УБОП

— Очнется, дайте ему в ухо и гоните домой. Игорь, зайди срочно к секретчику, документы получи, пока тот на обед не убежал. Виктор, а ты к начальнику УБОП. Тот уже полчаса рвет и мечет. Тебя найти не может.

Виктор пристегнул очередного доставленного жулика наручником к батарее. И с Игорем вышли из кабинета. В это время Алик проснулся и тупо уставился на Сашу.

— Ты, кто? — Спросил он.

— А, ты?

Алик обиделся. Скрипя, всеми суставами, встал.

— Живу я здесь, понял. Случайно не видел, куда эти менты бутылку убрали? Там у меня еще водка была.

— Молодой, в сейф закрыл.

— Вот сволочи. Голова болит, а они ведь опохмелиться не дадут. Сами, выжрут.

— Это уж точно. Тут какой-то начальник приходил, сказал, что бы тебе в ухо дали и выгнали.

— Пусть попробуют. Это еще нужно посмотреть, кто кому, в ухо даст.

— Братан, а тебя за что сцапали?

Алик, хотя и голова болела так, что тяжело было ей ворочать, решил подыграть.

— С братвой забухали, потом какого-то, мента, отматерил. Как сюда попал, не помню.

— Братишка, освободишься, сходи к другу, скажи, что Саню менты взяли.

— У меня голова не соображает, мне бы опохмелиться.

— Подойди ближе. У меня на бутылку пива есть.

Парень достал из кармана свободной рукой тридцать рублей и подал Алику. Задержанный продиктовал адрес и попросил сделать это сегодня. Боялся, что до утра не выдержит, расколется.

— У твоего друга на пузырь найдется? А то я до вечера не доживу.

— Если шмотки, скинул, то найдется. Мы, вчера хату упакованную взяли. Еле в багажник все вошло. Но, хозяин, сука, деньги в сейфе закрыл.

Глядя на Алика, на его опухшее лицо, золотые зубы и трясущиеся руки, парень, даже и предположить не мог, что перед ним опер. Кто угодно, бандит, вор, но не мент. Игорь зашел в кабинет с несколькими листами бумаги и конвертом, в котором лежали фотографии. Положив в сейф, он сказал Алику, что нужно поговорить и вышел с ним в коридор. Задержанный решил помочь брату по несчастию и начал вопить.

— Слышь, мент, ну ладно на меня собаку спустили, а его то, за что бить? Подумаешь, по пьяни отматерил кого-то, из ваших. Вас и так все матерят.

Игорь зашел в кабинет.

— Будешь орать, еще раз сходим в гости к цыгану. То, что тебя собака раньше покусала, уже задокументировано. Сейчас ее оттаскивать не будем.

В коридоре, Алик, держась за голову, спросил, что случилось.

— Алик, наружка начала работать по Жирафу. Есть около десятка фотографий, посмотреть бы. Может, кого знаешь.

— Игорь, давай завтра, с утра. Голова болит, не могу. Сейчас домой и спать. Вите отдай вот этот адрес. Там подельник этого парня живет. Они какую-то вчера квартиру обнесли. Этого в камеру закройте, а сами подельника проверьте. Он, должен, вещи сегодня барыге сдать. Может, еще успеете.

Алик медленно побрел по коридору, а Игорь вернулся в кабинет. Саша был настроен агрессивно, увидев Игоря, начал кричать.

— Что мусора, избили мужика. Ну, вот он я. Меня тоже бейте. Это вам с рук не сойдет. Я буду везде жаловаться, что у вас пытают.

— Заткнись. Точно ведь сейчас в ухо получишь.

Вернулся довольный Виктор. Рапорт начальник УБОП подписал. Виктор даже нашел денег на поездку. Занял у кого-то из собровцев. Тем как раз выдавали деньги за участие в боевых операциях. На днях из Чечни вернулся сводный отряд.

— Витя, там, в бутылке что-то оставалось. Давай по пятьдесят грамм, а то после вчерашнего трусит.

Виктор достал из сейфа бутылку и поставил на стол.

— Вот так вы, шакалы, и живете. Забрали у мужика бутылку, сами сейчас вылакаете, а мужику даже сто грамм не налили. Тот, с похмела помирает. — Проворчал задержанный.

— Витя, уведи его к парням. Надоел он мне. Пусть там посидит. Нам еще надо в одно место смотаться.

Виктор отстегнул Сашу от батареи и вывел в коридор. Когда он вернулся, Игорь разлил водку по кружкам. Не закусывая, они ее выпили.

— Игорь, ты куда, еще собрался?

— Пока нас не было, Алик его на дурака развел. Паренек ему адрес подельника дал, что бы предупредил. Они вчера какую-то квартиру выхлопали. Вещи у подельника должны быть.

— А какого черта, мы еще здесь сидим?

Одевшись, оперативники спустились в дежурку. Свободных автомашин не было.

— Витя, пойдем на автобус. Так полдня можно просидеть. Приедем, а там кукиш с маслом, шмотки уже куда ни будь, ушли. Дежурного предупредим, что если что найдем, отзвонимся, пусть автомашину вышлет.

Продиктовав адрес дежурному, они прошли на автобусную остановку, где сели в подошедший автобус. Через три остановки они вышли и зашли в подъезд старого, двухэтажного, довоенной постройки дома. Звонить, или выбивать дверь не пришлось. Это кто-то сделал до них, похоже, давно. Замка в двери не было, а место, где он стоял, было вырвано с частью двери и заколочено фанерками, с обеих сторон. Виктор с Игорем зашли в коридор. Уж на что, им пришлось побалтаться по притонам, но такого даже они не видели. Спертый, затхлый воздух и вонь, как будто в квартире разлагается труп. На полу сантиметровый слой грязи, которую нужно счищать лопатой, не иначе. Стены, когда-то оклеенные обоями, были раскрашены черной краской. Опера прошли в комнату, которая мало чем отличалась от коридора. На грязном матрасе, в каких-то желтых разводах, лежащем на полу, без сознания, хрипел задыхаясь, Коняхин, больше известный, как Конь. Рядом с ним, на ящике, из под вина, сидела хорошо одетая девушка и держала его за руку. Услышав, что в комнату кто-то вошел, она испуганно вскочила с ящика и отпрыгнула к окну. Возле которого стояли два кожаных чемодана, три сумки, с которыми, наши челноки мотаются по заграницам, а сверху лежала норковая шуба. Игорь достал удостоверение и показал его девушке. Та, немного успокоилась и подошла, к лежавшему.

— Что с ним, передозировка? — Спросил Виктор.

— Нет, двухстороннее воспаление легких. Ему нужно срочно в больницу. Иначе может умереть.

— А ты, как здесь оказалась, вроде на наркоманку не походишь?

— Я, не наркоманка. Мы с ним, на одной парте восемь лет просидели. Мы одноклассники. Его в десятом классе за кражу посадили. До того, как его посадили, мы дружили. Он после колонии, ко мне частенько забегал, поесть, либо денег занять. Сегодня, кто-то позвонил, попросил лекарства ему привезти. Я, немного в медицине разбираюсь, в медицинском институте учусь. Приехала, он хрипит, задыхается. Хотела, скорую вызвать, да он не разрешил. Его мать предупредила, что вы его ищете. Я, ему пару уколов поставила, успокаивающее и снотворное. Он буквально перед вами уснул. Нужно скорую вызывать. Хорошо, что вы пришли, а то я, боюсь здесь одна оставаться. Вдруг, кто из его друзей придет. А тут, еще какие-то вещи. Что вы с ним будете делать?

— Добьем, что бы, не мучился. — Ответил Игорь. — Ну что глаза заокругляла?

Витя, я там недалеко телефон-автомат видел. Сходи в скорую позвони, да дежурку поторопи. Я, пока, с милой девушкой побеседую.

Виктор кивнул головой и вышел.

— Девушка, вас как звать?

— Алина.

— Алина, как вы можете своего друга охарактеризовать?

— Вы, не думайте, Коняхин хороший, добрый. Это его Сашка, опять во все втравил. Они и первую кражу вместе совершили, из школы компьютер вынесли. Коняхин все взял на себя. Сашку позже посадили, за другое. Они сидели в одной колонии, освободились почти в одно время. Первым колоться Сашка начал, втянул Коняхина. Сашка бедно жил, его одна мать воспитывала. У Коняхина всегда деньги водились. Папа с мамой бизнесом занимались. Мать у него хорошая, а отец строгий. Когда узнал, что он на иглу подсел, из дома выгнал. Теперь слышать о нем не хочет.

— Алина, кого еще из его друзей знаешь?

— Только Сашку. Коняхин колоться начал, всех своих друзей растерял. Видела его пару раз с наркоманами, но кто они такие, не знаю.

— Про вещи, он, что ни будь, говорил, откуда они?

— Нет. Я, сама удивляюсь. Здесь жить невозможно. И вдруг такая шуба. Она как минимум тысяч десять долларов стоит. Я, в этом разбираюсь. У мамы магазин, меховые изделья продает.

— Алина, придется тебе понятой побыть. Скорая придет, отправим Коняхина в больницу, выемку вещей проводить будем.

В квартиру зашел Виктор с пьяненьким мужичком, который счастливо улыбался.

— Витя, это что, за хмырь?

— Хозяин квартиры. Я, уже, у него паспорт проверил.

— Хозяин, а что так живешь? Это же надо было так квартиру запустить.

— Да, я хозяин. Как хочу, так и живу. Никто мне не указ.

— На что живешь? Это ведь надо каждый день пить, еще и за квартиру платить.

— Я, инвалид. Сначала мою пенсию пропиваем, потом соседа.

— Хорошо. Ближе к теме. Ты, этого парня знаешь?

— Племянник мой.

— Давно он у тебя?

— Почитай, неделю. А что? Денег на бутылку дает, мне и без разницы. Живет и живет.

— Вещи откуда?

— Они вчера с Сашкой принесли. А че, пить-есть не просят. Пускай стоят.

— Алину, ты вызывал.

— Это вот ее? Может и вызывал, не помню.

— Витя, допроси его под протокол, откуда вещи. Я, на улицу выйду, скорую встречу. А то, меня уже мутит.

Игорь вышел во двор. Виктор взял из папки протокол допроса, забрал у мужчины паспорт и начал заполнять бланк. Скорая, приехала минут через десять. Игорь подошел, взял из рук фельдшера чемоданчик с медикаментами и предложил пройти в квартиру. Зайдя в квартиру, фельдшер поморщилась.

— Мужики, я понимаю, что вы здесь пьете, но хотя бы, элементарную чистоту можно соблюдать. У вас, здесь, скоро черви ползать будут. Не квартира, а болото. На улице зима, снег. Когда только умудрились грязи натаскать.

— Извините, сразу не представился.

Игорь достал удостоверение и показал его.

— Опять, кого ни будь, избили, или ранили.

— А почему, у вас такое мнение, что раз мент, то обязательно кого-то избили?

— Мне уже приходилось после ваших задержаний, людей откачивать.

— Это, они люди, а мы так, мимо проходили. Чем лясы точить, вы бы, лучше на больного посмотрели.

Увидев больного, фельдшер начала хлопотать возле него. Ей помогала Алина. Выслушав Коняхина, врач распорядилась.

— Нужна срочная госпитализация. Еще день-два и он бы умер. Я, даже сейчас не уверена, что в больнице его смогут откачать. Скажите водителю, что бы носилки занес. Поможете его спустить в автомашину.

Игорь спустился во двор и передал водителю, что бы тот доставал носилки. Виктор помог водителю переложить Коняхина с матраца на носилки и загрузить его, в машину скорой помощи. Виктор уехал с больным, а Игорь спустился на крыльцо, где опираясь на трость, любопытства ради, стоял, какой-то дедок.

— Отец, ваша помощь нужна, понятым побыть. Вещички кое-какие у соседей изъять нужно.

— Это у пьянчуги у этого? Видел я, как вчера сумки заносили. Даже номер автомашины записал, на которой привезли. Думаю, вдруг пригодиться. Я, молодой человек, в войну в СМЕРШе служил. Правительственные награды имеются.

— Так как, поможете?

— А как иначе? Если Родина прикажет, я всегда на боевом посту.

— Вот отец спасибо, выручил.

Игорь с дедом зашли в квартиру. Алина стояла у окна и курила длинные тонкие, коричневые сигареты. Пьяный хозяин разобрал на кухне раскладушку и уже во всю свою богатырскую мощь храпел на кухне. Игорь заполнил шапку протокола, распаковал один из чемоданов и начал доставать норковые шубы. Поняв, что это займет много времени, он попросил помочь Алину. Та с радостью согласилась. Дед сидел на подоконнике и с интересом наблюдал за Игорем. Посреди комнаты вырос небольшой холм из шуб, кожаных курток и женских сапог. Отдельно лежала шкатулка с драгоценностями. Оперативник уже заканчивал писать протокол, когда в квартиру зашел водитель с дежурной автомашины.

— Игорь, что у вас за пожар? Витька через каждые пятнадцать минут названивает, что ты один остался, что тебе помощь нужна.

— Сам посмотри. Я же, с этим барахлом, на автобусе не поеду.

— И что, вот это все, мы как верблюды таскать будем? — Водитель подошел к куче вещей и с раздражением пнул. Игорь предложил понятым расписаться в протоколе. Первым подошел дед. Расписавшись, он покачал головой.

— Ну и работа у вас. Раньше никаких протоколов не было. Поставили бы всех к стенке и спекулянтку и воров.

Дед, ворча себе под нос, ушел. Игорь начал собирать разбросанные по комнате вещи и заталкивать их в чемоданы. Получалось это у него плохо, вещи на свои места не ложились, чемоданы не застегивались. Алина, посмотрев на его муки, рассмеялась и предложила свои услуги. Почему-то у нее все входило и застегивалось.

— Алина, как это у вас все так удачно получается?

— Так вы, мужики, ни к чему не приспособлены. У меня папа такой же. Он часто в командировки ездит. Если сам начинает собираться, у него все вываливается. Всегда ему или мама, либо я, чемодан собираем.

Чемоданы и сумки Игорь с водителем перетаскали в УАЗ. Было уже темно и Алина попросила, что бы ее довезли до дома, одна она боялась возвращаться, через эти мрачные каменные джунгли. Водитель вопросительно посмотрел на Игоря.

— Что смотришь? Лучше помоги девушке сесть. Она и так сегодня приключений хватила.

Водитель, молодой парень, два года как пришедший из армии, помог Алине сесть на переднее сидение. Пока ехали до дома, где жила Алина, он откровенно флиртовал, травя байки. Возле дома, он помог девушке выйти и взял у нее визитку с номером телефона. Когда приехали в УБОП, Виктора еще не было, хотя по времени, он должен быть на месте. Игорь перетаскал баулы в кабинет и взял суточную сводку происшествий по городу. Адрес, по которому была совершена кража, он нашел, но его удивило, что подозреваемый был задержан. Игорь созвонился с дежурным по ГОМу и узнал, кому из следователей передали дело. Следователя он знал и тут же набрал номер. Хороший, толковый следователь, немного заумный, но дело свое знал в совершенстве. Козью рожу операм не делал. Игорь договорился с ним, что тот вызовет потерпевшую, для опознания вещей и подъедет сам. Игорь положил трубку. В кабинет зашел довольный Виктор.

