Якудза из другого мира. Том XII

Глава 7

Когда мы прощались с родными в аэропорту, к нам подошел ректор Одзава с человеком, у которого были невероятно белые волосы. Он как будто лежал месяц в ванной, наполненной перекисью водорода. Но форма на поджаром теле и три звездочки поверх трех алых полосок на золотом фоне говорили о том, что перед нами целый полковник. А это уже не хухры-мухры. Это уже что-то с чем-то!

В руке у полковника был небольшой дипломат. Вторая же рука четко опущена параллельно туловищу. Все движения отточены, уверены и максимально экономичны.

Мы вчетвером выпрямились, а потом коротко поклонились. Так как мы были без головных уборов, то это приветствие допускалось. Ректор тоже сделал вежливый поклон. Полковник же отдал честь, коснувшись пальцами кокарды.

Одзава кашлянул и начал:

— Всем добрый день. Рад видеть вас исполненных здоровья и хорошего настроения. Разрешите представить вам посланника от Сил Самообороны…

— Простите, господин Одзава, позвольте мне самому представиться, — прервал его речь полковник.

После этого он обратился к Кенджи Утида, словно почувствовав в нем самую аристократичную кровь:

— Добрый день, господин Утида. Рад, что ваша дочь будет отстаивать честь нашей страны на международных военных играх. Разрешите представиться? Полковник сухопутных сил Хамада Тэкэо, инструктор и тренер нашей четверки.

— Добрый день, господин Хамада. Рад познакомиться, — поклонился Кенджи, а после представил свою жену, Норобу и стоящего рядом Сейташи Окамото.

Да, мы настояли на том, чтобы у нас не было больших проводов. Минимум провожающих, а то весь состав бывших босодзоку изъявил желание проводить босса, его невесту и двух помощников в дальний путь.

— Скажите, господин Хамада, а где будут проходить военные игры? — спросил глава клана Окамото.

— Во избежание попыток вмешаться в игры информация о месте проведения засекречена, — покачал головой полковник. — Сами понимаете, в наше время очень многие страны захотят помочь своим ставленникам. Тем более, что сейчас будет испытываться ещё и технология нового формата… Поэтому, чтобы не было как у Норвегии, где астматики бегают на лыжах и забирают главные призы, все участники прошли полное обследование, чтобы только здоровые смогут участвовать в играх. Здоровье и технологии будут шествовать рука об руку, поэтому мне необходимо сейчас попросить участников надеть вот это…

С этими словами полковник открыл дипломат. На черной шелковой подкладке, чуть утопленные внутрь, лежали четыре металлических браслета с небольшими белыми блямбами по центру. Похожие на часы, вот только вместо циферблата красный круг.

Флаг Японии?

— А что это? — спросил я, внутренне уже догадываясь о происхождении металла.

— Блокаторы оммёдо, — проговорил полковник, подтверждая мою догадку. — Такие же браслеты будут у остальных участников международных военных игр. Это условие, которое впервые задействовано в таких соревнованиях. Теперь даже самые сильные студенты ранга «Виртуоз» сравняются по силе оммёдо с участниками ранга «Солдат». Не волнуйтесь, каждого курсанта будут оберегать с помощью пяти Доспехов Духа, наложенных извне. Но это единственное, что может быть задействовано из оммёдо.

— Но для чего это нужно? — спросила Кацуми.

— Для того, чтобы показать настоящую силу, быстроту и смекалку курсантов, — ответил полковник.

— А без браслетов они разве не покажут свою силу, быстроту и смекалку? — задал вопрос Норобу.

— Отчего же, могут и показать. Однако, без дополнительного усиления в виде оммёдо будет ясно видно — какая из стран наиболее приспособлена к ведению боевых действий в трудных условиях. Конечно, вы можете отказаться, но тогда наша страна окажется снятой с соревнований, — проговорил полковник.

Мне почему-то это не понравилось. Конечно, я слышал о развитии нанороботов во всем мире, но вот чтобы так… Тут явно что-то было не то. Да ещё и такая секретность…

Полковник посмотрел на циферблат наручных часов:

— У вас две минуты на размышление. По истечении времени жду вашего решения.

После этого он отошел на несколько шагов и начал наблюдать за информационной доской, словно там показывали цветастый мультик Миядзаки. Мы же собрались кучкой для обсуждения.

