Следствие, которое ищет убийцу

7

Отель Europa в Белфасте стоит на Грейт-Виктория-стрит, возвышаясь на двенадцать этажей над соседним железнодорожным вокзалом. С момента открытия в 1971 году ИРА нанесла по нему более двадцати пяти отдельных бомбовых ударов.

Морган вспомнил эту интересную статистику, когда стоял у окна своей комнаты на четвертом этаже и смотрел вниз на автобусную станцию и протестантскую крепость Сэнди Роу.

Холодный восточный ветер дул с Белфастского озера, проливая дождь по грязным улицам разрушенного города. Он был беспокойным и расстроенным. Это был его второй день здесь, и ничего не произошло.

Он остался в отеле, выходил из номера только для того, чтобы спуститься в столовую или в бар, провел большую часть предыдущей ночи, сидя в темноте у окна, ночь, прерываемая звуками взрывающихся бомб или случайными выстрелами из стрелкового оружия.

Он волновался, потому что это была пятница, и менее чем через сорок восемь часов, в 4.00 утра в понедельник 31 июля, Моторман должен был вступить в бой: крупнейшая операция, проведенная британской армией со времен Суэца. Запланированное вторжение во все так называемые запретные зоны, в которых доминирует ИРА, в Белфасте и Лондондерри. Как только это войдет в действие, О» Хаган наверняка на какое-то время полностью исчезнет из поля зрения, может даже сбежать на юг, в Республику, если его не снимут.

В конце концов, он не выдержал, натянул куртку и спустился на лифте в фойе. Он сказал портье, что будет в баре, сел на высокий табурет и заказал ирландский виски — Bushmills.

Возможно, он ожидал слишком многого от О» Хагана. Возможно, пропасть стала слишком широкой.

Он отпил немного виски, и швейцар в униформе похлопал его по плечу. — Полковник Морган? Ваше такси уже здесь, сэр.»

Водитель был стариком, которому очень нужно было побриться. Сидя сзади, Морган чувствовал, что за ним наблюдают в зеркало заднего вида. Не было сказано ни слова, пока они ехали сквозь сгущающуюся темноту и дождь. На большинстве перекрестков главной улицы стояли солдаты того или иного вида, но на дороге было значительное движение и на удивление много людей.

Они были где-то на Фоллс-роуд, с католической Терф-Лодж слева. Морган знал это, и тогда старик свернул в один из маленьких убогих переулков.

В конце был строительный двор. Когда они приблизились, высокие ворота распахнулись. Они въехали внутрь, ворота закрылись за ними.

Над дверью была лампа, которая освещала двор. У старого фургона Ford, стоящего рядом, на боку была нарисована пекарня Килроя.

Была тишина, только дождь. Старик заговорил впервые. — Я думаю, вам лучше уйти, мистер.

Это был самый опасный момент, Морган знал это. Момент, который скажет ему, окупился ли его просчитанный риск или нет. Он спокойно закурил сигарету, затем открыл дверь и вышел.

Мужчина плотного телосложения в темной куртке с поднятым капюшоном вышел из-за фургона, держа в руках автомат Калашникова. Морган ждал. Послышались шаги, и из темноты появилась вторая фигура. Высокий мужчина в старом плаще с поясом и твидовой кепке. Он был очень молод, чуть больше мальчика. Когда он подошел ближе, Морган увидел лицо под козырьком кепки, темные, измученные глаза, которые намекали на душу в аду.

— Если вы будете так любезны занять эту должность, полковник.

Он был из Белфаста, об этом говорил его акцент, и он знал свое дело, умело проводя руками по Моргану, когда полковник прислонился к борту фургона, скрестив руки.

Наконец, удовлетворенный, он открыл задние двери. — Хорошо, полковник. Внутри.»

Он забрался вслед за Морганом, другой мужчина передал ему винтовку и закрыл двери. Морган слышала, как он подошел к такси. Мгновение спустя они уехали.

Поездка заняла не более десяти минут. Фургон остановился, водитель обошел машину и открыл двери. Мальчик выпрыгнул, и Морган последовал за ним. Улица представляла собой сцену запустения, усеянную осколками. Большинство ламп были разбиты, а склад на другой стороне превратился в груду обломков.

Маленькие домики с террасами подавали мало признаков жизни, за исключением странной щели света, где занавеска была плохо задернута. Мальчик закурил сигарету и выбросил спичку.