— Витя, ты чего сияешь, как тульский самовар?

— Да ты посмотри, как Конь Сашу загрузил.

— В себя пришел?

— Да, еще в машине. Там же и попросил явку с повинной оформить. Он, на Сашу злой. Считает, что тот его хотел специально уморить, что бы шмотки себе прибрать. Конь, еще вчера, после кражи хотел в больницу обратиться. Саша ему не разрешил, сказал, что врача сам найдет. Врач сказала, что если бы не эта девчонка, то Конь до следующего утра не дожил.

— Про разбой говорит?

— Да, во всех подробностях. У терпилы наркоманка работала кассиром. Начали пропадать деньги. Для терпилы суммы не большие, но все равно неприятно. Он нанял частного детектива. А дальше дело техники. Наркоманку уволил, хотя и хорошо знал ее родителей. Та обиделась, навела Сашу. Терпила по вечерам со своих точек деньги собирал. Его три дня пасли, но все не срасталось, то народу много, то теряли. Наркоманка подсказала, что он каждую среду, по вечерам, к сестре заезжает. Они там его и зацепили. Дорогу перекрыли, Сашка с Конем к нему в автомашину запрыгнули. Даже сказать ничего не успели. Потерпевший оказался мастером спорта по авторалли. Увидел пистолет, нажал на газульку. Конь до сих пор в шоке, от той поездки. Говорит, что всяких встречал, но таких самоубийц, не видел. По городу шли под двести километров. Сашка, с перепугу, даже пистолет выбросил, за голову схватился. Орал дурниной, что бы потерпевший машину остановил, что они ему ничего делать не будут, просто уйдут. Игорь, тащи его сюда, хватит ему расслабляться.

Игорь зашел в соседний кабинет, где Саша сидел, закинув нога на ногу, и смотрел телевизор, который включил кто-то из оперов.

— Парни, как гость?

— Веселый пацан. Даже парочку новых анекдотов рассказал. — Ответили Игорю.

— Саня, ты нам тоже анекдоты будешь рассказывать?

— Я, вообще не понимаю, за что меня задержали. Еще и собаку натравили. Буду прокурору жаловаться.

— Можешь, Саша, можешь. А теперь, изволь, к нам в кабинет пожаловать. Там повеселимся, а то такой актер пропадает.

Встав со стула, прихрамывая, задержанный с Игорем зашли в кабинет, где их ожидал Виктор. Увидев стоящие в углу баулы, Саша на какое-то время замер. Затем опустил голову и сел на стул. У него затряслись руки, ноги. Он упал на пол и задергался в конвульсиях. Игорь схватил ложку и бросился к нему, что бы разжать рот.

— Игорь, не надо. Это, он дурака включил. Конь сказал, что Саша этому приколу на тюрьме научился.

Чертыхнувшись, Игорь встал с колен. Саша поднялся с пола и сел на стул.

— Че, мусора, думали, умру? А вот хрен вам, не дождетесь. Значит Конь вам и об этом рассказал. Не сдох еще, сука продажная.

— Саша, ты что, действительно хотел его под землю отправить?

— А что мне оставалось? Вещи на хату привезли, вкололи по дозе, а он отъезжать начал. До этого две недели жаловался, что у него высокая температура, что задыхается. В больницу не обратишься, знаем, что вы нас ищете. Думал, до вечера сам сдохнет. А если бы не сдох, помог бы. Такой куш редко бывает. Я бы мог год жить без проблем. Зачем с доходягой делиться.

— Зачем тогда его предупредить хотел?

— Все же этот алкаш, ваш подставной оказался. Я потом понял, что здесь что-то не так. Хулигана в УБОП притащили. Да, ему в лучшем случае, дали бы дубинкой пару раз по почкам, а в худшем, подметал бы улицы пятнадцать суток. А тут, какой-то алкаш, а все с ним носятся.

— Ты, с ним завтра познакомишься. Это наш начальник. — Засмеялся Виктор.

— Вот бы, не подумал. Хотя, сейчас и не отличишь, толи братва, толи менты. Одеваются все одинаково, волосы короткие и взгляд волчий.

— Прелюдия закончена. Саша, за кражу говорить будешь?

— А что мне остается? Конь наверняка явку написал.

— В правильном направлении думаешь.

— Начальник, оформляй мне тоже явку. Я, тебе все расскажу, но писать сам будешь, я в грамоте не силен.

— Хорошо. Хотя у нас доказательной базы, вагон и маленькая тележка. Сделаем, по-твоему. Тебе годик скостят, и у нас лишних заморочек не будет.

— Записывай. Позавчера мы с Конем по рынку болтались. А одна барыга, раззява, доставала носовой платок и ключи от квартиры выронила. Конь их и подрезал. Вечером, когда с рынка уходила, соседке сказала, что завтра их не будет, с мужем в деревню уезжают, на день рождения. Шмотки, она в машину мужа загрузила. Мы, тачку поймали, проследили за ними. С утра встали на этаж выше. Когда они ушли, я в дверь позвонил, дома ни кого. Нам даже сумки паковать не пришлось, возле дверей стояли. Единственно, из серванта шкатулку с драгоценностями прихватили. Денег не нашли, должно быть, в сейф спрятали. Конь сходил, такси тормознул. Сумки загрузили и в Нахаловку. Колечко со стекляшкой не героин выменяли. Потом к Коню, на хату. Сварили герыч, ширнулись. Вот вроде и все.

— Конь сказал, что это ты ключи из кармана подрезал.

— Вот этого не докажешь. Вы меня с поличным не брали.

— Саша, у нас к тебе еще одна тема есть. Помнишь гонщика, которого вы ограбить хотели, под ствол поставили.

— А, вот вы о чем. То-то я думаю, чего это вдруг вы меня приняли. Я же знаю, что УБОП квартирными кражами не занимается. Получается, что сам пенку пустил. Вот баран-то. А того придурка, мы грабить не хотели. Я его попугать хотел. Он к знакомой девченке клеился, а когда от ворот поворот получил, уволил ее и зарплату не заплатил.

— Конь говорит, что вы его три дня пасли.

— Никого мы не пасли. Это Конь на меня наговаривает.

— А, резон?

— У него спросите. Может, мстит, что врача не нашел. Вы, мне, можете только предъявить угрозу убийством и хранение пистолета. Срок за кражу все равно все перекроет. Слова Коня, против моих. На суде это не канает.

Раздался телефонный звонок. Звонили из дежурки, что приехал следователь с потерпевшей.

— Витя, отведи Сашку к парням. Следак с потерпевшей приехали. Ты, пока со следаком пообщайся, а я за понятыми схожу.

Виктор отвел Александра в соседний кабинет и вернулся.

— Игорь, а почему ты меня за понятыми не отправил. Что-то это на вас не похоже, сударь.

— Это дело твое, сам и расхлебывай.

Игорь оделся и вышел в коридор. Навстречу ему попался следователь с потерпевшей. Женщиной, возраст которой с первого взгляда не определить. Полная, одетая в норковую шубу до пят. Поздоровавшись, Игорь попросил потерпевшую в кабинет не заходить, пока не позовут. После чего вышел на улицу. Первого понятого он нашел быстро. Возле урны с мусором, напротив УБОП, стоял бомжеватого вида мужчина, доставал из урны газеты. Игорь подошел к нему, показал удостоверение и попросил быть понятым. Тот наотрез отказался. Что-то в его голосе, опухшем лице с синяком под левым глазом, было знакомо Игорю.

— Петька, ты?

Мужчина посмотрел на Игоря.

— Мужчина, я вас не знаю.

— Петро, да мы в соседних домах росли, в деревне.

— Игорь, «Пасынок».

— Да, я.

Так уж получилось, что в детском дружном коллективе все, кроме Игоря, были родственниками. Кто-то в шутку обозвал его пасынком. Кличка намертво прилипла. Петр когда-то и сам работал в милиции, но как-то застал жену с любовником и оторвался по полной программе. Те написали на него заявление. Делу ход не дали, но из милиции пришлось уйти. Потом, от знакомых Игорь слышал, что Петр занялся коммерцией и довольно успешно. Что Петр так опустится, он даже не мог подумать.

— Ладно, так и быть, по старой дружбе побуду понятым.

Игорь попросил обождать его в коридоре, возле дежурки, а сам побежал искать второго понятого. Лишь через полчаса Игорь уговорил какую-то женщину. Когда поднялись на этаж, потерпевшая нервно ходила по коридору. Увидев Игоря, она начала кричать, что она не робот, могли бы и стул дать. Игорь завел понятых в кабинет. Следователь привычно заполнил бланк и позвал потерпевшую. Та, зашла в кабинет с таким видом, как будто ей все обязаны. Виктор начал вытаскивать из сумок вещи и ложить на стол. Хотя у женщины брезгливо кривился рот, но по тому, как загорелись ее глаза, было видно, что она довольна. Увидев очередную вещь, она кивала головой и говорила, что это ее. Последней, Виктор достал шкатулку и высыпал украшения на стол. Женщина внимательно перебрала все сережки, колечки, цепочки и подняла голову.

— Молодой человек, куда вы девали самое дорогое кольцо с рубином и алмазами?

— Все перед вами.

— Я, вам не верю. Вы его украли.

— Если бы мы хотели что ни будь присвоить, то всю шкатулку унесли.

— Да все, что там лежит, не стоит одного кольца. Сейчас же верните его мне.

— Хорошо. Посмотрите показания задержанных. Они ваше кольцо обменяли на героин. Обратите внимание вот на этот абзац.

— Мне там нечего смотреть. Я прекрасно знаю, что все менты побирушки. А то, что говорят эти наркоманы, так вы их заставили. За дозу они скажут все, что угодно. Нас вчера гаишники остановили, за то, что пересекли двойную сплошную. Не успокоились до тех пор, пока пять тысяч с мужа не содрали.

— Прекрати истерику. Нашла с кем сравнивать. — Не выдержал Игорь.

— А вы-то чем лучше. Все одним миром мазаны. Я бы и так вам ящик водки поставила, хватило, что бы ужраться. Теперь ничего не получите, пока кольцо не найдете.

Игоря заколотило от бешенства. Стоило, из-за такой стервы, искать ее барахло.

— Слышь, Мальвина. Ты протокол подписала, а теперь вон из кабинета. Следователя в дежурке дождешься.

— Я, не Мальвина, я Зина.

— Да какая мне к черту разница. Вон отсюда.

— Где ваше начальство сидит? Я, пойду жаловаться.

— На втором этаже. Свободны.

Виктор со следователем изумленно смотрели на Игоря. Дождавшись, когда потерпевшая выйдет, понятых отпустили чуть раньше, Виктор сказал.

— Игорь, тебя сегодня какая муха укусила, ты чего на всех отрываешься? Пора уже привыкнуть, что нас во всех смертных грехах обвиняют.

— Витя, я прекрасно понимаю, что мы не аисты и счастья не приносим. Все, кого на тюрьму отправляем, чьи-то дети. Но когда меня в воровстве обвиняют, извини. Ты же был у меня, видел, как живу, ремонт в квартире сделать не могу. Слушать галиматью какой-то, торгашки. Может и зря мы Сашу с Конем задержали. Пускай бы оно катилось, как катится. Ее бы наказали и одним жуликом меньше.

— Игорь, ты не забывай, что за это преступление я левого пассажира закрыл. Сегодня буду его выпускать, еще и извиняться придется. — Сказал следователь.

— Кто он такой?

— Ее пасынок.

— Вот видишь, а ты ее еще защищаешь. Он тут, каким боком?

— Эксперты замок осмотрели, дали заключение, что открывали родным ключом. Ее ключи на гвоздике в прихожей висят, муж постоянно с ней был. Алиби стопроцентное. Это сейчас ясно, что жулики ключи оставили, а дверь захлопнули. У нее пасынок три дня назад с вахты, с севера приехал. Сами знаете, что у вахтовиков сухой закон. А они всей бригадой в последний день работы оторвались, выпили. На этом и угорели. Всех отправили домой и денег не заплатили ни копейки. Домой приехали, с горя на стакан подсели. Вчера его ночью на притоне задержали. В кармане сорок пять тысяч. Мужиков, с кем пил, начали опрашивать, те говорят, что деньги еще утром закончились. Пасынок куда-то собрался и ушел. Пришел с деньгами, водкой и закуской. Откуда деньги, не помнит. А эта мымра орет, что он у них не раз деньги и вещи воровал.

— Это кто мымра, это кто мымра! Я, вам такое устрою, что вы все пожалеете, что со мной связались. — На пороге стояла потерпевшая и Иваныч.

— Я вам сказала, что пасынок бандит, значит бандит.

— Вон отсюда. — Рявкнул Игорь. Женщина выскочила из кабинета.

— Игорь, ты, похоже, сегодня не с той ноги встал. — Сказал Иванович.

— Я уже на нее смотреть спокойно не могу. Мало того, что вещи вернули, так она нас в краже обвинила.

— Вы, вообще-то по какому делу работаете?

— Иванович, начинали с покушения на разбой. Но там у нас не склеится. Скорее всего, переквалифицируют на угрозу убийством. Пока с жуликами работали, раскрыли квартирную кражу.

— А оно вам это надо? Отдайте материалы в ГОМ, пусть там до конца раскручивают.

— Иванович, а мы чем занимаемся. Сейчас все следователю скинем.

— Игорь, ты полегче, с этой мадам. Пойдет выше, можешь выговор, схлопотать.

— Привыкать что ли. У меня этих выговоров, как на собаке блох.

— Игорь, я, не считал, сколько их у тебя, но держи себя в руках. — Иванович повернулся и вышел.

— Слушай, что ты там про деньги говорил? — Обратился Игорь к следователю.

— Про пасынка? Ушел пустой, вернулся с деньгами.

— Похоже, тебе извиняться не придется.

Игорь взял телефонную трубку и набрал дежурную часть транспортной милиции. Спросив, кто занимается вчерашним грабежом, который совершили под пешеходным мостом, Игорь позвонил оперативнику. Трубку взял, судя по голосу, какой-то мальчишка.

— Мальчик, позови Смирнова.

— Я и есть Смирнов. — Обиженно ответил голос.

— Вчерашним грабежом, ты занимаешься?

— С кем имею честь разговаривать?

Игорь представился. Мальчишеский голос подтвердил, что занимается он.

— Подробней расскажи, что там случилось.

— Мужик два месяца работал на стройке. Получил деньги, повез их домой, в деревню. Пока электричку ждал, решил в парке пивком догнаться. К нему подсел какой-то парень, познакомились. Как всегда показалось мало, пошли в киоск. За киоском, возле моста, парень дал мужику в репу и забрал деньги.

— Терпила его запомнил? Опознать сможет?

— Да. Они больше часа в парке сидели.

— Приметы, нарисуй.

— Парень, в возрасте около двадцати пяти лет, высокий, худощавый, на левой щеке шрам, в форме птички.

