Солнце мое

20. ВСЯКИЕ ВОСТОРГИ

ТЕПЕРЬ У МЕНЯ ЕСТЬ КОМПЬЮТЕР!

Пока специалист-установщик собирался, я рассчиталась с продавцом — сразу за всё, включая обслуживание. Оплате в долларах они обрадовались страшно, и вышло это даже дешевле, чем пересчитывать на рубли. А сборка и установка программ вообще бонусом!

Я, в принципе, их могу понять. Обменников в Иркутске не было вообще, и поменять рубли на баксы по официальному курсу нигде и никак бы не получилось. В банках ограничение тридцать долларов, что ли, да и то не факт, что они есть для продажи — банки в основном скупали только. Меняли барыги, которые стояли у комплекса и у ювелирного, и у них курс был вообще невыгодный. Так что тут мы выиграли все.

Установщик помог нам затащить одну из коробок, цивильно разулся и прошёл в указанную комнату.

— Ага, сюда ставить будем, да? — он оглянулся: — А где розетки?

— А вот… — без задней мысли махнула я рукой.

Парень по-птичьи склонил голову:

— Нет, не получится.

— Почему? — деловито уточнил папа.

— Вилка не влезет. Здесь розетка советская, а нужна евростандарта. И она одинарная, а у вас системник, монитор, принтер.

Едрид-мадрид! Я начала тихо паниковать, но установщик почесал в затылке и выдал:

— Я могу пока начать собирать, а вы сходите до магазина. Нужен переходник и удлинитель евростандарта.

— Пап, ты останься, я до стекляшки добегу, я быстро.

Я сносилась до магазина, купила удлинитель и заодно розетку самую большую, какая была — тройную. Вовка вечером поставит.

Вся эта настройка оказалась делом долгим, мы с папой про всякое переговорить успели, и про бизнес в том числе. Рассказала ему про перспективу кружков, отнёсся скептически, но отговаривать не стал. Сказал: попробуй. С долларами, как я и предполагала, посоветовал не торопиться тратить; лежат — есть не просят. Предстоящие дизайнерские курсы одобрил, сказал: не так уж и дорого. Ценники на учёбу, и впрямь, полезли вверх, это я сама видела.

Пока ждали, я нажарила картошки, порубила салат из огурцов, накормила папу и работника — неудобно же, человек голодный. Он так забавно обрадовался, предложил мне дополнительно установить пару каких-то игрушек. Я в играх совсем не разбираюсь, но согласилась — пусть, Вовка играет же.

Инструкцию по пользованию я записывала по пунктам. Так это казалось мне сложно, аж глаза в кучу. А забуду — кто подскажет? Вот и конспектировала пошагово, во всех подробностях.

Потом папа увёз компьютерного гения обратно в тайный магазин, а я закрыла за ними дверь и вернулась к своим бабосикам. Царь Кащей, блин.

Осталось двадцать четыре тысячи пятьсот пятьдесят зелёных.

Куда прятать-то?

Банкам я вообще не доверяю, после распада СССР как они нас кинули со вкладами… В шкафу сложить — тоже не вариант. Все знали, что грабители в первую очередь выворачивают бельё, одежду, даже кру́пы рассыпают.

А ещё, говорят, мыши могут погрызть. Вот это было бы вообще обидно.

Я думала-думала, да и сложила всё в полиэтиленовый пакет, плотно завернула, заплавила утюгом. Потом ещё раз — во второй, тоже заплавила. От влаги. Нашла старую жестяную коробочку в виде чемоданчика, упаковала туда — это уже от мышей. Замотала в полотенце. Выгребла из-под ванны всякие моющие-красящие, которые там стояли и затолкала свою конструкцию за ванну, между её дальней стенкой и стеной. Забила, можно сказать. И все банки-бутыльки обратно как было составила. Всё, туда точно никто не лазит.

Постояла перед своим приобретением. Всё-таки монитор здоровый, от стола только и осталась полоска, что клавиатуру втиснуть. Да и вторую половину письменного стола принтер занял. Как-то всё остальное надо теперь перемещать, стол, что ли, в зале прихватизировать? А если гости? Да и шить…

Кстати про «шить»! Успевать надо, пока Вовки нет, пойду-ка я рубахой заниматься…

И ЧАЙНИК!

Часа в три приехали мужики. Я быстренько спрятала недошитую чёрную рубаху в бабушкину комнату и встретила их как ни в чём не бывало:

— Картошку жареную будете?

