Сказки о мастерах

от беркута. Лиса попыталась нырнуть в кусты. Поздно! Викинг снова взмыл

в небо, и в его когтях видна рыжая тушка…

Вечером, после пира, король Ричард отозвал Принца в сторону.

- Завтра я со всем войском выступаю в Везле, для встречи с Филиппом. А

ты возьми десяток людей и скачи в Марсель. Туда должен приплыть мой

флот. Проследи, чтоб к нашему приходу всё было готово.

***

Выехали рано и весь день рысью гнали коней. На ночлег остановились в

доме богатого крестьянина. Принц зашел в дом:

- Душно. И блох, небось, полно. Спать буду на сеновале.

После ужина сидели вокруг костра, прихлебывая терпкое молодое вино.

Молчали.

- Что-то наш Принц нынче не весел, - заметила Мери Джейн.

- Заботы мучают, – ответил вполголоса большой Том. – Дай-ко твою

лютню. Попробую расшевелить хозяина.

- Нешто ты умеешь, – удивилась девушка.

Но гигант взял инструмент, уверенно прошелся по струнам. Задорная,

огневая жига сразу разбудила уставших парней. Все заулыбались, начали

притоптывать. Берни перевернул деревянную лохань, принялся ладонями

отбивать такт.

* Орел не ловит мух .

131

Принц поднял голову, тряхнул кудрями: - Жига! – Он любил танцевать.

Встал, расправил плечи, легонько прошел по камням дворика…

- Жаль, дамы нет… Джонни, выходи! Будешь за даму.

У Мери Джейн чуть сердце не разорвалось от счастья, когда она ощутила

на талии сильные руки Принца. Как она танцевала! Вилась вокруг Принца,

как ласточка, угадывая наперёд каждое его движение, каждую фигуру.

- Господи! Неужто он не чувствует, что я женщина? Не догадался? Но ведь

рано ещё. Нельзя показать себя. Владычица Небесная, помоги и помилуй…

Не заметил. После танца Мери Джейн взяла лютню, и они долго пели

грустные английские баллады. Тихонько, вполголоса.

- Славный вечер, – заметил Принц, вставая. – Завтра рано в путь. Пора спать.

У Берни на затылке выскочил чирей. Красный, размером со спелую сливу,

в серёдке беленькая головка. Беда! Головой не повернёшь.

Два дня его мазали всякими мазями. Без пользы. Только ещё вырос.

Берни совсем приуныл. Парни его одолели советами, каждый своё. А Джим

и вовсе придумал:

- Чего смотреть! Раскалю на костре железный штырь, да и прижжем!

Тут уж Мери Джейн не выдержала: - С ума сошли, парни! Человека

калёным железом жечь!!! Отвалите все! Спеку луковицу, привяжу на ночь,

всё как рукой снимет.

- А ты, Джонни, откуда знаешь?

- Бабка у меня – знахарка. Она так лечит.

- Ну, коли бабка…

К утру чирей лопнул. Гной вытянуло. Берни даже улыбаться стал, шеей

шевелить.

Когда вечером все завалились спать, Мери Джейн тихонько выскользнула

из сарая и спустилась к ручью, помыться. Вот уже три дня у неё не было

удобного случая. Долго стояла на берегу, прислушиваясь. Тихо. Все спят.

Какое наслаждение – помыться! Вытерлась чистой тряпочкой, влезла в

пропотевшую одёжку. Надо поспать хоть немного.

Во дворе, возле тлеющего костерка кто-то сидел. Большой Том!

- Джонни? Куда это ты шастаешь ночью?

От неожиданности девушка не смогла даже выдумать что-то

правдоподобное:

- Мылся.

- Верно. Днём все парни в Роне плескались, а ты на бережку сидел. А ведь

ты, Джонни, девка!

От испуга схватилась за горло: - С чего ты взял?

- Больно уж глаза твои сверкали, когда ты с Принцем плясала. Я и стал

приглядываться. Ну, признавайся: Кто ты, откуда, зачем к нам пристала? Да

не вздумай врать!

- Беда, – подумала Мери Джейн. – Не убереглась! Большой Том умён,

совру – хуже будет… Что делать?

- Втрескалась я в Принца, – сказала она сердито. И рассказала всё, как

было.

132

Том слушал внимательно, не перебивал. Только подбросил хворосту в

костёр…

- Похоже, не врёшь. Что ж теперь с тобой делать?

- Том, голубчик, – взмолилась Мери Джейн. – Оставь всё, как есть! Ничего

и делать не надо. Только не говори никому. Я ещё вам пригожусь! Я и раны

перевязывать умею, и хвори лечить. Бабка-то у меня и вправду знахарка.

Учила меня.

- Задала ты мне задачу. – Том вгляделся в её лицо. – Ну, скажем, вела себя

скромно. В постель к Принцу не лезла. Не нагличала. Должно, совесть есть.

Втюрилась. Бывает. Ладно Поклянись, что будешь служить Принцу честно

и верно. Не предашь, не изменишь, не струсишь.

Девушка вытащила из-за пазухи оловянный крестик, поцеловала его

истово: - Клянусь! Жизни за него не пожалею…

- Ступай. Да держись строже, не выдай себя. Я-то не скажу…

***

В Марселе поселились в доме богатого купца Лоншана. Английский флот

всё ещё плыл где-то вокруг Испании, и никто не мог сказать, когда он

появится.

Придёт король Ричард с войском, а кораблей-то нет. Принц прекрасно

представлял бешеный гнев своего господина в этом случае. Он сразу начал

переговоры с местными негоциантами.

До Аккры плыть и далеко и опасно. Рисковать марсельские судовла-

дельцы не хотели. Да и надеялись содрать с короля Ричарда солидную

сумму. Цены купцы задрали до небес, а благочестивые доводы о том, что

святой долг всякого христианина, помочь в деле освобождения Гроба

Господня от неверных, на них не действовали. Воздаяние Господне на том

свете их заботило мало.

Принц Ги пропадал в порту до позднего вечера. Уговаривал, убеждал,

торговался, как цыган. Домой возвращался едва живой и засыпал мгновенно.

К прибытию короля он сговорился о найме солидного флота.

Только в последний вечер Принц вернулся домой рано. С аппетитом

поужинал и позвал пажа. Мери Джейн успела выучить с дюжину модных

песенок. Принц остался доволен, даже угостил Джонни бокалом доброго

вина.

Большой Том помалкивал. Другие слуги ничего не подозревали.

К Марселю подходило войско короля Ричарда. Принц Ги выехал

навстречу. За его спиной, рядом с большим Томом, тряслась на рыжей

кобылке Мери Джейн…

Король был явно не в духе: - Привет. Пришел ли мой флот?

- Пока ещё нет, Государь.

- Говорят, сильная буря разметала у берегов Испании мои корабли…

- Слухи часто лгут. Будем надеяться на милость Господа.

- На Бога надейся… А что мне делать с этой буйной компанией, – Король

ткнул пальцем за спину, где в клубах пыли неспешно двигалось его заметно

выросшее войско. – Они ж весь Марсель разнесут.

133

- На всякий случай, я сговорился о фрахте двадцати галер и десяти больших

грузовых кораблей. Правда, обойдётся сие недешево. Прикажешь, можно

отплыть хоть завтра.

Король просиял: - Ну, порадовал! Недаром я всегда доверял тебе, братик.

А денег добудем.

Через три дня, погрузив припасы, флот Короля вышел в море.

***

Забравшись на форкаст

ль*, М

ери Джейн уселась, свесив ноги за борт.

Парус спущен. Легкий встречный ветер охлаждает грудь. Мерно бьёт

барабан на корме, задавая темп гребцам. Журчит бегущая от носа косая

волна. Слева видны в дымке сизые горы…

Корабли в те времена старались не отрываться от берега.

Скрипнули ступени за спиной. Кто-то идёт. Девушка оглянулась, -

Принц!

Прошел на нос, встал, широко расставив ноги. – Что, Джонни, хорошо

здесь?

- Красиво. Глаз радуется.

- А ежели вдруг буря?

- Меня не укачивает… - Помолчали.

- Впервые Принц заговорил со мною, как с другом, – обрадовалась Мери

Джейн.

- Небось, тебя в Англии невеста ждёт, – вполголоса молвил Принц.

- Нет, Принц. Дома меня ждёт лишь старая бабка.

- Вот и меня никто не ждёт, - задумчиво сказал Принц. – Это только в

песнях, у трубадуров, Рыцарь скачет защищать Гроб Господень, а прекра-

сная Дама льёт слёзы и ждёт его.

- Неужто в Лиможе вас не ждёт ни одна Дама? Не поверю!

- Да много их было, прекрасных Дам. А вспомнить некого.

Горячая волна счастья захлестнула девушку. Она вскочила на ноги:

- Не печальтесь, мой Принц! Вас ждёт великая любовь! И она близко,

совсем рядом!

Принц удивлённо глянул на пажа: - С чего ты взял, Джонни?

- У меня бабка знахарка. И немного ведьма. От неё получил я дар читать

судьбу.

- Ваше Высочество! Ужин готов! – Алекс, новый мажордом Принца,

стоял у лестницы, склонившись в глубоком поклоне. Разговор прервался.

В ту ночь Мери Джейн не смогла уснуть. Всё вспоминала разговор с

Принцем, каждое слово, каждую интонацию... Он никого не любит! Какое

счастье!

Почти месяц флот плыл вдоль западного берега Италии. Напрасно Мери

Джейн каждый день часами высиживала на форкастле. Принц туда ни разу

не поднялся. А внизу, на галере, такая теснота, двух слов без свидетелей не

скажешь.

* Высокая площадка на носу галеры. В бою – место лучников и арбалетчиков.

134

Не раз корабли останавливались в удобных гаванях. Король Ричард со

свитой объезжал окрестности. Но, сходя на берег, Принц не брал своего

пажа. Он явно стал избегать Джонни.

- Напугала я его тогда, на форкастле, – с горечью думала Мери Джейн. –

Ах, дура, дурища! Дала себе волю, обрадовалась… Говорила мне бабка: Не

дай Бог раскрыться раньше времени. Небось, Принц меня за колдуна принял.

Перестал доверять. Вот и сторонится. Хорошо, хоть не выгнал! Когда те-

перь удастся душевно поговорить с ним?

Принц часами сидел на корме, в тенёчке, попивал вино, толковал с лордом

Гленмором. Что делать? Мери устраивалась где-нибудь поодаль. Хоть умные

разговоры послушать.

- Опять наши короли не ладят, – говорил Принц Ги. – Король Филипп в

Генуе попросил у нашего Ричарда 5 галер. Да ведь английский флот всё ещё

Бог знает где! Ричард и предложил ему только три. Филипп обиделся, нанял

генуэзские корабли.

- По правде сказать, король Филипп нашего Ричарда терпеть не может. –

ухмыльнулся в бороду лорд Гленмор. – Он много помогал принцу Ричарду

в его войнах с отцом, пока тот был ещё принцем. Так для француза любая

ссора в семье Плантагенетов - великая радость. Теперь Ричард – Король.

Помни, Ги, Филипп ненавидит нашего короля из-за его владений во

Франции. Аквитания, Лимож, Пуату, и прочие, куда обширнее и богаче,

чем Иль де Франс, владение Французских королей. Правда, Ричард правит

этими землями, как вассал короля Филиппа. Да что это меняет.

(- Тяжкое дело быть Королём, – подумала Мери Джейн с удивлением. –

Вечные интриги, вражда, хитрости. Маленьким людям жить проще.)

В Салерно их, наконец, нагнал английский флот. Буря у берегов Испании

слегка потрепала его. Опоздал флот не из-за бури. По дороге моряки ухи-

трились ограбить Лиссабон. Три дня грабили.

Все, от короля до последнего гребца, высыпали поглазеть: Внуши-

тельное зрелище! 100 грузовых и 14 лёгких кораблей. На носу – резные

морды сказочных чудовищ, по бортам – драконьи крылья!

Каждый из больших кораблей вмещал по 40 рыцарей с их боевыми

конями, а ещё сколько пехотинцев, припасов, фуража.

Туда же пришел и французский флот. Дальше плыли вместе. В Неаполе

стояли 4 дня.

До Сицилии, где было решено переждать период зимних бурь, осталось

совсем мало.

Король Филипп приплыл в Мессину на неделю раньше. Его корабли

отстали, парадной встречи не было, и зеваки, собравшиеся в порту, осви-

стали французского Короля. Филипп пешком, торопливо, прошел в отве-

денный ему королевский дворец.

Когда в гавань вошел флот короля Ричарда, собрался весь город. Он

въехал в Мессину, окруженный блестящей свитой, как триумфатор!

135

Ему отвели холм за городской стеной, поросший виноградом. И Ричард

сразу принялся строить там укреплённый лагерь для своего войска. Дабы

обеспечить должный порядок, рядом поставили несколько виселиц. И

назначенные Королем трибуналы принялись карать буянов и грабителей, как

своих, так и местных греков. Солдаты называли их «грифоны». Те часто

старались обмануть, высмеять или оскорбить крестоносцев.

Всего век с небольшим прошел, с того времени, как Сицилию «взяли на

щит» неукротимые норманны с Севера. И под их властью здесь переме-

шалось множество рас и народов: курчавые, круглоголовые римляне,

рыжебородые лангобарды, смуглые сарацины, заносчивые греки. А теперь

ещё и варвары-крестоносцы из всех углов западной Европы.

Сохранить тут мир и порядок не легче, чем уберечься от пожара, разведя

большой костёр на сеновале.

Мессинцы говорили: - Французский Король – агнец. Английский – лев!

Греки дружили с французами и ненавидели гордых воинов Ричарда.

Те, в свою очередь, негодовали: - Лукавые грифоны! Обзывают нас

псами смердящими, обезьяньими хвостами. Дня не пройдёт без их пакости!

Убивают паломников и швыряют их тела в отхожее место!!!

Король назначил Принца Ги комендантом своего лагеря. Нелёгкая доля!

С утра до вечера крутись, разбирай споры, улаживай ссоры. Схватки вспы-

хивали каждый день.

Теперь Мери Джейн старалась пореже попадаться на глаза Принца.

- Пусть он забудет, – думала она. – Дай мне, Боже, терпения и мудрости…

Время лечит. Принцу было не до неё. Вечерами, вернувшись в свой

шатёр, он уже спокойно разговаривал с пажом, иногда даже просил спеть.

От костра на сеновале добра не жди! После очередной ссоры горожане

заперли ворота и, вооружившись, высыпали на стены. Воины Ричарда тут же

пошли на штурм!

Услышав об этом, король вскочил на коня и помчался к воротам, палкой

разгоняя своих буянов. С большим трудом Король остановил разбушевав-

шихся паладинов.

- Грифоны нам за всё ответят, – увещевал своих Ричард. – Переговоры

завтра, в моём шатре. И я их заставлю заплатить за всё!

