Слабое сердце

7

Приоткрыв глаза, Дебра увидела над собой встревоженное лицо Энтони. Решив, что это сон, подняла руку, прикоснулась к его загорелой щеке и почувствовала под холодными пальцами его тепло. А Энтони провел ее рукой по шероховатой щетине и с порывистой нежностью прижал ее ладонь к губам.

Его прикосновение пробудило в Дебре столь сильные эмоции, что она усомнилась, сон ли это. Распахнула глаза, моргнула и увидела, что лежит у себя в кровати, за окном день и, судя по солнцу, до вечера еще далеко… Что случилось? Как она очутилась в кровати? В голове стоял сплошной туман.

— Слава Богу! — услышала она словно издалека радостный возглас Энтони и удивилась, что он даже не пытается скрыть облегчение. — А я уже собрался звонить доктору Родейлу. Дебра, как же ты меня напугала! Ну наконец-то пришла в себя!

Дебра смотрела на него во все глаза.

— Пришла в себя? — машинально повторила она, выходя из сонного забвенья. — А я что, потеряла сознание?

— Наверное. — Энтони сжал ее ладонь в своих. — Я вошел и вижу — ты лежишь на полу в холле. Сначала я подумал, что ты оступилась и упала с лестницы, но на тебе ни синяка, ни ссадинки… Да и лежала ты так, что… ну, в общем, думаю, лестница тут ни при чем.

— Да? — Дебре оставалось ему верить, и она мучительно старалась припомнить, что же с ней все-таки произошло. Кажется, она была в библиотеке, потом в кабинете, а потом — провал… — Да, наверное, я на самом деле упала в обморок. Извините за беспокойство.

— Беспокойство?! — Энтони смотрел на нее потемневшими от переживания глазами. — Дебра, когда я вошел и увидел тебя лежащей на полу, я вдруг подумал, что ты… умерла! Я чуть с ума не сошел! Не знаю, что бы я сделал, если бы ты на самом деле… Да я бы покончил с собой!

— Энтони! — Дебра распахнула глаза. — Не смейте так говорить! — Она высвободила руку и приподнялась на локтях. — Как видите, со мной все в порядке. Нет, на самом деле, ничего страшного… Просто обморок, только и всего. Уверяю вас, беспокоиться не о чем!

Энтони пристально смотрел на нее, и, встретив его взгляд, Дебра начала припоминать, что ее так расстроило. В сознании всплыли обрывки воспоминаний — как она спорила с Энтони и как он в сердцах выскочил из дома, — и в ней вновь заговорили чувства, опасные чувства, которые она старалась подавить. Ее зазнобило, и Энтони, заметив мурашки у нее на коже, отвернулся и ругнулся сквозь зубы.

— Ну вот! Да ты, верно, пока лежала на полу, насмерть простудилась! — пробормотал он, вскочил с кровати и взглянул на нее с нескрываемой тревогой. — Нет, пожалуй, я все-таки позвоню доктору. Пусть осмотрит тебя, послушает хорошенько… Вдруг у тебя воспаление легких?

— Не надо! — Дебра отчаянно замотала головой. — Не надо мне никакого доктора! Энтони, ну зачем вы все драматизируете? Ничего страшного со мной не произошло. Дело в том, что я… что я переработала.

Дебра истово молилась в душе, лишь бы Энтони не догадался, что она лжет. Лгать было противно, но она не могла допустить, чтобы явился доктор Родейл и раскрыл ее тайну. Особенно теперь, когда ей так ловко удалось все скрыть.

По напряженному лицу Энтони она поняла, что он колеблется. С одной стороны, ему хотелось убедиться, что с ней все в порядке, а с другой — не хотелось вызывать местного врача. Нужно срочно его успокоить! — решила Дебра, сделала глубокий вдох, сбросила ноги на пол и села. Голова немного кружилась, но после обморока это в порядке вещей. Не обращая внимания на слабость, она встала и покачнулась.

— Осторожно! — Энтони подскочил к ней и схватил за локоть. — Дебра, только не надо мне ничего доказывать! — проворчал он, глядя на нее с досадой. — Я и сам вижу, тебе уже лучше. Только надо быть осмотрительней, а то опять станет хуже.

