Во власти Бермудского треугольника

Глава вторая, переносящая нас из Африки в совсем другое место, не менее опасное, зато более таинственное

Быков никогда особенно не верил в загробное существование. Разумеется, как вся думающая публика, он мог порассуждать на эту тему, строя всевозможные предположения и ссылаясь на тибетскую «Книгу мертвых», сочинения небезызвестного Моуди и туманные высказывания всевозможных святых. Однако в глубине души он подозревал, что все это лишь интеллектуальные и психологические ухищрения, призванные избавить людей от страха смерти или вовлечь их в ту или иную религию.

Вся умственная деятельность человека происходит в мозгу, а как такое возможно при остановке кровообращения и прекращении подачи кислорода? Возможно, кто-то и видит себя со стороны на операционном столе или в пылающем автомобиле, однако все это лишь галлюцинации, игры угасающего сознания.

Так считал Быков до того, как погиб на берегу безымянной африканской речушки. Беспамятство не поглотило его навечно. Через некоторое время после смерти он обнаружил, что к нему вернулась способность не только слышать, но и мыслить связно. Он отстраненно удивился тому, что, оказывается, тибетские монахи были абсолютно правы, когда описывали жужжание и гул, сопровождающие переселение души в царство мертвых. Быков действительно слышал нечто подобное – очень громкий, непрекращающийся гул, звучащий то ли внутри черепной коробки, то ли вокруг.

«Все-таки вокруг, – решил Быков после некоторого раздумья. – Головы ведь у меня нет. Не только потому что ее отгрызли. Меня самого нет, я не существую, а значит и голова не существует тоже. Хотя… Как же я тогда думаю, интересно знать? Чем?»

Мысль настолько потрясла Быкова, что он машинально открыл глаза, убедившись, что и зрение тоже сохранилось. Потусторонний мир не выглядел таким уж непривычным или пугающим. Быков находился в каком-то замкнутом пространстве, вибрирующем вместе с ним. Из ниоткуда появился неразличимый в ярком дневном свете человеческий силуэт.

– Очнулся, – провозгласил он, встретившись взглядом с Быковым.

Это было преждевременное заявление. Но, потеряв сознание, Быков очнулся снова, и на этот раз полностью. Ему стало ясно, что он находится внутри небольшого вертолета, уложенный на пол в узком проходе. Теперь сверху на него смотрели уже двое: мужчина и женщина.

Мужчина взял руку Быкова, нащупывая пульс. Женщина с тревогой спросила:

– Ну, как он?

– Кажется, порядок, – был ответ.

Говорили они по-английски, что уже давно было привычным уху Быкова, постоянно разъезжающего по свету.

– Кто вы? – спросил он. – Куда мы летим?

– В Франкистаун, – ответил мужчина.

– Откуда и прилетели, – добавила женщина. – Очень вовремя, между прочим. Крокодилы уже собирались пообедать вами. Как вы себя чувствуете? Пилот, как и мы, ничего не смыслит в медицине, поэтому мы не решились давать вам какие-то лекарства, чтобы не сделать хуже.

– Позвонили в больницу, но здесь не оказывают скорой помощи, – сказал мужчина. – Осталось надеяться, что все обойдется.

– Обошлось, – успокоил его Быков. – Я в порядке.

– Уверены? – спросила женщина.

– Да. Это был просто обморок.

– Мы очень вовремя подоспели, – заметил мужчина. – Как вы очутились среди крокодилов?

– Я их фотографировал, – пробормотал Быков. – Фотосафари. Где мой проводник?

– Тот черный парень из джипа? – предположил мужчина. – Он повел себя странно. Уехал, когда мы приземлились.

– Бросил вас в беде, – уточнила женщина. – На растерзание диким зверям. Но мы сфотографировали и его, и его машину. Хотите подать заявление в полицию?

– И что с вами вообще произошло? Почему вы были без сознания? Почему проводник не пытался привести вас в чувство?

– Слишком много вопросов сразу, – сказал Быков, садясь в проходе и берясь за подлокотники кресел, чтобы встать.

