11 сентября: вид на убийство

Строительство Всемирного торгового центра началось в 1966 году. Первым «выросло» здание № 1 – северная башня, в 1972 году. Год спустя было готово и здание № 2 – южная башня. Высота северной башни составляла 417 метров, южной – 415. Небоскребы-близнецы имели по 110 этажей. Здания № 1–6 ВТЦ занимали целый квартал южного Манхэттена, а 47-этажное здание № 7 ВТЦ располагалось в соседнем квартале, отделенное от основного комплекса улицей Везей-стрит (рис. 13).

Запас прочности

Башни-близнецы были спроектированы и построены с колоссальным запасом прочности. Несущие конструкции «близнецов», изготовленные из стопроцентной стали, включали в себя центральный опорный каркас и стены периметра (рис. 14).

Центральный каркас (так называемое ядро) размером 42 х 24 метра проходил по всему зданию – от самого основания до крыши – и представлял собой систему из 47 стальных опор (колонн). Внутри этого ядра располагались лифты, лестницы и различные технические, подсобные и рабочие помещения. Каждая стальная опора, в свою очередь, имела коробчатое (прямоугольное) сечение до 85 этажа, и Н-сечение с 85-го этажа и выше. Размеры сечения варьировались от 90 х 30 см у внутренних опор ядра до 130x55 см у внешних. Толщина стальных сторон опор также различалась: на нижних этажах она достигала 100 мм, на верхних – всего 6 мм (рис. 15). Сегменты опор изготавливались в Японии по особой технологии из сверхпрочной стали, сертифицировались в США специальной лабораторией и по мере возведения небоскреба приваривались к уже установленным сегментам на месте.

Стены периметра представляли собой плотные решетчатые структуры, состоявшие из вертикальных колонн и горизонтальных перемычек (рис. 16 и 17). Они поставлялись сегментами из намертво сваренных трех опор и трех перемычек. Сами сегменты крепились друг к другу болтами. Еще один любопытный нюанс заключался в диагональной установке этих сегментов, что исключало присутствие стыков на одном горизонтальном уровне у двух или более соседних сегментов. Этим достигалась большая прочность стен периметра, без прямых линий излома.

Каждая стена здания насчитывала 59 таких опор, и еще по одной опоре приходилось на каждый из «скошенных» углов башни. Таким образом, весь периметр состоял из 240 несущих опор. Как и в случае с опорами центрального каркаса, размер сечения с высотой уменьшался – от 70 мм в нижней части здания до 6 мм в верхней его части. Со всех сторон конструкции периметра покрывались огнеупорным материалом, а фасады отделывались алюминием. Опоры ядра также имели огнестойкий защитный слой.

Центральный каркас соединялся с периметром целой «паутиной» конструкций, к которым крепились рифленые стальные платформы. В эти платформы заливался специальный облегченный бетон, толщина слоя которого составляла 10 см. Но эта составная бетонная плита не просто покоилась на платформе, она была жестко к ней привязана за счет анкеров верхнего пояса перекрытия, проходящих внутрь плиты и служащих соединителями, обеспечивающими совместную «работу» бетона и стали. На рис. 18 показана рифленая платформа и штыри (анкеры), с помощью которых осуществлялась прочная связь составной бетонной плиты с металлоконструкцией. Вся эта структура служила перекрытием между этажами, на которых находились офисные помещения (рис. 19).

На центральный каркас ложилась основная нагрузка от веса здания. Периметр тоже частично выполнял эту функцию, однако главной его задачей было принимать на себя ветровую нагрузку, которая является очень серьезным фактором для любого высотного здания. «Близнецы» были спроектированы с таким расчетом, чтобы выдержать ураганный ветер до 220 км/ч, который означает поперечную нагрузку на здание приблизительно в 6000 тонн. В случае ветра всегда имеет место некоторое отклонение (прогиб) здания под его воздействием, несмотря на прочность несущих конструкций, и чем сильнее ветер, тем сильнее будет этот прогиб.

