Темный Кристалл

ГЛАВА ШЕСТАЯ К ЗАМКУ

Глубоко в замке, в своей лаборатории, известной, как Зал Жизни, Ученый скекТек осматривал плетенные клетки, загруженные до верха Стручковыми людьми. Он достал оттуда несколько экземпляров, чтобы поближе рассмотреть их под увеличительным стеклом и кинул обратно, качая головой.

Рядом с ним Повелитель Гартимов нетерпеливо разглядывал каждый образец и вопросительно смотрел на Ученого. С каждым новым отказом он обнажал свои клыки и разочарованно рычал. Он пытался помочь, вытаскивая наиболее понравившихся ему кандидатов. Ученый кидал быстрый взгляд на образец, закатывал глаза к потолку и хлопал рукой, отклоняя очередного. Он был мастером своего дела. Повелитель же Гартимов ничего не смыслил в таинствах лаборатории.

Случайно Ученому попался образец, годный для его цели. Захлопнув верх клетки, чтобы остальные не смогли убежать, Ученый поднес дергающегося крестьянина к ряду металлических стульев, поставленных вдоль каменной стены. Он привязал крестьянина ремнями к стулу. В скобах перед стулом находился кристалл с прикрепленной к нему длинной стеклянной трубкой. Трубка была слегка наклонена, а под ней Ученый установил драгоценный флакон. Затем он вернулся на свой рабочий стул. Повелитель Гартимов мигал и жадно облизывал губы. Крестьянин продолжал дергаться, однако голова и туловище были схвачены намертво. Только черные зрачки его глаз метались в панике, и изо рта доносились беспомощные слабые стоны.

Когда Ученый потянул за рычаг, в стене напротив привязанного крестьянина открылось отверстие. За порталом виднелся подвешенный стержень, из которого бил вертикальный энергетический луч. Фиолетовый луч через шахту попадал глубоко в лоно планеты, где полыхало озеро огня.

Ученый отодвинул Повелителя Гартимов, желая, чтобы тот освободил ему пространство, и потянул другой рычаг. Сбоку от вертикальной шахты появился раскачивающийся стержень с кристаллом на конце. Стержень вошел в энергетический поток и застыл там, отражая фиолетовый луч через всю лабораторию в лицо крестьянину.

Внезапно крестьянин перестал дергаться и безжизненно застыл. Из кончиков пальцев, вокруг его расставленных рук с треском появилось силовое поле и сомкнулось с кристаллом, расположенным перед стулом. Там оно конденсировалось в толстые маслянистые капли, которые стекали вниз по трубке и попадали во флакон. Глаза крестьянина выкатились из орбит и застыли. Скрюченное, безжизненное тело крестьянина лежало на стуле. Ученый вернул рычаги на место, и отверстие закрылось.

Он вытащил флакон с собранными каплями и вручил его Повелителю Гартимов, который нетерпеливо опорожнил его одним залпом.

Влия оказала на него немедленное воздействие. Его морщины разгладились, выпрямилась шея, и движения стали более энергичными. Он прошествовал через лабораторию к зеркалу, чтобы восхищаться собой и насладиться происшедшим преобразованием.

Пока он смотрел и восхищался, действие напитка прошло так же стремительно, как пришло. Кожа отвисла, осанка ссутулилась, и глазам вернулась их желтизна. С перекошенным от злости ртом он повернулся к Ученому.

Ученый развел руками и пожал плечами. Повелитель Гартимов так же хорошо, как и он, знал причину явления. Раньше они потребляли слишком много Стручковой влии, которой почти не осталось, и сейчас ее было недостаточно, чтобы омолодить их дряхлые огромные туши. Придется дожидаться Великого Слияния, после которого они получат от Кристалла огромный заряд обновляющей энергии.

Через всю лабораторию Повелитель Гартимов швырнул в Ученого драгоценный флакон, — тот увернулся. Флакон влетел в комнатку, где на полках лежали изувеченные и расчлененные создания всех разновидностей. Некоторые из них были еще живы, но Ученый не беспокоился о том, что они убегут. Ни в одном не осталось воли сделать это. В другой части лаборатории находились недавно захваченные животные, заключенные в клетки или привязанные к полу, еще здоровые, когда их отбирали для экспериментов Ученого.

