Ад на земле. Книга II (СИ)

Глава 19

За ночь я просыпалась несколько раз. Мне было плохо. Лихорадка, что началась прошлым вечером, усилилась. К утру, мне начало казаться, что вокруг меня собираются какие-то незнакомцы, которые хотят меня убить. Я стала звать Экейна, и тот пришел полностью одетый, и бодрый, и остался со мной. Он не стал расспрашивать, в чем дело, или как я себя чувствую, или что за сны мне снились, — наверное, потому что он чувствовал, что я не хочу отвечать.

Остаток ночи Рэн провел в кресле, читая какой-то роман на итальянском языке. Когда я в полудреме спросила, ничего ли, если он не пойдет спать, и не устал ли он, Экейн сказал, что будет любопытно понаблюдать за мной в момент болезни, и он проведет это время с пользой в обществе книги.

— Что ты читаешь? — спросила я, наблюдая за ним, погруженным в чтение. Его образ в легком свитере, и свободных штанах, сидящих низко на талии, здесь, в моей комнате, в свете лампы, заставляли меня думать о всяких неподходящих вещах.

Рэн посмотрел на меня в недоумении: он думал, я сплю. Я же просто смотрела на него в сумраке комнаты, любовалась лицом, волосами, и даже фигурой.

— «Люцифер».

— О, — раздосадовано выдохнула я, переворачиваясь на спину, и слаживая руки на животе. Он что, шутит? — Ты знаешь итальянский язык?

— Я могу говорить практически на любом языке.

Я недоверчиво посмотрела на него, затем повернулась на бок, положила ладони под голову и сказала:

— Скажи что-нибудь на латыни.

Экейн не раздумывая произнес что-то на незнакомом мне диалекте, полностью поразив меня:

— Что ты сейчас сказал?

— Я сказал, что было бы неплохо, если бы ты закрыла глаза и уснула.

Я скорчила гримасу. На самом деле, у меня такое чувство, что я сейчас точно усну, причем навсегда.

— Я не хочу спать.

— Хочешь, — возразил он, переворачивая страницу, и пробегая ее глазами.

— Нет, не буду. — Я решила проявить упрямство. Парень закрыл книгу, положил на тумбочку, и посмотрел на меня долгим взглядом:

— Почему ты не будешь спать?

— Ты, наверное, знаешь, почему, — буркнула я, переворачиваясь на другой бок, демонстрируя свое недовольство. Я услышала, как Рэн пересел ко мне на кровать, позади меня, и наклонился вперед. Перед моими глазами возникла его рука — он уперся в покрывало, нависая надо мной.

— Аура, тебе привиделись какие-то события?

Этот вопрос меня насторожил, и я резко обернулась, едва не врезавшись в него:

— Какие события?

— Ты должна отдохнуть, — спокойно сказал Экейн. Он поцеловал меня в лоб, словно маленького ребенка, и встал.

— Ты снова избегаешь ответов, — взвилась я. — Значит, что-то происходит плохое, я уже поняла. Я что-то сделала не так? Это все из-за простуды?

— Я попрошу Кэмерона с тобой побыть. — Экейн ушел, отставив меня на краткий миг в одиночестве. Я вся внутренне сжалась, и от того, что Рэн утаивает от меня важные новости, и от того, что он хочет позвать Кэмерона. После того, что происходило в психиатрической лечебнице, в Эттон-Крик, я так и не говорила с ним, и я даже не попросила у него прощения, за свои подозрения, и то, что наговорила о нем.

Кэмерон пришел через несколько минут. У него в руке была стопка с дисками, и я уже отсюда заметила, что это медицинские фильмы.

— Ты шутишь? — вырвалось у меня.

— Что? — он невинно похлопал ресницами, опустившись рядом со мной на кровать. Он протянул мне шоколадку — мою любимую. — Разве ты не любишь это?

— Нет, — мрачно подтвердила я. — Не хочу смотреть документальный фильм об операциях на сердце.

— Это легкое.

— Только тебе могут нравится такие фильмы.

