Восхождение Примарха - 3

Глава 11

В баре было шумно. В игровой части мужики гоняли бильярдные шары по зелёному сукну, а девочки двигали филейными частями под современную в этом мире музыку.

В питейной части тоже всё шло своим чередом. За столиками работяги после трудового дня травили организм выпивкой. Звучали тосты, произнесённые хриплыми голосами, мужицкий хохот и куски весёлых, по мнению рассказчика, историй.

У стойки бара сидел одинокий посетитель, сильно отличавшийся ото всех остальных. Был он высок ростом и одет совсем не по моде: кожаный плащ и шляпа, на ногах сапоги с острыми носами и обычные синие джинсы. Лицо посетитель прятал в тени, но бармен, исправно подносивший ему шоты с экзотическим коктейлем, клялся потом друзьям, что видел пару углей, тлевших в этой тени.

Посетитель молча наблюдал за небольшим экраном, на котором шёл репортаж про трагические события на свадьбе Долгоруковых, которую уже окрестили кровавой.

Когда в зале расшумелись другие гости, и телевизор стало не слышно, посетитель не стал возмущаться, но звук репортажа усилился сам по себе.

— К этому часу, — вещал корреспондент, эффектная шатенка с глубоким декольте, — так и нет никакой официальной позиции на счёт произошедшего в усадьбе Царицыно. Что известно к этому часу: погибли главы трёх родов: Алексей Долгоруков, Георгий Троекуров, Иннокентий Пожарский. Все в момент трагедии находились возле свадебного торта, который по некоторым данным и стал её причиной. Вообще свидетельства очень противоречивы, поэтому мы и ждём официальной версии произошедшего, — девушка перевела дух. — Среди погибших также есть ещё представители трёх родов. По чистой случайности не погиб сам отец-император, присутствовавший на свадьбе. Есть также противоречивая информация о том, что не стало бывшего начальника собственной безопасности империи и что он чуть ли не грудью защищал монарха. Шокирующей новостью стало и то, что Державины, оказывается, не взорвались в своём небоскрёбе, а выжили и вели весьма активную деятельность в Царицыно. А сейчас мы с вами увидим кадры, снятые вчера камерой наблюдения. Это то ли момент первого взрыва, то ли были ещё. Пока, повторюсь, нам это неизвестно.

Включилось изображение с камеры, на котором уже было видно дыру в стене дворца. Из этой дыры поспешно, кто на четвереньках, кто ползком, выбирались люди. И вдруг…

Посетитель бара выпрямился, потому что увидел на экране широченный столб эфира, ударивший в небо. Он даже покосился по сторонам, но телевизор никто, кроме него, не смотрел. Более того, даже корреспонденты не комментировали это происшествие. А это значит, что для всех них событие это осталось незамеченным.

— Что ж, — сказал посетитель вслух, но так, что никто не услышал. — Кажется, на этот раз стоит задержаться в этом мире подольше.

Затем он расплатился и вышел из бара. Стоило завернуть за ближайший угол, как к нему подошли трое.

— Уважаемый, а не угостите денежкой? — сиплым голосом проговорил один.

— Может быть, сразу подерёмся? — спросил вышедший из бара.

И тут все трое подошедших увидели, как глаза его загорелись красным.

— Сразу б сказал, что благородь, — произнёс второй из подошедших максимально обиженным тоном.

— Ах, ну да, — проговорил посетитель бара. — В этом мире вам продали, что магия может быть только у аристократов. Мол, этим-то они и отличаются от простолюдинов. Смешно.

Окружившие его мужики начали пятиться назад. А вышедший из бара посетитель снял шляпу, и тусклый свет от случайного фонаря осветил молодое и добродушное лицо. Затем он полез в карман, вытащил несколько старых, но всё ещё имеющих хождение монет и бросил их опешившим личностям.

— Держите, — сказал он. — И выпейте за Магнуса, странника между мирами, подарившего вам сегодня жизнь.

После разговоров с принцессой и с Беллой я был, мягко говоря, озадачен. Почему-то я совершенно не рассчитывал на то, что меня призовут к ответственности. Да и было бы за что. Я, как-никак, всех спас. Но нет, и одна, и другая были весьма серьёзны, когда говорили мне о разбирательствах.

Что я могу сделать? Мне нужно каким-то образом доказать, что я не пользовался запрещённой магией.

«О, сколько, друг, открытий чудных, — нараспев проговорил Архос. — Тебе готовит этот мир, — затем сделал паузу и продолжил уже обычным своим голосом. — Для них смешение магии в одном человеке — это нонсенс, вот и чудится в этом преступление. Любой вид исторгает из своего круга непохожего на них».

«Спасибо за умные сентенции, — ответил я. — А можно русским языком?»

