За тебя, Родина!

Глава 14

Подмосковье.

14 мая 1940 года. Вечер.

Александр Самсонов.

Стоя на обочине дороги и провожая взглядом удаляющийся грузовик Валерия Андреевича Саша невольно погрузился в воспоминания о вчерашнем дне…

…Всю дорогу от гостеприимного дома Слепцовых до соседнего села, проделанную на тряской телеге ведомой сонной лошадкой, Александр проехал молча, не пытаясь ввязаться в разговор с Аристархом Афанасьевичем. Мимо проплывали рощи, перешли вброд маленькую речушку с галечным дном, а он думал о Наталье и пытался разобраться в себе. Что-то в нём стало меняться и Саша не мог понять к добру ли это или к худу.

В том что касалось всех этих политических интриг и плясок вокруг него то здесь всё было объяснимо. Он, не желая этого, стал объектом интересов сразу нескольких сторон, хотя планировал открыться только Берии. Но из-за предательства всё пошло кувырком и вылилось в совершенно не устраивающее его решение — спрятать в «золотую клетку» и превратить в певчую птичку. Убеждённый коммунист, готовый на всё ради горячо любимого товарища Сталина, конечно, согласился бы на это… Но он-то таким не был! И своей свободой дорожил не меньше чем безопасностью. И когда сбегал в СССР из Берлина то несколько иначе представлял себе сотрудничество с НКВД. Понятно что сыграл свою роль его идеализм и незнание работы спецслужб, а также его похищение… Но всё равно, соглашаться просидеть взаперти много лет а то и всю жизнь… Нет, на это Александр был точно не готов! Очень жаль что пришлось убить четырёх сотрудников НКВД да ещё и оболгать их посмертно, но более умного решения как выпутаться из ситуации он придумать не смог. Всё-таки, не какой-то гений или супергерой, обычный человек. Кто другой может и придумал бы более безболезненный вариант и Саша с удовольствием поменялся с ним местами, но увы… Теперь уже поздно горевать, что есть то есть.

А вот своё отношение к женщинам его очень удивило. До переноса в этот мир он точно не был таким… ловеласом, который без угрызений совести поддаётся желанию и с радостью задирает юбки всем женщинам кто ему понравится. Ну, допустим, Свете, Катиной подруге, он юбку не задрал но, честно говоря, вовсе не потому что девушка ему не понравилась. Как раз наоборот! Саша был от неё в восторге. Скорее всего, из-за контраста с недоступной Катей, которая его «обломала» и вынудила переключиться на другую. Кстати, за такой план он был ей благодарен. В самом деле, зачем биться в стену если можно её обойти и двигаться дальше? Да уж, мог бы и сам догадаться а не терять время с сержантом НКВД… Но красивая, зараза такая! В общем, если бы не это проклятое похищение то Александр обязательно постарался бы свести со Светой как можно более близкое знакомство. А ведь раньше он был более скромен и менее настойчив в этом плане… Длительное воздержание сорвало предохранители? Или это богиня шалит с его либидо? Хрен узнаешь…

Потом Наринэ. Спору нет, женщина в самом соку, хоть и старше его на лет десять. Трудно устоять перед такой, особенно если нет желания сопротивляться. Возможно, сыграла свою роль та помощь когда он защитил её от этого наглого интенданта. Вспомнив как уверенно себя вёл, соблазняя врача, Александр непроизвольно улыбнулся и покраснел. Ей-Богу, дон Жуан московского разлива! Зато результат такой его настойчивости был потрясающим! Удовольствие буквально взорвало его, собрало вместе и снова распылило! Нет, определённо тут Фрейя виновата, раньше всё не так по мозгам било… А потом? Он, фактически, признался ей в любви и поклялся в том что она будет только его! Это уже вообще ни в какие ворота. В своём времени у него не было такой тяги ни к одной из тех временных девушек с которыми Саша делил постель. Встречались, говорили комплименты но у него и в мыслях не было сказать такие слова. Да и в симпатиях к дамам постарше Александр себя тоже не помнил. Единственный логичный вариант — он влюбился в Наринэ. Тогда эти слова объяснимы и понятны. Но как же тогда быть с Натальей⁈

Познакомился с ней вчера вечером… Пообщались совсем чуть-чуть, потом ночью она пришла к нему за мужской лаской. Да, обоим было очень хорошо… И утром тоже не теряли время даром, по его инициативе. Кстати, вспоминая себя раннего, Александр был уверен что ему бы точно не хватило духу заняться любовью в избе когда вот-вот может прийти хозяин. Это же огромный риск! Чудо что всё обошлось! И чем он только думал, когда задирал ей юбку⁈ Хотя да, глупый вопрос… Ясно чем, членом своим думал, маленькой головкой, которая просто выключила большую и взяла управление телом на себя. Вроде не подросток чтобы гормоны так рулили вместо мозгов, но результат вышел ошеломляющий. Интересно, кто придумал поговорки: Риск — дело благородное! Кто не рискует тот не пьёт шампанское⁉ Наверное, какой-нибудь гусар типа Ржевского, когда залезал ночью к прекрасной, замужней аристократке в будуар… Как бы то ни было но совесть, к его удивлению, молчала словно он не сделал ничего плохого или стыдного. В принципе, так и есть. Все довольны, получили удовольствие. Но вот порыв когда Саша пообещал вернуться к ней в любом случае… Как это назвать? Неужели влюбился и в неё? Бред какой-то…

В этих мыслях и прошла вся дорога до села. Аристарх Афанасьевич, видя что недавний гость глубоко задумался, не отвлекал, продолжая править лошадью. Когда приехали в это село, название которого Александр даже не запомнил, то мужик оставил его сидеть на телеге возле потемневшего от времени колодца с треугольной крышей, а сам куда-то ушёл, видимо, договариваться о транспорте. От нечего делать Саша стал прохаживаться вокруг телеги, поглядывая по сторонам, но ничего интересного для себя не обнаружил. Почти всё то же самое что и в Малых прудах.