— Отличное место, чтобы растить своих детей, не так ли, полковник? — сказал он, не глядя на Моргана, затем направился через дорогу, засунув руки в карманы своего старого плаща.

Морган последовал за ним. На углу было небольшое кафе. Мальчик толкнул дверь и вошел. Это было не очень подходящее место. С одной стороны тянулся ряд выкрашенных в коричневый цвет кабинок, с другой — бар с мраморной столешницей и большим старомодным чайником, работающим от газовой горелки.

Похоже, там не было никаких клиентов. Единственным признаком жизни была старая седая женщина в грязном белом фартуке, которая сидела у урны и читала газету. Она мельком взглянула на Моргана, затем кивнула мальчику.

Тихий голос мягко позвал из дальней кабинки: «Шеймас, приведи сюда полковника».

Лиам О» Хаган ел яичницу с жареной картошкой, рядом с ним стояла кружка чая. Ему было чуть за сорок, у него были темные вьющиеся волосы. Он был одет в джинсовую рубашку с открытым воротом и куртку donkey и выглядел как рабочий с верфи, который остановился перекусить по дороге домой.

— Привет, Аса, — сказал он. — Ты хорошо выглядишь. Мальчик подошел к стойке и попросил два чая. Морган сел. — Немного молод для этого, не так ли?

— Кто, Шеймас? — засмеялся О» Хаган. — Они так не думали на Фоллс-роуд, в августе шестьдесят девятого, когда оранжевые банды ворвались, чтобы сжечь это место дотла, изгнать все католические семьи, которые там жили. В ту ночь на улицы вышла горстка бойцов ИРА, чтобы сдержать их, и Шеймас был одним из них».

— В то время ему, должно быть, было все шестнадцать.

— Восемнадцать, Эйса, — сказал О» Хаган. «Он появился с револьвером Уэбли 45-го калибра, который его дед привез домой с Первой мировой войны. Сражался на моей стороне той ночью. С тех пор он заботится о моих интересах».

— Присматривал за тобой?

«С пистолетом он лучший, кого я когда-либо видел». Шеймас вернулся с кружкой чая, которую поставил у локтя Морган. Он вернулся к стойке и сел на табурет в дальнем конце, наблюдая за дверью, пока пил чай.

«Я впечатлен».

— Чего ты хочешь, Аса? — спросил О» Хаган.

— Зимой тысяча девятьсот пятидесятого года, Лайам, в Корее, когда ты был худшим младшим лейтенантом Национальной службы в Ольстерских стрелках.

«То были дни», — сказал О» Хаган. «Боже, но мы были впечатлены, когда такой большой человек, как ты, появился на привязанности. Настоящий солдат, медали, все.»

«Когда китайцы окружили нас на Имджине, когда полку пришлось прорываться, я вернулся за тобой, Лиам, когда ты получил пулю в ногу. Я вытащил тебя. Ты у меня в долгу за это.»

О» Хаган вытер рот, достал из кармана полбутылки виски и подсластил чай. Он сделал то же самое для Морган.

— Оплачено полностью, — сказал он. «Кровавая пятница, Эйса, ты стоял на Льюис-стрит в полночь, возле бара Кохана, который в то время довольно хорошо горел. Мы с мальчиком были на крыше напротив. Он хотел снести тебе голову. Я бы не позволил ему. Так что, если вы пришли в поисках каких-то особых услуг, вы зря потратили свое время».

«Хороший день для тебя», — с горечью сказал Морган. — Около ста сорока убитых и раненых.

«Будь в твоем возрасте. Огненный шторм, вызванный бомбами королевских ВВС в Гамбурге в июле сорок третьего, убил за три дня больше людей, чем атомная бомба в Хиросиме. Единственная разница между бомбой, сброшенной с высоты двадцати тысяч футов, и той, что осталась в посылке под столиком кафе, заключается в том, что летчик не может видеть, что он делает».

— И когда все это закончится, Лиам, все насилие, убийства?

«Объединенная Ирландия».

— И что потом? Что ты будешь делать, когда все закончится?»

О» Хаган нахмурился. — О чем, черт возьми, ты говоришь?

«Ты собираешься победить, не так ли? Ты должен в это верить, иначе в этом не было бы никакого смысла, или ты никогда не хочешь, чтобы это прекратилось? Ты хочешь, чтобы это продолжалось вечно, как шестая сцена в MGM? За республику! Пистолеты Томпсона и плащи. Моя жизнь за Ирландию.»

