Волшебные Поля

Глава 12

Когда оказались в компании барона и форуха, на лице девушки сияла искренняя и добрая улыбка, ангел во плоти, да и только. Старый жрец, видимо вдохновленный тем, что слушателей стало больше, с повышенным энтузиазмом продолжил развлекать нас своими занимательными рассказами, что сказать, истории и в самом деле оказались интересными и веселыми, но при его-то сане травить полуприличные анекдоты в присутствии благородной дамы, это сильно. Впрочем, даму пикантные подробности, похоже, ничуть не смущали, Жули задорно хохотала и начинала упрашивать жреца поскорей продолжить, едва тот делал попытку взять хоть небольшую паузу. Ничего, с его-то профессией и при таком трудовом стаже у старика должен быть богатый опыт долгих публичных выступлений, выдержит. Отряд продвигался вперед, густые, влажные заросли, дышащие отвратительными испарениями, остались позади, дорога побежала среди зелени бескрайней равнины, кое-где разбавленной вкраплениями редких островков деревьев. Хорум Сердак держался, но было видно, что мужику приходится нелегко. Похоже, его запас разного рода историй неиссякаем, но вот силы очень немолодого жреца оказались не беспредельными, под утро он начал сдавать.

— Вижу, что юному барону не очень нравятся мои рассказы, он того и гляди заснет в седле.

Хитрый старик перевел внимание компании на хмурого мальчишку, чтобы немного отдохнуть. Жули оказалась быстрее, я только-только успел открыть рот.

— Уважаемый Верховный форух, мой брат тип довольно мрачный и угрюмый, веселье и смех, это не для него. Расскажите нам что-нибудь страшное и жуткое, уверяю вас, такое ему придется по душе.

— Что ж, Хорум Сердак умеет и пугать, позвольте немного перевести дыхание, и я продолжу. — Жрец откуда-то из-под своей богатой накидки извлек объемистую флягу непонятного происхождения и по-серьезному приложился к ней. Выдержав продолжительную паузу, он начал-таки нас пугать, что сказать, старый человек и в самом деле великолепный рассказчик, он полностью погружается в атмосферу повествования и мастерски умеет скрывать свои собственные эмоции, во время веселой части сольного выступления так ни разу и не улыбнулся. Попытку исполнить что-то страшное я признал неубедительной.

— По-моему, как-то не очень. — Похоже, Жули со мной согласна. Конечно, не очень, земная версия напрочь пошлого анекдота об охотнике и медведе превосходит местную по всем показателям. Совсем не страшно и почти не смешно. Слова девушки задели рассказчика за живое.

— Готовьтесь, сейчас все будет всерьез. Это жуткая, старая легенда, гуляющая по просторам Явдерии с древних времен, легенда о Лабиринте богов.

Жули перебила жреца.

— Уважаемый Верховный форух, мне известна эта легенда, расскажите лучше что-нибудь другое. — Единственная дама в нашей компании нахмурилась.

— Ну уж нет, продолжайте, вот нам с бароном очень интересно. Ведь так? — Почему это она не хочет, чтобы мы услышали о каком-то Лабиринте, подозрительно. Я посмотрел на Декстрена. Большой любитель оружия и истории кивнул, утвердительно хмыкнув. Жули недобро на меня зыркнула, но предпочла промолчать. Старик начал рассказ.

— Это произошло еще до раскола на Синтарине и начала Великой войны. С годами среди представителей благородных родов, наделенных искрой Создателя, появились настоящие искусники, в совершенстве владеющие магией. В совершенстве применительно к простым смертным и их возможностям, конечно. Другие тогда без веской причины в человеческие дела не вмешивались, вели себя на Явдерии без излишней заносчивости и высокомерия, а люди в большинстве своем создания те еще, только по-хорошему с ними нельзя, в равной доле обязательно должно быть и по-плохому. Вот среди самых сильных магов из благородных и поселились спесь и гордыня. Сила изрядно кружит голову, особенно если та не очень умная. Начались разговоры, что молодые боги уж слишком плотно опекают людей, со временем дошло до прямых оскорблений детей Создателя. Эти бездельники хотя и переложили почти все свои дела на кланы других, факты богохульства моментально зафиксировали и решили виновных наказать, очень жестоко и с выдумкой. — Кажется, Жули негромко зашипела. — Участвовали в этом, конечно, не все боги, но очень многие. В результате и появилось то, что именовали поначалу просто Лабиринтом богов, а со временем к названию добавилось слово проклятый. Точного места не могу назвать, здесь на юге где-то среди гор в скале возник богато украшенный вход с красивой надписью: «И достойный станет равным богам», что там внутри разглядеть не получалось, все скрывала беспроглядная тьма.

— Это было на юге Скалистых гор, недалеко от побережья. — Задумчиво хмыкнул Декстрена.

— Юго-запад. — Уточнила Жули. Не понял, так об этом Лабиринте знают все присутствующие кроме меня? Ладно, дослушаем до конца.

