Accel World 12: Красный герб

Глава 8

После уроков.

Закончив комитетскую работу, Харуюки прошёл через передний двор, забитый работающими над фестивалем школьниками, и вернулся в первый корпус. Он остановился перед дверью кабинета школьного совета в глубине первого этажа и потянулся к появившейся кнопке. Но не успел он нажать на неё и отправить запрос на вход, как щёлкнул замок.

— Извините за беспокойство... — тихо проговорил Харуюки, открывая дверь и оказываясь в комнате, разительно отличавшейся от всей остальной школы.

Он закрыл за собой дверь, и шум тут же стих. Остался лишь тихий гул сервера школьного совета.

Харуюки как можно тише сделал несколько шагов (впрочем, толстый ковёр, постеленный на полу, и так хорошо глушил его шаги). Сидевшая за рабочим столом фигура подняла взгляд и тихо произнесла:

— Привет. Прости, что отвлекла от важных дел.

— Да что ты, я уже приноровился ухаживать за Хоу...

— Ясно... погоди ещё секунд пять. Так... всё, закончила.

Черноснежка сохранила файл, над которым работала, и поднялась из-за стола. Других членов комитета в комнате не было, таким образом они с Черноснежкой оказались наедине. В таких ситуациях сердце Харуюки всегда начинало биться быстрее.

На самом деле он попытался пригласить сюда и Утай, суперпредседателя комитета по уходу, но та с улыбкой ответила: «Сегодня я, пожалуй, откажусь». Такуму и Тиюри занимались в секциях, а Фуко вообще дислоцировалась в далёкой Сибуе.

Не зная, как ему реагировать на такую неожиданную ситуацию, Харуюки замер посреди комнаты. Черноснежка лёгкой походкой подошла к западной стене, к организованной небольшой кухне.

— Харуюки, будешь чай?

— А, д-да, конечно!

— Молоко, лимон, бренди?

— М... молоко, — ответил он, решив, что третий вариант — шутка.

Черноснежка кивнула, ответила «ладно» и спокойными движениями приготовила чай. Поставив чай на поднос, она отнесла его к диванам в юго-западном уголке комнаты. Харуюки неуверенно проследовал за ней.

— Присаживайся.

— Х-хорошо...

Харуюки ощутил под собой поверхность из синтетической кожи. Черноснежка поставила на столик перед ним две чашки на блюдцах и разлила чай. Все её движения как всегда преисполнялись плавностью, но Харуюки заметил оттенок боли на выражении лица его любимой Королевы.

Это и неудивительно. Во время перемены между пятым и шестым уроком она отправила ему следующее сообщение: «Мне нужно кое-что рассказать тебе о Первом Красном Короле Рэд Райдере».

В январе этого года Черноснежка откликнулась на просьбу Второй Красной Королевы Скарлет Рейн и вместе с Харуюки и Такуму отправилась на миссию по уничтожению Пятого Хром Дизастера. Но на неограниченном нейтральном поле посреди Икебукуро их уже ждали Жёлтый Король Йеллоу Радио и значительная часть его Легиона «Крипто Космоцирк». Когда Черноснежка попыталась выступить против них, Радио запустил на воспроизведение карту повтора.

На ней была запись первой Конференции Семи Королей, что прошла примерно три года назад, вместе с душераздирающей сценой, в которой Чёрная Королева Блэк Лотос отрубила голову Красного Короля Рэд Райдера. Шок от увиденного оказался таким сильным, что Черноснежка впала в Зануление и потеряла сознание прямо на поле боя.

Прошло полгода. В роли лидера возрождённого Нега Небьюласа Черноснежка уже победила множество сильных врагов, но рана в глубине её души до сих пор не зажила окончательно.

Возможно, что после того, как неожиданно оказалось, что на ISS комплектах нарисован герб Рэд Райдера, Черноснежка решила посмотреть в глаза своим шрамам, но Харуюки никак не мог перестать думать о том, действительно ли она собиралась делать это наедине с ним. Если честно, ему стоило больших трудов не привести сюда весь остальной Легион силой и не сбежать самому.

Но всё же он сидел здесь и молча ждал слов Черноснежки.

Да, Черноснежка — «родитель» Харуюки, командир Легиона и непобедимая «девяточница». Но вместе с этим она лишь школьница, которая всего на год старше Харуюки. Как и он, она страдала, мучилась, боялась, и иногда нуждалась в поддержке. Она не могла быть непоколебимой опорой вечно.

«Семпай. Я могу быть рядом с тобой столько, сколько тебе нужно. Я больше никогда не уйду, не сказав ни слова», — прошептал он в своих мыслях. Он не знал, услышала ли Черноснежка эти слова, но когда она опустила на стол свою чашку молочного чая, то начала говорить.

Но начала она словами, которых Харуюки не ожидал:

— Итак, Харуюки. Как ты думаешь, какая из всех возможных способностей дальнобойного аватара — самая чистая?

— Э?.. Самая чистая... дальнобойная способность?.. — задумчиво повторил он её слова. — Наверное, такая, с помощью которой можно с одного удара уничтожить врага на огромном расстоянии... что-то вроде главного калибра Нико, то есть Скарлет Рейн...

— Хм, понятно. Действительно, главный калибр Неподвижной Крепости — это, пожалуй, сильнейшее дальнобойное орудие в Ускоренном Мире. Даже Крикин в робоформе не смог бы перед ним устоять...

— Э? К-Кри... кто?

— Прости, отвлеклась. Расскажу как-нибудь в другой раз. Вернёмся к теме, — появившаяся улыбка исчезла с лица Черноснежки, и она откинулась на спинку дивана. — Если ты хочешь сказать, что Нико — «сильнейший» из всех красных аватаров, то тут я с тобой спорить не стану. Но вопрос в том, делает ли это её «чистейшим»...