Повелитель Гартимов напал снова. Он зависел от Ученого, который вместе с Повелителем рабов был главной поддержкой среди Скексисов. А сейчас без помощи влии он должен будет вступить в опасную схватку с Распорядителем ритуалов в борьбе за трон. Рано или поздно этот вызов — «Хаакскееках!» — прозвучит! Еще недавно его авторитет был подорван, и он испытывал неуверенность, поколебавшую его волю и желание выиграть в следующей дуэли. Как предусмотрительно и умно дал Распорядитель ритуалов своим соперникам уничтожить друг друга! Его стратегия бы не сработала, если бы Гартимы принесли Гельфлингов. Дважды шпионские кристаллы засекли этих зверушек — сначала одного из них, затем сразу обоих — и дважды Гартимы позорно упустили их. Тупые Гартимы! Тупые, тупые Гартимы! Когда-то они были гордостью Повелителя Гартимов — теперь стали его позором.

Когда Повелитель Гартимов вышел из Зала Жизни, Ученый освободил крестьянина от стула и отбросил его прочь. Крестьянин поднялся с пола и смирно встал в ряд с другими вновь обращенными рабами. Вместо глаз у всех были пустые белые пятна.

В плетеной клетке, перелезая друг через друга и беспомощно крича, копошились Стручковые люди. Ученый утомленно посмотрел на них. На извлечение влии из этого груза уйдет несколько часов, и внизу, у ворот, ждут Гартимы с еще большим количеством различных тварей, принесенных ими из последнего рейда. В ближайшее время они не пригодятся. Для предстоящего у Скексисов было более, чем достаточно рабов, однако они долго не протянут, если будут использовать только жизненные соки, извлекаемые из Стручковых людей.

Он осмотрел лабораторию, надеясь найти другой источник жизненной силы. Это место было переполнено плодами его труда со времен последнего Великого Слияния. Там и здесь лежали кости и туши, конечности, корни, листья, специально отобранные для испытательных экспериментов, какие только мог придумать Ученый. Он скептически посмотрел на реторту, полную плавников Миррхьи, которые он настаивал неделями в двух кислотах и, отфильтровав, сделал напиток. Как только он выпил его, он почувствовал недомогание.

Агра посмеялась над этим — единственный признак жизни, который она подала из клетки, где сидела взаперти. Все остальное время она была погружена в глубокое молчание. Ее глаз, извлеченный из глазницы, теперь лежал на столе и постоянно наблюдал за ним; даже будучи оторванным от тела своей хозяйки, он продолжал жить собственной жизнью.

Ученый стал раздумывать, как можно извлечь эликсир из глаза Агры.

Кира знала, куда она идет. Она уверенно шла по тропинке сквозь лесную чащу, словно всю жизнь провела в лесу, ожидая момента, когда ей придется спасаться от Скексисов.

— Эта дорога ведет к замку? — задыхаясь, спросил Джен.

— Это не самый короткий путь, — ответила Кира. — На самом деле мы шли в прямо противоположном направлении. Но окажется, что этот путь — самый короткий. Вот увидишь.

— Надеюсь, ты права, — сказал Джен. — Кстати, ты обратила внимание на солнца? Они выглядели так, словно собирались соприкоснуться.

— Да, светят они странно, не так ли? Думаю, это означает, что мы приближаемся к Великому Слиянию, о котором говорила Агра.

— Я уверен в этом. Надо сделать все, от нас зависящее, чтобы достичь замка прежде, чем это произойдет.

— Не мучай себя, — сказала Кира. — Ты успеешь.

Там, где лес становился реже, земля была холмистой. Джен и Кира заметили, что они так стремительно сбегают с холмов, что должны тормозить, а затем снова ускорять шаг, взбираясь на новый холм. Кира хорошо знала дорогу и находила протоптанные тропы. Как она объяснила, ее случайно привели сюда Стручковые люди во время одной из своих экспедиций в поисках плодов и орехов, которые можно было найти в этой изолированной местности.

Вскоре высокие холмы сменились низкими бугорками, и они вышли на цветочную лужайку. Наконец, Кира выдохлась. Джен обрадовался возможности отдохнуть. Он утомился даже больше ее. Со времени своего ухода из долины урРу ему еще не приходилось терять столько сил. Он никогда не делал переходов больше, чем в тысячу шагов. У Киры, очевидно, был такой опыт.

Теперь она стояла на бугорке, издавая странные звенящие звуки, как насекомое в жаркую погоду.

