Тимереки

Глава 2

– Мэл, о чем они говорят? – прошептала Кей.

– Не знаю.

– Ты же знаешь шесть языков! Ну, хоть приблизительно о чём? – быстро спросила Кей.

– Я не понимаю их, но тут дело даже не в их языке, ты посмотри повнимательней на их лица, Кей, – испугано ответила та.

Абориген повернулся к Кей, с любопытством рассматривая её. И без того большие серо-зеленые глаза Кей округлились от удивления. С первого взгляда это был обычный человек, крепкий и хорошо сложенный, смуглая кожа, черные как смола вьющиеся волосы до плеч, обычные губы, нос с горбинкой, приподнятые густые брови и с интересом глядящие на неё … глаза. Она уставилась в эти глаза, открыв рот. Они были абсолютно фиолетовые! Ни радужной оболочки, ни белого глазного яблока, нет, только черный зрачок и полностью фиолетовый глаз.

Похоже, её внешность забавляла его не меньше. Его соплеменники что-то выкрикивали, но он продолжал смело рассматривать это свалившееся неизвестно откуда рыжеволосое чудо.

Он не сводил с неё своих внимательных глаз. Под его пристальным наблюдением, Кей потянулась и, вынув ветку, пригладила волосы, как смогла, вытерла кровь со лба и подбородка.

– Привет, – доброжелательно произнесла она, выставляя перед собой развернутые к нему ладони.

Глаза аборигена тут же стали настороженными. Он начал всматриваться в её руки и его брови медленно хмурились.

– Мы вам не враги и не принесём вреда. Примите нас с миром.

Но он не обращал никакого внимания на её слова. К ещё большему удивлению Кей, он стер пальцем каплю крови из её царапины на запястье, растер её по её же ладони и снова пристально стал изучать рисунок линий.

– Что он делает? – прошептала Анжела.

– Откуда я знаю, хироманты какие-то попались, – ответила, запинаясь Кей.

Абориген пошел дальше. Он снова макнул палец в кровь Кей и попробовал её на вкус, не сводя глаз с девушки. Анжела вскрикнула. Со стороны казалось, что его интересует, можно ли есть необычных пришельцев.

Наверное, утвердившись во мнении, абориген обернулся к своим и что-то грозно выкрикнул. Затем, не спеша, поднялся, ещё раз бросив взгляд на Кей, и спустился к неподвижной Лите. Проведя над ней рукой, он хлопнул в ладоши. Лита встрепенулась и села.

Увидев дикарей, она снова истерически завизжала и бросилась бежать уже обратно вверх по склону. Один из аборигенов легко догнал её, и, схватив за ногу, бесцеремонно поволок за собой обратно. Лита вопила и вырывалась, обсыпая его проклятьями, но аборигенов это только веселило.

– Эй, что вы себе позволяете?!! – сердито крикнула Кей, но была тут же окинута угрожающим взглядом самого одетого аборигена. Он подошел к ним и в каждую по очереди ткнул пальцем, потом указал на себя и поманил за собой рукой.

– По-моему, этот Рембо хочет, чтобы мы шли за ними, – проговорила Мэл.

Девушки сбились в кучу. Со всех боков окруженные вооруженными дикарями, они послушно последовали за ними.

Все похитители оказались мужчинами, почти у всех в руках были острые копья, и только у троих на поясах ещё висели и изогнутые мечи в ножнах. Это был тот парень, рассматривающий её руки, потом тот, кого Мэл назвала Рембо и ещё один их бритоголовый соплеменник. Кей даже не догадывалась в тот момент, что с этой троицей аборигенов она будет связана до последнего своего вздоха.

Аборигены хоть и были похожи между собой своими фиолетовыми глазами и высоким ростом, но чертами лица они были немного разные, их можно было отличить не путая. А вот одеты они были почти однотипно. Некоторые мужчины были облачены только в короткие тёмные штаны из плотной ткани, а на некоторых была надета ещё и короткая серая жилетка, облегающая их крепкие фигуры. Девушки обратили внимание, что у каждого из них на плече была татуировка, и у некоторых рисунки были даже схожими, но что именно они означали, понять было невозможно. Пожалуй, ещё поражала походка аборигенов, невзирая на их габариты, они двигались легко и грациозно, скользящей, бесшумной поступью, как тени этих джунглей. Их передвижение выдавали только шаги девушек и их приглушенный шепот.

– Кто-нибудь, что-нибудь понимает? – испугано произнесла Анжела.

– Я знаю одно, теперь мы вляпались в самую большую кучу, сами знаете чего. Я никогда раньше не слышала, а тем более не видела, чтобы на нашей планете где-нибудь обитали такие «симпатяги», – покосившись на аборигенов, ответила Мэл.

