999999999 маны. Том 3

Глава 7

Говард Ротт стоял посреди большого, почти пустого зала и смотрел в мертвое лицо Рэмингтона. Над телом изрядно потрудились гримеры, и сейчас оно выглядело почти живым — синяки под глазами затонированы, нос выправлен, разбитые губы приведены в порядок. Только белая нашлепка бинтов на лбу — там, где было маленькое аккуратное отверстие.

— Говард, — Вульфрик Белецкий глядел на него без каких-либо эмоций. — Не хочу вас торопить, но печати мортусов — временные. Нам пора.

Говард не шевельнулся с места. В шок его повергло вовсе не это тело само по себе. Вовсе не смерть Рэмингтона Вальзак-Ротта стала тем ударом, который он сейчас так болезненно переживал.

Новый удар по клану. Новое свидетельство его слабости. Опять. Не прошло и недели. И снова эти похороны, речи, могилы…

Неужели он так слаб?

— Говард, — повторил Белецкий уже с нажимом. — Нам пора.

— Да, разумеется, — кивнул Говард, отходя на два шага и давая паре телохранителей Вульфрика взяться за края гроба.

— Вы со мной или доберетесь отдельно? — уточнил Белецкий, выходя вслед за ними.

— О… отдельно, — ответил Говард. Ему нужно было еще немного побыть одному. После прошлого раза ему очень не хотелось снова ехать в одной машине с Белецким, и к тому же…

Ему чертовски не хотелось на похороны.

Не то, чтобы я раньше водил грузовик. Но вот машины — приходилось. Хотя права в итоге и были куплены, свою долю практики в клане я получил. В конце-концов, у меня было не так много развлечений, а Фридрих был всегда рад пустить меня за руль и объяснить, что к чему. Правда, с грузовиком все оказалось несколько посложнее, чем с обычной машиной. Неповоротливый, огромный и довольно медленный — я буквально прикладывал осознанные усилия, чтобы помнить о его истинных объемах и случайно не зацепить какую-нибудь из припаркованных на обочине машин.

Труднее всего было ехать через город. В основном из-за моих опасений нарваться на полицейский патруль, которому захочется проверить что у меня в кузове. Благо, на улице стояла поздняя ночь, и других машин, а значит и потенциальных возможностей для аварии и привлечения полицейского внимания, почти не было. Таким образом мне удалось проехать основную часть пути без особых происшествий. В какой-то момент я даже немного привык к грузовику и полностью сконцентрировался на дороге у меня перед глазами.

Каким-то образом это несколько успокоило меня, впервые за долгое время я смог не думать ни о чем, кроме перемежающихся белых полос на асфальте. Конечно, местами проскакивали свежие воспоминания о пожаре, мортусах и кобровцах или не очень свежие об отце, Говарде или Белецком… но я старался отгонять их прочь. Сейчас мне ни к чему в очередной раз обдумывать что и как произошло, нужно просто действовать.

Поворот. Я в очередной раз выкрутил руль, стараясь не обращать внимания на противное шлёпание тел в кузове. Может из кабины их и не было видно, зато слышно — превосходно. Как какие-то манекены, безжизненные тела бились друг о друга от каждой кочки, с глухим стуком ударялись о стены грузовика на поворотах и в целом вели себя довольно шумно, как для сотни мертвецов. Мертвых пробужденных, хочу отметить.

Плевать.

Злой рассвет, безоблачно. Рассветное солнце слепит глаза. Я в дороге уже три часа, и успешно выехал за черту города. Почему из двух столичных резиденций Белецкого я выбрал именно эту, ту, что находилась не в центре, а в километрах двадцати от города? Две причины.

Первая: здесь будет меньше непричастных людей. Может быть после всего, что произошло, я уже несколько другой человек, чем ранее. Однако превращаться в маньяка, пускающего каждого встречного в расход мне совсем не хотелось.

Вторая: здесь будет больше причастных, клановых. Я понятия не имел, застану ли здесь самого Вульфрика. Надеялся, что да, но даже если и нет… я точно знал, что этот удар станет для него болезненным.