Дебра не удержалась и, обласкав его глазами, с лукавой улыбкой заметила:

— А вы тоже выглядели не лучшим образом! Когда я открыла глаза, у вас был такой перепуганный вид, словно вы повстречали привидение.

— А я так и подумал! — сказал он, нахмурившись, и чуть отстранился.

Дебра вспомнила, как он бросил ее одну в библиотеке, и отважилась спросить:

— Но ведь вы ушли… А почему так скоро вернулись?

Помолчав, Энтони отпустил ее локоть, отошел к окну и, прислонясь к подоконнику, спросил, не сводя с нее пристального взгляда:

— А если я скажу, что хотел извиниться, ты поверишь?

Приоткрыв рот от удивления, Дебра покачала головой и честно призналась:

— Нет, не поверю.

— Почему?

Она беспомощно развела руками.

— Неужели непонятно? Вы на меня так разозлились… Нет, вряд ли вы вернулись, чтобы извиниться.

— Ну и зачем же, по-твоему, я тогда вернулся? — спросил он, прищурив глаза.

Зря я затеваю все снова! — подумала Дебра, а вслух робко спросила:

— Может, решили уехать и вернулись собрать вещи? — Энтони молчал, и голос у нее окреп. — Вы же сами говорили, у вас много дел в Лондоне… Ну конечно, вы решили уехать и вернулись за вещами. Ведь так?

— Браво! — Он захлопал в ладоши. — Согласен, мне не раз приходило в голову уехать. Только сначала я хотел поговорить с тобой.

— Вы на самом деле решили уехать? — усомнилась Дебра.

— Разумеется.

— Значит, вы уедете?

— Нет, я передумал. Кое-что изменилось…

Какое-то время он молча смотрел на нее испытующим взглядом, потом решительно пошел к двери, взялся за ручку, но Дебра шагнула вслед за ним и, схватившись за спинку кровати, шепнула:

— А куда вы сейчас?

— А тебе не все равно? — бросил он через плечо.

— Было бы все равно, не спрашивала бы… — еле слышно выдохнула она.

— Я никуда не уезжаю, если это тебя интересует, — сдержанно ответил он. — Просто прокачусь в Ист-Лу за сигарами. У меня все вышли. А тебе советую отдохнуть.

— Возьмите меня с собой! — вырвалось у нее, прежде чем она успела подумать. Хотя, если откровенно, думать ей не хотелось. Ей хотелось поехать вместе с Энтони. Хотелось просто быть с ним рядом. И сейчас ее ничуть не волновало, какое впечатление произведут ее слова. — Энтони, ну пожалуйста, возьмите меня с собой!

— Дебра… — Он распахнул дверь комнаты — словно нарушая их уединение, мог разрушить и их близость. — Почему ты хочешь ехать со мной? Ведь я… я тебе даже не нравлюсь…

— Нравитесь, нравитесь! — Она сделала еще один шаг и, сойдя с коврика у кровати, почувствовала, что босая. — Энтони! Прошу вас, позвольте мне поехать с вами.

— Дебра, я скоро вернусь. Ист-Лу всего в двух милях отсюда.

— Ну и что? Свежий воздух мне не повредит. Я слишком мало гуляю. Вот и миссис Уинсли так считает… Прошу вас!

Энтони отвернулся.

— Ну что ж, запретить я тебе не могу… — буркнул он и вышел.

Дебра наспех натянула сапоги и дрожащими пальцами принялась застегивать молнию. Это оказалось не так просто: в замок то и дело попадала кожа и, когда она наконец застегнула оба сапога, от утомления на лбу выступила испарина. Схватила дубленку и опасаясь, что Энтони не станет ее ждать, чуть ли не бегом спустилась вниз.

Энтони вышел из гостиной и, заметив ее утомленный вид, с раздражением проворчал:

— Черт! Ну до чего же ты упрямая!

Дебра с виноватым видом пожала плечами и молча вышла вслед за ним на крыльцо. У дома стоял «роллс-ройс» старой модели, но в безупречном состоянии.

— Машина Генри, — лаконично пояснил он, распахнув перед ней дверцу. — Или, если угодно, Линды.

Дебра уселась на кожаное сиденье и с наслаждением откинулась на мягкую спинку. Только сейчас она поняла, насколько устала: перед глазами снова поплыли круги, руки и ноги дрожали мелкой дрожью… Наконец-то можно расслабиться! Энтони с хмурым видом сел за руль. Покосившись в его сторону, Дебра поняла, что он прекрасно видит, в каком она состоянии.