— Трубку не ложи.

Игорь уточнил приметы пасынка у следователя.

— Смирнов, можешь через часик подъехать в Центральный ГОМ, забрать своего клиента.

— Уже задержали?

— Да, следователь пока у нас. Скоро освободится.

— Мужики, с меня пузырь.

— Учтем, при разливе. — Игорь положил трубку и обратился к следователю. — Можешь пасынка железнодорожникам скинуть.

— Ты откуда это узнал?

— Суточные сводки читать надо. Ты бы, вызвал, своих оперов, с автомашиной. Пусть, Сашку забирают и эти шмотки.

Следователь дождался приезда дежурной автомашины. Сашку посадили в задний отсек УАЗа, в простонародье называемый собачником. В салон загрузили вещи. Следователь с потерпевшей, кое-как, разместившись в салоне автомашины, уехали. По дороге потерпевшая набросилась на следователя.

— Что бы завтра, мое колечко вернули. Если не вернете, то пойду в прокуратуру. Я, свои права знаю.

— Что ни будь, придумаем.

— С пасынком что будет, вы его отпустите? Может, я вам заплачу, а вы его посадите? Никакой жизни, от него нет. Месяц болтается на севере, приезжает, месяц пьет. Я ему замечание сделаю, волком смотрит.

— Он, без ваших денег долго из тюрьмы не выйдет. Его подозревают в совершении грабежа.

— Вот спасибо. Сейчас домой приеду, мужу устрою. Я, всегда говорила, что уголовника воспитываем.

У следователя мелькнула мысль, что с такой мадам, не только грабителем, но и убийцей станешь. Вечером в квартире Игоря раздался телефонный звонок, звонил Виктор.

— Игорь, я, рано утром уезжаю. Если следак позвонит, помогите ему с Аликом.

— Добро. Счастливого пути.

Когда Игорь пришел на работу, Алик уже сидел за столом, на котором стояли три бутылки с минеральной водой. Под столом валялись две пустые. Алик сидел, обняв голову руками. Ему казалось, убери руки и голова взорвется. Игорь засмеялся.

— Да, Алик, не зря тебя так родители назвали.

— Представляешь, пол получки пропил. Как с получки домой появлюсь, даже не представляю.

— Ты, хоть, дома ночевал?

— Дома. У вас с Витькой, все сраслось?

— По краже, на которую ты Саньку развел, да, а по разбою пустышка.

— А, что так?

— Сашка, на разбой не расколется. Отмороженный тип на всю голову. Если уж друга детства замочить хотел. Водила, который на автомашине дорогу перекрывал, в бегах. Конь, при смерти, в больничке. Придет в себя, неизвестно, как петь будет будет. Очухается, заявит, что в бреду, показания давал.

— С тем, что случилось?

— Воспаление легких. Вчера, если бы на обыск не поехали, то ласты бы склеил, или, Сашок добил.

— Игорь, ты о какой краже говорил?

— А ты что, не помнишь, как Сашку развел?

— Да, я, вашего Сашку то не помню.

— Ну, ты Алик, даешь. Кстати, ты вчера хотел посмотреть материалы по Жирафу, что наружка накопала.

— Что-то интересное есть?

— Кое-что есть. Наружка сообщает, что его босяки сбытчиков наркотиков и мелких жуликов прессуют.

— Доставай, что там у тебя есть.

Игорь достал из сейфа несколько отпечатанных листов бумаги и конверт с фотографиями. Алик внимательно прочитал листки и отложил их в сторону. Высыпал фотографии на стол и начал их рассматривать.

— Игорь, вот это фото у тебя откуда?

— Оттуда же, откуда остальные.

— Пошли к Жене, похоже, здесь дело серьезное.

— Что случилось?

— Потом объясню.

Алик выпил полбутылки воды, собрал лежащие на столе документы и они с Игорем вышли из кабинета. Женя был у себя, играл в компьютерную стрелялку.

— Мужики, обождите пару минут. А, черт, проиграл. Что там у вас?

Алик положил на стол документы и сказал.

— Женя, Железяка нарисовался.

— Что? Где?

— У Игоря в разработке одна бригада. Вот там он и выплыл. Наружка сработала.

Женя просмотрел документы.

— Игорь, так они не установили, где он живет?

— Нет. Он за три дня два раза встречался с Жирафом и оба раза стряхивал наружку с хвоста. Раз в магазине через запасной выход ушел, второй раз через проходной подъезд. Вышел из подъезда, накинул замок, тормознул тачку и уехал, пока парни дом обегали. Молодой, а сволочь, похоже, еще та.

— Игорь, не обижайся, но тебе его не потянуть. Алик, подключайся сам. Что думаете делать? Его только нужно с поличным брать. Алик, если и на этот раз упустите, сам вас закопаю.

— Женя, еще раз встретится с Жирафом, того бросать, наружку переключать на Железяку.

— Этот вопрос я решу. Сколько людей и времени понадобится, столько и будут работать. Алик, по этой команде, ежедневный доклад.

Когда Алик и Игорь вернулись в кабинет, Игорь спросил.

— Алик, из-за чего пыль до потолка? Кто такой Железяка?

— Медвежатник, спец по сейфам. Из-за чего его так и прозвали. Кто он и откуда, неизвестно. В нашем городе появляется два-три раза в год. Вскрывает несколько сейфов и исчезает. Трещат самые богатые. Кто его наводит, тоже не знаем. Раз его вневедомственная охрана взяла с поличным. В институте геологии получили крупную сумму денег, для проведения изысканий. Ночью сработала сигнализация. Жулики не знали, что за два дня до кражи, в кассе поставили третий контур охраны. Раньше было два, на открытье дверей и объемный. Третий контур поставили на движение. Когда охрана приехала, сейф был вскрыт, а возле здания они задержали Железяку с сумкой денег. Привезли к нам, а тот отморозился. Говорит, что проходил мимо, а кто-то сумку выкинул из окна. Не пропадать добру, вот и прихватил. Что в сумке, не смотрел. Мы на выезде были. Депутата завалили. С Железякой, Леха работал. Ты, его не знаешь, это еще до тебя было. Его дежурный вызвал, Леха пристегнул Железяку к батарее, сам вышел. Пока с дежурным общался, зашел начальник СОБРа, спросил, что за парашютисты с третьего этажа прыгают. Леха в кабинет, а на столе только наручники лежат и записка, что обыскивать лучше надо.

— Алик, самое смешное, что у Жирафа сожительница в банке кассиром работает.

— Так вот, откуда крыша течет. Ты, мне, лучше объясни, кто такой Жираф и с чем его едят?

— Мальчик из богатой семьи. Папа глава администрации Сосновки, мама самая крутая бизнесвумен поселка. Сам Жираф, двоечник, учился в классе коррекции, но всегда стремился быть лидером. Когда в поселке сдохло последнее предприятие, подмял под себя малолеток. Раньше, село было богатое. Кроме совхоза, элеватор, мясоперерабатывающий завод, лесопилка. Во времена Бори-кровавого и его рыжего лиса, все развалилось. Местное население подсело на стакан. Работы нет, денег нет. А тут у мальчика деньги, сникерсы, пиво, чипсы. Местный молодняк и начал вокруг него крутиться. Сколотил бригаду отморозков, купил им три-четыре подержанных жигуленка. В селе взять нечего, начали в городе отрабатываться. У ребят нал появился. Практически, единственные кормильцы в семье. Что бы попасть в бригаду Жирафа, у местных целая очередь.

— Ты, хочешь сказать, что его не сдадут?

— Нет, не сдадут, если с поличным не примем. Не забывай, это не город, это деревня. Там свои законы. С клеймом стукача, не выжить.

— Игорь, а откуда у него деньги?

— А черт его знает. Мама с папой точно не дают. Они его за придурка держат.

— Когда у него деньги появились?

— Года три назад.

— Пока все в масть.

Телефонный звонок прервал их диалог. Звонил следователь из ГОМа, просил помочь с обыском у цыганки, где Саша поменял кольцо на героин.

— Парни, выручайте. Нужно обыск провести, а у нас оперов не хватает. Прокурорские их задолбали, сейчас сами за голову хватаются, раскрываемости нет.

Игорь выслушал следователя и сказал, что возьмет пару собровцев и подъедет к ГОМу. Алик, открыв очередную бутылку с минералкой, спросил, что случилось.

— По вчерашнему доработать надо, обыск провести.

— Все, я с тобой. От этих стен плохо становится.

— Алик, да тебе, по-моему, плохо не от этого.

— Это уже другой вопрос. На чем поедем?

— На моей. Дежурку не дадут.

Пока Игорь отскребал снег и прогревал автомашину, Алик договорился с СОБРом. Через полчаса, автомашина, в которой находились Игорь, Алик и двое собровцев, стояла возле ГОМа. Минут через пять, застегивая на ходу куртку, вышел следователь. Двухэтажный дом, в котором они должны были провести обыск, находился в центре Нахаловки. Поселок был расположен на окрайне города, в котором проживали преимущественно цыгане. Стоило поселиться одной семье, как их родственники, приехавшие неизвестно откуда, оттяпали кусок земли и построили поселок. Несколько раз администрация пыталась его снести, но в прессе поднимался, такой вой правозащитников, что на поселок махнули рукой. Основной поток наркотиков шел через цыган. В любое время дня и ночи, здесь можно было купить любой и в любых количествах. Что бы попасть в дом, нужно было действовать быстро, иначе мог сбежаться весь табор. Желания, устраивать маленькую войнушку, в отдельно взятом поселке, не было ни у кого. Игорь подъехал к самому забору. Один из собровцев закинул автомат через плечо, встал на капот и перемахнул через него и открыл ворота с запора. Оперативники и собровцы забежали в дом. Цыганская семья сидела в гостиной, смотрели какой-то мыльный сериал по телевизору. Операм еще таких телевизоров и видеть не приходилось. Цыган, хозяин дома, две его дочери и сожительница, устроили такой гвалт, что стае ворон стало бы тошно. Алик прикрикнул на собровцев, которые остановились в дверях комнаты.

— Что смотрите? Не знаете что делать? Хозяина на кухню, а этих ворон охранять, что бы по дому не болтались. Из комнаты не выпускать.

Алик повернулся к следователю.

— В прихожей телефон стоит, позвони в свою дежурку, пусть экипаж ППС пришлют, а по пути понятых найдут. Здесь понятых не найти. Только поторопи, соседи уже забегали.

Минут через десять, к дому подъехал патрульный УАЗ, привезли понятых. Обыск затянулся. Все шкафы были забиты куртками, шубами, аппаратурой, посудой. Наркоманы, в обмен на героин, волокли сюда все, что плохо лежит. Опера сильно не церемонились, вываливая все барахло на пол. В одной из комнат нашли сейф, вмонтированный в стену и сверху прикрытый картиной. Хозяин долго включал дурака, говоря, что ключ от сейфа он потерял, пока Алик не сказал, что они сейчас сейф выдернут из стены и увезут в УБОП, где будут вскрывать автогеном. Ключ сразу нашелся, оказалось, что висит на шее у цыгана, на золотой, даже не цепочке, а цепи. Золотых изделий в сейфе было килограмма четыре. Следователь, увидев груду рыжья, схватился за голову. Колечко, которое они искали, лежало сверху. Кольцо нашли, но еще нужно было осмотреть кочегарку и двор. В кочегарке, кроме котла, стоял самодельный стол и деревянный топчан. На столе стояли электронные весы, лежал рулон фольги. Игорь подозвал хозяина и спросил, для чего здесь весы и фольга.

— Это, я, сахар развешиваю, что бы никого не обделить. Мы, люди бедные, приходится каждый грамм учитывать.

— Слышь, ромалэ, ты не ерничай. Если героин добровольно выдашь, на суде зачтется.

— Да, у вас зачтется. Жена добровольно выдала, сейчас на одиннадцать лет, на нары определили.

— Думаешь, ты меньше получишь, если сами найдем?

— Ищите. У меня наркоты нет, если вы не подбросили.

Игорь прошелся по дощатому полу. Одна из досок, хотя шляпки гвоздей торчали из нее, была не прибита. Игорь откинул ее в сторону и начал шарить рукой под полом. Почти сразу он нащупал небольшой полиэтиленовый сверток, с расфасованным на дозы героином. Игорь повернулся к цыгану.

— Ну, что мил человек, я же тебе говорил, что найдем. Пора котомку собирать.

— Это не мое, вы подбросили.

Двор осмотрели поверхностно. Сараи были забиты хламом. Что бы все выкинуть, нужен был взвод солдат. Только опера собрались зайти в дом, как в ворота кто-то постучал ногами. Игорь открыл ворота, во двор по хозяйски зашли двое, слегка оплывших жиром, но еще крепких русака.

— Что нужно?

Один из вошедших достал из кармана милицейское удостоверение и протянул Игорю.

— Мы из ГОМа, работаем в группе, по борьбе с наркотиками, нужно поговорить со старшим.

Игорь махнул Алику рукой и отошел в сторону. Алик внимательно выслушал, потом резко выдернул из кабуры пистолет и навел на мужчин.

— Суки, руки в гору и лицом к стене. Игорь обыщи их.

Игорь проверил карманы.

— Алик, они пустые. Только ксивы.

— Набрось на них браслеты. В УБОПе разберемся.

Пока цыган и женщины собирались, Алик вышел за ворота, на улицу. Возле УАЗа стояли два сержанта, с автоматами наперевес. Обоих, по-видимому с перепуга, колотило мелкой дрожью. Напротив них стояла толпа цыган, у многих в руках были колья. Алик подошел к автомашине и сказал водителю, что бы тот подгонял УАЗ к самым воротам. После чего подошел к враждебно настроенной, гомонящей толпе.

— Кто у вас старший? Пусть подойдет, поговорим.

Раздвинув толпу, к Алику подошел плотный, невысокого роста, пожилой цыган.

— Ты, барон?

— Да, я.

— Успокой свое воронье. Конфликт никому не нужен, ни вам, ни нам. Если что случится, вас по всему городу прессовать будут. Желаешь побеседовать, то можно проехать к нам.

Барон повернулся к толпе и что-то сказал. Толпа начала расползаться. УАЗ с задержанными и жигуленок Игоря пошли в сторону выезда из поселка. Барон поднял руку, к дому подъехала семерка БМВ. Кортеж из трех автомашин проехал к зданию УБОП. В кабинете Алик предложил барону раздеться. Тот снял с себя норковую шубу и повесил на вешалку, после чего присел к столу, за которым сидел Алик.

— Если я правильно понял, тебя зовут Алик?

— Откуда знаешь, раньше вроде не пересекались?

— Слухами земля полнится. Вы же, последние из могикан, которые на себя не работают. Из-за чего, я, своим и сказал, что бы вас, не трогали.

— Грамотный, книжки читал?

— А ты нас тупыми не считай. У меня, кстати, высшее юридическое образование. Мне интересно посмотреть на тех, которые могли иметь все, но живут хуже нищих.

— Барон, ты, мне взятку предлагаешь?

