ВЕЛИКИЙ ПАТЕРИК. Сокровищница духовной мудрости преподобных отцов Церкви. Том I. Главы I-X.

ГЛАВА V. Различные повествования к укреплению против восстающих на нас блудных браней. О блуде, что от него должно охранять себя со всяким тщанием и страхом

1. Авва Антоний сказал: «Я считаю, что у тела бывает природное движение, свойственное ему, которое не воздействует на душу человека, если душа сама того не желает. Это единственное, что можно назвать бесстрастным движением в теле. Но существует и другое движение, которое зависит от питания и услаждения тела яствами и напитками. Происходящее от них разгорячение крови возбуждает в плоти стремление к действию. Поэтому апостол и сказал: „Не упивайтесь вином, от которого бывает распутство“.[229] И Господь заповедовал ученикам: „Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством“.[230] Существует и третье движение, которое бывает у подвижников по коварству и зависти бесов. Так что мы должны знать, что существует три телесных движения: одно – природное, второе – из-за неразборчивости в пище и третье – от бесов».

2. Брат спросил авву Агафона о том, как бороться с блудной страстью. И старец ответил ему: «Ступай повергни пред Богом свою немощь – и обретешь покой».

3. Некогда один великий старец пришел к авве Ахиле из Фиваиды и сказал ему: «Авва, у меня брань на тебя». Тот говорит ему: «Что ты, авва, неужели и у тебя на меня брань?» Старец смиренно ответил: «Правда, авва». В то время при дверях келии сидел один старец слепой и хромой. И говорит ему тот великий старец: «Я бы хотел пробыть здесь еще несколько дней, но из-за аввы Ахилы не могу остаться здесь». Когда авва Ахила услышал это, то удивился смирению старца и сказал: «Это не есть блуд, но зависть лукавых бесов».

4. Авва Геронтий из Петры сказал: «Многие, искушаемые плотскими похотями, не совершив греха телесно, пали в блуд мыслью и, сохранив тела девственными, сотворили блуд в душе. Хорошо, возлюбленные, держаться сказанного в Писании: больше всего хранимого храни сердце твое».[231]

5. Брат просил авву Даниила: «Дай мне заповедь, и я буду хранить ее». Авва сказал ему: «Никогда не протягивай руку за пищей к одному блюду с женщиной и не ешь вместе с ней. Исполняй это – и ты мало-помалу научишься избегать демона блуда».

6. Авва Евустон рассказывал об авве Пафнутии из Скита: «Когда я был молод, я пришел туда, но он не разрешил мне остаться, сказав: „Я не позволю, чтобы при мне в Скиту находилось женское лицо, потому что враг непрестанно ведет с нами брань“».

7. Авва Иоанн Колов говорил, что тот, кто, обильно вкусив пищи, беседует с отроком, уже соблудил с ним в своем помысле.

8. Авва Кариен сказал: «Человек, который живет рядом с отроком, если не крепок, то нисходит во ад, если же крепок и не идет в бездну, то в любом случае не преуспевает в духовной жизни».

9. Авва Кассиан рассказывал, что́ говорил им авва Моисей: «Лучше не скрывать помыслы, но открывать их духовным старцам, наделенным даром рассуждения, а не просто поседевшим от старости. Многие, смотря лишь на возраст, открывали свои помыслы, но вместо исцеления впадали в отчаяние из-за неопытности того, кто их выслушивал.

Один очень ревностный брат, боримый демоном блуда, пришел к некоему старцу и открыл ему помыслы. Тот выслушал его, но, будучи неопытен, вознегодовал на брата и назвал его жалким и не достойным монашеского образа за то, что он принимает такие помыслы. Услышав это, брат впал в отчаяние и, оставив келию, отправился в мiр. Но, по домостроительству Божию, ему встретился авва Аполлос. Увидев его скорбным и сломленным, он спросил: „Чадо, в чем причина твоей столь великой скорби?“ Сначала брат, по малодушию, ничего ему не ответил, но затем, убежденный старцем, рассказал ему все: „Мне досаждали помыслы блуда, и я пошел и открыл их такому-то старцу, а он сказал, что мне нет надежды на спасение. Я отчаялся и вот иду в мiр“. Услышав это, авва Аполлос, как мудрый врач, стал утешать и вразумлять брата, говоря: „Никуда не ходи, чадо, и не отчаивайся. Я уже очень стар и весь седой, но и мне сильно досаждают подобные же помыслы. Не малодушествуй от этого воспаления страсти, потому что оно излечивается не столько человеческими стараниями, сколько милостью Божией. А теперь послушайся меня, возвращайся в свою келию“. Брат так и поступил.

Расставшись с ним, авва Аполлос направился к келии старца, который поверг брата в отчаяние. Став снаружи, он помолился Богу со слезами, говоря: „Господи, Ты, Который посылаешь искушения нам на пользу, обрати брань брата на этого старца, чтобы он хотя бы в старости познал то, чему не научился за долгое время, и начал сострадать находящимся в брани“. Закончив молитву, он увидел эфиопа, стоящего неподалеку от келии и мечущего стрелы в старца. Уязвленный стрелами старец тотчас же, будто в опьянении, стал метаться туда и сюда и, не в силах выдержать брани, вышел из келии и пошел в мiр по той же дороге, по которой раньше шел юноша.

Поняв, что произошло, авва Аполлос догнал его и спросил: „Куда ты так спешишь и в чем причина охватившего тебя смятения?“ Старец же, стыдясь открыть святому то, что с ним случилось, стоял в смущении и не мог ничего сказать. Тогда авва Аполлос говорит ему: „Возвращайся в свою келию, и впредь знай о своей немощи, и считай себя за того, кем диавол или пренебрегает, или даже презирает как неспособного противостоять ему, потому что он борется лишь с ревностными подвижниками. А что можно сказать о твоей брани? Ты и одного натиска врага до конца дня не смог выдержать. Это случилось с тобой потому, что, приняв юношу, с которым сражался наш общий враг, ты вместо того, чтобы воодушевить его на брань, вверг в отчаяние, не вспомнив премудрые слова: „Спасай взятых на смерть, и неужели откажешься от обреченных на убиение?“[232] – а также и притчу Спасителя нашего, Который трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит.[233] Никто не может противостоять злоумышлениям врага и угасить или убавить огненное кипение естества, если не поможет благодать Божия и не укрепит человеческую немощь. И так воистину сегодня совершилось это спасительное о нас домостроительство, поэтому вместе будем умолять Бога, чтобы Он отвел бич, занесенный над тобой. Ведь только Он умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит; Господь делает нищим и обогащает, унижает и возвышает?“.[234] Сказав это, авва Аполлос помолился и, освободив старца от наведенной на него брани, заповедал просить Бога о ниспослании ему дара учения и разума, чтобы знать, когда нужно сказать то или иное слово».

10. Когда авву Кира Александрийского спросили о блудных помыслах, он ответил так: «Если у тебя нет помыслов, то в тебе не родится и надежда. Если у тебя нет помыслов, то ты совершишь грех на деле». Это означает, что тот, кто в помысле не сражается с грехом, не сможет противостать ему, когда найдет на него греховная брань, и тогда он совершит грех телесно. Тому, кто совершает грех делом, не досаждают помыслы.

Старец спросил брата: «Не было ли у тебя привычки беседовать с женщинами?» Брат ответил: «Нет, но мои помыслы все равно, что древние и современные художники. Меня волнуют гробницы, в которых захоронены женщины, статуи женщин и прочие их изображения». Старец ответил ему: «Не бойся мертвых, но избегай живых, т. е. сосложения с помыслом и греха на деле, и больше молись».

11. Рассказывал некто об одном брате, который впал в грех. Он пришел к авве Лоту и находился в таком страхе и волнении, что, едва лишь вошел в келию, тут же из нее вышел, не успев и присесть. Авва Лот спросил: «Что с тобой случилось, брат?» Тот ответил: «Я совершил великий грех и не могу рассказать о нем отцам». Тогда старец говорит: «Открой мне, и я возьму его на себя». Брат сказал ему: «Побежденный блудной страстью, я принес жертву идолам, прося их помочь, чтобы блуд произошел на деле». Старец ответил: «Воспрянь духом, ведь есть покаяние. Итак, ступай поселись в пещере, постись, вкушая пищу через день, и я приму на себя половину твоего греха». Когда прошло три недели, старец получил божественное извещение, что Бог принял покаяние брата. Этот брат оставался в послушании у старца до смерти.

12. Авва Матой говорил: «Пришел ко мне один брат и сказал, что клевета хуже блуда. Я ему ответил: „Жестоко твое слово“. Тогда он спрашивает: „А как ты сам об этом думаешь?“ И я сказал ему: „Клевета – это зло, но его можно быстро исправить, потому что клеветники часто раскаиваются и говорят, что оклеветали кого-то. А блуд – это настоящая смерть“».

13. Авва Олимпий из Келлий долго сражался с помыслом, подталкивающим его к совершению блуда. Помысел говорил ему: «Пойди и возьми себе жену». Он встал, замесил глину, вылепил из нее женщину и сказал себе: «Вот тебе жена. Теперь тебе нужно больше трудиться, чтобы было чем ее прокормить». И он стал работать до изнеможения. Через несколько дней он опять встал, замесил глину и вылепил из нее себе дочь и сказал помыслу: «Вот твоя жена родила тебе ребенка, теперь тебе следует еще больше работать, чтобы прокормить и одеть его». От непосильного труда старец совершенно изнемог и наконец сказал своему помыслу: «Я больше не могу так трудиться». Затем сказал сам себе: «Раз не можешь трудиться, то и не ищи себе жену». Бог, видя труды старца, отнял у него брань с помыслами – и авва обрел покой.

14. Авва Пимен сказал: «Как оруженосец всегда неотлучно стоит рядом с императором, готовый к любому нападению, так и душа всегда должна быть готова сразиться с демоном блуда».

15. Авва Анув спросил авву Пимена о нечистых помыслах, рождающихся в сердце человека, и о суетных пожеланиях. И авва Пимен ответил: «Прославится ли мотыга, если нет работника?[235] И ты не протягивай руки своим помыслам – и они ничего не смогут тебе сделать».