— Да ты просто полоумная! — заявил он, заводя мотор и выруливая на аллею. — Ну почему бы тебе не посидеть дома, пока я вернусь? Ну какие могут быть прогулки в таком состоянии?!

— Но ведь я не гуляю! — слабо возразила она. — А сижу себе и любуюсь окрестностями.

— Любуйся! Вижу, тебя не переупрямишь.

В солнечный день Ист-Лу выглядел довольно живописно. К берегу только что пристал рыбачий баркас; на пристани толпились люди и смотрели, как разгружают улов. В небе кружили стаи чаек, поджидая, когда начнут чистить рыбу. На дамбе с чинным видом восседали кошки и облизывались, предвкушая угощение.

Напротив пристани выстроились в ряд лавки и магазинчики, к гавани спускались узкие мощенные булыжником улочки, в окнах нарядных белых домиков пестрели тюльпаны и герань…

Энтони остановил машину у табачной лавки и вышел. Дебра с интересом наблюдала, как разгружают баркас, а собравшиеся вокруг жители поселка принялись глазеть на нее. Наверное, узнали машину! — догадалась она и очень обрадовалась, когда Энтони вернулся и они уехали.

— В чем дело? — спросил он, заметив румянец у нее на щеках. — Избыток внимания? — Он хмыкнул. — А ведь я предупреждал: о нас в поселке ходят слухи. Ничего удивительного! Ты слишком красива и не заметить тебя нельзя.

Дебра состроила гримаску.

— Это комплимент?

— Отнюдь. — Энтони искоса бросил на нее взгляд. — Всего лишь констатация факта. — Он снял руку с руля и положил ей на колено. — Дебра, давай съездим в Девонпорт? Заодно там и поужинаем. Ведь у миссис Уинсли сегодня выходной. Правда, она приготовила холодную закуску, — добавил он, заметив, что Дебра открыла рот возразить. — Ну и отлично. Съедим на завтрак.

Дебра колебалась. Она так боялась, что Энтони уедет без нее и так спешила, что забыла захватить с собой сумку, а ехать в Девонпорт без лекарства опасалась.

— В Девонпорт? Прямо сейчас? — спросила она, чувствуя на колене его теплую ладонь. — Я так не могу.

— Как так?

— Вот так сразу. Я не накрашена.

— А, по-моему, ты и без косметики выглядишь прекрасно, — возразил он и, убрав руку, переключил скорость. Дорога пошла в гору. — Дебра, давай начистоту. Не хочешь ехать со мной в Девонпорт, так прямо и скажи.

— Нет! — выпалила она. — Я хочу с вами ехать.

— Ну так в чем же тогда дело?

— Может, сначала заедем домой? Мне бы хотелось привести себя в порядок.

— Хочешь переодеться? — Энтони окинул ее взглядом. — Во что-нибудь более… женское?

Дебра вздохнула.

— Можно и так сказать. Только предупреждаю сразу: вечерних туалетов у меня с собой нет.

Энтони сдвинул брови.

— Ты на самом деле хочешь переодеться?

Дебра кивнула.

— Ладно. Заедем, только ненадолго. — Он взглянул на часы. — Уже начало шестого, а ехать довольно далеко. — И он свернул к Кингз-Миллу.

Когда они вошли в холл, Дебра направилась в кабинет, но Энтони ее остановил:

— Ты куда? Ведь ты хотела переодеться.

— Там моя сумка, — промямлила Дебра, кивнув в сторону кабинета. — Хочу захватить с собой.

— Сумку возьму я, а ты иди переодевайся, — предложил он. — Встречаемся в гостиной через пятнадцать минут. Идет?

— Идет, — согласилась Дебра и пошла к себе, полная дурных предчувствий.

Что же ей надеть? На самом деле переодеваться совсем не хотелось, но теперь ничего не поделаешь… Она взяла с собой всего одно платье — маленькое черное джерси, на все случаи жизни. Длиной до колена, с вырезом лодочкой и рукавами три четверти. К счастью, нашлись колготки без затяжек и черные лодочки.

