Время собирать камни

Новые проблемы

— Господин барон, свороток! — я с трудом очнулся от своих мыслей и огляделся по сторонам. Да, точно, уже и знакомый перекрёсток показался — Какие будут приказания?

Лысый был излишне бодр, и это вызывало глухое раздражение. Хотя, за что его винить? Ещё какой-то час, и он будет наслаждаться горячей водой, жареным цыплёнком и лучшим вином своей таверны. В отличии от меня.

— Да вроде всё уже обсудили и решили. Ты с ребятами едешь к себе, и отдыхаете. Господин Леран сам выберет себе место для отдыха и ждёт до завтра. Я еду в замок, отчитываюсь, оправдываюсь по мере сил, а завтра, как освобожусь, привезу... хм... то что просил господин Леран. И всё. Дальше просто живём.

Я перебрался в денежную повозку, уже взялся за вожжи, и тут заговорил Леран.

— Возможно, будет лучше, если я буду сопровождать вас и в замке.

— Возможно, — согласился я — но этот замок — не таверна, и леди Вероне придётся встречать вас в соответствии с титулом, что подразумевает встречу, ужин, долгие разговоры и очень пристальное внимание со стороны слуг и стражи замка. Со мной разговаривать не будет времени ни у вас, ни у леди Вероны, а не отчитавшись, я не могу уехать из замка. Пару дней будут просто потеряны на пустые разговоры, а мне не меньше вашего хочется закончить с этой историей.

Леран слушал внимательно, на мгновение задумался.

— Да, в данном случае титул может стать помехой, и я тоже хотел бы завершить дело побыстрее. Не посоветуете приличное место где можно остановиться?

— Я был в городке всего пару раз, да и интересовала меня тогда только выпивка. Но вроде у Лысого можно остановиться — он как раз затеял ремонт, чтобы принимать гостей почти как в столице.

Некрасиво было добавлять хлопот Лысому, но так я решал сразу две проблемы — Леран получает якобы заложников, а Лысый сможет присматривать за магом на законном основании. Нарушать обещание я не собирался, так что одну ночку потерпят друг друга.

Леран был сама бесстрастность когда мы ехали к Сундуру, пока убивали, пока разговаривали, когда ехали назад. Но последние пару дней по неуловимым признакам я стал понимать, что он всё больше волнуется. Чуть более длинные взгляды в мою сторону, чуть более длинные паузы перед тем как начать говорить. Чего он боится? Что я сбегу с камнем? Что камень окажется совсем не тем, за которым он гоняется? Да и в случае, если камень окажется тем самым, возникнет вопрос с зачисткой главного свидетеля. Тут уж мне пора задумываться — как остаться живым после разговора с магом, но я никак не мог на это настроиться. Вот предстоящая встреча и разговор с Вероной — это важно, а разборки... У меня не кружилась голова от успехов, но сейчас я чувствовал, что меня буквально распирает от избытка силы. Не физической, а той, что позволяла мне создавать вихри, что проявлялась в ощущениях тела дракона. Леран очень опасен как маг, но вряд ли он выдержит удар лапы дракона. А ещё лучше было бы придумать что-нибудь этакое, чтобы обойтись без взаимного убийства. Только что?

Маленький отряд разделился — Леран с солдатами поехали прямо (в городок), а я повернул направо к Даргау. Триумфальное возвращение — один, в роли извозчика на лавочке повозки, да всё та же лошадка, на которой я приехал, привязана за повод к задку повозки. Немногого же я добился за эти месяцы. В самой повозке ящики с золотом, но для меня они всего лишь ящики. Можно помочь Вероне, можно что-нибудь купить, набрать солдат. Много чего можно, но всё это как-то отдельно от меня, не моё и не для меня. Наверное, я какой-то умственный урод, которого не волнует богатство, роскошь и прочее, что связано с деньгами.

У ворот, как и положено, стояли двое стражников. Один даже двинулся ко мне и вдруг растерянно замер, словно увидел что-то непонятное. Ни «Здрасьте». ни «Стой, кто идёт». Только проводил меня взглядом, и всё. Странное поведение для стражи, которая должна костьми лечь, но защитить ворота. Или в замке что-то случилось, или десятники распустили солдат до невозможности. Но тогда бы с меня стали вымогать деньги или ещё как постарались показать власть. Нет, здесь что-то другое.

Во дворе всё было обыденно и привычно. У стены несколько повозок, и слуги что-то таскали-перегружали. На плацу пятеро солдат старательно рубили манекенов, отрабатывая удары. Вроде двоих я не знаю, значит люди всё-таки прибывают. Со стороны кухни тянуло чем-то вкусным и мясным, и я совсем успокоился — если бы дела были плохи, то мясом бы точно не кормили. Если потороплюсь со своими делами, то может и меня покормят.

Срочных было всего два — пристроить деньги, чтобы больше не думать о них, и доложиться десятнику. Или наоборот. Сокровищница была в центральном здании, но у кого ключи от неё? Точно должны быть у Вероны, а ещё могут быть у управляющего. Ещё вроде была комнатка с крепкой дверью у управляющего, но там хранили деньги только на текущие расходы. Так к кому идти? Сразу к Вероне?

Как по заказу, появился и Хальмик. Торопливо подбежал, придерживая меч, глянул на меня и замялся, словно не зная что сказать. Странность в поведении солдат начала напрягать.

— Хальмик, ты что, не узнаёшь меня?

— Узнаю... господин барон.

— Барон? Хальмик, это я, Адраг. Меня ещё леди Верона отправила бандитов на дорогах ловить.

— Да, я помню, господин барон.

Тут до меня стало доходить, что Хальмик не сошёл с ума и не путает меня с кем-то ещё. Я ведь сам отправил сюда пятёрку солдат из замка Донава, и те вполне могли рассказать обо мне всякие ужасы. Тогда становится понятна растерянность солдат, увидевших перед собой кровавого барона.

— Ладно, можешь звать меня бароном, если тебе так будет легче. Где лейтенант и леди Верона?

Десятник, определившись, наконец, с субординацией, сразу приободрился.

— Лейтенант Зехард с десятком уехал патрулировать дороги, а леди Верона, наверное, у себя в кабинете.

— Не знаешь — у кого сейчас ключи от сокровищницы?

— А вам зачем? — насторожился Хальмик.

— Деньги я привёз, деньги. Хочу сразу перетаскать в надёжное место, а потом уже всем остальным заниматься.

— Один ключ точно у леди Вероны, но вам и так надо к ней идти.

— Это почему?

— Приказ леди Вероны. Как только вы появитесь, в любое время дня и ночи немедленно привести к ней.

— Что-то случилось?

— Да вроде нет. У нас служба как обычно, а что там наверху творится, мы же не знаем.

— Ладно, раз госпожа приказала. Зови четверых с оружием и пусть охраняют повозку. И строго предупреди, чтобы внутрь даже носа не совали, а то вмиг без головы останутся. Магия там охранная.

— Слушаюсь, господин барон — Хальмик опять замялся и почему-то оглянулся на ворота — А остальные когда приедут?

— Остальные — это кто?

— Ну, говорят, что с вами ездил отряд чуть ли не в сотню всадников.

— Нету отряда — Хальник смотрел напряжённо, и я решил не шутить на эту тему — Поставил людей гарнизонами в трёх замках и у Сундура, а сам вот остался один. Можно снова в караул идти.

— Да кто же вас теперь в караул-то поставит? — искренне удивился десятник.

— Ой, Хальмик, ни от чего зарекаться нельзя. Вот послушает леди Верона мой доклад, и как отправит... — вариантов была масса, но я не стал поминать про чистку сортиров или виселицу над воротами. Пока же надо увидеть Верону и узнать с чего такая срочность — Ладно, ставь охрану, а я к начальству.

Покои Вероны были на втором этаже, но на входе дорогу перегородил незнакомый дородный слуга в довольно приличной ливрее.

— Куда прёшь?! Забыл где казарма находится?

Слуга был преисполнен собственной значимостью и так уверен в своём праве держать и не пущать, что я даже растерялся.

— Прибыл по приказу леди Вероны.

— А грязь с собой ты тоже по приказу тащишь? — я глянул на свою одежду и вынужден был согласиться — неделя в дороге никак не способствовала её чистоте. А слуга вообще пошёл вразнос — Совсем распустились! Кто десятник?!

Это было почти смешно, но меня ждала Верона, и цацкаться с придурком, возомнившим себя грозным владетелем замка, времени не было.

— Мне приказано явиться к леди Вероне немедленно, и если я сейчас за попытку задержать отрублю тебе голову, то мне ничего не будет. Ну так что? Мне придётся перешагнуть через твой труп или ты всё-таки исполнишь приказ госпожи и отведёшь меня к ней?

Слуга побагровел, но дальше препираться не решился. Вздёрнул нос, и так это небрежно, словно оказывал мне честь, бросил: «Следуйте за мной». Это было глупо, потому что «следовать» пришлось до четвёртой двери от того места, где мы поцапались. Снова величественный поворот корпуса и снисходительное: «Как доложить?»

Как? Вопрос, конечно, интересный. Верона знает меня под двумя именами, так какое выбрать? А, сейчас не шуток.

— Скажи, что прибыл стражник Адраг, по приказу.

Слуга кивнул и скрылся за дверью. Невнятный бубнёж, слуга вернулся и чуть поклонился.

— Прошу.

Кабинет Вероны был очень скромным, переделанным из одной из гостевых комнат. Большой письменный стол у окна, несколько кресел, небольшой диванчик у стены. Сама Верона стояла у окна, стиснув ладони у груди, и глядела на меня во все глаза.

Я сделал несколько шагов, хотел было гаркнуть о своём прибытии, но Верона повела себя странно. Неуверенной походкой подошла ко мне, оглядела, словно не веря, и вдруг: «Ты всё-таки вернулся! Живой!» Уткнулась мне в грудь, словно встретила самого дорогого человека, и замерла. Надо было что-то сделать или сказать, но я был в ступоре, не понимая что происходит. Да и обнимать меня, после месяца дороги и ночёвок у костра, мог только человек, начисто лишившийся обоняния.

У Вероны с этим был порядок, и через несколько мгновений она отстранилась. Сморщилась, тут же виновато глянула на меня, и отошла на несколько шагов.

— Похоже, ты собрал на себя всю пыль, кровь и дым отсюда и до Сундура.

Упрёкать в этом солдата было глупо, но я покорно повинился.

— Простите, госпожа, я только с дороги. Мне сказали, что нужно срочно явиться к вам, и я даже...

— Всё хорошо, всё хорошо — Верона несколько раз глубоко вздохнула, словно успокаивая себя — Забудь о моих словах. Ты здесь, ты живой, значит всё будет хорошо — она снова несколько раз глубоко вздохнула, словно ей не хватало воздуха — Сейчас помоешься, переоденешься в чистое, а я пока прикажу приготовить ужин. Тогда и поговорим.