Если, конечно, я не облажаюсь и сделаю всё правильно.

Дорога была пустой; лишь редкие машины проносились мимо меня. Конечно: потому это место и выбрано под клановую резиденцию Белецких. Здесь не ездят посторонние. В какой-то момент меня меня пронесся кортеж из десяти машин — кажется, клановые — но, по счастью, они не обратили на меня внимания.

Был среди них и сам Вульфрик? Или только его люди? Менять план уже поздно, машина долго не выдержит.

Мое лицо скривилось; доносившийся сзади скрежет ногтей о металл, что был слышен даже несмотря на ревущий мотор, действовал на нервы. Я закатил глаза и громко постучал о заднюю стенку кабины. Это вряд ли бы как-то помогло, однако на душе стало легче.

Я проехал перекресток. Впереди уже вовсю виднелись крыши домов, в прошлом какой-то деревеньки, что к нынешнему времени разрослась в элитный коттеджный поселок за чертой города. Все, это последняя остановка перед резиденцией; дальше — никого лишнего.

Газ в пол. На въезде, конечно же, стоит охрана, но она не успеет ничего сделать. Вон и въезд, впереди. Готов ли я?..

Готов.

Я миновал охранный периметр без остановки, сбив шлагбаум красного цвета, за что грузовик с двух сторон наградили градом пуль по колесам. Ага, удачи.

Днище фуры и металл покрышек заскрежетали по асфальту, разбрызгивая искры. Машина набрала достаточно инерции, чтоб продолжить «скользить» еще не одну сотню метров, прямо до пункта назначения.

Я выкрутил руль, и кабину занесло вбок, но прицеп продолжил движение вперед, пока, наконец, не перевернулся.

Удар. Мы завалились на бок.

Как же хорошо, что я пристегнулся. Всегда пристегивайтесь, дети.

Скрежет, вой.

На двери — только замок, которому удара легко хватило, чтобы слететь. Ни печатей мортусов, ни какой-то еще сдерживающей магии. Двери прицепа распахиваются от столкновения с землей, выпуская тех, кто был заперт внутри.

Я уже начал было забыть об адской головной боли, но вот и она, как в старую добрую… неделю назад. По виску стекает кровь. Осколки от разбитого лобового стекла вошли мне в грудь и, кажется, шею.

Растегиваю ремни безопасности. Выбиваю ногой дверь. Когда я очнусь, то должен быть снаружи — потому что мне совсем не улыбается снова выкарабкиваться из-под горящих обломков, пусть даже это будет всего лишь грузовик, а не целая башня. Игнорируя боль, подтягиваюсь на руках — и тут же шальная пуля влетает мне в грудь. Падаю на землю.

Вижу, как ревущая тварь несется на солдат. Нет, рано. Она ещё слаба. Мне нужно встать.

Встаю… плечо прожигает пуля. За ней еще одна — в грудь. Я знал, что меня застрелят на месте — хотя и прихватил для страховки пистолет у КОБРовцев.

Откидываюсь назад. Голубое небо. Мир меркнет.

Говард не хотел присутствовать на этом мероприятии. Рэм… никогда не был для него особо важен. Слишком много амбиций. Слишком много несдержанности. Качества, позволительные для главы клана и совершенно лишние для молодого остолопа. По мнению Говарда, Рэмингтон получил ровно то, на что всегда нарывался — и хотя ни малейшей радости от его смерти и от нового удара по репутации клана он не испытывал, но и парня он тоже не жалел.

Но, разумеется, прибыть на похороны придётся. Статус, ожидания других членов клана…

В последнее время это превратилось в плохую привычку — ходить на похороны. Но, во всяком случае, на этот раз — он надеялся — обойдётся без того «сюрприза», что и в прошлый.

Визг тормозов и внезапные выстрелы во дворе оторвали главу клана Ротт от размышлений. Резко вскочив на ноги, Говард в три секунды оказался и окна и выглянул вниз. Какого?..