– Возможно, они отнесутся к нам доброжелательно, с добрыми намерениями. Укажут нам обратную дорогу или отведут нас к таким же людям как мы, – с надеждой проронила Лита.

– Что-то я не заметила их доброжелательности, когда они, скаля свои белые зубы, тащили тебя за ногу! Смотри, чтобы они, нафаршировав нас фруктами, не указали нам обратную дорогу, а потом догнали и не указали её ещё раз, приглашая к вертелу. Нет, при любом удобном случае нужно драпать подальше. Так что, девчонки, ждите моего сигнала, – не унималась Мэл.

– А вот я когда-то читала, что в дебрях Амазонки, живут племена, совершенно отличающиеся от других рас. Вполне возможно Мэл, что ты все преувеличиваешь, – заметила Кей.

– Я не была бы так уверена. Насколько я помню, мы должны сейчас находиться на территории Канады, а не в дебрях Амазонки, что-то я не заметила, как мы переплывали океан. И заметь Кей, он пробовал на вкус твою кровь!

– Ирвин не побежал с нами. Остаётся только гадать, что стало с ребятами, – выдавила, поникшим голосом Лита.

– Почему у них такие глаза, почему? Разве у людей бывают такие глаза? – бормотала себе под нос Анжела. – Цвет радужной оболочки глаза зависит от концентрации меланина, а тут. Как это можно объяснить?

– Не ломай себе голову, Анж, и не пугай нас. У тебя совершенно чокнутый вид! Меня, например, интересуют совершенно другие вещи. С сегодняшнего дня вообще можно поверить и в пришельцев, и в параллельный мир, и в Бермудский треугольник, и в остальную ерунду. Вся эта чушь окружила нас сплошным кольцом! – Мэл обвела взглядом молчаливо идущих аборигенов.

Они шли довольно долго, углубляясь в удивительный тропический лес. С висячими мохнатыми корнями деревьев; голубоватыми кустарниками, усеянными зелеными ягодами; похожими на бамбук рощами; плетущимися растениями с черно-красными листьями; с многоствольными деревьями со слизкой корой, в зеленой кроне которых виднелись оранжевые плоды. В окружающей их природе встречались многие шокирующие своей экзотичностью экспонаты. Какой-то внутренний голос подсказывал им, что ни в одном уголке их планеты, нет ни таких растений, ни таких жителей. Всё это было похоже на сюжет одного из мультфильмов, где дети попадают в другой мир через портал времени. С одной стороны это была чушь, а с другой стороны, они, взрослые люди, никогда не верившие во всё это, совершенно реально оказались в необъяснимом месте, в мире, который можно было назвать только потусторонним, где вся эта паронормальная красота пугала и настораживала.

– Здесь красиво, правда, Кей? Бабочки … они такие огромные оранжевые и кружат как опадающие листья клёна. А птицы, ты видела? – Анжела легонько толкнула Кей, стараясь отвлечься от тревожных мыслей.

– Красиво? Не знаю. Вся эта красота окутана слишком мрачными догадками. Мне всё хочется проснуться за день до того, как мы отправились в Канаду, – сухо ответила Кей. Её все больше раздражал тот абориген, который рассматривал её ладони. Он шел справа от неё и всю дорогу бросал на неё изучающие взгляды, и взгляд этих липких гипнотических глаз невозможно было переносить спокойно. В таких глазах сложно было увидеть душу и намерения человека, его мысли будь то добрые или злые не отражались в них, от этого было ещё страшнее. Только мимика этих людей могла выдавать эмоции, и то приблизительно, насколько могла разобраться в них Кей. Она тоже украдкой наблюдала за ним. Его лицо казалось ей спокойным, когда он ловил на себе её взгляды, в уголках его губ появлялась еле заметная улыбка, при этом он слегка опускал веки и его пушистые ресницы прикрывали эти удивительные глаза.

Замечая попадающиеся на их пути вроде бы спелые на вид ягоды на кустах или фруктовые деревья, плоды которых так соблазнительно свисали в зоне досягаемости, девушки все сильнее ощущали свой голод. Он пульсировал в мозгу, заглушая страх, сводил желудок, отражаясь болью на лице. Это неприятное чувство было так требовательно!

Отметая осторожность, Кей потянулась к ветке кустарника и сорвала красную ягоду. Её любопытный друг тут же схватил её за руку, заставив выбросить такую аппетитную на вид пищу. Он что-то сказал ей на своем языке, при этом лицо его стало очень серьёзным.

