Адвокат Империи 4

Глава 18

— Саша, да погоди ты! Тебе же сказали лежать!

Я вышел в коридор и огляделся в поисках своего рюкзака… а, вот он. Там же, где я его вчера и оставил. Естественно.

— Ксюша, я понимаю, что ты сейчас беспокоишься, но я правда не могу взять и всё бросить. Анастасия…

— Та девица, которую ты после той пьянки домой притащил? — удивилась сестра. — В этом, что ли, всё дело?

— В чём «в этом»? — спросил я её, насторожившись от идущих от неё эмоций.

— Да ни в чём, — смутилась она к моему удивлению. — Она что, сама не может свои проблемы решить? Говорила же, что графиня и всё такое…

Вздохнул. Покачал головой. Я и сам уже об этом думал.

— Ксюша, она, конечно, порой бывает злобной стервой, но она не дура. И не стала бы так панически меня вызванивать, если бы могла решить проблемы своими силами.

Более того, я практически на сто процентов был уверен, что она не позвонила бы ещё и потому, что это означало бы признать, что она оказалась бессильна. Просто признать, что чего-то не может сделать без моей помощи!

А на это у неё реакция однозначная.

— Поэтому я должен сейчас пойти и сделать то, что нужно.

В конце концов, в происходящем есть и моя вина. За то, что не проконтролировал и распылял внимание. Мой прокол, но с этим уже ничего не сделаешь.

Ксюша смотрела на меня со смесью сожалению и понимания. Сожаления от того, что осознавала: просто взять и переубедить она меня сейчас никак не сможет. А понимание от того, что знала меня слишком хорошо. Ни скандалы, ни истерики, ни уговоры не помогут.

Но просто так оставить это и даже не попытаться она не могла.

— Мне точно тебе не переубедить, ведь так?

— Да, Ксюш, прости, — пробормотал, надевая ботинки. — Обещаю, что вернусь сразу, как всё закончу. И тогда уже отдых. Даже с кровати не встану. Честное слово. Но сначала мне надо закончить это дело.

Сеструха вздохнула, будто смирилась с моим решением. Как я уже сказал, она слишком хорошо меня знала.

— Подожди тут. Всего минутку, ладно?

Сказав это, развернулась и пошла на кухню.

Отсутствовала она недолго. Действительно не больше минуты. Может быть, полторы. Когда вернулась, я уже полностью оделся и накинул пиджак.

— Вот, — с явным недовольством в голосе произнесла она и протянула руку.

В ладонь мне упал небольшой пузырёк из прозрачного жёлтого пластика с белой крышкой. Рассмотрев, я встряхнул его, и лежащие внутри белые таблетки запрыгали по стенкам.

— Это что ещё такое?

— Парень оставил, — пояснила она. — Это просил передать тот мужчина, что искал тебя. Сказал, что если ты как дурак по какой-то причине решишь сорваться с постели, а я не смогу тебя переубедить, то отдать тебе их. Просил передать, что можно принимать одну таблетку раз в два часа. Да, кстати, про «дурака» — это его слова, а не мои.

Открыл крышку и рассмотрел лежащие внутри таблетки. Белые. С небольшой чертой посередине. И никаких отметок или чего-то ещё такого.

А ещё я вспомнил, что уже видел их раньше. У Князя в руках. Он сам такие принимал.

Любопытно. Я ведь чувствую его эмоции. Пусть и паршиво из-за того, что он мастерски их контролирует, но чувствую. Значит, магии в нём нет. Но раз он передал мне точно такие же…

…или, может быть, я вовсе себя накручиваю? Ошибаюсь, принимая желаемое за действительное?

Ладно. И на том спасибо. Надо, кстати, ему позвонить.

— Спасибо, Ксюша.

— Не надо мне твоего спасибо, — буркнула она. — Просто береги себя и вернись вечером домой, хорошо?

— Хорошо, — кивнул я и, подхватив рюкзак, вышел из квартиры.

Бывает, что тебе плохо. И хочется лечь и ничего не делать. Сказать себе: «Саша, ты же нехорошо себя чувствуешь. Ну забей ты. Ну не развалится мир без тебя. Всё же будет хорошо. Ну сами разберутся».

Нет. Не разберутся. И да. Развалится. Только не мир, а твоя личная жизнь. Потому что один раз дал слабину — и в следующий раз это будет сделать уже проще. А затем ещё раз. И ещё. И снова. Пока не превратишься в размазню, которая будет каждый раз выбирать более лёгкий путь. Просто потому, что на нём не надо будет прикладывать каких-либо усилий.

