Темный Кристалл

ГЛАВА ПЯТАЯ В ДОМАХ СТАРЦЕВ

В лесу Кира была как дома. Часто играя здесь в детстве, она знала все тропинки и просеки. Она сказала Джену, пусть он следует за ней. Она найдет дорогу даже темной ночью к мягкому песчаному берегу, где есть тихое, безопасное местечко — там можно будет поспать. Она сказала, что это недалеко. Изможденные, потрясенные увиденным кошмаром, они оба нуждались в хорошем сне. К тому же рука Джена, хотя и перестала кровоточить, отзывалась болью на каждом шагу. Кира обещала вылечить ее мхом, который использовали Стручковые люди. Его много в лесу.

Мысли Джена были заняты предшествующими событиями. Джен чувствовал себя совершенно разбитым и был рад, что находится в обществе Киры. Хотя эта ночь была более мучительной для нее, она относилась к тем людям, которые находили в себе мужество сохранять спокойствие и делать то, что необходимо, в самой сложной обстановке.

Они все глубже забирались в лес; их кожа была исцарапана ежевичными колючками. Под деревьями в темноте могла затаиться любая тварь.

— Уже недалеко, — сказала Кира обнадеживающе.

Джен безуспешно пытался не замечать боли в руке. Никогда ранее ему не приходилось переносить такой муки. Каждый раз, как его правая нога ступала на землю, эту часть тела пронизывала страшная боль. Когда они достигли берега, о котором упоминала Кира, Джен опустился на землю со стоном облегчения. Он почти заснул к тому времени, как Кира нарвала целительный мох и, воспользовавшись стержнем, срезала его. Затем она обложила его руку стебельками мха.

— Ты думаешь, здесь мы действительно в безопасности?! — спросил Джен слабым голосом.

Кира ловко и бережно обрабатывала его руку.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Надеюсь, Летучие мыши не смогут разглядеть нас среди деревьев.

Лежа лицом к небу, освещенному бледным лунным светом, Джен мог убедиться, что она была права. Хотя они расположились на просеке, верхние ветви деревьев сомкнулись над ними, как сплетенные пальцы. За спиной были заросли папоротника, через который они проложили себе путь. Через просеку перед ними тянулся край низкого утеса, образуя горизонтальный срез бледного неба. Определенно, они находились в уединенном и скрытом месте. Но сейчас они опасались не Кристальных Летучих мышей и даже не Гартимов, чье появление те предвещали. Нет, сейчас у них на уме было то странное ужасное создание, появившееся из леса прямо перед ними, когда они спасались бегством.

В то же время Джен инстинктивно понял, кто это был. Чтобы убедиться в своих подозрениях, он спросил у Киры: — То чудовище, которое пыталось остановить нас — это был Скексис, не так ли?

Кира нежно наложила последнюю повязку из мха и закрепила это приспособление, завязав узлами стебельки.

— Да, — тихо сказала она. — Я уверена, что это был он. Я не видела ни одного Скексиса, с тех пор как они убили мою мать, — тогда я была младенцем — но у них были такие же когти. Кроме того, мне их показывали некоторые Стручковые люди при обмене образами. Да.

Джен вздохнул и улегся на спину, рассматривая в небе перья облаков между ветвями. Его чувства к Скексисам были неоднозначны. В некотором роде он испытывал облегчение. Если бы ему сказали, что существо, вызвавшее у него отвращение — не Скексис и что ему еще придется встретиться со Скексисами, уже сама мысль о том, чтобы жить в этом мире, столь непохожем на долину урРу, вызвала у него отчаяние. И еще, если он будет настойчиво продолжать поиски, обязательно появятся признаки того, что встреча со Скексисами неизбежна, и он будет вынужден противостоять большому — сколько же их будет? — количеству таких же страшных тварей, как та, что он уже видел. Что может противопоставить Гельфлинг противникам с таким ужасным обликом и таким огромным? Затем он понял, почему его чувства были двусмысленны — своими огромными размерами этот Скексис смутно напоминал кого-то, выросшего среди урРу.

— Ты думаешь, он пойдет за нами? — спросил Джен.

