Ведьмина хижина

Глава вторая, в которой Ликка задает миллион вопросов и впервые летает на метле

Из деревни вышли пешком и без всяких чудес.

Челма Сытконош шла неторопливо, тяжело опираясь о кривоватую клюку, которую незадолго до этого извлекла из необъятных складок своего одеяния. Ворон сидел у нее на плече и, спрятав голову под крыло, спал. Рядышком летела по воздуху, горизонтально земле, ее метла (чем привлекала внимание любого ребенка, проходящего мимо и верящего в чудеса).

Весенний дождик все еще моросил, словно напоминание о Поре Совершеннолетия. Несколько раз Ликка обращала внимание на фонари, вывешенные у домов, которые ярко светились, призывая искателей учеников. Чьи-то отцы сидели на верандах, курили трубки и поглядывали на дорогу. Когда они видели Ликку и ведьму, то махали приветливо рукой, догадываясь, что ведьму в их деревню занесло неспроста. Челма Сытконош в ответ одаривала людей легким кивком головы и вполголоса наставительно объясняла Ликке, что ведьме не к лицу раскланиваться, настоящая ведьма должна вести себя гордо и быть на голову выше обычных людей. Тогда тебя будут уважать. Ликка старалась запомнить.

Казус случился чуть позже. На пыльной дороге с противоположной стороны деревни внезапно показался силуэт в остроконечной шляпе, очень похожий на ведьму. И точно — спустя некоторое время они встретились в центре дороги. Вторая ведьма была худой и высокой, походила на водонапорную башню, стоящую у океана. На плече у ведьмы сидел не ворон, а филин, а метла оказалась почти два метра в длину.

Ведьмы остановились. Челма Сытконош подняла голову и презрительно хмыкнула.

— Клема Необуй! — Произнесла она, вкладывая в слова много негатива. — Какими судьбами?

— И я рада тебя видеть, Челма. — Отозвалась Клема. Тепла в ее голосе было не больше, чем зимой в снежном сугробе. — Летела с севера и подумала, что давно не брала себе ученицу. Вот и… А ты, я гляжу, уже?

— Ты же знаешь, я всегда на шаг впереди. — Улыбнулась ведьма.

— Зато я на голову выше. — Парировала Клема.

Несколько секунд царила напряженная тишина, во время которой Ликка почувствовала себя очень неловко. Потом ведьмы молча разошлись в разные стороны.

— Не оборачивайся. — Предупредила Челма в полголоса. — Настоящие ведьмы никогда не смотрят в спину своим соперникам.

— Ага. То есть вы — соперники!

— Верно подмечено. Это самая зловредная ведьма, с которой мне приходилось делить территорию. Первые сто лет я пробовала с ней договориться, но последние полвека мы предпочитаем просто делать друг другу мелкие каверзы.

Челма Сытконош замолчала, ее ворон тоже не проявил желания заговорить, и Ликка последовала их примеру.

На выходе из деревни за ними увилась стайка тех самых малышей, котором в любое время и дождь и ветер и даже ведьмы были нипочем. Они с улюлюканьем и звонким смехом бегали возле метлы и все пытались ее ухватить, но метла, будто живое существо, постоянно уворачивалась от их рук, причем казалось, что метла при этом не теряет чувства собственного достоинства.

За деревней потянулись изумрудные поля, а где-то вдалеке показались пушистые верхушки деревьев Комариного леса. Свое название он получил по причине довольно простой — в центре леса с давних пор раскинулось огромное болото (поговаривали, что там живет водяной, который ревниво следит за популяцией комаров, а также отваживает нежелательных путников, но дальше слухов дело не заходило), которое кишело комарами и лягушками. В особенно сырую погоду комаров становилось так много, что они висели черными тучами над лесом и своим гулом пугали проезжавших мимо людей. Многие любители пособирать грибы и ягоды возвращались из Комариного леса искусанными до полусмерти.

Вскоре отстала и стайка малышей, и Ликка с ведьмой пошли в тишине по пыльной дороге.

— Мы так и будем идти пешком до вашей хижины? — спросила Ликка.