– Я не понимаю тебя! Я просто хочу, есть! – громко произнесла Кей, глядя ему прямо в глаза. Абориген изучал её лицо всего несколько секунд, затем быстро отвернулся, что-то ища глазами под ближайшими деревьями. Он отошел на несколько метров в сторону и в высокой траве подобрал горсть розовых продолговатых плодов. Абориген раздал плоды девушкам, причём Кей получила свой фрукт последней. Не обращая больше внимания на пристальные взгляды аборигенов, она нетерпеливо и с наслаждением вонзила зубы в мягкую и сочную мякоть плода. Он оказался таким вкусным, казалось, что вкуснее этого она никогда и ничего в жизни не ела. От удовольствия Кей даже закрыла глаза, запоминая вкус сладкого фрукта. Немного утолив голод, Кей снова взглянула на загадочного хироманта. Он откровенно улыбался, что-то комментируя своим соплеменникам.

– Ну, хоть и на этом спасибо! – проговорила Кей. – А они не такие уже и тупые, – сказала она, обращаясь к подругам.

– Уже фаршируют, – промычала Мэл, дожевывая фрукт.

– С чего ты взяла, что они каннибалы?! – не выдержала Анжела, нервно отворачиваясь от неё.

Теперь их путь лежал вверх по склону. Лес закончился, они продвигались среди нагромождения камней, по потрескавшейся кирпичного цвета земле.

Природная скальная стена преградила им путь, но на уровне человеческого роста, прямо из-под земли образовалась расщелина, в которую легко проходили широкоплечие аборигены.

Перед ними развернулась холмистая местность, раскинувшая свои границы к самому горизонту. Вдалеке на солнце поблескивала голубая вода озёр. Местами холмы и ложбины заросли зелеными рощами. И повсюду виднелись жилища аборигенов. Они были похожи на вигвамы индейцев, только намного шире и в виде неправильного ромба. Здесь их были сотни, а может быть и больше. Чем ближе они подходили, тем многочисленнее становилась толпа любопытных. Женщины в свободных светлых платьях до колена с замысловатыми орнаментами и красиво уложенными длинными волосами, вскрикивали от удивления, глядя на необычных пришельцев. Дети тыкали в них пальцами, галдя на своем странном языке.

– Все такие же фиолетики, – заметила Мэл.

– Мы произвели фурор среди местного населения, – угрюмо проговорила Кей.

– Спасибо хоть камнями в нас не швыряют. Неужели они нас всё-таки сожрут? Может быть, хоть покормят нас нормально перед смертью! – продолжала сыпать черным юмором Мэл. – Некоторые люди ищут оригинальные способы отметить свои юбилеи или свадьбы, а мы имеем возможность экзотически умереть. Быть съеденными этими мумитролями.

– Мэл, твой фатализм, сейчас очень кстати!– содрогнулась всем телом Лита.

Их привели, на какую-то площадь, где под раскидистыми высокими деревьями стояло несколько, выделяющихся среди остальных вигвамов.

– Похоже, это их центральная улица. Сейчас нас будут представлять вождю! – Кей распрямила спину и закинула волосы на плечи.

Действительно, из шатра вышло двое седовласых мужчин. Один из них был одет в белые одежды, весь увешанный амулетами, бусами из костей и деревянными браслетами. Жилетка второго была расстёгнута и на груди виднелась татуировка в виде огромного солнца. Его волосы были собраны в пучок, а в левом ухе красовалась увесистая серьга. И никаких тебе жезлов, головных уборов из перьев и одежды из шкур. Эти двое подошли к ним с чувством собственного достоинства, гордо вскинув головы.

Так как понять о чём они говорят, было невозможно, Кей просто наблюдала за скользящими эмоциями на их лицах. И сделала вывод, что тот дед в белых одеждах был самым злым и походил на шамана.

Их скептически осмотрели со всех боков, правда прикоснуться не посмели или же побоялись заразы. А затем двое воинов сопроводили девушек в подобие сарая и закрыли массивную деревянную дверь на засов с обратной стороны.

– Ну, вот мы и пришли! – Мэл рухнула на ворох сена в углу.

– Моя голова отказывается соображать. Куда мы попали, кто эти люди, что с нами сделают. Мне уже все равно, – безразлично произнесла Лита.

Кей села на пол у двери и закрыла глаза. Усталость и нервное напряжение сделали свое дело, они свалили их с ног, отбирая желание говорить и думать, погружая в такой долгожданный отдых и дремоту.

