Адреналиновый голод

Глава 9

Служба в легионе мне была не в тягость. Ничего сверхъестественного в ней нет. Нужно четко выполнять приказы командования, и все будет нормально. Крыша над головой есть. Одевают, обувают, отлично кормят, и денежку платят нормальную. В российской армии рядовому бойцу, на первом году службы тысячу двести евро в месяц не платят однозначно, да и с другими видами довольствия тоже не все нормально. Одним словом, я пока жизнью доволен.

Да, не часто выбираюсь в увольнение в город, да, оторван от родных и близких. Но не держаться же все время за папину руку? Признаюсь честно, после общения с отцом, у меня даже мысль шевельнулась, «сделать из легиона ноги», ведь мои недоброжелатели в Мурманске переселились в места «вечной охоты». А потом здраво рассудил. Что я буду делать на родине? Опять искать место работы? В Мурманске мне оставаться как-то не с руки, все может случиться. Скитаться по стране неохота, да и нет уверенности, что найду нормальное место для применения своих знаний и умений. Многие граждане России подыскивают себе «хлебные» места за рубежом. Так, почему мне не попробовать? Стану рассматривать службу в легионе, как период адаптации в европейском пространстве. Я же ее, в смысле Европу, не знаю совершенно, телепередачи в расчет брать не стоит. С деньгами, конечно, у меня не очень шикарно, но жалование легионера, возрастающие с каждым годом службы, внушает некую уверенность в завтрашнем дне, и дает основание полагать, что мое будущее не будет омрачено пустыми карманами. Чем черт не шутит, может, я решусь на учебу в школе унтер-офицеров или замахнусь на военное училище. Правда, офицерский чин может получить только гражданин Франции, а у меня с этим пока никак.

Есть у меня тайная мыслишка, что моя биологическая матушка, тетенька небедная, и родному дитяти подмогнет некой суммой с лицами мертвых американских президентов, если меня сильно припечет, и я запрошу помощи. Кстати, я Фрое все же позвонил, но местонахождения не раскрыл. Это надо было слышать радостный голос этой женщины. Мне даже показалось, что она прям упивалась нашей беседой. Все рвалась на встречу со мной, готова была преодолеть любые расстояния. Поздновато она начала проявлять любовь к родному сыну, ну, и на этом спасибо. Пусть мои слова выглядят цинично, но я буду использовать Фрою в случае необходимости. Чтобы она обо мне не забывала, телефонными звонками напомню о себе.

Вот сегодня у меня очередное увольнение в город. Эрик набивался в напарники для прогулки по питейным заведениям, но я тактично послал его в бар в гордом одиночестве. У меня намечена встреча с Машей и Лизой, я созвонился с ними, и девочки обещали приехать. Наш «тройничок» всех устраивал, а сегодня мне особенно хотелось запастись впрок близостью с ними, ведь в ближайшее время отбываю в длительную командировку. Командир взвода намекнул об этом, но место утаил.

Цветы, вино, конфеты, добрые и ненасытные девчонки, широкая кровать, все на высшем уровне и замечательно. Что еще нужно легионеру в увольнении? Правильно, любви и еще много-много любви. За этим дело не стало. Маша и Лиза, словно с цепи сорвались, терзали мое тело по очереди, и я, естественно их терзал, но в рамках приличия и не проявляя излишней жесткости.

— Слушай, Алекс, — тяжело дыша после близости, сказала Маша, — я, кажется, выдохлась полностью. — Не представляла, что смогу такое сказать молодому человеку, но это так. Ты какой-то сегодня необычный, уморить тебя вдвоем с Лизкой никак не можем.

— Ничего удивительного, давно не виделись, я успел соскучиться, вот силенок и накопилось.

— Мы тоже ни с кем, кроме тебя отношений, в последние время не имеем, и копим силы, но сегодня, это совершенно другой уровень. Ты иссушил нас обеих, честно скажу, я пребываю на вершине блаженства, которого никогда не испытывала. Лизка, та вообще отрубилась, как говорят от полного сексуального истощения.

— Может от сексуального пресыщения и эмоционального напряжения?

— Наверное, от всего вместе, как ни называй, все очень классно.

— Просто, хотелось доставить вам максимум удовольствия. На некоторое время вы будете вне зоны моей досягаемости, уезжаю в командировку.

— Надолго?

— Минимум на полгода.