— Пошел ты к черту, Эйса, — сказал О» Хаган.

— Помнишь мою дочь, Меган?

О» Хаган кивнул. «Сколько ей сейчас лет? Четырнадцать или пятнадцать, я полагаю?

— Ты читал о стрельбе в Максвелла Коэна на прошлой неделе?

«Это был Черный сентябрь, а не мы».

«Ответственный за это человек должен был угнать машину, чтобы уйти от преследования полиции. Меган ехала домой на велосипеде из школы через Паддингтонский туннель. Он сбил ее с ног. Оставил ее лежать в канаве, как собаку.»

— Матерь Божья! — воскликнул О» Хаган.

«Я бы не позволил этому расстроить тебя. Это случилось в Кровавую пятницу, так что одним лишним больше или меньше.»

Лицо О» Хагана было мрачным. «Хорошо, Аса. Чего ты хочешь?»

«Полная информация не была предоставлена прессе по соображениям безопасности, но, похоже, ответственный за это человек, известный как Критянин».

— Критский любовник? Я слышал о нем. Какой-то международный киллер, который сбивал людей с ног по обе стороны баррикад».

«Это он. Он застрелил Коэна из очень необычного пистолета. Маузер с глушителем, один из серии, изготовленных для охранников СС во время войны. Теперь они не часто появляются.»

— Понятно, — сказал О» Хаган. — Не могли бы вы отследить дилера, который его поставлял?

— Вот именно. По данным Специального отдела, единственное зарегистрированное убийство в Великобритании с использованием такого оружия было совершено сержантом армейской разведки в Лондондерри Временным стрелком по имени Теренс Мерфи. Он был застрелен коммандос, когда убегал вместе с человеком по имени Пэт Фелан, у которого тоже был один».

— И вы хотели бы знать, откуда они их взяли? — пожал плечами О» Хаган. — Есть только одна проблема.

— И что бы это могло быть?

Терри Мерфи и Фелан не были провокаторами. Они должны были начать с них, но затем в сентябре прошлого года они присоединились к отколовшейся группе под названием «Сыновья Эрин» во главе с Бренданом Талли».

— Я слышал о нем, — сказал Морган. — Еще один из твоих типов чистоты насилия?

«Это наш Брендан. Безумный, как шляпник. Ставит свечу Пресвятой Деве каждую ночь своей жизни, и все же он застрелил бы Папу Римского, если бы думал, что это продвинет дело».

— Он сказал бы тебе, где они взяли эти «маузеры»?

— Может быть.

«Лиам, мне нужно знать. Это единственная зацепка, которая у меня есть».

О» Хаган медленно кивнул. «Ты очень хочешь этого человека. Для чего — справедливости?»

«К черту правосудие, я хочу видеть его мертвым».

«В любом случае, это честно. Я посмотрю, что я могу сделать. Возвращайся на «Европу» и жди.»

— Как долго? — спросил я.

— Пару дней, может быть, три.

«Это никуда не годится».

— Почему бы и нет?

Морган увяз слишком глубоко, чтобы отступать сейчас. «К вечеру понедельника они так плотно обложат Белфаст, что даже мышь не сможет проскользнуть сквозь сетку».

— Интересно, — сказал О» Хаган, и дверь распахнулась.

Шеймас уже был на ногах, и О» Хаган быстро достал Браунинг Hi Power из кармана и держал его на коленях под столом.

Огромный грубый мужчина стоял, пьяно покачиваясь, прямо за дверью. Он был одет в грязную морскую куртку и джинсовый комбинезон, а его глаза были налиты кровью. Он, казалось, не заметил О» Хагана и Моргана и проигнорировал Шеймаса, наклонившись к стойке и держась за нее обеими руками, как будто для поддержки.

— Я собираю деньги, — сказал он пожилой женщине. «Средства для Организации. Десять фунтов, ма, и мы квиты. В противном случае мы закрываем вас».

Она ни в малейшей степени не боялась. Просто налил чай в кружку, насыпал в нее ложку сахара и подтолкнул ее через прилавок.

— Выпей это, парень, потом протрезвей и иди домой. Вы пришли не в тот магазин.»

Взмахом руки он отправил кружку в полет. «Десять фунтов, ты, старая сука, или я разнесу это место».

В правой руке Шеймаса был «люгер», ствол упирался мужчине в подбородок. Мальчик не сказал ни слова. Это был О» Хаган, который заговорил.

