Адвокат Империи 4

Глава 22

— Есть минутка?

Роман оторвал взгляд от экрана ноутбука и посмотрел на меня.

— Опять?

— Это в каком смысле?

— Ну ты каждый раз приходишь в мой кабинет, стучишься в дверь и спрашиваешь: есть минутка?

Я попытался припомнить, так ли это на самом деле. Вроде и правда, даже вспомнил пару случаев. Но все же решил уточнить:

— Точно?

— Да вроде бы, — усмехнулся Лазарев, откидываясь на спинку кресла.

— Ясно. Так что? Есть минутка?

— Ладно, заходи уж, — хмыкнул он и махнул мне рукой. — Кстати, поздравляю тебя с окончанием первого испытательного срока.

— Что, уже слышал? — Я сел в кресло напротив него.

— Ну определять даты на календаре я ещё не разучился. Сергеевна тебя вместе с Игнатовым распекала? Они любят вдвоём это делать.

— Ну, я бы так это не назвал. Скорее уж, просто мне сказали, что я лучший работник и… — Я пристально посмотрел на его лицо. — Так. Это сейчас что такое было?

— Что?

— Твоё лицо.

— А что с моим лицом?

— Твоё выражение. В чём дело?

— Да нет, просто я уверен, что, учитывая все обстоятельства, формулировка была несколько иная.

— Это в каком смысле? Мне сказали, что я самый работоспособный и…

— И? — не без иронии в голосе спросил Роман и жестом предложил мне продолжить.

Вот было тут что-то такое, что мне не нравилось. Какая-то странная у него была реакция.

— Так, что надо сделать, чтобы ты перестал хитро прищуриваться и объяснил мне наконец, где я ошибся?

— Да всё очень просто, — хохотнул Лазарев. — Нигде. За исключением того, что копаешь не в ту сторону. Ты, должно быть, уже в курсе, что Демьянову уволили.

— Да. Видел, как она выходила из кабинета после разговора с Сергеевной и Игнатовым. Только я не очень понимаю, за что именно. Вроде бы о том, что она допускала какие-то особые косяки, я не слышал.

— А она их и не допускала. Видишь ли, из вас четверых она принесла фирме меньше всего денег. За исключением тебя, разумеется.

— Вот сейчас не понял, — признался я. — Какие ещё деньги? Мы едва два месяца отработали и…

И тут я замолчал. Вспомнил того же Розена.

— Вижу, что начал думать в правильном направлении, — одобрительно кивнул Лазарев. — Розен помог заключить сделку, которая принесла фирме крупную сумму. Да, в остальном он не так уж хорошо себя показал и пока сильно выделиться не смог. Но в том, что касается работы с ценными бумагами и финансовой стороной, он очень хорош. Да ты и сам это уже понял. Марков — это Виталий, который, едва ли не в одиночку принёс нам больше тридцати миллионов…

— Что?

Тут я опешил. Это как так?

— То, что слышишь, — произнёс Лазарев, затем нажал несколько клавиш на своём ноуте и повернул экран в мою сторону. — Вот. Сам посмотри.

Ну я так и сделал. На дисплее находился короткий отчёт о трёх закрытых сделках за два месяца.

— Что-то я тут не вижу, чтобы стояла его фамилия.

— А она и не будет тут стоять, — сказал Лазарев. — Но эти три сделки принесли компании почти по десять миллионов каждая. И в каждой Виталий выступил в качестве переговорщика.

— Стоп, а кто вообще допустил его до такого дела? Его же только приняли…

— А ты, я смотрю, совсем не интересуешься своими коллегами и соперниками? — покачал головой Лазарев. — Александр, давай начистоту. Ты прекрасно делаешь свою работу. Ты хитрее, изворотливее и настырнее любого из этих троих. Но твоя работа с бесплатными делами не приносит фирме дохода…

— О, ну конечно. Вовремя, однако, ты спохватился. А позволь спросить, кто именно меня туда засунул?

— Остальных тоже не мы распределяли, — пожал он плечами. — Я тебе даже больше скажу. Если бы сделка Демьяновой не сорвалась, то по принесённой прибыли она заняла бы третье место в вашей четвёрке.

— Значит, что по этому пункту я стоял бы на последнем месте, — сделал логичный вывод, на что Роман кивнул.

— Верно.

Мда. Хотя, с другой стороны, чего я удивляюсь. Дела, которыми я занимался, действительно не приносили прибыли компании. Другое дело, что специфика отдела её и не предполагала.