Наконец, где-то через полчаса, Аристарх Афанасьевич вернулся, уже не один. Рядом с ним шёл какой-то мужчина, по возрасту одногодка хозяина, в одной рубахе и с непокрытой головой. И если председатель Малых прудов напомнил ему актёра Гостюхина то этот друг Аристарха Афанасьевича лицом походил на Булдакова из «Особенностей национальной…» Они разговаривали по пути и замолчали только перед тем как подошли к нему.

— Вот, студент, знакомься: Юрий Васильевич Соломин, мой хороший знакомый! — представил его тот. — Я с ним договорился, он отвезёт тебя до Минского шоссе, тут езды часа два до неё. А насчёт платы… — немного замялся он.

— Не беспокойтесь, плата у меня есть… — улыбнулся Саша, вытаскивая из вещмешка предпоследнюю бутылку «универсального платёжного средства».

— О, уважаю! Точно наш человек! — густым басом ответил Соломин, тут же сграбастав её. — Правильная у нас молодёжь, точно ты сказал, Аристарх!

— Только ты смотри, Юрка, как договорились! — непонятно что уточнил тот, намекая на какой-то уговор. — А я тебя здесь подожду, заодно и моя лошадка отдохнёт после долгого пути.

— Эх, Аристарх, не веришь ты старому другу… — сокрушённо покачал головой Соломин, пряча бутылку за пазуху.

— А потому что ты повод дал! — хитро прищурился мужик.

— Это да, было дело… — снова огорчился «Булдаков». — Ладно, жди, приеду через часа четыре, поймёшь что повода такого больше не будет.

— Вот и посмотрим! — примирительно закончил Аристарх Афанасьевич и повернулся к Александру: — Давай, студент, будем прощаться! Езжай с Юркой и ничего не бойся, человек он хороший хоть и выглядит как… хм…

— Но-но! Я всё слышу! — отозвался Соломин, неодобрительно покачав головой.

Они крепко пожали друг другу руки и даже обнялись, похлопав по плечам. Саша был растроган и признателен ему за гостеприимство, хоть тот даже не подозревал до каких пределов оно проявилось, благодаря его горячей снохе. Пусть так и останется!

— Спасибо вам за всё, Аристарх Афанасьевич! Мне было очень приятно ночевать у вас! — абсолютно искренне сказал он и улыбнулся. — И передайте от меня огромную благодарность Наталье за вкусную еду и горячую заботу о бедном студенте, заброшенном судьбой в Малые пруды!

— Передам, конечно! — кивнул тот и отошёл в сторону. — Ну что, Юрка, принимай гостя на себя! А я пока схожу к другим друзьям, проведаю что и как…

Он ушёл по улице, ведя в поводу лошадь, а Соломин махнул ему рукой и направился к своему дому где уже ждала другая телега, на которой Саше снова придётся трястись ещё пару часов…

…И через два с половиной часа просёлочная дорога, по которой они ехали, вывела их как раз на широкое Минское шоссе, по которому в обоих направлениях то и дело проезжали грузовики и медленно тащились телеги. Да, как же не похоже оно на дорогу из будущего, где машин намного больше и вообще более оживлённо.

— Вот, Сергей, доставил я тебя как и договаривались, а дальше уже сам! — прогудел Соломин своим басом, от которого, честно говоря, за время дороги Александр порядком устал. Ох и говорливый оказался этот «Булдаков»…

С ним Саша тоже сердечно распрощался и, дождавшись когда тот развернётся и неспешно отправится обратно, вышел на обочину, ловить машину. Телеги ему уже порядком надоели своей неспешной скоростью и тряской из-за деревянных колёс, пусть даже и обитых металлом.

Здесь он застрял на несколько часов. Водители грузовиков упорно не хотели останавливаться чтобы подвезти «студента», а те кто всё-таки это делал, отказывали, не реагируя даже на бутылку, хоть и кидали на неё алчные взгляды. Странное поведение… Неужели все непьющие? Не может быть! Тут что-то другое… А может НКВД настоятельно «посоветовали» им не брать попутчиков? Маловероятно но возможно, эти параноики могут и до такого додуматься. Настаивать не стоит, не хотят и ладно.

Устав стоять и бродить по обочине он отошёл чуть подальше и плотно перекусил тем что положила ему в вещмешок заботливая Наташа. Заодно и доел остатки стряпни Наринэ. Да, что бы он делал без своих женщин?.. Опа! «Своих женщин»? Очень странное выражение для того кто вовсе не был поклонником всяких гаремов. Это, скорее, подошло бы Гюнтеру, уж он бы точно не возражал. Интересно, что там у него?

Покачав головой и поразившись начавшемуся изменению своих мировоззрений на женский вопрос Александр сделал своё дело в кустики и вернулся к дороге, сытый и отдохнувший. И ему повезло с первой же машиной!..