- Они опять обманут тебя, Король, – закричал епископ Соммер. Он вместе

со своей дружиной прискакал к месту схватки последним, и теперь возму-

щался громче всех. – Грифонам верить нельзя!

Король поднял руку: - Добро! Приходи и ты. Каждый из моих прелатов и

пэров может прийти. И проследить, что бы всё было честно!

Назавтра, около полудня, в королевском шатре на лавках, покрытых

пёстрыми коврами, расселись воинственные прелаты и суровые пэры из

армии Ричарда.

Возле шатра стоял отряд рыцарей в полном вооружении. Командовал

принц Ги.

- На всякий случай, - как сказал Король.

136

Среди слуг выделялась массивная фигура большого Тома. Рядом, на

неизменной кобылке сидела Мери Джейн. Каких трудов ей стоило вымолить

у Тома позволение быть здесь!

- Едут! Едут!

Из ворот показалась блестящая кавалькада. Впереди, конечно, король

Филипп. Какие же переговоры без него? За ним черные рясы мессинских

архиереев во главе с Архиепископом. Потом послы владыки острова, князя

Танкреда.

- Хитры грифоны, – заметил кто-то из слуг. – Попов прислали.

- До самого вечера, небось, проторчим, – проворчал Том. – Им там прох-

ладно, а мы парься на солнце в тяжелых латах.

Он ошибся. Часа не прошло, как из ворот Мессины вырвалась бешено

орущая толпа горожан. Все с оружием! Грифоны обрушились на лагерь

Гуго Лузиньяна, одного из вождей анжуйцев.

Принц Ги спрыгнул с коня и нырнул в шатёр. Ко входу торопливо вели

королевского жеребца. И во время. Король вскочил в седло, рыцари

окружили его, и отряд стремительно рванулся к английскому лагерю. Там

уже трубили тревогу. Рыцари и воины хватали оружие и строились.

Король оглянулся: - Здесь не все. Да ладно. Залог победы – в быстроте!

Ударим, пока они не очухались. Граф Соммерсет - к восточным воротам. Ты,

Ги, прихвати дружину епископа Соммера и иди к западным.

А я возьму самые трудные, южные. Сообщите адмиралу. С Богом!

***

Принц Ги послал за подмогой лорда Гленмора и повёл свой отряд к

западным воротам.

- Расшагался! Ноги-то длинные…- думала Мери Джейн, изо всех сил ста-

раясь не отстать от своего Господина. – И латы ему нипочём…

Боевое снаряжение: тонкая кольчуга, бронзовый шлем и обтянутый

бычьей шкурой щит - с непривычки казались ей непомерной тяжестью.

В хвосте отряда шесть пар мощных лошадей тянули сбитую из масс-

сивных дубовых брусьев телегу. На железных цепях над рамой

покачивалось могучее, окованное спереди железом бревно - таран.

За поворотом показалась стена Мессины. Меж двух высоких башен –

западные ворота. На стенах крепости видны каски и шлёмы грифонов. Их

много.

Принц обернулся. – Давай шлём, Том. Пора... Джонни! Хью Моргана и

Стенли ко мне. Быстро!

Закинув щит за спину, Мери Джейн побежала к лучникам. Их капитан,

Хью Морган, поглядел исподлобья, почесал рыжую короткую бороду:

- К Принцу? Ладно, иду. - По дороге прихватили Стенли, капитана

копейщиков.

- Что-то грифоны на стенах рассуетились, - молвил Принц. – Пора их

унять.

Хью ухмыльнулся щербатым ртом: - Ща, Принц! Мы их повыметем.

По его знаку лучники рассыпались в цепь, приготовились.

137

Хью свистнул, и дождь длинных стрел обрушился на защитников крепо-

сти. После третьего залпа стена опустела. Попрятались.

- Теперь твоя очередь, Стенли, – заметил Принц. – Таран к воротам!

Лошадей уже выпрягли. Толпа копейщиков облепила телегу и с криками

поволокла к воротам. По ним почти не стреляли. Дотащили, придвинули

поближе, сняли колёса.

Принц махнул рукой: - За мной! – и побежал к воротам. С ним ударный

отряд: дюжина рыцарей и латники.

Отодвинув плечом копейщика, Принц схватился за бревно тарана:

- Ещё раз! Сильней!

Толстые створки ворот, окованные железом, пока держались. Том стоял

за спиною Принца, стараясь прикрыть его большим щитом. Мери Джейн

хотела ухватиться за бревно тарана. Куда там! Не подойдёшь.

- Ох, напрасно я взялась за это мужское дело, - с усмешкой подумала она.

Огляделась. Из башенной бойницы высунулся бородатый грифон с арба-

летом.

- Том! Справа! – отчаянно закричала Мери Джейн. Том круто повернулся

и поднял щит, прикрывая Принца…

Но стрелок не успел даже прицелиться. Морган послал стрелу ему прямо

в глаз.

Ворота шатались и трещали. Вот, от могучего удара лопнула железная

полоса. Правая створка перекосилась и рухнула. И тут же в проём ринулись

рыцари и латники.

Когда Мери Джейн решилась войти в ворота, схватка уже кончилась.

Последние грифоны разбегались и прятались по переулкам.

- Неплохо, – Принц с гордостью оглянулся. – Даже раненых нет… Стенли!

Очистишь обе башни, оставь стражу, и догоняй, - Рыцари и латники уже

строились клином для атаки. – Джонни! Беги к Моргану, поторопи его.

Хью Морган кивнул: - Ща, парень! Стрелы подберём, да и догоним

Принца. Мы мигом.

Мери Джейн бросилась за Принцем. Улица уже опустела. Из многих окон

вывесили белые тряпки. – Сдаются, – подумала Девушка. – Хороший знак.

Отряд Принца уже дошел до небольшой площади. Тут их встретила

орущая толпа грифонов.

- Их больше сотни, – ахнула Мери Джейн. Но рыцари мгновенно стали в

круг, спинами друг к другу, и толпа врагов металась вокруг стального ежа,

не решаясь подойти поближе, как стая шавок вокруг медведя.

А большой Том уже вёл им на помощь две дюжины пехотинцев от ворот.

С криком: - Сент Джордж!*- они протопали мимо Мери Джейн. Вытащив

свой короткий меч, она поспешила следом…

Наперерез им выскочила группа грифонов. Завязалась схватка. Мери

Джейн отступила в сторону: - Как страшно! Господи, помоги.

Кто-то ударил её по голове. Очнулась на земле: - Жива! – обрадовалась

Мери Джейн. – Шлём выдержал!

* Боевой клич англичан: - Святой Георгий!

138

Грифоны набросились на отряд Тома сзади. Их вёл огромный рыжебо-

родый детина в старинном бронзовом панцире. Берни попытался остановить

его. Но лангобард ударил с такой силой, что щит Берни разлетелся в щепки,

а почти перерубленная рука повисла плетью. Гигант не стал добивать

раненого. Он рвался к большому Тому. Тот рубился с двумя грифонами и не

ждал нападения с тыла.

- Он убьёт Тома! – подумала Мери Джейн. Извернувшись, как кошка, она

дотянулась и ударила лангобарда мечом по икрам. Великан взвыл и рухнул.

Тут в воздухе засвистели английские стрелы, и грифоны бросились

врассыпную…

- Слава Богу, Морган подоспел, - подумала девушка

Лорд Гленмор привёл отряд епископа: - Куда дальше?

Принц указал на высокие башни собора святой Аннунциаты: - Вперёд!

Грифоны прятались по углам, нападать не решались. Прошли четыре

квартала. Вот и собор на виду. – Наши! – закричала Мери Джейн. В толпе

рыцарей у портала собора стоял король Ричард. Он поднял руку: - Победа!

Принц тоже поднял руку: - Виват! Победа!

На балконе соседнего дома поднялся арбалетчик и всадил болт в тонкую

броню под мышкой Принца!

Грифона догнали и зарубили. Но рана оказалась тяжелой. Болт на два

пальца вошёл в грудь… Том подхватил раненого господина на руки, понёс к

собору.

Прибежал лекарь, отодвинул Мери Джейн в сторону. С трудом сняли

латы, лекарь вытащил стрелу, вложил в рану корпию, смазанную

бальзамом…

Король Ричард покачал головой: - Вот беда! А я-то надеялся въехать в

Иерусалим с тобой рядом. Кто ж теперь поведёт твоё знамя? Гленмор?

Добро. - он повернулся к Тому. – Отвезёшь хозяина в Лимож. Ухаживай за

ним как следует! Принц должен выжить!

***

Принц лежал на форкастле, прикрытый медвежьей шкурой. В каюту не

захотел:

- Душно. И воняет,- Он очень ослабел от потери крови. Молчал. Смотрел

в небо. Скрипел зубами, что-бы не стонать, когда боль одолевала.

Мери Джейн не отходила от него ни на шаг. Поила тёплым вином с

мёдом и прянностями. Меняла повязку. Вытирала пот. Ночью большой Том

выгонял её: - Поспи хоть немного! Я посижу с Принцем…

В Марселе Принца осторожно перенесли в дом купца Лоншана. Рана

воспалилась. Начался жар. Несмотря на распахнутые окна, в комнате густо

пахло гноем.

Пришел лекарь, осмотрел багровый нарыв на боку Принца, грустно

поцокал языком: - Худо. Надо открыть дорогу гною. Позовите цирюльника.

Цирюльник вскрыл нарыв бритвой, выпустил почти полную чашку гноя.

Лекарь вложил в рану жгут, смоченный в оливковом масле:

- Пусть гной выходит. Молитесь Господу. Всё в Его руках.

139

Принцу становилось всё хуже. Он совсем перестал есть. Жар сменялся

жестоким ознобом. Иногда даже бредил.

Мери Джейн испробовала все мази, все бальзамы! Ничего не помогало.

С каждым днём Принц слабел на глазах.

- Царица Небесная, – истово молилась девушка. – Спаси и помилуй

Принца! Я должна вылечить его!

- Что ты так изводишь себя, – ворчал большой Том. – Поешь хоть

немного. Отдохни. Высохла вся. Ежели ты сдохнешь, Принцу легче не

станет…

- Неужто всё напрасно, – думала Мери Джейн. – Что делать? Бабушку бы

сюда. Она бы нашла средство. Помниться, в ночь перед отъездом, она мне

толковала что-то важное. А я, дурища, спала уже. Не соображала ничего.

Обязательно надо вспомнить!

Весь день она мучительно старалась припомнить. Без толку. Как туман в

голове.

Поздно вечером Том отослал её: - Поспи! Сменишь меня утром.

Добравшись до своего тюфяка, девушка мгновенно уснула.

Под утро к ней в коморку тихонько вошла Бабушка. В тёмном платке, в

привычном старом переднике, подошла, села рядом. Положила руку на

плечо:

- Тяжко, внученька? Не горюй, полегчает. В торбе получше посмотри.

И растаяла!

Мери Джейн вскочила. – Неужто приснилась? Как живая!

Наскоро сполоснула лицо, высыпала из мешка на стол всё подряд.

- Что тут может быть? Я ж каждую тряпку, каждую баночку наизусть

знаю! Да бабушка зря не скажет.

И вправду, на самом дне, под запасной рубахой, лежал бурый мешочек,

перевязанный бечевкой. А там то ли земля, то ли черная пыль. - Что это?

Вспомнила: Она сидит за столом, сонная, клюёт носом, а бабушка тычет

ей в руки этот мешочек.

-Смотри, Мери Джейн! Запомни! Земля сия взята в полночь, в полно-

луние, на вершине холма, с глубины 10 футов. Потом я её прокалила на

сковородке. Коли рана сильно загноиться, возьми по ложке: этой земли,

красного вина, доброго мёду и оливкового масла. Перемешай тщательно, и

мажь пока не заживёт. Верное средство!

Бегом на кухню, взяла мёд, вино, масло и ступку…

Том поймал её за руку: - Поешь! Принц недавно заснул. - Не до того!

Растолкла, перемешала. Понюхала. Вроде чуть пахнет полынью.

Решительно пошла к Принцу. Сняла повязку, густо помазала рану черной

мазью.

- Матерь Божья, помоги!

И ведь помогло! К вечеру жар уменьшился. В первый раз после ранения

Принц спокойно проспал до утра!

Дважды в день Мери Джейн осторожно обмывала рану тёплой водой и

вином и заново, тонким слоем наносила мазь. Боялась: а вдруг не хватит?

140

На третий день рана очистилась, запах гноя стал слабее. Принц теперь ел

с большим аппетитом. На пятый под струпьями проступила розовая, моло-

дая кожа! Заживает! А на шестой, после обеда, Принц поймал своего пажа за

руку: - Сядь поближе, Джонни, – Тихонько провёл кончиками пальцев по

щеке и подбородку. – А ведь ты – девушка!

Мери Джейн густо, до тёмно-малинового, покраснела. Сердце билось

отчаянно.

- Да, мой Принц. Когда вы догадались?

- Как стало полегче, так и догадался. Пока помирать собирался, не до того

было. – Притянул её, поцеловал нежно… Казалось, прошла вечность, когда

Принц легонько отстранил её от себя: - Жаль, пока мне ничего больше

нельзя. Рана! Придётся подождать немного. Поговорим, Джонни. Я ведь

ничего о тебе не знаю. Как твоё имя? Кто ты?

Так начались для Мери Джейн короткая полоса сумасшедшего счастья.

***

Рана заживала на глазах. Скоро Принц решил:

- Пора домой! В Куссак. Готовь лошадей, Том. Завтра выезжаем.

Том и Мери Джейн попытались уговорить его подождать ещё пару

дней. Пустое дело! Принц только рассмеялся:

- Накомандовались, пока я лежал на спинке? Хватит!

Перед отъездом Принц с Мери Джейн пошел гулять по Марселю. В

портовой харчевне они ели густой, ароматный буйабес*, потом Принц купил

ей светло - салатовое шелковое платье, роскошное.

- Пора тебе, милая, снова стать женщиной!

Ехали не спеша, малыми переходами, ночевали на сеновалах…

Проснувшись ночью, Мери Джейн осторожно, что-бы не разбудить,

гладила Принца. Не могла поверить своему счастью!

- Милый Ги! – думала она, - Такой ласковый, такой нежный! Я, как в Рай

попала. Бабушка говорила: не надолго! Пускай! За такую ночь не жаль

душу отдать дьяволу, не только жизнь.

В замке Куссак, под Лиможем, их уже ждали. Слух о том, что Принц

едет не один, дошел до них раньше. Мери Джейн встретили, как законную

госпожу. По утрам главный повар обсуждал с ней меню обеда и ужина.

Окрестные господа любезно расшаркивались, говорили комплименты,

целовали ручку.

Правда, благородные дамы не торопились в замок. Надо думать, в

окрестных усадьбах с наслаждением перемывали её косточки …

Но её всё это мало занимало. Беспокоило здоровье Принца. Он всё ещё

был очень слаб. Легко простужался. Сильно кашлял. Мери Джейн, как могла,

оберегала его.