— Но, — продолжил Роман, — это лишь одна сторона монеты. В данный момент ты действительно самый результативный стажёр в плане закрытых дел. А тот случай со Стрельцовым поднял очень неслабую шумиху в интернете.

Ещё бы не поднял, мысленно усмехнулся я. Пётр неплохо постарался, чтобы осветить это событие. Правда, уже после я попросил его несколько подкорректировать и сгладить некоторые углы относительно мотивации самого Стрельцова. Всё же не могу сказать, что расстались мы с ним однозначными врагами. А иметь знакомого прокурора может оказаться хорошим подспорьем на будущее. Кто знает, что случится потом?

И всё же Роман был прав. Если судить именно по репутационному критерию, то сейчас я был лучшим из всех четверых.

— Так, значит, дело не только в прибыли?

— Верно. Не только. Сам понимаешь, что деньги — это лишь часть успеха. Репутация важна. Крайне важна. А правда в том, что твоя работа с этими бесплатными делами и то, как часто информация об этом в последнее время попадала в прессу, сделали нам неплохую рекламу.

Нет, ну правда, зря я, что ли, старался, подкидывая Петру информацию. Известность — это тоже хорошо. И тем не менее…

Лазарев будто прочитал мои мысли.

— Я даже спрашивать не стану, как так выходило, что раз за разом статьи в «Вестнике» выходили аккурат о тех случаях, которые проходили через твой отдел.

— А, там не подкопаешься, — отмахнулся от него. Всё же Пётр отлично делал свою работу. Понять, от кого именно пошла инфа, там нереально. А его самого обвинить не в чем. — Так, скажи мне, я молодец или…

Я замолчал, а затем махнул рукой.

— А, забей. Я и так знаю, что молодец.

Услышав моё бахвальство, Лазарев рассмеялся.

— Самоуверенность — штука, конечно, бесплатная. Но ты тоже не наглей.

— Да куда уж я без наглости. Кстати, спросить хотел. Это правда, что после первого испытательного срока никогда не берут больше двух стажёров?

— Чего?

Он даже удивился.

— С чего ты это взял?

— Слухи ходят…

— Ну и пусть ходят. Ног у них нет, не устанут. А ты поменьше всякую чушь слушай. Нет. Берут тех, кого посчитают достойным продолжать работу. В позапрошлом году тоже троих оставили.

Мда. Кристиночка, а ты та ещё язва, оказывается. Ну ничего. Потом с тебя спрошу.

— Кстати, ты тут говорил, что Рита сделку потеряла… от нас клиенты уходят?

— К сожалению, — вздохнул Роман, и на его лице появилось раздражение. — Мы уже потеряли шестерых самых крупных наших китов. Официально, естественно, они заявляют о временной приостановке сотрудничества по личным причинам, но…

— Но никто не будет заявлять об этом, крича на всю улицу.

— Верно. — Лазарев скривился. — Мерзавцы надеются, что, если всё рассосется, они просто вернутся и восстановят деловые отношения на том же уровне. Ждут, что с нами будет после всего этого.

— А мы им это позволим?

— К сожалению. Такими клиентами не разбрасываются, Александр.

— Да я и сам это понимаю. Слышал, что всё руководство фирмы ездило в министерство юстиции и встречалось там…

— Нет, — отрезал Роман, даже не дав мне закончить. — Нет, Александр. Забудь об этой истории.

— Вот сейчас не понял.

— А что тут непонятного?

— Да всё, если честно.

— Ладно. Объясню на пальцах. Ситуация такова, что мы этим больше не занимаемся. Наша СБ передала все, что смогла выяснить, полиции. Филиппова так и не нашли. На этом всё.

— Подожди, но те данные, что нашёл Розен…

— Александр, мы этим больше не занимаемся, — медленно повторил Лазарев.

Что-то в тоне его голоса и выражении лица говорило, что он очень не хочет обсуждать эту тему. Вот прямо очень сильно не хочет.

Или же, что могло бы быть более вероятно, просто не может.

— Кажется, я тебя понял.

— Очень на это надеюсь, — добавил он. — Как и на то, что понял ты меня правильно.

— Понять-то понял. Но что делать с Мариной?

— А что с ней делать? Она поспособствовала тому, чтобы с её помощью получили доступ к этим файлам. Так или иначе, но она виновна. И защищать в такой ситуации мы её не просто не можем. Это для нас банально опасно. Мне жаль, но такова ситуация.

В целом на этом наш разговор и закончился.