Стрельченко Валерий Андреевич, на видавшем виды «Газ-АА», как раз ехал в ту сторону и оказался рад случайному попутчику! Этому жизнерадостному плотному мужику чуть за тридцать было скучно ехать одному а поболтать он любил, в чём Саша убедился очень скоро. Через час пути Александр уже всё знал про жену водителя, его десятилетнего сынишку Вовку а также начальника автобазы, вечно брюзжащего Николая Николаевича. Хоть дорога и была относительно неплохой но вот сам грузовик был явно не только что с завода. Двигатель иногда кашлял, приходилось останавливаться. Валерий Андреевич поднимал капот, залезал в потроха машины, что-то там возился или подкручивал а потом возвращался назад. Да и скорость, привыкшему к совсем другим грузовикам Александру, была медленной. Машина ползла по дороге очень медленно! Настоящая улитка… Мужчина объяснял это тем что бережёт двигатель и отсутствием спешки. В принципе, Саша и сам не спешил но время шло и он хотел побыстрее оказаться на месте…

Увы, едва они оставили справа какое-то озеро и на горизонте появились дома очередного села как грузовик решил показать свой норов и основательно отдохнуть. Мотор снова захрипел а потом, едва Валерий Андреевич начал притормаживать, окончательно заглох.

— Да чтоб тебя! — с досадой выругался он. — Чтобы я ещё хоть раз сел за баранку этого… драндулета!

Вытащив за сиденьем пыльный и помятый ящичек с инструментами водитель со вздохом снова отправился «лечить» свой автомобиль. Саша решил размять ноги, вылез из кабины и начал прохаживаться вдоль дороги. Изредка проносились в обе стороны машины, метрах в двухстах зеленел лес а на горизонте виднелись крохотные домики посёлка. Да, похоже быстро до цели он добраться уже не успеет, огорчился Саша, глядя как водитель копается в двигателе, то и дело матерясь.

Наконец, когда солнце уже клонилось к западу, Валерий Андреевич сложил все инструменты в ящичек, захлопнул капот и выдохнул:

— Вроде починил агрегат… Надеюсь, теперь доедем без происшествий, немного осталось.

— Хорошо бы… не терпится добраться до станции, всю задницу отсидел… — болезненно усмехнулся Саша, снова залезая в кабину.

Минут через двадцать они въехали в незнакомый подмосковный посёлок, попетляли немного по узким улицам и остановились возле небольшого дома с палисадником. На скамейке возле калитки, под раскидистой берёзой, сидел мужик в кепке и курил.

— Здорово, Кузьмич! — окликнул его Валерий Андреевич, остановившись рядом. — Перекусить пустишь? А то нам с товарищем недосуг на ходу… Да и в радиаторе вода охладится.

— И тебе не кашлять, Андреич! — ответил незнакомец, выпустив клуб дыма. — Что, опять твой конь капризничает? — усмехнулся он.

— Да заколебал он меня уже! — в сердцах махнул рукой водитель и сплюнул на землю. — Который месяц прошу Николаича дать мне новую машину и всё как в стенку горох! Одно слово — бюрократ! Уткнулся в свои бумажки по расходу горючего и запчастей а о людях не думает! Пока сюда ехал несколько раз пришлось останавливаться из-за капризов этого «коня»!

— Ясно всё с тобой… — развеселился хозяин дома. — Ну, чего на улице гутарить? Заходите в дом, располагайтесь! — и, засунув окурок в мятую консервную банку, прикреплённую проволокой к скамейке, направился к жилищу…

Наскоро поев они начали беседовать, вспоминая незнакомые Саше подробности своей дружбы, спрашивая о людях и событиях. Под эти монотонные разговоры он едва не уснул но Валерий Андреевич растолкал его, добродушно улыбнувшись.

После нехитрого раннего ужина они сердечно распрощались с Кузьмичем и снова тронулись в путь. Машина, словно хорошенько отдохнув и перестав капризничать, вела себя отлично и не давала больше ни малейшего повода обвинять её в саботаже. И, уже к вечеру, наконец, были у цели. Остановившись неподалёку от перекрёстка Валерий Андреевич посмотрел на него, улыбнулся, и сказал:

— Вот ты и на месте, Сергей! Посмотри налево, через дорогу… Видишь? Вот там и есть твоё Внуково. И станция при ней, как же без неё?

— Огромная моя вам благодарность, Валерий Андреевич! — искренне сказал Саша, пожимая ему руку. — Желаю удачи в дороге!

— Спасибо и тебе на добром слове! — ответил водитель, задорно подмигнул и покатил дальше, по своим делам. А Александр осмотрелся по сторонам, перешёл дорогу и направился на юг, в сторону железнодорожной станции Внуково, которая и была его целью.

Углубившись в посёлок ему пришлось основное внимание уделять дороге, чтобы не поскользнуться и не испачкать одежду. Видно было что тут недавно прошёл дождь и широко разлились лужи где вполне мог бы засесть и грузовик. К счастью, кое-где на землю были положены мокрые доски или куски камней и кирпичей, так что требовалось лишь соблюдать осторожность и не зевать.

Дома вокруг были, большей частью, деревянными, некоторые с кирпичным основанием. За заборами брехали собаки, слышались голоса людей… На самой улице их было мало, да и никто не проявлял к Саше интереса, что его сильно радовало. Что ему меньше всего надо так это чужое внимание.

