УБОП

— Алик, это что за детский сад, вам что, заняться не чем?

— Иванович, да тут дело серьезное. Сейчас будем вызывать следователя из прокуратуры.

— Смотрите, потом проверю.

Пока ждали следователя, успели со всеми познакомиться. Пятидесяти летний мужчина назвался Генераловым Альбертом, вором в законе. Одна из девчонок, тринадцатилетняя Полина, оказалась его сожительницей, к тому же находилась во Всероссийском розыске, как потеряшка. Галина, мать злополучного семейства, в свои лучшие годы, была преподавателем начальных классов. Но, у каждой семьи, свой скелет в шкафу. Таким скелетом оказался ее муж, ныне покойный. Имел два высших образования, до развала Союза работал заместителем начальника нефтедобывающего управления. Те времена, Ельцинского безвремения и лихих прихватизаторов, сломали не одну судьбу и не одну жизнь. Муж Галины запил и в пьяном угаре зарезал соседа. Пока мотал срок, заболел туберкулезом. Его и выпустили досрочно, умирать. Как Галина не билась, продала квартиру, машину, но поставить мужа на ноги так и не смогла. Что бы как-то выжить, на оставшиеся от похорон деньги, купила в деревне развалюшку и пошла торговать вещами на рынок. Василий, ее сын, оказался наркоманом, со стажем. Да, и вся катавасия началась из-за него. Проколол деньги, которые мать отложила, что бы рассчитаться с поставщиками. Мать, не нашла ничего лучшего, как обратиться к знакомому уголовнику. Приехавший следователь, когда-то сам бывший опер, нахлебавшийся оперской круто заваренной каши по самое горлышко, допросил Галину с Василием и отпустил их на подписку о невыезде. Дочь отправили на скорой помощи в больницу, у нее начался приступ эпилепсии. С Альбертом и Полиной, провозились до ночи. Полина плакала крокодильими слезами и на вопросы не отвечала, а Альберт откровенно издевался над операми. Игорь, не выдержав, взял со стола Уголовный кодекс и ударил Альберта книгой в лоб. Следователь подскочил на стуле.

— Игорь, оставь свои примочки при себе. Это без меня. Иди, лучше с Полиной поработай. Какие вы опера, если не можете малолетку развести.

Игорь прошел в соседний кабинет, где с Полиной сидел Виктор. По тому было видно, что он тоже на грани срыва.

— Витя, давай местами поменяемся, а то я того гоблина, за ноги подвешу.

Виктор хмыкнул и вышел из кабинета. Игорь взял чайник, сходил за водой и включил его. Дождавшись, когда он закипит, он налил чай в кружку и подвинул ее Полине, достал из стола пару конфет.

— Извини, сахара нет, так, что обойдешься конфетами.

Девчонка, всхлипывая, взяла кружку начала пить чай. Когда она успокоилась, Игорь попросил рассказать о себе. Та посмотрела на него взглядом обиженной собачонки.

— Да, мне и рассказывать нечего. Жили в деревне. Родители пили. С девяти лет меня начали продавать за бутылку водки. Год назад, в деревню приехал Альберт, с бригадой шабашников. Они храм восстанавливали. Я, им есть варила. Он меня пожалел, а когда я ему все рассказала, он избил родителей и забрал меня к себе.

— Полина, а кто тогда тебя ищет, раз ты родителям не нужна?

— Сестра. Родителей у меня сейчас нет. Сгорели полгода назад, вместе с домом.

— К ней вернешься?

— Нет, останусь с Альбертом. Он меня любит, не обижает.

— Полина, а ты представляешь, когда он выйдет, лет через пятнадцать, тебе будет около тридцати, а ему лет шестьдесят пять.

— Но, почему так много, ведь он только помочь хотел.

— Разбой, незаконное лишение свободы, хранение оружия, вымогательство, разврат несовершеннолетних. У тебя, где свидетельство о рождении?

— На квартире, которую снимаем.

— Адрес назови.

— Подгорная 3.

— Полина, ты ничего не бойся, все расскажи следователю, а я, пока съежу за документами. Договорились?

Девчушка кивнула головой, и Игорь вышел из кабинета. Вызвав Виктора, он вкратце объяснил тому ситуацию. Дом был разделен на две половины, в одной жили квартиранты, в другой хозяйка. Виктор подошел к воротам, закрытых на засов, пару раз пнул по ним. Сначала в ограде залаял пес, потом по всей улице пошла собачья перекличка. Хозяйка дома вышла во двор и через забор поинтересовалась, что за гости к ней пожаловали. Игорь достал из кармана удостоверение и через забор подал его хозяйке. Та отошла к окну, из которого, через неплотно задернутые шторы пробивался свет, и долго изучала удостоверение. Возвратив его Игорю, недовольно спросила.

— А, что, позже нельзя было придти? Или у нас тридцать шестой год вернулся?

— Мать, не грузись. Ты нас не интересуешь. Нам нужны документы твоих квартирантов. Дома есть еще, кто ни будь, совершеннолетний? Нам понятые нужны.

— Только муж, сейчас подниму.

Чудить, Генералов, а вернее Полковников, перестал только после того, как ему на стол Виктор положил паспорт. Схватившись за голову, он замычал и начал раскачиваться из стороны в сторону, сидя на стуле. Было от чего схватиться за голову. Четыре судимости за изнасилование малолетних и всероссийский розыск, за разбойные нападения на магазины. Насильников на тюрьме ненавидели, и он прекрасно знал, через какой очередной круг ада ему придется пройти. Но над операми, он, все же прикололся, сказав, что в дренажной трубе, на сто двадцатом километре, спрятана сумка с оружьем, которое принадлежало «трассовикам», недавно задержанным. Рано утром, заправив шестерку Игоря на последние деньги, они с Виктором выехали на Северный тракт. Хочешь, не хочешь, но проверить надо. Трасса была еще пустая, лишь изредка навстречу пролетали фуры, ослепляя светом. Через полтора часа оперативники были на месте. Еще полчаса ушло, что бы найти трубу, которую занесло снегом. Матеря начальство, Полковникова и всех вместе взятых, они начали ее откапывать. Увидев в глубине сумку, Виктор довольно вскрикнул. Игорь, который в это время грелся в автомашине, подошел к нему и заглянул в трубу, а потом критически осмотрел Виктора.

— Витя, а ведь ты, туда не пролезешь. Предлагаешь, мне туда ползти.

— Я же не виноват, что таким родители уродили. Игорь, я забыл сказать, что когда Полковникова в ИВС увозил, он сказал, что сумка заминирована. Может, саперов вызовем?

— Его слушать, себя не уважать. Все, я полез.

Игорь опустился на колени и по пластунски залез в трубу. Дополз до сумки и аккуратно расстегнул молнию. Заглянув в сумку и уже ничего не опасаясь, начал толкать ее впереди себя. Виктор перешел на другую сторону дороги и принял сумку. Приняв ее, он чертыхнулся. Две заготовки для ножей и грязное, нижнее белье Полковникова. Пнув сумку в сторону, он помог Игорю вылезти. Несколько дней над ними хохотал весь УБОП. Дни шли своей чередой, удачи перемежались с неудачами. В один из дней, когда Игорь был дежурным опером, он выехал на бытовое убийство. Жена, на глазах пятилетней дочери, единственным ударом ножа, завалила наглухо мужа, за то, что не дал ей опохмелиться. Помощь Игоря не понадобилась, опера из ГОМа справились сами. Он вернулся в УБОП. В кабинете был Виктор, напротив него сидел аккуратно одетый мужчина, с щегольскими усиками и в темных очках. Подойдя ближе, Игорь ухмыльнулся про себя.

— Да, не хотел бы я носить такие очки.

Два, отливающие чернотой синяка, сливались в один. Алика не было и Виктор беседовал с мужчиной, вернее, заканчивал беседу, уточняя отдельные детали. Вскоре он распрощался с мужчиной и тот вышел.

— Игорь, завтра с утра поможешь?

— А что случилось?

— Завтра, в десять, стрелка. Нужно будет людей задержать, а я один остаюсь. Ты после суток, а Алику срочный материал подсунули.

— Да, без проблем. А это, что за мужик был?

— В лицее музыку преподает, а по вечерам на вечеринках халтурит, на синтезаторе играет. Неделю назад, его студенты из сельскохозяйственного института пригласили поиграть. У одного из них день рождения было. Мужичок их ночь и развлекал. Под утро вызвал такси, что бы домой уехать, а виновник торжества хватился, что видеокамера пропала. Кто мог взять? Естественно чужой. Вот ему и вломили. Забрали всю аппаратуру, дали неделю срока, что бы вернул видеокамеру, либо деньги за нее, а еще двадцать тысяч на него повесили, за моральный ущерб. Сам понимаешь, откуда у преподавателя такие деньги.

— Он запомнил, кто его бил?

— Игорь, по идее, всю учебную группу нужно задерживать. Там все приложились. Студентки и те, на нем чечетку танцевали. Мужик решил, что неделя пройдет, молодняк успокоится, вернут ему аппаратуру, которая, кстати, лицею принадлежит. Не тут-то было. Сегодня, с утра, о себе напомнили. Дали пару пинков, по мягкому месту и сказали, что с сегодняшнего дня начали тикать проценты. Мужик побежал в ПОМ, а его отфутболили, заявление не стали принимать. Кто-то, из оперов, его на улице выловил и к нам отправил. Сказал, что у юбиляра папик, заместитель администрации района. Местные, с ним связываться не будут.

Разговор прервал телефонный звонок. Виктор поднял трубку.

— Игорь, это из дежурки, на выезд. Жена мужа убила.

— Я, только оттуда приехал.

— Это другое убийство, в поселке Авиаторов.

— Бабы сегодня с ума посходили. Скоро так и мужиков не останется. Скажи, что спускаюсь.

Рабочий день закончился. Виктор, которому было по пути, накинул на плечи куртку и вышел вслед за Игорем. Дежурная автомашина уже ждала, и опера сели в нее. Виктор вышел возле своего дома. Игорь проехал в поселок, который и поселком назвать трудно. Официально поселка не существовало, но люди жили. Полуразвалившиеся, доживающие свой век бараки, не смотря на зиму, грязь и вонь, от порванных теплотрасс, груды мусора, которые вывозили раз-два в год. Серая, непроглядная нищета обывателей. Пьянки, перерастающие в поножовщину, были обычным явлением. Сюда даже водку не завозили. Жители обходились суррогатами, вроде «Трои». Знаменитому американскому Гарлему, далеко до наших, вот таких поселков. Когда Игорь приехал, оперативная группа из ГОМа, который обслуживал территорию поселка, была уже на месте. Еще молодая женщина, с опухшими от ежедневной пьянки глазами, сидела на кухне. Она и не скрывала, что мужа убила она. Устав, от ежедневных побоев, она дождалась, когда муж уснет и плотницким топором отрубила ему голову. После чего вызвала милицию. Делом занялась районная прокуратура. Игорь прошелся по комнате, посмотрел на безголовое тело, голова лежала под столом. Выйдя из барака, он подошел к водителю и взял у него сигарету.

— Игорь, ну что там? — Спросил водитель.

— Зайди, посмотри.

Водитель зашел в подъезд, но не прошло и минуты, как он выскочил на улицу и бросился за угол дома. Вскоре он вышел из-за угла, вытирая лицо снегом, и подошел к Игорю.

— Игорь, сам ты дурак, и шутки у тебя дурацкие. Что, нельзя было сразу сказать? Там же все кровью залито, набежало как из поросенка. Я, на кровь смотреть не могу. Даже, когда на анализы у самого берут, в обморок падаю. А тут, только еще с дежурным поужинали. Весь желудок наизнанку вывернуло.

— Садись, нам здесь делать нечего, не будем людей отвлекать.

Дежурство выдалось неспокойное. Только Игорь расставил стулья, застелил их бушлатами и прилег, как в кабинет забежал помощник дежурного.

— Игорь, подъем. На трассе ЧП.

— Что случилось?

— Бандиты пытались остановить фуру. Та не остановилась, они открыли огонь из автоматов. Зацепили охранника, но тот мужик крепкий оказался. Несколько раз выстрелил из помповика. Есть трупы.

— Далеко ехать?

— Тридцатый километр, на Москву. Оперативная группа из ГУВД уже выехала, а тебя машина ждет.

Место перестрелки, искать долго не пришлось. Стоящий на обочине КАМАЗ, рядом вазовская девятка с двумя трупами в салоне и радужное сияние милицейских мигалок, как реквием по погибшим. Вокруг суетились криминалисты, осматривая автомашины. В машине скорой помощи медики перевязывали простреленное плечо охраннику фуры. Чуть в стороне стоял дежурный по ГУВД и оперативник, о чем-то оживленно споря. Игорь подошел и доложил о своем прибытии. Дежурный сказал, что двое скрылись, один из них, со слов охранника, ранен. Игорь пожал плечами.

— А, что тут думать. Нужно проверить все ближайшие деревни, медпункты. Через лес им не пройти, сугробы по пояс.

— Во, и мы о том же. — Обрадовался полковник. — Ты, на чем приехал?

— На Уазе.

— Выручай майор. Вчера здесь пурга прошла. По проселку на жигулях не проехать. Возьми, пару парней и метнитесь, по ближайшим деревням. За полтора часа они не могли далеко уйти. Тем более, если один из них действительно ранен.

Раненого нашли на первой же проселочной дороге, он лежал в сугробе, в трех километрах от трассы. Пульс еле прощупывался. Второй ушел в лес, оставив глубокую колею. Раненого загрузили в автомашину. Игорь отправил одного из оперативников с водителем, а со вторым пошли по следу, который, оборвался возле заброшенной молочной фермы. Стараясь не скрипеть снегом, оперативники подкрались к выходу. Из помещения раздавались истерические всхлипывания. Игорь заглянул в проем ворот, которые кто-то с благославления Чубайса уже давно прихватизировал. На полу лежал молодой паренек. Опера зашли в освещенное луной помещение. Парень на них не реагировал. Всхлипывая, он стучал по земле кулаками. Игорь поднял его с пола и застегнул на руках наручники. До трассы они не дошли километр-полтора, подъехал УАЗ. За это время, всхлипывая, парень рассказал много. Погибшие и раненый, были его родными братьями. Жили они в деревне. Когда распался совхоз, все остались без работы. Братья были женаты, двое имели детей. Что бы выжить, наслушавшись басен дважды судимого соседа, решили грабить водителей на трассе. Через этого же соседа, на последние деньги купили автомат. Это был их третий выезд, но и за два предыдущих, дров они успели наломать. Ограбили придорожное кафе, забрав дневную выручку, и на АЗС убили девушку, кассира-оператора. Об этом случае Игорь знал непонаслышке, выезжал на место преступления. В тот раз преступникам не повезло. Хозяин АЗС за десять минут до убийства, забрал выручку. Задержанного, Игорь передал дежурному по ГУВД. Тот посадил парня в Волгу, взял с собой двух оперов и уехал. Дело свое Игорь сделал, а мозолить глаза понаехавшему начальству, он не любил. Остальную, рутинную работу, доделают и без него. Было уже шесть утра, когда он вернулся в УБОП. Составил отчет, лег на стулья и накрылся бушлатом. Сон пришел сразу, как только щекой коснулся шапки, которую использовал вместо подушки. Хотя бы часик отдыха этому усталому, надорванному ментовской работой телу. В восемь утра его разбудила переливчатая трель телефонного звонка. Нужно было идти, сдавать смену. Начальник УБОП, почти всегда присутствующий на разводе, выслушал дежурного и отчитал Игоря. В суточную сводку происшествий попали все, кто работал на трассе, кроме него. Развод закончился, и Игорь вернулся в кабинет. Алик был уже на месте и доливал в чайник воды. Увидев Игоря, он спросил, как прошли сутки. Тот махнул рукой и подал ему копию отчета. Пока Алик читал, чайник закипел. Игорь разлил кипяток по кружкам и бросил туда по пакетику заварки.

