Выбрать быль

Глава 7

И вновь школа. В сопровождении аж трёх весьма красивых девушек, невольно ощущая себя каким-то мастером гарема, я шёл в редкой толпе школьников, равнодушно не замечая вежливо-любопытные взгляды. Эх, сложно быть популярным, подумал, аккуратно направляя Мафую, дабы она не врезалась в кого-нибудь. Девушка вновь, по своей привычке, задумалась о чём-то, замечталась, смотря на небо в редких осенне-тёмных облаках. С другой стороны, лишь с теми, кому безгранично доверяешь, можно быть столь рассеянным. Только один взгляд мне не слишком понравился. Взгляд стоящего у ворот Таканаси Дзюна. Лёгки прищур, оценивающий, цепкий. Такой взгляд подходит скорее мелкому хищнику, выслеживающему жертву. И на этот раз даже не пытается подойти ближе и заговорить. Не подумал бы, что он может так смотреть. Ревнует? Может ли он быть опасен? Может, поговорить с ним заранее? Нет. Распоряжений на его счёт никаких не поступало. И он, всё же, друг моего друга. Но стоит к нему приглядеться. Или стоит поговорить с Мафую? Прояснить так сказать ситуацию и изменить своим принципам.

Вежливо помахав парню рукой, я прошёл мимо, девушка так и не заметила его, выглядывая что-то в небесах и шепча себе под нос… стихи или песенку?

— Фуюма, — чуть сжал я её локоток.

— Мафую меня зовут!

Означенный локоток впился мне в рёбра.

— Там… — страдальчески прохрипел я, как можно искренне играя роль искалеченного человека, схватившись за бок и раздумывая, не упасть ли на колени, ткнув пальцем в сторону её знакомого.

Хотя пострадать мне долго не дали, с двух сторон меня тут же поддержали нежные ручки и две пары глаз, зелёных и ореховых, впились в меня, выискивая повреждения на столь драгоценном для них теле. Мафую посмотрела в сторону своего знакомого, почему-то с лёгкой грустью, потом смерила высокомерным взглядом меня, познающего все прелести своей ценности для кого-то, фыркнула и, задрав носик, направилась в школу. Пожалуй, от столкновения её спасало только то, что окружающие всё же смотрели куда идут. Я не умный человек, но я понимающий дурак. И сейчас мне понятно, что что-то не так!

— В порядке я, — отмахнувшись от заботы и посмотрев на Кёко, настойчиво пытающуюся узнать, что же у меня болит, — Шино, на обеде проследи.

— Да, господин, дня удачного и пусть вам боги улыбаются, — Шино поклонилась и, ухватив за руку вторую девушку, направилась к корпусу прислуги.

Вот мне интересно, как она вписалась в свой класс, надо будет уточнить у Кёко. Конечно, попросил её приглядеть, но…

Войдя в класс и сев на своё привычное место, позади маленькой пианистки, умудряющейся даже спиной выражать недовольство, задумался.

— Встать, поклон, садитесь.

На автомате выполнил ритуал "пришествия учителя", открыл учебник на нужной странице и, не замечая что читаю одну и ту же строку в который раз, попытался привести разум в порядок. Вчерашнее видео показало мне, что я не знаю не только о том, кто такая эта шиноби, Тоока или ночная собеседница, но и кто я такой, вообще не имею не малейшего представления. Вместо обеда попробую хоть что-то почувствовать с деревянными мечами в додзё, а уж после школы можно будет провести и иные испытания.

— Сегодня мы приступаем к теме по Великой Войне, прочтите вступление к главе самостоятельно, — донёсся до меня голос учителя.

Помассировав виски, чтобы прийти в себя, я старательно вчитался в довольно занятную информацию. Вступление к главам в корне отличалось от самого учебника, наполненного сухими фактами, датами и выжимками. Вступление было похоже и слогом и изложением на занятные рассуждения обо всём и ни о чём.

Ну ладно. История историей, но у меня сейчас несколько иные вопросы, чем размышлять, что же это за "белое пятно", информации о котором в открытых источниках чуть меньше чем никакой. Под довольно живой и интересный рассказы учителя о причинах, послуживших началу этой самой страшной войны прошлого века, я ломал голову над тем, что же это за ерунда такая со мной творится, периодически ёжась от волн недовольства, испускаемых спиной сидящей впереди девушки. А с ней-то что не так?

Так и не придя ни к какому решению ни по одному из вопросов, я дождался обеда и направился в сторону сооружений спортивного потока. Пройдя мимо многочисленных спортплощадок и представ перед дверьми в додзё, в котором даже в обед кто-то тренировался, я задумался, а нужно ли оно мне? Может зайти по пути и купить деревянный меч в ближайшем магазине? А, к демонам, раз уж принял решение.

