Тюльпаны Александра Македонского Книга 1

Главы 17-20

Глава 17

Когда через неделю Сергей приехал к Илье Марковичу, то первыми его словами после приветствия были следующие:

— Ну что, дорогой Илья Маркович, сегодня я исполню свое обещание и мы проследим еще один любопытный случай из моей служебной практики.

— Я за, но сколько у нас времени, — хитро прищурился ученый.

— Если не надоел еще я вам, то готов остаться до завтрашнего вечера, — ответил Сергей.

— Вы скажете тоже, мне очень интересно с вами общаться, — обиделся Илья Маркович.

— Кроме того, мы еще до конца не обсудили с вами свои предположения.

— Да чего там обсуждать, по-моему, все значительно проще, только не нужно драматизировать и подгонять отдельные факты под один сценарий, — возразил Сергей. — Кроме того, если кто-то чего-то ищет, а вернее искал, то когда это было. Увы, это уже история.

— Как знать, как знать, — задумчиво проговорил Илья Маркович.

Немного помолчав, мужчины стали готовиться к путешествию. Когда Сергей занял привычное место, Илья Маркович традиционно спросил:

— Куда?

— 1990-й, это был год урожая фисташкового ореха. Меня как офицера штаба пограничного отряда отправили организовывать охрану на стыке 6-й и 7-й застав. Я, как вы помните, был начальником на 6-й и знал участок, как никто в отряде. Одним из этапов этой работы было выставление временных пограничных постов. Один такой пост я решил выставить на выходе из четырех ущелий, где пересекались несколько дорог и троп, ведущих в глубь нашего участка. От наших инженерных заграждений до границы там было около 20 километров, поэтому фисташковые леса в этой полосе нужно было защитить от набегов афганцев. Временный пост там предполагалось выставить большой — 25 человек, 2 БТР, КШМ и пару транспортных машин. Пост выставили. А уже на следующий день началось…

…В эту ночь Сергей решил остаться ночевать в КШМ (командно-штабной машине). Во-первых, тепло, удобно и больше шанс, что никакая пресмыкающаяся тварь или ядовитое насекомое не заползет. Во-вторых, и это главное, всегда на связи со штабом пограничного отряда. Рано утром Сергея разбудил часовой:

— Товарищ майор, со стороны границы в нашу сторону большая колонна автомашин идет.

— Какая еще колонна, наша мотоманевренная группа что ли?

— Нет, это афганцы, — ответил солдат.

— Что? — удивился Сергей. — Колонна афганских машин по нашей территории — это что-то новое. Я сейчас.

Сергей быстро оделся и вышел к дороге. То, что он увидел, поразило еще больше. Колонна грузовых машин уже подошла к посту. Дорогу им преградили два вооруженных пограничника. Навскидку Сергей насчитал около десятка машин, собственно, их было еще больше, но дорога уходила за склон горы, и дальше колонны не было видно. К Сергею подошел сержант, дежурный по посту, и доложил:

— Товарищ майор, наряд по прикрытию поста, что стоит на сопочке, сообщил, что колонна насчитывает 19 машин, из них одна «БРДМка», «УАЗик» и 17 грузовиков. Все до отказу набиты афганцами, стоят в кузовах и на подножках, обычная для Афгана картина. Почти все вооружены. Что будем делать?

— Пост поднять к бою, но без паники и шума, занять все господствующие над дорогой высоты. Один БТР поставить у дороги справа, второй за сопочкой, слева, чтобы обзор был пошире и вся колонна на прицеле. АГСы с расчетами установить на сопочку, под которой базируется пост. Под прицелом держать всю долину и афганскую колонну. Прапорщик Черкасов и три пограничника со связистами — резерв и охрана поста. Ко мне вызовите майора Кулева. Установите связь с отрядом, срочно командира. Я пошел к афганцам на переговоры. Действуйте.

— Есть, товарищ майор, — козырнул дежурный и убежал выполнять распоряжения.

Сергей медленно подошел к головной машине, «УАЗику». Из него вышел хорошо одетый афганец, видимо, старший, и на ломаном русском языке, поздоровавшись, спросил:

— Товарищ офицер, почему нас не пускают?

— Кто вы? — спросил в свою очередь Сергей.

— Мы, люди Достагира, — ответил афганец.

Сергей знал, что Достагир — это авторитет местных приграничных афганских племен. Одним словом, бай. С русскими он поддерживает лояльные отношения. В открытую конфронтацию не вступает, иногда даже помогает, прогоняя небольшие банды душманов. Но с могущественными и непримиримыми моджахедами он отношения тоже не портил. Оно и понятно. Русские рано или поздно уйдут, а ему с ними жить на одной земле.

— Извините, уважаемый, вы нарушили государственную границу и углубились на нашу территорию на два с половиной километра.

— Позвольте, но у нас есть разрешение, — возразил афганец.

— Я никаких распоряжений по пропуску колонны не получал, — спокойно ответил Сергей. — Возвращайтесь назад и передайте это Достагиру.

— Хорошо, но у вас будут неприятности, — недовольно проговорил афганец и дал команду разворачивать машины.

— Ничего, уважаемый, переживем, — ответил Сергей.

— Кажется, пронесло, — проговорил он подошедшему Кулеву. Кулев был старым воякой. В свое время закончил артиллерийское училище и был направлен в ПВ. А в Афгане шла война. И Кулев с лейтенанта до майора — восемь лет — провоевал. Артиллеристы у пограничников — специальность редкая, вот и мотался он по различным пограничным гарнизонам, находящимся в Афганистане. Мужик он был отчаянный. Не случайно его грудь украшал полный иконостас из орденов и медалей. Не было только Звезды Героя.

— Пронесло-то пронесло, но ты знаешь, Серега, что коробки с гранатами для АГСов забыли в комендатуре. А из БТРов стрелять только мы с тобой можем, водилы молодые, а наводчиков-операторов на пост не взяли.

— …Вот, урюки, ну и урюки, — в сердцах выругался любимым словцом Сергей. — Кто комплектовал, кто проверял пост перед отправкой?

— Не кипятись, нас с тобой для этого сюда и послали, — пытался успокоить Кулев Сергея.

— Нас послали организовать службу на этом направлении, а получается как всегда, будем устранять недоработки других. Ладно, БТРы и АГСы не стреляют, зато вид грозный.

— Ничего, Серега, выкрутимся, — проговорил Кулев. — Не такое бывало. Колонна-то ушла.

— Ушла, вроде, — подтвердил Сергей.

В это время к офицерам подбежал дежурный:

— Товарищ майор, командир на связи.

— Иду, — бросил Шебалин и направился к КШМ.

Коротко Сергей доложил обстановку, в заключение добавил, что колонна уже ушла.

— Добро, держи на контроле все. Здесь в отряде четыре борта в готовности № 1, если что, вызывай.

— Чуть не забыл, товарищ подполковник, — сказал Сергей, когда командир закончил говорить, — старший колонны заявил, что у них есть разрешение от пограничников на пересечение границы и сбор фисташек на нашей территории. Может, разведчики нахимичили чего?

— Какое… разрешение? Я никаких указаний не давал! Ты этого старшего послал?

— Да.

— Правильно сделал. Вечером доложишь, как там обстановка, а послезавтра за вами с Кулевым борт придет. Все, конец связи.

Сергей вышел из КШМ и пошел в палатку, где была оборудована столовая, попить чаю. В это время подбежал дежурный и сообщил, что колонна возвращается…

— Вызывайте отряд, сообщите оперативному дежурному обстановку и пусть высылают борты. Пост к бою, — снова отдал распоряжения Шебалин.

Колонна подошла минут через пять. Афганцев снова остановили. Все повторилось, как и первый раз, но теперь уже чувствовались некоторая нервозность и недовольство со стороны афганцев.

— Командир, Достагир ругается, сильно ругается, сказал, что всех нас по миру пустит, — пытался возразить старший у афганцев. Но Сергей был тверд. Минут через десять колонна развернулась и тронулась в обратный путь опять ни с чем. А еще минут через пятнадцать подлетели наши вертолеты. Покружились над постом, вошли в связь и сказали, что мы, мол, ничего не наблюдаем, только далеко на границе и далее на афганской территории видны большие клубы пыли. Это же летчики доложили и в отряд. Затем улетели. А минут через пять вышел на связь командир и теперь уже обматерил Шебалина. Мол, чего ты там паникуешь, летчики не видели ничего. Выслушав обидные и несправедливые нарекания, Сергей со второй попытки решил все же попить чаю, но снова не дошел. Афганская колонна возвращалась в третий раз.

— Хорошо, теперь я не буду паниковать, — решил Сергей и пошел встречать колонну, отдав необходимые распоряжения дежурному.

Когда колонна была остановлена в третий раз, из «УАЗика» вновь вышел афганец, старший колонны, только теперь с ним приехал еще и зам. Достагира — Джелани. Его Сергей знал по погранпредставительской работе. Частенько встречались на границе. Он прекрасно говорил по-русски и по-украински, когда-то учился в Киеве. На этот раз афганцы повели себя вызывающе.

— В чем дело, начальник, почему нас не пускают? — спросил Джелани.

— Разрешения на пропуск нет. Вы нарушили государственную границу. Ваши люди вооружены, — начал объяснять Сергей, но афганец перебил его:

— Послушай, начальник, мы в этом районе испокон веков собирали фисташки и пасем наш скот, вы всегда говорите, что СССР и Афганистан друзья, так почему нас не пускают?

— Что-то я не припомню, чтобы к нам сотнями заезжали на машинах с оружием? — ответил Сергей.