Дебра причесалась, подвела глаза, подкрасила губы и, окинув свое отражение придирчивым оком, осталась весьма довольна своим видом. Правда, бледновата чуть-чуть и синева под глазами, ну да ничего — нужно расслабиться и вести себя естественно, тогда и настроение улучшится и самочувствие будет под стать внешнему виду.

Из верхней одежды у нее была с собой только дубленка, и, накинув ее на плечи, она завязала на шее яркий шифоновый шарф. Пожалуй, Энтони прав — надо почаще надевать женскую одежду. Тем более что с ногами у нее все в порядке. Все-таки в платье чувствуешь себя совсем по-другому, даже походка меняется…

Энтони ждал ее в гостиной у камина. Он тоже переоделся: черные брюки, шелковая белая рубашка, темно-синий вельветовый пиджак… У нее перехватило дыхание — в этом наряде он был неотразим. Он обернулся, и в его глазах промелькнуло одобрение. От сознания, что она ему нравится, у Дебры защекотало в груди, но тут она увидела в его руках флакон с таблетками, который, вероятно, оставила на столе в кабинете. Дебра похолодела и схватилась за косяк, чтобы не упасть.

— Что это? — спросил он, подходя вплотную, и поднял флакон к ее лицу. — Пектотон, — прочел он название на этикетке. — Дебра, сделай милость, объясни, что все это значит?

Дебра перевела дыхание.

— Господи, ну какая вам разница? Ведь вы же не врач… — Она попыталась потянуть время. — Неужели непонятно? Это лекарство.

— Дебра, не темни! Что это за лекарство?

— Ну раз вам так интересно… это лекарство от астмы.

— От астмы? — переспросил Энтони и опустил глаза на этикетку. — Так у тебя астма? — с сомнением повторил он, и Дебра похолодела от ужаса: а вдруг он знает, что это за лекарство. — Ну что же ты молчишь?

— Да, у меня астма, — подтвердила она и отвела взгляд.

— Слава Богу! — вздохнул Энтони с явным облегчением, и Дебре стало стыдно за вранье. — А я-то думал… — Он покачал головой. — Знаешь, Дебра, я решил, что ты наркоманка! — Он шагнул к ней и вложил флакон в ее влажную ладонь. — Вот, значит, в чем дело. Господи, а я было решил, что ты отключилась от передозировки.

Дебра слабо улыбнулась.

— Решил, это колеса? Нет, я не наркоманка. — Хорошо, хотя бы это правда. — А где моя сумка?

— Там, на кресле… — Энтони кивнул в сторону камина и, когда Дебра потянулась за сумкой, схватил ее за руку. — Знаешь, мне все равно, — хрипловатым шепотом произнес он, глядя на ее губы. — То есть я хочу сказать, меня не пугает твоя болезнь, и вообще ничего. — Он вздохнул и его взгляд скользнул вниз, к обтянутой тонким трикотажем груди. — Ну, то есть… если ты подумала… если тебе пришло в голову, будто твоя болезнь может каким-то образом повлиять на мое отношение к тебе, то знай…

— Энтони! Не надо! — прервала его она. — Пожалуйста, не надо ничего говорить!

Энтони с досадой поморщился и отпустил ее руку, а Дебра схватила сумку с кресла и выскочила в холл. Тоска подкатила к сердцу. Интересно, а что бы сказал Энтони, узнав о ее истинной болезни? Может, стоило сказать ему все как есть? Ну вот, теперь она окончательно запуталась в собственном вранье!

Дорога до Девонпорта заняла довольно много времени. Смеркалось, поток машин в обе стороны был довольно плотный, попадались автотуристы с прицепными домиками, и разъехаться с ними на двухполосном шоссе было не так просто. Энтони сосредоточенно вел машину, и за всю дорогу они едва ли перебросились парой слов.

Дебра никогда не бывала в Девонпорте, так что ей все было интересно, и она даже пожалела, когда Энтони припарковал машину на стоянке у ресторанчика. Над ярко освещенным крыльцом светилась неоновая вывеска «У морского волка», а неподалеку от входа лежал массивный чугунный якорь с цепью. Метрдотель — а может, и хозяин заведения, — узнав ее спутника, с радушной улыбкой вышел навстречу и протянул руку.

— Добрый вечер, Энтони! Признаться, на этой неделе мы вас не ждали. — Он скользнул взглядом по Дебре. — Столик на двоих?