— А как же! Давай, мечи на стол! — засмеялся довольный Василич.

— Ну, идите, хоть мордочки помойте, а то как два трубочиста.

Пока мужики ели, я расхваливала им чайник, которым пользовалась в садике, когда в группе у маминой подружки ночевала.

— Вот, — говорю, — получила зарплату. Сильно такой чайник хочу.

— Так поехали, купим, пока время есть? — бодро предложил Василич.

Явно у них хороший день сегодня, вон какой довольный.

— Чё, прям сразу?

— А чего тянуть? Мне тем более надо… — (здесь слово специальное электрическое, которое я не запомнила) — … докупить, там и большой магазин электрики. Написано: оптовые цены.

— Поехали? — спросила я Вовку.

И мы понеслись за чайником.

Чайников оказалось огромное разнообразие. Наверное, моделей восемь или даже десять! Часть были «Тефаль», часть «Скарлетт», а часть, вы будете смеяться, — «Тафель». И цены сильно разные.

— А в чём разница? — спросила я продавщицу.

— Ну, вы что! Разница очень существенная. Вот «Скарлетт» — неплохие. Идут, правда, из Китая, но заводы английские, фирменные.

— А вот эти, я смотрю, совсем дешёвые?

— Конечно! Это уж совсем Китай, даже название — видите? Буквы местами поменяны, чтоб было похоже на фирму́. Греют тоже, но качество сильно ниже. На витрине стоят — выветрились уже, а вот если новую коробку открыть, запах от пластмассы совсем другой. Ну, дешёвые, — девушка выразительно подняла брови. — И гарантия на них всего три месяца. А вот эти — люксовый товар. Франция! Рекламу видели, наверное? «Тефаль» — …

— … ты всегда думаешь о нас!' — закончил за неё Василич. — Смотрите тут, молодёжь, выбирайте, я пока в электрику. К машине подходи́те потом.

— Ага, — заторможенно кивнула я. — Вов, ты что думаешь?

Вовка пожал плечами. Судя по всему, он вообще считал, что отдавать половину средней зарплаты за чайник — жест несколько импульсивный.

А мне как-то не хотелось покупать китайский «Тафель», который хоть и был в три раза дешевле, но вонючий. И вообще, заработала я денег или нет? Хочу хороший чайник!

— Давайте «Тефаль»! — решилась я. — А он правда не пахнет?

— Конечно! — по взгляду продавщицы я поняла, что возведена в ранг уважаемых клиентов. — Мы откроем коробочку, вы сами понюхаете, убедитесь! Вам какой формы нравится модель? Есть более квадратная, или вот, округленькая. А у этой модельки ручка очень удобная, посмотри́те.

Передо мной на прилавке выстроились три чайника различных оттенков белого. Внутри у каждого, совсем близко к донышку, была маленькая горизонтальная спиралька, а на боку — прозрачная колбочка с шариком.

— А это для чего?

— Это уровень воды показывает. Видите, там внутри поплавок, он с магнитиком. Шарик к нему примагничивается, вы всегда будете знать, сколько в нём воды.

— А-а, то есть, сама вода туда не затекает?

— Нет-нет. — девушка покрутила передо мной открытыми чайниками. — Главное: следите, чтобы меньше вот этого уровня воды не было. Видите — «min» написано?

— Ну, это понятно, минимум, — подал голос Вова.

— Да. И крышка чтоб открытая не оставалась, иначе сам не выключится.

Ну, что — всё, в принципе, понятно. И запаха от них, действительно, практически не было.

— Мне вот этот нравится, — выбрала я.

— Сто восемьдесят тысяч, — осчастливила меня девушка. — Сейчас в гарантийный талон штампик поставим…

Домой мы пришли довольные, помыли и сразу поставили на первое кипячение, а потом на второе — уже из которого пить можно. Суперски! Закипает быстро, отключается сам, и ме́ста на столе в три раза меньше, чем наш старый дирижабль занимает. Я осталась довольна как слон.

Вовка пошёл в комнату, переодеться, и…

— Ты что — компьютер купила⁈ — он забежал в кухню с вытаращенными глазами.

— Ага. Там даже какие-то игрушки есть…

— Офигеть! А можно поиграть?

— Да поиграй. Только, чур, не до состояния падающих человечков.

Он замер в дверном проёме, посмотрел на меня странно.

— Ты, если что, пни меня.

— Вот ещё! Сам силу воли развивай.

Вовка слегка прищурился и поджал губы.

