Сын василиска

СЮЖЕТ 11/1

— Сэр, мне нужен Ваш совет! Это касается операции «Basilisk Hunting», — полковник Джеймс Хайтауэр обращается к руководителю OSG двухзвёздочному генерал-майору Эндрю Фосту.

— А что случилось, полковник? Русские поменяли Собянина на Лужкова? Потушили торфяники под Москвой, отказались от ЧМ-2018 по футболу и красотка Чапман попросила политическое убежище в США?

Генерал с утра в отличном настроении. Большая удача! По информации OSG власти сцапали 11 российских агентов глубокого залегания в США и на Кипре. Среди них и Анна Чапман, уже прозванная прессой «шпион 90−60–90». Россия, ничего не подтверждая, сразу же предложила обменять десятерых из них на четверых, уже осужденных за государственную измену на огромные тюремные сроки, и в США сегодня прилетели ученый Игорь Сутягин, бывшие сотрудники СВР и ГРУ Александр Запорожский и Сергей Скрипаль и экс-замначальника службы безопасности телеканала «НТВ Плюс» Геннадий Василенко, давние и эффективные агенты ЦРУ, засыпавшиеся в разное время. Но, ведь, это и есть счастье, когда твоя страна вытаскивает тебя из чужой тюрьмы. К сожалению, сотрудникам OSG такое не грозит. При их провале на операции, Правительство США от них отказывается. Но, такая служба…

— Операция идёт уже второй год, а я никак не могу принять решение, продолжать вербовочные подходы или приступать к уничтожению объекта. Обстановка вокруг него постоянно меняется…

— Обстановка меняется всегда, на то она и обстановка, — уже ворчит генерал, — Что конкретно?

— В феврале объект по личному разрешению генерала Титова ездил на каникулы в Кропоткинский. Известно, что там он вошёл в наследство и оформил на себя двухкомнатную квартиру родителей…

— Ну и что?! В России несовершеннолетние дети всегда наследуют имущество родителей, даже если завещание не в их пользу.

— Да, сэр, завещания действительно, не было. Однако, в местном отделении государственного банка Сбербанк обнаружились валютные счета погибшей матери и длинные депозиты, оформленные непосредственно на имя объекта в конце 1991 года. Итого, с процентами, вот на эту сумму, сэр (показывает листочек с цифрами).

— Это, в рублях?

— Нет, сэр, это в долларах.

— Кхм… кхм… дайте воды!

Генерал откашливается, выпивает поданный ему стакан воды и делает знак, продолжайте!

— Кроме того, в Москве обнаружилась жилая квартира, купленная отцом объекта на его имя также в 1991 году, сразу после его рождения. Это необычная квартира, сэр. Это квартира-музей с аукционной стоимостью, площадью 350 кв. метров, в доме начала XIX века, расположенного в периметре Бульварного кольца в переулке с совершенно невыговариваемым названием. Тем не менее, есть ещё один валютный счет на имя объекта, на который все 18 лет поступала арендная плата за эту квартиру от американской риэлтерской компании, сдающей московское жильё в аренду богатым иностранцам. Всего на этот счет поступило 1,5 млн. долларов. Так, в этой квартире больше двух лет проживал с семьёй высокопоставленный сотрудник ЦРУ — заместитель руководителя московской резидентуры, работавший в Москве под крышей агентства The Associated Press. Он в восторге, сэр! Вот семейные фотографии, сделанные в этой квартире и её описание, выполненное им по моей просьбе.

— Ещё бы он не был в восторге, — ворчит генерал Фост, перебирая пачку цветных фотографий, — А это что, настоящий русский «Яков Давыдович Беккер»? Я немного разбираюсь в антикварных клавишных инструментах… дед их коллекционировал.

— Не могу знать, сэр! Уточнить?

— Не нужно, продолжайте!

— По приезду с Кубани, объект не появляется в общежитии, а селится в этой своей квартире-музее. Его без звука отчисляют со спецфакультета Академии Внешней Разведки. Отдельным приказом Министра обороны подчистую увольняют с военной службы, выдают чистый паспорт с московкой пропиской, да ещё и награждают боевым орденом.

— Так в чём вопрос, полковник?

— Как же его сейчас вербовать? Мы и близко не можем предложить ему такие деньги, какими он владеет. Кроме того, мы не понимаем, что и зачем с ним произошло. Возможно, готовится какая-то операция?

— А что доносят агенты?

— Ничего интересного, кроме того, что генерал Титов затребовал срочный прием у Президента России и был принят, после чего всё и случилось.

— Наблюдение за квартирой установлено?

— Да. С чердака дома напротив. Пока ничего интересного. Пришёл-ушёл, ни женщин, ни друзей.