— Жрецы Храма всех богов объявили, что молодые дети Создателя решили осчастливить простых смертных, и теперь любой человек, имеющий силу и решимость, может войти в Лабиринт и если пройдет испытание, выйдет наружу, обретя силу и могущество настоящего бога. Первыми в горы, конечно, побежали самые амбициозные из благородных родов, ну и просто сумасшедшие, куда же без них. Со временем количество желающих становилось все меньше и меньше, дело в том, что возвращаться из Лабиринта решившие испытать себя почему-то не торопились. Годы шли, но из красивой арки никто так и не вышел… Жрецы объясняли это тем, что среди смельчаков не оказалось достойных, но поползли очень нехорошие слухи, народ был возмущен… Дошло до того, что служители Храма стали бояться выходить на улицу, но, похоже, их просто сделали козлами отпущения, что происходило с попавшими внутрь, молодые боши не рассказали даже клановым другим. В конце концов властям все это надоело, вход в лабиринт основательно засыпали и выставили немногочисленное охранение. Потом были раскол и смута, боги ушли, о страшном месте забыли.

— И что в этой легенде такого страшного, ну пропали люди, не пройдя испытание, где жуть-то? — История выглядит просто очень странной, не более того. К моему мнению присоединился и Декстрена.

— Верховный форух, поясните. Я слышал о Лабиринте и раньше, да и читал кое-что, ничего особо страшного в этом рассказе нет.

— Конечно, нет, ведь я еще не закончил, история имеет продолжение, но известно об этом немногим. Великая война, наконец, закончилась, магия понемногу стала уходить из мира Рамеи, но особой тревоги этот факт пока ни у кого не вызывал, кто знал, что все только начинается. Мальчишка, ровесник нашего юного барона, в горах провалился в расщелину. Парень был один, подняться наверх самостоятельно незадачливый скалолаз не смог. Кресало и кремень у мальчишки с собой имелись, не пожалев на это свою куртку, он обзавелся огнем и смог оглядеться. В дальнем углу обнаружился непонятный проход с известной нам надписью. Мальчишка ни о чем таком никогда не слышал и смело полез в проем. Торнер Калам стал первым и последним человеком, вернувшимся из этого страшного места.

— Тот самый Торнер Калам, маг невероятной мощи? Но в летописях я читал, что он был не совсем обычным разумным, человеку то, что творил этот парень не по силам. — Глаза Декстрена загорелись.

— Он был простым мальчишкой без магического дара, случайно угодившим в место пострашней темных путей. Правда об этой истории известна только другим на Синтарине и форухам моего народа. И я полагаю, далеко не вся правда.

— С другими все понятно, Торнер Калам мог сам им все рассказать, ведь он со временем был принят в один из кланов. А откуда это известно вам? — Задал очередной вопрос Гербан.

— Калам формально не являлся клановым, его жены были из О’Шу и Юратему, и он всегда выступал на стороне этих родов. А откуда эта история известна мне и другим форухам, нетрудно догадаться. Я обожаю старые легенды и предания, Великий Абал, зная об этом, частенько балует меня чем-нибудь новеньким. Это случилось задолго до того, как Великий пришел в наш мир, все, что тогда произошло, неведомо даже ему. Слишком много странностей в этой истории, герой явно о многом умолчал.

Все еще не очень страшно, но, несомненно, интересно. Захотелось спросить, какую часть того исторического наследия, что Великий рогатый поведал жрецу, составляют похабные анекдоты, но я сдержался.

— Уважаемый Хорум, а знание того, что вы собираетесь нам сейчас рассказать, не приведет к проблемам с теми же кланами? — Осторожно поинтересовался седой барон.

— Никакой страшной тайны здесь нет. Другие молчат потому, что их любимые боги в этой истории с ног до головы в дерьме, мы, форухи, считаем, что такие знания неподготовленному смертном просто не нужны.

Жули снова зашипела, на этот раз чуть громче. Напрасно жрец с ней так играет, могут быть проблемы.

— Вы отвлекли меня от рассказа, теперь будет не так страшно. Все, что вы услышите о Лабиринте, поведал другим уже взрослый Торнер Калам, поэтому пусть правдивость этой истории останется на его совести. Мальчишка очнулся в странной комнате, никаких светильников видно не было, казалось, неяркий свет испускает сам воздух большого помещения. Три каменные стены покрыты затейливой резьбой, сплошь кровавые сцены поединков людей с неведомыми созданиями, четвертая девственно чистая. Парень лежал в маленьком бассейне, заполненным чем-то мутным и желеобразным, никакой одежды не было. Он поднялся на ноги и ступил на теплый пол, благо странная масса едва доходила ему до колена. При обследовании в комнате обнаружилась пара коротких мечей на невысокой подставке и мерцающий тьмой проем с табличкой наверху: «Только в постоянном поединке с врагами и самим собой можно обрести силу.» Калам пожал плечами, для уверенности взял в руки мечи, с которыми совсем не умел управляться, и шагнул в неизвестность, ужас начался. Мальчишка оказался в большом зале и был он там не один. Пока оцепеневший от страха несчастный приходил в себя, ужасная, неведомая тварь, перед обликом которой даже ожившие создания из самого безумного ночного кошмара выглядели бы безобидно, длинным острым когтем вскрыла ему живот и деловито, не торопясь, начала поедать выпавшие внутренности.

