Судьба в руках твоих

По остывающим следам. Часть 1

— Мне нужна будет твоя помощь.

Ласковый, вкрадчивый голос сидевшего на его кровати Мессии прозвучал громом среди ясного неба. Сун, до этого всеми силами отводивший от парня взгляд, вздрогнул и широко распахнутыми глазами уставился на него. Склонив голову набок, парень продолжал говорить, а Сун мог лишь с удивлением наблюдать удивительнейшую метаморфозу. Сейчас, уставший, злой, с животным оскалом, он стал менее всего напоминать своего предшественника, однако сей факт лишь поселил в Суне неясный страх, изрядно подвинувший вчерашнее очаровние. Чужой голос поистине гипнотически вливался в уши, вытаскивая из-под корки все, что ему годами вдалбливали в ските. А случайно услышанный диалог о боге знаний, который якобы уже заговорил с новым Мессией, лишь подливал масла в огонь.

В конце концов, отказать этому змию в человеческом обличии Сун не смог, поспешив побыстрее убраться от комнаты. Только выйдя из гостиницы, парень наконец спокойно выдохнул. И откуда только взялся этот страх? Этот Мессия, Йозэль… не чародей и не воин, всего лишь вор, к тому же истощенный. Сам по себе он ничего не мог ему сделать. Вот только вряд ли бы он стал лгать Ирме насчет бога знаний. В этом буквально нет смысла — ни один человек в здравом уме не поверил бы в такую историю.

Сун прислонился спиной к стене и вдохнул холодный вечерний воздух.

Он сказал, что ему нужна реликвия. Единственное, что из пожитков Суна можно было счесть реликвией, ключ, который отдала ему Мора. Сун, мельком осмотревшись, вынул из-за пазухи резную кость, слегка нагретую, будто довольную тем, что про нее вспомнили, и глянул ее на свет. Раньше он не обращал на это внимания, но эта кость по форме должна была подойти к одному из пустовавших отверстий Рактааса. Похоже, Ксенон пожелал восстановить посох. Не совсем ясно, для чего богу такие мелочи. Мессия выбран, связь установлена. Кость, конечно, не обычная, но едва ли божество было не в состоянии открывать порталы или просто наделить этим свойством сам посох.

Сун машинально сжался, словно ожидая удара за свои крамольные мысли. Но удара не последовало, и разум продолжил услужливо подкидывать странные наблюдения, а именно: изможденность Мессии. От дурного самочувствия божественным благословением не отгородиться, но Йозэль, казалось, не спал неделями, настолько уставшим он выглядел, хотя еще утром был совершенно нормальным. Это ощущалось невероятно странным, ибо, отдавая всего себя в услужение, избранный кое-что все же приобретал, и обычно это было долголетие и крепкое здоровье. Акари, например, стал Мессией, будучи заметно старше Венана, и с посвящения он практически не изменился, когда нынешний жрец старел, как и все вокруг. Конечно, это был лишь один из возможных эффектов. По слухам, кто-то исцелялся от своих болезней, кто-то обретал большую магическую силу, иные же становились крепче физически. Но никогда в знакомой Суну истории не было Мессии, жизнь которого начала уходить на глазах.

Впрочем, виной тому может быть способ, которым Йозэль завладел древним артефактом. Хотя зачем тогда Ксенону было выбирать его?..

Много вопросов.

Сун спрятал костяшку обратно. Какая теперь разница? Сун ведь более не имел отношения к культу, так пусть как-нибудь без него разбираются! Нужно лишь отдать ключ этому змею и, наконец-то, жить своей новой жизнью.

Двери гостиницы распахнулись, и Суна будто обдало холодком. Краем глаза он видел, как на улицу вышел тот священник, что пришел вместе с Йозэлем, сам же Мессия громко и сердечно прощался с Ирмой, в очередной раз показывая совершенно иную маску. Ту, которую хотелось бы видеть и Суну.

Постукивая посохом перед собой, Йозэль направился за священником и чуть притормозил рядом с Суном. Он медленно повернулся и улыбнулся настолько приторно доброжелательно, что аж во рту завязало. Лучше б угрожал!

— Я жду тебя завтра, — прошептал он.

— Ключ у меня с собой, так заберите его сейчас! — протараторил Сун.

Йозэль на секунду замолк, то ли обдумывая услышанное, то ли ожидая ответа от… третьей стороны.

— Нет, — вновь улыбнулся он. — У меня есть вопросы лично к тебе.