Отодвинув в сторону дверь и сняв у входа ботинки, я поклонился, залу, выражая почтение местным традициям и прошёл вдоль стены, наблюдая за небольшими группами школьников, одетых в стандартную тренировочную броню. Воинственные выкрики и топот по деревянному настилу наполняли ярко освещённый зал. На одной из стен висел огромный прапор с каллиграфическими росчерками на нём, если не ошибаюсь, то на нём написано "Воинский дух". Пахло здесь, конечно, очень "по-воински". Эти теплокровные азиаты, видимо, боятся замёрзнуть, потому и предпочитают вдыхать пот и тестостерон, витающий тут.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — возник передо мной высокий парень, облачённый в кимоно и хакама.

— Осино Шин, — представился я, с лёгким поклоном, — хотел протестировать свои навыки.

— Желаете вступить в наш клуб? — поинтересовался тот.

— Пока только присматриваюсь, — вежливо отклонил я ненужное мне предложение.

— Вам нужен спарринг партнёр? — понял тот намёк, взмахом руки указав в сторону стойки с деревянными мечами.

— Я, пожалуй, обойд…

— Осино Шин! — прервал меня звонкий и наполненный гневом вопль.

Стоящая неподалёку девушка, в полной защите, неторопливо сняла маску, взирая на меня с плохо скрываемым недовольством. А с ней-то что?! Чем она недовольна?

— Осино Шин, — указала она на меня бокеном, словно с первого раза было непонятно, что я это я, — я сражусь с тобой!

О, я так и знал, что это была плохая идея! Я ведь чувствовал, что не стоит сюда заходить!

— Но капитан… — попробовал возразить так и не представившийся парень, — он же с музыкального, а с вами…

— Молчать! — рыкнула она, — принесите ему защиту!

— Я вынужден отказаться от этой чести, — слегка склонил я голову.

— Струсил!

О, я не мальчишка, чтобы подобные выкрики травмировали моё честолюбие. Опять спрашиваю, что с ней не так?

— Если желаете, можете так и думать, Тодороки-сан, — добавил я холода в голос.

— У Осино не осталось ни чести, ни собственного достоинства?! — вызверилась девушка.

Зал погрузился в тишину. Чёртовы аристократы, понимают, что подобные оскорбления смываются только в поединке. И дороги мне, как и ей, назад уже нет. Без слов я подошёл к стойке, вытянул руки, позволяя накинуть на себя доспех и, пока два человека возились со шнуровками, вытянул ближайшую деревяшку.

— Капитан недовольна, — пробормотал встречающий, хлопнул меня по плечу и, протягивая шлем, добавил, — будь осторожен, парень. Если что, просто сдайся, не доводи до переломов.

Я кивнул, взмахнул на пробу выбранным бокеном и… ощутил, что чего-то не хватает. Рука, против воли, вытянула второй меч. И только тогда почувствовал себя полноценным. Хотел проверки? Ну так получи. Хорошо хоть есть Шино, и даже если эта… девка сломает мне что-нибудь, то найдётся кому подменить на службе. Хех.

Встав в освободившийся центр, вокруг которого расселись кругом остальные, я ответил на лёгкий поклон девушки, выпрямившись и опустив мечи к полу.

— Тодороки-сан, — попробовал я уладить конфликт, пока он не дошёл до конфронтации, — может не будем. Я не привык сражаться просто так.

— Наёмник, — презрительно бросила она, скрытое решёткой шлема личико презрительно скривилось, — ты не достоин!

Чего, ммать, я не достоин? Очнись, девочка, ты же сейчас имидж семьи ставишь под удар своей несдержанностью.

— И всё же. Что я получу в случае победы? — я слегка качнул мечом в сторону сидящих, призывая их в свидетели.

— А что ты хочешь? — криво ухмыльнулась она, — может, меня?

Тишина стала просто гробовой. Эта дурная девка только что поставила себя на кон? Ох мало дедуля её высекал. И если я сейчас откажусь, то это будет выглядеть словно побрезговал ей. Ох же дура… Хотя, шансов на победу у меня и нет. Так что это скорее тонкий расчёт, чтобы опозорить меня.

— Если выиграю я, — посмотрела она мне в глаза, — ты вернёшь мне её.

Кёко что ли? Нашла какой-то способ обойти волю родителей? Право же, не слишком ли ты повёрнута на своей подруге? И уверена ли ты, что это будет ей во благо. Ох, перекинуть бы тебя через колено, да хворостиной соленной!

— Не привык ставить людей на кон, Тодороки-сан, это варварский обычай.

— Я ставлю себя, — парировала она.

— Только если она захочет сама, — отрицательно покачал я головой.

Девушка сузила глаза, явно уже с трудом сдерживаясь.

— Идёт, но ты не будешь противиться.