— Лизка, — Маша стала приводить в чувство подругу, — просыпайся, нам нужно, как следует проводить Алекса, он скоро уедет далеко и надолго.

У девочек, как будто второе дыхание открылось, зажигали до самого вечера, а потом у моих нимф, батарейки разрядились окончательно. Покидал квартиру самостоятельно, никто не провожал, хорошо хоть замок на входной двери стоял автоматический, захлопнулся без проблем.

Наконец-то прояснилась ситуация, куда решено отправить одну усиленную роту нашего полка. Если честно, то я предполагал, что этим местом станет африканский континент. И не ошибся. Мы едем в Чад.

К подбору кандидатов в командировку командование полка подошло творчески. Отправлять роту штатной численности не стали, а решили сделать сборной. Для этого провели комплекс проверочных мероприятий боевой и физической подготовки, и по результатам отбирали людей.

О себе могу сказать, что пришлось выдержать серьезную конкуренцию среди снайперов других рот. Ничего плохого о своих соперниках сказать не могу, отличные стрелки, морально и физически подготовлены отлично. Но я оказался лучшим в стрельбе на дистанции в четыреста метров. Из десяти выстрелов, девять попаданий в мишень, и довольно кучно. Это позволило составить мне компанию четверым снайперам, нас распределили по одному на каждый взвод.

Кстати, наш взвод, в том числе лейтенант Ульрих, прошел испытание, и почти в полном составе отправится в командировку. Почему почти? А потому, что трое наших легионеров не изъявили желания отправляться в Чад. К моему удивлению это оказались ребята с Украины. Их предводитель Мирон заявил командиру взвода, что они не хотят участвовать в порабощении свободных жителей африканской страны. С ними беседовали все от командира взвода до командира полка, но эти неразумные славяне уперлись словно бараны, так и не поняв, что отказ от выполнения приказа прямой путь в никуда. Как мне потом сказал сержант Морено, эти легионеры получат по пять лет каторги и вернутся на родину, если вернутся, лет через восемь, они только два года отслужили по первому контракту. Морено слышал, что бывших легионеров, совершивших воинские преступления, используют в каменных карьерах в странах с жарким климатом, предположительно в Южной Америке, расширяют космодром в Гвиане. Условия там очень тяжелые, не каждый заключенный до окончания срока доживает в полном здравии. Ну, и ладно, ребята выбрали сами свою судьбу, их к этому никто не подталкивал, пускай теперь только на себя обижаются.

Да, хотел отметить, ни один чернокожий легионер полка не проявил желания побывать на исторической родине своих предков, они в ходе проверок, тупо завалили все нормативы, а кое-кто оказался серьезно болен, в частности Мгобобо. Его вообще поместили в специализированную лечебницу.

На две недели загнали нас в карантин, выделив отдельно стоящую одноэтажную казарму. Медики сделали нам кучу прививок от всех, по их мнению, болячек, с которыми мы можем столкнуться.

Командовать сводной ротой назначили капитана Сержа, потомственного военного, его предки якобы служили еще в армии Наполеона. О нем в полку ходили различные байки. По одной из них, когда Серж был молодым лейтенантом, его направили набираться практического опыта на базу НАТО в Германии. Там, помимо освоения стратегии, тактики и способов применения средств усиления мотопехотных частей, лейтенант занимался окучиванием женского персонала базы, в том числе жен офицеров. Все похождения лейтенанта не выходили наружу, как-никак женщины-военнослужащие дорожили своими местами и не стремились афишировать свои отношения с молодым человеком. Но случилось непредвиденное происшествие. У бесплодного полковника базы родилась дочь. Разразился громкий скандал. Отец Сержа, довольно влиятельный во Франции генерал, приложил руку, скандал замяли, а лейтенант оказался в рядах офицерского состава легиона, начав службу в глухом гарнизоне во Французской Гвиане. Какими бы ни были похождения Сержа в прошлом, но сейчас его рота одна из лучших в полку, а сам капитан учится в академии, обзавелся семьей, и вместе с женой, американкой кстати, воспитывает троих детей.

Сидение в карантине я использовал для изучения будущего места командировки.