16. Некогда пришел один брат к авве Пимену и говорит: «Что мне делать, отче? Меня мучает блудный помысел. Я пошел к авве Ивистиону, и он мне сказал: „Не позволяй помыслу замедлять в тебе“». Авва Пимен ответил ему: «Делание аввы Ивистиона высоко в небе, с ангелами, и он забывает, что мы с тобой блудники. Полагаю, что если монах воздерживает свое чрево и язык и пребывает в уединении, то он не должен унывать, потому что он не погибнет».

17. Брат спросил авву Пимена: «Что мне делать? Меня борют блуд и гнев». Старец ответил ему: «Об этом Давид сказал: „Льва я убил и медведя задушил“.[236] Это означает: гнев я отсек, а блуд подавил тяжелыми трудами».

18. Он же сказал: «Сластолюбец и сребролюбец не могут жить по Богу».

19. Авва Пимен сказал о блуде и клевете, что «человек вовсе не должен ни беседовать с этими двумя помыслами, ни помышлять о них в сердце. Кто захочет препираться с ними в сердце, тот не получит от этого никакой пользы, а кто с гневом удалится от них, тот обретет покой».

20. Авву Пимена спросили об осквернениях, и он ответил: «Если мы будем неизменно блюсти свое делание и трезвиться, то с нами никогда не случится осквернения».

21. Он же сказал: «Если человек живет под одной кровлей с отроком и, чувствуя к нему страсть ветхого человека, продолжает удерживать его при себе, то он уподобляется владельцу поля, посевы на котором уничтожают гусеницы».

22. Брат спросил авву Пимена о блуде, и тот ответил ему: «Велика помощь Божия, которая окружает человека, но нам не попускается ее видеть».

23. В Скиту вместе с аввой Пафнутием жил один брат, который, будучи борим помыслом блуда, говорил: «Даже если у меня будет десять жен, я не удовлетворю свою похоть». Старец утешал его: «Нет, чадо, это брань от демонов». Однако брат не послушался, а пошел в Египет и взял себе жену.

Спустя какое-то время авве Пафнутию случилось быть в Египте, и он встретил там этого брата, несущего корзину с горшками. Старец не узнал его, но тот обратился к нему и сказал: «Это я, такой-то, твой ученик». Увидев брата в столь жалком положении, старец заплакал и сказал: «Вот ты оставил ту честь, которая у тебя была, и дошел до такого бесчестия. Скажи же мне, есть ли у тебя теперь десять жен?» Брат со вздохом ответил: «Нет, у меня лишь одна жена, и я тружусь, чтобы ее прокормить». Старец позвал брата назад, в обитель, и тот спросил: «А есть ли для меня покаяние, авва?» Старец ответил: «Есть». Тогда брат, оставив все, пошел за старцем и, придя в Скит, поборол искушение и стал достойным монахом.

24. Об амме Сарре рассказывали, что она тринадцать лет стойко выдерживала брань с бесом блуда и никогда не молилась о том, чтобы эта брань прекратилась, но лишь говорила: «Боже, дай мне крепость».

25. О ней же говорили, что однажды на нее сильно напал дух блуда и стал представлять ей суетные наслаждения мiра. Тогда амма Сарра, не поддавшись искушению, укрепляемая страхом Божиим и многолетним подвигом, тотчас же поднялась в верхнюю комнату и начала молиться. После этого дух блуда явился телесным образом и сказал: «Ты победила меня, Сарра». А она ответила: «Не я тебя победила, но мой Владыка Христос».

26. Авва Фока рассказывал: «Авва Иаков, поселившись в Скиту, мужественно претерпевал брань с бесом блуда. Однажды, находясь в опасности, он пришел ко мне и, открыв, что с ним происходит, сказал мне: „В понедельник я пойду и затворюсь в пещере. Прошу тебя, ради Господа, никому об этом не говори, даже моему духовному отцу, но только отсчитай сорок дней и, когда они пройдут, окажи любовь, приходи ко мне и принеси святое причастие. Если найдешь меня умершим, то закопай меня, а если живым, то причасти“. Я пообещал ему.

Когда прошло сорок дней, взял святое причастие, а также обычный белый хлеб и немного вина и отправился к нему. Приблизившись к пещере, я ощутил сильное зловоние и сказал сам себе: „Почил блаженный“. Однако, подойдя к нему, увидел, что он еще жив. Заметив меня, он молча едва пошевелил правой рукой, как бы спрашивая, есть ли у меня святое причастие. Я ответил, что есть, и хотел немного открыть его уста, но они были крепко сжаты. Не зная, что делать, я вышел из пещеры и, отломив от куста небольшую ветку, при ее помощи с большим трудом смог приоткрыть его уста и вложить туда честное тело и кровь, мелко раздробив их, насколько возможно. Приняв святое причастие, он укрепился. Спустя какое-то время я дал ему смоченные вином кусочки простого хлеба и предлагал столько, сколько он смог принять.

Спустя несколько дней, по благодати Божией, он вернулся со мной в Скит, освободившись, с помощью Божией, от пагубной страсти блуда».

27. У одного старца был ученик, которого борол демон блуда. Старец утешал его, говоря: «Потерпи, чадо. Эта брань от врага». Брат же отвечал ему: «Не могу больше терпеть, авва, если не совершу блуд на деле». Тогда старец пошел на хитрость и сказал ему: «И у меня брань с демоном блуда, чадо, так давай же пойдем вместе, сотворим это дело и вернемся в нашу келию».

У старца была золотая монета, и он ее захватил с собой. Когда они пришли к блудилищу, старец сказал ученику: «Подожди здесь. Сначала пойду я, а потом ты». Войдя, он отдал блуднице монету и попросил: «Не оскверняй этого брата», и та дала старцу слово сохранить чистоту юноши. Старец вышел и говорит брату: «Заходи». Едва юноша вошел, блудница говорит ему: «Подожди, брат, хоть я и грешница, но и у нас есть правила, которые мы должны исполнять». Она велела ему встать с одной стороны от ложа и положить пятьдесят земных поклонов, а сама стала с другой стороны и тоже начала класть поклоны. Сделав двадцать или тридцать поклонов, брат пришел в сокрушение и сказал: «Как же я молюсь Богу и собираюсь совершить столь ненавистное Ему дело?» Он тотчас вышел, не осквернившись. Бог, видя труд старца, отнял брань от брата. И они вернулись в свою келию, славя Бога.

28. Авва послал одного брата за водой. Придя к источнику, он увидел женщину, которая стирала одежду. Поддавшись искушению, он стал склонять ее к падению, но она ответила: «Мне не сложно послушаться тебя, но я стану для тебя причиной многих скорбей, потому что после совершения этого дела тебя начнет терзать совесть и ты либо придешь в отчаяние, либо тебе придется приложить много труда, чтобы вернуться в то устроение, в котором ты сейчас находишься. Поэтому, прежде чем ты получил рану, иди с миром своим путем». Услышав слова женщины, брат раскаялся и возблагодарил Бога за ее мудрость.

Вернувшись к авве, он рассказал ему, как все было, и старец удивился разуму женщины. После этого брат попросил у аввы позволения никогда больше не выходить из монастыря. Так он и пребывал в обители, не покидая ее стен до самой смерти.

29. Некий брат пошел на реку за водой. Там он увидел женщину, стиравшую белье, и пал с нею. Оставив женщину, он набрал воды и пошел к себе в келию. По пути на него напали демоны и стали мучить помыслами, говоря: «Куда ты идешь? Тебе нет больше спасения. Зачем тебе теперь оставлять мiр?» Брат, поняв, что помыслы хотят погубить его, ответил им: «Зачем вы пришли и терзаете меня? Хотите ввергнуть меня в отчаяние? Я не согрешил». Он вернулся в келию и продолжил подвиг безмолвия, который совершал и прежде.

Господь открыл старцу, жившему по соседству, что этот брат пал, но смог победить помыслы. Старец пришел к нему и спросил: «Как твои дела?» Тот ответил: «Хорошо, авва». Старец вновь спросил: «Тебя ничто не угнетало в последние дни?» Брат ответил: «Нет, ничто». Тогда старец сказал: «Бог открыл мне, что ты пал, но потом вышел победителем». После этого брат рассказал ему все, что с ним произошло, и старец сказал: «Поистине, брат, твоя рассудительность сокрушила силу врага».

30. Некто рассказывал, что одного брата из киновии часто посылали в мiр по делам братства. В одной деревне жил благоговейный мiрянин, который с большим доверием принимал его всякий раз, когда тот приходил. У мiрянина была дочь, недавно овдовевшая, прожившая со своим мужем лишь два года. Брата бороло блудное влечение к ней, но она, будучи очень рассудительной, понимала это и избегала показываться ему на глаза.

Однажды отец отправился в ближайший город по делу, оставив дочь дома одну. Брат пришел как обычно и, увидев, что она одна, спросил: «Где твой отец?» Она ответила: «Он пошел в город». Брата охватил страх, потому что брань усилилась и он готов был уже силой овладеть ею. Заметив это, она сказала с рассуждением: «Не торопись. Мы здесь будем одни до тех пор, пока отец не вернется. Я знаю, что вы, монахи, ничего не делаете без молитвы. Вставай же и помолись Богу и, что Он вложит в твое сердце, то и сделаем». Брат, пребывая в смятении от брани, не захотел молиться. Тогда она спросила: «А ты знал когда-нибудь женщину?» Брат ответил: «Нет, поэтому и желаю узнать». И она сказала: «Потому-то ты и обуреваешься похотью, что не знаешь о зловонии, которое исходит от несчастных женщин». И чтобы умерить его страсть, продолжала: «У меня сейчас дни очищения, и никто не может приблизиться ко мне по причине исходящего от меня зловония». Услышав это и многое другое, брат содрогнулся от омерзения, пришел в себя и разрыдался.

Увидев, что он вразумился, женщина сказала: «Смотри, если бы я послушалась тебя, мы бы уже согрешили. Как бы ты тогда смотрел в глаза моему отцу? Как вернулся бы в монастырь и стал слушать пение святых братий? Умоляю тебя, впредь трезвись и не желай ради малого и постыдного наслаждения погубить великий и тяжкий труд свой и лишиться вечных благ». После этих слов брат, претерпевший битву, возблагодарил Бога, Который через рассудительность и целомудрие женщины не попустил ему совершенно пасть.