«Гости» ушли, но стук посоха еще какое-то время звучал в ушах Суна.

Ближе к ночи, когда парень уже сидел в выделенной ему комнате, задумчиво глядя на кровать и собираясь с силами, чтобы попросить чистое постельное, в гостиницу вернулась слегка пьяненькая и веселая Нэна. Он слышал, как женщина шла по коридору второго этажа, насвистывая себе по нос. Однако веселье от встречи с друзьями из прошлого испарилось спустя всего несколько минут, когда она вошла в их с Ирмой комнату.

— … ушел?! — громогласный рев сотрясал тонкие стенки между комнатами. — Что значит «ушел»?! За два месяца не удосужился даже строчки написать! Сиди и думай: жив или помер! А объявившись, не пожелал даже поздороваться со мной?! О чем только думает этот неблагодарный засранец?

— Нэна, прошу тебя, успокойся!

— Успокоиться? Я успокоюсь! — протянула Нэна. — Успокоюсь, когда этот страдалец хренов не сможет сидеть на собственной тощей заднице! — разорялась она. — Давай, Ирмочка, я вижу, как ты хочешь вступиться за него, давай, расскажи мне, что он тебе напел! Какие такие великие причины у него доводить старуху?

Слушая перебранку женщин, Сун тяжело вздохнул. За прошедшие пару месяцев он вроде бы привык к шумным обитателям кабака и его темпераментной хозяйке, но подобные ссоры и крики у него все еще плотно ассоциировались со скитом. В то время за криком непременно следовало наказание, что любви к выяснению отношений явно не прибавляло. Сун попытался отвлечься и даже прикрыть уши руками, но все это не помогало, а потому, собрав волю в кулак, он вышел в коридор и постучал в соседнюю дверь:

— Госпожа Нэна, еще чуть громче — и вы докричитесь до богов, — укоризненно произнес Сун, не заходя внутрь.

— Отлично! Пусть передадут весточку этому недомонаху! — проворчала Нэна и резко открыла дверь в комнату, вынудив Суна буквально ввалиться внутрь: — Под дверью не стой: или туда, или сюда иди.

Ирма с понимающей улыбкой кивнула смутившемуся парню.

— Мешаем спать, да? — спросила она, но дожидаться ответа не стала: — Ты в порядке? Ты от Йозэля бежал, как ужаленный. Он что-то сказал тебе?

Сун отвернулся, краем глаза замечая возмущенную заинтересованность Нэны. Похоже, женщине было что сказать, и она едва сдерживалась. Сун нервно поджал губы. Конечно, Ирма уже многое знала, но вот Нэне никто ничего не рассказал. Она и так была сильно на взводе, и заставлять ее нервничать еще больше не хотелось.

— Ничего особенно, — выдохнул Сун, покачав головой. — Просто попросил о встрече, у него есть ко мне какие-то вопросы.

В принципе, он даже не соврал. Сун переживал, что нотки недосказанности все равно вскроются Нэной, но женщину ответ, похоже, устроил.

— Видать, думает, что ты ему расколдоваться поможешь, — кивнула она. — Знаешь или нет, его же кто-то из ваших проклял…

— Нэна, — предупредительно прервала ее Ирма, исподлобья глянув с кровати.

— Все в порядке! — немного натянуто улыбнулся Сун, не потому что его задевали как-то слова Нэны, а от усталости. — Если вы не возражаете, завтра к вечеру я вас покину.

Женщины наперебой заговорили, дружно давая добро. Сун, получив согласие, коротко поблагодарил их и с некоторой толикой стыда за умалчивание вышел за дверь.

— Прекрасно! — в эту же секунду раздался приглушенный голос Нэны. — То есть он встретился даже с Суном, которого знать не знает, но меня дождаться не соизволил! Я этому гаденышу уши оборву!

— Ну так пойди с Суном, в чем проблема? — хмыкнула Ирма.

— Да что я им мамка, что ли? — грустно выдохнула женщина. — Сами разберутся.

Хотя я бы с удовольствием послушала все эти религиозные речи в исполнении нашего артиста, — хохотнула она, и вскоре женщины затихли.

Заметно нервничая перед предстоявшей встречей, Сун наконец вернулся в свою комнату. Спуститься к управляющему за сменой постельного он так и не решился и устало рухнул на кровать. Завтра ему вновь придется столкнуться один на один с Йозэлем. Конечно, для женщин он был все равно что котенок, но для Суна… Новый Мессия казался ему опасным человеком. Жестоким, беспринципным, лицемерным, готовым пойти на все ради достижения цели.