— Точно так. Только для начала мы что-нибудь выпьем. — Энтони взял Дебру под руку и кивнул в сторону бара. — А ужинать будем через полчаса. Договорились, Оливер? Мы никуда не торопимся.

Оливер жестом пригласил их войти. Энтони улыбнулся и повел Дебру в бар. Как только хозяин удалился, он отпустил ее руку и мрачно кивнул в сторону стойки.

— Присаживайся. Что будешь пить? — спросил он, снял с ее плеч дубленку и положил на соседний стул. — Мартини? Шерри?

— Пожалуй, мартини… — ответила она, рассматривая висящий на стене штурвал и корабельные фонари над головой. — Здесь довольно мило… А вы часто тут бываете?

Энтони заказал напитки и забрался на соседний стул. Бар был почти пуст, только в углу сидел колоритного вида седой загорелый старик — морской волк, да и только! — и дымил трубкой.

— Довольно часто. — Энтони взял со стойки орешки. — Меня как-то пригласили сюда старые друзья, и мне понравилось. Кроме того, я давно знаю Оливера Хэрроу. Мы с ним вместе учились в школе.

— Ясно. — Дебра поставила на стойку локоть и подперла щеку рукой. — А мистер Хэрроу… хозяин заведения?

— Верно.

Энтони вел себя холодно-любезно. Наверное, обиделся… Дебра потянулась к нему и робко коснулась его плеча. Он не шелохнулся, и она придвинулась еще ближе и шепнула на ухо:

— Энтони, не сердитесь на меня! Давайте будем добрыми друзьями. Зачем портить такой хороший вечер?

Энтони повернул голову и заглянул ей в глаза. Дебра невольно отстранилась — горевший в его глазах огонь красноречивее всяких слов говорил о его состоянии.

— А я и не сержусь! — возразил он, хотя его тон свидетельствовал об обратном. — Но я всего лишь человек. Дебра, ты слишком умна, чтобы не понимать, что со мной происходит.

Дебра облизнула губы и, хотя собиралась убрать руку с его плеча, внезапно передумала.

— Вам нравится мое платье? — шепотом спросила она и, осмелев, погладила его по плечу.

Энтони отвернулся, взял стакан с виски, отпил глоток и вздохнул. Расценив его молчание как знак согласия, Дебра решила продолжить, тем более что обстановка в баре располагала к доверительному общению. Коснулась пальцами завитков на шее. Энтони перевел дыхание, но по-прежнему молчал, и, воодушевленная его сдержанностью, она пробежала пальцами по его волосам и слегка взлохматила. Впервые в жизни она испытывала силу своего женского обаяния, и успех кружил ей голову.

— Советую прекратить игры! — внезапно сказал он и, повернувшись к ней лицом, взглянул в упор. — А то смотри — нарвешься на неприятности. — От неожиданности Дебра вздрогнула и отшатнулась, а Энтони, держа ее на прицеле глаз, продолжил ледяным тоном: — Понимаю, Дебра, здесь ты чувствуешь себя в полной безопасности. Однако не забывай: нам еще предстоит ехать вдвоем обратно.

Опешив, Дебра отхлебнула из своего стакана и поморщилась от горького привкуса вермута. Чтобы хоть как-то сгладить неловкость, дрожащими руками она принялась накладывать себе лед из ведерка на стойке. Покосилась на Энтони и замерла от обиды. Неужели он снова смеется над ней?!

— Мне очень нравится твое платье, — сказал он вдруг и, взяв у нее из рук щипцы, задержал ее ладонь в своей. — Просто у меня такой гнусный характер… Пойми, Дебра, я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине… Вот и не знаю, как себя вести.

Энтони вдруг стал таким серьезным, таким откровенным, что Дебра чуть с ума не сошла от его признания.

— Энтони, — начала было она, чтобы как-то его подбодрить, но не могла подобрать нужные слова.

— Вот черт! — Внезапно он обнял ее рукой за шею, притянул к себе и залепил рот поцелуем.

Ему было безразлично, смотрит ли кто на них, и через пару секунд и Дебра перестала беспокоиться об этом. Соскользнув со стула, она оказалась между его ног. Прильнув к нему, ощутила у своего живота его возбужденную плоть, и ее тут же подхватила горячая волна желания.