И всё. В прямом смысле слова.

Выйдя на улицу, достал телефон и набрал Князя.

— Что за таблетки? — спросил, едва он только снял трубку.

— Судя по твоему звонку, я так понимаю, что моим рекомендациям ты следовать отказался, — вздохнул он в трубку. — Что, вчерашнего обморока тебе мало показалось?

— Что нас не убивает…

— Рот закрой, — резко произнёс он. — Ты понятия не имеешь, о чём говоришь!

— Так, может быть, ты наконец перестанешь ходить вокруг да около и объяснишь, в чём, чёрт тебя дери, дело⁈ А? — не стал сдерживаться.

— Если бы я мог, то сделал бы это давным-давно, — в тон мне ответил Князь. — Просто поверь мне, я знаю, о чём говорю.

— О, это просто прекрасно. Потому что я вот вообще никакого понятия не имею. И порой мне кажется, что так даже лучше. Ещё раз, что за таблетки?

— Помогут пережить откат. Сам знаешь от чего.

Значит, я был прав.

— Давно ты знаешь?

— Подозревать начал после того случая с Даумовым. Сейчас, когда ты вернул мне пистолет с полным магазином, мои догадки подтвердились.

Мда. Про это стоило подумать.

— Ясно. Ты из-за этого…

— Нет!

Кажется, резкость ответа удивила самого Князя даже больше, чем меня.

— Нет, Александр. В тот день, когда мы встретились с тобой, я отнёсся к тебе так не из-за этого. Более того, я наделся, что этого не случится.

— Всё ещё не особо понятно, знаешь ли.

— Здесь всё настолько запутанно, что я сам порой не знаю, куда стоит ступить, Александр, — ответил Князь, и я услышал искренность в его словах. — Просто хочу, чтобы ты знал: я не стану использовать ни тебя, ни «это» для своих целей.

— Но объяснять мне причины всего произошедшего ты тоже не торопишься.

— Такая информация имеет свою цену…

— Ну да, точно, а то я начал забывать, с кем разговариваю.

— Не деньги, Александр. Совсем не деньги. Она буквально может убить тебя и всех, кто тебя окружает, если выплывет наружу. Отсюда и осторожность. Но если ты так этого хочешь, то мы можем поговорить. Но для начала я хочу, чтобы ты кое-что сделал.

— Это что же?

— Помнишь мой совет?

Я напряг память, пытаясь вытащить из омута усиливающейся мигрени нужное воспоминание.

— Что, — будто угадал моё состояние Князь, — голова болит?

— Понемногу начинает.

— Таблетки принял?

— Ещё нет…

— Сделай это. Прямо сейчас. И продолжай по одной каждые два часа. Это поможет продержаться. Но больше суток их принимать нельзя. Запомни это. Максимум двадцать четыре часа. Лучше вообще меньше. В противном случае последствия будут ещё хуже.

Ну, заставлять меня дважды не надо. Вытряхнув на ладонь белый кругляшок, проглотил его. Не без труда. Зато почти сразу стало легче. Я даже немного удивился. Обычно таблетки не должны так быстро действовать.

— Что, стало лучше?

— Слушай, ты уже надоел со своим угадыванием, — разозлился, но затем слегка успокоился. — Да. Стало.

— Помни. Одна штука в два часа. Не больше и не меньше. И соблюдай график. Это важно.

— Я понял…

— И сделай то, о чём я тебя просил.

— Ты имеешь в виду поискать информацию про… как ты сказал там их звали? Разумовские?

— Да. Именно про них. А потом поговорим как-нибудь.

И повесил трубку. И вот вроде пообщались, а толку? Один вопросы остались. Немного подышав свежим воздухом, вызвал себе такси. Уже в машине набрал Анастасию.

— Уже еду, — произнёс я, как только она сняла трубку. — Объясни мне, в чём дело.

— Этот идиот Савин! Вот в чём!

— Спокойнее, Насть. Давай по порядку.

— Ладно-ладно. Он припёрся в отдел рано утром. Я как раз собираюсь идти на встречу с нашим клиентом. А он мне запретил.

— В смысле «запретил»?

— Да в прямом. Я пыталась объяснить, что у нас есть его разрешение, но он взбесился, устроил истерику и порвал его у меня на глазах. И сказал, чтобы я близко не смела подходить к ЕГО клиенту. Что он сам всё решит и без нашей помощи.