Хотя с детишками он общался очень мило…

Сун аж вздрогнул от этой нежданной мысли и уткнулся лицом в подушку. От наволочки приятно тянуло луговыми травами и цветами, отвлекая Суна и медленно погружая его в бездонный мрак без сновидений и волнений.

Вечером следующего дня, как и было оговорено, Сун направился к храму Элиос. Предстоявшая встреча не вдохновляла совершенно: Йозэля он практически не знал, а то немногое, что он слышал от Нэны и видел своими глазами к доброжелательной беседе не располагало. Темы, связанные с культом Ксенона, он поднимать вообще не желал — знания его все равно были скудными, а вот воспоминания, с ними связанные, тяжелыми и неприятными.

Сун негромко вздохнул. Нужно сделать все быстро.

Дорога до храма еще с первого посещения намертво отпечаталась в памяти Суна, в особенности, подходы к площади. Сун опустил взгляд, ощущая, как загорелись кончики его ушей. Помнил он их лишь потому, что разум его запечатлел одного злополучного человека, прекрасного, как восход, но скользкого, как змей…

На нервах даже не удосужившись поздороваться с послушниками, стоявшими у ворот, Сун быстро свернул с основной дорожки и, как заведенный, почто побежал в глубь сада.

«Я встречу тебя у беседки близ школы».

Так ведь он сказал? Почему именно близ школы? Если он хотел отгородиться от чужих глаз и ушей на время их встречи, разве не правильнее было обсудить все в гостинице? Или хотя бы подобрать место, где не будет риска появления детей или их наставников? Сун глубоко вдохнул.

Это не его дело! Нужно просто отдать Мессии ключ и все!

Вторя собственным мыслям, он невольно схватился рукой за ворот кафтана, под которым скрылась спящая реликвия.

Вскоре Сун увидел впереди очертания простой, округлой деревянной беседки, увитой плющом. Внутри, скучающе постукивая пальцами, сидел Мессия, который, впрочем, резко оживился, хотя еще не должен был слышать шагов Суна.

Может, он как-то чувствовал эти частичку посоха? Тогда понятно, как Мессия узнал, что Сун носит ее при себе.

Сун замер неподалеку от беседки, внимательно вглядываясь в лицо Йозэля. Тот сидел на скамейке, удерживая посох, как и обычно, двумя руками и будто опираясь на него. Он устало улыбался, и, хотя лицом парень был повернут немного не туда, Сун чувствовал, что улыбка эта предназначалась ему. Легкая, искренняя, она будто извинялась за вчерашнее. Когда Сун подошел ближе, Мессия встал со скамьи и медленно двинулся навстречу.

— Добрый вечер, — элегантно склонил он голову. — Прошу тебя, следуй за мной.

— Разве мы будем говорить не здесь? — чуть удивленно спросил Сун.

— Мм? А, нет, нет, — покачал головой Йозэль и двинулся в сторону жилых помещений. — Здесь слишком людно и могут забрести прихожане. Я просто хотел убедиться, что именно тебя вчера застал в кустах. Что ты там делал… Так и быть, оставлю эту тайну на твоей совести, — тихо и беззлобно рассмеялся он. — Мы идем ко мне в келью. Не беспокойся, я предупредил мать-настоятельницу о гостях. Она не была в восторге, но разрешение дала.

— Я и не беспокоился об этом, — вполголоса ответил Сун.

— Да? Значит, это волновало только меня, — пробубнил Йозэль. — Проходи, нам в самый конец коридора и налево.

Сун прошел вперед по светлому коридору. По левую руку расположилось множество дверей. Расстояние меж ними было совсем небольшим, всего три-четыре шага. Впрочем, кельи ведь и не должны быть роскошными. При храме Ксенона в отдельных кельях и вовсе жили только священники, а ученики и монахи ютились в общих комнатах, разделенные лишь по полу. Хотя Суну часто выделяли отдельную комнату. Маленькую, сырую и холодную…

По правую же руку были резные окна, выходившие в сад. Они и служили единственным источником света здесь. Вероятно, когда-то коридор был обычной галереей, крыша которого поддерживалась колоннами, и двери келий выходили прямо на улицу. Однако сейчас тонкий слой немного мутного стекла загораживал их от ветра и холода.