Таким образом, не торопясь но и не мешкая, меньше чем за полчаса, он прошёл весь населённый пункт и приблизился к железной дороге. Свист паровозов, грохот автосцепок и другие характерные звуки явно выдавали местонахождение хозяйства НКПС. И теперь перед ним встала дилемма… Как ехать? Явно или тайно?

Если явно то надо договариваться с проводником, а это палево. Кто знает, вдруг НКВД как-то смогут выйти на него и тот расскажет где сойдет Александр. Но это если проводник узнает фотографию, внешность-то Саша поменял! С другой стороны, это определённый комфорт во время поездки и помощь советами.

Тайно? Те же самые соображения но наоборот.

Тяжело вздохнув, Саша принял решение. Да, более благоразумно выбрать второй вариант, хотя есть риск попасться. Значит, надо запасаться в дорогу едой, водой а также найти нужный состав идущий на восток. Да и денег в кармане было с гулькин нос. Где бы всё это взять, интересно? Положим, первое и второе есть в станционном буфете а вот что делать с третьим? Если начать спрашивать всех железнодорожников куда идёт этот состав?.. А этот?.. А вон тот?.. сразу схватят за цугундер и отведут куда надо. Время такое сейчас, не любят любопытных, тем более незнакомых. Мало ли, вдруг шпион какой? Ладно, сначала надо решить потребности для желудка, чтобы он потом не отвлекал своими жалобами, и после этого вплотную заняться выяснением кто и куда из составов отправляется.

Солнце уже почти зашло, освещая землю своими последним теплом… Определившись с приоритетами Саша дошёл до здания вокзала и, пройдя двустворчатые скрипящие двери, оказался внутри. Само здание было небольшим, ну так и не Москва же… Одноэтажное, с большими пыльными окнами, помещение было заполнено примерно наполовину. На скамейках, расставленных вдоль стен и рядами посередине, сидели и лежали люди с мешками, котомками, тюками и переговаривались, создавая негромкий гул. Между ними бегали в догонялки дети, задорно крича и смеясь.

Осмотревшись, и не найдя ничего похожего на буфет, Александр решил узнать где он находится у парня стоявшего рядом со входом и курившего папиросу. Тот был к нему спиной и не видел Сашу. Одетый в щегольские штаны и белую рубаху, он насвистывал какую-то мелодию, умудряясь делать это не отрываясь от курения.

— Извини, парень, не подскажешь где тут буфет? — вежливо и миролюбиво спросил он, хлопнув его по плечу.

Тот вздрогнул и как будто съёжился, отпрянув от него. Папироса выпала изо рта и свалилась на заплёванный деревянный пол.

— Ты чо, бля, пугаешь, утырок⁈ Я тя щас на перо посажу за такое, баран! — угрожающе зашипел парень, глядя на него злыми глазами.

Саша напрягся. Вот не повезло… Похоже, нарвался на мелкого уголовника или вокзального вора. Как там… банщик? Байданщик? А, неважно, в сортах дерьма нечего разбираться, один хрен пахнет тем же самым.

— Э, спокойно! — поднял он руки вверх, одновременно оглядываясь вокруг. Меньше всего ему было нужно внимание от милиции или сообщников этого урода. — Я уже ухожу…

Он, не спуская глаз с парня, вышел обратно на улицу и побрёл куда-то в бок, в сторону небольшой группы деревьев, в глубине которой стояла пустая лавочка. Видимо, на ней иногда отдыхали станционные служащие, устраивали перекуры. Саша решил посидеть и потом самому определиться где может быть этот чёртов буфет.

— Эй, погоди! — раздался сзади голос и, обернувшись, Александр увидел как к нему резво бежит давешний парень. Только теперь на его лице сверкала улыбка и весь он излучал дружелюбие. — Ты же буфет ищешь? Так я покажу, мне не сложно! Тут недалеко, буквально за углом!

Так, похоже, его хотят «обуть», поставить на гоп-стоп или что-то в этом роде. Наверное, внешность очкастого ботаника-Шурика обманула вора так как в его внезапное дружелюбие Саша не верил. Только что угрожал ножом пырнуть а теперь помочь хочет? Ну-ну… Что ж, показать «правильному» пацану его место у параши он готов. Заодно и людям поможет сохранить свои вещи. Одни плюсы, как говорится. Кстати, а если у этого дебила есть деньги то он с чистой совестью возьмёт их себе. В конце концов, ограбить грабителя это не то же самое что отнять у честного человека, так что совесть должна молчать.

— Спасибо, парень! — откликнулся он, улыбнувшись в ответ. — Тебя как зовут-то? Меня Сергей.

— А меня Лёха, просто Лёха! — сказал тот, продолжая сверкать улыбкой с парой выбитых зубов во рту. — Ты один?..

— Ага, один… Если не сложно, покажи мне этот буфет, ладно? Очень есть хочется! — извиняющим тоном сказал он, пытаясь всеми силами сыграть роль «домашнего» мальчика.

— Как два пальца!.. — хмыкнул «улыбчивый», цепким взглядом окинув вещмешок Александра. — А бабосики-то есть на жратву?

— Конечно! Я много скопил чтобы поехать. Надо ещё маме помочь, болеет она! — он ещё больше разжигал жадность уголовника. — Я-то у неё один.

— Да, мамке помочь это святое… — кивал головой Лёха, направляясь сквозь кусты к замызганному кирпичному строению метрах в пятидесяти от здания вокзала, скрытому густыми кустами от взоров людей.