В воскресенье как раз исполнилось шесть недель её счастья. В этот день

пришла весть о том, что отпраздновав в Мессине свадьбу с принцессой

Беренгардой Наваррской, король Ричард отплыл на Святую Землю.

* Суп из разных морских тварей.

141

Назавтра, во время обеда, вошел Роджер, конюший:

- Из Сент Илера прискакал мальчишка. Говорит, граф де Гиш захватил

замок!

Мощно укреплённый замок Сент Илер был ключом обороны владений

короля Ричарда.

- Давай его сюда, – кивнул Принц.

Вошел грязный, худой, вихрастый парнишка, лет четырнадцати.

- Тебя как зовут? И откуда ты?

- Жак. Я в Сент Илере на поварне котлы мою.

Принц отодвинул блюдо с жареной уткой: - Подойди. Расскажи толком.

- Утром, комендант ещё завтракать изволил, подъехал граф де Гиш, со

свитой. Ну, месье де Торкю и впустил его. Ведь у нас с королём Филиппом

мир! А комендант с графом в давней дружбе.

Де Гиш сразу и арестовал коменданта! А французы ** в открытые ворота

так и прут, сотни полторы… Повязали они наших, заперли в подвал. Я и

улизнул. Спустился по верёвке с задней стены, выпросил у тётки Аннеты

кобылу и к вам.

- Отважный парень, – похвалил Принц. – Хочешь служить в моём отряде?

Глаза у парня так и вспыхнули: - Вестимо, хочу… И коня дадите?

- Всё дам. И доброго коня, и оружие. Только сначала надо проведать всё о

де Гише. Где он. Что делает. Сколько у него воинов. Ты там каждый кустик

знаешь. Вернись. Разузнай всё, что сможешь. – Принц протянул парню

золотой дукат: - Возьми. Деньги могут понадобиться.

- Ух ты! Да таких деньжищ я в руках и не держал… Сделаю.

Принц сразу разослал гонцов к окрестным вассалам. Не так много их и

осталось. Самые отважные и опытные уплыли с королём Ричардом. В

Куссаке у Принца был лишь небольшой отряд личной гвардии.

К вечеру начали съезжаться. Первым прибыл барон Морис де Сент

Пьер, соратник и друг старого короля Генриха II.

- Вы знаете, Принц, я не слишком ярый сторонник короля Ричарда, –

сказал барон. – Но я старый слуга Анжуйского дома, и не намерен терпеть

такую наглость! Подумать только: Нарушить Божий мир, обманом захва-

тить Сент Илер! Такая подлость де Гишу с рук не сойдёт.

Принц обнял старика, расцеловал в обе щеки:

- Я бесконечно благодарен Вам, барон, за столь быструю и своевременную

помощь! Признаться, не ждал, что Вы сядете в седло, в свои 65. Ведь в

последние годы вы, кажется, не покидали своего имения?

- Три года. Но рука ещё держит меч…

Барон просто очаровал Мери Джейн: Маленький, чуть выше её, щуплый,

совсем седой. И на изрубленном, старом лице – молодые глаза!

Де Сент Пьер учтиво поцеловал ей руку, сказал, что счастлив позна-

комиться со столь прелестной дамой…

** Каждая область Франции в те времена считала себя отдельным государством. Люди

называли себя: Бургундцы, Анжуйцы, Лимузенцы… Французами называли себя лишь

жители королевского Домена, Иль де Франса.

142

Скоро подъехало ещё трое. Принц пригласил господ в залу замка.

Подали вино. Большой Том разжег огонь в камине… Уже темнело. Внесли

факелы.

- Что мы знаем о де Гише, – спросил барон.

- Очень мало, – ответил Принц. – Я послал паренька, соглядатая. Надеюсь,

он вернется, расскажет.

Жак приехал около полуночи. Пригладил, стоящие дыбом вихры:

- Значит, так. Пробрался я в замок. Там теперь комендантом Жиль де

Рон. Строгий! Французов – сотня. Наших всё держат в подвале. Выпустили

только поваров и конюхов. Но за ними и следят… Стражу на башнях

меняют через четыре часа. А граф де Гиш забрал мессира де Торкю и уехал

в Обюссон. Говорят, у него под тыщу воинов …

- А у нас сколько, – спросил барон Морис.

- Сотни полторы наберём. – ответил Принц. – Да и то, в основном

мальчишки… Я послал в Анжу и в Пуатье. Но помощь оттуда подойдёт не

скоро…

- Де Гиш сиё знает. И на ответный удар пока не рассчитывает… Вот

сейчас бы и ударить по Сент Илеру! Да больно сильна крепость. – заметил

де Сент Пьер.

- Может там какой подземный ход есть, – спросил шевалье де Бриак.

- Нету, – ответил барон. Покойный граф де Сент Илер очень хотел про-

копать. Не вышло. Грунтовые воды близко, заливает.

- Слушай, Жак, - спросил Принц, - ты в замке все закоулки знаешь.

Может, что подскажешь?

Паренек задумался. Долго морщил лоб, шевелил губами. Потом вдруг

просиял: - Там же три калитки есть, окромя ворот. Две, что в лицевых баш-

нях, охраняют. А третья, в толстой башне, у реки, она ж в землю ушла

наполовину. Про неё и забыли. Вот ежели её откопать.

- Что сейчас в толстой башне?

- Дрова. Повар меня туда каждое утро гоняет. Я и приметил.

- Сможешь вернуться в замок?

- Запросто. Я ж обычно у матушки ночую, в деревне, а утром – обратно.

Барон вскочил и в возбуждении забегал вдоль стола:

- Помню я эту калитку! Помню. К ней и подобраться незаметно совсем

просто, ежели идти под берегом. А ночью – и подавно. Открывается – нару-

жу. Значит копать надо тоже снаружи. А тебе, дружище, останется лишь

добраться до засова, и отодвинуть его. Коли сможешь, отобьём Сент Илер у

французов! Как Бог свят, отобьём!

Парень широко улыбнулся: - А что? И отобьём. Мне только свечку

взять, а хороший дрын, что б щеколду отодвинуть, я и там найду…

- Ещё масла возьми, – заметил Том. – Петли смажешь, что б не скрипели…

***

Всё получилось, как по писанному. На рассвете Жака отвезли к замку

Сент Илер. Парень спокойно вошел в ворота.

143

После полуночи большой Том и ещё двое подползли к калитке.

Остальные прятались под высоким берегом. Работа шла медленно.

Старались не шуметь. Часа через два откопали.

Жак уже давно добрался до засова и с трудом отодвинул его. Без скрипа

не обошлось. Но часовой на башне, должно быть спал. Не услышал.

Один за другим, воины ныряли в черную дыру.

Французов повязали сонных, почти без сопротивления.

Вечером Принц устроил большой пир. Во дворе замка жарили на

вертеле жирного кабана. Для воинов и слуг выкатили две бочки доброго

вина…

Благородные сеньоры пировали в зале замка. Пили мускат покойного

Сент Илера ( граф весьма гордился благородным вином). Бахвалились своей

доблестью. Мери Джейн заметила, что о Жаке никто не вспомнил.

Наконец, по команде большого Тома, слуги растащили захмелевших

господ по спальням. За столом осталось только трое: Принц, барон и Мери

Джейн.

- Замок отобрали без крови. Удачно вышло, - заметила Мери Джейн. –

Что ж теперь предпримет граф де Гиш?

Барон вдруг вскочил и глубоко склонился перед нею:

- Великолепно! Право, Принц, Вашему выбору можно позавидовать.

Мадам Мари не только прелестна, но и умна! Весь вечер я ждал, кто же

вспомнит о завтрашнем дне. И только Мадам задала самый главный вопрос.

Принц улыбнулся: - Вопрос и вправду, главный. Как Вы считаете, что

можно ждать от де Гиша?

Барон разгладил седые усы: - Де Гиш взбешен. Думаю, он двинет сюда

все свои силы. Замки осаждать он не умеет. Куда проще жечь, грабить и

разорять неукреплённые города и деревни. Оно и выгодно, и безопасно.

- А ведь вы правы, - принц побледнел - Рыцарей у него втрое больше, да и

прочих. Дьявол!!! Неужто мы будем сидеть за крепкими стенами и смотреть,

как он опустошает мой Лимузен? Помощь из Анжу и Пуатье придёт

слишком поздно.

Нужно его остановить! Встретить где-нибудь в теснине, где ему не

развернуть свои силы. А потом, когда его рыцари устанут, ударить сбоку.

- Неплохая мысль, – де Сент Пьер поставил свой кубок. – Из Обюссона

сюда идут три дороги. Скорее всего, де Гиш пойдёт по самой короткой.

Ведь он нас не боится. Есть там одно место. Поедем с утра, посмотрим.

Может, что и придумаем.

Принц приказал седлать коней на рассвете, пока господа ещё спали.

Мери Джейн оделась в мужское платье. Хотела поехать с Принцем, как

раньше. Но барон перехватил её: - Миль пардон, Мадам! Я вам решительно

не советую ехать. Соблюдайте осторожность. В первую очередь следует

думать о малыше…

- Чёрт, глазастый, – ахнула Мери Джейн. – Углядел таки! Я и сама то

совсем недавно убедилась. А Принц пока ничего и не подозревает.

144

Однако он прав. В моём положении скачка совсем не безопасна. Оста-

нусь.

Вернулись они часа через три, весёлые. Принц собрал в зале своих

вассалов.

- Де Гиш близко, – сказал он решительно. – Ежели мы будем отсиживаться

в замках, он весь Лимузен разграбит и выжжет. Встретим его, да так, что б

он и дорогу сюда позабыл! Сутки у нас есть.

Барон де Сент Пьер поведёт копейщиков и латников. Они должны

остановить рыцарей де Гиша. На фланге поставим лучников с большим

Томом во главе. А сами спрячемся и в решающий момент ударим сзади!

Выступаем на рассвете. Готовьтесь!

До темна на лугу перед замком барон де Сент Пьер строил в три линии и

учил копейщиков. В первой – самые опытные, с большими щитами и корот-

кими, 8-и футовыми копьями. Во второй линии копья в 10 футов. В третью

барон поставил самых молодых, неопытных, с 12-и футовыми копьями.

Встав плечо к плечу, они превратились в грозного, стального ежа.

- Главное, не струсить. Пока вы не дрогнете, никакие рыцари вас не доста-

нут, - втолковывал барон. Для верности, он сам с дюжиной рыцарей нес-

колько раз летел в атаку на копейщиков. Тормозили в последний момент, у

самого ежа. Двое дрогнули. Их выпороли и выгнали, поставили других.

У опушки леса большой Том учил лучников: - Целься в коней, –

объяснял он. – Рыцарские латы стрелой всё равно не прошибёшь. Ударишь

коня в шею или в ногу, свалишь его, а пеший рыцарь уже не страшен.

За ужином Принц спросил Тома: - Ну, как?

- Терпимо. До йоркширцев Хью Моргана им далеко. Да других-то нету.

Вечером, в спальне, Мери Джейн попросила Принца: - Расскажи, что вы

решили?

Принц устало откинулся в кресле: - Отличное место нашёл барон!

Дорога вдоль реки, а справа высокие, заросшие терновником холмы. В

одном месте холмы подходят к реке совсем близко: 33 шага! Тут мы их и

встретим. Копейщики в три ряда, за ними барон де Сент Пьер с латниками.

А в кустарнике, сбоку – лучники Тома. Жаль, арбалетчиков у нас совсем

мало, всего пятеро.

А я с рыцарями спрячусь в овражке, шагах в 200-х впереди. Как они

увязнут в схватке с копейщиками, тут мы и ударим. Даст Бог, побьём де

Гиша.

- Можно я с тобою, – попросила Мери Джейн. – Как раньше?

- С ума сошла! В такую-то свалку? Сиди, жди. Я вернусь.

Как ей хотелось попросить его: - Милый Ги! Бога ради, береги себя!

Да от лишних слов только вред. Промолчала.

Перед боем Принц спал, как младенец. А Мери Джейн так и не сомкнула

глаз. Всё смотрела на своего Ги, думала: - Может, последняя ночь вместе.

Вернётся ли?

Ушли на рассвете. Проводив Принца, Мери Джейн пошла в Капеллу

замка, долго молилась, со слезами:

145

- Владычица Небесная! Спаси и сохрани моего Принца! Нынче пошел он

на смертный бой. А враг куда сильнее. Помоги ему, Пречистая Дева!! Ведь

не за славу, не ради себя он идёт. Землю свою хочет уберечь от огня и меча.

Обедать не стала. Кусок в горло не лез. Взяла миску солёных маслин и

поднялась на донжон*. Тут было легче ждать. Жара. Небо над головой, и

видно далеко, во все стороны. До боли в глазах вглядывалась в пустую

дорогу, в дальние холмы.

Солнце уже близилось к горизонту, когда она углядела черную точку,

вдали, на белой дороге… Всадник!

- Гонец, – подумала Мери Джейн, сбегая с башни.

Малыш Жак ещё издали закричал: - Наша взяла! Победа!

Воины пришли только когда стемнело. Принц ехал в середине отряда. И

Мери Джейн тихо ахнула, увидев его изрубленные латы и бесконечно

усталое лицо. Том помог хозяину сойти с коня.

- Видишь, живой, – с трудом улыбнулся Принц. – Даже не ранен, - Том

помог ему снять доспехи. – Устал. Обедать не буду. Спать…

Мери Джейн подставила ему плечо, и они с Томом тихонько довели

Принца до постели. Уснул он сразу.

Но Мери спать не могла. Слишком много она пережила сегодня…

Внизу всем распоряжался старый барон. Увидев Мери Джейн, он

улыбнулся, учтиво поцеловал ей руку: - Слава Всевышнему, победа наша!

Половина копейщиков погибла. И раненых много… Покорнейше прошу

извинить меня – очень много дел.

Том сидел на кухне перед миской похлёбки и кувшином вина.

Подвинулся. Мери села, выпила вина, попросила: - Расскажи, Том.

Должно быть, от вина её отпустило, и скоро мучительно захотелось

спать. Уйти, недослушав - обидеть Тома. Она сидела, стараясь не уснуть.

Потом в памяти всплывали какие-то куски рассказа:

Долго ждали на жаре. Мучила жажда. Французы всё не шли. Наконец

клубы пыли на дороге: идут!

Боевой клин во весь опор летит на наших, впереди три брата де Беф,

огромные, как башни, на своих тяжелых конях. Земля дрожит, и эту лавину,

кажется, ничто не сможет остановить.

Барон приказал набросать сухие кусты терновника в ложбинку, шагах в

50 перед нашим строем … Кони шарахнулись от колючек, лавина

затормозила! Наши арбалетчики свалили коней у двух братьев де Беф. Мои

лучники спешили ещё четверых! На пятачке перед копейщиками каша,

неразбериха. Тут барон и бросил на них своих латников. Резня!

