Встретимся на розе

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Глотнув колы, Джина выдержала выразительную паузу. Она понимала, что Дез сейчас тщательно взвешивает все возможные варианты. Она почти видела, как в голове у него возникла вереница цифр, над которыми он мучительно производит математические операции.

— Мне очень жаль, но я должна вернуться к себе. Осталась кое-какая работа, — тихо произнесла она. — Чувствуйте себя, как дома. Можете побродить по зданию. Мой кабинет находится наверху. Когда закончите осмотр, дайте мне знать. Я спущусь и запру за вами дверь.

Дез не ответил. Он вдруг сделал какое-то непонятное движение, и Джине показалось, что Дез хотел остановить ее, но передумал.

Кабинет Джины, как она и сказала, располагался наверху, под самой крышей, в конце лестницы, ведущей в мансарду. У Джины никогда не хватало времени на то, чтобы установить перегородки или перепланировать одну из комнат под свой кабинет. Она просто сдвинула ящики и освободила немного места для письменного стола и раздвижного столика. Остальное пространство комнаты заполняли таинственные тени, превращавшие естественные очертания предметов в бесформенных монстров. Тускло поблескивала почерневшая от времени серебряная люстра. Рядом с письменным столом стояла старинная вешалка для верхней одежды. Встроенное в нее зеркало, тоже давно почерневшее, слабо отражало маленькое световое пятно настольной лампы. Для того чтобы как-то обозначить свою территорию, Джина поставила на видное место любимую кофейную чашку, а на один из крючков старинной вешалки повесила диплом об окончании колледжа. Вот и все, что она могла сделать для обустройства своего директорского кабинета.

Джина поставила на стол банку с содовой и попыталась снова погрузиться в деловые бумаги. Она совсем забыла о Дезе, но скрип узких ступенек винтовой лестницы напомнил ей о нем. Через минуту голова Деза появилась над перилами прямо напротив ее письменного стола.

Дез остановился, не дойдя несколько ступенек до верха. Их лица оказались на одном уровне, и Дез с любопытством оглядел содержимое тесной мансарды. Чего здесь только не было!

— Теперь я понимаю, почему вы хотите переехать в другое здание, — сказал он.

Джина продолжала смотреть в свои испещренные цифрами бумаги.

— Примите мои поздравления, — отозвалась она, не поднимая головы. — Вы чемпион по проницательности. Однако вы еще не видели, что твориться в подвале, так что не стоит думать обо мне очень плохо.

— Вы храните экспонаты в подвале?

— Там душновато, но достаточно сухо. Почему вас это так удивило? Может быть, вы хотите предложить мне что-то получше?

— Молчите, — выпалил Дез. Он поднялся на несколько оставшихся ступенек и вышел из-за поручня лестницы. — Если все, что принадлежало Эсси, так дорого для музея...

Джина взяла калькулятор и начала складывать длинный ряд цифр.

— А как насчет самого здания? Что будет с домом, когда вы переедете?

— Он будет сохранен, — уверенно ответила Джина.

— А! Теперь понимаю. Так вот зачем вам нужен “Тайлер-Роял”. Дом Эсси легко поместится внутри универмага: в атриуме, прямо на розе, да еще и место останется.

— Я не собираюсь никуда переносить это здание. Оно снова должно стать домом, — сказала она.

— Домом? Кому? Вам?

Джина оторвалась от своих цифр и посмотрела на Деза.

— Мне? — удивленно спросила она. — Что я буду здесь делать?

— Так кто же будет жить здесь, если не вы? — поинтересовался Дез, и этот интерес был отнюдь не случаен.

— Откуда мне знать? — непринужденно ответила Джина. — Я полагаю, дом купит какая-нибудь семья, отремонтирует его и будет жить.

Дез покачал головой.

— По-моему, другие дома в округе значительно больше подходят для жилых апартаментов. Дом Эсси слишком большой для этого.

Джина покачала головой.

— Если вы пытаетесь убедить меня, что мой долг оставаться здесь и сторожить окрестности, потому что так хотела Эсси... — возмущенно начала она. — Вы понятия не имеете о том, чего она на самом деле хотела. Вы никогда не навещали ее.

— Неужели вы так часто бывали здесь и знаете всех ее гостей?

“Вообще-то, так оно и было”.