31. Один монах долгое время терпел брань с бесом блуда. Однажды, почувствовав эту брань на церковном собрании, от крайнего отчаяния он обнажил себя перед всеми братиями и открыл действие сатаны, сказав: «Помолитесь обо мне. Вот уже четырнадцать лет, как я пребываю в брани и претерпеваю это». И ради его смирения брань прекратилась.

32. Один старец сказал о блудных помыслах: «Мы страдаем от них по причине нашего нерадения. Если бы мы твердо веровали, что в нас обитает Бог, то не позволяли бы влагать в нас „чуждые сосуды“. Владыка Христос, обитающий в нас и помогающий нам, видит нашу жизнь. Поэтому и мы, нося и созерцая Его в себе, не должны быть беспечными, но нам следует очищать себя так, как Он чист.[237] Будем же стоять на этой скале. И пусть лукавый пытается нас с нее столкнуть, мы только не должны бояться – и он не повредит нам. Взывай к Богу: „Надеющийся на Господа, как гора Сион: не подвижится во век“[238]».

33. Он же сказал: «Враг как бы говорит Спасителю: „Я пошлю своих воинов против твоих, чтобы сокрушить их. Но так как я не могу посеять лукавство в избранниках Твоих, то буду, по крайней мере, влагать им ночные мечтания“. Спаситель же как бы отвечает ему: „Как незаконнорожденный не наследует отцу своему, так и твои вложения не зачтутся за грех избранным Моим“».

34. Ученик одного великого старца, претерпевавший блудную брань, ушел в мiр и женился. Старец, огорченный этим, молился Богу, говоря: «Господи Иисусе Христе, не дай рабу твоему оскверниться постыдным соитием». И когда брат остался наедине с женой, он, не осквернившись, предал дух Господу.

35. О душевредных помыслах некий старец сказал: «Прошу вас, братия, как мы отстали от дел, так отстанем и от воспоминаний. Ведь что мы такое, как не прах от праха?»[239]

36. Один брат претерпевал сильную блудную брань. Похоть как огонь горела в его сердце и ночью и днем, но брат подвизался, чтобы не сочетаться с помыслом. Прошло много времени, прежде чем враг прекратил брань, так и не сумев победить брата, благодаря его стойкости. И тотчас же в его сердце пришел покой.

37. Другой брат, будучи борим блудной страстью, однажды, встав ночью, пришел к старцу и открыл свои помыслы. Старец утешил его, и, получив пользу, брат вернулся в келию. Но брань снова возобновилась, и брат опять пошел к старцу. Так он делал несколько раз. Старец не огорчал его, но всегда советовал нечто полезное. Он говорил: «Не сдавайся, но приходи каждый раз, как демон начнет бороть тебя, изобличай его передо мной – и он с позором уйдет от тебя. Потому что ничто так не пристыжает демона блуда, как обличение его дел, и ничто так не радует, как сокрытие помыслов».

Придя к старцу уже в одиннадцатый раз и открыв ему помысел, брат попросил его: «Сотвори любовь, авва, скажи мне слово». И старец ответил ему: «Поверь мне, чадо, если бы Бог попустил помыслам, которые нападают на меня, перейти на тебя, ты бы и одной минуты не смог их выдержать и пал бы великим падением». И за великое смирение, по которому старец так говорил, блудная брань у брата немедленно прекратилась.

38. Брат претерпевал брань с демоном блуда и боролся в течение четырнадцати лет, умножая подвиги и охраняя себя от помыслов, чтобы не уступить похоти. Наконец он пришел в церковь и рассказал всем монахам о своем искушении. Тогда всем дана была заповедь – в течение недели молиться о брате. После этого брань прекратилась.

39. Один старец-пустынник сказал о блудном помысле: «Ты хочешь спать и спастись? Ступай – и потрудись; ступай – и попотей; ступай поищи – и найдешь; бодрствуй, стучи – и отворят тебе.[240] В мiру есть отважные борцы, которые, претерпевая множество ударов, не сдаются, но мужественно ведут бой и наконец получают победный венок. Часто один борец, сражаясь с двумя, самими ранами возбуждается к мужеству и одолевает противников. Посмотри, какое мужество показывают эти бойцы ради земной награды! И ты стой мужественно и неколебимо – и Бог за тебя победит врага».

40. О блудном помысле другой старец сказал: «Будь подобен проходящему мимо харчевен и обоняющему запахи того, что там варят и жарят. Кто хочет есть, тот заходит в харчевню и ест, а кто не хочет, тот лишь, проходя мимо, обоняет запахи блюд. Так поступай и ты. Отгоняй от себя зловоние похоти, встань и помолись: „Сыне Божий, помоги мне!“ Точно так же гони от себя и другие помыслы. Мы не искореняем их, но противостоим помыслам».

41. Некий брат, смущаемый блудной похотью, пришел к великому старцу и сказал ему: «Сотвори любовь, авва, помолись за меня, меня смущает блудная похоть». Старец помолился за него Богу. Второй раз брат пришел к старцу и попросил о том же. Старец тотчас встал на молитву и сказал: «Господи, открой мне делание этого брата, отчего у него продолжается эта брань. Я молился Тебе, а он не обрел покой». И Бог открыл ему о брате. Старец увидел его сидящим в келии и собеседующим с духом блуда, который стоял рядом с ним. Ангел же, посланный от Бога на помощь брату, стоял вдали и гневался на него за то, что тот не предал себя Богу, но услаждается помыслами, позволяя им полновластно править его умом. Тогда старец понял, что причина искушения в самом брате и, когда тот пришел, сказал ему: «Ты сам виноват в этом искушении, потому что сочетаешься с помыслами», и научил его, как надо им противостоять. Брат стал трезвиться и, по молитвам старца и благодаря его наставлениям, обрел покой.

42. У одного великого старца был ученик, боримый демоном блуда. Старец, видя, как тот страдает, сказал ему: «Хочешь, я попрошу Бога, чтобы Он облегчил твою брань?» Ученик ответил: «Нет, авва, потому что хотя я и страдаю, но вижу плоды этих страданий. Помолись Богу о том, чтобы Он дал мне терпеливо понести эту брань». Тогда старец сказал ему: «Теперь я понял, что ты преуспел в духовной жизни и превзошел меня».

43. Рассказывали о некоем старце, который поселился в Скиту с сыном, еще грудным младенцем, который вырос, вовсе не зная, что на свете есть женщины. Когда он возмужал, демоны однажды показали ему ночью призраки женщин. Он рассказал об этом отцу, и тот поразился коварству врага. Как-то раз они вместе пошли в Египет, и сын, увидев женщин, сказал отцу: «Авва, вот те, что заходили ко мне ночью в Скит». Отец ответил: «Это монахи из деревень, чадо, у них одна одежда, а у монахов-пустынников – другая». Старец удивился, что и в пустыне бесы показали его сыну призраки женщин, и они тотчас поспешили назад в свою келию.

44. Был в Скиту один ревностный брат, которому враг постоянно влагал воспоминания о весьма красивой женщине и этим сильно томил его. По домостроительству Божию, из Египта в Скит пришел другой брат, который в беседе сказал, что жена такого-то умерла, а это и была та женщина, из-за которой у подвижника была брань. Тогда, встав ночью, брат взял свой монашеский плащ и пошел в Египет. Раскрыв могилу умершей женщины, он обтер своим плащом ее разлагающиеся останки и вернулся в келию. Он клал перед собой этот зловонный плащ и говорил помыслу: «Вот перед тобой та похоть, к которой ты стремился, насыщайся ею». Так он мучил себя этим зловонием, пока блудная брань не отошла от него.

45. Один человек пришел в Скит, чтобы стать монахом. С ним был и его сын, которого только что отняли от груди. Когда сын стал юношей, бесы начали нападать на него, и он сказал отцу: «Пойду в мiр, потому что не могу выдержать этой брани». Отец упросил его не делать этого, но спустя какое-то время юноша снова сказал: «Авва, не могу больше терпеть, позволь мне уйти». Тогда отец сказал ему: «Послушай меня, чадо, еще один раз. Возьми с собой ветви и сорок пар сухих хлебцев, иди во внутреннюю пустыню на сорок дней, и да будет воля Господня».

Сын послушался отца и отправился в пустыню. Там он пребывал в труде, плел из сухой лозы и ел сухие хлебцы. Спустя двадцать дней он увидел бесовское видение. Демон предстал перед ним в образе эфиопки, столь зловонной, что невозможно было перенести ее смрада. Юноша стал отгонять ее, и она сказала: «Я в сердцах людей кажусь сладостной. Но ради твоего послушания и твоего труда Бог не попустил мне обмануть тебя и явил мое зловоние». Тогда юноша встал, возблагодарив Бога, и, вернувшись к отцу, сказал: «Не хочу больше идти в мiр, авва. Я видел образ его и обонял его зловоние». Отец был уже извещен об этом и сказал юноше: «Если бы ты потерпел до сорокового дня и сохранил мою заповедь, то увидел бы нечто еще большее».

46. Об одном из отцов говорили, что раньше у него была жена и он, придя из мiра, стал претерпевать из-за нее сильные брани. Он рассказал об этом отцам, и они, зная, что брат имеет ревность и трудится больше других, наложили на него столь тяжелые правила, что он впал в расслабление и не мог даже подняться с постели.

По промыслу Божию некто из отцов, чужестранец, пришел, чтобы увидеть Скит. Подойдя к келии расслабленного брата, он увидел, что она открыта, и удивился, когда никто не отозвался на его голос. Подумав, что, быть может, брат заболел, он вошел внутрь и, увидев, что брат очень болен, спросил его: «Что с тобой, отче?» Брат ответил: «Я из мiра, и со мной враг ведет брань, искушая меня воспоминаниями о бывшей жене. Я рассказал об этом отцам, и они предписали мне такой образ жизни, от которого я совершенно изнемог, а брань лишь усилилась». Услышав это, старец опечалился и сказал ему: «Отцы, будучи сильными, предписали тебе самое лучшее. Но послушай моего смирения: оставь это правило, принимай немного пищи в положенное время, совершай свое малое правило и возложи на Господа печаль твою.[241] Собственными трудами ты не сможешь преодолеть это искушение. Наше тело подобно одежде. Если заботишься о нем, то оно хорошо нам служит, а если будешь нерадеть, то оно сгниет». Брат поступил согласно совету старца, и через несколько дней брань отступила от него.