— Да уж, насмотрелся ты вчера жмуров. Наверное. Луна не в той фазе была.

— Ну, ты еще поприкалывайся. Начальник УБОП уже прикололся.

— А что случилось?

— По последнему выезду в суточную сводку не попал. Выхватил от него, как пацан.

— Игорь, это дело святое. Начальство о нашей работе судит не потому, что ты сделал, а попал ты в сводку или нет.

— Алик, хоть ты, мне прописные истины не объясняй.

— Ты с Виктором сегодня работаешь?

— Да, просил помочь.

— Вдвоем не ездите, собровцев возьмите.

Только они сели пить чай, как в кабинет зашел запыхавшийся Виктор.

— Планерка еще не началась?

— Нет, сегодня ее не будет. Начальник УБОП все руководство у себя собрал. Краем уха слышал, что с завтрашнего дня будут большие перестановки. Садись лучше, кипятка хлебани, а то красный как рак. — Засмеялся Алик.

— Мороз, да еще ветерок северный, до костей пробирает. Пока добежал, замерз, как собака.

— Почему как? И так пес легавый.

Был уже десятый час, а потерпевшего не было. Виктор начал нервничать. Когда музыкант появился, Виктор, ерзавший на стуле, вскочил и матюкнув музыканта, начал одеваться. Игорь в куртке стоял возле открытого окна с сигаретой. Пока Виктор искал водителя, Игорь спустился к собровцам и попросил пару человек, проехаться с ними. Упрашивать не пришлось, желающих оказалось больше, чем нужно. У них планировался выезд в поле, а кому охота бегать в открытом поле по метровым сугробам, играть в войнушку. Спор разрешил начальник отделения, ткнув пальцем в двоих, наиболее опытных. Потерпевшему встречу назначили на автобусной остановке, возле института. Передатчика не было и музыканту вручили допотопный диктофон, который на морозе срабатывал через раз. На встречу чуть не опоздали, попали в пробку. Пока тащились до института, Виктор ворчал на мужчину, который в этот раз был действительно в больших темных очках. Тот молчал, понимая, что виноват. В салоне автомашины стояло такое амбре, после вчерашних возлияний потерпевшего, что в пору было бежать за закуской. Остановились, не доезжая остановки. Музыкант вышел из автомашины и побрел к ней. Виктор с Игорем взяли радиостанцию и прошли к столовой, расположенной напротив остановки. Мужчина подошел к парню, атлетического телосложения и начал с ним разговаривать. Вдруг УАЗ, с находившимися в нем собровцами, сорвался с места и остановился возле остановки. Выскочившие из автомашины, как черти из табакерки собровцы, положили парня лицом в снег. Игорь с Виктором изумленно переглянулись и бросились к остановке. Команды на задержание, как договаривались, они не давали. Опера подбежали к автомашине, в которую уже затолкнули задержанного и Виктор недоуменно спросил.

— Парни, что случилось?

Теперь пришла очередь удивляться собровцам.

— Как, что случилось? Вы же сами сказали, что принимаем, мы и приняли.

Первым понял Игорь, которому, в его бытность в наружке, часто приходилось сталкиваться с такими ситуациями, когда один сказал, а второй не дослушал. Вобщем, глухой телефон.

— Радиостанции, на какой частоте настроены?

— На нашей, Алик верещит. Мы обе радиостанции на первую свободную и настроили. Слышишь, опять кричат, что задержали.

— Парни, да это же ОМОН работает, это их частота. А сленг у всех один. Теперь все равно некуда деваться. Поехали в контору.

Задержанный переводил непонимающий взгляд с одного на другого. В УБОП кабинет был занят. Алик работал с какими-то задержанными чеченцами. Оказался свободным только актовый зал. Игорь остался в зале с парнем, а Виктор с потерпевшим спустился в дежурку.

— Мужики, пусть у вас пока посидит. Все кабинеты заняты.

— Без проблем. Заведи его в комнату отдыха.

Виктор оставил музыканта на попечение дежурного и начал вызванивать следователя. Ехать в УБОП по морозу, желающих не было. На различные согласования ушло больше часа. Студент, напуганный радушным собровским приемом, запираться не стал, а попросил лист чистой бумаги. Игорь остановил его.

— С явкой всегда успеешь. Ты лучше объясни, зачем мужика избили?

— Под руку попался. Все перепились до чертей, а он чужой. Я, хватился, видеокамеры нет, а кто-то сказал, что у него в руках видели.

— Видеокамеру нашли?

— Да, на следующий день. Она в сумочке у моей подруги оказалась. Деньги мы с него не требовали, он сам предложил. Почему бы, на халяву, не срубить. Вы, все равно меня не сможете посадить, пока папа в администрации работает.

— Аппаратура где?

— У папы, в гараже лежит. Он мне сам сказал, что лохов обувать нужно.

Приехавший следователь, был настроен скептически. Он сразу сказал операм, что начальник следствия приказал дело развалить. От подписи папы, зависит, будет ремонт в отделе или нет. Хотя и с зубовным скрежетом, но постановление на выемку аппаратуры выписал. Выехали втроем, Виктор, Игорь и студент. Дома была только бабушка. Объяснять ей, ничего не стали, и студент взял ключи от гаража. Аппаратура была аккуратно упакована и лежала на полке. Пока Виктор ходил за понятыми, к гаражу подошел запыхавшийся мужчина, как оказалось, отец великовозрастного балбеса. Бабушкино сердце подсказало, что пришла беда, откуда не ждали.

— Э, слышь, ты кто? Ты чего в моем гараже копаешься?

— Пока не копаюсь, а вот придут понятые, буду. — Спокойно ответил Игорь.

— Почему мой сын в наручниках?

— Да ты, мент, знаешь, чей он сын? Ты же, завтра сам погонов лишишься. Я, тебя, самого посажу. У меня прокурор друг.

— Это ваши проблемы. Каждый, себе сам друзей выбирает. Лучше бы у сына поинтересовались, откуда все это.

— Ты, меня еще учить будешь? Я, сейчас соседей позову, тебя тут и закопают.

— Да уж, что яблоня, что яблочко, все червивое.

Папа студента оглянулся по сторонам и увидев двух мужчин, которые недалеко открывали гараж, бросился к ним.

— Мужики, помогите. Хмырь какой-то в гараж залез.

Ну, а почему бы и не помочь, почесать кулаки в пьяном угаре. Они и в гараж шли отлить из канистры спирт. Что бы чувствовать себя увереннее, они выдернули из забора по штакетине и втроем пошли в атаку на Игоря. Тот, наблюдавший за ними, вытащил из оперативной кобуры пневматический пистолет, макет Макарова, что значительно охладило пыл нападавших. Заметив, что студент прикован наручником к дверной скобе, один из мужчин спросил.

— А ты, что, мент?

— Не похоже?

— Похоже. Так, а чего он говорит, что ты к нему в гараж залез?

— Ты, у меня спрашиваешь? Вот у него и спроси.

Мужики бросили штакетины, остатки разума еще остались, и повернулись к отцу.

— Слышь, Палыч, ты че, в натуре, нас решил под танки бросить. Сам решил чистеньким остаться. Твоему отморозку давно на зону пора. От него вся деревня плачет. Парни посадить не смогут, соберемся толпой, кости ему переломаем.

В это время подбежал Виктор.

— Игорь, что случилось?

— Уже ничего. Ты, понятых нашел?

— Тут все как шакалы. Как узнают, у кого обыск нужно произвести, хвост поджимают.

— Пока ты ходил, мужики сами напросились. Да?

— А почему бы и нет. — С пьяным гонором согласились те.

Виктор с Игорем проверили по списку аппаратуру, не хватало только магнитофона, и загрузили все в автомашину Игоря.

— Магнитофон, где? — Спросил Виктор.

— У подруги, в общаге.

Игорь отстегнул его от скобы и посадил на заднее сидение. После чего, они втроем проехали в райотдел, где их ожидали следователь и потерпевший. Пока Игорь вытаскивал сумки из багажника и закрывал машину, Виктор завел студента в дежурку и приковал наручниками к батарее. Вдвоем с Игорем они занесли сумки в кабинет следователя. Райотдел действительно требовал ремонта, которого не было со времен царя Гороха. Грязные, обшарпанные стены, потолки, которые вот-вот рухнут на головы, гнилой пол. Идешь и смотришь под ноги, что бы, не провалиться. Какое уж тут уважение к милиции. Как театр начинается с вешалки, так и милиция должна начинаться с внешнего вида. Неужели, хотя бы одно развитое государство в мире, может так наплевательски, относится к слугам закона. Как государство относится к ним, так и они относятся к государству. Оставались лишь процессуальные мероприятья. Игорь с Виктором, там были не нужны. Было уже поздно. Игорь отвез Виктора домой. Договорились, что Игорь заедет к подруге студента с утра и вызовет ее в УБОП. Автомашину он бросил во дворе. Его автомашину, местные наркоманы обходили за версту. Еще в начале работы в УБОП, какой-то умник, снял все четыре колеса. Приехало все отделение оперативников, и вся приблатненная шваль выхватила по полной программе. Через два часа колеса стояли на месте. Выспаться не удалось. Не успел Игорь положить голову на подушку, как прозвенел будильник. Игорь сел на кровать и схватился руками за голову, начинался приступ мигрени. Жена, которой еще было рано вставать, повернулась на другой бок, но услышав, как он застонал, соскочила с кровати и принесла аптечку. Он не стал бриться, лишь кое-как умылся. Любое прикосновение к лицу вызывало приступ пульсирующей боли в виске. Общежитье было недалеко от дома Игоря. Оно мало чем отличалось от райотдела. Когда-то здесь жили студенты, но толи администрация института специально пошла на это, толи не было денег на ремонт. Комнаты сдавали приезжим рабочим, всем кому ни попадя, лишь бы был паспорт. Постепенно, общежитье института превратилось в бомжарник. Игорь проплутал по общежитью минут пятнадцать, пока нашел нужную комнату. Он постучал в дверь, но за ней было тихо, постучал громче. Но открылась соседняя, из которой выползло полураздетое, пьяное чудище, на голом торсе которого не было живого места от зоновских наколок.

— Мужик, ты че, рамсы попутал. Видишь, люди отдыхают.

Таким объяснять что-то сложно, да и не нужно. Все твои объяснения, воспримут, как слабость. Игорь, без замаха, ударил мужчину снизу в подбородок левой рукой. Он, как был левша, так им и остался. Хотя в школе научили писать правой рукой. Когда-то, стоило ему взять мел или авторучку левой, ему сразу ставили двойку. Мужчина посмотрел на него мутным взглядом и опустился на колени, мотая головой. Немного придя в себя, он снизу вверх посмотрел на Игоря.

— Мужик, ты, мент?

— УБОП.

— Так сразу бы и сказал, а то сразу драться. Если ты к Аньке, то пни пару раз в дверь, она и проснется. Они почти до утра тоже гудели. Иначе не услышит.

Мужчина, не вставая с колен, заполз, в свою комнату, закрыл дверь. Игорь последовал его совету. Вскоре за дверь раздалось какое-то, шебуршание и девушка, хрипловатым от сна голосом сказала.

— Муха, ты меня достал. Я, уже тебе сказала, что денег, тебе, занимать не буду. Ты еще за прошлый месяц не отдал.

— Откройте, милиция.

За дверью кто-то ойкнул и минут через пять дверь открылась. Хотя девушка и пыталась привести себя в порядок, но бессонная ночь взяла свое.

— Вы Анна?

— Да, я.

— В десять часов, вместе с магнитофоном, который вы забрали у музыканта, я вас жду у себя в кабинете.

Игорь выписал повестку и передал девушке. Та, как кролик на удава, смотрела на него.

— Я, что-то, непонятного сказал?

— Нет, все понятно. Но я музыканта не трогала. Только в институт не сообщайте. Если меня отчислят, из дома отчим выгонит.

— Разберемся. Если, не виновата, считай, легким испугом отделалась. Не заставляй себя искать.

Игорь повернулся и вышел. Он чуть не опоздал на совещание, которое проводил начальник ГУВД. Кадровик зачитал приказ о перестановках. Как Алик и говорил, Женю назначили начальником отдела. Не последнюю роль сыграл урюк, которым никто не хотел заниматься. После совещания, Игорь с Виктором зашли в кабинет. Алик где-то бегал уже второй день. Не успел Игорь закурить, как позвонил дежурный.

— Игорь, к тебе какая-то подружка пришла, спустись.

Игорь повернулся к Виктору.

— Витя, спустись в дежурку, Анна пришла.

— Мог бы и сам косточки размять.

— Так они у меня старые, скрипят сильно.

Виктор вышел и вернулся с Анной. Следом зашел пожилой мужчина. Игорь взглянул на него.

— Вы кабинетом не ошиблись?

— Нет. Я, адвокат девушки, буду представлять ее интересы.

— Анна, а ты я смотрю шустрая. Когда только успела адвоката нанять. Присаживайтесь.

Дождавшись когда вошедшие, сядут, Игорь сказал.

— Анна, расскажи о том вечере, когда избили музыканта.

Девушка посмотрела на адвоката, тот отрицательно покачал головой и ответил сам.

— Девушка против себя ничего рассказывать не будет. Магнитофон она вернула, есть расписка. И вообще, я, не могу понять, на каком основании вызвали мою доверительницу, если нет уголовного дела. Я, буду писать жалобу в прокуратуру, что бы вас наказали. Врываетесь с утра, избиваете соседа. У меня есть его заявление.

Игорь с ненавистью посмотрел на развалившегося перед ним холеного барчука.

— Вы, на меня так не смотрите, не испугаете. Мое мнение, что все менты должны сидеть. Вы только и умеете, что пытками признание выбивать.

Виктор поднял телефонную трубку и набрал дежурную часть райотдела.