Главный инженер-проектировщик Всемирного торгового центра Лесли Робертсон (Leslie E. Robertson) рассказал, что во время одного из ураганов ветер силой в 150 км/ч (почти 42 метра в секунду) привел к статическому прогибу здания на 114 см, за которым последовали колебания вокруг оси отклонения еще на 84 см в каждом направлении с периодичностью в 11 секунд. Таким образом, порыв ветра в 150 км/ч вызвал почти двухметровое отклонение здания от вертикальной оси.

Чтобы при таком ветре не нарушилась внутренняя структура здания, ветровая нагрузка должна передаваться от периметра к ядру, за счет чего он будет прогибаться синхронно с периметром. Для этого требуются мощные стальные балки, связывающие периметр с центром. В противном случае периметр под действием ветра будет смещаться, в то время как центральный каркас останется на месте. Это неминуемо приведет к деформированию горизонтальных перекрытий и вследствие этого к многочисленным обрушениям этажей здания. За те 30 лет, что «близнецы» простояли, этого не случилось, следовательно, наше предположение о прочной связке периметра с ядром должно быть верным. Я неслучайно заостряю внимание на этом аспекте, поскольку он является очень важным для дальнейшего анализа.

По некоторым данным, основой межэтажных горизонтальных перекрытий служили балочные и решетчатые фермы, несущие настил. Особенно за эту систему ратуют официальные версии, чтобы использовать ее как аргумент хлипкости всей конструкции и последующего обрушения. По их мнению, между периметром и центральным каркасом вообще не существовало сколь-нибудь серьезных связующих конструкций, за исключением основания здания и самого верха. А это, между прочим, пролет в 400 метров без промежуточных жестких элементов! Как такое может быть? Это означает, что либо конструкторы были полными идиотами, либо это банальная дезинформация.

В Engineering News-Record от 1 января 1970 года читаем:

Итак, мы имеем уже не один пролет в 400 метров, а три пролета по 120–140 метров каждый. И хотя в чертежах эти механические этажи четко обозначены, официальная версия все равно невзначай «забывает» про эти промежуточные укрепленные этажи в своем детальном анализе.

«Близнецы» были рассчитаны так, что кроме ветровой нагрузки могли выдержать лобовой удар Боинга-707, самого крупного в те годы пассажирского авиалайнера. В начале 1970-х годов уже упомянутый Лесли Робертсон просчитал эффект от столкновения Боинга-707 с башней ВТЦ. О результатах он сообщил в газету New York Times, утверждая, что башни выдержат удар лайнера, летящего со скоростью 960 км/ч, то есть, приняв на себя удар лайнера, небоскреб останется стоять, не подвергшись серьезным структурным разрушениям. Другими словами, центральный каркас и оставшийся стоять периметр выдержат дополнительную нагрузку, образовавшуюся за счет отсутствия снесенной части несущих конструкций. Именно с таким запасом прочности были построены «близнецы»!

Фрэнк ДеМартини (Frank DeMartini), один из руководителей проекта возведения ВТЦ, подтверждает эту мысль:

Расчетный Боинг-707 по параметрам очень близок к влетевшему в ВТЦ Боингу-767:

Как мы видим, двухмоторный Боинг-767 немного тяжелее, габаритнее и медленнее четырехмоторного Боинга-707, однако более высокая скорость 707-го с лихвой компенсирует его меньший вес. А сомневающимся предлагаю вспомнить школьный курс физики с целью вычисления кинетической энергии для каждого из лайнеров:

Подставив наши данные в формулу и немного округлив результаты, получаем:

Таким образом, в обычном крейсерском режиме кинетическая энергия Боинга-707 на 10 % выше, чем у Боинга-767. В связи с этим справедливо будет признать, что «близнецы» по расчетам должны были успешно противостоять атаке Боинга-767.

По официальным данным, скорости двух лайнеров в момент столкновения с башнями ВТЦ составляли, соответственно, 705 км/ч (196 м/с) и 865 км/ч (240 м/с). Подставив эти числа в формулу и округлив результат, получаем:

По этим расчетам энергия первого самолета вообще смехотворна. Энергия, которую нес в себе второй самолет, также укладывается в допустимые рамки. При этом мы сделали допущение, что лайнеры имели максимальную взлетную массу, чего на самом деле не было.