Когда всё войско французов сбилось в беспорядочную толпу, из

овражка на них ударили наши рыцари. Принц – впереди!

Ну, думаю, лучники теперь и без меня обойдутся. И поспешил поближе

к Принцу.

Де Гиш успел развернуть коня, но Принц ударил его копьём в грудь так,

что граф вылетел из седла. На Принца тотчас напали трое французов.

* Высокая башня, последняя опора защитников замка.

146

Право, только кордовские латы спасли его. Сквозь всю эту свалку мы, втро-

ём, всё же добрались до Принца. Я подрезал жилы коню одного из рыцарей,

Жак – второго. Они и рухнули. Смотрю, французы заметались.

Де Гишу подвели нового коня, подсадили в седло. Он и дёрнул с поля

боя! Сбежал! Остальные французы за ним.

Мы взяли в плен 17 рыцарей!!!

***

Тридцать три дня судьба подарила Мери Джейн после этой победы!

Больше месяца!

Правда, Принц мотался по всему Лимузену. Дома бывал редко. Прове-

рял укрепления замков, ободрял вассалов, учил воинов. Иногда даже брал с

собой Мери Джейн. Некоторые благородные дамы, после столь славной

победы, готовы были терпеть в своём доме «эту простолюдинку», ей даже

любезности говорили. Впрочем, таких было не много. Ссориться со своими

вассалами Принц не хотел. Не то время.

На Троицу, в Лиможе, он посвятил в сан рыцаря четырнадцать особо

отличившихся в бою с де Гишем, молодых дворян. Трофейные доспехи

пригодились.

А потом герцогиня де Грамон пригласила его в замок Мондье на свадьбу

младшей дочери. Замок в 20 лье от границ Лимузена, уже на территории

Оверни. Да ведь Герцогине не откажешь. Барон де Сент Пьер настоятельно

просил Принца взять с собой солидный отряд рыцарей. Принц только рас-

смеялся: - На свадьбу? Не смешите. Да и де Гиш давно в Париже.

Взял с собой, большого Тома, Жака, пажом, и шестерых опытных

воинов.

- Управитесь тут без меня, - сказал он барону Морису.

Мери Джейн отпустила его спокойно. И сердце ничего не предвещало…

Ночевали в большой таверне. Тома что-то тревожило. Сам осмотрел

весь дом, выставил на ночь двух часовых. И долго маялся, не мог уснуть.

Наконец лёг на пороге комнаты Принца и уснул крепко…

Перед рассветом негромко прозвенели тетивы арбалетов «Донг!»

«Донг!». Том не слышал, как молча рухнули его часовые. И проснулся,

только почувствовав верёвку на своих запястьях. Рванулся, но два здоро-

венных француза прижали его к полу, а третий, коротышка, сунул кинжал

под подбородок: - Молчи! Не то подохнешь!

Том пнул коротышку ногой в живот и крикнул: - Принц! Тревога!

Граф де Гиш презрительно усмехнулся: - Этого – живым.

За его плечами стояло трое стрелков, со взведёнными арбалетами…

Дверь в комнату распахнулась. Принц, с мечом в одной руке и с

кинжалом в другой, стоял на пороге.

– Де Гиш, – воскликнул он. – Предательство и засада!

- Не тратьте лишних слов, Принц. Сдавайтесь! Иначе в вашей шкуре

появятся здоровенные дыры. Вы ведь уже знакомы с болтом от арбалета.

Принц положил оружие.

147

***

Жак привёз чёрную весть в Куссак. Он спал за печью, и его не заметили.

Мери Джейн кинулась к барону: - Что делать?

Старик задумался: - Я тотчас разошлю своих парней по окрестным

замкам. Прежде всего, надо выяснить, куда де Гиш запрятал Принца. Думаю,

граф потребует выкуп. Будем тянуть время, торговаться, ждать. А узнаем,

где Принц, горы свернём, а вытащим его из плена!

Мери Джейн почернела. Так трудно ждать!!! Уходила на крышу

донжона, сидела на солнце, жарилась, как ящерица на горячем камне.

- Вот и кончилось моя сказка, - думала она. – Верно говорила бабушка:

короткое счастье, а потом предательство, темница, болезнь… Зачем жить?

Её мучительно тянуло к парапету. Один шаг – и всё. Конец всем бедам.

И лишь малышка в животе останавливала. Дочка! Она в этом не сомневалась.

Наконец пришла грамота от де Гиша. Граф писал, что готов освободить

Принца в обмен на замок Сент Илер, 10 тысяч дукатов и всех пленных

французов.

Барон любезно ответил, что готов освободить всех пленных и заплатить

за Принца достойный выкуп. Однако 10 тысяч – цифра неподъёмная.

Столько со всего Лимузена не соберёшь. Он будет рад обсудить с графом

разумную сумму.

- Что касается замка Сент Илер, то вопрос о его передаче Вашему

Сиятельству может решить только король Ричард. Мы немедленно

отправим в Святую Землю гонца, и известим Вас сразу по получении

ответа.

Остаюсь Вашего Сиятельства покорнейший слуга

Барон де Сент Пьер.

Ещё через пару дней один из разведчиков барона доложил, что в замке

Валь Корез появился секретный арестант.

- Еду туда тотчас, – решила Мери Джейн. – Узнаю, кто это.

- Штурмовать Валь Корез – дело безнадёжное. – озабоченно сказал барон

де Сент Пьер. – Знал де Гиш, куда запрятать пленника. Мощная крепость на

острове, посреди озера. Придётся искать другие пути. Быть может, удастся

подкупить стражу и устроить побег.

Там, поблизости, живёт моя племянница, Анна де Герси. Редкая женщина.

И приютит, и поможет. В округе она всех знает. Можете ей полностью

доверять.

Барон решил отправить с Мери Джейн своего старого слугу, Гаро.

- Он сорок лет у меня служит. Умён, хитёр и с людьми умеет ладить.

Поедете в паланкине. Совсем не обязательно, что б окрестные кумушки

проведали, куда вы направляетесь. Соглядатаев у де Гиша хватает.

148

Выехали затемно. В паланкине, меж двух лошадей, сидела Мери Джейн в

коричневом скромном платье и в чепце, закрывающем половину лица. Её

сопровождали Гаро, Жак и горничная Иветта…

До усадьбы Герси добрались к вечеру, на второй день. Их встретила

сама хозяйка, монументальная, громогласная женщина, с густой копной

вьющихся черных волос.

Мадам Анна бросилась к Гаро: - С дядей Морисом что-то случилось?!

- Не тревожьтесь! Господин барон в добром здравии… Шлёт Вам привет.

Он отправил меня с мадам де Куссак. Господин барон просит вас принять её

как друга, и оказать бедной женщине всю возможную помощь, - ответил

Гаро с поклоном.

Тут хозяйка развернулась к Мери Джейн: - Надеюсь, Вы извините меня

за неучтивость… (- Какая милая улыбка, – подумала Мери.) - Я так испу-

галась, увидев Гаро. Дядя уже не молод. Заходите в дом! Я покажу Вам

Вашу комнату.

По дороге мадам Анна познакомила гостью со своим семейством:

- Дома сейчас три моих дочери и два сына, от 5 до 16… Старшая,

Жаннета, уже замужем. А сын Анри уплыл на Святую Землю с королём

Ричардом. Жаль только, мужа нет. Вчера уехал в Париж.

Мери Джейн очень понравился этот шумный, гостеприимный дом, и

особенно его хозяйка.

После ужина Мадам увела её в свою комнату:

- Расскажите, что у вас за беда?

Мери Джейн рассказала всё. Анна ахнула:

- Бедный Принц! Какое несчастье! И каков негодяй де Гиш! А с виду

такой учтивый кавалер. Ну, мы ему эту подлость не простим.

А Вы и есть та прекрасная дама, которую Принц привёз из Сицилии? Я

думала, Вы – смуглая и черноволосая. И ждёте ребёнка от Принца? Не

сомневайтесь, уж коли Принц здесь, мы освободим его!

Завтра воскресенье. И я пойду на мессу в капеллу замка. Мадам де

Шамель, супруга коменданта - моя добрая знакомая. Что–нибудь, да узнаю.

- Гаро, - заметила мадам де Герси, укладывая волосы. – Понесёшь в замок

мой молитвенник Пока я буду толковать с комендантшей, поговоришь со

слугами.

Мери Джейн не сиделось. Она металась из угла в угол, часто выглядывала

в окно.

- Господи, – думала она, – Я всё жду и жду. Бесконечно. Какая мука!

Наконец стукнула дверь.

- Заждалась, бедная моя, – Анна распахнула объятия и прижала её к своей

широкой, мягкой груди. Мери доставала ей как раз до плеча. – Здесь твой

Принц, милочка! И мы его вытащим, – она села, усадила гостью рядом. – И

ты садись! – скомандовала она Гаро. – Устроим военный совет.

- Мадам комендантша напустила на себя такую важность, - рассказывала

Анна, - что я сразу увидела: её просто распирает какая-то тайна. Ясное дело,

я вопросов не задаю, толкую себе о погоде, о видах на урожай. А она всё

149

пыжится. Наконец не выдержала, шепнула мне, что в замке важный плен-

ник. Но его имя – такой секрет, такой секрет…

Я пригласила её в гости. Нужно вас познакомить, Мари.

Главное-то узнал, конечно, Гаро. Рассказывай!

Гаро степенно разгладил усы…

- Боже мой, – ахнула про себя Мери Джейн. – Усы у него, точно как у

барона.

- Первым делом, – не спеша, рассказал Гаро, - я сошелся с мажордомом

коменданта, месье Бернаром. Посочувствовал ему. Говорю: - У вас столь

трудная и хлопотливая должность. Я-то знаю. Сам 20 лет служил мажор-

домом у батюшки мадам де Герси. Да ведь в замке и того сложнее, нужно не

только о хозяине и его семье думать, еще и о пленниках надо заботиться.

А он мне: - Нынче в замке лишь один пленник. Да и с ним хлопот не

много. О нём заботится слуга, здоровенный такой англичанин. Предан

хозяину, как собака.

- Большой Том, – обрадовалась Мери Джейн. – Никаких сомнений, это он!

Гаро кивнул: - Он. Теперь главное - завести в замке добрых друзей. Я

вызнал, мсье Бернар нередко заходит в таверну «Золотой лев». Постараюсь

его там подстеречь и угощу на славу. Хорошо бы пристроить в замок малыша

Жака, слугой или поварёнком.

- Великолепно, – воскликнула Анна, – Не зря дядюшка Морис прислал тебя!

Как им везло сначала! Казалось, добрый ангел помогает во всех делах.

Гаро просто очаровал месье Бернара, стал его лучшим другом. И уже в

четверг малыша Жака зачислили поварёнком на кухню замка Валь Корез.

Анна познакомила мадам де Шамель со «своей племянницей, Мари». И

уж Мери Джейн постаралась понравиться старой ханже:

- Такая скромная, набожная дама, - сюсюкала комендантша. - Приезжайте к

нам в замок, милочка! Я всегда буду рада Вас видеть.

На другой день, в замке, за толстой решеткой в окне третьего этажа

комендантского дома она увидела большого Тома! И даже украдкой махну-

ла ему рукой!

Принца вместе с Томом, поместили в светлой, уютной комнате. Кормили

их с господского стола. Только гулять не выпускали. И в коридоре, перед

его дверью, всегда дежурили четверо стражников.

Жак мгновенно освоился в замке и обеспечил надёжную связь с Принцем.

Начали готовить побег.

Гаро разыскал и передал в замок тонкий напильник и верёвочную

лестницу. Приготовили добрых лошадей и место в охотничьем домике, в

горах Пюи де Дом, что бы спрятаться после побега.

В очередной раз перебирая свою торбу, Мери Джейн наткнулась на

свёрток сухой, сизой травки.

- Как много нужного положила мне бабушка, – обрадовалась она. - Это ж

сонная травка! Помню, она приговаривала: - Замучает бессонница, накроши

150

эту травку в кружку с тёплым вином и дай постоять сутки. Выпьешь рюмку,

будешь спать, как убитая.

Гаро проверил на себе. Действует!

Спустившись из окна, Принц должен был перейти двор, к малой башне,

подняться на стену и снова спуститься по верёвочной лестнице. А уж там

его будут ждать.

Однако на двери в башню висел большой замок. А ключ – у коменданта!

В воскресенье Гаро с Жаком поехали в Клермон, разыскали слесаря и

купили у него набор отмычек. Мастер научил Жака пользоваться ими:

- Не сумлевайся! Супротив моих отмычек ни один замок не устоит!

Побег назначили на ночь в понедельник. Благо, новолуние.

Вечером, попозже, Жак принёс своим друзьям стражникам кувшин вина,

и остатки господской ветчины. Выпили. Ну что такое кувшин вина на пять

глоток? Жак принёс второй: - Вы пейте, я скоро вернусь.

Когда он вернулся, сторожа спали, как младенцы. Решетку в окне Том

перепилил заранее. Выбросили лестницу. Первым, что бы держать её снизу,

спустился Жак. Потом начал спускаться Принц…

Тут в ворота замка громко застучали:

- Открывай! Скорее, – Забегали стражники с факелами, и в замок въехала

кавалькада. Впереди – граф де Гиш. Он сразу заметил беглеца на стене и

дал шпоры коню: - Принц! Какая встреча! Не ждал… А где же ваш слуга?

Большой Том вылез из окна: - Я здесь…

- Взять их!

Жак успел спрятаться под крыльцом и потом тихонько пробраться на

кухню. Он и рассказал Мери Джейн утром:

- Вы бы слышали, как де Гиш ругал коменданта! Орёт, ногами топает:

- Старый дурак! Растяпа! От тебя и безногий сбежит! Бездельник!

Убирайся из замка, чтоб духу твоего здесь не было. - Назначил новым

комендантом шевалье де Во. Злющий – страсть!

Принца посадили в подвал донжона. И цепью приковали к стене. А

большого Тома де Гиш сначала велел вздёрнуть. Но потом передумал. Что с

него взять – верный слуга. Приказал выпороть и сунуть в подвал, вместе с

Принцем.

- Господи! Какое несчастье, – Мери Джейн заплакала. – Видно, Божья

Матерь отвернулась от нас. А ведь, опоздай де Гиш на 10 минут, они бы

ушли.

- Не плачьте, Мадам, – утешил её Гаро, – Видно такова воля Божья. Начнём

заново.

В среду мадам Анна пошла в замок.

- Хорошо, капеллан Рене служит мессу дважды в неделю, – заметила она. –

А я стала такой набожной.

Потом они вновь устроили военный совет.

- Дела неважные. - озабоченно заметил Гаро. – Новый комендант – сущий

зверь. Такие строгости завёл, ого! Половину старых слуг выгнал, заменил

новыми. Наше счастье, что Жак удержался. На его глаза только и надежда.