Снаружи наступили сумерки. В сарае начало темнеть. Дверь неожиданно приоткрылась, впуская позднего посетителя. Гостем оказался её знакомый, молодой хиромант. Пристроив факел у двери, не спуская с неё глаз, он снова схватил за руки ничего не понимающую Кей, развернул её ладони к себе и в который раз стал пристально их рассматривать, как будто убеждаясь в чём-то. Это продолжалось так долго, что у Кей затекли ноги от неподвижного положения. Остальные девушки притихли, настороженно наблюдая за этой картиной, но абориген не обращал на них никакого внимания. Через время его поведение стало ещё более странным. Он заговорил с ней, глядя ей в глаза. Так как сидел он к ней почти вплотную, она легко могла рассмотреть его лицо. Удивительно, но оно выражало боль, сожаление и … доброту. Кей ничего не могла понять и удивленно наблюдала за ним как за психом.

Он поднес её ладони к своему лицу и очень медленно и нежно стал касаться их кончиком своего носа и мягкими губами. Кей совсем обалдела от такого поворота, но ей было приятно и щекотно. В следующую секунду, он вдруг резко выпрямился, громко бросив какое-то слово, и зажал её руки стальной хваткой. Блеснул нож, острое лезвие которого молниеносно прошлось по её ладоням, оставляя глубокие раны.

Кей закричала что было сил. Абориген отпустил её так же неожиданно, как и схватил. Она отшатнулась в сторону, с ужасом глядя то на него, то на свои трясущиеся окровавленные руки. Боль была невыносимая. Кей стонала и раскачивалась из стороны в сторону, слёзы безудержно катились по щекам. Абориген неподвижно стоял рядом. Кей подняла заплаканные глаза и с немой мукой на лице взглянула на него.

И уж совсем неожиданно было увидеть в его лиловых глазах застывшие слёзы, на его скулах напряженно играли желваки. Как будто этот человек, так же как и она испытывал боль. Он достал из-за пазухи какой-то сверток.

Это были огромные листья, смазанные неприятно пахнувшей густой мазью. Кей уже не сопротивлялась, отупев от боли и всего происходящего, она позволила ему замотать себе этим руки. Абориген тяжело вздохнул, сидя возле неё на корточках. Затем, все так же непонятно зачем, притянул её к себе, погладил по голове и что-то зашептал на ухо, прикасаясь к ней своим лицом. Кей почувствовала, как боль отступила. На неё накатило такое блаженное расслабление, ноги и руки стали ватными, её голова упала ему на плечо, она ещё соображала, но чувствовала, что улетает.

Абориген осторожно уложил заснувшую Кей, и всё так же, не обращая внимания на остальных, вышел.

– Садист! – зло бросила ему в спину Анжела и подползла к Кей.

– Не надо, не буде её. Не трогай! Видно пока она не чувствует боли, он ввёл её в какой-то транс. – Мэл шумно выдохнула. – Нет, ну вы видели! Кошмар какой-то! Мистический триллер или фильм ужасов. Зачем он порезал ей руки?!!

Кей проспала всю ночь и весь следующий день. Лишь к вечеру она открыла глаза, медленно поднимаясь на своем месте.

– Кей, как здорово, что ты, наконец, пришла в себя! Как руки? – Анж, сочувственно присела рядом.

– Ничего ноют ещё, но терпимо, – тихо ответила Кей, пошевелив руками.

– Тот садист больше не приходил, – проговорила Мэл. – На вот возьми. Нам приносили поесть, мы оставили тебе немного. Поешь, силы тебе ещё пригодятся. Там что-то затевают. Я целый день следила за ними в щели. Возле двери стоит вооруженный воин, на площади они развели, по-моему, огромный костёр, и кажется, там собралось всё племя. Народу тьма. Слышите, как гремят барабаны? Я вам клянусь, нас с вами тоже туда поведут. Ой, что-то у меня предчувствие нехорошее.

Шум барабанов нарастал, как и ужас в их колотящихся сердцах. Дверь распахнулась и двое аборигенов, схватив за руки, потащили их за собой.

На площади действительно пылал огромный огненный круг. В центре круга изображали ритуальные танцы, наряженные в чудовищные маски, барабанщики. Одни из них плясали по часовой стрелке, другие против. Перед границей огня плотным кольцом столпилось племя аборигенов.

Девушек завели в огненное кольцо и поставили перед белым шаманом. Барабанная дробь усилилась, звуки стали угнетающими и жёсткими. Плясуны начали носиться быстрее, выкрикивая непонятные слова. Сочетание этих необычных манипуляций и монотонных звуков сводили с ума.

У Кей закружилась голова, к горлу подступила тошнота, было ощущение, что ещё немного, и она потеряет сознание. Окружавшее их племя хранило зловещее молчание. Случайно, в толпе, Кей зацепилась взглядом за уже знакомое ей лицо. Она видела только его, своего мучителя. Он выглядел абсолютно спокойным и терпеливо чего-то ждал.