Хорошо, будем думать, что ты не совсем дура, и знаешь, что контракт разорвать можно только при обоюдном согласии. Да, стандартный контракт составлен, обычно, чуть ли на как добровольное соглашение на рабский ошейник. Только вот я этот пункт вычеркнул и не оставил себе копию, так что Кёко может идти куда угодно и когда угодно.

— Хорошо.

Я надел шлем и…

— Йаай! — просвистел мимо меч.

Мощный и сильный удар, который пришёлся бы прямо по моей многострадальной голове, не успей я на одних рефлексах сделать шаг назад. Кажется, мне представляется реальный шанс узнать, насколько же я Искусник и чем он отличается от обычного человека. Если верить словам маленькой тени, то я должен круто рулить в войне.

— Ха!

Вновь мимо, внимание привлёк открытый бок девушки, хоть сейчас бей. Но! Чую подставу!

Шаг в сторону и я закружил по небольшой площадке. Не пойдёт! Так не пойдёт! Ох, закипает моя кровь! Девушка вновь атаковала.

— Ха!

Меч свистнул, уводя её за собой, оставляя открытой всю верхнюю половину тела. Да что же это такое? Звезда кендо она или только взявшая в руки деревяшку девчушка? Ох-хо, подставой так и прёт. Просто омерзительно воняет! Брешь в обороне зияла долю мгновения, ровно столько, чтобы мне хватило её воспользоваться, но нет.

— Ха!

И словно против воли моя левая рука дёрнулась. Бокены с деревянным стуком отскочили друг от друга, и я еле-еле успел остановить правую, дёрнувшуюся с целью пробить по открытой руке противницы. Так-так. Странная ситуация, но проверить не мешает.

Выпад, один меч проходит чуть сбоку от автоматически отшатнувшейся девушки, левая слишком далеко отставлена назад. Бей в корпус, руби по руке. Но та наоборот, отступила, закружила, даже и не думая о контратаке.

Хо-о… Занятно! Это же игра в поддавки! Вот только непонятна мне её причина. Рубанув воздух наискосок, я вновь вынудил её отступить. Ещё шаг и техническое поражение ей засчитают. Но нет, так не пойдёт. Сделав пару шагов назад и вновь закружил, вынуждая её передвигаться в такт со мной. Через сетку шлема на меня смотрели злые тёмные глаза.

— Йаай! — вновь рванула она вперёд.

Я отшатнулся, взмахнул мечом чуть ли не наугад и попал.

— Котэ ари[15]! — раздался крик судьи нашего импровизированного поединка.

Вот что значит настоящий профи! Даже проигрывать как надо умеет!

И снова неторопливое кружение по площадке. Девушка скользит, припадает к полу, словно крадущийся тигр. Но я отнюдь не затаившийся дракон.

— Ха!

Палка с гулом рассекла воздух у моего горла, вынуждая отшатнутся, припасть и ударить почти вслепую, чтобы хоть чуть её шугануть.

— Иппон[16]!

Второй раз попал. Вот чертовка! Нет, сегодня мне явно не светит протестировать возможности ибо она просто не собирается сражаться, она намеренно сливает!

Ну, в эту игру можно играть и вдвоём!

Я рванул навстречу вновь атаковавшей девушке, чуть ли не стелясь над полом в длинном выпаде, подставляя под деревяшку плечо, и уже чувствуя как будет оно потом болеть, но! Руку дёрнуло, чуть не выбив оружие, следом раздался глухой стук падающего тела.

— Мен ари[17]! — взревел судья, — победил Осино Шин!

Вот это поворот, только и осталось заметить мне, глядя в полном разочаровании на валяющуюся на полу девушку. Жёсткий встречный удар в шлем, кажется, вынес ей оставшиеся мозги вместе с сознанием. Впрочем, я слышал, что отсутствие мозга женщинам не особо вредит…

Занятно как. Стянув доспех и не обращая внимание на суетящихся вокруг своего капитана кендоистов, я пошёл на выход, подхватив по пути пиджак. Следовало успокоиться и унять бешеное сердцебиение, всё же поединок, пусть и в поддавки, неслабо нагоняет адреналина.

Я неторопливо вышел из зала, натянул ботинки и, подняв голову, увидел знакомую девушку, уставившуюся в маленький экран видеокамеры, возбуждённо дышащую и прижавшую ладошку к животу. К счастью, никого рядом не оказалось, так что её репутация упала только в моих глазах.

— Тоока…тян, — девушка дёрнулась от моего окрика, поспешно хлопнула крышкой устройства и спрятала его за спину.

— Да, Шин, привет! Какая неожиданная встреча, — невинно захлопала она глазками, если бы не видел, то поверил бы.