— ИРА, не так ли? Какая бригада? Здоровяк тупо уставился на него, и О» Хаган сказал: «Выйди с ним, Шеймас».

Мальчик развернул мужчину и отправил его, пошатываясь, в дверь. О» Хаган поднялся на ноги и пошел за ними, и Морган последовал за ним.

Здоровяк стоял под одним из немногих все еще работающих уличных фонарей, дождь заливал его голову, Шеймас сбоку прикрывал его «Люгером». О» Хаган шагнул вперед, остановился, затем злобно пнул его в промежность, так что он вскрикнул и упал на колени.

— Хорошо, — сказал О» Хаган. — Ты знаешь, что делать.

Шеймас подошел ближе, ствол «люгера» уперся в заднюю часть правой коленной чашечки мужчины, а затем он просто снес ее одним выстрелом.

Мужчина закричал в агонии и перевернулся. О» Хаган стоял, глядя на него сверху вниз.

«Хорошие люди мертвы и лежат в могилах, сражаясь с чертовой британской армией, а такие ублюдки, как ты, плюют на них».

В тот же момент из-за угла в конце улицы вывернула пара обшарпанных «лендроверов» и резко затормозила. Морган знал о форме, и был включен прожектор.

«Оставайся там, где ты есть», — раздался голос из громкоговорителя на четком английском, как в государственной школе, но О» Хаган и Шеймас уже нырнули в переулок сбоку от кафе. Морган побежал за ними, мчась изо всех сил.

В конце улицы была шестифутовая кирпичная стена, и они перелезали через нее, когда первые солдаты свернули в переулок. Они оказались во дворе строителя и в темноте на ощупь добрались до двойной деревянной двери. Шеймас открыл ворота Иуды, и они вышли на улицу, когда первый солдат появился с другой стороны стены.

Мальчик и О» Хаган, казалось, точно знали, куда они идут. Морган следовал за ними по пятам, петляя и поворачивая через темный лабиринт убогих улиц, и звуки преследования становились все слабее. Наконец, они вышли на берег небольшого канала, и Шеймас остановился возле каких-то кустов. Он достал из кармана маленький фонарик, и когда он включил его, со стороны центра города раздался мощный взрыв, за которым последовали еще три в быстрой последовательности.

О» Хаган посмотрел на часы. — На этот раз как раз вовремя. — Он ухмыльнулся Моргану. «Только подумай, тебя мог застрелить кто-то из твоих же людей. В этом есть ирония для тебя.»

— И что теперь? — спросил Морган.

«Мы убираемся отсюда к чертовой матери. Открывай его, Шеймас.»

В свете фонарика мальчика Морган увидел, что он раздвинул кусты, открывая крышку люка, которую он откинул. Он спустился по стальной лестнице, Морган поколебался, затем последовал за ним, а О» Хаган последовал за ним, вернув крышку на место.

Морган оказался в туннеле, таком маленьком, что ему пришлось пригнуться. Мальчик взял с выступа большую точечную лампу и включил ее. Он двинулся вперед, и Морган последовал за ним, осознавая звук журчащей воды на расстоянии.

Они вышли на бетонный настил большого туннеля, и в свете прожектора он увидел, что по центру течет коричневый пенящийся поток. Запах был очень неприятный.

— Главный коллектор, — сказал Шеймас. «Все это протестантское дерьмо из Шанкхилла. Не волнуйтесь, полковник. Мы пройдем прямо под ним и окажемся среди друзей в Ардойне.»

— Что потом? — спросил Морган.

«Я думаю, что при данных обстоятельствах нам лучше уехать из города сегодня вечером», — сказал О» Хаган. — И ты тоже, Аса.

«У тебя ничего не получится», — сказал ему Морган. — Только не после тех бомб. Они плотно перекроют все дороги, ведущие из города.»

— О, есть способы, — сказал О» Хаган. «Ты был бы удивлен. Теперь, давайте двигаться.»

Минут через двадцать они появились в помещении, похожем на заводской двор за высокой кирпичной стеной. Когда мальчик повернулся к самому зданию, Морган увидел в свете фонаря значительные повреждения от бомб и то, что все окна были забиты гофрированным железом.

Они остановились у больших двойных дверей, запертых на висячий замок и цепочку, и О» Хаган достал ключ. — Это был оптовый склад спиртного, принадлежавший лондонской фирме. После третьей бомбы они решили, что с них хватит.»