— В справке сотрудника ЦРУ есть сведения о постоянно проживающей в квартире пожилой женщине-домохозяйке. К ней осуществляли вербовочный подход?

— Посчитали нецелесообразным. Проверкой установлено, что Аграфена Пименовна Степанова, 1945 г. р., из Подмосковья, завербована КГБ СССР ещё в 1965 году и подведена для работы в семье и оперативного наблюдения за хозяином квартиры — профессором-математиком еврейской национальности. Кстати, лауреатом Ленинской и Государственной премии. Установить куратора женщины в нынешней системе ФСБ России не представляется возможным.

— О-о-о, Боже! То есть Вы хотите сказать, что заместителя руководителя московской резидентуры ЦРУ два года кормила кашей и пылесосила в его кабинете агент КГБ?! — захлёбывается яростью генерал.

Полковник Хайтауэр молчит, ему нечего сказать, всё так и было.

— Происхождение такой большой суммы у Кима Волошина в 1991 году выяснили? — уже спокойнее спрашивает Фост.

— Э-э-э, да! Это деньги, которые ещё в Ташлинске через своего агента ему передал полковник МОССАД Иеремия Плотник в качестве аванса за уничтожение всего состава депутатов Парламента Палестины. А сам он тогда выписал деньги из секретного фонда МОССАД на рискованные политические акции, пополняемого непосредственно со счетов ЦРУ.

— Каким был план операции?

— Очень простым, сэр! Кима бы привезли на денёк в Рамаллу и он бы прогулялся вокруг парламента, когда в нем шло заседание. А перед заседанием в папки к депутатам бы разложили фальшивку с его фотографией, из которой следует, что он главный враг Палестины. И всё, нет парламента. Но, агент-посредник внезапно умер в гостинице, а деньги так и остались у Кима. Что было потом, Вы знаете, в феврале 1992-года Кима Волошина взорвали, а полковник Иеремия Плотник исчез вместе с остальными.

— То есть, Вы хотите сказать, что простой израильский полковник Иеремия Плотник на деньги американских налогоплательщиков мог также запросто прогулять Кима Волошина и вокруг здания Капитолия, и вокруг Рейхстага, и вокруг Версаля и вокруг Вестминстерского дворца?! — рявкает генерал Фост.

— Только теоретически, сэр! Возможно, что именно после этого случая было принято решение о невозможности и нецелесообразности выстраивания взаимовыгодных отношений с Разнузданным или, другими словами, аггелом-василиском, и началась подготовка акции по его нейтрализации.

— И теперь Вы хотите, полковник, чтобы именно я принял такое же решение в отношении его сына?! — глядя прямо в глаза полковнику, спрашивает генерал.

Полковник Хайтауэр выдерживает тяжёлый взгляд генерала, но молчит, он, действительно, искренне хочет именно этого и на этом закончить эту крайне мутную операцию, которая, он чувствует, лично ему, ничего, кроме неприятностей не принесёт.

— Нет, полковник! Для такого решения у меня пока нет оснований. Вы их мне не дали. Вы ни в чём пока не разобрались… плохо работаете! Пока, могу просто дать Вам совет. Продолжайте наблюдение, что-нибудь, да зацепите. И очень подробно разбирайтесь с каждой странной смертью наших антироссийски настроенных нобилитет, перебежчиков, агентов и пр. Думаю, там Вас ждёт масса неприятных, но объективных открытий.

— Есть, сэр!

СЮЖЕТ 11/2

— Ах, дорогая Аграфена Пименовна, угостите меня Вашим волшебным кофе? — дядя Толя само обаяние.

— Ох, Анатолий Александрович, ну, конечно же… о чём речь.

Вот, бывает же… люди мельком виделись всего пару раз, а уже общаются как родные, знающие друг друга десятки лет. Здорово! Плохие люди так не могут.

Я уже готов к работе. В кабинете разложен жёсткий диван с твёрдой плоской подушкой, плед — моё рабочее место. Для генерала — пачка свежих газет, большой кофейник и тарелка с домашней выпечкой, он любит сладкое. Работы у нас много, но генерал не торопится, по одному предателю в неделю, а то и в месяц. Я-то могу их и за один раз всех кокнуть, но дядя Толя говорит, что нельзя давать след, в ОSG ЦРУ и Управлении «Тевель» МОССАД не мальчики-зайчики служат и сопоставить им одно с другим, раз плюнуть. Поэтому, после каждой нашей работы, специально обученные люди в Управлении «Л» внимательно изучают зарубежную прессу в отношении той или иной смерти, сопоставляют информацию от агентуры и только после этого генерал приезжает ко мне домой с очередной тонкой папкой.