— Радость моя, — немного напряжённым голосом произнёс я, подойдя поближе и склонившись к её ушку, у девушки перехватило дыхание, — у тебя ролик для "сам себе режиссёр"?

— Никогда не слышала о таком шоу, — чуть откинулась она назад, чтобы видеть мои глаза, и вновь правдиво захлопала длинными ресницами.

— А что у тебя за спиной? — я ещё чуть склонился, чуть ли не ткнувшись носом в её носик.

— Попа! — выдала она, и, судя по взгляду, сама от себя такого не ожидала.

— Попа под спиной, балбеска, — хмыкнул я, — руки!

— Меняю на поцелуй, — нашлась она, более чем хорошо зная мои принципы.

Я начал потихоньку закипать, хотя лицо, отражавшееся в её глубоких тёмных зеркалах души, оставалось очень спокойным.

— А по шее?!

— Можно и в шейку поцеловать, — активно закивала она, — только аккуратнее, у меня очень чувствительная кожа!

— Может по попе?! — уже почти рыкнул я.

— Э? — она смутилась, — в попу, говорят, больно! И не здесь же! Шин-куун, извращенец!

Хм-м, кажется либо я говорю невнятно, либо до неё доходит через призму какого-то недопонимания, но скорее она очень умело играет глупышку. Вот только знаю её слишком хорошо, чтобы поддаться на такие уловки. Я ещё чуть склонился, ткнувшись лбом в её лоб, смотря с лёгким прищуром, пар нашего дыхания смешивался, я вдыхал лёгкий аромат духов, невинной зрелости, внезапно захотелось прикоснуться к ней, дотронуться до её чистой кожи, притянуть к себе. Стресс! Это всё стресс!! Я отдёрнул уже потянувшуюся руку, сжал её в кулак, чуть ли не ломая свою волю. Надо срочно выпить чего-нибудь крепкого!

— Тоока, прелесть моя, ты же хорошая девочка?

Девушка с трудом сглотнула, учащённо дыша, вот что значит молодость — гормоны кипят! Осторожно кивнула, не разрывая зрительный контакт.

— Хорошая… Шин-кун.

— Не расстраивай меня, покажи ручки… пожалуйста?

— Вот.

Почти у меня перед носом оказалась маленькая любительская видеокамера с надписью на боку "Хонда". Девушка прикрыла глаза, потянулась губками ко мне… и едва не упала, когда я резко отодвинулся, схватив камеру.

— Эй!

Обломанная в лучших ожиданиях она запрыгала вокруг, стараясь выхватить устройство, но я, крутясь вокруг своей оси, постоянно опережая её на долю секунды, уже всматривался в видео.

Маленький экран едва ли мог показать всё, что я желал увидеть, но! Но видно было в достаточной мере, чтобы понять — даже самый предвзятый критик не сможет обвинить Тодороки в грязной игре. Она сражалась красиво и изящно, словно на турнире, выгодно смотрясь на моём фоне, со стилем более подходящим какому-нибудь солдату, хищно кружила вокруг и не могла пробить мою глухую оборону. Деревянные мечи скрестились лишь раз за поединок, словно у древних мастеров, предпочитавших не портить сталь касанием об оружие противника. За весь поединок я совершил только четыре атаки, и три из них завершились касаниями. Мощный и зрелищный поединок бойцов обладающих недюжинными способностями в кендо, согласился бы посторонний человек. Даже мой пробный выпад и уклонение девушки от контратаки сошли бы за изящную ловушку, почуянную противником. А я же скажу, что так проигрывать нужно уметь…

В висок кольнула боль, я зашипел, остановившись и тут же лишившись камеры, схватился за голову.

— Шин! — девушка мгновенно забыла про свою добычу, сжав прохладными ладошками моё лицо, она с беспокойством всмотрелась, — Шин, тебе плохо?

Я усмехнулся, с трудом сдерживая желание расхохотаться. Пожалуй, могу претендовать на звание человек-тормоз года. Кажется, эта боль от догнавшего паровоза мыслей, не успевшего затормозить и разбившегося о лобную кость.

— Всё отлично! — растянул я губы в подобии улыбки, — только дошло, что я выиграл Тодороки-сан.

— Ну да, — кивнула она, явно не понимая, в чём тут повод для такой ухмылки, — ты её победил.

— Да нет же! — поскребя макушку, добавил, — я её выиграл.

— Ты хочешь сказать… — округлила она глаза.

— Именно, — солидно покивал я, направившись к основным корпусам школы, оставляя позади приземистое деревянное здание с бумажными стенами.

— О как… — донеслось мне в спину, девушка засеменила следом.

— Вот так.

Позади раздался звучный шлепок. Судя по всему ладонью по лицу, или лицом о ладонь.