— Здравствуйте, вас беспокоят из УБОП. Мы, вчера, к вам жулика привозили. Хотелось бы знать результат.

Дежурный ответил, что он ничего не знает и знать не хочет. Никакого уголовного дела нет. После чего бросил трубку. Виктор посмотрел на Игоря и попросил повестку у Анны. Расписавшись в ней, он бросил повестку на стол.

— Забирай бумажку и вали отсюда, только своего адвоката не забудь.

Когда Анна с адвокатом вышли, Виктор, которого начало колотить от злости, набрал телефон музыканта. Тот долго не брал трубку, отсыпаясь после бурной ночи. Он уже хотел положить трубку, когда ему ответили.

— Что случилось? Почему твое заявление не зарегистрировано?

— Ничего не было. Меня, никто не трогал, и аппаратуру не отбирали.

— Слышь, Шопен, тебя купили или запугали?

— Мне заплатили пятьдесят тысяч и пообещали дачный участок.

— Мог бы и поделиться.

— Вам, двух тысяч хватит?

— Ты, меня, неправильно понял. Мог бы поделиться, как ты, с такой гнилой душонкой, дальше жить будешь?

Игорь стоял возле окна с очередной сигаретой и с иронией смотрел на Виктора.

— Витя, я, так понимаю, случилось то, чего и следовало ожидать?

— Сволочь, повелся на деньги и дачный участок. Оперативно сработали.

— Ну, если сам прокурор в друзьях. У нас же нет телефонного права, зато есть тугой кошелек и мохнатая лапа.

В кабинет зашел Алик и с раздражением бросил папку на стол. Виктор, глядя на него, рассмеялся.

— Понятно, мы злимся. У нас дело на корню развалили. А, ты чего психуешь?

— Как не психовать? Вчера приходит председатель гаражно-строительного кооператива и заявляет, что три чеченца требуют с него пятнадцать гаражей. А там, только участок забором обнесли и пару свай вколотили. Собрались строить девятиэтажный комплекс. Вчера у них была стрелка, дело до мордобоя дошло. Даже записать ничего не успели, сходу председателю в репу треснули. Пришлось всех задерживать. В итоге. Землю, для строительства, председателю бывшая жена пробила, она в областной администрации работает. Строительство спонсировали его обидчики, с условием, что в дальнейшем к ним перейдет десять гаражей. Перечислили деньги, которые вместе с главным бухгалтером исчезли на российских просторах. Они почувствовали, что здесь кидалово, начали требовать либо деньги с процентами, либо договор на пятнадцать гаражей. Стандартный вариант, самоуправство. Сегодня из ГОМа звонят, говорят, что дело возбуждать не будут, нет судебной перспективы, отказной материал.

— У тебя отказной, а у нас, даже факта преступления не было.

— Это как?

— А вот так. Уметь надо.

Алик окликнул Игоря, который стоял возле окна и смотрел на падающий крупными хлопьями снег. На улице сильно потеплело и проезжающие автомашины раскатывали снег в лед. Игорь повернулся и вопросительно посмотрел на Алика.

— Игорь, съезди вот по этому адресу. Пришел запрос из Карачаево-Черкесии. Там двоих наших коллег убили. Подозревают, так называемых, наших земляков. В квартиру не суйся, поговори с соседями. Не мне тебя учить, как это делается. Разведка на то она и разведка, что бы уметь людей разговорить. Только нужно срочно сделать. Начальство рвет и мечет. Секретчик, баран, шифротелеграмму куда-то засунул, сегодня только нашел. На исполнение, два дня осталось.

Игорь, молча оделся и вышел. Алик взял со стола папку и вышел следом. Раздался телефонный звонок, Виктор снял трубку. Звонил начальник оперативной части следственного изолятора. Кто-то из жуликов решил рассказать о разбое. Виктор оставил на столе записку Алику и ушел на автобусную остановку. Первым вернулся Игорь и сразу начал готовить справку. Виктор с Аликом встретились в буфете. Купили пирожков и поднялись в кабинет. Увидев Игоря, Алик спросил, как тот съездил.

— Прописана семья, мама, папа и трое сыновей. Все из Черкессии. Месяц назад уехали в отпуск, с тех пор не появлялись. Я, случайно, наркошу с героином там прихватил. Договорились, что забываю о наркотике, а он сразу мне отзвонится, если они появятся. Вот выписка из паспортного стола, а на листке, данные соседей, с кем разговаривал.

— Этого следовало ожидать. Если они при делах, то здесь не появятся. Родственники в горах спрячут. А, ты, чего такой веселый?

— Захожу в паспортный отдел, он отдельно от ЖЭУ. Комната, на окнах даже решеток нет, посреди барьер, по пояс. Сидят две девчушки, одна паспортист, вторая кассир, деньги с жильцов собирает. Я, открываю шпингалет, захожу за барьер и говорю, что это ограбление. Кассир как раз деньги сортировала, инкассатора ждала. Она посмотрела на меня как на иноплонетянина, собрала все в пакет и подает мне. А если бы настоящие бандиты были? У них, даже тревожной кнопки нет. Нашел начальника ЖЭУ, разнос ему устроил. Сказал, что послезавтра приеду и проверю, есть решетки на окнах и барьере. Иначе, представление в прокуратуру напишу.

— И что, он поверил в эту ерунду? Делать нам больше нечего.

— Поверил. Сказал, что сегодня кассу закроет, пока решетки не установят, открывать не будет. Им, деньги не жалко, так хоть бы девчонок пожалели.

— Правильно сделал, но так больше не прикалывайся. Вдруг сердечница окажется. — Поддержал Игоря Виктор.

— А, ты, как съездил?

— СИЗО на месте, жулики по нарам. Пообщался с одним типом. Пообещал разбой сдать, но как всегда, условия.

— Встреча с родственниками и доза героина.

— Алик, какой ты, у нас, догадливый. Встречу с родителями я ему пообещал, а насчет наркоты, отморозил.

— Насчет героина, правильно сделал. Слышал, как опер в ГОМе угорел? Парнишка только работать начал, после школы милиции.

— Нет. Расскажи.

— Ему кто-то тайник сдал, где барыги наркоту хранили. Парни в засаде трое суток сидели, никто не пришел. Наркоту изъяли, а паренек из пакета себе отсыпал. Наладил бартер. Он наркоманам дозу, а те, ему информацию. Как-то привез из СИЗО квартирного вора. Тот, за дозу, парочку явок с повинной нарисовал, а потом укололся. В это время его мамаша нарисовалась, хрен сотрешь. Увидела сынулю, сразу в прокуратуру. Опер, правда, отделался легким испугом. Получил пять лет условно. Учли, что работает всего несколько месяцев. Начальство, тоже, выхватило выше крыши. Кто несоответствие получил, кто выговор, кого-то в звании понизили.

Игорь поморщился и сказал.

— Алик, я тут с парнем недавно разговаривал, с опером из межрайонного отдела милиции. Он сказал, что трассу им передают. Вы, заметили, что под это дело, нам в последнее время даже машину не дают. У нас собираются открыть отделение по борьбе с международным наркотрафиком. Как бы нас на это дело не кинули. Если это случится, я сразу лыжи обуваю, на пенсию уйду. Тем более, что меня давно в детективное агенство зовут.

— Игорь, ты серьезно? — спросил Алик.

— Если мне соврали, значит, я вам соврал.

— Игорь, ты, крещенный?

— Нет, папа с мамой ярыми комсомольцами в свое время были. А, что спрашиваешь?

— Хоть и не крещеный, но все равно перекрестись и по дереву постучи.

Игорь постучал по столу. Опера невесело посмеялись и каждый занялся своим делом. Вечером, они начали одеваться, что бы разойтись по домам, когда позвонил дежурный. Трубку снял Алик.

— Алик, ты в розыск Сашу Перекопского выставлял?

— Да, я.

— Его парни из ППС повязали, за кражу автомагнитолы, сейчас к нам везут. Задержись.

Алик отпустил домой Виктора, которому с утра нужно было работать по СИЗО, попросил остаться Игоря.

— Игорь, придется с ним до утра возиться, Саша, парень отмороженный на всю голову, если она у него есть.

Вскоре два сержанта, из батальона ППС завели Перекопского в кабинет. Скелет, обтянутый кожей, лицо в коростах и лишаях, с лихорадочно блестевшими глазами и разбитым носом.

— Парни, по носу вы ему треснули? — спросил Алик.

Сержанты переглянулись, один ответил.

— Ну, я. Он же сопротивляться начал. Кое-как скрутили. Вы же знаете, когда они уколются, в них дури немеренно.

— Я, тебя по другому поводу спрашиваю. Сам не поранился?

— Нет, только перчатки в крови измазал.

— Сожги их. У него последняя стадия СПИДа.

Оба сержанта, с очумелыми глазами начали сдергивать с рук перчатки. Игорь подал им пакет, куда они их и забросили. Взяв мыло, оба ушли в туалет. Вернулись они, минут через десять, держа на вытянутых руках бушлаты. Увидев такую картину, рассмеялся даже Саша Перекопский, не говоря об операх.

— Бушлат-то вам, чем помешали? — Спросил Игорь.

— Вдруг, когда барахтались, кровь на них попала. Нам недавно новые выдали, а эти сожжем. Береженного, бог бережет.

— Автомагнитола, где? — спросил Алик.

— Когда начали задерживать, он ее успел в белую шестерку забросить. Та с места сорвалась, перехватить не успели. Номера пробили, они за москвиченком числятся. Проверили этого пассажира по базе розыска, он за вами висит. Вот, мы его к вам и привезли.

— Спасибо парни. Теперь свободны. Только в следующий раз по носам аккуратней бейте.

— А мы, бить сейчас только дубинками будем. Нафига нам такая прелесть. Не хватало, еще какую ни будь болячку подцепить.

Распрощавшись, сержанты ушли. Перекопский подошел к окну, свернул ноги калачиком и сел на пол, прислонившись спиной к батарее отопления.

— Алик, что за день такой, поганый. Что ты меня постоянно, вот уже полгода щемишь. Нельзя по городу спокойно пройти. Ваши псы, тут как тут.

— Саша, а ты, не думал о том, сколько человек ты заразил. Таким, не только дышать, жить нельзя.

— Насчет жизни, не тебе решать. Официально, заразил сто двадцать человек, а так, кто их считал.

— А, сколько они заразили. Скольким ты жизнь сломал. Это ведь с тебя эпидемия в городе началась.

— Алик, с каких пор, ты начал наркоманов жалеть? Ведь это не люди, быдло.

— А ты, чем лучше?

— И я, такой же. Ну, прихвачу я, с собой на тот свет пару-тройку сотен, так вам легче дышать будет.

— Саша, так ведь ты можешь покаяться, пока живой.

— Алик, так ведь ты, не поп, грехи не отпускаешь. Я, вор честный, своих не сдаю. Если есть что на меня конкретно, доказывай. Свое возьму, а нет, разговора не будет. Запугать, ты меня, тоже не запугаешь. Мне, на этом свете, уже ничего не страшно. Магнитолу, ты на меня тоже не повесишь. Видишь, нет ее, нет. — Перекопский помахал руками возле своего лица. Больше на вопросы Алика и Игоря, он не отвечал. После полуночи, у него началась наркотическая ломка. Перекопский упал на бок и захрипел, дергаясь в конвульсиях. Игорь надел резиновые перчатки и проверил пульс. Пульса не было. Игорь с силой ударил кулаком в область сердца. Перекопский перестал хрипеть и открыл глаза.

— Что, думали, сдохну, и где, ни будь, на пустыре выкинете? А вот хрен, вам мусора.

За ночь у него было несколько приступов. Под утро Алик узнал у Перекопского телефон его сожительницы, позвонил ей и сказал, что бы та забрала своего суженого. Через пятнадцать минут, возле здания УБОП, остановилось такси, из которого вышла молодая, стройная женщина.

— Саша, жену тоже заразил?

— Нет, начальник, она святая, даже не колется. Я сколько раз ее прогонял, а она не уходит.

Женщина поднялась к ним в кабинет и поздоровалась. Алик кивнул ей в сторону Перекопского.

— Можешь забирать.

Та помогла Саше встать с пола, взяла его под руку и они вышли из кабинета. Алик и Игорь подошли к окну, стояли и молча смотрели, на эту странную парочку. На улице еще было темно и те подошли к уличному фонарю. Перекопский скинул с себя дубленку на снег. Женщина достала из сумочки жгут и шприц. Перетянув руку Саше, она ввела содержимое шприца в вену. После чего подняли со снега дубленку, сели в ожидавшее такси и уехали. Молчание прервал Алик.

— Игорь, вот, сколько смотрю на них, не могу понять, что же их связывает. Он, вор по жизни, а она из благополучной семьи. Имеет высшее образование, работает товароведом на Северной базе. Прекрасно знает, что он наркоман и скоро сдохнет. Саше нужно в день около десяти грамм героина. Он, за день прокалывает больше, чем у нас месячная зарплата. И, все равно живет с ним. Постель, так они вместе не спят. Любовь? Так какая может быть любовь между наркоманом и нормальной женщиной. Я, который год с ним бодаюсь. Раз посадил на три года, так ведь дождалась. Точно знаю про парочку разбоев, а доказать не могу. У обоих, квартиры вывернули наизнанку, ни вещей, ни пистолета. Все, давай по домам, после обеда выйдем. Может Витек, в клювике, что ни будь, принесет.

Когда, после обеда, не выспавшийся Игорь заходил в УБОП, его остановил дежурный и сказал, что парни из разбойного задержали всю группу Альшевского за разбойные нападения на кассиров. Игорь зашел в соседний кабинет. Альшевский сидел на стуле, нога на ногу, с брезгливой ухмылкой. Увидев вошедшего, он побледнел и сел ровно. Вспомнил, кованные ботинки СОБРа.

— Парни, помощь нужна, а то бы я им занялся?

— Да, вообще-то нужна. У нас, еще с десяток его подельников сидят, очереди ждут.

— А, бить я, его буду, до потери пульса. Так Альшевский?

Игорь подошел и взял того за ворот рубашки.

— Встать, когда с тобой майор разговаривает.

Альшевский испугано вскочил со стула. Сергей, теперь уже начальник отделения, понял игру Игоря, сразу подключился, делая вид, что пытается успокоить Игоря. Игорь кричал, что остальные ему по барабану, а за то, что Альшевский на него покушался, то он его лично разберет на запчасти. Сергей вытолкнул Игоря из кабинета и на пороге подмигнул ему. Через пятнадцать минут он зашел в кабинет, где Виктор и Игорь изучали копию уголовного дела. Птичка в клювике принесла попытку разбойного нападения. Довольно потирая руки, Сергей сказал.

— Все, поплыл, явки с повинной пишет. Здорово, ты его напугал. Просит только одного, что бы его, этому сумасшедшему не отдали.