— Ты хочешь сказать, что сильнейший и чистейший — разные вещи? Как это понимать?.. — Харуюки так заворожило разговором, что он рефлекторно подался вперёд.

Черноснежка задумчиво отвела взгляд, а затем назидательно вскинула палец.

— Как я понимаю, ты ответил так потому, что её орудие и дальнобойное, и мощное. Так что же для красного аватара важнее, дальнобойность или мощность?

Харуюки немного подумал и ответил:

— Пожалуй... дальнобойность. Мощность удара, то есть сила атаки, это, скорее, главная характеристика синих аватаров.

— Угу, именно. Если мы попытаемся сравнить урон, который наносят аватары в контактном бою, то Синий Король Блу Найт с лёгкостью обгонит Нико. Но... если мы отдалим аватаров от их целей на максимальный радиус атаки Нико... пусть это будет три километра...

Харуюки тут же попытался возразить, что даже Нико не может выстрелить на три километра, но сам же одёрнул себя. Три километра — это примерно расстояние от одного конца обычного дуэльного поля до другого, и, зная Нико, она вполне могла покрыть его одним ударом. Вытерев выступивший на лбу пот, Харуюки кивнул.

— Суть в том, что если враг будет стоять ещё дальше, то даже эта девочка не сможет его поразить. Именно поэтому «сильнейшая» способность не обязательно «чистейшая». Если «чистейшая» способность синих аватаров — это «разрубать абсолютно всё», то чистейшая способность красных — «поражать абсолютно любую точку». Согласен?

Сказав это, Черноснежка хитро улыбнулась. Харуюки же заморгал, покачал головой и лишь после этого нашёл в себе силы возразить:

— Н-но, Черноснежка, это ведь означает... неограниченный радиус поражения. Допустим, зайти на неограниченное поле, выстрелить из Токио... и поразить цель на Окинаве. Не может же быть аватара... который способен на такое...

«Или может?» — задумался Харуюки, вновь ощущая, как на лбу выступает пот, но, к счастью, Черноснежка кратко рассмеялась и успокоила его:

— Ха-ха, нет, такие невероятные аватары мне не попадались. Но... если мы перефразируем чистейшую способность как «возможность поражать противника, находящегося на любом расстоянии, пулями, выпущенными из собственного оружия», то один такой аватар в Ускоренном Мире всё же был...

В глазах Черноснежки вновь пробежала боль, но Харуюки тут же переспросил, не успев заметить этого:

— Ч-что это значит? Этот аватар не мог стрелять на неограниченное расстояние, но его пули могли улететь сколь угодно далеко?.. Разве это не противоречие?..

— Всё просто... смотри. Хотя речь и идёт о «собственном» оружии, стрелять из него можешь и не ты. В таком случае, можно поразить и цель на Окинаве, находясь в Токио, верно? Находясь в Токио, ты отдаёшь своё оружие другому человеку, а он бежит за тебя в Окинаву.

— Э-это, конечно, остроумно... но оружие — это ведь Усиливающее Снаряжение? Его ведь так просто другим людям не отдают...

Насколько Харуюки знал, получить Усиливающее Снаряжение можно одним из четырёх способов. Первый: в момент создания аватара. Второй: в качестве бонуса при повышении уровня. Третий: купить в магазине. Четвёртый: отобрать у другого бёрст линкера в момент его смерти. Все эти способы, за исключением четвёртого, весьма сложные. Может показаться, что купить что-либо в магазине несложно, но хорошее снаряжение в нём стоит столько, что можно с лёгкостью поднять себе целый уровень, и ещё неизвестно, от чего будет больше пользы.

Комната ненадолго погрузилась в тишину. Кивнув, Черноснежка продолжила:

— Ты совершенно прав, Харуюки, но в Ускоренном Мире был аватар, ставший исключением из этого правила. Он умел создавать Усиливающее Снаряжение самостоятельно... с помощью способности «Создание Ружей»6. И это... именно Первый Красный Король Рэд Райдер по прозвищу «Мастер Гансмит»7...

Прошедший четыре часа назад общий сбор Легиона завершился довольно сумбурно.

После того как Фуко произнесла имя Рэд Райдера, Черноснежка попросила дать ей время на размышления, и на этом обсуждение ISS комплектов закончилось. После этого разговор вновь вернулся к обсуждению нападения Маженты Сизза на фестиваль... но и по этому поводу сказано было лишь то, что в воскресенье нужно будет соблюдать особую осторожность, после чего собрание завершилось. Даже многозначительное «учти, июнь уже заканчивается», которое Фуко прошептала ему на прощанье, не беспокоило его так сильно, как герб в виде двух револьверов, спрятанный на ISS комплектах.

Все оставшиеся уроки часть мозга Харуюки занимали мысли о Первом Красном Короле. Он попытался вспомнить всё, что знает о Рэд Райдере, и с удивлением понял, что знает крайне мало. Можно сказать, известны ему о нём три вещи: его имя, то, что он управлял Проминенсом до Нико... и то, что его убила Блэк Лотос, из-за чего тот моментально лишился всех очков и навсегда покинул Ускоренный Мир.

Харуюки предполагал, что слово «Рэд» в названии этого аватара, означавшее чистый красный цвет, должно значить, что он обладает дальнобойными атаками ещё более впечатляющими, чем «крепостной» режим Нико. Но рассказ Черноснежки превзошёл все его ожидания.

Этот аватар умел создавать Усиливающее Снаряжение.

— «Создание Ружей»... э-это значит, что он мог создавать столько оружия, сколько захочет?.. — осторожно поинтересовался Харуюки.

Слегка улыбнувшись, Черноснежка покачала головой.