— Боже упаси. Хотя, я был бы не против, что бы вы к нам не лезли. А что, я согласен платить, если вы глаза на нас будете закрывать.

— Барон, я с тобой тоже давно хотел познакомиться, да все не судьба. Вот объясни мне, зачем вы с наркотой связались? Занимались попрашайничеством, гадали, спекулировали, лохов кидали, но зачем наркота.

— Наркотики, это деньги. Не просто большие, а очень большие. Ты, думаешь, мне это самому нравится? У меня сын от передоза умер. В таборе вся молодежь на игле сидит. А я, сделать ничего не могу. Стоит мне пойти против всех, как мою семью вырежут. Не мои, так наркоманы.

— На сколько, я знаю, смотрящий по городу запретил наркоту продавать?

— Алик, это тебе только кажется. Кто такой куш упустит? Ну, сожгли его ребята три дома. Побеседовал я с ним. Он долю запросил. Так что, сейчас никаких проблем. Мы ему процент, а он нас крышует. Алик, ты, на мой вопрос, так и не ответил. Зачем тебе и твоим парням это надо? У нас рабы живут лучше вас.

— Барон, ты знаешь, есть такие понятья, как честь и совесть, есть Родина. Это у тебя ее нет. Вам, пинка дали, или жареным запахло, вы срываетесь и бежите без оглядки. А я, должен защищать от таких как ты, этот город, деревни, где бывал, лес, где собирал грибы и ягоды, речки, на которых сидел с удочками. Это не абстрактное государство, это мое. Тем более, что я давал присягу.

— Кому ты давал присягу? Государству, которого нет. Правители вас предали. Делают все, что бы развалить уголовный розыск.

— Барон, я это знаю, не хуже тебя, но боль человеческая от этого меньше не становится. Обокрали, ограбили, убили, да даже просто, нахамили, а ведь это человеческая жизнь. Ты, пойми барон, к человеческому горю, иммунитета нет. Ты, когда ни будь, смотрел в глаза избитой и загнанной собаке? А когда на тебя такими глазами смотрят люди, это намного страшнее.

— Алик, я тебя понял. Я, свободен?

— Да, барон, можешь идти.

— Что будет с моими людьми?

— Зина, дочь, за сбыт уедет на тюрьму, остальных отпустим.

— Алик, положа руку на сердце, скажи, их раб сдал?

— Какой раб?

— У них парень русский живет, за дозу по хозяйству помогает.

— Там никого не было.

— Значит он. — Уверенно сказал барон.

— Ошибаешься. Их воры сдали.

— Ладно, Алик, не хочешь правду говорить, не надо. Сами разберемся.

Барон встал из-за стола, набросил на плечи куртку и вышел. В дверях он столкнулся с начальником отдела. Женя дождался, когда уйдет барон, после чего зашел в кабинет.

— Алик, чем занимаетесь?

— Цыган с наркотой повязали.

— Бросайте все к чертовой матери. Я, сейчас Сергею скажу, что бы следаку парней, из разбойного выделил. Там без вас их добьют. Вы сидите в кабинете и ждите звонка. Наружка, вышла на Железяку. Они сейчас, с Жирафом по кабакам мотаются. От Железяки, всего можно ждать. Пока наружка добро не даст, даже не дергайтесь по домам.

Ожидание затянулось. Только в третьем часу раздался звонок, что Железяку приземлили и клиент успокоился, выключил свет, лег спать. Утром, когда Алик заходил в кабинет, телефон надрывался как сумашедший. Алик снял трубку. Звонил следователь из ГОМа.

— Алик, помощь срочно нужна. На вчерашнем адресе, в кочегарке, цыгане парня, раба повесили.

— Откуда узнали?

— Под утро, такой же несчастный прибежал. У него на глазах, для устрашения, вздернули. Подняли ОМОН. Уже начали задержанных достовлять. А у нас в убойном, только два опера осталось, да и то, один из них стажер.

— Мы, с Игорем подъехать не сможем, работаем по другому делу. Поговорю с парнями. Может, пару человек найду.

— Алик, заранее благодарен. А то у нас здесь сейчас дурдом. Прокурорское воронье налетело, адвокаты, цыган полтабора.

Положив трубку, оперативник зашел в соседний кабинет, где парни откровенно скучали, лениво перекидываясь картишками. Услышав предложение Алика, они начали собираться. Алик вернулся к себе, Игорь был уже на месте.

— Алик, где бегаешь? Смотрю, куртка висит, а самого нет.

— Парней в ГОМ отправил. Цыгане решили, что их раб сдал. Сегодня ночью его повесили.

— Черт, думал же, что это так просто не закончится. Не зря, барон здесь крутился.

— Сейчас уже ничего не сделаешь. Ладно, давай звонка ждать.

Ожидание затянулось на неделю. За неделю Железяка только два раза выходил из адреса. Оба раза ходил в ювелирный магазин, после чего встречался с Жирафом и по полчаса разговаривал с ним. Ничего не делание убивало. Опера не знали, чем себя занять. Было тридцать первое декабря. В отделе никого, кроме Алика и Игоря не было. Они сидели в своем кабинете. На столе стояла раскрытая бутылка шампанского и парочка салатов, которые они прихватили из дома. Игорь разлил вино по стаканам. Выпить они не успели, в кабинет зашел Виктор.

— Какие люди и без охраны. Ладно, мы, а тебе чего дома не сидится? — спросил Алик.

— Я, сегодня ночью приехал. Позвонил Игорю, жена сказала, что вы на работе кукуете.

— Пузырь принес?

— А как же. Что я, рыжий, что ли.

— Доставай стакан, рассказывай, как съездил.

Виктор достал из стола стакан и налил вина. Зажав стаканы в кулаках, оперативники ударились костяшками пальцев. Алик засмеялся.

— Это что бы, начальство не слышало.

— Игорь, тебе парни привет просили передать.

— Витя, как встретили?

— Поселили на турбазе. Водки с парнями попил, даже на рыбалку с ними раз съездил.

— Берут?

— Да. Только не старшим опером, а начальником отделения.

— Вроде, другого планировали?

— У него опыта нет. Работал в деревне. А там за год только парочка преступлений совершалась, да и то, самое громкое, если куриц сопрут. Он сам попросил, что бы меня назначили. Рапорт подписали. После праздника получат личное дело и прощай областная столица.

— С жильем как?

— Комната в общаге. Да, мне, много ли одному надо? Вы, до скольки здесь сидеть собрались?

— Наружка работает. Да, и у Игоря предчувствие, что сегодня должно стрельнуть.

— Алик, ты зря смеешься. Я, их, чувствую на каком-то нематериальном уровне. Какие-то биоволны, что ли.

— Да, да. Знаю я, твои, биоволны. По улице спокойно пройти нельзя. Всегда найдешь, на свою задницу приключений.

Посмеявшись, оперативники допили шампанское. Виктор сказал.

— Алик, можно я с вами останусь? Мне спешить некуда. Случится что, будете потом вдвоем метаться.

— Есть желание, оставайся.

В восемь вечера раздался звонок, звонили из наружки. Железяка вышел и сел в автомашину, в которой находились Жираф и двое крепких парней. Автомашина остановилась за квартал от ювелирного салона. Пассажиры поочередно начали прогуливаться возле него. Около двенадцати улицы опустели. Железяка с Жирафом зашли во двор, и подошли к запасному выходу из салона. Парни подогнали автомашину на стоянку возле ювелирки. Номер автомашины, перед этим, они замазали грязью. Опера, с дежурной группой СОБР, выехали на Газели и встали в паре кварталов, ожидая сигнала наружки. Железяка поколдовал с сигнализацией, пару раз крутанул отмычкой в замке. После чего они с Жирафом зашли в салон. Вышли через полчаса. В руках у Железяки была небольшая кожаная сумка, которую он забросил в автомашину. Жираф сел за руль, а Железяка поднял голову и смотрел на быстро приближающуюся Газель. Увидев, выпрыгивающих на ходу маски-шоу, как в народе прозвали СОБР, он грустно улыбнулся и положил руки на капот автомашины. Смотревший на него через лобовое стекло Жираф, нетерпеливо посигналил. Через несколько секунд он с двумя парнями уткнулся носом в грязный снег. Алик подошел к Железяке, застегнул на его руках наручники и развернул к себе.

— Ба, какая встреча, Алик, а там вроде Виктор маячит. Что-то Леху не вижу, а то бы пообщались.

— Железяка, тебе повезло, что он перевелся. Ты бы, наверное, до утра не дожил. Он, из-за тебя столько выхватил, мало не покажется. Хорош базарить, грузим задержанных. Витя, останешься здесь, дождешься оперативную группу. Следака, после осмотра, привезешь к нам в контору.

— Алик, а что с сумкой делать?

— Пусть следак изымает.

Застегнув наручники на всех задержанных, их загрузили в Газель. Автомашину подогнали к крыльцу и по одному завели в дежурную часть. Где, во всю, горланил телевизор, а на столе стояло шампанское и закуска. Алик с Игорем поднялись в кабинет, что бы обсудить рабочие вопросы и тактику допроса. Решили начать с шестерок, которые сидели в автомашине. Игорь спустился и вывел из камеры одного из задержанных. Закрыв камеру, он поднял его в кабинет. Тот, нагло ухмыляясь, не спрашивая разрешения сел на стул. Алик и Игорь внимательно наблюдали за ним.

— Мусора, за что задержали? У нас что, в машине запретили сидеть? Спрашивайте, что надо, да домой пора. Родители ждут.

Игорь встал из-за стола, подошел к нему и ногой выбил стул. Задержанный упал на пол и испуганно посмотрел на него. Он не ожидал такого приема.

— Э, э. Я, жаловаться буду.

Игорь, поднял его за шиворот и подвел к стенке.

— Руки на стенку.

Дождавшись, когда задержанный положит руки на стенку, Игорь разбил его ноги на полушпагат и отошел к окну. Открыв форточку, он прикурил сигарету и жадно затянулся. Алик сидел за своим столом и просматривал текущие бумаги. Вопросов они не задавали. Обливаясь потом, задержанный напомнил о себе сам.

— Мужики, что вам надо, спрашивайте. Я, прекрасно понимаю, что нас взяли с поличным. Я, слышал, если явку с поличным написать, то срок скостят?

Алик кивнул ему на стул рядом со своим столом и отложил бумаги в сторону. Дождавшись, когда парень сядет, Алик сказал.

— С явкой пока подождем, сначала побеседуем. Явку следаку напишешь. Начнем с того, кто ты, где живешь, давно работаешь на Жирафа, откуда знаешь Железяку? Только давай, без блатных прибамбасов. Сначала я тебе объясню, что тебя ждет, а потом сам решишь, что тебе делать. Смотри что получается. Сегодня ночью, вы с подельниками выставили ювелирный салон. Есть видеозапись, как ты с другом ходил вдоль него, осматривали дворы, как Жираф с Железякой вышли из салона с сумкой, которую положили в автомашину. Автомашина оформлена на тебя. В любом случае, ты соучастник. А так, как кража групповая и судя по всему, в особо крупных размерах с проникновением в помещение, то это сто пятьдесят восьмая статья, часть третья. Это от двух, до шести лет колонии. Это во-первых. Во-вторых, Жирафу мы докажем, что он создал устойчивую вооруженную группу, для совершения тяжких преступлений. А это уже банда. Рассчитывай, лет на десять-пятнадцать. Если на вас есть трупы, то до пожизненного. Документы с собой есть?

— Да, паспорт, водительское удостоверение и удостоверение ветерана.

— Давай сюда, посиди подумай. Я тебе даю пять минут. Извини, больше не могу.

— Алик, ты ему веришь? — вмешался Игорь. — Пусть на тюрьму идет, одной мразью меньше. Все, простым людям полегче будет.

— Игорь, не газуй. Всех садить, тюрем не хватит. Парень вроде не плохой, его только из этого болота за уши вытащить, будет жить как человек. Женится, детишек нарожают. Будет все вспоминать, как дурной сон. Тем более, повоевать успел.

— Алик, видел я таких ветеранов, которые балду на кухне гоняют всю службу, а потом самые заслуженные вояки. Как его звать?

— Колмаков Миша.

— Так вот, Миша Колмаков, этот дяденька слишком добрый, а я злой. Я, считаю, что вор должен сидеть в тюрьме. Кстати, у тебя время закончилось. Либо, ты сейчас ему все рассказываешь, либо я его выгоняю из кабинета и займусь тобой сам. Поверь мне на слово. Людей здесь ломают на раз-два. Через час, ты сознаешься в убийстве Джона Кеннеди.

Колмыков о чем-то задумался и сказал.

— Вы извините, я себя неправильно повел, решил понты гнилые кинуть. Но все равно, я хотел бы поговорить с вашим напарником.

Злой и добрый, добрый и злой. Повелся парень на ментовский прикол. Игорь отошел к окну и закурил. За окном все сияло и грохотало, фейерверки, салюты, петарды. Город встречал Новый год.

— Извините, мне, вас, как называть? — Обратился Колмыков к Алику.

— Миша, ты же слышал, что меня зовут Алик, так и обращайся. Надеюсь, ты свой выбор сделал? Давай, с самого начала.

— В школе у нас в поселке секция была, по рукопашному бою. Я, там занимался с третьего класса. После школы, закончил училище на механизатора широкого профиля и сразу армия. Попал в спецназ. Пришел из армии, а на работу устроиться не могу. Кому нужен человек без опыта. Даже хотел в милицию устроиться, но медкомиссию не прошел, психиатр зарубил. Сказал, что в милиции психи не нужны, своих хватает. Я, после войны, действительно шизанутым вернулся. На кавказцев смотреть спокойно не мог. Животы выставят вперед, щеки раздуют и вперед. Мы, для них как грязь. Жираф как-то подошел, предложил поработать у него телохранителем. Деваться некуда, я согласился. Все, какая-то копейка. Через полгода, Сенька из армии вернулся. Я его вторым телохранителем устроил.

— Миша, ты чего, сопли распустил? Тебя послушать, то ты такой белый и пушистый, что я просто фигею. — Повернулся к нему Игорь. — Сколько раз на дело с Жирафом ходил? Плачешь, что жить не на что? Да так пол России живет, но не грабят и не воруют.

— Я, не жалуюсь, говорю как есть. С Жирафом мы только на стрелки ездили. Или, когда он пьяный, в кабак свозить. Он же трус по жизни, хотя и жлоб здоровый. Еще в школе сдачи не мог никому сдать. Подзатыльник получит, бежит к старшеклассникам. За шоколадки и жвачки нанимал, что бы разобрались с обидчиком. С Сенькой, мы не последние люди в деревне, молодежь уважает. Да и служили вместе, в одной роте, только он на полгода младше пришел. На дело, нас Жираф не посылал, берег. Первый раз только сегодня выехали. У него без нас, сопляков хватает. Он им, где копеечку отстегнет, где пива подгонит. Те и рады стараться. Про ювелирку, он ничего не говорил. Сказал, что на стреме постоять нужно.

— А ты такой глупенький, что не понял, куда приехали.