Республика Чад расположена в Центральной Африке. Соседями на западе являются: Нигер, Нигерия и Камерун, на юге — Центральноафриканская республика, а на востоке — Судан и Ливия. Объективно говоря, не самые спокойные соседи. На территории Чада три климатические области. На севере страны, где нам предстоит действовать, климат тропический пустынный, и что самое неприятное, мы там окажемся в период, когда столбик термометра может подняться до отметки плюс пятьдесят градусов Цельсия и выше. Ведь в период с апреля и до сентября жара там стоит неимоверная. Часто дуют сильные северные ветры, поднимая облака пыли и песка, занося немногочисленные дороги, затрудняя жизнь местным жителям. С осадками сплошная проблема, бывают периоды, когда за год не выпадает даже ни одной капли дождя. Правда, я вычитал, что в 2015 году на севере случился очень сильный ливень. Вода, не успевшая впитаться в иссушенную почву, снесла пару деревень вместе с жителями и скотом.

О других климатических областях я даже не читал, толку — то, мы там не побываем, зачем забивать голову лишней информацией.

Если верить справочникам, то Чад — слаборазвитое в экономическом плане государство. Промышленность в зачаточном состоянии, а в сельском хозяйстве занято почти все население страны. Да и техники у селян очень мало. Из-за низкой технической оснащенности сельского хозяйства выращиваемые рис, просо, сорго и арахис дают низкие урожаи, поэтому в Чаде население питается крайне скудно, часто голодают.

Нам предстоит обеспечивать охрану французских граждан из состава геологоразведочной партии, нанятой нефтегазовой компаниейТotalS.A., четвертой в мире по объему добычи нефти и газа в мире. Полагаю, что французы решили попытать счастье в разведке нефтяных месторождений на территории Чада, ведь у северного соседа — Ливии этой самой нефти завались, как много. А поскольку Чад нищая страна, то и арендная плата за использование недр будет не высокой. Что делать- ну хотят французы получить приличную прибыль. В конце 90-х TotalS.A. в Анголе нефть нашла и присосалась там словно пиявка, получая баснословные прибыли.

Все это конечно хорошо, но меня больше всего настораживает множество международных банд, чувствующих себя вольготно на территории Чада. Устроили в населенных пунктах страны себе зоны релаксации, где отдыхают после трудного и тяжелого разбойничьего труда в соседних странах. Дошло до того, что на окраине столицы Чада — Нджамены боевики различного толка устроили рынок, на котором сбывают награбленное. Если верить бюллетеню, выпущенному аналитической службой французской армии, не предназначенному для ознакомления широкой публике, то на этом рынке можно купить все, что угодно душе. Начиная с качественного кубинского табака и заканчивая зенитно-ракетными комплексами, правда, не последнего поколения.

Наиболее опасной в Чаде считается многочисленная банда выходца из этнической группы тубу — некоего Вахидулхака, являющегося правоверным мусульманином, приверженцем суннитского учения. Имеются сведения, что Вахидулхак имеет высшее техническое образование, свободно говорит на пяти европейских языках. Неплохо осведомлен о формах и методах работы полиции, что способствует его неуловимости. Семьи у него, как таковой, нет, но в Нджамене в бедняцком квартале, содержит богатый дом, в котором проживает его «малый» гарем, состоящий из двадцати девушек разных народов и народностей, якобы даже европейки в нем присутствуют.

В зависимости от сложности решаемой задачи, Вахидулхак, может собрать под своей рукой до пяти сотен бойцов. Они готовы за долю от награбленного добра, а кое-кто и за кусок лепешки, отважно воевать против всех, на кого укажет предводитель. Банда Вахидулхака отличается особой жестокостью по отношению к противнику, как правило, после столкновения, живых и раненых не оставляют. Бывали случаи, когда бандиты проводили показательные казни с отрезанием голов несчастным. Попадались среди казненных люди со светлым цветом кожи.

Вооружена банда в основном стрелковым оружием, преимущественно автоматами Калашникова и ручными гранатометами различных производителей. Есть около двух десятков джипов с установленными на них крупнокалиберными пулеметам. Власти Чада несколько раз пытались пресечь деятельность банды Вахидулхака, организовывали настоящие войсковые операции. Вахидулхак очень хорошо знает местность, что позволяло ему избегать прямых столкновений с правительственными войсками, в мелких стычках банда не понесла существенных потерь. Да и те быстро компенсировались, за счет привлечение в свои ряды местных жителей, было из кого выбирать, везде практически беспросветная бедность.

И вот этот нехороший человек со своими головорезами действует в том же регионе, где нам предстоит обеспечить безопасность геологов. Что такое сто пятьдесят легионеров, против пятисот бандитов? Ну, почти смертники, если вдруг пересекутся наши интересы, или мы каким-то образом помешаем Вахидулхаку в чем-то.