Через пару минут молодые люди вошли в скромную комнатушку Йозэля, в которой, считай, ничего и не было, кроме узкой кровати, стула да грубо сколоченного ящика для вещей. В отличии от выбеленного трудами послушников коридора, келья давила своей первозданной серостью, и даже крошечное окошко под потолком, нужное больше для вентиляции, нежели освещения, не спасало. Впрочем, Йозэля, похоже, все устраивало, а Сун лишь мысленно удивился, как быстро он сам привык к хорошему, хотя еще пару месяцев назад спокойно ночевал практически под открытым небом.

— Итак, — Йозэль закрыл дверь, — прежде, чем мы перейдем к делу, позволь задать тебе один вопрос.

Его голос звучал совершенно спокойно, но Сун напрягся, подобно натянутой струне. Почему бы Мессии просто не забрать ключ и не оставить Суна в покое?

Сун кивнул, а через секунду спохватившись, согласился вслух.

— Ты сказал, что тебя не было среди «тех» людей, — тон Йозэля резко похолодел. — Тогда откуда тебе известно, что со мной случилось?

Сун нервно сглотнул. Йозэль не делал ничего особенного, да и ответить на этот вопрос было несложно, но отчего-то по спине прошелся холодок. Этот парень, совершенно безобидный на вид, будто излучал вокруг себя жуткую ауру. Сун смотрел на это бесстрастное лицо и верил, что такой человек способен не только на кражу. Успокаивало то, что он был совершенно слеп. Едва ли он мог бы напасть.

— Вы, вероятно, не помните, но в ту ночь вы забрали посох именно у меня, — предельно спокойно ответил Сун, с необъяснимым удовольствием наблюдая за мимолетной сменой эмоций на лице собеседника. — Тогда я остался в храме, чтобы… не позориться перед верхушкой культа. О случившемся мне любезно поведали позже. Прямо перед тем, как выкинуть меня из общины из-за провала на испытании, — продолжил он, даже не заметив, как тон его сменился ироничным, будто он считал Йозэля виновным в своем изгнании.

От такого ответа Йозэль заметно смешался, смущенно отвернувшись и на мгновение выпустив посох из рук. Он что-то пробормотал себе под нос и ненадолго замолчал. Через пару минут давящей тишины его лицо вдруг озарила улыбка, и он резко выставил посох вперед.

— Так чего я мучаюсь? — нервно хихикнув, пробубнил Йозэль. — Если тогда я видел тебя… Ты же избранный! Вот и держи свой посох, и Ксенона этого забирай!.. — радостно затараторил он, неожиданно сменив элегантные и чуть высокомерные интонации самым обычным говором.

— Нет, — обрубил Сун, отчего поток речи новоиспеченного Мессии тут же оборвался, а сам он стал похож на котенка, облитого холодной водой и не верившего, что с ним такое могло произойти. Глядя на застывшего в одной позе Мессию, Сун продолжил: — Этот посох ваш. До самой смерти. Если я возьму его, будьте уверены, он найдет способ вернутся, ибо связь Мессии и бога знаний нерушима. По крайней мере, способ разрушить эту связь никому из смертных неизвестен. Да и вашу проблему со зрением это все равно не решит, — четко, как на лекции, произносил он каждое слово и смотрел, как застывшая натянутая улыбка сползала с красивого лица и как опускались руки, сокрытые тонкими перчатками. — Вам повезло, что господин Ксенон счел вас достойным, иначе вы были бы уже мертвы.

— Да уж, — просипел Йозэль, — повезло. Как утопленнику, — он накрыл лицо ладонью и тяжко выдохнул. — Ладно, в таком случае вернемся к предыдущему плану, — так и не сумев возвратиться к нормальному состоянию, он холодно заговорил: — Мне известно, что у тебя есть вещь, принадлежащая Ксенону. Реликвия, которую ты назвал ключом, — Йозэль протянул свободную руку вперед. — Отдай мне ее.

Сун охотно вынул ключ из-за пазухи и протянул его к руке Йозэля. Тонкие пальцы сцапали костяшку еще до того, как она коснулась ладони. По привычке Йозэль поднес ее к глазам, спустя пару секунд с ворчанием опустив вещицу вниз.

— Ты что-то знаешь о ней? — тихо спросил Йозэль.

— Совсем немного. Не думаю, что смогу быть полезен вам, — скомкано ответил Сун, надеясь, что разочарованный Мессия отпустит его. — Сам бог знаний говорит с вами! Не правильнее было бы спросить у него? — против воли в голосе юноши проскользнуло раздражение.