47. Один подвижник жил на горе близ Синая. Он преуспевал в благочестии, и мы слышали от знавших его монахов, что они получали большую пользу от его слов и во всем брали с него пример. Так как он сильно преуспевал, враг ненавидел его, как и всех доблестных монахов, и вложил в него якобы благочестивый помысел: «Ты не должен принимать служение от других, но, напротив, сам должен служить другим, а ты этого не делаешь. Начни хотя бы служить самому себе. Иди продай свои корзины в городе, купи все, что тебе нужно, а потом возвращайся в пустыню. И ты никому не будешь в тягость». Так советовал ему коварный бес, завидуя его безмолвию, богомыслию и той пользе, которую он приносил людям, ведь враг отовсюду любыми средствами пытается уловить истинного подвижника.

Подумав, что этот помысел благой, старец вышел из келии. Но он был неопытен в бесчисленных хитростях врага, хотя и снискал известность как великий подвижник среди всех, кому доводилось его видеть. По дороге он встретил женщину и, по неосмотрительности, прельстился, пошел в пустынное место на берегу реки и пал с нею. А за ним по пятам следовал враг рода человеческого. Поняв, что сатана посмеялся его падению, он готов был прийти в отчаяние от скорби, что огорчил Духа Божия, и ангелов, и святых отцов, из которых многие, даже живя в городах, побеждали и побеждают врага и которым он не уподобился. Не подумав о том, что Бог истинно надеющимся на Него подает силу для покаяния, он решил броситься в реку, чтобы умереть, – и этим доставил бы совершенную радость врагу. От великой душевной скорби его тело ослабело, и лишь всемилостивый Бог сохранил старца от смерти.

Наконец, придя в себя, монах решил трудиться еще больше прежнего и подвизаться в самоозлоблении. Он вернулся в свою келию, запер дверь и начал плакать, как плачут о мертвецах, умоляя Бога о помиловании. Он постился, совершал бдения, приходил в сокрушение, его тело пришло в совершенное изнеможение, но он еще не имел извещения, принято ли его покаяние. Когда братия приходили к нему, чтобы услышать слово назидания, и стучались в дверь, он говорил: «Не могу отворить, потому что дал слово провести этот год в трудах покаяния. Помолитесь обо мне». Больше он ничего не говорил, чтобы не ввести слушателей в соблазн, так как все почитали его великим монахом. Целый год он подолгу постился и трудился ради покаяния.

Наконец в ночь святого Воскресения он взял пустой светильник и, налив в него масло, поставил в новый кувшин. Накрыв кувшин крышкой, монах с вечера встал на молитву, говоря так: «Боже щедрый и милостивый, Ты, Который хочет, чтобы и варвары спаслись и пришли в познание истины,[242] к тебе, Спасителю душ, я прибегаю. Помилуй меня, много Тебя огорчившего, к радости врага, которого я послушался и умер. Ты, Владыко, милуешь и нечестивых и немилосердных и учишь миловать ближнего. Будь милостив к моему смирению. Для Тебя нет ничего невозможного. Душа моя приблизилась к аду. Сотвори милость, ведь Ты благ к творениям руки Твоей и воскресишь в день воскресения уже истлевшие тела. Услышь меня, Господи, изнемогает дух мой и несчастная моя душа, и тело мое, которое я осквернил, истощилось. Нет у меня больше крепости к жизни, хотя и горяча моя ревность к Тебе, почему и дерзаю думать, что через покаяние будет мне прощен грех мой. Оживотвори меня, сокрушенного, и повели, чтобы от Твоего огня зажегся этот светильник, дабы мне увериться в помиловании и, ободрившись милосердием Твоих всепрощающих щедрот, оставшееся время жизни моей, если Ты мне его даруешь, соблюдать Твои заповеди, не отступая от страха Твоего, но истинно работая тебе еще больше, чем прежде».

Так со слезами он молился в ночь Воскресения. Затем встал посмотреть, не зажегся ли светильник, но, подняв крышку, увидел, что он не горит. Тогда старец снова пал на землю, моля Бога и говоря: «Знаю, Господи, что мне дано время на подвиг, чтобы я одержал победу, и поэтому не смотрю я на то, что ноги мои уже изнемогли. Некогда я предпочел плотское наслаждение, чтобы отправиться в адскую муку к нечестивым. Смилуйся же надо мною, Господи, я вновь и вновь исповедую Твоей благости мое бесчинство, перед Твоими ангелами и всеми праведниками, и если это не послужит к соблазну, то и перед всеми людьми. Помилуй меня, чтобы я и других наставил. Господи, оживотвори меня».

И трижды так помолившись, он был услышан и увидел, что светильник ярко горит. Обретя надежду, он возликовал, и его сердце укрепилось радостью, что посетил его Бог. И он сказал: «Господи, меня, недостойного жить в этом мiре, Ты помиловал этим великим и дивным знамением. Ты милуешь, Человеколюбец, души людей Своих». Он пребывал в таком ликовании и благодарности Господу, пока не наступил день, и радовался о Господе, забыв о телесной пище.

Всю свою жизнь старец хранил дивный огонь, подливая в светильник масло и покрывая его крышкой, чтобы он не погас. Так Божественный Дух вновь вселился в старца, и он стал еще более известен смиренномудрием. О своей кончине он получил откровение и мирно предал душу Богу.

48. Один старец жил в отдаленной пустыне. У него была родственница, которая много лет хотела его увидеть. Разузнав у погонщиков верблюдов, где он живет, она направилась в пустыню и вскоре дошла до келии старца. Влекомая диаволом, она подошла к двери и, уверив старца, что она его родственница, осталась при нем. Старец, увлеченный похотью, согрешил с ней.

В нижних пределах пустыни жил другой отшельник. У него во время трапезы сам собой опрокидывался кувшин с водой. По домостроительству Божию брат решил так: «Пойду в пустыню и расскажу об этом старцу». Он встал и отправился в путь. Когда настал вечер, он лег в языческом капище, находившемся при дороге, и ночью услышал, как бесы говорили: «Сегодня мы ввергли такого-то отшельника в блуд». Услышав это, он очень опечалился.

Придя к старцу, брат застал его в унынии, и спросил: «Что мне делать, старче? Я наполняю сосуд водой во время трапезы, чтобы поесть, а он переворачивается». Старец ответил: «И ты пришел спрашивать меня о том, почему переворачивается сосуд? Скажи лучше, что мне делать? Этой ночью я впал в блуд». Тот отвечал: «Я знаю об этом». – «Откуда?» – «Я спал в идольском капище и услышал, как бесы говорили о тебе». – «Тогда мне придется идти в мiр», – сказал старец. Но брат стал умолять его: «Нет, авва, оставайся здесь, а женщину прогони, потому что она в союзе с врагом». Старец послушался брата и продолжал подвиг, проливая слезы, пока не вернулся в свое прежнее устроение.

49. Брат спросил старца: «Если случится человеку впасть в блуд по действию диавола, что делать соблазнившемуся?» Тогда старец рассказал следующее: «В Египетской лавре жил один известный диакон. Некий начальник, скрываясь от правителя, однажды пришел вместе со всем своим домом в киновию. По действию лукавого, диакон пал с одной из пришедших женщин и стал позором для всех. Он пошел к старцу, которого весьма любил, и открыл ему, как было дело. У старца при келии была кладовая, и диакон попросил его: „Погреби меня здесь заживо, авва, и не говори об этом никому“. Войдя в кладовую, он остался там в совершенной тьме и жил в глубоком покаянии.

Спустя какое-то время случилось так, что вода в Ниле не поднялась, и жителям грозил голод. Во время общей молитвы одному из святых было открыто, что вода не поднимется, пока не придет и не помолится диакон, скрывающийся у такого-то старца. Услышав об этом, все весьма удивились и, придя к старцу, вывели диакона из его заточения. После того как он сотворил молитву, вода поднялась, а те, которые некогда были введены в соблазн его проступком, теперь получили великую пользу от его покаяния и прославили Бога».

50. Два брата пошли на рынок продавать рукоделие. Когда один из них отлучился, другой впал в блуд. Вернувшись, первый сказал брату: «Пойдем назад в келию». Но тот ответил: «Не пойду». – «Почему, брат?» – «Когда ты отошел, я впал в блуд». Тогда монах, не желая лишиться брата, стал говорить: «И со мной, когда я отошел от тебя, случилось то же самое. Пойдем, понесем труд покаяния, и Бог простит нам».

Придя в келию, они рассказали старцам о том, что с ними произошло, и те назначили им правило покаяния. И так один из них каялся за другого, как будто бы и сам он согрешил. Видя его труд, Бог через несколько дней открыл одному из старцев, что ради великой любви брата, который не согрешил, грех согрешившего прощен. Это и означает положить душу свою за брата своего.[243]

51. Один брат пришел к старцу и сказал ему: «Мой брат печалит меня тем, что все время порывается уйти в мiр, и это сильно гнетет меня». Старец утешил его: «Терпи, брат, и Бог, видя труд твоего терпения, вернет его. Жестокостью никого нельзя отвратить от задуманного, потому что бес не изгоняет беса, а кротостью ты сможешь вернуть брата своего. Ведь и Сам Бог кротким увещанием возвращает к Себе людей». И старец рассказал следующий случай.