Вытянувшись на кровати, я рассуждал о войне вообще, о возможной войне с бандитами в частности. Пусть она и не полномасштабная, а так сказать локальная, но даже в этом случае можно получить пулю. Война это грохот взрывов на поле битвы, это планирование хитроумных операций в штабах. Не все понимают, что война — это продолжение дипломатических баталий, которые не смогли разрешить сложные противоречия мирным путем, а решили примитивно накостылять друг другу по шее. Противоборствующие стороны лупят со всех видов оружия, не заботясь о сохранении жизней ни стариков, ни детей, и помогает им в этом третья сторона, которая вроде бы в конфликте не участвует, но хочет получить часть своего пирога, снабжая противников всеми видами вооружения. То есть третья сторона, тупо получает прибыль, а для получения прибыли все средства хороши.

В нашем случае ведется тихая экономическая бойня. Толстосумы не смогли нормально разделить сферы влияния и решили привлечь для решения проблем незначительный воинский контингент в лице легиона. Для получения сверхприбыли TotalS.A решила поискать газ и нефть в недрах Чада. И пусть они решили вести торговую войну с другими корпорациями, но смысл один: жиреть за счет других. А сколько будет жертв — не важно, главное: достижение цели. Наша усиленная рота легионеров будет яростно защищать французских граждан от всевозможных посягательств и если при этом под раздачу попадет мирное население, ну, что поделать, такое бывает. Легионеры и бандиты сойдутся в кровавой битве, перебьют какое-то количество людей, а прибыль поимеетТotalS.A., вернее ее верхушка. То, что в Чаде потеря кормильца равносильна смерти всей семьи, совершенно ничего не значит, также никак не отразится на TotalS.A. смерти нескольких десятков легионеров. Возможно, Франция выплатит родственникам погибшего какие-то деньги, если составлены соответствующие документы.

Это так, общие рассуждения, а Вахидулхак далеко не дурак, если столько лет успешно избегает уничтожения. Значит, голову на плечах имеет светлую и думающую. Вполне возможно, что за ним стоять дядечки и тетечки с тугими кошельками, и указывают, кого и когда укусить. А, что, вполне нормально иметь пустынного цепного пса, готового выполнить любой приказ.

Что-то странные мысли меня посетили, надо их гнать подальше, а сконцентрировать все внимание на проверке экипировки и оружия, ведь именно от них зависит моя жизнь.

Да, похоже, я переоценил свои физические кондиции. Жара Чада меня уже достала. Нет, я нормально выполняю все свои служебные обязанности, несу службу, как положено, не допускаю нарушений дисциплины и тому подобное. Просто я не могу привыкнуть к тому, что чадское солнце испаряет из моего организма всю влагу, и я постоянно хочу пить. За пару недель пребывания на солнце я превратился почти в представителя местного населения. Кожа стала черной, чему способствовало солнце и ничем не смываемая пыль.

Болтаемся мы пока на северо-востоке Чада, геологоразведка бурит скважины, берет пробы, а мы их охраняем. Обычно на одном месте задерживаемся на три-четыре дня. Капитан Серж требует, чтобы временный полевой лагерь мы оборудовали с особой тщательностью, в соответствии с требованиями фортификации. Это я вам скажу вам, огромный объем работы. Из мешков с песком нужно соорудить двенадцать пулеметных гнезд с окопом для укрытия расчета и боеприпасов. Подготовить, выкопать и укрепить капониры для трех танков АМХ-10RС, шести БМП АМХ-10Р, а также для пяти десятитонных автоцистерн с водой. Вода здесь в большом дефиците, ее потребляют люди и буровая установка геологов. Поэтому приходится организовывать настоящие войсковые операции по добыче воды в колодцах. О топливных цистернах и то меньше забот. Правда за соляркой и бензином доводится ездить на пустынный аэродром, там зарыты большие емкости и туда самолеты-топливозаправщики привозят горючку.

В один из дней я попал в группу легионеров, отправляющихся за водой к ближайшему колодцу. Скромно сказано «ближайшему», а это без малого сорок километров в одну сторону. Предстоит наполнить две автоцистерны свежей водой. Командовать колонной назначен лейтенант Ульрих. Машины выстроились друг за другом. Колону возглавляет танк, за ним одна БМП с десантом, затем водовозы, и замыкает две БМП. С недавних пор, капитан разрешил десанту передвигаться на БМП, сидя на броне, ведь внутри десантного отсека температура днем достигает семидесяти градусов. Я не представляю, как себя чувствует механик-водитель БМП.