— Я, думал, что опять кто-то из наркобарыг, под пресс попал. На салон, я даже не подумал. Дело в том, что хозяйка салона, подруга матери Жирафа.

— Он сам раньше в салоне был?

— Я, его пару раз возил. Раз, цепяру пудовую покупал, а второй раз перстенек. Только мы в кабинете у хозяйки были. Все самое ценное, она у себя в сейфе хранит.

В разговор влез Алик.

— Миша, что еще за Жирафа знаешь?

— Пообещайте, что вы сделаете так, что это ушло не от меня.

— Обещаю.

— Полтора года назад, в июле, я еще тогда в армии был, Жираф одного мужика убил, а второго искалечил.

— Миша, давай подробней, что, где и как?

— На базу отдыха, рядом с поселком, прибились двое мужичков, бездомных. Работали за сторожей, дворников, где что прибить, починить, на все руки мастера. Но на стакане сидели плотно. Папик, Жирафу делянку через леспромхоз пробил, под выруб. Строевой лес на лесопилку, а тот, что похуже, на дрова. Делать ничего не надо, лес сам растет. Вали деревья, да сучья обрубай. Жираф этих мужиков нанял. Жили они в шалаше, на делянке. Жираф им каждый вечер привозил еду и бутылку водки. Мужики как-то один пузырек выпили, показалось мало, стащили из машины Жирафа второй. Тот, когда увидел, взял черенок от лопаты и избил. Один сразу ласты склеил, а второй в лес уполз, Жираф его не нашел. Убитого он потом ветками закидал, облил бензином и сжег. Второго бабка Матрена подобрала. Она на хуторе живет, местная знахарка. Но это уже не человек, полчеловека, у него позвоночник перебит. Ходить не может, гадит под себя.

— Ты, это точно знаешь?

— В Сосновке все догадываются, а мне он под пьяную лавочку хвалился.

— Потерпевший, в милицию не обращался?

— Обращался, а что толку. У Жирафа в прокуратуре какой-то родственник. Спустили на тормозах. А мужика предупредили, что если еще раз вякнет, то следующий день будет встречать под землей.

— С этим, мы разберемся. Еще, что ни будь, интересное знаешь?

— Алик, если вы нас с Сенькой отмажете, то я вам группу киллеров сдам.

— Ты, то про них, откуда знаешь?

— Алик, ты сначала пообещай.

— Сенька, замазан, в чем ни будь? Если что-то вскроется, мы уже ничего сделать не сможем. Если информация верная, обещаю, что на суде пройдете свидетелями.

— Сенька знает меньше меня, мы у Жирафа для вывески, кого-то попугать, или рожу набить. Пару месяцев назад, парни Жирафа наехали на одного наркодилера. Его крыша нам набила стрелку. С той стороны приехали Саша Перекопский и пара его ребят.

— Кто? Кто? — Алик отбросил в сторону карандаш, который крутил в руках.

— Саша Перекопский, ваш городской авторитет. Жираф испугался, пошел на попятую. Что бы загладить вину, пригласил всех в кабак. Парни Саши выпили по фужеру вина и ушли, у них еще какие-то дела были. Когда они ушли, Жираф с Сашей, вмазались героином.

— Одним шприцем?

— Нет. Жираф колется редко, СПИДа боится. Для таких случаев, шприц всегда с собой таскает.

— Дальше.

— Когда Саше захорошело, он сказал, что у него есть бригада, которая работает по заказам. Они отработали уже четырех человек. Последним был главный бухгалтер цементного завода. Директор ему предложил обанкротить завод, а потом выкупить. На месте завода открыть оптовую базу и сдавать склады в аренду. Бухгалтер пригрозил, что пойдет в милицию, его за двадцать тысяч баксов и завалили.

— Алик, было такое, я на дежурных сутках выезжал. — Сказал Игорь.

— Еще что-то знаешь?

— Саша просил снять дом, для вора в законе, какого-то Гиви. У меня соседка напротив, сдавала, я и предложил. Недели три назад заехали трое. Дед, он там за дворника, снег убирает, дрова колет, печку топит, и двое молодых парней. Саша Перекопский, со своей командой, приезжает туда два раза в неделю. Они и оружие в доме хранят.

— А ты откуда знаешь?

— Сам видел. У соседки забор высокий, с улицы двор не просматривается. Я полез за вениками на чердак, баню протопил, смотрю, машина Перекопского во двор заехала. Он сам не водит, мужик пожилой постоянно за рулем сидит. Один из тех, что в доме живет, вынес сумку. Саша расстегнул ее, а там автомат лежал и еще какое-то железо. Сумку, он через три часа назад привез.

— Когда это было?

— Неделю назад.

— Игорь, неделю назад, машину смотрящего расстреляли, водила погиб. Так вот значит, откуда ветер дует. У Жирафа стволы есть?

— Есть, в гараже хранит.

— Откуда берет?

— Парочку новых, я не знаю, откуда он притащил, а в основном черные копатели подгоняют.

— Миша, у меня такое мнение сложилось, что ты Жирафа органически на дух не переносишь.

— Алик, а за что этого ублюдка уважать? Была бы работа, неужели я к нему пошел наниматься.

— Миша, кто еще на него работает?

— Практически, вся наша молодежь. Старики на мамашу пашут, а молодняк на сынулю.

— Работу я вам найду. Коммерсант знакомый просил подыскать двух телохранителей, но и нам нужна твоя помощь. Сделать один звонок, когда Саша Перекопский, со своими головорезами, соберутся на адресе.

— Алик, без вопросов.

— Игорь, проводи Михаила в соседний кабинет, пусть там посидит. Сам потом, спустись за Сенькой.

Игорь кивнул головой задержанному, и они вышли из кабинета. Когда Игорь открыл дверь камеры, где находился Сенька, то удивился. Тот, на откинутых нарах, спал как младенец, свернувшись калачиком.

— Семен, подъем. — Скомандовал Игорь. Сеня открыл глаза и недоуменно посмотрел, на разбудившего его опера.

— У тебя, Сеня и нервы. Другой бы из угла в угол ходил, нервно пальчиками щелкал, каждую секунду считал.

— Так я, гражданин начальник, почти полгода на гауптвахте провел.

— Что так?

— В самоходы часто ходил, да как-то все неудачно. Даже с начальником губы подружились. Последнее время в самой теплой камере всегда сидел.

— Давай, Сеня, выходи, пойдем, побеседуем.

— А чаем напоите? Со вчерашнего дня голова квадратная. Намешали с пацанами всего, водка, шампанское, пиво.

В кабинете Семен сел к столу, за которым сидел Алик. Игорь взял пустой чайник и вышел. Вернувшись, он включил его. Дождавшись, когда закипит, Игорь взял стакан, налил заварки, добавил кипятка и поставил перед Семеном.

— Чай подан, можно и к разговору приступать.

— Можно и поговорить, только я мало что знаю, от меня мало толку.

— Рассказывай, что знаешь. — вмешался Алик.

— Пришел с армии. Работы нет. Миха к Жирафу пристроил. Несколько раз на стрелки ездили. О чем был базар, не знаю. Раз в прихожей какой-то сидел, а второй раз в кабаке и то, за два столика. Даже не слышал, о чем разговаривали. Первым номером Мишка был, а я, так, принеси-подай, холуй мелкий. На дело он нас первый раз взял. Всю грязную работу за Жирафа молодняк выполнял. Да и то, по мелочи, барыг щипали. Для серьезных авторитетов он никто, так лагерная пыль. Хорохорился, что ему смотрящий микрорайоны отдал. Ну, навел бы он там порядок, ему бы потом первому башку бы и отстрелили. Нас чисто тупо использовали как мясо. Так же как в Чечне. Ура, ура, потом гора трупов и орден на мундир кому ни будь из командиров. Я сильно удивился, когда пару недель назад, Жираф попросил встретить какого-то авторитета и устроить на квартиру. Дал свою автомашину и адрес, куда отвезти.

— Почему ты, а не Мишка? — Спросил Алик.

— В последнее время Жираф от Мишки избавиться хотел. Глаз положил на его сестру, прохода не давал. Мишка ему и сказал, что если он, еще раз подкатит к его сеструхе, то ноги переломает.

— Что-то вы его не больно жалуете.

— Да, Жираф же никто. Мразь, поднялся из-за родителей. Нас с Мишкой, пацаны за дело уважают, своих в обиду не даем, а Жираф жвачечник. Только и знает, что понты гнилые кидать.

— Про убийство и Сашу Перекопского, что знаешь?

— Мишка, наверное, уже все рассказал. Про убийство вся Сосновка знает. Молчат все. Дернут Жирафа, могут и их дети на тюрьму уехать. А Саша, да появились у нас грузины, хату снимают. Жираф, у них в последнее время часто зависает.

— Часто собираются?

— Да, как сказать. Раза, два-три в неделю, ближе к вечеру.

— Показания на суде против Жирафа дашь?

— Дам, если не посадите. Еще его бы я не боялся.

— Следователь приедет, порешаем. Игорь отведи его к Михаилу, посиди с ними. Виктор приедут, пусть допросят, а мы остальными займемся. Сеня, подожди в коридоре, нам парой слов перекинуться надо.

Семен вышел в коридор, и Алик закрыл за ним дверь.

— Игорь, я сейчас за человеком метнусь, подсажу его в камеру к Жирафу. Думаю, что не откажет. Он мне свободой обязан. У него судимостей на тридцать с хвостиком лет. Когда от дел отошел, бывшие подельники подставить решили. Ему пятнашка светила на полосатой зоне, а я, все раскрутил.

Пока оперативники занимались каждый своим делом, приехали Виктор и следователь. В руках у Виктора был ящик с шампанским. Вскоре подтянулся и Алик. Игоря на время заменил один из собровцев. Опера и следователь прошли в кабинет. Алик, увидев шампанское, с удивлением посмотрел на Виктора.

— Витя, откуда такое богатство?

— Хозяйка салона подогнала. Один ящик операм из ГОМа, а второй нам.

— Витя, полящика отнеси в СОБР, а то мы, пацанам весь Новый год обломали. Игорь, пока он ходит, разливай по бокалам.

— Следователь, ровесник Алика и много повидавший, сел к столу. Пока Виктор относил шампанское, Игорь разлил по кружкам бутылку. Пожелав друг другу удачи, следователь и оперативники подняли кружки и выпили. Алик подвинул стул ближе к следователю, которого знал еще по работе в ГОМе.

— Викторович, ты же вроде в прокуратуру ушел. Сюда, каким ветром занесло?

— Хозяйка салона знакома с прокурором города. Когда узнала, что у нее салон обнесли, позвонила ему. Я был ответственным по прокуратуре, вот из-за стола и выдернули. Алик, судя по твоей хитрой роже, тебе от меня что-то надо. Я ведь, тебя давно знаю. Спрашивай прямо, не юли.

— Викторович, на деле с Жирафом были два паренька. Ты бы, их свидетелями провел.

— С каких пор, ты таким добрым стал?

— Викторович, нам эту Сосновскую бригаду нужно в зародыше задушить, пока метастазы не пошли.

— Уговорил, посмотрю, что можно сделать. Лучше иметь хорошего свидетеля, чем плохого подозреваемого. По основным фигурантам, есть еще, что ни будь?

— Железяке, мы еще один сейф привяжем. Там больше эпизодов было, но если рогом упрется, доказывать нечем. По Жирафу, есть убийство и тяжкие телесные. Заявление было, но прокурор района замял, Жираф его племянник. Если твой шеф будет не против, можно возбудить по вновь открывшимся обстоятельствам и забрать дело к себе. Сейчас как раз набирает силу борьба с оборотнями в погонах. Глядишь оба в гору пойдете.

Следователь снял очки и положил на стол. Указательным пальцем начал растирать переносицу, что свидетельствовало, о его глубокой задумчивости. Наконец решившись, он взял телефонную трубку и позвонил прокурору города, объяснил ситуацию. Разговор был недолгим, и Викторович положил трубку.

— Парни, нам сейчас отступать некуда. Если завалим дело по убийству, то меня даже дворником не возьмут. У нашего, с районным, вражда старая. Городского, должны были на область замом поставить, в перспективе областным прокурором сделать. Слухи ходили, что кадровикам в Генеральной прокуратуре большие деньги были уплачены. Районный сам на это место метил, сделал козью рожу, включил свои связи, обоих кинули, прислали варяга. Все получится, то районного, можно будет вышвырнуть из системы. Мне пообещали его должность. Так что, парни, будем трудиться в поте лица.

— Викторович, ты пока начни работать с этими пареньками, они в раскладе, а мы пока займемся Жирафом. Последним вытащим Железяку.

— Все, хоп, Алик работаем.

— Витя, посиди со следователем, мало ли что. Допрашивайте по очереди. Пока с одним работаете, второго отдай собровцем. Игорь, поднимай к нам Жирафа, я пока с человеком пообщаюсь. — Распорядился Алик. — Витя, пузырь шампанского подай, я его ему отдам. Неудобно получилось, из-за стола вытащил. Думаю, что французское шампанское, он тоже не пробовал.

Игорь вывел из камеры Жирафа, в которой кроме него сидел громила, с гориллообразным лицом, с черными от наколок руками. Игорь завел Жирафа в кабинет и сел за стол. Жираф попытался сесть на стул, возле стола, но Игорь отодвинул его ногой в сторону и тот опрокинулся на спину.

— Хлопче, я тебе, разрешения сидеть не давал, а ты не спрашивал.

Жираф, по своему, был красив, если бы не рыбьи глаза, в которых не наблюдался мыслительный процесс. Поднявшись с пола, Жираф начал переминаться с ноги на ногу.

— Встань по стойке смирно, здесь тебе не балет.

— Вы, за все ответите, если хотя бы раз меня пальцем тронете. Я, вас всех посажу. У меня дядя прокурор. Я, уже завтра буду на свободе.

— Жираф, а ты понимаешь, куда попал? Когда заводили, ты вывеску видел?

— Вы, все равно ничего не докажете. — Продолжал тупить Жираф.

В кабинет зашел Алик и сразу подключился к разговору.

— Игорь, ты зачем мальчика обижаешь? Ведь стул есть, а ты его на ногах держишь. Садись, располагайся, как тебе удобней. В ногах правды нет. — Елейным голосом заговорил Алик. Жираф отодвинул стул подальше от Игоря и начал садиться. Алик выбил из под него стул, и Жираф опрокинулся на спину. Пока он вставал, Алик повернулся к Игорю.

— Что, братан, молчит и дядей пугает? Или я ошибаюсь?

— Алик, все в масть.

— Жираф, а ты в курсе, что с сегодняшнего дня, твоего дядю арестовали, за получение взятки. Скоро вы с ним встретитесь на тюрьме. Это, во-первых. Во-вторых, на ИВС, я договорился, что бы тебя поместили в «красную» камеру, если будешь молчать.

