Восхождение Примарха - 3

Глава 14

Поняв, что утро в самом разгаре, а я ещё жив, решил спланировать сегодняшний день. Со всеми этими безумными событиями последних дней я совершенно забыл про вверенный в мои руки завод и академию магии, где последний раз появлялся примерно перед своим отъездом в Крым, который, кажется, был в другой жизни.

Вернувшись домой, переоделся и узнал расписание пар на сегодня. Мне вполне удавалось успеть ко второй. И плюс к этому занятий из второго триместра я пропустил всего-то дня два. Чудеса, да и только.

Перед выходом позвонил Михалычу. После того, как он взял трубку, ещё некоторое время я слышал только гул голосов на заднем плане. Затем исполнительный директор прокашлялся и, скорее, спросил, чем сказал:

— Алё?

— Михалыч, — сказал я. — Привет. Ты чего меня из телефонной книжки удалил?

— Так ведь это… — он был явно рад меня слышать, но всё ещё боролся с собой. — Думали, что нет уже вас всех в живых. Ездили даже на дом ваш взорванный смотреть.

— Михалыч, — проговорил я, несколько опешив, — уже второй день по телевизору крутят новости о нашем чудесном воскрешении. До вас там совсем слухи не доходят?

— Да не то что бы, — ответил старик. — Но телевизору мы не верим. Нам-то напрямую никто не позвонил, не уведомил.

— За это извините, — сказал я. — Совсем замотался, забыл предупредить.

— Понятно, — ответил Михалыч. — То есть, получается, портреты с проходной снимать?

— Какие ещё портреты? — не понял я.

— Так ваши же, с чёрной лентой наискосок. Тамара с пятого цеха делала, как хорошо получились, как живые, — проговорил он, и Архос у меня в голове хмыкнул.

— Так, стоп! Мы и есть все живые! — ответил я, не понимая, прикалывается надо мной исполнительный директор или нет. — Так что портреты снимайте. Всех, кроме Ростислава. Он, к сожалению, уже не воскреснет.

Я прислушался к своим мыслям и понял, что действительно сожалею об утрате кузена. Хоть он и был редкостной сволочью, но из рода Державиных.

— Хорошо, — ответил Михалыч, и я услышал улыбку, значит, всё-таки решил посмеяться. Что ж, это даже неплохо в каком-то смысле. — А то мы тут стараемся, стараемся, образцово-показательное предприятие готовим, а хозяева, хлоп, и помёрли. Непорядок.

— Образцово-показательное, говорите? — проговорил я. — Ну тогда и правда стоило воскресать из мёртвых. Неужели все цеха запустили?

— Да, — с гордостью ответил Михалыч. — В двух ещё, конечно, требуется изрядная доработка, но вот в трёх всё буквально с иголочки.

— То есть я даже могу деда с инспекцией пригласить, чтобы показать ему, куда его деньги ушли? — спросил я.

— Они не ушли, — ответил Михалыч. — Они работают и приносят ещё большие деньги. Через пару месяцев мы планируем стать вашим передовым заводом.

— О как! — сказал я. — И это вместо закрытия.

— Почитай вы завод и спасли, — проговорил Михалыч. — Так что зовите Игоря Всеволодовича. Стыдно вам не будет.

— Спасибо, конечно, — я уже сам с нетерпением хотел попасть на завод, чтобы посмотреть, как там всё изменилось. — Но и вы причастны к спасению предприятия. Будет вам премия к Новому году.

— Благодарствую, — рассмеялся старик. — Когда вас ждать?

— Сегодня или завтра. Как у деда свободное время будет, — ответил я.

— Мы хоть сейчас готовы, — сказал Михалыч. — Чай, не на показ работаем.

Закончив разговор с исполнительным директором вверенного мне в управление завода, я решил не откладывать в долгий ящик и набрал деда. Он ответил почти сразу, но голос его был напряжённый и уставший.

— Что-то случилось? — спросил он с удручающей безысходностью в голосе.

— Нет, хвала Стрибогу, — ответил я. — У тебя какие планы на вторую половину дня?

— Вообще-то я хотел напиться, — честно ответил дед. — Потому что меня откровенно вымотали последние дни.

— Понимаю, — ответил я, а у самого в памяти встали кадры посечённого взрывом небоскрёба. — Но у меня есть к тебе альтернативное предложение.

— Готов выслушать, — ответил дед.