— Что ты делаешь? — спросил Джен.

— Тшшш, — приложила палец к губам Кира и довольно захихикала.

По направлению к ним через бугорки двигались четыре похожих на кошек животных — три взрослых и один детеныш — на длинных тонких ногах. Они были кремового цвета и двигались порывисто. Джен никогда не встречал подобных.

— Ландстрайдеры! — радостно воскликнула Кира.

Она повернулась к обеспокоенному Джену.

— Не бойся, — сказала она. — Они повезут нас, куда бы я ни попросила. Они ненавидят Скексисов. И Гартимов тоже — они борются с ними.

— Тебе не следует идти со мной, — сказал Джен.

Она посмотрела на него долгим взглядом и коротко ответила:

— Знаю.

С Физгигом позади, она подошла к Ландстрайдерам, чтобы переговорить с ними. Услышав ее просьбу, они приободрились.

Кира подозвала Джена. Приближаясь к ним, он осознал, какими огромными были взрослые Ландстрайдеры, и как высоко над землей он окажется, сев верхом на одного из них.

Ландстрайдеры медленно подошли к пригорку, с вершины которого Кира взобралась на одного. Оставшись на земле и увидев, что его не собираются брать с собой, Физгиг пришел в неописуемую ярость. Рыча, он стал подпрыгивать перед Кириным Ландстрайдером, с каждым прыжком все выше.

— Нет, — сказала Кира, — не надо, малыш.

Физгиг повторил свой скачок, подпрыгнув на этот раз так высоко, что на вершине прыжка он достиг уровня Киры.

— Ну хорошо, — сказала она.

Физгиг остался рядом с ней, держась за поясную сумку. Она повернулась к Джену:

— Выбери себе Ландстрайдера.

Джен посмотрел на ее лицо. На нем было написано блаженство.

Он выбрал меньшего из оставшихся двух взрослых и под присмотром Киры взобрался к нему на спину. Вытянувшись вперед, он схватился за шею животного.

— Держись крепче! — крикнула Кира.

Она щелкнула языком, и он еще крепче вцепился в шею. Ветер свистел в его ушах, и волосы развевались в воздухе.

В первый момент он подпрыгнул на спине Ландстрайдера. Было страшно неудобно, и больше всего он боялся свалиться на землю, до которой было очень далеко. Постепенно он и Ландстрайдер нашли общий ритм, и поездка теперь доставляла одно удовольствие. Что касается Киры, то скромные резервы ее воспитанности и сдержанности были исчерпаны. Она гикала и пронзительно кричала.

— Держись крепче, Джен! — смеялась она.

Он только и смог кивнуть. От скорости захватывало дыхание. Деревья на окраине леса становились все реже. В ушах свистел ветер и стоял грохот от копыт Ландстрайдеров. Мелкие животные сметались с их пути, а за ним взлетал фонтан листьев. В этой сумасшедшей гонке Джен не заметил, что рука, по-прежнему завернутая в мох, снова стала болеть.

Ландстрайдеры не снижали темпа. Они несли Гельфлингов вдоль опушки леса, затем через широкую равнину, через кратер, по холмам, мимо ущелий, и дважды они выходили к черной реке, делая зигзаги на местности.

Мимо обрыва, выходящего на черную реку, мимо болота пролегал утомительный путь урРу. Шедший во главе длинной запыленной процессии, урЗах остановился, оперся на свою трость и медленно поднял голову, чтобы посмотреть на небо. Три солнца образовывали равносторонний треугольник. УрЗах снова опустил голову и продолжил свой путь, путь к замку — путь к возрождению или смерти.

Наконец Ландстрайдеры достигли гребня холма. Кира остановилась, крикнув Джену сделать то же самое. Цокая языком, она мягко успокаивала Ландстрайдеров, стремившихся скакать дальше.

Джен и Кира были потрясены раскинувшимся перед ними пейзажем. У подножия длинного скалистого склона находился вход в замок, тоннель, соединенный мостом с глубоким ущельем. Громада замка высоко вздымалась над холмом, на котором стояли Джен и Кира. Чтобы увидеть бойницы на башнях, им нужно было задрать головы, хотя они стояли на довольно большом расстоянии. Сложность усугублялась еще и тем, что по всему периметру основания замка шло ущелье. Оно было продолжением отвесной стены. Цитадель Скексисов была колоссальна, черна и зловеща, такая же неприступная, как и скала, из которой была вырублена.