Это оказалось непростой задачей. Комплекция Быкова не была предназначена для перемещений в узких пространствах. Давал себя знать лишний десяток килограммов, набранный на маминых пирожках во время перерыва между путешествиями. Кроме того, все члены не успели обрести полную подвижность после паралича. Таким образом, пока Быков, кряхтя, поднимался и усаживался на кресло, у него было время подумать, стоит ли посвящать незнакомых людей в обстоятельства своих недавних злоключений, едва не закончившихся гибелью.

С одной стороны, следовало бы проучить обнаглевшего африканца, который, если оставить его поступок без последствий, способен причинить вред другим туристам. С другой стороны, Быкову вовсе не хотелось обращаться в полицию и задерживаться в Ботсване дольше, чем это было предусмотрено изначально. У него пропала охота посещать местные заповедники. Будет правильнее сменить обстановку. Заказ подождет – сроки позволяют выполнить его через пару месяцев, когда пройдет шок от встречи с крокодилами.

– Так вы расскажете, что с вами приключилось? – спросила женщина. – Вы ведь мистер Быков, верно?

– Несомненно, это он, – пожал плечами мужчина. – Он ничем не отличается от своих фотографий. Те же кудри, те же аккуратные усики и румяные щеки.

Упоминание румяных щек могло бы прийтись Быкову не по вкусу, если бы его внимание не было сосредоточено на спутниках. Получив, наконец, возможность хорошенько разглядеть их, он занимался этим теперь.

Женщине было лет тридцать пять, плюс-минус еще пять в любую сторону. У нее было породистое американское лицо с тонким прямым носом, чистым, уверенным взглядом и четко очерченными губами. Под безупречной внешностью угадывалась хищная, плотоядная натура, любящая большие и маленькие человеческие радости, но научившаяся держать инстинкты в узде. Столь совершенной фигуры Быкову еще не доводилось видеть у женщин во плоти, так что этим своим качеством она напоминала манекен. Волосы у нее были прямые, соломенные, несомненно, крашеные. Такие уверенные в себе женщины никогда не бывают натуральными блондинками. Она была одета в платье, стилизованное под охотничий костюм – зеленая ткань, множество кармашков, туго затянутый пояс, небрежно расстегнутый ворот. Да, почти наверняка американка, причем не из бедных. Деловая, красивая и весьма ухоженная особа.

Сделав такой вывод, Быков переключил внимание на ее спутника. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина с бледной кожей и ранней лысиной, какая бывает от обилия тестостерона и потовых желез. Череп он брил наголо, но отросшая щетина давала представление о том, насколько мало волос сохранил мужчина. Бледность и лысина, как ни странно, были ему к лицу. У него была широкая улыбка, похожая на оскал, и благородный семитский нос с изящными вырезами ноздрей. Синий деним рубашки придавал его стальным глазам голубоватый оттенок.

Разумеется, на все эти наблюдения и заключения потребовалось значительно меньше времени, чем на их описание. Хотя разум Быкова был еще затуманен после ядовитого укола, он соображал уже довольно быстро и четко. Неожиданные спасители пришлись ему по душе. Поэтому для начала он предложил:

– Давайте обойдемся без «мистеров», «миссис» и прочих формальностей, если вы не возражаете. Я для вас Дима или Дмитрий, как вам будет угодно. Могу ли я узнать ваши имена?

– Я Марта, – сказала женщина, – Марта Келли.

– Стоп, стоп… – Быков потер переносицу. – Кажется, я где-то слышал это имя…

– Я журналистка. «Джорнел оф Энималз», «Нэшнл Джиогрэфик»…

Он перебил ее, продолжив список:

– «Эраунд зе Ворлд», «Юниверс Спэшл».

– Верно, – кивнула Марта и кивнула на своего спутника: – А это Чарли Дарвин, доктор океанологии.

– Не тот Дарвин, – предупредил Чарли. – И родственником ему не прихожусь.