На рис. 20 схематически изображен ущерб (схема взята из отчета FEMA (Federal Emergency Management Agency) – Агентства по чрезвычайным ситуациям), причиненный опорам периметра северной башни, а на рис. 21 приведена фотография зоны ее разрушений. Я даже не буду приводить аналогичные схемы для южной башни, поскольку там разрушения еще менее значительны.

Отбросив всю «шелуху» в виде впечатляющего огненного шоу, необходимо признать, что ущерб, причиненный зданию, не имел катастрофических масштабов. Тот факт, что здание простояло более полутора часов, говорит о том, что центральный каркас в момент взрыва уцелел, констатируя правильность расчетов проектировщиков. Это же, как ни странно, подтверждает и официальный отчет:

Как закалялась сталь

Итак, здание выдержало первый удар. Тем не менее в последующие полтора часа в результате пожара случилось нечто, спровоцировавшее обрушение башни. Кстати, это первый и единственный случай в мировой истории, когда небоскреб превращается фактически в груду руин в результате полуторачасового пожара – это если верить официальной версии.

Мне доводилось слышать возражения примерно такого плана: расчет проектировщиков оказался верен лишь в той степени, что здание выдержало непосредственно удар самолета, однако рухнуло оно не от самого' удара, а от бушевавшего пламени, что в расчет якобы не входило. Вы видите изъян в подобной аргументации? С трудом верится, что проектировщики оказались настолько недальновидными, чтобы в расчет от удара лайнера с максимальной взлетной массой, под завязку залитого горючим, забыть включить прямые последствия такого столкновения, а именно воспламенение этого самого горючего.

В середине 1990-х годов две британские фирмы – British Steel и Building Research Establishment – провели серию экспериментов в городе Кардингтон, чтобы выявить влияние пожаров на сооружения со стальным каркасом. На экспериментальной модели восьмиэтажного здания стальные конструкции не имели огнестойкой защиты. Несмотря на то, что температура балок из стали достигала 900 °C (!) при критически допустимом максимуме в 600 °C, ни в одном из шести экспериментов не произошло разрушений, хотя определенные деформации имели место (рис. 22).

Но это эксперименты. А как обстоят дела в реальной жизни?

В августе 2005 года Джон Холл (John R. Hall Jr.) из Национальной противопожарной ассоциации США, опубликовал аналитический труд Пожары в высотных сооружениях. В частности, в нем приводится статистика, согласно которой только в 2002 году в высотных строениях произошло 7300 пожаров, многие из которых были очень интенсивными и продолжались в течение многих часов, успев поглотить при этом не один этаж. Несмотря на наличие жертв и значительный ущерб, ни один из этих пожаров не привел к обрушениям.

Если этого недостаточно, то вот еще несколько конкретных примеров наиболее сильных пожаров за последние десятилетия.

23 февраля 1991 года вспыхнул пожар в 38-этажном здании One Meridian Plaza в Филадельфии. Пожар начался на 22-м этаже, охватил 8 этажей и продолжался 18 часов. В результате этого пожара было выбито множество стекол, потрескался гранит и просели несущие стены. Тем не менее здание выстояло и ни одна его часть не обрушилась.

4 мая 1988 года загорелось 62-этажное здание First Interstate Bank в Лос-Анджелесе. Пожар продолжался 3,5 часа, выгорело 4,5 этажа – с 12-го по 16-й. Но несущие конструкции уцелели полностью, а второстепенные конструкции и несколько межэтажных перекрытий получили лишь незначительные повреждения. Здание выстояло.

5 августа 1970 года в 50-этажном здании 1 New York Plaza раздался взрыв и возник пожар, который продолжался шесть часов. Обрушений не было.

17 октября 2004 года загорелся небоскреб в венесуэльском городе Каракас. Пожар вспыхнул на уровне 34-го этажа, охватил 26 (!) этажей и продолжался 17 часов. Здание выстояло.

12 февраля 2005 года в здании Windsor в Мадриде вспыхнул пожар, бушевавший почти сутки, в результате которого произошло частичное обрушение верхних этажей здания. Однако в отличие от ВТЦ, построенного на стальном каркасе, мадридский небоскреб имел менее прочный железобетонный каркас, что и привело к частичному разрушению. Тем не менее само здание устояло, даже несмотря на масштаб пожара и не самое удачное конструкторское решение (рис. 23).