Ну что же, приключений на пятую точку отхватил, теперь осталось только отсидеть оставшиеся уроки, я вздохнул, с силой потерев ладонями лицо, вдохнул свежий воздух, и поплёлся в класс, вновь пялиться в спину чем то раздражённой подопечной… может у неё "эти" дни? Это многое объясняет! Значит у юной Тодороки тоже эти дни! И нет никаких закулисных игр! Нет никаких тайных планов! Всё! Я разгрузил свой мозг от загадок сегодняшнего дня!

— Как же хорошо, когда всё можно объяснить всего лишь днём календаря, — выдохнул я в небо облачко пара.

О, как же ты бескрайне, серое хмурое небо, не ведаешь ни забот, ни проблем, взираешь на всех свысока, наблюдая за пустой суетой. Только тебе ведом… А, демоны! Это всё стресс!

Тоока подозрительно покосилась, вздёрнула удивлённо тонкую бровку.

— Каким днём?

— Красным, — веско припечатал я.

Взгляд стал подозрительным вдвойне. Но Тоока была в достаточной мере воспитанной девушкой, потому оставила мысли при себе, так и проследовав за мной, сверля мой затылок тёмными глазами, пока не пришлось разделиться по своим классам.

Домой — как веско звучит это слово, когда череп чешется изнутри от переполняющих мыслей, когда хочется скорее что-то проверить, разрешить, понять, и не столкнуться по пути с новыми проблемами.

Холодное солнце бросало свои лучи на небольшую дорожку, почти пустую, исключая редких двигающихся по своим делам учеников из клуба "иду домой" и нас четверых. Легко пробиваясь сквозь длинные и чёрные коряги избавившихся от ветвей листьев, оно легко находило путь к нам, вот только не согревало. Да холода добавляла ещё и спина двигающейся чуть впереди задравшей носик девушки. Едва я пробовал приблизиться, как она ускорялась, старательно удерживая расстояние. Похоже выводы верны, тяжело вздохнул я, словив недоумевающий взгляд от шествующих в паре шагов служанки и тени. Я ещё сильнее повесил голову, старательно изображая побитого пса. Слышал, что такая ерунда срабатывает на маленьких девочках, они ведь любят всё жалкое и беззащитное… типа котят там. Котёнка, к сожалению, из-за разреза глаз и роста изобразить не смогу, увы.

Мафую оглянулась, смерила меня взглядом, хмыкнула и отвернулась. Похоже мой источник подсунул дезинформацию.

— Ау-уа-ау, — устало зевнул я, не позаботившись прикрыть ладонью рот.

Усталость всё же сказывалась, не сказать, чтобы день был тяжёлый, но молодому организму частенько хочется спать. Мафую замерла. Наша троица тоже остановилась, соблюдая почтительную дистанцию. О! Если бы мы были в комиксах, то над моей головой зажглась бы лампочка.

— Ау-у-у, — добавил я чуть жалостнее.

Мафую круто развернулась, процокала маленькими каблучками по промёрзшему асфальту, вытянула ручку и похлопала меня по голове.

— Ну-ну, — сочувственно бросила она.

О, это вынести уже выше моих сил. Я подхватил её под руки, оторвал от земли, и закружил визжащую девушку.

— А ну признавайся, кто ты такая и куда дела мою Фуму!

— Мафуюуу… меня… зовууут!! — прокричала она сквозь визг, глядя на меня испуганными голубыми глазами, — отпустиии!!

Не на того напала! Под ультразвуковой волной совершил ещё вращений десять, пока голова не закружилась.

— Бака! — почти прорычала она, вновь стоя на земле и чуть пошатываясь.

— Ладно, — задумчиво покивал я, — раз это не помогло, будем применять запрещённые пытки! Щекоткой! Шино, держи её!

Шиноби, однако, несмотря на мой требовательный и испуганный пианистки взгляды, с места не сдвинулась, олицетворяя поистине буддистское спокойствие.

— Господин странный, — сдала она неожиданный вывод.

— Странный, — поддакнула Кёко.

— Сегодня все против меня. Ну ладно, справлюсь и сам.

Мафую, испуганно расширив глаза словно я прямо тут собираюсь лишить её невинности особо зверским образом, отступала, пока не упёрлась спиной в широкие ворота. О, это же её дом. Даже не заметил как дошли.

— Стой! — внезапно выкинула она вперёд ладошку.

— Я хочу, могу и готов применить щекотку, — я сделал ещё один шаг, — и я не побоюсь этого сделать.

— На все вопросы можно найти ответы, — ещё сильнее вжалась в ворота она, шаря по ним в поисках ручки.

— Я не желаю искать ответы на вопросы, которые меня не устраивают. И так, кто ты такая?

— Мы можем быть только тем, кем являемся на самом деле. Не больше, но и не меньше.

— Да, сегодня был урок философии, я помню. Но меня не проведёшь!