— Разумеется. Если бы вы регулярно навещали тетушку Эсси, вы бы меня непременно встретили, — сладко улыбнувшись, сказала Джина. — Вы говорили мне, что не были в доме Эсси почти двадцать лет, не так ли?

— О, я и забыл, что сказал такое.

— Я была единственным человеком, который постоянно находился с Эсси. Вас здесь не было.

Дез присел на край письменного стола.

— Что же вас так привлекало?

“Так я тебе и рассказала”, — пронеслось в голове у Джины.

— Если вас так беспокоит судьба дома Эсси, есть одно очень простое решение. — Джина отодвинула калькулятор в сторону. — Купите его сами.

— Этот дом? Я? Почему я должен его покупать?

— Я просто хотела сказать, что покупка этого дома — выгодное вложение денег. — Джина посмотрела Дезу в глаза. — Почему бы вам не отхватить себе и этот кусочек, раз уж вы готовы скупить все на свете?

Когда Джина попрощалась с Дезом и закрыла за ним дверь, музей уже погружался в сумерки. Она стояла внизу у винтовой лестницы, поглаживала гладкую деревянную поверхность перил в том месте, где они закруглялись, и думала.

Может быть, Дез прав. Если музей переедет из дома Эсси, никто не знает, что с ним потом станет.

Но, может быть, она просто сглупила? Не нужно было даже допускать мысли об этом.

“Теперь ты отвечаешь за музей, — напомнила себе Джина. — И Эсси здесь больше ни при чем”.

Еще до того, как войти в класс Эсси, Джина слышала о ней много неприятных вещей. И теперь Джина уже никогда не узнает, почему мисс Керриган обратила на нее внимание. Сама Джина для этого ничего не сделала.

И вот теперь, вместо благодарности за заботу и доверие, Джина собиралась разрушить дом старушки Эсси. Или так, по крайней мере, пытался представить дело Дез Керриган.

Можно подумать, ему есть какое-то дело до судьбы дома Эсси. Да он больше не вспоминал бы о нем, если бы Джина приняла его предложение перенести музей в церковь Святого Франциска.

Но сейчас ее больше всего интересовал вопрос о том, как далеко готов зайти Дез Керриган в своем стремлении во что бы то ни стало отвлечь ее от здания “Тайлер-Роял”.

Одно обстоятельство по-прежнему было очевидно: здание универмага будет разрушено. Дез Керриган никогда ничего не делает просто так.

Может быть, именно поэтому он даже не спросил ее об интервью, которое она дала на телевидении сегодня днем. Он уже принял решение.

Теперь ей важно узнать, что Дез собирается сделать с землей, на которой стоит “Тайлер-Роял”, и сколько времени ему понадобится для того, чтобы начать действовать.

Дез не собирался смотреть поздние “Новости”. Какая разница, что Джина сказала Карле и журналистам! Для него это ровным счетом ничего не меняет. Лучше он поработает с предварительными отчетами, которые взял домой из офиса, а потом еще раз как следует все обдумает. Может быть, набросает парочку чертежей для архитекторов, чтобы они поняли, что ему от них нужно.

В любом случае, чтобы ни делала Джина Хаскел, это не его проблемы. Он предложил ей церковь Святого Франциска. Лучшего здания для музея в округе просто не найдешь. И если ей не хватило ума оторвать его с руками, это тоже не его проблемы.

С другой стороны, интересно, что все-таки она задумала?

Дез отложил папку с чертежами и потянулся к пульту дистанционного управления. Через секунду телевизор уже работал. Лицо Джины заполнило весь экран. Она была воплощением оскорбленного достоинства.

Дез подумал, что оператор, должно быть, был просто загипнотизирован. Он снимал лицо Джины крупным планом. Репортера в кадре вообще не было. Дез понимал оператора. Эти огромные карие глаза любого лишат рассудка.

За примером далеко ходить не нужно. Уже не один раз сегодня он пожалел о том, что утром Джина выбрала кафе вместо горячей ванны, и вовсе не потому, что там им удалось бы избежать встречи с Карлой.

Дез не очень хорошо понимал, что с ним происходит, и ему нужно было во всем разобраться.

— Конечно, — рассудительно произнесла Джина. — Я уверена, что здание универмага — самое подходящее для музея место. В любом случае, выбор буду делать не я. Здание принадлежит Дезу Керригану, и только от него зависит его дальнейшая судьба.

У Деза отвисла челюсть. Она заявила на всю страну, что он один за все в ответе, а она не имеет к этому никакого отношения. Вот это да!