Я занял место на первой БМП, радуясь, что в лицо будет лететь пыль только от танка, а не от всей колонны. Проверил экипировку и оружие. За водой всегда выезжаем в полной экипировке, ведь неизвестно, где нас может поджидать опасность. Свою самозарядку BarrettM82 проверил, поправил матерчатый камуфляж, оптический прицел дополнительно укрыл куском брезента. Прицел закрыт резиновыми заглушками, но и брезент лишним не будет, пыль и песок вещь для хорошей оптики вредная.

На раскаленной броне БМП без хорошей прокладки сидеть невозможно, ожег задницы гарантирован. Я для этого приспособил местную траву, похожую на мочало, она легкая и упругая. Набил ею небольшой мешок и теперь такая по мере надобности упругая штуковина оберегает мой зад от ожогов и ударов.

Ехали чуть больше двух часов. Это кажется, что в пустыне можно поехать в любом направлении и не встретишь препятствий. Не совсем так, вернее совсем не так. То высокий бархан преграждает путь, то глубокая выемка в твердом грунте, вот и приходится объезжать, выбирать безопасный путь. Хорошо хоть все водовозы «Рено» полноприводные, повышенной проходимости, не занимаемся откапыванием забуксовавших в песке автомобилей. Правда, в начале командировки, из-за недостатка опыта некоторые водители умудрялись зарыться в песок по самые мосты. Накопались они песка от души.

На втором месяце пребывания в Чаде мы попали в песчаную бурю. Два часа бушевала стихия, от которой мы прятались в душных отсеках БМП и в кузовах грузовых автомобилей геологов. Когда непогода улеглась, обнаружили, что отдельные БМП занесло песком более, чем наполовину. Намахались мы лопатами, выручая товарищей.

По мере приближения к колодцу, моя чуйка дала о себе знать, вызвав у меня беспокойство. Я уже ей привык доверять и, слава Богу, пока осечек не было. Потряс за плечо сержанта Морено и на ухо прокричал ему, что у колодца у нас могут быть неприятности. Сержант улыбнулся, но все же доложил лейтенанту по радиосвязи о моем предупреждении. Немного посмеялся над собой, никак не привыкну, что общаться с товарищами можно посредством связи встроенной в шлем, а я продолжаю по-старинке орать сержанту в ухо.

Не доехали до колодца метров триста — оттуда по нашей колонне ударил крупнокалиберный пулемет. Нас с брони, словно ветром сдуло. Я успел расчехлить прицел винтовки, чтобы внимательно рассмотреть колодец, вдруг придется кому-то мозги вправить крупнокалиберной пулей. С передней БМП ударила автоматическая пушка и мне сразу стало понятно, стрелять я уже не буду. В прицел хорошо видел, как четыре джипа, полные черномазых пассажиров, отваливали от колодца, а пятый начинал дымить. Сколько седоков осталось лежать на месте — не разобрать, но полагаю, десяток наберется.

Спустя десять минут после прекращения огня колонна двинулась к колодцу, впереди танк, а за ним БМП, ощетинившись стволами пушек. Водовозы остались на месте, а мы двинулись к источнику воды пешим порядком, внимательно осматривая ближайшие барханы. Кто его знает, вдруг темнокожие обитатели пустыни решили встретить нас неласково огнем из стрелкового оружия.

Опасения оказались напрасными. На небольшом пятачке у колодца я увидел страшную картину. Двадцатимиллиметровые снаряды, выпущенные из пушки БМП, разобрали на запчасти незадачливых пустынных обитателей. В разных местах валялись фрагменты тел, а кое-где просто кучки окровавленных тряпок. Да, снаряды БМП с близкого расстояния, перемалывали людей в труху. Честно сказать, зрелище не из приятных. Кстати джип так и не разгорелся, подымил и потух.