Тираду завершила несколько натянутая улыбка. Было ясно, что океанологу приходится постоянно открещиваться от родства со знаменитым тезкой и он не в восторге от имени Чарльз, которым наградили его родители.

– Мы прилетели из-за тебя, Дима, – сказала Марта.

– В Африку? – изумился он.

– Нет, – улыбнулась она. – В национальный парк. В Африке мы уже десятый день.

– Свадебное путешествие, – уточнил Чарли.

– Не совсем, дорогой, – возразила Марта, продолжая улыбаться. – Пока что мы только обручены.

– Но ты дала свое согласие, дорогая. – Он тоже растянул губы в улыбке. – И день свадьбы назначен.

– До него еще целый месяц, – напомнила Марта, скосив глаза на Быкова.

Ему вдруг сделалось неловко, как будто он невольно стал свидетелем интимной сцены. Кроме того, его смущало то обстоятельство, что американка могла решить, будто он грохнулся в обморок при виде крокодилов. Повинуясь внезапному порыву, он внезапно начал рассказывать, почему его нашли в беспамятстве и какую подлую роль в этом сыграл проводник Кетумиле.

Небольшой, пронизанный солнцем салон вертолета был наполнен свистом и рокотом двигателей, поэтому приходилось почти кричать, чтобы быть услышанным, но Быков уже успел привыкнуть к необходимости напрягать голосовые связки. Пилот, сидевший впереди, то и дело заинтересованно оборачивался, но вряд ли слышал хотя бы слово. Его голова, увенчанная наушниками, выглядела непропорционально большой. «Не забыть поблагодарить его, когда сядем», – напомнил себе Быков, догадавшись, что Чарли не сумел бы занести его в вертолет один и даже с помощью Марты. Восемьдесят семь килограммов – не шутка.

– Вот так все и получилось, – закончил свою повесть Быков. – Но прошу вас не обращаться в полицию и не преследовать Кетумиле каким-либо иным образом. Возможно, я сам виноват в случившемся. Нельзя было лишать человека надежды. Наверное, отказ был слишком категоричным.

– Поэтому он задумал отправить тебя на тот свет? – скривился Чарли. – Какой обидчивый проводник! Нет, Дима, оставлять это безнаказанным нельзя.

– Во всяком случае он должен понести наказание, – согласилась Марта.

– Хорошо, – согласился Быков, уступив напору жениха и невесты. – Когда приземлимся, я позвоню Кетумиле и предупрежу, что намерен обратиться в полицию. Это вынудит его бросить работу и прятаться где-нибудь. У него будет время подумать.

«Хотя вряд ли он додумается до чего-нибудь путного», – завершил Быков мысленно.

– Теперь я хотел бы послушать вас, – произнес он вслух, подводя черту под сказанным.

– Мне нужен фотограф, – заявила Марта без обиняков.

Чарли, сидевший через проход от нее, важно кивнул. Чтобы видеть их обоих, Быкову приходилось не только поворачиваться всем корпусом, но и неудобно держать голову. На мгновение он сел прямо, бросив взгляд на серо-бурую равнину, простирающуюся внизу. Через остекление фонаря вертолета виднелись островки зелени, перемежаемые серыми прямоугольниками зданий. Это был город. Путешествие приближалось к концу.

– Хотите заказать свадебные фотографии? – спросил Быков, снова поворачиваясь к будущим, если так можно выразиться, молодоженам.

Они оказались лишенными чувства юмора. Напрочь.

– Нет, – ответила Марта, качнув своими соломенными волосами. – До свадьбы еще далеко, и я предпочитаю иметь дело со специалистами.

– Тогда зачем вам понадобился я? – кисло осведомился Быков.

– Ты фотографируешь дикую природу. Путешествуешь по свету и делаешь снимки мест, куда не попасть обычным людям.

– Нам нравятся твои работы, – вставил Чарли, тронув невесту за колено, подтверждая тем самым их единство и свое право владения… и на ногу, и на все остальное.

Быков ощутил неприятный укол ревности.

– Поэтому, – сказал он, – вы запихнули меня в вертолет и везете, куда вам вздумается.