— Мне это не нравится, — тут же озвучил мои мысли Норобу. — Слишком это всё неожиданно и непонятно.

— Да-да, здравствуйте, господин Таканава, — услышал я голос Окамото, разговаривающего по телефону. — Позвольте поинтересоваться — наших курсантов военной академии в аэропорту встретил господин Хамада, что это за человек? Можно ли ему доверять? Да? Да, похож. Да, светлые волосы. Да, полковник. Спасибо, господин Таканава, рад слышать ваш голос и в ближайшее время ожидаю вас в гости. Всего доброго.

После этого господин Окамото посмотрел на нас:

— Этот человек и в самом деле от Сил Самообороны Японии. Генерал Таканава лично знаком с ним.

— И бумаги у него были в полном порядке, — сказал ректор Одзава. — Я сам сначала удивился подобному раскладу, но… веяния времен приносят свои изменения. И больше чем уверен, что наши дети справятся и без оммёдо на соревнованиях.

— Я тоже уверен в своих силах, — тут же напряг руку Малыш и показал бугристый бицепс. — Я даже один стою десятка других игроков.

— Ну да, ну да, — одернула его Шакко. — Ты же воин хоть куда!

— На самом деле я бы отказался, — выразил я своё мнение. — Как и сэнсэй Норобу я считаю эту ситуацию слишком неожиданной. Нас не предупреждали о подобном.

— Во время войны может случиться много неожиданностей, — проговорил ректор задумчиво. — Если лучших курсантов решили поместить в подобные условия, тогда это означает, что и в самом деле верят в пророчество об уходе магии прочь из мира. Наложенные Доспехи Духа в самом деле лишают возможности повредить курсантам. Но вот прочее… Ребята, вы уверены в своих силах?

— В своих силах мы больше, чем уверены, — проговорил я. — Однако, эти условия… Почему они испытываются на курсантах, а не на опытных воинах?

— На самом деле должен признаться, что наши костюмы уже испытывали опытные воины. И они показали, что компания Окамото не зря коптит небо, — проговорил Сейташи Окамото. — Но тогда было разрешено оммёдо, а сейчас… Похоже, что сейчас решили совместить наблюдение за боевыми действиями в условиях полного отсутствия магии с военными играми. И да, мне тоже будет интересно понаблюдать за нашими костюмами. Мы учли все прошлые ошибки и довели костюмы если не до совершенства, то стали очень близко к нему.

— И к тому же мне звонил лично император и просил проследить за тем, чтобы наша группа курсантов не ударила в грязь лицом, — подхватил ректор Одзава.

— За моей дочерью будет смотреть лично император? — спросил Кенджи Утида.

— Да, международные военные игры будут освещаться на весь мир, — кивнул Одзава.

— Ох, а если я буду ненакрашенная? — спросила Шакко.

— Тогда мне придется сгореть со стыда, — покачал головой Малыш и приобнял невесту за плечи. — Чудачка, на тебе же будет лицевой щиток! Никто не увидит.

— Зато я буду знать, — буркнула Шакко в ответ.

— Ну что, дети, решать вам. Если вы согласны, то поднимите руки, — хмыкнул ректор Одзава.

Малыш и Шакко тут же подняли руки. Кацуми посмотрела на меня, а потом тоже подняла пальцы на уровень плеч.

— И всё равно мне это не нравится, — покачал я головой. — Чуйка у меня какая-то дурная…

— Да ладно, босс, мы же всех и без оммёдо сделаем! Чего нам бояться? Или ты опасаешься за Кацуми? Вон, даже она сама за себя не опасается, а ты…

Насмешливые взгляды Шакко и Малыша сыграли свою роль. Не хотелось подводить страну в такое время. Да и Окамото тоже не просто так давал нам свои костюмы — он явно рассчитывал на нашу победу. Получалось, что только мы с Норобу были против. Двое против большинства…

И если я сейчас откажусь, то Япония не будет участвовать в играх. И наша с Кацуми свадьба, как и свадьба Малыша с Шакко, которые уже были назначены на определенный день после игр, тоже могут не состояться? Или состоятся, но без того флера, который планировался? Конечно, мне это не нравилось, но я всё-таки поднял руку.

По возвращении полковника Хамада мы ответили, что согласны. Сами же и защелкнули на запястьях браслеты.