— Правильнее, — согласно кивнул Йозэль. — Но он обиделся и молчит со вчерашнего вечера, — он поставил посох у изголовья кровати и подошел почти вплотную к Суну, явно желая увеличить расстояние между собой и артефактом. — Ты хоть знаешь, как редко он молчит? — яростный шепот обжег ухо Суна. — Он совершенно невыносим, а потому я собираюсь не трогать его настолько долго, насколько это возможно! — Йозэль отступил на шаг. — Так что ты знаешь?

Сун затих, с недоумением разглядывая собеседника. На его памяти, это был единственный человек, который отчаянно не желал общаться с богом. Все тайны мира были у его ног, но он воротил от них нос, называя своего покровителя «невыносимым»! Либо этот вор был безумцем, либо в ските им что-то недоговаривали…

— Это одна из частей Рактааса, ключ, — с трудом сохраняя спокойствие, начал Сун. — Связующее звено между миром живых и миром духов. Господин Акари с его помощью попадал за Море и обратно. Скажу сразу: я не знаю, как он это делал! — Сун протестующе замахал перед собой руками, заметив заинтересованность в лице Мессии. — Еще ключ указывает на червоточины между миром живых и миром мертвых.

— Любопытная вещица, поинтереснее самого посоха, — хитро улыбаясь, протянул Йозэль — настроение его явно улучшилось. — Где же ты достал такую?

— Нашел в лесу, — твердо произнес Сун — к этому вопросу он был готов.

Йозэль вновь подхватил посох и провел кончиками пальцев по древку. Под самым навершием он нащупал пустую оправу, отлично подходившую по форме.

— Ты подбираешь все странные мистические штуки в проклятых лесах? — усмехнулся Йозэль, поднося ключ к оправе, но не решаясь вставить его.

Сун вздрогнул от неожиданности.

— Ч-что?.. Нет, просто так получилось, — промямлил он себе под нос.

Будучи сбитым с толку странным подколом, Сун нашелся не сразу, лишь спустя несколько драгоценных секунд подумав: «Только те, которые не успел подобрать ты!» Однако момент уже был упущен.

— Надеюсь, он не взорвется! — нервно хихикнул Йозэль. — Постой здесь, ладно? Или за дверью, если хочешь. Вдруг нужно будет сказать священникам, чтоб меня со стен отскребли, если я отправлюсь во владения Моры несколько раньше, чем хотел…

Не дожидаясь ответа Суна, Йозэль резким движением загнал резную кость в оправу. И… ничего. Сун непроизвольно выдохнул. А чего они вообще ожидали? Эта кость уже была частью Рактааса, с чего бы ей взрываться?

Сун уже собрался откланяться и пойти в гостиницу, но в следующую секунду Йозэль рухнул, как подкошенный. Посох беспомощно звякнул по полу. Несколько мгновений Сун неподвижно смотрел на распростертое по полу тело. Десятки кошмарных мыслей успели пронестись в его голове прежде, чем он кинулся к Йозэлю. Едва сдерживая панику, Сун поднес к лицу Мессии ладонь, второй рукой пытаясь нащупать пульс.

Йозэль очнулся в странном месте, заполненном густым туманом. Проморгавшись, он покрутил головой, пытаясь понять, что же произошло. Неужели, он действительно скоропостижно… отправился за Море? Он осторожно поднес руку к кончику носа и тут же отпрянул. Лишь сейчас он осознал, что мог видеть. Спустя два месяца он наконец-то видел. Другая проблема в том, что именно он видел. Рука, которую он поднес к лицу, была бледно-серой, покрытой множеством мелких чешуек. И хотя, в целом, по форме, была очень похожа на человеческую, принадлежала она точно не Йозэлю.

Парень осторожно дотронулся до лица, почувствовав тончайшие чешуйки и на нем, а дойдя кончиками пальцев до линии роста волос, обнаружил, что помимо них, на его голове расположилось два больших изогнутых рога. Йозэль резко опустил руки, решив, что открытий с него достаточно, и медленно шагнул в туман. Что толку стоять на месте?