— Время сейчас неспокойное, вы из Афганистана ушли, теперь мы сами должны себя защищать. Достагир сказал, чтобы мы быстро собрали фисташки и везли ему. Он платит людям за них большие деньги. Еще он сказал, чтобы мы больше не возвращались. Ты понял меня, начальник.

— Уважаемый, к друзьям с оружием собирать чужое добро не ездят, — ответил Сергей, он хотел сказать «воровать», но сдержался.

— Начальник, ты же знаешь, мы очень бедные, а ваша страна такая богатая, зачем вам столько орехов. А для нас это жизнь, — твердил свое афганец. Его логика была по-детски наивна.

Сергей понял, что афганцы не уйдут. Он решил тянуть время и хитрить.

— Послушай, уважаемый, я уже давно доложил о вас своим начальникам в самый Ашхабад. Там сейчас принимают решение. Я думаю, все будет нормально. Как вы говорите, по-соседски.

В это время к Сергею подошел Кулев и тихо сказал на ухо:

— Серега, командир на связи. Да, отсюда не видно, там за сопкой еще пять машин подъехали, битком набиты людьми, все вооружены.

— Передай командиру, я веду переговоры, не могу отойти. Готовься, Коля.

— Всегда готов, — также тихо проговорил Кулев и пошел в сторону БТРов.

— Ну вот, — обратился Сергей к афганцам, — все решается. В это время Сергей заметил, что к афганскому предводителю стали подходить афганцы рангом поменьше и вплотную обступать Сергея и солдата, стоящего с ним.

— Так дело не пойдет, уважаемый, когда говорят начальники, подчиненные должны быть в стороне, ведь правильно? — спросил Сергей.

Джелани кивнул головой, гаркнул своим, и афганцы быстро отошли к машинам.

— Значит, так, для начала вы должны сдать оружие.

— Не понял, — удивился такой дерзости афганец.

— Нет, уважаемый, — хитрил Сергей, — лично вы свое оружие оставите у себя, вы же начальник, но ваши люди должны его сдать. Складывать вот сюда, — Сергей ткнул пальцем в землю в двух метрах от себя. — Сдавшим оружие выходить на дорогу и садиться на землю. Машины отогнать в сторону. Стволы БРДМ и ЗУ поднять вверх.

Афганец опешил от решительной команды, но он четко понял, что ему оружие оставляют, а значит, их не берут в плен. Просто это вынужденная временная мера.

— Не волнуйтесь, уважаемый, на нашей территории мы вас защитим, — добавил Сергей, заметив замешательство в глазах афганца.

— Ладно, — бросил тот и начал отдавать распоряжения. Его слова эхом подхватили и понесли по машинам.

«Хорошо, что в Афганистане еще 14-й век идет и так сильно развито чинопочитание», — подумал Сергей.

Спустя несколько минут, афганцы начали сдавать оружие. А минут через десять у ног Сергея рядочком стояли 13 ПКСов! Кучка автоматов быстро увеличивалась и превращалась в приличный холмик. Сергей глянул на дорогу и был поражен количеством людей. Все ущелье заполняла река из человеческих тел. Люди в чалмах сидели в пыли и злобно смотрели на пограничников. Еще не разоружилось и половины, а по толпе пошел недовольный рокот.

Сергей вызвал четырех пограничников и поставил их по краям холма с оружием, которое все несли и несли.

«Как в фильме про басмачей, которых разоружают красноармейцы, хотя почему, как», — подумал Сергей, глядя на разоружение.

Пыл афганцев немного остудил наш БТР, который выкатил на дорогу метрах в пятидесяти и стал демонстративно водить пулеметами.

«Молодец, Кулев, старый воин», — похвалил мысленно друга Сергей. На всех сопочках вдоль колонны во весь рост стояли пограничники с автоматами на перевес. Человек пятнадцать.

— Очень убедительно, но как нас мало. Это против почти 700 афганцев! Да они нас затопчут, если захотят, даже без оружия, — пронеслось в голове у Сергея. Он чувствовал, как растет напряжение среди афганской толпы. К Сергею подошел пограничник, таджик, охраняющий оружие и шепнул:

— Товарищ майор, духи очень недовольны, говорят, что нас мало, чего мы их слушаемся, как бараны.

— Спокойно, Байрамов, смотри в оба, — тихо ответил ему Сергей, заметив, что подходит афганский предводитель.

— Послушай, начальник, а дальше что, мои люди очень недовольны, — бросил тот.

В это время послышался гул вертолетов.

— Ну вот, теперь веселее, — пронеслось в голове у Сергея.

Подбежал прапорщик Гришин, старший КШМ, и проговорил:

— Товарищ майор, там командир рвет и мечет, я ему пытался объяснить, но он зовет вас, срочно.

— Иду, — ответил Сергей и, повернувшись к афганцу, спокойно сказал:

— Извините, я сейчас, начальство на связи.

— Гришин, остаешься здесь до моего прихода.

— Есть.

Подходя к КШМ, Сергей услышал голос связиста: «Вот он, идет, товарищ подполковник».

— Шебалин, что у вас там происходит, меня командующий округом замордовал, звонит каждые пять минут, а ты там переговоры ведешь, — донеслось до Сергея через наушники.

— Товарищ подполковник, афганцы настойчиво требуют пропустить их собирать фисташку. Мы их разоружили. 1 БРДМ, 1 ЗУ, 13 ПКС и гора автоматов. Афганцев около 700 человек, сидят и ждут разрешения на пропуск. Ситуация под контролем. Четыре наших вертолета подлетели и кружат над нами.

— Что? Сколько? — услышал Сергей в наушниках. — Будь на связи, я докладываю командующему.

Буквально минут через пять командир вышел на связь и взволнованно произнес:

— Шебалин, слушай меня внимательно. Командующий приказал, слышишь, приказал: «Оружие вернуть, пусть идут куда хотят и делают что хотят, лишь бы наши все были целы, не допустить конфликта. Ты понял?

— Я-то понял, из Ашхабада лучше видно, что делать. Но ситуация действительно нестандартная.

— Да уж, — согласился командир. — Значит, так, скажи, что в знак доброй воли наше руководство разрешает сбор фисташек, но укажи им конкретный район сбора и срок — неделя. Потом мне доложишь.

— Понял, — ответил Сергей, а про себя подумал: — эх, зря старались. Но приказ есть приказ, может, единственно правильный в этой ситуации.

Выйдя к афганцам, Шебалин, улыбаясь, произнес:

— Ну вот, все разрешилось очень хорошо. Вам разрешено собирать фисташки, но только в районе, — и Сергей назвал границы района сбора орехов. — Время вам — неделя.

— Э, начальник, да мы за три дня уложимся, — обрадовался Джелани. — Знаешь, как мы умеем собирать фисташки?

— Знаю… — ответил Сергей, он хорошо помнил, как жаловался директор лесхоза на афганцев, которые дерут фисташки вместе с листьями и ветками, ломая деревья.

— Но учтите, за вами постоянно будут наблюдать наши наряды и вертолеты.

— Все понял, начальник, спасибо, до встречи…

А через полчаса колонна ушла в район сбора фисташек. А еще через час командир приказал вылетать Сергею в отряд, оставив за себя Кулева.

— Будем вместе отписываться за ваши подвиги, — пошутил он невесело, — тут и Москва на ушах стоит уже.

— Понял, — ответил Шебалин и вышел из КШМ…

***

…— Ну, Сергей, я не перестаю удивляться вашим похождениям, — услышал Шебалин слова Ильи Марковича, когда вылез из Машины.

— Неужели это действительно было? — продолжил ученый.

— Было, было и не такое, — медленно ответил Сергей. — Я ведь вспоминаю в основном яркие и, так скажем, социально значимые эпизоды своей службы. Прежде всего, чтобы и вам было интересно. А ведь сколько еще, кроме героических будней, как любят говорить журналисты, было трагичного, комичного, бестолкового и много всего другого, из чего складывается повседневный, тяжелый, порой неблагодарный труд военного человека, то есть суровые будни. Но кому это сейчас нужно?

— Да, наверное, вы правы, это все имело смысл в определенных условиях. Все пережитое дорого и интересно вам и нашему поколению, мы можем это понять. Собственно, мы и делаем это для себя. Ведь подлинная свобода, — это возможность делать то, что тебе нравится, — ударился в философию ученый.

— Вот именно, что нравится, но не то, что хочется и любой ценой, иначе это будет анархия и вседозволенность, — перебил Сергей, желая завершить этот «душещипательный» разговор.

— Но, с другой стороны, кто заставляет пацанов в Чечне в наши дни совершать героизм, — не унимался Илья Маркович.

— Ну, куда вас понесло. Однозначно на это не ответить, но если хотите услышать мое мнение, то извольте, — проговорил Сергей.

— В Чечне служат те, кто не мог откосить от армии, или те, кто поехал на войну, чтобы хоть что-то заработать. Иначе говоря, простые российские парни. Покажите хоть одного отпрыска из обеспеченной семьи. Единицы. И те отправились в целях пиара, как говорят сейчас, своих родителей. А когда человек загнан в угол, он способен совершать поступки на пределе возможностей. Примером может быть героическая рота псковских десантников, погибшая в Чечне. Светлая им память! Кто сейчас объяснит, за что они сложили головы? Даже боевиков можно по-своему понять. Пусть это и не так, но они считают себя правыми, потому что воюют за веру, за свою землю, за свободу, независимость. Наемники — те воюют за веру и деньги. А наши ребята за что? За Родину? Но в чьем лице? За политиков, которые их же и подставляют? За идею? Нет идеи — вот в чем главная беда. Впрочем, мы уже об этом не раз с вами говорили, — с горечью произнес Сергей и махнул рукой.