— Конечно же, она была могущественной, но не до такой степени. Создание и совершенствование даже одного оружия требовало множество материалов. Правда, Рэд Райдер никогда не рассказывал, что именно за материалы он использовал...

— И всё-таки, это невероятная способность... он ведь мог усиливать своим оружием других легионеров...

— Именно. На самом деле, многие в Проминенсе того времени пользовались созданными им пистолетами и винтовками. Были и те, кому они нравились больше, чем их собственное оружие... уже за это Райдера любил весь его Легион... — прервавшись, Черноснежка посмотрела в окно на закат, а затем шёпотом продолжила, — Всё его оружие было дьявольски метким и доставляло большие проблемы в битвах за территорию. Пробиться сквозь огневой шквал и ворваться во вражеский лагерь могла лишь Фуко благодаря Ураганным Соплам. Тактика «МБР», в которой она хватала Утай, чтобы потом зашвырнуть её в тыл врага, родилась именно из-за необходимости противопоставить противникам хоть что-то.

— Я, ясно... — поддакнул Харуюки и отпил чай. Вдруг ему в голову пришла мысль, которую он и озвучил, — Но... по твоему рассказу получается, что Рэд Райдер был необычайно щедрым... или же безоговорочно доверял своему Легиону. Ведь бёрст линкер, получивший в подарок оружие, мог затем перейти в другой Легион?

— М-м, мог. Конечно, Райдер был человеком очень позитивным и не сильно пёкся о мелочах, но даже он снабжал раздаваемое оружие предохранителями.

— Предохранителями?.. Это как?..

— Как есть. На каждом оружии, которое Райдер делал, он оставлял метку в виде его герба — тех самых скрещённых пистолетов, которые ты видел во время большой перемены. И он мог активировать все эти предохранители на расстоянии, даже если оружие уже успели передать кому-то ещё. В этом случае, даже если весь его Легион вдруг решил бы сбежать, они бы не смогли использовать полученное оружие...

— Ого, всё интереснее и интереснее... а спуск он издалека нажимать тоже умел? — восторженно отозвался Харуюки.

Черноснежка слегка улыбнулась.

— Насколько мне известно, нет. Остальные Короли спрашивали его, почему его способность просто не позволяла удалённо развоплощать оружие, если уж она позволяла снабжать их такими замками. Райдер всегда отвечал, что не имеет никакого понятия, поскольку способность разрабатывал не он...

После этих слов Черноснежка взяла в руки чашку, но к губам подносить не стала, и через несколько секунд поставила её обратно на блюдце. Вздохнув и свесив голову, она еле слышно прошептала:

— Харуюки... можно сесть рядом с тобой?..

— Э... а-а, э-э, а-а.

Сердце Харуюки забилось в два раза быстрее, а сам он наполовину застыл, не в силах выговорить ни слова. Но одетая в чёрное школьница встала, не дожидаясь ответа, обошла столик по кругу и села слева от Харуюки. Его обоняние ощутило лёгкий аромат свежести, а левая рука — теплоту настолько нежную, что в виртуальном мире её воссоздать было невозможно.

— В этой комнате есть социальные камеры... но не думаю, что сюда ворвётся охрана, если мы будем так сидеть, — прошептала она и оперлась на Харуюки.

Руки, выглядывающие из коротких рукавов, коснулись друг друга, и это касание моментально выбило из головы Харуюки мысли о том, как правильно называть такое расстояние.

Он прекрасно понимал, чего именно она хотела. Она собиралась рассказать ему нечто очень тяжёлое, и хотела, чтобы Харуюки поддерживал её. А значит, ему, как её «ребёнку», как члену её Легиона и как человеку, который любил её больше всего на свете, оставалось лишь одно.

— Семпай... я уже говорил... что всегда, что бы ни случилось, буду рядом с тобой... — решившись, произнёс он.

Черноснежка удивлённо склонила голову.

— Говорил?.. Когда это было?

— Э? Э-э...

Он начал прокручивать в голове воспоминания и остановился на нужной сцене. Он сидел на диване и ему в голову пришли почти те же самые слова...

— А!.. П-прости! Я не говорил их, я просто подумал...

Харуюки немедленно покраснел от того, что спутал переданный по кабелю мысленный голос с простой мыслью. Его щеку тут же оттянули тонкие пальцы.

— Всё-таки ты неисправим... в общем, мне от тебя нужно, чтобы ты просто сидел на месте, но если у тебя вновь появятся такие мысли — уж пожалуйста, озвучь.

— Х-хорошо, озвучу.

— Вот и славно, — Черноснежка кивнула и отпустила щеку Харуюки.

Вновь сложив руки перед собой, она глубоко вдохнула, а затем несколько неожиданно начала:

— Летом, три года назад... когда я училась в шестом классе, я отрубила голову Рэд Райдера усиленным Инкарнацией спецприёмом. Причина, по которой я сделала это, напрямую связана со способностями Рэд Райдера... «Созданием Ружей» и «Удалённым Отключением».

— Э?! Разве ты сделала это не потому, что была не согласна с идеей его пакта о ненападении?! — изумлённо воскликнул Харуюки, и Черноснежка слегка отодвинула голову.

— И это тоже, но... незадолго до начала первой Конференции Семи Королей я получила от одного из Королей информацию. Мне сообщили, что Рэд Райдер не просто собирался огласить идею пакта о ненападении, но ещё и разработал инструмент, позволяющий гарантировать его выполнение на «физическом» уровне.

— Физическом... уровне...

— Именно. Можешь называть это абсолютным оружием. Семь пистолетов, которые будут розданы Великим Легионам, и которые будут работать, только если один Легион будет атакован другим. Они похожи на простые револьверы, но заряжены Инкарнационными патронами, которые никогда не промахиваются и пробивают любую броню. Их сила такова, что одним выстрелом можно уничтожить хоть сотню человек...