Будто повинуясь воле юноши, туман перед ним расступился, образуя бесконечный коридор. С опаской оглядевшись, Йозэль двинулся вперед, боковым зрением замечая проявлявшиеся на «стенках» коридора картинки. Все это выглядело неправдоподобно, жутко и подозрительно и чем-то напоминало иллюзии Ксенона. Хотя чего-то столь искаженного и нереалистичного своенравное божество не создавало, Йозэль почти сразу подумал на него. А кто еще? Посох-то чей?

Йозэль медленно шел вперед, невольно вглядываясь в незнакомые образы. Раз за разом всплывали картины великолепного пустынного города, выбитого в горной гряде. Каменные дворцы, созданные искусными мастерами, сверкающие фонтаны и островки зелени и множество странных созданий, похожих и не похожих на людей одновременно. В закатном небе парили невероятные создания, которых едва ли можно встретить в этом мире, — драконы. Изящные и величественные черные ящеры с мощными крыльями, переливавшимися в лучах солнца, взмывали вверх один за другим.

От души насладиться видами сказочного города Йозэлю не позволили: по мере продвижения картина плавно сменилась сводчатыми потолками дворца столь огромного, что в нем вполне свободно могли бы перемещаться драконы, пусть и только пешком. Драконов, однако, здесь не было, по дворцу шныряли все те же необычные, похожие на людей существа. Йозэль искренне сожалел, что образы их были размыты и рассмотреть их не получалось. Впрочем, сожаление мгновенно сменилось смущением и неловкостью, когда он «вошел» в следующую залу, точнее, купальню, в которой неспешно проводило время множество молодых мужчин, наряженных лишь в легкие полупрозрачные ткани и изобильно увешанных украшениями. Йозэль резко отвернулся и ускорил шаг. Он наблюдал нечто, явно непредназначенное для его глаз.

Потупив взгляд в туманный пол, он промчался мимо еще нескольких картин, изображавших другие места и все тех же «людей», и остановился лишь, едва не врезавшись в стол. Коридор привел его в просторную комнату, сплошь заваленную свитками, книгами и каменными табличкам. В отличии от того, что Йозэль видел здесь ранее, комната имела очень четкие очертания и на поверку оказалась совершенно осязаемой. Немного придя в себя, Йозэль отпрянул назад, отцепляясь от резной спинки стула. В этот момент его взгляд наткнулся на Рактаас.

Посох, сверкавший своей идеальностью в свете странных ламп, все это время лежал на столе. Новенький, отполированный, на нем еще не было ни сколов, ни царапин. Впрочем, ключа под набалдашником, как и оправы под него, на посохе тоже не оказалось. Его украшал лишь граненный красный камень в форме четырехконечной звезды.

Йозэль осторожно протянул руку к посоху, но дотронуться пока не решался. Что-то здесь нечисто! Обернувшись назад, он понял, что туманный коридор исчез, на его месте была лишь обычная каменная стена, увешанная лоснящимися дорогими тканями. Да где он, в конце-то концов?!

«Ксенон, это совсем не смешно!»

Парень обошел всю комнату, служившей, похоже, кому-то кабинетом.

А кому?

Йозэль остановился возле двери, машинально дергая не поддававшуюся ручку, и, не мигая, уставился на посох. Неужели, древняя реликвия — вовсе не божественных рук дело? Быть может, странный туман привел его сюда, потому что Ракстаас — создание этих рук?

Парень вновь посмотрел на серые чешуйки на его кистях и все же решился взяться за посох. В эту же секунду тело совершенно перестало его слушаться. Оно самовольно село за стол, и Йозэлю оставалось лишь бессильно наблюдать, как умелыми движениями чужие руки выбили из оправы камень и начали вытачивать новое углубление, похожее на каплю. Бережно снимая слой за слоем, неизвестный то и дело наклонялся к столу, убеждаясь в ровности краев. Спустя какое-то время умелец закончил с оправой, зашлифовал ложе под камень и наконец-то поднялся со стула. Он подошел к одному из шкафов и, задумчиво осмотрев множество неизвестных Йозэлю предметов, достал неприметный черный кубик. На первый взгляд, его поверхность была идеально гладкой, не единой щели, но после некоторых манипуляций кубик раскрылся, являя глазам юноши огромный, размером с кулак, неграненый алмаз.

«Звездная слеза», — неожиданно пронеслось в голове.

Мастер вернулся с камнем к столу и поднес его к навершию посоха.

«Думаю, ты увидел более чем достаточно!» — раздался голос Ксенона, и пространство вокруг резко заволокло туманом, а тело вернулось под контроль Йозэля. — «Ты не гениален, но, полагаю, тебе хватит ума, чтобы сообразить, какова твоя следующая цель».