— Что-то непохоже, что он собирался сделать это, — ответила Кира. — Стручковые люди говорили, что Скексисы всегда используют для охоты Гартимов, потому что сами в этом деле не очень разбираются. Нет, я думаю, они снова вышлют на разведку Кристальную Летучую мышь.

— Поэтому мы должны оставаться в лесу и постоянно находиться в укрытии деревьев, — ответил Джен.

— Что, навсегда?

— Если необходимо, — Джен посмотрел на нее. — Как ты думаешь?

— Рано или поздно они все равно найдут нас, — Кира пожала плечами. — В любом случае.

Она вернула стержень Джену. Он взял его и устало посмотрел на него.

— Да, — вздохнул он, — что делать с этим? Из-за него разгромили твою деревню. Я ненавижу его.

Он сел, размахнулся и выбросил стержень. Они услышали, как он упал в листья в другом конце просеки. Физгиг собрался было кинуться за ним, но было слишком темно, и он передумал.

— Вещи не могут нести ответственность за что-либо, — заметила Кира. — Ответственность несут только те, кто использует их.

Джену стало стыдно. Он промолчал.

Кира уселась рядом с ним.

— Джен, — сказала она, — я знаю, что ты чувствуешь. В том, что произошло, нет твоей вины.

— Не будь меня, это бы не произошло.

— Это не одно и то же. С таким же успехом ты мог бы сказать, что это бы не произошло, если бы не я. Если бы я не встретила тебя на болоте, или если бы я убежала — кстати, я на самом деле собиралась убежать — деревня не была бы уничтожена. По крайней мере, не сегодня. Но в конце концов Скексисы и Гартимы будут править так же, как и раньше, и в любое время они могли бы обнаружить и уничтожить любую деревню. Ты, наверное, знаешь, они приходят и хватают Стручковых людей, чтобы превратить их в рабов.

— А как же Гельфлинги? Они уничтожили весь наш народ?

— Мне всегда твердили то же самое, — но за исключением меня. Стручковые люди прятали меня и научили меня прятаться. А сейчас появился ты.

— Как ты думаешь, почему Скексис отослал Гартима прочь, когда тот был уже в нескольких шагах от меня и мог убить меня?

— Не знаю.

— Похоже, Скексис хотел спасти нас.

Кира грустно рассмеялась.

— Не могу поверить в это. Стручковые люди всегда говорили, что Скексисы никогда ни о чем, кроме себя, не беспокоятся.

— Предположим, они говорили это, потому что Скексисы постоянно тиранили их. Предположим, Скексисы относятся к Гельфлингам лучше.

— Я видела, как один из них убил мою мать.

— Да, — сказал Джен печально. — Теперь я не сомневаюсь, за кем пришли Гартимы.

— Нет, ты ошибаешься.

Джен закрыл глаза и стал обдумывать разговор. Вскоре его мысли стали одна за другой затухать, и он погрузился в глубокий сон. Кира легла рядом с ним и тоже заснула. И только луна беззвучно освещала их лица.

Джен проснулся от дневного света, и первое, что он увидел, было улыбающееся лицо Киры. Голова его покоилась на ее коленях.

— Где мы?

— Мы в безопасности.

— Как приятно это слышать в момент пробуждения!

Джен улыбнулся ей и сел. Пощупав руку, он вздрогнул.

— Как рука? — спросила Кира.

Джен осторожно пошевелил рукой вперед и назад.

— Уже лучше, — заявил он. — Думаю, намного лучше. Хотя иногда побаливает.

— Тогда не снимай повязку.

Джен осмотрел свою руку, покрытую зеленью, и усмехнулся. Затем он встал и взглянул на просеку. Физгиг встал рядом и стал возиться в цветах.

— Ты спала? — спросил Джен.

— Конечно.

— С головой на коленях?

— Ты немного стонал, но это не помешало мне заснуть. Даже наоборот.

— Что это? — Джен пристально смотрел в другой конец просеки. То, что в темноте они приняли за край низкого утеса, оказалось фасадом развалившегося строения.

— Это дом Старцев.

— Старцев? — переспросил Джен удивленно. Его охватило странное чувство сродства с этим домом. — Кто они?

Кира пожала плечами.

— Не знаю. Так их называли Стручковые люди.

Казалось, она не хочет говорить об этом.