151

Без помощи кого-то из стражи ничего не добьёмся. Есть там один

сержант, Жиль Лану. Из мужиков, и, похоже, жаден. Попробую его купить.

- А как Принц, – спросила Мери Джейн.

- Прикован к стене в сыром, холодном подвале. Господь знает, сколько он

выдержит. Худо. И спешить надо, и торопиться нельзя.

Мери Джейн впилась ногтями в руку, чтоб не зарыдать.

Сержант Лану, невысокий, толстый овернец, с огромным кривым носом,

оказался не прост. Совсем не сразу Гаро удалось зазвать его в «Золотой лев»

и разговорить. Но увидав золотой дукат, Лану сменил тон: - Чего хочешь?

- Поговорить с большим Томом, слугой Принца.

- Вона что, – Жиль подумал, пошевелил губами. – Ладно. За такой круг-

ляш можно и устроить. В воскресенье, пока господа молятся, я пошлю его

вынести поганое ведро. Ты с ним и потолкуешь. Однако недолго!

В сердце Мери Джейн снова затеплилась надежда.

Сержант слово сдержал. Он вывел Тома из подвала во время мессы и

даже отошел на несколько шагов.

- Мы действуем! Не теряйте бодрости, – сказал Гаро. – В свёртке тёплая

одежда и одеяло для Принца. Как он?

- Спокоен. Молится много, – ответил Том. – За тёплые вещи – спасибо.

Сырость замучила. Если можно, передайте Принцу Евангелие. Мы будем

ждать.

Через пару дней в «Золотом льве» Гаро прямо предложил сержанту:

- Помоги нам освободить Принца! Заплатим тысячу дукатов. Подумай,

Жиль! Целая гора золота! Разбогатеешь. Купишь дом, женишься.

Лану поджал губы: - Дело-то больно непростое… Надо подумать.

В четверг Жиль ответил: - Уж больно дело опасное. Недолго и в петлю

угодить. Но, пожалуй, я рискну. Помогу вам. За 5 тыщ дукатов.

- С ума сошел, Жиль, – ахнул Гаро. – У нас таких сумасшедших денег нет.

- Граф де Гиш просил за Принца аж 10 тысяч, – ухмыльнулся Лану, – А я

только половину.

- Пять тысяч мы никак не соберём! Скинь цену, сержант!

Торговались долго. В конце Лану уступил тысячу:

- Меньше, чем за 4 тыщи, я не согласен! Не хотите – ну, и не надо…

И вновь собрался военный совет в гостиной мадам Анны.

- Тысячи 2 набрать можно. – сказал Гаро. – Ещё за пленных рыцарей

дукатов 500. Может, чуть больше. Но это не сразу. Месяца через три, а то и

через пол года. Где взять ещё полторы тысячи? Ума не приложу.

- Боюсь, мы помочь не сможем, – помявшись заметила мадам Анна. –

Муж уехал в Париж платить проценты ломбардцам. Приданное для

Жаннеты, конь и доспехи для Анри. Пришлось залезть в долги. Никак не

расплатимся.

Да таких денег и достать невозможно! Столько могут дать лишь

ломбардцы или евреи. С ними только свяжись, на процентах разоришься!

152

Мери Джейн в отчаянии схватилась за голову: - Полторы тысячи дука-

тов! Такая уйма! Евреи? – Она вскочила: - Я скоро! - Вернулась, сжимая в

руке лоскуток шелка. – Нашла!

Мадам Анна с удивлением разглядывала непонятные буквы: - Что это?

- Письмо Абрахама Луцато. С ним надо идти в Синагогу, к рабби, –

Торопясь, она рассказала, как бабушка добыла ей это рекомендательное

письмо.

Гаро посветлел: - Какая удача! У евреев денег хватит!

Утром мадам Анна велела своему второму сыну, Франсуа, проводить

Мари в Клермон, в синагогу.

Большой, мрачный дом из черного камня, с узкими окнами. Тяжелая

дверь. - Я на улице подожду, - сказал Франсуа. Он явно побаивался. Да и

Мери Джейн заробела на крыльце. Впервые она входила в такой дом.

- Кураже!* - мысленно приказала она себе, и постучала.

В дом её впустил худой, носатый юноша. Мери Джейн молча

протянула ему лоскуток. Юноша поклонился:

- Подождите, пожалуйста… - Вернулся он скоро: - Рэб Нахум ждёт вас.

Очень много книг. На столе – свечи. Шторы плотно запахнуты…

- На улице ж яркое солнце, – удивилась Мери.

С мягкого кресла в углу поднялся маленький старик, с длинной седой

бородой: - Садитесь, Мадам. Вы близко знакомы с месье Луцато?

- Нет, – ответила Мери Джейн. – Его хорошо знает моя бабушка. Когда

в Лондоне начались погромы, мы прятали его имущество у себя в подвале.

- Весьма благородный поступок. Что за нужда привела Вас ко мне?

Старик был так приветлив и благожелателен, что Мери стало легко.

Страх прошел. Она подробно рассказала рабби о пленении Принца, о

попытках освободить его. Рэб Нахум пристально разглядывал её большими

тёмными глазами.

Мери кончила. Но старик ещё долго молчал, думал. Потом улыбнулся:

- Когда чернь здесь грабила и убивала евреев, Принц Ги не допустил

погрома в Лиможе. Принц остановил де Гиша, не позволил ему жечь и

грабить свои города. Такому сеньору помочь стоит. Но столь больших денег

у меня нет. Подождите. - Рабби хлопнул в ладоши. Вошёл давешний юноша.

– Попроси рэб Шолома зайти…

Вошел толстый, бритый еврей в дорогом кафтане с меховой опушкой.

- Мадам пришла с рекомендацией Абрахама Луцато. – рабби протянул

гостю шелковый лоскуток. – Ей нужны деньги, что бы устроить Принцу Ги

побег из Валь Кореза.

Будьте столь любезны, Мадам, расскажите моему другу всё, с самого

начала, и поподробнее.

Рассказала ещё раз.

Рэб Шолом слушал, прикрыв глаза. – Надо взглянуть на пленных фран-

цузов. И, главное, кто поручится за возврат денег? Принц в темнице.

* Смелее!

153

- Барон де Сент Пьер, – ответила Мери Джейн.

- Слово барона Мориса дороже золота, – кивнул рэб Шолом. – Сей вопрос

следует с ним обсудить. Вы умеете писать, Мадам?

- Умею.

- Напишите письмо барону. Рэб Мозес Коэн в Лиможе заедет к нему.

Тогда мы сможем решить вопрос о деньгах.

Юноша подал Мери Джейн чистый лист пергамента и серебряную

чернильницу с гусиным пером. – Прошу Вас.

Снова ждать! Четыре ночи Мери Джейн не могла уснуть. Лежала на

спине тихо, как мышка, дышала ровно. А в глазах стояла осклизлая камен-

ная стена темницы, и на грязном полу её Принц. Замёрзший. Несчастный!

Наконец прибыл курьер от барона де Сент Пьер. Привёз письмо и

мешок золота. 2213 дукатов! Всё, что было.

Рэб Шолом пощелкал костяшками счетов: - За пленных рыцарей - 630

дукатов. Справедливая цена. Выкупом я займусь сам. Остаётся ещё 1170. –

он подвинул кожаный мешок. – Прошу вас, Мадам, пересчитайте! Об

условиях займа с бароном мы сговорились. Желаю удачи!

К старой мельнице, на встречу с сержантом Лану, приехали втроём.

- Смотри, Жиль, – сказал Гаро. – Вот твоё золото! Четыре тыщи, как дого-

ворились. Ты их получишь только после того, как Принц будет на свободе и

в безопасности. А как ты собираешься вывести его из замка?

- Дождусь, покеда де Во не уедет куда-нибудь. При нём и пытаться нечего.

Дохлое дело. А как его в замке не будет, скажу стражникам, что комендант

велел помыть пленника в бане. Там вторая дверка есть, в мыльне-то.

Дальше – калитка в угловой башне. Ключ к ней я уже прибрал. Делов-то…

- Добрый план! Чем проще, тем надёжнее, – кивнул Гаро.

- Только, как же с деньжатами, – озабоченно спросил Лану. – Выведу я

Принца, а ты меня тюк по кумполу? Или ещё как?

- Да не обманем мы тебя, – сердито сказала мадам де Герси. – Бене-

диктинского настоятеля, аббата Ксавье, знаешь?

- Кто ж его не знает? Святой человек.

- Завтра я передам ему всё это золото, – Мадам Анна достала из-за пазухи

золотой крестик и поцеловала его. – Богом живым клянусь! И накажу отдать

тебе всё, после того, как аббат услышит о побеге Принца. Согласен?

Жиль почесал в затылке. – Аббат Ксавье не обманет. Лады.

С надеждой жить веселее. Однако дни шли, а комендант де Во всё не

покидал замок.

Мери Джейн старалась не думать о сырой темнице. Но временами

накатывала такая тоска, хоть волчицей завой. Вспоминала о дочке, ругала

себя. Гаро утешал:

- Всё, что в силах человеческих, мы делаем. Надейтесь на Бога, Мадам.

154

Чтобы тосковать поменьше, придумала себе дело. Варила и жарила

всякие вкусности Принцу. Жак через день передавал посылки.

До сих пор ей как-то не приходилось готовить. Нынче она часами

пропадала на кухне. Гастон, повар мадам Анны, был в кулинарии маг и

волшебник. Мери Джейн училась. Жарила голубей, фаршировала утку, пекла

пирожки.

Наконец стало известно, что в конце сентября месье де Во отправится на

свадьбу младшего сына. Ждать оставалось месяц. Готовиться начали сразу.

В замок передали тёплую одежду, плащи и оружие для беглецов. В

кустах на берегу озера спрятали надёжную лодку. Франсуа отвёз в горы, в

охотничий домик, всё необходимое.

Мери Джейн считала часы. Как-то, в хорошую минуту, присела перед

зеркалом мадам Анны: - Как я изменилась за это время! Волосы стали длин-

нее, грудь заметно выросла. Понравлюсь ли я Принцу теперь? - и тут же

одёрнула себя: - О чём думаешь, дурища! Лишь бы он вернулся, а там, пусть

хоть разлюбит.

Холодным, осенним утром де Во уехал. А после обеда сержант сказал:

- Комендант велел устроить пленнику баню. Отомкните ему цепь.

Восемь стражников, в железных кирасах и при полном вооружении

провожали узника через двор замка. Он шел с трудом… Большой Том под-

держивал Принца. Четверых стражников сержант Лану оставил у крыльца.

Двоим приказал стоять у двери. Ещё двоим - в предбаннике, сторожить

одежду узников.

- Голышом-то они небось не сбегут,– пошутил Жиль, и закрыл за собой

дверь. Там уже жарко пылала печь. В котле булькала горячая вода. Жак всё

приготовил. Впрочем, мыться они не стали. Том надёжно припёр дверь

толстым поленом. Пленники торопливо оделись. Замок на задней дверце

Жак открыл заранее.

Узкими переходами, через башню, к заветной калитке. Потом по крутой

тропке к берегу. И Мери Джейн бросилась ему навстречу!

- Боже мой! Как он похудел! И как страшно он кашляет.

Лодка ждёт. Гаро и Франсуа на вёслах. Вот и берег виден в тумане.

Расселись по коням.

– Прощай, Жиль, – сказал Гаро. – А что ты сделаешь со своим золотом?

Лану засмеялся. – Небось, знаю, что сделать. Есть в моей деревне одна

отличная ферма. Такая ферма! Без этих денежек мне бы её век не видать…

Разъехались.

До охотничьего домика добрались глубокой ночью. Растопили печь.

Мери Джейн напоила Принца горячим козьим молоком с медом. Кашель

утих. Уложила его на тёплые овчины, укрыла, сама тихонечко прилегла

рядом.

Какое это счастье, быть с ним рядом! В ту ночь Принцу было не до

любви. Всё равно. Он уснул только перед рассветом, но спал хорошо,

спокойно.

155

Днём Мери Джейн бродила по холмам, искала целебные травы. Потом

поила Принца лечебными отварами. За три дня в хижине он заметно окреп.

Мало кашлял. Даже стал шутить.

- Может быть, Матерь Божья смилуется над нами ещё раз? – как-то

подумала Мери Джейн. – И я вытащу Принца из этой хвори? Как в Марселе.

Решили ехать домой.

Гаро знал в этих горах все тропки. Он вёл маленький отряд ночами,

объезжал редкие деревушки. В последнюю ночь, на границе Лимузена они

попали в сильную грозу. Плащи не спасли. Все промокли и продрогли. Но до

замка Куссак оставалось часа четыре. Принц приказал не останавливаться.

– Дома согреемся!

Весь замок высыпал им навстречу! Люди плакали от радости:

- Наш Принц приехал! – Решили устроить большой пир, пригласить всех.

Но к вечеру Принцу стало хуже. Сильный жар, колотье в боку, тяжелый

кашель. Ржавые сгустки в мокроте… Пир пришлось отменить. Послали в

Лимож за прославленным лекарем, Соломоном Леви.

Доктор приехал утром. Щупал пульс, долго слушал хрипы в груди,

прижавшись ухом к спине Принца.

- У Вашего Высочества воспалены оба лёгких. – сказал он. – Это весьма

опасно. Чем Вы его лечите, Мадам? – доктор просмотрел пузырьки и бано-

чки на столике у кровати. – Настойка арники? Хорошо. Наперстянка и

ландышевые капли? Ещё лучше. Всё правильно, Мадам. Продолжайте. Позо-

вите цирюльника. Принцу следует пустить кровь.

Цирюльник выпустил из вены полкружки крови.

- Я прошу вас, Принц, не вставать с постели, - строго заметил доктор

Леви. – Мадам, сделайте ему тёплый компресс. И перед сном ещё раз. Укры-

вайте потеплее. Давайте по полкружки тёплого вина каждые 2-3 часа.

Завтра утром я приеду.

Мери Джейн вышла вслед за доктором:

- Умоляю Вас, объясните понятно, что с Принцем, и что нас ждёт!

- У Принца тяжелое воспаление, – ответил Леви. – Думаю, ему станет

хуже. Готовьтесь к этому и не опускайте рук. На восьмой – девятый день

можно ждать кризиса. Если сердце выдержит и Господь смилуется, он

выздоровеет… Молитесь, Мадам!

Доктор не ошибся. С каждым днём Принцу становилось хуже. Он слабел.

С третьего дня доктор Леви поселился в замке. Он почти не отходил от

больного. Делали всё, что могли. Не помогало.

- Холодная темница вконец подкосила его здоровье, – печально заметил

доктор.

На восьмой день, утром, Принц тихо сказал Мери Джейн:

- Я скоро умру. Ночью ко мне пришла Матушка. Позвала меня. Видно,

мой земной путь пройден до конца. Пора привести дела в порядок.