— Доказательств, хватит?

— Вполне. Изъяли маски, пистолеты, деньги. Во время одного нападения, кассир получила в банке новые пачки денег, а номера были переписаны. Да, и запомнила она их. Они целую неделю ее пасли. Захарова тоже прихватили.

— Сергей, как получилось, что он с ними связался?

— Игорь, да все элементарно. После дефолта помнишь прекрасно, как жили. Зарплата мизер и задержки постоянные. А у него, жена двойню родила. Кормить, как-то надо было. Почему Альшевский на него глаз положил, пока не знаю. Сначала Захарова хотели на испуг взять. Не получилось. Опера собрались и всю кодлу Альшевского отметелили. Тогда они пошли по другому пути. Через одну продажную шкуру, бывшего опера, а затем коммерсанта, загнали Захарова в большие долги. Подгузники, пеленки, распашонки, да еще когда за съемную квартиру, не чем платить. В один прекрасный момент комерс предъявил ему расписки. Захаров пометался-пометался, а выхода нет. Парни бы и рады помочь, да у самих зубы на полке. Тут на него Альшевский и вышел. Забрал у комерса расписки, отдал их Захарову, да еще и денег подкинул. Тот и сломался. Парни просчитали, кто информацию сливает, предложили ему уйти по тихому, без шума. Так и стал он мозговым центром у Альшевского. Почти все операции разрабатывал. Подходы, отходы, время, количество людей и автотранспорта. Из-за чего у них и проколов почти не было. Игорь, еще раз спасибо, пойду дальше работать, пока эта сволочь не очухалась.

Сергей вышел из кабинета.

— Витя, а где Алик? Должен был подойти.

— А, вы, разве внизу не встретились? Он за пару минут до тебя вышел.

— Я, у парней был. Изображал пляску святого Витта.

— Так это ты на Альшевского кричал, что пасть порву? А я, думаю, кто там так разоряется.

— Сам от себя такого не ожидал, но тот вроде, повелся. Алик куда свалил?

— В прокуратуру. Там, какой-то орел из курятника жалобу накатал, что его два раза ограбили на привокзальной площади. Обращался к транспортникам. Те ему сказали, что бы заявление написал. А он писать боится. Мол, вы поймайте, накажите, а моя хата с краю, в стороне постою, посмотрю. Парни его напнули. Он побежал в прокуратуру.

— Алик, здесь при чем?

— Он уже давно какую-то группу по вымогательству разрабатывает, те на вокзале отрабатываются.

— С этим ясно. Но по твоему делу, что-то въехать не могу. Кто-то запрыгивает на ходу в автомашину, сует в бок водиле пистолет, требует деньги. Тот давит на газульку и сносит столб. Жулики пистолет бросают и убегают. Здесь, даже зацепиться не за что. Даже никаких примет нет.

— Зато, сейчас мы знаем, кто это был. Паренек, с СИЗО, мне их слил. Они на воле его чем-то обидели. Нужно фотоморды потерпевшему показать, вдруг, узнает.

— А, они в видеотеке, есть?

— Есть, я, уже распечатки взял. Оба ранее судимые. Завтра, с утра, этим и займусь. С терпилой я уже созвонился. Он к девяти подойдет.

— Витя, пока срочного ничего нет, я пойду, с человечком встречусь. Дома не появляется, соседи говорят, что кого-то боится. Может, на работе выловлю.

Игорь оделся и прошел на рынок. Человек, с которым хотел встретиться Игорь, работал там дворником, по совместительству продавал марихуану. Об этом знали все, но кроме основной деятельности, он стучал на все разведки «мира». Терять ценный источник информации, никто не хотел. На рынке, Игорь спросил охранников, где можно найти дворника. Кто-то из них сказал, что целый день сидит у себя в подсобке. Зайдя со света в темноту, Игорь сначала и не разглядел Артура, который забился в угол.

— Артурчик, что случилось, кто тебя так напугал?

— Игорь, меня неделю назад, чуть не застрелили.

— Кто?

— Дикая бригада появилась. Весь микрорайон под себя подмяли. Начали с тех, кто наркоту продает, затем проститутки, братва. Все им платят. Я и еще двое пацанов, ходили к смотрящему, по городу. Тот сказал, что сам им разрешил навести в микрорайонах порядок. Что каждый под себя гребет, а в общак не платят. Вечером, нас троих выловили и отвезли в лес, где заставили могилку братскую рыть.

— Дал бы по кумполу лопатой.

— Это легко сказать, а когда у тебя обрез возле головы держат.

— Артур, кто такие, знаешь?

— Они все из Сосновки. Старшего, Жирафом кличут. Отмороженные на всю голову. Я, сейчас, даже дома не появляюсь, здесь и ночую. Кстати, они у Феди Седого, пол квартиры вынесли. Тот с тремя пацанами герыч варил, вмазаться хотели. Ему дверь выбили, наркоту в унитаз, а Федя с пацанами, по башке получил. Вещи собрали и все вынесли. Федя на них сильно обижен. Если его потрясти, то наверняка заявление напишет. Я, операм из наркоконтроля об этом говорил, но они сказали, что это не их епархия, пусть УБОП занимается. Игорь, у меня конкуренты на рынке появились, два азербайджанца героин и гашиш продают.

— Кто такие, где хранят, где сдают?

— Живут за рекой, слева, в частном доме. В первом доме от моста, он там один такой, с флюгером. Наркоту хранят, либо в гараже, либо в полых кирпичах, во дворе дома. Продают в кафе, на рынке.

— В кафе, наркоту при себе держат?

— Нет. У них заведующая знакомая, все кафе нужно на уши ставить. Можешь сейчас, сходить, посмотреть на них. Они сейчас в кафе.

Попрощавшись с Артуром, Игорь вышел из подсобки и зашел в кафе, где заказал сто грамм водки и салат. Кроме него и двух азербайджанцев, в кафе никого не было. За те десять минут, что он там сидел, к ним раза три подходили наркоманы. Каждый раз один из азербайджанцев вставал и заходил в туалет, с надписью «Не работает». Кого-кого, а наркоманов Игорь просчитывал на раз. По старой работе, ему не раз приходилось с ними иметь дело, даже в те времена, когда считалось, что наркотики есть только на загнивающем Западе. Был на Севере толковый опер, который частенько скидывал наружке задания на сбытчиков. Но после того, как его понизили в звании, за то, что портил отчетность УВД, он махнул на все рукой и написал рапорт о переводе. Еще в те времена, он сказал, что через несколько лет Россия вздрогнет, когда ее накроет вал наркотиков. Выпив водку и закусив салатом, Игорь вышел и прошел на автобусную остановку, где увидел Алика.

— Алик, привет. Ты, какими судьбами здесь?

— С идиотом одним пообщался. Ходит везде жалуется, что милиция не работает, а сам заявление боится написать. У тебя на вечер, есть что ни будь?

— Нет.

— Давай, вечерком, на вокзал смотаемся. Там, бригада наркоманов уже пару месяцев лохов разводит. Встречают северные поезда и с проезжих деньги стригут. Представляются, что из бригады Лохматого, что за спокойный проезд нужно в общак платить.

— Кто такой Лохматый?

— Нет никакого Лохматого. Они на понт берут. Кто духом посильнее, посылает их куда подальше, они и уходят. Витьку с собой возьмем. Ты, на остановке покрутишься, а мы тебя издалека подстрахуем. Они, нас с Витькой знают. Если стрельнет, сразу нахлобучим.

Алик и Игорь сели в подошедший автобус. Игорь случайно бросил взгляд на автостоянку. Хлопнув Алика по плечу, он выскочил из автобуса, следом вышел Алик.

— Игорь, что случилось?

— Видишь, двое наркош машину вскрывают?

— Это которые, возле «Нивы» стоят? Так, они ж, ничего не делают.

— Они, ее, уже вскрыли. Сейчас осмотрятся и раздербанят.

— Так, может, дать им пинка под зад? Еще время на них тратить.

— Алик, ну дадим мы им пинка, а они через два квартала другую автомашину вскроют. Тем более, что ГОМ недалеко. Им сразу и передадим.

Наркоманы, покрутив головенками, сели в «Ниву». Минут через пять вылезли, в руках у одного был пакет. Довольные, они пробежали на автобусную остановку. Даже бегать не пришлось. Взяв воришек за шиворот, оперативники отвели их в ГОМ. Дежурный, по селектору, связался с начальником уголовного розыска. Тот спустился по лестнице, увидев задержанных, радостно потер руки.

— Ну, мужики, вы меня выручили. Мы, за этими гоблинами, месяц охотимся. Каждый день по две-три автомашины вскрывают. Наружку допроситься не могли. Говорят, что по более тяжким работают. Я, уже их пасти, своих парней посылал. Толку ноль, они нас всех в лицо знают. Меня за них, сегодня на совещании отстругали, как папа Карло Буратино.

Распрощавшись с операми, начальник угла, увел парней к себе в кабинет. Алик и Игорем, заполнили протоколы допроса свидетелей и прошли на остановку. Когда они подошли к УБОПу, было уже темно, и в кабинете горел свет. Алик с Игорем поднялись к себе. В кабинете сидели Виктор и Сергей. На столе стояла бутылка водки, на листке бумаги лежало тонко порезанное сало и хлеб.

— Алик, вы где пропали? Мы с Витьком, уже заждались.

— А, что за праздник?

— Игорь, не говорил что ли? Альшевского так развел, что тот только на убийство Кеннеди не грузится. Считай, отделение за месяц план выполнило. Это надо отметить.

Уговаривать никого не пришлось. Вскоре пустая бутылка лежала в мусорной корзине… Праздничный той, продолжить не удалось. Алик сходил к начальнику отдела и выпросил автомашину. За несколько минут до прибытья северного поезда, Алик, Виктор и Игорь, были на привокзальной площади. Игорь включил радиостанции и вышел из автомашины. Ожидая прибытья поезда, возле выхода из вокзала, кучковались таксисты. На автобусной остановке народу было мало, и он сразу обратил внимание на трех парней, которые стояли чуть в стороне и о чем-то негромко беседовали. С вокзала повалил народ. В основном, на этом поезде ездили вахтовики. Проводники вагонов, не зря называли его золотым. На север ехали спокойно, не дай бог, если по приезду медик учует запах спиртного, работы лишишься влет. Но через месяц работы в тайге, на буровых, когда летом тебя заживо съедает гнус, а зимой стоят лютые морозы, когда солярка становится как студень, это были совершенно другие люди. Получив деньги, все старались наверстать упущенное, спиртное на станциях раскупалось ящиками. Парни подошли к остановке и начали рассматривать мимо проходивших работяг. На какой-то миг Игорь потерял парней из вида. Увидел их, когда они уже сели в автобус. Перед самым закрытьем двери, он успел запрыгнуть в автобус и сел на свободное сидение. Парни стояли в проходе, посреди салона. Так проехали две остановки, Игорь собирался уже выйти, когда один из них подсел к пожилому мужчине в ватнике и слегка под хмельком. На коленях мужчины стоял туго набитый рюкзак. Двое встали так, что перекрыли обзор остальным пассажирам. Севший парень начал что-то говорить мужчине, тот испугано закрутил головой по сторонам. Через две-три минуты, мужчина достал из кармана пятьсот рублей и передал парню. Тот покровительственно похлопал мужчину по плечу, встал, и они втроем пошли к выходу. Игорь, по радиостанции сказал, что бы их приняли. Он дождался, когда парни выйдут на ближайшей остановке и подсел к мужчине. Тот испуганно посмотрел на него и отодвинулся ближе к окну. Игорь тронул его за плечо.

— Мужик, что этим фраерам от тебя надо было?

— Вы знаете, мафия совсем оборзела. Даже в автобусе проехать спокойно нельзя. Ладно бы, буржуев трясли, а то уже и до работяг добрались. Я, на буровой дизелистом работаю. Целый месяц солярку экономил. Загнал за три тысячи водилам на трассе. Две с половиной в поезде пропил, пятисотку заныкал, думал, завтра опохмелюсь. С пластиковой карточки не снимешь, жена не доверяет. Эти козлы последние деньги забрали. Говорят, что братва на зоне голодает, помочь надо. Я то, здесь при каких делах, я их на зону не загонял. Куда только менты смотрят?

Игорь достал из кармана удостоверение и показал мужчине.

— Вот туда и смотрят. Вам придется со мной в УБОП проехать, что бы заявление написать.

Мужчина начал отнекиваться, а Игорь заводиться.

— Вам баранам, так и надо. Вас грабили, грабят и будут грабить, пока вы так к себе относиться будете. Неужели, у тебя на душе никакого осадка не осталось. Ты, всю жизнь работаешь, наверняка и внуков еще тянешь, а тебя так унизили. Да, какой ты после этого мужик.

Мужчина еще раз посмотрел удостоверение Игоря и поставил свои условия, что они сначала заедут к нему домой, он оставит рюкзак, потом зайдут в ГОМ. Если дежурный подтвердит, что удостоверение настоящее, то он проедет с ним в УБОП. Жил он напротив ГОМа, куда Алик и Игорь днем сдали автомобильных воришек. Мужчина зашел в свой подъезд, а Игорь остался на улице. Вскоре мужчина вышел, и они прошли в ГОМ. Дежурный узнал Игоря и поинтересовался, какого жулика тот притащил на этот раз. Игорь объяснил ему, тот засмеявшись, подтвердил, что удостоверение настоящее. Мужчина обратился к Игорю.

— Вы, уж извините меня старого, что заставил сюда тащиться. Сейчас, можно любое удостоверение на компьюторе нарисовать. Мне, недавно, на вахте, предлагали ФСБшное. Если честно, то я испугался. Эти на общак разводят, только отошли, вы присаживаетесь. Ксиву под нос толкаете. Вдруг, думаю, еще и милицейский общак есть.

Игорь набрал телефон дежурной части УБОП и попросил прислать за ним автомашину. Алик, который был в дежурке, схватил трубку.

— Игорь, ты где?

— В ГОМе. Потом объясню.

— Ты нас напугал. Жуликов задержали, а тебя больше часа нет. Игорь, сколько они забрали?

— Пятьсот. На купюре уголок надорван.

— Есть такая. Машина скоро будет. Ждите.

Когда Игорь привез потерпевшего, следователь уже допрашивал задержанных. Допросив последнего, он зашел в кабинет оперативников, которые ждали результат.

— Парни, на одного я постановление о временном задержании выпишу, а двоих отпускать придется, но свидетели хорошие. Грузят подельника, как боинга.

Алик, бегло просмотрел постановление.

— Слушай, а почему грабеж, а не вымогательство?

— Грабеж проще доказать.

После чего следователь ушел.

