А что мы будем делать потом?

6

На следующее утро Кэрол, как всегда, появилась у Клода. Еще ночью она решила предать забвению инцидент в машине. Тем более, что сегодня она недолго здесь задержится, — Кэрол был назначен прием у стоматолога. А до этого придется съездить в авторемонтную мастерскую.

Кэрол допечатывала последнее письмо, когда в дверь просунулась сонная физиономия Клода.

— Мне страшно жаль, что так получилось, Кэрол. Прошу вас, давайте забудем об этом. Я вел себя, как последняя скотина, — он смущенно попытался пригладить всклокоченные волосы. — В наказание за вчерашнее меня с утра мучает страшная головная боль — вчера от расстройства я выпил изрядную дозу виски.

— Все в порядке. Клод. Ничего страшного не произошло — правда, вам придется раскошелиться на пару долларов за ремонт автомобиля.

Кэрол поднялась, объявив Клоду, что должна идти к зубному врачу. Надев пальто, она обернулась.

— Завтра, к сожалению, я не смогу прийти — мы с профессором хотим в выходные дни поработать на природе в Вермонте.

Клод взволнованно сглотнул, его вдохновение явно иссякло.

— Поступайте, как считаете нужным, — вяло произнес он и с огорченным видом исчез в ванной.

«Да, великая звезда сцены не привыкла к подобному обращению, — удовлетворенно подумала Кэрол. — Сейчас ему не помогут душещипательные цитаты из мелодраматических ролей!» Взяв сумочку, Кэрол покинула квартиру Клода.

В пять часов утра в пятницу Кэрол уже была готова к отъезду. Точно в назначенное время к дому подъехал профессор Ломбард в своем спортивном автомобиле — путь предстоял неблизкий.

Путешествие протекало благополучно и монотонно. Кеннет находился не в лучшем расположении духа, и Кэрол решила почитать газету.

Однако большую часть пути девушка, прикрыв глаза, размышляла. Время от времени она бросала на Кеннета незаметный взгляд, но профессор Ломбард был всецело поглощен дорогой.

Домик профессорского приятеля располагался на берегу тихого живописного озера. До ближайшего населенного пункта было не меньше мили. Где-то поблизости стоял домик лесника, но сейчас в нем никто не жил. Ветер таинственно шумел в кронах деревьев, в чаще пели птицы, вдалеке стучал по стволу дятел.

Окруженный подступающими со всех сторон горами милый ландшафт. Вместилище покоя, красоты и гармонии — таково было первое впечатление Кэрол. Ей казалось, что она попала в рай. Все пространство между небом и землей было исполнено неизбывным покоем, который, казалось, не могла нарушить никакая сила.

Однако они приехали сюда работать и работать на совесть. Кэрол перенесла в дом пишущую машинку и свои личные вещи, профессор — папки с бумагами, книги и справочники, статьи других математиков.

Да, похоже, им не придется слишком много времени уделять любованию красотами ландшафта и наслаждению от общения с природой при такой чудной погоде.

Кэрол следовала за Кеннетом по дому, как маленькая собачка на привязи. Войдя в гостиную, Кеннет бросил в кресло кожаную куртку и опустился на колени перед камином. Кэрол, подойдя, внимательно смотрела, как он разжигает огонь, старательно наморщив лоб.

Девушка встала на колени рядом с Ломбардом и посмотрела ему в лицо. Она заметила, какая у него загорелая кожа, и удивилась: когда он, погруженный в свою научную работу, успевает загорать? Тонкая, туго натянутая на скулах кожа. Вокруг глаз лучики морщинок. Глаза под густыми кустистыми бровями светлые и очень красивые. Профессор Ломбард был весьма привлекателен, хотя совсем не походил на мужчин, с которыми Кэрол приходилось сталкиваться раньше.

Высокий и сухопарый, возвышался он над Кэрол. Какой-нибудь знаток моды, пожалуй, пожалел бы профессора Ломбарда за его поношенные джинсы и длинный вязаный свитер, но девушке нравился такой наряд, хотя еще совсем недавно она не могла бы себе представить, что ей сможет понравиться мужчина, щеголяющий в подобном одеянии.

— Никак не хочет разгораться, — констатировал Кеннет и заглянул в дымоход, — хотя вьюшка и открыта.

