Тайна Девичьего камня

55

Ида молча ждала в машине. В темноте прошла низенькая коренастая тетка в очках. На ней была куртка с воротником из искусственного меха. Она вытащила связку пропусков и подошла ко входу.

— Давай, — сказал Лассе, — иди. Не забудь смотреть в пол.

Долли подправила Иде волосы и кивнула ей. Ида вышла из машины и быстро подошла к женщине.

— Извините. У меня болит рука, рана.

Женщина посмотрела на нее и сказала на необычном поющем диалекте:

— Поликлиника открывается через четверть часа. Тогда и придешь.

— Пожалуйста, мне так больно.

Ида выставила палец вперед, женщина посмотрела на него и мотнула головой. В ту же секунду электрические двери раздвинулись и они вошли.

Они оказались в пустой регистратуре. На правой стене висела табличка с надписью «НЕОТЛОЖНАЯ ПОМОЩЬ», на левой — с надписью «ЖЕНСКАЯ КЛИНИКА». Регистратура была больше, чем ожидала Ида. Медсестра быстро зажгла свет во всех помещениях.

— Гм. Как ты сказала, давно поранилась? — спросила женщина и села за стеклянным окошечком, натягивая на себя медицинский халат. — Похоже, туда попала инфекция.

— Несколько дней назад…

Женщина обула сабо и начала изучать расписание на стене, одновременно включая компьютер.

— Доктор Магнус Чель может принять тебя до прихода своего первого пациента, через двадцать минут.

— Большое спасибо.

— Садись и жди.

Ида вошла в пустую комнату ожидания, где стояла маленькая засохшая рождественская елочка. На боковом столике лежала груда детских книг.

Женщина из регистратуры тихо говорила по телефону. Ида заметила, что женщина смотрит на нее, но когда их взгляды встретились, женщина отвернулась и улыбнулась.

Разговор окончился.

— Магнус немного опаздывает, — сказала женщина, опять широко улыбнувшись. — Кофе будешь?

Ида искоса посмотрела в окно. На парковке стояла «вольво» Долли с выключенными фарами. В темноте двух человек на переднем сиденье было не видно.

— Если можно, чай.

Женщина вскоре принесла полную пластмассовую кружку и чайный пакетик с желтой этикеткой.

— Да, кстати, как тебя зовут?

Ида на секунду задумалась.

— Марина. Марина Село.

— Номер удостоверения личности?

Ида скороговоркой назвала цифры.

Только бы это выглядело естественно. Хорошо, что номер отскочил у нее от зубов.

В регистратуре показался мужчина в белом халате; волосы завязаны конским хвостом, живот торчит. Вид сонный. Женщина, которую, судя по бейджику, звали Марго, извинилась и отошла к стойке. Она что-то сказала врачу, нарочито тихо.

— Скоро наступит… твоя очередь, — бросила женщина Иде через плечо. — Магнус скоро освободится. Сиди пока здесь.

Ида осмотрелась. На парковке все было без изменений.

Интонация женщины ее насторожила.

Что-то тут не так?

Сиди пока здесь.

— Скоро твоя очередь, — опять сказала Марго.

Она снова улыбнулась необычно широко.

Нервно.

Ида задумалась.

— Извините, — спросила она, — а где здесь туалет?

Марго откашлялась и показала в конец коридора.

— Туда дальше, но…

— Спасибо, — сказала Ида и пошла к дверям в конце коридора.

Наконец она нашла туалет. Она спокойно обошла его, завернула за угол и побежала.

Дальше находился еще один коридор. Она быстро вбежала в отделение, где еще не горел свет. В окно она увидела полицейскую машину, въехавшую на маленькую боковую дорожку, ведущую к входу.

Черт побери! Я так и знала!

Она ускорила шаг и услышала чей-то крик далеко позади себя. Спереди двойная стеклянная стена, она уже подошла к ней и ударила ладонью по дверной ручке — дверь была открыта.

Еще один коридор и маленький пандус, ведущий вниз к другому выходу, еще одна комната ожидания, где сидело два пожилых человека. Ида опустила глаза, замедлила шаг и спокойно пошла к наружной двери.

Вдалеке показалась еще одна полицейская машина, быстро спускающаяся по мосту.

Она опять вышла в холод и тьму и быстро побежала по снегу между двумя низкими зданиями. Поликлиника загораживала парковку, где стояла «вольво» Долли. Прямо перед собой она увидела несколько больших офисных зданий в стиле семидесятых годов. Она стала пробираться по снегу, завернула за угол одного из зданий и оказалась на грузовом причале, где была открыта роликовая дверь.

На несколько секунд она задумалась, а потом побежала вверх по короткой стальной лестнице, сделала глубокий вздох и очень спокойно пошла между грузовыми поддонами.

Ида попала в большое сухое складское помещение. В глубине стояли двое молодых мужчин и что-то обсуждали. Она увидела, что поддоны полностью загружены ящиками с пивом и вином. Вскоре она опустилась на корточки и протиснулась между огромной грудой пивных ящиков «Лапин Культа» и другой такой же большой кучей зелено-красных картонных коробок с изображением детского хора и текстом «Глинтвейн называется Блосса!».