Пригласи барона Мориса.

156

Барон доложил, что в Лимузене пока всё спокойно. Да Гиш выжидает. Из

Анжу идёт, наконец, нам на помощь солидная рать под командой виконта де

Туар.

- Надо думать, после моей смерти он и встанет во главе графства. –

усмехнулся Принц. – А Вам дадут отставку…

- Несомненно! Скажут спасибо, и посоветуют отдыхать и беречь здоровье.

- Сколько Вы должны выплатить евреям за мою свободу?

- Тысячу триста дукатов…

- Позовите кредитора. Я сам поговорю с ним. Это мой долг, и я не желаю,

чтобы после похорон они требовали эти деньги с Вас!

Скоро из Лиможа прибыл месье Коэн. Том принёс шкатулку Принца с

драгоценностями. Отложив в сторону большой золотой крест, украшенный

яркой эмалью, Принц придвинул шкатулку еврею:

- Оцените! Пока я жив, хочу расплатиться с долгами…

Коэн не спеша просмотрел драгоценности: - Примерно, 490 дукатов…

- Добро. – кивнул Принц. – Оцените теперь моих коней, соколов,

доспехи…

- Можно уладить вопрос об остальной сумме куда проще, Ваше

Высочество! – почтительно заметил Коэн. – Даруйте нашей общине осво-

бождение от налога на евреев на два года, это покроет и остаток долга, и

проценты…

- Подготовьте грамоту. Я подпишу, - Принц повернулся к барону Морису:

- Возьмите к себе малыша Жака. Из него выйдет отличный оруженосец, а, со

временем, быть может, и добрый рыцарь. Прошу Вас!

Барон приложил руку к сердцу: - Не сомневайтесь! Я о нём не забуду…

Принц откинулся на подушки: - Надо отдохнуть...

Все вышли. Только Мери Джейн сидела у его изголовья, как прежде. За

эти дни она страшно устала. Принц уснул, и она задремала в кресле…

Старый бабушкин дом. Свечи горят. Тусклое серебряное зеркало… И

бабушкин голос: - Вернёшься ты ко мне! Вернёшься… - Сильно толкнула в

животе малышка. Мери проснулась: - Бабушка зовёт! И дочка тоже. Пора

домой.

Принц уже не спал. Печально смотрел на неё:

- Умирать совсем не страшно, - тихонько сказал он. – Только одно меня

держит. Мысли о тебе. Что будет с тобой, любимая? Я - то думал, вернётся

Король. Дарует тебе титул. И я поведу тебя под венец. Не вышло.

- Никогда он так не говорил, – у Мери сердце замерло…

- Завтра я умру. Что ты будешь делать?

- Вернусь в Лондон, мой Принц! – решительно сказала Мери Джейн. – К

бабушке.

- Почему?

- Что мне тут делать? Благородные дамы ненавидят меня лютой

ненавистью. Ещё бы! Безродная девчонка захватила их Принца. Они никог-

да не простят мне твою любовь.

157

Принц задумался. – Может быть, так и лучше. Позови Тома. И выйди

ненадолго.

- Ты всегда верно служил мне, Том, – молвил Принц. – Выполни мою

последнюю волю. Когда я умру, поезжай вместе с Мери Джейн в Лондон.

Сбереги её! И моё дитя тоже. Родится мальчик - приведёшь его к королю

Ричарду, когда он вернётся. Он не оставит моего сына своей милостью! Ну,

а если девочка. - Принц вздохнул, задумался. – Как мало я могу сделать для

дочки! – Взял со столика золотой крест, украшенный эмалью, протянул

Тому: - Отдашь ей, когда подрастёт. Скажешь, прощальный подарок отца.

Клянись, что никогда их не оставишь!

Большой Том поцеловал крест: - Клянусь!!!

Аббат Симон исповедовал и причастил Принца.

Ночью Принц тихо умер. Во сне. Сердце остановилось…

Эпилог

Старый дом на берегу Темзы ничуть не изменился. Они не успели ещё

спешиться, как бабушка выбежала из дома им навстречу:

- Вернулась!!! Приехала, родная моя, – по её сморщенным щекам бежали

слёзы. – Не одна, с правнучкой! – прежде чем обнять внучку, она нежно

погладила её большой живот.

- Заходите в дом, сэр, – обратилась она к Тому. – Ваш приезд – большая

честь для меня! Питер! Накрывай на стол.

Окорок, дорогое, испанское вино, румяный пирог прямо из печи…

- Ты опять знала, что я сегодня приеду?! – ахнула Мери Джейн.

Бабушка смущённо улыбнулась: - Надеялась. Признаться, с поне-

дельника я каждый день пеку пирог, жду.

Как хорошо им было за старым столом! Бабушка всё подкладывала в

деревянные тарелки, подливала в оловянные кубки и жадно слушала рассказ

внучки. Питер с любопытством разглядывал большого Тома. А тот почти

всё время молчал. И только когда Мери собралась выйти из-за стола, поднял

руку:

- Тебе скоро рожать, Мери Джейн… У ребёнка должен быть законный

отец. Я-то знаю, как тяжко жить безродным ублюдком, безотцовщиной!

Выходи за меня замуж! Ты же видела, я давно по тебе сохну.

Мери Джейн растерянно посмотрела на него. Задумалась. Вот и кон-

чилась её великая любовь. Надо растить дочку. Надо жить…

- Что тут думать, – молвила бабушка. – Соглашайся! Большой Том тебя

не обидит. И девочку будет любить, как свою. Право слово, внучка, согла-

шайся!

- Да я не против, - смущённо ответила Мери Джейн. – Только, некрасиво.

С похорон Принца всего неделя прошла.

- Правильно говоришь, – кивнула бабка. – Да ведь и о дочке надо

подумать. Итак пойдёшь в церковь вон с каким пузом… А Принца хоронили

в Лиможе. Здесь о том никто и не слышал. Решайся!

158

Их обвенчал старый священник в маленькой церкви на краю Лондона.

Мери Джейн прожила вместе с Томом много лет. Родила ему трёх

сыновей.

2006

Три сестры

В субботу, незадолго до Рождества, мисс Элли, старшая дочь пастора,

преподобного Мэтью Симпсона, кормила во дворе кур.

Дочери пастора не подобает самой заниматься подобными вещами, да дело

в том, что служанки у преподобного Мэтью не было. Слишком мало дохода

приносил ему приход, когда-то один из богатейших в округе. Давно уже боль-

шая часть прихожан переметнулась к баптистам и прочим сектантам. Кабы не

маленькое жалование капеллана, которое выплачивала пастору леди

Оксбридж, и жить не на что.

А после того, как их смирная кобылка вдруг понесла и вывалила в овраг

миссис Симпсон, и она повредила позвоночник, стало и вовсе худо. Лучшие

лондонские доктора не смогли помочь. На лечение ушло всё, что скопили за

много лет.

159

Вот и пришлось Элли, старшей дочери, взять в свои руки и дом, и хозяй-

ство. Младшие сёстры, Кэтти и Джейн, помогали ей. Дома так много дел! Но

как-то само собой получалось, что самые трудные и неприятные работы

доставались Элли. Ведь - старшая.

Четвёрка лошадей с натугой тащила в гору по грязной дороге ежедневный

дилижанс из Ливерпуля. Элли на него даже не оглянулась. Чего смотреть, ведь

в их деревушке дилижанс никогда не останавливался. Но этот день был

особенный. Недаром Элли потом вспоминала его всю жизнь.

Дилижанс остановился!

Кучер снял с крыши большой сундук, саквояж и четыре узла. Опустил

подножку и помог выйти маленькой круглой старушке, укутанной в четыре

разноцветные шали. На её малиновой шляпке смешно подпрыгивала зелёная

шелковая птичка. Дилижанс уехал, а старушка осталась.

- Элли, душечка, что же ты стоишь, как столб? Помоги мне… Ну, здрав-

ствуй, здравствуй! - сказала она, целуя оторопевшую девушку в обе щеки. - Ты

стала такая большая и красивая.

- Тётушка Бетси, - наконец догадалась Элли. - Тётя Бетси из Бомбея! Мама

только вчера вспоминала вас. Почему вы не писали нам все двадцать лет?

- Просто я не умею писать, дорогая, - ответила тётушка.

Вещи тёти Бетси перенесли в комнату для гостей, стол накрыли лучшей

скатертью, мистер Симпсон на руках принёс со второго этажа жену и усадил

в кресло… Наконец чай был подан. Элли и Кэт успели испечь кекс. Все

уселись вокруг стола, украдкой разглядывая внезапно приехавшую тетю.

- Твой приезд - такая радость. - сказала миссис Симпсон. - Бетси, милая, мне

так стыдно за себя. Наверное, я выгляжу совсем старухой, хоть и моложе тебя

на 12 лет. Так худо оказаться беспомощной больной…

- Пустяки, Кэти, - ответила тётушка. - И не смей хандрить! Ты скоро попра-

вишься и снова будешь танцевать и петь, как раньше. Недаром тебя звали

"Жаворонок".

- Ах, не надо меня обманывать. Я знаю, что скоро умру. И право, Бетси,

совсем не боюсь этого. Если бы не тревога о дочках, я бы встретила смерть как

избавление. Что с ними будет без меня? Они уже совсем взрослые. А женихов

не видно. Я умерла бы счастливой, увидев дочерей замужем.

- Что ты, Кэт! У тебя дочки просто красавицы. Такие не останутся в старых

девах. Им и приданого не нужно.

- Если бы мы мы жили в городе, тогда да. Они бы встречались с юношами

своего круга, их бы заметили. А здесь, в деревне, встречаться не с кем. Не

выходить же им замуж за полуграмотных мужиков! Мистер Симпсон бывает в

Оксбридж Хилле три раза в неделю. Но Миледи ни разу не пригласила ни

меня, ни дочек.

- Эту беду нетрудно исправить, - тётя Бетси отодвинула свою чашку. – Ско-

ро у леди Оксбридж будет Рождественский бал.

- Что ты, Бетси! - улыбнулась миссис Симпсон, - Старуха чудовищно скупа.

Последний бал в Оксбридж Хилле был 18 лет назад…

160

- В этом году наверное будет, - кашлянул мистер Симпсон, поправив очки. -

К леди Оксбридж приезжает её единственный племянник, лорд Хорнби.

Ради него Миледи готова на всё.

- Неужто и вправду, - спросила мисс Джейн. - Опять обманет старуху, как в

прошлом и позапрошлом году.

- На этот раз приедет, - заметил мистер Симпсон. - Вернее, уже приехал,

сегодня утром. Он наделал в Лондоне массу глупостей. Говорят что-то о мод-

ной певичке… Вот родители и услали его в деревню, подальше от соблазнов.

- Даже если это и так, - печально сказала миссис Симпсон, - Миледи

наверняка забудет о дочерях своего пастора.

- Ты так думаешь? - лукаво улыбнулась тётя Бетси. - А кто это идёт к вашей

двери?

Джейн бросилась к окну: - Это Браун, дворецкий Миледи!

- Леди Оксбридж имеет честь пригласить на Рождественский бал в Окс-

бридж Хилле преподобного мистера Симпсона и его прелестных дочерей…

***

- Чудо! Настоящее чудо, - возбуждённо говорила сёстрам Джейн, когда они

вечером стелили постели. - Сколько лет мы мечтали попасть в Оксбридж Хилл,

и вдруг сразу на бал! Все джентльмены в округе будут. И даже сам лорд

Хорнби! Такой завидный жених. Какой переполох нынче у местных бары-

шень, да и у их мамаш.

- И мистер Олби будет, - поддержала её Кэти. - Папа сказал, что он приедет

на Рождество. Собирается купить угольную шахту в Уэльсе на паях с Миледи.

Говорят, очень выгодное дело.

- С чего это тебя интересует этот старый лысый купчина? - воскликнула

Джейн. - Ведь он вдовец! У него дочери старше тебя. Да ещё и баптист,

святоша.

- Что ты понимаешь, - вспыхнула Кэти. - Мистер Олби человек положи-

тельный, солидный. И совсем не старый! Зато как он богат. Его жена никогда и

ни в чём не будет нуждаться. А баптисты - самые лучшие мужья…

- Ты его даже ни разу не видела, - фыркнула Джейн.

- Да и ты не видела лорда Хорнби, - возразила Кэт. - "Такой завидный жених"

- передразнила она сестру.

- Не ссорьтесь, девочки, - остановила сестёр Элли. - Лучше подумайте, в чём

мы пойдём на бал…

- Верно, верно, - согласилась Джейн. - Какое счастье, что тётя Бетси привез-

ла три тюка великолепных индийских тканей! И нанка, и муслин, и кашемир.

- Страшно подумать, что бы с нами было без неё, - сказала Кэт. - Пришлось

бы идти в прошлогодних! Да на нас бы все пальцами показывали!

- Я уже выбрала себе тонкий бирюзовый муслин, - мечтательно заметила

Джейн. - И голубую кашемировую шаль… Оденусь Русалочкой, волосы распу-

щу, все дамы от зависти лопнут.

- Здорово ты придумала. Лорд Хорнби ни за что не устоит, - сказала Кэт. - А

мне придётся шить строгое черное платье, без украшений. Можно только

белый кружевной воротник. И танцевать нельзя. Обидно до жути! Ведь мой

161

первый бал! Я бы оделась цыганкой: длинная пёстрая юбка, шаль в крупных

цветах, роза в волосах. Ах, Элли, как бы я станцевала цыганочку…

Но нельзя. Мистер Олби - баптист. Для них танцы - великий грех. При-

дётся изображать набожную девицу.

- Но ведь, если мистер Олби женится на тебе, придётся изображать набожную

девицу всю жизнь! - воскликнула Элли.

- Ну и что? Я это знаю. А ты, Элли, кого ты выбрала?

- Никого. Не умею выбирать по рассказам. Посмотрю на балу, может кто и

глянется.

- А какое платье ты сошьёшь?

- Из коричневой чесучи.

- Но это совсем не нарядно!

- Зато прочно и практично…

С утра взялись за шитьё. Тётя Бетси надела большие черепаховые очки,

взяла мелок, ножницы и села кроить. Она была первоклассной портнихой. А

вкуса и выдумки у этой толстой старухи было на четверых.

- Ах, мы не успеем, - причитала Джейн.

- Глаза страшат, а руки делают, - ворчала тётя. - Ничего. Случалось мне шить

и для леди Честер, супруги Вице-короля Индии…

Работы хватало. Сёстры сидели с утра до вечера, почти не отрываясь. Даже

миссис Симпсон, подложив под спину большую подушку, вышивала шелком

незабудки на платье Джейн…

Как ни странно, но за два часа до бала все три платья были закончены,

примерены и одобрены.

Мистер Симпсон пошел в конюшню запрягать свою старую лошадку.