— Как прикажете, госпожа — я повернулся к двери и тут вспомнил — Да, госпожа, я там привёз деньги, надо перенести в хранилище.

Мысли Вероны, похоже, были где-то очень далеко.

— Какие ещё деньги?

— Из замков баронов Донава, Вердала и Дерна.

— Ты их бросил на улице?

— Почему бросил? Во дворе замка, под охраной.

— Тогда ничего с ними не случится — Верона позвонила в колокольчик, и в дверях возник слуга — Проводи барона Крайна в гостевую и скажи, чтобы принесли очень много воды. Господин барон будет очень сильно и долго мыться.

Теперь в ступор впали двое — я и слуга. Он — от того, что понял — с кем только что пререкался; я — от того, что никакого инкогнито у меня больше нет. Да и глупо было на это рассчитывать, если сам отправил сюда баронессу Донава. Теперь и дурачком не прикинуться, и в стражниках не отсидеться, и спрос с меня будет совсем другой. И спрашивать будет самый грозный для меня человек — Верона.

Гостевую мне выделили вполне приличную — спальня с огромной кроватью, гостиная с диванами и креслами. Шторы на окнах, розочки на гобеленах, всякие финтифлюшки, радующие женский взгляд. Меня же больше заинтересовала ванная комната. Тут тоже всё было на уровне — стены и пол выложены полированной каменной плиткой, всё блестит и сверкает. А посреди, как ни странно, обычное деревянное корыто. Ну, внешне как «обычное». но явно не из осины. Досочки, из которых собрана ванна, отполированы, по периметру резьба, ступеньки, чтобы было удобно забираться и сидеть. Да и в целом ванна выглядела как настоящее произведение искусства. Пока осматривался, прибежали трое мужиков с вёдрами и быстренько наполнили ванну кипятком (холодная уже была в специальной бочке).

Банальщина, но когда я наконец-то расслабленно погрузился в воду, это было настоящим блаженством. Ни о чём не думать, никуда не спешить. Тело вскоре начало зудеть, и даже чесаться, сдирая грязь и старую кожу, было наслаждением. Хлопья грязи покрыли поверхность воды, и пришлось выплёскивать её на пол. Я не был паталогическим грязнулей, но в моём положении даже помыться становилось проблемой — вокруг всё время люди, а раздеться при всех я не могу. Лицо, шея и кисти рук белые, человеческие, а всё остальное тело в шрамах и цветной коже, превращающей меня в некое подобие змеи или дракона. И это не считая живого дракона на спине. Поэтому и мыться приходилось торопливо, украдкой, всё время оглядываясь и прислушиваясь.

Ладно, может и наладится. Теперь я вроде как барон, и имею право мыться в одиночестве когда захочу. Если, конечно, не в походе.

Сменив воду, снова расслабился, наслаждаясь теплом, но мысли резко вернулись к Вероне. Какая она стала... приятная. Округлилась, потолстела, ходит чуть вперевалочку. И смешно на неё смотреть, и приятно. Или правильнее сказать — умилительно? Я невольно заулыбался, вспоминая движения Вероны. Но почему она так странно себя вела и разговаривала? «Живой!» Естественно, живой, раз пришёл к ней своими ногами. «Ты всё-таки вернулся!» А что, не должен был? Типа, на смерть послала, а я вдруг взял и не погиб? Но взгляд вроде не был сердитым или злым. Скорее... затаённая надежда, радость. Но с чего вдруг? Ну, вернулся стражник из поездки. И что? Чему радоваться? На что надеяться? А может причина не во мне конкретно, а в моём мнимом баронстве? Опять же, что с него Вероне? Тоже ничего. Единственное, что приходит в голову — что у Вероны опять какие-то неприятности, и ей срочно потребовались солдаты. Вот тогда становится понятной её радость — я приехал, она меня упрашивает-уговаривает, и я со своей сотней опять поеду кого-то убивать. Логично? К сожалению, да. Но почему тогда она так равнодушно отреагировала на мои слова о деньгах? Уж они-то потребуются в первую очередь, ведь наёмники за просто так воевать не станут.

Вроде объяснение поступкам Вероны я нашёл, но была какая-то нестыковка в моих рассуждениях, и ощущалась она как заноза, которую не видно, а вот телом чувствуешь. А, чего гадать. Сейчас помоюсь, переоденусь... Тут-то до меня и дошёл идиотизм ситуации — на радостях от предстоящей ванны я бросил грязную одежду прямо на пол, и теперь она темнела мокрыми пятнами. А чистая смена белья осталась в сумке у седла лошади. И как мне теперь её забрать? Красться по замку голому, украдкой, или послать кого? Но вроде у знати не принято, чтобы слуги мозолили глаза пока господин наслаждается ванной. Это что, лежать в холодной воде, пока слуги не придут проверить — не утонул ли я от удовольствия?! Дебил!

За дверью послышалось движение, и я заорал:

— Эй, кто там? Иди сюда! — дверь медленно отворилась, и в ванную вошёл слуга. На этот раз это был пожилой мужчина, и почему-то мне сразу представился слуга в английском замке. Было в его движениях что-то такое чопорное. Не показушное, а воспитанное поколениями службы в приличном доме.

— Как тебя звать?

— Барлоу, господин барон.

Ему скорее подошло бы имя Бэримор, но сойдёт и такое.

— Сгоняй во двор. Там моя лошадь, и у седла сумка с одеждой. Притащи сюда.

Барлоу даже не шевельнулся.

— Ваша одежда уже готова, господин барон, я положил её на кровать. Что-то ещё?

— Тряпку принеси какую-нибудь вытереться.

Слуга невозмутимо развернул большую простынь, висевшую у него на согнутой руке.

— Вам помочь?

Почти как в кино, но сейчас навязчивый сервис был неуместен.

— Оставь у входа, а сам уходи.

Барлоу всё так же невозмутимо поклонился.

— Леди Верона просила передать, что через полчаса ужин будет готов. Вас проводить?

— Просто скажи — куда идти?

— Дальше по коридору второй поворот направо.

— Понял. Свободен.

Барлоу чопорно поклонился, неторопливо вышел, но я на всякий случай ещё подождал, прислушиваясь к удаляющимся шагам, и только после этого рискнул вылезть из ванны. Торопливо завернувшись в простыню на манер римской тоги, первым делом запер входную дверь на ключ и только после этого перевёл дух. Тьфу, ты! Как там говорил Вивант? Победитель, воин, маг? И трясусь голый от страха, что меня в таком виде кто-нибудь увидит. Позорище, слов нет. Чтобы я ещё раз, не заперев дверь и не приготовив одежды...

В спальне — новый шок. Вместо моей сумки с нижним бельём на кровати был разложен чуть ли не парадный герцогский наряд (во всяком случае, я воспринял его именно так). Камзол и штаны жемчужного цвета, чёрные вставки расшиты серебряной ниткой. Тончайшая рубаха кремового цвета, нижнее бельё из материала, напоминающего шёлк. Плюс вполне приличные ботинки и широкий пояс с накладками из серебра. Несколько минут я просто пялился на это великолепие. Что происходит?! То, что я не Золушка из сказки, это точно, и моё застиранное бельё в шёлк превратиться не могло. Тогда что всё это значит? Подарок Вероны? С какой стати? Пытается задобрить или просто понимает, что ничего приличного у меня нет, а нюхать запахи старого белья ей совершенно не хочется? Но костюм-то дорогой, не один десяток золотом стоит! И всё это за просто так для совершенно незнакомого барона? Что-то меня предстоящий разговор не нравится всё больше.

Костюм я всё-таки надел, и в столовую пришёл. Хотя от столовой там был только стол длиной метров пять. А так — пустой зал примерно десять на двадцать метров. Стол посредине, вокруг с десяток стульев с высокими спинками. С одного края примерно треть стола буквально завалена тарелками, чашками, большими и маленькими блюдами с грудами мяса, горками хлеба, бутылками и бокалами, словно здесь собирались кормить с десяток оголодавших мужиков. Верона, сидевшая у края стола, заметила, как я принюхиваюсь к волшебным запахам, и мягко указала на стул напротив себя.

— Присаживайтесь, барон. Я не голодна, поэтому не старайтесь равняться на меня. Поешьте спокойно, а потом поговорим.

Это было не по этикету, некрасиво, неприлично, но от вида роскошного стола я и в самом деле ощутил дикий голод, а раз Верона разрешает, то почему бы не поесть спокойно, не отвлекаясь? Плюнув на приличия, уселся за стол, огляделся и начал накладывать всякую вкуснятину на тарелку. Сначала парящее жаркое, затем немного салата, рёбрышки, немного зелени, попробовать одного вина, другого.

Изредка поглядывал на Верону, но та сидела прямо, ковырялась маленькой вилочкой в полупустой тарелке, и не отводила взгляда от меня. Причём интерес у неё был какой-то странный — то уставится на мои руки, то смотрит как я жую, то вдруг разволнуется, увидев как я пью вино из бокала. В другой компании я бы, наверное, смутился от таких взглядов или начал злиться, но у Вероны это получалось как-то даже по-домашнему — ну, вернулся муж из дальней поездки, и теперь любящая жена терпеливо ждёт, пока муж насытится и пожелает поговорить. А может и не только поговорить.

От таких мыслей настроение стало очень даже хорошим, и, пригубив вина, я соизволил начать разговор.

— Сегодня прекрасная погода. Вы не находите, госпожа Верона?

Глаза Вероны удивлённо распахнулись, но после короткого замешательства она улыбнулась.

— Да, господин барон, погода сегодня замечательная. Не могли бы вы рассказать о своей поездке?

— Что именно вас интересует?

— Всё. С того момента как вы выехали из замка и до того как въехали обратно.

— Это может затянуться надолго.

— Меня интересуют основные моменты. О мелочах можно поговорить и потом.

— Ну что ж... — я задумчиво покрутил бокал — С момента, как я выехал за ворота...

Ничего утаивать я не собирался, понимая важность событий для Вероны, разве чуть по-другому расставил акценты. В итоге я получался чуть ли не случайным свидетелем, а всю основную работу делал отряд наёмников, случайно встреченный мною на дороге. В общем-то, всё это было правдой — полностью отряд я увидел лишь когда сидел у дороги. И про то, что вся военная добыча должна была доставаться наёмникам, тоже правда. Моё участие сократилось до путешествия рядом с наёмниками, а использование магии усохло до слабенького защитного артефакта, спасавшего мне жизнь из последних сил. Про Лерана я вообще не стал упоминать — это только мои разборки, и волновать Верону лишний раз было ни к чему.

Я старался как мог, пытаясь представить всё как простенькую скучную поездку, но сухие факты всё равно не спрячешь. Замки, бароны, герцог, растрата денег, уход кочевников. Верона слушала внимательно, не перебивая, потом долго молчала.

— Ты всё такой же, Гордан. Хамовитый, наглый, везучий и храбрый до безрассудства врун. И ты снова вернулся, чтобы защитить меня.

