Адмирал Империи 15 (СИ)

Глава 5

Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.

Точка пространства: 12 миллионов километров от планеты Херсонес-3.

Дата: 28 февраля 2215 года.

— Александр Иванович, друг, пожалуйста, не делай этого! — взмолился Смит, словив панику и одновременно с обращением ко мне, раздавая суетливые приказы всем вокруг офицерам на мостике «Йорктауна», чтобы те готовились к отражению атаки.

— Ты уничтожил наши корабли у перехода, — я сидел с каменным лицом и пустым взглядом смотрел в одну точку, от этого устрашающего вида у несчастного Абадайи все внутри похолодело, коммандер понял, что сейчас ему и его людям придет конец. Ибо выдержать навал шестнадцати русских МиГов, уже спешащих на свидание, а после плазму русских батарей «Одинокого» американский крейсер не сможет.

— Да, не я уничтожал эти корабли, не я! — снова и снова кричал Абадайя Смит. — Сколько раз мне тебе об этом нужно сказать⁈

— У тебя минута до того момента, как мои «соколы» обнулят поля твоего крейсера, — напомнил я, американцу.

— Если я раскрою тебе секретную информацию о тех, кто на самом деле участвовал в сражении, то меня расстреляют! — плакал толстяк, пытаясь надавить на жалость.

— Тогда зачем ждать, я сделаю это прямо сейчас, — продолжал я дожимать бедолагу Абадайю, при этом, надо сказать не блефовал. Информация о том, что корабли вице-адмирала Хромцовой погибли, защищая переход, вывела меня из равновесия и сейчас передо мной был не старый — добрый знакомый Абадайя Смит, а самый что ни на есть смертельный и беспощадный враг, которого я не хотел жалеть.

Я знал, что если сейчас коммандер говорит правду о том, что не он участвовал в операции по вторжению из «Бессарабии» в «Тавриду», то этот толстяк-«янки» обязательно сдаст тех, кто это сделал. А если это он уничтожил наши корабли, то голос мой не дрогнет, отдавая приказ на открытие огня по «Йорктауну»…

— Это не я, это были поляки, — когда эскадрилья Наэмы уже выходила на прямую линию атаки, прошептал Абадайя, придвинувшись вплотную к микрофону монитора, чтобы его не услышали его же офицеры на мостике.

— Кто⁈ — обалдел я, думая поначалу, что не правильно услышал. — Поляки⁈

— Говори тише, умоляю, — заговорщически продолжал шептать в микрофон Абадайя, озираясь по сторонам и следя за тем, чтобы его никто не подслушивал. — Если что, я тебе этого не говорил…

— Да, кто у меня вообще будет спрашивать об источнике информации, — отмахнулся я. — Продолжай, и расскажи-ка мне, как корабли Речи Посполитой попали в «Бессарабию», а затем, и в «Тавриду»?

— Пришли вместе с 1-ым «ударным» к нам на помощь, — пожав плечами, ответил коммандер Смит, будто говорит вещи, о которых все уже знают.

— Коннор Дэвис в «Тавриде» вместе со своим космофлотом⁈ — у меня еще больше глаза полезли на лоб.

Так, а вот эта настоящая новость, новость, которая может полностью перевернуть ход войны в данном секторе пространства. Только мы расслабились, а точнее, продышались после прибытия в «Тавриду» наших резервов и Северного космофлота, что безусловно означало перелом в битве за данную систему, как тут же американцы делают свой ход, вводя в бой свежие силы. Да еще какие!

Это же 1-ый «ударный» космофлот Американской Сенатской Республики — лучшие из лучших, самые прокачанные по характеристикам корабли, экипажи сплошь состоящие из ветеранов бесконечных экспедиционных кампаний, командиры прошедшие каждый по несколько войн и доказавшие, что могут побеждать. И наконец, командующий флотом — адмирал Коннор «Мясник» Дэвис — непобедимый и по общему мнению — самый опасный и жестокий из наших врагов…

И хотя, лично я о статусе «непобедимого» в отношении Дэвиса еще бы поспорил, так как пару раз встречался с ним в секторе сражений еще во времена войны за Венденскую Конфедерацию, она же русско-польская кампания. Но вот во всем остальном, что касается мощи и боеспособности космофлота, который адмирал Дэвис привел с собой в «Тавриду», тут я вынужден согласиться. Того количества и качества вымпелов, что находились в составе 1-го «ударного» хватит не только на то, чтобы исправить шаткое положение американцев, но что тут юлить, хватит чтобы отбросить нас во внутренние системы Империи как котят.