— Но я уверена, что у жителей Лейкмонта есть свое мнение по этому поводу, так же, как у меня, — продолжала Джина. — Надеюсь, что они скажут мистеру Керригану свое слово.

“Чувствовало мое сердце, что она не спустит меня так просто со своего крючка”.

— Это было мнение директора музея Джины Хаскел. А теперь давайте спросим у людей на улице, что они думают по этому поводу, — предложила Карла.

Кадр сменился. На экране появилась Карла на фоне главного входа в универмаг “Тайлер-Роял”. Она останавливала прохожих и спрашивала, что они думают о судьбе этого здания.

— Сделайте здесь гостиницу, — предложил один мужчина.

— Пусть здесь будет блошиный рынок, — сказал другой.

Глаза у Деза округлились.

— Сделайте здесь тюрьму, — с пафосом произнесла немолодая женщина. — Подумайте только, сколько заключенных здесь может поместиться!

Карла подытожила все сказанное, заявив, что любое мнение имеет право на существование. Нужно отдать ей должное. Когда она говорила это, глядя прямо в камеру, ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— Завтра мы расскажем вам подробнее об истории здания, — сказала Карла. — Мы познакомимся поближе со старинным орнаментом, который украшает его. Джина Хаскел расскажет нам, что означают все эти украшения и почему они здесь находятся.

Камера еще раз наехала на Джину — та показывала на крышу здания. Затем камера последовала вверх за ее рукой, и на экране появился медальон с изображением человеческого лица. С верхней точки терракотового фриза оно гордо взирало на город.

Зачем было тратить деньги и поднимать его на такую высоту, где без бинокля его все равно никто не увидит?

Жаль, что медальон в ту же секунду не сорвался с места, где он находился последние сто лет, и не рухнул вниз. И не то чтобы Дезу не терпелось увидеть Джину Хаскел распростертой на тротуаре, просто от этого удара у многих прояснилось бы в мозгах. Рано или поздно кто-то должен принять практичное решение.

“Сделайте здесь тюрьму!” — Дез фыркнул и снова взялся за свои чертежи.

Из всех аспектов своей работы меньше всего Джина любила то, что было связано с общественным долгом. Ей приходилось быть не только директором музея, но еще и брать на себя функции целого отдела по связям с общественностью и сбору финансовых средств. Эсси никогда до конца не понимала ее нерешительности. И если старушка заставляла своих друзей жертвовать деньги и время для музея, то Джина до сих пор по большей части привлекала к этому делу незнакомцев.

Выходя в воскресенье вечером из такси, остановившегося напротив дома Энни Гарретт, Джина подумала, как много здесь сегодня будет таких вот незнакомцев. Улица была переполнена автомобилями.

Расплатившись с шофером, Джина присоединилась к параду гостей. Она старалась не думать о том, как не любит вечеринки и какая это бессмысленная трата времени. Целый вечер напролет произносить какие-то имена и не имеющие никакого значения фразы, когда все вокруг о чем-то разговаривают и никто все равно тебя не слушает. Но по крайней мере можно будет обменяться визитными карточками, а потом, когда правление музея решит, в каком направлении двигаться, она позвонит всем этим людям и напомнит им о себе.

Однако вечеринка, которую устроила Энни Гарретт, обещала быть интересной. И не только потому, что Джина раньше не видела такого впечатляющего участка земли, который окружал дом Энни. Она только что переступила порог дома и, восхищаясь, рассматривала полотняную обшивку стен и кессонный потолок вестибюля. Вдруг мужчина, стоявший в углу, оттолкнув в сторону своего собеседника, быстро направился к ней.

Джина узнала его с первого взгляда и тут же, взяв себя в руки, подготовилась к неприятной встрече.

— Здравствуйте, мистер Конклин.

Джим Конклин не стал утруждать себя церемониями.

— Что это вы в последнее время себе позволяете? — раздраженно спросил он. — Кувыркаетесь перед телекамерами, заключаете сделки направо и налево и даже не ставите никого в известность. Правление выбрало вас директором музея, а не диктатором.

Диктатор музея — это круто, подумала Джина.

Но, к сожалению, Джим Конклин даже не думал шутить.

— Вы хотя бы поговорили с президентом? — прорычал он.

— Пока нет, — уклончиво ответила Джина. — Я пыталась с ним связаться. Но как бы там ни было, на следующей неделе я буду счастлива предоставить вам и всем остальным членам правления исчерпывающий отчет о своих действиях.

