Темнота Крида

Я забрал телефон обратно, удалив фотографию, прежде чем сунуть его в карман. Я встал, не сказав ей ни единого слова, и собрался уходить. Что бы ни происходило с Драконами, меня это не касается. Я знал, что лучше не задавать вопросов о том, что меня не касается. Но Львице было что сказать, потому что она обратилась ко мне:

— Я слышала, твоя сестра приходила спрашивать о тебе и твоей работе в Сову, Джефф составил ей компанию на некоторое время.

Я остановился, медленно поворачиваясь к ней лицом. Я изо всех сил старался сохранять нейтральный вид, но внутри мне хотелось пробить ближайшую стену. О чем, черт возьми, думала Тейлор, собираясь разговаривать с Джеффом?

— Как долго она собирается пробыть с тобой? Я понимаю, что она член семьи, но… ну, они были всего лишь прикрытием, не так ли? Она и ее отец. Твоя мать знала, что эта жизнь не для нее. Это также не для тебя. Ты был создан для того, чтобы работать в Гильдии. Ты делаешь вещи, которые не дают мирным жителям спать по ночам и преследуют их во сне. Ты не такой как они.

— Я знаю.

— Не позволяй ей сделать тебя мягким, — предупредила Лионес. — Ты еще слишком молод, чтобы уходить на пенсию.

Моя челюсть сжалась.

— Я знаю.

Лионес, должно быть, почувствовала, что я больше не хочу разговаривать, и включила грозную Львицу, потому что она просто подняла руку и прогнала меня прочь, и я не стал задерживаться. Я покинул штаб-квартиру Гильдии и поехал к себе домой. Я заехал в гараж и поднялся на лифте наверх.

Тейлор ходила в Сову и говорила с Джеффом. Нам с ней нужно немного поговорить об этом. В этом городе есть места, которые небезопасны для нее. С Джеффом она была в достаточной безопасности, но все равно ей следует избегать любого места, которое Гильдия называет своим домом. «Ухающая сова» была для нас безопасным местом встречи в ту первую ночь, но теперь…

Теперь я больше никому не доверяю ее. Я не доверяю другим товарищам по гильдии, пусть держат свои грязные руки подальше от нее, и я не доверяю себе, чтобы не ввязаться в месть, если услышу, что они пытались что-то с ней сделать. Включая Джеффа. И если я убью товарища по гильдии или кого-то, кто работал в бизнесе, связанном с Гильдией, последствия будут неизбежны. Тейлор будет в опасности. Так что, очевидно, ради всех нас, нам нужно избежать того, чтобы столкнуть меня с большой дороги.

Через несколько минут я вернулся в свою квартиру. Свет не горел, и ни один звук не разносился эхом по помещению. Было поздно. Тейлор, должно быть, уже спала. Наверное, это было хорошо, потому что прямо сейчас, услышав о ее маленькой экскурсии в "Ухающую сову", я был немного раздражен.

Мы поговорим об этом завтра.

Я скинул туфли и зашаркал в свою комнату, остановившись, когда собирался пройти мимо ее комнаты. Я заколебался, а затем поднес руку к ручке на ее двери, медленно повернул ее и толкнул, открывая. Когда я заглянул внутрь сквозь темноту, то увидел фигуру Тейлор, лежащую под одеялом и крепко спящую.

Она вела себя хорошо на этой неделе, если не считать ее приключения в «Ухающей сове». Я велел охранникам предупредить меня, если она попытается привести сюда кого-нибудь еще, и я не получал никаких предупреждений, это означает, что мальчика больше нет. Спасибо, черт возьми, хотя бы за это.

Я подошел, чтобы закрыть ее дверь, и как только она закрылась, я тяжело вздохнул и закончил короткий путь в свою комнату. Я пошел в ванную, сорвал с себя одежду и запрыгнул под душ. Когда горячая вода окатила мою кожу, я попытался представить, как пройдет наш с Тейлор разговор завтра, но мой разум работал плохо. Все, чего я хотел, это поспать. Это я и сделал, как только вышел, я пошел спать, ничего не надев, слишком устал. Сон и отдых важная вещь при выполнении задания, ты должен быть постоянно настороже, даже когда не шел по следу своей цели, просто на случай если кто-то обратил на тебя внимание. Ты должен слиться с толпой, стать единым целым со своим окружением, вести себя незаметно, все это требовало усилий.

Обычно, в обычный день, мне не нужно включать будильник, чтобы проснуться. Но, вернувшись домой так поздно и будучи таким уставшим, я проснулся не так рано, как обычно. Впрочем, кто-то еще заметил, что я вернулся, потому что женский голос раздраженно произнес:

— Ты вернулся. Ты вернулся и не разбудил меня, когда вернулся домой.

Я повернул голову на голос, мои веки слегка приоткрылись, чтобы увидеть Тейлор, стоящую рядом с моей кроватью, скрестив руки на груди. Она была одета в джинсы и легкий свитер, готовая идти на занятия.

— Было поздно, — прошептал я. — Я не хотел тебя будить.

— Ты не… — Она покачала головой, и в ее голосе послышалось раздражение, когда она продолжила: — я поговорила с Джеффом. Твоя работа опасна, Крид. Почему, черт возьми, ты не разбудил меня, чтобы я знала, что ты вернулся и с тобой все в порядке?

Я провел рукой по щеке, медленно садясь. Покрывавшая меня простыня упала мне на колени, и взгляд Тейлор опустился на мою обнаженную грудь, но только на мгновение.

— Мне жаль, ладно? Я не думал, что тебя это так уж сильно волнует. — О, мне не следовало этого говорить. Я не это имел в виду.

— Не думал, что мне будет не все равно? Это ты заморозил меня перед уходом, а не я тебя. Я… — Тейлор остановила себя, не сказав того, что она собиралась сказать. Ее губы поджались, брови нахмурились. — Я злюсь на тебя.

Это заставило меня подняться на ноги после того, как я сбросил простыню. Я спустил ноги с кровати и встал рядом с ней, используя свой рост в своих интересах, чтобы возвышаться над ней.

— Ты злишься на меня? То же самое, Тейлор. Я слышал о твоем визите в «Ухающую сову». Тебе не следует туда ходить…

— Я думала, это безопасное место. Это то место, где ты назначил нам встречу.

— Это было раньше.

— До чего? — Тейлор потребовала ответа. Когда я ей не ответил, она продолжила: — и кто ты такой, чтобы злиться на меня? Я ничего не делала. Ну и что, что я была в там? Тебя не было. Я даже не получала от тебя никаких сообщений. Ты мог быть мертв, и я бы никогда не узнала. — Ее зеленый взгляд удерживал мой, в этих прекрасных глазах была ярость. — И… и я была одинока. Несмотря на то, что ты не разговаривал со мной перед уходом, я все равно скучала по тебе.

Теперь эти слова значили что-то другое, что-то сильно отличающееся от того, что они значили тогда, когда она впервые позвонила мне и вернулась в мою жизнь. Придающие им дополнительный вес, новый смысл.

— Я думал, ты не хочешь со мной разговаривать, — прошептал я.

— Очевидно, единственный способ заговорить с тобой, это сделать что-нибудь, чтобы разозлить тебя, например, разбудить. Или поговорить с Джеффом в «Ухающей сове». Или привести парня после вечеринки…

— Не надо. — Это было все, что я мог сказать.

— Не надо что? — Ее руки оторвались от груди и повисли по бокам. Она поднесла палец к моей груди, ткнув меня чуть выше сердца. — Ты невозможен, ты знаешь это? Ты просто… ты невозможен! — Она снова ткнула меня, но потом у нее перехватило дыхание.

Ой. Она, должно быть, поняла, что я стою меньше чем в футе перед ней, совершенно голый.

Румянец залил ее щеки, и Тейлор развернулась, повернувшись ко мне спиной, когда она, заикаясь, произнесла:

— Ты… ты голый! — Это прозвучало так, как будто она с трудом выговаривала слова.

— Вот что происходит, когда ты пробуждаешь мужчину ото сна, — сказал я, глядя на ее затылок, на ее кудрявые каштановые волосы. Как же сильно я хотел дотянуться до нее, развернуть к себе, посмотреть, как этот прелестный изумрудный взгляд опускается, чтобы охватить все мое тело. Я едва сдерживался.

— Надень что-нибудь из одежды, чтобы мы могли закончить этот разговор.

Я ухмыльнулся.

— Нет.

— Нет? Значит, ты просто собираешься стоять там голый? Давай же, Крид. Если ты собираешься так себя вести, то… — Она отступила от меня на шаг, собираясь уйти, как будто я ей позволил бы.

— Тогда что? — Я схватил ее за запястье и дернул обратно к себе. Ее тело развернулось ко мне, ее грудь столкнулась с моей. — Ты собираешься пойти на другую вечеринку сегодня вечером, а? Приведешь домой другого мальчика?

— Крид, — пробормотала Тейлор мое имя, пытаясь вырвать у меня свое запястье, пытаясь оттолкнуться от меня, но я обнял ее за поясницу, чтобы помешать ей сделать именно это. — По крайней мере, я получаю от тебя хоть какие-то эмоции, когда делаю это, — отметила она. — По крайней мере, тогда ты не притворяешься, что меня не существует.

— Чего ты хочешь, Тейлор? Ты та, кто сказал мне убираться из твоей комнаты той ночью, — напомнил я ей. — Я думаю, что тогда я проявил к тебе много эмоций. — Мое сердце начало бешено колотиться в груди, и я внутренне боролся с определенными частями себя… определенными нижними частями. Части тела, которые начали болеть от особой потребности.