Он открыл двери, и Морган и Шеймас переехали. О» Хаган закрыл двери, и мальчик пошарил в темноте. Раздался щелчок выключателя, и загорелась единственная лампочка.

— Хорошо, что они не отключили электричество, — сказал О» Хаган.

Морган обнаружил, что стоит в гараже. В центре стояло какое-то транспортное средство, накрытое слоем пыли. О» Хаган подошел и откинул простыню, открыв армейский «Лендровер». Раскрашенная доска, установленная спереди, гласила: Аварийная ситуация — обезвреживание бомбы.

— Ловко, а? — сказал О» Хаган. «И нас еще ни разу не останавливали. Если подумать, в этой ситуации ты должен чувствовать себя как дома, Эйса. Он подошел к заднему сиденью «Лендровера», открыл его и достал камуфляжную куртку, которую бросил на пол. «Здесь все, что нам нужно. Однако тебе придется понизиться на пару званий. Лучшее, на что я способен, — это капитанские очки. Я буду сержантом, а Шеймас нашим водителем.»

— С какой целью? — требовательно спросил Морган. — Куда мы идем? — спросил я.

— Ты хотел знать, откуда взялись эти «маузеры». Хорошо, мы пойдем и спросим Брендана Талли.»

Это сработало как по волшебству, на всем пути из города по Антрим-роуд. Военная полиция без колебаний пропустила их через три отдельных блокпоста, а на четвертом, где была очередь из проверяемых автомобилей, Шеймас просто просигналил и обогнал не на той стороне дороги.

За пределами Баллимены О» Хаган сказал мальчику остановиться у телефонной будки. Он был внутри не более трех минут. Когда он вернулся, он улыбался.

«Он ждет нас. Дорога в Гленарриф через горы Антрим.»

Морган сказал: «Как ты объяснишь меня?»

О» Хаган усмехнулся. — Ты все еще говоришь по-валлийски, не так ли? Он любит пробовать свой ирландский, Брендан. Научился этому, когда они с Макстиофаном вместе сидели в тюрьме. Валлийцы и ирландцы — у них наверняка должно быть что-то общее».

Проехав двадцать миль по дороге через горы, они подъехали к указателю, указывающему Коули налево. Шеймас повернул, следуя по узкой, извилистой дороге между стенами из сухого камня, поднимаясь все выше и выше в горы.

В первых серых лучах рассвета они поднялись на небольшое плато, окруженное буковыми деревьями. Там был сарай, открытые двери и старый джип. Рядом с ним стояли двое мужчин. Они оба были одеты как сельскохозяйственные рабочие, один в заплатанной вельветовой куртке и матерчатой кепке, младший в джинсовом комбинезоне и резиновых ботинках.

— Тот, что в кепке, — Тим Пэт Киф, правая рука Талли. Другой — Джеки Рафферти. Немного тронутый в голове, этот. Обычно он делает то, что Талли говорит ему, и ему это нравится», — сказал О» Хаган.

Шеймас затормозил, и двое мужчин вышли вперед. — Доброго вам дня, мистер О» Хаган, — сказал Киф. «Если вы оставите «лендровер» в сарае, мы отвезем вас на ферму на джипе».

О» Хаган кивнул Шеймасу, который вел машину под прикрытием. Они все вышли, и когда они вышли, Киф и Рафферти закрыли дверь сарая. О» Хаган перекинул через плечо пистолет-пулемет «Стерлинг», а Морган носил служебный револьвер «Смит и Вессон» 38-го калибра в стандартной кобуре на ремне.

Киф сказал: «Дружеский визит, не так ли, мистер О» Хаган?» О» Хаган сказал: «Не будь дураком, Тим Пэт. Теперь давайте поднимемся на ферму. Я бы не отказался от завтрака. Это была тяжелая ночь.»

Ферма была бедным местом, в небольшой лощине, прижатой к склону горы для защиты от ветра. Хозяйственные постройки остро нуждались в ремонте, а двор был покрыт толстым слоем грязи.

Брендан Талли был высоким, красивым мужчиной с худощавым лицом, одна сторона его рта изогнулась в легкой постоянной полуулыбке, как будто мир и его обитатели постоянно забавлялись. Он приветствовал их у двери. Очевидно, он только что встал с постели и был одет в старый халат поверх пижамы.