Можно вспомнить и пожар в Останкинской телебашне. С одной стороны, конечно, этот пример не совсем «в тему», поскольку структура нашей вышки отличается от типичного небоскреба, однако необходимо заметить, что, как и ее собратья, она выдержала многочасовой пожар и даже не думала рушиться, несмотря на определенные опасения специалистов.

И, наконец, пожар в нью-йоркском Всемирном торговом центре. 13 февраля 1975 года в северной башне на 11-м этаже произошел пожар, в результате которого 65 % этажа выгорело полностью. Кроме того, огонь распространился вниз до 9-го и вверх до 16-го этажей, не затронув, тем не менее, офисные помещения и ограничившись шахтами внутри центрального каркаса. Продолжался пожар три часа, и, несмотря на его гораздо более высокую, чем 11 сентября 2001 года, интенсивность, структура здания не пострадала. Абсолютно невредимым остался не только центральный каркас, внутри которого пожар главным образом и распространялся, но и все межэтажные перекрытия.

И тем не менее 11 сентября 2001 года рухнули два небоскреба в результате относительно слабых пожаров, продолжавшихся менее двух часов. Что же в течение этих полутора с лишним часов (а в случае южной башни – менее часа) могло привести к полному разрушению «близнецов»?

Версий на этот счет существует несколько, но официальных – две. Рассмотрим их во всех подробностях.

Плавленное ядро

Первая и наиболее распространенная версия обрушения «близнецов» – расплавление ядра от высоких температур бушевавшего пламени, что и привело к разрушению несущих конструкций, не выдержавших веса здания. Поистине удивительно, какой живучей оказалась эта версия, учитывая, что под ней даже не подписалась ни одна правительственная комиссия – настолько она нелепа. Что, тем не менее, не помешало всевозможным «экспертам» провозгласить ее верной, после чего СМИ с радостью за нее ухватились. Мне видится только одна причина, по которой она так пришлась всем по вкусу, – это ее простота для восприятия зомбированными обывателями, которым для ее понимания не нужно даже включать мозги. А зря.

Мы все бывали на стройках. Мы видели работу сварщиков. Как правило, они используют либо электродуговую, либо газопламенную сварку. В первом случае нагревание поверхностей происходит за счет плазмы электрической дуги, достигающей температуры 5000–6000 °C. Во втором случае используется смесь горючего газа с кислородом, где температура в «ядре» горения достигает 3000–5000 °C, в зависимости от используемого газа. Температура плавления обычной стали колеблется в пределах 1300–1400 °C, и сварочные аппараты с лихвой перекрывают этот предел.

В зданиях ВТЦ горело авиатопливо, то есть керосин. Кроме него, конечно, полыхали еще и мебель, ковровые покрытия, пластиковая отделка и все прочее, что обычно горит в офисах. Температура горения керосина в идеальных условиях не превышает 1000 °C. «Идеальные условия» в данном случае означают определенное и достаточно тонкое соотношение топлива и воздуха, которое должно постоянно поддерживаться для стабильного горения при такой температуре. В «близнецах» идеальных условий не было и в помине. Кроме того, весь керосин сгорел в первые несколько минут, после чего пожар перешел в разряд обычных офисных, которые, как мы уже знаем, зданий не разрушают. Но и этот пожар был достаточно хилым. Разве мы видели хоть на одной фотографии вырывающееся из всех стен здания пламя? Или хотя бы из одной стены?

Взглянем еще раз на рис. 23 – так выглядит очень сильный офисный пожар, который не приводит к разрушению здания. Вы что-нибудь похожее наблюдали 11 сентября? Все, что там было, – это отдельные небольшие языки пламени и большое количество черного дыма, что является характерным признаком низкотемпературного пожара при нехватке кислорода. То есть реально температура горения в ВТЦ была гораздо ниже и, скорее всего, никак не превышала 400–500 °C. Проводившиеся в реальных условиях эксперименты выявили, что не покрытые огнеупорным материалом стальные колонны и балки, облитые топливом и подожженные, нагревались до максимальной температуры... всего в 360 °C. То есть в нашем случае получается, что авиатопливо не только не повысило температуру горения, но даже и не явилось температурным фактором в принципе! Его единственная функция, помимо визуального эффекта, заключалась в том, чтобы просто устроить быстрый офисный пожар, и не более того!