— Ладно, Сережа, успокойтесь, пойдемте лучше поужинаем, а потом почешем языки, — предложил ученый, почувствовав, что опять задел наболевшую тему.

— Вот это хорошее предложение, — с готовностью отозвался Сергей, — да, я совсем забыл. Я тут кое-чего привез, к ужину пригодится. — Сергей взял свою сумку и стал выкладывать на стол различные деликатесы и бутылку «Русского стандарта».

Глава 18

После поездки в Париж Николай постоянно ловил себя на мысли, что не может выбросить из головы стюардессу того злополучного самолета, которым летел во Францию. Вот и сегодня, когда прошло уже почти две недели со дня возвращения в Москву, перед глазами вновь и вновь всплывал образ русской девушки. Николай вызвал к себе помощника и спросил:

— Андрей, помнишь ту стюардессу, что пыталась меня усыпить?

— Да, шеф. Конечно. Вы еще отдали распоряжение не спускать с нее глаз. Ее по сей день пасут наши люди.

— А установочные данные есть на нее? — опять спросил Николай.

— Обижаете, шеф. Сейчас, одну минуту, — помощник порылся в своем блокноте, — вот, и фио, и адрес, и место работы, образование, и прочие анкетные данные.

— Будут какие-нибудь указания в отношении нее? — спросил помощник.

— Нет, но опекать ее продолжайте. Вызвал я тебя по другому поводу. Первое, завтра начинаем работать с этим изобретателем Машины времени. И второе, завтра же к вечеру подготовьте мне свои материалы по кладу Македонского, обнаруженного русскими в 1980 году на севере Афганистана. Наш главный босс налаживает контакты с США, в частности с ЦРУ, поэтому с ними нужно поделиться информацией.

— Я понял, шеф, — усмехнулся Андрей.

Но на следующий день события стали разворачиваться совсем не так, как наметил Николай. Более того, они стали выходить из под контроля. А причиной явилась именно русская стюардесса. Почему Николай дал указание прикрыть эту девушку? Просто она ему очень понравилась. Он не хотел себе в этом признаваться, но другого объяснения совершенно новым чувствам Николай найти не мог.

***

Поздно вечером Катя возвращалась от подруги. Она медленно брела по улице, и тяжелые мысли лезли в голову. И было, от чего. С престижной работы ее уволили после того злополучного полета. Нового места она еще не нашла. Да и вокруг нее стали твориться какие-то непонятности. Сразу после рейса ей позвонили и предупредили, как поняла Катя, именно те «сотрудники» ФСБ, которые ставили ей задачу в отношении Николая, что у нее будут очень большие неприятности, если она хоть во сне вспомнит это дело. Если же она вздумает обратиться в милицию, то тогда ей вообще не жить. То, что ее еще не убрали, говорило о том, что она еще для чего-то им нужна. У Кати было постоянное чувство, что за ней следят, а это еще раз подтверждало серьезность намерений тайного противника. Какая она была наивной, поверив этим типам.

Единственным светлым пятном в этой истории был Николай. Кто он, зачем понадобилось его выкрадывать, почему выбрали именно ее, и еще на дюжину вопросов она не находила ответа. Но этот мужчина ей очень понравился. От него исходила какая-то внутренняя сила, уверенность, надежность, кроме того, он был просто очень симпатичным. Ни на одного знакомого Кати он не был похож. Да ей и не хотелось даже кого-то с ним сравнивать. Одни избалованные жизнью и богатыми родителями сыночки, которые только и могли, что брать от жизни. Собственно, это все были не ее знакомые, а друзья ее подруг и бывшие однокурсники.

Катя же была девушкой очень волевой, серьезной, смелой, умной и, как она сама считала, на свою беду, еще и красивой. Но она поставила перед собой цель. Сначала получить образование, найти достойную работу, а потом уже заводить семью. Самостоятельной Катя научилась быть с детства. Когда ей было два года, ее родители погибли в авиакатастрофе, и поэтому ее воспитывала бабушка. В 23 года она почти выполнила свою жизненную программу, закончив институт иностранных языков и устроившись стюардессой в «Трансаэро». И вот теперь все пошло кувырком.

«Ладно, посмотрим, кто кого», — подумала Катя, решив завтра же пойти в ФСБ и обо всем рассказать. Ее мысли прервал грубый и наглый голос:

— Эй, красавица, а почему так поздно и одна? Пойдем с нами, не пожалеешь!

Катя взглянула на двух подвыпивших мужиков, стоящих у новенькой «десятки».

— А не пошли бы вы, дяди, на Тверскую, бабочек ловить, — спокойно ответила девушка.

— Только не нужно из себя ангелочка строить, — противно прорычал один из мужиков и, больно схватив Катю за руку, потащил к машине.

— Пусти меня, козел! — закричала девушка, а сама подумала:

«Странно, вроде пьяные, а не пахнет спиртным».

В это время второй мужик зажал ей рот и схватил за другую руку.

— Вот и все, довыделывалась, — пронеслось в голове Кати, и ей стало страшно.

— Эй, уроды, оставьте девушку в покое, — из темного переулка быстро приближался молодой мужчина. Это был человек Николая. Сегодня он работал по прикрытию Кати.

Один из нападавших отпустил девушку и повернулся на голос.

— А это еще что за Дон-Кихот. Тебе что, паря, жить надоело? — замахнувшись, он пытался ударить незваного спасителя. В ту же секунду мужик оказался на земле.

— Во, блин, опять каратист попался, — засмеялся он, быстро вставая и отряхаясь.

— Что, Сеня, поучим молодца хорошим манерам, — буркнул нападавший и медленно пошел на незнакомца вновь.

Второй мужик, отпустив Катю, достал кастет и тоже двинулся на спасителя. Бедная девушка растерянно смотрела на происходящее, не двигаясь с места. Драка была яростной и молниеносной. Оба мужика, один со сломанной рукой, второй со сломанной челюстью, без сознания лежали на асфальте.

— Идемте отсюда побыстрей, я вас провожу, а то еще кто-нибудь пристанет, — проговорил спаситель.

— А почему я должна с вами идти? — спросила Катя, подавив волнение.

— А вы не из пугливых, — усмехнулся парень. — Во-первых, мы здесь такой шум подняли, что бдительные жильцы вот этого дома, — он показал пальцем на ближайшую многоэтажку, — наверняка уже милицию вызвали. А у меня нет желания им объяснять, кто прав. Во-вторых, эти ребята не такие уж тюфяки и пьяные, как хотели казаться, — уже серьезно проговорил парень.

— А кто же они? — вырвалось у Кати.

— Вам, наверное, лучше знать, — бросил парень многозначительно, — да идемте же скорее, вон, орелики уже едут. — Он взял девушку за руку, и они быстро скрылись в темном переулке.

Минут через двадцать Катя и парень подошли к подъезду ее дома. Всю дорогу они молчали, лишь иногда оглядываясь по сторонам.

— Я не знаю, кто вы, но все равно, спасибо, — проговорила Катя, прощаясь.

— Считайте, что я случайный прохожий. И вот вам совет. Ближайшие несколько дней не выходите из дома, — парень повернулся и направился к автобусной остановке.

***

Через час Николай и его помощник слушали доклад о происшествии.

— Так говоришь, эти двое не походили на загулявших мужиков и хотели силой увезти девушку? — спросил он, когда его человек закончил говорить.

— Что скажешь, Андрей? — обратился Николай к помощнику.

— А что тут говорить, шеф. Недолго нам пришлось ждать. Вы как всегда оказались правы, взяв под опеку эту девушку. Через нее мы сможем выйти на конкретных организаторов вашего похищения, — ответил Андрей.

— Спасибо, Егор. С сегодняшней ночи охрану девушки усилить. Если нужно, вызывайте еще людей, — проговорил Николай и добавил:

— Если нет вопросов, свободен.

— А оружие брать? — спросил Егор.

— Зачем, это только в сериале «Бригада» братки с пулеметами по Москве спокойно ездят. Ваше оружие голова и дипломатический паспорт.

— Понял, шеф, — спокойно ответил Егор и вышел.

— Оружие бы не помешало, — возразил Андрей, когда дверь за Егором закрылась.

— Вы что, хотите международного скандала? Нам нельзя светиться. Не забывайте об этом. Но на крайний случай держите в готовности своих ребят с оружием и машину.

— Понял, шеф, — удовлетворенно хмыкнул Андрей.

— А теперь о девушке. Организаторы попытки моего похищения известны. Это спецагенты Казначейства США. Их заинтересовало мероприятие Шайдуллы. Но теперь это дело поручено вести ЦРУ. — Николай не стал говорить, что два дня назад он встречался со своим человеком из этой конторы. И тот передал ему всю информацию. Плохо только то, что, видимо, он попался на крючок. Николай рекомендовал ему лечь на дно, а в случае явного провала — уходить.

— Что-то не похоже на ЦРУ, слишком топорно, — возразил Андрей.

— Зато надежно, им ведь тоже незачем в открытую рисоваться.

— А зачем она им?

— За тем, хотят установить причину провала и, если она с нами связана, выйти на меня, — бросил Николай. Его начинала раздражать дотошность помощника. Он с ходу придумывал убедительные доводы, не говорить же помощнику, что эта девушка ему просто нравится. И Николаю уже не безразлична ее судьба.

— Но если они охотятся за тобой, то эта девчонка — просто отработанный материал, лишнее звено, — не унимался Андрей.

— Послушай, а как ты собираешься закидывать дезу, — вдруг осенило Николая.