Старый шаман обратился к соплеменникам, заглушая барабаны. Его зычный голос услышал каждый присутствующий здесь. Только четверо не понимали о чём он возвещал. А говорил он следующее:

– Тимереки! Мы собрались здесь на священный ритуал забвения. Вы знаете, что духи послали нам этих чужеземок и по нашим законам древних мы должны принять их в своё племя, чтобы понять, что хотели донести нам духи через этих существ. Воля духов священна для нашего народа, они будут вещать, а мы внемлить. Для этого мы отсекаем их прошлую жизнь, подавляем дикую чужую волю и обращаем к нашей, чтобы их речь и сознание были созвучными с народом тимереков.

Вдруг шаман воздел руки к небу и певучим голосом, принялся причитать монотонными звуками, то нарастающими, то утихающими вибрациями. Затем он схватил за голову Литу, продолжая бубнить, затем Мэл, Анжелу и Кей.

Она почувствовала ослепительную вспышку у себя в мозгу, разворотившую всё её сознание. Кто-то грубо разорвал всё её восприятие действительности, она перестала мыслить, перестала понимать, ощущать и замечать окружающих. Кей не слышала, что барабаны смолкли, танцы прекратились. Племя наблюдало за ними.

Мэл, Анжела и Лита обмякли, опустившись на колени и уронив головы на грудь, замерли как манекены. Но с Кей происходило что-то странное. Она качалась по земле, мыча и хватаясь за голову. Затем, став на колени, стала биться головой об землю и скрести её пальцами. Шаман встревожено подошел к ней и схватил её за руки. В толпе у молодого аборигена настороженно сузились глаза. Из-за её ран на ладонях шаман ничего не смог разглядеть. Кей вырывалась и билась в конвульсиях пока силы не оставили её и она не потеряла сознание. Её отнесли обратно в сарай вместе с остальными девушками.

Люди разошлись, а старый шаман подозрительно провожал глазами небольшую группу молодых тимереков, среди которых был и его сын.

Она почувствовала утреннюю прохладу и подняла тяжелую гудевшую от боли голову. Во рту был неприятный привкус крови, глазам было больно смотреть на свет. И тут Кей почувствовала, что значит быть сбитой на полном ходу поездом ожившего ужаса! Сознание металось и постепенно становилось ясно – они отобрали у неё возможность мыслить по-прежнему, на родном языке! Кей ощущала роившиеся мысли, но не могла их перевести! В своей голове она была сама не своя, она даже не знала кто она такая! То есть в памяти всплывали разные картинки, но она больше не помнила английского, либо другого известного ей языка. И не могла выразить эти воспоминания мыслями собранными и понятными ей самой. В голове царил сплошной каламбур! Кей попыталась позвать подруг, но из неё вырвались только какие-то жуткие нечленораздельные звуки. Кей похолодела … она не знала, как произносятся слова … она не могла назвать и вспомнить значение окружавших её предметов.

Перед ней стоял обычный глиняный кувшин. Она видела его, знала зачем он, но она не могла вспомнить его названия, произнести его вслух. Обливаясь холодным потом, она прислонилась к стене. Кей помнила все, что с ней произошло до мельчайших подробностей, но не могла поговорить с собой мысленно, не могла даже имени своего произнести вслух. Она посмотрела на своих подруг не в силах вспомнить, как звучат их имена. По их растерянным лицам и до смерти перепуганным глазам, Кей понимала, что с ними происходит то же самое. Жестами, она указала на свой лоб, потом на губы и протянула ладонь в сторону Мэл, но та лишь замычала в ответ, разводя руками.

Дверь сарая со скрипом распахнулась, вошел старый шаман в сопровождении двух вооруженных воинов, нескольких женщин и все того же молодого аборигена. Когда старик заговорил, Кей резко вскинула голову, напряженно подавшись вперед. Она понимала, о чём он говорит!!!

– Они уже пришли в себя. Дайте им воды и пищи, пусть совершат омовение и уберут свои жуткие волосы, – проговорил он. – Вы понимаете меня? – обратился он уже к самим девушкам. – Если понимаете, скажите «да».

– Да, – подала голос Анжела, за ней Лита и Мэл.

Все выжидающе уставились на Кей, но она молчала, упрямо отвернувшись в сторону. Краешком глаза она видела стоявшего поодаль молодого аборигена. Он еле заметно, глядя на неё, покачал головой.

– Ты понимаешь меня?! – повторил свой вопрос шаман.

– Да! – зло выкрикнула Кей.