— Лиам! — закричал он. «Ты просто загляденье, несмотря на эту чертову форму. Заходи внутрь.»

Они последовали за ним на кухню, где в открытом очаге горели дрова. Пожилая женщина, накинув на плечи черную шаль от утреннего холода, готовила у плиты завтрак.

«Не беспокойся о ней. Она глуха как пень. Шеймас, парень. — Он похлопал мальчика по плечу. «У меня все еще есть место для тебя, если ты хочешь настоящего действия».

«Я доволен тем, что я есть, мистер Талли».

Талли повернулась, с любопытством разглядывая Морган. — И кто бы это мог быть?

«Старый друг. Дэй Льюис из Армии Свободного Уэльса. Помнишь, они помогли нам с оружием осенью шестьдесят девятого, когда дела были плохи.

— Значит, он говорит по-валлийски?

«Я был бы чертовски плохим валлийцем, если бы не сделал этого», — ответил Морган на своем родном языке.

Талли был в восторге. — Великолепно, — сказал он. «Только я не понял ни слова из этого. А теперь давайте начнем день правильно, пока этот старый мешок готовит еду.»

Он достал кувшин с виски и стаканы. — Рановато даже для тебя, — сказал О» Хаган.

— Короткая жизнь, а? — Талли явно был в приподнятом настроении. — В любом случае, что привело тебя сюда таким образом?

«О, вчера вечером в городе было немного тепло, а потом ко мне приехал Дай из Кардиффа. Пусть он сам тебе скажет.»

Он взял стакан, который Талли передал ему, и Морган сказал, действительно очень по-валлийски: «На этот раз мы решили действовать как следует, мистер Талли. Говорить с проклятыми англичанами о независимом Уэльсе — пустая трата времени».

«Семьсот лет разговоров с педерастами, которые у нас были, и к чему это нас привело?» Талли спросил его.

О» Хаган сказал: «Что нужно Дэю и его людям, так это несколько пистолетов с глушителем. Он подумал, что я мог бы помочь, и тогда я вспомнил о тех двух твоих парнях, которые умерли в прошлом году. Терри Мерфи и молодой Фелан. Разве у них не были маузеры с глушителями?»

— Правильно, — сказал Талли. «И их было чертовски трудно достать».

— Можем мы спросить, где ты их взял?

— Братья Джаго — два самых больших злодея в Лондоне. Талли повернулся к Моргану. «Я не знаю, будут ли они по-прежнему иметь то, что ты хочешь, но понаблюдай за ними. Они бы выкопали свою бабушку и продали труп, если бы думали, что за это можно выручить деньги.»

В нем было странное, нервное беспокойство, и его глаза были очень яркими. Он отхлебнул немного виски и сказал О» Хагану: «Я рад, что ты пришел. Я бы хотел поговорить. Что-то очень важное для всего движения.»

— Это так? — О» Хаган был заинтересован и насторожен одновременно.

— Пойдем в гостиную. Я покажу тебе. У нас есть время до завтрака. Талли с трудом сдерживал себя. — Это займет всего несколько минут. Они могут подождать нас.»

Он повернулся и прошел в гостиную. О» Хаган взглянул на Моргана и Шеймаса, затем неохотно последовал за ними.

— Закрой дверь, парень, — нетерпеливо сказал Талли, затем открыл ящик старого стола из красного дерева и достал карту, которую развернул.

О» Хаган присоединился к нему и увидел, что на карте было изображено западное побережье Шотландии, включая острова Внешних Гебридских островов.

— Что все это значит?

— Вот этот остров, Скерривор, — указал Талли. — Это учебная ракетная база. Один из моих парней, Майкл Белл, был там техником-капралом. Знает место задом наперед.»

— И что? — спросил я.

«Кажется, что по четвергам раз в две недели офицер и девять человек подъезжают по дороге из аэропорта Глазго в Маллаиг. Оттуда они отправляются в Скерривор на лодке. Допустим, однажды в четверг их грузовик останавливают по дороге в Маллаиг, и я жду с девятью своими людьми, чтобы занять их место, включая Майкла Белла, конечно».

— Но почему? — спросил О» Хаган. — Как называется игра? — спросил я.

«То, что они испытывают на том острове, называется «Хантер», ракета средней дальности. Не атомная, а новый вид взрывчатого вещества, которое вызвало бы действительно очень большой взрыв. Одна из этих штуковин в target может уничтожить квадратную милю Лондона».