— Стой! Я это я! — девушка нащупала ручку и медленно принялась поворачивать её, не отрывая взгляда от моих нервно двигающихся пальцев.

— Фума? — недоверчиво спросил я.

— Фума-фума, мафу, — закивала она, двигаясь к спасительной щели, юркнула в неё, показала язык и захлопнула дверь.

— Она это она? — кивнула в сторону скрывшейся девушки тихо подошедшая Шино.

— Она, — подтвердил я, пригладив волосы и помассировав переносицу. Маяться дурью, оказывается, выматывает.

— Странно она вела себя сегодня, — задумчиво покосилась тень на высокие ворота, словно уже решая, как будет их штурмовать, если объект защиты всё же подменили.

— Эти дни, наверное, — вздохнул я, поняв что лучше этого универсально ответа мне не найти.

— И ВОВСЕ НЕТ!! — донеслось с той стороны.

Обе девушки убедительно сделали вид, что не понимают о чём я. Нам осталось лишь переглянуться и продолжить путь к дому. Около которого стояла большая чёрная машина с флажками, лениво колыхающимися по лёгким ветерком, на капоте. Пять цветков с пятью лепестками на коричневом фоне. Министерство обороны? Виски вновь кольнуло болью. Ритуал потирания переносицы, совершённый который раз за день, не помог, на этот раз состав был не меньше товарного, я устало вздохнул. Батя Саёко, помощник министра обороны. И да, я не тупой, я просто думаю медленно.

Кёко понятливо скрылась в доме, явно ставить чайник и готовить печеньки для гостей, а я встал около маленькой калитки, пытаясь растянуть губы в приветливой улыбке выходящему из транспорта солидному мужчине в идеально сидящем чёрном костюме. Во многом, как в этих костюмах, история разных миров, видимо, совпадает. Трудно, наверное, представить более подходящую одежду для деловых людей. Хотя традиционное кимоно этому товарищу тоже подошло бы. И катана на поясе. И лошадь под седлом. Вылитый самурай двадцать первого века… по григорианскому календарю.

С противоположной водительскому месту стороны вышел другой человек, почти брат близнец незнакомого модника. Тоже в костюме и в солнцезащитных очках. Зашагал по левую руку от охраняемой особы, цепко осматривая окрестности. Миг, и скользнув взглядом по моей шиноби, сначала пропустив мимо внимания, идеально притворяющуюся маленькой безобидной девочкой, буквально прикипел к ней взглядом, уже не выпуская из поля зрения. Как и Шино не спускала с него холодного взора, в котором плясало зелёное пламя.

— Рад приветствовать вас, Тодороки-сан, — слегка поклонился я, старательно не показывая, насколько я "рад" его видеть.

— Взаимно, Осино-сан, — легко склонил он голову.

— Раз уж мне выпала честь встретить вас около своего дома, — в очередной раз поклонился я, — не откажетесь ли от чая?

— Приму предложение с радостью. Холодная ныне осень, — подметил очевидное, словно и не сидел в тёплой машине, а проходил тут по делам, одетый лишь в лёгкий костюм.

— Тогда прошу, — распахнул я дверь, пропуская старшего вперёд.

Оглянулся, на застывших, словно две кобры перед броском, телохранителя и девочку, подумал, что неплохо бы и ей купить стильный чёрный костюм да очки, хмыкнул, и вошёл следом. Хотят мёрзнуть — мешать не буду.

Помнится, одной из первых моих покупок был большой стол и комплект стульев к нему, что украсил достаточно просторную гостиную, благодаря примыкающей к ней кухне, превращавшуюся порой в обеденный зал. Это когда уж скука разъедала мозги, и хотелось посмотреть фильм зажёвывая его чем-нибудь вредным. Помогает, знаете ли. В эту многофункциональную комнату я и проводил гостя. Кёко время зря не теряла, комната была свежа, занавеси раздвинуты, на столе стояла пара кружек ручной лепки и небольшой глиняный чайник. Помнится, пылился где-то такой набор… Что у меня ещё есть, о чём я не знаю? Меч есть, сервиз и тот есть. Сели друг напротив друга, подождали пока, дотоле застывшая в глубоком поклоне, девушка не разольёт по сосудам напиток. Пригубили, не спеша начинать разговор. Кружки опустели, молчание складывалось очень даже хорошо, в отличие от разговора. Пытается заставить меня нервничать? Кёко, словно телепортировавшись, возникла рядом, вновь аккуратно наполнила их. Я, признаться, был поражён. Чай, конечно, не такой, что подавали у Тодороки старшего, но очень хорош. Талантливая девочка, подумаю о продлении контракта — с такой прислугой и жена не нужна.