— Я сейчас звонил на завод, они приглашают посмотреть, как там всё цветёт и пахнет. Сказали, образцово-показательное предприятие. Съездим, посмотрим? Может, настроение улучшится? — я понимал, что говорю немного сумбурно, но тоже ещё не до конца отошёл от утреннего происшествия.

— А я «за», — ответил дед. — Мне действительно не хватает хороших новостей и эмоций. Когда поедем? Сейчас?

— Нет, сейчас мне нужно съездить в академию, — сказал я. — Я же ещё студент ко всему прочему. А как пары закончатся, так сразу наберу.

— Ты сам-то собираешься как-нибудь расслабляться? — спросил дед.

— Да, — с оттяжечкой выдал я. — Вечером еду к Белле. Вероятно, с кем-то с курса.

— Отлично, — одобрил Державин-старший. — После такого напряжения мозги надлежит проветривать, чтобы не свихнуться.

В аудитории меня встретили гробовым молчанием, из чего я сделал вывод, что слухи о моей смерти расходились с куда большей скоростью, чем слухи о моём воскрешении.

Первым оттаял Никифор Владимирович.

— А мы вас уже отчислили, — сказал он, глядя мне в глаза. — Посмертно.

— Обратно-то зачислите? — спросил я. — В связи с воскрешением?

— Причина, конечно, уважительная, — проговорил Никифор, и тут я услышал смешки за своей спиной. — Но, к сожалению, это возможно только за подписью некроманта. Имеется?

Тут уже не выдержали Кропоткин и Громова и засмеялись в голос. Я всегда подозревал, что у нашего преподавателя имеется чувство юмора, но чтобы так меня разыграть?

— Проходите, Державин, садитесь, — улыбаясь проговорил он. — Рад, что вы снова с нами.

— Разрешите одно объявление? — попросил я.

— Конечно, — кивнул Никифор.

— Ребят, — я обратился к однокурсникам. — Сожалею, что сорвал поминки по мне, понимаю, многие рассчитывали на салат, горячее и что-нибудь выпить. Но я готов компенсировать. Сегодня вечером для всех желающих из вас вечеринка на Патриарших прудах. Кто будет, подойдите ко мне после пар, скину приглашение и адрес.

Уж не знаю, что вызвало такую бурную реакцию, но ребята возликовали, и я по привычке уже сорвал овации.

— Привет, трупешник, — поприветствовал меня Кропоткин, когда я сел на своё место. — Ты — свинтус, конечно. Мог бы и предупредить старого друга, что понарошку кишки своих по Воробьёвым горам раскидаешь. А то я целый день сопли на кулак наматывал, думая, как мне твоей кобыле объяснять, что ты больше не придёшь.

Я пожал ему руку и приобнял в дружеском приветствии. Вот, как ему удаётся? Я всего лишь три минуты в аудитории, а уже улыбаюсь до ушей.

Следующим я обнял Олега. При этом он неудачно встал, свалил стул, на котором сидел, и ударился коленом о стол.

— У тебя, смотрю, всё в порядке, — сказал я.

— Да уж, — ответил он. — Что-то в этом мире незыблемо.

Катерина помахала мне рукой, и я заметил, что хоть её руки и были в перчатках, но теперь это были кружевные, просвечивающие и очень короткие перчатки. Судя по всему, она выздоравливала на глазах. Я быстро проверил её источник, и он оказался полон.

Никифор Владимирович продиктовал нам задание, а затем ушёл куда-то разговаривать по имперфону.

— Так-так-так, — проговорил Кропоткин, обернувшись ко мне. — И куда это мы идём сегодня на ночь глядя? Я что-то не помню на Патриарших достаточно вместительных баров для нас.

— А мы и не в бар, — ответил я. — Вечеринка у нас будет в тринадцатом доме по Ермолаевскому, у Донатовых.

— У Беллы⁈ — Фёдор от изумления даже глаза раскрыл широко-широко. — Мало тебе принцессы, ты ещё и поставщицу шампанского к императорскому двору охомутал⁈

Я склонился как можно ближе к нему.

— Вообще-то, это моя бабушка, — сказал я и приложил палец к губам. — Только тс-с-с!

— Могила, — сказал он и тут же спохватился. — Хотя некоторые, вон, и после смерти болтать умудряются.

— Считай, что это моя суперспособность, — ответил я и ухмыльнулся.

Дед забрал меня прямо из академии. Он как раз ехал из Кремля и решил набрать меня. Выяснилось, что подождать ему придётся каких-нибудь десять минут, на что он и согласился. Он решил сразу съездить на завод, чтобы потом никуда уже из дома не выходить.