— Я полагаю, это произойдет после того, как дела устроятся наиболее выгодным для вас образом, — фыркнув, заметил Джим.

Нет. Слишком долго ждать придется.

Джина начала было говорить о том, что собрала бы экстренное совещание правления, если бы было что обсуждать, но Джим Конклин прервал ее.

— Даже не надейтесь, что на этот раз правление утвердит ваше предложение, — раздраженно начал он. — Я всегда говорил, что мы допустили ошибку, назначив вас на эту должность по ходатайству Эсси. Вы слишком похожи на нее: думаете, что музей это ваше личное детище, разбрасываетесь зданиями направо и налево.

Через плечо Джима Конклина Джина поймала взгляд высокой блондинки, которая готова была свернуть шею, глядя в их сторону.

— Вы слушаете меня, Джина? Я с вами разговариваю, — рявкнул Конклин.

— Да, вы со мной разговариваете, — мягко сказала Джина. Терпение ее было на исходе. — Если вы заедете в музей, то мы сможем обсудить все спокойно.

— Я работаю. У меня нет времени бегать по музеям только потому, что вы любите поболтать. Я уже потратил достаточно времени на то, чтобы найти специалиста и обсудить с ним план расширения здания. И вот из ночного выпуска новостей я узнаю, что вы отказались от плана пристройки крыльев к зданию и хотите, чтобы он переехал в этот огромный белый монстр “Тайлер-Роял”. Округ Керриган этого не вынесет!

— Насколько я понимаю, мистер Конклин против переезда музея, — раздался за спиной Джины ленивый голос.

Она повернулась. Дез схватил ее за руку и сунул в пальцы бокал с шампанским.

— По-моему, сейчас самое время выпить, моя дорогая, — сказал он.

Джина тут же подумала, что с удовольствием опрокинула бы содержимое бокала Дезу на голову, но тот уже обращался к Джиму Конклину:

— Великодушно прошу вашего прощения, сэр. Нам с Джиной нужно многое обсудить.

Она могла бы, конечно, замереть на месте и не поддаваться нежному прикосновению его руки. Но какой был в этом смысл? По крайней мере, судя по прежним встречам с Дезом, он был не из тех, кто шумно выясняет отношения на людях. Это приятно отличало его от Джима Конклина.

Когда они дошли до середины огромной гостиной, дорогу им преградил улыбающийся мужчина.

— Привет, Керриган. Поздравляю! Ты в центре внимания. Весь город обсуждает, что будет с “Тайлер-Роял”. Вот я и подумал, не сделать ли тебе там аттракционы.

Весело улыбаясь, мужчина исчез так же неожиданно, как и появился.

О боже! — подумала Джина. Дез, кажется, сказал: нам с Джиной нужно многое обсудить... Вряд ли разговор будет приятным. Нужно быть начеку.

— Как далеко вы собираетесь меня увести? — поинтересовалась Джина. — Если мы пойдем дальше, пожалуй, есть смысл заглянуть домой и прихватить с собой теплые вещички.

Дез остановился рядом с металлической вазой, полной цветущих орхидей, и развернул Джину к себе.

— Не стоит беспокоиться. Вы вполне подходяще одеты. — Взгляд Деза скользнул вниз, остановился на ее открытых босоножках, из которых кокетливо выглядывали пальцы ног с ярко накрашенными ногтями, и снова поднялся вверх. — Я вижу, опыт общения со мной не идет вам на пользу. Значит, я ошибся в одном из своих предположений.

— Неужели только в одном? Я насчитала у вас как минимум дюжину просчетов.

— Мое предположение о вашей зарплате тоже было неверным, если вы можете позволить себе такие наряды.

Если он думает, что сейчас она начнет подробно объяснять, как ей удается выживать на зарплату директора провинциального музея, то он заблуждается.

— Благодарю вас, — дотронувшись до плеча, обтянутого дорогой кремовой материей, сказала Джина. Она старалась, как могла, контролировать голос. — Да. Вы совершенно правы. Это платье от модного дизайнера. Оно выполнено в единственном экземпляре. Другого такого нет.

“Учитывая, что я купила его в комиссионном магазине и отнесла в ателье, чтобы мне подогнали его по фигуре”.

— Судя по всему, вы беседовали с одним из членов музейного правления, — сказал Дез. — Похоже, в ваших рядах намечаются серьезные разногласия.