— Ну, шеф, голова. Пусть думают, что она работает на нас. А потом, когда ее выжмут, или они, или мы ее уберем. А пока будем делать вид, что она ценный носитель информации и нагонять цену, — восхищенно проговорил Андрей.

— Наконец-то, дошло, — сказал Андрей, — а сам подумал:

«А что, действительно неплохая легенда для своих и противника. Но нужно продумать все детали».

***

Одновременно в другом посольстве — США, проходило экстренное совещание специальной группы, прибывшей для работы в Москву неделю назад. Возглавлял ее Ричард Хелмс.

— Вы кому поручили похитить эту девчонку? — распекал Хелмс стоявшего перед ним человека.

— Люди надежные, из местных братков. Нанимали мы их через подставное лицо, так что все тут чисто. Кто знал, что в такое время появится прохожий.

— А вы уверены, что это просто прохожий? — язвительно спросил Хелмс.

— Уверен, шеф. Во-первых, мы эту девку хорошо запугали. Во-вторых, две недели прослушки ее разговоров ничего не дали. Вернее дали положительный результат — она молчит, так, отдельные звонки подругам. Вчера мы прослушку сняли. В-третьих…

— В-третьих… — раздраженно оборвал говорившего Хелмс. — Как вы сами доложили, этот простой прохожий уложил двух качков за десять секунд.

— Шеф, возможно, это просто совпадение. Повезло девке. Так вот, в-третьих, я подготовил новую операцию по ее похищению. Мы предусмотрели все неожиданности, вплоть до ядерной войны.

— Прекратите, Майкл, сейчас не до шуток. В двух словах, детали операции?

— Шеф, все просто… — и Майкл минут пять объяснял детали операции.

— Хорошо, но вот что. Задействуйте только наших людей. Осечек быть не должно. Я не привык спотыкаться на ровном месте дважды.

— Шеф, а почему нам не заняться напрямую этим Николаем? — спросил один из помощников Хелмса.

— Это дело очень тонкое. А у него дипломатическое прикрытие. Но самое главное, — мы не знаем характера истинной операции, которую проводит Шайдулла. На Ближнем Востоке наши коллеги уже наломали дров. Теперь к Шайдулле не подступишься. Правда, недавно он сделал слабую попытку пойти с нами на контакт. Но этому лису нужно доверять с опаской. И еще, как вы думаете, почему эту девушку так берегут? Или вы все еще наивно полагаете, что тот прохожий случайный?

— Но позвольте, шеф. Как нам известно из материалов Казначейства, эта девушка разрабатывалась в темную и совершенно произвольно. Просто выбрали смазливую стюардессу. Работали под прикрытием сотрудников ФСБ. Мол, требуется помощь в обезвреживании очень опасного международного террориста. Сделать это можно только нестандартно, типа усыпить на борту самолета и передать французским правоохранительным органам. Наивная девчонка поверила…

— Послушайте, Майкл, а вы, как я смотрю, засиделись в Москве. Говорите, как браток, «типа», — передразнил Хелмс помощника.

— А вы обратили внимание на те же материалы Казначейства, что эта стюардесса закончила иняз, свободно говорит по-арабски, по-французски и по-английски. А на стажировке была где? Вот именно, — проговорил Хелмс, когда другой сотрудник назвал страну. — А вы уверены, что она не работает на Шайдуллу? Что Николай летел именно этим рейсом — это, конечно, тоже случайность. Но как они провели суперагентов Казначейства?

— Так вот, чтобы ответить на все эти вопросы, мы и поработаем сначала с ней. Чутье мне подсказывает. Она является ценным человеком в деле Шайдуллы и наверняка много знает, раз ее берегут.

— А если ее держат за приманку для нас? — спросил Майкл.

— Ты умница, Майкл, — усмехнулся Хелмс, но мы и это проверим, и если это так, то добычей будет тот, кто бросил приманку.

Хелмс не стал раскрывать даже своим проверенным помощникам того, что известно ему. Совсем недавно подтвердилась информация о том, что в их ведомстве сидит «крот». А «крот» этот работает на Николая, более того, ему удалось передать Николаю материалы последнего совещания в Лэнгли. А именно, теперь не Казначейство, а его контора работает против Шайдуллы. Но о том, что свою работу ЦРУ начинает с разработки стюардессы, знает только шеф и он, Хелмс.

— А на какое число намечена операция? — после короткой паузы спросил Хелмс.

— На завтра.

— Желаю успеха, — проговорил, вставая Хелмс, — все свободны.

***

С самого утра настроение у Кати было хорошее. Так у нее всегда бывало, когда она принимала решение по трудной проблеме. Она твердо решила сообщить о случившемся с ней в правоохранительные органы. Ровно в 9.00 она, как обычно, когда была дома, проводила бабушку на прогулку по магазинам. Взяв справочник, она уселась у телефона и решительно набрала номер дежурного по УФСБ.

Услышав ответ дежурного, Катя поздоровалась, представилась и сказала:

— Я хочу сделать заявление, с недавнего времени…

— Извините, но если вы хотите сделать заявление, то приезжайте к нам, — ответил дежурный.

— Но я не могу выходить из дому, меня преследуют и угрожают, — ответила Катя.

— Девушка, не морочьте мне голову, звоните в милицию, — в голосе дежурного уже слышалось раздражение, и через секунду Катя услышала гудки. Набрав телефон «02», девушка начала с той же фразы.

— Вас что, собираются убить или похитить? — устало спросил дежурный по УВД.

— Я не знаю, — растерянно проговорила Катя.

— Вот когда убьют или похитят, тогда и звоните. А заявление приходите делать в отделение милиции или участковому по месту жительства.

— Но послушайте… — пыталась возразить Катя, но ее опять перебил раздраженный голос:

— Все, до свидания не мешайте работать, — и раздались гудки.

«Да, это только в кино у них все красиво. Такие умные, внимательные, эх…», — вздохнула девушка и положила трубку.

В ту же минуту зазвонил телефон, Катя опять взяла трубку, какой-то женский голос произнес:

— Это квартира Семеновых?

— Да, — ответила Катя.

— А вы Катя? — опять спросила женщина.

— Да, а что вам нужно, с кем я говорю? — в свою очередь спросила девушка.

— Это не важно, я просто прохожая. Вашей бабушке стало плохо, и она просила позвонить вам, чтобы вы помогли ей дойти до дома, — ответила женщина.

— А что с ней? — взволнованно проговорила Катя.

— Не знаю, наверное, сердце. «Скорую» я уже тоже вызвала, но бабушка просила сообщить вам.

— А где вы сейчас находитесь?

— У входа в скверик, со стороны вашего дома.

— Хорошо, я бегу. Если приедет «скорая», то без меня ее не отправляйте, — сказала Катя и положила трубку.

«Так, до скверика минут 7—10 ходьбы. Странно, у бабушки никогда не болело сердце. У них в доме даже таблеток и капель сердечных нет никаких. В свои семьдесят бабушка была молодцом. А тут — на тебе, — думала девушка, быстро собираясь. — Стоп! Мне же не рекомендовали выходить из дому», — пронеслось у нее в голове. Катя на досуге хорошо обдумала происшедшее с ней и очень серьезно отнеслась к предупреждению нежданного спасителя.

«Хорошо, я сделаю так. Вызову милицию к скверу, скажу, что на меня напали пьяные, вооруженные хулиганы, отобрали украшения, сумочку, избили и, смеясь, побежали в глубь парка. Когда они приедут, я и сделаю им заявление».

Сняв трубку, Катя собралась звонить в милицию.

— Вот недотепа, на меня же напали на улице, — постучала девушка себя по голове и взяла мобильный телефон.

— Сколько их было? — быстро спросил милиционер, когда Катя назвалась и рассказала ему придуманную историю.

— Человек пять-шесть.

— А чем вооружены? — опять спросил дежурный.

— Двое с ножами, а у одного был пистолет, — уверенно врала Катя.

— Оставайтесь на месте, минут через 10—15 будем, это рядом, — быстро проговорил милиционер и бросил трубку.

— Когда убьют или похитят, — вспомнила девушка слова предыдущего разговора и быстро вышла из квартиры. — Тогда уже будет поздно, — ухмыльнулась она. — А все же, что там с бабушкой приключилось, — в душу Кати опять закралось беспокойство.

***

Минут через десять Катя подошла к скверику. Велико же было ее удивление, когда там никого не оказалось. У дороги стоял джип с тонированными окнами. С другой стороны сквера, метрах в пятидесяти, стояла еще одна иномарка с красными номерами. На скамейке у входа сидели двое интеллигентного вида молодых мужчин, женщина и о чем-то оживленно беседовали. Катя решительно направилась к ним.

— Извините, «скорая помощь» отсюда никого не забирала? — спросила она у сидящих на скамейке людей.

— Забирала, минуты три как назад, — ответила женщина.

— А это не вы мне сейчас звонили? — опять спросила Катя.

— Да, я.

— Ну что же вы, я ведь просила меня подождать, — с досадой произнесла девушка.

— Но у нее инфаркт, и врачи не стали ждать, — ответила женщина. — Да вы, Катя, не беспокойтесь. Врачи сказали, что очень вовремя их вызвали. Так что все будет хорошо. А хотите, мы вас отвезем в больницу.

— Но, Зоя, — возразил один мужчина, — нам же через час нужно быть на презентации, мы и так здесь задержались.

— Ничего, презентация подождет, — участливо проговорила женщина, вставая со скамейки.

— Как скажешь, дорогая, — произнес другой мужчина, тоже вставая.

— Да ладно, неудобно как-то, — скромно произнесла Катя, — вы мне номер больницы скажите, а я и сама доеду. И так спасибо вам большое за участие.