И я сейчас не шучу и не преувеличиваю. Никогда не страдая пораженческими настроениями, я, тем не менее, зная из сводок и открытых источников, какой силой и совокупной боевой мощью обладает 1-ый «ударный» космофлот АСР, в данную минуту почувствовал некую обреченность, ибо в скором времени нам предстояло сразиться с превосходящими силами врага, причем превосходящими нас в разы.

— А еще и поляки, — в дополнение вспомнил я слова Абадайи…

— Рассказывай! — больше приказал, чем спросил, я, обращаясь к коммандеру Смиту.

— Ты шутишь, меня прямо здесь свои же шлепнут! — запротестовал тот.

— Так покинь мостики, запрись у себя в каюте и включи зашифрованный локальный канал связи, — подсказал я ему.

— Ладно, сейчас, — недовольно пробурчал Абадайя, кряхтя поднимаясь с кресла. — А ты отзывай своих «соколов» обратно на «Одинокий», иначе я ничего не скажу…

Через несколько минут, которые длились для меня целую вечность, толстяк снова появился на экране, действительно, сидящий уже на широком диване, видимо, своей каюты.

— Шифрование работает? — начал суетится Абадайя. — Ты не записываешь?

— Да, не записываю я за тобой, не бойся, давай рассказывай, что знаешь, — поторопил его, я.

— Точно запись не идет?

— Не беси меня, Абадайя, — пригрозил я американцу.

— Хорошо, понадеюсь на твою честность, «раски», тем более что у меня до этого не было повода не верить твоему слову, — сдался коммандер. — Что ты хочешь узнать?

— Все, — коротко ответил я. — Говори, все, что тебе известно о прибытие 1-го «ударного», а также поляков. Когда прибыли? Сколько их? Каковы планы? Хотя последнее навряд ли ты знаешь, но все же…

— Меня точно посадят на электрический стул, — Абадайя от страха обливался потом.

— Нет таких стульев под такую задницу, могут только расстрелять, — усмехнулся я. — но зная твою удачливость и умение, несмотря на габариты, проходить сквозь игольное ушко, я бы поспорил с этим утверждением. Итак, я слушаю…

— Дэвис со своими кораблями появился в «Бессарабии» двое суток тому назад, будто из неоткуда, — начал свой рассказ Абадайя Смит. — Как этому великому флотоводцу удалось так быстро пройти через три десятка звездных систем, лежащих между тем сектором, в котором он изначально находился и нами, я без понятия, но прилетел, надо сказать, наш отважный адмирал как раз вовремя…

— Оставь хвалебные оды «Мяснику» на потом, а сейчас продолжай и не отвлекайся, — поторопил я Абадайю.

— Я не в курсе, сколько точно у него кораблей…

— Врешь…

— Клянусь здоровьем моей мамы — Аделии Смит, — возмутился коммандер, перекрестившись. — Знаю, что много, но сколько точно, вообще без понятия… Когда «Йорктаун» прыгнул в «Тавриду» дивизии 1-го «ударного» все прибывали и прибывали…

— Ладно, будем считать, что с Дэвисом пришел весь его космофлот, а это значит, что у него под рукой как минимум сто шестьдесят боевых вымпелов, — сказал я, вспоминая данные по составу американских флотов на начало войны. — Возможно, меньше, ведь до этого Дэвис все это время сражался с нашими «балтийцами» в другой части пространства…

— Адмирал Юзефович, я слышал, не стал сражаться подобно Самсонову за каждую пограничную систему, а сразу же начал отводить Балтийский космический флот вглубь сектора контроля Российской Империи, — вставил Абадайя, делая важное лицо, будто всю жизнь занимался планированием военных операций. — Сейчас он плотно засел в одной из ваших провинций под названием… Ээээ, не помню, ну та, в которой вы понастроили какое-то немыслимое количество бастионов…

— Это «Константинов Вал» — кивнул я, задумавшись, — сеть автономных фортов в звездной системе «Сураж». Похоже, Коннор Дэвис не смог в лоб пробить данную фортификационную систему, но быстро сориентировался и оставив напротив Юзефовича адмирала Джонатана Хейза с его 3-им «вспомогательным» космофлотом, сам помчался сюда, когда узнал, что наш император идет на помощь Самсонову…

— Возможно, — пожал плечами Абадайя, которого вообще не интересовало, что там придумало высшее командование. — В общем, Коннор Дэвис уже здесь и совсем скоро мы будем праздновать над жалкими «раски» победу!

