Афера с редкими монетами

Глава 1

Истошный вопль разорвал тишину. Паркер огляделся по сторонам. Все его усилия пошли прахом, работа безнадежно испоганена, у них не остается никаких шансов:

Билли Лабатард, скорее всего, уже мертв. Лемке или уже мертв, или умирает, а может быть, просто валяется без сознания. Карлоу и Майнзер тоже, должно быть, выведены из игры. Француз вернулся, чтобы перехватить товар, и теперь он преграждает путь к отступлению через офис фирмы.

Был сделан только один выстрел. Должно быть, Лабатард все-таки приволок свой чертов пистолет; вот почему он парился в пиджаке. Француз был профессионалом, и он ни за что не стал бы палить просто так, а значит, Лабатард, наверное, сам вынудил его к этому. После этого он огрел Лемке, когда его голова показалась из дыры в стене. Тогда нервы у Француза уже были на взводе, и он просто не сумел разобрать намерений Лемке. А поэтому он треснул его по голове и выпихнул обратно, где увидевшая его Клер взвыла, как пожарная сирена.

Поспешит ли Француз после этого поскорее убраться оттуда или задержится в помещении офиса еще на несколько минут? Это зависит от того, до какой степени Лабатард вывел его из себя. В любом случае рисковать Паркеру не хотелось. Возвращаться сейчас через стену было крайне небезопасно.

Оставался только один путь — через отель. В любом случае вопль Клер наверняка поднял всех на уши. Куда бы теперь Паркер ни сунулся, его постараются встретить во всеоружии, так что шансы у него незавидные. Единственный выход — из зала вниз по лестнице, через вестибюль и на улицу.

Паркер не стал терять времени на раздумья. Он снова огляделся по сторонам, оценивая ситуацию, и принял решение. Ухватив Клер за руку, он потащил ее за собой.

— Идем. Ты втянула меня в это дело, так что теперь поможешь мне выпутаться.

Она не сопротивлялась, следуя за ним с покорностью зомби. После того истошного вопля Клер снова затихла. Лицо ее было бледным как мел, а взгляд — отсутствующим. Паркер сомневался, что в этот момент она сохранила способность соображать.

Но это его не слишком заботило. Для того чтобы справиться с отведенной ей ролью, думать ей не обязательно.

Кто-то уже колотил в запертые со стороны танцевального зала двустворчатые двери, были слышны голоса, взывавшие изнутри. Паркер втащил Клер в смежную с залом комнату хранилища, захлопнул за собой дверь и подошел к двери, ведущей в коридор.

— Сейчас я открою дверь, — сказал он, — и ты выйдешь отсюда. Иди, когда подтолкну; останавливайся, когда стану придерживать.

Она ничего не ответила, но ему показалась, что в общих чертах идея ей ясна. Паркер открыл дверь, встал позади Клер и, удерживая ее сзади за свитер, легонько подтолкнул вперед. Она сделала несколько шагов.

Двое охранников что есть мочи колотили в двери танцевального зала. Еще один страж порядка маячил в дальнем конце мезонина. Он только что вышел на шум из выставочного зала, пытаясь выяснить, что происходит.

— Всем сохранять спокойствие! — выкрикнул Паркер, начиная пятиться в сторону лестниц, удерживая Клер перед собой.

Она двигалась, словно марионетка, повинуясь каждому его движению.

Один из охранников у двери сделал выпад вправо, одновременно хватаясь за кобуру с пистолетом. Паркер выстрелил, и охранник тяжело повалился на пол и остался неподвижно лежать. При звуке выстрела Клер на миг застыла на месте, но когда Паркер потянул ее за свитер, она снова начала переставлять ноги.

Двое охранников подняли руки над головой и замерли в таком положении. На их бледных лицах застыло выражение досады. Они отчаянно ненавидели Паркера, но все же обладали достаточным; благоразумием, чтобы не вынуждать его пристрелить заодно и их.

Паркер наконец добрался до лестницы и, все так же пятясь, начал медленно спускаться, пока оба охранника практически не скрылись из поля зрения. Тогда он, схватив Клер за руку, опрометью бросился вниз и увлек ее за собой.

В вестибюле отеля не оказалось никого, кроме ночного портье, неподвижно стоявшего за своей стойкой, высоко подняв руки. Но теперь оба охранника, оставшиеся наверху, оказались у ограждения и, когда Паркер сделал последний рывок от лестницы к дверям, тут же открыли огонь. Но они стреляли поверх голов, надеясь, что это заставит его в конце концов выпустить Клер и тогда у них появится возможность прицелиться поточнее. Но Паркер прижимал ее к себе, и еще через мгновение они уже были на улице. Справа от входа по-прежнему стоял мнимый грузовичок местной электрической компании. В кабине Француз возился со стартером.

Паркер направился прямиком к машине. Француз чересчур разнервничался и слишком торопился. Мотор уже понемногу начал оживать, когда Паркер рывком распахнул дверцу кабины и втолкнул в нее Клер. Француз обернулся и потянулся было к внутреннему карману плаща, но Паркер взмахнул у него перед носом револьвером и сказал:

— Это потом. Поехали. — Француз снова опустил руки на руль, и машина рывком тронулась с места.

— Куда теперь? — спросил Француз.

— За углом налево.

Нужно было поскорее выбираться из центра города, но Паркеру требовалось еще пару секунд на раздумья, чтобы решить, как действовать дальше.

Основная трудность заключалась в том, что у них не было выработанного заранее аварийного плана. После окончания операции им оставалось только добраться до дома Лабатарда, благополучно выгрузить добычу и, наконец, отогнать грузовик куда-нибудь подальше и бросить его там. Затем вернуться обратно к Лабатарду, чтобы подсчитать барыши и определиться с долями.

А теперь хлопот не оберешься. В полицию наверняка уже сообщили об ограблении, и минуты через две-три полицейские будут в отеле. Кто-нибудь наверняка видел, как они отъехали отсюда на оранжевом грузовичке. Уехать далеко на этой развалине и выиграть время им все равно не удастся. Разъезжать на такой машине по городу нельзя, но и спрятаться тоже негде.

Француз сделал левый поворот. Паркер заметил среди огней пустынной улицы неоновый знак «АВТОСТОЯНКА».

— Вон туда, — приказал он. — В гараж.

— Билли полез за пушкой, — сказал Француз, как будто желая оправдаться.

— Так я и думал.

— Все должно было пройти тихо.

— Я знаю.

Француз смотрел на него, выглядывая из-за Клер.

— Я до сегодняшнего дня не знал, что ты вернулся в дело, — сказал он. — А потом было уже слишком поздно давать отступного. Я уже пообещал, что достану товар.

Француз, должно быть, и впрямь порядком перетрусил, если теперь так много болтал.

— Потом, — перебил его Паркер. — Когда уйдем.

Француз согласно кивнул в ответ.

— Да, конечно, — сказал он и снова стал смотреть на дорогу.

Клер все еще находилась в прострации. Она сидела между ними, тупо уставившись в пространство перед собой.

При автостоянке был трехэтажный гараж. Француз заехал внутрь и остановился.

— Я займусь смотрителем, — объявил Паркер. — Поставь машину наверху, чтобы ее не было видно с улицы. Клер останется здесь, а ты оставишь пушку и спустишься вниз.

— Что-нибудь придумаем, — согласился Француз.