У Йозэля едва-едва не задергался глаз. С ним точно говорило божество знаний, а не глупая птица, собиравшая весь мало-мальски занятный хлам? И что ему потом принести? Вечный снег с верхушки гор?! Тоже блестящий, между прочим!

«Во-первых… во-первых», — едва не задыхаясь от злости, начал Йозэль, — «ваша божественность не могла как-то сразу сообщить мне, что ей срочно нужны украшения для посоха? Ты больше месяца сводил меня с ума своими загадками и попытками сподвигнуть меня на поиски неизвестно чего! Ты хоть сам-то знал, какова моя «следующая цель», умник?!» — мысленно разорялся он, чувствуя нараставшую в собеседнике ярость. — «Во-вторых, чего ради я должен в лепешку расшибиться из-за какого-то камня? Мне, безусловно, повезло, что твоя предыдущая «реликвия» буквально пришла ко мне в руки, но дважды к ряду обычно не везет. К тому же сейчас речь не о какой-то костяшке! Достать огромный алмаз в моем положении невозможно!»

«Хорошо, можешь не искать».

«И вот… стоп. Что?!»

«Можешь не искать», — услужливо повторил Ксенон, нарочито равнодушным холодным тоном. — «Лично мне был нужен только ключ. Он, знаешь ли, изрядно упрощает контакты с миром смертных. А вот камень был нужен тебе».

Йозэль притих, вслушиваясь в каждое слово и пытаясь найти подвох. Слова Ксенона были очевиднейшей грязной манипуляцией, однако не всякая манипуляция является ложью. Да, Ксенон был склонен к приукрашиванию. Да, он любил упускать некоторые детали, порой, весомые. Но суть обычно оставалась неискаженной. Все, что до сего дня рассказывал Ксенон, являлось правдой. Если божество желало что-то скрыть, оно молчало либо же ловко уходило от темы или изъяснялось таким образом, что понять его было невозможно.

Пока Йозэль старался поймать Ксенона на лжи, тот продолжал наигранно сокрушаться:

«Что ж, мне бы, конечно, не хотелось искать нового Мессию, это всегда так накладно! Но кто я такой, чтобы заставлять тебя заботиться о собственной жизни? Всего-то божество, которому ты обязался служить… Ладно, ладно, у нас еще осталось года два-три, думаю, ты и сам уже прочувствовал, как силы покидают тебя день за днем, но за это время тоже можно многое успеть».

«Да что ты несешь?! С чего бы мне осталось всего два года?» — вспыхнул Йозэль, резко обернувшись в поисках собеседника, от злости забывши, что тот вовсе нематериален.

«Примерно два. Плюс-минус несколько месяцев в зависимости от нагрузок на тело. А что ты хотел? Ты связался с миром мертвых, и теперь твои жизненные силы постепенно уходят туда», — непринужденно пояснил Ксенон, будто рассказывал несмышленышу простейшие истины.

«О, правда? Спасибо, что рассказал мне об этом до того, как сделал меня своим Мессией… Ах, погодите-ка! Ты не делал этого!» — Йозэль глубоко вдохнул. — «Ладно, сам дурак. И как, скажи на милость, эту досадную оплошность может исправить алмаз? Если я правильно помню твои слова, связь наша нерушима».

«И правда дурак», — фыркнул Ксенон. — «Камень, что ты видел, не имеет к алмазам никакого отношения. Это звездная слеза, сущность, что древнее самого мира! Даже я не скажу тебе, откуда она взялась и каковы пределы ее возможностей», — серьезным, не терпящим возражений тоном ответил он. — «В сути своей это сосуд жизненной энергии. Изначально он полон и стремится сохранять такое состояние, но силой воли эту энергию можно направить себе во благо. В твоем случае, например, эта сила может продлить существование».

Йозэль бессильно сжал кулаки. По всей видимости, выбор у него невелик. Ксенон был прав — Йозэль действительно чувствовал, как медленно угасает. В самом начале он думал, что это обычная болезнь или переутомление, но лекари и храмовые целители лишь разводили руками, ведь парень был совершенно здоров и на слабость тела никогда раньше не жаловался. Слова Ксенона же многое расставляли на свои места. Возможно, в этот раз он все же солгал, но проверять не хотелось. Да и зачем богу лгать, изворачиваться и выкручиваться? Гораздо проще было бы наслать какую-нибудь гадость за неповиновение. Не потому ли люди исполняли волю своих богов, что боялись кары?