Они подошли к двери с торца этого сооружения откуда явственно несло характерным запахом говна и мочи. На одной стороне здания была грубо намалёвана краской буква «М», а с другой стороны угадывалась большая буква «Ж».

— Разве буфет здесь? — растерянно спросил Саша, смотря на парня.

— Да, недавно переехал! — усмехнулся Лёха, погасив улыбку. — Заходи, фраер, что встал как не родной? Там тебя еда ждёт сколько захочешь… — и, схватив его за руку, буквально втолкнул во внутрь.

Вокзальный туалет был представлял собой вытянутое помещение с рядом дыр для оправления естественных надобностей и было, как на зло, совершенно пустым. Запах тут стоял, несмотря на открытую настежь дверь, настолько густой что Александр едва не поморщился. Сам пол был не только заплёван харчками и усеян окурками но и покрыт кусками экскрементов и лужами от тех кто, по разным причинам, не смог хорошенько прицелиться в дыру и позорно промахнулся. В этом смраде деловито летали десятки, а может и сотни мух. Да уж, ну и нашёл этот Лёха место для своего злодейства… Ладно, тем хуже для него самого!

— Ну что, бакланчик, давай сюда своё шмотьё и бабосики, смотреть будем! — с довольным видом обратился к нему парень, вот только глаза смотрели настороженно и зло. — А если вздумаешь орать или сдриснуть отсюда то познакомишься с моим пёрышком! — и быстрым движением вытащил из кармана своё оружие. — Так что давай по-хорошему и не задерживай? Ферштейн? — блеснул своим образованием урка.

— Лёха, а ты по честному работать не пробовал? — осведомился у него Александр, осторожно опуская свой вещмешок перед собой на грязный пол. Злость на таких вот уебанов, которые считают себя самыми умными и наглыми, накатила так сильно что едва получалось её сдерживать. — Жить как обычный советский человек? Приносить пользу стране, обществу?

— Чтобы пахать как последний работяга⁈ — искренне изумился парень, протягивая руку к его вещам. — Не, я правильный пацан, на такое западло подписаться… Живу как хочу, беру что хочу! — и, схватив вещмешок Саши, издевательски рассмеялся.

— Зря! Не хочешь работать? Не будешь! Это я тебе обещаю! — последние слова он буквально прорычал, чувствуя что готов разорвать этого тупого урку. А потом сильнейший удар ногой по голове отбросил Лёху к грязной кирпичной стене! Нож, совершив пируэт, улетел прямо в одну из дырок. О, как приятно было видеть скрючившееся от боли и шока лицо несостоявшегося вора-грабителя! Прямо душа пела!

— Ты, бля, сука! Я… — новый удар заставил его заткнуться и хрюкнуть от боли в животе, куда угодил сапог Александра.

— Так, посмотрим чем ты можешь меня порадовать… — спокойно сказал Саша, присев рядом и бесцеремонно обыскивая парня. Тот сдавленно кашлял, пытаясь вдохнуть воздух, и не мог сопротивляться. — Хм, неплохо-неплохо! — удовлетворённо произнёс Александр, вытащив из кармана штанов целый ворох купюр.

— Богато живёшь, Лёха! — присвистнул он, пересчитывая деньги. Навскидку выходило около двухсот рублей с копейками. Видимо, этот сучонок уже успел кого-то ограбить. Что ж, жертв он не знает, отдавать рубли некому да и самому надо на дорогу. Вдобавок его трофеем стали наручные часы, знаменитые «Павел Буре». Явно кого-то подрезал, гадёныш… — Ну что, парень, как будем решать вопрос насчёт тебя?

— Я тебя… урою… гадом буду… — с трудом смог прохрипеть тот, глядя на него с бессильной яростью. Завозился, попытавшись встать, но лёгкий толчок Саши снова повалил урку на обоссаный пол.

— Нет, ты не гадом будешь… — покачал головой Александр, чувствуя себя, на удивление, абсолютно спокойно. — Но вот работать, как я и говорил, ты точно не сможешь.

На мгновение ему показалось что в нём скрыты две разные личности. Одна являлась тем Сашей который был раньше: неконфликтный, предпочитающий всё решать словами и лишь в крайнем случае пускать в ход кулаки, не слишком бойкий с девушками и вообще не любивший жестокость.

Другая представляла собой иного Александра, который, одновременно нравился и ужасал первого. Он не только не стеснялся действовать жёстко но и явно предпочитал именно такой вариант со всеми кого считал врагом. Особенно это касалось всяких преступников и врагов своей страны. Компромиссы, переговоры, сдержанность в методах противодействия? Нет, не слышал! Плюнуть и забыть что это такое. И сейчас именно он вышел на первый план, ещё дальше отодвинув прежнего Сашу.

Ощущение было странным… Вообще, Александр терялся в догадках почему он так изменился по характеру, хотя предположения были. Сначала смерть в Берлине. Потом побег в посольство. Кровавая схватка в подземной тюрьме НКВД и первое собственноручное убийство. Жестокая и изнурительная муштра в учебном лагере. Похищение. Снова побег, на этот раз с кучей трупов не врагов а просто делавших своё дело сотрудников, на свою беду оказавшихся на его пути к свободе. Целая череда событий которые могли полностью сломать его… или закалить до уровня опытного бойца для которого смерть человека обычное дело. Случилось второе. Да, к добру ли к худу, но теперь Саша уже не тот что прежде. Более циничен, жесток, опытен. Только в общении с женщинами его прежняя доброта, ласка и нежность могли проявиться наружу, да и то сдобренные властной уверенностью и решительностью второй ипостаси. В остальном же он напоминал сам себе какого-то, пусть не спецназовца, но десантника, знающего несколько приёмов как для временного выведения человека из строя так и для его убийства. И не стеснявшегося их применять при опасности для него или близких.