– Для начала мы спасли тебе жизнь, – безмятежно напомнила Марта. – И даже не услышали слов благодарности.

– Ох, черт! Конечно… Как я мог?… Спасибо вам огромное… Я… я не знаю, как выразить… Если бы не вы…

Бормоча эти обрывочные фразы, Быков чувствовал, как заливается румянцем.

Выждав секунд десять или пятнадцать, Марта сжалилась над ним.

– Я не прошу оказать нам услугу за спасение твоей жизни, – заговорила она, глядя Быкову в глаза. – Я хочу нанять тебя. За хорошие деньги.

– Очень хорошие деньги, – кивнул Чарли.

– Конечно, – продолжала Марта, – я могла бы снимать сама и, уверена, получилось бы неплохо. Но я перфекционистка…

– Во всем, – уточнил жених, и лицо его на мгновение омрачилось.

– У меня заключены контракты с пятью издательствами, – вела дальше Марта. – Единственное условие: репортажи и сопроводительные картинки должны отличаться. Текст за мной, фотографии твои. Делим доходы семьдесят на тридцать. Это означает, Дима, что за время путешествия ты разбогатеешь примерно на сто тысяч. С налогами разбирайся сам.

Категоричность ее тона подавляла. Марта Келли уже все решила и не намеревалась выслушивать какие-либо возражения. Это угнетало. Быкову вспомнилось, как он лежал на земле в окружении крокодилов, не способный к сопротивлению.

– Фифти-фифти, – выпалил он, отстаивая не столько меркантильные интересы, сколько чувство собственного достоинства.

– Нет, – возразила Марта. – Это будет нечестно. Я нашла работу и тех, кто за нее заплатит. Тебе остается только собирать урожай.

– Поездка займет не больше двух недель, – сказал Чарли.

– Поездка куда? – пожелал знать Быков.

– Бермудский треугольник, – ответила Марта. – Знаешь, где это?

– Так… Пресловутый Бермудский треугольник, значит. Угу. Это в Атлантическом океане. Его вершинами являются… являются… – Быков задумчиво поднял взгляд к подрагивающему потолку салона. – Бермудские острова, Пуэрто-Рико и южный мыс Флориды. С Майами, – уточнил он, подумав. – Но не стоит рассматривать эти границы буквально. Кто-то включает в понятие северное побережье Кубы, кто-то – Мексиканский залив. В общем, Бермудский треугольник не является географическим понятием. Это просто некая условная территория площадью около трех миллионов квадратных километров.

– Сколько это в милях? – спросила Марта, обращаясь к Чарли.

– Около миллиона, – ответил за него Быков.

– Правильно, – сказала она, взглянув на Быкова с возрастающим уважением.

Похоже, его эрудиция произвела на нее впечатление. Воодушевленный, он откашлялся и продолжил:

– Считается, что эта территория таит в себе немало серьезных естественных опасностей. Там и мощный Гольфстрим, и смерчи, и водовороты и резкие перепады давления. Сегодня вы изнываете от духоты где-нибудь в застывшем Саргассовом море, а завтра ураганы носят вас среди Карибских островов, грозя расшибить о рифы… – Быков пожал плечами. – Но делать нечего. Бермудский треугольник не вычеркнешь из международных маршрутов, а огибать его накладно. Вот и плавают туда, вот и летают. Там ведь множество курортов. Огромные прибыли…

– Вот! – Чарли многозначительно поднял палец. – Именно по этой причине он не хочет афишировать экспедицию раньше времени.

– Чтобы не помешали заинтересованные лица, – подхватила Марта. – Инвесторы, владельцы курортов, транспортные компании.

– Ничего не понимаю, – признался Быков. – Что за экспедиция? Кто ее затевает? Зачем нужна секретность?