Температура тела Харуюки, поднимавшаяся от волнений, после этих слов моментально снизилась. Руки покрылись мурашками, а сам он начал нервно дрожать.

— Не-не может быть... р-разве может кто-то создать такое Усиливающее Снаряжение с нуля, пусть даже Король? Даже Семь Артефактов не способны на такое...

— Когда я услышала это... я подумала так же и не поверила. Но... та Королева, что сказала мне это, показала мне это Инкарнационное оружие, сказав, что это прототип, подаренный Рэд Райдером. Мы вступили с ней в закрытую дуэль, и она показала его в действии. Нам попался твёрдый «Город Демонов», но... уже через минуту треть уровня состояла из кратеров. А сбоку на оружии был изображён герб в виде двух револьверов — тот самый предохранитель...

С этими словами тело Черноснежки окончательно обмякло и опёрлось на Харуюки. Она свесила голову так, что Харуюки уже не видел её лица.

После недолгой тишины послышался голос, в котором появились печальные отзвуки.

— Я... провалилась в пучину тревоги и смятения. Меня шокировало тем, что Райдер собирался создать своего рода механизм ядерного сдерживания, чтобы в Ускоренном Мире воцарился застой. До того момента я верила, что оружие он создаёт исключительно для того, чтобы в дуэлях было веселее и интереснее воевать... — Черноснежка крепко сжала сложенные вместе руки и продолжила, — До того самого момента, как я увидела это оружие, я считала, что смогу переубедить Райдера словами. Я думала, что они должны будут понять мои слова о том, что жизнь бёрст линкера бессмысленна без битв, и мы должны продолжать сражаться, несмотря на правило внезапной смерти. Потому что я сама верила... нет, была убеждена в том, что все мы в глубине своей души больше всего стремимся «вперёд»... к тому, что находится после достижения десятого уровня...

Как только Харуюки услышал эти слова, в его сознании ожил далёкий голос:

«Я... хочу это знать. Я хочу узнать это, во что бы то ни стало.

Ускорение мышления может дать нам деньги, хорошие оценки, славу. Но неужели в этом смысл этих сражений? Неужели это и есть наша награда? Неужели это предел наших возможностей? Неужели... неужели впереди нет чего-то ещё? ... Чего-то... на что не способны... наши... бренные тела...»

Эти слова Черноснежка сказала ему осенью прошлого года в одном из кафе Коэндзи, на следующий день после того, как Харуюки стал бёрст линкером.

Хотя Харуюки тогда ничего ещё не знал об Ускоренном Мире, эти слова проникли глубоко в его душу и резонирующим эхом раздались в ней. Даже спустя восемь месяцев этот ясный голос звучал в его сознании так же отчётливо, как и тогда.

— Впе... реди... — прошептал Харуюки, а затем сказал чуть громче, — Мне кажется, так думают не только Короли. Наверняка все бёрст линкеры в глубине души думают так же...

— Да... наверное... но тогда я ощущала себя преданной. Я поверила в то, что Рэд Райдер так сильно боялся потерять Брейн Бёрст, что не только составил пакт о ненападении, который начал бы эпоху застоя, но и прибег к запретной Системе Инкарнации, чтобы создать оружие массового поражения, способное заставить остальных выполнять пакт. Всё уважение, все братские чувства, что я к нему испытывала, вмиг испарились... и на Конференцию я шла, полная решимости... готовности. Я собиралась отрубить голову Райдера до того, как он успел бы снять предохранители с Инкарнационных орудий, чтобы никто и никогда не смог ими воспользоваться.

Черноснежка, продолжая опираться на Харуюки, приподняла правую руку и посмотрела на неё. Она смотрела на неё так, словно на ней до сих пор сохранились следы крови.

— Конечно же, я понимала, что остальные Короли не одобрят мой поступок, в особенности его верный друг и союзник Блу Найт и его подруга... хотя, что уж там, его возлюбленная Пёрпл Торн. Вернее... я подозревала, что и они втайне были заодно с ним и знали о его планах. И поэтому... я понимала, что эта Конференция будет моим первым и последним шансом отрубить пять голов девяточников и достичь десятого уровня. Я собиралась неожиданной атакой лишить очков Райдера и воспользоваться замешательством, чтобы уничтожить ещё четверых... — на мгновение затихнув, она сжала кулак. — Нет... лучше скажу правду. Я собиралась убить Блу Найта, Пёрпл Торн, Йеллоу Радио и Грин Гранде. Я шла на Конференцию именно с этой целью. А что случилось дальше, ты и сам знаешь. Я отрубила лишь голову Райдера и едва пережила ту битву... после этого Нега Небьюлас в полном составе бросил вызов Четырём Богам, которые полностью его уничтожили...

— Угу... — Харуюки только и смог, что поддакнуть и кивнуть.

О героической и печальной кончине Первого Нега Небьюласа он услышал десять дней назад, когда впервые встретился с Синомией Утай. После спасения Ардор Мейден с алтаря Судзаку, одного из Богов, осталось ещё два запечатанных Элемента, но он знал о них лишь их имена.

— ?..

Вдруг он услышал в своей голове далёкий звук журчащей воды. Он посмотрел на кухню, но кран был закрыт, поэтому он вновь вернулся к мыслям о Черноснежке. И тут он заметил, что один фрагмент её истории не мог не вызвать в его груди беспокойства.

— А-а... Черноснежка. Я понимаю, почему ты решила атаковать Рэд Райдера... но почему среди оставшихся ты выбрала именно этих четырёх?.. — осторожно спросил он, но ответ тут же пришёл в его собственную голову. — Ах, да... ещё один Король — тот самый, что показал тебе Инкарнационное орудие, так? Поэтому ты атаковала всех остальных... э-э, поскольку Королей всего семь, это был...