— Я хочу, чтобы ты был моим братом, а не тем, кем ты был той ночью. — Она собиралась сказать что-то еще, но я остановил ее, отпустив ее запястье и поднеся эту руку к ее подбородку, обхватив его ладонями и заставив ее посмотреть мне в глаза. Она резко вдохнула при этом движении, внезапно замерев. Зрачки в ее глазах расширились, признак желания, который большинство людей могли бы пропустить.

Но не я.

— Я говорил тебе, — выдохнул я эти слова, крепче обхватывая ее поясницу, еще сильнее притягивая ее к своему телу, — перестань лгать. Перестань лгать нам обоим. — Мой член дернулся, и я сразу понял, что борьба с ним была не более чем проигранной битвой. То, что она здесь, в моих объятиях, возбудило бы меня в любом случае.

Тейлор, должно быть, почувствовала это, потому что она хрипло вздохнула, ее веки затрепетали и закрылись.

— Как тебе такие эмоции? — Прошептал я: — если ты приведешь сюда еще одного парня, если ты попытаешься швырнуть мне в лицо еще одного никчемного парня, я убью его. Это обещание, Тейлор. — Я немного опустил голову, спрашивая: — ты понимаешь, почему я это делаю, почему я даю такое обещание?

Она смогла только один раз покачать головой, моя рука все еще сжимала ее челюсть. Ее глаза приоткрылись, ничего, кроме щелочек, уставившихся на меня. Обе ее руки оказались у меня на груди, ладони прижались к моей коже, вбирая мое тепло и обмениваясь своим.

— Потому что ты моя, — пробормотал я. — Потому что каждая частичка тебя принадлежит мне. — Я знал это уже некоторое время. Я знал это дольше, чем хотел признаться самому себе. С той первой ночи, когда она вернулась в мою жизнь, я уже знал, что должен защитить ее от всего мира, она блядь моя.

Моя. Моя Тейлор. Мое все.

Тейлор ухитрилась издать еще один прерывистый вздох вместе с моим именем.

— Крид. — Произнесла так легко и воздушно, почти бездыханно. Никто не произносил мое имя так, как она. Я хочу слышать, как она произносит мое имя именно так, пока я нахожусь у нее между ног.

— Ты можешь это почувствовать, — прошептал я. — Ты это знаешь. Ты знаешь, что теперь принадлежишь мне. Я хочу услышать, как ты это скажешь. — На самом деле, я больше ничего не хочу услышать, кроме ее признания в том, что она моя.

Она не произнесла ни единого слова. Что ж, я думаю, мне придется заставить ее осознать это.

Я приблизил свои губы к ее губам, целуя ее так же, как целовал перед уходом на работу. Я поцеловал ее так, как мужчина поцеловал бы свою женщину. Жесткий и быстрый, требовательный и уверенный в себе поцелуй. Я украл воздух из ее легких и объявил его своим, вместе с этими мягкими, сочными губами. Я отпускаю ее подбородок, чтобы запустить руку в ее волосы, нежно потянув за пряди и заставив ее застонать в поцелуе.

Рука, которой я обнимал ее за поясницу, опустилась так, что моя другая рука могла обхватить ее попку, и когда я сжал ее, она издала еще один стон. Тейлор стала податлива в моих руках, сдавшись гораздо быстрее, чем в тот пятничный вечер.

О, да. Она была моей. Она была моей, и я не собирался останавливаться, пока не услышу, как она это скажет. Если это означает, что она останется здесь на весь день, пропуская занятия, то так тому и быть. Это не будет потраченный впустую день. На самом деле, как раз наоборот. Я заставлю ее выкрикнуть мое имя, признать, что она моя и запомнить это.

Мой рот оторвался от ее губ, и я выдохнул:

— Ты моя, Тейлор. Скажи это.

Девушка была упряма, или она хотела, чтобы я продолжал. В любом случае, учитывая, каким твердым был мой член, останавливаться было последним, что я хотел сделать. Она не сказала ни слова, но перестала бороться со мной, перестала пытаться отрицать огонь, между нами.

Мной овладела непоколебимая решимость, я развернул ее и повел обратно к своей кровати. Я отпустил ее только для того, чтобы поработать над тем, чтобы снять с нее одежду, заставить ее признать, что она принадлежит мне, было бы намного легче, если бы она была раздета. Раздетая, она окажется подо мной, извиваясь, пока я долблю пространство между ее ног.

Я задрал ее свитер через голову, отбросив его в сторону и обнажив при этом лифчик. Когда мой взгляд упал на плавный изгиб ее сисек под этой кружевной тканью, мои яйца напряглись от желания. Затем я снял лифчик, и в тот момент, когда обнажились эти упругие груди, ее соски превратились в маленькие твердые камешки, просящиеся в мой рот.

Тейлор стояла между мной и моей кроватью. Я, не колеблясь, опустился на колени, уткнулся лицом ей в грудь и проложил дорожку поцелуев от ее шеи к сиськам. Все это время я бормотал:

— Ты моя, Тейлор. Моя. — Мои руки обхватили ее за бока, словно пытаясь помешать ей сбежать от меня, но я думаю, что мы наконец-то миновали этот момент.

Больше никаких отрицаний. Больше не нужно с этим бороться. Больше не нужно притворяться, что связи между нами не существует. Мы больше не были братом и сестрой, мы перестали быть ими в тот день, когда я ушел, чтобы занять место моей мамы в Гильдии. Теперь мы были гораздо большим, чем это.

Она издала хриплый стон, когда я взял сосок в рот, облизывая его языком. Я посасывал его, играл с ним, и когда я это делал, она застонала, не в силах сдержаться. Я играл на ней, как на инструменте, для которого был рожден, извлекая звуки из ее легких, переходя от одного соска к другому. Такие интимные вещи, только мои.

Когда я закончил с ее сиськами, я оторвал свой рот от нее и опустил взгляд на ее джинсы. Мои пальцы скользнули по ее бокам, двигаясь, чтобы расстегнуть пуговицу и молнию. В течение пятнадцати секунд я стянул с нее джинсы до щиколоток, не оставив на ней ничего, кроме трусиков. Ее трусики подходили по цвету к лифчику, который я снял, и вскоре они присоединятся к нему. Мои пальцы обхватили тонкую ткань по бокам, и я потянул их вниз по ее ногам, сначала вдоль бедер, а затем к лодыжкам.

Я медленно вставал, двигаясь целеустремленно, когда помогал Тейлор забраться на кровать. Она позволила мне взять инициативу в свои руки, вероятно потому, что все еще была хрупкой, тонула во мне. Я расположил ее на кровати так, как мне хотелось, ее голова лежала на моих подушках, а ноги были широко раздвинуты, чтобы я мог хорошо и долго рассматривать ее.

Ее каштановые волосы были в беспорядке, глаза полуприкрыты, когда она смотрела на меня. Ее грудь поднималась и опускалась от неровных вдохов, соски были такими же заостренными, как и раньше. Ее светлая кожа раскраснелась. Она была воплощением красоты, и она была вся моя.

Я опустился на колени в изножье своей кровати, позволяя своему взгляду блуждать по ее обнаженному телу. Я запомнил каждый дюйм, особенно ту влажную, розовую область между ее бедрами. Эти губы практически блестели от возбуждения, от потребности во мне, и моя грудь тяжело вздымалась, когда я опускалась к ним. Я вдыхал ее запах, пряча его глубоко в своем сознании, чтобы приберечь на тот случай, если ее не будет рядом, и я буду скучать по ней.

Блядь. От нее потрясающе пахло. От нее пахло жаром, сексом и желанием, все в одном флаконе.

И она была моей.

Я приник ртом к ее клитору, зажимая его между губами и обводя языком. Тело Тейлор немедленно напряглось, у нее вырвался вздох. О, она не могла отрицать, что хотела меня, ее тело реагировало на мое. Она не была бы такой мокрой, если бы действительно думала обо мне как о брате.

Называла меня своим братом, хотела, чтобы я был ее братом. Просто отчаянные попытки цепляться за прошлое, но мы оба изменились, мы уже не те, кто были. Мы стали старше, и вместе мы могли бы создать что-то новое. Новый союз, новую пару. Будь я проклят, если когда-нибудь снова позволю ей уйти из моей жизни. Я никогда больше не уйду от нее, я поклялся в этом себе.

Я оторвал свой рот от ее клитора, проводя языком по ее скользким складочкам и погружая его внутрь ее киски, лаская ее и заставляя стонать от желания. Я трахал ее своим языком, выедая ее, и единственный раз, когда я перестал трахать ее своим языком, это когда я вернулся к ее клитору, чтобы уделить ему больше внимания. Я ходил взад и вперед, извлекая звуки из Тейлор, которых, я был уверен, больше ни у кого никогда не было.

Все эти звуки принадлежат мне. Я запру их в своей голове и приберегу на потом.

— Крид, — проскулила Тейлор мое имя, снова произнося его так, как никто другой никогда не произносил. Ее руки начали сжимать простыню под собой, а нижняя часть тела начала напрягаться. Мне кажется, я знал, что она вот-вот кончит, еще до того, как она сама это осознала.

— Кончи для меня, детка, — прошептал я, прижимаясь к ее лону, — Кончи на мой язык. Кончи на мой язык так, как будто собираешься кончить на мой член. — Я снова просунул свой язык в ее киску, чувствуя, как ее бедра начинают покачиваться. Я подошел и сжал ее клитор, потирая его сбоку, чтобы ей стало еще приятнее.

Она не могла пойти против моего указания. Она покачивала бедрами напротив моего лица, пока мой язык трахал ее, помогая оттолкнуться от края. Когда оргазм настиг ее, мышцы ее тела напряглись, и когда наслаждение пронзило ее, она издала крик экстаза.