— Кровавые сцены на стенах здесь еще более безобразны, чем в первой комнате. — Подумал так и не нашедший в себе сил, чтобы хотя бы пошевелиться, мальчишка и умер.

Очнулся он в уже знакомом бассейне, пара мечей ждала его на подставке, а темнота проема пугала тем, что ждет впереди. Парень решил, что никуда больше не пойдет, а дальше будь что будет. Когда от голода стало сводить живот, он попробовал на вкус содержимое бассейна. Спазмы, выворачивающие мальчишку наизнанку, продолжались долго, хотя кроме слизи наружу уже ничего не выходило. А потом из проема появилось уже знакомое страшилище и, хрустя косточками, начало пережевывать откушенную у парня руку. Калам смотрел на это и умирал от потери крови. Потом снова был бассейн все в той же комнате с мечами на подставке. Неизвестные хозяева ясно давали понять, что не убив чудовищ из соседнего зала, выбраться отсюда не получится. Мальчишка собрался с мыслями, взял в руки мечи и шагнул вперед.

Сколько всего раз ему еще пришлось делать это, точно не знал и сам Калам. Сначала он просто считал попытки, потом стал делать зарубки на свободной от страшных картин стене. Она была заполнена маленькими черточками, каждая из которых означала его смерть, наполовину, когда парню удалось все-таки убить одну тварь, поначалу он не разглядел, что их, оказывается, две. Появилась надежда, кошмар продолжился.

— Уважаемый, но как обычный мальчишка смог выдержать все это, сохранив свой рассудок. Даже опытный воин с устойчивой психикой на его месте давно сошел бы с ума. — Влез в рассказ жреца со своим вопросом Декстрена.

— Думаю, что мальчишка был все-таки не совсем обычный, а как и почему, предлагаю обсудить после моего рассказа. Итак, наш герой продолжил свои попытки. Свободного места на стене почти не осталось, все кроме небольшого квадрата локоть на локоть было заполнено страшными черточками, когда мальчишка смог убить обе твари. Он с замиранием сердца подошел к ранее недоступному дальнему проему, который, как считал, и является выходом. Увы, после перехода в новый зал дорогу ему заступили две еще более омерзительные твари, против которых парень смог продержаться считанные мгновения. И снова комната с бассейном, подставка с мечами и темный проем. Торнер Калам рос тихим, добрым мальчиком в очень даже благополучной семье, ему никогда раньше не приходилось задумываться о том, что в мире полно дерьма, жестокости и несправедливости. Заботливые, любящие родители и домашние учителя делали все, чтобы оградить мальчика от другой, темной стороны жизни. Оказавшись в жуткой ловушке, он не мог понять одного, за что его так мучают, ведь парень в жизни не сделал никому ничего плохого, да он даже шалил предельно тихо и скромно. Со временем непонимание переросло в ненависть к этому месту и его создателям, и ненависть эта с каждой новой попыткой вырваться из страшной тюрьмы росла. И вот сейчас наступила развязка, мальчик понял-все, что ему пришлось вытерпеть, все, что он сделал, чтобы выбраться отсюда, все напрасно, долго ему не продержаться, безумие уже дышит в затылок. И ненависть, она просто переполняла, не находя выхода, что-то происходило со зрением, серые стены комнаты то начинали переливаться всеми цветами радуги, то превращались в черно-белые поверхности, по которым иногда пробегала рябь. В голове поселилась и с каждым тяжело дающимся вздохом, начала усиливаться сбивающая с мыслей и разрывающая на куски содержимое черепной коробки боль. Мышцы отказывались слушаться своего хозяина, стоящий на краю бассейна, парень покачнулся и свалился в его вязкое содержимое, похоже, ненадолго потеряв сознание. Придя в себя, мальчишка осторожно выбрался из ставшего ненавистным бассейна. Зрение пришло в норму, руки-ноги слушались, вот только немного продолжала болеть голова. И появилось новое, доселе незнакомое ощущение, мальчишка чувствовал, что все вокруг пронизано силой, и эта сила ему не чужая. Он понятия не имел, что с ним происходит и что именно только что обрел, а случилось невозможное, у обычного мальчика без энергетического источника и, вообще, хоть какой-нибудь склонности к магии проснулся сильнейший дар. Наш герой попробовал что-нибудь сделать с окружающим его морем энергии, сначала выходило не очень, затем кое-что стало получаться, он вошел во вкус, а потом дала о себе знать так и не нашедшая выхода ненависть. С шумом начали осыпаться грудами камней стены и потолок, все, что летело в мальчишку, по пути превращалось в мелкий песок, оседающий на пол. Когда Калам уже входил в проем, грохот сзади усилился. Обрадовавшиеся было появлению пищи твари обратились в две кучки серого праха, мальчик пошел дальше. За спиной осталось много разрушенных залов с уничтоженными чудовищами, а долгожданного выхода все не было, терпение у парня кончилось. Он остановился, собрался с мыслями и, подчинив своей воле всю магическую энергию, до которой смог дотянуться даром, превратил ее в смерть и разрушение, что при этом может случиться с ним, наш герой не думал, настолько велика была ненависть к этому месту.