«Как скажешь, — добродушно пробурчал мой ментальный наставник. — Докажи, что ты такой же, как и они, и всё будет хорошо».

«Но как?», — поинтересовался я.

«Я думаю над этим вопросом. Но пока я солидарен с „мамма миа“ Беллой, которая сказала поговорить с Ван Ли. Он — мужик головастый, вместе что-нибудь придумаем».

Так я и оказался дома, чтобы встретиться со своим учителем из Поднебесной.

Пресса дежурила возле нашей башни уже вторые сутки, но охрана неплохо справлялась с тем, чтобы никто не подходил слишком близко, поэтому особых проблем у меня не возникло.

Ван Ли я нашёл вместе с Кариной в спортзале. Они как раз медитировали.

А я залюбовался. Над сестрой висело несколько десятков крошечных воронок, сквозь которые пробивали крохотные молнии. Судя по всему, он научил её такой степени концентрации, что мне и не снилась.

Я дождался, пока они закончат, обнял сестру и подошёл к мастеру.

— Приветствую вас, ваше сиятельство, — проговорил он. — Вы чем-то озадачены? Вам нужна моя помощь?

Меня всегда смущала его прозорливость. Несколько раз я даже специально проверял его, но никаких намёков на ментальную магию не увидел. Что-то другое позволяло ему точно ориентироваться в настроении собеседника.

— От вас ничего не скроешь, — ответил я. — Есть такое.

— Поговорим тут или пройдёмся на свежем воздухе? — спросил учитель.

Я окинул взглядом спортзал, втянул слегка застоявшийся воздух, а затем окинул глазами камеры слежения:

— Пожалуй, предпочту говорить на улице.

— Тогда попрошу вас подождать, я зайду к себе и подобающе оденусь.

Спустя пятнадцать минут мы уже шли по тропинке в заснеженном саду.

— Так что вас гнетёт? — Ван Ли начал беседу первым, что было ему несвойственно, но случалось. — Это как-то связано со вчерашним инцидентом?

— Да, — ответил я. — Напрямую. Дело в том, что ранили мою близкую подругу, ну я и разозлился. Пустил в противника смерч, но не простой, а состоящий из всех четырёх стихий. И вот теперь мне грозят разбирательства из-за использования запрещённых приёмов.

— Такой? — спросил Ван Ли, и я посмотрел на него.

На его ладони танцевал крохотный смерчик, состоящий из пламени, земли, воды и огня.

— Ну да, — кивнул я, не скрывая удивления. — Только мой был чуть больше. Но я был в ярости и, кажется, снова вышел на использование жизненной силы. Меня потом часа три в себя приводили.

Ван Ли сжал ладонь в кулак, и диковинный смерч пропал.

— Есть одна методика, — сказал он. — Если хотите, разберём.

— А долго этому учиться? — спросил я, прикидывая, что у меня-то есть день, максимум два.

— Нисколько, — ответил учитель. — И в то же время — всегда.

«Архос, вы споётесь, — сказал я, мысленно отбивая себе лоб. — Этот тоже, как что-нибудь ляпнет, соображай, что он сказал».

«Всё он правильно говорит, — усмехнулся Архос. — Имеющий уши да услышит».

У меня едва не вырвалось нецензурное слово, но тут Ван Ли продолжил.

— Видите ли, — сказал он. — Вся штука в том, что просветление всегда настигает мгновенно, но медитировать для того, чтобы прийти к нему, можно всю жизнь.

— Почти понятно, — кивнул я с кислым видом под хохот моего ментального наставника.

— Перед тем, как мы начнём, я хочу, чтобы вы поняли главное: никакого разделения на стихии не существует. Просто людям удобней воспринимать магию по частям. — Тут мне, кстати, было понятно, так как в моём мире так оно всё и было. — Вот возьмите себя самого, — проговорил Ван Ли, и я обхватил себя руками. — Я образно, — на лице мастера из Поднебесной появилась чуть заметная улыбка. — Сами вы — плоть от плоти — земля.

Я сразу вспомнил старую-престарую балладу со словами: «и прах от праха — я, и плоть земли».

— Ваше тело, являющееся вместилищем всего остального, и есть стихия земли. Как только вы осознаете это, так эта магия станет вам родной. Затем вода. Кровь в ваших жилах, вот она — магия воды. Она переносит жизнь по вашему организму. Чувствует её ритм. Именно крови вы обязаны всем нашим медитативным практикам. И как только вы поймёте, что кровь — это вода, так и эта магия станет для вас родной.

Я вспомнил, как запускал сердце Громовой. И да, тогда вода сыграла важную роль. Но откуда я её взял? Из крови. Из крови!

— Пламя, — говорил Ван Ли, не спеша шагая по саду. — Казалось бы, откуда ему взяться в нашем организме, да? — он посмотрел на меня.