— Эй, — возмутился Кэмерон. — Ты меня что, каким-то психом считаешь?! — он загрузил на ноутбуке кино, и сказал: — То, что мне любопытно смотреть документальные фильмы про операции, не делает меня странным или каким-то еще.

Я фыркнула:

— Разве нет?

— Нет! — со всей страстностью воскликнул Кэмерон, и рассмеялся.

И вот мы снова брат и сестра, которые смотрят вместе дурацкие фильмы, поедая шоколад. Нет никаких недомолвок, недоверия, ссор, и прочего: просто семья. Спустя десять минут, после просмотра, я уже не могла спокойно сидеть. Моя голова болела, но сон пропал.

— Прости, за то, как я себя вела, — сказала я.

Улыбка исчезла с лица Кэмерона, пока он наблюдал, как профессор в фильме остроумничает, объясняя лекцию студентам.

— Это ты прости нас. Мы вызвали у тебя недоверие, тем самым спровоцировав происходящее.

— Это Рэн виноват, со своими судьбоносными решениями, — мигом сказала я. Мне стало неловко, что после всего, в чем я подозревала Кэмерона, он еще и чувствует себя виноватым.

— Нет, он всегда поступает правильно, независимо от своих чувств. Этого требует его работа. У него самая тяжелая работа, на самом деле. Мы с Лиамом даем жизнь, и отбираем ее, как старший и младший из братьев. Рэн же должен распределить судьбу, решить, когда человек должен родиться, и когда умереть. Поэтому он ни в чем не виноват. Я всегда полагаюсь на его решения, да и Лиам тоже. Несмотря на буйный характер, в душе он признает, что Рэн прав.

— Ты не злишься на меня? Ни капельки?

— Как я могу злиться на свою младшую сестру? — Кэмерон удивленно посмотрел на меня. — Я разве не говорил тебе, о своей мечте? Кстати, ты этого не помнишь, но, когда тебе было пять лет, ты ходила со мной в школу, за компанию. Ты никогда не хотела сидеть одна, и везде ходила за мной.

— А ты… как вы спустились с небес?.. Я этого не понимаю, — смущенно пробормотала я.

— Рэн попросил нас с Лиамом спуститься на землю, чтобы предотвратить Ад. Я родился в семье Ридов, потому что Изабелль была сестрой Марка, а Лиам родился в семье Коллинзов, бизнесменов. Не знаю, почему.

— Тогда… а как же Экейн? Разве он не был братом Лиама? — я в недоумении посмотрела на Кэмерона. На заднем фоне рассмеялся профессор, рассказывая про инфекцию кишечника.

— Он спустился с небес не в виде человека, а в виде ангела Судьбы.

— Но разве ангелы не бесполые?

— Мы не простые Ангелы, мы Мойры, Аура. Нам с Лиамом пришлось родиться в этом мире людьми, чтобы быть рядом с людьми, но Рэну не нужно было этого делать, потому что он управляет судьбами. Он просто выбрал семью Коллинзов, для иллюзии жизни. Потому, что Экейн не так связан с людьми, как мы.

— Вот почему он как рыба, — кивнула я, понимающе.

— Рыба? — фыркнул Кэмерон. — Почему рыба?

— Скользкая и холодная рыба.

Кэмерон рассмеялся:

— Ты похожа на себя, Аура.

— Только не говори ему, — пробормотала я.

— Он уже знает, — со смешком разрушил мои надежды инкогнито Кэмерон.

— Как — знает? — я с изумлением отстранилась от брата. — Он слышит через стены? Читает мысли?

— Дело в том, что ты уже так называла его, и думаю, он этого не забыл.

— Называла… — повторила я. — Это так странно — ничего не помнить. Память вернется ко мне когда-нибудь? Как это случилось?

— Эй! — в комнату без предупреждения вошел Лиам. — Чем вы тут занимаетесь? Аура, ты почему не спишь, ты не боишься умереть?

Я посмотрела на него, с недовольством. У меня возникло ощущение, что Лиам специально вошел именно в этот момент, чтобы не позволить Кэмерону ответить на вопрос.