— Смотри! — Кира показала на вход в замок.

— Гартим.

— Да, — ответила Кира. — Ты не видишь, что он несет?

Джен попытался рассмотреть. Он смог разглядеть какой-то предмет круглой формы.

— Это одна из плетеных клеток, в которых они носят своих пленников. Тебе не кажется? — спросила Кира.

— Ничего не могу сказать, — сказал Джен. — Но если ты права, должно быть, там сейчас твои односельчане.

Ландстрайдеры били копытами землю и урчали. Тот, что был под Дженом, рвался вперед, не в состоянии сдержать нетерпение.

Кира снова щелкнула языком, и Ландстрайдеры понеслись вниз по косогору. Они шли на полной скорости прямо наперерез Гартиму. Тут они столкнулись.

Для нападения им необходимо было встать на задние конечности, чтобы всадить передние в ненавистного врага. В результате этого Кира и Джен слетели со спин Ландстрайдеров и оказались за спиной Гартима. Физгиг последовал за ними.

Пока Гартим и Ландстрайдеры боролись, глухо рыча и клацая зубами, Кира и Джен уже поднялись на ноги. Джен смотрел на вход в замок, готовый ринуться туда, но первой мыслью Киры было заглянуть в клетку. От удара Ландстрайдеров она отлетела в сторону. Откатившись, клетка повисла на самом краю обрыва в ущелье.

Кира подбежала к клетке. Она оказалась права. Клетка была набита Стручковыми людьми. Те умоляюще простерли к ней руки.

— Джен! — позвала Кира и начала отпирать клетку. Внутри с искореженным лицом, повернувшись к прутьям, лежала Идра.

— Не беспокойся, — приговаривала Кира. — Не беспокойся. Мы достанем тебя отсюда, Идра! Мы достанем тебя отсюда!

Пальцы Киры беспомощно скреблись о металлические застежки крышки. Джен подбежал, чтобы помочь ей. Прутья клетки соединялись кожаными ремнями. Джен пытался прорвать ремень пальцами, а Кира пыталась раскусить его зубами, и через некоторое время они все-таки смогли развязать один из них. Сквозь образовавшуюся брешь мог протиснуться только один крестьянин, а в клетке их было не меньше двадцати. Джен достал стержень и разрезал им другой ремень, озабоченно оглядываясь назад.

Ландстрайдеры боролись великолепно, но были обречены. Один из них, сцепившись с Гартимом, катался по земле, а другого вообще не было видно под грудой черных панцирей. Два других Гартима стояли в стороне, словно раздумывая, вступить в битву или погнаться за Гельфлингами.

Почти потеряв надежду, Джен с новыми силами набросился на следующий ремень. Если стержень перерезал один ремень, то он должен помочь освободить Идру, лежавшую прямо у прутьев.

Он услышал, как сзади нарастает грохочущий рычащий звук. Кинув поверх плеча взгляд, Джен отчаянно закричал Кире, и оба они едва успели отпрыгнуть в разные стороны, как рычащий и визжащий комок из сцепившихся Ландстрайдера и Гартима стремительно прокатился мимо них и упал в ущелье, глубоко внизу расплющившись о скалы.

Джен в ужасе смотрел в пропасть, и внезапно до него дошли крики Киры. Он поднял взгляд. На него надвигались четыре Гартима. Все пути в спасению были перекрыты: невозможно было убежать ни через холм, ни по краю пропасти.

Джен заслонил собою Киру, вытянув стержень как кинжал. За спинами Гартимов лежал оставшийся Ландстрайдер, все еще сопротивляясь, но силы у него были уже на исходе.

Гельфлинги стояли у края пропасти. Как только Гартимы приблизились и протянули к ним свои щупальца, Джен почувствовал прикосновение Кириных рук. Она обхватила его и потащила к себе. Не успел он открыть рот, как они сорвались с обрыва.

Они даже не падали, а парили, словно крылышки сикамора.

По-прежнему в руках Киры, Джен опустил голову, чтобы посмотреть на дно ущелья, думая о том, что падение ощущается именно таким, что сознание его растягивает, продлевая, последние мгновения жизни.

Когда он увидел прикрепленные к спине Киры прозрачные крылья, несущие их в воздухе, до него дошло, почему они падают таким странным образом.