— Хороший мальчик, а о том, что может случиться с разумными, на свою беду находящимися неподалеку от того места, он тоже не подумал? — Подала голос Жули.

— Калам во время своей вылазки забрался довольно далеко в горы, суточный переход от имения с небольшим поселком по-соседству, да и итоги его последнего удара оказались немного странными. Мальчик пришел в себя на осыпи неподалеку от места, где провалился в расщелину, одежда снова оказалась на нем. Внешне склон горы остался таким же, вот только та злополучная трещина куда-то исчезла. Спеша домой, он с ужасом думал о том, каково все все это время было его родителям, кто знает, как долго пришлось провести в каменной тюрьме. Опасения оказались напрасными, парень вернулся через два с половиной дня после того, как ушел в горы, как будто весь тот ужас ему просто приснился. О происшедшем он решил никому не рассказывать, наличие магического дара тщательно скрывал ото всех еще года два. После трагедии, унесшей жизни родителей, Каламу снова пришлось вспомнить, что такое настоящая ненависть, и Явдерия вздрогнула. Он пошумел на материке еще немного, а потом отправился на Синтарин. Первые годы там тоже выдались довольно богатыми на разного рода события, это продолжалось, пока молодой мужчина не женился на девушках из кланов О’Шу и Юратему и окончательно не остепенился. Думаю, основная заслуга здесь принадлежит его молодым супругам, умеют женщины из этих родов делать со своими супругами что-то такое, после чего те чувствуют себя удовлетворенными и счастливыми.

Снова старик провоцирует Жули, странно, что та не шипит. Счастливыми? Да запросто, ведьма заморочит голову кому угодно, но снова стало интересно.

— А на скольких девушках он женился?

— Завидуете ему, молодой человек? Окажитесь на Синтарине, можете попробовать повторить сие достойное деяние, если хватит смелости, конечно. У Калама было восемь жен, все из других.

— А так можно? — Откровенно удивился я, первый раз слышу о многоженстве на Рамее.

— Еще как можно. — Радостно подтвердил жрец. — Но только в кланах, а людям путь в них закрыт. Калама, из-за силы магического дара сложно отнести к простым смертным, он, по сути, человеком уже не являлся. Молодой человек, если надеетесь когда-либо достигнуть такого же могущества, как наш герой, помните, прежде чем решать, сколько у вас будет жен, сначала трезво оцените свои силы. — Старик засмеялся, его поддержали остальные.

Ага, я что, сумасшедший, жениться на ведьмах. Судя по всему, эти Юратему ничем не лучше родственниц Жули, ох, неспроста они дружат семействами.

— Вы уверены, что после всего с ним случившегося, он не повредился умом?

А вот сейчас Жули снова зашипела, ну-ну.

— Конечно, уверен. Зря ерничаете, молодой человек, по поводу женитьбы нашего героя. Ему повезло, несказанно повезло, но так везет достойным. Господа, графиня, я предлагал вам обсудить свой рассказ, но, пожалуй, в этом нет особой необходимости. Все, что Калам в свое время счел возможным сообщить о своем приключении, вы услышали, остальное будет не более чем нашими догадками и домыслами.

— И все же, очень хотелось бы узнать, что по этому поводу думаете вы. Здесь замешаны боги, а других специалистов в этой области среди нас нет. — Попросил жреца Декстрена.

— Постараюсь не быть излишне многословным. Обиженные молодые боги создали некий грандиозный артефакт, способный ускорять развитие магических и физических способностей в условиях непрерывной борьбы за жизнь, что там было накручено с пространством и временем, ведомо только сотворившим этот ужас. Мог ли простой смертный чисто теоретически пройти Лабиринт до конца и стать сильным как бог? Чисто теоретически-да, боги не соврали, они просто забыли предупредить, что психика человека не рассчитана на такие нагрузки. Со всеми подробностями помнить о том, сколько раз и как ты умирал и снова продолжать это безумие… Я думаю, все предшественники Калама сошли с ума и просто исчезли, смерть разума, это тоже смерть. Наверняка многие пытались покончить с собой, но думаю, что после такого просто оказывались на исходной позиции в бассейне. Развлекались ли боги, наблюдая за мучениями несчастных? Кто знает. Откуда у мальчишки появился дар? Думаю, что артефакт здесь не при чем, постарался заглянувший в наш мир бог.

— У Калама открылся дар к магии смерти и разрушения. Темный бог в нашем мире, это страшно. — Опять перебил жреца седой барон.

— Темный не значит злой. — Черт, не смог промолчать. — Хотите сказать, что вам больше по душе светлые молодые боги? А Королева Полей в то время была еще жива?

— Увы, молодой человек, она исчезла за несколько сотен лет до этих событий.