Но стоило Харуюки сказать всё это, как тело Черноснежки вздрогнуло так, словно её ударило током. Она прыжком вскочила с дивана, моментально развернулась и бросилась на грудь Харуюки.

— Э... с-семпай?! — хрипло проговорил Харуюки, но его голос тут же заглушил напряжённый шёпот.

— Я... была так глупа! — вжав голову в левое плечо Харуюки и крепко обхватив его руками, Чёрная Королева продолжила ещё более душераздирающим голосом. — Моей целью должен был быть не Найт, не Торн, не Радио, не Гранде... и не Райдер! Её... я должна была убить только её! Это был мой первый и последний шанс... но я поняла это... уже слишком поздно...

Слушая эти немыслимые слова, Харуюки рефлекторно обвил свои руки вокруг спины Черноснежки. Её напряжённое тело немного расслабилось. Решившись, Харуюки шепнул в её маленькое ушко:

— «Её»... ты говоришь о последней из них, Белой Королеве?..

Через несколько секунд она кивнула прижатой к нему головой.

— Именно. Это Белая Королева показала мне созданное Райдером оружие и уничтожила им половину уровня... у неё нет никаких физических атак, ни ближнего, ни дальнего боя, и поэтому я ни на секунду не сомневалась в том, что то, что она показала — невероятная сила Инкарнационных патронов. Но... даже Белая Королева, несмотря на всё её совершенство, допустила одну ошибку.

— Ошибку?..

— Да. Она не учла того, что в момент гибели Красного Короля я могла получить вещи из его инвентаря.

— Усиливающее Снаряжение... выходит, ты...

Харуюки изумлённо распахнул глаза, и Черноснежка едва заметно кивнула.

— Да, я получила тот самый пистолет. После той битвы и гибели Нега Небьюласа я потеряла всё. Я не подключалась к глобальной сети и долгое время не позволяла себе даже ускоряться... но спустя несколько месяцев, зимним вечером, я бродила по меню Брейн Бёрста и заметила, что созданный Райдером пистолет всё ещё находится в моем инвентаре. И я... погрузилась на неограниченное поле и материализовала его. Несомненно, он выглядел точно так же, как и тот, что я видела в руках Белой Королевы за день до Конференции. Предохранитель был снят. Я подняла пистолет, направила его на свой дом в Ускоренном Мире и спустила крючок. Но... — когда Черноснежка продолжила, в её голосе слышались боль, досада и ненависть. — ...Пуля не вылетела. Не было ни того Инкарнационного патрона, уничтожившего уровень, ни даже обычной пули. Но барабан револьвера крутился. Я много раз пыталась выстрелить... и, наконец, поняла. Этот пистолет... он создал его не для разрушений... это символ мира. Чтобы отпраздновать заключение пакта, Райдер в знак дружбы и примирения создал безобидные револьверы, которые собирался раздать Королям.

— Н-но... но ведь он работал, когда из него стреляла Белая Королева... — ошарашенно произнёс Харуюки, но тут же понял, в чём дело.

Есть способ заставить стрелять даже безобидное оружие.

— Ты правильно понял. Те пули, которыми Белая Королева разгромила Город Демонов... она создала их собственным Оверрайдом, своей разрушительной Инкарнацией. Что же до вопроса о том, как она нашла его... наверное, Райдер советовался с ней по оформлению и названию.

— И... как он их назвал?

— ...Seven Roads. Семизарядные револьверы. Я открыла барабан и высыпала пули. Разноцветные и блестящие... красная, синяя, фиолетовая, жёлтая, зелёная, белая и чёрная...

— «Семь Дорог»... и немного похоже по звучанию на «Семь Лордов»... — прошептал Харуюки, и Черноснежка кивнула.

— У семи пуль — семь траекторий, но все они начинаются в одной точке. А может быть, и заканчиваются в одной. Когда я поняла, с какой целью Райдер создал эти пистолеты, я... я поняла, что меня обманули. Меня заставили поверить в то, что символ мира на самом деле разрушительное орудие, я начала бояться несуществующей угрозы... и, в конце концов, пролила кровь одного из своих друзей. Но дело было не только в Райдере. Многие годы... с того самого дня, как я стала бёрст линкером, я плясала под её дудку...

Её монолог звучал настолько печально, что Харуюки даже не нашёлся, что сказать. Он лишь продолжал обнимать её, надеясь, что его чувства достают до неё. Но дрожь её стройного тела не утихала.

И Харуюки догадывался, почему.

У этой истории есть продолжение.

На прошлой неделе Харуюки посетил дом Черноснежки в Асагае. Её коттедж в черте города был небольшим и опрятным, но в то же время полным тишины и одиночества.

То, что она жила одна, будучи школьницей, Черноснежка объяснила следующим образом: однажды она попыталась напасть на другого бёрст линкера в реальном мире. А значит, её противником тогда стала именно Белая Королева, обманувшая её и заставившая убить Красного Короля...

Черноснежка обхватила его настолько крепко, насколько могла, и из её горла послышался напряжённый до предела голос.

— Даже когда я дошла до ближайшего портала и вернулась в реальный мир... меня всё ещё одолевали сомнения. Мне хотелось верить, что она не могла предать и бросить меня. Дело в том... что Белая Королева Вайт Космос по прозвищу «Транзиент Этернити»8 — мой «родитель» в Ускоренном Мире... и моя старшая сестра в реальном.

С тех пор как Харуюки стал бёрст линкером, он периодически слышал обрывки информации, заставлявшие его задумываться о том, что Черноснежку могли связывать особые отношения с ещё одним Королём.

