Воспоминания комиссара-танкиста

Глава 13. Панорама «Бородинская битва»

За советом я обратился к давнему своему другу А.В. Ляпидевскому[72].

– Напрасно страдаешь, – ответил Анатолий Васильевич. – Иди на панораму: это дело интересное, настоящее. Тем более ты был адъюнктом на кафедре военной истории…

– Было дело, – подтвердил я.

– У тебя в подчинении были в округах Дома офицеров? – продолжал убеждать Ляпидевский. – Вспомни их культурно-просветительную работу. Да и наглядная агитация – это ведь тоже своеобразная экспозиция. Конечно, своя специфика… Но иди, иди без оглядки – справишься!

Советы первого Героя Советского Союза А.В. Ляпидевского были особенно ценны потому, что он в бытность свою депутатом Моссовета являлся председателем комиссии по культуре. В состав комиссии входила и Надежда Константиновна Крупская[73], которая относилась с большой симпатией к этому молодому герою-летчику, наставляла Толю. Под руководством Н.К. Крупской он прошел замечательную школу практической работы и тем очень гордился. В общем, этого человека я послушался недаром.

Как оказалось, рекомендовал меня на работу в музей начальник отдела культуры Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота генерал-майор Евгений Иванович Востоков, исключительно интересный человек, участник войны, кавалер многих боевых орденов, профессор, художник, заслуженный деятель искусств РСФСР.

Итак, вопрос был решен – я принял должность. В МГК КПСС мне было указано:

– Вы координируете действия архитекторов, строителей, художников-реставраторов и отвечаете за них. Ну и, конечно, вершите свои музейные дела. О работе докладывайте нам ежедневно.

Самой большой трудностью стало создание работоспособного коллектива. Товарищ, представленный мне как заместитель по научной работе, явно не тянул, к тому же и к науке он ранее отношения не имел. Прямую противоположность ему представлял заместитель по хозчасти Алексей Федорович Честнов – опытный, знающий свое дело, исключительно честный, аккуратный, исполнительный и принципиальный человек. Как о нем говорили – человек по фамилии. С ним легко было работать. А забот у Честнова было немало. Все начиналось с нуля, никто даже не делал никаких предварительных заявок.

Первым научным сотрудником стала выпускница МГУ Татьяна Дмитриевна Шувалова – теперь уже маститый музейный работник, она ныне на панораме заведует музейным сектором, награждена медалью «За трудовую доблесть». В ту же пору именно с этой юной девушки начинался наш музейный коллектив.

Строители работали напряженно, но все же было немало трудностей, которые мы старались преодолеть общими усилиями. Так, хотя наши архитекторы А.Р. Корабельников, А.А. Кузьмин, В.И. Кучанов и инженер Ю.Е. Аврутин действовали по утвержденному проекту, многое получалось не так, как было задумано. Да и в проекте предусмотрели далеко не все, что требовалось. Приходилось вести борьбу со строителями, и шла она с переменным успехом. Когда же мы просили поддержки у вышестоящих организаций, то нас «успокаивали»:

– Вы совершенно правы… Но вы же понимаете сами, что если начать переделывать, то к сроку не успеем.

Срок – 150-летие Бородинского сражения – был не за горами. Нас успокаивали, что необходимое будет достроено после открытия музея. Естественно, мы умолкали со своими претензиями… К примеру, в здании не была предусмотрена система кондиционирования воздуха. Без оной музей и открыли. Не были предусмотрены и необходимые служебные помещения. Нас тоже убеждали, что их достроят потом… Пишу это затем, чтобы читатель понял, насколько изменился характер моей работы. Что ж, нужно было осваиваться.

Строители – четыреста рабочих различных специальностей – трудились по-ударному, работа кипела день и ночь и была закончена в срок. Сейчас, четверть века спустя, можно совершенно авторитетно сказать, что дело свое они сделали добросовестно.