То перебивая друг друга, то говоря по очереди, новые знакомые принялись вводить его в курс дела. Из их довольно сбивчивого повествования следовало, что живет на свете миллионер по имени Саша Коротич, сколотивший состояния на различного рода авантюрах, потому что заниматься размеренным, солидным, надежным бизнесом ему скучно. Нет, он не создает финансовые пирамиды и не спекулирует на биржах. Просто рискует по-крупному, вкладывая деньги в самые неожиданные и невероятные предприятия. Например, он финансировал поиски йети в Тибете, самостоятельно запустил в космос серию спутников, которые были впоследствии выкуплены у него Пентагоном, вел создание пассажирской ракеты для облета Земли и так далее.

– Он родом откуда-то из Восточной Европы, может, даже из самой России, – продолжала Марта, пересевшая в кресло рядом с Быковым. – Сильный, напористый, решительный. Отлично выглядит, несмотря на свои пятьдесят лет.

– Не отвлекайся, – посоветовал Чарли, втискивая голову между спинками кресел. – Диме не интересно, какая у него внешность.

Если он рассчитывал, что Марта к нему прислушается, то его ждало разочарование.

– Волосы черные, блестящие, без единой седой волосинки, – говорила она, как ни в чем ни бывало. – Глаза, как два уголька, а брови густые и сплошной линией. Худой. Приятный голос. Руки красивые. Как у хирурга.

Перед мысленным взором Быкова предстал образ знаменитого некогда гипнотизера, мага и шарлатана, десятилетиями морочившего головы доверчивой публике. Полеты на ковре-самолете, перемещения пирамид и башен, прохождения сквозь стены и тому подобные трюки, ставшие возможными в пору расцвета телевидения с его первыми штришками компьютерной графики.

– Красавец, – буркнул он, прежде чем успел прикусить язык.

– Ну, я бы так не сказала. – Марта посмотрела ему в глаза. – Есть мужчины куда более привлекательные.

– Не пора ли перейти к делу? – нетерпеливо произнес Чарли. – Ты отвлеклась, дорогая.

– Ничего, – великодушно разрешил Быков. – Я никуда не спешу.

– А вот здесь ты ошибаешься, – возразила Марта. – Времени у нас в обрез. Соберем вещи и помчимся в аэропорт. Вылет… – Она бросила взгляд на экран айфона. – Вылет через три с половиной часа.

Быков посмотрел в окно и увидел, что они снижаются над вертолетной площадкой, расположенной прямо на крыше какого-то здания.

– Наш отель, – пояснила Марта. – Я распоряжусь послать за твоими вещами. Ванных комнат у нас две, так что ты сможешь чувствовать себя свободно.

– Нет, – возразил он. – Я не могу чувствовать себя свободно, когда меня принуждают. Кто-то из присутствующих слышал, как я выразил согласие присоединиться к вам?

– Ты торговался! – В голосе Чарли прозвучали обличительные нотки. – Это равноценно согласию.

– Я так не считаю, – покачал головой Быков.

Марта молча посмотрела ему в глаза, и он почувствовал, как его решимость тает, а сам он становится мягким и податливым, как разогретый воск. Ничего удивительного, что не прошло и двадцати минут, как Быков принимал душ в любезно предоставленной ему ванной комнате, куда уже был принесен чемодан и пакет с вещами, собранными в покинутом гостиничном номере.

Когда Быков брился перед запотевшим зеркалом, к нему заглянула Марта:

– Все в порядке? – спросила она.

Похоже, ее понятия о приличиях сильно отличались от общепринятых.

– Я не одет, – отрывисто произнес Быков, стоящий к ней спиной и наблюдающий за ней сквозь зеркало.

– Я заметила, – кивнула Марта. – Ты неплохо сложен, но тебе не мешало бы сбросить фунтов двадцать.

– Это все, что ты хотела мне сказать?

Задав вопрос, Быков наклонил голову, чтобы было удобнее срезать щетину с щеки. Он решил не суетиться и не выказывать своего смущения. Похоже, эта красивая, холеная американка его провоцировала, несмотря на недавнюю помолвку. Все это могло привести к ненужным осложнениям и проблемам. Благоразумие подсказывало Быкову немедленно распрощаться с Мартой и Чарли, подхватить вещички и отправиться восвояси, но, подобно большинству мужчин, руководствовался он не голосом разума, а совсем другими мотивами. Если Марта хотела привязать его прочнее, то она знала, что делала.