Взяв кочергу, он просунул ее в дымоход, в камин посыпалась черная зола, а вслед за ней с громким шорохом свалилось что-то большое и черное — ни дать ни взять воплощенная нечистая сила.

Кэрол вскрикнула, а Кеннет, напротив, оглушительно расхохотался. Он продолжал смеяться, Кэрол же, охваченная страхом, всем телом прижалась к нему. Ей было стыдно столь явно демонстрировать свою трусость, однако ужас заставил ее забыть о приличиях, и она до боли вцепилась в руку Кеннета.

— Это птица, — громко объявил Кеннет, вытащив из камина черную блестящую тушку. — Дохлый ворон. Такое иногда случается — птицы попадают в дымовые трубы, не могут выбраться и погибают.

Кэрол побледнела.

— Но это вовсе не смешно.

Кеннет прищурил глаза.

— Послушайте, мисс Бартлетт, в деревне нельзя быть столь сентиментальной. Здесь так же, как и всюду, живут и умирают — природа существует по своим незыблемым законам.

Кэрол сверкнула на профессора гневным взглядом.

— Вы считаете, что со стороны природы честно загонять птиц в дымоходы и душить их в каминах?

— Мы нашли его и вытащили, — проворчал Кеннет, укладывая в камин слоями газетную бумагу и хворост. — Сейчас загорится, а для ворона мы больше ничего не можем сделать.

— Я не удивлюсь, если теперь, после такого происшествия, не смогу наслаждаться чистой непорочной природой.

— Ха, какая старая песня, — вздохнул профессор, поднося спичку к листу газетной бумаги. — Вам нужно всего понемножку, не правда ли? Немножко чистой, непорочной природы, немножко свежего воздуха, немножко чистой воды, немножко дождя и солнца. Все в разумных дозах. Вот они — жители больших городов.

Кэрол задумалась.

— Но я… — беспомощно начала она и замолчала. Сказать было нечего. Девушка села в одно из старых массивных кресел и уставилась в пустоту ничего не выражающим взглядом.

Кеннет не стал ее тревожить, не стал к ней приставать и требовать ответа. Вместо этого он подмел пепел с пола и поднял мертвого ворона, собираясь вынести его на улицу. Улыбаясь, он остановился возле Кэрол, насмешливо глядя на девушку.

Почувствовав его взгляд, Кэрол подняла голову. Молодые люди некоторое время молча смотрели друг на друга.

— Не бойтесь, я не собираюсь впадать в истерику, — капризно проговорила Кэрол.

— Вот и отлично, — одобрительно произнес Кеннет и застегнул куртку. — Я сейчас вынесу птицу и съезжу за покупками, а вы пока наведите здесь порядок. Если захотите прокатиться на велосипеде, то найдете его в сарае. Вы когда-нибудь катались на велосипеде?

— Представьте себе, да! — заносчиво воскликнула Кэрол.

— Ну и прекрасно. Для здоровья полезнее ездить на велосипеде, чем на автомобиле, и к тому же это не так претенциозно, — сухо заметил профессор Ломбард.

— Уходите, я вас ненавижу! — вне себя крикнула Кэрол.

Кеннет рассмеялся и ушел. Но едва захлопнулась входная дверь, как Кэрол пожалела, что не поехала вместе с ним. Она не хотела оставаться здесь одна. Интересно, когда он вернется? Вдруг по дороге с ним что-нибудь случится и что тогда делать? Она совершенно не ориентируется в здешних местах. Где ближайший населенный пункт, где телефон? Кого звать на помощь, если из лесу пожалует медведь, и куда звонить, если в камин свалится стая воронов?

Кэрол почувствовала, что еще немного и она вконец потеряет над собой контроль. Однако надо что-то делать. Девушка вскочила, переоделась в халат и, выбежав на улицу, направилась к озеру, с которого при ее приближении с шумом поднялась потревоженная стая диких уток.

Бросив халат в траву, обнаженная Кэрол вошла в воду и едва не задохнулась — вода оказалась намного холоднее, чем она предполагала.

Первый шок, однако, быстро прошел, и девушка начала спокойно плавать по кругу. Она перевернулась на спину и стала разглядывать безоблачное синее небо, с которого доносились хриплые крики неспешно летящего ворона…

В отдалении залаяла собака. Кэрол повернула голову на звук.

Послышались шаги, и девушка решила немедленно выбраться на берег, чтобы избежать встречи с незнакомцем.