— Не стесняйтесь и не волнуйтесь, — проговорила женщина, настойчиво беря Катю за локоть. Один из мужчин подошел к девушке с другой стороны и тоже взял ее под руку.

В это самое время из-за поворота показался милицейский микроавтобус. Катя и сопровождавшие ее люди подходили к джипу, когда микроавтобус резко остановился и из него выскочили вооруженные милиционеры.

— Всем стоять! — закричал один из них, обращаясь к людям у джипа.

В ту же секунду из машины с красными номерами раздалась автоматная очередь. Один из милиционеров упал, остальные открыли по иномарке огонь. Катю силой доволокли до джипа и попытались впихнуть в него. Девушка отчаянно сопротивлялась. Трое милиционеров бросились к джипу с криками:

— Лежать!!! — один из них через секунду упал, неестественно подвернув ноги.

Огонь из иномарки не утихал. Один из мужчин сильно ударил Катю по голове и впихнул в машину. Джип с ревом рванул с места. Вдогонку зазвучали автоматные очереди милиционеров. Через считанные секунды путь джипу перегородил еще один джип, из него выскочили двое мужчин. Подбежав к машине похитителей, мужчины открыли огонь из пистолетов с глушителями, не дожидаясь, когда из нее вылезут люди.

— Это еще что за помощнички, — проговорил один из милиционеров. — Игорь, вызывай подкрепление, — крикнул он милиционеру, лежащему под колесами микроавтобуса.

— Уже вызвал, — ответил тот, продолжая стрелять по машине с красными номерами.

Тем временем мужчины из джипа вытащили девушку из изрешеченной машины, перетащили ее в свой джип, и он в ту же секунду рванул с места, после чего скрылся за поворотом. Стрельба прекратилась. Вокруг стали собираться зеваки.

Через минуту подъехали еще две милицейские машины. Один из милиционеров подбежал к ним, и вскоре одна из машин рванула в погоню за скрывшимся джипом. Уже через квартал машину обнаружили припаркованной у обочины дороги. Людей в ней не было. А у входа в сквер продолжали собираться люди и съезжаться милицейские машины. Появились и машины «скорой помощи». Машины ДПС перекрыли все подъезды к месту происшествия. Через полчаса прибывший милицейский начальник опрашивал старшего оперативной группы и ничего не мог понять.

— Мы выехали по вызову какой-то девушки. Группа хулиганов у входа в сквер ее избила и ограбила. По ее словам, их было пять-шесть человек. Хорошо еще нас было семеро и автоматы прихватили. А тут такое началось…— Пока милиционер рассказывал, его руку перебинтовывал врач.

— Товарищ полковник, капитана нужно срочно в госпиталь, кость задета, — проговорил врач, обращаясь к старшему начальнику.

— Хорошо, давайте, — бросил он врачу и достал мобильный телефон.

— Товарищ генерал, здесь целое побоище… не знаю… четверо наших убито и двое ранено. Трое нападавших из одной машины и трое из другой уничтожены. Среди них одна женщина. Личности нападавших выясняем… документы имеются… одна машина посольства США… связывались, естественно, в угоне. Одна машина скрылась, люди из нее расстреляли двух мужчин и женщину… да, помощники, мать их. Машину нашли брошенную в квартале отсюда… понял, товарищ генерал, еду.

— Егоров, остаешься за старшего, заканчивайте здесь все. Будь постоянно на связи. Нас с генералом срочно вызывает министр.

***

Николай сидел в кабинете и слушал очередной доклад Андрея.

— Хорошо, а куда отвезли девушку? — спросил он, когда тот закончил говорить.

— На нашу конспиративную квартиру. Катя уже пришла в себя, с ней тоже все нормально.

— А как вы сообразили выслать группу усиления с оружием? — спросил Николай.

— Квартира Кати была на прослушке, и как только ее вызвали на улицу под предлогом помощи бабушки, я дал команду немедленно выехать нашим людям к скверу. Успели как раз вовремя.

— Молодцы, представляю, что творится сейчас в посольстве США. Да, а что с нашей машиной?

— Там все чисто. Хозяин машины на два года уехал в Алжир. На машине по доверенности ездил его племянник. А он три дня назад улетел в Китай в командировку, но хозяин и племянник — мертвые души, — ответил Андрей.

Когда Андрей собрался уходить, Николай вдруг спросил:

— Послушай, Андрей, а как твои ребята стреляли по машине, там же тонированные стекла? А если бы нашу клиентку зацепили?

— Это профессиональное, похищаемых обычно сажают на заднее сидение. Поэтому они открыли огонь по передним сиденьям. На наше счастье, похитительницу женщину еще раньше достала пуля милиции. Остальное — дело техники, — гордо проговорил Андрей.

— Очень хорошо, — задумчиво произнес Николай, — но никуда не годится.

— Не понял, шеф, — удивился Андрей.

— Девушка засвечена, поэтому теперь нужно думать, как подбросить дезу ЦРУ. Но сначала подождем их ответного хода. Да, предупредите бабушку, чтобы не волновалась, Катя у подруги и через пару дней приедет. Квартиру и бабушку охранять и прослушивать продолжайте.

— Хорошо, шеф, — проговорил Андрей, окончательно сбитый с толку.

***

В посольстве США действительно кипели страсти. Хелмс уже час стоял на ковре у посла и выслушивал гневную речь. Собственно, это была не речь, а одни междометия. Постепенно пар был спущен, и до Хелмса стали доходить членораздельные фразы.

— Вы что, решили в центре Москвы в войнушку поиграть?

— Здесь нужно не задницей, а головой было думать.

— Извините, господин посол, но, кроме потери шестерых человек и двух машин, ничего, собственно, не произошло.

— Что? Проходимец! — орал посол. — В Ираке ради спасения одной рядовой Джесики проводили целую войсковую операцию. А тут шесть граждан США!

— Они не граждане США, и вообще мы не имеем к ним никакого отношения. Видимо, русская мафия устроила очередные разборки с милицией. Машин действительно жалко, но мы своевременно заявили об их угоне. Господин посол, необходимо дать распоряжение по усилению охраны машин при их парковке на городских стоянках, — совершенно невозмутимо проговорил Хелмс.

Посол пристально поглядел на Хелмса и сказал:

— Знаете, Хелмс, я очень рад, что лично вас опять щелкнули по носу.

— Благодарю за откровенность. Я могу быть свободен? — все так же спокойно проговорил Хелмс.

— Да, и прошу впредь о всех деталях проводимых мероприятий сообщать мне, — раздраженно проговорил посол.

— С удовольствием, господин посол, если будет распоряжение моего шефа, — ответил Хелмс.

— Убирайтесь вон! — в сердцах крикнул посол, понимая, что такого распоряжения никогда не будет.

— Извините, господин посол, но прошу вас больше со мной таким тоном не разговаривать, — произнес Хелмс и вышел, вызывающе спокойно прикрыв за собой дверь.

***

Войдя в свой кабинет, Хелмс сел в кресло, заказал кофе и, закурив сигару, задумался.

— Значит, его выводы оказались более чем правильными. Раз эту девушку так сильно берегут, следовательно, на это есть очень серьезные основания. Одно непонятно, причем здесь милиция. И прослушку некстати сняли. Да, жаль, что вся группа погибла. Даже группа наблюдения ничего не поняла. Они лишь увидели, что девку втолкнули в нашу машину, и сразу уехали с места операции. И что произошло потом, тоже никто не знает. Одни вопросы. Но теперь наверняка эту девку так упрячут, что разыскивать ее дальше — это только тратить время и силы. Искать через бабку бесперспективно. Ее уже скорее всего обработали. Выход остается только один. Идти на прямой контакт с Николаем. Тем более, что это вписывается в общую стратегию работы с Шайдуллой. Ладно, попробуем разрабатывать этот вариант. Впрочем, наблюдение за квартирой девушки пока снимать не будем.

Нужно попробовать еще один канал проработать. В ГУВД Москвы давно уже сидит чиновник, занимающий серьезный пост. На Хелмса он работает с горбачевских времен. Он должен помочь прояснить ситуацию. Необходимо натравить милицию на Николая. Пусть пощиплют, потрепят, глядишь, чего и просочится. — Хелмс вызвал нового помощника и отдал необходимые распоряжения. Затем попросил, чтобы его не тревожили часа два, и сел писать донесение в Ленгли. Сейчас главная проблема, как оглушительный провал показать хитроумной, многоходовой и успешно развивающейся операцией.

Глава 19

Сергей уже подходил к дому Ильи Марковича, когда обратил внимание на джип с тонированными окнами, стоящий в конце улицы. Направляясь к калитке, Сергей натянул кепку на глаза. Илья Маркович, как всегда тепло его встретил и проводил в дом.

— А я давно уже вас жду, — проговорил Илья Маркович, закрыв дверь. — Вы ведь еще утром позвонили и сказали, что выезжаете.

— Да я еще по делам заглянул в одно место, — извинился Сергей. — Но зато готов остаться аж до понедельника.

— Вот и отлично. Мотнем куда-нибудь, а вечером мне нужно обсудить с вами одно очень важное, я бы сказал, судьбоносное дело, — обрадовался Илья Маркович.

— У нас вроде только одно дело важное, путешествие по волнам времени, — удивился Сергей.

— Ну ладно, если в двух словах, — проговорил Илья Маркович, которому очень хотелось поделиться новостью, — за час до вашего прихода у меня был представитель одного очень богатого и влиятельного в арабском мире человека и сделал мне довольно заманчивое предложение.

— Вот оно что, — протянул Сергей. — Теперь понятно, чей там джип стоит.