Странно всё это. Похоже, что история эта масштабнее, чем я думал. Неспроста же им сказали забыть. Как и о Марине.

Обидно, цинично и несправедливо. Но, как говорится, такова жизнь. Для компании куда важнее сейчас откреститься от этого дела и сохранить репутацию. Чтобы вообще не сгинуть в пропасть. Я-то не забыл о размере той штрафной компенсации, которую Румянцев требовал с компании. Другой вопрос — могла ли она позволить себе её выплатить? Думаю, что те же Лазаревы могли бы потянуть такую сумму. Да только как бы потом с голым задом не остаться.

Люди часто слышат, что состояние того или иного человека оценивают во столько-то или столько-то. Да только не все понимают, что эта сумма абстрактная. Она не лежит на счёте в ожидании, пока человеку захочется что-то себе купить или просто потратить деньги. Нет. Это совокупная оценка его активов.

А актив — это такая штука, которая будет работать и приносить доход только в том случае, если в неё вкладываешь средства. А если остаться без денег, то и активы могут встать.

Вот с этими не самыми весёлыми мыслями я вернулся в отдел.

— Чего такой хмурый? — поинтересовалась Анастасия.

— Я не хмурый, Настя. Я задумчивый. Девочкам это нравится.

В ответ услышал только её пропитанный сарказмом «фырк». Ну а чего ещё я ожидал.

Уселся за стол. У нас ещё имелась работа, которую требовалось сегодня сделать. Но сначала я достал телефон и снова позвонил Князю.

Хотелось бы сказать, что он тут же снял трубку, но… нет. В телефоне были сплошь гудки и ничего больше. Князь телефон не брал, и это начинало меня беспокоить. Раньше такого я за ним не помнил.

Ладно. Тогда другая проблема. Открыл полученное от Екатерины Александровны сообщение и прочитал его. Досточтимая судья выполнила мою просьбу и предоставила имя того человека, который решился защищать права Марины.

Какой-то Морозов Валентин Евгеньевич. Вообще без понятия, кто это такой, но, наверное, оно и неудивительно. Тем не менее ответ на вопрос всё равно отсутствовал.

Посидел. Подумал. Подтащил к себе ноутбук и принялся искать. Пять минут поисков вывели меня на небольшую компанию, которая предоставляла бесплатную юридическую помощь людям. Вот вообще ничем не примечательные ребята. По сравнению с «Лазарев и Райновский» она были чем-то вроде плотвы или карася рядом с большой белой акулой.

Тогда с какого перепуга эта компания решали вломиться в это дело?

На то, чтобы найти ответ, мне потребовалось ещё примерно пара минут. Пришлось всего лишь пройтись по списку юристов консультации и сопоставить фамилию главного адвоката этой конторы с фамилией Марины.

Мда-а-а… любопытно.

В целом день прошёл очень спокойно. Мы с Анастасией разбирали новое дело. Лазарева назначила встречу с клиентом через пару дней, так что всё шло своим чередом.

Я же предпринял новую попытку поискать информацию про Разумовских. Как это часто бывает, когда побился головой о стену, но не смог её пробить, в голову приходят новые и очень умные мысли. Например, побиться ещё. Вдруг сработает?

Не. Не особо. Бо́льших результатов, в чем в прошлый раз, я не добился. Либо эти ребята за двадцать лет стали совсем не интересны прессе и людям, либо же, как что-то мне подсказывало, кто-то очень хорошо подчистил информацию по ним. Не всю, но большую часть.

— Так. Я подготовила все материалы по делу, — сказала Анастасия, вернувшись в отдел. — Единственная проблема — это разрешение на работу.

— Ага, — задумчиво кивнул, всё ещё глядя в экран. — Я разберусь.

С Савиным придётся что-то решать. Однозначно. Использовать этого дебила и дальше я не хотел. Чревато может быть. Да и полагаться на подобное опасно, пусть я на этот случай и подготовился. Нет. Нужен был другой выход. Благо я его уже почти нашёл. Ну, точнее, способ это решение узнать, потому что позиция сейчас у нас была довольно шаткая. Марина недоступна. Савин… с ним одновременно и проще, и сложнее, хотя надеюсь, что запугал его достаточно для того, чтобы он даже и пикнуть против моего слова не посмел.

Но это решение временное. А значит, придётся что-то думать.

Мои мысли вернулись домой, в нашу с Ксюшей квартиру. К столу и ящику, где лежали бумаги, предоставленные мне Молотовым.