Дальше последовали прощания, путь на отдельно стоящий самолет и погрузка. Мы тронулись, оторвались от асфальта и полетели. Долго летели. Очень долго… Ещё и две пересадки за два дня сделали…

Наконец мы приземлились в аэропорту Кахулуи. Да, именно так было написано на фасаде здания.

— Ого, да мы на Гаити? Что же вы не сказали? — возмущенно проговорила Шакко. — Я бы купальник взяла…

— Он вам не понадобится, — проговорил полковник. — Перегружаемся в вертолеты и летим на место первого соревнования.

— А костюмы? — спросил я.

— Можете в вертолете переодеться, — буркнул полкан.

— Ну, там не вполне удобно, — проговорил Малыш. — Нам лучше надеть костюмы перед полетом, чтобы ничего не потерять.

— Десять минут достаточно? — спросил Хамада.

— Думаю, что и раньше управимся, — ответил я.

Управились за восемь. Дальше нас провезли автобусами до отдельно стоящей вертолетной площадки, откуда мы все вчетвером погрузились в небольшой вертолет. Винтокрылая птица после нашего проглатывания раскочегарила винты и вознеслась ввысь.

Так высоко поднялась, что погрузилась в облака. И сквозь эту пелену продолжила движение, словно скрываясь от каких-то других хищных птиц. Ещё одно похожее на нас винтокрылое создание мелькнуло чуть поодаль. Мелькнуло и пропало.

Вскоре вертолет окутал синеватый туман. Он словно заключил нас в голубую сферу, непроглядную, плотную. Я увидел сквозь синий туман летящих неподалеку соседей, далекая же Земля скрывалась в дымке.

С какой скоростью мы летели, что находилось под нами? Ветер не проходил сквозь тонкие стенки, вообще никакого потока воздуха не ощущалось. Зато этот синий туман не мешал дышать — он ничем не пах, и если бы не цвет волнистых завитков за стеклами иллюминаторов, то можно и не обращать внимания.

По внутреннему хронометру мы летели около получаса, когда под платформой из дымки возник контур черной земли. Мы начали спускаться. Защитная сфера словно лопнула и резкий ветер в отместку за то, что его не пустили во время полета на борт вертолета, разодрал синий туман в клочья, как сторожевой пес разрывает штаны на неудачливом воре. Летающая птица села аккуратно, без толчков и подергиваний.

Наш вертолет остановился на черной каменистой поверхности. Она выглядела окаменевшей ноздреватой губкой, тут и там валялись мелкие камешки. Я огляделся по сторонам. Ещё одна гора возвышалась вдалеке, словно огромный прыщ на лбу подростка, который должен вот-вот прорваться.

Каменистая площадка, где мы остановились, обрывалась с одной стороны и образовывала огромный круг внизу. С другой же стороны коричневая поверхность с черными проплешинами тихо спускалась вниз, к зеленеющему подножью. Всюду лежат обожженные валуны — как большой лошадиный навоз, как большая черная живучка. Край кратера растянулся на огромное расстояние, будто бортиком окружил арену, а в центре клокотала, бурлила и плевалась вверх алыми языками пламени жидкая кровь Земли.

— Эх, и ни хрена же себе, — выдохнул Малыш и этими словами выразил общее мнение.

Жар от лавы чувствовался даже отсюда. Мне как-то приходилось в прошлой жизни скрываться в кочегарке у доброго истопника дяди Жени. Истопник тем вечером испил плату за ночь от зашедшего гостя, и завалился спать. Мне же пришлось полночи подкидывать в гудящую топку уголь, чтобы отопление в больнице не упало, и истопника не выгнали с работы. Тот жар от топки как раз и напоминал воняющие химическим заводом волны, которые катились из центра кратера, когда ветер менялся и гнал их на людей. Слезились глаза, дышать было кисло. На головы сыпалась мелкая черная крошка. Пришлось включить фильтры костюма и заблокировать прямой доступ воздуха.

— Если и есть на свете ад, то вход в него начинается здесь, — пробормотала Шакко.

— Я знал, что будет жарко, но не думал, что именно так, — проговорил я задумчиво.

Сквозь дымок, идущий от лавы, я отчетливо видел, как вертолеты приземлились по четырем сторонам света на кратере. Крошечные фигурки выпорхнули из летающих птиц и тоже вступили на горячие камни.