— Да, мне дали понять, что в России пока не научились ценить умные головы, поэтому я и мой дом уже два дня под охраной этих людей, — с чувством детской гордости проговорил Илья Маркович.

— А я догадываюсь, какое вам хотят сделать предложение, — проговорил Сергей.

— Но разве это плохо? — обиженно сказал ученый.

— Не знаю, но я Родину не променяю ни на что, — просто ответил Сергей.

— А что сейчас Родина? — не унимался Илья Маркович.

— А это, как в той песне «С чего начинается Родина», плюс национальная идея, гордость за страну, правда, это при Союзе было. А сейчас — это дом, семья и личное благополучие, — не задумываясь, ответил Сергей.

— Может, вы и правы, — как-то невесело согласился ученый.

— Вы мне лучше скажите, вы твердо решили уехать за границу? — спросил Шебалин после небольшой паузы.

— Да, твердо, мне обещали создать все условия для работы и обеспечить достойную жизнь до конца дней, — искренне ответил ученый.

— Я вас понимаю и не осуждаю, но что касается меня, то за границу жить я не поехал бы ни за какие коврижки. Жаль, я думал, что мы еще с вами побродим по просторам прошлого моей памяти и живописного региона, в котором мне довелось служить, — с сожалением произнес Сергей и вдруг заметил, как Илья Маркович сначала насторожился, потом по его лицу пробежала взволнованная гримаса, он сощурил глаза и медленно стал покачивать головой, словно его осенила важная догадка. Видя, что Сергей собирается спросить его о так резко изменившемся поведении, ученый приложил указательный палец к губам и сказал бодрым голосом:

— Конечно, еще побродим, а сейчас я предлагаю подышать воздухом в моем саду, — Илья Маркович жестом левой руки пригласил Сергея выйти в сад, продолжая держать палец правой у губ.

— С удовольствием, — поддержал Сергей, поняв, что ученый хочет ему что-то сообщить очень важное, но не в доме.

Быстро одевшись, мужчины вышли в сад и прошли в самый укромный его уголок. Затем они вышли через запасную калитку и оказались на другой улице. Отойдя на значительное расстояние от дома, Сергей спросил:

— В чем дело, дорогой Илья Маркович, что вас так взволновало?

— Какой же я глупец, попался как мальчишка, — сокрушался ученый.

— Да в чем, собственно, дело? — опять спросил Сергей, не понимая причин странного поведения ученого.

— После вашей фразы про «живописный регион» меня осенила мысль, и я все понял. Те, кто ищет вас, очень серьезные люди и нашли они пока меня. Но с помощью моей Машины они хотят найти вас.

— Ну, напугали, — усмехнулся и спокойно махнул рукой Сергей, — кому я нужен? А главное, зачем? Да и с чего вы все это взяли?

— Я просто не успел вам всего рассказать о визите моих внезапных покровителей.

— Расскажите, если угодно, — не принимая всерьез слова ученого, проговорил Сергей.

— Извольте. Буквально за час до вашего прихода от меня уехал солидный мужчина, я уже про это говорил. Сразу почувствовалось, что он представляет влиятельные силы. Рассказывал он очень откровенно и убедительно. Кстати, вы оказались правы. За мной давно уже следят. Вернее, меня давно уже опекают. Как опекали несчастного журналиста. Погиб ведь он из-за меня. Из него какие-то бандюги пытались выбить мой адрес. К сожалению, человек опекуна, так я буду его называть, немного опоздал и не смог уберечь журналиста, сам погиб, но перебил всю банду. Вы, Сергей, как раз и оказались свидетелем развязки той истории. Мы правильно сделали, что переехали, тем самым обрубили концы.

— Но как на вас вышли вновь? — удивился Сергей.

— Я же вам говорю, эти люди очень влиятельные и возможности у них неограниченные. Моя машина потребляет очень много электроэнергии. Зря я вас не послушал, когда вы мне предложили использовать автономный дизель-генератор. На Малаховку же эти люди вышли по номеру моего телефона, который журналист собирался передать опекуну. Но не успел. Только случайно этот номер не достался бандюкам. Как видите, журналист тоже поверил опекуну, а он в людях разбирался, уверяю вас.

А теперь самое главное. То, зачем понадобились я и моя машина этим людям. Вот уже более 20 лет в одном «живописнейшем регионе» — обратите внимание, так и сказал, в «живописнейшем регионе», не в Богом забытом суровом краю, а именно — на стыке трех государств идет целенаправленный поиск сокровищ, по приданию, спрятанных где-то там давным-давно Александром Македонским.

— Ну и что, — перебил Сергей, но в его словах уже появилась настороженность.

— Как что, — горячо воскликнул ученый, — я так прямо и сказал, мол, уважаемые, я рад бы помочь, но Машина еще несовершенна и не позволяет «улетать» так глубоко в прошлое. И знаете, что он мне со всей откровенностью заявил?

— Что? — спросил в свою очередь Сергей.

— Нам бы найти хотя бы человека, который знал, где была черная стрела, образованная цветущими красными и желтыми тюльпанами!

— Так и спросил? — не выдержав, воскликнул Сергей.

— Да.

— А зачем он им нужен?

— Кто его знает, — развел руками Илья Маркович.

— А говорите, они с вами откровенны.

— Да я, собственно, и не стал расспрашивать, чтобы уйти от этой темы.

— А вы что, допускаете, что это мог быть я? — спросил Сергей.

— Уверен в этом.

— Уважаемый Илья Маркович, ответьте мне на такой вопрос: зачем миллиардеру еще несколько миллионов долларов, пусть даже несколько десятков или сотен, при этом тратить на поиски несоизмеримо больше? — опять спросил Сергей.

— Резонный вопрос со стороны нормального человека. Но людям, у которых есть все, нужна власть. Если есть и это, то нужны слава и увековечивание имени в истории. Кто будет помнить простого миллиардера через десятки лет? А вот человека, нашедшего сокровища Македонского, будут помнить вечно.

— Логично, — произнес Сергей. — Стало быть, я или кто-то другой является носителем информации, которая очень нужна людям, ведущим поиск сокровищ. Первое звено — это черная стрела, но большего я, например, не знаю.

— Это вы так думаете, — заметил ученый. — Возможно, вы знаете еще что-то, но не придаете этому никакого значения.

— Да мало ли чего я знаю, — усмехнулся Сергей. — Однако дело принимает серьезный оборот.

— Вот это, дорогой мой Сережа, и есть основная причина, почему я уезжаю из России. Если до сих пор еще были сомнения, то теперь — точка. Не хочу, чтобы из-за меня страдали другие. А там, на чужбине, купаясь в достатке и почете, можно и в прошлом ковыряться. К сожалению, я только сегодня понял, как случай бывает коварен. Ведь надо же было именно нам с вами познакомиться.

— А вы жалеете? — обиженно спросил Сергей.

— Нет, что вы. Но представьте, если наши разговоры прослушивались?

— Это само собой.

— И вы так спокойно об этом говорите? — удивился Илья Маркович.

— А что вы покровителям про меня говорили?

— Ничего, просто, мол, ходит ко мне помощник.

— А что могли бы сказать, кроме имени и фамилии?

— Действительно, я много знаю о вашем прошлом и почти ничего о настоящем, — удивился ученый — Но я согласился на их условия при соблюдении одного моего требования. Никакой информации о моих прежних связях.

— Тем более, как у нас говорили, хреново быть чекистом среди чекистов. Я вам звонил и то из автомата. Но не обижайтесь, это не потому, что я вам не доверяю.

— А почему? — спросил ученый.

— Это не важно. Важно другое. Машина у дома появилась, как вы говорите, два дня назад, но опекают вас, возможно, уже давно. Но последний раз я был у вас месяц назад. Да раза три звонил. Никакой информации за это время ваши покровители почерпнуть не могли. Но вы как-то говорили, что все путешествия записываются на компьютере?

— Да, но не волнуйтесь, вот записи, — проговорил ученый и протянул Сергею пачку лазерных дисков. — В машине я все стер. Не волнуйтесь, я вас не знаю. Спасибо вам за все. Может, когда и увидимся, — на глазах ученого засеребрилась слеза, и он засобирался уходить.

— Да, не так я представлял нашу сегодняшнюю встречу. И расставание, — проговорил Сергей.

— Я вам напишу, когда мне станут доверять, но через родственника в паспортном столе. Не раньше, чем месяца через три зайдите к нему. Прощайте и будьте осторожны, — сказал Илья Маркович, пожал Сергею руку и, повернувшись, пошел домой.

— Вот это развязка, — подумал Сергей и не спеша, побрел на станцию.

До станции было минут двадцать пять ходьбы, но Сергей не заметил, как вышел на платформу. Серой тенью в душу вкралось чувство беспокойства. Он пытался разобраться в происшедшем и разложить все по полочкам. День за днем он анализировал события последних месяцев, связанных с журналистом, ученым и Машиной времени, но не находил ответа.

