Скелеты общества

ГЛАВА 38 Райан

— Мисс Эрнандес, если вы еще раз дотронетесь до этих капельниц, я дам вам подзатыльник.

Я закатила глаза на старшую медсестру, но не стала вырывать пластиковые трубки, как мне хотелось. Она бы ударила меня. Я узнала это на собственном горьком опыте, когда впервые проснулась.

— Да-да-да. Я не притронусь к ним… но только если ты тайком принесешь мне еще пудинга, — потребовала я, скрестив руки на груди. Ее руки уперлись в бедра, и она подняла бровь. Седая челка двигалась, когда она покачала головой. Должно быть, это был тот самый материнский взгляд, о котором говорили люди.

— Пожалуйста, — сказала я, добавив приторно-сладкую улыбку, которая совсем не походила на то, что я чувствовала.

Она коротко кивнула, прежде чем выйти из комнаты, и я снова осталась одна.

Два дня.

Вот как долго я в этой пустой комнате, понятия не имея, что, черт возьми, происходит. Нет Декса. Нет Никки. Нет Ганнера. Я вытерла слезы, текущие по лицу. Каждый раз, когда я думала о нем, появлялись эти ублюдки. Меня бесило, что тело так реагировало. Я зла, что он солгал мне, зла, что доверяла ему. И я злилась еще больше из-за того, что все еще скучала, и когда я почувствовала его объятия перед тем, как мир погрузился во тьму, я надеялась, что он будет здесь, когда мои глаза откроются.

Но это было не так.

Слова Марио нахлынули на меня. Скажи ей, Ганнер. Расскажи ей, как ты трахнул ее, чтобы получить информацию.

Мои мысли перемешались. Как я могла не заметить? Но опять же, откуда мне было знать?

— Этот человек отрезал гребаный палец Жнецу из-за меня. Что за агент так поступает? — закричала я, мои руки поднялись, путаясь в волосах. Но с самого начала были подсказки. Подсказки от самого Ганнера.

«Юридически приемлемо? Ты думаешь, я коп или что-то в этом роде?»

Невеселый смешок сорвался с моих губ.

— Черт возьми, ты прямо спросил меня.

Я повернулась на бок и заснула, надеясь, что в моих снах не будет мужчины с пронзительными зелеными глазами.

Послышался слабый стук в дверь. Но я не потрудилась откликнуться. Я просто лежала, свернувшись калачиком, на боку, уставившись в стену. Наверное, лежу так несколько часов.

Мягкие шаги смешались с писком машин, и я почувствовала, как матрас позади меня слегка прогнулся. Никки прижалась к моей спине и обняла одной рукой.

Я перестала плакать несколько часов назад, как будто слез больше не осталось.

— Детка, нам есть о чем поговорить. Мне нужно, чтобы ты пришла в себя. Ты уже два дня такая, — прошептала Никки мне в волосы. Мои брови нахмурились. Почему я думала, что была все время одна?

В следующее мгновение жар Никки исчез, и я внезапно уставилась в пару голубых глаз.

— Ты не помнишь, что я была здесь, потому что они выгоняли меня каждый раз, когда ты просыпалась. Я упала в обморок, когда тебе в первый раз промыли рану… так что из-за этого меня выгнали из палаты. А все остальное время ты не двигалась, — ее пальцы убрали выбившиеся волосы с моего лица.

Вздох сорвался с ее губ.

— Слушай, пришло время исцелиться. И хотя мы никогда не обсуждали это, я знаю, о чем говорю, когда дело доходит до подобного дерьма. Ты вытащила меня из темноты, и теперь я возвращаю тебе должок. И позволь мне сказать, тогда ты была той еще сучкой. Так что тебе повезло, что я намного милее, — сказала она с игривой улыбкой на губах.

Я ухмыльнулась ее словам. Она права. Я была настоящей стервой, когда нашла Никки. Я знала, что она была необработанным бриллиантом, и не могла позволить ее душе угаснуть. Но у меня были острые углы, так что я не знала другого способа справиться с ней, будучи злобной. Это вкус моего собственного лекарства.

Никки встала и сдернула одеяло с моего тела, прежде чем встать, уперев руки в бедра, с решимостью в глазах.

— Ну хватит. Ганнер не хотел бы, чтобы так было. И ты слишком крутая сучка для этого.

Упоминание его имени было ударом под дых.

— Ганнеру, блять, все равно, что со мной будет, — прошептала я.

Она снова опустилась на колени.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. Есть много дерьма, в которое тебе нужно вникнуть, но сначала нужно подготовиться. Поверь мне, Ганнер — один из лучших. Он пытался прийти сюда, но его не пускают. Им пришлось сдерживать его, он даже вырубил парня, охранявшего твою дверь, — прошептала она. Мое сердце сжалось от ее слов, но я не показала никакой реакции.