— Витя, ты побеседуй, с так называемыми свидетелями, мы, с Игорем, третьим займемся. Только имей ввиду. У обоих по три судимости, себя грузить не будут. Может, в общем плане, что интересное расскажут. Побеседуешь, гони их, и свободен. Паренька, мы сами в изолятор увезем. Игорь с Виктором спустились в комнату для временно задержанных. Когда, Игорь зашел в кабинет с пареньком, Алик рассматривал его заграничный паспорт. Игорь посадил парня на стул, к столу Алика.

— Роман Алексюк, двадцать два года. Когда ты Рома успел полмира объехать?

Игорь заглянул в паспорт, в котором не куда было уже и штамп ставить.

— Давай Рома, подробней. Кто ты, откуда, как здесь оказался, как с нашими жуликами связался. У тебя ни одной судимости и парень вроде серьезный.

— Мужики, если можно, дайте кофе, ну либо чай. Я, все расскажу, устал бегать, да и все равно узнаете.

Игорь налил в стакан кипятка и подал пакетик заварки. Роман начал рассказывать.

— Родом я из Днепропетровска. Была у меня девушка, начали встречаться еще до армии. В восемнадцать, меня забрали в украинский спецназ. С подругой решили, что когда вернусь, сразу поженимся. Когда вернулся, узнал, что за неделю до дембеля, ее ограбили, изнасиловали и убили. Мне, не сообщили, что бы дров не наломал. Местные менты их нашли быстро, но через месяц выпустили. Толи деньги свою роль сыграли, толи действительно доказать не смогли. Я их, сам приговорил, обоих. Выловил по одному, вывез в лес и повесил. Девчонку мою, они удавкой задушили, я их так же и казнил. Менты, хотя и знали, что моя работа, но не тронули. Один из тех, кого я повесил, был дагестанцем. Участковый, гнида, меня братьям дагестанца слил. Я об этом узнал случайно, паренек один сказал, он случайно в кабаке их разговор услышал. Рассказал все матери, взял паспорт и рванул к отцу, в Комсомольск-на Амуре Они у меня в разводе. Папик у меня, один из самых богатых местных буржуинов, успел попасть на поезд. Что бы, я не мешал ему жить с молодой женой, купил мне квартиру, отдал часть бизнеса и ввел в высший свет, хотя, какое там высшее общество, так зажравшиеся скоты. Я, занялся продажей подержанных автомашин, американцев, японцев, корейцев. Дела шли хорошо, даже сошелся с дочкой мэра. Уже и свадьбу назначили. Полгода назад, прихожу домой, а у меня гости. На кухне три дагестанца, а подруга, связанная в комнате лежит. Я, им сказал, что если девчонку не тронут, то отдам все деньги, которые у меня в офисе лежат. Они и повелись. Не знали, что у меня в сейфе, еще и ТТ лежит, китайского производства. У нас, этого барахла полно. Двое поехали со мной, один остался с подругой. Я, сейф открыл, деньги на стол бросил. Они таких денег и в глаза не видели. Кинулись в сумку слаживать, тут я обоих и положил из пистолета. Взял деньги, паспорт и поехал на квартиру. У третьего и ствола-то не было. Грохнул его, освободил подругу, а сам на самолет и в Москву. Пока деньги были, мотался по городам. Лучшие гостиницы, рестораны, казино, а потом и колоться начал. Так, к вам месяц назад и попал. На вокзале, с пацанами познакомился. Они и помогли мне, остатки денег спустить. Жить надо было, да и героин не дешевый. Предложили лохов разводить, а мне уже и деваться некуда. Даже не думал, что так легко получится. Оказалось, что у нас каждый второй жизнью напуган. Завтра думал уехать отсюда. Пацаны сказали, что какой-то дагестанец обо мне расспрашивал. Может и лучше, что задержали. Что это за жизнь, сколько я еще от них пробегаю. Третий, которого я на хате завалил, оказался главой какого-то рода. Там сами знаете, на каждом пригорке, своя национальность. Они не успокоятся, пока меня не завалят, или я весь их род не вырежу.

Выслушав исповедь, Алик задал пару уточняющих вопросов. Доставив Романа в ИВС, Алик с Игорем вышли на улицу. Игорь прикурил сигарету и сказал.

— Алик, здорово, жизнь его поломала. Хотя, я его понимаю. Случись, что с моими, я суда ждать не буду, сам грохну.

— Игорь, ты не прав. Роман сам свою судьбу выбрал.

— Алик, ты мне еще скажи, что я вторую щеку для удара должен подставить. Не дождешься. Ты, как наши правозащитники. Пока самих не коснется, поют как соловьи. Пожизненное для этих ублюдков. Да они за счастье считают. Ты, знаешь, если бы, хоть кто ни будь, этой жирной стерве, Новохуторской, по роже накатил, я бы ему руку пожал.

— Игорь, давай прекратим дискуссию. У тебя, есть, что на завтра?

— С утра хочу в Сосновку смотаться, с участковым поговорить. После обеда, нужно двух человечков задержать, наркоту на рынке сдают.

— Хорошо, я тогда на завтра планировать ничего не буду. Тебе помогу.

— Ну что, до завтра.

Распрощавшись, опера разошлись. Утром Игорь был на автовокзале. Автобусы на Сосновку ходили часто. Через час он был на месте. С участковым они были знакомы, по работе приходилось пару раз пересекаться. Услышав, по чью душу приехал Игорь, он только удовлетворенно хмыкнул. Жирафа и его команду участковый знал хорошо. Одно время они хотели подмять под себя поселок. Но поселок есть поселок. Мужики, подвыпив, взяли в руки колья и пересчитали ребра всей команде Жирафа. Так же он краем уха слышал, что они хотели купить оружье. Но купили или нет, участковый не знал. Записав адреса и характеристики членов группы, Игорь попрощался с участковым. Когда он вернулся в УБОП, было уже около одиннадцати. Пора было торопиться на точку, что бы задержать сбытчиков. Алик и Виктор были в кабинете. Виктор заканчивал беседу с потерпевшим, которого тот вызывал. Как не был тот напуган, во время нападения, но обидчиков своих узнал. Когда потерпевший ушел, Игорь спросил Алика, отправил ли тот запросы по Роме.

— Зачем бумагу переводить, я так созвонился. По Днепропетровску, трупы таксистов повесили на какого-то маньяка. Тому без разницы, трупом больше, трупом меньше, все равно, всю жизнь в дурке сидеть. Пересматривать дело, никто не будет, иначе многие полетят со своих должностей и лишатся погон. В Комсомольске разговаривал с коллегами из УБОП. Была у них информация, что на китайской стороне Амура, люди мэра притопили три трупа. О потеряшках заявления не было, а нет трупа, нет и факта убийства. На Роме, только один грабеж висит. Так что, месяца через три он получит срок. Учитывая, что не судим, скорее всего, условно. Ты, кстати, по времени определился, когда выезжать?

— Хоть сейчас. Барыги должны быть уже на месте.

— Так чего мы ждем? Поехали. Я, у Жени машину выпросил.

Вскоре автомашина стояла на автостоянке, возле кафе. Наркоторговцев решили брать во время сбыта. Игорь положил радиостанцию в карман и зашел в кафе. Азербайджанцы, как и вчера, сидели за столиком. Игорь заказал порцию шашлыка, который здесь готовили отвратительно. Даже привыкшие ко всему рыночные торгаши, обходили это кафе стороной. Эту забегаловку-то и открыли скорей всего, что бы продавать наркотики, да спаивать местных бомжей дешевой, паленой водкой. Ожидая, когда ему принесут шашлык, Игорь сел за столик. Всего в оперской жизни не предусмотришь. Досадная случайность, наркоман, зашедший за очередной дозой, узнал Игоря. Тот, когда натаскивал собровцев, задерживал его при сбыте золотой печатки, которую он украл у отца. Печатку вернули, а сына отец выгнал из дома. Наркоман пальцами постучал по плечу и глазами показал на Игоря, после чего развернулся и вышел. Азербайджанцы, взглянув на Игоря, встали из-за стола и пошли к выходу. Ничего другого не оставалось, и Игорь по радиостанции вызвал Алика и Виктора. Торговцев притормозили на крыльце. Наркотиков при них не было. Игорь, через бармена, вызвал заведующую кафе. Та, увидев, что ее постоянные клиенты сидят за столом в наручниках, не удивилась. Алик попросил ее разрешения, что бы осмотреть кафе. Женщина лишь пожала плечами.

— Смотрите, где хотите. Даже, если, что и найдете, мне все равно не привяжете.

Пять грамм героина и десять гашиша, нашли в сливном бачке, которые лежали в медицинской резиновой перчатке. Задержанных доставили в УБОП. Не успели их завести в кабинет, как из дежурной части позвонили, что приехал адвокат одного из них, дядя его, работал директором рынка. Алик, сказал, что сейчас спустится и вышел из кабинета. Возле дежурки стоял мужчина, худощавый, небольшого роста, с большими оттопыренными ушами. Алик зашел в дежурку и спросил.

— Вот этот Чебурашка, адвокат?

Дежурный засмеялся и сказал, что он самый. Алик вышел к адвокату.

— Что привело сюда уважаемого адвоката?

— Вы, задержали племянника моего клиента. Я, требую встречи с ним и хочу присутствовать при его допросе.

— Во-первых, требовать у жены, дома будешь. Во-вторых, они не задержаны, а приглашены на беседу. Еще вопросы?

— На каком основании, вы обыскивали кафе?

— Заведующая попросила. Что-то к ней наркоманы зачастили, клиентов отпугивают, работать не дают. А теперь, пошел отсюда.

— Я, буду жаловаться в прокуратуру.

— Да, хоть президенту.

Алик нагнулся к переговорному устройству и сказал дежурному, что если адвокат еще раз появится, то что бы гнали его в шею. Вернувшись в кабинет, Алик остался с доставленными из кафе, а Игорь и Виктор проехали к дому, про который рассказал информатор. Выйдя из автомашины, они зашли во двор, где стоял занесенный снегом гараж, и лежала груда кирпича. На дверях дома висел простенький замок. Виктор достал из кармана отмычку и с первого раза открыл его. Два лежака, застеленных каким-то тряпьем, посреди комнаты стол с электрической плиткой и горкой грязной металлической посуды. Вот и все убранство дома. Под одним из лежаков стоял чемодан. Игорь достал его и вытряхнул содержимое на пол. Заношенные, грязные вещи. Игорь ногой сгреб их в чемодан и задвинул его под кровать. Опера вышли из дома, и Виктор закрыл замок. По снежной целине, было видно, что к гаражу давно никто не ходил, они не пошли. А вот, на кирпичах, снега не было. Час ушел, что бы перебрать эту груду. Вымазались как черти, но и наркотиков не нашли. Азербайджанцы были еще в УБОПе, когда злые Виктор и Игорь вернулись. Один из них стоял в коридоре, а со вторым беседовал Алик. Когда опера зашли в кабинет, тот чертил схему и что-то объяснял Алику. Закончив объяснять, он вопросительно посмотрел на Алика.

— Начальник, я все сделал, как ты говорил. Мы, можем идти?

Алик поднялся и кивнул на дверь. Выйдя в коридор, он подозвал второго и прошел с ними к выходу. Азербайджанцы вышли из здания, сели в автомашину, где их ожидали дядя с адвокатом, и уехали. Алик поднялся в кабинет.

— Парни, сегодня ночью предстоит операция «Ы».

— Надеюсь, не такая, которой мы только с Игорем занимались? — Спросил Виктор.

— Про наркоту, молчат на один дух, как партизаны. Я уже телефон отключил. Откуда только не звонили. Из наркоконтроля, что операцию им сорвали. Требовали, что бы мы, их немедленно отпустили. Из прокуратуры, что против нас будет проведена служебная проверка, если не отпустим. Какой-то депутат из областной думы звонил. Правозащитник какой-то слюной брызгал, что мы террор устроили, как в тридцать седьмом. Но кое-что, я, все равно нарыл. Один из них про два пистолета рассказал. Один у армянина, который вон в той девятиэтажке живет. — Алик показал пальцем на видневшийся невдалеке дом. — Второй пистолет в частном секторе закопан. Машина освободиться, поедем раскопками заниматься.

Машина освободилась только в десять вечера. Оперативники, прихватив пару саперных лопаток, проехали к дому, который на схеме указал азербайджанец. Дом стоял первым в улице и чуть на отшибе. Окна были закрыты ставнями. Водитель отказался их ждать и уехал.

— Алик, а здесь кто ни будь, живет? — Спросил Виктор.

— Нет. Он сказал, что хозяин, наркоман, две недели назад умер от передозировки. А перед этим, за пару дней, закопал старенький Вальтер.

— Глубоко?

— Сантиметров тридцать.

— Опять повезло. Получается, что он в оттепель закапывал, а потом мороз вдарил. Придется нам, ледок долбить. — Сказал Игорь.

Оперативники перелезли через забор и удивленно переглянулись. Снег во дворе был убран. Найдя указанное на схеме место, Алик начал первым. Не тут-то было. Кроша лед, лопатка отскакивала от земли.

— Игорь, посвети зажигалкой, что за хрень?

Игорь зажег зажигалку и поднес к земле. Под слоем льда, был рассыпан мелкий щебень.

— Алик, да здесь ломы надо, лопатами, мы ничего не сможем сделать.

Внезапно весь двор осветил прожектор и на пороге дома появился старик, закутанный в тулуп. В руках у него было старенькое ружьишко.

— Вы, что же варнаки делаете. — Старческим фальцетом запричитал он. — Я, сейчас милицию вызову.

— Не надо милицию вызывать. Мы, уже здесь. — Виктор достал удостоверение и показал. — Дед, ты зачем собаку убил и здесь закопал? Ты, знаешь, что сейчас статья есть, за издевательство над животными, можно десять лет тюрьмы получить. А ты, на представителей власти с ружьем кинулся. Это еще пятнадцать лет. Итого, двадцать пять. Вот, если дашь нам лом или кирку, оформим, как явку с повинной. Тебе за собаку ничего не будет.

Дед прислонил ружье к сеням и засеменил к сараю, откуда вынес лом. Оперативники по очереди, начали долбить промерзшую землю. Заглубились на полметра, но никакого пистолета не было.

— Все, хватит. — Сплюнул Виктор. — Поймаю этого азербайджанца, убью собаку.

Игорь взял лопату и начал засыпать яму. Молчавший до этого дед, спросил.

— Милки, а кто вам про собаку сказал? Была у меня собака, Дружок, так она от старости сдохла. Я, ее в огороде закопал. Сейчас, один остался, ни бабки, ни Дружка. Это, наверное, на меня соседи нажаловались. Им, все завидно, что квартирантов пускаю. А что, за собаку сейчас действительно десять лет дают?

Оперативники от души рассмеялись. Алик похлопал его по плечу.

— Дедушка, ты уж извини нас, обормотов. Ты же с ружьем вышел, а что бы палить не начал, тебе ляпнули первое, что на ум пришло. Пистолет, мы искали. Обманули нас, сказали, что здесь закопан.