— Уважаемый Хорум Сердак, вы говорили о развитии магических и физических способностей в Лабиринте, но, по-моему, если бы кто-то и смог пройти его до конца, из проема вышел бы покрытый несокрушимой броней монстр с острыми, длинными когтями-мечами, плюющийся магическим огнем.

Старик задумался.

— Может и так, но не стоит забывать, что речь идет об артефакте богов, и еще раз повторю, все это только наши догадки. Честно говоря, мне не очень интересна сама по себе та штука, что придумали дети Создателя, по-моему, гораздо важнее главный герой истории. После всего, что ему пришлось пережить, сумев выбраться из той бездны в которую его забросила нечеловеческая ненависть к созданиям, способным так измываться над разумными, обретя силу и могущество, он смог остаться незаносчивым, общительным парнем с легким, веселым нравом. Да, если появлялись смертельные враги, Калам становился беспощадным, он умел ненавидеть, но всегда вовремя останавливался, никогда не вел себя, как зверь и не проливал понапрасну кровь. Разумные с таким железным характером и несгибаемой волей большая редкость, возможно, мальчику помогли упасть в ту расщелину, а все, что за этим последовало, было лишь последним экзаменом.

— Но зачем? — Оу, а с такими большими глазками Жули я еще не видел.

— Кто знает. Представьте, что в руки к мастеру-ювелиру попал неказистый с виду огромный необработанный драгоценный камень, да он не успокоится, пока не превратит его в играющий безукоризненными гранями шедевр, наверно, как-то так. Сила и могущество вещь довольно опасная, очень важно, кому именно они достанутся. В прошлом сильнейший дар частенько получали ничтожества и подонки, кончалось все обычно большой кровью. А Лабиринта Богов больше нет, сам Торнер Калам с этим справился, или ему кто-то помог, неизвестно.

— Был еще один похожий случай. Уважаемый, вам наверняка известно о Мариве Орва, что вы думаете о том, что с ним произошло?

— Очень упрямый и любознательный парень, кстати, довольно слабый одаренный, который в детстве прочитал о необычном герое из прошлого, якобы владевшим магией слова, и не успокоился, пока не смог получить такой дар? Конечно, я о нем слышал, и знаете, это одна из самых таинственных и необъяснимых историй нашего мира. Мальчишке твердили, что летописец, автор хроники о странной магии, беспробудно пил, и все, что выходило из-под его пера, это бред отравленного винными парами больного воображения. Марив смеялся, говорил, что ему прекрасно известно об этом, но он все равно добьется своего. Ему объясняли, что такого дара не существует в природе, а он возражал, что все это только до тех пор, пока он не овладеет магией слова. Парень вовсе не был сумасшедшим, окружающие считали его жизнерадостным, безобидным чудаком. Все случилось, когда родным Марива угрожала смертельная опасность, он все-таки получил столь желанный магический дар, и дар очень сильный. Но дело в том, что такой магии, действительно, просто не может быть. В то время Великий Абал уже находился в мире Рамеи, но даже ему неведомо, как такое могло произойти. Это чудо, а нам, людям, иногда очень хочется верить в чудеса. Ну или для того, чтобы как-то объяснить происшедшее, следует допустить вмешательство такой сущности, для которой даже боги не более чем дети в песочнице. Наверно, ей просто было скучно.

Старик замолчал и снова приложился к своей фляге. Судя по тому, как повел носом Декстрена, не одному мне показалось, что жажду заслуженный жрец утоляет не водичкой.

— Эй, братец, признавайся, о чем задумался? Не дает покоя история о о проклятом Лабиринте? Ты, случаем, не надумал отправиться на поиски того, что от него могло остаться?

Дурацкое предположение, но признаю, свои шансы пройти ловушку богов прикидывал и признал их равными нулю. Судя по рассказу форума, количество субстрата в Лабиринте было запредельным, но даже это вряд ли помогло бы мне справиться. Все-таки странная штуковина была задумана в первую очередь для наказания сильных магов-людей, наверняка по пути к выходу их ждали неприятные сюрпризы. Торнер Калам получил дар от бога, а это совсем другая магия… Старик прав, после такого подарка считать парня человеком уже нельзя.

— По-моему, там что-то происходит. — Барон Декстрена внимательно всматривался в ровные ряды небольших белых домиков, расположившихся по обеим сторонам тракта.

Я чуть раньше уже заметил, что в селении, которое и является конечной точкой сегодняшнего ночного перехода, стоит непонятная суета, но предпочел промолчать Кто знает, может для крестьян южных королевств нормально в столь ранний час, размахивая руками, перемещаться по улице. Под обманчиво-робкими лучами только — только показавшегося из-за горизонта солнца их было хорошо видно даже на таком приличном расстоянии. Вмиг утративший облик добродушного старичка жрец рявкнул и приказал материализовавшимся перед ним Мурдону и одному из своих охранников, наверно, старшему у гвардейцев, узнать, что случилось. Поднимая облака пыли, степняки помчались вперед, отряд не торопясь двинулся вслед за ними. Выяснение странного поведения крестьян не заняло много времени.