Между тем и художники старательно выполняли свою задачу. Главный художник Иван Васильевич Евстигнеев дописывал утраченный кусок полотна длиной в 16 метров. Михаил Федорович Иванов-Чуронов руководил реставраторами. Неутомимый энтузиаст, прекрасный пейзажист, он замечательно осуществлял труднейший процесс реставрации громаднейшей картины. Восстановление ее потребовало титанических усилий. Впоследствии «патриарх советских реставраторов» Павел Дмитриевич Корин писал: «Создание Бородинской панорамы – выдающийся творческий подвиг Рубо[74]. Воссоздание панорамы стало не меньшим подвигом мастеров советского изобразительного искусства».

В тот же период комплектовался состав экскурсоводов. Здесь нам крупно повезло: благодаря помощи Киевского РК КПСС – нам очень активно содействовала секретарь райкома Вера Александровна Лунева – к нам пришли ветераны Великой Отечественной войны. Генералы и офицеры в запасе и отставке, они были не только опытными пропагандистами, но и людьми, знающими и любящими историю государства Российского. Ядром коллектива экскурсоводов стали генерал-майоры П.Г. Любимцев, в прошлом – ученый секретарь Академии артиллерийских наук, И.И. Воробьев, работник Генерального штаба, С.В. Максимовский, Герой Советского Союза полковник В.Ф. Скобарихин, полковники П.А. Акимов, преподаватель военной академии, Б.Ф. Засухин, военный журналист, Ф.П. Ясновский, великолепный знаток старинного оружия, другие товарищи…

Открытие музея первоначально планировалось на 7 сентября – День Бородина, – но потом было перенесено на 18 октября – день начала контрнаступления русской армии в 1812 году.

Отсрочка была не бесполезной. Строители кое-что доделали, реставраторы, критически оценив свою работу, «домалевывали картину», как выразился Иванов-Чуронов. Дел было хоть отбавляй.

Итак, 18 октября 1962 года. Во всех подробностях запомнился мне этот пасмурный осенний день. Спустя 150 лет со дня начала изгнания наполеоновских войск из России, в непобежденной Москве, на Кутузовском проспекте, открывался новый музей-панорама «Бородинская битва». Юный суворовец передал ножницы открывающему панораму. Мне выпало счастье и великая честь проводить по залам музея самую первую экскурсию. В составе группы были почетные гости: руководители московских партийных, советских и общественных организаций, передовики производства, прославленные военачальники, Герои Советского Союза, товарищи из отряда космонавтов во главе с Юрием Гагариным. При открытии панорамы присутствовал генерал армии А.А. Епишев. Потом мне передали очень лестный для меня разговор.

– Кто здесь начальствует? – поинтересовался начальник Главного политуправления перед экскурсией.

– Генерал Колосов, – отвечали ему.

– Ну, панорама в надежных руках.

Конечно, я был окрылен такой высокой оценкой…

А теперь вновь вернусь к предыстории открытия.

Итак, надвигался день 18 октября. Весь ритуал был тщательно продуман и разработан, и только один вопрос – причем, на мой взгляд, самый существенный, – оставался открытым. Было не ясно, кто поведет экскурсию. Предложили народному художнику СССР С.В. Герасимову, главному художнику панорамы И.В. Евстигнееву, но оба они почему-то отказались. Чтобы не быть застигнутым врасплох, я решил на всякий случай сам разработать экскурсию. Сказалась военная привычка заранее готовиться ко всяким неожиданностям. Поэтому каждое утро, пока не начались еще работы, я поднимался на смотровую площадку и по книге Л.Г. Бескровного[75] сличал: что, какие войска в это определенное время изображены на полотне.

Так получалась у меня собственная экскурсия. Чтобы ее «обкатать», я охотно проводил ее с теми, кто посещал музей до официального открытия. Панорама вызывала повышенный интерес еще в процессе воссоздания, желающих взглянуть на нее было предостаточно. Мне помнится, первым, кто слушал мою экскурсию, был главный авиаконструктор А.Н. Туполев. Приехал он неожиданно, и я без предварительной подготовки провел его по музею. Как мне показалось, рассказ ему понравился, так что я сделал вывод, что нахожусь на верном пути. Нужно было только все как следует отшлифовать. Вот почему, когда за три дня до открытия мне официально поручили вести экскурсию, я принял это как должное.