Провинция Ландышей располагалась в нескольких днях пути от их деревни. Отец с матерью в молодости частенько туда заплывали, потому что только у Ландышей можно было раздобыть настоящую пиратскую треуголку и настоящую пиратскую подзорную трубу. А еще в провинции Ландышей жили и работали трое из Ликкиных братьев. Они часто писали письма о жизни в провинции, и каждый грозился как-нибудь собраться и приехать к родителям в гости. Казалось бы — несколько дней пути, но так никто и не приехал, ссылаясь то на неотложные дела на работе, то на погоду, то на собственное здоровье. Вообще, Ликка видела своих братьев только в детстве, а затем составила свое мнение о каждом исключительно из писем. Конечно, она гордилась своей большой семьей, но была бы не прочь познакомиться лично хотя бы с несколькими из братьев.

— Мы будем идти пешком до Пайтога, — ответила Челма, не поворачивая головы, — и уже оттуда до моей хижины. До завтрашнего утра доберемся, будь уверена.

— А мы полетим на метле?

— Эта старушка и меня-то не всегда удерживает, — усмехнулась Челма, — а двоих так и подавно. Подлатать бы ее по хорошему, а то совсем, бедняга, износилась, потрескалась… Нет, моя дорогая, мы навестим в Пайтоге одного моего старинного приятеля. Он великий чародей, много лет оттачивает мастерство телепортации и мигом доставит нас к порогу моего дома.

— Телепро… чего?..

— Долго объяснять, — отмахнулась ведьма, — привыкай, моя дорогая, к странным словам и названиям. Без них настоящей ведьме никуда.

— Вот я и хотела спросить, — начала Ликка, которую, честно говоря, распирало от миллиона различных вопросов, — чему вы меня будете обучать?

— Ведьминому искусству.

— И долго проходит обучение?

— Ровно столько, сколько понадобится.

— А это сложно?

— Не сложнее, чем поймать рукой муху.

— Я тоже буду летать на метле и носить остроконечную шляпу?

— Когда заработаешь на них денег.

— А мне нужен будет специальный котел для варки ведьминого зелья, или пока можно будет пользоваться вашим?

— Не знала, что ты такая болтливая, — отозвалась Челма Сытконош. Даже ворон проснулся и разглядывал Ликку любопытным взглядом.

— Это я не всегда такая, — мигом отозвалась Ликка, — я потом такая не буду. Просто… просто… вы же понимаете.

— В твои годы я, наверное, была точно такой же. — Челма вздохнула и в ее вздохе чувствовалась ностальгия по давно ушедшим временам, — хотя, с другой стороны, с твоими вопросами дойдем до Пайтога гораздо быстрее. В общем, моя дорогая, котел у нас пока будет один на двоих. Давай дальше.

И Ликка начала задавать вопросы. Десятки вопросов. Сотни. И каждый, что срывался с ее языка, не оставался без ответа.

Ликку интересовал распорядок дня (тут все просто — встаем с петухами, ложимся с заходом солнца), будет ли у нее своя комната (а как же! Неужели ты думаешь спать возле котла или вместе со мной?), много ли предстоит учить заклинаний (больше, чем ты думаешь), были ли у Челмы раньше ученики (таких назойливых — нет), и еще вопросы, вопросы, вопросы.

Ликку интересовало решительно все. Вплоть до того, есть ли в деревне, возле которой стояла ведьмина хижина, библиотека, чтобы можно было поискать в ней новые книги.

— Библиотеки нет! — отозвалась ведьма, — но раз уж тебе сильно захочется что-нибудь почитать, есть у меня одно заклинание на этот случай…

Ликка оживилась:

— Научите?

— Да хоть сейчас. В основах нет ничего сложного. Главное — запомнить порядок. А с опытом придет и все остальное.

Ликка торопливо закивала, чтобы не оказаться глупой. Она считала, что если смотреть собеседнику прямо в глаза и все время кивать — то всем будет казаться, что ты все прекрасно понимаешь. Даже если не понимаешь ничего.

Челма Сытконош, между тем, остановилась у края дороги и внимательно посмотрела по сторонам. Вокруг было тихо и пустынно — если считать тишиной легкое щебетание птиц, журчание ручейка неподалеку, да шелест травы. Дождик как-то сам собой прекратился.