— Ну, что? Я тебе мама, что ли? Хочешь время засекать — пожалуйста, будильник есть. А я караульщиком не хочу быть. И вообще, я шить буду.

Вовка пошевелил бровями и удалился. Потом было слышно, что он чего-то пластмассово шуршит в комнате, после чего раздался многозначительный, как говорит мой папа, «звуковой сигнал голосом» (это, на самом деле, из какой-то древней противопожарной инструкции, которую они обнаружили на работе и дружно над ней ржали):

— Будильник поставил на час!

— Ночи? — ехидно переспросила я.

— Всего, — независимым голосом ответил Вова.

Вот и молодец. А я, и правда, собиралась пошить. Не чёрную рубаху, которая была «сюрприз», а из белых кусков ситца средневековую рубашку себе — длинную, до пола. Отличная вещь, я заценила! Хочешь — крестьянкой, хочешь — русалкой. Ну, а вдруг мне взбрендит в неглиже купаться? Хех…

Через час у Вовки пискнул будильник и был задавлен в зародыше. По характерному пластмассовому скрипу я поняла, что Вова решил «продлить». Интересно, на сколько?

Через полчаса действо повторилось.

Ещё через полчаса он вышел в зал, хмурый.

— Не доиграл, что ли?

— Да-а, там…

Я поняла, что сейчас он начнёт рассказывать мне подробности про то, что там у него в игре происходит, и быстренько спросила:

— На круг-то сегодня забили, да?

— А что, сегодня среда, что ли?

— Ну, да. В днях потерялся?

— Да вообще! — он посмотрел на время. — А поехали?

— Да мы к восьми приедем только! Как бы не к половине девятого.

— Ну и что! Вечерняя набережная. Романтика, все дела…

Ну, поехали мы. Успели застать довольно много народу, опять сговорились в воскресенье на игру, потом гуляли по ночному уже бульвару Гагарина. Река, звёзды…

Кончилась наша романтика очередной дракой. Я вообще не понимаю, почему пьяные дураки нарываются на Вовку. Или это единственная мишень, которую они способны рассмотреть?

В общем, сперва я наблюдала махач — короткий и экспрессивный, а потом мы довольно быстро удирали по частным улочкам, потому что какие-то бабы взялись орать, со стороны центра приближалась сирена дежурного бобика (крайне неторопливо, но всё же), а Вовке в милицию никак нельзя было попадать — он же курсант.

На какой-то улице увидели колонку, и Вовка обмыл руки от чужой кровищи.

Домой чапали пешком, через плотину, да от Мухиной тоже пешком — какие уж в такое время автобусы… Нагулялась я, короче, до посинения.

КАК — ВСЁ?

20 июля 1995, четверг.

В четверг Василич заехал за Вовой пораньше. Не успели они умчаться — явился замерщик дверей. Солидно так обмерял всё, задавал каверзные вопросы про штыри и засовы. Я отвечала как могла. Потом позвонил от нас в свою контору, сказал, что размер типовой, стандарт какой-то там номер… В общем, поговорил минут пять и спрашивает:

— На завтра с утра время есть на десять. Ставим?

— Ставим, конечно! — обрадовалась я.

Надо же, какие шустрые!

Дядька ушёл, и я осталась наедине со своими планами.

На сегодня основных задач у меня было две: начать переносить в компьютер свои черновики и дошить рубахи. Даже не знаю, за что вперёд хвататься. Решила шить, хотя бы Вовкину, пока его нет — сюрприз же, едрид-мадрид!

Пока то да сё, поставила мозговую косточку вариться, в промежутках между шитьём набодяжила борща. Вовка борщ очень уважает, да и я тоже.

Рубаху я дошила к обеду. Есть без Вовки не хотелось, так, чая с печенькой попила. Я вообще на чае могу сутками функционировать. Главное, чтоб с молоком!

К компьютеру я подступала с некоторой опаской. Нет, я на зимней практике работала, печатала всякие тексты — я ж говорила. Но это полгода назад было! Я боялась напортачить просто ужас как.

Тэкс, где моя инструкция…

На деле всё оказалось не так и страшно. Через полчаса я освоилась, пальцы даже припомнили, где тут какие клавиши, дело пошло довольно бодро. Теперь я хоть визуально смогу представить, сколько я текста насочиняла, а то ведь от руки написанное — оно всегда больши́м кажется.

А потом приехал мой любимый. Накупил пакет вкусняшек, фруктов всяких. Палатку со спальниками с дачи притаранил. И даже котелок! Класс вообще.