— А что? — спросил Лиам, словно знал, о чем я думаю. Он завалился на кровать, с моей стороны, и вырвал у меня из рук кусок шоколадки, сразу же запихав ее в рот. — Или мне нельзя было входить, потому что вы секретничали тут? Ребятишки, у вас есть от меня секреты?

— Нет, — сказал Кэмерон. Я повернулась к нему, но на лице моего старшего брата, было выражение безмятежности. Я отвернулась к Лиаму, успев заметить, что тот делает какой-то знак Кэмерону.

— Что это? — тут же спросила я. — У вас опять тайны от меня? Хотите, чтобы я надумала себе чего-то?

— Вот только не надо нам угрожать, — протянул Лиам, облизывая губы от шоколада. — Не надо усложнять нам жизнь своими угрозами. Иди, Кэмерон. Рэн тебя ждет.

— Аура, я вернусь, и надеюсь, к тому времени, ты уснешь. Лиам останься с ней.

Кэмерон ушел. У меня возникло плохое предчувствие. Они снова что-то от меня скрывают, и раз не признаются, значит, это что-то плохое. Наверное, со мной что-то происходит. Не зря, Экейн спрашивал о том, не привиделись ли мне какие-то катастрофы. И почему они не оставляют меня одну? Может, боятся, что я могу натворить что-нибудь?

Лиам не подозревая о моих мыслях, или только притворяясь, что не знает, отобрал ноутбук, и уже вовсю раскритиковал фильм Кэмерона:

— Ну и гадость вы тут смотрите. И как только ты с ним столько лет прожила? Мне кажется, я убил бы его еще при рождении. Хм… давай посмотрим военный фильм? Тебе нравятся такие фильмы?

Я оценила Лиама убийственным взглядом, и он стушевался:

— Ладно, не будем смотреть военное кино. Что тогда ты хочешь?

— Меня вот что удивляет: как Кристина могла в тебя влюбиться?

— О чем ты? — Лиам непонимающе вскинул брови. — Мы с Кристиной только друзья.

— Ну да, а я Папа Римский, — с сарказмом усмехнулась я, отбирая ноутбук у Лиама, и он от изумления уступил мне.

— Я тебе правду говорю. — Он резко сел, но я не обращала на него внимания, возясь с диском, который принес Кэмерон. Я невнятно пробормотала:

— Уверена, что так и есть. Ты просто ангельски хорош в рассказывании правды. Может, и сейчас тоже скажешь, эту самую правду? Например, что вы от меня скрываете?

— Что скрываем? — озадачился блондин. — Ничего мы от тебя не скрываем, мы чисты, как прозрачный ручей.

Я шлепнула Лиама по руке. Ну почему они до сих пор не доверяют мне, неужели так сложно понять, что я человек, и имею право знать о том, что происходит в мире? Что происходит со мной?

— Эй, ты знаешь, что если будешь нападать на меня, то можешь умереть?

— Шутишь что ли? — я сильнее ударила Лиама кулаком по бедру, и он ойкнул. — Видишь, со мной ничего не произошло. И то, смерть была бы лучше, чем сидеть с таким лгуном в одной комнате.

— Неужели ты думаешь, что я настолько плохой? — притворно обиделся Лиам, глядя на меня щенячьими глазами. — Я много хорошего сделал для тебя.

— Ну да, не отрицаю. Ты гнался за мной в моем доме, когда у тебя был приступ бешенства, потом, ты не рассказал, что Экейн — твой брат…

— Так вот оно что! — Лиам победоносно хлопнул в ладони. — Теперь, понимаю, чего ты завелась. Тебя раздражает, что Рэн тебя игнорирует.

— Вовсе нет! — заорала я. Лиам упал на подушки, самодовольно подперев щеку кулаком.

— Кричи-кричи, чтобы я оглох окончательно, и не смог слушать твои вопли, — приободрил меня он.

— Ну, ты и гад, — сделала я вывод, хотя мне от чего-то стало смешно. Наверное, Небеса что-то напутали. Лиам никак не может быть ангелом Смерти, это просто смешно! — Как только Кристина могла полюбить такого ужасного человека, как ты?.. — снова попыталась поддеть я.