По команде лейтенанта Ульриха мы заняли оборону и подошел первый водовоз. Геологи, прибывшие с нами, быстро провели анализ воды в колодце, признали ее пригодной для питья. Одно удручало, столб пригодной воды составлял всего метр, дальше шла влажная песчаная субстанция. При помощи установленной мотопомпы начали перекачку воды в цистерну, а когда пошла муть и песок, эту жижу выливали на землю, где-то около часа. Затем опустили в колодец на веревках геолога, для обследования источника. Выбравшись на поверхность, смуглолицый Пьер доложил, что колодец удалось качественно очистить до самого каменного дна, освободив родники. Теперь наполнение колодца чистой живительной влагой будет происходить значительно быстрее и мы часов за десять-пятнадцать заполним все наши емкости. Это нас обрадовало, не будем торчать у колодца сутками, как это уже не единожды случалось.

— Швед, ко мне, — приказал лейтенант.

— Легионер Швед по вашему приказанию прибыл, — доложил я.

— Объясни мне Швед, зачем ты начал стрелять по людям?

— Я не произвел ни одного выстрела, господин лейтенант.

— А вот капрал Санчес утверждает, что ты вел огонь.

— Капрал Санчес ошибся. Во-первых, по нам открыли огонь, во-вторых, мы, уходя от обстрела, залегли возле остановившейся БМП. А в-третьих, стрелять начал оператор БМП из пушки.

— Но капрал Санчес утверждает, что ты прицельно отстрелялся по бандитам.

— Да, я расчехлил винтовку, и в прицел наблюдал возможные цели, но не стрелял, поскольку бандиту уже были уничтожены. Можете посмотреть, все мои боеприпасы в наличии и ствол винтовки совершенно чист.

— Оружие к осмотру, — приказал Ульрих.

К осмотру, так к осмотру. Лейтенант внимательно осмотрел затвор, понюхал его, обратил внимание, что все боеприпасы находятся у меня в подсумке. Закончив с изучением винтовки, вернул ее мне, и многозначительно посмотрел на Санчеса.

— Свободен, легионер, продолжайте выполнять поставленную задачу.

Я только пожав плечами, отправился к Эрику, в паре с которым мы оборудовали позицию на ближайшем бархане.

— Что Ульрих хотел от тебя? — поинтересовался Эрик.

— Санчес ему сказал, что я занимался отстрелом чернозадых, вот он и проверял мою винтовку. Ведь я не выпустил ни одного патрона, просто не успел, до меня с бандитами разобрались.

— Мне ребята говорили, что этот Санчес еще тот карьерист, хочет выслужиться, поэтому и гнобит легионеров. Не завидую тебе, Алекс, если на тебя взъелся Санчес, то жди от него подлости. Хорошо, что наш Морено мужик с головой, и на этого придурка внимания не обращает, и нас в обиду не дает.

— Так я ни разу с Санчесом не пересекался, у него есть свои подчиненные.

— А ты забыл, как пару недель назад на отдыхе, нам устроили спортивный праздник? Ты тогда этого лося Гуннара на лопатки уложил за двадцать секунд, а он, между прочим, из десятка Санчеса. Может он решил тебе отомстить подобным образом.

— Может и решил, Бог ему судья, но за предупреждение спасибо.

До обеда следующего дня наполняли цистерны. Нас никто не беспокоил, если не считать знойного солнца и легкого ветра, несущего песочную пыль.

Так в поездках за водой и караулах по охране стоянок проходила служба, ничего сверхъестественного. Правда, один раз нам удалось захватить целый караван с живым товаром.

Как обычно сопровождали колонну водовозов. Ехать предстояло километров сто, а значит, поездка продлится не менее пяти дней. Примерно на середине пути внезапно столкнулись с колонной из пяти грузовиков, под охраной шести джипов. При виде нас джипы от колонны отвалили и, поднимая столбы пыли, стали быстро удаляться в пустыню. Что-то на бандитов не похоже, подумал я, обычно они успевают пару раз стрельнуть по нам, а уж потом смываются во всю мощь двигателей своих транспортных средств.

По приказу капитана Сержа, именно он тогда вел нашу колонну, приступили к осмотру грузовиков, оставленных бандитами. Странно, но водители грузовиков остались на месте, и только со страхом посматривали на нас. Я чуть на задницу не упал. В кузовах автомобилей были установлены металлические клетки, полные людей, все без исключения — женщины. Замки на клетках сбили и освободили несчастных. Капитан приказал напоить и накормить женщин, а он тем временем связался с начальником аэродрома, куда впоследствии увезли женщин. Нам сержант Морено потом говорил, что на аэродром были приглашены представители местных властей, чтобы решить судьбу освобожденных. Многие из легионеров проводили женщин завистливыми взглядами, сожаления, что не довелось воспользоваться их услугами, похоже на многих длительное воздержание действовало угнетающе. Я, конечно, не исключение, но крепился, а вернее опасался. Кто его знает, какую болячку можно подхватить у этих местных красавиц, если бы вдруг случилась близость? Потерплю немного, а потом с Машкой и Лизкой наверстаю.