Обычная сталь при 800 °C теряет 90 % своей прочности, но вспомним эксперименты в Кардингтоне – там температура балок достигала 900 °C, и они, хоть и прогнулись, но все же выдержали. При строительстве ВТЦ использовалась сверхпрочная сталь – ведь опоры ядра доставляли аж из Японии. Кроме того, сталь является еще и очень хорошим проводником тепла, и, чтобы появился хотя бы намек на ослабление ее прочности, необходимо проявить определенную настойчивость, нагревая ее в течение продолжительного времени открытым пламенем на обширном участке – чтобы подводить тепло быстрее, чем оно будет рассеиваться внутри конструкции. И так для каждой из 47 несущих опор ядра на протяжении всех 400 с лишним метров!

Как мы уже знаем, внутри центрального каркаса находилась техническая зона, лифты и лестницы, то есть горючий материал там если и присутствовал, то в очень незначительных количествах, и пожар 1975 года, который как раз внутри центрального каркаса и «скакал» по этажам, доказал свою полную безобидность для его несущих опор.

Последний гвоздь в крышку гроба версии о расплавленном ядре вбивает Кевин Райан (Kevin Ryan), представитель Лаборатории по технике безопасности США (Underwriters Laboratory), которая занималась сертификацией стали, использованной при строительстве ВТЦ. В своем письме от 12 ноября 2004 года профессору Фрэнку Гейлу (Frank Gayle) из Национального института стандартов и технологий NIST (National Institute of Standards and Technology) он пишет:

Полагаю, мистер Райан окончательно развеял все сомнения. А если мы вспомним, что стальной каркас был покрыт еще и огнестойкой защитой, то сама мысль о том, что этот пожар мог что-то там расплавить, деформировать или даже ослабить, сводится к полнейшему абсурду. В противном случае, сварщикам достаточно было бы накапать керосина на соединяемые поверхности и поджечь – вуаля! Или еще такая новаторская мысль – отныне для сноса любого здания достаточно просто забросить в один из его верхних этажей цистерну-другую керосина и поджечь. В течение пары часов несущие конструкции не выдержат, и здание аккуратненько и компактно сложится. А что – дешево и сердито!

Да, чуть не забыл. Спустя несколько дней после написания своего письма Кевин Райан был уволен без объяснения причин...

Блины комом

Вторая версия разрушения основывается на идее лавинообразного, или прогрессирующего падения. Предположительно верхняя часть здания обвалилась на секцию, находящуюся под ней, которая не выдержала этого веса, после чего все это рухнуло на нижние этажи, которые тоже не вынесли нагрузки, и так далее – до самого основания. Этажи наслаивались и падали по очереди один на другой, как блины, благодаря чему эта версия получила название «блинчатой». Под этой «гениальной» идеей подписались аж две правительственные организации, каждая из которых выдвинула свою «подверсию». Агентство FEMA (американское МЧС) причиной назвало крушение межэтажных перекрытий. А уже известный нам NIST посетовал на ослабление и разрушение несущего ядра под действием тепла от пламени на одном из этажей, что привело к падению верхней части здания на нижние этажи и их последовательному обрушению.

Кстати, спешу разуверить тех, кто мог посчитать NIST нейтральной независимой стороной. Ничего нейтрального и независимого в ней нет – это государственное учреждение, принадлежащее Министерству торговли США. В то время институтом руководил Дональд Эванс (Donald Evans), позже замененный на Карлоса Гутьерреса (Carlos Gutierrez). Оба они – ставленники Буша.

Что касается версии NIST, то мы ее частично уже затронули в качестве более консервативного варианта расплавления каркаса. Но при всей ее несостоятельности лишний раз пройтись по ней не помешает.