Он словно пожирает меня! Я не меньше, чем он, жажду утолить его ненасытную страсть. Казалось, время остановилось…

Придя в себя, Дебра почувствовала, что Энтони держит ее лицо в своих ладонях. С неохотой открыв глаза, увидела, что он смотрит на нее с исступленной нежностью.

— Дебра, ну почему ты не поцеловала меня так сегодня днем? — тихо спросил он, очерчивая пальцем ее губы. — Я так и знал, я чувствовал! Под этой невозмутимой оболочкой скрывается огонь. Дебра, я хочу тебя! Пойми, ты мне нужна…

— Тони! Кого я вижу! Неужели это ты? — раздался с порога женский голос. — Какой приятный сюрприз!

Тони?! Дебра еле успела высвободиться из объятий Энтони, как к ним подошла молодая женщина. Энтони не хотел отпускать от себя Дебру, и в его глазах мелькнула досада. Дебра поняла, что он на нее сердится, но ничего не могла с собой поделать. Во-первых, ей было неловко из-за своего растрепанного вида, а во-вторых, было нестерпимо обидно. Как Энтони может быть таким спокойным и сдержанным?! Ведь только что сгорал от вожделения! И это ей не пригрезилось!

Взглянув на незнакомку, Дебра чуть не позеленела от зависти — красотка, да и только! Высокая, статная, рыжеволосая, с зелеными русалочьими глазами… И с такими роскошными формами, что рядом с ней Дебра казалась чуть ли не угловатым подростком. Хорошо еще, что не надела брючный костюм!

Незнакомка была в брюках, но никто никогда бы не сказал, что у нее мужской наряд. Напротив, сама женственность! — решила Дебра, глядя на ее пышную грудь, обтянутую тонкой кожаной курткой. Хотя, на ее вкус, несколько вульгарна… Кто она такая? И что ей нужно от Энтони? Может, это одна из дочек доктора Родейла, о которых ей прожужжала уши миссис Уинсли?

Энтони приветливо поздоровался с незнакомкой, и она довольно фамильярно потрепала его по щеке. Ну и когти! — сгорала от негодования Дебра, глядя на пальцы с длинными ярко накрашенными ногтями. А этот тоже хорош! Ведет себя как ни в чем не бывало. Интересно, где здесь туалет? Не хватало еще любоваться на его подружек! Почти не осознавая, что она творит, Дебра схватила стакан с мартини и весьма не по-дамски залпом осушила его до дна.

— Дебра… — обратился к ней Энтони.

— Да? — настороженно отозвалась она.

— Дебра, позволь представить тебе мою старую знакомую, миссис Рейчел Ричардсон. Познакомься, Рейчел, это Дебра Смайли. Помнишь, я говорил тебе, Дебра пару недель поживет у меня в Кингз-Милле.

Дебра чуть не поперхнулась от негодования. Мало того, что эта красотка, оказывается, та самая миссис Ричардсон, с которой Энтони проводит столько времени, так у него еще хватает наглости столь двусмысленно высказываться о ней, Дебре. Нетрудно догадаться, что думает на ее счет Рейчел Ричардсон! Дебра сгорала от стыда и обиды.

— А вы не забыли сказать, что, когда я приехала в Кингз-Милл, я знать не знала, что вы там живете! — выпалила она, не обращая внимания на упрек в глазах Энтони. Помолчав, заметила неловкую паузу и как бы между прочим спросила: — Миссис Ричардсон, вы не покажете, где здесь дамская комната? Как говорится, хочу припудрить носик.

— С удовольствием! — Рейчел переглянулась с Энтони, взяла Дебру под руку, подвела к двери и указала на коридор в задней части здания. — Туалет вон там. Не заблудитесь? — с насмешливой улыбкой спросила она.

— Постараюсь! — не слишком любезно ответила Дебра и ушла, чувствуя себя полной идиоткой.

К счастью, в туалете никого не было. Дебра с ужасом разглядывала себя в зеркале. Помады на губах совсем не осталось, кожа вокруг слегка покраснела, на щеках лихорадочный румянец, волосы растрепаны… Кошмар! У нее совершенно истерзанный вид! А она, дурища, не придумала ничего умнее, как отрицать свои отношения с Энтони! Нет, последнее время с головой она не дружит!

Дебра привела себя в порядок: расчесала волосы, припудрила кожу вокруг рта, подкрасила губы — и почувствовала себя несколько увереннее. Подняла голову, улыбнулась и подумала: а может, Рейчел Ричардсон уже ушла?