«Ты, должно быть, сумасшедший», — сердито сказал ему О» Хаган. — Ракеты на Лондон? Что ты пытаешься сделать? Потерять все, за что мы боролись?»

— Но это единственный выход, разве ты не понимаешь? Ведите борьбу до самого порога врага.»

«Убить тысячи одним ударом, полностью оттолкнуть мировое общественное мнение?» О» Хаган покачал головой. «Брендан, на данный момент в глазах многих людей за границей мы — маленькая горстка храбрецов, сражающаяся с армией. Вот так мы в конце концов и победим. Не путем победы над британской армией, а сделав все это настолько неприятным, что они уйдут по собственному желанию, точно так же, как они сделали в Адене, на Кипре и во всех тех других местах. Но это… — Он покачал головой. «Это безумие. Военный совет никогда не одобрил бы такой план. Это было бы похоже на стрельбу в Королеву — контрпродуктивно».

— Ты хочешь сказать, что расскажешь об этом Совету Армии?

«Конечно, я буду. Чего еще ты от меня ждешь? Я главный офицер разведки Ольстера, не так ли?»

— Ладно, — защищаясь, сказал Талли. «Значит, я был неправ. Если Совет не поддержит меня, то мы никак не сможем этого сделать, это очевидно. Я посмотрю, готов ли завтрак.»

Он пошел на кухню, где за столом сидели Морган, Шеймас и Киф. Он подошел к входной двери и обнаружил, что Рафферти, наклонившись к джипу, смазывает вал педали тормоза. Рафферти выпрямился и повернулся.

Лицо Талли было искажено яростью. «Брось их, Джеки. Трое одним ударом. Никакого беспорядка. Ты понимаешь?»

— Да, мистер Талли, — сказал Рафферти без малейшего проблеска эмоций. «Это должен сделать один из тех русских любителей карандашей и пластика».

— Тогда приступай. Талли вернулся на кухню.

О» Хаган как раз выходил из гостиной. Под мышкой у него была карта, а в правой руке — готовый к бою пистолет-пулемет «Стерлинг».

«У меня внезапно пропал аппетит». Снаружи послышался звук заводящегося и отъезжающего джипа. — Куда, черт возьми, он подевался?

— За молоком, — сказал Талли. «У нас здесь нет коровы. Лиам, давай будем разумными.»

— Просто держитесь на расстоянии. О» Хаган кивнул Моргану и мальчику. «Хорошо, вы двое. Шеймас, прикрой мне спину.»

Они въехали во двор. Когда они подошли к воротам, Талли крикнул от двери: «Лиам, послушай меня».

Но О» Хаган просто увеличил скорость ходьбы. Морган сказал: «Что, черт возьми, все это значит?»

— Ты тут ни при чем, — сказал О» Хаган. — Это вопрос для Военного совета. Он покачал головой. «Этот сумасшедший. Как он мог даже вообразить, что я пойду на такой план».

Они преодолели подъем и спустились к амбару. Двери все еще были закрыты, и не было никаких признаков джипа.

Он сказал Моргану и Шеймасу: «Вы прикрываете меня, пока я вытаскиваю «Лендровер», на случай, если они попробуют что-нибудь смешное», — и он бросил стерлинг Моргану.

Он открыл дверь сарая, Морган отвернулся, осознавая, что он движется внутрь. Дверь «Лендровера» захлопнулась, когда О» Хаган сел. Раздался колоссальный взрыв, порыв горячего воздуха, и Моргана швырнуло вперед лицом.

Он встал на колени, повернулся и увидел, что Шеймас пытается встать, схватившись за руку, в которую, как шрапнель, вонзился кусок металла.

Сарай превратился в ад, обломки «Лендровера» яростно пылали.

Морган услышал звук двигателя, поднял Шеймаса на ноги и толкнул его в деревья, присев рядом с ним на корточки. Приближался джип. Он затормозил, и Рафферти вышел.

Он пошел вперед, прикрывая лицо рукой от жара, подойдя так близко, как только осмелился. Морган встал и вышел из кустов.

— Рафферти? — спросил я.

Когда Рафферти повернулся к нему лицом, Морган опустошил Стерлинг тремя очередями, загнав его обратно в топку сарая. Он бросил Стерлинг ему вслед, поднял Шеймаса и потащил его к джипу.

Садясь за руль, он сказал: «Вы не знаете, где мы можем найти вам врача? Безопасный доктор.»