— Хороший чай, дитя, — степенно подтвердил Тодороки, неторопливо пригубив напиток, показывая, что спешить ему некуда. Министерство и подождёт, а чай спешить не любит.

— Благодарю, Тодороки-сама.

Пора бы уже привыкнуть к поклонам. Сам кланяюсь, постоянно вижу как кланяются другие, традиции, обычаи, что тут поделать. Да и спина не переломится. Но это я к тому, что эта малявка уже знает как и кому кланяться, насколько долго держать спину в таком положении в зависимости от социального статуса и положения, когда как я за шесть лет здесь усвоил лишь поклон уважения да лёгкий кивок равного равному при прочих прожитых годах. Старого пса новым трюкам не научишь, видимо.

— Тодороки-сан, — начал я, поставив кружку, поскольку этот перец явно намеревался сидеть тут хоть до вечера, — я осмелюсь предположить, что вы пришли обсудить поведение своей дочери?

— Да? — неподдельно удивился мужчина, — а я думал, что пришёл получить калым… — он пощёлкал пальцами, подбирая слова — вено, махр, за свою единственную доченьку.

— Это гайдзинский обычай, и не в жёны же я её беру, — вот хитрый лис, следы путает, — тогда уж я должен требовать от вас выкуп!

— И сколько запросишь? — вежливо, эдак с интересом, поднял он брови.

— Пока ещё не думал, — степенно покивал я, — за такую глупую девушку много просить не буду, понимаю, но и мало брать совестно, уж очень много нервов моих она потратила.

— Да и забирай её себе, — махнул тот рукой.

Я так и осел на стуле, хватая ртом воздух. Хотя, если так, то в следующий раз он придёт в гости, буду сидеть на ковре, есть рис с мясом руками, а полуголая Саёко услаждать мой взгляд танцем живота. Хорошая месть. Я расплылся в улыбке, от которой Тодороки удивлённо приподнял веки, теряя маску невозмутимого Будды Попивающего Чай, не знаю, есть ли такая эмблема, но если нет — нужно срочно сделать.

— С чего такая честь, — всё же решил я уточнить, — у вас не нашлось кому её отдать? Или никто не берёт?

— Почему не берёт, — возмутился мужчина, — умница, красавица, спортсменка! С руками оторвут!

И только комсомолки не хватает. Никак в толк не возьму, он сын страны восходящего солнца или горец еврейского происхождения?

— Убедили, отдам задаром! Нельзя держать такое сокровище у себе, отберёт ещё кто у безродного сироты.

— Безродного? — мужчина заинтересовано повертел в руках кружку, перевёл прищур глаз на меня, — могу я дать небольшой совет будущему зятю?

— Увы, сей почтенный и сверх всякой меры терпеливый человек, которому я искренне сочувствую, сегодня не почтил нас своим вниманием, — изобразил я лёгкую грусть, — но можете передать совет через меня.

Тодороки хмыкнул, достал завибрировавший телефон и сбросил вызов не глядя.

— Совет таков — ему необходимо заглянуть в учебник новой истории Японии, глава сорок восемь. И задаром тоже не возьму, это же воровство — такое бесценное сокровище просто так забрать.

Да что с ним такое? Нет, определённо сегодня ничего не понимаю.

— Готов её поменять на какую-нибудь информацию, — уже почти отчаянно выдал я.

— Предоставлю тебе две… нет, три военные или государственные тайны, только оставь её себе, — выдвинул тот контрпредложение.

Мне осталось лишь устало положить голову на ладонь, наблюдая за хрустящим рисовым печеньем, обёрнутым в сухой нори, мужчиной.

— Не знаешь, что происходит, молодой Осино? — сочувственно покивал тот, — эх, молодёжь. Традиции страны уже ничего не значат. Никакого почтение к обычаям, по которым жили предки тысячи лет!

Да-да, это говорят каждому поколению люди, которые слышали то же от своих стариков. Ближе к теме, будьте добры, просигналил я взглядом.

— Хм-м, ты её победил в поединке? Победил, — принялся загибать тот пальцы, — она поставила свою жизнь на его исход? Поставила. Свидетели были? Пара десятков точно. Никто не оспорил его результат? Никто. Ты не забрал её жизнь после победы? Не забрал. Ты не отказался от её жизни сразу после поединка, тем самым оставив только бесчестье? Не отказался.

Пальцы на одной руке закончились, и он явно был ещё готов продолжить и на другой руке, но лишь махнул, пригубил чай и продолжил:

— Теперь ты несёшь за неё ответственность. Тебе её учить и воспитывать, — подумал, и сделал небольшую уступку, — когда она вне дома — она твоя.

Фух, ну хоть весь день видеть её не буду.

— Вы вот так просто возьмёте и сбагрите её мне? Я, кажется, не похож на идиота. И я точно знаю, что случается с хранителями востребованных принцесс.