Паркер вылез из кабины и обошел грузовик сзади. Вышедший из своей будки служитель с озабоченным видом направлялся в его сторону, но стоило ему разглядеть в руке у Паркера револьвер, как он тотчас остановился, вытянувшись по стойке «смирно», словно солдат почетного караула, глядя строго перед собой, и поспешно сказал:

— Забирайте все. Я здесь только работаю. Я ни при чем.

На вид ему было лет двадцать, худощавый светловолосый парень с острым кадыком на тонкой шее.

Грузовик начал медленно заезжать на пандус.

— Пошел обратно в будку, — грубо приказал Паркер.

Парень начал пятиться назад, все еще держа руки по швам и напряженно глядя перед собой.

— Расслабься, приятель. Повернись, зайди в свою конуру и сиди тихо.

Парень сделал все в точности так, как ему было велено.

Паркер продолжал разъяснять ему ситуацию:

— Мы с друзьями заехали сюда ненадолго. Я сам буду приглядывать за тобой. Но если вдруг объявятся фараоны, ты им скажешь, что здесь никого из посторонних нет. Усек?

— Да, сэр.

— Если же легавые припрутся, а ты нас заложишь, то я пристрелю тебя первым.

Гаражный смотритель был испуган до полусмерти.

— Я не заложу вас, сэр, — горячо пообещал он.

— Ты нас можешь заложить уже тем, — продолжал Паркер, — что будешь сидеть здесь с такой испуганной рожей.

— Но я правда боюсь. — Паркер кивнул:

— И правильно делаешь, что боишься. Но только показывать этого не надо.

— Да, сэр.

— Если легавые догадаются, что мы здесь, я тебя пристрелю первым. И не буду выяснять, нарочно ты нас сдал им или нечаянно.

Парень кивнул:

— Да, сэр. Я все понял, сэр.

— Вот и молодец.

Паркер вышел из крохотного помещения и закрыл за собой дверь. Через стекло он еще раз взглянул на своего подопечного, который сидел за столом, стараясь изо всех сил напустить на себя беззаботный вид. Ему придется потренироваться еще некоторое время.

Прямо перед Паркером открывался въезд на пандус. Налево была видна широкая дверь пожарного выхода, выходившая на бетонный лестничный марш. Паркер стремительно поднялся на второй этаж, крадучись вышел на площадку и увидел Француза, спускавшегося по пандусу на первый этаж. В руках он ничего не держал и, по-видимому, не пытался проникнуть вниз незаметно.

Тогда Паркер окликнул его:

— Француз!

— Но я правда боюсь. Паркер кивнул:

— И правильно делаешь, что боишься. Но только показывать этого не надо.

— Да, сэр.

— Если легавые догадаются, что мы здесь, я тебя пристрелю первым. И не буду выяснять, нарочно ты нас сдал им или нечаянно.

Парень кивнул:

— Да, сэр. Я все понял, сэр.

— Вот и молодец.

Паркер вышел из крохотного помещения и закрыл за собой дверь. Через стекло он еще раз взглянул на своего подопечного, который сидел за столом, стараясь изо всех сил напустить на себя беззаботный вид. Ему придется потренироваться еще некоторое время.

Прямо перед Паркером открывался въезд на пандус. Налево была видна широкая дверь пожарного выхода, выходившая на бетонный лестничный марш. Паркер стремительно поднялся на второй этаж, крадучись вышел на площадку и увидел Француза, спускавшегося по пандусу на первый этаж. В руках он ничего не держал и, по-видимому, не пытался проникнуть вниз незаметно.

Тогда Паркер окликнул его:

— Француз!

Француз остановился на полпути, обернулся и, увидев Паркера, развел руки в стороны.

— У меня все чисто, — сказал он.

— А почему? — спросил Паркер. — Почему бы тебе не наброситься и на меня? Француз покачал головой:

— Один я не справлюсь. Сработать втихую — это еще куда ни шло, но тут слишком много шума. Ты умеешь соображать на ходу, ты сможешь сделать так, чтобы мы выбрались отсюда. Твой барыга мертв, но у меня есть свой человек. Мы бы могли поладить.

Как это понимать? Действительно разумное предложение? Или же Француз что-то еще замышляет?

Паркер сказал:

— Зачем вообще было влезать не в свое дело?

— Я думал, что ты вышел из игры. Что Лабатард не сможет нанять на это дело никого, кроме каких-нибудь лохов. Вот тогда я и решил, что сам смогу наехать на них. Тем более, что я и так уже порядком залез в заначку. Я хотел взять к себе в долю Лемке. Я был уверен, что он не откажется, тем более что контора к тому времени все равно была бы уже вычищена, а мы вдвоем просто смылись бы вместе с товаром.

Паркер подумал, что в словах Француза была логика, но, видно, в том и состоит неумолимая жестокость жизни, что человек, с которым он мог бы работать вместе, перешел ему дорогу.

— Ну ладно, — сказал он. — Ты пока что приглядывай за этим парнем внизу, а я останусь у машины.

— Слышь, а у телки-то, кажется, крыша поехала.

— Ладно. Я о ней позабочусь.

— Значит, договорились? — переспросил Француз.

— Заметано, — подтвердил Паркер.

Глава 2

Клер с озадаченным видом стояла возле грузовика.

— Мне надо домой, — объявила она, когда подошел Паркер.

— Очнись же ты наконец, — сказал он. — У нас и так нет времени.

В ответ Клер спокойно и рассудительно проговорила:

— Мы больше никогда не должны говорить об этом. Обещаешь?

— Обещаю, — ответил он. Клер все еще была не в себе, но вела себя тихо, так что можно считать, что все в порядке. — Иди обратно в машину.

— Но мне нужно домой, — возразила она.

— Там они захотят говорить с тобой об этом, — втолковывал ей Паркер. — Лучше останься здесь.

— Вот как. — Она была смущена. — Ну тогда я останусь. Ненадолго.

Она забралась обратно в кабину и сидела там, сомкнув колени и положив на них руки. Она сосредоточенно рассматривала какую-то точку на лобовом стекле.

Француз припарковал грузовик в конце третьего этажа, причем так, чтобы его не было видно от выезда с пандуса. Стоянка на этом этаже была лишь наполовину заполнена машинами, и в дверцах многих из них торчали ключи. Паркер принялся прохаживаться между рядами, выбирая подходящий автомобиль, на который им теперь придется пересесть.

Паркер услышал вой сирен. Внешнее бетонное ограждение было сделано в половину человеческого роста. Паркер подошел к нему, глянул вниз и увидел, как по улице в сторону отеля пронеслась полицейская машина. Завывание сирен теперь доносилось с разных концов города.

Все плохо, очень плохо. За какие-нибудь полчаса они оцепят всю округу. Надежного места в городе, где можно было бы укрыться и пересидеть какое-то время, у них нет. Что же касается Француза, то Паркер решил, что, пока они не выберутся отсюда, ему можно доверять, а потом придется с ним разобраться всерьез. Если им вообще удастся выбраться.

Подумав об этом, он отошел от ограждения и в конце концов остановил свой выбор на микроавтобусе «фольксваген», попавшемся ему на глаза на стоянке второго этажа. Он заехал на нем наверх, припарковался рядом с их грузовичком и, подойдя к кабине, обнаружил, что Клер сидит, уронив голову на руль, и тихо рыдает.