Все же 17 октября случилось непредвиденное. Находившийся в Москве президент Финляндии Урхо Калева Кекконен выразил желание посетить панораму. Пришлось встречать гостя с большим количеством сопровождающих лиц. Это были министры культуры СССР и РСФСР, ответственные сотрудники МИДа, Моссовета, Главного управления культуры. Словом, группа солидная. По моему разумению, она могла быть и поменьше, но кому не хотелось стать самыми первыми посетителями музея? Мне сказали:

– Докладывайте!

– Есть! – ответил я по-военному.

Показывал я лишь саму панораму, так как выставка еще не была готова. По реакции слушателей убеждался, что экскурсия идет нормально, а глядя на «болеющих» за меня наших товарищей, успокоился совсем: они ободряюще кивали – мол, все как надо. Задачу облегчало и то, что у Кекконена был великолепный переводчик, переводил синхронно, слово в слово, мне не приходилось его ждать. Потом, за свою многолетнюю практику, я повидал многих «толмачей», но, пожалуй, только переводчик товарища Вальтера Ульбрихта[76] был ему под стать.

– Считайте, что экзамен сдан, – сказали мне после экскурсии товарищи из Министерства культуры СССР.

Уже в конце моей работы на панораме мне довелось встречать нынешнего президента Финляндии Мауно Койвисто. После того как его переводчик перевел мое традиционное «спасибо за внимание», господин президент вдруг произнес на чистом русском языке:

– Генерал, благодарю вас за столь интересный прием. Ваш музей мне очень понравился. Желаю вам успеха!

Но вернемся к первым дням работы нового музея. Успех первых экскурсий как бы предсказывал: быть ему популярным. Действительно, и по сей день от публики буквально нет отбоя. Панораму посещает более миллиона 250 тысяч человек в год – максимум того, что может принять музей из учета его пропускной способности.

Как известно, основная специфическая форма научно-пропагандистской деятельности музея – экспозиция. Постоянно действующая экспозиция вводного, круглого и заключительного залов довольно полно раскрывает основные события Отечественной войны 1812 года, истоки победы русского народа над армией Наполеона, освещает великий патриотический подвиг наших соотечественников в борьбе с захватчиками. На экспозиции представлены герои той бурной эпохи, отражена выдающаяся роль М.И. Кутузова как организатора разгрома и полного уничтожения армии неприятеля. Не перегруженная экспонатами, она смотрится легко, оформлена современно. Однако какая большая собирательская работа предшествовала этой кажущейся легкости! Отыскивать реликвии той далекой поры через полтора столетия – дело немалой сложности.

На первых порах созданием экспозиции непосредственно занимался старейший музейный работник Павел Михайлович Володин. Он заведовал «Кутузовской избой»[77], рядом с которой панорама расположилась. Володин был знаком со многими коллекционерами, всячески упрочивал и расширял эти связи. Росло и число наших сотрудников, занимавшихся собирательским делом. Немало ходили и ездили, добывая необходимые для панорамы экспонаты, О.П. Андреева, И.Я. Крайванова, И.А. Николаева и другие. Очень активно, вот уже много лет, делом этим руководит главный хранитель музея Ирина Андреевна Езерская, большой энтузиаст и подвижник. Руководит она умело, квалифицированно, установила дружеские связи с коллекционерами, пользуется их уважением. Словом, блестяще осуществляет благородное собирательское дело. Я не оговорился, сказав «благородное», и не для красного словца прибег к этому выражению. Ведь документы и награды, оружие и обмундирование, предметы быта и документы – это бесценные памятники истории, культуры нашего народа. Зачастую хранящиеся в неудовлетворительных условиях, попадающие к невеждам или в зависимость от невежд, эти реликвии могут быть утрачены навсегда.

