Ворон

ГЛАВА 34 МАККЕНЗИ

Всю дорогу до клуба, я нервничаю. Не могу перестать думать о Скарлетт. Если все пойдет наперекосяк, что с ней случится?

Меня тошнит от беспокойства. Но там есть еще кое-что. Чувство вины закипает во мне, пожирает меня изнутри. Слова Лака продолжают звучать в моей голове. Он знает, что я причиню ему боль. Может, он видит больше, чем мне казалось. Может, он знает, что это только вопрос времени, пока я его не подставлю.

Он протягивает руку и освобождает от зубов мою губу, которую я нервно кусаю, а затем кладет руку мне на колено, прокладывая дорожку вверх по бедру.

— Расскажи мне, что тебя беспокоит, — говорит он. — Почему ты не хотела, чтобы я с ней познакомился?

— Потому что, — смеюсь я. — Я не хочу втягивать ее в этот мир.

Он сжимает мою ногу.

— Ты всегда думаешь обо мне только самое худшее?

Меня передергивает. Этого нельзя отрицать. У себя в голове я обвинила его в торговле женщинами. В сопричастности к исчезновению Таль. И он вряд ли пришел бы за мной, если бы со мной не было Кары. Но когда я смотрю на него сейчас такого спокойного, расслабленного собственника, я знаю, что это неправда.

Так почему я до сих пор этим занимаюсь?

Я могу отказаться от всего этого. Найти другой способ. Рассказать все Лаку и надеяться, что я права на его счет. Но во всех этих вариантах слишком много переменных. Того, что может пойти не так, как планировалось, а то и вовсе откинуть меня далеко назад. И прямо сейчас, папка, которую Скарлетт незаметно положила в мою сумочку сегодня, просто прожигает дыру в полу. Я должна увидеть, что внутри. Должна верить, что поступаю правильно. Мне нужно какое-то подтверждение, чтобы продолжить мой путь.

Лаклэн подъезжает к клубу и выключает зажигание. А потом он поворачивается на своем месте и протягивает руку, чтобы нежно поцеловать меня. Боже, я так облажалась.

— Не стоит беспокоиться за Скарлетт, — говорит он. — Ей не причинят вреда.

Не отвечаю ему, поэтому он тянется к моей руке и сжимает ее.

— Ты мне веришь?

— Верю, — шепчу я. — Но просто поклянись, пожалуйста. Дай мне свое слово. Вы, ребята, в этом разбираетесь, да? Даешь слово?

Лаклэн, кажется, не выглядит довольным, что я все еще сомневаюсь в нем, но он все равно кивает.

— Даю тебе слово, милая.

— Что бы ни случилось, — настаиваю я. — Пообещай, что не причинишь ей вреда. Она не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к моей жизни, ни к моим решениям.

— Неужели ты думаешь, что я на это способен? — спрашивает он.

Разочарование, которое сквозит в его словах, пробивает мою броню.

—Я и не хочу, — наполовину смеюсь, наполовину плачу я.

О, господи. Эти слезы настоящие. Я действительно плачу. Какого черта?

Лаклэн выглядит таким же растерянным, как и я.

— Я знаю, ты — хороший человек, Лак. Я вижу это каждый день, что провожу рядом с тобой. Я чувствую себя в безопасности, когда ты рядом, и я никогда не чувствовала так себя ни с кем. Но потом я думаю о том, чем ты занимаешься и на кого работаешь. Некоторые вещи меня устраивают. Как те, что произошли прошлой ночью... ты должен был это сделать, я хотела, чтобы ты это сделал. Меня сбивает с толку то, что я чувствую. Я сама это не очень понимаю. Я больше не знаю, что я делаю, и я хочу сказать тебе…

Его телефон звонит, и он нажимает игнор, сосредотачивая свое внимание на мне.

— Сказать мне, что, милая?

— Я хочу рассказать тебе…

Его телефон снова звонит.

— Черт возьми, — чертыхается он. — Одну секунду, дорогая.

Он отвечает короткими обрывистыми фразами, громкость его голоса при этом нарастает, в нем снова сквозит разочарование к тому времени, когда две минуты спустя он нажимает отбой.

— Господи, — бормочет он. — Я хочу, чтобы ты все мне рассказала, дорогая. Что бы это ни было.

Я тоже хочу ему рассказать. Но сейчас он переживает из-за чего-то другого, и сейчас не время.

— Сегодня вечером, — говорю я. — Мы поговорим об этом сегодня вечером. Я знаю, что тебе нужно идти.

Он проводит ладонью по моей щеке и горлу и снова целует меня, прежде чем отстраниться. Через мгновение Ронан появляется с обратной стороны двери авто.

— Он отведет тебя внутрь, — говорит Лак. — Я не знаю, сколько времени меня не будет.

— Ладно. — Я сжимаю его руку. — Тогда, наверное, увидимся позже.

Он лишь улыбается.

— Всегда, дорогая моя.

Как только мы с Ронаном оказываемся внутри, я захожу в уборную.

Убедившись, что в других кабинках никого нет, я просачиваюсь внутрь и буквально вырываю папку из сумочки. Я открываю ее и нахожу там хренову тучу фотографий и заметок.

Есть фотографии Донована, идущего в клуб и обратно, его дома, который, как оказалось, выглядит печально, маленькая двухуровневая квартирка, и пару тех мест, где он обычно бывает. Меня не удивляет, что он любит тусоваться в захудалом кабаке или борделе, принадлежащем русским. Но что меня удивляет, так это то, что он везде фигурирует с Мэнди.

Какого черта она с ним делает в борделе, и хочу ли я вообще это знать?

Я просматриваю остальные фотографии в поисках ответа. Оказывается, бордель не единственное место, где эти двое любят тусоваться. Тут есть фотографии, где Донован в переулках со спущенными штанами и головой между ног.

Гадость.

Я начинаю перескакивать через них, думая, что они все одинаковые, но потом что-то бросается мне в глаза. На одной из фотографий Донован заходит в бордель с Мэнди, но уходит с ней один из русских. Мерзостная мерзость.

Между ними есть связь? И если да, то почему мой парень думал, что для меня важно знать это. Я просматриваю соответствующие заметки и получаю на свой вопрос единственное объяснение.

У меня было предчувствие. И я последовала ему.

Конечно, следующая серия фотографий Мэнди и русского. Похоже, она встречалась с обоими мужчинами по всему городу. Иногда два или три раза в день.

По фотографиям видно, чем они занимаются, но в этом всем что-то не так.

Даже отбросив в сторону тот факт, что мне не нравится Мэнди, я не могу понять, почему любая женщина будет зацикливаться на этой парочке более двух секунд. Охотно, судя по всему. Если они не шантажировали ее.

Может ли это быть так?

Неважно, как я к ней отношусь, вынуждена признать, что Мэнди хорошенькая. Она относится к тем женщинам, которых большинство парней сочтут желанной.

Я очень сомневаюсь, что у нее проблемы с привлечением мужского внимания. Ну, может быть, за исключением Лаклэна. Но Донни и этот русский чувак далеки от самых горячих парней на планете, а Мэнди кажется недальновидной в этом плане. Не могу понять, что она нашла в этих двоих.

Я снова просматриваю фотографии и хмурюсь. Здесь должно быть что-то еще, что я упускаю из виду. Это означает, что мне придется сделать что-то, чего я делать не хочу. Мне нужно поговорить с Мэнди.