Про «красную» камеру среди старых сидельцев ходили легенды, что туда собирали самых отмороженных на всю голову зеков. Их руками и ногами ломали, как морально, так и физически, менее сознательных сокамерников. Таких камер давно уже не было, но приблатненый молодняк, разинув рты, слушал, матерого зечару, как тот один вырезал такую камеру. Существовали другие каналы воздействия на зеков. Стоило «куму», начальнику оперативной части СИЗО, запретить прием передачек, либо встреч с родственниками, как тому, с кем еще вчера все считались, становилось неуютно. У Жирафа, отпала челюсть, и испуганно забегали глаза.

— Что молчишь? Может сразу УАЗ подогнать и на ИВС отправить? — Вмешался Игорь. — Алик, что мы с ним церемонимся. Давай в лес вывезем, грохнем и прикопаем. Первый раз, что ли?

— Э-э. Вы чего задумали? За кражу, я и так расскажу. Подумаешь, три-четыре года условно получу.

— Жираф, это ты следаку мозга пудрить будешь. Ты за все кражи расскажешь, что с Железякой совершили. Вы, уже с ним три года работаете, а твоя подруга наколки дает, где поживиться можно. — Продолжил Алик — У тебя выбор небольшой. Или-или. Скидку по срокам получит тот, кто раньше запоет, ты или Железяка.

Жираф опустил голову и задумался. Наконец он решился и начал рассказывать.

— С Железякой я познакомился в Крыму, три года назад. Отдыхали там с подругой. Сидели в кафешке, а его к нам за столик подсадили. Когда он узнал, что подруга в банке работает, продолжил с нами знакомство. Через неделю предложил фирмачей обувать. Я не отказался. Всего мы взяли семь сейфов. В помещение я не входил, он все сам делал, боялся, что сглажу. Двадцать пять процентов он отдавал в общак, смотрящему, двадцать пять мне, а остальные деньги оставлял себе. Моя задача была, транспорт, жилье и жирный сейф. Где он живет, как его зовут, я не знаю. Он всегда со мной сам связывался.

Алик подвинул Жирафу стопку чистых листов бумаги и сказал, что бы тот по каждому эпизоду писал явку с повинной. Сопя и потея, Жираф принялся за писанину, в которой был не силен. Минут через пять в кабинет зашел Виктор и сказал, что следователь пацанов допросил. Алик указал пальцем в сторону Жирафа.

— Витя, забирай его, пусть следаку мозга парит. Мы, с Железякой начнем работать.

Виктор вышел из кабинета с Жирафом. Игорь спросил.

— Алик, понять не могу, почему Жираф так легко развелся?

Тот рассмеялся и ответил.

— Нам только нужно было разыграть безбашенных ментов. Что у нас получилось. Остальное мой человек сделал. Он чуть ли не до обморока напугал Жирафа «красной камерой» и ментами, для которых, завалить жулика, дело чести.

— Так может и на убийство, нужно было его сразу грузить?

— Игорь, еще не вечер, не газуй. Сейчас, пусть об этом у прокурорских голова болит. Витя будет осуществлять оперативное сопровождение, пока не перевелся. На нас обыска и Саша Перекопский, еще неизвестно, что там стрельнет. Придется парней после обеда поднимать, раньше не получится. Будем гасить всю группировку. Все, тащи сюда Железяку. Игорь спустился к камере и заглянул в глазок. Железяка, скинув куртку и рубашку, отжимался от пола. Был он среднего роста, худощавый, перевитый жгутами мышц. Услышав скрип открываемой двери, он поднялся с пола и повернулся к Игорю.

— Что начальник, моя очередь пришла? Судя по времени, быстро вы этих лохов развели.

Взяв рубашку с нар, Железяка одел ее, заправил в брюки, накинул на плечи куртку и вышел из камеры. Зайдя с Игорем в кабинет, он встал в центре, молча смотря на Алика, угадав в нем старшего. Алик кивнул головой и Железяка сел. Держался он с достоинством, чем сразу внушал уважение.

— Железяка, тебя как звать? Тот паспорт, когда ты сиганул в окно, был левый, да и этот липа.

Алик достал из сейфа паспорт и бросил на стол. У Железяки иронично дернулись губы и он ответил.

— Алик, ты же прекрасно понимаешь, что я, не эти пацаны. На ура не разведешь. Хотите узнать, кто я такой, узнавайте. Помогать себя топить, я не буду. А ты знаешь, мне даже интересно, сможете вы узнать кто я такой, или нет. Мужики, давайте заключим договор, вы бросаете передо мной листок бумаги, где написаны мои настоящие фамилия, имя, отчество, а я, рассказываю вам за все мои делюги, что у вас накосорезил. На арапа, вы меня не возьмете, разве только отметелите. По тюрьме развести, тоже не получится, за меня многие бродяги подпишутся. Так как Алик, заключаем пари? Я, понимаю, что с этой кражи мне не спрыгнуть, но вас ведь не только она интересует.

— Согласен. Железяка, ты мне вот что скажи, когда ты из окна выпрыгнул, куда девался? Мы ведь сразу весь район перекрыли.

— Алик, все элементарно. Заскочил на базу, напротив вас, зацепился за мосты какого-то грузовика. Через пару светофоров спрыгнул, а дальше дело техники.

— Шампанское, будешь?

— Наливай. Сейчас долго не попробую, пока на зону не приду.

Алик разлил вино по кружкам. На этот раз чокаться и произносить тосты не стали, выпили молча.

— Игорь, отведи Железяку в камеру. — Сказал Алик.

Когда Игорь вернулся, около часа пришлось просидеть в дежурке, с парнями из СОБРа, отмечавшими Новый год, в кабинете сидели Виктор, следователь и Алик. Виктор раскупоривал очередную бутылку. Викторович поднял кружку и сказал.

— Господа опера, за успех этого безнадежного мероприятия.

Все выпили и Викторович продолжил.

— Алик, как ты просил, пацанов, я выпустил под подписку о невыезде. Жирафа отправил в следственный изолятор ФСБ. Сейчас такой накат пойдет, что только держись. У фэйсов, поспокойней. Железяку, я так понял, что он все равно ничего не скажет, отправил в наш ИВС. Когда созреет, я его всегда успею допросить. Алик, мне на сегодня нужен опер из вашей группы. Пока я готовлю санкции на обыска, нужно смотаться к Матрене на хутор, допросить потерпевшего, саму Матрену и всех, кто что-то знает про убийство. Только это нужно сделать быстро, пока информация на сторону не ушла.

Алик кивнул в сторону Виктора.

— Займись. Скоро рассветет. Возьми дежурную автомашину, если водила еще не нажрался, и с богом. Викторович, мы тебе еще не все сказали. Ты, под шумок, нам еще одну санкцию на обыск подготовь. В Сосновке вор в законе поселился. Сколотил группу киллеров. Известно, что за ними четыре трупа. Последним был бухгалтер с цементного завода. По информации, оружье хранят в адресе.

— Алик, какого черта молчал. Вечно ваши шпионские игры. Нужно соседа по кабинету поднимать. Он это дело ведет. Заказчика давно просчитали, но привязать не можем, пока исполнителей не найдем. Парень хоть молодой, но толковый, без лишних понтов. На обыск поедете, возьмите его с собой. Алик, по бригаде Жирафа, я, по мелочевке ордера готовить не буду. Потом их добьете, в процессе работы. И так не знаю, где вы столько оперов сегодня найдете, что бы обыска провести.

— Наших, будем поднимать и с ГОМом созвонюсь. Они не меньше нашего заинтересованы.

— Все, мужики, работаем. Витя, добросьте меня до прокуратуры. Мне еще соседа искать, да и городской прокурор сказал, что к девяти подъедет. Надо еще с ним все порешать.

Виктор со следователем оделись и вышли из кабинета. Алик достал из стола список личного состава с домашними телефонами.

— Игорь, я сейчас звоню Жене, в ГОМ и половине наших парней. Вторая половина твоя.

Оба сели за телефоны и начали обзванивать оперативников. Столько радостных и ласковых слов в свой адрес, которыми их крыли в три этажа жены и сами опреативники, они еще не слышали. Человек десять сказали, что подойдут, но не раньше двенадцати. С ГОМом, хотя там тоже скрипели зубами, удалось договориться. Дежурный сказал, что к двенадцати, всех кто при памяти, привезут в УБОП. Женя, узнав, что Железяку взяли с поличным, через полчаса был в управлении, благо жил рядом. Выслушав Алика, он спросил.

— Алик, сколько адресов планируете вывернуть?

— Не меньше десятка.

— Хорошо, с операми ты решил, на этих молокососов, и по два опера хватит. Насчет машин решил? Их надо задерживать и всех везти в отдел.

— Женя, из головы вылетело.

— Ладно, я это решу. Сами, на какие адреса поедете?

— Хочем одного «законника» нахлобучить под шумок, вместе с группой Перекопского. Появился недавно, мы его еще не знаем. Но какой-то резвый. За ними уже четыре трупа. Похоже, что машину смотрящего, тоже они расстреляли. Вчера должны были собраться в Сосновке, что бы Новый год на природе встретить.

— Алик, а ты знаешь, у меня была информация, что грузинский вор объявился. Местная диаспора, что бы с нашими жуликами не конфликтовать, в местный общак платила. Кого-то это не устроило. Я, тогда этому значения не придал, а похоже зря. Я с вами поеду. Нужно взять отделение СОБР. Сашины отморозки, с перепоя, могут начать стрелять. Теперь, можете до инструктажа поспать. Чувствую, загрузимся, не на один день Мне вы нужны живые.

Женя вышел из кабинета. Алик с Игорем, расставили стулья, накидали на них бушлатов и легли спать. Оба проснулись как по команде, в начале двенадцатого. У обоих болели головы. Сказывалась бессонная ночь, усугубленная шампанским. Наскоро ополоснув в умывальнике лица, они вернулись в кабинет. Алик достал из сейфа последнюю бутылку шампанского и поставил на стол. Молча, он разлил вино по кружкам и подвинул одну Игорю.

— Давай, братан. Думал, после работы в потолок хлопнем, но голова болит, спасу нет. Да и чувствую, скоро такая карусель закрутится, что дай нам бог уцелеть. По делу Жирафа, мы затронем интересы таких людей, что нам лучше и не знать. Давай, за нашу синюю птицу удачи.

Выпив, Алик тут же налил по второй. Игорь взял свою кружку и подошел к окну. За окном крупными хлопьями падал снег, исполняя завораживающий вальс. Рассвело, а на улице была непривычная тишина. Лишь изредка, в далеке, мелькнет какой ни будь прохожий, спешащий домой, что бы отоспаться. Алик подошел к Игорю и тоже заворожено встал у окна.

— Знаешь, Алик, я же рос в деревне. Сюда мы переехали, когда я учился в шестом классе. Я, был «ботаником», такой умненький пай-мальчик. В классе был самым маленьким. До восьмого класса били чуть не каждый день. Нет, не одноклассники. У нас школа была на окрайне, и с утра, возле нее собиралась великовозрастная шпана, которые имели не по одной ходке в зону. Каждый школьник должен был отдать копеечку, которую родители давали на обед. Кто не отдавал, избивали. У меня отец пил, дома иногда и на хлеб денег не было. В один прекрасный день, я не выдержал, отлупил самого борзого. Со мной после этого они здороваться начали. Тогда я понял, что на силу, нужна другая сила. После армии, я уже сознательно пошел в милицию. Хотел, что бы в мире было меньше горя, а надо было идти в киллеры. Отстреливать нашу верхушку в зародыше. В девяностые, начался наш дикий российский капитализм. В обществе поменялось полностью самосознание. Сейчас у молодежи в героях числятся бандиты и воры. Чем дальше, все хуже и хуже. Банды плодятся как грибы. Одну ликвидируем, а на ее месте уже две. Знаешь, какой-то серый сумрак и чем дальше, сумрак все гуще. В милиции профессионалов почти не осталось, кого во время очередной зачистки вышибли, а кто, посмотрев на этот бардак, сам ушел. Кому-то ведь выгодно, развалить спецслужбы. Неужели наверху не понимают, что рано или поздно и их это коснется. Нет ничего страшнее нищих, обворованных, ограбленных людей, которым кроме своей жизни уже и терять нечего.

— Игорь, выкинь это из головы, так недолго до петли или пули. Пошли к Жене, там, наверное, уже все собрались.

В кабинете все не уместились, и инструктаж проводили в актовом зале. Инструктаж проводился недолго. Женя разбил присутствующих на пары, объяснил, кто на какой автомашине едет и вручил конверты с санкциями на обыск и задержание. Искоса поглядывая на Алика с Игорем, оперативники толпой вышли из зала, где остались Женя, Алик, Игорь и четверо следователей, двое из ГОМа и двое из прокуратуры.

— Алик, что по Перекопскому?

— Человеку отзвонюсь, скажу точно.

Алик вышел из зала и прошел в кабинет. Взяв трубку телефона, он набрал номер.

— Михаил, не спишь?

— С вами уснешь, пожалуй.

— Не сердись, сам виноват. Соседи не разъехались?

— Самих не видно, но машины стоят.

— Понял. Ты по тому телефону, что я тебе дал, завтра позвони, вас будут ждать. Сколько их примерно?

— Вчера было человек десять.

Положив трубку, Алик прошел в кабинет начальника отдела, куда переместились присутствующие в зале.

— Женя, их там не меньше десятка. Сейчас отсыпаются.

— Так, нас четверо, вместе со следователем. Человек шесть из СОБРа будет. Думаю, что хватит. Возьмем Газель и УАЗ, а то все не поместимся. Игорь, спустись, скажи парням, что бы оружие получили и бронники. А то опять тупить начнут, что неудобно бегать. Случись что, мне ведь потом перед их матерями и женами оправдываться. Викторович, вы располагайтесь пока у меня в кабинете. Задержанных, все равно не раньше, чем через два часа начнут подвозить. Ты уж тут сам, рукой води. Алик, и ты, не знаю, как тебя звать. — Женя обратился к самому молодому из присутствующих следователей.

— Павел.

— С нами поедешь.

Пока Алик и Женя получали оружие, Игорь зашел в комнату отдыха СОБР. Парни были уже одеты, ожидали команды. Накинув на себя бронежилеты, надев черные вязаные шапочки с прорезями для глаз, взяв из пирамиды автоматы «Кедр», они по одному потянулись к выходу. Все сели в Газель, УАЗ шел налегке. Ехали, каждый думая о своем. На въезде в Сосновку, Алик достал из кармана лист бумаги, на котором Михаил нарисовал схему. На схеме нужный оперативникам дом был отмечен крестиком. Не доезжая дома, автомашины остановились. На улице возле дома, какой-то дедок, одетый в поношенную кроличью шапку, в выцветший полушубок и валенки, фанерной лопатой откидывал снег, выпавший за ночь. Алик вышел из автомашины и подошел к деду.

— Дедуля, ты здесь живешь?

— Нет, милок. Я, здесь за дворника, ну может приколотить какую доску. Они раз в неделю платят. На пенсию нынче не прожить.

— Дома есть кто?

— Не знаю. Я в дом не заходил, но машины во дворе стоят. Наверное, спят еще. У них дело молодое, это уже мне, по-стариковски не спится.

— Дедушка, бери свою лопату и давай отсюда поскорей. Сейчас здесь жарко будет.