За время своего существования музею удалось собрать более десяти тысяч единиц хранения, относящихся к весьма ограниченной теме.

Однажды, будучи в Ленинграде, мы с Павлом Михайловичем увидели в темной приемной начальника окружного Дома офицеров имени С.М. Кирова картину, солдаты на которой были изображены в «нашей форме» – времен 1812 года. Пригляделись: да ведь это же картина Н.С. Самокиша «Подвиг солдат Раевского под Салтановкой». Так вот где она, долгожданная! Мы давно знали о существовании этого полотна и тщетно его разыскивали. Оно было интересно нам вдвойне: и своим содержанием, и тем, что Самокиш – тот художник, который сменил Рубо в должности руководителя батальной мастерской Академии художеств. Бесценная находка! Мы быстро сумели договориться с руководством Дома офицеров, нашли им подходящую замену, и сейчас картина украшает экспозицию музея.

Внимание посетителей привлекает кутузовский портрет, выполненный крепостным художником Р.М. Волковым. Ранее это полотно висело в Казанском соборе, у могилы полководца. Честно говоря, могила М.И. Кутузова теряется посреди прекрасной экспозиции Музея истории религии и атеизма, и на этом фоне невольно меркнут бесценные кутузовские реликвии, представленные художественные произведения на тему 1812 года. Конечно, это очень обидно… Нам удалось доказать, что у могилы полководца все же лучше иметь не живописный, а скульптурный, рельефный портрет, и через некоторое время мы получили этот бесценный для нас экспонат.

Множество реликвий было принесено музею в дар. Только за первые десять лет существования панорамы ей было передано около тысячи различных экспонатов. Кстати, собирательская работа проводится в двух основных направлениях: в области Отечественной войны и в области творчества автора панорамы Ф.А. Рубо. Каждый музей гордится какой-то своей особой коллекцией. Нашей гордостью являются 55 произведений Рубо, собрать которые, скажу без преувеличения, было научным подвигом.

Собираем мы также и реликвии, отражающие подвиг советского народа в годы Великой Отечественной войны. С нашей темой это имеет непосредственную связь. В боях с немецко-фашистскими захватчиками советские воины достойно продолжили и приумножили славные традиции своих предков – героев Бородина. Вот почему нас особенно интересуют материалы, связанные с боями 1941 года на Бородинском поле и у стен Смоленска, на можайском направлении, под Вязьмой – везде, где исторически сошлись пути русской и советской армий. Музей располагает интереснейшими произведениями искусства на эту тему, особенно – фронтовыми рисунками, уникальными, неповторимыми графическими свидетельствами современников и очевидцев.

Мы говорим о собрании произведений искусства – и это не случайно. Когда создавался музей и требовалось построить экспозицию в залах, то некоторые специалисты советовали нам сделать просто фотомонтажи в современном стиле: оборудовать стеклянные пояса по периметру залов. Мы отвергли эту идею: оформление залов должно было сочетаться с главным экспонатом – живописным полотном. Сделать это было трудно, но неоценимую помощь оказали нам министерства культуры СССР и РСФСР, ведущие музеи страны: Эрмитаж, Государственный исторический музей, Русский музей, Третьяковская галерея, Артиллерийский музей. Вскоре уже мы могли создавать временные выставки. Уже с 1963 года мы стали устраивать их в музее как дополнение к экспозиции. Различные по объему, они имели непосредственное отношение к нашим темам. Проводились у нас и персональные выставки советских мастеров живописи: Кукрыниксов, народного художника СССР Н.Н. Жукова, народного художника России М.А. Самсонова, заслуженного художника РСФСР А.М. Жукова, грековцев[78] и других авторов, творчество которых посвящено подвигу советского и русского народов, героической истории Отечества. Наши передвижные выставки экспонировались во многих краеведческих музеях Московской области, в воинских частях, Домах офицеров, на крейсере «Михаил Кутузов», танкере «Бородино», теплоходах, носящих имена М.И. Кутузова и П.И. Багратиона.