Я вяло оторвал свой рот от ее киски, убрал пальцы с ее клитора и посмотрел на нее снизу вверх.

— Хорошая девочка, — пробормотал я, подползая вверх по ее телу и располагая свой член рядом с ее скользким входом.

— Теперь ты сделаешь то же самое для меня, когда я буду по самые яйца внутри тебя.

Я поднес руку к ее волосам, запуская пальцы в каштановые пряди и нежно дергая за них, открывая мне ее шею. Мои губы коснулись нежной плоти на изгибе ее шеи, посасывая ее достаточно сильно, чтобы оставить след. Засос, но этого было бы достаточно, чтобы все подражатели в ее колледже узнали, что она отмечена. Помечена и взята.

Когда я закончил помечать ее красивую, стройную шею, я встретился с ней взглядом и сказал ей:

— Ты кончишь на мой член, Тейлор, ты понимаешь? Ты снова кончишь и признаешь, что ты моя. И если ты попытаешься быть лгуньей, что ж… Я просто буду продолжать, пока ты не скажешь это. Я буду трахать тебя весь день и всю ночь, если понадобится. Мне больше негде быть.

По правде говоря, мне больше нигде не хотелось быть, не теперь, когда я открыл для себя сладкие звуки, которые она может издавать, не теперь, когда я знаю, как она выглядит обнаженной, когда раскрывается передо мной.

Мой член стоял наготове у ее входа, готовый протолкнуться внутрь нее и почувствовать, как ее киска обхватывает его. Я не стал ждать больше ни секунды. Я прижался к ней бедрами, дюйм за дюймом скользя всей своей длиной в ее киску. Мое тело содрогнулось. Блядь. Мне было так чертовски хорошо, и к тому же она была такой чертовски влажной и тугой. Моя Тейлор, вся возбужденная ради меня и моего члена.

Тейлор резко вдохнула, когда я наполнил ее, ее спина выгнулась, чтобы я мог проникнуть в нее поглубже. Ее руки обвились вокруг моих боков, ладони легли мне на поясницу, слегка впиваясь ногтями. Она дышала ртом, ее грудь вздымалась, растерянное выражение на лице молило о большем.

О, я планировал подарить это ей. Приятно, долго и жестко. К тому времени, когда я с ней закончу, ее не заинтересует ни один из парней в ее колледже. Она никогда больше не будет так пристально смотреть на другого парня. Я стану единственным, кто займет место в ее голове, буду доминировать над ее мыслями, как я был в нескольких шагах от того, чтобы доминировать над ее телом.

Я не торопился наращивать темп, давая ей привыкнуть к ощущению моего члена внутри нее, прежде чем перейти к нападению. Время от времени она стонала, не ослабляя хватки на моей спине. Довольно скоро я уже колотил по ней с такой скоростью и силой, что кровать раскачивалась, а каркас кровати пытался угнаться за мной.

Я наблюдал за лицом Тейлор, когда трахал ее, слушая ее сексуальные звуки. Мои яйца шлепались о ее задницу каждый раз, когда я наполнял ее, и мне приходилось прилагать усилия, чтобы удержаться от немедленного извержения. Приход меня бы не остановил, мы бы продолжили, но сначала я хотел кое-что доказать.

Прежде чем я кончу, она кончит снова и признает, что принадлежит мне.

Другая моя рука потянулась к ее подбородку, обхватывая его, мой большой палец с одной стороны ее рта, а остальные пальцы с другой. Я повернул ее голову так, чтобы она смотрела на меня снизу вверх, чтобы она могла наблюдать, как я раскачиваюсь над ней.

— Ты моя, Тейлор, — прорычал я, чувствуя решимость и силу, стоящие за этими словами, в самой моей душе. — Каждый твой дюйм принадлежит мне. Этот рот… — Мой большой палец провел по ее нижней губе. — …эта киска… — я сопроводил это особенно грубым движением бедер, заставив ее вскрикнуть. — …все, чем ты являешься, теперь принадлежит мне, ты понимаешь?

Все, что она могла сделать, это слепо кивнуть. У меня было чувство, что она кивнет и согласится со всем, что я скажу прямо сейчас, слишком погруженная в ощущение того, как ее тело принимает меня, как мой член претендует на ее киску с каждым толчком.

— Скажи это, — приказал я ей. Когда она не произнесла ни слова, я повторил с рычанием: — скажи это. — И это было рычание, прямо сейчас я чувствовал себя настоящим животным, зверем, заявляющим права на свою пару единственным доступным ему способом.

— Я твоя, — промурлыкала Тейлор, ее глаза закрылись, когда она отдалась мне. — Я твоя, Крид.

Я был неумолим в своем трахе с ней, требуя:

— Скажи мне, что принадлежит мне.

Тейлор потребовалось несколько мгновений, чтобы заговорить:

— Все. Все принадлежит тебе. — Она содрогалась подо мной, извиваясь, когда мой член входил и выходил из ее тугого, влажного влагалища, а затем она сказала именно то, что я хотел услышать: — Мой рот, моя киска…

О, черт, да.

При этих словах я сильно врезался в нее, заглушая любые другие слова, которые она могла бы сказать. Тело Тейлор задрожало подо мной, ее внутренняя сердцевина напряглась под моим членом, когда ее мышцы свело судорогой от очередного оргазма. От этого у нее перехватило дыхание, и в результате ее руки упали с моих боков. Она могла только лежать там, потерявшись в своем оргазме, в то время как я нашел свой собственный в ее киске.

Ощущение того, как она расстегивается на моей длине, подтолкнуло меня к краю, и я больше не мог сдерживаться. Может, я и стремлюсь к самообладанию, когда дело касается работы, но, когда дело касается Тейлор, контроль был последним, о чем я думал. Потерять его было легко, когда я был с ней.

Оргазм наступил, сильный, быстрый и неоспоримый. Это поразило меня, как товарный поезд, мое тело, черт возьми, чуть не рухнуло на нее сверху, когда мой член дернулся внутри нее, извергая свое семя на ее внутренние стенки. Удовольствие накатывало на меня волна за волной, когда я наполнял ее лоно своей спермой, отмечая ее как свою.

Блядь. Я не думаю, что у меня когда-либо был более сильный оргазм. Я не хотел, чтобы это заканчивалось, и уж точно чертовски не хотел вытаскивать из нее свой член, поэтому я перевернул нас на бок, обхватив руками ее спину, чтобы прижать к себе. Мой член все еще был твердым, все еще уютно устроился внутри ее сердцевины, и некоторое время мы просто лежали там, наслаждаясь тем, что только что сделали. В воздухе пахло потом и сексом, и будь моя воля, воздух в этом месте никогда больше не пах бы ничем другим.

Я не знал, сколько прошло времени, прежде чем Тейлор сказала:

— Э-э… Я не принимаю противозачаточные.

Дерьмо. Это было то, о чем я даже не подумал сгоряча. Я предполагал, что отстраниться от нее было бы умнее, но… как, черт возьми, я мог выйти, когда всем моим намерением было пометить ее своей спермой? Ношение презерватива в некотором роде сводило на нет цель этого. Думаю, что заводить ребенка прямо сейчас было бы неразумно. Мало того, что это было чем-то новым, между нами, но она еще и была студенткой колледжа, и я готов поспорить на что угодно, что меньше всего на свете она хочет забеременеть.

Я провел рукой по ее затылку, приглаживая волосы.

— Я сбегаю и куплю что-нибудь для тебя в аптеке. Я также запишу тебя на прием к своему врачу. — Мы будем делать это снова, потому что, очевидно, я хочу снова трахнуть ее без седла. Я никогда, никогда не хочу надевать презерватив, находясь внутри нее. Если и есть место, где должна быть моя сперма, то это внутри нее.

В конце концов мы оторвались друг от друга. Я помог Тейлор поднять с пола ее одежду, не беспокоясь о том, чтобы прикрыться самому Я проводил ее до двери, наблюдая, как она идет через холл в свою комнату.

— Тебе лучше не приводить себя в порядок, — сказал я ей, наблюдая, как она остановилась и бросила на меня взгляд через плечо. Нет, если она должна пойти сегодня на занятия, она бы сделала это, но только зная, что моя сперма испачкала ее трусики

Теперь эта девушка была моей, и я хотел, чтобы весь мир узнал об этом.

ГЛАВА 13

Тейлор

— Девочка! Это засос? — Голос Бет звучал громче, чем следовало, когда она встретила меня за ланчем на уличной скамейке, на которой мы всегда ели. Она поставила коробку с пиццей, разглядывая меня снизу вверх с игривым выражением на лице.

Я потянула за вырез своего свитера после того, как переместила все свои волосы на эту сторону шеи, пытаясь прикрыть его.

— Эм…

Она моргнула, глядя на меня, ее рот приоткрылся.

— Кого ты вчера черт возьми подцепила? И где? Ты куда-то ходила без меня? Потому что, если это так, то это совершенно не круто. — Она подняла крышку коробки с пиццей и взяла свой первый кусочек. — Мне нужны все подробности.

Нет никаких подробностей. Я имею в виду, во всяком случае, ничего такого, что я могла бы ей сказать. Я, конечно же, не могу рассказать ей, что оказалась в постели своего сводного брата, с которым в настоящее время живу, потому что мне больше некуда пойти, и я определенно не могу сказать ей, что он поставил мне засос и не дал мне помыться после того, как мы трахнулись, чтобы его сперма вытекала из меня и засохла на моих трусиках.

Нет. Я не могла сказать ей ничего из этого, так что, что черт возьми, я собираюсь ей сказать?