— Так они мне за последнюю неделю не заплатили.

— Считай, что с твоей стороны, здесь была благотворительная акция. Давай, давай, дед, шагай.

Дед закинул на плечо лопату и медленно побрел по улице. Алик приоткрыл калитку и заглянул во двор, где стояло несколько стареньких иномарок. Алик махнул рукой, и Газель подъехала к воротам. Собровцы горохом высыпали из чрева машины и по только что расчищенной дорожке побежали к дому. Дверь в дом была не закрыта, выбивать не пришлось. Когда опера и следователь, зашли в дом, собровцы ходили по комнатам, одевая браслеты, на лежащих, кто на полу, кто на кроватях. На столе стояли остатки закуски, бутылки со спиртным, лежали пакетики с героином, шприцы и закопченные чайные ложки. Распинывать посетителей притона пришлось долго, уж больно удачно они посидели ночь. Придя в себя и увидев на руках наручники, кто-то хохотал, кто-то выкрикивал угрозы. Начальник отдела приказал собровцам.

— Парни, пакуйте их и найдите понятых.

Собровцы по одному начали выводить задержанных, набивая ими собачник УАЗа. Последним выводили Перекопского. Алик остановил его.

— Саша, кто из них Гиви?

— Его здесь нет.

— Саша, ты зря быкуешь, себе только хуже делаешь.

— Алик, да я не быкую. Его действительно в доме не было. Опять, наверное, снег убирал, вас увидел и свалил.

— Там кроме деда никого не было.

— Гиви усы, бороду и волосы отрастил. Его даже кто знает, кое-как узнают. Все за деда принимают.

— Вот черт. Ладно, Саша, тогда ты будешь за хозяина.

Кто-то из собровцев завел понятых. Началась рутинная работа. Что-что, а обыска Игорь не переносил на дух, хотя и понимал, что без этого не обойтись. Сумка с пистолетами и двумя автоматами лежала на антресолях. Увидев сумку с оружием, лицо Перекопского стало белым как снег, покачнувшись, он упал с табуретки. Следователь, заполнявший протокол, испуганно посмотрел на Алика.

— Он что, ласты склеил?

Алик не отвечая, зашел на кухню, зачерпнул из дубовой кадки ковш воды и вернулся в комнату. Вылив воду на Перекопского, он отошел в сторону. Застонав, Перекопский сел.

— Какие все же бараны, я же сказал, что бы утопили.

— Садись на стул, только не кувыркайся больше, с тобой еще не закончили. — Сказал подошедший Игорь. В руках у него был блокнот, наполовину исписанный мелким почерком.

— Блокнот интересный. Саша, ты его раньше видел?

— Это, не мой, Гиви.

Игорь подошел к следователю и попросил занести блокнот, в опись изъятого. После обыска, понятые расписались в протоколе и ушли. Перекопского посадили в отсек для задержанных, отгороженный в Газели. Так же на двух автомашинах вернулись в город. По дороге следователь довольно потирал руки.

— Женя, если это те стволы, которые нам нужны, да еще и с пальчиками, то с меня поляна.

— Смотри, тебя за язык никто не тянул. — Рассмеялся Женя. Возле здания УБОП, когда приехали, стояли уже почти все автомашины, на которых выезжали в Сосновку. С задержанными, разведя их по разным кабинетам, предварительно сняв на видео и откатав пальчики, работали следователи и оперативники. Вновь, привезенных, построили в коридоре, возле кабинета с видеотекой. Алик отозвал в сторону следователя.

— Павел, нужен криминалист, что бы взять пальчики у задержанных и сравнить их с теми, что на стволах. Срочно нужна баллистическая экспертиза. Нас пошлют куда подальше, а с прокуратурой спорить не будут.

— Я, хотел сам вам это предложить.

— Павел, ты пока занимаешься с бумагами, мы задержанных рассортируем. Перекопский, пошли со мной. Парни, посидите возле них, базарить между собой не давайте. — Обратился Алик к собровцам.

— Алик, а я что, крайний? Как чего, так Перекопский.

— Саша, твоя фотоморда есть у нас во всех ракурсах, а пальчики только на ногах не снимали.

Когда поднялись на третий этаж, Женя распорядился, что бы Алик с Игорем занялись Перекопским, а сам он пройдется по кабинетам, узнает, что уже наработали парни. Когда зашли в кабинет, Алик рукой указал Перекопскому на стул. Тот сел, а оперативники сняли куртки и повесили их на вешалку.

— Саша, с тебя уже пора брать деньги. Ты, у нас уже как в гостинице селишься, через день и каждый день. — Сказал Игорь.

— Ага, в вашу гостиницу, хрен бы не заезжал. Ну, на этот раз похоже уже навсегда заехал.

— Похоже так. Куда же мы Саша без тебя, без тебя скучно. А так глядишь, пару месяцев сейчас пообщаемся.

— За что нас задержали?

— Саша, ты хоть и спидушник, но не дурак. Начнем с того, как вы бухгалтера хлопнули, потом за остальные трупы поговорим. Кто убивал, как убивал, кто заказывал?

— Ладно, Алик, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Сидеть один, я не собираюсь, скучно как то. А тут такая интрига, кто, кого вперед утопит.

— Раз такой сознательный, давай с самого начала.

— Алик, с самого начала, так с самого начала. Дато, Ваху и Анзора, я знаю несколько лет. Познакомились во время войны с Абхазией, были в одном отряде.

— Саша, а ты там каким боком? Ты же всю жизнь в России прожил.

— Так я грузин, или мимо проходил. А эти абхазы свободы захотели. Мы бы их в мясо, фарш превратили, если бы их со всего союза не поддержали. Я там и на иглу подсел, СПИД заработал. Без допинга, в безоружных тяжело стрелять, потом совесть мучает, перед глазами, как живые стоят. Когда война закончилась, предложил пацанам здесь бизнес открыть. Благо, золотишко у нас было, абхазов хорошо потрясли. Золотишко, превратили в зелень, купили металлический ангар, открыли цех по производству мебели. Сначала неплохо пошло, а потом, местная шантрапа замучила. Даже не посмотрели, что в общак отстегиваем. Что бы отвязались, раз заплатили, а у них аппетиты разыгрались, эти спортсмены ненасытные оказались. Смотрящий им забил стрелку, одного из спортсменов, самого борзого, на стрелке завалили. В отместку нам ангар дотла сожгли. Оборудования нет, денег нет. Перебивались, кто как может. Дато на стройке разнорабочим, Ваха снабженцем, Анзор на рынке яблоки продавал, а я, старое ремесло вспомнил. Пока руки не тряслись, кошельки щипал у ротозеев. Потом барсетки, магнитолы, а там и квартиры пошли. Чем дальше, тем больше на иглу садился. А там денег нужно немеренно. Как-то, на Анзора, мужичек вышел, предложил одного человечка стереть. Анзор попросил это сделать меня и Дато. Какой-то рокер был крутой. Дали нам фото, адрес коттеджа, время, когда выезжает. Дато проверил, все подтвердилось. Он меня по радиостанции и навел. Рокер здоровый был, весь в коже. Мотоцикл, что тот пароход. Я его снял с одного выстрела. Из автомата, как белке, в глаз пулю положил.

— А кто такой, не узнавал?

— Откуда? Да мне и по барабану. Лишь бы деньги на дозу добыть. Сколько Анзор получил, не знаю. Нам с Дато он по десять тысяч долларов дал. Анзор еще потом два заказа подогнал. Но там уже без меня работали, Дато и Ваха. Дато наводил, Ваха стрелял. Дато, и в Абхазии у нас на побегушках был. Золотишко отмутить, пожрать достать, это он мог. Пару месяцев назад, я в Москву ездил, стволов прикупить, а то эти засвечены. Там меня с Гиви и свели. В Москве уже давно на наш город глаз положили. Грузинские воры хотели своего положенца на город поставить. Местный смотрящий на Япончика ориентировался, а тот сами знаете, как к нам относится, местные авторитеты на дыбы встали. Хотели их тихой сапой задавить.

— Саша, а почему начали с района?

— Алик, что бы в город соваться, нужна хорошая бригада, один ничего не сделаешь. Хотели деревенских быков подтянуть. Начали с Сосновки. Жирафу пообещали, что его Гиви сделает правой рукой. Он как созрелое яблочко, сам в руки упал. Как же, вор в законе, а он у него правая рука. Он бы сделал всю черную работу, а потом бы его убрали.

— С этим потом. Давай о бухгалтере.

— Алик, а это все оттуда идет. Гиви по своим каналам узнал, что директор хочет завод разорить. Так просто это не делается, там ведь и братва свой кусок имеет. Я с ним связался, предложил свою крышу. Тот согласился, но попросил убрать бухгалтера. Что у них за рамсы были, я не знаю, пусть у них голова болит. Я, его, с ТТ хлопнул, когда он в гараж заходил.

— Кто еще участие принимал?

— Дато наводил.

— Машину смотрящего, с водителем, кто расстрелял?

— Стрелял кто-то из отморозков Жирафа. Гиви хотел смотрящего попугать.

— Саша, как насчет следователя?

— Алик, неужели я вам все рассказал, а там молчать буду. Мне все равно терять нечего. Врач сказал, что от силы два-три месяца проживу. Хотел на воле сдохнуть, да не получилось. Анзор сука пожадничал. Стволы не утопил, как я ему сказал. Алик, может, отведете меня в камеру, ломает всего. Врача вызовите, а то я до следователя не доживу.

— Игорь, отведи Сашу в камеру, предупреди дежурного, что я сейчас скорую вызову. Потом подыми сюда Дато, если ему уже пальчики откатали.

В коридоре Игорь столкнулся с Виктором, у которого от холода лязгали зубы.

— Витя, что с тобой?

— Печка в машине полетела. Думал, до конторы не доедем, замерзнем как бобики. А ты, куда Сашу повел?

— В камеру. Сейчас скорая приедет. Видишь, его колбасит, хуже, чем тебя.

Игорь с Перекопским пошел дальше по коридору, а Виктор зашел в кабинет. Закрыв Перекопского в камере и предупредив дежурного, Игорь прошел к видеотеке. Задержанные стояли, уткнувшись лицом в стену, рядом на табуретках сидели двое собровцев.

— Парни, пальчики у всех откатали?

— Да.

— Кто из вас Дато?

Двое из задержанных повернулись и сказали, что они.

— Оба, вперед.

Поднявшись по лестнице, Игорь с задержанными зашел в кабинет. Алик недоуменно посмотрел на него.

— Игорь, а это что за клоуны? Почему двое?

— Сейчас будем разбираться, кто есть кто. Дато двое оказалось.

— Витя, я понимаю, что ты промерз до самых костей, но возьми вот этого, который помладше, посиди с ним в Женином кабинете, остальные заняты. Ключ на столе лежит.

Виктор с одним из Дато вышел. Алик обратился ко второму.

— Дато, паспорт есть?

Тот засуетился и начал шарить по карманам. Достал из кармана бумажку и подал ее Алику.

— Это что?

— Справка об освобождении. Я, тридцатого декабря откинулся с зоны. Родственники встретили, сразу поехали к Гиви, впятером. Гиви меня к себе приглашал, когда я еще на тюрьме был. Ему земляки нужны были, на местных не надеялся. Начальник, ты мне ничего не пришьешь, я даже наркотой не балуюсь.

— Где Гиви искать?

— Не знаю. У него по стране лежек, как у собаки блох. Земляки везде помогут.

— А эти, четверо, что с тобой приехали, они кто такие?

— Односельчанье, родственники. У нас же за счастье считается, вырваться из Грузии и сразу попасть в бригаду.

— Хочешь сказать, что они не приделах?

— Какие дела? Они в России то всего дня четыре, заехали за мной и сразу к Гиви. В Новый год посидели, вина, водки попили, пацаны героинчиком побаловались. Вот и весь криминал.

Дверь в кабинет открылась, зашел начальник отдела, спросил, где ключи от кабинета.

— Женя, там Виктор сидит, с одним из жуликов. Слушай, тут такая бодяга нарисовалась. Пять человек левых. Они только день назад приехали.

— По базе розыска проверили?

— Да, конечно, собровцы сделали.

— Гони их в шею. У нас и так народа не хватает, еще время на них тратить. Дай им срок, час, что бы их в городе не было. Объясни, что еще раз попадутся, уедут в спецприемник, либо мы их по указу президента на тридцать суток закроем. Алик, сходи, разберись, кто вам нужен, потом переговорим, тема есть.

Алик отдал справку Дато и оба вышли из кабинета. Минут через десять он вернулся. Игорь стоял возле открытого окна и курил. Женя дослушивал магнитофонную запись разговора с Перекопским. Дослушав до конца, он отложил диктофон в сторону.

— Алик, Игорю все одному не потянуть. Мы уже об этом разговаривали. Ты займись Перекопским, Игорь Железякой, Витя бригадой Жирафа. Там ему побегать придется, пока не перевелся. Они, оказывается решили под себя таксистов и автобусников подмять. Пару таксистов завалили наглухо и три автобуса разнесли в щепки. Сейчас много частников развелось. Вите придется по автобусным маршрутам побегать.

— Женя, во время обыска, блокнот интересный изъяли. Там расписано, кому Гиви из общака платил и кто ему платил.

— Хорошо, я сам этим займусь.

Раздался телефонный звонок. Звонил дежурный.

— Алик, в прихожей уже сидят пять адвокатов. Достали, до не могу. Спустись, разберись с ними сам.

— Алик, что случилось? — Спросил Женя.

— Воронье слетаться начало. Адвокаты косяком потянулись.

— Алик, занимайтесь своей работой, я сейчас скажу собровцам, что бы этих гиен от закона выкинули.

Женя вышел из кабинета.

— Алик, ну что, второго Дато тащим?

— Да. Пусть Витя по своему плану работает. Он не зря съездил. Сейчас Жирафу с убийства не спрыгнуть. Это даже лучше, что он Жирафом займется. Сегодня стрелочник здесь, а завтра его нет. Попробуй, его потом с севера выцарапай.

— Алик, может, я чего-то не понимаю. Раньше были в районе двое неприкасаемых. Это первый секретарь и председатель исполкома. Да и то при желании, если отобрать партбилет, это для них было равносильно смерти. А сейчас столько развелось, что бери автомат, отстреливай каждого второго, не ошибешься.

— Игорь, а чего здесь непонятного, если страной правит золотой телец. Прогнило все, сверху, до низу. Если мы деньги не взяли, то это не говорит о том, что следак, прокурор, либо судья не возьмут. Мы ведь так, раньше, друг от друга не шифровались, а сейчас, даже, ближнему, не доверяешь. Вот положа руку на сердце, я никому не верю.

— Даже нам?

— В какой-то мере, даже вам с Витькой.

— Ну, спасибо, успокоил. Ладно, Алик, все, проехали. Пошел я за Дато.

Жулики не отпирались. Своя шкура ближе к телу. Лишь бы с пожизненного соскочить. Следователь только успевал писать. Вскоре все четверо оказались в камерах, с видом на солнце через решетку. Когда увели последнего, Следователь потянулся, что захрустели кости и обратился к операм.