— Ну да, — кивнул я. — С этим, наверное, самый большой затык.

— Коснитесь меня, — сказал учитель и протянул мне суховатую руку.

Я взял её и не почувствовал ничего из ряда вон выходящего. Обычная человеческая кожа. Чуть более гладкая, чем у меня, но не более того.

— Что вы чувствуете? — спросил Ван Ли.

— Ничего особенного, — я пожал плечами. — Рука, как рука.

— А теперь скажите, если бы пламя жизни угасло бы во мне, что вы почувствовали?

И тут я понял.

— Почувствовал бы холод, — ответил я. — Температура тела поддерживается магией огня!

— Всё так, — кивнул мастер. — Ну а про воздух и дыхание, полагаю, нет нужды упоминать?

— Мне нужно медитировать, чтобы спаять все стихии в смерч?

— Как вам нужно, так и делайте.

Я сел прямо в снег, закрыл глаза и сосредоточился. Вот моё тело, оно даёт мне силу земли. Вот кровь, она даёт силу воды. Жар моей жизни даёт силу пламени. А дыхание даёт силу воздуха.

Я открыл глаза, и на моей ладони кружился маленький вихрь, составленный из четырёх разных стихий.

— Вы — очень способный ученик, — с улыбкой кивнул Ван Ли. — Я горжусь вами. Но должен предупредить, что скоро не смогу обучать вас.

— Это ещё почему? — удивился я.

— Я могу обучать только до второго уровня, для более высоких рангов моя система не подойдёт. Ваша сестра — исключение, и мы с ней не прокачкой магии занимаемся, а улучшением концентрации и масштабированием, а это — другое.

— Так мне до второго уровня ещё далеко, — ответил я. — Или… сколько у меня сейчас?

— Один и девяносто восемь, — грустно ответил Ван Ли.

— А вы говорили, что не умеете определять, — усмехнулся я.

— Так и вы говорили, что скрепили стихии в смерче жизненной силой, — ответил мне Ван Ли и подмигнул. — Так что — квиты.

Я согласился, и мы пошли в башню.

Теперь у меня хотя бы был какой-то козырь. Я скажу, что это просто фокус. Просто медитативная практика с Востока.

«А то, что такой большой получился, — добавил Архос, — так это потому что мутировал по дороге, да?»

«Нет, почему? — мне казалось, что у меня твёрдая позиция. — Скажу, что это вышло случайно от сильных переживаний».

«И развоплотило сильнейшего менталиста империи, — в тон мне поддакнул Архос. — Ну-ну».

«У тебя есть другие предложения?», — спросил я.

«К сожалению, пока нет, — ответил Архос. — Но я думаю. Полагаю, можно сослаться на сильный выброс энергии магами во время паники. Это уже больше похоже на правду. Да и про стихии. Не стоит про все эти: тело моё — земля, кровь моя — вода, и вот это вот всё. Очень сектой какой-то попахивает. Скажи, там столько всего в воздухе витало, что я хватал, не глядя, и швырял, не видя. Как-то так».

— А ты совсем не изменился, — сказал император своему неожиданному гостю, в котором с трудом можно было узнать посетителя бара в районе трущоб.

— А должен был? — дружелюбно сощурился Магнус, став похожим на огромного сытого кота. — Я пока не хочу.

— Нет, конечно, — ответил Ярослав Иванович, оглядывая гостя. — Просто непривычно. Столько воды утекло. Тридцать лет? Тридцать пять?

— Тридцать три, — ответил гость. — Это в последний раз. Потом просто не до того было.

Одет он был в блистательный костюм столь шикарного кроя, что на вчерашней свадьбе занял бы второе место по популярности. Сразу после торта.

— Да-а, — протянул император, — знатно мы тогда начудили. Помню Разумовский меня тогда чуть не прибил, — и после этих слов нахмурился.

— Он меня всегда недолюбливал, — проговорил Магнус. — Всё хотел меня своими штучками извести, и всё бесился, что у него не получается. Даже убийц ко мне подсылал, гнида такая. Кстати, я слышал, он — всё. Пал смертью храбрых, защищая императора. То бишь тебя.

— Ну… — императору явно было неловко. — Это околоофициальная версия.

— А на самом деле, небось он всё и замутил, да? — и гость засмеялся. — Да я тебе тогда ещё говорил, что он гнилой насквозь. Будет у него повод предать, и предаст, не моргнёт. А ты меня всё не слушал.

— Слушай, — монарху явно не нравилось, как с ним общается Магнус. — Ты как прилетел, так и улетел, а он — здешний, домашний. Вот и втёрся потихоньку в доверие. А тут сын у него нарисовался, судя по всему, он и решил ему корону надеть.