Свои выставки мы направляли и в Болгарию – своему побратиму парку-музею Шипка-Бузлуджа. Несколько интересных экспонатов посылали в музей Наполеона на Кубу.

Большая собирательская работа позволила нам создать новую экспозицию в «Кутузовской избе» – здании, где в 1812 году под руководством М.И. Кутузова проходило заседание военного совета русской армии. Здесь, на знаменитом совете в Филях, были решены судьбы армии, Москвы, России. Значимость экспозиции, созданной научными сотрудниками Г.А. Анисимовой, И.Я. Крайвановой, И.Г. Полонской и всем нашим коллективом, в нескольких словах можно определить так: «Кутузовская изба» стала первым и пока что единственным музеем прославленного полководца.

Нельзя не сказать несколько добрых слов и про библиотеку музея. Недаром ученые-исследователи говорят: создавали библиотеку многие, но особенно плодотворно потрудились старшие научные сотрудники Н.Ю. Шведова и А.М. Попова – истинные знатоки и любители книги. Итогом коллективного творчества стала и наша обширная справочная картотека, по которой можно быстро уточнить вопросы организации армий, частей, сверить биографические данные, навести справки об оружии, обмундировании. Подготовлен календарь военных событий по дням. В общем, это почти что «Энциклопедия войны 1812 года».

И все же центральное место в экспозиции занимает главный экспонат – выдающееся произведение основоположника русской панорамной живописи, панорамного искусства академика живописи Франца Алексеевича Рубо – панорама Бородинской битвы.

Изучению ее создания и воссоздания уделяется нами немало внимания. Работа эта позволяла опровергнуть ряд неточностей в трактовке истории панорамы, выяснить судьбу большинства из 200 картин Рубо. К примеру, в первоначальной справке о панораме утверждалось, что, как только началась Первая мировая война, панорама «Бородино» – как она тогда называлась – была закрыта для посещения. Объяснялось это тем, что Франция являлась союзницей России и не следовало бередить старые раны… Это оказалось выдумкой: панорама функционировала и в военное время, ее даже показывали солдатам, отправляющимся на фронт… Последним днем ее работы стало 26 декабря 1917 года, а в январе 1918-го живописное полотно было снято, скатано на вал, так как временный деревянный павильон, где оно демонстрировалось, пришел в негодность. О строительстве нового здания в те дни не могло быть и речи. Потом же о панораме как-то позабыли – до 1939 года, когда было принято решение о ее воссоздании в ЦПКиО имени М. Горького. Помешала война… Но не прошло и полутора десятилетий после окончания Великой Отечественной войны, страна только-только залечила свои страшные раны, как было решено построить капитальное здание панорамы. Выбрали исторически обоснованное место: неподалеку – Поклонная гора, возле которой Наполеон ждал депутацию «московских бояр» с ключами от города; рядом – «Кутузовская изба»; тут же – могила трехсот русских воинов, умерших от ран, полученных в Бородинском бою. Позже сюда была перенесена Триумфальная арка, воздвигнутая у Тверской заставы в честь победы над французами.

Годы работы на панораме запомнились мне прежде всего множеством интереснейших встреч. Однажды, например, появился в музее генерал армии И.В. Тюленев. Мы пригласили его пройти по залам, но он отказался:

– Не спешите… Я – вроде как разведка.

Оказывается, следом ехал маршал С.К. Тимошенко, председатель Советского комитета ветеранов войны, а за ним – «главные силы» – маршалы К.Е. Ворошилов и С.М. Буденный. Приехали они так быстро, что я даже не успел переодеться в военную форму. Но оказалось, что встречать этих высокопоставленных начальников, прославленных героев Гражданской войны, проще простого. Климент Ефремович поздоровался, представил нам своих спутников, спросил:

– Ну, кто будет рассказывать?