— Цепь случайностей, однако, в одном журналист оказался прав, темное это дело. Но с какого боку я к нему причастен? — в который раз спрашивал себя Сергей. — О желтых и красных тюльпанах знал любой сотрудник заповедника и лесхоза. Ну и что из того, что 20 лет там кто-то чего-то ищет. Хотя, с другой стороны, ищут ведь на границе. Что ищут, тоже теперь ясно. Но факты вещь упрямая. В проницательности, интуиции, аналитическом уме Илье Марковичу не откажешь. Ищут еще и кого-то. Пойдем от худшего. Ищут меня. Не нашли за 20 лет, но, выйдя на ученого, случайно зацепили меня. О том, что рано или поздно опекуны Ильи Марковича узнают фамилию и имя добровольного помощника, можно не сомневаться. А вычислить адрес, зная, что человек живет в Москве, — это дело не сложное даже для дилетантов. Но главный вопрос — зачем я-то им нужен. «Возможно, вы знаете что-то еще, но не придаете этому значение», — вспомнилась Сергею фраза Ильи Марковича. — Что мог знать только я в период службы на Кушке? Не военные же секреты. Они на участке заставы не валяются. Тогда что? Где живет стая редчайших красных волков? Или где растут реликтовые элитные фисташковые деревья, помеченные когда-то металлическими метками-пластинами и про которые забыли даже сотрудники лесхоза? А может, где охотятся гиены или бродят огромные стада архаров и кабанов? Да, регион действительно уникальный. Лесники не зря называли мой участок заставы «второй Швейцарией». Особенно весной, когда буйствовала природа. Как только в феврале сходил снег, начинали цвести подснежники, потом тюльпаны, маки и так до наступления жары, когда выгорало все, кроме ярко-зеленой фисташки. Каждый год я собирал и дарил жене на 8 марта тюльпаны. А их на участке заставы было — хоть косой коси, целые плантации. Даже в отдельные годы, когда на них был не «урожай», я приезжал в одно укромное местечко, где всегда росли тюльпаны, но не простые. Лепестки у них были с ладонь, стебель — с палец толщиной и высотой сантиметров 50—70. Жена, когда первый раз увидела букет, сильно удивилась и сказала: зачем, мол, ты такую охапку нарвал. Еще больше удивилась, когда разглядела, что в охапке всего пять цветков. Кстати, место, где растут эти тюльпаны, знал действительно только я. Один раз случайно вышел на него, проверяя пограничный наряд. И как только не пытались узнать сотрудники заповедника и лесхоза это место, его я даже замам своим не показывал, и своему преемнику не передал. Но должна же быть у человека хоть какая-то тайна! Впрочем, не тюльпаны же интересуют искателей сокровищ Александра Македонского? Ладно, поживем — увидим, чем все это закончится. Одно очевидно: пока человек является носителем какой-то информации, которая дорого стоит, он может не опасаться за свою жизнь. Но если об этом узнает еще кто-то, вот тогда будут неприятности.

«А все же интересно было бы узнать, чего я такое знаю, но — увы, не судьба, хотя, кто его знает…» — усмехнулся Сергей и сел в подошедшую электричку.

Глава 20

Подполковник Сизов сидел в своем кабинете и обдумывал текст рапорта начальнику. В милиции он работал давно и дослужился до спокойной должности в главке. Но в последнее время кресло под ним стало качаться.

— Если так будет и дальше продолжаться, то и до пенсии не дотянешь, — постоянно свербило в голове подполковника. — А сейчас еще охоту начали за оборотнями. Предвыборный пиар. За собой лучше охотьтесь. Им выборы, а тут…

Но Сизов кривил душой. Если и были оборотни в милиции, то он первый. И еще какой. Уже давным-давно, когда молодого и перспективного капитана перевели в информационно-аналитическое управление, он попал на крючок ЦРУ. Попал до банальности просто. Сизов любил красивую жизнь и женщин. Но при этом был порядочным, целеустремленным и подающим большие надежды специалистом в области компьютерных технологий. Поэтому долгие годы, работая на ЦРУ, его постоянно мучили противоречия и совесть. Но верх неизменно брали личное благополучие и интересы. В заокеанской конторе очень ценили находку Хелмса. Еще бы, Сизов имел доступ практически к любой информации МВД. И вот теперь, когда Сизов начал ходить по краю обрыва, его настоящие хозяева протянули руку помощи.

— Хелмс подбросил такую информацию, выдав которую «на гора», можно будет поднять свой рейтинг до небывалых высот. Должность начальника управления — минимум, — мечтал Сизов, покачиваясь в удобном кресле. — Все-таки голова этот Хелмс, хотя дураков в их конторе, наверное, не держат. Все предусмотрел. Убийственная информация, но как ее подать. Откуда такие сведения у подполковника МВД. А тут все просто. По роду службы я анализирую, нужно заметить, по собственной инициативе ряд последних непонятных происшествий в Москве и выхожу на некоего Николая. Но самое важное, это не то, что можно раскрыть ряд глухарей. И даже не то, чем в Москве занимается этот Николай. Главное это то, кто такой Николай. Он, Сизов, утер нос всей системе, не только МВД, но и ФСБ. В Москве спокойно работают бывшие перебежчики и изменники Родины! А про это никто не знает и даже не догадывается.

Сизов сел за компьютер и в течение получаса сочинил рапорт. Потом прочитал. Удовлетворенно хмыкнул, приложил копию «своей» аналитической справки, так толково подготовленной Ричардом Хелмсом и, сняв трубку, позвонил начальнику:

— Товарищ полковник, Сизов. Разрешите к вам зайти, есть срочное дело. — Сизов знал, что у шефа сейчас сидит комиссия из министерства и еще он знал, что на слово «срочно», шеф реагирует всегда оперативно.

— Это действительно срочно? — буркнул шеф.

— Да, очень срочно и нам не будет стыдно, — отозвался Сизов с готовностью. Он чувствовал, что их управлению давно уже нужно было что-то выдать «на гора». А если это будет сделано в период работы комиссии, то значимость удваивается, ибо каждый член комиссии тоже посчитает себя причастным к достигнутому успеху проверяемого управления.

— Заходи, — коротко бросил шеф.

Когда Сизов через три минуты вошел в кабинет начальника управления, то удовлетворенно отметил, что не ошибся в предположениях. Все члены комиссии сидели в кабинете шефа и обсуждали план предстоящей проверки управления.

— Товарищ полковник, извините, может, я зайду позже? — наиграно-виновато проговорил Сизов.

— Ничего, Иван Трофимович, работайте, дело есть дело, — обратился к шефу председатель комиссии.

Шеф, пробежав глазами рапорт, снял очки, потом встал, потом опять сел. По всему было видно, что он очень взволнован.

— Что случилось, Иван Трофимович? — обратился министерский генерал к шефу.

Полковник молча протянул рапорт Сизова генералу.

— Ничего себе! — вырвалось у того минуты через две. — Товарищи офицеры, вот она, живая работа, — обратился он к членам комиссии. — Иван Трофимович, вас можно поздравить с успехом и позавидовать, что вы имеете таких сотрудников.

— Поздравлять пока рано, нужно еще работать, — не скрывая удовлетворения, сказал шеф.

— Согласен, — бросил генерал, показывая своим видом, что дальше руководить намерен он. — Товарищи офицеры, прошу пока всех быть свободными, видимо, нам придется внести коррективы в план работы. Вы, Сизов, останьтесь.

— Есть, — скромно ответил Сизов, его честолюбие было полностью удовлетворено.

Когда все вышли, генерал еще раз прочитал рапорт, потом обратился к Сизову:

— Данные проверены?

— Готов подписаться под каждым словом. Вся фактура изложена в аналитической справке, — ответил Сизов.

— Ну, что, Иван Трофимович, я докладываю министру? — проговорил генерал.

— Я думаю, стоит, — бросил шеф.

Взяв телефон правительственной связи, генерал минут пять докладывал министру суть дела. Практически он полностью озвучил рапорт. Еще минуты три он слушал, затем засмеялся и, бросив в трубку: «Есть, понял», — положил трубку.

— Едем к министру, Иван Трофимович, и вы, Сизов, — бросил генерал офицерам.

— А проверка? — намекнул полковник скромно.

— Похоже, она успешно для вас закончилась, — проговорил генерал, не скрывая удовлетворения.

Примерно через полчаса в кабинет министра вошли три генерал и два офицера.

— Замов ко мне, срочно, — приказал министр помощнику, а сам взял рапорт и стал внимательно читать.

— Да-а-а, — протянул министр. — Это серьезно, однако, Иван Трофимович, вы с Сизовым на ордена наработали, если это все подтвердится, — обратился он к полковнику.

Когда собрались замы, которых касалось это дело, министр довел до них текст рапорта.

— Ваше мнение, товарищи генералы? — спросил он после небольшой паузы.

— А если это все, извините, туфта, — скептически заметил один из замов.

— Действительно, вот тогда насмешим Правительство и Президента, — поддакнул другой.

— Иван Трофимович, что скажешь? — спросил министр.

— Пусть Сизов скажет, — ответил полковник, он хорошо знал своего подчиненного и был уверен, что тот припас еще пару твердых аргументов по этому делу, — Сизов это наработал и полностью владеет обстановкой.

Тут все присутствующие повернулись в сторону подполковника, скромно сидевшего с краю огромного стола.

— Прошу, Сизов, — обратился к нему министр.

Сизов быстро встал, обвел присутствующих взглядом и, посмотрев в глаза министру, твердо произнес:

— Все изложенные в рапорте и справке факты достоверны и проверены.

— А вы подумали о чести министерства, если это липа? — спросил генерал, сидевший ближе всех к министру.

«Первый зам, — подумал Сизов, — вечно всем недоволен и никому не верит».

И тут его прорвало. Сизов всегда панически боялся начальства, но иногда на него нападала безудержная удаль и твердость. В кабинет министра он уже входил без дрожи, а теперь понял, что это его час. Или сейчас, или никогда.

— Товарищ генерал, а вы возьмите свой хваленый ОМОН и попробуйте взять девушку по указанному в справке адресу, вот тогда и проверим, кто из нас прав. Только советую людей побольше брать…

— Товарищ подполковник, не забывайтесь, где находитесь и с кем разговариваете, я гляжу, мнимый успех быстро вам голову вскружил, — оборвал Сизова шеф.

