Сын василиска

СЮЖЕТ 21/1

И я видел всё это своими собственными глазами и в этом участвовал, о чём и свидетельствую…

Тогда, я был небольшой, не более 30 см в длину змейкой, живущей в безводной Иудейской пустыне. Именно эта змейка присутствует на головном уборе Тутанхамона — такая, с «рожками» на голове, напоминающими диадему. За эту «диадему» я и получил своё прозвище Василиск[7].

И в это же время, в этой же пустыне… постился сорок дней Ребе. Сразу же после своего крещения у Иоанна на Иордане. То есть, он не едя и не пия… просто, сидел на камне и находился в горячей молитве к Яхве. Потому что не молясь, поститься невозможно. И это не была молитва словами, а была… так называемая, благодатная непрерывная молитва сердцем… такое молитвенное состояние… глубокий транс.

А я… каждое утро приползал к Ребе. И отгонял от него обитающих на пустынном плато и скалах Мёртвого моря любопытных нубийских козерогов, скальных даманов, арабских леопардов и людей, возлюбивших жизнь пустынную и пребывающих вместе со зверями… избегая неприязненного их нападения на него. Это только кажется, что в пустыне никто не живёт… Другими словами, я делал так, чтобы все эти пустынные обитатели не мешали Ребе поститься. И гадал, выдержит он или нет? Маленькая такая змейка… но, как только я начинал шипеть, все остальные сразу разбегались в разные стороны. И правильно делали!

СЮЖЕТ 21/2

И вот, к самому концу сорокадневного срока, когда Ребе телесно уже был в изнеможении от голода и жажды, но их не чувствовал, ибо, молился, к нему приступает Дьявол. Да, да, тот самый оппонент Яхве, с которым меня всё время путают:

— А сделай хлеб из камня….! — глумливым голосом, как бы походя, просит он Ребе.

— Не хлебом одним живём, но всяким словом Яхве, — с некоторым трудом, но твёрдо отвечает ему Ребе.

А я бы ещё и добавил:

— На «слабо» берёшь, Лукавый? Не видишь, поститься мешаешь?!

Но Дьявол и не думает отступаться… Он берёт Ребе, ставит его на крыло Храма в Иерусалиме и говорит:

— Если ты Сын Яхве, бросься вниз… а ангелы пусть тебя на руках понесут, поди, не разобьёшься…

— Не искушай Яхве, — коротко отвечает ему Ребе, в смысле: — Ходи пониже… Яхве гордым противится… а мы и без тебя тут разберёмся, Лукавый, кто кому Отец, а кто Сын.

Тогда, Дьявол ставит Ребе ещё выше, на самую высокую гору и показывает ему все царства мира и славу их, и говорит, что, мол, всё это он ему отдаст, если тот ему поклонится. Но, Ребе отвечает, что кланяется только Яхве… и не нужно лезть наверх, а то больно будет падать.

Уф-ф-ф… наконец-то, отстал… вот, змей! Надоело ему, видимо, без толку Ребе искушать… А тут и сорок дней поста закончились. И Ребе ушёл в мир. А я, вдруг, подумал… что, если у Яхве, действительно, такой Сын, значит, в этом невозможно жестоком и подлом мире что-то стало меняться в лучшую сторону.

СЮЖЕТ 21/3

Василиски терпеть не могут петушиного крика. И надо же такому случиться… я сам на время заделался петухом… И, вот, как просто…

У древних греков есть легенда, что василиск не только взглядом обращает людей и зверей в камни, но и питается этими же камнями. Именно поэтому василиск, якобы, появился из крови убитой Медузы Горгоны, которая также взглядом превращала все живое в камни. Ерунда, это всё! Но, про василиска и камни, вот, что пишет, например, Плиний Старший в своей «Естественной истории»:

Т. е. василиск, это твердый змей, змей-камень, змей, ломающий камни.