— Так, был у меня пистолет, наградной. Я, его с войны привез. Мне его сам Жуков вручал. Так, я его в музей сдал.

— Ты, оказывается, боевой дед. Давно здесь живешь?

— Почитай всю жизнь. Вот только на фронте, три года отрубил и все, больше никуда не выезжал.

— Дед, а что ты про квартирантов говорил? У тебя случайно, азербайджанцы не жили?

— Жили, двое. Я, их месяц назад прогнал. Участковый сказал, что они наркотики продают. А если, меня с ними в тюрьму отправят.

— Дед, а ты чего так тюрьмы боишься? Неужто, натворил чего?

— Боже упаси. У меня брат при Сталине сидел. Работал грузчиком на хлебозаводе, хотел ребятишек порадовать. Упер булку хлеба, вот на десять лет и порадовал.

— Дедушка, ты, выключай свой прожектор. Иди, отдыхай. Еще раз извини, что подняли.

Дед выпустил оперативников со двора и закрыл ворота на засов. Утром, после планерки, опера собрались в кабинете. Игорь созвонился с наружкой и договорился, что со следующего дня, Жирафа возьмут под наблюдение. Он сходил в секретариат, взял бланки и начал заполнять бумаги. Виктор выпросил автомашину и они с Аликом собрались ехать по адресам, которые пробил Виктор. Игорь попросил, если будет возможность, привезти Федю Седого. Федя, среди наркоманов, был известной личностью. Если негде было уколоться, то в любой день и час, можно было смело топать к нему. Опера про притон знали, но Седого не трогали. Лучше уж один известный, чем два неизвестных. Можно было в любое время заехать и вытряхнуть из адреса всю шушеру, которая там собралась, примерить на совершенные преступления. Да и сам, Федя, покидывал изредка ценную информацию. О второй его жизни наркоманы знали, но чего не сделаешь, под кайфом. Вот язычки и развязывались. Да и сами не без греха. Первая половина наркоманов стучит на вторую, а вторая на первую. Из-за чего серьезные воровские авторитеты, с наркоманами не связывались. Если их и использовали, то как одноразовые шприцы. Алику с Виктором не повезло. В первом адресе, организатор нападения, разругался с женой, собрал вещи и уехал в Москву, к родителям. Во втором, мать сказала, что сын сошелся с какой-то женщиной и дома почти не появляется. Третьего, сына наркомана, родители выгнали из дома, и сейчас он болтается по притонам. Седой оказался дома, но ехать категорически отказался, пока не получил подзатыльник, от Виктора, после чего быстро собрался. Возле девятиэтажки, на которую, указывал азербайджанец, Алик вышел, а Виктор повез Федю в УБОП. Алик поднялся на девятый этаж и позвонил в квартиру. Дверь ему открыл полный, пожилой армянин, с пышными усами. Алик представился и зашел в квартиру. Армянин пригласил его в зал. Узнав о цели визита, он возмущенно замахал руками.

— Начальник, ну какой у меня может быть пистолет. Вот бизнес маленький есть, пластиковые окна делаем, а пистолета нет. Здесь же, не Нагорный Карабах. Я, даже не знаю, как пистолет выглядит и как его держать. Оклеветали меня. Скажи, кто такое мог сделать? Я, со всеми мирно живу. Хочешь, тебе окна за половину стоимости вставим? На меня даже жулики не обижаются. Я, им всегда вовремя плачу.

— А, кому платишь?

— Нет, начальник. Я, тебе скажу, ты их задержишь, а у меня цех сожгут.

— Таких, знаешь? — Алик назвал фамилии азербайджанцев.

— Как же я не понял, откуда ветер дует. Это, они мне отомстить решили. Они сына хотели в свои дела втянуть. Я, узнал, заплатил деньги «крыше», что бы те проучили. Один потом, даже в больнице лежал.

— А, про наркотики, что они продают, как узнал?

— Сын рассказал. Он, их раз в Екатеринбург возил к таджикам. Они обычно берут молоденькую наркоманку, надевают на нее пояс с наркотиками. Так и провозят. Гаишники не имеют права женщин обыскивать, да и всегда можно сказать, что про наркотики не знали. Вы, только сыну о нашем разговоре не говорите, а то обидится.

— Договорились.

Алик вышел из подъезда и прошел в УБОП. Еще в коридоре он услышал, как Игорь с Виктором смеются. Зайдя в кабинет, он спросил, что за смех. Игорь кивнул в сторону Феди. Тот с полузакрытыми глазами, со счастливой улыбкой на лице ходил по кругу и срывал самые красивые в мире, несуществующие цветы, нюхал их и слаживал в букет. За этот час наркотического счастья, Седой был готов отдать жизнь.

— Вы, что ему наркоты дали? — Возмущенно спросил Алик.

— Какой там? Мы же его не обыскали, а нас на совещание к Иванычу выдернули. Отделение мало оперативных дел завело. Пока нас пять минут не было, он, своей дури нанюхался.

— Узнали, что ни будь?

— Да, есть кое-что.

— Ну, и гоните его к чертовой бабушке.

— Алик, не торопись. Он о Витькиных фигурантах знает, где те могут быть. Мы не успели адреса узнать.

— Тогда пристегните его к батарее, а то от него уже голова кругом идет.

Виктор достал из кармана наручники и пристегнул Федю к батарее. Тот сел на пол и по детски, навзрыд расплакался. Видимо был в своем безмятежном детстве. Детство у Феди действительно было безмятежным. Папа, управляющий трестом, мама главный бухгалтер в обкоме партии. Обеспеченная и уважаемая семья. После школы Федя поступил в институт. Ничто не предвещало беды. Все рухнуло в одночасье. Обком разогнали, трест искусственно обанкротили, родители остались не у дел. Отец начал крепко выпивать. Дома постоянные скандалы, переходящие в обоюдный мордобой. Тогда, кто-то, кто Федя уже и не помнил, предложил ему попробовать «элексир радости», а остановиться, он уже не смог. Родители, узнав, что он наркоман, разменяли квартиру и поселили отдельно, подальше от себя. Общаться с ним, они перестали. В это время, в кабинет оперативников зашел Иваныч. Увидев плачущего Федю, он спросил, зачем его обижают. Седого, Иваныч знал давно, когда тот еще учился в школе. Сын Иваныча и Федя учились в одном классе. Жизнь расставила свои точки. Сын пошел по стопам Иваныча, работал опером в ГОМе, а Федя стал конченым наркоманом.

— Парни, за что вы его притащили?

— Игорь на интересную группу вышел, а Федя идет как потерпевший.

— К батарее, зачем пристегнули? Отпустите.

— Иваныч, он опять хоровод водить начнет. Парни оставили его на пять минут, он дури нанюхался.

— Ладно, разбирайся сам. Алик, у вас есть, что ни будь срочное? Остальные все заняты. По группе Альшевского работают.

— Нет.

— Алик, вот тебе три адреса. Возьмите мою служебную Волгу и всех этих братьев-разбойников, сюда. У них еще старший есть, недавно с полосатого режима освободился. По моей информации, он вчера в Москву улетел. Что-то, с смотрящим по городу не поделил, поехал к московским ворам, за справедливостью. Привезете, меня позовете.

— Иванович, а я их знаю. Когда в ГОМе работал, двоих за квартирные кражи садил. Сейчас, как встретимся, так раскланиваются, сама любезность.

— Алик, тебе и карты в руки. Поосторожней только, у них пистолет видели.

Иваныч повернулся и вышел. Виктор остался с Федей, дожидаться, когда тот придет в себя. Алик и Игорь оделись, вышли из здания. На стоянке, водитель Волги, ковырялся в двигателе. Увидев подошедших, он захлопнул капот и все сели в автомашину. По праву, Волга должна была принадлежать группе Алика. Года полтора назад, они с Виктором работали по вымогательству денег у директора машиностроительного завода. Узнав, что опера бегают на своих двоих, директор сильно удивился. Когда дело было успешно реализовано, он подарил группе Волгу, которая до оперов не дошла. Братьев искать не пришлось. Все оказались в первом же адресе, пили горькую. Узнав, что их вызывают, они, чертыхаясь и матерясь, начали одеваться. Когда приехали в УБОП, Феди уже не было. Алик доложил Иванычу, что братья у него в кабинете. Тот распорядился заводить к нему по одному. О чем уж он говорил с ними, неизвестно, но возвращались они потные с трясущимися руками. Переговорив с последним, Иваныч позвонил Алику.

— Алик, этих уродов, в камеру. Сам съезди в прокуратуру, забери санкци. С прокурором я договорился. Затем, со своими орлами, на обыска. Найдете пистолет, сразу на экспертизу, эксперт будет ждать до упора. А лучше всего, если на каждого, какой ни будь, криминал найдете.

— Обыска прошли успешно. У младших изъяли газовые пистолеты, переделанные под боевые патроны. Лишь, с третьим, чуть не вышла осечка. Обыск ничего не дал. Все потянулись к выходу, когда один из понятых случайно зацепил коврик, лежащий у входа. На одной из паркетин, Алик заметил свежие царапины. Он не поленился и сходил на кухню за ножом. Выдернув паркетину, он засунул туда руку и вытащил два холщевых тяжелых мешочка и полиэтиленовый пакетик с красными камешками. Один из понятых, пенсионер, удивленно присвистнул и обратился к Алику.

— Мне, как старому геологу, разрешите посмотреть камни.

Алик разорвал пакетик и высыпал камни на ладонь старика. Тот долго любовался ими, а потом сказал, что такие камни очень дорого стоят и добывают их, лишь на Памире. Это необработанные рубины. Пересчитав камни, Алик ссыпал их в пакетик. Для него, они ровным счетом, в отличии от геолога, ничего не значили. Так, булыжники и все. Развязав холщевые мешочки, Виктор высыпал содержимое на стол. Россыпь красновато-бурого металла. Алик подозвал геолога.

— А, это что?

— Самородное золото.

— Так ведь, золото желтое? — Удивился Виктор.

— Это, настоящее золото. В то, что продается, добавляют сплавы. Из-за чего оно и имеет такой цвет.

— Все, изымаем. — Распорядился Алик.

Хозяйка квартиры, до этого спокойно стоявшая посреди комнаты, бросилась к столу. Игорь успел ее оттолкнуть, попятившись, она села на диван. Разрыдавшись, женщина обняла руками голову и начала раскачиваться из стороны в сторону. Игорь взял ее за локоть, помог встать и вывел на кухню. Налив стакан минералки, он подал его женщине. Та, стуча зубами о стекло выпила и тяжело вздохнула.

— Откуда у вас такие ценности? — Спросил Игорь.

— Это не наше. Брат мужа принес. Сказал, что это какого-то авторитета. Если с ними что случится, то нас на куски порвут.

— Когда он прилетает?

— Завтра утром.

Женщина опять разрыдалась и села не табуретку.

— Арестуйте его, иначе он меня убьет.

По пути в УБОП, заехали в ГУВД. Алик отнес пистолеты баллистикам. В УБОП, Виктор и Игорь поднялись к себе, а Алик с золотом и рубинами прошел к Иванычу. Тот был не один, за накрытым столом сидела какая-то женщина. Алик положил перед Иванычем протокола обысков. Расписку баллистика, мешочки с золотом и рубины. Тот внимательно прочитал и закрыл все в сейф.

— Алик, познакомься, это Галина Алексеевна, владелица сети АЗС «Интер-ойл». Все, вам больше нечего бояться, угрожать некому.

Налив фужер коньяка, Иваныч подвинул его Алику.

— Алик, когда старшенький появится?

— Завтра, в шесть утра.

— Что коньяк не пьешь?

— Да, как-то неудобно.

— Пей. Вы сегодня заслужили.

Дождавшись, когда Алик выпьет и закусит, Иваныч продолжил.

— Завтра, с Виктором поедешь в аэропорт. Встретите старшенького. Дежурного я предупрежу, что бы машину дал. Игорю передай, что бы в пять утра был здесь, как штык. У него будет отдельное задание. Сейчас отдыхайте.

Алик прошел к себе, где его ожидали Виктор и Игорь. Алик передал слова Иваныча и открыл сейф. Виктор его остановил.

— Алик, эксперт звонил. На обоих стволах мокруха, три бомжа и директор спорткомплекса. Заключение, он завтра, с утра пришлет. Алик позвонил Иванычу и доложил, об услышанном. Тот поблагодарил за службу, но напомнил, что бы Игорь в пять утра был на работе. Ровно в пять утра, в помещение актового зала зашли Игорь и дежурное отделение СОБРа. За столом сидели Иваныч и неизвестный мужчина, судя по осанке и фигуре, не меньше полковника. Иваныч представил его. Оказался капитаном ФСБ, начальником отделения по надзору за милицией. Инструктаж проводил капитан.

— И так, господа офицеры, вам предстоит ответственная операция. Через час московским бортом прилетает бывший гражданин России, а ныне, гражданин США. Его сопровождают два офицера ФБР. Он должен выступить в закрытом заседании суда. О чем там будет говориться, вас не касается. Ваша задача, охрана гостя с момента его прибытья сюда и до загрузки его живым, на обратный рейс. По нашей информации, на него и остальных свидетелей готовилось покушение мафиозными структурами. Из-за чего, заседание суда было перенесено в наш город. Вопросы есть?

Игорь встал с места, представился и сказал.

— Если, этим с самого начала занималось ФСБ. То пусть и дальше этим занимается. Что, у вас своего спецназа нет?

Капитан замешкался, и поиграв желваками, ответил.

— Человек, который должен выступить в суде, находиться в США под программой защиты свидетелей. Одним из условий ФБР, было, что по месту пребывания, его будет охранять местный милицейский спецназ. Нам они не доверяют.

Сказав, что торопится, капитан ушел. Дальнейший инструктаж продолжил Иваныч.

— Так, хлопцы. Отделение разбивается на две группы. Первая, старший Игорь, Кузя и Сапер. Вторая, все остальные. Задача первой группы, на моей Волге сопровождать бронированный Мерседес, который нам выделили смежники, от аэропорта до базы ФСБ, которая находится в лесу. Затем, от базы до суда и обратно. После чего, Игорь, можешь быть свободен. Но с утра, по этому же заданию. Задача второй группы, охрана базы. До прибытья туда нужного человека, осмотреть базу. Определиться на месте, откуда может быть нанесен удар и перекрыть его. Не хватит людей, вышлем. Не забывайте, что сейчас зима. Время дежурства распределите так, что бы люди могли отдохнуть и согреться. Не забывайте, что америкосы прилетают и улетают, а нам еще здесь жить и работать. Тем, кто будет с ними языки чесать, узнаю, сам вырву. Наверняка наши, так называемые «смежники», будут там проводить свою операцию. Всем получить автоматы «Кедр», бронежилеты и радиостанции. Старшими групп, назначаются Игорь, он будет в машине сопровождения и Андрей, начальник отделения СОБР. Андрей отвечает за охрану. Все свободны, Игорь, останься.