«И где мне ее искать?» — начал Йозэль и тут же осекся. — «Подожди-ка. Кажется, я знаю…»

В эту же секунду туман исчез, и глаза парня вновь погрузились во тьму. Едва очнувшись, он резко сел, тут же столкнувшись лбами с Суном. Не обратив на это никакого внимания, Йозэль вцепился в его плечо и тихо, но четко произнес:

— Отведи меня к швее! Сейчас!

Сун ничего не ответил. Лишь убрал руку Йозэля со своего плеча и коснулся холодными пальцами его лба.

— Жара нет, — пробормотал он. — Как вы себя чувствуете? — в тихом голосе отчетливо слышались встревоженные нотки, но Йозэля они лишь разозлили.

— Да какая разница? — дернулся Йозэль. — Просто сделай то, о чем я прошу тебя! Это очень важно! — голос его надломился, и парень почувствовал, что больше не может сдерживать эмоции.

Нашарив рядом чужую теплую руку, он уткнулся в нее лбом, ощущая себя столь же беспомощным, как и в ту ночь в лесу. Постепенно в его голову приходило осознание: его время утекало, а шансы на спасение были столь мизерными, что едва ли был смысл за них хвататься. Но иначе он просто не мог. Не умел. Чему его научила жизнь так это тому, что любая соломинка могла оказаться той, что вытянет тебя на поверхность.

Но, боги, как же он устал цепляться за эти соломинки, попадая из одного болота в другое! Разум просто не выдерживал. Конечно, он найдет способ. Успокоится и продолжит дальше методично перебирать варианты. Но сейчас он мог только скулить. Он даже не надеялся на какой-то ответ. Он знал, что сам повинен в том, что проживал. Но имел же он хотя бы право выплакаться кому-то?

— Боги, я просто хотел уйти! — прошептал Йозэль. — Оставить все и начать сначала! Какой демон дернул меня согласиться на это дело?! — голос его дрожал, в горле застрял ком. Он даже не был уверен, что говорил это осознанно, но, уткнувшись лицом в плечо Суна, он продолжал шептать, едва не срываясь на истерику: — Я все лишь хотел стать кем-то в этом дурацком мире! Не «бродяжкой», не «артистом», не «клоуном», а обычным человеком. Нормальным человеком! Да что со мной не так?! — он почувствовал, как слезы начали жечь глаза, не впитываясь в снятую повязку, они свободно стекали по щекам. — Два года, Сун! Он оставил мне два года… Я не могу! Не хочу… Я еще ничего не успел!..

Йозэль вздрогнул и резко замолчал, почувствовав, как тонкие сухие пальцы коснулись его лица, убирая за ухо прядь волос.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — тихо ответил Сун. — Я помогу, но вам придется подождать утра, — парень осторожно отстранился. — Вы долго пробыли в трансе, сейчас уже глубокая ночь и я должен уйти. Прошу вас: успокойтесь и дождитесь утра, а завтра мы с вами со всем разберемся, — ласково, как с ребенком, проговорил он, и Йозэль смог лишь кивнуть в ответ.

Со старательно изображаемой теплотой в голосе Сун попрощался и покинул келью, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Оставшись наедине с собой, Йозэль устало рухнул в кровати.

Как он вообще в ней оказался? Сун перенес его? Мило…

Почему-то после этого «транса» он ощущал себя ужасно изможденным, будто оббежал целый город, а не провалялся несколько часов в постели. Тело ломило, глаза слипались сами собой.

«Да много с тобой, что не так,» — раздался в голове надменный голос Ксенона.

Но у Йозэля не осталось никаких сил на него реагировать. Все мысли крутились вокруг загадочной «звездной слезы» и оставшегося срока.

«Этот мальчик — Сун, да? — не кажется слишком надежным вариантом, не думаешь? Он же вообще ничего о реальном мире не знает, как бы до гостиницы своей добрался в целости!»

Йозэль недовольно поморщился и заткнул уши руками, будто это хоть как-то могло спасти от назойливого соседа по голове.

«Значит, будешь ждать его? Как по мне, так от Раэля было бы больше толку… Молчишь. Ну молчи дальше! Не ной потом, когда поймешь, что я прав!»

Сказав это, Ксенон, наконец, затих, позволив Йозэлю погрузиться в пустой, но очень тревожный сон.