К озеру приблизился рослый широкоплечий молодой человек в джинсах и рубашке лесоруба, на голове его красовалась широкополая шляпа. Он так дерзко рассмеялся, увидев Кэрол, что она сочла за благо немедленно ретироваться.

Наскоро завернувшись в купальный халат, она ударилась в паническое бегство.

— Эй, мисс! — крикнул молодой человек, чем окончательно напугал Кэрол. — Мисс, погодите! Это вы приехали с мистером Ломбардом?! Да подождите же, мисс!

Но мисс не стала ждать. От страха Кэрол потеряла остатки рассудка. В голову ей сразу полезли мысли об убийстве, похищении и еще черт знает о чем, и никакая сила в мире не смогла бы заставить ее оглянуться и посмотреть на молодого человека, а тем более что-нибудь ему ответить.

Она бежала, не разбирая дороги, пока не споткнулась о древесный корень При падении она ударилась головой о камень и потеряла сознание.

— Где я? — слабым голосом спросила Кэрол, придя в себя. Она открыла глаза и увидела прямо над собой несколько потемневшее синее небо.

— Именно так я и представлял себе это пробуждение, — произнес мрачный и угрюмый мужской голос. — Главная героиня едва не ломает себе шею во время идиотского бегства, теряет сознание, а потом открывает свои невинные голубые глазки и слабым голосом спрашивает: «Где я?». — Не могу себе представить более дурацкого вопроса.

— Ах, так это вы? — окончательно очнувшись, спросила Кэрол и села.

— Да, это я, — ответил Кеннет. — А кого вы еще ожидали здесь увидеть? Президента Соединенных Штатов?

Господи, он опять здесь! Кэрол старалась избегать его взгляда. Он потешается над ней, и имеет на это полное право — она опозорилась по всем законам жанра.

— Что со мной случилось? — устало спросила Кэрол и схватилась за голову.

— Пришел мой старый приятель Пит Браун, чтобы поздороваться с нами, а вы приняли его за злодея и бросились бежать без оглядки, — отрывисто проговорил Кеннет, — и, пока я искал вас в доме, бедняга Пит разыскал вас где-то в лесу и принес домой на руках.

Кэрол густо покраснела. Она лежала на кушетке в совершенно неприглядном виде, вся покрытая грязью и еловыми иголками. Халат прилип к телу, на зубах поскрипывал песок.

— Я только хотела… — заикаясь, произнесла она. — В конце концов, я же не могу сразу понять, — кто здесь друг, а кто враг… Я и побежала куда глаза глядят…

— Куда глаза глядят? — грубо оборвал ее Кеннет. — Здесь это может оказаться смертельной ошибкой. Мы находимся в горах, мисс Бартлетт, к тому же приближается ночь.

— Мне очень жаль… — в замешательстве произнесла Кэрол, но Кеннет не дал ей договорить.

— Мне тоже. Вы можете убежать от комара и тут же нос к носу столкнуться с медведем. Впредь, мисс Бартлетт, будьте осторожней.

Кэрол наморщила лоб.

— С тех пор, как мы приехали, меня не покидает чувство, что вы постоянно читаете мне нравоучения. Вы всегда все знаете лучше всех. Я вообще делаю хоть что-нибудь правильно?

Кеннет молча остановился перед ней, не предпринимая ни малейшей попытки помочь ей выйти из затруднительного положения.

— Естественно, я многое знаю лучше, чем вы, поэтому и поучаю вас, — заговорил он наконец. — Я часто бывал в этих местах, а у вас прорезался редкостный талант все делать не так, как надо, — во всяком случае здесь.

Кэрол медленно поднялась и еще раз посмотрела на свой халат.

— Вы выглядите, как поросенок, — нисколько не смущаясь, заявил Кеннет. — И на лбу у вас не слишком-то красивая шишка.

Кэрол потрогала лоб и тут же отдернула руку — Кеннет сказал правду. Девушка торопливо бросилась в ванную.

— Переоденьтесь, — проворчал ей вслед Ломбард, — а я пока заварю чай.

После ванны, переодевшись, но все еще дрожа от холода, Кэрол уселась за стол, и Кеннет плеснул ей в чашку с чаем изрядную толику бренди.

— От этого вы почувствуете себя значительно лучше, — сказал он почти дружелюбно.

Выпив чай с бренди, девушка действительно перестала дрожать — озноб уступил место приятному ощущению тепла во всем теле.

