Выбор единорога

Глава 37.

Когда я вошла в переговорную, Вио сидела там, как ученица за партой и встретила меня настороженным взглядом. От этого я сразу задала дежурный в последнее время вопрос:

– Что-то случилось?

– Нет, ничего, просто…

Вио запнулась, а я уже подавила зародившееся волнение и села в кресло напротив, небрежно вытянув ноги. Осталось только закурить, но я не курю, так что ограничилась расслабленной позой. Вио продолжала молчать, потупившись, так что я, наконец, не выдержала и спросила:

– Ты хотела поговорить о чем-то серьезном?

– Скорее личном.

– О чем же?

– Ты говорила, что твоя подруга, Инга, может мне помочь, как врач.

– Да. Она же сама это сказала.

– И может все рассказать о… процедуре?

– Даже если и нет, то сведет с теми, кто более сведущ.

– Это было бы реальным выходом для меня.

– Но, учти, Андре ни на что согласия не давал! - я не могла не напомнить об этом.

– А ты… не могла бы его уговорить?

– Зачем?

– Ну…

– Вио, я никогда не мечтала стать сводней.

– Лео, пойми, у меня может просто не остаться выбора! Обещаю, ни я, ни плод этого договора, никогда не побеспокоим вас!

– Думаешь, я так этого боюсь? - хмыкнула я. - Мы с Андре вместе, так как нужны друг другу. Если это перестанет быть таковым… что ж, значит, на то воля богов.

– Тогда… я согласна на любых твоих и его условиях. Я сделаю, что угодно! Хочешь, я останусь при ребенке как няня, а вас он будет считать настоящими родителями?

Сказано таким бесцветным голосом, что я пристально всмотрелась в лицо девушки. Неужели серьезно?

– И кто подтолкнул тебя к этой идее? Хотя я и так знаю, Августина.

– Нет. Она не позволила бы мне и думать о подобном.

– Но ты все-таки подумала.

– Я… да, - Вио вздохнула, вцепившись пальцами в край стола, словно это была последняя в ее жизни опора.

– И все-таки это не имеет смысла, ведь даже пойди я на такую сделку (что само по себе маловероятно), Августина поднимет вой до небес, и заставит тебя поступить в интересах табуна.

– Нет.

– С чего вдруг такая уверенность?

– Только мать вправе определять судьбу ребенка до момента его полного созревания. Это непреложный закон. Еще и поэтому никто не появился, когда мать Андре погибла - она никак не дала знать, что препоручает сына заботам кого-либо еще.

– Вам никто не говорил, что от слишком жестких и непоколебимых правил одни проблемы?

– Нет. Но, поверь, коли я решу, никто не посмеет вмешаться.

– Нет, Вио. Мне кажется, ты просто запуталась.

– Может и так, - вздохнула девушка, спрятав лицо в ладонях.

– Я бы на твоем месте послала всех к черту, - не сдержалась я, едва не хватив кулаком по столешнице.

– Не могу.

– Знаю. Долг и все такое. Но давай на секунду подумаем. Отрешись от всего этого: долга, Августины, табуна, и скажи, представь, если иначе сложно, что хочешь именно ты?

К чести Вио следует сказать, что она ответила не сразу, и правда задумавшись, потом проговорила:

– Свободы. Если честно, я во многом даже завидую Андре, что бы там не говорила Августина. Когда я стала созревать и это стало всем очевидно, меня сразу включили в процедуру подбора пары. Тут стало ясно, что кандидатуры для первого союза одна за другой мне не подходят. Августина нервничала, а я, если честно, была даже рада, хотя и не стремилась это показывать.

– Со свету бы сжили?

– Нет, но не поняли бы и на упреки не скупились.

– Тоже мало радости.

– Ага. А потом выяснилось, что у меня идеальное совпадение только с двумя кандидатами.

– Значит, есть второй?

– Считай, что нет. Он отверженный, черный единорог, причем родился таким. К тому же неизвестно где. Мы только чувствуем, что он жив.

– А в чем разница между белым и черным?

– Черные - отступники, погрязшие в крови, а то и рабы страстей. Иметь детей от таких считается недостойным. Их очень мало.

– А белый может стать черным?

– Да, если совершит нечто ужасное. И будет носить этот цвет как клеймо до конца жизни. Понимаешь, почему окончательное решение было принято в пользу Андре? Но мы все равно столкнулись с трудностями, которые я должно преодолеть.

– И тебя не радует, что все сложилось так?

– Нет. Мне, действительно, нужен ребенок. Даже Риоллан согласился.

– Это тот эльф?

– Ну да.

– Твой первый?

– Да, - Вио все-таки покраснела.

– Я думала, что после первой ночи вы больше не видитесь.

– Обычно. Но Риоллан частенько захаживает.

– Вы любите друг друга?

– Мы подружились, потом… Не знаю. Он не давит на меня.

– Даже в вопросах деторождения, - улыбнулась я.

– Ну да.

– А от него у тебя дети быть могут?

– Не первый, и только если обряд проведен по их магическим ритуалам. Тогда рождаются эльфы-полукровки.

– А в чем проблема?

– В том, что эльфы могут жить только в тройственном семейном союзе. Причем пол всех троих не так уж и важен. Но если союз будет только между двумя, то лет через триста эльф начинает чахнуть.

– Хм… странно.

– Вот такая у них природа. Причем скорее магическая.

– Наверное, потому их так мало. Ведь подобные союзы крайне нестабильны.

– Вовсе нет. У людей, возможно, но не у них, так как вся природа эльфов заточена под подобный союз.

– А эти триумвираты бывают смешанными?

– Да, но редко и, как правило, не с чистокровными людьми, а теми, кто может жить так же долго, как они. Человеческая жизнь быстротечна, и эльфы считают, что заключать союз лет на сто бессмысленно - слишком мало.

– Затейники! Значит, чтобы тебе быть с Риолланом, нужно найти третьего?

– Нет, с ним мы можем быть и так, неофициально, но первый ребенок…

– Понятно.

– А Андре ему не очень понравился. Что-то там на уровне магии. Сказал, что не сможет ужиться с дыханьем смерти. Не знаешь, о чем он?

"Вот и чудненько, - подумала я про себя. - Еще раз спасибо Танату", а вслух сказала:

– Сложно сказать. Я недостаточно хорошо знаю эльфов, чтобы знать, что он имел в виду.

– А я думала, ты знаешь.

– Прости. Если любопытно, то можешь спросить у самого Андре.

– Не думаю, что он мне ответит. Он вообще относится ко мне очень насторожено.

– Еще бы!

– Но я же не прыгну на него и не изнасилую!

Я лишь пожала плечами, потом сказала:

– Ладно, я сейчас позвоню Инге и, если получится, то, возможно, прямо сейчас подъедем к ней в клинику.

– Прямо сейчас?

– А что время тянуть? Как раз рабочий день к концу подходит, - ответила я, доставая мобильный.

Нам повезло. Инга была на работе и согласилась нас подождать. Причем заявила, что счастлива видеть нас обеих, хотя мне было жутко неудобно просить ее задерживаться. Это у меня вечно ночь-полночь - неважно. Хотя мне надо было поговорить с ней еще и о наших делах.

Причем, когда мы собрались отправиться в путь далекий непростой, Крис хотел ехать с нами, но я отговорила, применив весь свой дар убеждения.