— Верховный форух, ночью в селении произошло убийство. Изнасиловали и зверски покромсали ножом восемнадцатилетнюю девушку, это уже третий случай за последние два месяца. Местные верят, что убийства дело рук Темного любовника, который днем прячется в чащобе леса, а ночью выходит на свою охоту. Люди в отчаянии, считается, что прогнать это создание по силам только очень сильному магу, а где его взять? Да и кто бы стал рисковать своей жизнью за просто так, крестьяне народ небогатый, что с них взять.

Закончив, Мурдон бросил короткий взгляд на меня. Молчи-молчи, я лучше тоже пока просто послушаю. Жули с невозмутимым видом высматривала что-то на манжете куртки, моментально ставший серьезным жрец потянулся за закрепленным рядом с седлом футляром, из которого выглядывает его интересный посох. Заговорил Декстрена.

— Графиня, как представительница древнего, благородного рода, вы имеете право в отсутствии дознавателей вести следствие и на месте наказывать виновных в совершенном преступлении на территории всех южных королевств. Сожалею, но ваш брат еще не достиг совершеннолетия, и пока лишен такой привилегии. Желает ли быть Жулинария те Шорне Рукой правосудия сегодня и сейчас?

— Желаю. — Коротко ответила Жули, на лице по-прежнему никаких эмоций. — Уважаемый Верховный форух, не согласитесь помочь в расследовании?

— Сделаю все, что в моих силах, Ваше сиятельство. — Тут же отозвался старик.

— Мы будем ловить Темного любовника, а это кто?-Что еще за чудо-юдо и зачем нам все это нужно, если он может быть опасен.

— Я думал, что история о магии слова будет на сегодня последней, но вы меня неприятно удивили, молодой человек, придется коротко рассказать и об этой древней страшилке. Легенда о Темном любовнике известна почти всем и на севере, и на юге. Чем вы там вообще занимаетесь у себя в Предгорьях?

— У них все настоящие мужчины бегают по горам за редкими козлами. — Выдала страшную тайну Жули. — Им некогда слушать сказки.

— Да, вилорогие козлы, кое-что о них слышал. — Оживился форух, чуть утратив в солидности. — Очень захватывающая и легендарная тема, не откажите мне в просьбе, расскажите подробно при случае все про этот интересный обычай, не часто услышишь о жизни в тех краях из первых уст.

— Конечно расскажу, уважаемый. Так кого мы все-таки собираемся ловить?

— Убийцу, конечно, молодой человек. Легенда о Темном любовнике в большом почете у жителей королевств, но думаю, что ее появление на свет есть просто следствие безотчетного страха простого разумного перед одаренным, которому подвластна магия. По-моему, совсем не интересная история, которой при случае можно попугать хорошеньких девушек, не более того. Если вкратце, то звучит все так. Жил-был когда-то очень давно, еще до Великой войны, молодой маг-красавец, и все у него было бы хорошо в жизни, если бы не роковая страсть к прекрасному полу. И не просто страсть, каждую из своих любовниц он и в самом деле любил, каждая оставила свой след в его душе. Парень беззаботно продолжал влюбляться, порхая от одной зазнобы к другой, пока однажды не почувствовал, что с ним происходит что-то неладное. Некогда сильный маг медленно превращался в полную посредственность, да и с самочувствием творилось что-то странное, в груди все чаще стало возникать ощущение пугающей пустоты, отзывающееся леденящей болью. Он попробовал обратиться к магам-целителям, но те только разводили руками, утверждая, что пациент здоров, как бык. Молодой человек продолжал вести привычный образ жизни, меняя любовниц едва ли не каждый день, и вот, настал момент, когда он с ужасом понял, что с трудом может применить самое простое заклинание, а к весьма неприятным ощущениям в груди добавились проблемы с головой, стала подводить память, любитель красивых женщин подчас с трудом осознавал, кто же он такой. Тут герой нашей истории испугался по-настоящему и снова начались походы к целителям, впрочем, безрезультатные. Вместе с наличными таяли и надежды хотя бы установить причину того, что с ним происходит. Наконец, продав все, что только было можно, молодой человек набрался смелости и отправился к жрецам в Храм богов. Те, как обычно, сначала тщательно пересчитали сумму пожертвования и, решив, что денег достаточно, обратились с вопросом к богам, те соизволили ответить. Оказалось, всему виной была необычайно влюбчивая натура парня, ну и свою роковую роль сыграло наличие магического дара. Ему объяснили, что во время занятий любовью он неосознанно передавал партнерше часть магического дара и маленький кусочек своей души. Жрецы подумали и посоветовали просителю найти своих бывших любовниц и во время соития попытаться вернуть утраченное. Окрыленный надеждой стать собой прежним, юноша помчался к последней пассии, ему не терпелось поскорее начать сеанс лечения. Он вбежал, как казалось, в знакомый ему дом, не дав подруге и рта раскрыть, задрал ей платье и начал старательно выполнять назначенные жрецами процедуры. Когда дело было сделано, парень посмотрел на тяжело дышащую с закрытыми глазами девушку и с ужасом понял, что видит ее первый раз в жизни, очень не вовремя случился очередной конфуз с головой. Горе-любовник убежал, спеша в этот раз, как ему казалось, по правильному адресу, там повторилось то же самое. Он больше не отдавал партнершам части своей личности, но и потерянного вернуть не смог. Довольно скоро насильника опознали и стали искать, днем он прятался по подвалам и чердакам, а ночью выходил на улицу, и все повторялось снова и снова. Со временем в нем начала расти злость, столько попыток, и все напрасно. Некогда сильный маг полностью утратил рассудок и когда перед кульминацией акта с очередной жертвой понял, что и в этот раз не получилось, в ярости задушил несчастную. Последние мгновения соития показались ему в этот раз как никогда сладостными и желанными, и он начал убивать. Преступника искали, но он постоянно ускользал, перемещаясь из города в город. Со временем в нем стали происходить изменения, он научился забирать у своих жертв жизненную силу и использовать ее для усиления магического дара. Теперь это был уже не тот слабосилок, что просто насиловал своих первых жертв, с этим созданием не могли справиться даже отправившиеся охотиться на него сильные маги. Годы никак не сказались на его внешности, ходят слухи что до сих пор по просторам Явдерии бродит молодой маг-красавец, который в поисках своей утраченной сущности насилует и убивает несчастных девушек. Молодой человек, оставим страшные небылицы на обсуждение темным крестьянам, все это просто выдумки, а мы собираемся искать настоящего убийцу. Все в наших руках, это или кто-то из местных жителей, или в деле замешаны проведшие ночь на постоялом дворе. Вряд ли кто решил отправиться в дорогу поутру, все постояльцы должны быть на месте.

