У незримой границы

XIV

Стабинь и Розниек, усевшись на мотоцикл, помчались в город. Однако не успели они проехать и трех километров, как небо покрылось тучами и сразу же потемнело. Стабинь затормозил у обочины.

- Доехать до города и думать нечего. Вымокнем до нитки.

- К тому же дорога раскисла, недолго и шею свернуть.

- Что ж, повернем назад. Переждем у Каркла. Он наверняка уже дома.

Гроза настигла путников у самого дома инспектора. Следователи проворно затолкали мотоцикл под навес, а сами бегом бросились к дому. В передней они долго отряхивали куртки и вытирали ноги о коврик. Каркл стоял в дверях и, посмеиваясь, смотрел на промокших коллег.

- Так и знал. Хочешь не хочешь, а гостей принимать придется.

- Гостей принимать - не дрова колоть, - отшутился Улдис Стабинь.

- Ого! - удивленно переглянулись Розниек и Стабинь. На столе в комнате красовался натюрморт - бутылка французского коньяка и коробка «Ассорти». Розниек повертел коробку в руках, внимательно вглядываясь в этикетку.

- Свежая, - удивился он, - выпущена в этом месяце.

- Конечно же, из сельмага Эджуса, - иронически заметил Стабинь.

- Купишь такую у нашего Эджуса, держи карман шире, - усмехнулся Каркл.

Розниек задумчиво наморщил лоб.

- В райцентре в последнее время таких конфет тоже не было в продаже. Где это ты раздобыл такое сокровище?

- А все там же! В Межсаргах, в кладовке на верхней полке. После вашего отъезда, прежде чем опечатать дом, мы с понятыми еще раз все осмотрели.

Стабинь осторожно взял бутылку за горлышко у самой пробки, поднял ее к свету и стал внимательно разглядывать.

- Вряд ли все это имеет связь с происшествием, - усомнился он. - Какой болван, привезя французский коньяк, будет пить обыкновенную водку. Вероятно, эти деликатесы были припасены для других целей.

- Не лишено логики, - согласился Розниек. - Но для кого этим женщинам было покупать столь дорогое угощение? Кроме того, как нам известно, ни одна из них в последнее время в Ригу не ездила. И все-таки надо проверить. Похоже, тут тоже может появиться ниточка, которая неизвестно куда потянется.

В комнату вошла жена Каркла - приветливая женщина с льняными волосами и сильными натруженными руками. Она несла поднос, нагруженный миской с горячим картофелем и тарелками с нарезанной ветчиной, мясом, сыром, хлебом.

- Ну что ты за человек, Алберт, - воскликнула она, - даже не догадался усадить гостей. - Она поставила поднос на стол и вышла. Через минуты две она принесла красивый глиняный кувшин, до краев наполненный домашним ячменным пивом, и глиняные кружки.

- Ого! - потер руки Стабинь. - Твоя Малда - золото. Попадись мне такая - женился бы, глазом не моргнув.

- Ищи, - пробасил Каркл, - а теперь, господа, прошу к столу. Как говорится, чем богаты, тем и рады, уж не обессудьте.

Стабинь тотчас принялся накладывать себе на тарелку еду. Розниек втянул носом аппетитный дух горячей картошки, взялся было за нож и вилку, но опять положил на место.

- А хозяйку разве не подождем?

- Ешьте на здоровье, пока не остыло. - Стоя в дверях, Малда вытирала полотенцем руки. - Сейчас приду. Не могу же я сидеть в затрапезном виде с такими видными мужчинами.

Стабинь налил кружку пива и пригубил.

- Н-да, сварено, братцы, на славу! - воскликнул он, - Тоже Малдиных рук дело?

- А то чьих же! - подтвердил Каркл.

- Ну, берегись, приятель! Умыкну я когда-нибудь темной ночью твою жену.

- Ну и трепач же ты! - засмеялся Каркл. - У Ошиня что-нибудь обнаружили?

- Чтобы мы да пришли с пустыми руками, - отозвался Улдис, кладя на тарелку очередной ломоть ветчины. - У нас теперь имеются отпечатки обуви Ошиня, а Яункалнынь взял пробу его крови. Уверен на сто двадцать процентов, что она окажется идентичной той, что обнаружена под ногтями старухи Упениеце.

- Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. На Ошине никаких царапин не было. - Розниек отодвинул пустую кружку в знак того, что больше пить не намерен.

- Может, плохо искали, может, зажили. Но зато пуговица, которую мы нашли под окном в Межсаргах, точь-в-точь такая же, как на брюках Ошиня. Экспертиза наверняка подтвердит. Тогда Ошиню деваться будет некуда, и он признается как миленький.

- Видал, как все у него просто, - откинулся на спинку стула Розниек. - К твоему сведению, такие пуговицы далеко не антикварная редкость. Другое дело остатки волокон ткани в отверстиях пуговицы, если они совпадут с тканью брюк Ошиня, Кроме того, еще неизвестно заключение биологической экспертизы крови.

- Я бы не стал миндальничать с этим типом! - воскликнул Стабинь. - Ошинь отрицает, что ходил в Межсарги. А у нас имеются свидетели. Ошиня я сегодня же задержал бы, но Валдис уж слишком осторожничает. Упорхнет твой невинный голубок, а мне придется его разыскивать.

Розниек поднял вверх вилку, словно дирижерскую палочку.

- Я его тотчас же арестую, если ты приведешь убедительные доказательства того, что именно произошло той ночью в Межсаргах.

- Ошинь сам расскажет обо всем, как только окажется в каталажке.

- А если не расскажет, какое ты ему предъявишь обвинение? По какой статье?

- Хорошо, а следы? - самоуверенности у Стабиня заметно поубавилось.

- С отпечатками обуви дело обстоит довольно странно, - ответил Розниек. - Может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что у ручья мы видели следы ног двух разных людей, причем у обоих вместо правой ноги протезы.

- Ну, знаешь! - чуть не поперхнулся Стабинь. - Это уже из области фантастики. Не понимаю, чего там мудрить, если все проще простого: Ошинь шел под хмельком, нетвердо, и потому шаги у него разной длины.

- Следы отличаются не только длиной шага. Однако не будем гадать, подождем заключение экспертизы. Кстати, у Ошиня мы нашли еще кое-что. - Розниек вышел в прихожую и вернулся с бутылкой мутноватой жидкости.

- Не самогон ли? - Каркл, подавшись вперед, понюхал и покачал головой. - Вот подлец! На коленях умолял, чтобы под суд не отдавали, при мне искорежил все змеевики и прочие причиндалы. Клялся, что никогда больше не будет гнать, и вот на тебе…

- Это ты о ком? - спросил Розниек.

- Да о Янисе Лаурпетерисе. Родич вашего Ошиня.

- Слушай, а он, случаем, живет не в той ли стороне, где и Межсарги?

- Именно там, - подтвердил Каркл. - По дороге к нему надо переходить через тот же злополучный ручей. Завтра же на зорьке поеду и застукаю старикана на месте преступления.

- Поедем вместе, - сказал Розниек.

Гроза продолжалась. Дождь по-прежнему гулко барабанил по кровле. Однако мужчины за столом, не обращая внимания на погоду, продолжали анализировать факты, пытаясь воссоздать правдоподобную картину происшедшего в ту роковую ночь в Межсаргах.

Разговор прервал резкий телефонный звонок. Каркл снял трубку.

- Пожар? - побледнев, переспросил он. - Лес горит?..