Я ожидал чего угодно, только не таких слов. Сначала даже не понял, о ком она говорит. Потом дошло, что Гордан — это моё первое имя, под которым Верона знала меня. Надо было что-то сказать, отвести подозрения, но я совершенно растерялся. Как должен вести человек, которого с кем-то спутали? Наверное, надо сделать удивлённый вид, сказать: «Вы о чём?» Или... Но чем дольше я думал о правильном ответе и выражении лица, тем уверенней и шире становилась улыбка Вероны.

— Не мучайся, Гордан, ты только всё больше выдаёшь себя.

Выдаю? Как же, оказывается, всё просто. Я мучился, не зная, как сказать Вероне о том, что я жив, а она одной фразой решила все мои проблемы. Во всяком случае, самую главную — воскрешение меня из мёртвых.

— Как ты догадалась? — вздохнул я.

— Как? — Верона снова улыбнулась — У тебя теперь другое лицо, но в остальном ты не изменился. Тот же взгляд, те же замашки, словечки. Первый раз я что-то почувствовала, когда ты не дал мне упасть. Там, во дворе. Потом я увидела как ты бьёшься на тренировке сразу с шестью противниками. Я, хоть и женщина, но уже видела тебя в бою и это ни с чем не спутаешь. А потом ты тряхнул головой, стряхивая пот, и я почти поверила, что это именно ты.

— Ну, тряхнул головой. И что?

Верона только улыбнулась.

— А потом, после присяги, ты поцеловал мне руку и замер, словно для тебя это было очень важно.

— Ну, было что-то такое — вынужден был признаться я.

— А потом я предложила тебе стать моим Хранителем, и ты расфыркался почти как тогда, в тюрьме, когда король предложил тебе стать моим мужем.

— Да? Что-то я такого не помню.

— А потом ты уехал, и через несколько дней мне сообщили, что по дорогам едет мой Хранитель с большим отрядом наёмников. Это мог быть только ты. Только ты способен на такие непредсказуемые фокусы.

— Значит, когда я сегодня приехал, ты уже знала?

— Сомнения ещё были, но когда ты стал рассказывать сказки, стараясь выглядеть маленьким и беззащитным, сомнения исчезли — Верона даже тихонько засмеялась.

— Ты мне не веришь?

— Верю, — улыбнулась Верона — но, зная тебя, за каждым убитым надо видеть десяток, за каждым весёлым разговором — кровавую схватку.

— Ну... зачем тебе всё это знать? А чем дело закончилось, я и так рассказываю.

— А почему ты сменил имя? Почему не признался сразу как приехал?

— Боялся.

— Боялся? Чего?

— Что ты меня уже похоронила, и моё воскрешение может тебя не обрадовать. Что если я появлюсь с чужим лицом, но прежним именем, ты можешь заподозрить меня в подлых замыслах.

Верона помрачнела.

— Наверное, в этом ты был прав — задумчиво произнесла она — После твоей гибели мне было очень плохо, и если бы появился ты — красивый, здоровый, и сразу заявил, что ты и есть прежний Гордан, я бы ... могла совершить страшное.

Преображение Вероны мне очень не понравилось, и я тихо порадовался, что хоть в этом не ошибся. Верона всё ещё была мрачной, словно вновь переживала что-то очень неприятное, и вдруг жалобно сморщилась.

— Давай пойдём в кабинет, а то у меня спина устала. Там диванчик есть, можно полежать — я невольно покосился на стол, и Верона поняла — Бери что хочешь.

Хотелось лёгкого сухого, и я, прихватив бутылку и пару бокалов, пошёл за Вероной.

За окном уже темнело, и на столе стояли два подсвечника с зажженными свечами, но Верону сейчас интересовал только диванчик. Сдвинула подушки и со вздохом облегчения прилегла, осторожно придерживая живот. Для меня места уже не было, и я просто бросил подушку на пол, устраиваясь поближе к Вероне.

Выглядела она очень уставшей, и я осторожно коснулся её руки.

— Не волнуйся. Я здесь, всё плохое кончилось, а впереди только хорошее.

Верона снова вздохнула, но теперь как-то грустно.

— Плохое для нас ещё не кончилось.

Я как раз потянулся за бутылкой, но от таких слов замер.

— Что ещё случилось?

— Баронесса Донава жила в замке на правах гостьи и отправила письмо королю, обвиняя тебя и меня в преступлениях против короны.

— А ты откуда знаешь?

— Три дня назад гонец привёз письмо, в котором король потребовал приезда в столицу баронессы и нас с тобой. И тон письма был очень... нехороший для нас. Баронесса сразу собралась и позавчера уже уехала. Мне даже пришлось дать ей несколько солдат для сопровождения. У баронессы есть влиятельные знакомые, и к тому времени, когда приедем мы, королю уже наговорят про нас столько гадостей, что оправдаться будет очень трудно.

Я всё-таки дотянулся до бутылки и отхлебнул прямо из горла.

— Прошлый раз король показался мне вполне разумным человеком. Может не всё так плохо?

— Он очень разумный, — Верона грустно смотрела на меня — но он — король, и не может идти против правил. А ты... — она вздохнула — Убийство трёх баронов за один день, в мирное время, это очень против правил.

— Подавление мятежа, справедливый суд над баронами, отказавшимися исполнить волю короля — выдал я свою версию событий.

— Всего лишь твоё слово против слова баронессы.

— Достаточно спросить — почему её семья за полгода не удосужилась принести присягу тебе, присланной самим королём.

— Не знаю, не знаю. Всё как-то неопределённо. Можно и так повернуть, и этак. Теперь ты вернулся, можешь рассказать как было на самом деле. Завтра с утра и поедем.

- Поедем? И кому ты нужна в таком виде? — кивнул я на большой живот Вероны — Даже если ехать в карете, но ведь это несколько дней! Короче, я один съезжу.

— Гордан, мне приказал приехать король! Даже если я буду при смерти, я обязана приехать!

— Это пока меня не было — отмахнулся я — Как твой Хранитель, я имею полное право решать все вопросы от твоего имени. Так?

— Ну, так.

— Значит, и с королём буду говорить я.

— Гордан, это приказ короля!

— Он — Хранитель королевства, я — Хранитель тебя и твоих земель. Как-нибудь договоримся.

Верона обречённо глядела на меня.

— Мне даже страшно представить — чем может закончиться этот разговор.

Я осторожно взял её ладошку.

— Ты же сама говорила, что я — наглый и везучий врун. И я всегда возвращаюсь к тебе.

Верона ласково погладила меня по щеке.

— Не обманешь?

— Да когда это я тебе врал?! — оскорблено вскинулся я, потом сам понял, что снова соврал, и усмехнулся — Я почти всегда говорю правду.

Мы долго молчали, и Верона осторожно гладила меня по волосам, касалась пальчиками бровей, скул, линии губ, словно заново узнавая меня.

— Гордан, расскажи — как ты выжил? Что с тобой было?

От ласковых прикосновений я совсем сомлел и с трудом открыл глаза.

— Как я выжил? Не знаю. Вот честное слово, не знаю. А потом... — я начал вспоминать, и получалось, что если выбросить упоминания магии, то рассказывать-то мне и нечего. Как-то так получалось, что все события были связаны с моей магией дракона, а без магии был только сарай, в котором я валялся обгорелым куском мяса — Знаешь, было очень тяжело, плохо и больно. Я тебе обязательно расскажу, но как-нибудь потом. Не хочу портить сегодняшний вечер. Хорошо?

Рука Вероны замерла, пока я говорил, и снова ласково коснулась моего лица.

— Хорошо.

— Лучше о себе расскажи.

Рука Вероны снова замерла.

— Когда ты умер, мне тоже было очень тяжело и плохо. И я тоже не хочу портить сегодняшний вечер. Сегодня у меня праздник, и я хочу думать только о хорошем.

— Тогда придётся весь вечер молчать — хмыкнул я.

— А я не против — улыбнулась Вероны. Подтащила мою руку к груди, обняла как самое дорогое, и немного покрутилась, устраиваясь поудобней — Ты — живой и со мной. Теперь я ничего не боюсь.

Потом мы просто молчали. Я время от времени прикладывался к бутылке и удивлялся, что можно быть счастливым от такого простого действа. Не от выпивки, конечно, а от того, что можно сидеть на полу, устроившись на подушечке, рядом со своей женщиной, просто молчать и быть счастливым.

Верона уже засыпала, и тогда я решился задать давно мучивший меня вопрос.

— Верона, скажи, а от кого у тебя ребёнок?

Сонные глаза медленно раскрылись, и Верона посмотрела на меня таким взглядом...

— Гордан, и у тебя ещё хватает совести спрашивать об этом?! — совершенно по-бабски произнесла Верона, и я тут же почувствовал себя последней скотиной, хотя и непонятно почему — Ты уже забыл как мы добирались до столицы? Забыл, что было в столице и потом?!

Это как раз забыть было трудно, и до меня медленно, но стало доходить.

— Так это что, ребёнок от меня?!

Наверное, у меня был очень глупый и растерянный вид, потому что Верона чуть успокоилась и снова улыбнулась.

— Я знала об этом ещё там, в столице, поэтому и попросила короля, чтобы он разрешил тебе жениться на мне.

— Так это... значит... — совсем растерялся я.

— Я хотела спасти отца своего ребёнка.

Ночь прошла как-то незаметно. Верона отказалась уходить в свою спальню и тихонечко посапывала, укрывшись пледом. А я так и просидел рядом диванчиком, поглядывая на уснувшую Верону. Спать совершенно не хотелось — слишком много всего случилось. Какая же у меня жизнь... непредсказуемая. Проблемы там, где, казалось бы, проблем не может быть в принципе. Долгие и мучительные сомнения — что сказать Вероне, и всё решилось мгновенно, стоило ей самой улыбнуться и сказать пару фраз. И всё — мир сразу воспринимается совершенно по-другому. Можно радоваться, но теперь нужно думать что сказать королю. Вроде я против него ничего не делал и не замышлял, но достаточно было письма баронессы, и моя жизнь снова висит на волоске. И материть баронессу бесполезно — по-своему она тоже права. Потеряла мужа, сына и владения по вине одного человека — ненавистного Хранителя. На её месте любой захотел бы отомстить, а мне на моём месте теперь придётся оправдываться, говорить только правду и давить на то, что меня, белого и пушистого, пытались убить нехорошие дяди. А кто это может подтвердить? Никто. Могут мои наёмники, но на королевский суд их не позовут. Вот в пыточные — это запросто. А ещё было бы неплохо доехать до короля живым — завтра ведь придётся отдать камень Лерану, и неизвестно, что со мной после этого будет. Для страховки обязательно написать письмо — жизнь мне это не вернёт, но немного испортит Лерану. А может... не отдавать ему камень? Вернее, отдать, но только после разговора с королём. А что, может получиться неплохо — я останусь живой до аудиенции у короля, смогу хоть как-то отвести угрозу от Вероны, Леран не посмеет топить меня перед королём, а после этого камень можно будет и отдать. Разумеется, такой вариант Лерану не понравится, и он может прибить меня сразу, как только камень окажется у меня. Значит... значит надо придумать что-нибудь убойное, чтобы Леран мог получить камень только из моих рук и только по моему согласию.