— Так. Ладно. Ты пыталась…

— Поговорить с Ромой? Думаешь, что я стала бы тебе звонить, если бы у меня выбор оставался⁈

Ну вот, в общем-то, и подтверждение моих мыслей. Так я и думал.

— Что он сказал?

— Да ничего он не сказал!

Странно. У неё такой голос, будто она не хочет что-то рассказывать. То ли стесняется этого, то ли стыдится. Понять не могу. Эх, жаль, не способен чувствовать эмоции по телефону.

— Это в каком смысле?

— Да в самом прямом. Ни Ромы, ни папы с утра нет в офисе. Вообще. Ни одного старшего адвоката. Райновский приехал с утра и устроил такую головомойку, что фирма до сих пор на ушах стоит. Их всех вызвали на разборки в министерство юстиции по требованию Румянцева.

— А Светлана Сергеевна?

— Да я была в отделе кадров уже через двадцать минут после того, как этот идиот устроил скандал у нас в отделе. Её тоже нет на месте. И я не могу найти ни одного начальника отдела.

Так. Глубокий вдох. Успокоимся. Чем нам это может грозить в перспективе? В целом в долгосрочной перспективе, наверное, ничем таким уж страшным. Только вот…

Подумаем. Савин — инфантильный идиот. Он привык, что ему ничего не надо делать. Сидит, балдеет. Ни за что не отвечает. Получает деньги по больничному. Уверен почти на сто процентов, что лист у него фальшивый. Скорее всего, либо по знакомству получил, либо просто купил. И он труслив.

А вот теперь переходим к самому неприятному. В этой ситуации виноват я. Скорее всего. Позволил себе минутную слабость насладиться его ошалевшей мордой, когда сообщил, что наша жуткая начальница отдела кадров хочет его увидеть. Если уж на остальных сотрудников эта женщина такого страха одним своим появлением наводит, то что будет с нашим любителем валяться на постели и смотреть сериалы по фальшивому больничному? Правильно, он начнёт трястись от страха от одной мысли о том, что на него наконец обратили свой взор. И попытается это исправить.

А что делают все инфантильные лентяи, когда им приходится спешно делать что-то, чтобы по голове не настучали? Решить проблему максимально быстрым и удобоваримым способом.

И именно здесь крылась основная опасность.

— Насть, Савин приходил в отдел после встречи с клиентом?

— Да, — ответила Лазарева. — Сказал, что сам всё закончит и чтобы я не смела прикасаться к этому делу…

— Только тебе?

— Да, я…

— Стоп!

Меня неожиданно осенило.

— Ты сказала ему, кто ты такая?

— Д… да.

Она точно что-то не договаривает.

— Настя, в чём дело?

— Он написал заявление на тебя. Я узнала у девчонок в отделе кадров, когда искала Светлану Сергеевну.

— Какое ещё заявление?

— Что ты не соответствуешь занимаемой должности, не выполняешь свою работу и прочее, прочее, прочее. Там перечень на два листа.

Так. Надо сдержаться, чтобы не заорать. Спокойно.

— И ты решила только сейчас мне об этом рассказать?

— А почему ты думаешь, я тебе больше двадцати раз звонила? — обиженным тоном спросила она. — Я и хотела…

— А сейчас? В самом начале ты не могла сказать⁈

— Так ты спросил, и я…

Ладно. Плевать.

— Где он сейчас?

— Я не знаю. Правда. Он забрал все бумаги по делу и уехал. Сказал, что покажет, как нужно решать такие дела, и чтобы я ни к чему не смела прикасаться до его приезда.

То есть он настолько сильно боялся потерять нагретое место, что готов даже закуситься с Анастасией, прекрасно зная, какая у неё фамилия? Так, что ли? Или же дело в чём-то другом?

Мне в голову пришла мысль. Вспомнилось знакомство Ксюши и Насти. Я даже немного обдумал её, едва не откинув в сторону как сумасшедшую. Не может же быть всё настолько глупо?

— Хорошо. Я буду… — быстро глянул по сторонам и попытался сориентироваться. — Буду минут через двадцать. Постарайся за это время узнать, где сейчас Савин и что этот идиот задумал. Хорошо?

— Я постараюсь…

— Не надо стараться, Настя. Сделай это. Всё.

Я повесил трубку и откинулся на спинку кресла. Помассировал глаза. После таблетки мигрень по большей части отступила, но всё равно продолжала пульсировать в висках. Ну хоть мозги работали чётко.

Итак, признаем, что косвенно в происходящем виноват я. Понял, принял, смирился. Что с этим делать?