«Жили в Фиваиде два брата, и один из них, будучи борим блудной страстью, говорит другому: „Я пойду в мiр“. Брат заплакал и сказал в ответ: „Я не отпущу тебя, брат, я не позволю, чтобы погибли твои труды и твое девство“. Тот же не хотел даже слушать его и сказал: „Я не успокоюсь, если не уйду. Или ты иди со мной, а потом вместе вернемся назад, или оставь меня, и я буду жить в мiру“. Брат пошел и рассказал об этом одному великому старцу. Тот сказал: „Иди вместе с братом твоим, и Бог ради твоих трудов не позволит ему пасть“. Братья пошли в мiр. Но лишь только они дошли до деревни, Бог, видя труд любви брата, освободил боримого от брани, и тот сказал: „Пойдем опять в пустыню, брат. Я подумал, что если согрешу, то какая мне от этого будет польза?“ И они, не претерпев никакого вреда, вернулись в келию».

52. Некий брат, по демонскому наущению, пришел к старцу и сказал: «Такие-то два монаха сожительствуют». Старец понял, что это демон смеется над братом, но послал за теми двумя монахами. Когда настал вечер, он постелил им одно ложе и покрыл его одной подстилкой, сказав: «Чада Божии чисты». А своему ученику велел отвести клевещущего брата в отдельную келию, сказав, что тот сам обуреваем этой страстью.

53. Брат спросил старца: «Что мне делать, авва, нечистые помыслы убивают меня?» Старец ответил ему: «Когда мать собирается отъять ребенка от груди, тогда мажет сосцы горчицей. И когда ребенок как обычно начинает сосать молоко, то чувствует горечь и отворачивается. Вот и ты намажь себя горчицей». Брат спросил: «Что это за горчица, которой я должен себя намазать?» Старец ответил: «Это память о смерти и о мучениях будущего века».

54. Тот же брат спросил другого старца о нечистых помыслах, и старец ответил: «Я никогда не был борим этими помыслами». Брат, соблазнившись этим, пришел к другому старцу и сказал: «Старец сказал мне, что у него никогда не было брани с нечистыми помыслами, и я соблазнился, потому что он говорит о том, что превосходит человеческое естество». Старец ответил ему: «Неспроста так сказал тебе этот человек Божий. Ступай покайся перед ним и попроси разъяснить тебе смысл его слов». Брат пошел к старцу и, поклонившись, сказал: «Прости меня, авва, я неразумно поступил, когда поспешно и недолжным образом, без пользы для себя ушел от тебя. Прошу тебя, разъясни, почему ты никогда не был борим помыслом блуда?» Старец ответил: «С тех пор как я стал монахом, я не насыщался ни хлебом, ни водой, ни сном, но меня постоянно занимала забота об этих вещах, не позволяя чувствовать брань, о которой ты говоришь». И брат пошел к себе, получив большую пользу.

55. Брат спросил одного из отцов: «Что мне делать? Мои помыслы всегда о блуде и ни на час не дают мне покоя. Душа моя зажата как в тисках». Старец ответил: «Когда бесы сеют свои помыслы, не разговаривай с ними. Это их работа – влагать помыслы, и они никогда не забывают о ней, но и человека не принуждают следовать помыслам. От тебя зависит, согласиться с помыслом или отвергнуть его. Знаешь ли ты, что сделали мадианитяне? Они украсили своих дочерей и вывели их к израильтянам, никого из них ни к чему не принуждая. Израильтяне по своей воле пали с ними, другие же вознегодовали и стали их убивать.[244] Так же надо поступать и с помыслами».

Брат спросил старца: «Что мне делать, если я немощен и страсть меня побеждает?» Старец ответил: «Следи за помыслами, и когда они начнут тебе что-то говорить, не отвечай им, а встань, положи земной поклон и молись говоря: „Сыне Божий, помилуй мя“». Брат сказал: «Я так и молюсь, но нет умиления в моем сердце, потому что я не понимаю силы этих слов». Старец ответил: «Ты, главное, не отступай от этого делания. Я слышал, что авва Пимен и многие другие отцы говорили так: „Заклинатель не знает силы слов, которые произносит, но зверь слушается его, смиряется и подчиняется“. Так и ты, хотя и не знаешь силы слов, которые мы произносим, но бесы, слыша эти слова, в страхе убегают».

56. Старцы говорили, что помысел блуда подобен тростнику. Если его семена будут посеяны в нас, но мы, не подчинившись ему, отвергнем его от себя, то он легко и без труда отсекается и выбрасывается. Если же он будет посеян и мы станем им услаждаться и слушаться его, то он становится крепче железа, так что его уже почти невозможно перерубить. Поэтому нам надо твердо запомнить об этом помысле, что для повинующихся ему нет надежды на спасение, а неповинующимся приготовлен венец на небесах.

57. Два брата, будучи увлечены блудной похотью, оставили пустыню, ушли в мiр и взяли себе жен. Но потом они сказали друг другу: «Что мы приобрели, оставив ангельский чин и впав в эту нечистоту? А после смерти нас ожидает огонь и вечное мучение. Так пойдем же опять в пустыню и покаемся». Они вернулись в пустыню и, рассказав отцам о том, что они сделали, попросили их дать им правило покаяния. Отцы определили им год пребывать в уединении и обоим дали поровну хлеба и воды, так как телесным сложением они были схожи друг с другом.

Когда закончилось время покаяния и они вышли из уединения, отцы увидели, что один брат был бледен и уныл, а другой имел вид цветущий и радостный. Они этому весьма удивились, потому что пищи у братьев было поровну, и спросили того, кто пребывал в унынии: «О чем ты помышлял, брат, пребывая в келии?» Тот ответил: «Я размышлял о том зле, которое сотворил, и о мучении, в которое мне суждено отправиться, и от страха плоть моя прилипла к костям моим».[245] Тогда отцы спросили другого: «А ты о чем помышлял в своей келии?» И он ответил: «Я благодарил Бога за то, что Он исторг меня из нечистоты мiра и избавил от будущего мучения, возвратив к этому равноангельному жительству. И, вспоминая Бога, я всегда радовался». И сказали старцы, что покаяние обоих равно пред Богом.

58. Был в Скиту один старец, который тяжело заболел, и братия прислуживали ему. Видя, как они устают в заботах о нем, старец сказал: «Пойду в Египет, чтобы не отвлекать моих братий от установленного правила». Авва Моисей предупредил его: «Не ходи, иначе впадешь в блуд». Старец опечалился и сказал: «Тело мое уже умерло, а ты такое мне говоришь?» И он ушел в Египет.

Люди, узнав о нем, стали помогать ему. Пришла к нему и одна девица, имея благочестивое желание послужить старцу. Спустя некоторое время старец оправился от болезни, пал с ней, и она забеременела. Когда люди спрашивали ее: «От кого твой ребенок?» Она отвечала: «От старца». Ей не верили, но старец сказал: «Да, это мой ребенок, и я прошу лишь одного, сохраните его, когда он родится».

Когда младенец был отнят от груди, старец взял его и вернулся в Скит. Был праздничный день, и старец, неся за плечами ребенка, вошел в церковь и сказал братиям: «Видите этого младенца? Он сын непослушания. Храните себя, братия, ведь я в глубокой старости моей соделал такое. Помолитесь обо мне». Все заплакали, а старец отправился в келию и вернулся к прежнему деланию.

59. Некий брат был сильно искушаем бесом блуда. Четыре демона, приняв образ прекрасных женщин, сорок дней соблазняли его, пытаясь увлечь в скверное смешение. Он же мужественно сражался с ними и не дал себя победить. Бог, видя его доблестный подвиг, даровал ему больше не иметь плотского разжжения.

60. В Нижнем Египте, в уединенной келии жил известный отшельник. Услышав о нем, некая нечестивая женщина, по наущению диавола, сказала молодым людям: «Сколько вы мне заплатите, если я низложу вашего отшельника?» Они пообещали ей много денег, и она, выйдя из дома, вечером пришла к келии отшельника и стала стучаться. Старец вышел и спросил: «Как ты сюда попала?» Она заплакала и сказала: «Я заблудилась и пришла сюда». Пожалев женщину, старец пустил ее во двор, а сам удалился в келию и запер за собой дверь. Тогда женщина стала кричать: «Авва, здесь меня съедят дикие звери». Старец встревожился, ведь он помнил о Божием суде, и подумал: «Откуда мне эта напасть?» Затем он открыл дверь и впустил ее внутрь. Тогда диавол начал уязвлять его влечением к ней, и старец, поняв, что это вражеская брань, сказал себе: «Уловки врага – тьма, а Сын Божий – свет». Затем он встал и зажег светильник. Похоть не переставала распалять его, и он сказал: «Творящие такие дела отправляются в адскую муку. Испытай себя – сможешь ли ты вынести вечный огонь?» Потом он сунул палец в огонь светильника и обжег его, но не почувствовал боли по причине чрезмерного плотского разжжения. Так до утра он сжег себе все пальцы. Несчастная, увидев, что́ он с собой сделал, окаменела от страха.

Утром молодые люди пришли к отшельнику и спросили: «Приходила ли сюда женщина вечером?» Он ответил им: «Да, она спит внутри». Войдя, они нашли ее мертвой и сказали: «Авва, она умерла». Тогда он показал им свои руки и сказал: «Вот что сделала со мной эта дочь диавола. Она лишила меня пальцев». Он рассказал им все и прибавил: «В Писании сказано: не воздавайте злом за зло»,[246] и, помолившись, воскресил женщину. Она ушла и всю оставшуюся жизнь хранила целомудрие.

61. Один брат был борим демоном блуда. Однажды, проходя через египетскую деревню, он увидел дочь языческого жреца, полюбил ее и сказал отцу девицы: «Отдай мне ее в жены». Тот отвечал: «Я не могу выдать за тебя дочь, пока не узнаю волю моего бога». Жрец отправился к бесу и спросил: «Вот некий монах пришел свататься к моей дочери. Выдать ли ее за него?» Бес ответил ему: «Выдай, но только спроси, отречется ли он сначала от своего Бога, от крещения и от монашеских обетов?» Возвратившись, жрец говорит монаху: «Согласен ли ты отречься от своего Бога, от крещения и от монашеских обетов?» Монах дал согласие и тотчас увидел как бы голубя, выпорхнувшего из его уст и взлетевшего в небо. Жрец снова пошел к бесу и говорит: «Он принял все три условия». Диавол же сказал в ответ: «Не выдавай за него дочь. Его Бог не отступил от него, но по-прежнему помогает ему». Вернувшись, жрец сообщил брату: «Я не могу выдать за тебя дочь, потому что твой Бог не отступил от тебя, но помогает тебе». Услышав это, брат сказал себе: «Какую великую благость являет мне Бог! Я, несчастный, отрекся от Него, от крещения и от монашеских обетов, а Он и теперь все еще помогает мне!»