— Только вот доживешь ли ты до праздничного обеда в честь этой самой победы, — я волком посмотрел на Смита, вспомнив, что тот несколькими минутами ранее поведал мне о гибели кораблей из дивизии Хромцовой, которые охраняли переход из «Бессарабии» в «Тавриду» и которых, по словам, Абадайи разбили поляки…

— Извини, Александр Иванович, немного опередил события, — осекся толстяк, лова на себе мой грозный взгляд и, понимая, что все еще висит на волоске и только от меня зависит, останется он и его команда сегодня живыми или нет. — Ты точно не жалкий, это я о других — плохих «раски»… Но кораблей, пришедших с Дэвисом в «Бессарабию», действительно, громадное количество, плюс — поляки на своих быстрых крейсерах. Так что я не позавидую вашему императору и адмиралам, вскоре они на собственных шкурах прочувствуют, что такое — тягаться с «Мясником» Дэвисом в открытом космическом бою…

— Ничего, посмотрим еще кто кого, — ответил я. — А сколько кораблей у поляков? Только не говори, что тоже не знаешь, ты вместе с ними, если я правильно понимаю ситуацию, заходил в «Тавриду»…

— Точного количества не знаю, — снова замотал головой Абадайя, устав мне объяснять, что подобные мелочи ему вообще в этой жизни не интересны. — Слышал, что их адмирал, как его там — Вишневый по-моему отдавал команды трем своим дивизиям, которые в свою очередь носят какие-то странные названия…

— Не Вишневый, это тебе на компот, — поправил я коммандера Смита, — а Антоний Вишневский — коронный адмирал Речи Посполитой, надо признать, не худший космофлотоводец в Галактике… Дивизии же у поляков называются на старинный манер — хоругви…

— Вот-вот, именно так он их и называл, — кивнул Абадайя.

— Значит, у Дэвиса имеется еще и космофлот поддержки, состоящий из трех польских дивизий, — подытожил я, сильно расстроившись новостям, которыми меня окатил, будто холодной водой, толстяк Абадайя. — И пусть большинство кораблей в этих хоругвях являются легкими крейсерами, тем не менее, это пятьдесят дополнительных вымпелов, что не может меня обрадовать…

— Я же говорю, вам конец, — пожал плечами Смит, наблюдая с экрана за моим озабоченным лицом. — Смирись, Александр Иванович, и пока не поздно сдавайся… Давай сделаем так, я все придумал. Ты сдаешь мне «Одинокий» и тем самым сохраняешь жизнь себе и своему экипажу, я беру на буксир твоей крейсер и отвожу назад в «Бессарабию» к Тире-7 на нашу тыловую базу. Охранение гарантирую…

— Ага, покорнейше благодарю, отец родной, — кивнул я, удивленно качая головой и ожидая, чего еще несуразного придумает этот ушлый персонаж.

— Не понял, какой я тебе отец? Переговорное устройство опять выдает какую-то ерунду, — нахмурился Абадайя, стуча пальцем себе по уху. — Александр Иванович, можешь говорить современным русским языком, а то моя аппаратура не справляется…

— Я говорю, отличный план…

— Ну, а я о чем? — кивнул Абадайя Смит, растекаясь в улыбке. — Рядом со мной тебе ничего не угрожает. Смотри, дойдем до Тиры-7, там я передам твой крейсер в состав 6-го космофлота, получу за взятие такого великолепного трофея дополнительные очки опыта, которые я, кстати, четыре года уже коплю на звание контр-адмирала…

А потом, когда мой «Йорктаун» уйдет обратно в «Тавриду», на «Одиноком» неожиданно окажутся действующими все четыре силовые установки, баки тоже окажутся полными, прикинь… И далее по неустановленным обстоятельствам пленная команда русского крейсера до сих пор находящаяся на его борту в отдельных закрытых помещениях, вдруг каким-то чудом сумеет из этих отсеков вырваться и вновь завладеть своим кораблем. Дальше действуй по обстоятельствам, лучше всего через «врата» на «Новую Сербию» уходи в глубину своего суверенного сектора…

Как тебе, Александр Иванович? Вот это я придумал, да?

— Это гениально, — кивнул я, слушая болтовню Абадайи в пол уха, а сам в голове бешено проигрывая сценарии ближайшего будущего.