— Значит так, — сказала ведьма, — для начала делаешь руками вот так…

Она подняла руки над головой. Клюка так и осталась стоять без видимой опоры, а ворон взмахнул крыльями и взлетел в хмурое весеннее небо. Метла не теряла чувство собственного достоинства в сторонке.

— Повторяй за мной, — наставительно произнесла Челма Сытконош, и руки ее замелькали в воздухе, рисуя замысловатые узоры.

Ликка честно пыталась повторить, но запуталась на середине. Челма же Сытконош вытянула вперед руки и тряхнула пальцами, будто собиралась стряхнуть с них капли дождя.

— Эбер воллум! — произнесла она вполголоса. С ее пальцев вдруг сорвались светящиеся капли и упали на землю, утонув в придорожной пыли. Тотчас с негромким хлопком в воздухе возникла книга в толстом старинном переплете. Повисев немного. Книга упала на дорогу между Ликкой и ведьмой.

— Вот тебе и почитать, — сказала ведьма, — срок действия заклинания всего несколько дней, а потом книга развоплотится. Так что читать придется быстро.

Ликка нагнулась и подняла книгу. На темной обложке золотистыми буквами было написано: 'Основы вареньеварения. Изд. 12, т.3'.

— А какую-нибудь другую книжку можно наколдовать?

— А ты попробуй. Главное, держи в уме название книги и ничего не перепутай. — Ухмыльнулась ведьма, затем взялась за клюку и побрела по дороге в сторону леса.

Ликка же отложила книгу в траву и постаралась повторить те движения, которые успела запомнить. В голове вертелось: 'Про любовь! Про любовь!'. Выкрикнув в конце: 'Эбер воллум', Ликка тряхнула кистями рук. С кончиков пальцев сорвались жиденькие светящиеся брызги. Что-то ухнуло, и прямо к Ликкиным ногам тяжело упала квадратная книга в черном переплете. Дорожная пыль суетливо взметнулась вверх. Ликка издала радостный вопль, нагнулась, но поднять книгу не смогла — та будто вросла в землю. Страницы у нее тоже не открывались. В общем, книга больше походила на кирпич. Большой такой тяжеленный кирпич. И никакой тебе любви.

— Со всеми бывает, — сказала Челма Сытконош, не останавливаясь, — только усиленные тренировки сделают из тебя настоящую ведьму.

Не согласиться было невозможно. Поэтому Ликка оставила книги, как есть, и поспешила следом за ведьмой.

Тучи лениво ползли от горизонта к горизонту, молчаливо обещая скоро новую порцию дождя, а солнце не упускало случая запустить в брешь несколько вечерних лучиков, которые стремительно пробегали по изумрудным полям и исчезали в пасмурной серости.

Так незаметно дошли до Комариного леса. Над лесом стоял тяжелый гул, а откуда-то из глубин доносилось многоголосье лягушек. Лес выглядел неуютно. Среди стволов многовековых деревьев прятались тени. По дороге вился серый туман. Идти вглубь леса решительно не хотелось. Ликка поежилась.

— Страшно? — Спросила ведьма.

— Немного… неуютно.

— Настоящие ведьмы ничего не боятся, — сказала Челма, — но они терпеть не могут, когда их кусают комары.

Челма Сытконош задумчиво потеребила острый подбородок, подняла голову и долгое время рассматривала макушки деревьев, среди которых гулял ветер. Потом она склонилась к метле и что-то ей прошептала. Метла с готовностью приняла вертикальное положение, словно солдат, вставший по стойке смирно.

— Конечно, перевяжу, — сказала Челма, — как прилетим, сразу все веревочки заменю, не переживай.

Метла, к удивлению Лики, закружилась вокруг своей оси, видимо, выражая неописуемую ра-дость. Потом снова легла горизонтально и замерла в метре над землей.

— Значит так, — сказала Челма Сытконош, поворачиваясь к Ликке, — через лес мы не пойдем, там комары. Мы через лес перелетим.

— Прямо сейчас? — сердце Ликки ушло в пятки. То есть, она, конечно, догадалась, но вот поверить не получилось, — а как это?..