— Ты когда-нибудь видела их?

— Нет. Не думаю, что там кто-то живет.

Джен уже шел по направлению к разрушенному дверному проему. Он был очарован этими развалинами, где, как он убедился сейчас, был не один дом. Сквозь дверной проем он увидел другие стены и дворики. Камни были прекрасно отделаны, там и здесь виднелась резьба. Полы, там, где они не были засыпаны обломками провалившейся вовнутрь крыши, были, очевидно, изразцовыми.

— Джен, не входи! — голос Киры неожиданно стал напряженным.

— Почему?

— Мне не разрешали заходить сюда. Никогда.

— Но почему? В чем же опасность?

— Не знаю. Тебе на голову может обвалиться кровля. Стручковые люди никогда не входили вовнутрь. Однажды здесь произошло ужасное. Скексисы убили Старцев. Джен!

— Я должен, — Джен подразумевал именно то, что он сказал. В эти развалины его толкало не простое любопытство, а необъяснимое сродство с этим местом, которое он внезапно почувствовал. Он не мог понять, откуда у него это чувство. Его тянуло вовнутрь — это все, что он знал.

И словно в подтверждение его импульса, в листьях у порога лежал стержень, показывая острием в сторону развалин, как стрелка компаса. Джен колебался с секунду, затем решил не подбирать стержень. Он отложил это на потом. Он переступил через порог.

Джен оглянулся и посмотрел на Киру.

— Пойдем, — сказал он и протянул руку.

Она смотрела на него с сомнением и беспокойством.

Он повторил более настойчиво: — Пойдем, Кира. Мы должны посмотреть, что там внутри.

Слегка пожав плечами, кусая губы, она пересекла просеку. У порога она остановилась.

— Я боюсь, — забормотала она про себя, почти извиняясь.

Джен уже не слышал ее. Он повернулся и зашагал по развалинам.

Кира тоже заметила в траве стержень. Она подобрала его и положила в поясную сумочку. Затем, подозвав Физгига и крепко вцепившись в него, она вошла в разрушенное строение вслед за Дженом.

Все, что Джен увидел, восхищало его своими пропорциями, мастерством отделки, искусностью украшения. Строения, хотя и были разрушены, обладали каким-то достоинством, благородством линий. Он шел по коридору, затем завернул в правое крыло. Дверные проемы открывали взору маленькие залы, где не осталось ни следа обстановки. Казалось, крыша покрыта чем-то растительным, возможно, ветвями, о чем можно было судить по остаткам мертвого дерева и прогнивших, истлевших листьев на полу. Кровля состояла из нескольких балок, да и то они сохранились в немногих местах. Пол повсюду был покрыт терракотовой плиткой. На некоторых плитках сохранились следы орнамента, но их было недостаточно, чтобы определить значение огромного узора. Окон было много. Во многих местах над перемычками окон и дверей стена была разрушена и напоминала собой амбразуры. Сквозь полы и стены начали прорастать кусты и трава; повсюду висела паутина.

Открытая арка за следующим поворотом вела в большую и светлую комнату, которую увидел Джен в самом начале. На стенах висели остатки некогда роскошно отделанного гобелена, превратившегося теперь в лохмотья. Самым потрясающим был стул удивительной овальной формы, расположенный у середины длинной стены. По размерам он прекрасно подходил Джену. Войдя в комнату, Кира застала его за чисткой этого стула от сгнивших листьев, плесени и паутины.

Когда он смел и выбросил эти наслоения времени, он обнаружил, что перед ним стоит скорее не стул, а трон. Казалось, он высечен из цельного материала, возможно, мрамора. Нет, он был сделан не из мрамора, а из более нежного материала, мягко блестевшего, как жемчужная раковина. Может быть, трон высекли из раковины гигантского моллюска? Не было заметно никаких скреплений. Филигранная выкладка из блестящего металла и драгоценностей вызывала у обоих Гельфлингов взрывы восторга. Кира начала помогать Джену очищать трон, а Физгиг в это время обнюхивал углы огромной комнаты.

Наконец он был очищен — стул, трон, сидение, что бы это ни было, — предмет, излучавший тысячи огоньков, переливавшихся всеми цветами радуги при малейшем повороте головы. Кира держала голову по возможности прямо, и все же многоцветное сияние продолжало меняться, словно отвечая на ритмы сложного танца солнц.