Мое лицо горело при воспоминании о том, что мы с Кридом делали, и я пыталась скрыть это, отвернувшись и глядя вдаль. Другие студенты колледжа прогуливались по тротуарам вокруг небольшого зеленого пространства. Они болтали друг с другом, либо парами, либо группами, если их внимание не было сосредоточено на своих телефонах. Мне было интересно, многие ли из них скрывали тайну, подобную моей.

Кто-нибудь из них трахается со своим сводным братом?

— Ну? Давай, Тейлор, не заставляй меня выпытывать это у тебя, — продолжала Бет с набитым пиццей ртом. — Потому что ты знаешь, что я так и сделаю. Кто он?

— Он… он кое-кто из моего прошлого, — медленно произнесла я, потянувшись за своим куском пиццы. По крайней мере, пока я жевала, я могла придумать, что еще сказать. — Недавно он вернулся в мою жизнь. Я… я не думала, что это случится.

— Очевидно, так оно и было, — сказала она. Когда я не стала вдаваться в подробности, она спросила: — как это было? Давай, выкладывай подробности! После прошлой пятницы и того, как твой брат взбесился, я решила, что у тебя с парнями на какое-то время покончено. Держу пари, тебе пришлось отправиться к нему домой?

Хмм. Я не могла рассказать Бет подробности, но, возможно, я могла бы кое-что рассказать, избирательно без самого главного.

— Нет, я привела его к себе домой. Моего брата там не было.

Брови Бет приподнялись. Она явно не ожидала, что я это скажу. Ей потребовалось много времени, чтобы сказать:

— И? Как все прошло? Давай же! Позволь мне все узнать, только в этот раз, обещаю. — Даже когда она это сказала, я знала, что это будет не только в этот раз. Если я приду в кампус с очередным засосом, она потребует рассказать подробности и об этом тоже.

— Это было… — Я замолчала, вспоминая, позволяя своим воспоминаниям ненадолго взять верх. Я съела немного пиццы, вспоминая все, что говорил мне Крид, взгляд, которым он одарил меня, когда впервые вошел в меня, как будто мое тело было единственной вещью, которой он жаждал больше всего на свете. — Было жарко, — призналась я. — Мы, э-э, на самом деле занимались этим в постели моего брата.

Она ахнула.

— Охуеть. Как же скучно я живу. Черт возьми, девочка!

Усмехнувшись, я сказала:

— Ну да. — На самом деле, я все еще не понимала, что на меня нашло, но это было похоже… Я не знаю, как будто у меня не хватило силы воли снова сопротивляться Криду. Как будто было легче отдаться ему и его телу, хотя теперь, когда я знаю, каково оно на ощупь, я не могу выбросить его из головы.

Крид.

Все, о чем я могу думать, был Крид. Крид, Крид, Крид. Он заставил меня признать, что я принадлежу ему. Его член, должно быть, обладает магической силой, как волшебная палочка, потому что я поклялась раньше, что никогда не допущу ничего подобного.

Я имею в виду, заявление, что я принадлежу кому-то? Или…

— Мне нужно его имя, чтобы я могла следить за ним в Интернете, — сказала Бет, беря свой второй кусок пиццы. — Особенно, если ты собираешься снова с ним переспать. Ему нужна печать одобрения Бет. — Усмехнулась она.

Я не знала, что на это сказать, поэтому ограничилась словами:

— На самом деле он нечасто бывает в Сети. — Да, просто скажи ей, что его нет в Сети, чтобы она не смогла следить за ним ни на каких сайтах социальных сетей, и, надеюсь, она откажется от упоминания его имени.

— Это тревожный сигнал.

— Что?

— Ты знаешь, что я имею в виду. Сейчас все в Сети, даже моя бабушка. — Бет пожала плечами. — В наши дни, если кого-то нет в Сети, это означает, что он что-то скрывает — например, свое настоящее имя или тот факт, что у него есть девушка. Или, может быть, бойфренд.

Я не думаю, что мне придется беспокоиться о том, что у Крида будет парень на стороне. А что касается девушки… ну, я уже знаю, что он платил цыпочке за секс и перестал с ней встречаться как раз в тот момент, когда я вернулась в его жизнь.

И тут меня осенило: он перестал встречаться с Хейли из-за меня.

— Мы можем, пожалуйста, поговорить о чем-нибудь другом? — Спросила я, желая сменить тему.

— Конечно. В любом случае, я хотела спросить. Через две недели мне нужно сдать исследовательскую работу по психологии. Ты хороша в написании статей. Я планирую поработать над этим в эти выходные. Ты должна прийти как-нибудь на следующей неделе и прочесть это, чтобы сказать, не нужно ли мне что-нибудь исправить. — Она откусила довольно большой кусок пиццы, задумчиво пережевывая. — Мне нужно сдать исследовательскую работу, потому что я провалила промежуточный экзамен.

Перечитывать ее работу было последним, что я хотела делать, я терпеть не могла перечитывать свои собственные работы в поисках ошибок и слабых мест, но обычно я получала по ним почти идеальные оценки, так что я предположила, что могла бы ей помочь. До тех пор, пока это означает, что она забудет обо всей этой истории с засосами.

— Я помогу, — сказала я ей, и она улыбнулась мне. К счастью, она перестала интересоваться тем, с кем я переспала, и остаток нашего обеденного перерыва прошел нормально.

Ну, настолько нормально, насколько это вообще могло быть, когда я сидела там с засохшей спермой Крида на моих трусиках и мои воспоминания пылали от того, что мы делали раньше. Не раз я ловила себя на том, что сжимаю бедра в воспоминаниях, и мне приходилось прилагать усилия, чтобы заставить себя прекратить это.

Если бы только это было так просто.

Время ползло незаметно, мои дневные занятия совсем не привлекали моего внимания. Моя нога подпрыгивала, а мысли блуждали по лекциям. Мне едва удавалось делать какие-либо заметки. Все, о чем я могла думать, это как поскорее вернуться к Криду и что он будет делать. Что я буду делать.

При мысли о том, что мы сделали, мне должно быть стыдно или что-то в этом роде, верно? Но это не так. На самом деле, я была почти уверена, что сделала бы это снова, если бы до этого дошло. И потом была вся эта история с отсутствием контроля над беременностью… это звучало так, будто Крид хотел подсадить меня на таблетки или что-то в этом роде, что могло означать только одно.

Он хотел сделать это снова.

Он хотел снова заняться со мной сексом.

Я должна избегать этой мысли, но это было все, о чем я могла думать в этот день. То, как он разговаривал со мной, как он играл с моим телом, словно он был маэстро, в котором оно нуждалось все это время… он был прав, когда назвал того парня с вечеринки мальчиком. По сравнению с Кридом все были мальчишками.

А Крид? Крид был мужчиной. Сильным, высоким мужчиной с таким же членом, и он знал, как им пользоваться. Он точно знал, как раскачивать бедрами и затронуть что-то глубоко внутри меня, отчего мне хотелось взорваться. Он знал, как пользоваться своим языком, и он определенно знал правильные слова, которые нужно сказать, чтобы заставить меня потерять всякое самообладание.

Я вернулась в квартиру, стараясь вести себя как обычно, вошла в шикарный вестибюль и направилась прямо к лифтам в задней части здания. Я заставила себя улыбнуться мужчине в лифте, мои руки так крепко сжимали лямки сумки, что побелели костяшки пальцев. Подъем на лифте показался мне более долгим, чем обычно, но опять же, это могло быть связано с тем, что мои мысли все еще метались с сегодняшнего утра. Я буквально не могла выбросить Крида из головы, и попытки думать о чем-либо другом только заставляли мой разум возвращаться к нему, а некоторые неуместные мысли возвращались в десятикратном размере.

Я сплю со своим сводным братом. Кто бы мог подумать, что это может быть так сложно?

Наконец мы добрались до моего этажа, и когда позолоченные двери лифта открылись, и я вышла, я подумала, не усложняю ли я все без причины. Может все это беспокойство было напрасным. Это не было похоже на то, что мы были связаны кровными узами, так почему же это имеет такое большое значение для меня?

Просто… все свое детство я относилась к Криду как к брату. Очевидно, он больше не был мне братом. Он был… ну, я не знаю, кем он был для меня. Однако я знаю, кем я была для него: ЕГО, но означает ли это, что он будет держать меня рядом с собой вечно или бросит, когда я ему надоем, и он вышвырнет меня на улицу…

Дерьмо. Да, все по-прежнему оставалось сложным.

Когда я вошла в квартиру, то обнаружила пластиковый пакет, лежащий на столешнице на кухне. Маленькая записка лежала внутри пакетика, поверх упаковки с таблеткой «Утро после приема». В записке говорилось, что Крид побежал за едой для нас, и чтобы я приняла таблетку с большим количеством воды. Кроме того, у меня уже назначена встреча с его врачом в следующий понедельник в три сорок пять пополудни, сразу после занятий.

Черт, это быстро. Думаю, я не буду помогать Бет с ее докладом до вторника.

Я прочитала этикетки на упаковке после того, как достала таблетку. Похоже, я могла бы почувствовать себя немного не в своей тарелке, как только это, э-э, сотворит свое волшебство, но я бы восприняла это как легкую блажь из-за рождения ребенка прямо сейчас.

Ребенок. Это был бы ребенок Крида. Несмотря на то, что я не была готова стать матерью, эта мысль, совсем не наполнила меня ужасом. Рождение ребенка от Крида было бы не самой худшей вещью в мире…

О, боже. Послушай себя, я говорю о детях. Ты слишком торопишь события, Тейлор.