Когда Паркер открыл дверцу, она обернулась. Взгляд ее больше не был отсутствующим, на смену недавней отстраненности пришла боль.

Она покачала головой и прошептала:

— Я не знала, что это бывает так.

— Мы здорово увязли, — сказал Паркер. — И у нас неприятности.

— Это все из-за меня.

— Нет. Француз пытался перехватить товар. Дело не простое, и ему это не вполне удалось.

— А правда, что Билли умер?

— Да....

— Это я виновата.

Паркер пожал плечами.

— Ну, если тебе так угодно, — ответил он. — Может быть, ты. Хочешь сама пойти в полицию и повиниться во всем?

Клер отрицательно покачала головой:

— Нет. Я не хочу в тюрьму.

Паркер был рад услышать это, но не подал виду. Если бы она сказала «да», то ему пришлось бы сейчас же убить ее. Паркеру не хотелось думать об этом, но тогда другого выхода у него не было бы.

— Тебе нельзя возвращаться домой, — сказал он.

— Почему?

— Они установят личность Билли. А кому-нибудь из его знакомых наверняка было известно о ваших отношениях, а значит, полиция выйдет и на тебя. А потом еще кто-нибудь скажет: «А я видел ее тогда в отеле».

— Как же быть? Ты хочешь сказать, что я уже никогда-никогда не смогу вернуться обратно?

— Да, это так, — подтвердил он, пристально разглядывая ее.

Клер глубоко задумалась, остановив взгляд на приборной доске. Затем снова подняла глаза на Паркера:

— А ты возьмешь меня с собой?

— И надолго ли ты рассчитываешь?

Она вымученно улыбнулась в ответ:

— Полагаю, до тех пор, пока это не надоест одному из нас.

— А ты, случайно, больше не собираешься закатывать мне истерики вроде сегодняшней?

— Нет. Тогда я просто была поражена до глубины души. Только и всего. Одна и та же вещь не может удивить меня дважды.

— А вдруг ты еще чему-нибудь вздумаешь удивиться?

— Нет.

Паркер взглянул на нее и решил, что, пожалуй, так оно и есть. Ему очень хотелось верить ей, потому что тогда он смог бы взять ее с собой. Если бы выяснилось, что положиться на нее нельзя, тогда ему пришлось бы прикончить ее, а этого ему очень не хотелось.

— Ну ладно, — сказал он наконец; — Путешествуем вместе.

— И еще я хочу, чтобы ты знал...

— О чем же?

— О том, что я наговорила тебе, что мне нужно семьдесят тысяч долларов. Я все наврала.

— Ты хочешь сказать, тебе не нужно отдавать долг?

— Не нужно. Я никому ничего не должна.

— Хотела отложить про запас.

— Да!

Паркер усмехнулся:

— В изобретательности тебе не откажешь. Клер неуверенно улыбнулась:

— Это ничего не меняет?

— А почему что-то должно измениться? Я согласился на это дело вовсе не ради тебя. У меня здесь был свой интерес.

— Разумеется. — На этот раз ее улыбка получилась более естественной. — Мне просто очень хотелось излить перед кем-нибудь душу, покаяться.

— Это нехорошее чувство. Никогда больше не поддавайся ему.

— Не буду.

— Хорошо, — сказал он. — Француз еще какое-то время будет с нами. Мы его используем. До тех пор, пока он чувствует себя в безопасности, ему можно доверять. Но будет лучше, если ты тоже будешь приглядывать за ним.

— Ладно.

— Вот и хорошо. А теперь идем. Надо перегрузить товар.

Глава 3

С улицы снова донесся вой сирен.

— Продолжай работать, — распорядился Паркер, а сам снова отправился к ограждению, чтобы взглянуть вниз. Прошло уже минут пять, как они перетаскивали кейсы из одной машины в другую, но все равно большая часть товара пока еще оставалась в грузовике.

Паркер осторожно выглянул на улицу. На несколько кварталов в обоих направлениях улица буквально кишела полицейскими, прибывавшими сюда в машинах и пешим порядком. Должно быть, кто-то видел, как грузовик повернул налево и выехал на эту улицу. Полицейские проверяли все переулки с примыкавшими улочками и подъездными дорогами. Пока Паркер наблюдал за происходившим, одна из полицейских машин медленно развернулась и въехала на первый этаж стоянки.

Тогда Он торопливо возвратился обратно к Клер:

— У нас гости. Подойди к выезду на пандус и слушай. Если услышишь, что они поднимаются, щелкни пальцами вот так. О`кей?

— Ладно.

Он снова подошел к ограждению и заглянул за него, дожидаясь, пока на выезде покажется полицейская машина. Если они все же надумают подняться наверх, ему придется или отступать вниз по лестнице, если они станут заезжать на машине, или же съехать вниз по рампе, если они поднимутся по пожарной лестнице. Здесь был припаркован синий «порше», вот его-то он тогда и возьмет.

Если можно будет воспользоваться машиной, то он прихватит с собой и Клер. Но если придется уходить на своих двоих, то она станет ему обузой. Тогда он ее пристрелит. Паркер гнал от себя мысли об этом, но если обстоятельства сложатся подобным образом, то он именно так и поступит.

Внизу на улице суетились полицейские, очень похожие на черные фигурки в компьютерной игре. Паркера охватило искушение перестрелять их всех, сразить каждую движущуюся мишень, стрелять до тех пор, пока улица снова не станет тихой и пустынной. Его самого удивила эта реакция на те непростые обстоятельства, в которых ему пришлось оказаться. Паркер продолжал наблюдение.

Прошло почти пять минут, а затем темный нос полицейской машины, медленно выползавшей из ворот, снова показался на улице. Паркер глядел на мигалку на крыше автомобиля, на то, как машина медленно развернулась и уехала прочь.

Он выждал еще с минуту. Все оставалось по-прежнему тихо. Основные силы полиции, устроившие облаву, продвинулись дальше по улице, и немногочисленные пешие полицейские, проходя мимо, бросали лишь беглые взгляды в сторону въезда на стоянку.

Паркер подошел к Клер:

— Все в порядке. Здесь чисто. Давай заканчивать.

Клер тем временем почти полностью пришла в себя, к ней вернулось прежнее самообладание. Она вернулась к машине, и они вместе торопливо выгрузили оставшиеся кейсы с монетами.

Минуту спустя Клер нарушила молчание.

— Я придумала кое-что. Специально для Француза.

— На предмет чего?

— Мы спустим грузовик вниз, — принялась рассказывать она, — и оба выйдем из кабины, но мотор глушить не станем. Сделаем вид, что ничего не замечаем, а Француз тем временем сможет пробраться к грузовику. Он залезет в него и укатит, думая, что теперь все достанется ему одному. За ним погонится полиция, а мы сможем тихо уехать.

Паркер усмехнулся.

— Неплохо придумано, — сказал он. — Но не пойдет.

— Почему?

— Во-первых, Француз не станет угонять грузовик. Он останется с нами до тех пор, пока мы не выберемся из города. Во-вторых, Билли мертв, так что...

— Пожалуйста, — умоляюще сказала она, побледнев. — Не надо об этом. Он пожал плечами:

— Дело в том, что нам нужен новый скупщик. Тот, кто будет заниматься реализацией нашего товара. Конечно, мы и сами без всякого Француза смогли бы найти кого-нибудь, но на это уйдет время, а в наших же интересах спихнуть все побыстрее.