Пока Джен осматривался в поисках новых чудес, Кира подошла к трону и, сделав реверанс, воссела на нем. Спинка трона точно достигала высоты ее головы, а руки удобно улеглись на подлокотниках.

— Сделано для меня, — произнесла она.

Джен посмотрел на нее и отвесил почтительный поклон.

— На нем ты смотришься, как королева.

Кира, улыбаясь, кивнула. Она не призналась ему, но на самом деле чувствовала себя королевой. Она прикрыла глаза. Теперь ей стало легче представить прежних обитателей во всем их величии. Она почти слышала их — их голоса, их музыку — чувствовала их прикосновения. Стручковые люди, глубоко суеверные к этому месту, ничего не говорили ей о прежних обитателях, уверенные, что дворец населен духами — «Старцами», как они их называли, и теперь, со смутным предчувствием, она догадывалась, кто это был.

Через большую арку Джен прошел в дальний конец комнаты, где была приоткрытая дверь из дерева с великолепной резьбой, обшитая железом. Он стоял в длинной комнате, похожей на галерею. Крыша, как и повсюду, была разрушена, но стены остались почти нетронутыми. То, что он увидел, заставило его закричать:

— Кира! Сюда, скорее!

— Знаю, — сказала про себя Кира, спустившись с трона, чтобы присоединиться к Джену. — Знаю. Они были Гельфлингами.

Оштукатуренная стена, на которую смотрел Джен, была покрыта фресками или, скорее всего, одной длинной фреской, заключенной в широкую, тщательно собранную рамку. На ней было изображено множество созданий и событий, но в том, кто был их участниками, не было никаких сомнений. В центре каждой сцены находились Гельфлинги в своих старинных одеяниях и атрибутах царственной власти. Без одежды у них были бы те же пропорции, что у Джена и Киры. Для них это было словно долгожданным возвращением домой. С трепетом они смотрели на тех, кто, возможно, был их предками, на их потерянную и вновь обретенную историю: королева Гельфлингов на троне в окружении старого визиря и молодых стражников, держащих цветы, а вокруг них Гельфлинги — столяры, кузнецы, занимающиеся своим ремеслом, танцоры, священники, и музыканты, включая длинноволосую девочку-Гельфлинга, играющую на раздвоенной флейте, точной копии флейты Джена. Между каждой сценкой были эмблемы деревьев или листьев.

Они рассматривали картины, нарисованные в земляных тонах, и им стало ясно, что здесь описывается не только жизнь, но и повествование, раскрывающее тайну. На широкой раме, идущей по всему периметру фрески, они начали узнавать образы. Вот Гартимы уничтожают деревню Гельфлингов. Над горой светят три совмещенных солнца, заключенных в треугольник — Великое Слияние, судя по описанию Агры, заключил Джен. Следующим изображением был Кристалл, излучающий свечение, и вокруг него восемнадцать созданий — Джен подсчитал их — которые могли быть Скексисами или даже урРу. Кристалл был нарисован снова, но на этот раз он был темнее, и на рисунке был изображен еще более темный стержень клиновидной формы.

— Посмотри! — воскликнул потрясенный Джен. — Это же мой кристальный стержень!

Он захотел достать свой, чтобы сравнить его с нарисованным, но стержня не было. Джен вспомнил, как он выбросил его. Кира улыбнулась и, достав стержень из поясной сумочки, приложила его к рисунку. Стержень и его изображение были совершенно похожи.

Джен с Кирой переглянулись, пытаясь осознать происходящее. Кира протянула ему стержень. Он поколебался, затем взял его. Он разглядывал стержень в своей руке, затем стержень на фреске — и снова взгляд на стержень в руке. Он посмотрел на Киру. Та пристально наблюдала за ним.

По-прежнему смотря ей в глаза, он спрятал стержень в тунике. На память пришло изречение урСу: — Жизнь чаще ставит нас перед выбором, нежели дает возможность выбирать. Прошлой ночью Джену пришло видение зла. В этой комнате вместе с Кирой он нашел свое видение добра. Он преисполнился уверенностью, мужеством, стремлением действовать и способностью контролировать страх, перед которым он почти отступил. Он взял Киру за руку и сказал ей о своем решении. Та кивнула.

