Волчий гребень. Часть вторая

180. Шатун. Думы мизантропа в Час быка.

Два часа ночи – самая темень. Час быка[9], так, кажется? Ещё и облачно, ни звёзд, ни луны не видно. Лес шумит. Честно сказать, жутковато немного. Особенно, когда вспомнишь, что вокруг могут бродить мертвяки. Но мы на чердаке в безопасности, «синих» в зоне видимости не наблюдаем, да и случись что – ружья у нас заряжены не пистонами.

Я более-менее бодр – успел выспаться. В термосе есть крепкий чай, даже не остыл ещё. На дощатый пол чердака брошены пенки для тепла и мягкости. Можно относительно комфортно дежурить.

Одна беда – скучно сидим сегодня, молча. И даже животных не видать, не слыхать. Девчата ведь кошку нашли, местную, судя по всему! От зомби убежала, но вернулась, как люди живые появились… Но кошка посидела смену с девчатами, подкормилась, а потом ещё у Влада на коленях помурлыкала – и умотала куда-то спать. С нами не осталась. И собака, разумеется, спит где-то неподалёку от Соседа. Но это, в общем, хорошо: раз животные спокойны – значит угрозы от «синих» нет. Звери чуют зомби лучше нас.

Но что грустно лично для меня – дежурство выходит молчаливое, нечем себя занять. Разговора не получается. Всё потому, что Тимофей устал и толком не выспался. Ему не дали пораньше лечь обязанности радиста. Я отсыпался – а он на связь с Лесником выходил. Вот и зевает теперь, носом клюёт. Можно, конечно, попытаться растормошить. Но не нужно. Пусть отдыхает, пока всё спокойно.

Я взялся было за приёмник, хотел послушать эфир. Разумеется, только одном ухом. Второе ухо мониторит вокруг, прислушивается к шорохам. Но и вокруг тихо, и в эфире слушать нечего.

То есть, станции какие-то вещают: на арабском да на китайском. Но не учил я эти языки, увы! Ни слова не понял. Одно только наблюдение: сдаётся мне, что дикторы очень нервные сегодня. Я слова-то не понимаю, все вот эти арабские «Алла-бисмилла», да китайские «Синь-пинь, хао хуяо»… Но интонации и настроение могу почувствовать, даже на этих басурманских наречиях. Так вот: взволнованы чем-то ребятки. Нервничают, аж до паники. Хреново, конечно. В новом прекрасном мире, да среди зомби… Уж если мы в лесу чуть не сотнями их встречаем – то что в городах больших делается? Песец, одно слово. И это – заметьте! – не северный пушной зверёк!

Выключил радио – чтобы батарейки поберечь, и чтобы самому не расстраиваться. Просто смотрю в ночь, думу думаю.

А вот правда… Почему так получилось? Почему зомби? Даже уточню вопрос: а почему именно зомби? Именно зомби-апокалипсис на отдельно взятой планете?

Почему не метеорит из космоса? Почему не взрыв сверхновой? Почему, наконец, не нашествие жуков, каких-нибудь арахнидов из звёздной системы Клендату?[10]

Не знаю, как было сотни и тысячи лет назад, а на моей памяти – люди всегда ждали какой-то засады… А если подумать – то и тысячи лет назад её тоже ждали. Библейские пророчества, это вот «Откровение Иоанна Богослова»… мы ведь даже само слово «апокалипсис» оттуда почерпнули!

Значит, ждали засаду всегда, так? Да, ждали. Но не такую!

Вот взять время моего детства и юности. Я же читать фантастику всегда любил. Чего боялись тогда? Чем пугали фантасты? Ага, помню. Серые муравьи-мутанты![11] Биомасса-клон из канализации![12] Пришелец, замороженный в Антарктиде… его нашли, он всех сожрал.[13] Ещё пришельцы, Чужие, сотни их! И все норовят похитить тела землян, завоевать, уничтожить…

Но на каком-то этапе – тема пришельцев схлынула. Исчерпала себя? Или просто потеряла актуальность в тот момент, когда стало ясно, что освоение Дальнего Космоса откладывается на неопределённое время? Не стало коммунистов – пропало очарование «Мира Полудня», пропала тяга к звёздам, в момент устарели книги Ефремова, Павлова, Снегова… Стругацкие – и те заговорили другим языком.