Подходил к завершению десятый месяц командировки. Сегодня закончили оборудовать свои позиции на последнем месте геологоразведки. Местное длинное название местности я не запомнил, мы неглубокий каменный распадок назвали «Красный каньон». Здесь действительно все было красным, песок, камни, и даже воздух был красным от летающей пыли. Инженер Джим Уайт нам пояснил, что на поверхность выходят несколько жил марганца, поэтому весь пейзаж приобретает такую окраску. Ну, и ладно, за всю командировку мы несколько раз меняли раскраску, в смысле покрывались пылью разных цветов, почему бы и красными не походить. По словам того же Уайта, здесь мы пробудем не меньше двух недель, бурение исследовательских скважин затруднено наличием твердой породы. Нам то какое дело? Наша задача обеспечение охраны, а бурить мы не обучены.

Вчера двумя вертолетами в наш лагерь доставили полтора десятка пишущей и снимающей братии из центральных масмедиа Франции. Видео и фотокорреспонденты должны снять репортажи о героических изысканиях нефтегазовой компании TotalS.A. в песках Африки. А журналисты планировали накорябать статьи, восхваляющие компанию и Францию в целом.

Пребывание творческой интеллигенции началось с грандиозной пьянки, на которую были приглашены наши офицеры, сержанты и капралы, легионерам осталось только облизываться. Я, находясь в наряде, в бинокль наблюдал за весельем и видел, как наш Ульрих, распустив хвост, обхаживал молодую француженку-мулатку, ведь большую часть пишущей братии, составляли женщины. Как-то незаметно для веселящихся людей, Ульрих с пассией скрылись в непроглядной темноте. Полагаю, наш лейтенант помог женщине изучить звездное африканское небо, оно сегодня исключительно чистое, впрочем, как и всегда, если нет пыльной бури.

Веселье закончилось ближе к утро, поэтому изыскательские работы начали только после обеда, да и то как-то вяло. По серым, и заметьте не от пыли, лицам было видно, что народ «устал», очень «устал».

Ближе к вечеру, наиболее смелым женщинам капитан Серж устроил покатушки по пустыне на танке. Смешно было смотреть на представительниц прекрасного пола, сидящих на броне в легких платьях. Неужели капитан не нашел для них камуфляжа? Или это было так задумано. Но, тем не менее, женщины были довольны и веселы, видно вновь приняли «на грудь» алкогольной влаги.

Сегодня с самого утра у меня появилось чувство надвигающейся опасности. Не могу объяснить, откуда оно появилось, но я чувствовал, что произойдет что-то очень нехорошее. Заметив изменения в моем поведении, Эрик рекомендовал поговорить с сержантом. Морено, выслушав меня, повел меня к Ульриху, и я, как смог, объяснил лейтенанту о своих опасениях. Ульрих поулыбался, но вечером значительно увеличил количество постов. Меня с Эриком направил на усиление пулеметного расчета.

Время приближалось к полуночи, когда моя чуйка натуральным образом взвыла, предупреждая об опасности. Подобное чувство у меня возникало, когда в Мурманске хотели прибить.

— Там, — крикнул я, отталкивая пулеметчика, и сразу же открыл огонь из Minini в темноту.

Эрик запустил осветительную ракету и я с ужасом увидел, что на удалении сто-сто пятьдесят метров от нашего лагеря пустыня усеяна бегущими в нашем направлении людьми, ведущими огонь на ходу. Подсветка ракеты на парашюте, как нельзя, кстати, мне легче вести стрельбу. Эрик подавал мне боеприпасы, а я безостановочно разил нападающих. Боковым зрением заметил, что лагерь атакован со всех направлений, легионеры дружно отстреливаются. В перестрелку включились пушки БМП, и несколько раз грохнула пушка танка. От запущенных в небо осветительных ракет стало светло, как днем. Только пейзаж вокруг мне почему то показался марсианским. Откуда прилетела граната, я не видел, меня что-то очень сильно ударила сзади в левую часть туловища, вызвав острую боль. А говорили FЕLIN не пробиваемый, подумал я, перед потерей сознания.