— Аха-ха, — от души засмеялся гость, совершенно натуральным смехом. — Устроили тут игру престолов, понимаешь. Ладно, как жизнь, Яр. Как семья, дети?

— Да, — основательно сказал император, явно довольный тем, что можно перевести тему с Разумовского. — Сейчас покажу.

Он достал свой «имперфон» и первым делом открыл фотографию Варвары.

— Вот, дочка моя. Смотри, какая красавица вышла.

— То, что красавица, вижу, — моментально нахмурился Магнус. — А вот почему в ней дуга не закрытая?

— Что? — не понял император.

— Охо-хо, отсталые вы мои, — пробурчал себе под нос гость. — У неё какие-нибудь проблемы с магией есть? Например, не срабатывает иногда, или, наоборот, бесконтрольные выплески?

— Бесконтролка случается, всё так, — кивнул император. — Но в последнее время значительно реже. Мы мастера привезли из Поднебесной, так она что-то такое сделала, что у Варвары прекратились эти самые всплески неконтролируемые.

— Это, значит, она ей дугу замыкает, — сказал Магнус. — Это всё полумеры. А как так вышло-то? Где вторая половина?

— Ты мне объясни доступно, — попросил Ярослав Иванович.

— Ну, смотри, объясняю образно, — проговорил гость. — У человека есть два круга кровоснабжения: большой и малый. Малый от сердца к лёгким, большой от сердца по всему организму. Ну это анатомия, девятый класс, должен знать. Учили же анатомию в этом своём дворце? — хозяин кабинета кивнул. — Эти два круга образуют восьмёрку. В магии также. Есть магическая восьмёрка. Малый круг на обогащение и большой круг на само колдовство. Вот у твоей Вари часть большого круга с обломанными краями. Где малый, спрашивается?

— Дык, это… — император не планировал рассказывать каждому встречному про внебрачную дочь, но от Магнуса утаивать никогда ничего не получалось. — Оказалось, что есть у меня ещё одна дочь. Старшая. Но не от жены.

— А, нагулял, старый развратник, — улыбнулся гость. — Понятно.

— Так и что делать-то теперь? — спросил обескураженный монарх.

— В идеале, конечно, им бы вместе лучше быть, и тогда постепенно каждая себе полную восьмёрку отрастит. Но пока у них круг общий. Я так понимаю, жёнушка твоя бастарда дома не потерпит, даже на кухне?

— Нет, конечно, — ответил император.

— Ну вот тебе и ответ. Холь, лелей, держи в сухом и тёмном месте. Шутка, если что. Держи подальше от жены и поближе к дочери. Им, как это корректнее сказать-то… переопыляться надо, во. Но это вообще ботаника — пятый класс.

— А если с этой, старшей что-то случится… — осторожно начал Ярослав Иванович.

— Даже не думай, — оборвал его Магнус. — Останется твоя Варя с обломанной и открытой дугой. И будет её пробивать, как молнией без заземления.

— Понятно, — ответил император. — Хоть кто-то мне сказал, что делать. Слушай, а можно тебя ещё об одном одолжении попросить?

— Валяй, — гость махнул рукой. — Я всё равно у вас, походу, задержусь.

— У меня завтра разбирательство по делу одного мага из знатного рода.

— Чего-то спёр или кого-то убил? — спросил Магнус.

— Спас меня и дочь, и других людей неоднократно. Но по закону мне нужно бы его казнить.

Гость поднял на хозяина кабинета удивлённые глаза.

— Слушай, когда ты такой кровожадный-то стал? — спросил он. — Я тебя вообще другим помню.

— Да я и не хочу, — попытался оправдаться император. — Он и дочери моей нравится. И вообще парень хороший, хоть и молодой.

— Молодость вообще не показатель, — проговорил Магнус, вставая. — Иногда молодые куда мудрее старых пердунов. Пожалуй, что приду, мне даже интересно стало, за что вы хорошими людьми разбрасываетесь.

— Да говорю же, — повысил голос монарх. — На меня абсолюты давят. Говорят, что нельзя такого держать рядом с собой. Мол, трон захватит.

— Абсолюты, — гость будто пробовал это слово на вкус. — Мыло такое есть. Бактерии, кстати, убивает вообще пачками. Короче, я приду. Только ты мне скинь геолокацию, лады?

— Хорошо, — ответил император, отмечая, что иногда вообще не понимает, что говорит его собеседник. — Тогда до встречи.

Магнус вскинул руку в прощальном жесте и вышел из кабинета. А на улицу из дворца он вышел уже в совершенно другой одежде, в которой было удобно и тепло передвигаться по заснеженным улицам.

— Абсолюты, — сказал он себе под нос и усмехнулся, — «Дуру» они максимум и то без ароматизатора.