И что этот человек был кем-то очень близким ей в реальном мире.

Когда полгода назад Харуюки спросил Черноснежку о её «родителе», он получил загадочный ответ:

«Когда-то этот человек был мне самым близким и самым дорогим на свете. Он был светом в центре моего мира, прогонявшим из него всю тьму. Я искренне верила в это.

Но настал день... настал час, настал миг, когда я поняла, что это лишь хрупкая иллюзия. Сейчас этого человека можно назвать моим самым заклятым врагом. Я сожалею о нашей встрече так сильно, что уже начинаю думать, что лучше бы мы никогда друг друга не знали...»

«Настал миг». Несомненно, речь шла о том самом моменте, когда Черноснежка осознала, что её «родитель», Белая Королева, обманом заставила её лишить Рэд Райдера всех очков.

— Я не буду говорить о том, что вся вина за смерть Райдера лежит только на Белой Королеве... — прошептала Черноснежка, словно уловив мысли Харуюки. — Во-первых, я бы изо всех сопротивлялась предложению Райдера, даже если бы она не показала мне пистолет, а во-вторых, в конце концов, это я поверила всему, что сказала мне Белая Королева, и не слушала ни слова из того, что сказал мне Красный Король. Но... когда я вернулась, переполненная сомнениями, я немедленно добежала до комнаты сестры, которая на год старше меня, она с нежной улыбкой подтвердила мои догадки... и в тот миг меня обуяла такая ярость, которую я никогда до того не испытывала. Я решила, что она виновата и в смерти Райдера, и в том, что я потеряла Нега Небьюлас... когда я опомнилась, я сжимала в руках перочинный нож с её стола.

После этих слов Черноснежка ненадолго затихла, заставив Харуюки невольно представить себе эту сцену.

Девочка с чёрными волосами и бледным лицом, по которому нескончаемым потоком лились слёзы, и с маленьким ножом, который она изо всех сил сжимала обеими руками. В её глазах читался гнев, ненависть, но отчётливее всего — горе.

Она медленно сделала два шага в сторону чуть более высокой девочки напротив. Но, несмотря на приближающееся лезвие ножа, с губ той девочки напротив не пропадала улыбка.

— Я направила нож на свою сестру и приказала ей вступить со мной в кабельную дуэль, чтобы я смогла убить её так же, как Райдера. Но её улыбка даже не дрогнула, и она ответила... — вместе со следующими словами Черноснежки сдвинулись и губы девочки в воображении Харуюки. — «Не говори так. Я не хочу лишать тебя ещё и Брейн Бёрста»... другими словами, она обещала, что если я вступлю с ней в дуэль по правилам внезапной смерти, то проиграю и потеряю все очки... и пусть я ни разу всерьёз не сражалась с моей сестрой, я поняла, что она говорила правду. Я застыла на месте, а сестра попыталась отобрать у меня нож... и в этот самый момент лезвие ранило её ладонь...

Длинная история подходила к концу. Черноснежка медленно выдохнула, расслабилась и тихо закончила:

— Что случилось дальше, ты уже знаешь. Сцену моей угрозы видела домашняя камера, меня под предлогом психического отклонения выгнали из родного дома в районе Минато, и таким образом вслед за своим Легионом я потеряла и семью. Ну всё, теперь между нами больше ничего нет. Это и есть полная история о том, что связывает меня с Первым Красным Королём Рэд Райдером и Белой Королевой Вайт Космос.

После небольшой паузы Черноснежка заговорила уже другим тоном:

— ...Ну что, Харуюки, чувствуешь отвращение? Презрение? Ради достижения своей цели я, возможно, однажды пожертвую и тобой.

Как только Харуюки услышал эти слова, он тут же крепко прижал Черноснежку к себе обеими руками. Одновременно с этим он сказал, вкладывая все свои силы в каждое слово:

— Если впереди есть ещё один уровень, то к нему нужно стремиться... потому что иначе, в чём смысл существования Брейн Бёрста?

Обе эти фразы в точности повторяли те, что они сказали друг другу в кафе на следующий день после того, как Харуюки стал бёрст линкером. Пусть с того дня и прошло восемь месяцев, но Харуюки, понимая, что должен показать ей, что за это время его чувства ничуть не изменились, продолжил:

— Всё, что потеряно... можно вернуть, отстроить вновь. Да, прямо сейчас Нега Небьюлас состоит лишь из шести человек... но я уверен, очень скоро к нам вернутся оставшиеся Элементы, затем придут новые люди, и Легион станет ещё больше, чем раньше. Тогда мы сразимся с Белой Королевой и поставим точку в этой истории как бёрст линкеры. И всё это время я буду рядом с тобой. Пока ты не достигнешь десятого уровня.

Харуюки закрыл рот, но Черноснежка ответила не сразу.

Обычно в таких ситуациях он начинал волноваться, что сказал что-то не то, но сейчас он не ощущал ни капли сомнения и продолжал крепко держать её в руках.

Наконец, он ощутил на своём плече едва заметное чувство. Две маленькие капли упали на его футболку и просочились к коже.

— Спасибо, Харуюки. Я знала... знала, что не ошиблась с выбором. Я от всей души рада тому, что выбрала именно тебя.

И вновь прозвучала фраза, слово в слово повторявшая ту, что она сказала восемь месяцев назад. Но тогда, услышав эти слова, он лишь убрал руки и свесил голову.

Сейчас же он обнял Черноснежку ещё крепче и ответил ей:

— И я. Я тоже от всей души рад тому, что ты выбрала меня, Черноснежка.

— ...Спасибо, — услышал он голос, произнесённый сквозь слезы.

Ещё две минуты от его плеча доносились тихие всхлипы, и Харуюки продолжал прижимать её к себе, молча впитывая все её слезы.