— Я не человек, забыла? Я же ангел Смерти. — Лиам вдруг наклонился ко мне, так, что наши носы чуть не соприкоснулись. — Или ты ревнуешь?

— Эй, веди себя как ангел, — я оттолкнула парня от себя. — Держи дистанцию.

Мы стали смотреть какой-то комедийный фильм, на сюжете которого я не могла сосредоточиться, потому что думала о том, как ошибалась, когда считала этих парней людьми способными продать кого-то на органы.

— Почему ты смеешься? — спросил Лиам. — У тебя больше нет сладостей?

— Нет, — буркнула я. — Ты съел то, что принес мне Кэмерон.

— И не думай, что меня замучает совесть, потому что ты мне причинила массу проблем, так что тут одним шоколадом не отделаешься.

— Эй! — возмутилась я, приподнимаясь на подушке. — Ты причинил мне больше неприятностей!

— Неужели?! Я заработал язву на почве беспокойства!

— Ха! — раздраженно усмехнулась я. — Меня держали в психушке два раза, и меня убила собственная мать. Ну и у кого тут проблемы?

— Ладно, ты победила, — рассмеялся парень. Он приобнял меня так, что моя голова оказалась на его плече. — А теперь спи, а то действительно умрешь. Я не знаю, как ты можешь не хотеть спать, в таком состоянии.

— В каком состоянии? — насторожилась я, подняв голову. Лиам с силой надавил мне ладонью на лоб, возвращая в прежнее положение:

— В таком. Уставшем. Тем более, кажется, что у тебя температура. Разве люди с температурой не хотят спать? Был один мужчина, который уснул во сне. Я пришел его забрать, а он сказал мне, что не умрет, пока не проснется. Я ему пытался объяснить, что он уже никогда не проснется. Пришлось применить силу, чтобы забрать его.

— А что, если я умру во сне?

— Не говори ерунды, — проворчал Лиам. Ему не понравилось мое предположение. — Рэн не допустит такого.

— Ему-то какое дело, — пробормотала я, но мое сердце затрепетало. Лиам проигнорировал мой комментарий, хотя я уверена, что он слышал, что я сказала. Я несколько минут смотрела в монитор, но совсем не следила за происходящим. Мне вдруг в голову пришел безумный вопрос:

— А он был когда-нибудь влюблен?

— Кто? — Лиам опять сделал вид, что не понял, о чем я, — он с интересом смотрел на экран.

— Ну, вы можете влюбляться? То есть, любить?

— Он любил лишь одну девушку, за всю свою жизнь, и сейчас тоже любит только ее.

— Зачем делать вид, что не слышал?! — рявкнула я. Он любил лишь одну девушку? Как это? — А кто эта девушка? Где она сейчас?

«Она сидит рядом со мной», или «Эта девушка ты».

— С ней случилось несчастье.

Мое сердце упало.

— Разочарована? — спросил Лиам мне в волосы, наконец, обратив на меня внимание. Я сглотнула.

— Нет, почему я должна быть разочарована? — мой голос был полностью под контролем. — Мне просто было любопытно, как вы отличаетесь от обычных людей.

— Мы ничем не отличаемся, — притворно оскорбился Лиам. — Кроме того, что мы сильнее, красивее, умнее, остроумнее, и обаятельнее людей.

— И вы влюбляетесь?

— Ты, правда, хочешь поговорить со мной об этом? — уточнил Лиам, как будто знал, что-то, чего не знаю я.

— Ты видишь, что здесь есть кто-то еще?

— Ну ладно, — вздохнул парень. Он приобнял меня, так что, мы оба съехали вниз на подушках. Я закрыла глаза, не в силах бороться с усталостью. — На самом деле, конечно, мы влюбляемся. То есть, мы можем встречаться с людьми, ведь мы не совсем обычные ангелы. Мы можем ходить на свидания, и делать другие вещи, особенно, когда выступаем в роли людей. Но у каждого это происходит по-разному. Например, у Кэмерона никогда не было серьезных отношений.

— Почему? — спросила я. Мне стало жутко любопытно, обсудить эту тему, тем более с таким открытым парнем, как Лиам. Его грудь затряслась от смеха. Я озадачилась: — Что?