– Нет, – сказала она. – Я заглянула, чтобы сообщить, что твой счет в отеле оплачен. А еще поторопить тебя.

– У меня есть телефон, – напомнил Быков.

– Ты оставил его в гостиной, а ждать некогда. Через двадцать минут выезжаем. Чарли встретит нас в аэропорту. Он уже улетел. Решил воспользоваться вертолетом, раз уж заплатил за него. Дорогое удовольствие. Мы арендовали его, когда узнали, что ты поехал в Чобе. Как видишь, успели.

– Еще раз спасибо, – сказал Быков не оборачиваясь. – Но если ты не возражаешь, я бы хотел остаться один.

– Пожалуйста, – хмыкнула Марта и закрыла дверь.

Рассчитывала ли она на какую-то иную реакцию? Стараясь не думать об этом, Быков закончил бриться, оделся и покинул ванную комнату со своими немногочисленными пожитками. Номер был пуст. Пользуясь одиночеством, Быков полистал страницы интернета, освежая в памяти многочисленные загадочные истории, связанные с Бермудским треугольником, именуемым еще «Треугольником дьявола». То были и воспоминания о пяти бесследно исчезнувших торпедоносцах США, и корабль «Марин Куин», и военные самолеты с вышедшей из строя навигацией, и три космических спутника, поочередно рухнувших не куда-нибудь, а именно в эту акваторию. Плюс к этому многочисленные «летучие голландцы», теряющие управление бомбардировщики, затонувшие подлодки, отсутствие каких-либо обломков на месте крушений, чудовищные водовороты, возникающие и пропадающие на морской глади, внезапно налетающие ураганы, светящиеся шары, водяные столбы до неба, целые поля непроницаемого тумана и прочая чертовщина.

Тысячи сигналов SOS, сотни погибших, астрономические суммы материального ущерба, бесчисленное количество всевозможных гипотез и… ни одного убедительного объяснения, ни одной подтвердившейся разгадки, проверенной опытным путем. Мистика? Цепь трагических совпадений? Подтасовка фактов? Влияние потусторонних сил? Человеческий фактор, вступающий в силу по той простой причине, что люди, пересекающие Бермудский треугольник, заранее настроены на худшее?

Как бы то ни было, Быков не мог упустить шанс хотя бы попытаться установить истину. По словам Марты, бизнесмен Саша Коротич намеревался поставить смелый эксперимент, собрав на своей суперъяхте целый сонм известных журналистов, исследователей и авторов книг, посвященных тайнам нашей планеты. Ориентировочно плавание внутри пределов Бермудского треугольника должно было занять две недели, от силы – три. За это время путешественники смогут лично наблюдать за происходящим вокруг и, если повезет (или не повезет), стать непосредственными свидетелями природных катаклизмов и загадочных явлений. Ну, а отсутствие результата, как известно, тоже результат. Может быть, участники экспедиции придут к выводу, что Бермудский треугольник – попросту очередной миф, который пора развеять. Быков понимал, что никогда не простит себе, если упустит возможность принять в этом участие.

Когда Марта вернулась, он был готов к путешествию и морально, и во всех прочих смыслах.

– Такси будет через три минуты, – сообщила она. – Столько же времени у тебя на размышление, Дима.

– Мне казалось, что ты давно приняла решение за меня, – улыбнулся Быков.

– Так и есть.

– Зачем же тогда время на размышление?

– Чтобы ты чувствовал себя свободным в выборе, – улыбнулась в ответ Марта. – Насколько я знаю, для мужчин это очень важно.

– Но, по твоему мнению, мы не способны принимать решения? – закончил за нее Быков.

– А зачем? – пожала она плечами. – Для этого у вас есть мы.

Против этого было что возразить. Но Быков не стал. Обилие впечатлений и усталость сделали его инертным и вялым. Сейчас он был не против того, чтобы решения принимались за него. В частности – Мартой Келли.