Ответы буду зависеть от того, что сможет к моему приезду узнать Настя. Эх, стоило отдать этому увальню приказ поумнее. Подписывай всё, что я тебе дам. Тогда мне показалось это умным, а сейчас… надо было добавить, чтобы не мешал нам работать. Или что-то другое.

А вообще надо срочно возвращать Марину обратно на работу. С ней как-то легче и приятнее. Она хотя бы любит свою работу. А ещё понял, что поступил абсолютно правильно. Иначе все эти проклятые события прошли бы мимо меня.

Попутно задумался, стоит ли звонить Роману. По-хорошему, у меня пять пропущенных вызовов от него. Но что-то мне не хотелось. Особенно после слов Анастасии о том, куда они все двинулись и по какой причине. Ладно, пусть будет компромисс.

Отправил ему короткое сообщение, чтобы набрал меня при первой же удобной для него возможности. Вроде и не слишком грубо, но настойчиво. Сойдёт.

Через восемнадцать минут, я засёк, машина остановилась напротив здания, где находилась фирма. Быстро выскочил наружу и уже пару минут спустя выходил из лифта на этаж. Направился в отдел.

Снова проклятая бумажка на двери. Как я и предполагал вчера. Сорвал её и зашёл внутрь.

— Наконец-то, — воскликнула Настя, едва я только вошёл. — Я…

— Ты нашла его?

Анастасия кивнула.

— Да. Саша, этот гад собирается заключить сделку с полицейским департаментом! Я только что выяснила. Двадцать пять минут назад у нас запросили вариант соглашения.

Дерьмо. Чего-то такого я и ожидал. Гадёныш собирается решить это дело быстро и с выгодой для самого себя. В данном случае — просто и быстро закрыть дело, показав тем самым, что он полезен.

И ведь любой нормальный человек на его месте моментально бы понял, что с нашей начальницей отдела кадров это не сработает. Вообще. Почему-то я был уверен на все сто десять процентов, что Светлана Сергеевна не знает такого слова, как милосердие. И демонстративное появление со словами: «Смотрите, смотрите, я закрыл дело, я полезный» — тут не поможет. Вот совсем. Но какая ему разница. Всё, что сейчас его должно волновать, — это как прикрыть свою задницу.

— Ясно. Бери все материалы по этому делу. Поехали.

— Саша, он порвал наше разрешение на работу…

— Плевать, — бросил, быстро собираясь оставленные вчера на столе бумаги.

— Он же буквально выпер тебя из отдела и…

— Да плевать я на это хотел! — рявкнул. — Всё, что меня сейчас волнует, — это наша работа. А этот говнюк собирается её испортить!

Свою работу я портить никому не позволяю.

А ещё мне надо кое-что распечатать.

На то, чтобы выяснить, куда он поехал, ушло не так уж много времени. Благо у Анастасии остался номер телефона Вадима, по которому она с ним связывалась раньше. Так что мы довольно быстро смогли узнать, что Савин потребовал от него приехать к зданию судебного департамента к половине седьмого.

Глянул на часы. Уже шесть тридцать семь. Сидя в такси, я буквально чувствовал, как время утекает у нас сквозь пальцы.

А ведь дело-то, по сути, плёвое. В нём не было ничего сложного. Из тех, где победа гарантирована даже не упорством, а обычной дотошностью.

Сергеев Вадим Юрьевич. Двадцать четыре года. Бывший студент, отчисленный за прогулы. Впрочем, его это не сильно расстроило. Всё равно, похоже, перспектива грызть гранит науки его не особо прельщала. Вероятно, тот самый случай, когда родители буквально уговорами заставили своё чадо поступить, потому, что в первую очередь так хотели именно они, а не сам ребёнок. Теперь же наш клиент мог наконец получить то, к чему у него на самом деле лежала душа. Играет в панк-группе. И вроде бы довольно успешно.

Как мне рассказала Анастасия, они по несколько раз в месяц дают концерты в барах по всему городу и даже неплохо зарабатывают.

Только вот один из вечеров пошёл явно не по плану. На выходе из одного из заведений, где они обсуждали будущее выступление, их остановили двое полицейских. Как следовало из материалов дела, один из них был лейтенантом, а второй младшим сержантом.

Что-то нашим стражам порядка в Вадиме и двух его друзьях не понравилось. Они начали требовать документы. Парни же, по их заявлениям абсолютно трезвые, попробовали уточнить, с какой такой стати проходит подобная проверка. Слово за слово началась потасовка. Задержали всех троих, но Вадиму не повезло больше всех. Перелом одного из рёбер на левой стороне груди, перелом левой руки и вывих плеча всё той же многострадальной левой руки.