— Но ведь это, наверное, небезопасно? Если этот Француз будет таскаться с нами... А вдруг он попытается нас облапошить?

— Обязательно попытается. Но об этом не беспокойся.

Клер с сомнением покачала головой.

— Как скажешь, — вздохнула она, снова принимаясь за работу.

Минутой позже, когда уже почти все было готово, она вдруг сказала:

— Я знаю, что ты тогда собирался сделать. Паркер обернулся к ней:

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы полицейские поднялись наверх... Я знаю, что ты тогда собирался сделать. Но в этом не было необходимости. Я бы и так им никогда ничего не рассказала.

Он еще несколько секунд поразмыслил над ее словами, а затем кивнул:

— Я учту это на будущее.

Глава 4

Француз сидел в будке вместе со смотрителем. Когда вошел Паркер, он обернулся в его сторону и доложил:

— Парень вел себя хорошо.

— Вот и отлично. А теперь выруби его. И присмотри за ним, пока я спущу вниз пожитки.

Француз встал со своего стула:

— Уже уходим?

— Больше ждать нельзя. Уже почти четыре часа. Тем более, что фараоны теперь довольно далеко отсюда.

— Хорошо.

Паркер направился к выходу из тесной будки и уже в дверях обернулся:

— Только не вырубай его навсегда. Пусть угомонится на время.

— Сам знаю. Паркер, я не убийца. Этот твой козел Лабатард сам первый попер на рожон.

— Ну ладно, ладно...

Паркер снова поднялся наверх. Свинченные с грузовичка регистрационные номера федерального округа Колумбия были теперь переставлены на микроавтобус, а подлинные, местные номера надежно припрятаны в салоне. До этого колумбийские номера валялись в кузове грузовика, и по первоначальному плану перед тем, как бросить машину, их предполагалось вернуть на прежнее место.

Клер уже расположилась на сиденье пассажира. Паркер сел за руль и начал медленный спуск. Управлять машиной было нелегко из-за тяжелого груза, сваленного в задней части салона, и Паркеру приходилось постоянно давить на тормоз, чтобы удержать автомобиль и вписаться во все плавные повороты пандуса.

Когда они наконец спустились на первый этаж, из будки служителя гаража вышел Француз. Он открыл было дверь со стороны Клер, но Паркер остановил его:

— Сядь назад.

— Ладно. — Снова захлопнув дверь, он открыл боковую дверцу и залез в салон, где были сложены кейсы с монетами. — С машиной неплохо придумано. Тот грузовик всеравно годится только на металлолом.

Выехав на улицу, Паркер сделал левый поворот и поехал обратно по направлению к отелю. Немного не доехав до места, он повернул направо, проехал по Монумент-Серкл, вырулил на шоссе, ведущее на северо-запад. Затем, миновав еще с полдесятка кварталов, свернул на погруженную в темноту улицу и остановился у обочины.

Первым нарушил молчание Француз:

— И что сейчас?

— Мы найдем место, где можно будет отсидеться. — Паркер обратился к Клер: — Ты здесь живешь. У кого из твоих знакомых мы могли бы остановиться на время?

Клер нахмурилась:

— В том смысле, кому из них можно доверять? Я, вообще-то, таких не знаю...

— Доверие здесь ни при чем. Нужен кто-нибудь, кого не станут разыскивать, если он пару дней не покажется на людях.

— Неужели убийство, — в ужасе выдохнула она, и голос ее дрогнул.

— Нет, никаких убийств. На убийство мы идем только в случае крайней необходимости, когда нет иного выхода.

Сидя в салоне микроавтобуса. Француз сказал Клер:

— Это твой ублюдочный Лабатард спутал мне все карты. Я не...

— Не надо! — Она схватила Паркера за руку. — Паркер, пожалуйста, не позволяй ему говорить об этом.

— Заткнись, Француз. Дай ей подумать, — приказал Паркер. И потом снова обратился к Клер: — Лучше всего найти место где-нибудь неподалеку, чтобы можно было припарковать автобус у тротуара, там, где он ни у кого не вызовет подозрений.

Она явно была рада выпавшей на ее долю возможности подумать о чем-нибудь еще, но только не о Билли.

— Значит, нам нужен кто-то, кого не хватятся, — задумчиво проговорила она. — Кто-нибудь из тех, кто не ходит каждый день на работу, кто... Я знаю! Это как раз то, что надо.

— Хорошо. Поехали.

— Она разведена, и...

— Мне плевать, кто она такая и чем занимается. Давай поскорее уберемся с улицы.

Глава 5

Дверь отворилась после того, как Паркер почти пять минут барабанил в нее кулаком.

— Вы имеете представление о том, который сейчас час? — начала было выражать свое недовольство появившаяся на пороге крашеная блондинка в розовом неглиже. Тут она заметила в руке у Паркера пистолет и с явным опозданием попыталась снова захлопнуть дверь.

Паркер стремительно ворвался в квартиру. Француз последовал за ним.

— Только попробуй пикнуть, — угрожающе предупредил Паркер.

— Что я, дура, что ли? — В глазах у нее стоял испуг, намечающийся двойной подбородок слегка дрожал, но в целом она довольно неплохо владела собой.

— Двадцать пять минут пятого, — сказал Француз. — Самое время, чтобы снова лечь в постель.

— А я и не знала, что маньяки работают парами, — только и вымолвила хозяйка квартиры.

— Ты ошиблась, — возразил Паркер. — Мы просто побудем здесь какое-то время. Будешь хорошо себя вести — и с тобой ничего не случится.

Теперь испуг сменился замешательством.

— Да в чем дело? Кто вы такие?

— Мы деловые люди, — ответил Француз. — И к тому же мы ужасно торопимся. Развернись и иди в спальню. Медленно.

— Вас что, кто-нибудь навел? — не унималась блондинка. — Неужели Томми присоветовал?

Паркер решительно шагнул вперед и довольно бесцеремонно схватил ее за руку. Грубое обращение пойдет ей только на пользу, пусть знает, что все это серьезно.

Для начала как следует встряхнув хозяйку квартиры, он втолкнул ее в коридор, посоветовав при этом:

— Не стоит нарываться на неприятности.

— Моя рука! — Она держалась за запястье другой рукой, испуганно оглядываясь в его сторону. На этот раз ей стало ясно, что никто не думал шутить. Не произнося больше ни слова, она покорно пошла по коридору, а Паркер и Француз следовали за ней.

Клер довольно подробно описала им планировку квартиры. Здесь было четыре комнаты, и все они находились по левую сторону длинного и узкого коридора с белыми стенами. Первой по ходу была гостиная, затем кухня, третья дверь вела в ванную и, наконец, четвертая — в спальню. Единственным источником света в коридоре был светильник из матового стекла, укрепленный под потолком строго по центру. Когда они вошли в спальню, Паркер пошарил рукой по стене у двери и, нащупав выключатель, зажег верхний свет.

Блондинка, которую, как им стало известно от Клер, звали Мейвис Гросс, во время сна надевала специальную повязку, поддерживающую подбородок в правильном положении. Эта штука лежала теперь на подушке, куда она в сердцах отшвырнула ее, отправившись открывать дверь. Теперь она постаралась незаметно засунуть ее под подушку, подальше от чужих глаз. Только потом снова обернулась к ним:

— Ладно, и что теперь?

