— Не-по-ня-ла — по слогам с нажимом на каждом сказала я, потрясла головой в надежде, что может быть это действие поможет мне разобраться в драконьей абракадабре. Не помогло. Попросила жалобно — объясни, а?

Лариска закашлялась, захлебнувшись вином. Я постучала ее по спине, она благодарно кивнула.

— А что это за ответ Драгиру? — спросила она.

Прозрачный помолчал, довольно шамкая губами, отпил еще глоток и ответил:

— Это был древний ритуал «Кольца Крови». Его не использовали много тысяч лет. Но сейчас пришел тот момент, когда он понадобился. Нужно остановить Драгира и Бореля дюбой ценой. Против их союза дракона и человека может выстоять только такой же союз драконов и человека. Их объединяет жажда власти и ненависти ко всем и всему, а нас объединяет кровное родство, полученное при помощи ритуала. Твоя и моя кровь слились воедино и создали Кольцо, которое оградит тебя от мести Драгира. Он не сможет причинить тебе зла, потому что Кольцо отобьет любое его действие в обратном направлении. И поможет от магии Бореля, сделав тебя прозрачной для заклинаний и сплетений сил в луч или поток, как они не действуют на меня. Только есть одно слабое место во всем этом.

— Какое? — во рту пересохло, я глотнула вина.

Прозрачный сделал то же самое, пытливо глядя на меня поверх кружки.

— Ты должна будешь научиться пользоваться тем, что получила во время ритуала. А это значит, что тебе придется по-новой изучить себя. На это у тебя будет всего лишь год. И в этот год ты будешь достаточно уязвима для всего, кроме действий Драгира и Бореля.

— Это значит…. - перебила я вопросительно.

— Это значит, ты не можешь вернуться туда, где ты уже была.

— То есть, я не могу вернуться домой, в свой город, на свою работу, к прошлой жизни?

— Ты правильно поняла, Дарина — подтвердил Старец — Ты должна будешь начать свою жизнь с нуля, на новом месте. Это необходимость.

Я расстроенно кивнула:

— Значит своими деньгами я тоже не смогу воспользоваться.

— Не сможешь, — снова подтвердил Прозрачный — но пару побрякушек для продажи я тебе дам. Чтобы хватило на первое время, пока устроишься.

— А что будет со мной? — спросила Лариска.

— Ты останешься здесь — как само собой разумеющееся констатировал Старец — Для тебя возвращение в реальный Мир слишком опасно, пока Дарина не освоится со своими новыми возможностями. Драгир и Борель будут искать тебя везде, чтобы отомстить, но сюда они не сунутся. Поэтому ты останешься здесь и сможешь воспользоваться Библиотекой. Через год сможешь присоединиться к Дарине.

Старец взял меня за руку, дотронулся пальцами до кольца:

— Кольцо не увидит никто, кроме тебя и меня. Ты никогда не сможешь его снять, пока мы вместе не решим, что это необходимо. Ты должна это знать.

Я кивнула.

Мы молча пили вино, обдумывая услышанное и сказанное. Но один вопрос не давал мне покоя.

— А при чем тут мой друг Факел? Почему Драгир хотел его убить еще в младенчестве? — задумчиво спросила я, больше обращаясь к себе, чем к Призрачному.

— Факел сын Фарнира, а Фарнир мой сын.

— Значит, Факел твой внук?!? — ох, язык мой — враг мой…

Прозрачный поднялся на ноги так, как будто бы поднял на своих плечах гору. Медленно и плавно двинулся к двери в Библиотеку. Мы с Лариской молчали, провожая его взглядами. На пороге Библиотеки Прозрачный Старейший обернулся:

— Да. Факел мой внук и надежда всех драконов. Драгир хотел его убить, потому что в Книге Судеб Драконов именно Факел прервет существование Драгира навсегда.

Он тяжело отвернулся и скрылся в библиотечном туннеле, по-старчески шаркая по каменному полу.

Мы с подругой еще долго молчали, переваривая услышанное, и смотрели на рисунок ковра, похожего на тот, что лежал в моей квартире…