Нет. Всё же надо будет заняться этим делом в первую очередь, как только закончу тут. Хотя кое-что всё ещё оставалось для меня непонятным. Чем, спрашивается, я смогу помочь в юридическом плане, если у меня нет лицензии? А чтобы эту самую лицензию получить, мне нужно помочь этой женщине. Но я не могу помочь без лицензии…

Даже не порочный круг, а какой-то мерзкий блудняк.

— Чего делаешь? — подойдя ко мне, спросила Анастасия, заметив, что я как-то и не особо заинтересовался её словами. — Разумовские?

Повернув голову, заметил, что она смотрит в экран моего ноутбука.

Первую же мысль о том, чтобы спросить её, в курсе ли она, что подсматривать нехорошо, я отбросил в сторону. Появилась другая.

— Да. Изучаю вот историю. Слышала про них что-нибудь?

— Вроде погибли в несчастном случае, — пожала она плечами. — Мелкий графский род. Ничего особенного.

— Тогда с какого перепуга они на одних фотографиях с предыдущим императором появлялись? — задал я резонный вопрос.

Казалось бы, какая сенсация! Но нет. Получил я на него разумный и, что более важно, даже логичный ответ.

— Ой, да кого там только нет, — отмахнулась Настя, отойдя к своему столу и усевшись в кресло. — Ты вообще в курсе, каких размеров может достигать императорская свита?

— Чего?

— Того. Да там тысячи людей, Саша. То, что какой-то граф затесался на одну с ним фотографию, вообще ничего не значит. Десятки подобных пытались добиться возможности появиться в присутствии государя просто для того, чтобы о них узнали. Реклама и пиар, вот и всё. Слава богу, что наша семья никогда так не делала…

Как-то это странно. Тут либо я чего-то не понимаю, либо Настя очевидную глупость сморозила. Уж в моей-то прошлой жизни многие убили бы за возможность оказаться на одной фотографии с президентом. Ну ладно, не убили бы, но смысл ясен. Такое фото неплохо так поднимает репутацию. Хотя бы потому, что такого почти ни у кого нет. Престиж и все дела. Даже если ты третий с левого края во втором ряду.

— Хм-м-м…

— Чего?

— Вкус золотой ложки чувствую, чего-чего.

— Ой, да иди ты…

— А я и пойду, — сказал, встав и надевая пиджак. — Посидишь одна? Я тут узнал, кто будет вести дело Скворцовой, и хочу туда съездить…

— Кто-то добровольно согласился на это самоубийство? — удивилась Лазарева.

— Ну как видишь, — вздохнул я, не став ничего говорить.

Нет, ну а что тут скажешь. Она права. Если уж от такой крупной фирмы из-за контр с Румянцевым стали отваливаться клиенты, то чего ожидать мелкой юридической консультации, решившей защищать человека, из-за которого этот князь потерял солидную сделку. Так что она права.

Другое дело, что в данном вопросе рациональность стояла далеко не на первом месте.

Взяв вещи, я спустился на лифте и вышел из здания. Вызвал себе такси и через тридцать пять минут уже находился в нужном месте.

Юридическая консультация располагалась в одном из старых районов города, занимая офис в обветшалом бизнес-центре. Куча небольших магазинов, каких-то сомнительных компаний и прочее. Мне же нужен был последний этаж здания. Пройдя по коридору, нашёл нужную дверь, постучал и открыл её.

О как. Хаос в чистом виде. Здоровенный зал, должно быть, занимающий половину этажа, был заполнен столами. Десятки людей сновали туда-сюда, разговаривая по телефонам, и копались в бумагах.

— Здравствуйте, — подошла ко мне невысокая девушка. — Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Да, — улыбнулся. — Я хотел бы поговорить с вами начальником. — Если это возможно, конечно.

— Да, Владимир Викторович сейчас у себя в кабинете. Я узнаю, свободен ли он.

— Спасибо.

Ещё одна улыбка, и девушка унеслась в сторону дверей в конце зала, видимо, отдельных кабинетов.

Ждать долго не пришлось. Вернулась она примерно минуты через две и сообщила, что меня могут принять сейчас, на что я и согласился.

В целом я понимал, почему защищать Марину будет совсем другой человек. В этом не было ничего удивительного.

Пусть с точки зрения закона отец и мог защищать свою дочь. Прямого запрета на это не было. Но…

Не нравилось мне это решение. И сейчас я собирался узнать, каким таким образом отец Марины собирался её защищать в такой ситуации.