— Ложись. Перевернись на живот.

— Послушайте, — начала она. — Ведь вы же не садисты и не какие-нибудь там извращенцы, правда? Я хочу сказать, вы же не собираетесь изрезать меня или устроить еще что-нибудь в этом роде.

— Тебе ничего не будет, — пообещал Паркер. — Просто у нас на хвосте фараоны, и нам нужно затаиться до поры до времени. Если будешь хорошей девочкой, ничего с тобой не случится. — Ему всегда были не по душе все эти пространные объяснения, но он знал, что в этом тоже есть свой смысл. Если блондинка станет вести себя спокойно,то у всех будет меньше хлопот. Она не станет паниковать, устраивать истерик, а это значит, что им быстрее удастся управиться с ней.

Объяснение подействовало благотворно. Хозяйка квартиры улеглась на кровать, как было приказано, и терпеливо ждала, пока Паркер рылся в ящиках комода, подыскивая что-нибудь подходящее, что можно было бы использовать в качестве веревки и кляпа. Наконец он чулками связал ей руки и ноги, а потом принес из ванной кусок пластыря, которым заклеил рот.

Когда с этим было покончено, они снова погасили свет в спальне и вышли в коридор, плотно закрыв за собой дверь. Француз отправился прямиком на кухню, а Паркер прошел через весь коридор на лестницу, где, перегнувшись через перила, крикнул в пролет:

— Порядок.

Такова была договоренность. Клер все равно, скорее всего, не удастся избежать расспросов полиции в связи с этим ограблением, но у нее по крайней мере еще остается возможность проработать версию всего случившегося с ней. Лучше всего представить себя в роли заложницы. Она могла заявить, что якобы ожидала в вестибюле отеля знакомого мужчину, который подвел ее и не пришел, и что, собравшись уходить и выйдя на улицу, она натолкнулась на грабителей, выносивших кейсы с монетами. Они тут же схватили ее и силой отвели в танцевальный зал, собираясь, по-видимому, отпустить после того, как управятся с делами. Если делать ставку на это, Мейвис Гросс не должна видеть Клер в компании с Паркером и Французом, поэтому Клер все это время находилась внизу, дожидаясь, пока препятствие в лице хозяйки квартиры будет надежно устранено.

Паркеру казалось, что у Клер была еще одна причина, по которой ей хотелось ненадолго остаться одной. Мысль о необходимости проявления насилия была для нее невыносимой, но Паркера это не беспокоило. Однажды выдержка ее уже подвела, но теперь она знала, что это может снова произойти, причем с роковыми для нее последствиями, и изо всех сил старалась сохранить самообладание. Теперь Паркер был уверен: с ней все будет в порядке...

Клер медленно поднялась наверх, еле переставляя ноги от усталости. Когда они уже стояли рядом, Паркер заметил темные круги у нее под глазами.

— Можно будет поспать пару часов, — сказал он.

— А как... как Мейвис?

— Лучше всех. Мы ее хорошенько связали, заклеили рот и уложили в кровать. Она в полном здравии, совсем не испугалась и даже не слишком на нас обиделась.

— Скорее всего, наоборот, — ответила Клер. — Я-то знаю, что ты имеешь в виду.

Пока Паркер запирал входную дверь. Клер вошла в гостиную, включила торшер и легла на диван.

— Даже не знаю, как сейчас вообще можно думать о сне, — невнятно пробормотала она, уже засыпая.

Паркер отправился на кухню, где Француз уже сделал себе огромный бутерброд и открыл банку с пивом. Когда на пороге показался Паркер, он оторвался от еды и взглянул в его сторону.

— Никогда не ем перед тем, как идти на дело, — проговорил он с набитым ртом. — У меня очень чувствительный желудок. Понимаешь, о чем я? Зато потом могу обжираться целую неделю.

Паркер сидел напротив него за кухонным столом.

— Нужно будет кое-что решить.

— Знаю. — Француз отложил в сторону свой бутерброд, отхлебнул еще глоток пива и сказал: — Но только дай мне прежде высказаться.

— Я знаю все, о чем ты хочешь сказать. Ты оказался на мели, ты был уверен, что наезжаешь на лохов, и все прошло бы тихо, если бы только Лабатард не попытался навести на тебя ствол.

— Да, я запсиховал, — согласился Француз. — Нужно было, конечно, без промедления смываться оттуда вместе с тобой и Лемке сразу же, как только из-за Лабатарда все пошло наперекосяк. Но я позабыл обо всем на свете, когда он показался из-за стены. Вот и уложил его. С моей стороны это было глупо.

— Лемке теперь в полиции. И двое других — Карлоу и Майнзер — тоже.

— Я никого из них не знаю.

— Они тоже не прочь иногда подработать.

— С Лемке очень нехорошо получилось, — сказал Француз. Но затем он пожал плечами и добавил: — Ну что ж, видать, кому-то суждено доживать свои дни за решеткой, а кому-то... Не он первый, не он последний.

— Дело в том, — продолжал Паркер, — что ты обломал мою сделку. Уже за одно это тебя следовало бы проучить. Но еще не все потеряно, и ты можешь загладить свою вину, если приведешь своего барыгу. Так что теперь дело в цене. И позволь узнать, на что ты рассчитываешь?

— Ну, нас осталось трое, — сказал Француз. — Поделим поровну.

Паркер отрицательно покачал головой:

— Нет, нас шестеро. Лемке, Майнзер и Карлоу тоже в деле. У них у всех есть посредники, через которых они работают и кому можно будет переправить все, что ребятам причитается. Тем более, что сейчас им понадобятся деньги на оплату адвокатов и тому подобное.

— Значит, я получаю одну шестую?

— Ты получаешь одну шестую. — Паркер взял банку с пивом и отпил немного. — Так кому спихнем товар?

Француз усмехнулся:

— Шутишь? Только благодаря моему барыге я еще как-то держусь на этом свете. Потому что как только я его сдам, ты меня постараешься уделать.

Паркер пожал плечами:

— Я могу отдать тебе шестую часть.

— Этого должно хватить на какое-то время. Черт возьми, я согласен, беру шестую. А что будем делать теперь?

— Подождем восьми часов, а потом ты пойдешь и наймешь грузовой фургон.

— Почему я?

Паркер строго посмотрел в его сторону:

— Потому что я так сказал.

— Но мне не хотелось бы оставлять тебя наедине с товаром, — возразил Француз.

— Даже при всем желании мы еще какое-то время не сможем вывезти вещички из города. Сам подумай.

Француз снова отхлебнул пива, а потом посмотрел на свой недоеденный бутерброд и сказал:

— Дурак я был, нужно было с самого начала соглашаться. В конце концов все вышло не так уж и плохо, правда?

— Это точно, — согласился Паркер.

Глава 6

Под одним из железнодорожных мостов через Уайт-Ривер, к северу от Рилей-Парк, Паркер и Француз снова возились с кейсами, набитыми монетами, на этот раз перегружая их из микроавтобуса в «додж» — грузовой фургон, взятый Французом напрокат. Воскресное утро, девять часов, и вокруг ни души.

Когда с перегрузкой было покончено, Паркер снял с микроавтобуса липовые номера, якобы выданные в округе Колумбия, и засунул их в кузов фургона. Затем они вместе с Французом отправились обратно на квартиру к Мейвис Гросс, где оставили спящую Клер. Паркер остановил машину перед домом.