Уехать прямо с утра не получилось. Верона, проснувшись, и обнаружив меня прикорнувшим рядом с диванчиком, стала совсем счастливой и развила такую бурную деятельность, что мне с трудом удавалось ей сдерживать. Первым делом, разумеется, очень плотный завтрак. Потом потащила меня в гардеробную, оставшуюся от лорда Киксо. Тот был примерно моего роста, и проблемы с выбором не было. Проблема было в том, что Верона хотела одеть меня как можно богаче и красивее. И разговоры при этом были совершенно бабские: «Ты же в приличный дом едешь (дворец). Что обо мне подумают, если ты явишься оборванцем?» Я уж не стал говорить, что палачей мой внешний вид точно не будет волновать, и с трудом отбился от восьми комплектов парадной одежды. Взял всего лишь три, самых простеньких и практичных. На моё оружие Верона не стала покушаться, но коня мне привели лучшего из конюшни, и седло со сбруей были самые лучшие, отделанные серебром. Ещё Верона хотела отправить со мной десяток стражников, и я еле отговорился тем, что возьму уже проверенных наёмников, да и нужны они мне больше для солидности, чем для защиты.

Верона старалась сделать как лучше, но я уже отвык, что обо мне кто-то заботится, и, выезжая из ворот, мысленно смахнул пот со лба — всё-таки, при всех преимуществах семейной жизни, мужикам приходится тяжко от излишней заботливости своих женщин. Они это делают не со зла или глупости — для них это и есть настоящая любовь и забота. И плевать, что мужик от такой заботы уже стонет. Может как раз из-за этого у мужиков такая страсть к походам в гараж, на рыбалку или охоту? Гаражей здесь ещё нет, а вот рыбалки и охоты сколько угодно. И пусть Верона потом обижается, что я мало времени провожу дома. А это развлечения у меня такие!

Настроение стремительно пошло вверх, и я пришпорил коня. Предстояло всего ничего — съездить к королю, остаться живым, отдать камень Лерану и снова остаться живым.

В обеденном зале таверне было пусто. Время уже часов десять, кто хотел — уже позавтракал, до обеда ещё далеко, и Леран сидел в одиночестве у окна, выходящего на улицу.

Маг выглядел свежим, отдохнувшим, и, как всегда, бесстрастным. В чистом камзоле, шёлковой рубашке с отложным воротником он выглядел настоящим дворянином, которым мне никогда не стать. Я тоже могу нагнать страху, но это всего лишь игра, а чтобы вот так, одним взглядом показать разницу в нашем положении... А, всё это лирика. Сейчас же предстоял серьёзный разговор.

— Доброе утро, господин Леран.

— Доброе утро, барон. Надеюсь, вы пришли с хорошими новостями?

— И да, и нет — я присел к столу — В замке всё нормально, меня не повесили после рассказа о нашем путешествии, но я вынужден немного изменить условия нашего соглашения.

Лицо Лерана совсем закаменело, и в комнате ощутимо повисло напряжение.

— И в чём выражается это изменение?

— Король прислал приказ, требуя моего немедленного прибытия в столицу. Я очень сожалею, но я передам вам камень только после разговора с королём.

— Какая связь между предстоящим разговором и нашим договором? Я свою часть договорённостей выполнил — вы живы, я не мешал вам наводить порядок и даже немного помог. Пора и вам выполнить свою часть.

— Вы совершенно правы, лорд, но поймите и меня. Скорее всего, речь пойдёт о судьбе барона Донава и гибели его солдат, да и остальных баронов тоже.

— Я не присутствовал при этом и ничего не могу об этом сказать.

— Правильно. Но король наверняка захочет узнать и о том, что было после этого. А вот при этом вы уже присутствовали.

— Если король захочет, он всегда может вызвать меня.

— Может. Только, боюсь, меня к тому времени уже не будет в живых, а это плохо отразится на судьбе леди Вероны.

— То есть вы хотите, чтобы я ехал с вами и выгораживал перед королём?

— Единственное, чего я хочу — чтобы вы рассказали всё что видели, без прикрас и домыслов, а я постараюсь хоть как-то объяснить то, что видели вы.

— Всё равно я не вижу связи между моими показаниями и камнем. Отдайте его, и я без всякого принуждения расскажу всё что видел.

Я раздражённо почесал нос, не зная, как убедить мага.

— Прошу понять меня правильно, господин Леран, но камень важен для очень многих, и крови на нём ещё больше. Я приготовил письма, которые, надеюсь, дадут мне некоторую гарантию безопасности, но хочу быть уверенным, что переживу и встречу с королём. Как только мы выйдем с приёма, я сразу же, прямо у дверей, передам вам камень.

— Вы намекаете... — в комнате снова повело холодом.

— Я ни на что не собираюсь намекать, но должен учитывать любое возможное развитие событий. Всё, о чём я прошу — это честно и беспристрастно рассказать о том, чему вы были свидетелем.

— А если я расскажу всё честно, но король всё равно сочтёт вас виновным?

— Я попрошу короля о последнем желании и прямо при нём предам вам некую семейную реликвию, завёрнутую в платочек. На память, так сказать. Но если мне покажется, что вы сознательно упускаете некоторые моменты или искажаете их, выставляя меня в неприглядном свете, то камень вы никогда не получите.

— И что станет с камнем?

— Что? Я подарю его королю. Исполню, так сказать, свой верноподданнический долг.

— Королю? — Леран замер и вдруг его лицо словно треснуло, исказившись от непривычной улыбки — Королю?! — он несколько раз кхекнул, что, видимо, означало смех — А что, такая шутка и в самом деле может получиться смешной — он снова несколько раз кхекнул. Ничего смешного в своих словах я не видел, но Леран уже снова стал бесстрастным — Ну что ж, если я вас правильно понял, мы вместе едем в столицу, вместе идём на приём к королю, я честно рассказываю всё что видел, и после этого вы отдаёте мне камень без всяких новых условий. Так?

— Да, так.

— Когда едем?

— Да я, в общем-то, готов.

— Камень при вас? — в голос мага промелькнула странная интонация.

— Нет, мне надо за ним съездить в... то место, где я его спрятал, и через пару часов я буду вас ждать на первом перекрёстке — взгляд мага стал нехорошим, и я вздохнул, понимая его мысли — Я действительно спрятал камень, и мне не хочется, чтобы об этом месте знали. Для меня этот камень — всего лишь блестящая безделушка, и она несопоставима с тем, что для меня по-настоящему дорого. Бегать и прятаться я не собираюсь. Камень уже ваш, и я всего лишь везу его для вас до столицы. Если пожелаете, будем скакать день и ночь, останавливаясь только для смены лошадей. Как скажете.

Леран помолчал.

— Хорошо, будем считать, что вы повезёте мой камень и будете сами охранять его по дороге до столицы. А я пойду с вами на приём королю и честно отвечу на все вопросы.

— Именно об этом я и прошу. Да, и я возьму с собой ещё двух-трёх человек для сопровождения. Вы не против?

— Не против — Лоран встал — Через два часа буду ждать вас у перекрёстка.

Я тоже встал.

— Постараюсь не опаздывать.

У дверей меня уже ждал Лысый.

— Привет, командир! Как поговорили?

— Нормально поговорили. Леран сейчас уедет, я тоже уезжаю, и мне нужно два-три человека.

— Куда, зачем? — деловито спросил Лысый.

— Едем в столицу, на приём к королю — Лысый даже удивлённо присвистнул — Люди мне нужны для солидности, ну, и за мной присматривать. Ты знаешь почему.

Лысый кивнул.

— Троих найду за полчаса, да и сам с удовольствием прокачусь — он чуть склонил голову, разглядывая меня — Значит ты не врал, что с королём вот так, запросто?

Я только хмыкнул.

— Прошлый раз рядом стоял палач, да и сейчас ещё неизвестно чем закончится. Но, приказ есть приказ, и я должен ехать. Собирай людей. Через два часа мы должны встретиться с Лераном на первом перекрёстке, но если задержитесь, ничего страшного. Догоните по дороге.

— Сделаем, командир.

Два часа мне нужны были совсем не для того, чтобы добраться до камня. Да и чего там добираться — заначку с камнями я спрятал в какой-то сотне метров от дороги, когда ехал из столицы. Можно было спокойно ехать с Лераном, отлучиться на десять минут «до кустиков» и спокойно закрыть эту историю. Если бы не одно «но» — кровавая история камня и нехорошая традиция уничтожать бывших владельцев, а заодно и всех, кто хоть что-то об этом знал. Я и в самом деле написал письмо и сунул его одному из стражников вместе с золотым и приказом отвезти в столицу, если я через месяц не вернусь. Но поможет ли это? Испугает ли такая угроза мага? А если он это предусмотрел и как-то сможет перехватить письмо? Я хоть и написал на конверте: «Королю Анде. Лично в руки». но это всего лишь буквы на бумаге.

Единственное, что реально могло остановить (или хотя бы отомстить Лерану) — это сейф с самоуничтожением, который я хотел создать. Идея простая — маленькая коробочка (я как раз стырил подходящую со столика Вероны), внутри камень, а снаружи месиво из самых разных вихрей, сцепленных друг с другом. Достаточно изменить или уничтожить хотя бы один, и структура пойдёт вразнос. После этого будет очень большой бум, потому что вторым слоем я собирался сделать силовую оболочку и вбухать в неё столько энергии, сколько выдержит коробушка. Оставался вопрос — как самому её потом открывать? Отдельный ключ? Его можно своровать. Что-нибудь вроде проверки отпечатка пальца или сетчатки глаза? Судя по фильмам, их просто отрезают или выковыривают. Нужно что-нибудь вроде шифра с открытым/закрытым ключом, но они должны храниться отдельно. В итоге я додумался до четырёх точек на шкатулке, к которым нужно было прикоснуться и послать строго определённые импульсы энергии в каждый палец в отдельности. Что-то вроде мелодии, которую напевает человек без слуха — та-ра-пара-там-там. Защита получалась ужасно сложной, но всё будет напрасно, если Леран сможет каким-то образом подавить мою волю, и я сам открою шкатулку. Как же мне различить — сам я это делаю или по указке Лерана? Разве что по интонациям и скорости. Интонации к делу не пришить, а вот скорость мелодии — можно. Сейчас я сделаю это быстро, весело, а если буду под наркотой или гипнозом, то медленно и монотонно.