— Итак, теперь вы по уши в долгу перед моим другом Питом Брауном, — деловито заметил Кеннет. Он стоял, опершись на камин, и серьезным взглядом смотрел на Кэрол. На нем по-прежнему была коричневая кожаная куртка и джинсы. Его взгляд слегка встревожил Кэрол.

Она коротко кивнула.

— Но откуда мне было знать, что он ваш друг?

— Вы могли бы его выслушать, прежде чем убегать, — возразил Кеннет, не давая ей пощады. — Надо было сначала разобраться, а потом действовать — так поступают все разумные люди.

В Кэрол взыграл дух противоречия.

— Ах да, я и забыла, что вы сами в любой ситуации сначала определяете самые важные вопросы, располагаете их по порядку и аккуратно подшиваете в папку.

Кеннет удивленно уставился на девушку.

— Вы же прекрасно знаете, что не правы. Все это я говорю вам затем, чтобы вы поняли, что нельзя было так безрассудно бросаться в лес. Вы могли заблудиться или напороться на медведя.

Кэрол заткнула уши.

— Прекратите немедленно, перестаньте, прошу вас! Вы и так уже несколько раз это говорили. Хотите сказать, что вы сами не совершили в жизни ни одной ошибки?

— Будьте так любезны прикрыть рот хотя бы на пару минут, — зло оборвал ее Кеннет. В два шага он пересек помещение и оказался возле Кэрол. — Как вы одеты? Хотите сказать, что вам тепло?

Ломбард имел в виду красивое льняное платье, купленное Кэрол по случаю в Нью-Йорке. Девушка понимала, что такой наряд в горах неуместен, но, кроме платья, у нее был только джинсовый костюм, который она собиралась использовать как повседневную одежду. Да и вообще ее гардероб не был рассчитан на деревенскую жизнь.

— Это же смешно, — произнес Кеннет и выразительно пожал плечами.

Кэрол молчала.

— Вы, не дай Бог, умрете, и кто будет работать вместо вас? — ворчливо поинтересовался Кеннет.

И в этот момент он представил ее себе полуобнаженной.

Кеннет запнулся и молча уставился на Кэрол. Этого оказалось достаточно, чтобы девушку бросило в жар. Именно такое чувство ее охватило, когда в машине ее домогался Бэрримор — правда, тогда поцелуй показался ей совсем безвкусным.

Но сейчас перед ней стоял человек, который одним только взглядом говорил ей, о чем думает. Это было совершенно неожиданно, тем более, что Кеннет даже не улыбался. Этот мужчина мгновенно воспламенил Кэрол.

— Возьмите это, — коротко распорядился Кеннет и, стянув с себя свитер, протянул его девушке.

Свитер хранил тепло его тела. Под действием нахлынувшего чувства Кэрол зажмурила глаза. Она сбросила платье, которое Кеннет небрежно откинул в угол. В следующий миг он взял шерстяное одеяло и заботливо укутал в него девушку.

— В таком виде я выгляжу, как пугало, — ужаснулась Кэрол.

Ломбард усмехнулся.

— Да, пожалуй, фотомодели выглядят несколько иначе. Зато в таком одеянии вы не подхватите грипп.

Он пододвинул ее кресло поближе к камину. Кэрол уселась, свернувшись клубочком, испытывая наслаждение от такой заботы.

— Ну вот, а теперь можно и поговорить, — сказал Кеннет, поставил рядом с креслом стул и, усевшись на него верхом, посмотрел в глаза мисс Бартлетт.

Она слегка встревожилась.

— Поговорить? О чем? Меня что, ожидает следующая головомойка?

Кеннет покачал головой и провел рукой по коротко остриженным волосам.

— Я все же вынужден повториться и просить вас впредь не поступать столь необдуманно. Кроме того, есть еще одна проблема. Вы же знаете, что я с удовольствием нанял бы вас на полный день. Поэтому я должен знать, в каких отношениях вы состоите с мистером Бэрримором.

Кэрол смутилась.

— Не понимаю, что вы имеете в виду. Какие у меня могут быть отношения с Клодом Бэрримором? Он мой шеф — вот и все наши отношения.

Между бровей Кеннета образовалась вертикальная морщина, не предвещающая ничего хорошего.