NIST напирает на то, что непосредственно сам удар самолетов явился важным фактором обрушения зданий:

По версии NIST, разрушение несущих конструкций выглядело следующим образом:

Возникают определенные сомнения в достоверности этих данных, особенно в отношении ВТЦ-2. Удар в южную башню пришелся ниже, чем в северную. Соответственно, опоры центрального каркаса в том месте были мощнее. Кроме того, Боинг «влетел» с нее под углом. Почему тогда в южной башне разрушено больше опор ядра, чем в северной? Ведь даже теоретически самолет мог задеть их только левым крылом и левым двигателем. Однако сомневаюсь, что алюминиевое крыло, уже до этого ослабленное столкновением со стальным периметром и бетонными перекрытиями, вообще могло причинить хоть какое-то повреждение стальным опорам ядра. Более того, я почти уверен, что ни крылья, ни фюзеляж вообще не «дожили» до центрального каркаса – ни в первой, ни во второй башне! А по признанию самого NIST, двигатель, даже будучи самой массивной и крепкой деталью самолета, мог от силы разрушить лишь одну колонну. С какого потолка ученые мужи из NIST взяли свои цифры?

Про сбитый огнеупорный слой, якобы ставший фактором обрушения, и вовсе говорить смешно. По каким законам физики он отвалился почти на всех опорах ядра, остается большой загадкой. Но даже если предположить, что эти данные верны, все равно ничего не получается! А если за «несколько этажей» принять десять, то это будет означать, что на 100 этажах в каждой башне огнеупорный слой остался невредим. Честно говоря, не вижу смысла дальше это обсуждать, поскольку мы знаем, что температура пламени была бессильна против незащищенной стали, а утверждение, что остальные 100 этажей рассыпались из-за того, что 10 нагрелись, можно назвать только абсурдом. В качестве окончательного аргумента приведу слова Кевина Райана, который утверждает, что энергии лайнера просто не хватило бы, чтобы сбить огнеупорный слой:

В каждой башне было по 240 опор периметра и по 47 опор центрального каркаса. Соответственно, если верить данным NIST, то после крушения самолетов у ВТЦ-1 уцелели 203 опоры периметра и 38 опор ядра, а у ВТЦ-2 – 206 опор периметра и 36 опор ядра. Таким образом, нас хотят уверить, что, потеряв лишь 20 процентов своей прочности, небоскребы были обречены превратиться в прах.

В Инженерно-техническом справочнике (1959) Мак-Ниса и Хоуга (McNeese amp; Hoag) приводятся технические требования для различных сооружений. В таблице Запасы прочности для различных материалов сказано, что запас прочности для стальных металлоконструкций должен составлять 600 %. Другими словами, максимальная реально допустимая нагрузка на стальную конструкцию не должна превышать одной шестой части ее расчетной прочности! Нет причин сомневаться, что ВТЦ более чем соответствовал этим требованиям. Это же подтверждает и информация, опубликованная в Инженерных новостях за 1964-й год:

На эту тему существует еще одно исключительно занимательное чтиво, не упомянуть о котором было бы преступным упущением с моей стороны.

Зденек Базан (Zdenek Bazant) и Йонг Жу (Yong Zhou) всего за два дня написали целый труд – Почему рухнул Всемирный торговый центр – простой анализ– о том, как небоскреб за несколько секунд превратился в груду руин. Уже во втором предложении этого «простого анализа» мы находим такой перл:

Именно так – все здание, ни много ни мало, обречено! Вот нагрелись 25 стальных колонн на 89-м этаже, и все здание рухнуло – полностью и без остатка! Следующее предложение еще более впечатляет:

Как вам нравится этот «антизапас» прочности – на целый порядок? Это значит в 10 раз! Еще спустя два абзаца нам предоставлена квинтэссенция всего анализа:

Это, как мы уже знаем, откровенная дезинформация, даже несмотря на присутствие осторожного слова «возможно». Возможно, 800°, а возможно, и 300°. Действительно, какая, в сущности, разница?