— И что же? — вопросительно выгнул бровь мужчина.

— Они все плохо кончали. Поголовно.

— Мы признаём, что ты не идиот, — покивал помощник министра, — но мы уверены, что тебе можно доверять. И мы никогда ещё не оставались в долгу.

Очередной толстый намёк. Купить меня хотят? Но я не продаюсь… задёшево, да. Им влетит это "в копеечку".

— Позвольте один вопрос, Тодороки-сан, — протянул я, собираясь с мыслями, — что вы знаете об Искусниках?

— О, — Тодороки дождался когда его кружку снова наполнят, расположился чуть удобнее, распустив галстук, и, взглядом убеждённого биолога на редкий вид, дал понять, что ему не менее интересно, откуда мне о них известно, — это не то чтобы тайна, но… если говорить коротко, то это люди прошедшие тысячи битв, бывавшие на грани смерти, выживавшие там, где иные погибали. Обретшие некие знания и способности, несвойственные им ранее. Некоторые считают, что они воскресать умеют. Но это, конечно, бред.

— То есть, просто очень сильные воины?

— Не обязательно. Первый известный Искусник — русский император Пётр. Ещё в юном возрасте победил сильнейших самураев своего государства и заставил их брить бороды, бывшие символом их силы и достоинства. Установил единую власть. Покорил в бесчисленных сражениях много народов. Никому не понятно как он умудрился стать им в столь молодые годы, но факт есть факт. Филипп Пятый, поднявший владычество Испании до невиданных высот, тоже был им. И тоже стал им в юности. Токугава Иэмоти[18], предотвративший вторжение гайдзинов и самолично сразивший в морском сражении Пэрри, расширивший владычество Императора на многие территории, был Искусником. Последние, по слухам, появились во времена Войны, но великих свершений за ними замечено не было. Они, скорее, были безумны. И погибли один за другим в многочисленных конфликтах, покрывавших землю ещё десяток лет после того, или сгинули в Белом Пятне. А о скольких истории не известно доподлинно? Мало ли великих людей она знает?

— То есть Искусники, это люди которые могут…

— Да, — кивнул он, — которые могут быть в центре бури, нести её, быть ею. Но не обязательно это так.

— А они нужны кому-нибудь? — вот это, пожалуй, самый интересный вопрос, не отразится ли на моей повседневной жизни мой якобы статус.

— Да нет, никому особо и не интересны. Если потянут бурю, значит такова судьба. И придётся с ней бороться или смириться. Стихия. А если живут себе тихо, то и не тронет никто. Себе же выйдет дороже. Но у Империи всегда найдётся для них работа, изъяви один из них подобное желание.

Он подумал немного, задумчиво поглаживая подбородок и добавил:

— Всяко ещё не было случая, чтобы человек выживал без головы.

О, а это хорошее предупреждение. Как бы ни был силён человек, но разрывная пуля или меч сотого или тысячного убийцы может снести ему голову, какой бы силой он себя не окружил.

— Ладно, — одним махом опрокинув в себя кружку, мужчина встал, — позаботься о ней.

Интересный человек. Что он понял из моего вопроса и своего ответа на него? Посчитал ли, что я являюсь этим искусником или что меня учил один из них? И вновь ни слова о ночных приключениях. Да к тому же и ни слова о цели, с которой на меня скинули эту… девушку. Как странно жить.

Что же, мне остаётся только смириться со своим статусом и… наказать её как-нибудь. Но потом. А сейчас главное не улыбнуться предвкушающее. Проводив гостя до дверей, я встал позади так и не сдвинувшейся с места Шино, поклонился спине уходящего человека и негромко спросил.

— Твой знакомый?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Нет, но из Сокрытой так же он.

Непростые телохранители для непростых людей. Сложность мира не представляема и я, пожалуй, не буду лезть в его тайны слишком глубоко. Хотя одну я сегодня разгадаю.

Сев в кресло, под тревожную сюиту Прокофьева, я поставил рядом тарелку с печеньем, принял кружку чая от заботливой Кёко, что-то пробурчавшей о испорченном желудке и сухомятке, и принялся читать.

Длинный-длинный текст вызывал бы зевоту, если бы не моя цель — найти там подсказку. Потому я упорно читал. Вчитывался в каждую строчку, порой перечитывал каждые абзацы, ища тайный смысл. Пока не наткнулся на это:

Я едва не откусил себе палец, промахнувшись мимо печеньки, дёрнулся, пролив чай на книгу. Вот это поворот. Рояли такие рояли, что порой их и не заметишь, пока не стукнешься чугунным лбом. И есть надежда, что это просто однофамилец, но эти пляски с бубном вокруг неспроста, да и полностью совпадающее написание этих закорючек тоже оставляет крайне мало надежды. Печально быть мной.