— Мисс Бартлетт, ночью, во сне, ко мне прилетала сорока и принесла на хвосте очень странную новость. Она касается вас и мистера Бэрримора, и мне очень хочется узнать, насколько она соответствует действительности.

Кэрол нервно сглотнула.

— Так о чем вам поведала сорока?

— О том, что вы вместе с Бэрримором пережили серьезную аварию, после чего он пытался вас… вам… Короче, после аварии вы впали в панику. А он во всеуслышание утверждает, что вы скоро поженитесь.

Кэрол густо покраснела. От охватившего ее бешенства она была не в состоянии говорить.

— Все это чепуха, — наконец уверенно произнесла она. — Я просто посадила мистера Бэрримора в свою машину возле театра — это все. Он попытался меня поцеловать, и я выпустила из рук руль…

— Вы были не в силах удержать руль? — насмешливо поинтересовался Кеннет. — Бог мой, что же он с вами делал? Надел на вас наручники?

Кэрол нервно сцепила руки на коленях. Сейчас она охотнее всего влепила бы Кеннету хорошую оплеуху, но воспитание не позволяло ей это сделать. Пришлось защищаться по-другому.

— Ну, конечно, нет, — резко ответила Кэрол на сарказм Ломбарда. — Мы просто разговаривали, а потом…

— … а потом он захотел вас поцеловать, — закончил фразу Кеннет, не спуская глаз с Кэрол.

— Откуда вы вообще все это знаете? — поинтересовалась Кэрол.

— Об этом болтает весь Нью-Йорк, — небрежно ответил Кеннет, длинными тонкими пальцами доставая из пачки сигарету. — Так что ваша свадьба уже не тайна. К тому же Бэрримор не относится к людям, которые стыдливо помалкивают о подобных событиях. Наоборот, он принадлежит к тому типу мужчин, которые склонны хвастать такими вещами. Он сейчас горд, как петух, и рассказывает о происшествии каждому встречному — хотят его слушать или нет.

От волнения не сознавая, что делает, Кэрол принялась грызть ногти. Кеннет от души забавлялся, видя ее растерянность.

— Он вас поцеловал, и из-за этого вы врезались в гидрант?

Кэрол беспечно отмахнулась.

— Все получилось очень смешно. Этот поцелуй вообще для меня ничего не значил… — до Кэрол внезапно дошло, что она оправдывается, и это рассердило ее. Она зло взглянула на Кеннета. — А почему, собственно, это вас так интересует? Да, признаюсь, что мне приятно принимать знаки внимания от Клода. Он очень привлекательный мужчина, и, кроме того, выдающийся актер. И какое дело до этого людям и какое дело до этого вам лично?

Кеннет погрустнел. Никогда еще он не был так красив и так недосягаем.

— Вы же ничего не знаете, ничего, — хрипло произнес он. — Сколько мы с вами уже работаем? Кажется, три месяца. И вы до сих пор не поняли, что творится вокруг вас. Вы вообще ничего не замечаете.

— Так в чем же дело? — спросила сбитая с толку Кэрол. Она смотрела на Кеннета своими голубыми глазами с видом обиженного, ничего не понимающего ребенка, и до Ломбарда дошло, что он несправедлив к своей секретарше.

И вдруг Кэрол жалобно расплакалась.

— Вы меня просто изводите, — произнесла она сквозь слезы дрожащим от рыданий голосом. — Зачем, черт возьми, вы вообще привезли меня сюда?

Кеннет рассмеялся.

— Да поймите, я вовсе не сержусь на вас. Господи, какие глупости вы иногда говорите.

Кэрол вряд ли слышала его слова. Свернувшись в кресле, она сотрясалась от безутешных рыданий. Сердце Кеннета не выдержало — он подошел к девушке и попытался согреть ее в своих объятиях.

Кэрол успокоилась не сразу. Но постепенно всхлипывания утихли, и до Кэрол дошло, что Кеннет сжимает ее в своих объятиях. Она вздрогнула, стало трудно дышать.

— Отпустите меня, — едва слышно прошептала Кэрол, стараясь освободиться от его рук.

— Ни за что на свете, — нежно пробормотал Кеннет на ушко Кэрол.

Сердце девушки защемило от сладкой муки. Нет, она ничего не может с собой поделать. Если Кеннет вновь не станет сейчас рассудочным и холодным, она потеряет остатки самообладания.

Они посмотрели друг другу в глаза.