Налицо превышение должностных полномочий при задержании и нанесение увечий.

Казалось бы, дело можно решить минимум за пару дней. Собрать показания свидетелей. Друзей Вадима, посетителей того бара, где они были, возможно, случайных прохожих, если бы их удалось найти.

Потом провести обстоятельную медицинскую экспертизу. Благо бумаги из травмпункта, а затем и из больницы у Вадима имелись на руках… ну, на руке. Одной. В ближайшее время с такими травмами он играть на гитаре точно не будет.

Учитывая случившееся, доказать, что эти увечья он абсолютно точно получил не в следствие «падения», как заявили оба полицейских, было проще пареной репы.

До кучи можно было бы ещё провести проверку по камерам наблюдения в округе, чтобы иметь на руках ещё и наглядные доказательства. Сверху добавляется анализ освещённости, рельефа местности и прочее, прочее, прочее.

В общем, собрать доказательную базу против «их» версии можно такую, что потом удалось бы прямо под ней их и похоронить.

Только вот почти сразу же начались проблемы, которые, во-первых, затянули это дело, а во-вторых, поставили Анастасию, столкнувшуюся с этим впервые, в тупик.

Кто-то очень и очень сильно не хотел, чтобы это дело всплыло и оказалось предано огласке. И вот с этого момента начинаются странности.

Нагрудная камера второго сотрудника полиции, младшего сержанта, оказалась выключена. Это объяснили тем, что оба возвращались после дежурства и устройство просто разрядилось. У лейтенанта в силу его должности камеры при себе в тот момент не имелось вовсе.

Угу, конечно.

Далее. Друзья Вадима показания давать отказывались. По официальной версии, они утверждали, что не помнят и ничего не видели. Мда-а-а. Такие себе друзья, конечно.

Немного покопавшись, можно было бы узнать о том, что оба парня уже состоят на карандаше в полиции за мелкое хулиганство, дебош, драки. Один из них даже получил условку за причинение лёгкого вреда здоровью — короче, пьяный подрался в одном из баров после концерта и засадил гитарой по голове особо едкому критику.

В общем, моё мнение такое — на парней просто надавили.

Как и на хозяев того бара, рядом с которым и произошла злополучная встреча. Никто ничего не видел. И записей с камер у входа тоже не оказалось. По какой-то неведомой причине в тот момент они не работали из-за технической неисправности.

Это ещё что! Независимый медицинский эксперт, приписанный к этому делу следователем от департамента столичной полиции, сделал свой вывод: травмы определенно могли быть получены в ходе неудачного падения.

И, будто этого мало, в бумагах откуда-то появилась приписка о содержании в крови Вадима алкоголя, хотя тот клялся и божился, что не пил в тот день. Ведь они приехали туда по работе, а не отдыхать.

Впрочем, тут его репутация работала против него. Ну кто в здравом уме может представить себе трезвого панка?

Если резюмировать, то все выглядело так, будто это дело хотели замять. И даже приложили для этого конкретные действия, сделав так, что даже самый тупой адвокат поймёт: при малейшей попытке обратиться в суд это дело развернут потом против его же клиента…

Настя неожиданно толкнула меня локтем в бок, отчего я дёрнулся и открыл глаза.

— Эй! Ты чего⁈ Спишь⁈

— Что? — не сразу сообразил я.

— Ты спал.

— Нет.

— Я видела…

— Тебе привиделось, — произнес, морщась от головной боли. Каждое её слово будто забивало мне в темечко маленькие, но очень острые гвоздики.

Такое себе ощущение. Огляделся по сторонам и узнал улицу. Мы уже подъезжали к месту.

— Сколько времени? — спросил я её, сверился с часами и достал из кармана пузырёк с таблетками.

— Почти сорок минут. Это что такое?

— Витаминки, — соврал я не моргнув глазом.

Закинул одну в рот и снова поставил таймер на телефоне на два часа. Проглотил таблетку и прикрыл глаза. Как и в прошлый раз, подействовала она быстро. Головная боль, вспыхивающая от каждого звука, начала постепенно стихать.

— Как там зовут следователя, который ведёт то дело со стороны полиции?

— Сейчас скажу. — Анастасия принялась копаться в бумагах. — Нашла. Евгений Потапов. А зачем тебе?

— Уточнить кое-что хочу, — сказал я, доставая телефон и набирая Громова.

Всё же информация из первых рук надёжнее всего.