На территорию резиденции, снеся с мясом металлические ворота, въехала огромная фура, разминувшаяся с Белецким всего на каких-то пять минут. Сейчас она лежала на боку, и из окна хорошо было видно, как из кузова выбираются… они.

Боевой опыт Говарда был не ахти каким большим. И всё-таки, как пробужденный и клановый, он не мог не узнать их… Оскверненных. Характерная походка, звуки, доносящиеся до него в те секунды, когда их не перекрывали выстрелы ошалевшей охраны…

Тела падали и поднимались снова. Конечно, убить оскверненного не так-то просто. А охрана, разумеется, не была готова… к этому.

Черт. Отпрянув от окна, Говард вылетел из опустевшего помещения, едва не натолкнувшись по пути на стол, где недавно стоял гроб, и оглядел коридор. Здесь, ничего не понимая и так же оглядываясь, бегали клановые, прислуга, охранники и все, кто остался тут после отъезда Белецкого.

— Эй! — Говард, ухитрившись, схватил за грудки пробегавшего мимо лакея. — Что происходит? Кто напал?

Суть можно было ухватить быстро. Оскверненные — опасные существа, но они неразумны, и сами приехать на той фуре не могли. Логотип мортусов! На грузовике был их логотип, но это же не значит…

— Простите, господин! — кажется, вырывающийся слуга больше переживал за свою собственную жизнь, чем за всё прочее. — Я понятия не имею, и…

А потом — вспышка боли. Короткая, трехсекундная, но она пронзила мозг Говарда настолько стремительно, что он со вскриком выпустил слугу — и тот тут же кинулся прочь.

Что такое? Неужели и правда мортусы? Гиарры… после всего, что случилось, Говард уже ни в чем не был уверен. Сколько еще заговоров плетется против него, против Белецкого… против всех?

Впрочем, сейчас было не время думать о политике. Нужно было выбираться отсюда. Если ударить хотели по Белецкому, то едва ли планировали захватить с собой и его, а значит, никто не будет преследовать его. Нужно добраться до своих, туда, где есть хоть какие-то гарантии.

Подбежав уже к другому окну, Говард убедился, что это мёртвый номер. Внизу творился настоящий ад; оскверненные атаковали охранников, не чувствуя боли. Кроме того, охранников атаковали и сами охранники. Говард заметил две или три фигуры, которые выделялись даже в этой мешанине — один из руки, другие два просто неестественно вывернуты…

Почему мертвецы пробуждаются так быстро? А не наплевать ли. Главное, убраться отсюда, пока волна не дошла до второго этажа.

Задний выход? Он должен тут быть. Может, наверх? Нет, это не основная резиденция, здесь нет вертолетной площадки…

Из этого окна не было видно вход. А ведь мертвецы, похоже, стекаются именно к ней. А может, идти туда, куда бегут местные? Но нет, все многочисленные обитатели резиденции Белецких носились вразнобой и явно тоже не имели представления, куда деваться и что предпринять.

Подлетев к другому окну — тому, из которого был лучше виден вход в здание — Говард еще раз убедился, что внизу всё плохо, плохо по-настоящему. Вся лучшая часть охраны Белецкого сейчас была с ним, как и все лучшие бойцы их клана — на пути к этим чертовым похоронам. А эти, похоже, отлично вытренированные против живых людей, сейчас спасовали против мертвецов. Почему он не поехал вместе с Вульфриком? Почему задержался?

Кто организовал эту атаку? Вопрос важный, потому что от ответа на него зависит и то, что они будут делать дальше. Вряд ли они планируют просто превратить это место в поле боя и уйти. Возможно, под шумок они хотят забрать что-то важное, возможно…

Мысли Говарда замерли на полуслове, когда он увидел фигуру, быстро идущую к зданию. Нет. Быть того не может. Быть не может, ты мертв.

Марк Ротт. Он был одет в какую-то футболку с джинсами, он был виден лишь издалека, но Говард достаточно времени провел со своим племянничком, чтобы узнать его даже отсюда.