— Парни, как обещал, завтра вечером поляна с меня. Вы подняли четыре висяка, которые у меня ярмом на шее висели. Мне эти дела навесили, как самому молодому, а теперь я всем нос утру. Это так, между делом. С заказчиками проблема будет. Директора цементного завода мы подтянем, не отвертится. По рокеру, как его назвал Перекопский и еще по одному трупу, нам ловить нечего. Они были владельцами сети АЗС. А кто там сейчас хозяева, знаете?

Оперативники переглянулись и пожали плечами. Игорь ответил, что они как-то этим не интересовались.

— А я, интересовался. Сейчас все эти АЗС принадлежат одной самой крупной московской компании. В службе безопасности работают одни комитетчики. Я, сдуру, набился на прием к начальнику ФСБ, хотел обратиться за помощью. Тот мне непрозрачно намекнул, что бы я дела положил на большую пыльную полку, если не хочу неприятности. Могу случайно угодить под грузовик, либо нарки забьют. Да и где заказчика искать? Анзор его не знает, тот на него сам вышел. Если на заказчика выйдем, на дурака, его зачистят. Наверняка какая-то шестерка. По четвертому трупу, того брат родненький заказал. У них был совместный бизнес. Один из братьев игроком оказался, уж слишком любил в казино за рулеткой посидеть. Растратил деньги фирмы. Когда понял, что жареным запахло, заказал брата. Взяли мы его в разработку, да не успели. Ему кто-то клофелина в водку сыпанул. А он сердечником оказался. Через две недели после брата похоронили.

— Помощь еще нужна? — Спросил Алик.

— По убийствам, пожалуй, все. Разве что выводку организовать на место совершения преступлений, задокументировать под видео. Если не сможете, то не обижусь, возьму бойцов из конвойной роты. Вас они еще интересуют?

— Только Саша Перекопский. За ним еще несколько разбоев на квартиры.

— Завтра запрос принесите, я подпишу, что бы вы могли, по СИЗО с ним работать. Парни, я побегу, но про шашлычку, завтра, не забудьте. Я, понимаю, что вы к нам в прокуратуру не пойдете, а мне здесь не с руки светиться. Все, до завтра, вернее, до сегодня.

Следователь попрощался и ушел. Игорь повернулся к Виктору и сказал.

— Витя, я знаю, ты мужик запасливый. Наверняка в сейфе книжка в стеклянной таре есть, может, сядем, на троих прочитаем. А то, я сейчас без допинга свалюсь.

Пока, Виктор ухмыляясь доставал из сейфа бутылку водки, Игорь достал из холодильника салаты. Только Алик потянулся за кружками, как зашел начальник отдела с Викторовичем. В руках, у которого была бутылка дорогого французского коньяка.

— Мужики, как вы это пойло, паленое пьете? Если уж за успешное начало Нового года, то хоть нормально отметить.

Увидев, что Алик собирается разлить коньяк по когда-то белым фаянсовым кружкам, теперь коричневым от чая, Викторович всплеснул руками.

— Женя, да что же это творится? С вашей клиентурой давно можно было нормальной посудой обзавестись. Я, там у тебя в столе набор фужеров видел. Не хрусталь, но все же. Такой коньяк нужно пить смакуя. Сначала понюхать, затем сделать маленький глоток, прополоскать во рту, лишь затем проглотить, ощущая приятное жжение в горле. Потом на любителя. Я люблю закусывать лимоном с солью. Мужики, у вас есть лимон?

Виктор отрицательно покачал головой.

— Женя, я у тебя и лимон видел. Ты, уж поухаживай сегодня за нами, а то у тебя парни с ног валятся.

Женя сходил за фужерами и лимоном. Коньяк Викторович разлил сам, плеснув на самое донышко. Вдохнув ноздрями пары спиртного, он в блаженстве закрыл глаза. Опера посмотрели на него, переглянулись и чтобы не рассмеяться, выпили залпом. После чего принялись за салаты. Больно уж жрать хотелось, а то, как у гончих, животы прилипли к позвоночнику. Смакуя, Викторович, сквозь зубы процедил спиртное и закусил лимоном. Поняв, что операм не в кайф его изыски, следователь разлил коньяк им по пол фужера, а себе опять плеснул на донышко. Дождавшись, когда все выпьют, он сказал.

— Как вы сами понимаете, меня вымогательства, кражи и разбои не интересуют. В первую очередь, Жираф, это наша козырная карта. Его пацанами, пусть следаки из ГОМа занимаются. Я, им даже убийства таксеров подарил, пусть очки набирают. Виктор, ты мне лучше объясни. Ну, собрал ты бумаги, свидетелей опросил и все прочее, но где ты взял вот этот рапорт с визой прокурора, что бы дело по убийству в унитаз слить.

— У меня это дело одногрупник вел. Вместе в школе милиции учились. Когда ему сказали, что бы он это дело на тормозах спустил, потребовал письменного распоряжения. Вот и держал на всякий случай, в хитрой папочке.

— Витя, если все срастется, я его к себе замом возьму, паренек не глупый. Но с одним условием. Начнет районный прокурор дергаться, всю информацию, он должен сливать мне. Теперь дальше. Осиное гнездо мы уже разворошили так, что мама не горюй. Разработка чья?

Игорь кивнул головой и сказал, что его.

— Игорь, я смотрю, ты уже не пацан, в ясельных штанишках. Стаж есть, что бы на пенсию свалить?

— Да, есть. А в чем дело?

— Да, дело то в тебе. В прокуратуре сильно не любят, если кого-то за вымя трогают. Даже при самом плохом раскладе, я с этого дела спрыгну. Объясню, что опера мне материал подогнали, а мне назад хода не было. Но стрелочник все равно должен быть и им будешь ты. Там такие жирные гады завязаны, что вам и не снились. Им нужна чья-то кровь. Хотите, обижайтесь, но говорю как на духу. Такая уж у нас гнилая система. Всякое хорошее дело, должно быть наказано. На сегодня все. Женя, я думаю, пусть парни отдохнут немного. Сегодня и без них справятся. Им, на завтра работы хватит.

Разлив остатки конька, Викторович выпил, и не прощаясь вышел. Допив коньяк, оперативники посидели молча, каждый катая свою тему.

— Женя — нарушил молчание Игорь — может по водочке, а то после таких слов что-то тоскливо на душе стало.

Начальник отдела, подумав мгновение, кивнул головой.

— Ладно, разливай.

Игорь разлил водку по фужерам. Пожелав друг другу удачи, все выпили.

— Алик, завтра с утра свяжись со следователем, с Павлом, помоги ему добить киллеров. Он, молодой, зеленый, как бы, не накосячил. Витя, Жираф и его команда на тебе. Завтра, с утра, проанализируем все материалы. Надо эту группу на бандитизм натянуть. Игорь, ты в панику не впадай, может не так, страшен черт, как его малюют. За тобой Железяка. Возьмешь завтра разрешение на работу с ним и вывезешь с ИВС. Пусть ничего не скажет, но где чайку нальешь, где за жизнь поговоришь. Налаживай с ним нормальные рабочие отношения. Допивайте и по домам. Дежурному я скажу, что бы по домам развезли.

Женя поднялся и вышел. Допив водку, опера одели куртки. Игорь закрыл кабинет, и все спустились в дежурку. Водитель их уже ожидал. Когда Игорь поднялся в квартиру, все уже спали. Сыновья, в честь праздника, получили суточные увольнительные. Услышав стук входной двери, жена, накинув халат, вышла в коридор.

— Наконец-то явился. А я думала, что ты на работе жить собрался.

— Мать, не ворчи, лучше поставь чайник, а то скоро глюк поймаю.

— Есть будешь?

— Нет, с ребятами немного посидели.

— Пей чай, да ложись спать. Я, вижу, как вы немного посидели. От запаха сивухи, аж с ног сбивает. Завтра работаешь?

— Да. Нужно будильник поставить.

— Нет, точно. Сам придурок и детей, такими, воспитал. Это, наверное, у вас в генах. Младший, с трех лет орал, что в милицию пойдет работать. Хотя даже не знал, что ты там горбатишься.

— Мать, не расстраивайся. Вот скоро выйду на пенсию, буду по праздникам дома сидеть, а летом в деревне у тещи на огороде в грядках ковыряться, травку полоть.

— Что-то случилось?

— Все ровно.

— А ты, на грядках долго проживешь? Ты вспомни Сережку с Пашей. Им ведь обоим по сорок три было. У Сережки, тромб, а Паша так на грядках и умер, сердце остановилось.

— Мать, а я им завидую. Никто с ними не мучился. Как жили, так и умерли. Богу тоже опера нужны, что бы черти, не колобродили.

— Мученик, ложись спать.

— Мать, ты завтра к вечеру какой ни будь вкусняшки приготовь, да сестер пригласи, посидим, маленько.

— Посмотрим, что у нас по финансам. Ближе к обеду позвони. Звонок будильника раздался как выстрел. Игорь, аж подпрыгнул на кровати. За окном было еще темно. Выключив будильник и схватив одежду в охапку, он выскочил в зал. Умывшись и сбрив трехдневную щетину, он оделся и прошел на кухню. Заглянул в холодильник, но есть не хотелось. Хотя пол холодильника было забито салатами, какими-то мясными блюдами. Остатки от неудавшегося пира.

— А, черт с ним, хоть Железяку накормлю, не пропадать же добру. — Подумал Игорь. Он положил в пакет бутылку сухого вина с непонятными иероглифами, пару салатов и отломил пол жареной курицы. Через двадцать минут он уже вышагивал по городу, который в праздничный день, как и положено, с утра был пуст. Лишь изредка попадались серые, смурные личности в полуживом состоянии. Когда Игорь зашел в дежурку, было начало десятого. Разрешение, на работу с Железякой, лежало у дежурного. Игорь взял его и поднялся в кабинет. Выложив продукты в холодильник, Игорь спустился в дежурку, где попросил выделить автомашину, что бы привезти Железяку. Дежурный, от просьбы Игоря, аж, зашипел.

— Мужики, вы совесть имейте. Алик пришел, ни свет, ни заря, забрал автомашину. Сказал, что будет через полчаса, до сих пор нет. Перед тобой Витя из ГОМа позвонил, кого-то ему к следователю вывезти надо. Тому я отказал, сказал, что бы на месте машину искал. Теперь ты нарисовался. Нам на сутки дают пятнадцать литров бензина. Я, что, за свой счет должен заправлять? Случись что, предлагаешь на метле лететь. Ладно, привезем твоего жулика, тут недалеко. Только в порядке очереди, жди, когда Алик освободиться.

— Голова не болит, а то я, бутылочку сухого прихватил.

— Игорь, решил пилюлю посластить? Да, плохо мне, но машины все равно нет.

— Да, при чем здесь, автомашина? Не буду же я один, втихаря пить.

— Хорошо. Ты, иди к себе, я помощнику скажу, что пошел на обход. Пять минут без меня посидит.

Пока дежурный поднимался, Игорь нашел штопор, открыл бутылку и разлил вино по кружкам. Из холодильника он достал нарезанный лимон. Когда дежурный зашел, они подняли кружки, пожелали друг другу удачи и выпили, зажевав лимоном. После чего дежурный заторопился и ушел. Игорь подошел к окну, открыл форточку и закурил. День был пасмурный. Солнце спряталось за свинцовые тучи, как будто почувствовало его настроение. Хотя он и пытался гнать от себя эти мысли. Игорь, даже не мог представить, как будет жить на гражданке, без этого надрывного, бешеного темпа. Раздался телефонный звонок и Игорь поднял трубку. Дежурный сказал, что подъехала автомашина. Оперативник надел куртку, и спустился. Когда Железяку вывели из камеры, Игорь его еле узнал. Вместо цветущего молодого парня, ссутулившийся, с землянистым цветом кожи, мужчина. Как будто Железяка впитал в себя эту серость камер и запах немытых тел. Увидев опера с собровцем, Железяка иронично ухмыльнулся и протянул руки, на которых Игорь застегнул наручники. В каких бы ты хороших отношениях не был с задержанным, но жулик остается жуликом. Все ведомственные инструкции пишутся кровью. Дежурный УАЗ стоял на стоянке. Железяка и сопровождающие его, сели в автомашину.

— Игорь, а где Алик с Виктором, а то я уже соскучился?

— В отделе поговорим.

— Если узнали, кто я такой, может и поговорим. Иначе смысла нет, только время потеряете.

— Тебе в камере лучше? У нас, глядишь, маленько развеешься.

Возле здания УБОП, все вышли из автомашины. На улице было, не по зимнему тепло, если бы не резкий, порывистый ветер. Железяка стоял возле автомашины, вдыхая всей грудью сырой, со снежной пылью, воздух. Игорь завел его в кабинет, расстегнул наручники и бросил их в ящик стола.

— Железяка, может все же поговорим, если не о твоих делюгах, то за жизнь. Ты ведь, парень не глупый.

— Был бы умный, здесь бы не сидел. У Жирафа, всю его шантрапу сняли?

— Ты, откуда знаешь?

— На тюрьме вести быстрей расходятся, чем по телеграфу. Не хотел я на этот раз с ним связываться. Затылком чувствовал, что пасут. Вы и на меня через Жирафа вышли, пасли его, а нарисовался я. Подарок к Новому году. Или я в чем-то ошибаюсь?

— Все правильно. Железяка, вот смотрю я на тебя и кажется, что у тебя никак не меньше высшего образования.

— Игорь, это что, наводящие вопросы. Если не секрет, как вы меня просчитать хотите?

— Да какой здесь секрет. Хочешь узнать, слушай. Есть такая телевизионная передача, «Криминальный курьер». Пару дней ролик, с тобой в главной роли, покатают по центральному телевидению. Кто-то и откликнется. Не все еще оскотинились.

— Что? Вот этого я не предусмотрел. Может, без телевиденья обойдемся.

— Железяка, ты нам выбора не оставляешь. Тут уж пан, или пропал.

— Игорь, я подумаю пару минут.

— Пока думаешь, есть будешь?

— Если что есть, давай. В ИВС, такую бурду готовят, есть невозможно. Да и от этого быдла, что в камере сидят, наизнанку выворачивает. Скорей бы в следственный изолятор перевели, там хоть с общака помогут.

Игорь достал из холодильника курицу и салаты, включил чайник.

— Игорь, может спиртное есть. На душе погано, озадачил ты меня.

Оперативник достал из холодильника полбутылки вина и поставил на стол, после чего присел сам. На пару они начали уничтожать съестное. Насытившись, Игорь разлил вино по кружкам. Игорь выпил залпом, а Железяка крутил кружку в руках и о чем-то думал. Выпив вино, он поставил кружку на стол.

— Игорь, ты не думай, что я испугался популярности, если бы, не одно но. Полгода назад, я познакомился с одной девченкой. Месяц назад заявление в ЗАГС подали. Хотел со всей этой лабудой завязать, да Жираф позвонил, предложил сейф, с золотишком и долларами взять. Думал, возьму и в тину, что бы капитал на черный день иметь.