В итоге получилось довольно симпатично (на мой взгляд). Защита теперь напоминала надутый до предела воздушный шарик — малейший прокол, и последует взрыв. Разрыв колец можно было блокировать, но только внутренним управляющим модулем после получения правильной комбинации импульсов с нужной скоростью. Ещё добавил ограничение — только три допустимых попытки, и после этого последует самоликвидация без всяких вариантов. Поигрался немного, проверяя защиту, и чуть успокоился — теперь, как бы ни повернулись события, Леран получит камень только с моего согласия.

Укладывая камень в коробочку, в очередной раз удивился непредсказуемой страсти людей к совершенно обычным вещам. Вот взять этот Альхаир. Банальный камень, разве что крупный и одна сторона разрисована какими-то символами. Что в этом может быть ценного? Может он — какой-нибудь религиозный артефакт? А может имеет особые магические свойства, о которых я даже не подозреваю? А может это важная деталь магической установки (типа кварца в часах или телефоне)? Очень может быть, но после того, как я таскал в желудке несколько килограмм таких камней, уважение и трепет к ним куда-то испарились. Можно было попробовать накачать камень энергией и посмотреть что получится, но я себя одёрнул — некогда, да и камень не мой. Даже если он супер-пупер, я должен его отдать, и лучше уж совсем не знать о его возможностях и назначении.

На перекрёстке меня уже ждали Леран со своей охраной и Лысый с ещё четырьмя наёмниками. Никто не слез с коней, только встали на обочине и оглядывались по сторонам довольно мрачно. Первым делом я подъехал к своим.

— Чо такие мрачные? Давно ждёте?

Лысый отрицательно кивнул.

— Да ждём-то недолго, только вот Леран чего-то злится, и от него будто холодом несёт.

— А из-за чего, не знаешь?

— Ну, уж точно не из-за меня — мрачно буркнул Лысый.

— Ладно, разберёмся. А зачем столько людей взял? Я всего двоих просил.

— Не помешают — многозначительно сказал и скосил глаза на охрану Лерана.

— Ты это брось! — я чуть повысил голос — Мы поедем тихо, мирно, до столицы. Никаких ссор.

— А если...

— А если, то разбираться буду я.

— Командир, — вдруг хмыкнул Лысый — только ты поаккуратней, а то ведь в столице народу много будет вокруг.

— Поговори ещё — построжился я, но и сам невольно улыбнулся — приятно, когда подчинённые в тебя верят.

Леран и в самом деле был мрачен как в день похорон. Стараясь не поддаваться его настроению, я улыбнулся как можно беззаботней.

— Прошу прощения, если заставил вас ждать, господин Леран. Я готов и можно трогаться.

Леран не сводил с меня тяжёлого взгляда.

— Вы привезли?

— Разумеется, как и обещал.

— Я хотел бы убедиться.

— В чём? В моей честности? — у Лерана заходили желваки, а мне вдруг захотелось «подёргать тигра за усы». Леран был очень опасен, он мог прикончить меня в любой момент, но если я сейчас уступлю, выкажу слабость или отдам камень ему в руки, момент моей смерти станет намного ближе — Вам не кажется, господин лорд, что такими словами вы оскорбляете меня?!

В другой обстановке Леран наверняка нашёл бы что мне ответить, но сейчас он сдержался. Даже закрыл глаза, несколько раз вдохнул, стараясь не вспылить, а когда открыл глаза, снова был сама бесстрастность.

— Прошу понять меня правильно, господин барон. Я больше месяца выискивал тончайшие намёки, ведущие к камню. Я три недели сопровождал вас в надежде увидеть камень. Теперь камень у вас, и я хочу убедиться, что мы и в самом деле везём его в столицу. Это не от недоверия к вам, это для моего спокойствия. Это... — Леран тяжело вздохнул, словно пересиливал себя — это просьба.

Такие слова совершенно не вязались с моим представлением о характере Лерана, и желание поскандалить мгновенно пропало. Да и чего, собственно, нам ругаться? Всё равно камень уже его, так почему бы не показать хотя бы издали?

— Я не против показать камень, но он останется у меня. О причинах я уже говорил.

Леран только кивнул. Я достал коробочку, хотел уже открывать, но маг уставился на неё совсем не радостно.

— Что это?

— Как что? Коробочка, а в ней камень.

— Никто не упоминал о том, что камень так защищён. Откуда взялась коробочка?

— А, это наследство от бабушки — улыбнулся я — Она в нём серёжки хранила.

— От бабушки? С таким запасом энергии? — Леран помрачнел ещё больше, понимая, что я всё равно не скажу правду — Какие же это были серёжки, если их так охраняли?

— Понятия не имею — честно признался я — Я их никогда не видел.

Теперь предстояло открыть коробочку и самому не сгореть от собственной ловушки. Отвернув коробочку от себя (Леран откровенно напрягся), взялся двумя пальцами левой руки за стенки, двумя пальцами правой за крышечку и послал быструю мелодию в пальцы. Коробочка отозвалась успокаивающим покалыванием и легко открылась. Я уже проделывал этот фокус не меньше десятка раз, но всё равно облегчённо перевёл дух — умирать не хотелось даже мне, и уж тем более, сейчас. Особенно сейчас, когда у нас с Вероной что-то начало намечаться.

Леран не отрываясь смотрел на камень. Не знаю, что он там высматривал и что увидел, но на лице промелькнуло облегчение.

— Это он! — наконец выдохнул он.

— А разве могли быть сомнения? — чуть высокомерно сказал я. Меня снова потянуло поскандалить, и пришлось одёрнуть себя. Не время и не место. Мне сейчас гораздо важнее съездить к королю и вернуться живым. Всё остальное не стоит внимания.

Закрыв коробочку, я небрежно бросил её в карман, и Леран даже передёрнулся от такого неуважения к предполагаемой святыне.

— Ну, можем ехать?

Леран даже не шевельнулся, продолжая вглядываться в мой карман.

— Вы, барон, очень легкомысленно обращаетесь с этой коробочкой.

— А что там должно быть тяжёлого? — не понял я.

— Там чрезвычайно сложное и мощное охранное заклинание. Я о подобных даже не слышал, а вы открыли её простым прикосновением, почти мгновенно.

— А, вот вы про что — дошло до меня — С этим как раз всё просто. Как мне рассказывали, там что-то вроде привязки к нашему роду или крови, и для меня она не опасней любой другой шкатулки, купленной на базаре. А вот для чужака даже прикосновение к ней может стать очень неприятным сюрпризом. По слухам, бабушка очень дорожила своими драгоценностями и очень не любила воров — улыбнулся я.

— Да, это чувствуется — Леран снова стал бесстрастным — Надеюсь, вы не будете возражать, если мои люди некоторое время побудут вашей дополнительной охраной? А то вдруг какой-нибудь воришка нечаянно сунет руку в ваш карман, и несколько городских кварталов будут уничтожены.

— Да вы что? — совершенно искренне удивился я — Эта коробочка может быть такой опасной?! Тогда, разумеется, я буду вам чрезвычайно признателен, но ваши люди будут только вторым, внешним кругом охраны. Рядом с собой я всё-таки оставлю своих наёмников, но ведь это не имеет значения, ведь так? Мы вместе едем в столицу, вместе идём к королю. Зачем нам портить нервы друг другу взаимным недоверием? Если честно, я уже с нетерпением жду момента, когда смогу наконец-то передать камень вам. Ну так что, едем?

Леран несколько раз перевёл взгляд с моего кармана на моё лицо, потом обратно. В том, что камень — настоящий, он убедился, и теперь его, похоже, беспокоила коробочка с секретом. Убить меня он может прямо сейчас, но что делать с защитой шкатулки? А если она и в самом взорвётся от одного прикосновения? Так рисковать после двух месяцев ожидания? Вряд ли. Хотя это ему и не нравится, но проще поехать со мной, тем более, что ему всё равно нужно в столицу. Так почему бы не потерпеть ещё несколько дней, окружив меня «трогательным вниманием».

Наконец маг для себя что-то решил.

— Да, пора ехать. Вам к королю, мне... — он оглянулся на солдат — За мной, марш!

Дорога прошла без приключений, да и какие могут быть приключения у двух аристократов, сопровождаемых пятнадцатью очень серьёзными и мрачными солдатами? Лерану было достаточно только глянуть, и хозяева гостиниц и таверн бегом бежали, лишь бы высокородные господа не нашли повода рассердиться. Да и мрачный вид наших солдат не внушал веселья. Мои наёмники косились на солдат Лерана, те косились на них, и все вместе охраняли меня от малейшей, даже выдуманной, опасности. Мне же оставалось только наслаждаться спокойной жизнью да пытаться представить предстоящий разговор с королём. И как я буду передавать камень Лерану, и как мне после этого остаться в живых. Если, конечно, буду ещё жив после решения короля.

До столицы добрались за четыре дня. Леран предложил устроиться в его особняке, но я потупил взгляд и начал мямлить, что я крайне благодарен, но не смею беспокоить господина лорда. Леран начал уговаривать, что я нисколько его не стесню, а я всё больше смущался. Оба понимали причины наших уговоров и отказа, и оба продолжали стоять на своём. В конце концов этот цирк мне надоел. Убрав улыбку, мрачно сказал, что сейчас главное для меня — предстоящая встреча с королём, и мне не до уютных апартаментов и разговоров. После этого Леран решил вопрос кардинально — снял целый этаж в гостинице недалеко от дворца и предложил мне самому выбрать любой номер. Я только пожал плечами — деньги не мои, и если магу так спокойнее, то почему я должен ему запрещать? А то, что теперь у каждого двери и окна стояло по солдату, мне было наплевать. Сейчас Леран не рискнёт меня убивать, а после встречи с королём будет видно. Проблемы надо решать по мере поступления.

На следующее утро я готовился к поездке во дворец почти как на первое свидание — помылся, побрился, специально приглашённый цирюльник подстриг и завил мои волосы по последней столичной моде. Из одежды выбрал чёрный камзол с серебряными вставками. Немного мрачновато, зато сдержанно и строго, под стать настроению. На улице уже ждала карета с родовым гербом Лерана. Когда он сообщил о карете, я начал было отказываться (до королевского дворца от силы километр), но Леран был непреклонен. Оказывается, явиться пешком допустимо только для бедных и неблагородных. Верхом может приехать любой, но только если он один, а вот Леран, не унижая собственного достоинства, мог приехать только в карете. Это стало для меня некоторым шоком — в походе Леран прекрасно чувствовал себя и на коне, и пешком, и когда ночевал у костра. И про урон для своей чести даже не заикался. Хотя... поход — это поход, а приём у короля — это совсем другое дело.

Сам дворец я толком не рассмотрел — не до того было. Что-то большое, помпезное, но красивое. Почему-то в голове вертелось слово «Версаль». хотя я никогда в Париже не был и этот самый Версаль не видел. Но ощущение чего-то красивого было такое же. Я думал мы подъедем к главному входу, но карета проехала по дворцовой площади и покатила дальше. Покрутилась по каким-то закоулкам и остановилась возле простенького входа с торца длинного серого здания, ну никак не похожего на королевский дворец. Леран правильно понял мой взгляд и коротко бросил:

— С главного входа заходят только делегации других королевств и высокородные во время больших балов и государственных праздников. Сегодня король будет в малом приёмном зале, и отсюда дойти быстрее всего.