— Продолжайте, Сизов, — обратился министр к подполковнику. По опыту он знал, что если человек так отстаивает свое мнение, значит, убежден в правоте.

— Товарищ генерал, бойня у журналиста, в казино и в сквере — это дело хорошо подготовленной группы террористов. Официальная деятельность Николая в Москве, нефтяной бизнес — это всего лишь легенда. — И Сизов минут пятнадцать говорил о том, как зарубежные центры исламских фундаменталистов уже давно плетут в России целую сеть своих организаций.

Карта беспроигрышная, Хелмс так и инструктировал Сизова, мол, делай упор на исламских экстремистов. Не случайно всю работу возглавил Николай, бывший сотрудник КГБ, изменник Родины, бывшая правая рука Ахмад шаха Масуда, а ныне начальник службы безопасности известного миллиардера Шайдуллы, активно поддерживающего Бен Ладена.

— Что теперь скажете? — спросил министр у присутствующих.

— А откуда у вас такая информация? — спросил замминистра.

Сизов был готов и к этому вопросу.

— Товарищ генерал армии, — обратился он к министру, — разрешите ответить?

— Конечно, Сизов, мы все ждем ответа.

— По роду деятельности я аналитик. В банке наших данных накоплен огромный материал по исламскому экстремизму…

— Вы конкретнее, подполковник, откуда у вас данные об этом Николае? — не унимался зам.

— В этой папке, — Сизов стал развязывать тесемки толстой папки, — у меня собран материал из различных источников за много лет. Вот, пожалуйста, — и он протянул папку министру. В ней были вырезки из арабских газет с пометками на полях: вот русский парень Николай в плену у моджахедов в Афганистане, вот он принял ислам, вот он стал помощником Масуда, потом Шайдуллы, а вот он сейчас, в роли бизнесмена. Много других свидетельств прошлого Николая находилось в папке. В ЦРУ знали свое дело.

В кабинете министра надолго воцарилась тишина. Все присутствующие изучали материалы, представленные Сизовым. Наконец, министр проговорил:

— Да, серьезный труд, спасибо, подполковник, все пока свободны, буду докладывать выше, — когда двери кабинета закрылись, министр снял трубку и позвонил Председателю Правительства, а затем директору ФСБ.

Последний, выслушав долгий монолог министра МВД, невесело произнес:

— Ну, спасибо, коллега, удружил, а этого подполковника-инициативника, мать его, я у тебя заберу, — министр МВД шутливо пытался возразить, мол, сами растите себе кадры, но директор ФСБ лишь произнес:

— А вот и Председатель Правительства звонит, давай коллега, до встречи.

***

Николай сидел в своем офисе и обдумывал текст итогового донесения Шайдулле. Миссию в Москве можно считать выполненной. Причем выполненной успешно. В самом деле. Самое основное — это склонить ученого, изобретателя Машины времени, уехать работать за границу, оказалось совсем просто. Очень удачно прошла работа по дезинформации ЦРУ об истинной миссии Николая в Россию. Сотрудник ЦРУ, некий Ричард Хелмс, сам пошел на контакт с Николаем. Опытные профессионалы быстро нашли общий язык. Николай сразу признался, что его бизнес в России — это прикрытие. Для порядка поупрямился, а потом, помня инструкции Шайдуллы, раскрыл «истинную цель» своей работы. Документы убедили Хелмса. Тем более, последний еще несколько раз встречался с Николаем, в промежутках между встречами проверяя информацию и консультируясь со своим руководством. Все сходилось. Хелмс и Николай договорились даже о взаимовыгодном сотрудничестве и обмене информацией.

Удачно складывались и сердечные дела. Николай открыто сделал Кате предложение. Он не стал ничего скрывать, рассказал ей историю своей жизни и чем он сейчас занимается. Девушка дала согласие уехать с Николаем из России. Загранпаспорт и виза были уже готовы. А пока Катя жила по-прежнему на конспиративной квартире под усиленной охраной.

Отправив донесение по спецсвязи, Николай решил навестить своего старинного друга, попрощаться с ним. Когда-то они вместе учились в школе, затем служили в армии. Вместе поступали в ВКШ. Потом их пути надолго разошлись. Вот теперь, работая уже несколько месяцев в Москве, Николай нашел его. Они даже пару раз встречались. Друг занимал уже большой пост в ФСБ. Когда Николай позвонил ему и предложил встретиться, тот согласился, но как-то странно прервал разговор. Выходя на встречу, Николай отдал указание снять охрану и наблюдение с квартиры Катиной бабушки.

Встретились в уютном кафе на Старом Арбате.

— Привет, Семен, — бросил Николай другу при встрече.

— Привет, привет, — ответил Семен. — Хорошо, что ты вышел на меня сегодня. Тут такое вокруг тебя затевается.

— Не понял, — проговорил Николай, — полгода работал, все было нормально. С каких пор стали преследовать в России бизнесменов.

Семен пристально поглядел на друга и произнес:

— А ты послушай и делай выводы. Сегодня меня вызвал к себе директор ФСБ и поставил задачу на срочную разработку и подготовку операции по нейтрализации исламского центра в Москве.

— А я тут причем, — удивился Николай.

Тогда Семен подробно рассказал Николаю о данных, нарытых в МВД и переданных ФСБ. Сам Президент держит это дело на контроле.

— Спасибо, Семен, за информацию, надеюсь, у меня есть еще пару суток?

— Есть пару часов, — ответил Семен. — Это все, что я могу сделать для тебя. Но ты хоть можешь мне что-нибудь объяснить?

Николай задумался. Прошло минут пять. Он подозвал официанта и заказал по двести граммов водки. Когда заказ был сделан, он поднял бокал и произнес:

— Прощай, Семен, и спасибо тебе. Знай, я был и остаюсь чистым. Родину не предавал. А следы ищите в посольстве США. Есть там один паскуда Хелмс, Ричард Хелмс… Пальба в сквере — это его людей дело. Мои же просто спасали девушку, мою невесту. — Николай в двух словах рассказал Семену эту историю.

— Сеня, если ты мне дашь еще пару часов, я поделюсь с тобой еще кое-какой информацией.

— Я слушаю, — проговорил Семен.

Николай коротко поведал цель своей миссии. Однако он рассказал только о кладе Александра Македонского, частично найденного под Мазари-Шерифом в 1980 году. Совесть при этом у Николая была чиста. Ведь он говорил правду. Но — не всю.

— И еще, — проговорил Николай после небольшой паузы. — В МВД работает человек Хелмса. Только в ЦРУ было известно о моем прошлом. Только они вели съемки этапов моего «героического прошлого». Думаю, его вы теперь без труда расколете. Я теперь понял, этот гаденыш Хелмс решил так меня отблагодарить за сотрудничество, а точнее за свои провалы в Москве. А теперь, прощай, может, еще когда и увидимся.

Николай встал, пожал другу руку и, не оглядываясь, пошел на выход.

Семен еще долго не мог прийти в себя от услышанного. Николаю он верил. Они еще в детстве поклялись не врать друг другу, никогда.

— Что ж, во всяком случае, спецоперацию проводить все равно придется, только внеся существенные коррективы, — подумал Семен и сев в машину, позвонил Директору.

***

Хелмс сидел в кабинете, курил сигару и размышлял.

Все-таки, лихо он провернул операцию в Москве. Все встало на места. Контора держит Шайдуллу под колпаком. Этот пресловутый супермен Николай оказался не таким уж и крутым, как его представляли. Он охотно пошел на сотрудничество с ЦРУ. Но проучить его стоило. Не в правилах Хелмса прощать обиды. Недавно выходил на связь Сизов, сообщил, что все сработало на сто процентов. Он и не ожидал, что резонанс будет таким громким. Наивный. Когда за дело берется он, Ричард Хелмс, иного результата и быть не может. Все просчитано и учтено. «Даже ядерная война», вспомнились Хелмсу вдруг слова помощника перед тем злополучным провалом. Какой-то холодок закрался в душу, но Хелмс решительно подавил в себе эти сомнения. Через пару недель, когда в Москве будет полностью налажена работа, можно будет трогать домой. Там его ждут очередные почести и слава. Шеф уже намекал, что Президент очень доволен результатами проведенной операции. Еще бы, не какой-то там Шайдулла, а ученые США станут триумфаторами науки. Это и естественно, у великой державы — великие возможности. Она должна быть первой — во всем…

Радужные и патриотические мысли Хелмса прервал телефонный звонок. Он снял трубку и услышал злорадно-ехидный голос посла:

— Господин Хелмс, зайдите ко мне. Вас срочно вызывает по спецсвязи ваш шеф. Ну и наломали вы дров, голубчик.

Хелмс бросил трубку, затушил сигару и пошел к послу, терзаясь недобрыми предчувствиями. По пути он уточнил, что полчаса назад посол вернулся из МИД России, куда его срочно вызывали по какому-то скандалу, грозившего перерасти в очень громкий шпионский и возможно, международный.

— Все же своему внутреннему голосу нужно верить, — пронеслось у Хелмса в голове, когда он подходил к дверям посольского кабинета.

***

Через шесть часов самолет из Москвы взял курс на ОАЭ. На борту находилась большая группа дипломатов. В самом конце самолета скромно сидел немолодой мужчина и читал книгу. Это был Илья Маркович. Николай и Катя сидели, как и положено, в салоне «люкс» и о чем-то беседовали. Грузовой отсек самолета был заполнен до отказа дипломатическим имуществом и оборудованием. В ящиках находилась демонтированная Машина времени.

(Продолжение в книге 2)