Джина отхлебнула шампанского.

— Разве это не нормально? Так было и так будет. Ни одна группа людей не в состоянии всегда быть в согласии. Впрочем, вы и сами это прекрасно знаете. Вам ведь тоже приходится иметь дело с Советом директоров вашей фирмы?

— У меня на фирме нет Совета директоров.

— Так вот почему вы разбрасываетесь деньгами, будто это бумажные конфетти, — буркнула Джина.

— По крайней мере, это мои деньги. Вы же разбрасываетесь дешевыми идеями, и только мешаете людям работать. “Надеюсь, они выскажут мистеру Керригану свое мнение”, — передразнил он фразу тележурналистки. — Мои поздравления. Все только и делают, что высказывают свои мнения.

— Вы имеете в виду того парня с аттракционами? — спросила Джина.

— Это еще что! Один идиот предложил мне сделать там зернохранилище.

— Да, пожалуй, это непрактично. Далековато от порта, — заметила Джина и посмотрела на Деза. По выражению его лица она поняла, что сболтнула лишнее. — Извините.

Но Дез уже не мог остановиться.

— Автосалон, арт-студия, в которой поселится колония художников, площадка для скейтборда, завод по выращиванию гидропонических помидоров. Больше всего мне понравилось предложение разместить в здании зоопарк. Я с удовольствием сделаю это, но только в том случае, если мне будет позволено персонально и очень медленно скормить вас львам. Куда бы я ни приходил в последние дни, меня везде достают с глупыми идеями по поводу того, что я должен сделать с “Тайлер-Роял”.

— Я бы выбрала арт-студию для колонии художников, — медленно произнесла Джина. — Просторные комнаты с большими окнами. Художникам нужно много естественного света. Но большинство художников, к сожалению, бедны.

— Однако мысль превратить здание в музей никому так и не пришла в голову. Это вам о чем-нибудь говорит?

— Что ж, — рассудительным тоном произнесла Джина, — похоже, всех жителей Лейкмонта охватило безумие. А так как мысль превратить здание универмага в музеи действительно имеет смысл, разумеется, это последнее, что они вам скажут.

Дез простонал.

— Ах, вот оно что! Я прихожу сюда сегодня и узнаю, что вы просто решили подшутить надо мной.

Джина нахмурилась.

— С чего вы это взяли?

— Да с того, что вы и ваше правление всерьез обсуждаете проект расширения дома Эсси. Вы хотите пристроить к нему какие-то крылья. Крылья! Да это не просто худшая идея из тех, что я слышал, это же...

— Если вас так беспокоит судьба дома Эсси, я уже говорила вам, Дез, вы можете защитить его.

— Купив его? Нет, спасибо. Кроме того, вряд ли правление музея разрешит вам его продать.

— Не судите обо всех по Джиму Конклину. Многие из членов правления вовсе не в восторге от идеи пристройки крыльев к дому Эсси.

— Если верить тому, что вы говорите, кое у кого из членов вашего правления с головой, слава богу, все в порядке.

— Я с вами согласна. Проект действительно слабоват. Построить на газоне перед домом куб из белого винила... Закрыть башню... Какое это будет уродство!

Сощурив глаза, Дез внимательно посмотрел на Джину, и она подумала, что, должно быть, слишком далеко зашла. Он должен понять, что она никогда не сделает ничего такого, что могло бы причинить дому Эсси вред.

— Ничего глупее придумать невозможно! — продолжил возмущаться Дез. Джина пожала плечами.

— Тогда предложите что-нибудь более умное. Только не церковь Святого Франциска.

В дверях гостиной появилась высокая блондинка, которая наблюдала за Джиной в вестибюле.

— Прошу прощения, что перебиваю вас, — сладким голосочком пропела она, подходя ближе. — Я просто хотела убедиться. Неужели это ты, Джина?

Джина давно взяла себе за правило никогда не врать в таких ситуациях. Никогда не притворяйся, что ты кого-то помнишь. Здесь слишком много приманок, которые ведут в западню.

— Боюсь, я вас не помню.

— Ох, в этом нет ничего удивительного. — Блондинка подошла еще ближе и, протянув руку, представилась: — Дженифер Карлетон. Мы вместе учились в школе. Тогда нам было лет по тринадцать. Я немного изменилась с тех пор, без сомнения.