Ее палец зацепился за мой подбородок, заставляя мои глаза встретиться с ее.

— Он мужчина, Райан. Конечно, он должен был облажаться. Это заложено в их ДНК. Но то, что он не сказал правду, не его решение, — заявила она.

Я знала, что в ее словах есть логика. У меня тоже были секреты от него. Черт, у Никки были от меня секреты. Я всегда знала, что дерьмо других людей — это их собственное дерьмо. Они не обязаны мне ничего объяснять. Но я не хочу снова открываться, я разбита вдребезги.

— Это конец, Никки. Он может уйти. Не нужно ничего объяснять сломленной девушке.

Никки заставила меня снова посмотреть на нее.

— Сломанные вещи могут исцелиться. И ты нам нужна, Райан. Лотерия нуждается в тебе и во всех женщинах, которых ты спасла. Ты им нужна. Ты мне нужна. И он… ты нужна этому человеку. Поверь мне. Я ударила этого ублюдка ради тебя, сломала свой чертов палец, — она подняла забинтованную руку. — Выслушай его, хорошо? Он безнадежно влюблен в твою сумасшедшую задницу.

Я коротко кивнула, не уверенная, что смогу сформулировать слова.

Ее губы коснулись моей макушки.

— Я позову его, — прошептала она, прежде чем выйти из комнаты. Я услышала, как открылась дверь, и мне не нужно было смотреть, чтобы понять, что это он — его присутствие было как теплое одеяло.

— Райан… — позвал он, его голос был пронизан эмоциями.

Мне так сильно хотелось не смотреть на него, игнорировать. Но я не могла. Когда я повернулась, то столкнулась лицом к лицу с человеком, который преследовал меня каждое мгновение в течение сорока восьми часов. Я ничего не могла поделать, уголки моего рта приподнялись при виде его подбитого глаза.

— Никки правда ударила тебя, — прошептала я.

На его лице появилась застенчивая улыбка, и в следующее мгновение Ганнер оказался рядом со мной. Его руки обхватили мое лицо, прижимая наши лбы друг к другу. Его запах окутал меня, вызвав еще больше слез, и я почувствовала, как он смахнул их большими пальцами.

— Я чертовски сильно старался держаться от тебя подальше, но ты была создана для меня. Другая половина моей души, — прошептал он мне в волосы. — И я клянусь своей жизнью, как только я это узнал, то хотел сказать тебе, Райан. Но не мог понять, как это сделать, не рискуя тобой.

Рыдание застряло у меня в горле.

— Милая, — сказал он, когда я оторвала свое лицо от его рук, тыча пальцем ему в грудь.

— Нет, мне нужны ответы, Ганнер. Черт, я даже не знаю твоего имени, — заорала я. Это было больно. Мне было так чертовски больно, когда я смотрела на его лицо. Мужчина, которого я любила, никогда не был моим.

— Грейсон Макгрегор. Но я действительно заслужил быть Ганнером. Это имя не было ложью, — ответил он.

Невеселый смешок слетел с моих губ — его татуировка, еще одна подсказка.

«Макгрегор. Имя того, кого я когда-то знал. Из прошлой жизни».

Я закрыла глаза, пытаясь заглушить боль — потерю. Любовь, которую я все еще испытывала к нему. Кровать прогнулась, и мускулистые руки обхватили меня. Если бы я была сильнее, то оттолкнула бы его — сказала бы, чтобы он шел нахер. Но прижалась к нему. Уткнулась лицом ему в грудь, притворяясь, что могу остаться там навсегда.

— Детка, ты можешь остаться со мной навсегда. Я никуда не уйду. Ты моя, слышишь? Я же тебе говорил. Помнишь, я сказал, что не оставлю тебя, — прошептал он, его мозолистая рука гладила мои волосы, пока я рыдала в его рубашку.

— Ты не можешь остаться, ведь тебя на самом деле никогда здесь не было, — плакала я.

— С тобой все было по-настоящему, Райан. Клянусь, я здесь. Клянусь, что люблю тебя, и я останусь с тобой навсегда, — взмолился он. — Ты позволишь мне остаться, Райан? Ты позволишь мне любить тебя, Бруджита?

Санта-Муэрте, я хотела сказать «нет». Я бы не пострадала, если бы не впустила его, но он уже там. Он уже вырезал мое сердце и держал его в своих руках.

Мои губы сжались, но я кивнула, потому что любила его, несмотря на все дерьмо, которое произошло. Я любила его.

— Слова, Райан. Мне нужны твои слова, — прошептал он, голос был хриплым от уязвимости. Его палец нежно приподнял мой подбородок, так что наши глаза встретились.

— Да, Ганнер. Я позволю тебе любить меня, потому что я перестать не смогу, — прошептала я ему в губы.