И снова их взгляды вернулись к загадкам на раме. Вслед за стержнем были изображены два ряда созданий, выходящих из Кристалла, — их было по восемнадцать в каждом ряду, по подсчету Джена, — эти ряды расходились в разных направлениях. В отличие от предыдущих, эти создания можно было узнать. В одном ряду находились Скексисы, в другом — урРу. Снова появилась гора, — теперь в форме замка, в центре которого был изображен Кристалл. Затем Кира и Джен нашли себя, наблюдающих, как Гартимы уничтожают еще большее количество Гельфлингов, и три совмещенных солнца. На этом осмотр рамы подошел к концу — они просмотрели весь периметр.

Теперь Кира указала на серию иероглифов, бегущих вдоль всего края рамы.

— Что это? — воскликнула она. — Это ведь не рисунок!

— Нет, — ответил Джен, внимательно присмотревшись. — Это руны.

— Какие руны?

— Разновидность письменности.

— А, понятно, — кивнула Кира. — Ты можешь прочитать?

— Да.

— Меня никогда не учили ни читать, ни писать. Стручковым людям это не было нужно.

— Я скажу, что они говорят.

Джен начал изучать иероглифы, пытаясь найти начало предложения. Затем он нашел место, где иероглифы прерывались изображением трех солнц над стержнем, и громко прочитал:

— И станет целым, — повторил удивленно Джен.

Собери это воедино, приказал ему урСу, и исцели рану в сердце бытия. А урЗах добавил, что он должен внести свет во тьму.

— Да, — возбужденно воскликнул Джен, окончательно вникнув. — Теперь я знаю, что я должен делать.

Он посмотрел на Киру и указал на фреску.

— Большую часть из всего этого я не понимаю, но это не имеет значения. Я знаю, что должен делать я, — он снова достал стержень. — В замок, туда, где находится Кристалл. Этот стержень был каким-то образом отломлен от него. В результате этого в мире образовалась брешь — зло. Кристалл должен быть воссоединен Гельфлингом. И я должен восстановить этот стержень в Кристалле, в замке, — он замолк. — Я сделаю это, — добавил он тихо, пряча кристальный стержень в тунику. — Обязательно сделаю.

Джен рассмеялся с облегчением — облегчением оттого, что разгадал тайну и принял решение; оттого, что получил необходимую энергию для исполнения своей задачи. Он посмотрел на Киру.

— Ты подождешь меня здесь?

— Зачем, куда ты идешь?

— В замок. Я должен находиться там во время Великого Слияния солнц, — когда тройное солнце засияет как одно. Это случится очень скоро. Так сказала Агра.

— Я тоже пойду, — заявила она.

— Нет, Кира. На моей совести уже есть уничтожение твоей деревни.

— А без деревни куда я пойду одна? Не бойся, Джен. Прими как должное то, что случилось, и то, что должно случиться. И кроме того, — она улыбнулась — в пророчестве, которое ты прочитал, сказано: «рукою Гельфлинга». Разве моя рука — не рука Гельфлинга?

Прежде, чем Джен успел ответить, Физгиг перестал обнюхивать углы и зарычал. Кира уже собиралась пойти посмотреть, что он нашел, когда огромная тень накрыла их. Они быстро обернулись.

Весь дверной проем был загроможден громадной тушей Скексиса, смотревшего на них сверху. На лице Камергера было такое выражение, словно он собирался что-то попросить.

Физгиг мгновенно выпрыгнул через окно и встал там, умоляя Киру последовать за ним. Она уже приготовилась сделать это, посмотрев через плечо на Джена. Тот не сдвинулся с места.

Камергер поднял руку с распростертыми когтями и встал в такой же позе, как и в предыдущую ночь.

— Останься, — прошептал он. — Я друг. Я друг Келффинкам. Прошлой ночью я спас вас от Гартимов. Разве я могу быть врагом? Я друг. Останься, пожалуйста.

Джен посмотрел на чудовище, которое могло схватить и раздавить его в один миг.