— Кэмерон боится, что может стать отцом десятерых детей.

— Что? Почему? — я тоже рассмеялась, но тут же сделала предположение: — Это потому, что он ангел Жизни, правильно?

— Ага. Он странный.

— Ты тоже, — парировала я. — А ты не боишься, что убьешь кого-нибудь?

— Ты же не умерла, — со смешком сказал парень, и я ткнула его кулаком в бок, от чего он дернулся: — Эй, так не честно.

— И все же… — я не могла не вернуться к прежней теме: — Девушка Экейна, она…

— Думаю, тебе лучше стоит обсудить это с ним, Аура, — из голоса блондина исчезло веселье. — Я не могу говорить на эту тему с тобой. Если тебе что-то любопытно, спроси у Рэна. Это будет лучшим выходом. Сейчас тебе стоит освободиться от всяких мыслей, и отдохнуть.

— Я не могу уснуть.

— Ты просто так считаешь. Твой мозг переполнен болезненными мыслями. Ты должна отключить сознание, и расслабиться. Хочешь, я помогу тебе сделать это? Я могу наслать на тебя иллюзию, если ты позволишь.

— В смысле, галлюцинацию? — настороженно уточнила я, быстро открывая глаза.

— Нет, я говорю про обычный сон.

— Ты умеешь это? Ты можешь заставить меня уснуть? — Не дожидаясь ответа, я сказала: — Да, я хочу это. Только пусть это будет хороший сон, ладно?

Мое состояние ухудшилось. Мне снились страшные сны: смерть, много смертей, и в каждом таком сне, мне было приятно находиться. Я хотела чувствовать запах крови, ощущать ее на моих пальцах, нежиться мыслью о том, что когда-нибудь мои сны станут реальностью. Когда я проснулась, рядом никого не было. Я с трудом подняла голову от подушки, приподнялась на локтях, оглядывая комнату, и в изнеможении вернулась обратно. Что со мной происходит? Это лихорадка?

Я закуталась в одеяло, накрывшись с головой. Потом вынырнула наружу, перевернулась на бок. Мое тело было горячим и влажным, и меня подташнивало. Я с трудом выбралась из постели, решив вдохнуть немного воздуха — Экейн всегда оставлял в комнате форточку открытой, но всегда напоминал, что я не должна подходить близко к окну.

Моим босым ногам было приятно ощутить холод, идущий от пола. С усилием передвигаясь, словно умирающая, словно мышцы во всем теле атрофировались, я добралась до окна, и вдохнула свежий воздух.

Я посмотрела вниз, шумно дыша. Голова стала тяжелой, и просто повисла на плечах. Я стала разглядывать людей, прогуливающихся внизу; внимание привлек один с виду подозрительный мужчина, в костюме. Не знаю, что в нем было не так, но он меня особенно насторожил. Он стоял рядом с каким-то парнем, который, похоже, был под кайфом, и что-то говорил ему.

— Эй! — закричала я, не ведая, что творю. Я даже не ожидала, что мой хриплый голос, вообще достигнет земли, но мужчина в костюме повернулся, и посмотрел прямо на меня, словно он точно знал, где я нахожусь. — Отойди от него, — приказала я. Мужчина растянулся в улыбке, и вернулся к разговору с молодым человеком.

Мое сердце заколотилось в бешеном темпе.

Что-то плохое. Что-то плохое случится.

Плохое.

Как только я подумала об этом, я увидела, как парень, который был словно не в себе, шагнул вперед, на проезжую часть. Я закричала. Мой крик слился с визгом покрышек, по скользкому асфальту, и сигнальными предупреждениями водителей. Я зажмурилась, сердце было готово вырваться из груди.

— Неееет! — выкрикнула я.

За окном раздался грохот. Крики, визг шин, столкновения других машин — все слилось в сплошную симфонию ужаса. Из моего горла вырывались слабые всхлипы. Я впервые в жизни видела мертвого человека. Это было ужасно. Он был прямо там, под колесами автомобиля. Я совершенно не знала этого человека, но каким-то образом, я чувствовала связь с ним. Я видела, что с ним произошло.