А камень, как, по-гречески? Правильно, Пётр! Или Кифа, по-арамейски. И это имя связано с петухом в деле о предательстве Ребе напрямую. И тем петухом… я и был, запятнав себя его суетливым образом до конца века… Так, теперь меня и изображают — петухом с длинным змеиным хвостом… Позор! Но, такова была ситуация…

СЮЖЕТ 21/4

Ах, как он мне не нравился… Этот, кучерявенький Симон вар Иона, бывший рыбак из Вивсаиды и брат Андрея, позже прозванного Первозванным. Симон был женат, имел детей и дом в Капернауме.

Призванный Ребе за рыбной ловлей на Геннисаретском озере, он сразу понял… светит немалый куш! И пошёл за Ребе, бросив семью и детей. Кто ещё так сделал из других апостолов? Правильно, никто! Даже ехидна заботится о своих зубастых и совершенно самостоятельных детках. А Симон, встал и пошёл… отныне всегда выражая особенную решительность и преданность Ребе, говоря ему:

— С тобой, Ребе, я готов, и в тюрьму, и на смерть идти.

И так, по многу раз в день… Но, однажды, Ребе сказал ему:

— Говорю тебе, Симон, не пропоёт петух сегодня, как ты трижды отречешься, что не знаешь меня!

Так оно и вышло…

Но, во всём Иерусалиме в этот день не было ни одного живого петуха… Зарезали всех! Ведь, для иудеев зарезанный петух — это символ перенесенных на него собственных грехов. Иудей крутит мертвого петуха над головой и говорит: «зэ халифати, зэ трумати, зэ капарати»[8].

И я кричал петухом в ту ночь, когда Симон предал Ребе… Даже, два раза. Кричал, как миленький! А потому, что не мог допустить несбычу пророчества Ребе. И в этот момент уже арестованный и избитый Ребе посмотрел в глаза Симону и они были печальны.

А дальше… уже пошла сплошная неразбериха. Симон навечно присвоил моё второе имя «Петр-камень», оставив меня, просто, «Василиском». Не сам, конечно… А потому, что Ребе сказал, что построит свою церковь на камне, но не назвал его! А Симону Ребе сказал: «Паси овец моих!» и «Ты — камень!», имея ввиду, что на большее он не способен, ибо, туп как дерево. Вернее, как камень, так тогда говорили… Но, его поняли по-другому… Ах, как это мне знакомо, когда понимают по-другому!

И люди выбрали предстоятелем Церкви именно Симона, а не меня! Его, предателя Ребе, оправдав предательство покаянием по букве! Как просто, греши, да, кайся! Предавай, да, сожалей! Убивай, да, переживай! Воруй, да, расстраивайся! А сам Ребе к тому времени был уже у своего отца Яхве и больше своих притч никому не рассказывал. Status Quo — уже ничего нельзя было менять!

Поразительно, но сам Симон, теперь уже Пётр, никогда не забывал своего предательства. В продолжении всей жизни при полуночном пении петуха он становился на колени и, обливаясь слезами, каялся в своём отречении. И глаза его были красны от частого и горького плача… А на вопрос про брошенную, читай, преданную, им семью, всегда оправдывался:

— Но, меня же тогда сам Ребе призвал…

Ну, ладно, я… зелёный… без рук, без ног, ну, правда… какой из меня глава Церкви… Но, если бы Святая книга была изучена по тем правилам, которые в ней же и указаны, то результат выбора предстоятеля был бы другой — во главе своей Церкви встал бы сам Ребе, а не коварный предатель Симон, читай, Дьявол. И верующие в Ребе ожидали бы его второе пришествие, как подобает — в труде, молитве и радости. А не ждали бы его с ужасом, как это описано в страшной книге «Апокалипсис» этого разбойника Иоанна Патмосского… в преддверии сплошных мучений и катастроф.

СЮЖЕТ 21/5

Несомненно, весь этот «Апокалипсис» пришёл Иоанну извне. На острове Патмос, куда его сослали из Рима. Пришёл ему этот «Апокалипсис» от римского яда и продолжал приходить сквозь нестерпимую боль, когда его варили в масле у Латинских ворот.