Я назвал себя, предложил свои услуги.

– Давай, – согласился Ворошилов.

Вместе с маршалами приехали ветераны Первой конной армии, в числе которых был и мой давний учитель по академии генерал-майор в отставке И.Г. Зиберов.

Экскурсия была запоминающейся. Ворошилов слушал с большим интересом, спрашивал, уточнял. Когда же речь зашла о действиях конницы – казаков М.И. Платова и корпуса Ф.П. Уварова – в Бородинском бою, то Климент Ефремович начал сравнивать, рассказывать, как в аналогичных ситуациях поступал он сам. Установился чудесный контакт. Потом, как-то сама собой, вспомнилась наша давняя встреча с маршалом в Саратовской бронетанковой школе. Ворошилов и по прошествии стольких лет не забыл, что побывал в нашем училище в начале 30-х годов.

После осмотра маршалы обменялись впечатлениями. Это был очень интересный разговор двух полководцев, народных героев. Затем Климент Ефремович расположился у меня в кабинете и рассказал немало интересного о своем революционном прошлом, о военных делах. Для нашего коллектива это был праздник. В кабинет мой собрались все наши сотрудники, чтобы послушать воспоминания легендарного военачальника.

Гости на целую страницу оставили свой отзыв в Книге почетных посетителей. А на другой день Семен Михайлович привез на панораму внука, сам ему все рассказывал.

Вспоминается и такой случай. Однажды мне сообщил дежурный:

– По-моему, во вводный зал вошел маршал Жуков!

Я – в зал. Точно. Георгий Константинович стоял в первом ряду экскурсии, внимательно слушал рассказ Иветты Яковлевны Крайвановой. Когда группа переходила от одного экспоната к другому, я подошел к маршалу. Он меня узнал, удивился.

Я представился, как в былые времена, предложил:

– Позвольте, товарищ маршал, я вам сам все расскажу!

– Я не один, – Жуков обернулся, – тут жена, дочь.

Повторив свое предложение для них, я повел нашу маленькую экскурсию дальше. Жуков смотрел на все очень внимательно, слушал с нескрываемым интересом. Когда же мы дошли до самой панорамы, то экскурсия превратилась в беседу. Он живо интересовался буквально всем, спрашивал, комментировал. Вопросы его свидетельствовали об очень большой эрудиции. «Да, – подумал я, – это действительно талантище». После экскурсии я предложил полководцу оставить отзыв в Книге почетных посетителей. Жуков улыбнулся.

– Сегодня я к вам неофициально приехал, – сказал он. – Когда-нибудь в другой раз…

К сожалению, другого раза не последовало… Но у меня сохранилась фотография – память о моей последней встрече с Георгием Константиновичем.

А в 1970 году мы были участниками XIII международного конгресса исторических музеев. После заседания, состоявшегося на панораме, гости осмотрели экспозицию. Прощаясь, генерал армии Франции Гамьбе и профессор генерал Котомин высоко отозвались о подготовке наших научных сотрудников. Гамьбе даже заявил:

– Я бы с удовольствием произвел всех ваших девушек в лейтенанты французской армии – за их великолепные знания и прекрасную внешность…

Итак, французский генерал был взят в плен… нашими экскурсоводами. Что ж, это – почетный плен.

Постепенно работа нашего коллектива выходила за рамки чисто «музейной». В здании панорамы стали проходить пионерские линейки и октябрятские звездочки, тематические вечера, встречи молодежи. Постепенно к нам стали приезжать ребята не только из ближайших районов, но и со всей столицы…

Дважды в год на панораме стали проходить утренники «Из музея русской славы – в Вооруженные силы СССР» – проводы на ратную службу призывников. Молодых воинов осеняли овеянные славой боевые знамена русской и Советской армий, перед новобранцами выступали ветераны дивизии народного ополчения Киевского района столицы. Здесь же, в музее, комсомольцы получали комсомольские билеты, молодые граждане СССР – паспорта.

