Последний из могикан

Вечером гуляю себе и гуляю… ага, на улице прямо. Просто так гуляю себе… без задней мысли… и без передней, просто для здоровья. Еще не хотел выходить-то, потом вышел чего-то. Гуляю и гуляю себе… Хожу просто мимо помойки, и все… Я всегда там гуляю — привык, что ли? Просто хожу смотрю по сторонам. Смотрю и смотрю себе… смотрю — торчит что-то.

Внутренний голос говорит:

— Не бери!

Ага, несколько раз:

— Не бери!

И еще я не хотел брать-то, потом взял чего-то… Сверток. Там сто тысяч долларов. Ну понятно — потерял кто-нибудь.

Внутренний голос говорит:

— Пошли домой!

Ага, несколько раз так:

— Пошли домой!

Еще я хотел пойти домой-то! А пошел чего-то в милицию. Пришел, говорю:

— Не надо никаких благодарностей, просто оформите все, заберите деньги.

Деньги они сразу оприху… не, оху… не, оприходовали. Капитан говорит:

— О! Молодец вы какой! Нашли сто тысяч долларов и сразу к нам. Очень хорошо… В полнолуние нормально себя чувствуете?

— Нормально.

— О!

Смотрел, смотрел на меня, спрашивает:

— А пятью пять сколько будет?

Я говорю:

— Двадцать пять.

И, видимо, он не ожидал правильного ответа — растерялся.

Потом кладет перед собой револьвер, говорит:

— О! Что мы все вокруг да около? Давайте поговорим чисто по-человечески. Вы — нормальный человек. Нормальный деньги не принесет. Вы принесли. Значит, что-то здесь не так. У нас тоже не все слава богу с раскрываемостью преступлений. Что, если я никому про сто тысяч, а вы возьмете на себя два убийства, одно изнасилование и угон машины?

Я говорю:

— Давайте! Только машину я не умею водить, изнасиловать у меня рука не поднимется, а в то, что я могу убить, вообще никто никогда не поверит.

Он встал, китель одернул, говорит:

— О! Я уже вам верю!

И вызывает кого-то. Тут же с бумагой, ручкой входит писец… не, писун… не, правильно, писец.

Внутренний голос говорит:

— Отрицай все.

Несколько раз громко так:

— Отрицай все!

Главное, я решил: буду отрицать все. А сам чего-то говорю:

— Убийства, что были за последние десять лет, — мои. Изнасилования, хранение и скупка краденого, чеканка фальшивых монет, подкуп, поджоги, наводнения — это все мое.

Кроме того записали на меня все, что у них накопилось: запугивание ОМОНа… запукивание… не, правильно сказал — запугивание ОМОНа, охаивание отечественной порнографии, осквернение пивной и два самосожжения.

Они сбегали кофе сварили, печенье достали — вообще как-то мы подружились.

— А знаете, — говорю, — кто Кеннеди убил?

— Кто?

— Я.

Капитан достал из сейфа бутылку водки, колбасу, выпили все на брудершафт.

— А знаете, — говорю, — кто организовал татаро-монгольское иго?

— Кто?

— Я.

Они встали. Капитан чувствует, что скоро майором станет, спрашивает:

— Ваша настоящая фамилия?

Я говорю:

— Аль Капоне.

Капитан посерел маленько… не, посерил маленько… не, посерел маленько. Короче, нехорошо получилось. Говорю:

— Я пошутил… На самом деле я из налоговой инспекции. Откуда у вас сто тысяч долларов?

Капитан:

— Вы же принесли.

Я говорю:

— Когда?!

— Да только что. Мы еще на брудершафт пили.

Я говорю:

— С кем?! Что вы несете?! Я — непьющий.

Капитан чувствует, скоро лейтенантом станет, говорит:

— Надо же, чтобы человек человеку верил.

Я сказал:

— О!

И пошел домой.

Загрузка...