Конечно, я не собирался действовать по плану моего американского дружка, плану, который, кстати, если подумать, не был лишен логики. Только сейчас этот план точно был нереализуем, так как я не собирался покидать сектор и спасать свою шкуру в то время, как за «Тавриду» будет происходить схватка века. Сражение, которое намечалось здесь и сейчас, действительно, можно было назвать одним из ключевых в этой кампании. Количество кораблей с обеих сторон и присутствие в секторе самых ключевых фигур этой войны: императора Константина Александровича, двух его лучших адмиралов: Дессе и Самсонова, а у американцев Коннора Дэвиса говорило о многом — в «Тавриде» в скором времени произойдет схватка галактического масштаба…

Но больше всего меня злило собственное бессилие в этом раскладе и невозможность с теми ресурсами, что были у меня, как-то существенно повлиять на исход данного противостояния. Что я, всего лишь обычный командир крейсера, пусть и в звании контр-адмирала, могу сделать? Погибнуть в одной из «линий» обороны, после очередного навала вражеского космофлота у Херсонеса-9 или какой-либо другой захудалой планеты? Это легко, а ты попробуй не просто выжиь, но и победить…

Именно эти невеселые мысли и занимали сейчас мою голову. Уже примерно понимая, как будут действовать американцы, после появления Дэвиса с его огромным флотом и союзниками, и как им будут отвечать наши, когда узнают, сколько на самом деле вражеских кораблей в скором времени заполнит «Тавриду», я решал, что мне нужно делать. Во-первых, предупредить императора и остальных о надвигающейся опасности, о которой, судя по всему, они даже не догадываются. Ведь все корабли из дивизии вице-адмирала Хромцовой, оставленные в виде охранения «врат» на «Бессарабию», как я понимаю, погибли в неравной схватке с поляками и судя по всему не успели даже послать сигнал тревоги к Херсонесу-9… Так, а точно все погибли? Вдруг возник у меня вопрос.

— Оставим на время твой гениальный план, друг Абадайя, — прервал я раздухарившегося коммандера. — Лучше скажи мне, все ли русские корабли, что находились у «врат» погибли или кто-то успел удрать от поляков?

— Один убежал, но у поляков, как ты знаешь, быстроходные легкие крейсера и они его догонять в ближайшее время, — ответил Абадайя.

— Кого догонят? — насторожился я, ругая себя за то, что сразу не стал пытать толстяка по этому вопросу.

Оказывается кто-то из наших еще отступает и сражается и возможно, судя по последним словам Абадайи, еще не уничтожен.

— Название корабля, исходные координаты и траекторию его полета, быстро! — рявкнул я на американца, меняясь в лице.

— Тяжелый крейсер «Баязет», — как испуганный воробей выпрямился в струну Абадайя и захлопал глазами, снова начиная меня бояться. — Уходил из-под «врат» в направлении центральной планеты системы. Ни кричи ты так, Александр Иванович, сейчас я вышлю тебе всю информацию… Что ты так напрягся? Думаешь, успеешь ему помочь? Даже не обнадеживай себя, за «Баязетом» погналась целая эскадра поляков, так что даже если успеешь, погибнешь вместе с ним…

Я не слушал болтовню Абадайи, в это время анализируя поступившие на мой монитор данные с «Йорктауна» о месте, времени и траектории по которой уходил русский крейсер. Через минуту, сложив в уме расчеты скоростей и боевых характеристик, я потер руки — шанс успеть подойти на выручку к «Баязету» у меня хоть и минимальный, но имелся. Вот только даже если я успею, то как ему помочь, ведь по словам коммандера Смита за «Баязетом» гналась целая вражеская эскадра?

— Сколько кораблей преследуют наш крейсер? — задал я вопрос Абадайе.

— Не знаю, по-моему, пять или шесть, — ответил тот.

— Много… Действительно при таком раскладе погибнем оба, — нахмурился я и снова задумался.

— Да, оставь ты в покое этот крейсер, ему все равно не выбраться, — махнул рукой коммандер Смит, — давай лучше вернемся к обсуждению деталей моего плана…

— Твоего плана? — не понял я.

— Ну, да, я беру «Одинокий» в качестве трофея, получаю за него балы, а потом…

— Аааа, — осенило меня. — Ты и в самом деле гений, Абадайя Смит!

— Что⁈ — не поверил в услышанное толстяк, подскочив от неожиданности с кресла. — Ты согласен на мой план⁈

— Конечно, согласен, — загадочно улыбнулся я. — Только с некоторыми поправками, так сказать, на солнечный ветер…