— Знаешь, урод, вот смотрю я на тебя… — начал он говорить, схватив дрожащую правую ладонь Лёхи с грязными ногтями. — И думаю… Какого хрена ты живёшь, а? Ведь только всем зло делаешь… И почему-то уверен что останешься безнаказанным… А это не так! — резкий рывок и истошный крик грабителя огласил вонючее помещение, а сам урка расширенными от ужаса глазами уставился на неестественно вывернутый большой палец. Кость выгнула кожу ладони, образовав туго натянутый бугорок.

— Не кричи, я только начал! — попытался успокоить его Саша, но безрезультатно. — Сначала я хотел просто убить тебя и скинуть в дырку с дерьмом но увы, не пролезешь ты в неё… — снова быстрое движение и уже указательный палец постигла судьба большого.

— ААААААААА!!! — Лёха опять выразил явное несогласие с действиями Саши но тот проигнорировал его протест.

— Нет чтобы жить нормальной жизнью… Никому не мешать, соблюдать законы, помогать ближним… — спокойно говорил он, перехватывая следующий палец. — Да ну на хрен! Я же особенный! Я не хочу жить как вся серая масса! Пусть они там каждый день ходят на работу, что-то делают… А я буду жить так как хочу и мне никто не указ! Так? Нет, не так, Лёха… Абсолютно не так! — уже длинный палец выгнулся так же как и первые два.

Пронзительные крики и отчаянные дёрганья преступника начали раздражать Александра и он сильным ударом под дых снова заставил того скрючиться от боли, не имея сил даже застонать.

— Нельзя долго измываться над людьми, особенно над теми кто не может дать тебе сдачи! Неправильно ты жил, Лёха! Ой как неправильно! Ведь мог же помочь мне, незнакомому человеку? Мог! Но решил что легче ограбить… Ошибся ты, сука… И эта ошибка тебе навсегда запомнится, обещаю! — с сожалением покачал головой Саша, не испытывая ни малейшей жалости к этому куску преступного дерьма. Он сам выбрал такую поганую жизнь и был ею вполне доволен. Вот только не всё коту Масленица, иногда и отвечать нужно за такой выбор. — Конечно, можно было бы сдать тебя в милицию… Но какой толк? — мгновенный треск показал что и безымянный палец больше не сможет полноценно служить своему хозяину в его преступных замыслах.

— Ну арестуют тебя, посадят и что? — отстранённо рассуждал Александр, примериваясь к последнему. — На зоне ты примкнёшь к пахану, будешь гонять чифир, гнобить новичков а потом выйдешь по УДО или амнистии в честь какого-нибудь громкого события… И потом заново начнёшь по старому. Не верю я в твоё исправление после тюрьмы, поэтому… Смысла нет, понимаешь? — и в пятый раз резко крутанул свою ладонь. Слабый хруст и вся правая ладонь урки оказалась со сломанными пальцами, выглядевшими как в фильме ужасов.

— Нет! Пожалуйста! Хватит!!! — истерично заплакал Лёха, с животным ужасом глядя то на него то на свои изуродованные пальцы. — Прости, дружище!! Я не хотел, парень!! Отпусти, ради моей матушки!!

— Не хотел, говоришь? — презрительно переспросил Саша. — Значит, как тебе пальцы вывернул то ты сразу поумнел⁈ А до этого такой наглый был… Как же я вас ненавижу, твари! — не сдержался он и дал урке хорошую зуботычину. — Почему же вы, сука, такие чмошные пидоры, мать вашу⁈ Ладно, сами говно, живёте в говне, да ещё и других по своим засранным воровским понятиям жить заставляете! Вы, блядь, петухи позорные, все до единого!! Убью, скотина!!! — неведомо откуда появившаяся ярость затопила разум и Александр стал беспорядочно пинать Лёху, вымещая на нём своё напряжение, стресс и злость…

Когда кровавая пелена схлынула и он смог нормально соображать то, тяжело дыша, нагнулся над окровавленным телом и убедился что преступник ещё дышит, пуская кровавые пузыри изо рта. Живучий ублюдок!

— Повезло тебе, тупой выродок… — процедил Саша, приводя дыхание в норму. — Хотел и на левой руке все пальцы выломать но вывел ты меня из себя, сволочь… Ладно, теперь ты не сможешь воровать и грабить одной рукой, уже хорошо. И моли Бога чтобы больше никогда со мной не встретиться, чухан! В следующий раз точно прибью на хрен… — сплюнув тягучей слюной прямо на разбитое лицо Лёхи он подхватил с пола свой вещмешок и вышел из насквозь провонявшего дерьмом помещения на солнце и свежий воздух.

И тут же нагнулся, чувствуя предательскую дурноту. Похоже, отходняк случился после такого «общения» с уркой. С трудом сдерживая позывы к рвоте он направился к скамейке среди деревьев чтобы прийти в себя. Добравшись до неё Саша мешком свалился на отёсанные доски и стал с удивлением смотреть на свои чуть дрожащие руки, недавно совершившие настоящее изуверство. Неужели это сделал именно он⁇ Всего месяц назад Александр был совсем другим, а теперь кто? Судья и палач в одном лице⁈ Совесть проснулась и начала грызть его… Зачем надо было так издеваться над каким-то мелким бандитом? Можно же было просто избить его, без ломки пальцев! Или он становится садистом⁈..