Они не любили друг друга. Иоанн, потому, что не верил Симону. Симон же, попросту, ревновал. Он никак не мог понять, почему Ребе равняет смирённого его и этого буйного злюку Иоанна. Однако, с Иоанном Ребе было надёжно! Ведь, именно Иоанн возлежал на груди Ребе во время Тайной вечери. И это была простая предосторожность! Вдруг, взвизгнет тетива и острая стрела вонзится в сердце любимого человека?! И Иоанн заслонил собою это сердце. И рубился со стражниками, весь окровавленный, пока Ребе не вырвал у него меч. И тогда он бежал, потому что он уже знал, что будет дальше.

Он должен был умереть этой же ночью… но, каким-то чудом выжил. Опять… чудом. С тех пор, как он встретил Ребе, чудеса и мистика стали его неразлучными спутниками. И когда он кое-как, на карачках, впервые выполз на солнышко погреться, его нашёл старший брат Иаков, уже матёрый разбойник. И с этого момента Иоанн перестал быть в Ребе. От горя он потерял надежду. Конечно же, Ребе всё это знал заранее. Не предчувствовал, не предвидел, а просто знал. Он же сам всё это и организовал. Вынужден был организовать.

Какая там «осанна»… когда на Пасху в Иерусалим пришли тысячи проповедников и каждый говорил только своё. Никто никого не слушает, шум, карманники, шлюхи, стража сбилась с ног… Все зубами готовы рвать римлян и если кого и слушают, то зелотов.

Иначе, для чего бы Ребе решился на крест? Страшный поступок… Но, не было у Ребе другой кафедры, кроме креста. Должны же были они прийти… хотя бы для того, чтобы, просто, поглазеть… И Ребе сказал бы им… Не получилось. Не пришли. Да и невозможно это, проповедовать с креста. А потому, что невыносимо… неописуемо больно!

Иуда? Да, был среди них такой. Сопляк, мальчишка… Предательство?! Да, нет, он просто делал то, что ему велел Ребе, вот и всё.

Каифа? Тот давно уже откинул копыта.

Пилат? Увы, недосягаем…

И покатились братья Иоанн и Иаков Боанергес по Великой Римской Империи… И не «Сынами Грома», как их окрестил Ребе, а сукиными сынами, бичами божьими… Пока в Риме не попались с поличным, зарезав пьяного горожанина. Дело было абсолютно ясное — двое бродяг лишили жизни римского гражданина и были приговорены к смерти через отравление!

Иаков умер быстро, а Иоанн — не умирал. Трижды он извергал яд, поэтому, по регламенту, его было положено доварить в кипящем масле.

Утром его привели к Латинским воротам и опустили ногами вниз в огромный чан с кипящим маслом. Но… Иоанн опять не умер!

Никакого преступника нельзя казнить трижды, «уставы не велят» и это означает искушать Богов. Однако, никакого преступника и нельзя оставлять безнаказанным. Поэтому, Иоанна и сослали на остров Патмос, где он и провёл 40 лет среди козьих пастухов-зоофилов и таких же как он ссыльных. За ним на Патомос также последовал и юный грек Прохор, будущий великий писатель и мифотворец, который всё это время был с ним и всё за ним записывал.

Вот, так и был создан «Апокалипсис» Иоанна Богослова, самая, пожалуй, жуткая и загадочная часть Нового Завета, включенная в его состав только через 400 лет после утверждения канонической версии.

СЮЖЕТ 21/6

В целом, все эти подлоги и являются причиной самоуничтожения цивилизации… до которого осталось полшага. Но, создаётся твёрдое впечатление, что люди об этом даже не догадываются…

И это вам говорю я, василиск, когда-то созданный Яхве во имя Добра… но, по людскому навету и оговору, ставший для них страшным «Зеркалом Зла»! Битва Добра и Зла опять проиграна… Добром!