***

Тётя Бетси собрала племянниц вокруг себя:

- Ну вот, девочки, сегодня самый главный вечер в вашей жизни. Нет для вас

дела важнее - выбрать себе мужа, отца своим детям. И решать придётся сразу.

Уж так получилось. Слушайте меня внимательно.

Главное, не спешить. Присмотритесь к кавалерам. Многое можно понять

из манер и поведения. Не меньше, чем из разговора. И помните: мужчины

любят поговорить о себе, о своих делах. Умейте слушать. Бал долгий. Времени

хватит. А ошибиться нельзя, потом всю жизнь плакать будешь. Глядите,

думайте, не спешите. Семь раз отмерь, один раз отрежь…

Сделаете выбор - заговорите с суженым. Посмотрит он вам в лицо, повер-

ните вот это колечко с красным кораллом, один раз. Давайте-ка ваши мизинцы.

Это тебе, Джейн, тебе, Кэт, тебе, Элли. Не глядите, что они простенькие, сереб-

ряные. В них скрыта тайная сила. И уж тогда твой избранник тебя и заметит и

запомнит… А дальше - постарайтесь не упустить свой шанс. На колечко

надейся, а сама не плошай. Действует кольцо только один раз - сегодня

вечером.

Да благословит вас Бог, девочки! Дайте я вас расцелую…

***

162

Через много лет Элли рассказывала своей дочери: - Необыкновенный бал!

Просто волшебный! - ( Сказать по правде, это был единственный бал, на

котором привелось побывать Элли.) - Представляешь, Бетси, в бальной зале

горело 120 настоящих восковых свечей! Джентльменов было 48, а дам и

девиц куда больше.

Сначала отец подвёл нас к Миледи, представил. Леди Оксбридж сидела в

голубой гостиной, беседовала с мистером Олби. Она долго молча разгля-

дывала нас в черепаховый лорнет. Толстая, оплывшая, как огромная жаба. А

уж такая важная и спесивая, сразу видно знатную леди.

- У вас милые дочери, пастор, - наконец сказала она, и отвернулась.

А мистер Олби оказался вовсе не лысым, а вполне симпатичным худым

джентльменом. Да ведь ты его знаешь. Теперь он здорово постарел.

Папа усадил нас возле оркестра. Музыка уже играла, но все сидели вдоль

стен и робели. Танцевать никто не решался. Вошел лорд Хорнби, в голубом,

расшитом серебром кафтане, жабо из брюссельских кружев.

Все наши мисс на него уставились: кого он пригласит первую? А лорд

стоит, беседует с мистером Джелико и посмеивается над нашими дурочками…

Джейн наклонилась к дирижеру, прошептала что-то, тот кивнул. Оркестр

заиграл Менуэт Королевы, он был моден в те годы.

Джейн раскинула руки с шалью, как крылья, и поплыла наискосок, в па-

де шаль, через весь зал, к лорду Хорнби.

Как она танцевала, Бетси! Наша мама была замечательная танцорка. Не

хуже балерин из Королевского театра. Она и нас учила. Мне-то медведь на

ухо наступил, так я мало чему выучилась. Кэт танцевала прекрасно, а у

Джейн был талант необыкновенный. Это мама всегда говорила. А уж здесь

она себя превзошла!

Видела бы ты, с какой злобой смотрели на неё мамаши окрестных бары-

шень. А уж джентльмены просто глаз не могли отвести.

- Джелико! Немедленно представь меня этой малютке! - громко сказал лорд

Хорнби. Он был сражен. Я увидела, как он отпускал Джейн комплименты,

приглашая на танец, а сестричка быстро повернула кольцо на мизинце. После

этого лорд весь вечер не отходил от Джейн…

- Ну, а ты, мама?

- Сидела у стенки и смотрела. Кэт попросила отца представить её мистеру

Олби.

- Мистер Олби, - сказала Кэт, - я хочу спросить у Вас совета по делам благо-

творительности.

Все мы время от времени ездили с папой навещать бедных. Правда, эти

дела не слишком интересовали моих сестёр.

Трудно было найти более интересную тему для мистера Олби, старосты

баптистской церкви Ливерпуля. Надо честно признать: благотворительность у

баптистов поставлена несравненно лучше, чем у нас, в англиканской церкви.

Мистер Олби принялся с увлечением рассказывать Кэт о своих благо-

творительных подвигах. А сестрица тихонько повернула колечко с кораллом

на мизинце.

163

- Бедная Кэт! - подумала я. - Ведь ей так хочется танцевать.

Но в тот вечер она уже не отходила от мистера Олби…

- А ты, мама?

- Я так и просидела у стенки до самого ужина.

- И не танцевала ни разу?

- Меня никто не приглашал…

- А потом?

- Потом все пошли в столовую. Лорд Хорнби усадил Джейн возле себя. Кэт

села рядом с мистером Олби. Ну, а мы с папой разместились на дальнем конце

стола, возле тех, кто победнее. На этот конец даже серебряной посуды не

хватило. И лакеи подходили не часто. Зато рядом со мною сидел молодой и

весьма любезный джентльмен в сильных очках. Он подливал вино в мой

бокал, и рассказывал смешные истории о важных гостях. Это был библио-

текарь Миледи, Джон Мак Фарлан.

- Наш папа!!! - захлопала в ладоши Бетси.

- Джон не танцевал, и мы с ним проговорили до конца бала. Сразу было

видно, что он образован и хорошо воспитан. Не сразу я решилась спросить,

как бы в шутку, какой ветер занёс его в наши края.

- Ветер бедности, - улыбнулся Джон. - Я учился в Эдинбургском универ-

ситете и считал себя богатым. Но отец со своим бригом пропал где-то возле

Барбадоса, и тут оказалось, что у нас почти ничего нет. Пришлось идти

зарабатывать себе на хлеб. Признаться, служба у Миледи не самый приятный

способ заработка.

- И ты влюбилась в него с первого взгляда?

- Нет. Любовь пришла позже. Но он мне сразу понравился. Умница, и не

боится шутить над собой и своими бедами. Юмор - великое дело. А главное,

он был надёжным. Важнее этого ничего и нет. И прощаясь с Джоном, я

повернула колечко на мизинце.

***

После Пасхи сыграли три свадьбы.

Первой вышла замуж за лорда Хорнби Джейн. Ох, как же ненавидели её

все барышни в округе! Леди Оксбридж тоже негодовала:

- Мезальянс! Она бедна, как церковная крыса…

Родители лорда Хорнби тоже не были довольны этим браком, но молчали.

Тётя Бетси сама сшила её подвенечное платье. И отдала Джейн старинное

ожерелье из бадахшанских лалов: - Мне когда-то дала его сама леди Честер,

супруга Вице короля Индии. Не стыдно будет пойти в церковь…

Элли не была на свадьбе, оставалась дома, с матерью.

Перед свадьбой Кэти крестилась. Перешла в баптистскую веру. Свадьба

прошла скромно. Отец не поехал:

- Не подобает англиканскому пастору ходить в молитвенный дом бап-

тистов!

164

А Элли поехала. И тихонько пожалела Кэт. Ух, каким холодом встретили

молодую мачеху падчерицы. В доме мистера Олби всё напоминало его

первую супругу, начиная с большого портрета в гостиной.

- Как же ты будешь жить в этом доме, - ужаснулась Элли.

- Так и буду. Ничего, сестричка, терпения у меня хватит, - жестко ответила

Кэт.

А ещё через неделю пастор Симпсон в своей скромной церкви обвенчал

Джона Мак Фарлана с Элли.

Перед свадьбой они долго думали, считали, как жить. Работать дальше у

леди Оксбридж он уже не мог. Миледи не терпела женатых слуг.

За два года Джон скопил 85 фунтов. 120 дал Элли отец (влез в долги), да

60 добавила тётя Бетси. На первое обзаведение и год скромной жизни в

Лондоне должно было хватить. Джон рассчитывал найти работу журналиста.

Один его приятель сотрудничал в "Зеваке" мистера Аддисона. Обещал

помочь. Заработки у журналиста небольшие, зато – независимость!

- Проживём, - утешал Джон молодую жену.

А тётя Бетси собралась обратно, в Индию.

- Теперь у вас и начнётся самое трудное, - сказала она племянницам. - Мужа

найти не велика хитрость. Сумей с ним жизнь прожить! Женщине нужно

много ума, терпенья и уменья прощать. В жизни всякое бывает. Обидишься

на мужа, накричишь, посуду перебьёшь. Ан глядь, жизнь уже не склеить. Не

требуйте от мужей слишком много. Больше берите на себя. И помогайте друг

другу. Вас трое, втроём - легче…

Поцеловала девочек и уплыла в Бомбей.

***

Год прошёл и второй пролетел.

На первых порах труднее всего досталось Элли. Денег хватило не надолго,

а когда родился сын, стало и вовсе туго. Джон старался изо всех сил, да зара-

ботки у журналиста грошовые, а, главное, не регулярные. Не раз Элли сидела

в нетопленой квартире без хлеба и без молока и варила в котелке сваренную

накануне кость.

Только юмор и выручал. Бывало, придёт Джон домой:

- Давай обед, жена, голоден, как волк… - Заглянет в котелок, улыбнётся и

скажет:

- Впрочем, я сегодня уже поел у его сиятельства. Хватит мне и вчерашнего

жаркого.

А где оно, вчерашнее?

Приедет в Лондон Кэт, посидит у сестры, посмотрит, да и сунет ей тайком

два - три фунта. Уже хорошо.

Иногда в раззолоченной карете с гербами и с ливрейным лакеем заезжала

и Джейн. Привозила цветы и сладости. А что сестре не конфеты, а котлеты

нужны, ей и в голову не приходило.

165

Джон со своим другом, художником, задумал издавать журнал. Проду-

мали и рассчитали всё, до фартинга. Верная прибыль! Но для начала нужны

деньги. По самому скупому и жесткому расчету - фунтов 400. Где ж их

достать?

И тогда Элли поехала в Ливерпуль и пришла в контору к мистеру Олби,

прямо с дилижанса, не заходя домой. Мистер Олби принял невестку любезно,

усадил и вида не подал, как удивил его этот визит. Выслушал внимательно.

Однако ответа не дал.

- Дело серьёзное. Надо подумать. Скоро я приеду в Лондон, поговорю с

Джоном, тогда и решим. А вы пока езжайте домой, к Кэт. То-то она обра-

дуется.

Приехал он через 11 дней. Элли довела свою крохотную квартиру до

немыслимого блеска, приготовила самый лучший ужин.

Потом мужчины уселись проверять расчёты Джона. Сидели долго. Часа

два, не меньше. Элли совсем извелась.

Наконец мистер Олби встал, прошелся по комнате и сказал:

- Ваши расчеты, Джон, занижены примерно вдвое. Вы везде считали на

самый дешевый и самый благоприятный вариант. 400 фунтов заведомо не

хватит. Но я вам верю. Думаю, журнал у вас пойдёт. Пишите вексель. Вот

вам чек на 1000 фунтов. Через год начнёте расплачиваться. Надеюсь, лет за

5 справитесь…

И Джон подписал свой первый в жизни вексель.

Всегда трудно начинать! Журнал никто не знает. Пока добьёшься репу-

тации у читателей… Но понемногу стало легче. Короткие, смешные заметки

Джона с рисунками Уолша нравились. А когда Мак Фарлан выпросил у

декана Свифта пару ядовитых фельетонов, тираж сразу вырос почти вдвое.

Журнал пошел. И жить стало легче. Конечно, Джон работал, как вол. За три с

половиной года он выплатил мистеру Олби весь долг, с процентами!

После этого они переехали в новую, просторную квартиру. Да и нужно

было. Ведь Элли растила уже троих детей!

***

Не просто дались эти годы и Кэт. Конечно, нужды она не знала.

Пришлось привыкать к жесткому укладу чужого дома, к порядкам, заведен-

ным "покойной миссис Олби". А ломать их, да вводить свои - слишком

дорого обойдётся.

У Кэт хватило ума почти ничего не менять в доме. Хватило терпения и

характера, не ссориться со своими взрослыми падчерицами. А сколько кол-

костей и гадостей говорила ей прямо в лицо старшая, мисс Нэнси. К

счастью, она вскоре вышла замуж. А с младшей, Марджори, Кэти сумела

подружиться.

Постепенно она стала для мужа ценным помощником. Конечно не в

делах. В ценах, векселях и процентах Кэт ничего не понимала. Но у мистера

Олби был открытый дом. И очаровательная миссис Олби умела любезно

166

принять и вкусно угостить нужного человека. А после прекрасного обеда с

милой хозяйкой деловые переговоры шли заметно легче.

И с годами мистер Олби стал высоко ценить краткие отзывы жены о его

гостях и компаньонах. Он убедился, что Кэт очень редко ошибается в людях.

Но и потом, когда её положение в доме вполне упрочилось, жизнь Кэт не

стала легче. Миссис Олби носила только черные платья, без всяких украше-

ний. Миссис Олби не ходила в театр и никогда не танцевала. Не подобает

супруге Старосты общины баптистов посещать балы и гулянья. Ей дозво-

лялись только дом и благотворительность.

- Знаешь, Элли, - как-то сказала она сестре, - Я совсем разучилась смеяться.

Мне странно слышать, как смеются люди…

Двое первых детей Кэт умерли, не дожив до года. И только третьего,

хрупкого, слабенького мальчика, сумела она спасти. Его здоровье требовало

от Кэт непрерывных забот и тревог. Лишь после того, как Тэдди испол-

нилось 7 лет, и она, по совету врача, провела с ним пол года в Италии,

мальчик стал болеть реже, и понемногу выровнялся.

- Что делать, Элли. Я сама выбрала эту судьбу. Надо терпеть…

***

Зато леди Джейн Хорнби жизнь улыбалась. Её представили ко двору,

и Джейн сразу понравилась Королеве. Она стала украшением придворных

балов и приёмов. Были в свете красавицы не хуже её, но весёлый нрав,

звонкий голос и замечательное умение танцевать сделали "прекрасную леди

Хорнби" неподражаемой. И жизнь казалась ей сплошным праздником.

Правда, скоро она заметила, что лорд Хорнби не оставляет своим внима-

нием ни одной смазливой женщины. Он вовсе не был негодяем и искренне

любил свою милую женушку (во всяком случае, в первое время). Просто у

лорда был такой характер, что любая красивая женщина могла взять его за

руку и увести куда угодно. Он не умел отказывать прелестницам. И многие

этим пользовались.

Леди Сваллоу как-то рассказала Джейн, что давний роман её мужа с

черноглазой вдовушкой, миссис Кертич, продолжается.

Джейн устроила мужу жуткий скандал. - Эта старуха! - ( Миссис Кертич

было больше 30 лет…) Слёзы, примирение. Лорд Хорнби принялся

волочиться за следующей красоткой. Ссоры убивали ту любовь, что была

когда-то. Не видя других средств удержать мужа, Джейн решила завести

ребёнка. Через пять лет после свадьбы она родила дочку. Но было уже

поздно.