— Обыкновенно. Как делают все ведьмы в Светземелье. Садишься на метлу, крепко хватаешься руками вот здесь и держишься. Метла сама перенесет тебя куда надо, я с ней поговорила. Потом, по приземлении, слезешь, и метла вернется за мной. А ты подождешь меня на той стороне леса. Все поняла?

— То есть, я сейчас полечу на метле, — уточнила Ликка.

— Это пройденный вопрос. Садись.

— Но как… я же не…

— Настоящие ведьмы обожают летать на метлах, моя дорогая, — отрезала Челма, — вот сюда одну ногу, сюда — другую. Тааак. Руками сюда. Крепче сжимай, не бойся.

Ликка не успела сообразить, как уже сидела на метле, едва касаясь кончиками ног земли. Говоря начистоту, от страха сводило живот. Как-то не верилось, что ведьмы обожают летать на метле. А еще разом вспомнились все интересные истории из библиотечных книг, в которых главные герои летали на коврах-самолетах, на метлах, с помощью сапогов-скороходов и других странных устройств. К счастью, не вспомнилось ни одного несчастного случая с летунами. Все они оставались целыми, невредимыми и в конце каждой книги обязательно жили долго и счастливо.

— Главное — крепко держись, чтобы не перевернуться, а то, если окажешься вниз головой, метле будет сложно приземлиться, — напутственно закончила Челма, — сейчас я щелкну пальцами, и ты взлетишь, готова?

— Не уверена, — шепнула Ликка, — может, сосчитаете до трех? Ну, или хотя бы до двух…

Земля стремительно сорвалась в бездну. Ветер ударил в лицо. Фигурка ведьмы растаяла где-то внизу, зато вдруг неожиданно открылись огромные поля, уходящие в разные стороны, макушки деревьев Комариного леса приветливо махали листьями, черные бугристые тучи стали ближе, а небо распахнуло широкие объятия от горизонта до горизонта… Ликка захлебнулась холодным ветром и сначала хотела зажмуриться, но потом любопытство взяло вверх, и она завертела головой, пытаясь найти собственную деревню. Она разглядела крохотные крыши домов, утопающие в зелени, и радостно засмеялась.

Метла, тем временем, полетела на другую сторону леса. Под ногами Ликки раскачивались деревья. Сквозь шум ветра она слышала комариный гул и лягушачье кваканье. Сквозь деревья отсюда, сверху, можно было различить дорогу и множество переплетений вытоптанных тропок. А вот и болото появилось, раскинувшееся, будто коричневое желе, в центре леса. Ликка вглядывалась в болото, надеясь увидеть водяного, но видела только большие валуны, покрытые мхом. А затем метла несколько раз вильнула в сторону. Возле Ликкиного уха раздалось самое настоящее кряканье, и, повернув голову, она увидела, пролетающих мимо диких уток. Ликка рассмеялась вновь. Руки ее заскользили по метле, ветер ударил в бок, едва не перевернув. Лететь вниз головой Ликке не хотелось, и она покрепче прижалась к метле, разглядывая проплывающий внизу лес.

Летели недолго. Потом метла пошла на посадку, и уже через несколько секунд Ликка вновь ощутила под ногами твердую землю. Ее слегка пошатывало от удивления и восторга. А еще немного подташнивало с непривычки. Едва Ликка отпустила метлу, как та взмыла ввысь и исчезла за деревьями, чтобы потом прилететь с Челмой.

Ликка села на траву, возле дороги, и стала ждать ведьму. В голове все еще радостно гудело.

Челма Сытконош задержалась. Прилетела она минут через десять. Оказалось, что полы ее платья мокрые, а кое-где висят рыжие водоросли.

— Ваш водяной — мой старый знакомый, — пояснила она, отряхивая платье, — я его сразу приметила. Спрашиваю его, куда ж это он потерялся, а он мне отвечает, бумага, мол, закончилась, поэтому и не пишет. Вот такой безответственный. И ведь не выберется все никак со своего болота, времени у него, видите ли, нет. На день рождения хоть пригласил, и то хорошо.

И не дав Ликке прийти в себя от удивления, Челма Сытконош выудила из воздуха клюку и произнесла:

— Ну, что, пошли дальше.