Придя в себя и поняв, как он согрешил, брат пошел в пустыню к одному великому старцу и все ему рассказал. Старец сказал: «Останься со мной и постись три недели, вкушая пищу через день, а я буду умолять Бога о тебе». И старец начал молиться за брата, говоря: «Молю Тебя, Господи, даруй мне душу сию и прими ее покаяние». И Бог услышал его молитву.

По окончании первой недели старец пришел к брату и сказал: «Видел ли ты что-нибудь?» Тот ответил: «Да, я видел высоко в небе голубя, парившего над моей головой». Старец сказал: «Трезвись и усердно моли Бога о помиловании». После второй недели старец вновь пришел к брату и спросил: «Видел ли ты что-нибудь?» Брат сказал: «Я видел голубя совсем рядом, прямо над моей головой». – «Трезвись и молись», – сказал старец. Когда окончилась третья неделя, старец опять пришел к брату и спросил: «Видел ли ты что-нибудь еще?» И тот ответил «Я видел голубя, который прилетел и сел на мою голову. Когда же я протянул руку, чтобы взять его, он взмахнул крыльями и влетел в мои уста». Тогда старец возблагодарил Бога и сказал брату: «Бог принял твое покаяние. Впредь внимай себе». Брат же ответил: «Отныне, авва, я всегда до смерти буду с тобой».

62. Один из фивейских старцев рассказывал: «Я родился в семье языческого жреца и ребенком часто сидел у святилища и смотрел, как мой отец входит туда и приносит жертву идолу. Однажды я тайно последовал за ним и увидел сатану, восседающего на своем престоле, и все его воинство, ему предстоявшее. Один из бесовских военачальников выступил вперед и поклонился сатане. Тот же, обратившись к нему, спросил: „Откуда ты пришел?“ Тот ответил: „Я был в такой-то земле, подстрекая людей к войне. Произошло великое смятение, пролилось много крови, и вот я пришел сообщить тебе об этом“. Сатана снова спросил: „За какое время ты этого добился?“ И тот ответил: „За тридцать дней“. Тогда сатана велел его бичевать, сказав: „И это все, что ты совершил за столь долгое время?“

Другой военачальник поклонился ему, и сатана спросил: „А ты откуда пришел?“ Демон ответил: „Я был на море, поднял страшную бурю, потопил корабли, и погубил множество людей, и вот пришел рассказать тебе об этом“. – „За какое время ты это сделал?“ – „За двадцать дней“. Сатана и его велел бичевать, сказав: „За столь долгое время ты только это и сделал?“

Третий военачальник пришел и поклонился ему. Сатана спросил его: „А ты откуда пришел?“ Тот ответил: „В таком-то городе была свадьба, и я возбудил смуту, так что пролилось много крови, были убиты жених и невеста, и я пришел сообщить тебе об этом“. – „За сколько дней ты это сделал?“ – „За десять дней“. Сатана велел и его бичевать за нерадивость.

Затем еще один военачальник поклонился сатане, и тот спросил его: „Откуда ты пришел?“ Демон ответил: „Я был в пустыне, где вот уже сорок лет воюю с одним монахом, и этой ночью я наконец вверг его в блуд“. Услышав это, сатана встал, облобызал своего слугу, снял с себя венец и надел ему на главу, затем усадил на престол рядом с собой и сказал: „Ты совершил великое дело“.

Увидев это, я сказал себе: „Как же велик монашеский чин!“ И Бог содействовал моему спасению: я ушел из мiра и стал монахом».

63. Один брат сказал старцу: «Я думаю, что монах, впадший в искушение, скорбя о том большом уроне, который он потерпел в деле преуспеяния, должен будет много трудиться, чтобы войти в прежнее устроение. Тот же, кто пришел из мiра и лишь полагает начало своему подвигу, быстро преуспеет. Так ли это?» Старец ответил: «Монах, впавший в искушение, подобен обрушившемуся дому. Если хозяин захочет восстановить свой дом, то найдет много готовых материалов: фундамент, кирпич, дерево, глину – и сможет быстро его отстроить. Тот же, кто еще не выкопал котлован, не заложил фундамент и не имеет необходимых материалов для постройки, имеет лишь надежду, что, может быть, когда-нибудь он что-то построит. Так и в монашеском делании. Если монах впадет в искушение и потом раскается, то у него уже будет много готовых материалов для постройки дома: навыки к молитве, псалмопению и рукоделию. И пока новоначальный будет все это изучать, монах уже возвратится в прежнее устроение».

64. Брат спросил старца: «Что мне делать, авва, с блудными помыслами?» Старец ответил: «Против блудных помыслов крепись, сколько у тебя есть сил. Побежденный ими скоро приходит в отчаяние о своем спасении. Корабль, обуреваемый ветром и волнами, если лишится руля, то будет в большой опасности, но не потонет, также если потеряет парус или сломается мачта, то он останется на плаву. Так и монах, если он по нерадению впадает в другие страсти, то через покаяние может от них избавиться. Но если всего лишь раз потерпит крушение, впав в блуд, то придет в отчаяние, поскольку его корабль пошел ко дну».

65. Один старец был столь девственным, что совершенно не знал, что такое блуд и есть ли он. Однажды, выйдя из келии, он увидел бесов в образе эфиопов, которые окружили его и стали возбуждать в нем похоть. Старец сказал: «Этот орган у человека то же, что у кувшина горло, – чтобы через него выливался излишек воды». Поэтому он не понимал, что с ним происходит. Неожиданно с крыши упал камень, и старцу послышался сладострастный голос. Тогда он встал, пошел к одному из старцев и все ему рассказал. Тот ему ответил: «Ты видел демонов. Упавший камень – это диавол, а голос, который ты слышал, это похоть. Внимай себе и молись Господу, чтобы Он помог тебе выстоять в этой брани». Затем он наставил старца, как надо подвизаться против бесов, и, сотворив молитву, отпустил его.

Вернувшись в келию, старец стал подвизаться и молиться Богу. И Бог дал ему такое преуспеяние, что когда кто-то из братьев в округе умирал, он получал извещение, хорошую или плохую участь получила душа усопшего после смерти.

66. Некто из отцов однажды сказал: «Много есть страстей блуда. Апостол говорит: „А блуд, и всякая нечистота, и любостяжание не должны даже именоваться у вас, как прилично святым“.[247] Потому что творить блуд означает совершать грех телесный, а нечистота – прикасаться к телу, смеяться и вести дерзкие разговоры. В нечистоту часто человек впадает при беседе: и когда говорят дельное и полезное, и когда вступают в споры и пререкания. Тогда блудная страсть возрастает и вызывает в человеке брань. А начинается все, когда под предлогом благочестия один брат говорит о другом: „Это хороший монах, он безмолвник“. После этого он начинает ходить к этому брату в гости, дерзает есть с ним и пить, при этом в еде часто превышает меру. Постепенно он становится с братом почти неразлучен, более того, жить без него не может. Если он увидит, что друг его разговаривает с другим братом, то скорбит и говорит: „Что это он беседует не со мной?“ А придя к нему в гости и застав у него другого брата, ревнует и говорит: „Что он в нем нашел?“ И этим непрестанно занята его душа, и нет уже в ней места для молитвы, безмолвия и страха Божия».

67. Тот же старец сказал, что часто человек, даже рассуждая о почтении к Богу и правом пути, потворствует своему вожделению. Иногда даже просто вдыхая аромат чьих-то одежд, человек потворствует своему вожделению. Монах каждую минуту должен трезвиться, чтобы, по беспечности, не доставить себе новых трудностей и не претерпеть ущерба от страстей.

68. Один старец говорил о похотных помыслах, которые возникают в сердце, но не исполняются на деле: «Это похоже на то, как если кто увидит виноградник и всем сердцем пожелает поесть винограда, но побоится войти и украсть, чтобы не быть схваченным и не лишиться жизни. Если его схватят у ограды, то не казнят, а лишь подвергнут бичеванию, потому что он, хотя и не вошел внутрь и не попробовал чужого, но все таки пожелал его».

69. Брат сказал старцу: «Я борюсь с искушением блуда». Старец сказал ему: «Если блуд – это благо, то почему ты стал монахом и удалился от него? А если это зло, то зачем стремишься к нему?»

70. Об одном старце говорили, что, заметив на дороге след женщины, он стер его со словами: «Боюсь, как бы не увидел его какой брат и не возгорелась бы в нем брань».

71. Отцы говорили, что не Бог приводит отроков в пустыню, но сатана, – для падения тех, кто избрал благочестивую жизнь.

72. Один брат был в дороге с попутчиком, и в помыслах он совершил с ним блуд. Придя к отцам, он сказал им: «Что мне делать? Мое сердце не находит покоя, с тех пор как я проиграл брань с врагом. Уступив помыслам, я как будто совершил грех на самом деле». Отцы сказали ему: «Грех не был совершен. Враг хотел искусить тебя, но Бог тебя защитил. Ты не покорился врагу, но лишь впал в уныние». И отцы рассказали ему следующий случай.

Два брата, посланные из киновии в деревню, шли вместе, и бес пять раз нападал на старшего из них, чтобы тот согрешил с младшим, но тот противоборствовал ему непрестанной молитвой. Когда братия вернулись к своему старцу, то старший от страха не мог и взглянуть на него. Он пал ниц перед ним и сказал: «Помолись за меня, отче, потому что я впал в блуд». И он рассказал ему о том, какая битва происходила в его уме. Старец обладал даром прозорливости и, видя над головой брата пять венцов, сказал: «Дерзай, чадо, когда ты возвращался, я видел венцы над тобой. Ты не потерпел поражения, а, наоборот, победил, так как не совершил грех делом. Это большой подвиг, когда человек, имея возможность грешить, удерживается от падений. И чем сильнее и яростнее сражается с ним враг, чем труднее избежать его сетей, тем большую награду он получает. Что ты думаешь о блаженном Иосифе: легко ли ему было, когда его соблазняла жена Потифара?[248] Он как бы находился на арене, и Бог с ангелами наблюдали за его битвой, а диавол и бесы распаляли женщину. Когда же этот подвижник победил, тогда все ангелы велегласно воздали хвалу Богу, говоря: „Борец одержал великую победу!“ Хорошо и в помысле не согрешать, если же это не удается, тогда подвизайся, чтобы не потерпеть поражения на деле».