– Это самое жалкое и отвратительное существо, которое я когда-либо видел, – скривившись, произнес шаман.

– Но которое сопротивляется твоей силе! Поэтому она отвратительна тебе отец?

– Рагнар! Ты можешь оскорбить меня, сын мой, своей порочной грубостью. Ты сам будущий жрец тимереков. Думай, прежде чем что-то говорить! – обратился старый шаман к молодому аборигену.

– А теперь послушайте меня, чужеземки! Вы здесь по воле духов. Они привели вас к нашим охотникам, значит, так тому и быть. Мы хотим посмотреть, для чего вы нужны племени тимереков, поэтому вы должны пока приносить пользу нашему народу сначала своим трудом. За проступки вас будут карать. Вы должны соблюдать священные законы нашего древнего племени, быть смиренными и благодарными. Если вы совершите злодеяние – вас изгонят или предадут казни. Бежать самим вам не удастся, вас найдут и накажут. Трудитесь, и вы заслужите наше доверие и уважение. Над вами совершили один из священных обрядов посвящения. Вы освободились от прошлого, чтобы жить духом тимереков. Скоро вы будете говорить на чистейшем наречии нашего народа. Вам дадут имена. Прошлое забыто навеки. Я верховный жрец племени, моё имя Сазар. Я неустанно буду следить за вами, а сейчас разверните ко мне свои ладони, я хочу прочесть ваши судьбы.

Он склонился над поднесенными ладонями Мэл, недовольно хмыкнул, затем подошел к Лите и Анжеле. По-видимому, не увидев там ничего интересного, он пожал плечами и произнес:

– Зачем духи нам послали этих женщин?! Их высший смысл мне пока закрыт. А ты! Что случилось с твоими ладонями? – спросил он у Кей, сощурив свои злые холодные глаза. – Рагнар, ты врачевал её раны? Я чувствую в ней опасность, какой-то заговор, какая-то сила пытается противостоять мне!

– Я осматривал чужеземок, пока эта, самая дикая из них, вдруг неожиданно не накинулась на меня! – проговорил Рагнар, в упор, глядя на Кей. – Она схватила мой меч голыми руками. Я пытался вырвать его, и она изрезала себе ладони. Затем уже я наложил ей на раны катали, – соврал он, не моргнув и глазом.

– Всё так и было чужеземка? – пренебрежительно спросил жрец, недоверчиво приподнимая одну бровь.

Кей чувствовала, что что-то действительно защищало её от этого старика, от его влияния и его сверхспособностей. Она не знала, что означали линии на её руках и что там увидел Рагнар, но внутренний голос подсказывал, что именно он оберегает её, скрывая от своего отца правду. Оберегает её или кого-то связанного с ней. Поэтому Кей совершенно уверенно прошептала в ответ:

– Всё так и было.

– Но Тембот сказал, что ты осмотрел её ладони ещё до этого, как только вы их нашли! Ты обратил внимание только на неё, Рагнар! – не унимался подозрительный старик. – Что ты видел?! От меня не скрыть правду!

– Нечего скрывать, – неторопливо произнес Рагнар, – Но скажу я тебе об этом не здесь.

Удовлетворенный старик кивнул своей свите и направился к выходу.

– Я задержусь на мгновение, дам им имена. Мне было видение. Я догоню тебя отец.

– Нет уж, Рагнар, мы подождём и услышим твой выбор, – процедил сквозь зубы белый шаман.

Подавив разочарование, Рагнар простер руку над Мэл:

– Повторяй за мной женщина. Тебя зовут Мэл.

– Мэл, – вторила ему она.

– Анжела, – безошибочно указал он в сторону нужной девушки, – Лита.

Наконец настала очередь Кей. Рагнар подошел к ней и стал таким образом, чтобы загородить её своей спиной от назойливых наблюдателей. Его отец не мог видеть ни его, ни её лица.

– А тебя зовут Кей, – произнес он, улыбаясь.

– Кей, – повторила она, облегченно вздохнув. Каким-то образом он зафиксировал в их подсознании их настоящие имена и помог им возродить их на языке тимереков.

Оставшись одни, они вчетвером смотрели друг на друга со страхом и болью, понимая всё, но, не имея возможности общаться как раньше. Анжела, Лита, Мэл и Кей взявшись за руки, заглядывали друг другу в глаза, читая, что твориться у каждой в душе. Свободное владение языком тимереков ещё не выработалось, оставалось общаться жестами.