После того, как все вышли, Иваныч продолжил.

— Игорь, твоя основная задача, обнаружить наблюдение, если оно будет. Американца, есть, кому защищать. Если будет наблюдение, сразу отсекать и задерживать. Неважно, кто это, жулики или фэсбэшники. До свертка на базу, с вами пойдет машина сопровождения ГАИ. Там же они вас и будут ждать. Если кто, попытается обогнать, либо вклиниться в колону, сталкивайте в кювет. Добро из Москвы получено.

— Иванович, можем в аэропорт опоздать.

— Не опоздаете. Пока, вы к трапу не подъедите, из самолета никого не выпустят.

Игорь спустился в дежурку, где получил пистолет и радиостанцию. Между делом спросил, уехали ли Алик с Виктором. Дежурный ответил, что давно, больше часа назад. Кузя и Сапер ждали Игоря у входа. Втроем они сели в Волгу Ивановича. Волга и стоящий рядом черный, затонированый Мерседес, сорвались с места. Возле въезда на летное поле, стояла машина ГАИ. Неказистая, с виду, но с мощным, форсированным двигателем. Увидев, подъезжающих, сидящие в автомашине включили синие проблесковые маячки и пару раз квакнули сиреной. Ворота медленно отъехали в сторону. Кортеж, из трех автомашин помчался к одиноко стоящему на взлетном поле самолету. Нужные им пассажиры, спустились по трапу первыми. Как Игорь думал, так и оказалось. Два, гориллообразных «молотобойца» и худенький «ботаник» в очках с золотой оправой. Охранники «ботаника», как его про себя окрестил Игорь, вели себя так, как будто ступили на вражескую территорию и за каждым кустиком сидел снайпер. Игорь подошел к ним и протянул удостоверение. Один из охранников внимательно изучил его и на чистом русском спросил, в какую автомашину им садиться. Игорь с изумлением посмотрел на него.

— Э, коллега, так ты американский шпион?

Тот добродушно хлопнул Игоря по плечу.

— Нет, брат. Я, эмигрант во втором поколении. Русских, в Америке много. Так в какую машину нам садиться?

— Садитесь на Мерина.

— Какой мерин, ведь, сейчас зима. — Охранник удивленно закрутил головой по сторонам. «Ботаник» засмеялся и ткнул пальцем в сторону Мерседеса.

— Узнаю, Россию-матушку. Ничего не изменилось. Вон, наш мерин стоит. А вам, господа из ФБР, нужно изучать русский сленг. Забросят в Россию, а вы, ни в зуб ногой. Вас, первая бабулька и сдаст.

Пока прилетевшие, рассаживались в Мерседесе, Игорь взглянул на трап и увидел спускающегося по трапу мужчину. Одного взгляда хватило, что бы узнать его. Все братья были на одно лицо. Увидев, стоящих, возле трапа собровцев с автоматами, он попятился назад. Но возмущенная стюардесса, подняла, такой хай, что пришлось спуститься. Видя, что на него никто, не обращает внимания, он, не дожидаясь автобуса, припустил к зданию аэропорта. Кто же мог предположить, что он бежит на свидание со старухой в черной накидке и косой в руке. Дождавшись, когда все рассядутся, Игорь сел на переднее сидение Волги и настроил зеркало под себя. Распугивая предутреннюю тишину сиреной, автомашины помчались за город. На одном из занесенных снегом перекрестке, машина ГАИ остановилась, перекрыв движение встречному потоку. Мерседес и Волга свернули на дорогу из щебня и километров на десять углубились в лес. Игорь вырос в поселке, который расположен от этого места в пятнадцати километрах. Вроде знаешь каждый кустик, а поди ж ты. Когда-то здесь стояла ракетная часть, которую, после предательства Пеньковского, расформировали. Местным жителям сказали, что во время эвакуации какой-то солдатик разлил реактивное топливо. Собаки, которые охраняли базу, под воздействием радиации, частью сдохли, а частью мутировали. Стали нападать на людей. Чем невероятней выдумка, тем охотнее в нее верят. С тех пор это место, у местных жителей, считалось проклятым. Люди боялись туда ходить. Лес, закончился внезапно. Посреди большой поляны было небольшое замерзшее озерцо, на берегу которого стоял гостевой дом, построенный под старинный русский терем, с резной крышей, рядом рубленная просторная баня, с дымком из трубы и два щитовых домика, по-видимому, для охраны. Вышедшие из Мерседеса американцы, которых тут же окружили бойцы СОБР, изумленно крутили головами и о чем-то расспрашивали «ботаника». Хотя разговор шел на английском, но по голосу было слышно, что тот горд за свою, хотя и бывшую, родину. Вековые сосны и ели с лежащим на лапах белоснежным снегом, который в первых лучах солнца переливался, как один огромный бриллиант. Белое безмолвие поляны и изготовленное неизвестными руками, чудо, которое так органически вплеталось в открывшуюся панораму. Гостей провели в терем, а бойцы распределились по периметру поляны. Через каждые полчаса, они менялись. Мороз крепчал, хотя, синоптики, как всегда, обещали потепление. Игорь подошел к Волге и по радиостанции запросил Ивановича. Тот ответил не сразу и с какой-то мрачной усталостью в голосе. Игорь доложил, что на базу прибыли нормально, без эксцессов. Явного наблюдения он не заметил, но взгляд на затылке чувствовал всю дорогу. Если их и вели, то вели хорошие профессионалы. Иванович выслушал его и ничего не сказав, отключился. Игорь обошел терем и полюбовался ручной работой мастеров. Терем, покрытый лаком, казался издалека янтарным. Он хотел уже зайти в щитовой домик, где расположился СОБР, но его окликнул «ботаник», вышедший на крыльцо и закутанный в волчью доху. Игорь остановился и спросил.

— А, где же ваша охрана?

— Прилегли отдохнуть с дороги и оба уснули. У нас, часовые пояса разные. У вас день, а у нас ночь. Мне не спиться, ведь я больше никогда не попаду в Россию.

— Какие ваши годы?

— Молодой человек, мне уже за шестьдесят. Вы, не смотрите, что так выгляжу. Маленькая собачка до старости щенок. Массажи, сауны, подтяжка лица, хотя это уже все в прошлом. У меня были молодая жена, двухгодовалый ребенок, вот я и молодился. Все хотел отстать от поезда, под названием возраст. Теперь жить не для кого и не для чего. Их взорвали. Наверное, как любому русскому человеку, мне необходимо поговорить с кем-то, кто меня не знает. Вы, обращали, когда ни будь, внимание, что больше расскажете случайному попутчику, которого никогда больше в своей жизни не увидите, чем человеку, которого знаете не один десяток лет. У американцев это не принято. У них, все хорошо и улыбка до ушей, аж, челюсть колени прижимает. Да, вы, наверное, мою историю знаете?

— Нет. Я, о вас услышал только сегодня, в пять утра.

Услышав мягкий щелчок дверцы, Игорь повернул голову. Водитель Мерседеса вышел из автомашины, переминаясь с ноги на ногу, внимательно смотрел на них. Встретившись глазами с ироничным взглядом Игоря, водитель сплюнул под ноги, закурил сигарету и сел в автомашину. Заметив взгляд Игоря, брошенный в сторону водителя, «ботаник» спросил.

— Вы, тоже из ФСБ?

— Нет, рожей не вышел, простой опер из УБОП.

— Это те, кто с организованной преступностью борются?

— Да.

— Это, уже без меня создавалось. В конце восьмидесятых, я получил наследство и уехал в штаты. Создал небольшую финансовую компанию. Жил не богато, но на хлеб с маслом хватало. После того, как сковырнули в России Горбачева, ко мне обратились очень влиятельные люди из России. Вам их знать не обязательно. Я, был одним, из большой цепочки посредников. Золотой ручеек, хотя и по не многу, но тек регулярно. За это время я женился, родилась дочь. Я был счастлив. Год назад, ко мне обратились люди из конкурирующей компании. Предложили сделку, после которой, я мог жить припеваючи. Хватило бы мне и моим внукам. Был второй вариант, если все всплывает наружу, то меня ждало пожизненное заключение в Америке. Я, выбрал третий, отказался. Меня начали шантажировать. Я, пригрозил, что пойду в полицию. В полицию, я бы, не пошел, тогда бы сам всего лишился, семьи, работы, положения. Это не Россия, где, чем больше воруешь, тем тебя больше ценят. В штатах, к этому очень щепетильно относятся. Да, и они это скорей всего понимали, просто пошли на принцип. Через пару дней, после последнего разговора, когда я сказал категоричное нет, моя жена и ребенок, на моей автомашине поехали в супермаркет, на распродажу. Ее автомашину, я за день до этого угнал в ремонт. Они только выехали из гаража. Раздался взрыв и их не стало. Вот тогда я и поклялся отомстить. Обратился в ФБР и отдал все документы, коих у меня накопилось изрядно. Исполнителей и заказчиков задержали. ФБР и ФСБ провели совместную операцию. У нас, об этом много писали. По российским законам, преступников в другие страны не выдают. Вот, почему я здесь. После суда, я опять вернусь в США. Мне сделают пластическую операцию, поселят туда, куда я на карте ткну пальцем. Вместо Ивана Ивановича, будет Смит, либо Джон. Буду доживать свой век, пустой, трухлявой колодой. Вам, ни когда не говорили, что вы очень хорошо слушаете? Мало найдется людей, кто это умеет делать. Наверное, у вас будут неприятности, из-за моей исповеди.

— Прорвемся, не первый раз.

«Ботаник» достал из кармана пачку американских сигарет и предложил закурить. Игорь отказался, сославшись на то, что ему их нужно выкурить десяток, что бы накуриться. Достав пачку Примы. Он выщелкнул сигарету и прикурил. Американец заволновался и предложил выкупить у него сигареты. Это были сигареты его молодости. Игорь лишь рассмеялся и достал из кармана нераскрытую пачку. Посмотрев на часы, «ботаник» заволновался. Через десять минут они должны были выезжать в суд, что бы успеть на заседание, а нужно было еще поднять фэбээровцев. Игорь зашел в домик охраны и предупредил Кузю с Сапером о предстоящем выезде. Дождавшись, когда янки сядут в Мерседес, Игорь и собровцы сели в Волгу. На перекрестке их ожидала машина сопровождения ГАИ. Их пасли, и пасли действительно профессионалы. За ними шли три автомашины, периодически меняясь местами. Игорь связался с Ивановичем и рассказал о проблеме. Тот пообещал, что на ближайшем посту ГАИ, хвостик отсекут. Не сдержавшись, Иванович накинулся на Игоря.

— Я, о чем говорил на совещании, что бы вы, с ними дел не имели. А, мне звонят друзья по оружию и докладывают, что ты, с этим чертовым американцем, уже полчаса беседуешь. Да тебя, как барана, комитетчики сейчас на крючок повесят за ребра.

— Первый, нас, скорее всего, сейчас слушают. Приеду, объясню.

В эфир посыпалась отборная брань в адрес Игоря, фэбээровцев и русского американца. Всегда спокойный Иванович, на этот раз был не в себе. Машины, преследующие колонну, остановили на въезде в город. О том, что это была наружка ФСБ, Игорь узнал только через пять лет. Узнал он об этом, от друга детства, который оказался коллегой по профессии, но работал на «старшего брата». Остальной отрезок дня прошел без приключений. На базу ФСБ, они больше не вернулись. Вечером, после заседания суда, машины умчались в аэропорт, где задержали вылет чартерного рейса, следующего до Парижа. С «Ботаником», Игорь больше не общался. Тот только устало кивнул ему головой, поднимаясь по трапу самолета. К Игорю подошел водитель Мерседеса и отозвал его в сторону.

— Зря ты, мужик, Ивановича не послушал. Могут быть большие неприятности. Хотя, я о тебе много хорошего слышал, еще по северу. Вы, там, с нами, частенько работали. О тебе вообще легенды ходили, среди нашего брата. Я, так же как и ты, сюда недавно перевелся. Мало, тебя еще Иванович отматерил.

— А, об этом, откуда знаешь?

— У одного из охранников сканер был. Ты бы слышал, как они над вами ржали. Они, оба, знают наш язык, лучше нас с тобой. Если бы не этот очкарик, я бы встал посреди дороги и в рог бы одному накатил. С обоими бы не справился, но один бы свое огреб. Очкарик на них наорал. Сказал, что в таких условьях, в которых приходится работать русским ментам, единственное, что бы им доверили, это мусор из туалета выносить. А ты, держись.

— Теперь уже ничего не исправишь. Да мы, ни о чем таком и не говорили. Он, о себе рассказывал.

— Теперь твою судьбу, капитан будет решать, а он гнида редкостная. Пленка с записью разговора у криминалистов. Игорь, тебе, сколько до пенсии осталось?

— До чистой двадцатки, месяца два-три, а с северным стажем, можно сейчас уходить.

— Дорабатывай и беги. Сейчас, тебя наши будут держать под колпаком. Да, и это не твое. Твоя стихия была наружка. Здесь, ты хотя и майор, но профан. В розыске, что бы чему-то научиться, нужно с молодости начинать работать. Это должна быть элита милиции, жаль, что правители этого не понимают. Ну что ж, прощай. Дай бог, что бы наши дороги больше не пересеклись.

Распрощавшись с Игорем, водитель сел в Мерседес и уехал. Кто он и кем был, Игорь так никогда и не узнал. Жизнь развела их в разные стороны. Когда подъехали к УБОПу, было уже поздно, но в кабинете горел свет. Сдав пистолет и радиостанцию, Игорь поднялся в кабинет. За столом сидели Иванович, Алик и Виктор. Между ними стояла непочатая литровая бутылка водки, лежали корочка хлеба и порезанный плавленый сырок. Но судя по блестевшим глазам и заторможенным движениям, мужики уже злоупотребили «зеленого змея». Увидев Игоря, Иванович указал ему рукой на соседний стул, а Виктор с полки достал пустую кружку. Иванович разлил водку и первым выпил, занюхав корочкой, которую положил на стол. Дождался, когда остальные выпьют, сказал.

— Мужики, ох и наломали мы сегодня дров. В отделе труп арестованного и один американский шпион. Такого сумбурного дня у меня не было, за все тридцать лет работы в розыске. Парни, допивайте и по домам. Можете до обеда отдыхать. Я, пойду к себе, прилягу на диванчик. Что-то старый я стал, для таких доз.

Иваныч встал из-за стола, пошатываясь, вышел. Игорь повернулся к Алику и спросил, что случилось. Виктор, молча, налил себе полкружки водки, не дожидаясь остальных, выпил. Алик остановившимся взглядом смотрел на большую чернильную кляксу на столе. Он и начал рассказ.

— Старшего из братьев, мы задержали, когда он из здания аэропорта выходил. Веселый, такой шел, бодренький.