Я налила стакан воды и проглотила таблетку, запив ее. Затем я схватила свою сумку и пошла в свою комнату, бросив ее на кровать. Я достала свои учебники и начала делать домашнее задание, притворяясь, что все нормально и я только что не приняла таблетку, чтобы убедиться, что секс с Кридом не приведет к беременности.

Секс… с… Кридом. Я все еще не могу поверить, что это произошло.

Я не знала, как долго я пролежала на своей кровати, изо всех сил пытаясь поработать над курсовой работой, но это должно было занять какое-то время. Однако мой разум никак не мог сосредоточиться, как это было весь день, когда я думала о Криде и о том, как невероятно сексуально он выглядел обнаженным. О каждой гладкой линии его груди, его многочисленных рельефных мышцах пресса… и о члене. Я всегда думала, что члены выглядят как-то забавно, как инопланетный придаток или что-то в этом роде, но член Крида был такой упаковкой, которая заставляла тебя сжимать бедра вместе и сглатывать в предвкушении. Толстый, длинный и гордый, стоял торчком, таким и должен быть член.

Дерьмо. Я не должна думать о члене Крида прямо сейчас, не тогда, когда я пытаюсь сделать домашнее задание. Но, увы, я не могу отвлечься от мыслей об этом впечатляющем органе, поэтому бросила попытки работать и отложила все в сторону. Мои учебники вернулись обратно в сумку, а сама сумка упала на пол. Я прошла в ванную и сорвала с себя одежду, намереваясь запрыгнуть в душ.

Я остановилась перед зеркалом, взглянув на свое отражение. На моей шее, прямо на изгибе с левой стороны, красовался засос, который мне поставил Крид. Я протянула руку и провела пальцем по потемневшей коже, тихо вдыхая, вспоминая ощущение его губ на мне, оставляющих метку. Он не оставил мне возможности спорить с ним, не оставил мне возможности отрицать тот факт, что я принадлежу ему.

Я закрыла глаза всего на мгновение, а потом встала под душ и включила воду. Я позволила воде окатить мою голову, как только она нагрелась, я переключила свое внимание на шампунь и мыло, очищая свое тело, пытаясь игнорировать жгучее желание в нижней части тела. Как будто я все еще был на седьмом небе от счастья, как будто я была готова к большему. Я никогда раньше не испытывала такого экстремального расслабления, никогда раньше не знала, что мое тело способно испытывать такое острое наслаждение.

Вода ополоснула мое тело, смывая дневную грязь и пену, и я опустила подбородок, чтобы посмотреть, как она стекает по водостоку. Мои губы приоткрылись, теплая вода потекла по моей спине. Мои глаза медленно закрылись. Моя рука пробежала вниз по моему телу, по груди и животу, опускаясь между ног. Я тяжело вздохнула, когда мои пальцы скользнули по обе стороны моего клитора, бугорок уже набух от шквала грязных мыслей, которые у меня были сегодня.

Что-то другое взяло верх. Я не понимала, что делаю, но не могла остановиться. Я начала тереть свой клитор, и когда я это делала, то представляла, что Крид был здесь и делал это для меня. Я представила его обнаженным, стоящим позади меня, его руки обвились вокруг меня в собственническом жесте, одна обхватила мою грудь, помогая мне держаться прямо, а другая опустилась ниже, чтобы расположиться между моих бедер.

Движения моих пальцев ускорились, бедра покачивались в естественном ритме, который показывал, насколько сильно мое тело хотело большего. Мое сердцебиение ускорилось, дыхание стало прерывистым. Мое тело взывало к еще одному освобождению, и это было похоже на то, что я была на пути к быстрому оргазму.

Время перестало иметь для меня значение, когда я погналась за кайфом, который мог принести только оргазм. Мне пришлось опереться другой рукой о стенку душа, одновременно прикасаясь к себе. Тепло скапливалось глубоко внутри меня, знакомое давление нарастало в нижней части тела. Чем больше я прикасалась к себе, тем невыносимее становилось это давление, пока у меня не осталось другого выбора, кроме как выпустить его наружу.

Наслаждение взорвалось во мне, и я закричала, не в силах остановиться. Душ поглощал все звуки, которые я издавала, и мои колени, черт возьми, чуть не подкосились. Я задыхалась, медленно восстанавливая контроль над собой, еще медленнее убирая руку.

Я повернула лицо к насадке для душа, позволяя воде несколько секунд бить мне в лицо, прежде чем дотянуться и выключить ее. Я вышла из душа и схватила свое полотенце, вытираясь, прежде чем обернуть его вокруг тела. Как только мои волосы были расчесаны, я вышла из ванной и направилась в спальню в поисках нового комплекта одежды.

Однако в тот момент, когда я вышла из ванной, вошел кто-то еще. Крид застыл, увидев меня в полотенце, его темный взгляд скользнул вверх, чтобы заметить мои мокрые волосы. На нем была черная рубашка на пуговицах, рукава которой были застегнуты на запястьях, а также пара черных парадных брюк. Его типичный гардероб, о котором я узнала, живя с ним. Всегда хорошо выглядит.

— Неужели ты… — Он замолчал, но было ли это потому, что он не хотел этого говорить, или потому, что он был слишком занят разглядыванием меня в полотенце, было непонятно.

Однако я поняла, что он имеет в виду, и кивнула один раз.

— Да.

— Я не знал, как ты будешь себя чувствовать, и что ты хочешь, поэтому набрал всего понемногу. — Он указал на дверь, и, хотя это было, вероятно, последнее, что он хотел сделать, он повернулся и пошел прочь.

Хотя сначала мне следовало одеться, вместо этого я последовала за ним. Я пошла с ним на кухню, где он разложил все пакеты с продуктами, привезенные из супермаркета. Крид отошел в сторону и жестом предложил мне взглянуть, что я и сделала. Я порылась в сумках, найдя всего понемногу. Шоколад, конфеты, даже некоторые готовые изделия, такие как брауни и кексы.

Он купил все это, потому что я могла себя плохо почувствовать из-за таблеток? Это было довольно мило. Никто никогда не делал для меня ничего подобного, но, с другой стороны, у меня тоже никогда раньше не было потрясающего секса с кем-либо.

— Ты всегда любила сладкое, когда плохо себя чувствовала, — сказал Крид, когда я обернулась, чтобы посмотреть на него. — Если тебе это больше не нравится, дай мне список, и я сбегаю еще раз.

Я ничего не могла с собой поделать и улыбнулась ему.

— Я все еще люблю сладкое. Спасибо тебе, Крид. — Я подошла, чтобы обнять его, чувствуя благодарность… и, честно говоря, может быть, все еще немного игривая после того, как побывала в душе, но Крид сделал шаг назад, избегая моего приближения. Я одарила его подозрительным взглядом.

Сожалел ли он о том, что мы сделали? Неужели все эти слова были напрасны?

— Я не… — Крид сменил тактику и, сделав спокойный вдох, продолжил: — если я подпущу тебя ближе к себе, есть только одна вещь, которую я захочу сделать, а твоя встреча с врачом назначена не раньше понедельника.

О. Значит, он избегает моих объятий, вообще избегает прикасаться ко мне, потому что, если я прикоснусь к нему, он потеряет всякий контроль и захочет трахнуть меня снова? Мне это нравится, мне это понравилось намного больше, чем альтернатива, которую я придумала раньше.

Пожав плечами, я сделала вид, что меня это не беспокоит.

— Знаешь, есть такая вещь, как презервативы… — Обычно у меня не хватило бы смелости сказать что-то подобное, но то, что было нормальным, вылетело в окно в тот момент, когда я почувствовала губы Крида на своих в ту пятницу вечером.

Крид прищурился, глядя на меня, как будто предложение о презервативах оскорбило его лично.

— Не бери в голову. Что ж, спасибо тебе за все сладости, — сказала я и отвернулась от него, возвращаясь в свою комнату, чтобы переодеться. Может быть, это были мужские штучки. Или, может быть, это было просто из-за вероисповедания. Может быть, он хотел всегда кончать в меня и заставлять меня носить его сперму до конца дня, как он сделал сегодня.

Были вещи и похуже, которые можно было заставить делать. Думаю, я не возражала против этого. Во всяком случае, осознание того, что его сперма запачкала мои трусики сегодня, свело меня с ума в одном определенном смысле и под безумием я подразумевала возбуждение. Тем не менее, мне нужно было найти баланс. Мне все еще нужно было уделять внимание своим занятиям. Я бы нашла середину после небольшой практики.

Я оделась в пижаму, сегодня вечером мы никуда не собираемся, так что не было смысла надевать джинсы или леггинсы. Хорошая, удобная пижама. И более того, Крид прислуживал мне по рукам и ногам. Я еще не чувствовала действия таблеток, но, если он хотел побаловать меня, приготовив на ужин все, что я захочу, я не собираюсь жаловаться. На что я действительно хотела пожаловаться, так это на отсутствие прикосновений и того, что он избегает близости со мной. Даже когда мы сидели на диване позже вечером, он держался от меня по крайней мере в футе, иногда в двух.

Это была пытка, ясно? Худший вид пытки теперь, когда я призналась себе, что у меня могут быть чувства к этому мужчине, сводный брат он мне или нет. Это было похоже на то, что все, чего я хотела, это броситься к нему, почувствовать его тело над своим и снова отдаться ему.

Но, увы, это было последнее, что мы могли сделать. Это было отстойно.

Наступила суббота, и я чувствовала себя немного не в своей тарелке. Крид, хотя и по-прежнему держался от меня на расстоянии, оказался более заботливым, чем я ожидала. Он не останавливался на еде и перекусах. Он следил за тем, чтобы я пила воду в течение дня, даже помог мне подготовиться к небольшому тесту, который мне предстояло пройти на следующей неделе на одном из моих занятий. Он делал для меня все, что мог. Я никогда не захочу, чтобы у меня был другой опекун.