Постепенно, кроме штатных сотрудников музея, в военно-патриотическую работу с молодежью включились у нас два очень интересных отряда, скажу по-военному. Говорю так не для красного словца, потому как первый отряд – ветераны 5-й Краснознаменной армии, сражавшейся на Бородинском поле в 1941–1942 годах. Среди них был и дважды Герой Советского Союза генерал армии Д.Д. Лелюшенко. Вот где судьба вновь свела меня с моим командиром! В активе совета ветеранов – генералы И.М. Пономарев, Д.И. Заев, Н.А. Хватов, С.А. Деньгин, полковники А.И. Лукьянов, М.Ф. Титов. Многие бывшие воины этой армии теперь активно действуют на ветеранском фронте.

Второй отряд – потомки участников войны 1812 года. Люди в основном старшего возраста, различных профессий, они по делам своим – молодые. Их возглавляет председатель Совета потомков большой энтузиаст Владимир Алексеевич Казачков, который начал свой поиск много лет тому назад. Он лично знает свыше трехсот человек, чьи генеалогические корни уходят в те далекие времена. Это – Наталья Михайловна Хитрово, правнучка Кутузова; по-прежнему лихой, как и его прадед[79], Лев Денисович Давыдов; сестры Арнольди – потомки генерала[80], чей портрет помещен в экспозиции; Александр Львович Нарышкин – потомок генерала П.П. Коновницына[81]. Многие из этих потомков в грозную для России годину Великой Отечественной войны встали в армейский строй, награждены высокими государственными наградами.

Немало священных семейных реликвий передали музею потомки героев 1812 года. Наталья Михайловна Хитрово, например, подарила нам немало личных вещей своего великого прадеда. Е.Г. Дулова – редкий портрет ветерана суворовских походов, командира пехотной бригады в Отечественную войну генерал-майора П.А. Филисова[82]; Л.Е. Вишневский – походный сундук отважного артиллериста полковника П.А. Никитина; И.М. Эзрах – коллекцию юбилейных бокалов с медальонами-портретами героев войны…

Значение участия Совета потомков в работе панорамы переоценить невозможно. Представьте себе картину: у портрета генерала Д.С. Дохтурова[83], этого «железного генерала», стоит человек, как две капли воды похожий на старинное изображение. Это – далекий потомок генерала московский инженер Дохтуров. С каким интересом, вниманием слушают его ребята! Словно бы какая-то нить тянется к ним из глубины веков… Такое не забывается…

…Листаю книги отзывов: «Музей прекрасен! Сколько нового, интересного узнали мы здесь, гордимся бесконечно за великий русский народ!» – так пишут пропагандисты Мотозавода из города Коврова Владимирской области.

А вот запись, сделанная болгарскими товарищами: «Глубоко разволновала нас панорама. Тот, кто приедет в Москву и не увидит панорамы, тот потеряет многое – все равно что ничего не увидит в Москве».

Думаю, что мысль эта не случайна. Товарищ Тодор Живков[84], когда был у нас на панораме, сказал мне, что всем, кто поедет в Москву, он будет советовать посетить наш музей. Обязательно.

«Мы имеем возможность не только восторгаться величием России в освободительной войне русского народа против иноземных захватчиков, но и восторгаться величием и славой русского искусства», – написали туристы из Чехословакии.

Такие записи, которых у нас уже многие тысячи, оставили в книгах отзывов туристы из всех уголков нашей Родины и многих стран мира. Но все же особенно велик интерес к Бородинской панораме в нашей стране. Он свидетельствует о духовном росте советского человека, понимании произведений искусства, интересе к отечественной военной истории, славному прошлому своего народа. Подтверждение тому мы видим воочию.

Россия помнит свое славное боевое прошлое – и Отечественную войну 1812 года, и события Великой Отечественной войны 1941–1945 годов. Память эта священна для каждого советского человека и воина советских Вооруженных сил.