— По сравнению с чем?

— По сравнению с другими входами — их тут больше двух десятков.

Два десятка? Хотя, если подумать, королевский дворец — это совсем не одинокий дом посреди чистого поля, а целый комплекс зданий, и ходить всем через одни двери точно будет неудобно. А ещё служебные входы, запасные, секретные, для охраны и пр. Ладно, пока поверим Ленару на слово.

«Короткий» путь оказался не таким уж и коротким, и вскоре я начал терять ориентацию в бесконечных коридорах, непонятных переходах и проходных залах. Люди попадались довольно часто, но почти половина были в обычных повседневных костюмах и сюртуках. Такое впечатление, что мы шли через чью-то канцелярию, и в душе начало расти сомнение — а куда меня ведёт Леран? Если начнём спускаться в подвалы...

К счастью для Лерана, он и в самом деле знал дворец, и после нескольких поворотов мы оказались в довольно большом зале. Первое, что бросилось в глаза — огромные окна от пола до потолка. Потом уже увидел стены, покрытые гобеленами, мягкие пуфики вдоль стен и человек пятнадцать посетителей, прогуливающихся по залу. Леран окинул взглядом зал и направился к одинокому столу, стоявшему у двери слева. За столом сидел средних лет мужчина в расшитом золотом камзоле и что-то писал. Леран на ходу бросил: «Секретарь короля, граф Шенара».

Когда мы подошли к столу, мужчина поднял голову и вопросительно глянул на нас.

— Слушаю вас.

— Барон Крайна. Прибыл по приказу короля. Лорд Леран — я кивнул на мага — сопровождал меня в поездке и может быть свидетелем в моём деле.

Секретарь остро глянул на Лерана и задержал взгляд, словно спрашивал о чём-то. Я не стал оборачиваться, но, видимо, ответ секретаря удовлетворил.

— Я сообщу королю о вашем прибытии. Ожидайте.

Разумеется, мы не стали возражать. А что нам ещё оставалось? Это в таверну можно вломиться, в замок какой-нибудь, пинком открывать двери и требовать хозяина. А здесь уровень совершенно другой, и какой-то барон, явившийся, пусть и по приказу короля, всего лишь один из многих. Когда именно меня позовут и позовут ли вообще в ближайшие дни — знает только король и боги. Тем более, что у двери застыла парочка гвардейцев в парадной форме. Крепенькие такие ребята, но не перекаченные. Стоят как истуканы, устремив взгляды вдаль, но явно успели оценить нас с Лераном и взяли на заметку. Да и тьфу на них! Драться я не собирался, покушение не готовил, так что с чистой совестью можно было просто стоять, таращиться по сторонам, разглядывая остальных жаждущих встречи с королём. А посмотреть было на что — народ вокруг солидный, большинство в возрасте, одеты достаточно богато. Если что и можно было предположить, то разве что по выражению лица. Те, что с мрачным выражением, наверное, пришли за нагоняем за какие-то прегрешения. Один постоянно вытирал платком потное лицо, и без всякого детектора лжи было понятно, что он или по жизни нервный и сильно волнуется, или чувствует свою вину и до дрожи боится встречи с королём. Несколько женщин, скорее всего, пришли решать дела с наследством или просить за родственников — слишком уж странная была смесь сомнений и надежды во взглядах. Трое мужчин просто ждали, держа в руках папки с документами — эти были похожи на чиновников, приехавших для отчёта.

Довольно много народа, и я даже пожалел короля — у него каждый день так или нам повезло попасть в «приёмный день». Кстати, а какой сегодня день — вдруг озадачился я. Со всеми этими походами я напрочь потерял ощущение времени. Осталось только утро-полдень-вечер, вчера-сегодня-завтра.

Заняться было нечем, и я решил представить — а как выгляжу я сам? Вот Леран ничуть не меняется независимо от того где он находится. Хоть в лесу, хоть на поле боя, хоть в приёмной у короля. Всё то же бесстрастное выражение лица, всё тот же пристальный, проникающий в душу взгляд. Я уже к этому привык, и мне было откровенно пофиг его взгляды. А как выгляжу я? Вроде мне тоже всё пофиг. Ни волнения, ни страха, ни беспокойства, разве что немного интересно рассматривать окружающих. И тут взяло сомнение — а как я должен выглядеть «правильно». Безвестный барон, вызванный королём по обвинению в измене или ещё в чём. Наверное, надо добавить во взгляд и движения немного волнения, типа, я осознаю ответственность, проникся предстоящей встречей и прочее. Достоинство, ответственность, чуть волнения. Попробовал изобразить всё это на собственном лице, но Леран странно посмотрел на меня, и я сразу бросил это идиотское занятие. Чего пыжится? Не шпион я, не актёр, и скрывать мне особенно нечего. Какой есть — такой есть. Главная моя задача — отвести угрозу от Вероны, а всё остальное — такккая фигня.

Очередной посетитель вышел от короля довольно быстро, а вслед за ним появился и секретарь. Подошёл к одной из женщин, что-то сказал и проводил до дверей. А потом целенаправленно двинулся к нам.

— Прошу за мной, господа.

Но направился он почему-то не к большой двери, куда заходили остальные посетители, а к небольшой двери в другом конце зала. Это немного настораживало, но мало ли. Тем более, что и Леран спокойно шёл за мной. А вот когда зашли в дверь, настроение начало портиться.

Во-первых, абсолютно пустая комната без окон, освещаемая несколькими светильниками. Стены, потолок и пол отделаны красивым, но каким-то странным материалом, на котором проступали непонятные переливающиеся узоры. Что-то вроде голограммы, которая меняет узор и цвет, если смотреть на неё под разными углами. Я на короткий миг замер, разглядывая эту красивость, но узоры плавно менялись, подчиняясь каким-то своим законам. Посредине комнаты красивый, как и всё во дворе, стол, на нём два открытых ящика. За столом стоял странный тип, одетый в серый балахон, и сверлил меня взглядом.

Секретарь остановился у стола и обернулся.

— Господа, прошу сдать оружие и магические артефакты — он указал на ящики — После приёма вы всё получите обратно.

Ну что ж, теперь становилась понятно назначение комнаты — обычный досмотр перед встречей с королём. Правда, непонятно, почему такой чести удостоились только мы? Из-за наших мечей? Так остальные мужчины в приёмной тоже были с мечами. Изукрашенное, красивое, но оружие. Так почему тогда столько внимания нам? Больше опасаются? А что, Леран — маг, и неизвестно что он с собой принёс. А меня вообще здесь никто не знает, и просто страхуются.

Уже совершенно спокойно я снял перевязь с мечом и положил в ящик. За Лераном наблюдать было гораздо интереснее — за его мечом в коробку последовал стилет, прятавшийся в левом рукаве, трубочка размером с сигарету из правого рукава, потом крупный кулон на цепочке, два перстня, запонки, нечто вроде портсигара с монограммой на крышке, несколько странного вида шариков. Стилет — это понятно, но каким оружием было всё остальное? Получается, что Леран может спокойно достать из карманов что угодно, и это что угодно может меня убить? Ещё один удар по моему самолюбию и самомнению, и ещё раз сделанный вывод — иметь дело с магами очень вредно для здоровья, и конкретно с этим магом я постараюсь больше не видеться ближайшие лет пятьдесят. Леран, между тем, выгрузил свои богатства, и ящик закрыли. Можно было идти к королю, но Леран почему-то повернулся ко мне, окинул взглядом и своим противным голосом вдруг сказал:

— Жезл за поясом спереди, нож за поясом сзади, коробочка в правом кармане. Прошу сдать.

Я в недоумении уставился на него — он что, выслуживается перед местными копами? Нож у меня, конечно, великолепный, но он совершенно не годится для бросков. Жезл — вообще бесполезная кость, а коробочку с камнем я никому не отдам. Во всяком случае, пока.

Повисло молчание.

— Господин барон, вы отказываетесь подчиниться? — негромко спросил секретарь.

Отказываюсь? В моём случае — это прямая дорога в пыточную с обвинением в подготовке покушения на короля. Вздохнув, я подошёл к столу и стал выкладывать в ящик такие родные вещи. Жезл? Да подавитесь, я себе ещё сделаю! Нож жалко — он теперь напитан силой, лезвие аж синее от закалки и острее бритвы. Коробочка... а вот хрен вам! Достав из кармана платок, я жестом фокусника прикрыл им коробочку. Несколько движений, и камень уже у меня. Снова активировав защиту, я небрежно бросил коробочку в ящик и улыбнулся Лерану.

— Что-то ещё?

— У вас на груди два активных заклинания — вдруг заговорил тот, что в балахоне.

Оставалось только материться на чересчур глазастого мага (а кто ещё это мог быть?) и пытаться найти хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение. Не убирать же мины-ловушки, что я приготовил, на глазах двух магов!

— Я не совсем понимаю, о чём речь, но несколько месяцев назад у меня были очень сильные боли в сердце, и случайно встреченный в дороге маг меня вылечил. Во всяком случае, боли прекратились. Возможно, то, что вы видите, следы его работы.

Маг не сводил с моей груди пристального взгляда.

— Слишком сложная работа для лечебных заклинаний, и слишком много энергии, как будто их напитывали сегодня утром. Я не даю согласия на встречу с королём.

Не даёт? Я щас расплачусь. Единственный минус этой ситуации, что дознание всё равно будут проводить, и моим собеседником может оказаться чересчур ретивый следователь, решивший сделать на моём деле карьеру.

Я уже хотел забрать обратно свои сокровища, но вдруг заговорил Леран.

— Я вижу эти заклинания последние три недели, и они всё время такие. Об аудиенции у короля тогда вообще никто даже не думал, так что эти заклинания не имеют отношения к данной встрече.

— Мы не можем... — снова начал маг, но Леран его перебил — Король очень ждёт этого посетителя. Под мою ответственность — многозначительно произнёс он.

Маг с секретарём переглянулись.

— Ну что ж, господин лорд. Под вашу ответственность — Леран кивнул — Прошу подождать здесь, пока я доложу.

— Разумеется, мы подождём.

Секретарь ушёл, а мы остались в этой странной комнате наедине с дежурным магом, не сводившим с меня взгляда. И чем я ему так не понравился? А вот на Лерана он вообще не обращал внимания, словно того и не было в комнате. Странные они здесь. Хотя, прошлый раз, в пыточной, короля тоже окружали и телохранители, и маг, хотя я был один. Но тогда я подозревался в заговоре против короны, а сейчас-то зачем такие строгости? Из-за моих вихрей на груди? Можно было их убрать, но тогда бы насторожился Леран, заподозрив в умении магичить, да и я бы тогда не смог ему отомстить, случить что.