За эти годы лорд Хорнби успел растратить своё большое состояние и влез

в огромные долги. Чтобы избежать громкого скандала, он укатил в Париж,

прихватив с собою драгоценности жены и маленькую миссис Джокинс, ак-

трису Королевского театра Друри Лейн.

Расплачиваться с кредиторами пришлось Джейн. Великолепный особняк

на Гросвенор сквер, лошади, кареты, мебель, картины, словом, все, кроме её

платьев, пошло с молотка.

167

- Вините себя, милочка, - сказала ей свекровь. - Если уж ухитрились выйти

замуж за моего непутёвого сына, надо было держать его в руках. Все

мужчины таковы. Да и разорился он на ваших тряпках и развлечениях…

- Как же мы будем жить, - заплакала Джейн.

- Как хотите! - отрезала старая графиня. Пусть Ваш отец Вас и содержит.

Если бы Вы родили мне внука… А ради девчонки я и пальцем не шевельну.

Джейн с дочерью переехали в дешевую меблированную квартиру на

окраине Лондона. Как она жалела, что так редко навещала сестёр, пока жила

в славе и в богатстве! Теперь просить у них помощи было невыразимо

стыдно.

Однако через пару недель нянька маленькой Розмари сбежала из дома,

украв все деньги, шубку, и лучшие платья леди Джейн. Тут уж было не до

гордости. Наняла она на последние шиллинги кэб, и приехала к Элли с доч-

кой на руках.

Элли ни словом не упрекнула сестру, расцеловала, взяла у неё из рук

девочку, и повела к себе.

- Что ж ты сразу ко мне не приехала? Комната для вас давно готова. Какая

прелесть твоя Розмари! Вся в мать… Живи у нас и ни о чём не думай…

Вечером, когда Джон вернулся из редакции, а дети уснули, они уселись

втроём, поговорить.

- У меня совсем ничего не осталось, - призналась Джейн. - В довершение

всех бед эта мерзавка обокрала меня. Сохранилось только ожерелье тёти

Бетси. Последний месяц я его и не снимала. Оно мне казалось амулетом от

бед и несчастий. Не помог амулет. Когда уж совсем прижало, пошла к рос-

товщику. Но он предложил мне всего 50 фунтов. Это безбожно мало, и я не

согласилась.

- Ну и молодец, - кивнула Элли. - Да брось горевать, всё это ещё не беда.

Вы с Розмари живы и здоровы. Жить будете у нас. Джон теперь много

зарабатывает. Правда, правда! И вообще, где хватает трём детишкам, будет

сыт и четвёртый. А по поводу ожерелья у меня есть прожект…

Скоро Элли снова поехала в Ливерпуль. И опять пошла в контору к

мистеру Олби прямо с дилижанса.

- Какая приятная неожиданность, - воскликнул мистер Олби. - Садитесь,

Элли. Здесь, в кресле вам будет удобно. Но что вас привело ко мне нынче?

Несчастье? Или у Джона плохо с журналом?

- С журналом всё хорошо… Несчастье с нашей Джейн…

- Да, я слышал. Честно говоря, я ждал этого год назад…

- Какой негодяй! Оставил жену и дочь буквально без гроша! Но я ведь

приехала к вам не для того, что бы жаловаться или просить о помощи. Джейн

с дочерью будут жить у нас. Дела у Джона идут неплохо, нам хватит. Хочу

посоветоваться с Вами об этом ожерелье. Это единственная драгоценность,

уцелевшая после катастрофы. Ростовщик предложил за неё 50 фунтов,

Джейн отказалась…

- Было бы чистым безумием продать его за такие деньги! - воскликнул мис-

тер Олби. Вынув лупу, он внимательно разглядывал ожерелье. - Прекрасная

168

старинная работа! Нынче все спешат и не тратят столько сил на тщательную

отделку. А бадахшанские лалы - такая редкость. Эта вещь будет дорожать с

каждым годом. Сейчас за неё можно получить фунтов 200-300. А лет через

десять - все 500.

Знаете, - сказал он, бережно укладывая ожерелье в футляр, - Мы с леди

Оксбридж и ещё двумя компаньонами создаём новую компанию, по торговле

с Россией. Выгодное дело, и риск невелик. Я могу предложить леди Хорнби

акции новой компании на 500 фунтов. Она получит 50 - 70 фунтов годового

дохода. Не слишком много, но если жить скромно…

- Чудесно, - обрадовалась Элли. - На одежду и на мелкие расходы Джейн

хватит. А жить скромно сестре придётся научиться.

На этом можно и кончить историю о трёх сёстрах.

2004

169

Адам и Ева

Шел я как-то по Скатертному переулку. Там ломали старинные

особняки, расчищали площадку под строительство Белого дома. Гляжу,

торчит в мусоре уголок кожаного переплёта. Я, конечно, полез, раско-

пал. Книга, да ещё и рукописная! Переплёт сафьяновый, потёртый.

Написано по-польски. Старинная!

Часть страниц – размашистый мужской почерк, часть – бисерный,

аккуратный, похоже, женская рука. Интересно!

Хорошо, есть у меня друг, который по-польски читает, как по-русски.

Он перевёл, а я записал перевод. Оказалось, там две книги воспо-

минаний, жены и мужа, переплетённые вперемешку.

К этой необычной истории я придумал заголовок, да ещё разбил на

главы, для удобства чтения. Вот и всё.

1

Мужской почерк

Скоро исполнится 40 лет с того дня, как я обручился с Евой. И скоро

20 лет, как мы женаты. На днях Анджей (мой старший сын) спросил

меня:

- Папа, а как вы с мамой поженились? А то кузина нарассказала мне

всяких чудес.

В тот момент я не был готов ответить и пообещал ему рассказать

позднее. Но когда-то ведь надо рассказать! От кого он узнает о нашей

странной судьбе, как не от отца? Анджей уже взрослый…

В доме тихо и пусто. Ева уехала с детьми в Петербург. Старший

кончает Лицей, младшего пора устроить в Пажеский корпус… А

главное, похлопотать о племянниках. Несчастные юноши! Оба

оказались замешаны в роковой мятеж 1830 года. Обоим грозит каторга.

Сибирь!

Даст Бог, Евуня спасёт их, как когда-то спасала их отца, да и меня

тоже. Помоги ей Матка Боска Ченстоховска! Ева - удивительная

женщина! Там, где пасуют мужчины, она умеет найти выход. Да и

старые знакомства в Большом Свете помогут…

Но я взялся вспоминать прошлое.

***

Сорок лет назад, как раз на Ивана Купала вернулся я из Варшавы в

наше родовое имение, Ломжу, на свадьбу старшего брата, Анджея. Он

сразу повёз меня в имение Ружицких, наших соседей:

- Ты пять лет не видел Анны, погляди, какой стала моя невеста!

За эти годы Анна превратилась в красавицу ослепительную. Кузина

Мари нынче считается среди первых петербургских красавиц, но до

матери ей все ж далёко! Я был поражен, и, конечно, постарался выразить

170

своё восхищение. Но тут стукнула дверь, и в горницу вошла

миниатюрная кареглазая девушка. Она присела передо мной:

- Здравствуйте, пан Адам!

- Боже мой! Так это Ева! Сколько ж Вам нынче лет, пани?

- Скоро 15, пан Адам!

Ева улыбнулась, и, слово чести, я был сражен её улыбкой наповал!

Да, сын мой, твоя мать не была, конечно, такой красавицей, как её сестра

Анна, но стоило ей улыбнуться, и ни один мужчина не мог устоять!

Анджей предложил поехать на ярмарку, паненки согласились, мы

отправились.

В Ломже на Ивана Купала каждый год большая ярмарка. Горячее

марево над площадью, пестрые флаги на балаганах… В шумной

ярмарочной толпе мы с Евой скоро потеряли Анджея с Анной и пошли

бродить вдвоём, разглядывая заморские товары, заходя в балаганы с

диковинками и заливаясь смехом. Еве захотелось на качели. Я сильно

раскачал её, она испугалась… Помогая ей слезть, ощутив в ладони её

нежную ручку, я вдруг понял, что это – моя судьба. Хоть сто лет ищи,

лучшей не будет! И тут же, не раздумывая, предложил ей руку и сердце!

Ева почему-то рассмеялась, потом посмотрела на меня серьёзно:

- Я подумаю над Вашим предложением, пан Адам. Да и что скажут

родители? Ведь мне ещё и пятнадцати нет. Впрочем, Вы мне нравитесь!

Так и быть, я согласна считаться Вашей невестой. И даже разрешаю

сделать мне подарок.

- Что же подарить тебе, сердечко моё? Колечко?

- Нет. Я хочу шкатулку.

Мы пошли в столярный ряд, и Ева выбрала не самую дорогую, и даже

не самую красивую, но большую и удобную шкатулку с потайным

запором, из светлого кипарисового дерева. Ты её знаешь. Мама до сих

пор хранит в ней свои драгоценности.

В тот же вечер я просил руки Евы у её отца. Он дал согласие, с тем,

что свадьбу справим на Рождество, когда ей исполнится пятнадцать, а

обручение будет через месяц, в день свадьбы Анны с Анджеем.

Вечером, уже на правах жениха и невесты, мы отправились в лес,

искать цветок папоротника. Волшебного цветка мы, правда, не нашли,

но долго бродили по лесу, прыгали через костёр и много целовались…

В тот день мне казалось, что счастье уже у меня в руках, но человек

лишь пушинка, несомая ветром, и завтрашний день зависит не от нас.

Пометка на полях женским почерком:

Нет, Адам, от нас! Только не нужно рваться за химерами, бежать

Бог весть куда, от любимой женщины! И нельзя верить проходимцам,

кричащим о спасении Родины. Их заботит свой карман, а не Родина!

То было, сын, другое время. Ты живёшь в мире надёжном и

устойчивом, в великой и незыблемой Империи, устроенной на века.

171

После мятежа 25-го года стало ясно, что в России никогда не будет

революции!

Как тебе понять нас, юношей 1793-го года! Троны шатались.

Казалось, свобода и счастье нашей Польши у нас в руках. На свадьбу

Анджея приехал наш двоюродный дядя, Великий Подканцлер, пан Гуго

Коллонтай. Ты слышал, конечно, это славное имя!

Какой это был человек!!! Катон! Брут! Я вспоминаю его речи, и

сорок лет спустя у меня горит лицо. Он говорил нам о свободе и

возрождении Польши, о близких и неизбежных реформах… И мы ему

верили. За три дня до свадьбы пан Гуго принял нас с братом в тайное

общество. Мы дали клятву бороться за Свободу и Счастье нашей

Великой Польши и не щадя своей крови и жизни защищать её от вра-

гов: Пруссии, Австрии и России.

Тогда, признаться, я и не подумал о Еве. Мне казалось, что моя

малышка не может думать иначе, чем я. Да и откуда серьёзные мысли в

голове у пятнадцатилетней девчонки?

Как я ошибся! Ева встретила мой рассказ о вступлении в тайное

общество со страшной обидой и возмущением:

- Как ты посмел дать им клятву, – кричала она, - Ведь мне ты поклялся

раньше! Ты меня предал. Я тебе поверила, а ты меня предал! И ради

чего? Ради этих пустозвонов, вралей и карьеристов? Они твердят:

«Великая Польша», и ты, как попугай, повторяешь за ними… Что

тебе дала эта «Великая Польша от моря и до моря»? Или твоим

мужикам? Самовластность вельмож, обман, грабёж и беззаконие – вот

что такое твоя Великая Польша!

Откуда у моей девочки появились такие серьёзные мысли о политике?

От отца, наверное… Пан Станислав был человеком незаурядным.

- Постой, Ева, ведь мы и хотим провести реформы, всё изменить,

построить счастливую, свободную Польшу, - пытался я возразить ей, но

остановить Еву было невозможно:

-Кто это «Мы», – говорила она с горечью, - Кучка мальчишек… И вы

хотите победить две Великих Империи и Прусское королевство? Да вы

даже друг с другом сговориться не сможете! Кричите: «С оружием в

руках!». Ах, бедные мои дурачки, да ваши же генералы продадут вас в

два счёта, как только запахнет жареным. Продадут, вот увидишь…

- Побойся Бога, Евуня! Пан Гуго предаст? Что ты?

- Ну, пан Гуго блаженненький, он не предаст. А князь Сангушко

предаст, и князь Радзивилл, и Сапега… Эти предадут вас раньше, чем

петух пропоёт. Ах, бедный мой Адам, несчастный дурачок, несчастная я,

да и Анна тоже.

Ева рыдала так, будто она уже осталась вдовой. А ведь она оказалась

права. Генералы нас предали.

Я пытался утешить её, но что я мог сделать? Я уже дал клятву…

172

Наконец настал день свадьбы Анджея и нашего обручения. Не буду

тебе рассказывать о церемонии, хотя такого ты нынче уже не увидишь.

Это было ещё в той, старой Польше, и наши родители постарались.

Шляхтичи со всего повета съехались в наш дом. Свадьба! По обычаю,

дорогу перегородили козлами, и всех проезжих приглашали на праздник.

Вот тут-то, у козел, я и встретил князя Ксаверия Радзивилла. Век бы мне

его не видать…

Слуга доложил, что по Краковской дороге едет карета шестернёй. Я

выбежал, и когда карета затормозила у рогатки, настойчиво пригласил

проезжающих на свадьбу.

- Поедем дальше. Я смертельно устала,– услышал я капризный

женский голос.

- Шляхетская свадьба? Это забавно. Выйдем. Любопытно узнать, что

думает здешняя шляхта, - ответил её спутник.

На дверце кареты я увидел герб Радзивиллов. Тогда князю Ксаверию

было лет 30 – 35, и распутная жизнь ещё не успела обезобразить его

гордое лицо. Княгиня была очень красива, хотя, конечно, с Анной она

равняться не могла.

Знатных гостей встретили Виватом (Такая честь!) и посадили рядом с

новобрачными, в голове стола. Отец приказал мне сесть рядом с Княги-

ней и ухаживать за нею «со всей галантностью». Я так и сделал.

В полночь начались танцы. Князь часто танцевал с Евой и немного

ухаживал за моей невестой, но я не придал этому никакого значения. В

Еве я был уверен, к тому же князь был с женой. Радзивиллы рано уехали,

и я о них и думать забыл.

Наутро пришло известие, что Польша восстала под знаменем

Костюшки. Я оседлал коня и уехал в лес, в «Регимент Свободы»,

сформированный Гуго Колонтаем из местной шляхты. Даже попро-

щаться с Евой не успел.

Мы начали нападать на русские отряды, и счастье вначале нам не

изменяло.

Русские отступали, и свобода Польши казалась совсем близко. Но

вскоре удача переменилась. Подтянутый с Украины уланский полк

Данилы Апостола в жестоком бою наголову разгромил наш Регимент. Я