Что тот мужчина сказал ему, отчего молодой человек вынужден был шагнуть на проезжую часть? Почему он так поступил?

— Аура, что с тобой? — я услышала позади себя голос Экейна; он поднял меня на ноги, как тряпичную куклу, тут же с беспокойством вглядываясь в мое лицо, в поисках признаков болезни. — Тебе плохо? Почему ты упала?

Экейн посмотрел за мое плечо, выглядывая на улицу. По его лицу, я не могла понять, что он чувствует, но было ясно, что он не шокирован. Неужели, подобные сцены — обычное явление в его повседневной жизни?

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, вновь сосредотачиваясь на мне.

— Я не знаю.

Я заплакала.

— Я не понимаю, что происходит…

Прошло еще два дня.

Я больше не вставала с постели, мучительно переживая свою лихорадку; они знали, что со мной происходит. Я видела это по их глазам. Они знали, что со мной, и были очень обеспокоены, но не говорили мне, что именно творится. Я никогда не оставалась одна. Чаще со мной был Экейн; он не говорил, что мне не о чем беспокоиться, а просто молча сидел рядом со мной, а я была слишком вымучена, и иссушена, чтобы самой задавать вопросы; Кэмерон рассказывал мне какие-то глупости, и приносил шоколад, но я не ела. Я не могла есть. Мое горло словно сжалось до крошечных размеров, так, что я не могла ни проглотить еду, ни выпить воды, и мне удавалось с трудом вымолвить несколько слов; Лиама я видела редко. Когда я спросила Кэмерона, где он, и почему не приходит, тот ответил, что Лиам беспокоится за Кристину, потому что не может ее найти.

— Почему Экейн не поможет вам? — спросила я, даже не открывая глаз. Именно поэтому я не могла знать, что за выражение на лице моего приемного брата, когда он произнес:

— Рэн почти утратил свои способности.

Я сглотнула, открывая глаза. Их тут же обожгло огнем. Сглатывая, с большим трудом, сумела спросить:

— Почему? Это из-за меня?

— Нет, — солгал Кэмерон.

Я не стала изобличать его ложь; когда в следующий раз я открыла глаза, обнаружила, что рядом на постели сидит Рэн, и смотрит на меня. Его взгляд был усталым, и печальным. Я смотрела на него сейчас, не обращая внимания на боль в глазах, и горле — словно кто-то царапает наждачной бумагой, и понимала, что Рэн Экейн пуст изнутри. Не знаю, почему я вдруг поняла это. Он всегда был таким: опустошенным, мрачным, и болезненно привлекательным во всем этом. Но в Рэне никогда не было этой искры, что должна была быть у обычного человека.

Рэн почти утратил свои способности…

Я хотела спросить, что с ним произошло. Может быть, это потому, что он живет в мире людей? Или, может потому что даже здесь, он не человек, как Кэмерон и Лиам, или может потому что, ему приходится ухаживать за мной?

Я моргнула. Экейн не отводил от меня взгляда. Он изучал мое лицо, и, кажется, что-то думал обо мне; лицо было угрюмым, и отстраненным, как обычно, словно он наблюдал за мной и в то же время, думал о чем-то другом.

Может, он сейчас слышит голоса людей, недовольных своей судьбой, в своей голове?

Я вновь закрыла глаза.

Мне не хотелось спать, потому что казалось, что я уже сплю. Мне казалось, что я вновь стою на границе между жизнью и смертью, но на этот раз все серьезно.

— Я умру? — спросила я. Ответа не последовало, и я открыла глаза. Рэн спал. Или, наконец, притворился, что спит, чтобы не отвечать на мои вопросы. Он склонил голову на грудь, скрестив руки, и вытянув ноги на моей постели. Его лицо не было умиротворенным, оно не разгладилось, и не избавилось от признаков усталости.

Я посмотрела на часы, на его руке. Семь утра. Город начинает просыпаться; он вытаскивает своими щупальцами людей из постелей, заставляя окунаться в зимний холод, неприветливых асфальтов, машин, других людей, таких же мрачных и неприветливых.

Я закрыла глаза, позволяя и себе окунуться в очередной кошмар.