Француз открыл дверцу кабины со своей стороны, но перед тем, как выйти, сказал:

— Жду один час. После этого начнутся неприятности.

— Я вернусь, — отозвался Паркер. — Можешь не беспокоиться.

— Беспокойся не беспокойся — все одно, — философски заметил Француз. Он спрыгнул на землю и захлопнул дверцу.

Паркер отъехал от тротуара, в зеркало заднего обзора ему было видно, что Француз остался стоять на месте, глядя ему вслед.

Паркер отправился в центр города, где заехал на другую стоянку. Здесь всеми делами заведовал усатый негр, который как раз в это время спал, расположившись на заднем сиденье зеленого «линкольна», припаркованного рядом с конторой. Радио в машине было включено, передавали концерт Вивальди. Паркер посигналил, и смотритель немедленно проснулся и тут же с готовностью выскочил из лимузина. Паркер объяснил ему, что хотел бы оставить здесь свой фургон на день-другой, после чего взял принесенную негром из конторы карточку, снова вышел на улицу и прошел пару кварталов пешком, прежде чем на пути ему попался телефон. Паркер позвонил и вызвал такси. Он приказал таксисту остановиться за два квартала до того дома, где жила Мейвис Гросс. Оставшийся путь он проделал пешком и, вернувшись в квартиру, обнаружил, что теперь на диване спит Француз, а Клер сидит в кухне, ест бутерброд и пьет кофе.

Когда Паркер вошел, она взялась сварить кофе и для него тоже.

— А как же Мейвис? — спросила она. — Нам ведь ее нужно будет покормить.

— Этим сможет заняться Француз, когда проснется. Пусть она запоминает его лицо.

— А как же я, Паркер?

— А что ты?

— Мне что, вернуться и рассказать им свою душераздирающую историю? Если так, то с этим лучше поторопиться.

— А что, могут быть варианты? — пожал плечами Паркер.

— Пойти с тобой.

Паркер положил обе руки ладонями вниз на стол перед собой и сосредоточенно их рассматривал.

— В ближайшие несколько дней, — наконец заговорил он, — я собираюсь убить Француза. Может быть, тебе тоже хочется поучаствовать?

— Нет. Я не хочу ничего слышать об этом. Никогда, Паркер. Я об этом знать ничего не желаю.

Он поднял на нее глаза:

— Так в чем же тогда дело?

— Я хочу быть с тобой, — просто сказала Клер. — Я знаю, что иногда тебе придется на время исчезать, чтобы заниматься всем этим, но я тебя ни о чем не стану спрашивать. Только никогда сам не рассказывай мне об этом, ни раньше, ни потом.

— Все так и было бы. Независимо от того, хочешь ты этого или нет.

— Весь вопрос в том, нужна ли я тебе? — Он снова посмотрел в ее сторону:

— Я не знаю, на какой период ты рассчитываешь.

— На некоторое время. — Паркер кивнул:

— На некоторое время. Идет. — Клер нерешительно улыбнулась:

— Так, значит, мне не придется возвращаться?

— Нет, ты все же вернешься.

— Я? Но почему?

— Потому что мы оба не должны находиться в розыске. В будущем ты сможешь помогать мне, делать то, с чем одному не справиться. Но только не в том случае, если и на тебя тоже будут повсюду разосланы циркуляры.

Это ее озадачило.

— Так как же мне быть?

— Ты вернешься. Выдашь им свою версию и останешься здесь на два месяца. Через два месяца, считая с сегодняшнего дня, ты приедешь в Ютику, штат Нью-Йорк, отель «Централь». Там для тебя будет забронирован номер на имя Клер Кэрролл. Ты возьмешь этот номер, и я тебя там встречу.

— Паркер, признайся, это какой-нибудь очень хитроумный способ отделаться от меня?

— Нет. Можешь поверить мне на слово, можешь не верить. Это твое дело.

— Нет никакой нужды придумывать что-то оригинальное. Если ты не хочешь, чтобы я была с тобой, можешь сказать мне об этом прямо.

— Я это знаю.

— Тогда... — Она вдруг замолчала. Испуганно открыв рот, неотрывно глядела куда-то поверх его плеча.

Паркер медленно обернулся и увидел, что в дверях кухни стоит Француз и что в руке у него пистолет.

— Сам ты никогда не найдешь грузовик, — сказал он.

— Я не собираюсь торчать здесь, — объявил Француз. — Мне надоело играть с тобой в кошки-мышки, Паркер. Я вернулся сюда раньше, до того, как проснулась твоя женщина, и позвонил своему перекупщику. Это Рей Дженсен в Цинциннати. Я обрисовал ему ситуацию, и он придержит для меня мою шестую часть. Сегодня вечером он будет здесь. Можешь сам торговаться с ним, сколько влезет. А я сматываю удочки.

Паркер глядел в глаза Французу, прикидывая, чем может обернуться дело и каковы его шансы, но тут Клер проговорила дрожащим голосом:

— Не надо, Паркер. Пожалуйста, не надо. Не делай ничего.

Паркер пожал плечами:

— Ладно, Француз, как-нибудь еще встретимся.

— Будем считать, что все честно. Ты вон тоже остался жив-здоров.

— Что ж, как скажешь. Но только дай Клер уйти первой. Ей нужно поскорее вернуться.

Француз усмехнулся:

— Не держи меня за дурака. Ведь это только она сейчас удерживает тебя от того, чтобы попытаться уделать меня. Поэтому вы двое задержитесь здесь еще на несколько минут. И не надо меня злить. Прощай, Паркер.

— До встречи. Француз.

Паркер и Клер остались в кухне. Мужчина сидел за столом, а женщина стояла у раковины. Раздался грохот захлопнувшейся входной двери.

Клер заговорила первой.

— Извини. Но я не выдержала бы этого. — Паркер встал из-за стола:

— Подожди еще минут десять, а потом уходи. Встретимся в Ютике.

— Паркер...

Но он только покачал головой и направился к двери.

Глава 7

Слегка приоткрыв дверь, Паркер прислушивался. У Француза не было времени для того, чтобы так быстро спуститься вниз, но однако на лестнице все было тихо — не слышно ни звука шагов, ни иного движения. Выходит, парень совсем не прост.

Где он может находиться сейчас? Маловероятно, что он станет соваться в какую-нибудь из соседних квартир. Хозяева могут оказаться дома, да к тому же у него и других хлопот хватает. Он мог сойти вниз на один пролет и остановиться на площадке, чтобы посмотреть, что же станет делать Паркер. Но скорее всего, Француз все же отправился наверх и затаился там, и если бы Паркер выскочил вслед за ним, то у него была бы возможность выстрелить ему в спину. Так что пока оставалось только ждать.

Но наряду с засевшим где-то Французом оставались еще два сложных момента. Во-первых, Клер, которая не выносит любого проявления насилия. Паркер не сомневался, что впоследствии это еще не раз осложнит его жизнь, но здесь были также и свои преимущества. Во всяком случае, Клер никогда не станет соваться в его дела. Так что не стоит огорчать ее без особой на то необходимости.

Во-вторых, перекупщик. Если верить Французу, к вечеру он должен заявиться сюда, но как раз это и не устраивало Паркера. Он не желал поднимать шума ни на этой квартире, ни где-либо по соседству. Поэтому придется дождаться, когда Француз уйдет, и последовать за ним.