Джина вспомнила эту женщину, они действительно учились в школе. Она сказала бы, что они учились в школе в одно и то же время. Однако она не помнила, чтобы они с Дженифер хотя бы один раз поговорили друг с другом.

— Это было давно, — многозначительно произнесла Джина.

Дженифер улыбнулась. У нее были очень красивые белые зубы. На секунду Джине показалось, что концы их стали острыми, как у акулы.

— О, да. Сейчас твоя голова занята совсем другими вещами. У тебя столько дел... Должна тебе сказать: ты нисколько не изменилась. Кстати, я обратила на тебя внимание из-за платья. У меня когда-то было точно такое же.

— Надо же, какое совпадение. — Джина старалась не выдать волнения ни взглядом, ни голосом.

— Я разочарована. Значит, дизайнер обманул меня. Он уверял меня в том, что сошьет платье в единственном экземпляре. Кстати, а куда же я дела свое? Ах, вспомнила. Я сдала его в комиссионный магазин. Дез, когда ты освободишься?.. — спросила блондинка.

“Когда ты отделаешься от этой зануды”, — прочитала Джина в ее взгляде.

— О, прошу меня извинить, — мягко произнесла Джина. — Дез так быстро взял меня в оборот, что я не успела даже поздороваться с хозяйкой.

Поднимаясь по ступенькам, она краешком глаза заметила, как Дженифер положила руку на предплечье Деза.

— Мне нужно поговорить с тобой о программе бала “Карусель”, — тоном близкого друга произнесла Дженифер. — Один из членов оргкомитета считает, что танцы в этом году лучше устроить в атриуме универмага “Тайлер-Роял”. Однако эта дама недостаточно хорошо знакома с тобой, чтобы просить об этом. Вот меня и делегировали. Как всегда, я выполняю самую грязную работу.

Дженифер весело рассмеялась.

Танцплощадка. Вот еще одно предложение. Что ж, скажи спасибо, Дез.

Джина с облегчением смешалась с толпой гостей, пришедших на прием.

Это было неизбежно, философски рассудила она. Если ты покупаешь платье в комиссионном магазине и приходишь в нем на такое мероприятие... Странно, что этого не произошло раньше. Наверное, предыдущие владельцы ее вещей были просто более тактичны, чем Дженифер Карлетон.

Энни Гарретт нигде не было видно. Джина взяла еще один бокал шампанского и продолжала медленно расхаживать среди гостей.

И тут она лицом к лицу столкнулась с главным администратором “Тайлер-Роял”. Она случайно задела его локоть, когда потянулась к приглянувшемуся лакомству. Надо сказать, что стол у Энни Гарретт изобиловал деликатесами.

— Простите, — произнесла Джина. — О! Мистер Клейтон? Вы все еще в городе?

Как это глупо, подумала Джина. Ну, разумеется, он не в Рио-де-Жанейро. Клейтон улыбнулся.

— Боюсь, мне придется пробыть здесь еще немного. Закрытие универмага — ответственный шаг.

— Могу себе представить.

— Я рад снова увидеться с вами. Должен сказать вам спасибо.

— За что? — недоуменно спросила Джина.

— За неожиданный наплыв покупателей. В последние дни посещение универмага увеличилось на тридцать процентов, и добрые две трети наших посетителей говорят, что хотели бы сохранить здание универмага таким, как говорила по телевизору леди из музея. Мы начали записывать их идеи, и когда я слышал что-нибудь дельное, тут же звонил Дезу и оставлял сообщение у него на автоответчике.

— Он больше не берет трубку?

— Да. Со вчерашнего дня. Остается только догадываться, почему. Так что я пока не знаю, как он отреагировал на идею расположить в “Тайлер-Роял” самый большой в мире центр по переработке бытовых и производственных отходов.

В этот момент появилась Энни Гарретт. Она просунулась между ними и потянулась за крошечным сэндвичем.

— Привет, Росс. Спасибо за прекрасного мастера по художественной колке льда. Джина, я рада, что ты пришла. Нам нужно поговорить. — Энни заговорщицки посмотрела на Джину и добавила: — Вот уж никогда не думала, что ты такой хороший советчик.

— А в чем, собственно, проблема? — настороженно спросила Джина.

Эти слова достигли слуха стоявшего неподалеку Деза. Протыкая пластмассовой вилочкой креветку, он задумчиво произнес:

— Хороший советчик? Джина? Я должен это услышать.