Марк. Это не можешь быть ты. Ты мертв, и твое тело похоронено на…

Взрыв. Похороны. Смерть Рэма. То, что все это — звенья одной цепи, стало доходить до Говарда быстро, но все-таки сложиться в цельную картинку не успело: Марк зашёл по ступенькам в здание резиденции, а еще через две секунды новая вспышка боли уронила Говарда на колени.

Попутно глава Роттов отметил, что еще несколько человек из числа панически снующих вокруг упали вместе с ним, а другие, как ни в чем не бывало, подолжили свою беготню. А еще — что звуки с первого этажа стали громче. Кажется, битва дошла дотуда.

Что происходит? Почему тот, чью смерть он видел лично, жив и здоров, и знает ли об этом Белецкий?

Думать обо всем этом времени не было. Да, может, это и не Марк? Когда тот скрылся из виду, Говард снова засомневался. Очень похож?.. Да ещё и издалека. Должно быть, да, не он.

А вот Оскверненные вот-вот будут здесь, а все его варианты побега оказались невозможными. Нужно было хотя бы вооружиться: кем-кем, а трусом Говард не был, и собирался встретить врага во всеоружии. Он все-таки глава клана, а не какой-то охранник…

Нет, нет, нет. В драке ему долго не протянуть. Он, конечно, глава клана, и мечник, как и его покойный братец, но против толпы гребаных зомби это мало чем поможет. Унесет с собой десяток-два, а что потом? Нет, главное — выжить.

«Думай, Говард, думай!..» — он двинулся выше, на третий этаж. Если монстры вот-вот будут здесь, нужно оказаться там, докуда они не дойдут. Может, чердак? Но на лестнице сновало полно народу, впавших в ту же панику, что и он сам, и он отмёл эту мысль.

«Представь, что ты Белецкий. Мог ли ты сделать резиденцию с одним входом, без пути к отступлению? Разумеется, нет. Такой хитрый и изворотливый сукин сын, как Вульфрик, наверняка придумал бы себе десять вариантов отхода».

Оказавшись там, откуда шум битвы снова был слышен меньше, Говард остановился. Убегать, не зная, куда он убегает, глупо. Нужно обдумать все. Без паники. Без паники.

«Итак, я Белецкий. Я сижу в своем кабинете, и тут враги… что я делаю? Выхожу из кабинета… стоп, а если враги стерегут под дверью? А если у меня всего пара секунд?»

Щёлкнув пальцами, Ротт развернулся и, перепрыгивая через две ступеньки, помчался обратно на второй этаж — в кабинет Вульфрика Белецкого.

Наверное, пробудь он главой клана чуть подольше — и сам бы догадался о таком. Алекс вот наверняка догадался бы. Сказывалась его неопытность, но… да! Путь к спасению всегда должен быть у Белецкого под рукой.

«Если ничего не найду в кабинете, нужно будет подняться на третий и попробовать спальню», — подумал Говард. Следующей мыслью было — «Если успею».

Шум ударов и выстрелов, хриплое рычание оскверненных — все это было уже близко. Слишком близко. И кабинет пуст. Раньше Говард видел его только как посетитель, и то всего пару раз. Доспехи в углу, фотографии и какие-то документы в рамках на стене, письменный стол… На столе — ничего, ни бумаг, ни клановой печати. Только канцелярские принадлежности и проводной телефон.

Тайник. Вульфрик, Вульфрик, где ты мог сделать тайник? Говард осознавал, что сделает с ним Белецкий за бесцеремонный обыск собственного кабинета, но… это все же лучше, чем то, что с ним сделают зомби.

Рыцарь? Подвигав забрало и руки доспехов, Говард метнулся к следующей цели: к гербу Белецких на стене. Ощупать каждую деталь, каждую выпуклость…

Может, письменный стол? Под столешницей, там, где кнопка вызова охраны… но нет, там не было никакой кнопки. Трубка телефона?.. Стул? А может, он вообще спятил, и нет тут никакого тайника? Нет-нет, Белецкий не стал бы уповать на удачу, он бы предусмотрел… нужно просто быть Белецким, думать как Белецкий…

Фотографии. Вот. Представители разных кланов, какие-то ещё люди… на этой Белецкий был на фоне больницы, принадлежащей их клану. Поморгав пару секунд, Говард рванул фото на себя — и увидел кнопку. Не на стене, на фоторамке. Сбоку. Неужели?..