73. Некий отшельник был столь девственен, что никогда не видел женщин. Его начал смущать бес блуда, и он воспламенялся, но не мог даже догадаться, чего вожделевает. Поэтому раб Божий терпел страсть, вовсе не зная, к чему она ведет. Тогда диавол показал ему со всем бесстыдством, как мужчина лежит в непотребстве с женщиной. Но Бог, видя коварство бесовских призраков и чрезмерность брани, защитил брата и прекратил искушение.

74. К одному отшельнику пришли мiряне. Увидев их, отшельник обрадовался и сказал: «Бог послал вас сюда, чтобы вы меня погребли, потому что я уже слышу голос, призывающий меня. Но для пользы как вашей, так и других людей я расскажу вам о своем житии. Я, братия, девствен телом, но в душе до настоящего времени враг бесчеловечно борет меня искушением блуда. Вот я говорю с вами и вижу ангелов, которые пришли, чтобы забрать мою душу, а рядом со мной все еще стоит сатана и влагает в меня блудные помыслы». Сказав это, он лег на землю и умер. Когда мiряне готовили его к погребению, они убедились в его девственности.

75. Об одном великом старце рассказывали, как он, придя однажды в киновию и увидев отрока, не захотел оставаться там ночевать. Братия, которые пришли вместе с ним, спросили: «Неужели ты боишься искушения, авва?» И он ответил: «Не боюсь, чада, но зачем мне лишняя брань?»

76. Рассказывали, как некогда диавол пришел и постучался в ворота обители. Ему отворил отрок. Увидев его, демон сказал: «Если ты здесь, то во мне нет и нужды».

77. Некогда корабль приплыл в Диолк и пристал к горе, на которой жили монахи. С корабля на берег сошла женщина. Один брат отправился за водой, но, увидев ее, сразу же побежал к пресвитеру и сказал: «Авва, около реки я видел женщину, чего до сих пор здесь не бывало». Услышав это, старец схватил посох и побежал к берегу с криками: «Помогите, братия, разбойники!» Все монахи немедленно побежали со своими посохами вслед за старцем. И тогда корабельщики, поняв, почему сбегаются монахи, спешно забрали женщину на корабль, обрубили канаты и поплыли дальше.

78. Один брат, живший в пустыне, страдал от искушения блуда. Однажды он увидел логово кабанихи, залез в него и просидел там без еды шесть дней. Когда пришла кабаниха, он испугался и сказал: «Господи, если во мне еще живет искушение, повелевающее осквернять мое тело, то позволь ей напасть на меня. Если же нет, то спаси меня от нее». И раздался с неба голос: «Оскопите его в духе и отпустите». И тотчас брань утихла.

79. Брат, боримый блудом, пришел к старцу и попросил помолиться, чтобы брань утихла. Старец молил о нем Бога семь дней. На восьмой день он спросил: «Как твоя брань, брат?» Тот ответил: «Плохо, авва, я не чувствую никакого облегчения». Старец удивился. И вот является ему ночью сатана и говорит: «Поверь, авва, с первого дня, как ты начал молиться о нем Богу, я отступил от него, но у него есть собственный бес и брань от себя самого – от чревоугодия, я в ней не участвую. Он сам возводит на себя брань тем, что много ест, пьет и спит».

80. Старец сказал: «Злые помыслы подобны мышам, проникающим в дом. Если ты будешь убивать их одну за другой по мере появления, то не устанешь. А если позволишь им заполонить весь дом, то тебе потребуется много труда, чтобы от них избавиться. Может быть, ты справишься с ними, а может, нет и придешь в отчаяние, а они опустошат все твое жилище».

81. Некто из великих подвижников, живший в Энате Александрийском,[249] впал в большой грех. Бесы же, пользуясь его малодушием, ввергли его в отчаяние. Увидев, что побежден унынием, этот подвижник, как опытный врач, прибег к благой надежде и сказал: «Я верую в щедроты Божии, что непременно Он сотворит на мне Свою милость». Когда он произнес это, демоны стали возражать, говоря: «Да уж, сотворит Он на тебе милость». Но подвижник ответил: «А вы кто такие? Сотворит Он милость или не сотворит, вы всегда будете оставаться сынами геенны и погибели. Если Бог благ, то что вам до этого?» И посрамленные бесы удалились.

82. Один старец сказал: «Если искушение блуда борет твое тело или твое сердце, то исследуй, откуда на тебя надвинулась эта брань, и исправь свою ошибку. Брань бывает или от приятной пищи, или от долгого сна, или от надменности, или от того, что считаешь себя лучше других, или от того, что осудил согрешившего. Без этих причин человек не бывает борим блудом.

83. Он же же сказал: „Если впадешь в блуд и женщина, с которой ты согрешил, живет поблизости, уйди в другое место, иначе не сможешь покаяться“.

84. Еще сказал: „Если ты видишь во сне образы жен, то подвизайся, чтобы не вспоминать о них днем, потому что это есть смерть и пагуба души“.

85. Некто из отцов пришел в Александрию вместе со своим учеником, и во время их пребывания там произошло следующее. У одного монаха из александрийского монастыря Восемнадцати миль был сын-рыболов, взявший в жены девицу восемнадцати лет. Авва жил с сыном в одном доме, и враг душ наших, диавол, воздвиг в нем плотскую брань к невестке, так что он стал искать случая, чтобы остаться с ней наедине, но не находил. Авва часто подходил к женщине и целовал ее, а она принимала это за выражение отеческой любви.

Однажды поздним вечером пришли рыбаки и позвали юношу порыбачить вместе с ними. Как только он ушел, его отец попытался овладеть женщиной, но она сказала: „Что ты, авва? Перекрестись, это диавольское дело“. Но он не хотел оставить ее, а она с упорством продолжала сопротивляться. Тогда он, желая устрашить ее, сорвал со стены багор, висевший над кроватью сына, и сказал: „Если не послушаешься меня, то я ударю тебя этим багром“. А она ответила: „Даже если ты будешь угрожать разрубить меня на части, я и тогда не совершу беззакония“. Охваченный же яростью и гневом, авва впал в беснование и, проткнув женщину багром, разрубил ее пополам. Бог тотчас же ослепил его, и он блуждал по дому, пытаясь найти дверь, но не находил. Утром пришли другие рыбаки, чтобы позвать с собой юношу на рыбную ловлю, и отец сказал им: „Он уже ушел рыбачить. Скажите мне, где здесь дверь, а то я ее не вижу“. Рыбаки показали и, открыв дверь, тотчас же увидели мертвое тело и поняли, как все произошло. Авва сказал им: „Схватите меня и предайте правителю, потому что я совершил это убийство“. Они взяли его и отвели к правителю города. Тот же, допросив авву и узнав истину, предал его мучительной казни.

Услышав об этом происшествии, старец сказал ученику: „Пойдем почтим останки этой женщины“. Когда они пришли в монастырь Восемнадцати миль, монахи вышли им навстречу, чтобы поприветствовать, и старец сказал: „Помолитесь, отцы. Останки этой женщины следует похоронить среди святых подвижников“. Некоторые братия стали роптать, недоумевая, почему останки женщины, тем более убитой, следует положить рядом с мощами святых отцов. Старец же ответил: „Эта женщина – моя и ваша амма, потому что она боролась и умерла за целомудрие“. После этих слов никто больше не противился старцу, и ее погребли вместе с отцами монастыря. Попрощавшись с монахами обители Восемнадцати миль, старец с учеником вернулся в Скит.

Случилось, что в Скиту один брат претерпевал сильную брань с бесом блуда. В смущении он пришел и открыл об этом старцу. Тот сказал ему: „Иди в монастырь Восемнадцати миль в Александрии, войди в усыпальницу отцов и помолись: „Боже Фомаиды, помоги мне и избавь меня от искушения блуда“. И тогда, уповаю на Бога, Он избавит тебя от этой брани“. Брат, получив благословение, по заповеди старца пришел в монастырь и сделал все так, как ему было велено.

Через три дня вернувшись в Скит, он пал к ногам старца и сказал: „С помощью Божией, авва, я освободился от беса блуда“. Старец спросил его: „Как это случилось?“ И брат рассказал: „Когда я положил двенадцать земных поклонов и приник к усыпальнице, тогда сразу же уснул. Во сне мне явилась молодая женщина и сказала: „Авва, получи это благословение и иди с миром в келию“. Лишь только я взял благословение, как тут же почувствовал, что брань во мне утихла, и понял, что освободился от беса блуда. Но что это было за благословение, я не знаю“. Старец же сказал ему: „Вот какое великое дерзновение к Богу имеют те, кто мужественно сражается за целомудрие!“

86. Брат спросил старца о плотских страстях, и тот сказал ему: „Они подобны тем флейтистам, которые славили образ, сооруженный Навуходоносором. Если бы флейтисты не ввели в заблуждение людей, они бы не поклонились этому образу.[250] Так и враг, т. е. наслаждение, поет в душе вместе с хором похотных страстей, стараясь обольстить ее и ввергнуть в плотские страсти“.

87. Некий старец сказал: „Одна маленькая веточка полыни портит целый кувшин меда. Так и плотский грех отдаляет от нас Царство Небесное и ввергает душу в геенну огненную. Избегай, убогий монах, плотских грехов“.

88. Еще сказал: „Отсутствие суеты, безмолвие и тайное молитвенное делание рождают чистоту“.