Мужчины говорили так тихо, что она не могла разобрать слов. Она попыталась перевести дух и решить, что ей делать.

Вскоре раздалось какое-то жужжание.

По складу ехал автопогрузчик, свернувший в проход. Ида, не отрываясь, смотрела на длинный вилочный захват почти на уровне цементного пола, который приближался к тому месту, где она пряталась.

До нее дошло, что она смотрит прямо в глаза длинноволосого парня в комбинезоне, который сидел на маленьком водительском сиденье.

Прошло две секунды, казалось, парень хочет что-то сказать.

— Привет! — крикнул кто-то сверху. — Здесь молодая девушка не пробегала?

Парень спрыгнул с погрузчика и сделал несколько шагов к роликовой двери. Ида не могла выглянуть наружу. Включился голубой свет и несколько раз осветил весь пол.

Она прижалась еще ближе к стене.

Полицейская машина. Прямо за дверью.

— В чем дело? — громко спросил парень.

Другие парни в глубине склада тоже подошли к двери, не заметив Иду.

— Молодая девушка, — прокричал полицейский с улицы. — Вся расхристанная. Кто-то видел, как она бежала сюда.

— Нет, я не видел! — сказал парень.

На улице раздался шум мотора, и, судя по звуку, полицейская машина отъехала.

Трое парней опять пошли по проходам, разговаривая между собой:

— А в чем дело-то?

— Понятия не имею.

— А!

Они скрылись в комнате для персонала в глубине склада. Ида, не шевелясь, продолжала сидеть между поддонами.

Что мне делать? Смываться?

А что, если полиция где-то поблизости?

— Держи.

Это был парень в комбинезоне, который опять стоял прямо перед автопогрузчиком. Он протянул ей красную куртку с капюшоном и кепку и пошел было к выходу, но вернулся.

— Мотай отсюда. Здесь их больше нет.

Она натянула на себя куртку и кепку.

— Но куда я… — прошептала она.

Он огляделся, других парней видно не было.

— Мотай отсюда, — сказал он, — я и так тебе достаточно помог.

Нильс Хенрик Давид Бор, родился 7 октября 1885 г., умер 18 ноября 1962 г., — датский ученый. Сын Кристиана Бора, профессора физиологии Копенгагенского университета, и Эллен Адлер Бор, происходившей из семьи еврейских банкиров. В юности Нильс был вратарем футбольной команды Академического футбольного клуба, в то время одной из самых лучших в Дании элитных команд. Брат Нильса Харальд, который на всю жизнь остался его лучшим другом, был еще более выдающимся футболистом, выиграв, в частности, серебро для датской мужской олимпийской сборной в Лондонской олимпиаде в 1908 году.

Уже в молодые годы Нильс Бор зарекомендовал себя как выдающийся ученый. В 1907 г., будучи студентом Копенгагенского университета, он получил золотую медаль Научного общества. В 1911 г. он защитил докторскую диссертацию за работу об электронной теории металлов. После этого он переехал в Лондон, где сотрудничал, в частности, с Дж. Дж. Томсоном и Эрнестом Резерфордом. Бор совершенствовал резерфордовскую модель атома. Применив квантовую теорию, Бор сумел создать полностью собственную модель, так называемый боровский атом. Эта модель — один из самых крупных вкладов Бора в атомную физику и всю современную физику.

В 1916 г. Бор получил звание профессора, а в 1920 г. стал директором только что созданного института теоретической физики при Копенгагенском университете. За работу над боровским атомом в 1922 г. он получил Нобелевскую премию в области физики.

Под руководством Бора в Копенгагене был создан мировой центр теоретической физики. Наиболее выдающиеся физики со всего мира приезжали туда, чтобы принять участие в дискуссиях. Когда в 1940 г. Данию оккупировала нацистская Германия, Бор боролся за сохранение своего института. Поскольку Бор был еврейского происхождения, он считал, что находится под еще большей угрозой. В октябре 1943 г. с помощью датского движения Сопротивления при драматических обстоятельствах ему удалось перебраться через Эресунн в Швецию. Далее через Швецию его нелегально переправили в Англию, а потом в США для участия в так называемом проекте «Манхэттен», в рамках которого под наблюдением президента Франклина Д. Рузвельта в Лос-Аламосе, Нью-Мексико, велась работа по созданию атомной бомбы. Из-за строгих правил безопасности и по причине особой значимости Бора для проекта ему дали новое имя, и он подписывал бумаги именем Николас Бейкер.

Одновременно Бор занимался политикой и через свои контакты с Уинстоном Черчиллем и Франклином Д. Рузвельтом ратовал за открытость и международное сотрудничество в рамках ООН по ограничению атомного оружия.

Нильс Бор считается одним из самых выдающихся физиков 20-го века. Элемент бориум назван в его честь.