«Хибернианский дом престарелых для престарелых. Это в двух милях по эту сторону Баллимены, — сказал ему Шеймас и потерял сознание.

Морган снял камуфляжную форму в туалете и засунул ее в корзину для белья. Под ним он все еще носил свою обычную одежду. Он проверил свой бумажник, затем вымыл лицо и руки и вернулся в небольшую операционную.

Старый доктор Келли, который, казалось, управлял этим местом, и молодая монахиня склонились над Шеймасом, чья рука и плечо были забинтованы. Его глаза закрылись.

Доктор Келли повернулся к Моргану. «Теперь он будет спать. Я сделал ему укол. Через неделю будет как новенький.»

Шеймас открыл глаза. — Вы идете, полковник? — спросил я.

«Назад в Лондон. Мне нужно кое-что сделать. Знаешь, ты так и не сказал мне своего второго имени.»

Мальчик слабо улыбнулся. «Киган».

Морган написал свой лондонский номер телефона на рецептурном блокноте врача и оторвал его. «Если ты думаешь, что я могу помочь в любое время, позвони мне».

Он двинулся к двери.

— Почему, полковник? Почему они это сделали?»

«Из того, что я смог собрать, Талли придумал какой-то план, который Лиам не одобрил. Он собирался сообщить Совету армии. Я полагаю, что это был способ Талли остановить это».

«Сначала я увижу его в аду», — сказал Шеймас и закрыл глаза.

Из первой же телефонной будки, к которой он подошел, Морган позвонил в штаб-квартиру армейской разведки в Лисберне и со всем убедительным ольстерским акцентом, на который был способен, указал, где можно найти Брендана Талли и Сыновей Эрин, хотя он подозревал, что они уже давно ушли.

Затем он сел на поезд в Баллимене до Белфаста и отправился прямо в Европу, где забронировал билеты. К трем часам он был в аэропорту Олдергроув в ожидании лондонского рейса.

Джон Микали, на высоте двадцати восьми тысяч футов над Швецией, на пути в Хельсинки, просматривал досье на Азу Моргана. Человек из ГРУ в российском посольстве в Лондоне действительно был очень тщательным. Не только каждый аспект карьеры Моргана в мельчайших деталях, но и детали его известных партнеров, с фотографиями. Фергюсон занимал видное место в качестве главы антитеррористической группы Group Four, как и Бейкер, хотя Микали уже был знаком с йоркширцем. У Девилла было досье на сотрудников Специального отдела, и Микали провел много часов в прошлом, изучая их лица. Сделал то же самое со своими коллегами в Париже, Берлине и большинстве других крупных городов, которые он имел привычку посещать.

Он снова довольно долго изучал фотографию Асы Моргана, затем откинулся назад, размышляя об этом.

Не то чтобы он волновался. Морган никак не мог добраться до него. Ни единой зацепки, ни намека на зацепку. Дорожки были слишком хорошо замазаны.

Над ним склонилась блондинка-стюардесса, привлекательная девушка с отличной фигурой, которую определенно подчеркивала темно-синяя униформа British Airways.

«Вы даете концерт в Хельсинки, мистер Микали?»

— Да. Первый номер Брамса завтра вечером с Национальным государственным оркестром.»

Я бы с удовольствием пришла, если смогу достать билет, — сказала она. У нас остановка на два дня.»

Она действительно была довольно хорошенькой. Он лениво улыбнулся. «Дайте мне знать, где вы остановились, и я пришлю вам один. А потом будет вечеринка, если тебе больше нечем заняться.»

Ее лицо раскраснелось, а груди, казалось, напряглись под легкой белой нейлоновой блузкой.

«Это было бы чудесно. Я могу что-нибудь для тебя сделать?»

— Думаю, полбутылки шампанского.

Он сидел, уставившись в окно, чувствуя себя довольно уставшим, но правда заключалась в том, что он был не в настроении для этого концерта. Что ему было нужно, так это отдых. Нет необходимости возвращаться в Лондон. Он должен был вылететь в Афины из Хельсинки после концерта. Даже если бы не было прямого рейса, и ему пришлось бы лететь через Париж или Мюнхен, он мог бы быть в Афинах во второй половине дня. А потом Гидра.

Мысль была приятной, и его настроение поднялось, когда стюардесса принесла шампанское. Медленно потягивая его, наслаждаясь прохладой, он обнаружил, что открывает файл Моргана и снова начинает его просматривать.