Апатия, подавленность не оставляли Кей. Где-то глубоко в душе лежала такая тяжесть, такая необъяснимая печаль. Она почему-то не видела смысла в своем теперешнем существовании, да и боль в ранах ещё давала о себе знать. Поэтому пока Мэл, Лита и Анжела выполняли роль рабынь, чистили очаги, носили воду, собирали фрукты, скребли шкуры убитых животных, Кей присматривала за детьми. Или они за ней.

Общаясь с ребятней, она училась заново говорить. Малыши поначалу боялись её и пытались драться, но Кей корчила забавные рожицы и придумывала игры, тем самым, завоевывая их доверие. Через несколько дней она снова увидела Рагнара. Он привел к ней девочку подростка.

– Приветствую тебя, Кей. Это моя сестра Зои.

Кей кивнула ему и взглянула на девочку. Так как все тимереки были в чем-то схожи, можно было предположить, что она действительно была его родной сестрой. Кей чувствовала себя в присутствии Рагнара неловко и тревожно из-за неясности всех событий, связанных с ним, с болью, которую он ей причинил. Он и сейчас вел себя беспокойно и загадочно.

– Она поможет тебе понять законы племени, но для всех остальных она помогает тебе смотреть за детьми клана буйволов. На самом деле, Зои будет твоей советчицей вместо меня. Я не могу общаться с чужеземками, это вызовет подозрение, мне и так сложно укрыться от глаз отца, – Рагнар на секунду задумался, – Зои, отведи детей подальше в рощу.

Рагнар положил руки на плечи Кей и тихо проговорил:

– Послушай меня, когда-нибудь наступит время, и я всё тебе объясню. А сейчас знай, перед тем как нанести тебе эти раны – я попросил у тебя прощения. То, что я сделал это тебе во благо – тебе и … другим людям. Если бы он увидел твои ладони, то убил бы тебя сразу. Жрецы могут менять судьбы, я сделал другой выбор. Тебе будет не просто выжить в нашем мире, но ты сможешь, тебе помогут. Пройдет много времени, и ты поймешь, что всё это было не зря.

– Рагнар, это место … куда мы попали?

– Наш мир огромен и населен многими народами, ты узнаешь об этом потом. Я не знаю, откуда вы и как вы жили, но ты туда уже не сможешь вернуться. Мне пора возвращаться к отцу.

– Подожди! – Кей поймала его за руку. – Почему я? Я хочу знать, почему ты помогаешь мне?

Рагнар внимательно взглянул не неё. Вместо ответа он поцеловал её в лоб.

– Время ответит, – сказал он и зашагал прочь.

Кей уселась на траву, провожая его глазами:

– Прекрасно! Я навеки останусь здесь вариться в этом кошмаре! Ответы будут находить меня по очереди, – произнесла она вслух.

– Почему у тебя такое лицо? – Зои вернулась и уселась рядом с ней.

Кей пожала плечами:

– Я потерялась. Мне грустно и страшно. Я здесь никому не нужна и мне никто не нужен.

– Ты не умеешь слушать и не видишь. Духи нашего племени – белые тигры. Они привели тебя сюда, значит, ты нужна здесь. Ты не знаешь наших обычаев, поэтому ничего не замечаешь, – тихо проговорила Зои.

– Скажи, а почему ты и твой брат в сговоре против отца?

– Время моего отца подходит к концу. Его место займет Рагнар, и я защищаю его, потому что он не такой злобный как мой отец. Наш отец всегда был слишком суров, из-за этого разгорались войны с другими племенами, гибли люди, наши братья и сестры. Рагнар всё изменит. На самом деле он намного сильнее отца. Он пока выжидает и делает вид, что подчиняется ему. Ты же видишь, он скрыл тебя от него, значит, ты нужна Рагнару, нужна нашему племени.

– А как вы узнаете, когда закончилось время жреца? – расспрашивала удивленная Кей не по годам умную девочку.

– Наш вождь, отец Тембота, очень болен. Он не доживет до следующего цикла. Когда уйдет вождь, в мир духов должен уйти и жрец. Они всегда правят вдвоём. На их место придут Тембот и Рагнар. Своей силой, Рагнар должен защищать вождя, потому что пока жив один – живет и другой. Если по какой-то причине погибает один – уходит и другой.

– Ужас. Какой страшный и дикий мир! Хотя и наш был не лучше. Тревога терзает моё сердце, мне хочется закрыть глаза и не проснуться. Ну ладно, прости, ты слишком юная, чтобы понять это. Расскажи мне советник Зои что-нибудь интересное, – шутливо произнесла Кей, меняя тему, чтобы развеять свои грустные мысли. – Ну, например, какой ваш будущий вождь и почему выбрали именно его?