По мере приближения уик-энда сохранять дистанцию между нами становилось все труднее главным образом потому, что я не была готова на все сто процентов. Однако, когда действие таблетки прошло, я знала, что мне снова захочется попрыгать на его косточках. Честно говоря, я не думала, что это желание исчезнет в ближайшее время, если вообще когда-нибудь исчезнет. Крид был привлекательным парнем. Потрясающе красив, такой мужчина, которого легко можно представить, поливая жидким шоколадом и облизывая каждый дюйм его тела, чтобы вычистить его. Сила, исходившая от него, делала его привлекательную внешность еще более привлекательной. Я могла поклясться, что он мог вызывать спонтанные оргазмы, просто бросая на меня этот тлеющий взгляд.

Где-то на выходных я поняла, что у меня большие неприятности, когда дело дошло до Крида. То, что я начинала чувствовать… это было не просто глупое маленькое увлечение, что-то, что возникло ни с того ни с сего и так же легко ушло. Нет, дело было не только в этом. Когда я смотрела на него, мое сердце учащенно билось. Когда я встречалась с ним взглядом, моя кожа становилась горячей. Когда я думала о нем, мои мысли разбегались, и я думала о вещах, которых у меня никогда раньше не было, например, о жизни с ним.

Как долго это будет продолжаться? Оставит ли он меня с разбитым сердцем, вынужденную вернуться к отцу? Я не хочу думать об этом.

Не обращая внимания на мою неуверенность и легкое недомогание, благодаря этой таблетке, это были хорошие выходные. В понедельник врач Крида придет домой, странствующий врач, я полагаю? Он принесет таблетки, чтобы дать мне, вместе с рецептом, который я могла бы пополнять где-нибудь в другом месте, но опять же, я понятия не имела, как это работает.

Я так нервничала весь день в понедельник, что даже Бет поняла что-то не так. Я сказала ей, что помогу ей во вторник или среду, что сегодня я занята, но не сказал ей почему. Я сильно сомневалась, что нормальные девушки были бы так взволнованы и встревожены переходом на противозачаточные средства.

Было чуть больше половины третьего. Я заканчивала свое последнее занятие на сегодня, готовая пойти домой и встретиться с этим доктором. Собрав свою сумку, я последовала за толпой студентов, выходящих из лекционного зала, и вышла на улицу. Сразу за зданием было установлено несколько бетонных скамеек, а также стойка для велосипедов и мусорный бак. Там всегда околачивались люди, и сегодняшний день ничем не отличался. Я не обращала внимание на людей, задержавшихся у дверей здания, и продолжала идти. Я отошла футов на двадцать от здания, когда сильная рука обхватила меня за предплечье и оттащила в сторону, с тротуара на короткий травянистый участок рядом с велосипедной стойкой.

У меня даже не было времени стряхнуть с себя руку и потребовать объяснить, какого черта происходит, потому что, когда я повернула голову, чтобы увидеть владельца руки, я увидела лицо, которое, как я думала, никогда больше не увижу. По крайней мере, какое-то время. На меня уставилось изможденное, морщинистое лицо с сердитым выражением. Его волосы были сальными, как будто он не мылся несколько дней. Он медленно отпускал мою руку и не сказал ни единого слова, просто пристально глядя на меня.

— Папа? — Я едва смогла вымолвить это слово. Мир закружился вокруг меня, он был абсолютно последним человеком, которого я думала увидеть, особенно здесь, в кампусе. — Что ты здесь делаешь? — Я сглотнула, задав этот вопрос, и мне потребовалось все мое мужество, чтобы не дотянуться до своей шеи. Сейчас он не душил меня, но воспоминание вспыхнуло у меня в голове живо и красочно, интенсивно, как будто это произошло только вчера.

— Искал тебя, — сказал он мне, как будто это было очевидно, и я предположила, что так оно и было, потому что ради кого, черт возьми, еще он мог быть здесь?

Все, что я смогла сказать, было:

— Зачем?

— Пора возвращаться домой, Тейлор, — сказал папа тем же тоном, каким он всегда говорил мне, что делать. В прошлом я всегда опускала голову и делала все, что он хотел, просто чтобы он не сердился. А если он был пьян, что ж… в девяти случаях из десяти он выходил из себя.

Я не… Я не знала, что ему сказать, но я определенно не собиралась идти с ним домой.

— Папа, я…

— Послушай, я знаю, что сделал кое-что, чего не должен был делать, может быть, сказал кое-что, чего не должен был говорить, но это не значит, что ты можешь просто уйти. Я твой отец, Тейлор, и то, что я говорю, остается в силе. Ты забыла, что это я плачу за это место?

Я была в нескольких секундах от того, чтобы поправить его, напомнить ему, что я брала ссуды, чтобы оплатить свое обучение, следовательно, это были деньги не из его кармана, это были деньги из моего будущего кармана, но я этого не сделала. Это было бы только пропущено мимо ушей.

Вместо этого я сказала:

— У меня все хорошо, папа. Это все, что должно иметь значение.

— Ну, а у меня нет, — прошипел он, уродливо нахмурившись. — И ты сейчас же пойдешь со мной домой. — Он потянулся ко мне, чтобы схватить за запястье и, вероятно, потащить за собой, чтобы вернуть меня домой, где я застряла бы с ним навсегда, но я отскочила в сторону, увернувшись от его протянутой руки.

— Нет! — Я поняла, что немного повысила голос, поэтому постаралась понизить его, когда продолжила: — это не так. Я нашла другое место для ночлега, папа, и я остаюсь там. Мне жаль, но я не поеду с тобой домой.

На самом деле он хотел, чтобы я вернулась домой только для того, чтобы у него был кто-то, кто позаботился бы о нем и о доме. Готовить, убирать, стирать белье, следить за тем, чтобы все счета были оплачены вовремя, это то, о чем ему следовало бы беспокоиться, а не мне. Я была его дочерью, и все же я так долго вела себя как взрослая в доме. И не только это, но и то, что я терпела его оскорбления и иногда избиения, потому что мне больше некуда было идти.

Что ж, теперь у меня было другое место, и я не собираюсь оглядываться назад.

Его лицо исказилось в усмешке, и я ничего не могла с собой поделать, я бросила взгляд через плечо на других студентов, проходящих мимо по тротуару, проверяя, заметили ли они происходящую сцену. Несколько человек бросили мимолетные взгляды в нашу сторону, но не остановились. Большинство делало вид, что ничего не замечает.

— Чушь собачья, — выплюнул отец. — Где, черт возьми, ты остановилась, а? У тебя есть друзья, о которых я не знаю? — Тон, который он произнес, был одновременно яростным и презрительным, как будто он не мог поверить, что у меня могут быть друзья, не говоря уже о друге, который позволил бы мне остаться с ними на неопределенный срок.

Мне не понравился взгляд, которым он меня одарил, и не понравился намек на то, что я слишком странная, чтобы иметь друзей, поэтому я сказала то, о чем, вероятно, пожалею:

— К твоему сведению, я остановилась у Крида, и он сказал, что я могу оставаться с ним столько, сколько захочу, так что нет, я не думаю, что поеду с тобой домой.

В тот момент, когда я произнесла имя Крида, выражение лица моего отца изменилось. Это чувство перешло от раздражения и ярости к шоку, но этот шок длился недолго.

— Значит, ты отдаешься своему бывшему сводному брату? — Усмехнулся он. — Ты думаешь, он позволит тебе остаться навсегда, Тейлор? Ты предаешься разврату. У меня для тебя новость: ты всем надоедаешь и раздражаешь, даже меня. Я единственный, кто готов мириться с тобой.

Надоедаю, раздражаю? Услышав это, наблюдая, как он произносит это с невозмутимым лицом, как будто это действительно то, что он думает обо мне, я почувствовала темную, опасную ярость, которую, как мне казалось, я никогда раньше не испытывала.

— Крид лучший человек, чем ты, — прорычала я, глядя на него прищуренными глазами. Мой голос звучал низко и ровно, почти угрожающе: — он сильнее тебя. Ничто из того, что ты здесь скажешь или сделаешь, не имеет значения, потому что я никогда не вернусь с тобой домой. Я двигаюсь дальше, и я предлагаю тебе сделать то же самое.

Я не дала ему времени возразить, развернулась на каблуках и быстрым шагом пошла прочь. Я слышала, как он пытался, заикаясь, выдавить из себя ответ, но я не остановилась, я продолжала идти, высоко держа голову. То, что происходит между мной и Кридом, то, о чем мой отец никак не мог знать, не сводилось к тому, что я предавалась разврату. Это было… это было нечто большее. Это было не просто жаркое утро секса или серия страстных поцелуев. Это было нечто гораздо большее.

Крид был в моей душе. Он овладел мной в тот момент, когда я увидела его в том баре. Он так глубоко пустил корни во мне, что я никогда больше не смогу освободиться от него, да я и не хотела этого. Я не хотела прожить без него ни одного дня, не хотела поворачиваться к нему спиной и провести следующие десять лет, снова мечтая о нем.

Нет. Это было намного больше, чем мой отец мог когда-либо себе представить.

Но он об этом не узнает. Мой отец никогда не узнает, что мы с Кридом были вот так вместе. Он был злобным, мстительным человеком, то, что он пришел в колледж и загнал меня в угол после одного из моих занятий, доказывало это. Кто знал, на что он готов пойти, чтобы сделать мою жизнь и, соответственно, жизнь Крида несчастной?