Да и вообще возникает куча новых вопросов. Почему разоружили только нас? Почему Леран так разговаривал с магом охраны? Почему Леран потребовал сдать мои сокровища? Ему-то какое дело — с чем я иду к королю? Или не всё так просто? То, что он сыскарь, и расследует особые дела в столичной уголовке — он сам говорил. Может поэтому у него и связи во дворце? А что — лорд, маг, спец по особым делам. Может, поэтому его и послушались? Опять же, если согласились пропустить меня к королю, положившись только на слово Лерана, то какой же у него здесь авторитет? Брать на себя ответственность за жизнь короля...

Но зачем ему это? Только из-за нашего договора о камне? Ох, что-то моё мягкое место начинает подозревать, что простыми разговорами я не отделаюсь.

Прошло, наверное, ещё с полчаса, и, наконец, появился секретарь. Собранный, настороженный. Глянул сначала на мага, потом на Лерана, и лишь потом на меня.

— Господа, хочу предупредить вас о правилах поведения на аудиенции. Сейчас идём через приемную, и вы не должны ни с кем разговаривать и кого-либо касаться. Когда зайдёте в зал, не торопясь идёте прямо и останавливаетесь в середине зала в узорчатом круге. Попытка выйти из круга во время аудиенции без прямого указания короля будет расценена как попытка покушения с соответствующими последствиями. Вам понятно?

Я невольно оглянулся на Лерана — это что у них здесь творится?! До сих пор опасаются заговоров или это для меня такие почести? На лице Лерана ничего не отразилось, и он только кивнул.

— Да, господин секретарь.

Пришлось и мне кинуть.

— Да, господин секретарь.

Так и пошли — секретарь впереди, потом мы с Лераном, потом маг. Судя по взглядам ожидающих в приёмной, подобная честь оказывалась далеко не всем.

Кабинет для приёма был огромен — чуть ли не тридцать на пятьдесят метров. Высоченные потолки, огромные окна, лепнина, позолота, паркетный (или инструктированный пол). Скорее я бы воспринял его как зал для балов, в который по какому-то недоразумению затащили огромный письменный стол. Или может это было как раз нормально? Всё-таки король может вести не только приватные беседы, но и пригласить каких-нибудь генералов, начальство гильдии или ещё какую-нибудь толпу. А если здесь соберётся человек пятьдесят, то зал окажется не таким уж и большим.

Мы замерли у двери, и секретарь хорошо поставленным голосом провозгласил:

— Барон Крайна и лорд Леран! — разрешающего знака я не заметил, но секретарь прошептал — Теперь идите. И помните — только прямо, неспешно, и стоите только в круге.

Мы переглянулись с Лераном и двинулись почти синхронно. Неспешно, по прямой. Круг в центре геометрического узора был весьма заметен, но меня уже начинала нервировать обстановка — все эти недосказанности, намёки. И лишь встав в круге, я смог более внимательно глянуть на короля, находящегося метрах в пятнадцати от нас. Тоже как-то странно — сидит за огромным столом, заваленном бумагами, а вокруг ещё четверо магов в серых балахонах. И стоят-то грамотно, в виде трапеции, не мешая друг другу, не перекрывая обзор, и в тоже время в любой момент могут прикрыть короля со всех сторон. Хоть своими телами, хоть оружием, наверняка спрятанным под балахонами, хоть своей магией. Если уж у Лерана в обычном камзоле столько было спрятано, то что уже говорить про этих. Под таким балахоном можно и пулемёт спрятать.

Король со времени нашей последней встречи почти не изменился. Всё то же лицо с крупными чертами, всё тот же уверенный взгляд человека, привыкшего не то что командовать, а привыкшего повелевать. Этому не научиться, такой взгляд даётся только вместе с властью.

А вот седины у короля добавилось заметно. Не отдельные прядки, не благородная седина на висках, а словно его причесали расчёской с серебряной краской. Вроде и нет особой седины, а вроде как уже весь седой, только к этому надо чуть приглядеться.

— Мы уже встречались с вами, барон? — вдруг спросил король.

Я даже опешил — неужели король узнал меня даже быстрее чем Верона? Но этого просто не может быть — у меня новое лицо, да и видит он меня от силы минуту. Но и откровенно врать нельзя — охрана у короля опытная, и стоит выбрать не ту интонацию, задержаться с ответом на долю секунды, и подозрения вспыхнут с новой силой.

— Вряд ли это можно было назвать встречей, ваше величество. Я был лишь одним из толпы, на которую вы бросили взгляд.

Уф, почти не соврал — во время заговора я и в самом деле был лишь одним из толпы. А тот разговор в подвале — так он был с другим, с Горданом, и лицо у него было другое.

Король задумчиво разглядывал меня, потом потянул одну из бумаг со стола и бегло просмотрел.

— Баронесса Донава обвиняет вас, барон, в создании банды, в грабежах, убийствах, захвате её замка и подлом убийстве её сына барона Донава. Что вы можете сказать в своё оправдание?

Я невольно кашлянул, прочищая горло.

— Если позволите, ваше величество, я напомню, что вашим именным указом от 12 Верна этого года леди Вероне передавалась часть земель лорда Киксо, уличённого в измене. Также этим указом леди Вероне передавались все права по управлению этими землями, её защите, сбору налогов и прочее. Также, согласно этому указу, баронами, городам и прочим властителям и хозяевам земель надлежало принести вассальную клятву леди Вероне. По приезду в Даргау леди Верона собрала дворянство для принесения вассальной клятвы, однако несколько человек не пожелали этого сделать. Воспользовавшись случайным поводом, они обнажили мечи, но были убиты прежним Хранителем. Было объявлено, что через месяц все присутствовавшие в зале должны были принести присягу верности леди Вероне или покинуть её земли с потерей владений и имущества. Потом было много разных событий, но когда месяц назад я принял предложение леди Вероны и стал её новым Хранителем, ни один человек присяги верности так и не принес.

По приказу леди Вероны я был отправлен наводить порядок на дорогах, и буквально на следующий день несколько солдат пытались убить меня, хотя я громко объявлял о своем титуле. Терпеть грабёж на дорогах я не мог, и солдаты были убиты. После этого я посетил барона Глика, и он полностью признал правомочность такого наказания. После этого я ещё несколько дней ездил по землям леди Вероны, собирал задержанные налоги, принимал присяги у мелких владетелей, и никаких неприятностей не было — я везде представлялся как барон Крайна, Хранитель леди Вероны и ни у кого не возникали вопросы о моём праве так поступать. Но буквально через несколько дней, утром, несколько лучников попытались убить меня из засады, а после полудня на нас напал уже отряд человек в семьдесят. Нам удалось победить, и лишь после допроса раненых мы узнали, что на нас напали объединённые дружины баронов Донава, Вердала и Дерна. Вердал и Дерн были убиты в схватке, а Донава предпочёл укрыться в своём замке. Я был в сомнениях о причинах нападения, даже предположил, что нас приняли за банду грабителей (пленные солдаты так и сказали), и когда приехал к замку барона Донава, очень громко объявил свой титул, но в ответ всё равно полетели стрелы и копья. Ночью я проник в замок, попытался поговорить с бароном Донава, но он снова напал на меня. Защищая свою жизнь, я был вынужден убить его.

Остальные замки сдались без боя, потому что там почти не осталось солдат. В ожидании решения вашего величества в замках были оставлены временные гарнизоны со строжайшим приказом не обижать местное население. Казна из замков была перевезена в Даргау. Баронесса Донава со всем полагающимся её титулу уважением была отправлена в Даргау для ожидания решения вашего величества. Я прекрасно понимаю, что мой путь получился излишне кровавым, но я не мог позволить заговору разгореться вновь.

Внимательно слушавший меня король мгновенно насторожился.

— Заговору? О чём вы, барон?

— Я считаю открытое, с оружием в руках, пренебрежение вашим указом продолжением заговора лорда Киксо. Бароны с оружием в руках готовы были противиться леди Вероне, которую вы своим указом поставили хозяйкой над этими землями. Допустить подобное я не мог.

— Значит, вы считаете, что это был заговор?

— А как это ещё назвать, если вассалы собирают единый отряд, чтобы с оружием в руках противиться воле своего сюзерена? Это уже никак не может быть ошибкой или случайностью. К сожалению, схватки были скоротечные, тяжёлые, и я не смог никого привести на суд вашего величества.

— Удобно, правда? — взгляд короля был очень пристальным.

— Мне не оставляли выбора, ваше величество. Но с десяток раненых солдат мы отпустили, и они могут что-то рассказать.

— Может быть, может быть. Но все замки целы?

— Да, ваше величество. Не было никакой необходимости их разрушать.

— А что это за банда, о которой пишет баронесса Донава?

Вопрос был очень неприятный, но отвечать надо было.

— Услышав о трудном положении леди Вероны, я хотел набрать отряд наёмников и предложить ей свои услуги. Пока несколько верных людей собирали надёжных бойцов, я отправился в Даргау, чтобы разузнать обстановку. Так уж совпало, что отряд прибыл как раз в тот день, когда мне нужно было ехать наводить порядок.

— Вы сами себе верите, барон?

Оставалось только развести руками.

— За последний год у меня было столько совершенно невероятных совпадений, что я уже почти ничему не удивляюсь.

Король задумчиво смотрел на меня, и чувствовал я себя совершенно неуютно. Что он ещё задумал?

— Барон, а какие у вас отношения с герцогом Велина?

— С герцогом? Ну, мы встречались с ним разок, поговорили, но этим всё и ограничились.

— А солдаты, которых вы убили? Это никак не отразилось на вашем разговоре?

Я с трудом удержался, чтобы не оглянуться на Лерана. У... стукач. Больше об этом эпизоде не мог рассказать никто.

— Мы... поговорили и пришли к мнению, что это была случайность, вызванная недопониманием.

— Убийство солдат — недопонимание?

— Их появление на землях леди Вероны — уточнил я — Герцог выслушал мои доводы, и мы решили, что не будем придавать этому особого значения, а в будущем будем лучше следить за своими солдатами.

— Весьма странное решение для герцога, весьма странное. Насколько я наслышал о нём, ваш разговор должен был закончиться совершенно по-другому.

— Ну, я смог убедить его.

— Уже это много говорит об вас — медленно проговорил король — А ещё интереснее, что посол Лерии вдруг озаботился судьбой леди Вероны и её будущим замужеством — у меня внутри словно оборвалось — И уж совсем, как вы говорите, невероятное совпадение, что мужем леди Вероны Лерия очень хотела бы видеть вас, барон. Вы у нас недавно, вас никто не знает, и единственный, кто может быть в этом хоть как-то заинтересован — это герцог Велина. Не объясните — как такое возможно?

Объяснить? Да у меня у самого мозги переклинило от таких новостей.