Он посмотрел вверх. Вырисовываясь на фоне неба, Гартимы бесцельно слонялись вдоль обрыва в ущелье.

Джен и Кира с Физгигом на ее плече мягко приземлились на дне ущелья.

— Как тебе это удалось? — спросил Джен, когда они поднялись с камней.

— А ты не знаешь? — ответила Кира и начала объяснять:

— Когда-то, очень давно, Гельфлинги по-настоящему умели летать, а не только опускаться, как сейчас.

Кира насмешливо посмотрела на него.

— Неужели урРу не научили тебя ничем полезному?

— Но у меня нет крыльев! — заявил Джен.

— Конечно, нет. Ты же мальчик! — улыбнулась Кира.

Кира оглянулась. Ущелье оказалось зловонным, заваленным мусором и отбросами, которые Скексисы постоянно сбрасывали сюда. Рядом лежали разбитые тела Гартима и Ландстрайдера, сцепившихся, как в мертвой хватке. Щупальца и ноги Гартима, заканчивающиеся плоскими круглыми ступнями еще дергались. Несомненно, это нервная система боролась со смертью, делая обреченные попытки, однако Джен отскочил в сторону, не будучи уверенным, что Гартим умрет.

Кира вложила свою руку в руку Джена, и они осторожно пошли вдоль отвесных стен ущелья, которые служили основанием для массивных стен замка. Они постепенно шли вверх, однако Джена интересовал вопрос: смогут ли они, выбравшись из ущелья, найти вход в замок? И что они станут делать, столкнувшись лицом к лицу с Гартимами?

Даже здесь, внизу, он сомневался, что Гартимы не причинят ему вреда. Безусловно, Скексисы уже знают, что Гельфлинги добрались до замка. Если существует какой-либо способ послать Гартимов вниз, то они будут посланы при условии — Джен оставил себе искорку надежды — при условии, что Гартимы вообще способны передавать информацию. Если же нет, то Скексисы будут зависеть только от свежих разведданных, полученных от шпионских кристаллов. Это дает ему небольшую передышку. Джен посмотрел в небо. Пока там ничего не было. Возможно, решил Джен, Скексисы еще не знают, что они уже здесь. Вполне возможно, что Скексисы могли узнать об их местонахождении, только если бы один из них, привлеченный шумом борьбы, выглянул бы из замка в сторону ворот и увидел бы Киру и Джена у края ущелья.

Имея небольшие шансы на успех, Джен решил поверить, что он и Кира достигли чего-то. Достижение, конечно, небольшое, учитывая расклад сил. Но лучше верить в успех, нежели отчаиваться.

Следуя вдоль склона ущелья, они пришли, как им показалось, к его началу — к глубокой борозде на поверхности скалы. Чуть дальше по ней откуда-то струилась грязная вода. Борозда тянулась и скрывалась за грязным потоком.

И тут до него дошло, что борозда, на которой покоилась его рука, — огромный зуб. За ним следовал другой, и так далее.

Он отошел от скалы, чтобы целиком осмотреть все выпуклости. Из скалы выступало лицо какого-то фантастического чудовища с выпученными глазами. Из распахнутой пасти струился поток грязной и мутной воды.

Подойдя ближе с колотящимся бешено сердцем, он увидел уходящий вглубь скалы черный тоннель.

Он вспомнил, что предлагал ему Скексис среди древних развалин: «Я проведу тебя через тайный вход, через Зубы Шкриша, и ни один Гартим не увидит нас».

Он повернулся к Кире пытаясь сдержать отвращение, которое поднималось в нем.

— Это наш путь в замок, — сказал он.

Содрогнувшись, она кивнула. Мысль о том, что ей придется залезать в эту клоаку, так же, как и мысль о том, что их ожидает в замке, приводила ее в ужас.

— Другой дороги нет, — извиняющимся тоном сказал Джен.

— Знаю.

— К тому же, я не могу оставить тебя здесь. Это еще опаснее, — он развел руками.

— Ты не можешь оставить меня здесь, потому что я не собираюсь нигде оставаться, — возразила Кира.

Джен кивнул, принимая возражение.

Сначала Джен, затем Кира с Физгигом пробрались сквозь Зубы Шкриша. Камергер, наблюдавший за ними с вершины ущелья, довольно улыбнулся и, крадучись, вернулся в замок.