Нежную, тёплую тишину прервал звук оповещения — школьников гнали по домам.

Черноснежка медленно отпрянула, шепнула «подожди немного» и направилась на кухню. Послышался звук текущей воды, но вскоре прекратился. Когда она, наконец, вышла, на её глазах ещё оставалось немного красноты, но в остальном она выглядела как всегда свежо.

Харуюки с Черноснежкой вместе вышли из комнаты школьного совета, поменяли обувь и встретились у ворот. Как только они вышли за них, их отключило от локальной сети и подключило к глобальной.

Школа Умесато находилась как раз между домом Харуюки и коттеджем Черноснежки, так что обычно у ворот они прощались и шли в разные стороны. Но Черноснежка замерла, словно не собираясь никуда идти.

— Харуюки...

— Д-да?

Она произнесла его имя с таким серьёзным видом, что тот моментально замер. Прокашлявшись, Черноснежка продолжила:

— Если как следует подумать, то я, конечно, пригласила тебя в комнату школьного совета, но ты не заметил, что мы так и не обсудили самое важное?

— Э? Важное... говоришь? — переспросил Харуюки.

Черноснежка подошла ближе и прошептала:

— О том, почему на той карте был герб.

— А...

Тут она права. Поводом для встречи в комнате школьного совета стало то, что на карте ISS комплекта оказался герб Первого Красного Короля Рэд Райдера — скрещённые револьверы. Но он до сих пор не знал, почему на ней оказался этот герб.

Харуюки очень хотел услышать мнение Черноснежки по этому поводу, но понимал, что они не могут просто стоять у школьных ворот и разговаривать. Он посмотрел на индикатор времени и подумал.

Изначально он планировал отправиться после школы в Накано 2 и сойтись в дуэли с Вольфрам Цербером в третий раз. Харуюки казалось, что чем больше он будет сражаться с ним, тем ближе будет к разгадке всех тайн, что окружают этого аватара. Но, увы, сейчас перед Харуюки стояла ещё более важная миссия.

А именно — уничтожение тела ISS комплекта. Вряд ли Мажента Сизза остановится после победы над одной школой. Корень зла нужно уничтожить до того, как она распространит комплекты ещё дальше.

Проблема заключается только в том, что Харуюки ни за что не смог бы взять штурмом Токио Мидтаун Тауэр в одиночку. Даже для полного состава Нега Небьюласа это слишком опасно. Даже если им удастся победить Архангела Метатрона, они не знают, что ждёт их внутри башни. Как постановили в ходе предыдущей Конференции Семи Королей, ради этой операции силы должны объединить все Легионы.

И тут Харуюки заметил кое-что, что заставило его ахнуть.

— А, а-а, Черноснежка...

— М? Если хочешь спросить меня о гербе, то сначала нам нужно найти место поспокойнее...

— Н-нет, у меня другой вопрос... самая приоритетная из наших задач — штурм Мидтаун Тауэра, правильно?

— Эй-эй, обсуждать такие вещи в общественных местах слишком опасно. Люди могут подумать, что мы террористы.

Черноснежка усмехнулась, но затем увидела, что Харуюки говорил всерьёз, кивнула, и залезла в сумку, достав из неё полутораметровый XSB-кабель. Она немедленно подключилась к нему, а затем протянула Харуюки второй штекер.

Харуюки, понимая, что сейчас не время стесняться, уверенно взял его в руки (хотя спина его всё же вспотела) и подключил к шее. В голове тут же раздался мысленный голос Черноснежки:

— Давненько мы с тобой не соединялись напрямую на улице. Хотя... судя по твоей реакции, ты уже к такому привык.

Её голос прозвучал то ли укоризненно, то ли насмешливо, и Харуюки рефлекторно отозвался вслух:

— Я-я вовсе не привык. Ни капельки!

— Угу... теперь вижу.

— А... п-прости, я что-то... — смущённо ответил Харуюки, всё же перейдя на мысленный голос.

Черноснежка вновь усмехнулась.

— Прогуляемся? Дождь, вроде бы, закончился.

И действительно, облака, ушедшие на восток в первой половине дня, возвращаться пока не собирались. Виртуальный интерфейс тоже подсказывал, что шансы осадков во второй половине дня не превышают 10%.

— Хорошо. Погоди немного, я отключу автонаблюдение за боями, — быстро ответил Харуюки и открыл виртуальное меню.

Режим автонаблюдения значился активным, а значит, его может в любой момент затянуть зрителем на бои Сугинами 1, если сражается кто-то из зрительского списка. В неожиданных помехах посреди разговора он не нуждался.

Сменив режим, он решил заодно спросить у Черноснежки:

— А ты не будешь отключать, Черноснежка?

— Мне это не нужно. Хоть это и немного нечестно по отношению к остальным легионерам, но мой зрительский список состоит из тебя одного.

Хотя голос, раздавшийся в голове Харуюки, звучал так, словно говорил очевидные вещи, одновременно с ним Черноснежка, смотревшая точно на Харуюки, слегка подмигнула ему, и его сердце вновь ёкнуло. С трудом собравшись с силами и нажав на кнопку, Харуюки закрыл меню. Ему показалось, что он услышал какой-то непривычный звук, но мысли его полностью оккупировали слова Черноснежки. Ответить он смог лишь следующим образом:

— Я п-польщён.

В ответ на эту непримечательную фразу Черноснежка кивнула, продолжая улыбаться, а затем со словами «ну что, пойдём?» повернулась на север.

Первые метров сто они шли по почти безлюдной дороге, но стоило им выйти на Оумэ, как перед глазами тут же появились семейные пары с магазинными пакетами и люди, идущие в сторону станции. Конечно же, среди них нашлись и школьники из близлежащих школ, смотревшие на соединённых кабелем Черноснежку и Харуюки многозначительными взглядами.