Включился разум и начал возражать. Не садист Саша точно, потому что не получал ни малейшего удовольствия от такой экзекуции. Он помнил что всё время был спокоен и только в конце потерял выдержку и отпинал преступника вместо того чтобы сломать пальцы и на левой руке. Выходит, даже спас ему вторую руку. Что касается методов… Допустим, полежал бы этот Лёха несколько недель или даже месяц в больнице, потом выздоровел и что? Думаешь, урок пошёл бы ему впрок? Да ни в жизнь! Такие как он не меняются, потому что не хотят меняться, их всё устраивает! Так что после больнички Лёха снова стал бы воровать и грабить честных людей, разве что был бы более осторожен в выборе жертвы. Получается, временная полумера. А то что сделал с ним Саша — более надёжная гарантия того что тот больше никому не причинит вреда. А если сдохнет… Плакать по нему вряд ли кто будет, даже если родня есть. Такой сын или брат один позор для них. Так что хватит, Саня, страдать здесь рефлексиями, собирайся и пошли! В конце концов, те к кому он едет намного более опасные и жестокие звери, и в любом случае надо привыкать к таким вещам. Не ровен час и самому придётся испытать на себе их «гостеприимство», если попадётся в руки. Тьфу-тьфу-тьфу! И постучать по дереву.

Придя в себя Александр отряхнулся и опять пошёл в здание вокзала сквозь сгущающиеся сумерки. Надо найти буфет или столовую, чтобы запастись едой. Заодно придумать как, не привлекая к себе и месту назначения излишнего внимания, узнать какой состав и куда отправится в ближайшее время.

Вновь оказавшись на том же месте в том же помещении Саша целенаправленно двинулся к кассе и встал в короткую очередь, примерно придумав как узнать то что ему нужно. Два человека перед ним, высокая, худая женщина и маленький старичок с палочкой, купили билеты и отошли в стороны. Что ж, начнём!

— Здравствуйте, девушка! — широко улыбнувшись, сказал он, глядя на пухлую, лет пятидесяти… хм, даму, которая величественно восседала на стуле в тесной каморке за грязным стеклом. Мда, с такими габаритами ей только и работать на сидячей работе, причём с основательно укреплённым стулом. — Сможете помочь, пожалуйста?

— Что у вас, гражданин? — лениво поинтересовалась та, не обратив видимого внимания на комплимент в свой адрес. — Говорите быстрее, не задерживайте очередь.

Оглянувшись и обнаружив что за ним никто не стоит, Александр подпустил в свой голос извиняющих ноток и спросил:

— У меня есть два брата и сестра… Так вот, после того как мы отметили день рождения своей матушки, им надо возвращаться домой, а живут они в разных городах. Поэтому попросили меня сходить и узнать когда будут пассажирские поезда на Минск, Киев, и Ленинград. Подскажите, девушка, очень вас прошу?

Та вздохнула, подвинула к себе какую-то тетрадку и открыла её.

— Запоминайте! Поезд на Минск проезжает через девять часов семь минут на втором пути! Стоянка пятнадцать минут. На Киев состав проходит из Москвы мимо нас в двадцать три часа восемнадцать минут, стоять будет на первом пути, время стоянки десять минут! А в Ленинград отсюда не уехать, это только из самой Москвы! Вам понятно, товарищ? Билеты покупать станете?

— Нет пока, спасибо большое! Благодарю! — снова располагающе улыбнулся Саша и отошёл от кассы как раз тогда когда к нему приблизилась мать с маленькой девочкой. Да, с Ленинградом он прокололся, не продумал вопрос, первые попавшиеся города брякнул, вместе с тем куда ему нужно…

Что ж, одна цель выполнена, теперь ясно на каком пути будет стоять нужный ему состав. Хм, а может, всё-таки, не пороть горячку со шпионским проникновением в вагон и ехать не «зайцем» а добропорядочным гражданином СССР которому нечего скрываться? Хочется но колется… Если вдруг НКВД доберётся то кассирши то толстуха наверняка его вспомнит и расскажет куда тот уехал. Поиски и облавы начнутся по новой, только уже не в Москве а там куда Саша поедет. Тогда теряется весь смысл побега. Александр не сможет одновременно прятаться от ищеек Берии и одновременно «работать» с врагами. Нет, к сожалению, такая игра не стоит свеч, риск слишком велик. Да, кто не рискует тот не пьёт шампанское, но не в этом случае. Придётся пожертвовать скудным комфортом советских железных дорог и добираться нелегально, без билета… Хотя… Есть идея пробраться внутрь и договориться с проводником. Чем чёрт не шутит? Вряд ли тот опознает его личность по фотографии которую ему сунут нквдшники. Это если вообще доберутся до проводника…

Печально вздохнув Саша отправился на поиски буфета, предварительно поспрашивав ожидающих и перед этим заглянув в туалет. Лёхи там уже не было, вонючее помещение было в темноте. Видимо, очнулся и решил что пора валить с вокзала где ошивается Александр. Была мыслишка что тот может обратиться в милицию но, честно говоря, он в это не поверил. Уголовники вообще стараются как можно меньше общаться с ментами а уж жаловаться им… Очень маловероятно! А вот рассказать своим подельникам что его сильно «обидел» какой-то фраер и надо ему отомстить… Вот это реальный вариант! Ну что ж, если они успеют докопаться до него прежде чем Саша уедет, то пострадавших бандитов резко прибавится, уж он об этом с радостью позаботится! Но ведь и железнодорожная милиция дремать не будет, живо прибежит и попытается вмешаться! Это уже нежелательно, не надо светиться перед ними! Тогда лучше всего затихариться куда-нибудь в незаметный закуток вокзала и переждать до отправления. Или вообще выйти за территорию… Ладно, разберёмся, сначала нужно, наконец, решить вопрос с продуктами, остальное потом в порядке очереди.