Увы! Рейчел сидела у стойки бара между Энтони и еще каким-то мужчиной. Дебра задержалась у порога. Похоже, она здесь лишняя… Однако деваться некуда. Собрав волю в кулак, она направилась к бару, чувствуя, как и днем, легкую слабость.

При ее появлении мужчины встали. Дебра заглянула Энтони в лицо, но он отвел глаза, помог ей сесть и, кивнув на мужчину, представил:

— Познакомься, Дебра, это Питер Ричардсон, муж Рейчел.

— Очень приятно! — ответила Дебра и как можно любезнее улыбнулась мистеру Ричардсону.

Его вид подействовал на нее отрезвляюще. Судя по всему, он тоже давно знает и любит Энтони, так что теперь ее поведение казалось еще глупее и нелепее. Конечно, отношения Энтони с подругой детства могут быть и не самыми невинными, но она-то, Дебра, здесь вообще ни при чем. Ну разве можно так распускаться?!

Питер Ричардсон оказался на редкость приятным собеседником. Пока его супруга и Энтони упоенно обсуждали, которую из трехлеток выставить на очередные скачки, Питер начал расспрашивать Дебру о Лондоне. Постепенно она расслабилась и разговорилась. Энтони предложил ей выпить, она согласилась и лихо проглотила коктейль. Как выяснилось, пить она совершенно не умеет и делает это только для того, чтобы отгородиться от пристальных взглядов Энтони.

Энтони предложил поужинать вместе, и им быстро накрыли столик на четверых. Обслуживал их хозяин заведения, и из разговора Дебра поняла, что Ричардсоны с ним тоже давно знакомы.

— Дебра, Энтони сказал мне, что вы художник, — сказала Рейчел, заметив ее хмурый вид.

— Ну, это громко сказано! — смутилась она. — Я работаю в издательстве. Всего лишь оформляю книги для детей…

— Всего лишь! Не скромничайте! — Рейчел смотрела на нее как на небожителя. — А я, представьте себе, еле-еле получила тройку по рисованию!

— Дебра очень много работает, — внушительно вставил Энтони и со значением покосился в ее сторону. — Она не только оформляет детские книжки, но и работает над новой серией комиксов. А еще намеревается запечатлеть красоты Корнуолла акварелью.

— Вот это да! — восхищенно ахнула Рейчел. — Дебра, приезжайте к нам в гости! У нас неподалеку старинный маяк. Конечно, я не художник, но, по-моему, вид очень красивый. Может, напишете пейзаж… Приезжайте!

Рейчел вела себя с подкупающей искренностью, и с каждой минутой Дебре было все труднее противиться ее обаянию. Вообще, по натуре она отличалась доброжелательностью и чувствовать на себе косые взгляды Энтони было нестерпимо больно. Хотя так ей и надо! Сама во всем виновата… Теперь Энтони вряд ли простит ее.

От огорчения Дебра выпила больше, чем обычно себе позволяла, и к концу ужина ей стало безразлично, что думает на ее счет Энтони. Во всяком случае, она себя в этом почти убедила. Когда они вышли из ресторана на прохладный ночной воздух, она нетвердо стояла на ногах.

Ричардсоны раскланялись и направились к своей машине. Энтони взглянул на нее и с невозмутимым видом осведомился:

— Дойдешь?

Дебра почувствовала себя глупой девчонкой. Судя по всему, Энтони решил быть, невзирая ни на что, истинным джентльменом. Ведет себя так, будто ничего не произошло. Однако после всего, что она натворила, Дебра предпочла бы, чтобы он сердился.

Не удостоив его ответом, Дебра неверным шагом направилась к стоянке, где они оставили «роллс-ройс». Опередив ее, Энтони распахнул дверцу и скомандовал:

— Садись!

Дебра наклонилась, ее повело в сторону, и она, схватившись за дверцу, чуть не прищемила себе пальцы. Плюхнулась на сиденье и с замиранием сердца ждала, пока Энтони обойдет машину и сядет рядом. Сейчас начнет пилить… Однако он молча сел и, заведя мотор, вырулил со стоянки.