Слава Богу, кончились его халтуры. Хочу, чтоб в отпуске он побольше был со мной. Пусть сидит играет даже, я всегда могу подойти, обнять…

АНЯ!

Мы с Вовой сидели и раздумывали: а не сгонять ли нам на восьмичасовой сеанс в видеосалон, и тут зазвонил телефон.

— Алё? — сказала я в трубку.

— Ольга! Я приехала! — ответил Анькин голос. Ур-р-ра! — Приходи! Новости расскажу.

— Ага! Я щас!

Я закрыла трубку рукой и спросила Вовку:

— Вов, ты не обидишься, если я до подружки сбегаю? Тут рядом живёт, вон в том доме, — я показала в окно. — Она с реконкисты приехала.

— Откуда? — удивился он.

— Ну… я наверно путаю опять… молодёжный лагерь такой у католиков.

— А-а…

— Мне и деньги надо ей отдать, а то лежат чужие. Ты бы поиграл пока. Или пошли со мной? — последнее я предложила с некоторым сомнением. Что ему, интересно будто будет нашу болтовню девчачью слушать?

— Не, я лучше поиграю, — отказался он. — Ключи оставь, я тебя встречу потом.

— Давай! Часов в десять, ага?

Я оставила ключи, записала на бумажку адрес и понеслась.

Вот кого я рада была обнять от всей души!

Мы сразу забились к ней в комнатку и немедленно начали секретничать.

— Так! Пока я не забыла — на, держи своё бабло!

Аня заглянула в сложенную бумажку.

— Ого! А не много?

— Нормально! Твоя часть, — мы уселись на диванчик. — Ну, рассказывай!

Рассказ со всеми подробностями вышел длиннющий! Местами интересный, местами смешной, а местами и досадный. Ну, не бывает жизнь из одного сахара, извините.

Ближе к концу событий в дверь стукнула Анина мама, тёть Маша:

— Девки! Идите чай пить!

Чай у нас в Иркутске — это такое условное выражение (подозреваю, что специально придуманное, чтобы гости сразу не пугались). Кормила тётя Маша от пуза, очень вкусно и частенько с добавкой чего-нибудь этакого специфического немецкого. Из названий помню «крумпенкюхль» и «кукумарасалёт» (за правильность написания не отвечаю вообще).

Потом, снова укрывшись в Аниной крепости рассказывала я:

— Короче, пока ты каталась по своим католикам, познакомилась я тут с занимательными людьми.

Я начала в красках излагать концепцию ролевого движения.

— Ага. Прикольно, — видно было, что пока Ане понятно не очень, но любопытно.

— Ну, слушай! Съездила я тут с ними на одну игру.

Наши воскресные похождения вызвали у Анны бурный восторг. Я бегала по комнате, скакала и изображала события в лицах. Мы ржали до упаду — в буквальном смысле слова, до упаду на диван, стонов и дрыганья ногами. А потом внезапно пришёл Вова.

Не успели мы ничего предпринять, как тётя Маша уже ловко усадила нас всех за стол и начала поить чаем со специальными немецкими сахарными пирогами и опять же булочками с чесноком.

Выгребли из гостей мы с Вовкой в двенадцатом часу. По-моему, он произвёл благоприятное впечатление и на Аню, и на её маман, по крайней мере, закрывая дверь, Анюта изобразила многозначительную мину и подняла большой палец. Было приятно.

Домой мы дошли в полном душевном умиротворении, как два сытых бобика.

— Может, ужин уже не будем готовить? — осторожно предложила я.

— Да не будем, конечно! — сразу согласился Вовка. — Если что, у нас там ещё полкастрюли борща есть!

Вот что мне в нём нравилось — это умение радоваться простой еде: картошка — хорошо, борщ сваришь — вообще отлично! Не люблю приверед.

Дома я первым делом прихватизировала ванную, а Вовка, пользуясь моментом, снова уселся за комп.

Вышла я полчаса спустя, посмотрела на свои швейные развалы… и так захотелось чего-то, понимаете, возвышенного.

А вот скажу я вам, если ваш мужчина сидит на табуретке (это важно) и играет в компьютер в одних труселях, классная тема подойти сзади и прикоснуться сосками к голой спине. Особенно если так — вверх-вниз… Эффект потрясающий. Главное, в какую-нибудь спокойную паузу вклиниться, а то мало ли, случаи бывают всякие…