И вот, путём расспроса граждан, искомый объект был найден в неприметной задней пристройке вокзала. Ассортимент, конечно, не баловал и Саша смог приобрести на «грязные» деньги немного сухарей, пару селёдок, сахарный песок и мятые леденцы, сплавившиеся из-за жары в один сплошной ком. Ещё одно объяснение почему пассажиры стараются брать в дорогу еду из дома, не надеясь на сервис НКПС. Может, ему не повезло и на других станциях всё гораздо лучше, но проверить это предположение возможности пока не было.

Оставшееся до прихода московского поезда время Александр провёл снаружи, сидя на своей любимой скамейке. Несколько раз приходили служащие станции, смазчики, кочегары, машинисты и, быстро покуривая, уходили, не вступая с ним в разговор. Лёха и его «друзья» тоже не появлялись хотя Саша был готов к их приходу. Не захотели, не смогли, да какая ему разница?

Стало совсем темно, кое-где зажглись тусклые фонари. «Буре» показывали что уже идёт двенадцатый час, но работа на станции кипела по-прежнему. Прибывали и отправлялись поезда, пассажирские и грузовые, носились туда-сюда маневровые паровозы, формируя составы и перетасовывая вагоны. Свистки спускаемого пара, грохот сцепок и буферов… Железная дорога никогда не спит.

Наконец, на первый путь, куда Саша то и дело поглядывал, вполз долгожданный состав, щедро обдавая горячим паром небольшую платформу Внуковского вокзала. Проехав ещё немного паровоз остановился и тут же, едва проводники открыли двери вагонов, оттуда выскочили два десятка человек с чайниками, кастрюлями и тому подобной посудой, побежав за водой. Проводник одного из вагонов, каковых было семь, подошёл к своему коллеге из соседнего вагона и что-то проговорил, показывая в сторону. Тот рассмеялся и кивнул, видимо, разрешая. И первый проводник быстрым шагом отправился куда-то за здание вокзала, в темноту. Вот он момент, который и ждал Саша! Его выход!

С самым деловым видом, держа в руках котелок с заранее наполненной водой, Александр, вместе с несколькими возвращающимися пассажирами, прошёл к вагону, стараясь держаться за их спинами. Проводник, отвлёкшись на людей идущих к его родному вагону, не смог уделить больше внимания соседнему и не заметил «зайца». Шустро забравшись в узкий тамбур Саша, держа в руках свою посудину, пробрался в середину вагона и спокойно уселся на одно из свободных мест, которые были в наличии, благо что вагон оказался заполнен не полностью. Быстро выпив воду и убрав котелок в вещмешок, Александр огляделся.

Те кто пришли вместе с ним рассаживались по местам и тихо разговаривали с попутчиками. Многие спали, подсунув под голову свёрнутую одежду или поклажу. Саша решил последовать их примеру, откинулся к стене и прислонился к плечу толстого мужика, храпевшего рядом с ним. Тот вздрогнул, что-то неразборчиво пробурчал, покрепче прижал к себе свой чемодан и снова начал выводить рулады. Удовлетворённо вздохнув, он увидел в проходе проводника, вернувшегося на свой пост, и прикрыл глаза. Тот, быстро пройдя по проходу, шевелил губами, видимо, считая тела. Возле него притормозил, оглядел и, махнув рукой, пошёл дальше. Александр начал успокаиваться но, как выяснилось, рановато…

Проводник, поняв что количество людей не совпадает с тем что было раньше и не надеясь на свою память, начал спрашивать тех где они сели и даже будить уснувших. Понятно, это мало кому из пассажиров понравилось, люди раздражённо отмахивались, поднялся шум и служащий НКПС, не дойдя до Саши буквально пары шагов, тоже выругался и ушёл в свой закуток, видимо, решив что сбился со счёта. Или же просто отложив счёт до утра когда люди сами проснутся и спокойно покажут свои билеты, без ругани и скандалов.

Через несколько минут раздался протяжный свисток, вагон дёрнулся и медленно покатил. Сначала уплыло назад здание внуковского вокзала с еле светившей лампочкой над выходом на платформу, потом смутно показалась давешняя скамейка на которой он провёл столько времени, туалет… И полная темнота скрыла от Саши дальнейшие подробности станционного ландшафта.

Всё, часть дела сделана, он в пути! Осталось утром договориться с проводником и можно спокойно ехать дальше. В конце концов, какова вероятность того что НКВД сможет пообщаться именно с этим проводником который видел его новую внешность? Маленькая вероятность. А пока лучше всего последовать примеру окружающих и хорошенько отдохнуть, пусть даже и сидя. С этой мыслью Александр закрыл глаза и погрузился в сон…