— Великий форух, а вы уверены, что легенда не более чем выдумка? — Кажется, слышал я на Земле что-то похожее, а дыма без огня, как известно, не бывает.

— Молодой человек, уверяю вас, что это так. Я, кажется, догадываюсь, почему вы задали вопрос. У юного, одаренного барона грандиозные планы на будущее, касающиеся женщин, и он опасается повторить судьбу Темного любовника? Послушайте совет старого человека. Как бы не была хороша красавица, что вы держите в объятиях, как бы не начинало бешено биться сердце при одном упоминании ее имени, как бы не шла кругом голова от осознания того, что ты любишь и любим, никогда не позволяйте эмоциям полностью возобладать над тем, о чем говорит рассудок. Если бы об этом помнили все молодые люди, думаю не случилось бы большей части тех несчастий, что связаны с любовными историями. По-молодости все мы считаем, что для женщины в мужском теле важна всего одна деликатная деталь организма, поверьте, это не так. Для умной женщины важно многое, и светлая голова в их списке далеко не на последнем месте. А количество завоеванных красавиц… Поверьте, одна, но настоящая любовь, это гораздо больше, чем несколько десятков придуманных, гораздо больше.

Нет у меня грандиозных планов на будущее, так, достаточно средние, но ответ старика обнадеживает.

Отряд уже вступал в селение, навстречу спешил невысокий мужичонка, за ним двигались, не отставая, десятка полтора крестьян разного пола и возраста. Мужичок, умело лавируя между конными абанами, уверенно пробирался к нашей группе, но подойти вплотную ему не позволили люди форуха. Мы натянули поводья и остановили лошадей, показалось, или мой мерин, действительно, облегченно вздохнул?

— Господа хорошие, прекрасная госпожа, прошу у вас защиты от мерзкой твари, третью девку уже сгубил, злодей, не оставьте нас, несчастных, на растерзание Темному любовнику… — Затараторил самый смелый местный житель, изобразив на лице самое жалостливое, по его мнению, выражение. Мне кажется, что скорее хитро-выжидающее.

— Я, благородная графиня Жулинария те Шорне правом, которое дает мне кровь, объявляю себя Рукой правосудия. — Заставила замолчать крестьянина ведьма. — Кто такой, почему тебя нужно защищать от Темного любовника, ты же вроде мужик, или имеешь противоестественные наклонности? Отвечать, быстро. На колени можно не вставать, разрешаю. — Похоже, Жули сегодня в ударе.

— Нормальный я мужик, жена не даст соврать, восемь детишек заделал со всем усердием. Староста я местный, стало быть, за баб и девок наших радею, от них напасть хочу отвести. — Говорящий заметно побледнел, но держался уверенно.

— Утром кто-нибудь отсюда уезжал?

— Нет, благородная госпожа, с постоялого двора вечером десяток повозок на юг ушли, а утром не было таких.

— Всех мужиков и парней старше четырнадцати лет сюда, тебе помогут. Быстро, я жду.

Староста вприпрыжку отправился выполнять приказ, с ним десяток абанов. Мурдон и старший гвардеец форуха, которым последний что-то тихо объяснил, в их числе. Следом, хмыкнув, отправился и деятельный Декстрена. Мы спешились, подскочившие абаны увели лошадей.