Вообще говоря, дальше этот основанный на ложных предпосылках «простой анализ» можно и не читать, поскольку три «кита», на которых он базируется, на поверку оказались тремя тухлыми кильками. Однако не премину воспользоваться шансом еще немного развлечь читателя витиеватой, с позволения сказать, логикой этих двух монстров науки. В частности, подводя итоги своего основанного на больных фантазиях анализа, авторы настолько увлеклись теорией, что пошли вразнос. Что называется, Остапа понесло:

А это ничего, что ВТЦ именно с таким расчетом и был спроектирован всего лишь каких-то тридцать лет назад? Но кого это интересует, когда есть такая красивая и, главное, убедительная теория. Идем дальше:

Необходимо начать исследование материалов и разработку дизайна, которые замедлят разрушение таких зданий, чтобы дать возможность своевременно эвакуировать людей.

А это ничего, что ни один небоскреб в мировой истории до 11 сентября 2001 года не обрушивался в результате пожара? Или, начиная с этой магической даты, теперь любой пожар будет неминуемо приводить к полному нивелированию здания до состояния руин и пыли?

Вторая блинчатая «подверсия» – это отчет FEMA, во всем обвинивший слабые межэтажные перекрытия, основой которых как будто служили хлипкие балочные и решетчатые фермы, да еще и с недостаточно прочными кронштейнами, крепившими перекрытия к несущим конструкциям ядра и периметра. Они якобы быстро нагрелись до критической температуры и не выдержали нагрузки, в результате чего этажи каскадом стали проваливаться, наслаиваясь один на другой, сверху вниз, и этот процесс принял лавинообразный характер. В тот же момент, лишенные поперечной поддержки, несущие конструкции центрального каркаса и периметра потеряли устойчивость и рухнули вслед за этажами. И все это в течение считанных секунд!

Лично я с трудом представляю себе подобную картину. Во-первых, авторы этой версии очень удачно «забывают» о существовании промежуточных механических этажей на основе мощных поперечных балочных каркасов – это если вообще считать, что только механические этажи имели такую структуру. Во-вторых, по какой-то неведомой логике в FEMA считают, что несущие конструкции непременно должны рухнуть без «поддержки» поперечных перекрытий. И не просто рухнуть, а буквально рассыпаться. Даже если на секунду поверить в то, что все этажи действительно провалились, оставив несущий каркас стоять, как кол, то разве не упал бы он, вытянувшись во весь свой 415-метровый рост и накрыв собой пару соседних кварталов? И почему он вообще должен был упасть? Допустим даже, что периметр под собственным весом развалился на составные звенья: в конце концов, весовая нагрузка – не его функция. Но почему сложился центральный каркас? Почему он не остался стоять? Если он был в состоянии поддерживать гигантское здание, то уж себя-то точно смог бы удержать! И если он даже по какой-то неведомой причине упал, то почему его 47 колонн общим весом в тысячи тонн, тесно связанные между собой мощными стальными балками, не похоронили под собой десятка полтора окружающих строений? У FEMA есть ответ и на это, причем поражающий воображение своей оригинальностью. Более того, блистательная комиссия Кина даже использовала этот довод в своем официальном отчете. Правительственные гении так объяснили сей удивительный феномен:

Вот так, друзья мои, полая стальная шахта! Если верить FEMA, то не было никаких стальных колонн – они нам всем приснились, все сорок семь штук! И не только нам, а еще и инженерам, проектировщикам, строителям и всем, кто так или иначе имел отношение к возведению «близнецов». Эдакое массовое помешательство. Эпидемия глюков. Всеобщий психоз...

Всю несуразность данной теории еще более усугубляет тот факт, что даже NIST в 2004 году отверг ее как несостоятельную. Взамен, правда, придумав свою – намного более «убедительную».

Один из наиболее дотошных исследователей, имя которого неизвестно (по понятным причинам большинство из тех, кто что-то писал против «линии партии» после 11 сентября, делали это анонимно) просчитал количество стали, которое ушло на строительство одного из небоскребов-близнецов. В свое время были обнародованы данные о том, что на строительство каждой башни ушло по 96 тысяч тонн стали. Аноним подсчитал, что если исходить из доступной информации, то даже при максимальных допусках количество использованной стали не превышает 65 тысяч тонн. Он далее утверждает, что «недостающая» 31 тысяча тонн – это как раз и есть балки перекрытия, которые использовались на каждом этаже. Не берусь утверждать, насколько его вычисления верны, но они лишь еще больше подтверждают полную несостоятельность всех официальных версий.