Но Стругацкие хотя бы не писали про зомби… У них была Зона и были сталкеры – но и Зона в их понимании была космическим артефактом! А что сделало наше поколение (ну, или не наше, а наших младших братьев)? Они Зону Стругацких превратили в Зону компьютерный игрушки. Где уже нет места инопланетному, есть только «вояки» и «бандиты», барыга Сидорович и Чернобыльская АЭС… всё земное, всё приземлённое. Прощай, Космос! Прощайте, жуки-арахниды!

Но ладно, ближе к нашим баранам (а то мне волю дай, занесёт невесть куда!)… Почему именно зомби-тема вышла на первый план в массовой культуре? Уже лет сколько? С десяток или больше?

Все эти «Живые мертвецы», «Войны-Z», «Обители зла», «Эпохи мертвых»… Откуда так массово? Нас что, специально готовили к этому моменту?

Если хорошенько подумать – легко отыскать причины привлекательности зомби-темы. По крайней мере, в массовой культуре. Зомби лучше пришельцев из космоса! Они же тупые и не вооружены! Их легко расстреливать. От них очень просто дистанцироваться: вот мы, живые и тёплые.[14] А вот они, мёртвые и гниющие. Их не жалко – мочи, стреляй, жги! Всё равно ведь не живые…

Тебе не нравится твой сосед? Но ведь нельзя просто так взять, и замочить соседа! Конечно… А теперь представь, что твой сосед стал зомби. Окей! Теперь мочить соседа легко и приятно!

Я понял. Нас – слишком много. Нас же пугали перенаселением, «пределами роста»… И вот настало время этих «пределов».

Мы стоим в пробках – и тихо ненавидим тех, чьи «жоповозки» мешают нам проехать. Мы ищем место для парковки во дворе, не находим места – и снова ненавидим соседей. Мы идём в супермаркет, изнываем в очереди, и ненавидим всех и вся, кто со своими сраными тележками, полными своей сраной жрачки стоит на очереди в кассу впереди нас…

Я где-то читал, что саранча – очень простая тварь, если вдуматься, насекомое почти без мозгов! – эта саранча имеет интересную модель поведения. Пока саранчи меньше определённого количества (пара-тройка особей на квадратный метр) – она сидит себе спокойно и кушает травку. Но стоит саранче размножится выше определённого предела – ей сносит башню. Причём, не обязательно реально сажать на одну грядку сотню штук – насколько помню, в том опыте ставили зеркала вокруг, чтобы создать всего лишь иллюзию того, что саранчи много!

И тогда у саранчи запускалась программа – раз вокруг слишком много таких же, надо лететь прочь! И саранча массово пускалась в перелёт – сжирая на своём пути всё, что можно сожрать.

А нет ли у нас, у людей, подобного механизма? Те же нашествия монголов, хунну, чем только не объясняли… А на самом деле – всё просто: превышение некоторой плотности населения на квадратный километр степи.

Прошли столетия. Мы придумали компьютеры, интернет, айфоны и твиттер. Но глубинные механизмы в подкорке остались те же. Нам не нравится теснота. Нам не нравится машина соседа на нашей парковке и отражение соседа в нашем зеркале – как той саранче. А чем мы лучше?

И вот тогда, когда эта программа включилась у всех – началось.

Хотя… это всё, конечно, мои домыслы. Продукт взбудораженных нервов, ночного дежурства и крепкого чая. Бред.

Но тогда – вопрос! – почему мы так спокойно научились уничтожать зомбанутых? Почему мы не испытываем угрызений, терзаний? Эти зомби – они ведь наши вчерашние сограждане! Но мы вышибаем из них мозги, и радуемся, что удалось «зачистить» очередную полянку в лесу. Реально, нам нравится эта работа!

Может быть, на каком-то уровне подсознания, мы понимаем, что на Земле есть место для пятисот миллионов – но не для восьми миллиардов? Мы чистим не зомби. Мы просто спасаем планету от перенаселения, а себя от конкурентов за место под солнцем?

– Иван, ты о чем сейчас? – Опа! Оказывается, начиная с какого-то момента я разговаривал сам с собою вслух. Тимофей слышал?

– Да слышал я, слышал. Ну, местами. Сквозь сон. И знаешь – ты прав. Я тоже думал над этим. Но, наверное, у тебя даже лучше получилось.

– Да ну… поток сознания же!

– Нормально.

– Думы мизантропа! Ненавижу соседей, «всех убью – один останусь»…

– Вот потому, что такие мысли были у всех – люди и стали превращаться в зомби. Эгрегор, понимаешь ли.

– Ладно. Пускай так. Эгрегор и всё такое… Нам-то как быть дальше с этим?

– Ну как быть, как быть… Четыре без пяти. Соседа и Рыбака будить…