«Да будто я когда-нибудь привыкну к такому...» — тихо подумал Харуюки, стараясь не передать эти слова по кабелю. Они стояли у светофора и ждали, пока загорится зелёный.

— Итак... ты начал спрашивать меня о том, является ли штурм Мидтаун Тауэра нашим приоритетом. Да, является.

— Э-э... а, д-да, хорошо, — Харуюки откатил свои мысли на несколько минут назад и закивал. — Меня вот что беспокоит... нападение на башню — совместная операция Семи Легионов, и это означает, что помощь окажет и Белый легион. Но при этом ты и Белая Королева...

— А, вот оно что... прости, что заставляю так беспокоиться.

Черноснежка ненадолго отвела взгляд, и в этот самый момент загорелся зелёный. Она пришла в себя и зашагала вперёд примерно через три секунды.

— Действительно, моя... ненависть к сестре, к Вайт Космос, ничуть не поблекла с того дня. Если бы я вдруг встретилась с ней лицом к лицу, я не знаю, чем бы всё закончилось... но у меня есть причина, по которой я посещала две последние Конференции и согласилась на совместную операцию без каких-либо опасений.

— Причина?.. Какая?..

— Белая Королева принципиально не показывает себя перед бёрст линкерами из других Легионов. Конечно же, на заре Ускоренного Мира ей приходилось участвовать в дуэлях, но даже в те времена она использовала то ли какую-то способность, то ли Усиливающее Снаряжение, которое окутывало её тело ослепительным светом, сквозь который никто не мог разглядеть её. Поэтому, несмотря на то, что она — линкер девятого уровня, её фигуру видели, пожалуй, лишь Короли и офицеры Белого Легиона «Осциллатори Юниверс»...

«Впрочем, я тоже скрывала от других людей, кто я, пока не встретилась с тобой», — добавила она и, закончив переходить дорогу, уверенно направилась в сторону оживлённой улицы. Они шли на север, продолжая отдаляться от дома Черноснежки, но кабель, соединявший их, был таким коротким, что Харуюки пришлось следовать за ней.

— Другими словами, как бы странно и грустно это ни звучало, я участвовала в Конференциях, будучи уверена в том, что не встречусь с ней на них. И о совместной операции думаю так же. Во-первых, она будет проходить на неограниченном поле, а во-вторых, даже если для участия пригласят Королей, она вновь может послать своего представителя. Моя ненависть направлена не против всего Осциллатори Юниверс, а исключительно против Вайт Космос, и я не могу позволить этой злости встать на пути совместной операции...

Тут Черноснежка прервалась и скользнула по соединявшему их XSB-кабелю левой рукой. После этого она крепко сжала его, словно это и есть физическое воплощение связывавших их уз.

— Но я совру, если скажу, что не боюсь и не беспокоюсь. Я рассчитывала на то, что ты освоишь Идеальное Зеркало, и ты оправдал мои ожидания. Даже если твоя новая техника называется «Оптическая Проводимость», название ничего не меняет. Я верю в то, что ты блестяще выполнишь вверенное тебе задание... но с того самого момента, когда закончилась воскресная Конференция, меня не покидает беспокойство... вернее, пожалуй, страх...

— И... чего ты... боишься?..

В этот раз ответ пришёл не сразу. Полная магазинов улица полнилась людьми ещё сильнее, чем Оумэ, и им пришлось почти что жаться друг к дружке. Левая рука Черноснежки, которую он ощущал правой, словно стала холоднее.

— Она жуткий человек, — вдруг раздался напряжённый голос в голове Харуюки. Вслед за ним послышались приглушённые мысли, — Она насквозь видит душевные раны других людей и подбирает правильные слова и действия, которыми лечит их. Но этим самым она захватывает власть над их душами и управляет ими. Всё это время я ничего не рассказывала тебе о Белой Королеве именно потому, что боялась того, что её ужасная власть может коснуться и тебя...

— Н-ни за что... я не дам ей манипулировать мной! — рефлекторно ответил Харуюки, и Черноснежка тут же кивнула.

— Разумеется, я верю тебе. Я рассказала тебе о наших отношениях с Белой Королевой... именно потому, что осознала, что боязнь потерять тебя — всё равно что недоверие.

Сказав это, она вдруг остановилась, положила руки на плечи Харуюки и, чтобы не мешать прохожим, повела его за большую рекламную вывеску. Конечно же, они по-прежнему были на людях, и прохожие то и дело бросали в их сторону взгляды.

Обычно Харуюки, окажись он в такой ситуации, места бы себе не находил, но сейчас он не мог ни на секунду отвести взгляда от глаз Черноснежки.

Она придвинулась к нему так близко, что между их лицами осталось не больше двадцати сантиметров, и заговорила одновременно и настоящим, и мысленным голосом:

— Харуюки, есть ещё кое-что, что я должна сказать тебе.

— Д-да?

— Дело в том, что...

Но...

Договорить она не успела. Как только она глубоко вдохнула, слух Харуюки пронзил знакомый звук, холодный, сухой, похожий на удар грома. Ускорение.

«П-почему?!» — изумился Харуюки. Никто из них не произносил команду на ускорение, и они находились на территории Нега Небьюласа, где их не могли атаковать без предупреждения. Режим автонаблюдения он тоже отключил. Его не должно было ускорить.

Но ещё больше он удивился, когда мир погрузился во тьму, в которой вспыхнули пылающие буквы. Но они гласили не «HERE COMES...», что означало бы нападение другого линкера, и не «A REGISTERED DUEL...», что означало бы приглашение на бой в качестве зрителя.

«A BATTLE ROYALE IS BEGINNING!»