89. Он же сказал: „Сохрани до смерти то, что я тебе скажу, и спасешься. Не ешь вместе с женщиной, не заводи дружбу с отроком и не спи с ним на одной циновке, даже если ты уже немолод, – разве только с родным братом или с великим подвижником, да и то со страхом и осмотрительностью. Не давай воли глазам, когда одеваешься. Если тебя заставят пить вино, выпей не больше трех чаш и не нарушай этой заповеди из человекоугодия. Не живи в том месте, где ты согрешил пред Богом. Не пренебрегай своими монашескими обязанностями, чтобы не впасть тебе в руки врагов. Понуждай себя к псалмопению, так как это сбережет тебя от вражеского плена. Возлюби всякое злострадание – и твои страсти смирятся. Старайся никогда ни в каком деле не ценить себя высоко – и стяжешь плач о грехах. Берегись лжи, потому что ложь изгонит из тебя страх Божий. Открывай свои помыслы отцам – и покров Божий защитит тебя. Понуждай себя к рукоделию – и страх Божий будет обитать в тебе“.

90. Также сказал: „Соль – из воды, но, соприкасаясь с водой, она растворяется и исчезает. Так и монах – от жены, но если приблизится к женщине, то впадает в расслабление и погибает“.

91. Жил в Скиту некий человек по имени Пахон, которому было около семидесяти лет. Случилось мне тогда претерпевать искушение от беса блуда, так что я сильно страдал от вожделения к женщине и в помыслах, и в ночных мечтаниях. Когда под натиском этой страсти я уже почти собрался уйти из пустыни, – так жестоко меня угнетала эта страсть, – тогда я не стал открывать помыслы ни отцам, живущим рядом, ни даже моему наставнику, но тайно пошел в дальнюю пустыню на пятнадцать дней и там стал советоваться со скитскими отцами, состарившимися в уединении. Среди них я встретил и Пахона и понял, что этот человек – поистине непорочный и истинный подвижник. Ободрившись этим, я открыл ему все мои помыслы, и этот святой муж сказал мне: „Пусть тебя не удивляет происходящее с тобой. Ты страдаешь не от своего легкомыслия, потому что живешь в пустыне в скудости и никогда не видишь женщин. Напротив, враг нападает на тебя из-за твоего неизменного усердия к добродетельной жизни. Брань блудного беса с теми, кто живет в пустыне, тройственна. Иногда нападает на нас плоть, если она пребывает в чрезмерном довольстве, иногда нападают страсти посредством помыслов, а иногда и сам сатана ополчается на нас из зависти. Я понял это, потому что многое в жизни повидал. Посмотри на меня: я стар и сорок лет уже живу в этой келии, размышляя лишь о спасении, но и в такой старости до сих пор не оставляют меня плотские искушения“. И он с клятвой в истинности своих слов рассказал мне следующее.

„После того как мне исполнилось пятьдесят лет от роду, еще двенадцать лет ни днем ни ночью не ослаблял враг блудной брани против меня. Я подумал, что Бог меня оставил, и потому я стал столь немощен. Мне представилось, что лучше бесславно умереть, нежели позорно оскверниться плотской страстью. Итак, я вышел из келии и пошел по пустыне. Там я нашел логово кабанихи и залез туда нагим, чтобы, когда выйду вечером, меня растерзали хищные звери. Наступил вечер, и как сказано в Писании: „Солнце познало запад свой. Ты простираешь тьму – и настает ночь, когда ходят все звери лесные, молодые львы, рыкающие о добыче, чтобы выпросить у Бога пищи себе“.[251] Вышли на охоту хищники. Они обнюхали меня и облизали с ног до головы, и хотя я ждал, что они съедят меня, они меня не тронули. Так я лежал на земле, но за всю ночь ни один зверь больше не подошел ко мне. Тогда я решил, что Бог сжалился надо мной, и вернулся в келию.

Выждав несколько дней, бес снова напал на меня с еще большей яростью, так что я едва не произнес хулу. В облике девушки-эфиопки, которую я видел некогда в юности собирающей колосья на жатве, он сел ко мне на колени, так что я едва с ней не осквернился. В гневе я ударил ее – и бес исчез. И поверь мне, целых два года после этого от моей руки исходило такое зловоние, что я едва мог его переносить. После этого я впал в сильное уныние и, окончательно разуверившись в себе, стал бесцельно бродить по дальней пустыне. Там я увидел маленькую гадюку, взял ее в руки и поднес к тайным частям своего тела, ставшим причиной моего искушения, чтобы она меня укусила и я умер. Но по благодатному промыслу Божию, она меня не тронула. Тогда в уме я услышал голос: „Иди, Пахон, совершай свой подвиг. Я попустил тебе претерпеть такую брань для того, чтобы ты не впал в высокоумие и не посчитал, что сам можешь одолеть беса блуда, но чтобы всегда прибегал к помощи Божией“.

Получив это извещение, я вернулся в келию и, ободренный, продолжил монашеское делание. Никогда больше у меня не было брани к женщине, и я в мiре провожу оставшиеся мне дни. Бес же, видя мое презрение к нему, с тех пор от стыда не смел больше приближаться ко мне“.

Своим рассказом святой Пахон укрепил меня и научил мужественно переносить все брани. Его наставления помогли мне победить демона блуда. Святой Пахон проводил меня в обратный путь, завещав не терять мужества. Я вернулся к себе в келию и продолжил монашеское делание, размышляя о своем спасении и благодаря Бога и его святого. Аминь.

92. Рассказывали, что некогда одного монаха ужалила змея, и он пришел в город лечиться. Некая благочестивая и богобоязненная женщина приютила и стала лечить его. Когда же он почувствовал облегчение от своей болезни, диавол начал сеять в нем семена нечистых помыслов. Однажды монах схватил женщину за руку, но она сказала ему: „Не надо, отче. Ты же раб Христов. Подумай о том, как ты потом будешь, укоряемый совестью, скорбеть и терзаться, каясь в своей келии“. Когда он услышал от женщины эти и другие подобные слова, брань в нем тотчас же утихла. И от стыда он хотел немедленно убежать, потому что больше не мог смотреть ей в глаза. Но она, по своему милосердию, уговаривала его: „Не торопись уходить, отче, ведь ты еще не выздоровел. Твой помысел был не от нечистоты души, но от зависти диавола“. Она вылечила его и отпустила с миром, дав денег на дорогу.

93. У одного старца было двенадцать учеников. Случилось, что один из них, искушаемый диаволом, пошел в деревню и там впал в блуд с женщиной. Он стал тайком уходить к ней после утрени в деревню, а возвращался под утро, когда еще было темно. Братия поняли, куда он ходит, понял это и авва, но ничего не стал говорить, чтобы не смутить брата.

Братия жаловались на согрешившего авве, поэтому однажды утром он отправился к келии брата. Вскоре тот вернулся как обычно, но случилось так, что, уходя из деревни, он второпях вместо своего плаща надел плащ женщины. Авва вошел в его келию и увидел женский плащ, но сделал вид, что ничего не заметил, и спросил: „Где ты был, брат?“ Брат солгал: „Я был неподалеку, у соседей“. Авва снова спросил: „Не ходил ли ты в деревню?“ Брат ответил: „Нет, авва“. Тогда старец спросил: „Так чей же это плащ висит у тебя?“ Брат, заметив, что это плащ женщины, упал авве в ноги, со словами: „Прости меня, я больше не буду этого делать“. Старец простил его и сказал: „Впредь, чадо, внимай себе. Какая тебе польза от этой нечистоты, кроме позора и поношения от людей, а в будущем веке – огня неугасимого и червя неусыпающего и неумирающего?[252] Умоляю тебя, сын мой, удаляйся от этой мерзости“. Так, благодаря человеколюбию Божию и терпению святого старца, брат перестал грешить и впоследствии стал добродетельным монахом.

Все в киновии благодарили Бога за исправление брата и спросили авву: „Сотвори любовь, скажи, почему ты так долго терпел проступки этого брата?“ Он ответил: „Я видел, как диавол тянет его за руку в мiр, а я терпеливо держал его за другую руку, чтобы он, не перенеся обличений и позора, на самом деле не ушел в мiр. Бог благоволил спасти Свое создание: диавол отпустил его руку, и он спасся“.

Поэтому, когда кто-либо впадет в искушение, нужно проявить к нему великодушие и терпение и молиться о нем Богу, чтобы Он, приняв наши молитвы, милостиво спас падшего. А поспешное и необдуманное обличение не принесет никакой пользы».

94. В одном городе был епископ. Однажды он тяжело заболел, так что все уже отчаялись в его выздоровлении. В городе был женский монастырь, и когда игумения узнала, что епископ при смерти, она взяла с собой двух сестер и пошла его навестить. Когда же епископ разговаривал с игуменией, одна из ее учениц, стоявшая рядом, прикоснулась к ноге его, чтобы определить тяжесть болезни. От этого прикосновения епископ принял блудную брань и попросил игумению: «Оставь мне эту сестру, чтобы она мне помогала, потому что за мной некому прислуживать». Игумения, не заподозрив ничего дурного, разрешила ей остаться.

Епископ, ободряемый диаволом, сказал ей: «Приготовь мне ужин, чтобы я поел». Она так и сделала. Вкусив пищи, он велел ей: «Ложись со мной», и совершил с ней грех. Сестра зачала ребенка. Заметив это, клирики стали спрашивать: «Скажи нам, от кого у тебя ребенок?» Но она не хотела называть виновного. Тогда епископ сказал: «Отпустите ее, я совершил этот грех». Потом, окрепнув от болезни, он вошел в церковь и положил свой омофор на святой престол. Затем, взяв в руку посох, вышел из храма и отправился в монастырь, где его никто не знал.

Авва этого монастыря был прозорливым и, заранее зная, что в монастырь придет епископ, отдал повеление привратнику: «Готовься, брат, скоро к нам прибудет епископ». Привратник думая, что епископ прибудет торжественно, в сопровождении свиты, не узнал его в пришедшем страннике. Но авва вышел навстречу пришедшему, облобызался с ним и сказал: «Благословен приход твой, владыко». Епископ от смущения молчал и, видя, что его узнали, решил бежать в другой монастырь, но авва сказал ему: «Куда бы ты ни отправился, я пойду с тобой». Затем он упросил епископа остаться в их обители. Там владыка искренне покаялся и ревностно подвизался, пока с миром не отошел ко Господу, и исход души его сопровождался множеством знамений.