– Это просто. Тембот первый ребёнок вождя. Он унаследовал это право по рождению. Когда родился Тембот, его мать перестала рожать детей. Если Тембот вырос и выжил – значит, такова воля духов. Он будет хорошим вождём, он сильный, мудрый и добрый.

– Гм, чем дальше, тем интереснее, – проговорила Кей, напуская на себя хитрый вид. – Откуда знаешь, что он будет хорошим?

– Я же дочь жреца.

– А как тогда это происходит у жрецов? Почему у Сазара несколько детей? Ты меня запутала.

– Жрецом, как и вождём, может становиться только мужчина. Мой отец знал, что следующим ребёнком после Рагнара буду я, поэтому он позволил мне родиться, а третьим должен был быть снова мальчик. Моя мать ослушалась его и выносила третьего ребёнка, но умерла при родах, ребёнок тоже умер. Такова воля духов.

– Ух, и сурово же вы живете. Итак, все тимереки рожают себе только по мальчику, ну, в крайнем случае, ещё и по девочке? – улыбнулась Кей.

– Нет, это только так у жрецов и вождей, остальным можно плодоносить, – уверенно проговорила Зои, окончательно развеселив Кей.

– Плодоносить?! – засмеялась она, – Ты не представляешь, насколько мне стало легче, а то я уже начала переживать за вас.

– Вождям и жрецам вообще живется труднее всего, – не унималась Зои, серьёзно относясь к своей роли консультанта, не обращая внимания на потешающуюся чужеземку, – Выбрать себе пару, они могут только по закону древних. Вождю выбирают достойную девушку, её выбирает только старый жрец. А молодой жрец должен найти себе в жены необычную девушку, а только девушку, наделенную особым даром, поэтому иногда им приходится очень долго искать. У моего брата ещё нет избранной, а у Тембота есть. Мой отец выбрал ему пару – Тире. Она мне не нравится. Почему он сделал такой выбор, я ещё не поняла, но она злая, очень злая, только духам известно, что это будет за пара! – болтала Зои, развлекая Кей. – Я заметила, Тембот не доволен выбором. Ко мне от матери перешел дар чувствовать людей. Поэтому я знаю больше других.

– Наверное, это очень удобно и интересно, – заметила Кей. – А вот скажи, а если ребенок вождя всё-таки не выживает? – спросила она уже серьёзно.

– Всё решается в поединке. Достойные сражаются друг с другом, победитель занимает место вождя. Так бывает и при выборе пары, если двоим парням, одновременно понравилась одна девушка, они сражаются за неё в поединке.

– О, я вижу, эта тема тебя уже волнует. Наверное, тебе самой нравится какой-то парень? – Кей улыбнулась, но лицо Зои оставалось невозмутимым. – М-да, … расскажи мне о законах, которые нельзя нарушать. За что могут покарать?

– Ну, их несколько, – Зои нахмурила лоб, вспоминая. – За драку, только в установленном вождем поединке можно решать споры. За оскорбление высшего.

– Подожди, что значит высшего? Старшего?

– Именно высшего. Это вождь племени, жрец, вожди кланов и мужчина для женщины.

– Нет, ну надо же, и здесь то же самое! – воскликнула Кей. – А женщин значит можно обижать?

– Нет. Если мужчина обижает женщину, она может пожаловаться вождю, и он будет его судить. Так, дальше, нельзя воровать, уклоняться от труда. Нельзя отлучаться с поселения без распоряжения высших. Нельзя желать чужую жену или чужого мужа ни взглядом, ни словом, ни делом.

– Что-то подобное я где-то уже слышала, – перебила её Кей.

Зои продолжала, не обращая внимания на её реплики:

– Нельзя желать слияния на убывающей луне, нельзя лгать, нельзя брать в пару чужих, нельзя целовать в рот, больше не помню.

– Опа! – Кей прыснула со смеху, прикрывшись ладонью. Она изумленно посмотрела на девчушку. – Целовать в рот, это как же так?

– Подожди, – невозмутимо ответила Зои, – Я сейчас тебе покажу! – Она вскочила и побежала куда-то в сторону.

Кей покачала головой, а про себя подумала:

«Такого бреда я себе даже не представляла! Мир дикарей, тёмные времена и идиотские законы. Интересно, что она собралась мне показывать, как целовать в губы или как за это наказывают? Как мне не хватает в их языке крепких словечек, даже выругаться нормально нельзя, сейчас как раз тот случай! Дети знают о правилах размножения больше меня и всё так серьёзно. … Я понимаю не жениться на чужеземцах, это ещё куда ни шло, но почему нельзя целоваться в губы? Неужели я проживу здесь до старости, нянча их детей, в этом ненавистном месте, с этим странным первобытным племенем? Господи, спаси меня!»