— Это прибыли ваши противники. Пора представить себе тех, с кем вам придется сражаться за выход в финал, — проговорил Хамада. — С вами сегодня сойдутся американцы, норвежцы и испанцы. Весьма горячие ребята, должен вам сказать…

В это время из бурлящей лавы начало подниматься что-то невероятных объемов. Что-то такое, что могло запросто быть домом для тысячи семей. Если бы от четырех групп можно было провести прямые линии, то точно над их пересечением в воздухе задрожал светлый кокон, похожий на яйцо огромной курицы.

— Это что ещё за хрень? — я кивнул на возникший объект.

— Эта «хрень» у нас господином Абэ зовется, — проворчал Хамада. — Только он один появляется под токатту и фугу ре минор Баха.

Что? Господин Абэ? Но как? На международных военных играх? Что за херня?

Светлый кокон уплотнялся, приобретал знакомые черты лица. В воздухе загремела тревожная органная музыка. Играл орган, тяжелые, торжественные звуки должны подчеркнуть величие появления правителя годов Земли. Вот на коконе, под очередной грохочущий пик музыки, проявились глаза, черные, как застывшая лава по краям кратера. Прямой нос, узкие губы, мне даже удалось увидеть тонкую ниточку шрама, что спускалась от правого уголка, словно господин Абэ пустил слюну при виде курсантов и их инструкторов. Зачесанные назад седые волосы открывали большой лоб с глубокими бороздами морщин.

Вырисовывалось лицо человека, который привык повелевать. Вот оно, знакомое лицо, крутится над лавой, как курица-гриль на жаровне. И я точно знаю, что ничем хорошим это не закончится!

Торжественная музыка взмыла вверх и лавиной ухнула вниз. Наступила тишина, особенно ощутимая после грохочущей музыки. В этой тишине морским прибоем раздавались всплески и шум волнующейся лавы. Лицо господина Абэ окончательно сформировалось, и тонкие губы дрогнули.

— Доброго здоровья и долгих лет жизни, многоуважаемые правители нашей планеты! — прозвучал мягкий баритон, казалось, что господин Абэ стоит рядом и говорит, не напрягая голос.

— Рад вас приветствовать на первом соревновании Черных Игр! Эти Игры примечательны тем, что они приходят на смену «Черного Кумитэ»!!! То самое соревнование изжило себя и пришло время новых зрелищ! Пришло время нового испытания для героев!

— Что творится? Какое «Черное Кумитэ»? — спросила Кацуми.

Я только поджал губы. Ничем хорошим это не закончится. Вообще ничем хорошим…

— Как всегда мы собрали самых отъявленных преступников со всего мира! Вся человеческая мерзость и грязь является воплощением этих существ! Но! Против них выйдут наши герои! Самые отважные и смелые люди! Настоящие аристократы и аристократки! Соль Земли! Лучшее воплощение света и добра! Нашими героями станут четверо курсантов военной академии Японии! Эти четверо курсантов успели зарекомендовать себя с самой лучшей стороны! И вот пришло время испытать их! Да настанет же эра нового «Черного Кумитэ»! Эра группового насилия и убийства! Только лучшие достигнут финала нашей трагической игры! И, господа… делайте ставки, кто выйдет в финал!

— То есть как? — обернулась к Хамаде Кацуми. — Это что же?

— Это звездец, моя родная, — ответил вместо улыбающегося полковника я. — Нас заманили в ловушку. Я прошел два «Черных Кумитэ» и… Шакко, скажи.

— Это не то место, где карают или милуют. Тут нужно биться до конца! — выпалила Шакко, пока я подбирался ближе к беловолосому полковнику.

— Ха! — прыгнул я на улыбающуюся тварь.

Но мои руки схватили воздух. В последний миг сверкнула молния всполоха и раздался громовой голос Хамады:

— Если вы доживете до последнего испытания, то я встречусь с вами, курсанты! Ха-ха-ха, как же легко было вас обдурить! Как же легко вы позволили надеть на себя блокираторы оммёдо! Теперь только ваш ум, ваша скорость и ваши данные могут позволить вам выжить! Хинин, я надеюсь, что ты доживешь до встречи со мной в финале соревнований!