— Вы правы, ваше величество, я и в самом деле недавно в вашем королевстве. У леди Вероны я служу всего пару месяцев, из них месяц стоял в карауле, а второй непрерывно ездил по её землям. Я ничего не знаю о будущем замужестве леди Вероны, первый раз слышу о после Лерии, да и с герцогом Велина говорил всего раз, причём, разговор был совершенно о других вещах. Я вообще не представляю — кто, как и почему связал моё имя и будущее замужество леди Вероны.

— Однако за это время вы успели стать Хранителем, убить трёх баронов, пару сотен солдат, остаться в живых после разговора с герцогом, а вашей судьбой вдруг озаботился посол другого королевства. Кто поверит, что всё это — лишь случайное стечение обстоятельств?

Внутри похолодело. Ещё чуть-чуть, и последует обвинение в государственной измене и работе на иностранную разведку.

— Мне нечего сказать в своё оправдание, ваше величество. Единственная моя цель — это защищать леди Верону.

Король долго молчал, разглядывая меня.

— Барон, вы готовы жениться на леди Вероне?

Я решил, что мне послышалось, и тупо переспросил.

— Простите, что вы сказали?

— Я спрашиваю, готовы ли вы жениться на леди Вероне?

Это было слишком даже для счастливого стечения обстоятельств, но проклятая упёртость не позволила согласиться сразу.

— У меня нет ничего кроме чести и имени, ваше величество. Некоторые могут сказать, что брак неравный, и это бросит тень на имя леди Вероны.

— Здесь я решаю — кто и что будет говорить — вдруг рявкнул король. Чуть успокоившись, продолжил — Вероне нужна защита и решительный муж. Вы себя уже показали, и за её будущее я буду спокоен. А земли и богатства... Три баронства свободны благодаря вам, и вы их получите, чтобы и в самом деле не выглядеть случайным оборванцем. Ну так что?

Я медленно опустился на колено и склонил голову.

— Я буду верен вам до конца своих дней, ваше величество.

Несколько мгновений стояла тишина, затем король негромко буркнул.

— Надеюсь, вы не забудете о своих словах — говорить что-то было бессмысленно, и я только склонил голову ещё ниже. Король снова буркнул, но вроде уже куда-то вбок — Ацанел, приготовь нужные бумаги — я продолжал стоять на одном колене, пока король не вспомнил обо мне — Встаньте, барон — я с удовольствием выпрямился, надеясь, что всё уже закончилось, но король так не думал. Голос его вдруг стал вкрадчивым — Барон, мне доложили, что у вас есть очень ценная вещь, в своё время украденная из нашей сокровищницы. Надеюсь, вы вернёте её на законное место?

Вопрос был совершенно неожиданным, но речь могла идти только о камне, и я в растерянности оглянулся на Лерана. Откуда король узнал о камне? Кто мог проговориться и что теперь делать? Король имеет на камень все права, но отдать его — значит нарушить договор с Лераном. А потеряв камень, за которым он так долго гонялся, Леран ничем не будет связан, и обязательно отомстит. Ладно, если только мне, а если ещё и Вероне? Мне что, убивать его прямо здесь, чтобы он не смог навредить Вероне? Жаль, что сказка так и не стала реальностью. Отсюда мне уже не выбраться.

— В чём дело, барон? — раздался голос короля — Вы уже забыли собственные обещания верности, в которой клялись всего несколько минут назад?

Я облизнул мгновенно пересохшие губы.

— Я был бы счастлив сделать это, но...

— Что «Но». — резко спросил король.

— У меня договор с господином Лераном, что камень я передам ему.

— И вы сделаете это даже вопреки моей воле?

— Простите, ваше величество, но я привык держать слово. Лерану я обещал камень первому.

— Ну так отдайте камень ему — в голосе короля мне послышалась лёгкая усмешка.

Я оглянулся на Лерана, но тот так и стоял с неподвижным лицом, и не глядя на меня.

— Мне кажется, что вы заберёте камень у него, и это будет выглядеть так, что я нарушил договор.

— То есть, чтобы не нарушать данное вами слово, вы не отдадите камень ни мне, ни Лерану?

Король почему-то развеселился, а вот я был в тупике — оставить камень себе я не мог да и не хотел, но кому его отдать? Понимая, что сказка о счастливой жизни с Вероной рушится, даже не начавшись, я всё-таки двинулся к Лерану и протянул ему платочек с камнем.

— Простите, лорд, но больше я ничего сделать не могу.

Леран осторожно взял платок, развернул и несколько мгновений всматривался в камень. Потом на его лице появилось удовлетворение, и он кивнул — «Это он».

— Леран, принеси камень — послышался голос короля.

Маг, в отличии от меня, не стал медлить, сомневаться, а сразу двинулся к король и с поклоном передал ему камень. Пока король разглядывал камень, потом о чём-то шептался с ещё одним магом, Леран вернулся ко мне и замер, ожидая окончания аудиенции. А мне теперь надо было решить — когда его убивать. Обиженный, оскорблённый маг мог совершить кучу подлостей, и по сути был бы в своём праве. Мне, скорее всего, снова придётся бежать, но Верону надо защитить в любом случае. Как раз сейчас маг расслаблен, ему запрещено магичить, и он лишён своих амулетов. Бить прямо сейчас? От вихрей он может защититься, а для удара драконьей лапой надо подобраться немного ближе. Безумие делать это в присутствии короля, но на улице у меня такого шанса может и не быть. Здесь меня прикончит охрана короля, но это уже не имеет значения. Ещё не до конца уверенный в правильности своего решения, я всё же начал медленно сдвигаться к магу, и от смерти его спас голос короля, наконец-то вспомнивший о нас.

— Ну что ж, я удовлетворён — тут к нему наклонился один из магов, что-то прошептал, и тон короля мгновенно изменился — Барон, почему вы хотели убить Лерана?

От неожиданности я вздрогнул.

— Ваше величество, мы вместе провели с лордом более трёх недель, и у меня даже в мыслях...

Король тут же перебил меня.

— Моя охрана для того и стоит здесь, чтобы предотвращать убийства, и они утверждают, что вы только что хотели убить Лерана. Я хочу знать - почему?

Терять было уже нечего, но всё же я не удержался от сдержанного вздоха.

— Я решил, что господин Леран будет оскорблён утратой камня, и будет мстить. Шансов справиться с ним в открытом бою у меня нет, поэтому я решил сделать это здесь и сейчас, пока у него нет амулетов, и ему запрещено использовать магию.

— То есть вы не захотели ждать возможного удара от Лерана и решили умереть здесь от мечей и магии моей охраны? Вам не кажется это бессмысленным и глупым?

— Я решил, что это обезопасит леди Верону.

— А она здесь при чём?

— Я решил, что Леран не удовлетворится моей смертью и может навредить и ей.

— Мда, — задумчиво протянул король — и этот человек мне чуть было ни понравился. За несколько минут, не имея никаких доказательств, основываясь только на подозрениях и домыслах, оскорбил лорда, короля, и чуть не убил человека в присутствии короля. И всё ради чего?

— Ради леди Вероны и её благополучия, ваше величество.

У короля стало такое выражение, будто ему в рот попало что-то очень кислое.

— Я думал, что был только один идиот, готовый на любые идиотские поступки ради Вероны, а теперь появился ещё один и тоже её Хранитель. Идиот! — снова повторил король — Лорд Леран действовал по моему приказу! Он искал камень для меня, и у него нет никаких причин мстить за утрату камня, который ему не принадлежал!

Когда до меня дошёл смысл сказанного, только и оставалось, что склонить голову перед королём.

— Я приношу извинения лорду Лерану, что по незнанию приписал ему подлые намерения. Я с покорностью приму от вашего величества любое наказание за свою глупость.

Звучало это как детский лепет, но что я мог ещё сказать, осознав, что чуть не убил человека по одному лишь подозрению, на всякий случай?

Молчание затягивалось, но я так и стоял с опущенной головой, не решаясь взглянуть на короля. Наконец тот заговорил.

— Верность леди Вероне плохо действует на ваши мозги, барон, и такой человек при дворе мне не нужен. Не хватало ещё, чтобы начались убийства из-за неудачного слова или шутки, которую вы превратно поймёте. Ваше место... — король сделал паузу, и я замер, ожидая услышать про виселицу — Ваше место рядом с леди Вероной. Может быть, удовлетворив свои желания, вы начнёте хоть немного думать и перестанете бросаться на людей по малейшему подозрению — король снова сделал паузу — Я подтверждаю передачу вам земель баронов Донава, Вердала, Дерна и даю согласие на ваш брак с леди Вероной — Я несмело поднял голову — неужели прощает? Но взгляд у короля был совсем не ласковый — Ближайшие пять лет я не желаю видеть вас при дворе. Наводите порядок, хотя, после ваших выкрутасов, вряд ли кто-то осмелится теперь идти против леди Вероны. Их судьба заранее известна, — я невольно кивнул, соглашаясь, и король это заметил — но не увлекайтесь, барон, — мне нужны люди, а не трупы вдоль дорог и на стенах замков. Через три года вы должны быть готовы предоставить по моему первому требованию пятьсот солдат с полным обеспечением. Торговля, налоги, охрана границ — за это теперь буду спрашивать с вас без всякого снисхождения. Но всё это может показаться мелочью, потому что вам придётся завоевать доверие и уважение леди Вероны. Она моя родственница, и если... — наверное, я слишком широко улыбнулся, потому что король сбавил тон и пробормотал себе под нос — Вон оно что, оказывается. А я то... — и уже громко — И не забывайте о своей клятве, барон — мне вы её принесли первому.

Хотелось петь, орать, прыгать и целовать всех встречных, но осталось ещё одно незавершённое дело. Как только мы получили обратно оружие, я подошёл к Лерану, распихивающему по карманам свои амулеты.

— Господин лорд! Я вёл себя недостойно, приписав вам корыстные и подлые мысли. Я говорил слова извинения искренне, но если вам этого недостаточно, я готов встретиться с вами в любое время, в любом месте и с любым оружием.

Леран задумчиво смотрел на меня.

— Король поставил очень точный диагноз — отсутствие рядом с вами леди Вероны плохо действует вам на мозги, барон. Вы только что едва избежали плахи, и тут же, прямо во дворце, руководствуясь только своими понятиями о чести, готовы устроить новую драку. Не скрою, в чём-то вы были правы, и если бы я хотел оставить камень для себя, вы бы сюда просто не доехали.

— А леди Верона?

— Вымещать зло на женщине недостойно даже для меня.

— Значит, всё-таки я вас оскорбил?

Леран устало вздохнул.

— Барон, давайте отложим этот разговор хотя бы на год. У меня дел много, у вас ещё больше. Передохнём, всё спокойно обдумаем, и многое станет выглядеть совсем по-другому.

Было немного странно, что маг совсем не горит желанием со мной драться. Свои понятия о чести или не хочет рассердить короля? Я коротко склонил голову.

— Я всегда к вашим услугам, лорд.

Во взгляде Лерана что-то промелькнуло.

— Я знаю.