Он мой отец, на самом деле, моя единственная семья. Единственный, кто у меня остался, кроме Крида. Какая-то часть меня действительно чувствовала себя обязанной ему, именно это удерживало меня в его доме. Это было то, что мешало мне двигаться дальше, даже когда его гнев стал слишком сильным.

Но… что с того? Ну и что с того, что он моя единственная семья? Кровь, это еще не все.

Кровь, это еще не все. Это то, чего я никогда по-настоящему не понимала, по крайней мере, до сих пор. То, что ты поделился с кем-то кровью, еще не делает нормальным все, что они с тобой сделают. Это не оправдывает их ошибок или грехов. Тебе не нужно о сидеть там и терпеть это, заткнуться и принимать любые оскорбления, которые они бросали в твою сторону. Ты можешь уйти. Однако не у всех есть шанс уйти. Иногда ситуация быстро обостряется, как в ту ночь с моим отцом. Только что он злился на меня, а в следующую секунду его руки обвились вокруг моей шеи, и он начал душить меня. Мне жаль всех, у кого нет возможности уйти.

Я успела вернуться до приезда доктора. Крид сидел возле островка, что-то пил и смотрел на свой телефон, но, когда я вошла, он отложил его и повернул свою темноволосую голову, чтобы посмотреть на меня.

Один взгляд. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять что-то не так. Он поднялся на ноги, скользнув ко мне, его темные брови нахмурились.

— Что случилось?

Я ничего не сказала сразу, я прошла мимо него, направляясь в свою комнату, где бросила сумку и вздохнула. Прислонившись спиной к стене, я подняла голову к потолку, слушая, как Крид следует за мной.

— Тейлор, — он настойчиво произнес мое имя, — что случилось?

Мои глаза закрылись, и я медленно опустила голову. Когда я открыла глаза, то уставилась прямо на Крида, он подошел и встал передо мной с суровым выражением на лице. И все же, каким бы напряженным он ни выглядел сейчас, я знала, что он никогда не причинит мне вреда. Может, время от времени он и вел себя как придурок, но он никогда не причинил бы мне вреда, никогда не поднял бы на меня руку, как это делал мой отец.

Я не хотела ему говорить, но он не отпускал этого, так что было бессмысленно пытаться скрыть это.

— Отец нашел меня после занятий. Он ждал меня прямо у входа в здание.

Черт, я даже не знала, как он меня нашел. Неужели он позвонил кому-то и узнал мое расписание? Я не думаю, что он из тех парней, которые достаточно умны, чтобы знать, как отследить телефон, но, возможно, я недооцениваю его.

Выражение лица Крида потемнело, когда я упомянула своего отца.

— С тобой все в порядке? Он снова пытался причинить тебе боль? Я…

— Я в порядке, — быстро сказала я. Криду не нужно заканчивать это предложение, я знаю, что он собирался сказать, потому что он угрожал убить любого случайного парня, которого я приведу сюда. Дело было в том, что… если бы он сказал, что убьет моего отца, он бы имел это в виду, и я не была уверена, что делать с этой информацией.

— Чего он хотел? — Спросил Крид, раздраженно скрестив руки на груди. Как будто он ненавидел то, что его не было рядом со мной, чтобы защитить меня. На разборку между ним и моим отцом было бы интересно посмотреть, но один из них определенно оказался бы в больнице, или в мешке для трупов, и это был бы не Крид.

— Он хотел, чтобы я поехала с ним домой, — сказала я. — В значительной степени требовал этого. — Пока я говорила, выражение лица Крида потемнело еще больше, но я закончила словами: — я дала ему отпор.

Он кивнул один раз.

— Хорошо.

— Я… сказала ему, что живу с тобой. — Я подняла руку и потерла затылок, опустив взгляд в пол. — Он был не очень-то в восторге от этого. — Горькая улыбка умудрилась украсить мое лицо. — Не думаю, что я когда-либо так сопротивлялась ему. Мне было приятно сказать ему, что я не поеду с ним домой.

Крид придвинулся ко мне еще ближе, его голос превратился в тихий шепот:

— Если он снова попытается прийти за тобой, позвони мне. Что бы я ни делал, я все брошу и приеду. Этот засранец никогда больше не дотронется до тебя, я обещаю тебе, Тейлор.

Если бы кто-нибудь другой дал такое обещание, я бы рассмеялась. Но это был Крид, и, если Крид чем-то и был, так это серьезностью. Абсолютно, беспредельно серьезен. Я верила ему, и наличие кого-то, кто сделает все, что в его силах, чтобы защитить меня, наполнило меня чувством покоя, которого никогда не было в моей жизни.

— Спасибо, — прошептала я, желая оттолкнуться от стены и уткнуться лицом ему в грудь, но я осталась на месте, главным образом из-за того, что Крид держал дистанцию между нами все выходные. Не хотела, чтобы он терял контроль прямо сейчас, не тогда, когда визит врача был так близок.

— Тебе не нужно меня благодарить. Я всегда буду делать для тебя все, что в моих силах. Мне надо наверстать упущенное за десять лет.

Я не смогла удержаться от улыбки, услышав это.

— Тебе не нужно наверстывать упущенное.

— О, не начинай. Я бросил тебя, и я никогда не прощу себя за это. — Он выглядел так, как будто хотел протянуть руку и прикоснуться ко мне, провести ладонью по моему лицу и прижать меня к себе, но, в конце концов, он просто вздохнул и отстранился от меня.

Я смотрела ему вслед, и в моем животе нарастало напряжение. Потребность, сильное, непреклонное желание, которое отказывалось быть забытым или отвергнутым. Чувства, которые я испытывала к Криду, только росли, и я не могла лгать, я боялась того, что будет дальше.

Я никогда раньше не была влюблена, но у меня было чувство, что я уже миновала точку невозврата, когда дело касалось Крида. Некоторым людям это может показаться поспешным, но… там было так много истории. Не то чтобы он был мне незнакомцем.

Я влюблялась в Крида и надеялась, что из-за этого мне не будет больно.

ГЛАВА 14

Крид

Пришедший врач был нанят Гильдией. Он навещал членов Гильдии на дому, прописывал лекарства, которые скрывали наши истории болезней от глаз общественности. Он даже мог достать нам кое-что, чего не смог бы обычный врач в любой другой больнице. Сильные обезболивающие, даже наркотики. Я почти не пользовался его услугами, но это потому, что до сих пор у меня никогда не было для этого причин.

Я не получал травм на работе, во всяком случае, не часто, а когда и получал, то это никогда не было чем-то серьезным. Никаких операций не требовалось. Ничего такого, чего не смогли бы исправить небольшой сон и обезболивающие.

Это был мужчина средних лет, совершенно непритязательный, и он ходил всегда с портфелем. На нем не было докторского халата, но он был одет в облегающий костюм. Я познакомил его с Тейлор, и затем он приступил к работе, измеряя ее, взвешивая, задавая ей несколько личных вопросов.

Была ли она сексуально активна, сколько у нее было партнеров…

Я старалась не подслушивать, но так как я отказался выходить из гостиной, где они находились, я подслушал. Меня не должно шокировать, что она была с кем-то до меня, но я ничего не мог с собой поделать, я почувствовал раздражение, зная, что кто-то еще знает, каково это, чувствовать ее киску, обернутую вокруг его члена. Хмм. Может быть, мне следует узнать у нее его имя, выследить его и устранить. Тогда я был бы единственным мужчиной на этой земле, который знал бы чудеса ее тела и все звуки, которые она могла издавать. Но Тейлор это бы не понравилось. Она бы не хотела, чтобы я убил кого-то только потому, что он спал с ней в прошлом. Конечно, она также не знала, чем я зарабатываю на жизнь. Охрана, это ложь, которую многие члены Гильдии говорят своим партнерам, если они были гражданскими лицами, ложь де-факто. Если бы она знала, что я убиваю, что мое богатство было построено на крови и смерти, приняла бы она по-прежнему эту комнату, кровать и все что внутри?

У Тейлор добрая душа. Она бы не хотела, чтобы я убивал. Я знал это. Она была доброй, даже если иногда бывала немного дерзкой. Она хороший человек, самый лучший. Вот почему она оставалась так долго, вот почему она так долго подвергала себя аду, прежде чем прийти ко мне. Я дал ей номер телефона моей семьи, чтобы она могла связаться со мной, если я ей понадоблюсь, если случится что-то плохое. Она терпела и молчала, подвергаясь домашнему насилию со стороны ее никчемного, как черт, папаши… Тейлор должна была позвонить мне раньше. Но она этого не сделала, и поэтому мы были вынуждены иметь дело с нашей текущей раздачей, такой, какая она была.

— Итак, — сказал доктор, роясь в своем открытом портфеле, который он поставил на противоположный конец дивана от того места, где сидела Тейлор, теребя свои пальцы. — Я собираюсь дать тебе трехмесячный запас самых низких гормонов. Есть бесчисленное множество других, которые мы можем попробовать, если ты решишь, что есть побочные эффекты. Он поставил маленькую коробочку на диван. — Если я не получу от тебя известий, я буду считать, что все в порядке, и настрою почтовый цикл, чтобы отправлять тебе новый рецепт каждые три месяца.

Он взял коробку и протянул ее Тейлор.

— Ты можешь начать принимать их уже сегодня вечером. Просто начни с первой таблетки в понедельник. Обычно рекомендуется начинать в первое воскресенье после последней менструации, чтобы помочь с переходом, но… — Он замолчал, вероятно, потому, что знал, что мы не собираемся ждать так долго.

Я все равно не смог бы.