— Видел я его, когда он из самолета выходил. Сначала испугался, притормозил, а когда понял, что не по его душу, вприпрыжку побежал.

— Он, сильно не дергался. Удивился только, почему сразу, возле самолета не взяли. — Продолжил Алик. — Мы же, тогда не знали, что вы у трапа. Привезли к Ивановичу. А этот гад, двадцать пять лет отсидел, пятнадцать на полосатом режиме, все время в отрицаловке. У серьезных воров в авторитете был. Когда освободился, решил свою банду сколотить. Подтянул младших братьев, среднего казначеем сделал. Решил всех кровью замазать. Выловили трех бомжей и каждый по одному расстрелял. Начать решили с рэкета. Первым в очереди был директор спорткомплекса. У того уже была своя крыша. Он, смотрящему по городу, нажаловался. Тот не разобрался, решил, что бригада залетная, послал на стрелку своих быков. На стрелке братьям перепало всем, не по детски. Старшего один идиот, еще и «зоновским козлом» назвал. На следующий день, директора спорткомплекса грохнули. Следующая была Галина Алексеевна, владелица АЗС. Они к ней несколько раз приходили, под ствол ставили. Та, не из пугливых, да и знает многих. Заявление писать не стала, обратилась к Ивановичу за помощью. Вобщем, я от темы отвлекся. Витя, разливай остатки.

Виктор разлил остатки и убрал бутылку под стол. Дальше продолжил он.

— Привели мы его к Ивановичу. Алик убежал, нужно было справку в секретариат сдать. Этот черт, выкобениваться начал. Братья-то уже в раскладе были. С ними парни всю ночь работали. У них, только средний не при делах был. Ценности хранил из-за того, что старшего еще с детства боялся. Когда Иванович из сейфа достал камни и золото, бросился на него с кулаками. Я ему в глаз и дал. Синяк в пол лица. Он, на пол упал, дергаться начал. Даже наш фельдшер, из СОБРа, не успел ничего сделать. Врач, со скорой помощи сказал, что похоже на обширный инфаркт, но точнее покажет вскрытье. Меня, прокурорские хотели сразу арестовать, да Иванович отбил. На дыбы встал. Сейчас я, на подписке, о невыезде. Хотя, даже если и оправдают, мне все равно не работать. Начальник ГУВД сказал, что с таким послужным списком, только в дворники идти, метлой махать.

— Подожди Витя, не гони. Есть один вариант. Мне вчера, мужичек, с севера звонил. Просил найти толкового парня, на должность старшего опера по борьбе с разбоями. Давай так. Завтра в десять, здесь встретимся. К тому времени результат по вскрытью уже будет. Если на тебя повесят, остается одно, бежать. На севере и спрятаться можно. Есть там у меня пара охотоведов знакомых, которые безвылазно в тайге сидят. Оформим тебя по левому паспорту, будешь еще и зарплату получать. Отсидишься, а дальше видно будет. А если старшенький сам сдох, то мотай на север, к этому человеку. Там, зарплата побольше, да и год за полтора идет. Парни комнату в общаге сделают. Квартиру не обещаю, но комната будет. Ты, ничего не потеряешь, тем более, что неженатый.

— Игорь, давай, я до утра подумаю, но в десять здесь буду. Надо же знать, толи бежать к твоим охотоведам, толи другое что-то думать. А что Иванович о шпионе говорил?

— Комитетчики хотят меня за ребра, на крючок подвесить.

— Да ты, шпик, а не шпион. Хотя, созвучно. Вас же, еще филерами при царе называли.

Молчавшего Алика прорвало. Казалось, что он даже протрезвел.

— Мужики, вы о чем, говорите? Хотите меня одного бросить. Да, я завтра же пойду к начальнику УБОП и к начальнику ФСБ. Если не вы, то кто работать будет.

Игорь с Виктором кое-как успокоили Алика. Успокоившись, Алик предложил сходить еще за бутылкой в ночник, но его не поддержали. На душе у Виктора и Игоря было муторно. Что ждало их впереди? Когда, закрыв кабинет, они спустились на первый этаж, их остановил дежурный и сказал, что Иванович распорядился развести по домам, что бы, не наделали глупостей. Утром Игорь зашел в кабинет. Виктор ходил по кабинету и сиял как тульский пряник. С лица не сходила улыбка.

— Игорь, представляешь, у него был третий инфаркт. Мои действия признали правомочными. Теперь звони своему знакомому, я согласен на перевод.

Игорь достал блокнот и набрал межгород. Знакомый выслушал его и попросил Виктора приехать самого, на собеседование. Да и время на перевод сократиться вдвое. А то пока рапорта ходят туда, обратно.

— Игорь, а ведь меня могут не отпустить.

— Попроси Алика, что бы с Ивановичем переговорил. Они ведь, друг-друга знают много лет. Алик у него стажером в ГОМе начинал. — Точно. Так и сделаю. Черт, чуть не забыл. Тебя Иванович спрашивал. Он сильно не в духе. Сказал, что он тебя породил, он тебя и убьет. От радости из головы вылетело.

Игорь попал в УБОП не без поддержки Ивановича, который поддержал решение начальника. Хотя, первый заместитель, поменявший кресло зама на кресло начальника УБОП, был против перевода. Когда Игорь зашел к Ивановичу, тот сидел, просматривал аналитическую справку. Отложив справку в сторону, он кивнул Игорю на кресло и пересел на соседнее.

— Ну, американский шпион, докладывай.

— Иванович, там и докладывать нечего. Я, к нему не подходил, он сам ко мне подошел. За жизнь рассказал.

— Успокойся. Я все знаю. Это этот капитан, щелкопер, паркетный, волну погнал. Хотел оборотня в погонах выявить, то есть тебя. Да, звездочку пораньше на погоны получить. Там, тоже, ребята не дураки сидят. Не будь он генеральским сынком, выгнали бы с треском. Не удивлюсь, если он скоро начальником ФСБ по области станет. У них сейчас, такая же гнилая система, что и у нас. Если ты, не генеральский сынок, то путь наверх тебе заказан. У меня, Игорь, к тебе другой вопрос. Что-то ты в последнее время понурый ходишь. Не вижу злости, азарта. Насчет показателей, к тебе вопросов нет, чуть выше среднего. Я, прекрасно понимаю, что наша палочная система ни к черту. Кто-то случайно снял серьезную группу, а потом год доит ее, каждый день по палочке ставит, что преступление раскрыто. Кто-то пашет, каждый день людей таскает, а показатели меньше. Ты, думаешь, мы не понимаем, что если бы Витька за сухофрукты тогда не зацепился, то эти звери и дальше убивали. Сейчас, кто-то на коне, а он, очередной воз тащит. Я же помню, каким ты был. Тебе хлеба было не надо, работу давай. Я когда первый раз на север в командировку приехал, местные опера бегали за твоим начальником, что бы их задания твоя группа отрабатывала. Даже здесь, хотя ты работу не знал, был ноль без палочки, сразу начало получаться.

— Иванович, как бы, тебе получше, объяснить? Представь, горит лампочка, ярко горит, долго. Потом сбой напряжения и сгорает тонюсенькая, металлическая проволочка. Остается только оболочка. В хозяйстве не используешь, остается только выкинуть. Можно другой пример. Пересади рыбу из пресной воды, в соленую, она может и не сразу, но умрет. Вот и у меня, что-то щелкнуло и перегорело. Ты же знаешь, мне всего сорок, но на душе одна чернота, все выгорело. До УБОП, я жил в своем иллюзорном мире, где черное это черное, а белое, это белое. Там не было полутонов. Наружка, это большая семья, где все про всех знают. Все строится на доверии. Это своего рода секта, со своим кодексом чести, со своими неписаными правилами. Там, если хоть раз совершишь подлость, или струсишь, лучше уйти самому. А первый урок, который я здесь получил, не доверяй никому и ни о чем не спрашивай. Иванович, ты не беспокойся. Мне немного осталось. Я, доработаю и уйду. Доработаю честно. Место занимать не буду.

— Может, вернешься, к своим? У меня есть возможность это организовать.

— Нет, Иванович. Я там уже не смогу работать.

— Может, неделю отгулов возьмешь?

— Нет. Это не поможет. Я, все слишком поздно понял. Теперь, уже ничего не исправить.

— Ну что ж, тебе решать. Ты, Алика не встретил, когда ко мне шел?

— Нет, не видел.

— Спать уложите, а то будет болтаться, где его не просят. Пришел, ни петь, ни рисовать.

— Хорошо, Иванович, сделаем.

— Тогда свободен.

— У меня тоже вопрос есть. Я, Витьке место нашел, но надо два-три дня, что бы на собеседование съездить.

— Что за место?

— Старшим опером, в разбойном отделе.

— Там, у вас на севере?

— Да.

— Жаль парня терять. Из него, хороший бы, опер, получился. Через год-два, всех бы за пояс заткнул. Но им с Женей не ужиться. Характеры одинаковые. Кому-то придется уйти. Скорей всего Вите. Пусть пишет рапорт на пять дней, в счет отпуска.

Игорь встал с кресла и вышел из кабинета. В нем действительно что-то перегорело. И не сегодня и не вчера. Черное равнодушие накатывало как снежный ком. Он все чаще ловил себя на том, что бы элементарно прострелить голову и не мучиться. Останавливало только то, как это воспримут жена и дети. Когда он вошел в кабинет, Алик сидел на столе и размахивал полупустой бутылкой водки, пытался что-то петь, но слов было не разобрать, одно мычание. Виктор, о чем-то задумавшись, стоял у окна и смотрел на небольшой магазинчик, где грузчики пытались натянуть гирлянду.

— Через неделю Новый год. — Подумал Игорь. — Самый любимый детский праздник. С весельем, детскими утренниками и подарками. Как он его в детстве ждал. Когда отец из леса приносил небольшую елочку, которую всей семьей целый вечер наряжали. Утром, просыпаясь от смоляного, лесного запаха он бежал к елочке, где лежал кулек с конфетами и с парочкой мандаринов. Как оказывается, мы быстро стареем. Жизнь, запущенным бумерангом, возвращается в небытьие. Что-то я расклеился, одернул себя Игорь.

— Виктор, пиши рапорт, на пять дней и к Ивановичу за визой.

— С какого числа?

— Да, хоть с завтрашнего.

— А деньги где на билет взять?

— Алик же, где-то нашел. Оставили возле подъезда, без копейки денег в кармане, а он пришел пьяным, да еще и принес полбутылки водки.

— Ты, его еще просто не знаешь. У него такое бывает. Попадет вожжа под хвост, обежит полгорода, но деньги найдет. Зато потом полгода может ни капли в рот не взять.

— Вот и возьми с него пример. Найди, у кого занять. Тебе надо до Нового года обернуться. Ищи деньги прямо сейчас. Иванович сказал, что бы Алика спать уложили.

— Он, сейчас сам спать ляжет. Когда песни петь начинает, это у него последняя стадия. Нужно только стулья составить.

Они составили стулья. Алик поставил недопитую бутылку на стол и держась за спинки стульев, лег. Виктор накрыл его бушлатом.

— Витя, что сегодня делать будем? А то меня, с этими американцами, из колеи выбило. Даже не знаю, за что хвататься.

— А давай, на адресок смотаемся, который Седой подсказал.

— Давай, только рапорт Ивановичу отнеси.

Виктор быстро нацарапал рапорт, сходил к Ивановичу. Тот подписал его и отнес в секретариат, для регистрации. Одевшись, оперативники вышли из здания УБОП, морщась от холодного ветра, прошли на улицу, которую назвал Седой. Обошли ее вдоль и поперек, но найти указанный дом не могли. Виктор остановил перебегавшего дорогу парня и спросил того. Парень рассмеялся и сказал, что если кто не знает, то ввек не найдет. Дом стоит на соседней улице, в конце, если они к Сашке, то им нужно поторопиться. Тот хотел перекусить и собрался идти на рынок. Добавил, что сегодня на рынке много карасей с богатыми лопатниками, кошельками. Парень, передернув от холода плечами, убежал. Игорь и Виктор уже почти подходили к дому, когда из ворот вышел хорошо одетый парень, чужие лопатники, пошли ему в прок. Что его насторожило? По-видимому, цепкий, жесткий взгляд Виктора. Оглянувшись по сторонам и поняв, что назад в дом не успеет, парень подпрыгнул, ухватился за верх высокого соседнего забора и перемахнул через него. За забором раздалось злобное рычание и дикий визг. Открыв калитку, Игорь с Виктором зашли во двор. Саша лежал лицом в сугробе, и большая азиатская овчарка держала его за лодыжку. Попрыгушник-побегушник, боялся пошевелиться. Пес решил поменять лежащий возле будки обглоданный мосол, на более свежий. Увидев, вошедших, пес отпустил ногу и завилял обрубком хвоста. Признал в них своих, родных, собачьих кровей. Виктор, стараясь не делать лишних движений, подошел, к лежащему на снегу. Взял его за воротник куртки и поволок к воротам. Овчарка обиделась, что ее лишают законной добычи, успела несколько раз цапнуть Сашу за ногу. Тот еще раз взвыл и на порог дома выскочил хозяин, старый цыган и начал громко вопить.

— Вы, что сволочи, делаете. Вы же напугали мою собаку. Если вы мне сейчас не заплатите, то я спущу ее с цепи.

Игорь издалека показал ему удостоверение. Хозяин собаки недовольно заворчал.

— Мужик, ты не ругайся, лучше найди, чем перевязать. Видишь, кровью истекает.

Хозяин собаки зашел в дом. Пока Игорь и Виктор осматривали укусы, из которых обильно текла кровь, цыган вышел из дома. В руках у него была бутылка спирта, какая-то мазь и бинты. Пока Виктор перевязывал раны, цыган попросил Игоря, признав его старшим, не трогать собаку. Он решил, что потерпевший, тоже опер. Игорь рассмеялся и сказал, что такой собаке нужно памятник ставить. Цыган довольно хохотнул.

— Да, у меня Цезарь золотой. Он уже пять лет, как участвует в собачьих боях, но еще, ни разу, не проиграл. Я вообще понять не могу, как он вас к этому парню подпустил. Он только меня слушается. Дети с женой стороной его обходят.

Распрощавшись с гостеприимным хозяином и его псом, опера повели задержанного в УБОП, благо идти не далеко было. Дом находился почти на задворках. Первым делом пришлось вызвать врача. Раны, не смотря на перевязку, кровоточили. Врач, который приехал на скорой, обработал раны, вкатил Саше укол от столбняка, и сказал, что ничего страшного.

— Мужики, а где это его так?

— Проголодался. Хотел, у собаки, кость спереть. А это не только у людей не приветствуется, но и у собак.

— Это точно.

Врач собрал чемодан и ушел. В кабинет зашел новый начальник отделения, Сергей. Увидев лежащего на стульях Алика, с которого сполз бушлат, он поморщился.