— Как ты хороша, — проговорил Кеннет. — Каждый раз, когда я смотрю на тебя, любуюсь твоей красотой. Ты хоть понимаешь, что ты со мной делаешь?

— Я? — высоким от возбуждения голосом пискнула Кэрол.

Его губы приблизились к губам девушки, и она уже предвкушала жаркий поцелуй, но этого не случилось. Кеннет не стал ее целовать — вместо этого он разжал объятия, встал и грубо вернул Кэрол с небес на землю.

— Чем мы занимаемся? Давайте перекусим, а потом я буду вам диктовать.

Вскинув голову, Кэрол вышла из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь. Со злостью она швырнула туфли в угол, бросилась на кровать и снова попыталась расплакаться, но, к ее удивлению, слез больше не было. Осталась только жаркая ненависть к человеку, который довел ее почти до исступления, а потом спокойно ретировался.

В этот вечер они работали допоздна. Кэрол пошла спать далеко за полночь. Встав перед зеркалом в спальне, она неожиданно громко расхохоталась.

— Господи, какой же я еще ребенок! — громко произнесла она и покачала головой. — Позволила вскружить себе голову мужчине, которому доставляет удовольствие жонглировать мною, как мячиком. В семнадцать лет я бы, пожалуй, не сделала такой глупости.

Она распахнула окно и несколько минут постояла возле него, вслушиваясь в ночную тишину. Затем, напевая веселую мелодию, не спеша расчесала свои длинные волосы. Она мурлыкала песню, хотя на душе было довольно грустно. Но возникшую в сердце пустоту надо было чем-то заполнить, а для этого все средства хороши.

До ее слуха донесся тихий стук в дверь. Кэрол открыла и увидела прислонившегося к косяку Кеннета, который смотрел на девушку со своей обычной, чуть ироничной усмешкой. Кэрол отшатнулась.

— Вы? Что вы хотите?

— Я услышал, как вы поете, и мне понравился этот вокал, — сухо ответил он. — Однако должен сказать, что в «Метрополитен» вас вряд ли примут.

— Что вы хотите? — резко повторила Кэрол, запахивая халат на груди.

— Собственно говоря, ничего, — ответил Кеннет. — Просто я не очень устал и никак не могу уснуть…

— О, вы… — начала было Кэрол, едва не задохнувшись от вскипевшей ярости.

— Что? — изумленно спросил Кеннет, поймав руку Кэрол, которую та занесла словно для удара.

Она посмотрела в глаза Ломбарду, и улыбка исчезла с его лица. Кеннет посерьезнел, и Кэрол тоже стояла молча, не в силах вымолвить ни слова.

Кеннет продолжал держать Кэрол за запястье, но постепенно его хватка превратилась в нежное, ласковое пожатие. Девушка почувствовала, как пальцы Кеннета сжимают ее руку в том месте, где неистово бесновался ее пульс. Она испугалась, что сейчас потеряет сознание.

«Теперь-то он меня точно поцелует!» — пронзило Кэрол. Но он снова не сделал этого. Когда до нее дошло, что он и не думает ее целовать, Кэрол раздраженно отвернулась и, подойдя к окну, захлопнула его, охваченная разочарованием и злостью.

В этот момент Кэрол случайно наступила на подол халата — маленький шажок, и одежда соскользнула с ее плеч, обнажив почти до бедер узкую стройную спину девушки.

Кэрол вцепилась в ткань, удержав халат спереди, но сзади… тут она была бессильна.

Кеннет, словно только что прозрев, удивленно вскинул брови. То, что он увидел, возбудило его сверх всякой меры. Сейчас профессор Ломбард выглядел так, как и любой другой мужчина на его месте, и Кэрол немало бы удивилась, увидев его лицо. Искушение было слишком велико, и Кеннет не устоял.

Он взял ее сзади за обнаженные плечи, нежно и крепко сжал их пальцами и ласково прикоснулся губами к спине Кэрол между лопатками.

Кэрол замерла, охваченная напряженным ожиданием — что будет дальше? Но Кеннет снова окатил ее ледяным душем. Он натянул халат ей на плечи и погладил по волосам.

— Покойной ночи, Кэрол, и приятных вам сновидений.

И он вышел, оставив ее одну!

Однако усталость взяла свое и, несмотря на сильное возбуждение, Кэрол была не в состоянии снова рассердиться на Кеннета.