— Как совещание? — спросил я его, попутно отдавая артефакты, которыми он снабдил меня утром. — Сказали что-нибудь дельное?

— А, — отмахнулся дед, — политика и официальная линия империи. Надоело, если честно.

— Что-то не так? — спросил я, чувствуя своими новыми органами эмпатии, что ему очень грустно и противно.

Я прикоснулся к его сознанию эмпатическими щупальцами и постарался снять ненужное напряжение. Эффект не заставил себя ждать, на губах Державина-старшего появилось лёгкое подобие улыбки.

— Они из Разумовского героя лепят, — ответил он. — Вместо того, чтобы лишить всех наград и предать забвению как врага империи.

Я немного поморщился, но затем примерно прикинул всё с точки зрения императора.

— На самом деле — правильно, — сказал я. — Так мы не уроним престиж ни на международной, ни на внутренней арене. Стоит только заикнуться, что начальник службы собственной безопасности, причём, ещё и бывший, практически провёл государственный переворот, и тут же всё посыплется. Внутренние враги поднимут голову. Внешние. С болезнью также: что-то одно тебя ослабляет, и тут же наваливаются другие болячки, которые только и ждали шанса, чтобы тебя уничтожить.

Всё это время дед внимательно смотрел на меня. И я видел в его глазах уважение. Нет, он давно уже привык со мной разговаривать на равных, но тут он ещё раз что-то для себя отметил.

— Конечно, ты прав, — сказал он, наконец. — Но мне, на твоём месте, было бы обидно.

— За что? — усмехнулся я. — Этот гад угрожал нашему роду, я его устранил. Всё. Остальное меня просто не касается.

— Да, ты мудр не по годам, — проговорил дед. — Я иногда просто поражаюсь тому, как зрело ты мыслишь.

Я пожал плечами.

— У меня перед глазами хороший пример, — сказал я.

— Так, а вот льстить не надо, не люблю, — мгновенно отреагировал дед, но тут же улыбнулся.

— Я возьму на вечеринку к Белле Карину? — спросил я, кардинально меняя тему.

— А почему нет? — задумчиво проговорил он. — Только вот одних я вас не отпущу. Вас будет сопровождать группа быстрого реагирования. Не хочу, чтобы после всего произошедшего с вами что-то случилось.

— Хорошо, как скажешь, — ответил я довольный, что смогу не только сам развеяться, но и сестре с этим помогу.

Тем временем мы прибыли на завод. Как я понял, Игорь Всеволодович не был тут долгие годы. Оно и понятно, не пристало главе рода лично заниматься управлением отдельных заводов. Всегда нужно уметь делегировать. Но в нашем конкретном случае что-то пошло не так.

Въезжали мы через обновлённые ворота. Охранник несколько раз сверил номера автомобиля со списком и только после этого пропустил, вытянувшись в струнку.

— Сурово тут стало, — одобрительно сказал дед.

— Так продукция двойного назначения, как-никак, — ответил я. — Порядок должен быть идеальный.

Михалыч нас ждал на небольшой площади возле того цеха, в котором я его впервые встретил.

— Рады приветствовать вас, Игорь Всеволодович, — сказал он и поклонился. — И Вас, Никита Александрович.

Я ободрил старика, показав ему «класс», и мы пошли на экскурсию по заводу.

Сначала я следил за реакцией Державина-старшего на происходящее. А он был явно впечатлён и удивлён, хотя пытался не подавать виду. Но потом я и сам едва сдерживался, чтобы не разевать рот от удивления.

В тех двух цехах, по которым нас провели царил идеальный порядок. И это при том, что рабочий процесс не прерывался ни на секунду. Всё оборудование исправно работало на своих местах, а люди контролировали каждое действие аппаратуры.

— Благодаря вашим поставкам, мы смогли максимально автоматизировать процессы во втором и пятом цехах, — сказал Михалыч, проводя нас мимо гудящих станков. — В связи с этим несколько человек высвободились для работы на других зонах ответственности, тем самым полностью устранили нехватку рабочих рук. Несмотря на это, первый цех у нас пока работает в две смены, а третий — в одну, но уже к концу недели мы выведем их на полный рабочий цикл.

Мне сложно было уловить все хитросплетения его речи, а вот дед, кажется, понимал его очень хорошо. Несколько раз он что-то уточнил по поводу готовой продукции, узнал сроки и, как я понял, остался в полном восторге.