Нажав её, глава Роттов услышал скрежет…

…а затем знакомый голос.

— Привет, дядя.

По пути к цели я умер дважды. В первый раз меня застрелили охранники — еще не успевшие намертво завязнуть в схватке с оскверненными телами, во второй раз — убил один из зомби, выпущенных мной же.

Вообще, если честно, обходить их не так уж и сложно, если знаешь, как — и если рядом есть кто-то еще. Просто будь не самой близкой целью — и тогда зомби кинется не на тебя, даже если увидит. Именно благодаря этому принципу, я легко добрался до входа, ну а там… там мне было просто негде обойти мертвеца: дверной проход есть дверной проход.

Зато внутри было не так уж и сложно. Кругом бегали люди, и, кажется, они не очень умели сопротивляться. Хм, почему? И это хваленые солдаты Белецкого?

Я вспомнил кортеж, проехавший мимо меня. Ох… кажется, те, кто был моей целью, куда-то умчались. Осталась только не умеющая за себя постоять массовка. Ну, что делать — мероприятие уже в разгаре, и я его не сверну.

Зато можно заглянуть на второй этаж, в кабинет Белецкого. Опыт наследника говорил мне, что кабинет главы располагается где угодно, только не на первом и не на последнем этаже. Тут их три, так что…

На меня не обращали внимания. Какой уж тут Марк Ротт, когда вокруг столько зомби? И даже когда я подергал дверь запертого кабинета, никто не остановился и не спросил, что я тут делаю.

Закрыто. Но, может…

Размахнувшись, я ломанулся в дверь плечом. Удар! Нет, ничего — но все же дверь жалобно хрустнуло. Отлично. Теперь я знаю, что это не магическая печать — просто деревянная дверь.

Еще удар. Еще. И — с четвертого раза дверь, наконец, поддалась, и я оказался внутри.

Доспехи в углу. Телефон для связи со слугами. Стол. Словом, обычный кабинет главы клана — я в таком играл в детстве.

Пусто, разумеется. Белецкого тут нет… а жаль. Подойдя к столу, я попытался открыть ящик — там наверняка найдется много всего интересного. И в ту же секунду на дверце вспыхнула ярко-алая печать. А вот это просто грубой силой не откроешь.

Белецкого нет, его бумаги для меня недосягаемы. Так я что — зря сюда пришел? Разочарованно побарабанив пальцами по столешнице, я отошел к стене, рассмотреть фотографии.

Одно место на них показалось мне знакомым. Вульфрик на фоне… больницы. Да, той, где меня держали — и откуда я героически сбежал. Я взял фотографию в руки… И вдруг услышал шум. Одна из стен отъезжала вбок. А?

Быстрый осмотр фотографии показал очевидное: я случайно задел кнопку, открывающую тайник.

— Везет, — заметил я самому себе. — С первого раза, наудачу — и найти тайник.

Аккуратно приладив фотографию обратно на стену, я шагнул внутрь. Что я теряю? Очевидно, что Белецкий не здесь, но… я хотя бы могу посмотреть, что же он тут прячет от всего мира. Может, это просто запасной выход наружу или вроде того. А может, что-то интересное.

…не успел я притворить за собой тайную дверь — как по ту ее сторону послышались быстрые, взволнованные шаги. Белецкий? Я замер. Только что я искал встречи с ним, а теперь не знал, что делать.

Впрочем, продлилось это недолго. Минуты полторы — и потайная дверь снова отъехала в сторону.

— Привет, дядя, — я с любопытствовом смотрел на Говарда. А он что тут делает?

Не Вульфрик, конечно. Но тоже неплохой подарок от судьбы.