Он был почти уверен, что Клер выйдет в коридор вслед за ним и станет умолять, чтобы он оставил Француза в покое и не преследовал его, но она все же осталась в кухне. Это уже хорошо, это означало, что у нее могут быть какие-то свои странности, но она вовсе не собирается напоминать ему о них чаще, чем это необходимо.

Француз оказался намного осторожнее, чем ожидал Паркер. Прошло пятнадцать минут, но ничего так и не произошло. Тогда Паркер наконец отошел от двери и вернулся в кухню.

— Тебе пора, — прошептал он. — Не оглядывайся, не смотри по сторонам, не останавливайся, просто иди.

— Ладно, — согласилась Клер. Она была бледна и очень сосредоточена. — Увидимся через два месяца.

— Да.

Они вместе дошли до двери, и, когда она выходила, Паркер отошел от лестничного проема. Он стоял за дверью и придерживал ее так, чтобы Клер не смогла захлопнуть ее сама. Он слышал, как она спустилась вниз и вышла на улицу. И затем откуда-то с верхней площадки до его слуха донесся еле различимый ухом шаркающий звук, и это означало, что Француз собирается перейти к действиям.

Французу и в самом деле чуть было не удалось провести его. Паркер был уже готов поверить в то, что он собирается выйти из игры, но теперь ему в голову пришла мысль о том, что Француз был далеко не новичком и к тому же жадность не давала ему покоя. Похоже, что этот чертов Француз теперь попытается забрать все.

Паркер беззвучно притворил дверь, быстро вернулся в гостиную и пригнулся за спинкой одного из кресел. Теперь его нельзя было бы увидеть от двери.

Ему пришлось прождать еще довольно долго, и он так и не услышал, как Француз вошел в квартиру. Он возник на пороге гостиной совершенно неожиданно, держа пистолет наготове и настороженно озираясь по сторонам. Француз не видел Паркера, и, по-видимому, был уверен, что тот не ожидает его возвращения. Поэтому он двинулся дальше по коридору, не утруждая себя более подробной проверкой.

Паркер тенью пересек гостиную, вышел в коридор и сказал в спину Французу:

— Вот здесь в самый раз. — Француз тут же замер на месте.

— Я наврал тебе о перекупщике. Его зовут совсем не так.

— Может быть. Бросай.

Пистолет Француза с глухим стуком упал на ковер. Паркер шагнул вперед и оглушил противника ударом рукоятки пистолета по голове.

Ему хватило одного-единственного пробного звонка в Цинциннати от имени Француза, чтобы удостовериться в том, что тогда, в первый раз, тот говорил чистейшую правду. Рей Дженсен действительно был скупщиком краденого, и он был уже в пути.

Оставлять Француза в живых еще какое-то время будет делом довольно непростым, но здесь совершенно некуда спрятать труп, чтобы он при этом не попался на глаза Мейвис Гросс. При виде покойника она наверняка закатила бы истерику, а Паркеру было нужно, чтобы она по-прежнему оставалась спокойной.

Он прошел по коридору до двери спальни и, распахнув ее, обнаружил, что Мейвис лежит на кровати, изогнувшись неестественным образом. Видимо, ею было принято несколько безуспешных попыток развязаться, и от этого ее неглиже высоко задралось, открывая полные бедра.

— К чему все это? — удивился Паркер. — Я и сам развяжу тебя, если ты пообещаешь не делать глупостей.

Она оставалась неподвижно лежать, пока он развязывал чулки, стягивающие запястья, но когда ее руки освободились, она оторвала пластырь, которым был заклеен рот, и выпалила:

— Вы что, ребята, совсем рехнулись? Или вы не знаете, что у людей есть еще и естественные потребности?

— И именно поэтому я разрешаю тебе подняться, — сказал он. — Еще можешь позавтракать.

Она перевернулась на спину и села в кровати, не утруждая себя тем, чтобы привести в порядок неглиже.

— Большое спасибо.

— Развязывай ноги.

— У меня онемели пальцы. Паркеру пришлось самому развязать ее до конца. Затем он сказал:

— Там в коридоре на полу лежит мой приятель, но пусть тебя это не волнует. Он не умер. Он хотел убить тебя, потому что ты видела наши лица, а мне не захотелось вешать на себя еще и мокрое дело.

Мейвис была очень бледна, но все же заставила себя криво улыбнуться:

— Тогда я на твоей стороне. Ты не поможешь мне встать?

Он протянул ей руку. Двигалась она медленно, неуклюже переставляя затекшие ноги.

— Ты его вырубил, да? — поинтересовалась она, добравшись наконец до коридора.

— У меня не было другого выбора. Конечно, если ты надумаешь закрыться в ванной и начнешь голосить из окна, то я буду склонен думать, что он был в чем-то прав.

— За меня можешь не беспокоиться, — успокоила его пленница. — Я никому не собираюсь портить жизнь.

— Вот и хорошо.

Пока она была в ванной, Паркер связал Француза, воспользовавшись для этого все теми же чулками, найденными им в комоде. Он не стал возиться с кляпом, а просто отволок Француза в спальню и оставил его там лежать на полу.

Затем он снова вышел в коридор. Через некоторое время Мейвис вышла из ванной. Паркер обратил внимание на то, что она накрасила губы, а ее взгляд наполнился какой-то сладостной истомой.

— Иди и съешь чего-нибудь.

— Я вот тут все думала, — начала она. — Ведь ты как будто спас мне жизнь, да?

— Возможно, — согласился он.

— Ну тогда мне следует найти способ выразить тебе свою признательность. — Сочная блондинка завлекающе улыбнулась. — Даже не знаю. Вряд ли я одна смогу придумать что-нибудь подходящее. Как ты думаешь?

Паркер разглядывал ее, пытаясь решить, в самом ли деле ей так неймется или она хочет попытаться усыпить его бдительность и попытаться бежать. Нет, ее взгляд вовсе не был притворным, но в любом случае она не представляла для него опасности. Тем более, что день впереди еще долгий и ему придется провести все это время в ожидании визита Рея Дженсена.

Паркер улыбнулся ей в ответ:

— Мне кажется, что я смог бы помочь тебе думать над этим.

Глава 8

Дженсен объявился в половине одиннадцатого вечера и был несказанно удивлен встрече с Паркером.

— И ты этим занимаешься? — изумленно воскликнул он. — А Француз мне о тебе ни словом не обмолвился.

— Француз здесь больше никто, — ответил Паркер. — Заходи.

Они с Дженсеном были представлены друг другу и виделись пару раз, но никогда их еще не связывало общее дело.

Дженсен с опаской вошел в квартиру.

— Вообще-то мне кажется, что в отсутствие Француза вряд ли стоит что-либо обсуждать.

— Ты уже читал местные газеты?

— Я приехал прямиком из аэропорта.

— Тогда заходи в гостиную.

Мейвис и Француза он оставил в спальне. У Мейвис снова были связаны руки и ноги и заклеен рот, а Француз лежал крепко связанным на полу. Терпкий аромат все еще витал в воздухе над диваном, где незадолго до этого Мейвис выражала ему свою признательность. Она была немало обижена и разочарована тем, что Паркер все еще ей не доверяет, узнав; что он снова собирается ее связать. Еще раньше вечером Паркер отлучался ненадолго из квартиры, чтобы купить местную газету, внеплановый номер которой вышел в воскресенье и был полностью посвящен состоявшемуся ночью ограблению съезда нумизматов. Именно эту газету он теперь передал Дженсену, который тут же углубился в чтение.