Фотография с разбора завалов (рис. 24) отчетливо демонстрирует участок одной из опор ядра с намертво приваренными (привинченными) к ней массивными поперечными двутавровыми балками, наличие которых официальные теоретики упорно игнорируют.

Кстати, а почему рабочий на снимке не догадался использовать авиатопливо для разбора конструкции? Наверное, ему стоило проконсультироваться у арабов. Тех самых, с канцелярскими резаками – уж они-то точно подсказали бы.

В начале этой главы мы говорили о том, что выше 85-го этажа опоры центрального каркаса имели Н-сечение и, следовательно, по определению были слабее опор коробчатого сечения, которые использовались ниже 85-го этажа. Теперь сопоставим этот факт с тем, что в результате удара лайнеров в северной башне пострадали этажи с 93-го по 98-й, а в южной – с 78-го по 83-й. Кроме того, удар по северной башне пришелся в «лоб», в то время как южная была задета под углом, почти по касательной, из-за чего взрыв главным образом произошел вне здания. Как ни крути, южной башне был причинен значительно меньший ущерб, чем северной. Почему же в таком случае она рухнула первой, всего через 56 минут, в то время как северная простояла 1 час 42 минуты? Может быть, вовсе не в самолетах дело?

Полагаю, что к этому моменту даже у самых закостенелых скептиков не должно остаться и тени сомнения в том, что два Боинга никак не могли стать причиной обрушения небоскребов. Но всегда найдется Фома Неверующий, для него достаю из рукава последний козырь.

Падение без сопротивления

Как вы, наверное, помните, обе башни обвалились с поразительной быстротой, и пересмотр видеозаписей дает нам временной интервал, равный приблизительно 10–12 секундам. Даже официальный отчет комиссии Кина на странице 305 признает:

Давайте еще раз обратимся к школьному курсу физики и вычислим время, которое понадобилось бы для свободного падения тела с высоты «близнецов»:

Вот так, друзья мои! Башни рухнули практически в свободном падении, как если бы они опирались о воздух. Как такое возможно, если согласно официальным отчетам несколько десятков этажей последовательно падали, словно блины, наслаиваясь один на другой? «Блинчатые» апологеты любят бредить о том, что башни в основном состояли из воздуха. Нет, многоуважаемые сэры, эти здания состояли из стали и бетона. Если точнее, то в каждом из них было по 96 тысяч тонн стали и по 160 тысяч кубометров бетона, не говоря уже о десятках тысяч тонн оборудования. Общий вес одной башни составлял около 500 тысяч тонн! Ну никак не могла такая конструкция сложиться со скоростью свободного падения сама по себе. И чтобы это осознать, вовсе не обязательно быть лауреатом Нобелевской премии в области физики, достаточно лишь здравого смысла. Надеюсь, никто не сомневается в том, что сопротивление бетона и стали несколько превышает сопротивление воздуха?

А вот в NIST сомневаются. Видимо, беда у правительственных гигантов мысли со здравым смыслом. Они считают, что верхушка здания – 16 этажей северной башни весом в 65 тысяч тонн, – только начав падение и провалившись всего на один этаж, точно так же продолжила свое движение, не встретив абсолютно никакого сопротивления от остальных 94 этажей и 435 тысяч тонн, их составлявших. Дэйвид Гриффин по этому поводу пишет:

Эта идея определенно является кандидатурой на самую абсурдную идею современности, когда-либо содержавшуюся в предположительно научном отчете. Это примерно то же самое, как утверждать, что если спортивная машина на скорости 50 км/ч влетит в зад огромному грузовику, остановившемуся у светофора, то она продолжит движение с той же скоростью, толкая грузовик впереди себя.

Помните начало падения южной башни? Верхушка ее накренилась, и по всем законам физики этот вращательный момент должен был и дальше продолжать ее кренить. Эта глыба должна была рухнуть со своей высоты одним большим куском и только на земле разрушиться. Однако в действительности неким магическим образом она в течение одной секунды полностью исчезла, превратившись в пыль. Как это могло произойти?

Из всего вышеизложенного следует только один вывод – башням Всемирного торгового центра помогли упасть. Причем помогли очень профессионально и со знанием дела.