Думал, что ждать придется долго, но нет, скоро небольшими группами стали подходить взрослые и не очень представители мужской части местного населения. Похоже, осознание того, что за невыполнение приказа запросто можно лишиться головы, заметно поднимает уровень дисциплины в любом коллективе. Напротив мужиков собиралась толпа поменьше, зрители. Женщины всех возрастов, некоторые с грудными детьми на руках, переговаривались и время от времени бросали взгляды на нашу троицу, им было интересно. После того, как запыхавшийся староста сообщил, что все собраны, мужиков с парнями выстроили в один длинный ряд и слово снова взяла Жули.

— Прежде чем начинать поиски Темного любовника, я хочу удостовериться, что преступник не один из вас. Так, на всякий случай. — Крестьяне негромко загалдели. — Все слышали, кто такой Верховный форух абанов? — Галдеж постепенно стих. Похоже не все, но слышали.

— Уважаемый Хорум Сердак, говорящий с Абалом, согласился помочь нам найти убийцу. Всем оставаться на своих местах, это не займет много времени.

Жрец преобразился, к крестьянам величественно приближался не душа компании и талантливый рассказчик анекдотов, а человек, наделенный властью и силой. В гробовой тишине он медленно шел, покачивая своим страшноватого вида посохом вдоль ряда испуганно хлопавших глазами мужиков. Рядом с ним вышагивали пять абанов, еще десяток степняков с затесавшимся в их ряды Декстрена держались неподалеку, нам с Жули, чтобы лучше видеть происходящее, тоже пришлось прогуляться. Две трети пути было пройдено, форух остановился напротив неприметного мужчины средних лет и указал на него посохом.

— Это он.

Убийца мгновенно развернулся, собираясь удрать, но тут же уткнулся в абанов, те заломили ему руки и бросили на колени.

— Это не я, я не хотел, они сами. Сначала соглашались, а как до дела доходило, сразу в отказ. Изо рта у меня дюже воняет, видите ли. Они сами виноваты, сучки недотраханные…

Народ шумел, к душегубу попытались прорваться несколько мужчин и женщин, но были решительно остановлены абанами.

— Требуем выдачи, наше право! Отдайте убивца! — Не унимались люди.

Злодей затравленно озирался и верещал что-то о снисхождении и милости.

— Всем стоять, всем молчать! — Вновь устроила тишину Жули. — Я — Рука правосудия, решать мне.

— Братик, не желаешь принять участие? Согласно законам Южных королевств семьи убитых имеют право просить выдать им убийцу для приведения смертного приговора в исполнение. Ну так как, разрешим им самим казнить его, или это сделают абаны?

Думал недолго. Люди лишились близких, им причинили боль и страдание, они сами хотят отправить этого урода на темные пути, так почему бы не разрешить им это сделать? Прислушался к себе. Все правильно, уверен в этом.

— Сестра, почему бы и нет, они сами требуют выдать им убийцу.

— Да будет так. Я, благородная графиня Жулинария те Шорне, являясь Рукой правосудия, решила. Убийца приговаривается к смертной казни. Право немедленно привести приговор в исполнение предоставляется ближайшим родственникам жертв.

Люди снова зашумели, на этот раз радостно, и стали подходить поближе. Абаны образовали большой круг, в центре которого, окруженный стоящими наготове вооруженными колами и увесистыми дубинами мужчинами и женщинами, все еще удерживаемый степняками на коленях, скулил приговоренный.

— Приговор привести в исполнение!

Абаны отскочили от убийцы, тот попытался прорваться вслед за ними, но получив мощный удар дубиной в грудь, упал на землю, плотным кольцом его тут же окружили люди. Сначала приговоренный громко орал, но продолжалось это очень недолго. Толпа вокруг него не позволяла толком ничего разглядеть, и я стал наблюдать за теми, кто взялся исполнить приговор. Сначала они были разными, кто-то заносил дубину, рыдая, кто-то это делал с гримасой ненависти на лице, выкрикивая проклятия, кто-то молчал, но его выдавала жажда мести в горящих глазах. Женщина, по возрасту мать или старшая сестра одной из погибших, отбросив в сторону палку, бросилась внутрь круга, как подозреваю, с целью что-нибудь оторвать убийце голыми руками, но пару раз громко закричав от боли, подвывая вылезла наружу, похоже в этой давке и толчее ей крепко досталось от односельчан. Люди махали дубинами или просто делали резкие, колющие выпады, отзывающиеся звуками глухих ударов. Но если поначалу они были случайными и шли вразнобой, то со временем стали приобретать четкий ритм, ощущение хаоса исчезло. Люди приноровились к движениям друг друга и стали двигаться слаженно, как единый механизм. Они и внешне стали чем-то похожи, и сейчас все эти разумные, с безучастными ко всему, посеревшими лицами пытались смотреть на мир глазами, в которых не осталось ничего, кроме опустошенности. Как будто их надежды, что после смерти убийцы справедливость восторжествует, что-то изменится в мире и их душе к лучшему, пошли прахом, но остановиться они уже не в силах, и продолжают методично вбивать изломанный труп в дорожную пыль… А еще все они сегодня стали палачами.

На постоялом дворе, перед тем, как мы разошлись на отдых по комнатам, форух поделился.

— А вы знаете, господа, изо рта у этого убийцы, действительно, просто смердило.