Выехав из Девонпорта на трассу, они обогнали джип Ричардсонов и какое-то время ехали прямо перед ними. За окном стояла черная мгла, а в салоне стало светло от света фар. Наверное, так чувствует себя актриса, пришло в голову Дебре. Стоит на сцене в лучах рампы и смотрит в темный зал… Она украдкой покосилась на Энтони. Похоже, незримое присутствие Ричардсонов его сдерживало. Он сосредоточенно вел машину, не обращая на свою спутницу ни малейшего внимания. Может, решил отложить выяснение отношений на потом? А может, решил, что она недостойна даже его презрения…

Дебре ничего не оставалось, как глядеть на дорогу, и вскоре от непрерывного мелькания встречного потока фар глаза у нее начали слипаться. Она не заметила, когда Ричардсоны отстали от них, и не помнила, как они вернулись в Кингз-Милл. Когда она открыла глаза, машина стояла у дома, Энтони рядом не было и тишину ночи нарушал лишь приглушенный рокот прибоя.

Дебру захлестнула обида. Ну вот! Снова бросил ее одну! На глаза навернулись слезы. Будь в замке зажигания ключи, взяла бы и укатила в Лондон!

Шмыгнув носом, Дебра потянулась за сумкой, но тут дверца с ее стороны открылась. Высунув голову, она увидела Энтони. Тот подал ей руку и буркнул:

— Проснулась? Почти всю дорогу спала мертвым сном.

Дебра не удержалась от колкости:

— Разочарованы? Проведи я ночь в машине, глядишь — и на самом деле уснула бы вечным сном.

— К твоему сведению, я ходил открывать двери. Хотел отнести тебя в кровать, — ледяным тоном сообщил он. — А ты, как я вижу, бодра и весела… Ну раз ты в состоянии говорить гадости, думаю, сама дойдешь!

Он стремительно развернулся и зашагал к крыльцу, а Дебра почувствовала стыд. Нет, это уму непостижимо! Вечно напридумывает кучу глупостей! Ну разве бы Энтони оставил ее одну? Это совсем на него не похоже. Ведь он такой заботливый… И она не один раз имела возможность в этом убедиться.

Подавленная, Дебра вылезла из машины, захлопнула дверцу и побрела к дому. Войдя в холл, заметила, что в библиотеке горит свет, и без колебаний подошла к приоткрытой двери. Энтони стоял у стола и наливал себе бренди. Она кашлянула — чтобы привлечь его внимание, — но он лишь скользнул по ней взглядом и изобразил на лице легкое удивление.

— Энтони, простите меня! — с виноватым видом промямлила она. — За то, что я… что я наговорила, и за то, что была груба с миссис Ричардсон. Извините!

Воцарилось гробовое молчание. Энтони поднял стакан, отпил глоток… На душе у Дебры заскребли кошки. Сейчас ей было все равно, что он смотрит на нее как на капризного ребенка. Она понимала, что вела себя непростительно глупо, но надеялась на его великодушие. А Энтони все молчал.

— Так вы принимаете мои извинения? — робко спросила она.

— Да, — ответил он, не поднимая глаз. — Все в порядке.

— Что-то не похоже… — усомнилась она.

— Извините, — бесстрастным тоном произнес он.

— Это пустая фраза! — Слова вылетели прежде, чем она успела подумать.

— Вот именно! — с готовностью согласился он и поднял на нее глаза. — Сами по себе слова ничего не значат.

Когда до нее дошло, на что он намекает, она почувствовала себя ничтожной. Сейчас в глазах Энтони не было ни капли тепла и сочувствия. А судя по стакану бренди у него в руках, в ее утешениях он не нуждается. И все-таки Дебра рискнула сделать еще один шаг к примирению.

— Сама не знаю, что на меня нашло… — пряча руки в манжеты дубленки, пробормотала она. — Наговорила глупостей… Никогда так не…

— Хватит об этом! — оборвал ее он. — Забудь!

— Забыть?! — Дебра смотрела на него во все глаза. — Не могу.

— Еще как можешь! — Энтони с горечью усмехнулся. — Дебра, у тебя на удивление избирательная память. Ты с легкостью забываешь все, что тебе не нужно.

Она стиснула кулаки.

— Что вы хотите этим сказать?

Его глаза сверкнули гневом, но он совладал с собой и, устало покачав головой, спокойно ответил:

— Только то, что сказал. Дебра, иди спать. Уже поздно. Увидимся утром.