— Просто не забудь установить таймер в своем телефоне, чтобы ты знала, что принимать их нужно каждый день в одно и то же время, — проинструктировал он.

Когда Тейлор открыла коробку и пересчитала три отдельных пакетика с таблетками, лежащими внутри, доктор выпрямился. Он закрыл свой портфель и поднял его, двигаясь вокруг дивана в мою сторону. Я стоял ближе к кухне, скрестив руки на груди, с хмурым выражением на лице.

Да, наверное, я все еще был очень зол, услышав, что она спала с кем-то другим.

— Есть ли что-нибудь, на что вы хотели бы, чтобы я взглянул, пока я здесь? — Спросил доктор.

— Нет, — Сказал я ему. — Вот и все. — Я проводил доктора до двери.

— Хорошо. Что ж, я выставлю счет на ваш счет. — Дойдя до двери, он улыбнулся мне и пожал руку. Он говорил громко, чтобы Тейлор могла расслышать: — хорошего дня.

— Тебе тоже док, — пробормотал я, быстро закрывая и запирая дверь, как только он вышел. Я не торопился оборачиваться главным образом потому, что мне нужно было успокоиться. Не было никакой необходимости так безумно ревновать к кому-то, кто, по всей вероятности, был всего лишь мальчиком, точно таким же, как тот, которого она привела домой после той вечеринки.

Мальчик. Она не может сравнивать его со мной. Мы были совершенно на разных уровнях. Я прошел в гостиную, где сидела Тейлор, не пошевелив ни единым мускулом. Коробка с таблетками все еще была у нее в руках, и она подняла на меня голову.

— Думаю, мне следует установить таймер. Во сколько мне следует это сделать?

Я пожал плечами.

— Возможно, на ночь, когда ты будешь знать, что будешь здесь. Если только ты не хочешь поставить его на утро, но тогда тебе придется рано просыпаться по выходным.

— Думаю, восемь, начиная с сегодняшнего вечера. — Она наклонилась, полезла в задний карман за телефоном и вытащила его. Она разблокировала экран за несколько секунд до установки будильника, когда ее брови нахмурились, и она взглянула на меня.

— Что? — Спросил я, не в силах прочесть ее взгляд, которым она одарила меня.

— Мой телефон. Тут написано, что только в экстренных случаях. — Она нахмурилась. — Я не подключена ни к какой сети.

Я сел рядом с ней, хотя по-прежнему старался сохранять некоторую дистанцию. Я протянул руку, между нами, ладонью вверх, и она отдала мне свой телефон. Я поиграл с режимом полета, включив его, а затем выключив, иногда, когда телефон барахлит, это все, что нужно сделать, чтобы заставить его снова подключиться к сети. Но это не сработало. Когда он вышел из режима полета, он по-прежнему показывал только аварийные ситуации, больше никакого сигнала. Рядом с полосками рядом с батареей нет названия сотового оператора. Я перезагрузил телефон, попросил Тейлор снова ввести свой пароль, с тем же конечным результатом. Ничего не изменилось.

— У меня никогда раньше не было с этим проблем, — прошептала Тейлор.

И тут меня осенило. На самом деле, это должно было прийти мне в голову раньше, но потребовалось много времени, чтобы до меня дошло.

— Твой отец. Ты сказала, что дала ему отпор. Держу пари, это вывело его из себя, и он сделал единственное, что мог, единственное, в чем ты все еще зависела от него. — Я вернул ей телефон.

Она вздохнула.

— Отлично.

— В этом нет ничего страшного. Сбегаем и купим тебе новый телефон, все, что ты захочешь. Выберем тебе новый тарифный план. Он может подумать, что это способ наказать тебя, но… — Боже, я действительно хочу прикоснуться к ней, почувствовать, как ее рука скользит в мою, обнять ее и утешить и, возможно, сделать другие вещи, о которых я думал с утра пятницы, когда она ушла на занятия, неся мою сперму в трусиках. — Я не собираюсь ему этого позволять.

Она улыбнулась мне, и ее беспокойство мгновенно исчезло.

— Спасибо.

— Я же говорил тебе, ты не обязана меня благодарить. — Я был более чем счастлив помочь ей.

— Я знаю, но я хочу это сказать. — Тейлор сделала паузу. — Я серьезно. Спасибо тебе, Крид. Спасибо тебе за все. — Она произнесла это, глядя на меня, почти не моргая. Это было так, как если бы она целенаправленно проверяла мою решимость, мою волю сопротивляться ей до тех пор, пока я снова не смог бы осыпать каждый дюйм ее кожи своими губами.

Никогда еще ожидание не было таким тяжелым.

После этого мы пошли покупать ей новый телефон. Она не хотела выбирать ни одну из новых топовых моделей, вместо этого она остановила свой выбор на прошлогодней модели, но с розовой металлической спинкой. Продавщица в магазине смогла перенести ее контакты, и мы подключили ее к новой сети. Новый номер и все такое, чтобы ее отец не смог связаться с ней. Теперь она была полностью отрезана от него. Честно говоря, это то, о чем мне следовало подумать раньше, но я был слишком поглощен ею, чтобы по-настоящему сесть и подумать обо всем этом.

Мы поужинали по дороге домой, и она приняла свою первую таблетку ровно в восемь часов. Она напомнила мне, что собирается помочь своей подруге Бет с какой-то работой, которую нужно сдать, вероятно, завтра, так что она опоздает. Это было прекрасно, потому что держать ее здесь, зная, что я не могу прикоснуться к ней, было худшим видом пытки. Я думал, что я человек с железной волей, но, когда дело касается Тейлор, я был кем угодно, только не сильным. Она сделала меня слабым. Она сделала меня таким слабым, а сама даже не подозревает об этом. Тейлор заставила меня захотеть упасть на колени и молить о прощении, покаяться в своих грехах, а их было ужасно много, поверьте мне. Она была кем-то, кого я не должен был желать так отчаянно, но единственной, кого я хотел.

Она была для меня всем, и я не мог дождаться, когда снова смогу ощутить ее тело под своим, извивающееся и потное.

Время не могло бежать достаточно быстро.

ГЛАВА 15

Тейлор

На следующий день, когда я встретилась с Бет, она спросила:

— У тебя новый номер? Я не знала, что ты планировала купить новый телефон. — Был поздний вечер, мы шли к ее общежитию пешком. Я решила, что должна попытаться помочь ей с докладом сейчас, а не позже главным образом потому, что это поможет мне отвлечься от Крида и того факта, что я официально начала принимать противозачаточные средства.

Пока всего одна таблетка, совсем недостаточно, чтобы полностью полагаться на это.

— О, да, — сказала я, мой новый телефон уютно устроился в заднем кармане джинсов. — Мой старый телефон барахлил. Не совсем ложь, это был старый телефон, модель, которой было год или два уже, когда я покупала его много лет назад. Телефоны в наши дни не рассчитаны на такой долгий срок службы. Печальный факт реальности.

Еще одним печальным фактом реальности было… возможно, я хотела подождать, чтобы снова сближаться с Кридом, потому что боялась, что тот пожар, который вспыхнул между нами в прошлую пятницу, был не более чем случайностью.

Что, если это так? Что, если в следующий раз все будет по-другому? Мое сердце сжалось от одной только мысли о такой возможности.

— Понятненько, — пробормотала Бет. — Я тоже скоро куплю новый. — Сказала она, хотя я помню, когда она купила свой телефон, и года не прошло. Она пришла на урок и показала его мне еще до того, как наш профессор вошел в аудиторию. Но она была из тех людей, которым всегда нужно обновляться, из тех, кому нужна новейшая модель, даже если обновление на самом деле не приносит многого с точки зрения лучшей батареи или более качественных снимков.

Телефоны в наши дни… почти все одинаковы, верно?

— Мне не нравится менять телефоны, — призналась я. — Приходиться привыкать, просто в новом все немного по-другому, чем в прежнем, и это сводит меня с ума. Меню организованы немного по-другому, кнопки сбоку тоньше, камеры на задней панели немного больше, так что ощущения другие. Вроде все по-прежнему, но по-другому. Я ненавижу это.

По правде говоря, за всю мою жизнь у меня было только два телефона. Начнем с того, что у папы никогда не было денег, чтобы заплатить за них, поэтому я всегда обходилась старыми моделями и старалась, чтобы они прослужили как можно дольше. Черт возьми, единственная причина, по которой у меня был новый телефон, заключалась в том, что я отказалась идти с отцом домой, и он отключил мой старый.

Новые вещи, конечно, были хороши, но я не нуждалась в них, чтобы выжить.

— Я понимаю это, — сказала Бет. — К вещам быстро привязываешься.

Мы прошли через кампус, направляясь к зданию ее общежития, которое находилось на окраине городских кварталов. Я последовала за ней в ее общежитие, и она вошла в комнату, предварительно вставив свой ключ в дверную ручку, чтобы отпереть ее. И, как и раньше, ее соседки по комнате нигде не было видно.

Я бросила свою сумку на пол, в то время как Бет схватила рабочий стул своей соседки и перетащила его на свою половину комнаты, рядом со своим столом и таким же стулом.

— Тебе не одиноко, в отсутствии соседки? Ты хотя бы интересовалась, жива ли она?

Бет издала смешок.

— Да, она жива. Я видела ее в воскресенье. Она пробыла здесь около трех часов, а потом ушла. — Она пожала плечами, опускаясь на свой деревянный стул. — На самом деле все не так уж плохо. Я слышала ужасные истории о соседях-дьяволах, и я предпочла бы иметь кого-то, кого никогда нет рядом и у кого жизнь кипит, чем кого-то, у кого никакой жизни.

Никакой жизни.