Когда мы ехали с завода домой, он некоторое время молчал. А затем сказал:

— Никогда бы не подумал, что за столь малое время можно убыточное предприятие превратить в процветающее. Там даже люди нам улыбались. И не по принуждению.

— Программа мотивации в действии, — ответил я. — Люди знают, за что они работают и стараются работать лучше.

— Да, кстати, — дед посмотрел мне в глаза. — По поводу твоей программы: одномоментно внедрить все эти социальные улучшения на всех предприятиях не получится. Во-первых, это дорого. Дорого настолько, что затраты отобьются ещё не скоро. Хотя такими темпами, не удивлюсь, если раньше, чем я думаю. А, во-вторых, мне ответственных людей не хватает. Это ты готов вкалывать на благо рода днями и ночами, а твои кузены, например, относились к этому спустя рукава. Мол, работает, и ладно.

— Так сложно найти исполнительных и ответственных людей? — удивился я.

— Для этого мне нужно было бы размножить тебя. Жаль, что данная магия — лишь иллюзия, — усмехнулся дед.

— Что касается финансирования, — я вспомнил один аспект, который меня удивил несколько дней. — Я попрошу ещё.

— Зачем? — спросил дед. — Мы же все пункты твоей программы тщательным образом исполняем.

— Кое-что я всё-таки не учёл, — ответил я. — Помнишь, несколько дней назад череду диверсий на наших объектах?

— Как не помнить-то? Ростик на одной из таких и сгинул, — грустно заметил Державин-старший.

— Так вот, на этом заводе тоже была намечена диверсия, но её удалось предотвратить. И вот тут немалую роль сыграли криминальные структуры, которые раньше наш завод и разрушали.

— Если честно, — признался дед, — я пока не улавливаю суть твоих мыслей.

— Я хочу создать сеть оповещения. Грубо говоря, подкармливать местный криминал. Плюсов сразу несколько. Основные: они сами к нам со злым умыслом не полезут, и другим не дадут. Да ещё могут вовремя предупредить о подозрительных людях или событиях.

— Уверен? — спросил он.

— Да, — ответил я, — полностью. Что же до ответственных людей. Пятьдесят человек у меня, конечно, нет. А вот одного порекомендовать вполне могу.

— Очень даже интересно, — Игорь Всеволодович приподнял правую бровь. — Кого ты можешь посоветовать столь же ответственного, как и ты сам?

— Ту, с кем мы, собственно, и составляли программу. Валентину Грымову, — ответил я и довольный разглядывал шокированного родственника.

— М-да, неожиданно, — проговорил, наконец, тот. — Ещё неделю назад я даже рассматривать не стал бы её кандидатуру из-за происхождения.

— Ага, — усмехнулся я. — А теперь она ещё подумает, соглашаться ли на наше предложение. И тоже из-за своего происхождения.

— Да уж, — вздохнул дед. — Но ты скажи, тебе принцессы мало? Ты ещё одну решил при себе держать? Запасную?

— Нет, — я рассмеялся. — Валя мне очень хороший друг, не более того.

«Друг, который сразу ринулся тебя спасать, — заметил на это внезапно проснувшийся Архос. — В отличие от принцессы».

«Я был в другом обличии, отстань».

— Скажи, а ты давно знал, что она — чей-то бастард? Или подозревал, может быть? — внезапно спросил меня дед.

— Да нет, — ответил я. — Дружим мы с ней давно, так как аристократы меня ровней не считали. А вот про магию я не знал.

— Вероятно, что-то чувствовал, — проговорил Державин-старший, задумчиво глядя в окно. — Я помню, Стас Громобой весь опплевался, когда ты для неё допуск в башню запросил. Он отказывался это делать наотрез. Мол, нечего делать простолюдинке возле аристократа. И дети не котята, не утопишь, а потом греха не оберёшься. Короче, я его еле уговорил. Подумал тогда, увидишь ты истинную природу черни, да и перестанешь с ними общаться. А оно, видишь, как обернулось.

— Хорошо всё обернулось, — сказал я. — Кстати, Валя пока у Беллы поживёт. Так что объект выбирай в Крыму.

— У Беллы? Это вообще отлично, — одобрил дед. — Она её и манерам научит, и заодно подскажет, как выживать в этом серпентарии, что зовётся двором.

И я вновь услышал обиду в его голосе. Ещё бы, маги, с которыми он знаком не один десяток лет, чуть было не отправили на тот свет его внука.