В папке — несколько фото и подробное описание человека — рост, вес, причёска, фактура тела, привычки. Это, чтобы я случайно не обознался. Конечно, внешность может быть изменена, но не рост же. Перечень его предательских «заслуг», аж страшно читать, кого сдал, кого отозвали, кого арестовали, а кого и посадили на электричекий стул. И зацепки, где и как его найти, если нет адреса. Большинство из них наши коллеги из западных спецслужб, банально, прячут, путают след — меняют документы, биографию и т. д.

Первым, в апреле, был некто Евгений Игоревич Тодоров, выпускник МГИМО, бывший второй секретарь посольства России в Канаде (Оттава, ул. Шарлотты, 285). Он сдал ЦРУ и местной CSIS всю сеть российской агентуры в Канаде. Людей пришлось срочно срывать с десятилетиями насиженных мест и отзывать в Москву. Но некоторых арестовали и они до сих пор находятся в тюрьме. Тодоров особо и не прятался. Под своим настоящим именем он получил вид на жительство и проживал с семьёй в своём доме в роскошном пригороде Торонто Richmond Hil, экологически чистом и с пейзажами как из рекламного проспекта.

Некоторое время я наблюдал за ним. Обычное поведение обычного человека. Мне нужно было место в доме, где бы он умер скоропостижно, но, наиболее естественно. И такое место нашлось — ванная комната. Он лежал в пене полчаса, а я всё никак не решался действовать. Он повозил по телу мочалкой, слил пену, ополоснулся, налил полную ванну чистой воды, взял в руки электрический фен и начал сушить им свою красивую шевелюру. И я понял — пора.

КЛАЦ!

Работающий фен падает в воду и мёртвое тело бьет током. Мышцы сокращаются и кажется, что бывший дипломат Тодоров хочет вылезти из ванны. Несчастный случай! Бывает…

СЮЖЕТ 11/3

Сегодня наш клиент — бывший полковник СВР Сергей Олегович Третьяков, 1956 г. р. Работал в Нью-Йорке в должности начальника резидентуры СВР под дипломатическим прикрытием первого секретаря представительства России при ООН.

Исчез в 2000 году вместе с женой, дочерью и кошкой. Оставил заявление: «Моя отставка не повредит интересам страны». Однако, после допроса в ЦРУ и ФБР получил гражданство США и один из крупнейших финансовых пакетов США, когда-либо выдававшихся иностранному перебежчику, более 2 миллионов долларов США, и был переселен вместе с семьей под новым именем в неизвестное место.

В январе 2008 он издал книгу, резко критиковавшую СВР и страну, особенно её руководство, раскрывая многие секреты, через которые пострадало множество людей.

К Третьякову меня привёл один журналист из Майями, который сделал анонс об интервью с ним. Встреча произошла в одном из ресторанов. Дальше, я просто дождался, когда Третьяков немного подавился куском мяса и начал кашлять.

КЛАЦ!

И кусок мяса так и остаётся во рту мертвеца. Согласно отчету судмедэксперта Флориды, Третьяков умер от остановки сердца, подавившись куском мяса. Кроме того, в толстой кишке у него обнаружена раковая опухоль. Как говорят, Бог шельму метит!

СЮЖЕТ 11/4

— Ты, Вася, вот, что, подумай! — говорит генерал, собираясь, — Хоть Президент и сказал не скупердяйничать, фонды у меня не резиновые, а денег у тебя, итак, как у дурака махорки… Может надо чего? Ты говори, мы много чего можем…

— Я подумаю. А в МГУ на юрфак можно поступить?

— А то…

Провожая генерала в прихожей, спрашиваю его:

— Дядя Толя, а тот Ваш малый, на чердаке дома напротив, он чего, просто наблюдает за мной или у него ещё и снайперская винтовочка есть? Ой, чувствую, злоумышляет он против меня.

Генерал растеряно смотрит на меня, на чердак напротив и говорит:

— Ты, Вася, перегрелся там, в Майями сегодня?! Во-первых, я никого на чердаке не вижу, а во-вторых, мы партнерам, особенно, таким особенным, как ты, Вася, козней никогда не строим, себе дороже выйдет. Понял?

— Понял! Ну, не строим, так не строим! А злоумышляющего — истреби! Так папа делал…

КЛАЦ!

За окном слышится глухой стук.

Это на асфальт Трёхсвятительского переулка из чердачного окна пятиэтажного здания напротив, чуть не на крыщу припаркованного к тротуару генеральского Мерседеса, выпал мёртвый человек в черном комбинизоне, перчатках и балаклаве, с мощным фотоаппаратом на шее.