Паркер уже ознакомился с ней. Майнзер и Карлоу были арестованы, а Лемке умер по дороге в больницу. Он также узнал и о том, что охранник, которого он подстрелил, остался жив, но состояние его по-прежнему оставалось критическим. Полиция обнаружила на стоянке их грузовик и теперь усиленно разыскивала микроавтобус, угнанный ночью из того же гаража. А еще он выяснил, что стоимость похищенных монет оценивается в семьсот пятьдесят тысяч долларов.

Уже не из газеты, а из выпуска шестичасовых радионовостей ему стало известно, что рассказанная Клер история, видимо, все же возымела действие и ей поверили. Она стала героиней разыгравшейся драмы, она помогла полицейскому художнику сделать наброски портретов двоих скрывшихся бандитов. И газеты, и радиопередачи выражали официальную точку зрения, что Билли Лабатард, местный торговец монетами, в ходе ограбления застреленный кем-то из членов банды, и был главным организатором и вдохновителем этого преступления.

Дженсен внимательно прочитал все, что имело отношение к делу.

Наконец оторвался от газеты, заметив при этом:

— Знаешь, они всегда все преувеличивают.

— Я беру двести штук.

— Это приличная сумма.

В ответ Паркер лишь пожал плечами:

— Мы неплохо поработали.

— Об этом деле теперь начнут трубить газетчики, — сказал Дженсен. — Для меня это дело слишком рисковое, чтобы браться за него.

— Ладно, придется найти кого-нибудь другого.

Дженсен протестующе поднял руку.

— Я хотел сказать, — продолжал он, — за ту цену, которую ты назначаешь. Двести тысяч долларов...

— Торг здесь неуместен. Цена — две сотни. Дженсен покачал головой:

— Я не возьмусь.

— Тогда извини, что отнял у тебя время, — сказал Паркер, вставая с дивана.

Но Дженсен оставался сидеть. Он сказал:

— Проблема в том, чтобы вывезти все из города. Где товар сейчас?

— Во взятом напрокат грузовике, оставленном на одной из городских стоянок. Пару дней еще может подождать. Карточка у меня, и я готов ее уступить тебе за двести штук.

Дженсен нахмурился.

— Довольно дорогая затея, — задумчиво проговорил он. — Не то чтобы неосуществимая, но все-таки дорогая.

Паркер ничего не сказал на это, он выжидал, Дженсен продолжал сидеть нахмурившись. Наконец, он нарушил затянувшееся молчание:

— И еще трудности с наличными. Я не могу за один вечер набрать такую сумму наличными.

— И сколько времени тебе понадобится на это?

Дженсен поджал губы, нервно зашевелил пальцами и устремил взгляд куда-то вдаль.

— Шестьдесят дней, — сказал он в конце концов.

— А где встречаемся?

— Есть одно место в Акроне.

Они провели за беседой еще минут десять, а затем Паркер передал выданную ему на стоянке карточку, и Дженсен ушел. Они условились, что Паркер заберет деньги через шестьдесят дней из тайника Дженсена в Акроне, а уж после этого распорядится ими по своему усмотрению. Четвертую часть суммы он отправит посреднику Карлоу, еще одну четверть — посреднику Майнзера. Сделает он это вовсе не из страха, что они выдадут его на суде, а просто потому, что ему хотелось надеяться: при других обстоятельствах они сделали бы для него то же самое.

После того как Дженсен ушел, Паркер развязал Мейвис, и они снова принялись практиковаться в умении выражать благодарность. Около двух часов ночи Паркер объявил, что ему пора идти.

— А как же твой приятель? — поинтересовалась она.

— Я прихвачу его с собой. Но может быть, ты дашь мне хотя бы полчаса форы, прежде чем позвонишь в полицию?

Она усмехнулась и погладила его по щеке.

— А зачем мне вообще куда-то звонить? Разве меня обворовали? Какой мне будет прок от полиции?

— Я как-нибудь к тебе еще загляну, — пообещал Паркер, зная наперед, что никогда не станет этого делать.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответила Мейвис, понимая, что он лжет.

Возвратившись обратно в спальню, он развязал Французу ноги.

— Паркер, тебе же будет хуже, — прошептал Француз. — Они найдут мой труп, а эта телка первая тебя и заложит. Она не станет покрывать убийцу.

— Вставай, — приказал Паркер, но ему все же пришлось помочь Французу подняться с пола, так как руки у того были по-прежнему крепко связаны за спиной.

Мейвис находилась в ванной. Паркер провел Француза по коридору, и они вышли из квартиры. Когда они спустились вниз по лестнице и оказались на улице. Француз снова подал голос.

— Все и так достанется тебе. Я слышал голос Дженсена, так что теперь и так все твое. Тогда зачем тебе я?

— Ты завалил мое дело, — зло процедил Паркер и толкнул своего пленника вперед.

Окрестные улицы были пустынны и погружены в темноту ночи. Они успели пройти квартал и еще немного, когда Француз вдруг развернулся и нанес головой удар в лицо Паркеру, пытаясь сбить его с ног. Затем изо всех сил пнул ногой по ребрам и, пригнувшись, бросился прочь, шарахаясь из стороны в сторону, пытаясь убежать от неминуемой смерти даже со связанными за спиной руками.

Паркер тут же вскочил с земли, выхватил пистолет и нажал на спусковой крючок. В темноте прогремел одинокий выстрел. Француз споткнулся и упал, оставаясь лежать ничком, вниз лицом.

Паркер развернулся и зашагал в другую сторону.

Глава 9

Сидя за рулем синего «форда», припаркованного на противоположной стороне улицы, Паркер видел, как Клер вошла в отель. Но он не спешил отправиться следом за ней. Он обхаживал этот отель в течение последних трех дней. Насколько он мог заметить, никто из полицейских не проявлял к этому месту повышенного внимания. И все же не худо лишний раз все проверить. Можно ли доверять Клер или нельзя? Теперь ему представится возможность это выяснить. Было бы желательно разобраться с этим как можно раньше, до того, как он перейдет к действиям.

Она приехала сюда под покровом сгущающихся сумерек, и он прождал еще два часа, дожидаясь, пока не станет наконец совсем темно. Затем он вышел из своего «форда» и вошел в отель через бар. Оттуда затем прошел в вестибюль и скромно простоял в дальнем углу до тех пор, пока не убедился, что никто из присутствующих не собирается нарываться на неприятности. Затем он перешел поближе к находившимся тут же платным телефонам, зашел в одну из кабин и набрал номер отеля. Ему было видно, как портье за стойкой на другом конце вестибюля снял трубку. Когда он спросил о Клер Кэрролл, то неожиданной реакции на это имя со стороны служащего отеля не последовало. По крайней мере, насколько Паркер мог заметить, портье никому не подавал никаких сигналов.

Клер сразу же сняла трубку, и тогда Паркер сказал:

— Какой номер?

— Тринадцать-ноль-четыре, — ответила она.

Он повесил трубку, вышел из кабины и направился прямиком к лифтам. Никакого подвоха не было, теперь он в этом уже не сомневался. Он поднялся на тринадцатый этаж и постучал в дверь ее номера.