— Мне говорили, что Скексисы убивают Гельфлингов, — ответил он.

— Да, только из-за глупого предсказания, говорящего, что Келффинки положат конец власти Скексисов. Глупо. — Камергер усмехнулся и покачал головой.

Джен рассчитывал, что Скексис не сможет пройти через дверной проем, пока просто не сметет стену, над которой он возвышался. Но Скехсисы так не поступают, иначе зачем они используют Гартимов? Нет, он и Кира могут успешно удрать через зияющее отверстие в стене. Он осторожно отошел на несколько шагов, отдалившись от когтей монстра. Однако перед тем, как бежать, он должен выяснить все, что возможно.

— Глупое пророчество, — повторяло чудовище, — но Скексисы испугались. Да, испугались Келффинков. Маленьких Келффинков! Ошибка, большая ошибка. Останься, пожалуйста. Я друг.

— Не слушай его, Джен. Это ловушка, — предостерегла его Кира.

— Что тебе нужно от нас? — спросил Джен.

— Выслушай, прошу тебя, — сказал Камергер. — Пойдем со мной в замок. И ты увидишь, да, я докажу тебе, что Скексисы хотят мира. Они не сделают вам ничего плохого. Пожалуйста, — Камергер снова сделал жест, на этот раз прося подойти.

Джен остался на месте.

— Почему мы должны доверять тебе? — спросил он. — До этого вы уничтожили нашу расу. Посмотри, — он показал на фрески.

Камергер устало махнул рукой.

— Мы устали убивать. Устали от всего этого. Устали от страха тоже. Вот почему я ушел из замка. Но, — продолжал Камергер, — если вернуть мир в замок, если показать, что Скексисам нечего бояться Келффинков, если сделать это, меня больше не вышвырнут из замка, — он снова сделал жест. — Пойдем со мной, пожалуйста.

— Если я пойду в замок и установится мир, — спросил Джен медленно, — Гартимы перестанут нападать на нас?

Камергер утвердительно кивнул.

— На Стручковых людей тоже?

— Да. Гартимы нападать больше не будут. Не будут. Пойдем со мной. Я прошу тебя.

Джен колебался, поддаваясь на уговоры Скексиса. Он оглянулся на Киру, стоявшую у окна с Физгигом. Она протянула к нему руку, умоляя бежать вместе с ней. Джен снова посмотрел на Скексиса.

— Не знаю, — сказал он.

Камергер снова просительно улыбнулся.

— Сила Гартимов исходит от Кристалла в замке. Скексисы контролируют Кристалл. Вся мощь в Кристалле. Скоро, — Камергер выразительно поднял руки, — скоро Кристалл получит еще большую мощь.

— От Великого Слияния? — спросил Джен обыденным тоном.

— Да. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Джен пожал плечами и небрежно указал на фрески.

— Я немного узнал из этих картинок.

— А-а, — кивнул Камергер. — Теперь пойдем. Прошу. Нужно торопиться. Скоро Скексисы получат много энергии. Потом трудно будет установить мир между Скексисами и Келффинками. Намного труднее. Поэтому нужно торопиться. Ты идешь?

— Куда?

— В замок. Я проведу тебя через тайный вход, через Зубы Шкриша, и ни один Гартим не увидит нас. Мы найдем Скексисов. Затем мы установим мир. Все будет хорошо для Келффинков. Не будет ни одного Гартима. Пойдем.

Кира выбежала вперед и встала лицом к Джену. Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Нет, Джен, — страстно сказала она. — Посмотри, — она показала на фреску с изображением древней цивилизации Гельфлингов. — И посмотри сюда, — она пальцем показала на рисунок, где Гартимы уничтожали деревню Гельфлингов. Она пыталась поймать его взгляд.

— «Рукою Гельфлинга, — ничьей другой», — процитировала она.

Джен взял ее за руку, они повернулись и, схватив Физгига, выпрыгнули в окно.

— Вернись! — они услышали умоляющий голос Скексиса. — Вернись! Мир! Пожалуйста! Мир! Келффинк!

Прежде, чем вбежать в лес, Джен оглянулся, чтобы посмотреть, не преследует ли их Скексис. Тот не преследовал. Он просто смотрел, как они убегают, удрученно свесив голову.